Начальник очистки

   Вмешательство советских редакторов в текст "Тихого Дона" было просто вопиющим.
   Наглядный пример приводит доцент кафедры теории журналистики Ростовского Университета Марат Тимофеевич Мезенцев (1938-1994) в своей работе "Судьба романов" (1988).
   В первом издании 6-й части "Тихого Дона" (журнал "Октябрь", 1929) и вплоть до публикаций 1937 года в начале 3-й книги читаем строчки, где автор говорит о положении на Дону в 1918 году:

   "К концу апреля Дон на две трети был ОЧИЩЕН ОТ БОЛЬШЕВИКОВ".

   После редактуры эта строка зазвучала так:

   "К концу апреля Дон на две трети был ОСТАВЛЕН КРАСНЫМИ".

   Замена всего каких-то двух слов — и бело-казачий писатель Фёдор Крюков превращается в пролетарского писателя Михаила Шолохова (как раньше шутили "сын крестьянки и двух сормовских рабочих").

   И как здесь не привести короткую фразу из редакционной статьи Крюкова "Жертвы искупительные" (газ. «Донские Ведомости», № 17. 20 янв. / 2 февр. 1919. С. 1): 

   "Дон и Кубань уже ОЧИЩЕНЫ".

   Идеологической и литературной обработкой «Тихого Дона» в числе других занимался редактор Гослитиздата Юрий Борисович Лукин (1907 – 1998). Он редактировал роман с 1932 по 1947 гг. По словам Лукина, Шолохов просил его стараться «избавиться от перенасыщения языка в своем произведении местными речениями. Тут тоже я старался помочь ему, как мог».

   Надо признать, что Юрий Борисович пропустил мимо глаз довольно много несуразностей текста романа. Выламывающееся из контекста выражение "не так ли" также прошло незамеченным в следующей фразе из XVII главы 6-й части "Тихого Дона":

   «Гармонист-красноармеец НЕ ТАК ЛИ режет "саратовскую", до отказа выбирая мехи, раскидав длинные ноги».
 
   Это «злокачественное новообразование» красуется в тексте романа до сих пор.

   Читаем в воспоминаниях Юрия Лукина:

   «Началом был 32-й год. Был я тогда еще молодым редактором и работал в том издательстве, которое позже стало называться «Художественная литература», а тогда это был Гослитиздат. Вот там мне и поручили редактировать третью книгу «Тихого Дона». Дело в том, что писатель сдал в издательство сразу и третью книгу «Тихого Дона» и первую книгу «Поднятой целины». «Поднятая целина» пошла другому редактору, а мне достался «Тихий Дон». Так появилась книга, на титульном листе которой значится 1933 год. И есть там автограф:

   «Дорогому т. Лукину с благодарностью за работу над книжкой и с этакими наитеплейшими дружескими чувствами.   М. Шолохов   31-Х-33».

   Так началось. Потом было редактирование вместе с ним первой и второй книг «Тихого Дона». (Конец цитаты.)

   Отмечу, что Ю. Б. Лукин сопровождал своего «подопечного» на нобелевских торжествах в 1965 году. Кстати, Юрий Борисович (Сырбор — так называл его Шолохов) был в числе немногих посвящённых в шолоховскую «тайну» места сокрытия черновиков «Тихого Дона» — тех самых, что были предъявлены комиссии РАПП по плагиату в 1929 году. Он знал, что рукописи спрятаны в московской квартире Матильды Чебановой, вдовы друга Шолохова — Василия Кудашёва.

   По словам члена-корреспондента РАН В. В. Новикова, в послевоенные годы работавшего в «Правде», вместе с ещё одним «правдистом» Ю. Б. Лукиным они встретились с Шолоховым в гостинице «Москва». В конце встречи, — пишет В. В. Новиков, — «Шолохов вызвал машину, довез нас с Ю. Б. Лукиным до редакции “Правды”, а сам от нас уехал. Я спросил Ю. Б. Лукина: “Куда поехал М. А.?” Юрий Борисович сказал мне: “Он поехал к Маше (Моте) Чебановой... Рукописи “Тихого Дона” у нее хранятся. Но он дал ей наказ: “Никому не показывать рукописи, никому не давать, особенно работникам ЦК”».

   Почему "особенно работникам ЦК"? Будучи ключевой фигурой чекистского проекта "пролетарский гений", Шолохов прекрасно понимал, что в то время страной правила именно партия, а не "компетентные органы", которые ей подчинялись, и от партийцев всегда можно было ожидать какой-нибудь "подлянки".

   Поэт Андрей Чернов пишет мне в личном письме:

   «С Лукиным, редактором "Тихого Дона" меня на каком-то выезде писателей-ветеранов познакомил мой отец. Это то ли конец 70-х, то ли 80–81-й. Лукин комфортно себя чувствовал, купаясь в облаке ветеранского почтения. (Как будто он не он, а сам Шолохов.) Дело было зимой, на природе. Мы всего лишь поручкались, но этот взгляд я запомнил. Проникающий, сканирующий взгляд. После я такой встречал только у чекистов».
 
________________________

   На снимке 1936 года редактор Гослитиздата Юрий Борисович Лукин и Михаил Шолохов в Вёшенской станице заняты очисткой "Тихого Дона" (фото В. Тёмина).

   Остальная фотогалерея (в соцсети ВК):

   Снимок на охоте (на птицу). 1934 г. Шолохов, Лукин, Кудашёв (фото Тёмина)
 
   На фото 1920-х М. Шолохов, М. Чебанова и В. Кудашёв.
 
   На фотоснимке 1955 года чета Шолоховых и Председатель КГБ Иван Серов на отдыхе в Крыму.
 
   На снимках 1958 г. Шолохов, его жена Мария Петровна и Лукин. (автор Виктор Руйкович)
 
   На групповом фото: 10 декабря 1965 г. в Советском посольстве (Стокгольм) незадолго до вручения Нобелевской премии по литературе Михаилу Шолохову. Где именно стоит Юрий Лукин, сказать пока затрудняюсь (крайний слева или чуть правей Шолохова).
 
   В первой шолоховской записке сказано:
 
   "Авторскую корректуру 3 кн. «Тихого Дона» в гранках и листах доверяю т. Лукину. М. Шолохов 31/XII-32."
 
   Эта записка изготовлена Шолоховым постфактум, для формальности, ибо Юрий Лукин к тому времени уже подготовил первое издание 3-й книги (тираж 15 тыс.) — сдано в набор 10.12.1932 г.
 
   Во второй записке 1973 года Шолохов предлагает Лукину "похерить" идею создания цикла телепередач о "Тихом Доне" с непосредственным участием Шолохова. Михаил Александрович поступил разумно, ибо телезрители раскусили бы его ещё в 70-х годах.