Кн. Коммуналка Гл. 2 Секретное собрание

 Коммунальная квартира в старом доме на окраине города была одним из тех мест, где ощущалась многоголосая жизнь. За облупившимися дверями, в тесных комнатах и общей кухне переплетались не только судьбы, но и множественные мнения, которые, порой, становились основой для громких споров.

Наступил вечер, и на кухне собрались жильцы для обсуждения важных вопросов. Слухи о повышении платы за коммунальные услуги и необходимости ремонта ходили уже несколько дней, но официальное собрание все никак не назначали. В этот раз, по всей видимости, люди решили взять дело в свои руки.

Тамаз, грузинский сапожник с круглым лицом и веселым нравом, оказался самым активным участником этого собрания. Он сидел на табурете, попивая чай и довольно размышляя о том, как, по его мнению, жильцам предстоит встречать повышение цен на коммуналку.

— Ну что же это такое? — начал он, восклицающее так, как только он умел. — Не успели еще в последний раз оплатить, как уже опять. А теперь еще и ремонт. Кому-то повезло, а кто-то ведь и кран починить не может! Это же не по-человечески!

Соседка Мария, женщина среднего возраста, привела его к мысли о том, что все-таки нужно мирно решить вопросы, не устраивая споров.

— Но ведь это не только об оплате, Тамаз. Мы все ведь живем в одной квартире. Нужно хотя бы что-то починить, а иначе нам жить в этих условиях будет невозможно.

— О, правильно! — подхватил Игорь Павлович, пенсионер–инженер, который всегда был готов предложить технические решения. Он был известен своей спокойной манерой разговора и умением устранять неполадки. — С отоплением уже полгода беда. Мы тут зимой замерзаем, а иногда и трубы течь начинают. Пора уже что-то решать.

В этот момент в дверь постучали, и вошли Яков и София Гольдманы, пожилая еврейская пара. Они всегда приходили в самый разгар обсуждений, но, несмотря на свою любовь к уединению, не могли не участвовать в вопросах, касающихся всего дома. Яков, с медленным и вдумчивым шагом, присел на стул рядом с Софией, внимательно слушая.

— Так что, опять будем менять отопление? — Яков говорил редко, но всегда по существу. — Говорят, что за это нужно платить отдельно, а то и несколько раз больше, чем раньше.

София, с её лёгким акцентом, добавила:

— Но и платить нужно будет всем, Яша. Мы должны подумать о том, как все разделим. Это ведь не просто вопрос оплаты. Нужно искать решение, чтобы всем было комфортно.

Тамаз, конечно же, не мог не вмешаться.

— Я вас умоляю! Разделим, скажете? Это что ж такое? Мой сосед – молдаванин, а вы все говорите «разделим»! Сами и разделите! Что, вы думаете, здесь только для русских всё делают, а? Проблемы у всех одинаковые, но нельзя же всё решать только для одной группы людей!
 
На его слова все замерли. Спор мог вспыхнуть. Тамаз всегда был тем, кто затевал жаркие дискуссии, но никто не хотел, чтобы разговор зашёл слишком далеко.
Яков поднял руку, не спеша:

— Давайте без конфликтов. Мы все здесь живём, а не на разных планетах. Каждый имеет свою долю в этом доме и право на мнение.
 
Тамаз, немного успокоившись, кивнул, но добавил:

— Но я всё равно считаю, что нужно сначала всё по-человечески обсудить. Мы, грузины, всегда готовы помочь. Пусть и молдаване, и русские, и украинцы… давайте все вместе.
Игорь Павлович встал с места и заговорил, пытаясь восстановить порядок:

— Хватит спорить, давайте просто посчитаем, сколько нужно на ремонт. Разделим это на всех. Я подготовлю план по отоплению, а вы решите, кто какие работы возьмёт на себя. Если будут проблемы, всегда сможем поговорить.

И вот, постепенно разговор о повышении платы и ремонте превращался в поиск компромиссов. Каждый предложил свою помощь: Петровы, учителя, обещали сделать новые обои, а Яков взялся за мелкие ремонтные работы по сантехнике. София пообещала угостить всех пирогами, как только работа будет завершена.
Таким образом, напряжение от разногласий между соседями ушло, уступив место общим усилиям и взаимопониманию.

К концу вечера каждый знал, какие дела ему предстоит решить, а спор между национальностями отошёл на второй план. И так, несмотря на трудности и разногласия, коммунальная квартира снова стала местом, где люди не только жили вместе, но и умели договариваться и помогать друг другу.