Клоп

(Московский государственный историко-этнографический театр. Режиссёр-постановщик Михаил Мизюков)

«Вот он, большелобый
тихий химик,
перед опытом наморщил лоб.
Книга —
«Вся земля», —
выискивает имя.
Век двадцатый.
Воскресить кого б?»
(В.В. Маяковский. «ПРО ЭТО»)

Пьесу Маяковского «Клоп» мы «проходили» на уроках литературы аж 45 лет назад.  И учительница наша, понятно, делала упор именно на обличение мещанства,
препятствующего строительству социализма.
Но мы с подругой, очень много и вдумчиво читающей девочкой, все же склонялись к одному: Иван Присыпкин, хотя и пьет и чешется, но все же достоин самого что ни на есть искреннего сочувствия. Судите сами: спал себе человек сладким сном Спящей Красавицы, а его мало того, что разморозили без его на то доизволения, так ещё и перевоспитывать принялись!
Конечно, с учительницей мы своими «озарениями» не делились: двойки по лит-ре получать никому не хотелось…

Историко-этнографический театр, поставивший пьесу «Клоп», подарил мне не только прекрасный вечер, полный музыки, веселья и радости, но и во многом подтвердил наши с подругой давние литературные обсуждения…
Все артисты играли великолепно, каждый по несколько ролей, умело перенося нас от свадебного стола 1929 года в стерильно-чистые помещения года 1979-го.
В зале не смолкал смех. Артисты здесь прекрасно поют, и мы имели возможность снова в этом убедиться. А разгоряченный вином аккомпаниатор, в богатой мимике которого отражалась не только всякая музыкальная фраза, но и буквально каждая нота, стал для меня «гвоздем сезона».

Это была действительно феерическая комедия — как указано в афише-программке. И любимому моему театру удалось показать двоякость сатирической направленности, присущую пьесе Маяковского. С одной стороны, это острое и вызывающее смех разоблачение мещанства, тормозящего построение вожделенного социалистического  общества.  А с другой стороны, возникает вопрос:  что ждёт в будущем наших потомков, если люди в нем будут похожи на роботов, лишенных элементарных человеческих чувств? Если на стеклянную стенку даже фотокарточку любимой пришпилить нельзя: кнопки ломаются? Да и смешна для людей будущего такая старомодная чувствительность…

В «светлом будущем», показанном в спектакле, даже простые человеческие радости, такие как: потанцевать, похохотать от души; побренчать на гитаре, воспевая свою «несравненную Дульсинею», — воспринимаются в штыки. Ибо они не рациональны, никакой пользы не приносят, да и энергия (в том числе половая ;) как-то сразу и  понапрасну растрачивается.

Чистота, функциональность и отсутствие проявления каких-либо «посторонних» чувств, — вот оно, будущее. И это — всего лишь 1979 год. Интересно, что написал бы поэт о нашем 2024-м, если б представилась ему возможность хоть одним глазком туда заглянуть?
Наверное, что-нибудь такое:

«… Унылые люди
В престранных одеждах
Селедкой на блюде
Таинственно держат —
На правой ладони
Коробочки чёрные,
Следя за погоней
Картинок и чёрточек…»

Но это я так, философствую ;
Маяковский был провидцем? Очевидно,  да. И прекрасно, что этнографический театр не побоялся значительно сократить повествование о будущем. Ибо лично мне совсем не хотелось переноситься от веселого и щедрого свадебного стола в стерильно-чистые кабинеты, где все ясно, точно и ужас как бездушно.

«Над кем смеётесь?» — так и хотелось воскликнуть в конце спектакля, когда выпущенный на минутку из клетки Присыпкин обратился к нам, зрителям. И этот растерянный, облепленный пороками прошлого «обывателиус вульгарис» всего за минуту с небольшим сумел напомнить нам о многом. Об умении и главное, желании понять людей инаковых, не таких, как мы, весьма собою любимые.
Чистота снаружи: все эти стеклянные стены и белые костюмчики — безусловно, подкупает. Но душа, из которой выхолостили все чувства — это страшно.
Спасибо Этнографическому Театру, режиссеру Михаилу Мизюкову и прекрасным артистам за этот простой, но такой важный урок.