Жили-были два злодея

Почему Мамай, опытный полководец, обладая значительными людскими ресурсами,  проиграл в Куликовской битве? В поисках ответа на этот вопрос многие, возможно, обратятся к официальному сайту Музея-заповедника «Куликово поле», где без труда найдут незамысловатый и не особо вразумительный ответ на этот вопрос. Вместе с тем, из предлагаемой версии историков довольно внятно прослеживается, что чуть ли не ведущую роль в проигрыше Мамая сыграли...союзники, не оправдавшие ожидания полководца.

Имен этих союзников научные сотрудники Музея предпочитают не упоминать, вероятно, считая, что и без того из  литературного труда "Сказание о Мамаевом побоище" всем известны эти "злодеи". Средневековый автор "Сказания" был,  безусловно, талантлив и способен на выдумки. Человек не лишенный воображения, с чувством юмора, он не только несимпатичных ему князей сумел очернить, но  так красочно изложил содержание их "тайной переписки", что потомков (даже с дипломами историков)  убедил в реальности коварного заговора великого князя Олега Рязанского, великого литовского князя Ольгерда и  Мамая.

Приводим дословную выдержку из статьи специалистов Музея, в которой они, ссылаясь на неких ученых, утверждают, что  "...в начале сентября 1380 года войско Мамая остановилось на Гусином броде в верховьях Красивой Мечи" :
"Разгром мамаевой орды на Куликовом поле был предопределен целым рядом стратегических и тактических просчетов как самого темника, так и его полководцев. Мамай расположился в верховьях Красивой Мечи, на Гусином броду. И только здесь Мамай от своей разведки узнал, что русские стоят совсем близко, всего лишь в одном конном переходе, на Дону. Взбешенный Мамай решил, не дожидаясь союзников, в одиночку наказать дерзких русичей...Тем самым, план московских воевод разбить ордынцев  до подхода союзников, и их поход далеко на юг, сработал ...".

Итак, нам преподносят историю, что Мамай,  возлагая надежды на Олега Рязанского и литовцев, пришел к истоку Красивой Мечи, где поджидал обещанной с ними встречи, но дождался лишь разведки "дерзких русичей". Сводные войска владимиро-суздальских князей, якобы, опасаясь объединения ордынцев, Литвы и рязанцев, устремились "далеко на юг", замыслив, на опережение этого события, завязать бой с Мамаем, но совсем не там, где поджидал друзей Мамай, а на Дону, на устье лесной реки с современным названием  Непрядва. При этом московские воеводы, подослав к противнику разведку, чем то так взбесили Мамая, что "вдохновили" его  на  ночной марш-бросок  в 40-50 км  на восток, по бездорожью, на границу рязанского княжества.   Утром же "дерзкие русичи" принудили явно подуставших от ночного перехода ордынцев принять бой в лесной чаще,   заманили к отдельно стоящей дубраве и благополучно разбили. "Союзник" Мамая - Олег Рязанский на бой так и не явился, несмотря на то, что ордынцев привели к границе его княжества. Понятно, что при таком раскладе шансов у Мамая не было никаких. Татары хотя и пытались спастись, но преодолеть обратный путь к Красивой Мече удалось не каждому, а кто доскакал, тот, изнемогая, тонул  в реке!
 
Такую вот картину  "стратегических и тактических просчетов" ордынских полководцев описывают вроде бы люди серьезные - историки из Музея -  как им не верить ? Но почему то их рассказ выглядит  не убедительно и даже комично. Впрочем, почему бы им и не пошалить в своих фантазиях ? Ведь не менее  нелепо  описаны  "союзники" и их действия в "Сказании о Мамаевом побоище"! Например, узнаем, что великий князь рязанский Олег Иванович был наделен..."скудностью ума  в голове", и что он вступил в переписку с Ольгердом... умершим за три года до Куликовской битвы. Встречается в тексте   про этих князей и прочая чепуха!)))
 
Конечно, специалисты Музея-заповедника «Куликово поле», как люди сведующие о дате кончины Ольгерда, благоразумно подразумевают под Ольгердом его сына Ягайло, тем самым записывая в "злодеи" именно этого князя. Но разве это  уточнение кардинально меняет впечатление от приведенной выше странной "истории от Музея", где фигурируют "союзники" Мамая, коллаборанты - рязанский и литовский князи ?

В статье  "Пропавший Берести и другие объекты - 15"  мы подробно изложили версию  о том, чьим союзником в  реальности был великий литовский князь Ягайло, и это был не Мамай, а Тактамыш..  К тому же у Ягайло с русскими князьями установились довольно теплые отношения: он был шурином Владимиру Андреевичу Серпуховскому, который с 1371 года был женат на сестре Ягайло, дочери Ольгерда и Иулиании Тверской, Елене. Сам Ягайло, как помним, после Донского побоища имел серьезные намерения жениться на дочери Дмитрия Донского и ему было отказано вовсе не из-за мнимого предательства.
 
Как подтверждение, что  автор "Сказания" опорочил и Олега Рязанского, напомним, что Дмитрий Иванович московский в 1386 году отдал свою дочь Софию за Федора, сына Олега Ивановича Рязанского, а в 1400 году  дочь Фёдора была выдана замуж за Ивана, сына Владимира Андреевича Серпуховского.
 
Сайт Музея-заповедника «Куликово поле» с каким то детским доверием  средневековому литературному источнику, в котором рязанский князь обозван "окаянным",  представляет Олега Ивановича, великого князя рязанского, пособником Мамая,  обвиняет в уклонении от участия в сражении. Но могло ли рязанское княжество в этот раз активно противостоять ордынцам, если накануне Куликовской битвы эта земля была буквально подчистую разорена Мамаем?  И о каком союзничестве здесь можно говорить?
В Никоновской летописи о событиях 1378 года читаем:
«Татары же, пришедше, взяли град Дубок и сожгли, и Переславль сожгли, и прочие города пожгли, и волости и сёла повоевали и пожгли, и собравши большой полон, возвратились восвояси, Рязанскую землю пусту сотвориша.»

Вместе с тем, нет сомнения, что рязанские бояре смогли сформировать дружины для участия в Донском сражении в составе сводных войск Москвы.

Содержание переписки Олега Рязанского с литвином Ягайло накануне военных действий - это яркий плод фантазии средневекового писателя, на который повелись историки.  Но обмен почтовыми сообщениями этих князей мог быть вполне реальным фактом, ведь их, как предполагают исследователи, связывали родственные узы через жену Олега Рязанского...
 
Вообще то,  с родственными связями Олега Рязанского очень всё  не однозначно.  В исторической науке долгое время считали его самого сыном великого рязанского князя Ивана Ивановича Коротопола и лишь анализ жалованной грамоты Великого князя рязанского Олега Ивановича Ольгову монастырю выявил истинное имя отца  — Ивана Александровича.
 
И о супруге Олега Рязанского, Евфросиньи (ок. 1352—1405/1406), сведения крайне скудны, к тому же противоречивы, что вызывает ряд домыслов и предположений.
Так, из якобы  имевшейся древней записи о женитьбе Олега Ивановича,  его супругу называют сестрой великого князя Литовского Ягайло, а не дочерью Ольгерда. Находится даже объяснение этому противоречию, следующего содержания: "То, что летописец не указывает имени ее отца, можно объяснить так: замуж Евфросиния выходила после его смерти. Умер же Ольгерд в 1377 году. Вообще прослеживается манера летописцев укорачивать родословную женщины, даже княгини, упоминать лишь здравствовавшего, дававшего согласие на брак главу семьи. Так, рязанская княгиня Анна – всюду сестра Ивана III, но не дочь Василия Темного, не дожившего до ее замужества. Итак, выходит, Евфросиния вышла замуж не раньше 1378 года и не была первой женой Олега. "

Здесь, на наш взгляд, возникают ничем не обоснованные домыслы  и о втором браке рязанского князя и о папаше Ольгерде Гедеминовиче, не успевшем выдать замуж дочку и передавшему ее на попечение сыну Ягайло.

А может ларчик проще открывается ?
Будем исходить из допущения, что Олег Иванович прожил всю жизнь только с одной супругой, и обратимся к еще одной грамоте, под названием ДОКОНЧАНИЕ ВЕЛИКОГО КНЯЗЯ ВАСИЛИЯ ДМИТРИЕВИЧА С ВЕЛИКИМ КНЯЗЕМ РЯЗАНСКИМ ФЕДОРОМ ОЛЬГОВИЧЕМ (25 ноября 1402), в которой перечислены  деды и прадеды по матери и по отцу Федора Ольговича, т.е. сына Олега Ивановича Рязанского.

Итак, по линии отца, дедом Федора был, вполне ожидаемо -  Иван Олександрович.   А по линии матери дед Федора  - Иван Иванович, а прадед - Иван Ярославич.
Значит,  и это наиболее вероятно, жену Олега Ивановича Рязанского звали Ефросинья Ивановна, а отцом ее был тот самый великий князь рязанский Иван Иванович Коротопол, который долгое время считался отцом Олега Рязанского. Следовательно, дед Ефросиньи Ивановны - Иван Ярославович, убитый в Орде в 1327 году. Отцом же  Ивана Ярославовича был великий князь пронский  Ярослав (Акула) Константинович, умерший в 1308 году.
 
Вроде бы, никакой литовской крови, одни рязанские князья. Однако, встает вопрос: на ком же был женат Иван Иванович Коротопол?  Если на литвинке из рода Гедеминовичей, т.е. на сестре Ольгерда, то Ефросинья Ивановна, дочь Ивана Коротопола, была в самом деле сестрой Ягайло Ольгердовича, но только не родной, а двоюродной, а Ольгерд был ее дядей.

Эта версия объясняет необычную кличку Ивана Ивановича -"коротопол": женившись на литвинке, Иван Иванович пристрастился , видимо, к европейской моде, в которой встречались короткие кафтаны до бедра или колена, и прочие модные "прикиды" того времени, несколько диковинные для Руси, с явной готической чертой: облегающие костюмы, застежка посреди переда на большое количество пуговиц или шнурков, обтягивающие штаны, длинноносая обувь, вытянутая форма головных уборов...

В общем, знатный был щёголь  Иван Иванович Коротопол !

А Олег Иванович Рязанский был его зять и, по совместительству, родственник Ягайло Ольгердовичу)).
 
Но при этом, господа историки из Музея, был он не предатель, не злодей .