Казнь Марии-Антуанетты

Из книги Amazing Stories of Female Executions
Автор Geoffrey Abbot; перевод онлайн-переводчика DeepL (редактирование моё)

Девять долгих мучительных месяцев прошло с тех пор, как ее муж король Людовик XVI был обезглавлен на гильотине, а его казнь с восторгом приветствовала революционная толпа. Наконец, 16 октября 1793 года, палач Шарль-Анри Сансон и его сын Анри явились в Консьержери, парижскую тюрьму, чтобы забрать королеву Марию-Антуанетту и доставить ее на эшафот.

В огромном помещении, известном как «Зал мертвых», Мари ждала, охраняемая двумя жандармами. Рядом стоял подмастерье Бо, жена которого угостила свою знатную узницу чашкой шоколада и булочкой. Когда оба палача вошли, королева встала. Ее волосы были совершенно белыми, лицо - бледным, но на скулах проступали красные пятна, глаза налились кровью, а ресницы были неподвижными и жесткими.

Шарль-Анри и его сын почтительно сняли шляпы. "Господа, я готова", - воскликнула королева, когда первый из них начал объяснять, что необходимо подготовить ее к суровому испытанию, и слегка повернулась, чтобы показать шею, где у нее были острижены волосы.

- Я думаю, этого будет достаточно? - осведомилась она, а затем протянула к нему руки, чтобы он мог их связать. Затем под усиленной охраной её вывели из здания к запряженной лошадьми повозке. Поскольку руки королевы были связаны, она позволила усадить себя в транспортное средство, где села лицом вперед на доску, служившую скамьей.

Шарль-Анри, человек, испытывавший полное отвращение к обезглавливанию аристократических жертв революции, но понимавший, что отказ просто приведет к тому, что его заменит кто-то, кто, несомненно, без колебаний поступит с ними с дикой жестокостью, мягко убедил ее повернуться и сесть лицом к нему.
в другую сторону, чтобы она не увидела гильотину до самого последнего момента.

Ворота внутреннего двора тюрьмы распахнулись, стражники заставили шумную, глумящуюся толпу расступиться, и повозка с грохотом выехала на улицу. Чтобы предотвратить любые попытки спасения королевы, вдоль дороги было выставлено 30 000 вооруженных солдат, а на всех перекрестках, площадях и мостах были установлены пушки.

Мария-Антуанетта не обращала внимания на оскорбительные крики толпы зрителей; вместо этого она
изучала номера домов, пока повозка катилась по улице Сент-Оноре в поисках священника, аббата дю Пюже,
который согласился постоять возле определенного дома и отпустить ей грехи, когда она будет проезжать мимо.

Увидев его условленный знак, когда он стоял на груде камней, она склонила голову и помолилась. Подъехав к эшафоту, экипаж остановился возле Тюильри, дворца, в котором были заключены двое ее детей. На мгновение она покачнулась, и Сансон услышал, как она прошептала: ‘Дочь моя! Дети мои!", прежде чем повозка двинулась вперед и, наконец, остановилась у эшафота.

Шарль-Анри снова помог ей сойти, и она огляделась с удивлением услышав, как он прошептал: "Мужайтесь, мадам!" Она на мгновение замолчала, а затем произнесла: "Спасибо, месье, спасибо вам".

Когда она в сопровождении двух мужчин приблизилась к эшафоту, молодой палач попытался взять ее за руку, но она воскликнула: "Не нужно, слава богу, у меня достаточно сил, чтобы пройти это короткое расстояние". К этому времени шум огромной толпы достиг апогея, и суматоха усилилась из-за попыток барабанщиков заглушить последние слова, которые могла произнести королева.

Не теряя времени, юный Анри Сансон, сын парижского палача подвёл королеву к гильотине
и быстро привязал ее к поворотной вертикальной планке - баскюле. Когда он закончил, она воскликнула: ‘Прощайте, дети мои, я иду к вашему отцу".

В следующее мгновение палач перевел доску в горизонтальное положение так, что шея королевы оказалась точно под лезвием гильотины. Железный ошейник упал с оглушительным лязгом, надёжно зафиксировав шею королевы.
Шарль-Анри нажал на рычаг, тяжёлое лезвие рухнуло вниз и мгновенно отсекло королеве голову.

Не успел звук удара затихнуть, как толпа зрителей разразилась гулом одобрения и криками "Да здравствует Республика!". Рев усилился, когда один из палачей, соблюдая традицию, вытащил отрубленную голову королевы из корзины, в которую она упала, и высоко подняв её, чтобы все могли увидеть.

Окровавленный трофей был затем помещен в гроб вместе с телом и доставлен на кладбище Ла Мадлен. Там с королевы сняли всю одежду, которую затем выбросили. Её останки были засыпаны негашеной известью, а затем гроб с её телом был похоронен рядом с гробом ее мужа.