Пашка

        Пашка пришел заранее и видел из укрытия, как отец выбрал столик на улице, сел, достал мобильник и уставился в него, как обычно. Пашка вглядывался в его лицо, в складку между бровями. Она становилась глубже, когда отец сердился. Сын похож на отца, такие же грубые черты лица, правильные и красивые. Он иногда даже специально хмурил брови, чтобы складка между бровей поскорее появилась.
       Не отрывая взгляда от телефона, отец расправил плечи и гордо поднял голову, казалось, что он готовится к бою. Пашка, конечно, виноват, но ведь отец его любит, в обиду не даст.

      В конце переулка показалась учительница. Она была молодая и красивая, Пашка любовался ее фигурой, летящими кудрявыми волосами.
       В школе пучок завязывает, а тут кудри распустила, может хочет отцу понравится, глупая. Пашка улыбался. Иногда он краснел, представляя Ольгу Ивановну где-нибудь на пляже в купальнике и без, и чувствовал, как становятся горячими ладони и начинает чесаться шея и другие части тела. Много новых ощущений в двенадцать лет.

       Заметив Пашкиного отца, учительница ускорила шаг. Пашке даже показалось, что она почти бежит, не касаясь земли, наверное, она тоже воинственно настроена. Сейчас начнется схватка между обвинением и защитой!
       Ольга Ивановна подлетела к столику, отец поднялся навстречу. Она чмокнула его в губы. Пашка окаменел еще до того, как звук поцелуя ударил ему в барабанные перепонки.

        Пашка не помнил, как пришел домой. Зачем только он пошел следить за этой встречей? Все равно узнал бы, какое наказание ему светит. Отца вызвали в школу, а он попросил учительницу встретиться с ним в кафе рядом с его офисом, для экономии времени, так он сказал сыну.

        Когда отец вернулся вечером с работы, Пашка все еще был в ступоре.
        – Ну что, я поговорил с учительницей! – Объявил отец с порога.
        – Хорошая сегодня погода. Хотел пойти с парнями мяч погонять, не пошел…– Задумчиво ответил Пашка.
        – Ну ты, конечно, натворил. Придется платить за эту витрину, музейный стенд все-таки, медали рассыпались… Кто-то их получил когда-то…за подвиги…
Кто решил под окнами в футбол играть? Есть же спортзал, не знаю, там поле за школой. Кто придумал? – Отец задавал вопросы, а сам уже смотрел в телефон.
        – Само как-то вышло. Мяч принесли, ну и начали пинать. Все сразу…– Пашка отвечал, глядя в окно.
        – Обещал тебя наказать. Считай, что наказал. Понимаешь, не маленький уже. – Отец был в хорошем настроении.
        Пашка повернулся, посмотрел на отца и заметил, что складка между бровями почти разгладилась.
         – А когда можно считать, что я взрослый? В четырнадцать? Когда паспорт получу? – Пашка опять повернулся к окну.
         – Человек взрослый, когда совершает взрослые поступки и отвечает за них. – Отец посмотрел на сына и подумал, что не заметил, как Пашка вырос. Вроде вчера еще гоняли с ним мячик и боролись в шутку.
         – А избить человека, это взрослый поступок? – Пашка повернулся к отцу, глядя куда-то между носом и губами.
         – Кого это ты бить собрался? Что случилось у тебя? – Не отрываясь от телефона спросил отец.
         – Если друг тебя предал и близкого тебе человека предал…– Пашка почувствовал, что в груди набирается воздух, распирая грудную клетку, и он мог бы заорать во весь голос что-то бессвязное, но держал этот вопль в себе.
        – Ты чего в пол смотришь? Что там у тебя? Рассказывай! – Отец готов был поддержать разговор, все еще смотрел в экран телефона.
         – Погода сегодня хорошая, хотел пойти с парнями мяч погонять, не пошел. Лучше бы пошел…
         – Да не переживай ты так. Заплачу я за эту витрину. Ее же твоим мечом снесло. Факт есть факт. Вырастешь, заработаешь, отдашь. Договорились?
         – А если я человека убью? За предательство убью. Это же взрослый поступок? – Пашка бормотал, глядя в пол, как будто сам себе.
          – Да кого ты убивать собрался? – Отец положил телефон в карман. Надо сначала разобраться. Человек мог ошибаться или случайно что-то сделать. Чего уж сразу убивать. Давай разберемся сначала. Рассказывай.
         – Потом. Я пойду с парнями... Не пошел после школы…– Пашка начал бежать, еще не выйдя из квартиры.

          Отец растерянно смотрел ему вслед. Мать вошла в комнату, протирая тарелку полотенцем. Поговорил с учительницей? Поговорил. Ерунда. Случайно витрину разбил. Я заплачу на неделе.
          – Ты ничего не заметила? Что с ним такое? Вопросы странные задает. – Отец смотрел в пол, а складка на лбу стала глубже.
          – Мне тоже показалось. Спросил, во сколько лет могут в тюрьму посадить. А сам задумался глубоко, аж веснушки потемнели. – Жена начала с улыбкой, но тоже стала серьезной.
          – Что-то у них там случилось. Позвоню завтра учительнице, может она что знает. – Он приобнял жену, чтобы она не заметила его счастливой улыбки.

           Пашка бежал по лестнице, бежал по улице до самой школы, потом бежал по школьному футбольному полю, один круг за другим. И также по кругу он повторял в голове слова отца, сначала с восклицанием: поговорил с учительницей!  Ну ты натворил! Медаль за подвиги! Взрослый поступок! Вырастешь, отдашь! Кого ты бить собрался! Да не переживай ты!
            Потом он кричал те же слова с вопросительной интонацией. Поговорил с учительницей?  Я натворил? Взрослый поступок?  Вырастешь, отдашь?  Кого я бить собрался? Не переживай? 
            Потом он крутил все слова то вопросом, то ответом, но с дикой злостью. Поговорил с училкой. Взрослый поступок. Факт есть факт.  Вырасту отдам. Не маленький уже. Не переживаю.
       
             Он бежал пока не почувствовал, что задыхается. Тут и вылетел из него это сдержанный вопль, и рык, и совсем детский плач. Пашка упал на скамейку на краю поля, проплакался.  Вытер мокрые щеки рукавом, как мужчина. Вздохнул глубоко. Заметил, что уже стемнело. Сказал сам себе, ладно, разберемся, вырасту, отдам, не переживаю! 

В сторону дома по полю шел совсем другой человек - взрослый парень Пашка.