Спустил седой Эол Борея. Старик Державин

"Осень во время осады Очакова"
(стих адаптирован)


Спустил седой Эол Борея
С цепей чугунных из пещер;
Ужасные крила расправя,
Махнул по свету богатырь;
Погнал стадами воздух синий,
Сгустил туманы в облака,
Их придавил и облака расселись,
Дождём спустившись восшумев.

Уже румяна Осень носит
Снопы златые на гумно,
И роскошь винограду просит
Рукою жадной на вино.
Уж в стаях суетливость птичья,
Ковыль сребрится по степям;
Шумящи красно-желты листья
Расстлались всюду по тропам.

В опушке заяц быстроногий,
Как птица, поседев, лежит;
И ловчих раздаются роги,
И гончих лай и гул гремит.
Крестьянин, запасаясь хлебом,
Ест добры щи и пиво пьет;
Обогащенный щедрым небом,
Блаженство дней своих поет.

Борей на Осень хмурит брови
И Зиму с севера зовет,
Идет седая чародейка,
Косматым машет рукавом;
И снег, и мраз, и иней сыплет,
И воды претворяет в лёд;
От хладного ее дыханья
Природы цепенеет взор.

Наместо радуг испещренных
Висит по небу мгла вокруг,
А на коврах полей зеленых
Лежит рассыпан белый пух.
Пустыни сетуют и долы,
Голодны волки воют в них;
Древа стоят и холмы голы,
Не видно стад и пастухов при них.

Ушел олень на тундры мшисты,
И в логовище лег медведь;
По селам нимфы голосисты
Престали в хороводах петь;
Дымятся серым дымом домы,
Поспешно едет путник в путь,
Небесный Марс оставил громы
И лег в туманы отдохнуть.

Российский только Марс, Потемкин,
Не ужасается зимы:
По развевающим знаменам
Полков, водимых им, орел
Над древним царством Митридата
Летает и темнит луну;
Под звучным крыл его мельканьем
То черн, то бел, то красн Эвксин.

Огонь, в волнах не угасимый,
Очаковские стены жрет.
Пред ними росс непобедимый
И в мраз зелены лавры жнет;
Седые бури презирает,
На льды, на рвы, на гром летит,
В водах и в пламе помышляет:
Или умрет, иль победит.

Мужайся, твердый росс и верный,
Еще победой возблистать!
Ты не наемник, сын усердный;
Твоя Екатерина мать,
Потемкин вождь, Бог покровитель;
Твоя геройска грудь твой щит,
Честь мзда твоя, вселенна зритель,
Овацией и в потомках прогремит.

Мужайтесь, русски Ахиллесы,
Богини северной сыны!
Хотя вы в Стикс не погружались,
Бессмертны, по делам сильны.
На вас всех мысль, на вас всех взоры,
Дерзайте ваших вслед отцов!
И ты спеши скорей, Голицын!
Принесть в твой дом оливу, лавр, а не венок тернов.

Твоя супруга златовласа,
Пленира сердцем и лицом,
И терпеливо жаждет гласа,
Когда ты к ней приедешь в дом;
Когда с горячностью обнимешь
Ты семерых твоих сынов,
На мать их нежны взоры вскинешь
И в радости не сыщешь слов.

Когда обильными речами
Потом восторг свой изъявишь,
Бесценными побед венцами
Твою супругу удивишь;
Победные дела расскажешь
Героя - дяди и отца,
И дух и ум его докажешь,
И как к себе он влек сердца.

Спеши, супруг, к супруге верной,
Обрадуй ты, утешь ее;
Она задумчива, печальна,
В простой одежде, и власы
Рассыпав по челу нестройно,
Сидит за столиком в софе;
И светло-голубые очи
Не смотрят, ежечасно слёзы льют.

Она к тебе вседневно пишет:
Твердит то славу, то любовь,
То жалостью, то негой дышит
То страх ее смущает кровь;
То дяде торжества желает,
То жаждет мужниной любви,
Мятется, борется, вещает:
Коль долг велит, ты лавры рви!

В чертоге вкруг ее безмолвном
Не смеют нимфы пошептать;
В восторге только музы томном
Осмелились сей стих бряцать.
Румяна Осень! радость мира!
Умножь, умножь еще твой плод!
Приди, желанна весть! — и лира
Любовь и славу воспоет.

1 ноября 1788

Комментарий:

- Царь Эол прошёл Мессинский пролив и научил мореплавателей держать курс по ветру в области Мессинского пролива и ориентироваться по звёздам; царь Эол был назван царём ветров.

Само имя «Эол» стоит в тесной связи с понятием подвижности воздушной стихии. Эол надувает бараньи мехи, а потом выпускает из мехов струю ветра. Сказание о кожаном мехе с заключёнными в нём ветрами встречается и в других мифологиях.

В сценах из «Одиссеи» Эол помогает Одиссею.

В сценах из «Энеиды», Эол выпускает ветра из пещеры, помешавшие Энею попасть в Карфаген. Ветра отворяют вход в скалу.

- Борей - порождение ветра Эола и Эос (Утренней зари). В античные времена «ложем Борея» называли потухший вулкан Эльбрус. Его жилище называют «седьмидомным гротом».

- Колпик (колпица) — птица белого цвета, водящаяся на юге России. С ней сравнивается заяц-беляк.

- Выжлицы — гончие собаки.

- Орел — российский герб (т.е. Россия), Луна — турецкий герб (т.е. Турция).

- Древнее царство Митридата — Крым, Таврида. Митридат Великий (II—I вв. до н.э.) — царь понтийский и боспорский (страны на севере и востоке Черного моря).

- "Хотя вы в Стикс не погружались,
Но вы бессмертны по делам".

«Фетида, по баснословию, мать Ахиллеса (герой древнегреческих мифов - герой «баснословия»), держа за пяту, погружала его в Стикс, чтоб был неуязвляем». Стикс — одна из рек мифического подземного царства, купание в водах которой сделало Ахиллеса неуязвимым для оружия, за исключением одной его пяты.

- "Принесть в твой дом с оливой лавр" — т.е. победу (олива) и мир (лавр).

- "Пленира сердцем и лицом". В данном случае имя «Пленира» употребляется Державиным к Варваре Голицыной, как нарицательное (о Варваре и Державине смотри Исторический комментарий).

- "Дядя и отец" — князь Григорий Потемкин, который по матери приходился дядей Варваре Энгельгардт (по мужу Голицыной). Потемкин любил ее, «как отец». Державин игнорирует слухи, что Голицына была любовницей Потемкина.

- "Томный" — удрученный, печальный.

Исторический комментарий:

Очаковская крепость была капитально перестроена к лету 1788 года французскими инженерами и ограждена земляными укреплениями. Гарнизон турецкой крепости составлял 20 тысяч человек при 300 крепостных и 30 полевых орудий. С моря крепость поддерживал турецкий флот Гассана-паши, стоявший у берега.

 Черноморская эскадра контр-адмирала Пола Джонса, в составе которой действовала гребная флотилия под командованием принца Нассау-Зигена в июне ; июле 1788 года частью уничтожила, частью оттеснила турецкий флот Гассана-паши.

В начале июля 1788 года российская Екатеринославская армия, 50 тысяч человек, под командованием князя Г.А.Потёмкина подошла к Очакову.

27 июля (ст.стиль) 1788 генерал-аншеф А.В.Суворов предпринял вылазку в крепость и предложил пойти на штурм. Потёмкин приказал отступить. Суворов получил ранение, передал командование генерал-поручику Бибикову.

План Потёмкина заключался в проведении методической осады: предполагалось заложить параллели и установить батареи, а затем, постоянно обстреливая крепость, выдвигать параллели и батареи, овладеть пригородами и заставить крепость капитулировать. Суворов описал данный план двустишием: "Я на камушке сижу, на Очаков я гляжу". Высказывался и генерал-фельдмаршал граф Румянцев-Задунайский: "Очаков ; не Троя, чтоб его десять лет осаждать". За дерзость оба были в немилости.

В течение августа было установлено 14 батарей, с которых постоянно вёлся огонь по городу, в котором начались пожары.
В сентябре осаждающие устроили ещё 10 батарей.
К ноябрю Очаков обстреливали 317 орудий, установленных на 30 батареях. Турки периодически организовывали вылазки и мешали осадным работам. Между противниками проходили постоянные бои за овладение земляными ретраншементами.

В связи с приближающейся зимой Потёмкину пришлось согласиться на штурм, потому что в условиях зимней погоды пришлось бы потерять большую часть осадных войск от холода и болезней. Согласно диспозиции, составленной генерал-ашефом артиллерии И.И. Меллером, для проведения штурма было организовано шесть атакующих колонн общей численностью 14 тысяч.

В семь часов утра 6 декабря 1788 года при 23° морозе российские войска пошли на штурм. Колонна генерал-майора П.А.Палена прорвала турецкие укрепления между городом и замком Гассан-паши, а затем сам замок и ретраншементы. Колонна генерал-майора Волконского захватила центральные укрепления. Колонна генерал-лейтенанта князя Долгорукова прорвалась к крепостным воротам.
Пятая и шестая колонны также прорвались через укрепления и вышли к бастионам крепости. Резерв шестой колонны подошёл к южной стене крепости по льду лимана, затем гренадеры под прикрытием огня орудий полезли на стену и завладели ею.

Бой в самой крепости продолжался около часа и отличался кровопролитием. Погибло много не только османских солдат, но и жителей города.

Контр-адмирал Пол Джонс в своём журнале «Очерки Лиманской кампании» писал, что при взятии Очакова в один день русская армия уничтожила от восемнадцати до девятнадцати тысяч турок. Русские потеряли убитыми: один генерал-майор - И.П.Горич-Большой, один бригадир, три штаб-офицера, двадцать пять обер-офицеров и 936 нижних чинов, ещё около 1800 человек были ранены. Потери турок были огромны, в плен сдался трёхбунчужный паша и 4000 человек гарнизона.

Тела погибших при Очаковском штурме русских офицеров по распоряжению князя Потёмкина-Таврического были перевезены в Херсон и погребены в ограде церкви Св.Влмчн. Екатерины.
В 1791 году в этой же церкви был погребён князь Потёмкин.

По Ясскому мирному договору 1791 года крепость отошла России.

- княгиня Варвара Васильевна
Голицына (урожд. Энгельгардт), (12 марта 1752, Белая Церковь — 2 мая 1815, Тарнополь); племянница Г.А.Потемкина (фрагменты их личных отношений в переписке 1777—1779, в "Русской старине", 1875; № 3); замужем за генералом С.Ф.Голицыным (1748—1810), участником  взятия Очакова (1788) во время рус.-тур. войны (1787—1791). 

Княгиня была близко знакома с Г.Р.Державиным, бывавшим в имении Гоьицыных, в бытность его тамбовским губернатором. Родовое имение Голицыных — Зубриловка — находилось в Балашовском уезде Саратовской губернии, в 150 верстах от Тамбова). Красота и достоинство 26-летней княгини были отмечены восторженным Державиным («Осень во время осады Очакова», 1788), навещавшим княгиню.

Варваре Васильевне  принадлежит перевод с французского романа Эмбера «Заблуждения от любви, или Письма от Фанелии и Мильфорта». Державин издал перевод княгини (Тамбов, 1790) с посвящением С.Ф.Голицыну).

Высокая оценка перевода, сделанного Голицыной, о которой он написал ее мужу, князю Сергею Голицыну, сражающемуся в те дни под Очаковом:

- "Твоя супруга златовласа,
Пленила сердцем и умом" - писал Державин Голицыну.

Их дети Александр и Владимир, внуки Михаил и Сергей наследовали талант Варвары Васильевны, упомянуты в «Словаре Русских писателей XIX в.», дружили с А.С.Пушкиным.

В сравнении с анонимным, более ранним, переводом (1788), перевод княгини выполнен менее тщательно: он кажется архаичным (сама переводчица критически относилась к своему переводу, — ср. извинительный тон посвящения). Однако, по свидетельству М.Н.Макарова, Державин, гордившийся успехами тамбовских литераторов, препровождая экземпляр перевода М.М.Хераскову, писал: «Прочтите наш новый роман; да послужит он многим из ваших указкою и по выбору, и по слогу. В столицах не все так переводят…». Письмо Державина не сохранилось, однако др. упоминание о деятельности Варвары Голицыной имеется в его переписке с Херасковым, относящейся к 1786. В одном из писем Херасков благодарил Державина за «посылку, сообщенную от нововозникающих тамбовских муз…».

Бывает в женщинах видна такая великая потребность любви, такой особый огонь (его и отмечал в Варваре поэт Гаврила Державин), метания, как у той же толстовской Наташи Ростовой, — что некоторые мужчины порой пугаются («удержат ли… и т.д.»). А еще из тех «некоторых испугавшихся» некоторые… бывает, и злословят по поводу. Очень возможно, и Волконский. (Смотри басню «Лиса и виноград). О Волконском смотри ниже.

Князь Потёмкин и племянница

Отношения князя с племянницами и прежде всего с Варварой Васильевной Энгельгардт — одна из самых «горячих тем». Базируются все упоминания на отрывочном воспоминании Льва Толстого, о предке по материнской линии — князе Волконском. Тому будто бы сватали Варвару Энгельгардт или он сватался к Варваре, но дальше сватовства дело не пошло. В семейном кругу Волконский защищался: «Не возьму эту потемкинскую б…!»… Любовь Варвары Энгельгардт и Сергея Голицына, благословленная Потёмкиным, увенчалась десятью сыновьями и другими неподдельными свидетельствами семейного счастья.

Это полное опровержение «семейных преданий» Толстых. Если нет, то полное преображение души, сродни чуду библейскому или сказочному. Забросив развлечения высшего света, княгиня сумела родить и воспитать достойными государственными людьми десять сыновей. А когда муж Сергей Голицын внезапно скончается в военном походе, Варвара, похоронив его в родной Зубриловке, выстроит маленький домик у самой могилы и проживет в нем безотлучно пять лет — до собственной кончины…



http://lib.pushkinskijdom.ru/Default.aspx?tabid=712

Бывает в женщинах видна такая великая потребность любви, такой особый огонь (его и отмечал в Варваре поэт Гаврила Державин), метания, как у той же толстовской Наташи Ростовой, — что некоторые мужчины порой пугаются («удержат ли… и т.д.»). А еще из тех «некоторых испугавшихся» некоторые… бывает, и злословят по поводу. Очень возможно, и Волконский. (См. басню «Лиса и виноград)…


01.02.2025 - 02.07.2025