Христианская нация и русская национальная Идея

Христианской нация становится тогда, когда происходит единство церкви и государства, силового, армейского и идеологического блока управления в единой для всего общества христианской Идее.
Каждая христианская нация в своем движении самосознания идёт к одной, в понимании христианина, цели - единству с Богом во Христе. Это единство осуществлено в Воскресении, которое завершает тяжёлый Крестный Путь становления к Богу в Духе.
В радости Воскресения снимается весь процесс тяжкого отрицания в негативности пережитого страдания. В каждом новом шаге пути со Христом отрицается предыдущая жизнь ради новой более сложной формы, в которой все труднее уловить общую линию этого ночного перехода, озаренного верой в Светлое будущее и Царство Истины. Но чем темнее ночь, тем ближе час рассвета.
В истории России, как и на войне, происходит всякое, поэтому к жизни не подходит абстрактное и мертвое понимание Святости. Быть святым в России не значит быть мертвым, хотя святость ничего не имеет общего со грехом мира сего, в котором живёт общество. Апостол Петр за одну ночь трижды отрекся от Бога, но не смотря на его падение Христос сказал:
"Я говорю тебе: ты — Петр, и на сём камне Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее;"
Русских предали свои же кровные братья. Беспощадные к своим они поступили как инородцы. Эти сутенёры от власти толкнули Россию на путь греха. Попятившись назад, Россия попала ногой на широкую дорогу капитализма. Ослепленная яркими огнями рекламы, она поскользнулась в его отходах жизнедеятельности. Сев у дороги, взяла небрежно брошенные ей стеклянные бусы и, ярко накрасив губы, в своей простоте старательно изображала удовольствие. Надеясь на взаимность,  предлагала себя к потреблению, тайно желая занять достойное место среди властной мировой элиты. Она по-началу думала, что попала в мир мечты, но оказалась, что поддалась искушению люциферианского света. Делиться с падшей Россией никто не собирался. Собственность забрали и определили на работы по вызову, оголив привлекательные места. Протягивая руки к телу, каждый мог спросить невольницу согласия - “Хорошо ли тебе девица, хорошо ли тебе красная?” “Я не красная”, - отвечала девица - “Красная вам бы ничего не дала”.
Этот шаг назад показал, что Россия оказалась незнакома с брутальным капитализмом и не имела прививки от прелести его ложного обаяния.
Капиталистическое государство - это власть всеядной языческой идеи наживы, которая в безмерном накопительстве уничтожает сама себя.
Государство по своей сути, наблюдая слабость морали, хочет укротить произвол свободной, природной воли, пытается втиснуть её в прокрустово ложе закона, но оказывается, что закон не может охватить диалектику жизни в её амбивалентности. Внешние  рамки закона покрываются коррозией, обнаруживаются галереи коррупционных ходов, и источенная продажностью Фемида узнает в зеркале знакомое лицо эскортницы коррупции.
Социализм имел целью торжество свободного дионисийского духа, хотел поставить произвол природной воли в её свободе на служение всеобщему общественному прогрессу. Он отрицал дух капитализма и в своей борьбе с врагом сжигал себя в благородной ярости, как феникс, а в войне с фашизмом возродился неумолимым мечом СМЕРШа.
Христианство преобразует земную свободу светлого природного духа  Диониса в духовную вертикаль свободы Духа во Христе. Свободу в Боге нельзя получить на дормовщину за Крестные страдания Сына Божьего. Нужно осуществить совместный Путь рука об руку с Посредником. Но даже Божий закон Любви не может привести к совершенству, если не написан в сердце христианина. Весь грандиозный институт религии в её храмах, служителях, историческом наследии Духа имеет цель не в себе, а в людях, объединенных в единую христианскую общину. Бог и христианин объединены единой целью - в том, чтобы воплотился в человеке Христос в Истине и свободе Духа. Этим Бог достигает Своей цели Жизни Духа во времени, а человек становится Ему Сыном во Христе.
В истории мира русская нация стала христианской при князе Владимире, который в одном лице соединил силовую государственную и религиозно-идеологическую власть. Советское государство заменило христианскую веру на идеологию по-русски понимаемого марксизма. Веру в то, что учение Маркса истинно, потому что оно верно. Российская федерация отказалась от всякой идеологии и этим открыла себя для идеологических диверсий и влияния разнообразного идеологического мусора. Поправив съехавшую юбку, страна пустилась во все тяжкие. В этом разнообразном меню языковых заимствований, свиных рожков медиа блуда дочь Русской истории находилась достаточно долго для того, чтобы её тело стало изъедено червями и покрылось проказой коррупции. От неизбежной смерти Русское государство спасла война с Западом, которая заставила вспомнить слова блудного сына из Писания, что “есть у меня Отец”. Наступившая кровавая порка - это наказание, как следствие длительной глупости и предательства Божественной Идеи, для нации заключившей с Богом завет Святости.
Христианин понимает нацию по-христиански. Нация, в понимании христианина, должна выполнять своё миссианское предназначение. Это значит, что на собственном примере показать Путь и результат движения к Богу в Воскресении, стать единой с единственным Сыном Бога, явить единый с Отцом Дух Истины в уме Христовом. При этом, христианская нация - это всегда наднациональное образование одной национальности, которая включает в себя многих на основе единой национальной Идеи. В христианстве это всеобщая Идея единства с Богом в Духе и Истине Его явления во Христе.
В отличие от мононациональной еврейской Богоизбранности, космополитизма и нацизма русская нация исторически идет по греческому пути принятия многих в единую русскую Общину. Эта община народов составляет Русский мир, в котором главенство и избранность русской нации состоит в отказе от своей исключительности. Этим утверждается возможность объединения многих на единой русской основе.
В противоположность этому украинская этническая группа пыталась формироваться на основе самостийности как мононация. Она теперь имеет современный язык, который в отличие от русского, создан искусственно несколькими польскими интеллектуалами на основе местечкового галицийского диалекта. Он хорош для песен и быта, но ограничен, не даёт развернуться философской мысли. Такая простота хуже воровства. Она тяготеет к односторонности из-за отсутствия развернутого философско-логического аппарата, который украинский язык вынужден заимствовать из других языков. Это не даёт всестороннего видения и, как следствие, направляет на поиск внешнего врага, виновного во всех бедах. Врагом оказались "проклятые москали-оккупанты" и заодно вся русская культура, на противостоянии с которой строится украинская мысль. За счёт этого противостояния национальное содержание местечковой культуры немного обогащается в отрицании всего русского, но при этом ничего для себя не приобретает. Выдуманное историческое прошлое, которое должно было служить фундаментом для формирования духа нации, просаживается, обнажая за ложными ликами героев мертвые кости преступников.
Украинская самостийность берет начало с запорожского товарищества и казачьих традиций, основанных на праве сильного - "У кого шашка, тот и пан". Эта польская идея "господина" и "раба" не имеет страдательного русского содержания в жертвенном Сыновстве Богу, а наоборот испытывает уверенность, что Бог поддерживает удачливого, сильного и успешного. В отличие от западного индивидуализма украинская национальность имеет русские корни, поэтому идея "господина" в ней выражена в коллективном духе военного товарищества, а прочий мирный народ рассматривается как немощный, на который военный блок имеет собственность. Поэтому армия в основном защищает на своей территории себя и свою избранность, рассматривая прочий народ как расходный ресурс, который должен служить целям военной борьбы. Такое положение украинское военное товарищество считает оправданным, потому что имеет силу отдать жизнь в борьбе в отличие от мирного безоружного большинства украинцев. У особо "свидомых" коллективная жертва жизнью в борьбе с "русскими оккупантами" носит подчёркнуто апокалиптический характер.
В отличие от немецкого фашизма украинский военный блок националпатриотов к евреям относится лояльно, но врагов -"русских москалей" за людей не считает и готов беспощадно с ними воевать до последнего украинца. Тактическая сдача в плен ничего не меняет в мировоззрении этих людей. Их взгляды основаны на русофобии, а русофобия на вере в национальную украинскую исключительность и созданную врагом ложную историческую память.
В отличие от казачества Всевеликого Войска Донского, которое проживало оседло и имело военизированную организацию гражданской жизни, связанную с государственной службой, запорожское казачество перемещалось малыми товарищескими группами и жило набегами за счёт военных трофеев. Это повлияло на государственное устройство Украины не лучшим образом.
Особую избранность армии культивировал и немецкий фашизм (некоторый аналог товарищества), но в отличие от украинских фашистов в немецкой армии была высокая дисциплина. Коллективный дух товарищества в немецкой армии был невысок,  господами были только офицеры СС и элита Вермахта. 
Русский коллективный дух имеет общинную основу товарищества и в армейском военном блоке господское сознание поощряться не должно, а если и присутствует, то имеет коррупционную, криминальную направленность.
Армия представлена народом, который участвует в войне также, как в работе на производстве, с той лишь разницей, что это рискованное и смертельно опасное занятие. Смерть не носит опьяняющего, апокалиптического характера как в рыцарской идеологии "господина", а скорее это трезвое, печальное, повседневное событие. Страдательность и жертва жизни лишены пафоса и подчинены необходимости исполнить свой долг товарищества в коллективном действии.
Обычный русский человек о христианской национальной идее знает мало, поэтому воюет по контракту за деньги, но на войне атеистов нет. Страдательность сознательного русского христианина заключается в твердости отстаивания христианской Идеи в момент вражеского давления из вне. Сила русского христианина в вере и Истинности общиной национальной Идеи товарищества и братства. Эта убежденность даёт силу, стойкость и святость русскому характеру. Заставляет после полученных ранений до последнего возвращаться к боевым товарищам.
Когда национальная общность имеет свою государственность, армию и историю, она становится нацией. Вне нации человек теряет национальную идею, которая объединяет всех в единое государство. Это видно на солдатах, которые вышли из под влияния идеи национального государства и оказались в плену.
Для русского государства, которое сотни лет воспитывало народ на Православной христианской вере, а после осуществило объединение людей на основе коллективного духа социализма, принятие капиталистической направленности жизни в бесконечном процессе индивидуальной наживы совершенно инородно.
В горячей фазе геополитической войны жизненно необходимым для существования государства оказалось единство управляющей элиты и народа. Обнаружилась зависимость и крайняя несвобода "головы" от "тела", при которой забота "головы" о "теле" стала обязательной основой выживания государства как целостного организма. Если бы ни война с Западом, то русская нация могла полностью разложиться и исчезнуть, а народ был бы рассеян по миру. К осознанию себя как русских Россию привела обращённая на них ненависть. Теперь назрела необходимость восстановить жизнеспособность нации и вспомнить русскую национальную Идею христианской свободы в Божьем Духе, равенстве в Жертвенной Любви к Нему, Святости и братстве во Христе.