РИМ. Часть третья. Учёба

      Таким образом, нас - тех, кто прошел вступительные экзамены, собрал директор семинарии Санников Сергей Викторович, и дал первую напутствующую речь о том, что Бог, позволивший поступить нам в первое высшее духовное учреждение братства Евангельских-Христиан Баптистов – давнюю мечту основателей евангельских движений в России, всё усмотрит.
       Возможно, кто-то сойдет с дистанции, не выдержав всех испытаний, которые несомненно будут. Те же, кто, доверившись Богу, и прилагая все усилия, останется верным избранному пути, несомненно получит Божие благословение.
Так и случилось. Из нашей первой группы первого набора семинарии трое братьев в силу различных причин и обстоятельств, в разный временной промежуток оставили учёбу…. Что конечно вызывало у нас искреннее сожаление.
       Вообще, если вспоминать те первые времена учёбы, то духовные наставления нам многократно давали самые различные служители и руководители братства. Такие слова, что вы «будущее нашего братства, его опора и в перспективе преподавательский состав» звучали достаточно часто.
       Так как, семинария была Союзного значения, то и программа обучения предполагалась достаточно серьезная. Преподавать различные богословские и светские предметы разрешалось только преподавателям, имеющим степень не менее чем доктора богословия, или иного направления.
       Программа, которую озвучили нам в Москве состояла из нескольких этапов. Первый этап очно –заочный длительностью 5 месяцев. Суть этого этапа была в том, что студенты должны были приезжать раз в месяц на установочную сессию, получать некоторые знания по определённому предмету. Затем выдавалось учебное пособие, в котором были предварительные промежуточные экзамены, которые следовало самостоятельно сдавать дома. А на следующей, установочной сессии сдавать итоговый экзамен перед комиссией. Сдавший экзамен по предмету, допускался до установочных лекций по следующему предмету. Те, кто знаком с такими книгами как Ветхий Завет говорит, под редакцией Шульца, или Введение в Новый Завет, под редакцией Тенни, может получить представление и самостоятельно попробовать пройти изучение данных книг и попытаться сдать успешно все предложенные там экзамены.
В принципе это возможно, но достаточно трудно. Причём сдавали мы по американской системе оценок и результат менее 90 баллов не принимался.
       Одно было хорошо: всех сразу зачислили на очную программу данной семинарии и соответственно назначили стипендию. Право продолжать работать на производстве или уйти с работы было предоставлено в этот первый период на усмотрение студентов. И я было вначале, первый месяц не увольнялся с работы. Но нагрузка была такой, что, со второго месяца столь напряжённой учёбы, я, как и многие другие, уволился с предприятия. Причём, если на предприятии моя заработная плата составляла что-то около 350 рублей, то назначенная нам стипендия составляла что-то около 120 рублей. Но желание учиться у всех было настолько огромным, что другие братья также оставили еще более прибыльные свои работы.
        Второй этап предполагаемой учёбы должен был составлять два года очной программы обучения. На этот период все студенты должны были переехать в г. Одессу по причине того, что в Москве тогда не было ни места, ни здания для организации работы духовной семинарии. А в Одессе, уже была приобретена земля и строительные вагончики рядом со второй церковью ЕХБ г. Одессы на посёлке Котовском, в курортной зоне Куяльника.
       Собственно говоря, первый этап с февраля 1991 года по сентябрь 1991 года был как раз для того, чтобы к 1 сентябрю 1991 года эти вагончики выставить в некий учебный комплекс и можно было начать очную программу.
       Третьим этапом предполагаемой программы было шестимесячное обучение в США в теологических семинариях по богословским дисциплинам.
Четвертым этапом обучения во Всесоюзной Духовной Семинарии было возвращение студентов из США в Москву и дальнейшее обучение в течении двух лет.
       Вот такая предполагаемая программа была нам озвучена, и конечно все студенты были в полном восторге от таких перспектив серьёзного богословского образования!
Но, как говориться, человек предполагает, а Господь располагает. Через два года обучения в Одессе, администрация семинарии не смогла найти достаточных средств чтобы отправить всех студентов для учёбы в США. Кроме того, уже развалился Советский Союз, со всеми вытекающими отсюда последствиями…
        В Москве, наконец то было приобретено здание для богословской семинарии, но переводить нас туда нас для дальнейшего продолжения обучения посчитали нецелесообразным. Кроме того, с развалом Союза и братство разделилось на отдельные Союзы Республик, да и семинария в Одессе стала называться не Всесоюзной Духовной Семинарией, а Одесской Богословской Семинарией, которую, те, кто остался верными своему призванию и окончили успешно в 1995 году.
         Что ещё вспоминается по итогам четырёхлетнего обучения в Одессе?
         Надо сказать, что для студентов были созданы условия для обучения.    Правда уровень стипендии оставлял желать лучшего, так для холостых братьев она составляла, уже не помню сколько это было в купонах (денежная единица украинских денег того периода), но это было эквивалентно курсу 9 долларов США в один месяц. Для женатых братьев она была чуточку выше, и составляла по курсу порядка 13 долларов. Прямо сказать – очень скромно…
    Но были и другие преференции. Так, например, все студенты обеспечивались бесплатным трёхразовым питанием в пределах семинарии. Кроме того, семейным студентам администрация семинарии снимала отдельные квартиры. Размер квартиры зависел от состава семьи. Так, например, для нашей семьи на посёлке Котовского, была снята однокомнатная благоустроенная квартира, в которой мы с супругой и нашим первым сыном Вадимом, благополучно прожили все четыре года обучения.
      Другому брату, у которого на момент поступления уже была многодетная семья, администрация семинарии сняла частный дом. Братья же холостяки, жили в этих строительных вагончиках на территории семинарии, по двое в каждом. Вагончики были светлыми, обшитые снаружи и внутри пластиком и выстроены по двум сторонам таким образом, что в пространстве между ними был общий коридор. А в сдвоенных вагончиках был организован учебный класс и другие бытовые помещения.
      Столовая первое время была организована в некой пристройке и большая благодарность сёстрам труженицам, которые обеспечивали нас горячим трехразовым питанием. С большой благодарностью вспоминаю семью Пузановых, которые взяли на себя основную работу по налаживанию быта в пределах семинарии, а непревзойдённый украинский борщ Людмилы, который всегда с добавкой вкушал наш преподаватель богословского английского Чарлз Ворнер и мне запомнился на всю жизнь!
      Программа, которую нам предложили в Одесской богословской Семинарии была предельно насыщенной, и как теперь видится не совсем продуманной. Нас грузили так что мы были в учебном процессе практически всё время. Как уже было замечено, преподавали нам только профессора тли доктора богословия. Богословские предметы преподавали иностранцы через переводчика, а светские дисциплины, такие как русский язык, логика, психология и другие преподавали светские профессора Одесского Государственного Университета.
       Так как в программе обучения предполагалось обучение в США, нам в течении двух лет преподавали английский язык основной и английский богословский язык. Нам провели вступительные экзамены по иностранному языку и по итогам наша группа из двадцати братьев была разделена на две неравные части. В первой оказалось человек шесть – это была группа «продвинутых». Во второй же группе осталась основная часть «задвинутых», тех, кто не очень хорошо сдал эти экзамены. Среди них оказался и я, а что вы хотели? В школе я категорически не хотел изучать английский язык, считая, что он мне совершенно не пригодится в жизни. В институте же, мы в основном занимались тем, что переводили технические тексты, к тому же тогда в тех переводах мне помогала жена среднего брата. Теперь я искренне жалел, что раньше так пренебрежительно относился к изучению иностранного языка, но как говориться: «с чем боролся, на то и…».
       Задача в изучении английского языка ставилась такая: по итогам двухлетнего изучения все студенты должны были сдавать международный экзамен на знание английского языка TOEFL (test of English as foreign languish).  Желательный уровень итоговой оценки 500 баллов, что давало право на оформление международной студенческой визы в США. К слову сказать, по итогам двухлетнего обучения только один бра смог преодолеть этот рубеж. Остальные, к сожалению, и из группы «продвинутых», и из нашей группы сдали его по-разному. У меня итоговый бал составил 447 баллов, что было средним показателем в сравнении с другими братьями.
Наш преподаватель богословского английского Чарлз Ворнер предложил всем желающим ещё раз попробовать сдать этот международный экзамен взяв на себя все расходы на его проведение. Дело в том, что этот экзамен был платным и стоил он на одного человека 30 долларов, проходил он в Одесском Государственном Университете при обязательном присутствии на нём представителя дипломатического консульства США.
      По-моему, только братья из Москвы захотели повторить сдачу этого экзамена и ещё год самостоятельно усиленно занимались изучением английского языка, я же, поняв, что мои способности к изучению иностранного языка посредственны, успокоился, и более не стал изучать английский язык.
     Тем более, что и другие языки изучать нам приходилось. В обязательной программе мы изучали в течении года греческий язык Койне (тот, на котором написан Новый Завет), шесть месяцев Иврит, и по желанию факультативно Латынь. Нагрузка на мозги была просто колоссальная! Это же три разных языка из трёх совершенно разных языковых групп! Переключаться с одного языка на другой было достаточно проблематично, а переключаться было необходимо, потому что каждую неделю мы сдавали промежуточные экзамены, и конечно оценки этих экзаменов должны были быть положительными!
      Вот почему я считаю, что программа была не совсем продумана, но это и понятно. Мы были первыми, и уже на основе нашего опыта обучения второму набору Одесской Богословской Семинарии, который набрали через дин год в 1993 году, было чуточку легче. Их уже не грузили в одно время тремя иностранными языками в одно время, а разнесли их изучение по всей четырехлетней программе.
        В целом же, уровень преподавателей был достаточно высоким, и не всегда и всё осознавалось мной на должном уровне. Ну, например, еще на первом курсе нам преподал систематическое богословие один профессор из Голландии. Мой духовный стаж к тому времени был чуть более двух лет в Господе, и преподаваемый хороший богословский материал, со всеми схемами влияния одного богослова на другого, развития богословской мысли и т. д. я успешно конспектировал и даже успешно сдал все зачёты и экзамены, но понял, наверное, только часть из рассмотренного материала, и то к курсу, наверное, третьему….Но при всём при том, то что на всю жизнь запомнил я от преподавателя данного предмета, это то, что реально потом мне помогало, да и по сей день помогает, это его девиз : «жить верою» или как он говорил : «by faith» . Кому интересно, можете прочитать об этом рассказ так и обозначенный в моих мемуарах. На самом деле, рассказал он об этом девизе не на уроках, а на общении. И здесь нужно выделить, и отметить общение как один из сопутствующий методов нашего обучения и развития как будущих служителей.
      На мой взгляд, общение с преподавателями и другими служителями, давало нам очень много! Дело в том, что в первые два года, когда семинарии в Москве ещё не было, к нам в Одесскую семинарию приезжали практически все известные служители нашего и международного братства. Достаточно, наверное, привести ряд фамилий: Логвиненко, Комендант, Коновальчик, Гамм, Зудерман, Порублёв, Дехтяренкло, и другие… Сами понимаете, что утверждённая программа не могла всем дать возможность преподавания предметов, которые могли преподавать братья, но общение со студентами было предоставлено каждому, чем все к взаимному удовольствию и пользовались.
       Вообще расписание нашего обучения было таким: с 8 до 8.30 утра общая молитва студентов. С 9 до 9.30 завтрак. С 10.00 занятия до 13.00. С 13.00 до 14.00 обед. С 14.00 до 17.00 занятия. В 17.30 ужин. С 18.00 общение, когда были те преподаватели, или служители, кто желал пообщаться со студентами. Надо сказать, что так как братья служители приезжали к нам из разных уголков земного шара и нашей огромной тогда страны, то и общения эти проходили иногда более продолжительное время, чем академическая учёба. Иногда наши общения заканчивались за полночь. Так было полезно, что и расходиться не хотелось. Бедные наши жёны, что ждали нас с детьми на квартирах! Слава Богу от них всегда было понимание, и поддержка своих мужей!
      Третьим блоком обучения я бы назвал общие поездки студентов и преподавателей по тем регионам, из которых прибыли студенты на обучение. Так, например, после первого курса, мы всей семинарией посетили г. Барнаул, где имели ряд интересных встреч с преподавателями и студентами моего родного Политехнического института, ну и конечно, общение с церковью.
      Кроме того, мы выезжали организовано в Закарпатье, Херсон, Ялту. Каждая их этих поездок оставляла свой особый след и формировала каждого из нас как будущих служителей, так как в живом общении с разными служителями, церквями, людьми, мы обогащались, усваивали некоторые жизненные уроки.
К тому же, выезжали также и на семейные общения на природу. Правда это было не так часто, но всё же, все женатые пары были лично знакомы друг с другом, а дети наших семей дружили.
       Следующим, можно сказать факультативным, методом обучения, была учебная практика в Одесской библейской школе, что была основана при второй Одесской церкви ЕХБ. Там некоторые из нас, те, кто желал, проходили педагогическую практику, участвуя в учебном процессе. Кроме того, все братья, кто желал, могли в выходные дни участвовать в служении не только в тех церквях в которых они были закреплены, но и в служении по всей Одесской области. К слову сказать, не все из студентов, участвовали в данном служении, но я с радостью ездил с братьями во многие церкви Одесской области, имея перед собой хороший пример нашего профессора - доктора Ника.
       Считаю необходимым сказать несколько добрых слов о нашем докторе Нике. Это первый русскоговорящий доктор богословия, который преподавал в Одесской Богословской Семинарии. У него уникальная судьба (кому интересно прочитайте мои рассказы «Бог помогает и атеистам, если они взывают к Нему» и «Всего лишь клочок бумаги! Или что нужно для покаяния?!») В двух словах – попавший в плен в годы Великой Отечественной Войны убеждённым атеистом, испытавший ужас нескольких контрактационных лагерей, встретивший в плену Николая Водневского, давший обет господу служить Ему, если Бог даст ему жизнь, и забывший этот обет, когда получил освобождение из плена. Поиски смысла жизни в послевоенной Германии и желание покончить с собой.  Чудесное обращение и покаяние практически в уже накинутой петле. Ну и вся дальнейшая жизнь: служение в послевоенной Европе: Германии, Голландии и других странах. Переезд за океан для обучения в Библейском колледже. Годы учёбы, построение семьи, получение богословских степеней.
     Наш доктор Ник, был просто ходячая энциклопедия! Он свободно мог разговаривать и знал порядка более чем шести языков, три из них древних, таких как греческих, латинский, иврит. Ну и конечно: немецкий, английский и ряд других европейских языков. Новый Завет, например, написанный на греческом языке Койнэ, он мог свободно читать и тут же переводить его. Кто изучал это древний язык поймет о чём я… Кроме того, вследствие своего огромного опыта и служения преподавателем Библейского колледжа в США, он мог и давал свои мудрые советы не только нам, но и студентам американского колледжа. Так, например, на вопрос одного из студентов из штата Техас: можно ли верующему носить револьвер (а в штате Техас даже некоторые пастора носят с собой индивидуальное оружие) наш доктор Ник свободно и кротко ответил: «Носить верующему брату оружие можно. Но он должен знать, что когда он выходит из своего дома с револьвером, тем самым он всю свою надежду полагает на свой револьвер. А когда он выходит из дома без оружия, он всю свою надежду полагает на Бога. Сами выбирайте на кого вам полагать свою надежду.»
       Кого бы еще хотелось мне вспомнить добрым словом? Конечно, это директора нашей семинарии Санникова Сергея Викторовича. Мы очень жалели, что он не посчитал для себя правильным преподавать нам какой-либо предмет, ибо имея к тому времени степень кандидата, не защитил к тому времени степень доктора богословия (которую он написал и защитил впоследствии). Но каждый раз общение с нашим директором было очень полезным, и не только в учебном процессе. Наверное, сегодня нас не смогут понять другие семинаристы Одесской Семинарии, которые пришли после нас, но два первых года шло активное строительство будущего корпуса семинарии, в некоторых работах аврального характера приходилось участвовать и нам студентам и директору….
          Так, например, помню, как пришло несколько вагонов красного кирпича и необходимо было их разгрузить очень быстро, так как железная дорога выставляла неимоверные штрафы за простой вагонов. Вот так мы всем составом студентов и отправились на эти погрузочно-разгрузочные работы вместе со своим директором… Или как-то отказал котёл отопления и необходимо было провести ряд работ по его замене. Занятия были на время прекращены, и мы помогали в устранении этой аварийной ситуации. Надо сказать, что конечно, не всем студентам привлечение к таким работам нравилось, и даже некоторые высказывали своё недовольство, но для меня очень ярким и наглядным был пример именно директора, который сменив свой костюм на робу, впахивал «как папа Карло».
          К тому же, все, кому доводилось слышать проповеди, Сергея Викторовича, были в полном восторге от их глубины и содержательности. Я очень благодарен Сергею Викторовичу, что он стал моим научным руководителем в написании дипломной работы и помог своими советами. Кроме того, он включил меня в состав тройки проповедников, что проповедовали среди недели в Центральной Церкви ЕХБ г. Одессы, тогда расположенной по адресу: ул. Серова, 34 в уютном аутентичном и характерном дворике района Молдаванке. Надо сказать, что в центральной церкви г. Одессы проповедовать могли все семинаристы, но не все это делали, так как во время проповеди к проповеднику свободно могла прийти записка с таким содержанием: брат в слове таком то… ударение ставится на такой то слог…».
Очень немногие из нашего набора решались на проповедь в этой церкви. К счастью, мне довелось, хотя и не часто, быть участником в этом служении.
       К третьему курсу нашего обучения в Одессу вернулся на постоянное место жительства брат Василий Ефимович Логвиненко, бывший председатель Всесоюзного Союза ЕХБ. Он передал служение брату Коновальчику Петру Борисовичу и вернулся на родину в Одессу. Конечно служителя такого уровня, наш директор попросил быть полезным и в нашей семинарии, тем более, что во многом, именно трудами Василия Ефимовича были организованы и Одесская Богословская Семинария, и Московская Богословская Семинария и также построен миссионерский центр и офис братства в Москве на Варшавском шоссе.
       Очень было приятно быть в общении с таким служителем и пастором. В основном своё попечение Василий Ефимович сосредоточил на втором наборе нашей семинарии, но и нам доводилось иметь с ним общение, в том числе и неформальное. Так, например, когда случилось горе в нашей семье (у нас при родах умер наш второй сын Даниил) Василий Ефимович пришел к нам домой и беседовал и со мною, и с супругой. Та беседа была очень важной, так как поддержала нас в уповании на Бога.
           Слава Богу мы смогли пройти то испытание веры и доверить всю дальнейшую нашу жизнь и служение в руки Бога. А ведь очень просто можно было впасть в глубокую депрессию после такого горя. Ведь ничего не предвещало беды. Беременность развивалась нормально, ребёнок был доношенным, но резко отошли воды… Скорая привезла нас в роддом, но там нас почему-то не приняли, а в другом родильном доме, куда нас привезли, было уже поздно…  Так мы потеряли своего второго сына, и конечно для нас это была трагедия… Но мудрой беседой Василия Ефимовича утешились упованием на Бога, не бросили учёбу, и Господь подарил нам ещё двух сыновей и дочь. Слава Богу!
          Кто еще повлиял на моё духовное становление как служителя? Это первый пастор второй Одесской церкви Виктор Васильевич и диакон той же церкви Александр Бобровский. Проповеди этих братьев и решение церковных проблем были добрым примером для меня во все последующие годы.
        Кроме того, и с семьёй Бобровских и с семьёй Винниковых мы дружили и ходили друг ко другу в гости, да и вообще, чувствовали себя в Одессе как дома, и предложи нам администрация семинарии остаться для дальнейшего служения в Одессе, мы бы с радостью приняли такое предложение. Но, как говорится, не все слова, которые вам говорят вначале, остаются в силе, тогда, когда проходит длительное время.
         Так, к сожалению, на мой взгляд, случилось и с нами – студентами и выпускниками первого набора первой семинарии. Нас одели в мантии и квадратные шапки, сделали торжественное служение и выпуск во второй Одесской церкви (что была практически на одной территории с семинарией), присудили нам богословские степени: основной массе – бакалавр богословия, а кому-то и магистр богословия, и так сказать «с миром» отпустили всех, за исключением двоих (им было предложено занять определённые должности при семинарии) по домам.
         Да, увы! Все красивые речи о будущем преподавательском составе нашего братства и руководство Российского теперь Союза ЕХБ, и руководство Украинского Союза ЕХБ успешно забыли. Не знаю за всех выпускников нашего первого набора, но лично мне была предложена от семинарии только одна возможность для служения – это поехать миссионером в Албанию, к чему я был совершенно не готов. Конечно мы проходили такие курсы как «Евангелизм и ученичество», «Миссиологию» и другие, но ехать совершенно в незнакомую страну миссионером…? При всём при том, что в учебном процессе нашего набора уделялось особое внимание именно академическому образованию и тренингу в преподавании богословских дисциплин.
          К сожалению, я помню разочарование некоторых выпускников, что впоследствии помещало им найти своё дальнейшее служение в жизни.
         Я же, отказавшись от предлагаемой миссии в Албании, вернулся домой в Сибирь, надеясь там быть полезным для Российского братства. Тогда у нас во всей Сибири не было ещё ни одной Библейской школы, или семинарии, и написав письмо руководителю Сибирского братства ЕХБ – Генрих Эдуарду Адольфовичу, я надеялся, что буду полезным для библейского образования и у себя на родине.
        Увы, ожидания мои не оправдались… Никаких предложений со стороны старшего служителя по Сибири мне не последовало, и я вернулся к служению в своей материнской Центральной Церкви ЕХБ города Барнаула.
       И все же, Российский Союз, не до конца забыл о своём образованном выпускнике. Меня зачислили в штат пасторов- миссионеров от Российского Союза по Алтайскому краю. На меня возложили обязанность по духовному образованию в крае, и я приступил к служению.
        Начинался новый этап в моей жизни и служении….