Чингисхан глава 8

Раньше, чтобы увековечить своё имя на погребальном камне, покойный должен был умереть в бою, а женщина при родах. Однако ничто не бывает вечным. Время шло, менялись традиции, обычаи и люди. В землях, где когда-то процветало тенгриянство и другие религии, иногда можно встретить гробы с покойными на высоких скалах. Так люди полагали, что горы являются своебразным мостом между небесным и земным. А некоторые племена хоронили своих младенцев прямо в дупле гигантских деревьев. Шаманы полагали, что так дерево залечивало болезни и впитывала в себя душу детей.

Глава 8. КОНФЛИКТ

Как только Таргутай обьявил себя приемником хана, толпа забурлила, а лицо Бектера излучало удивление и ярость. Ведь он уже потирал руки и представлял себя на ханском троне в большом шатре, как вдруг, какой-то самозванец превратил его мечты в пыль. Поэтому он выдвинулся из толпы и хотел было возразить, но мать Темучина остановила его.

- Пусть за тебя скажут другие! - сказала она.

Тогда из толпы вышли два других почитаемых нукера Есугея.

- Ханом должны быть его потомки, а не полководцы! - громко произнёс один из них.

Тут толпа разделилась. Одна половина приветствовала, а другая недовольно гудела. В итоге, решающее слово взял аксакал, который предложил сначала достойно проводить Есугея, а уже потом вернуться к этому вопросу. Таргутай же просил двух неугодных ему нукеров помочь в погребении усопшего, выкопав ему могилу и отдать дань уважения хану.

Тело Есугея поместили в большом шатре в богато украшенном деревянном саркофаге, на котором были изображены святые символы тенгриянства: Солнце на фоне синего Неба, Луна на ночном небосклоне и возвышающаяся над Землёй величественная Гора. Попрощаться с ханом приехали его родственники, вожди других племён, нукеры, друзья и близкие, в том числе вторая жена Есугея и мать Бектера Сочихэл. Она гостила у родственников, но, когда узнала о внезапной кончине мужа, то сразу же вернулась домой с остальными детьми покойного. После прощания с умершим, один из жрецов подошёл к костру, порезал руку ножом и пролил кровь на священный огонь. Затем он воткнул рукоятку ножа в землю, поклонился во все четыре стороны и упал на острие ножа спиной, принеся себя в жертву.

- Не отворачивайтесь! - громко произнесла Сочихэл своим маленьким детям. Те, с трудом подчинившись, краем глаза наблюдали как жрец бился в конвульсиях.

Затем тело Есугея аккуратно положили на седло его верного белого коня - подарок дедушки Темучина по материнской линии. Сопровождать его в последний путь поручили лишь нескольким взрослым мужчинам, включая двух нукеров и Таргутая. Конь, покинув селение, инстинктивно пошел в сторону подножья холмов. Другие всадники последовали за ним. Пройдя несколько вёрст, он остановился у высокого холма, откуда был хороший обзор во все стороны. Именно сюда часто любил приезжать Есугей и любоваться просторами бескрайней степи, манящей своей дикой и молчаливой красотой. Место, где небо сливается с равниной, а трава со звёздами. Как только лошадь начала подъём на высокий холм, тело покойного хана внезапно сползло с седла и упало на землю. Таргутай, не спеша спрыгнув с лошади, подошёл к четвероногому другу Есугея, погладил его по гриве и поцеловал в шею. Затем, быстро достав саблю, разрубил ему голову. Никто из мужчин не отвернулся, словно для них это было чем-то привычным.

- Зачем копать вторую яму? - спросил один из нукоров.

- Для принесённой в жертву лошади покойного, - ответил Таргутай.

После того как несколько мужчин опустили саркофаг в могилу, Таргутай прочитал тенгриянскую молитву, благодаря мать природу за подарок монголам - храброго и мудрого хана Есугея. На этом месте на перекрёстке времён между прошлым и будущим заканчивалось его путешествие на Земле и начиналось новое в Небе. Завершив обряд, верные слуги хана засыпали могилу землёй, а голову и туловище его белой лошади поместили в другую яму.

- Что - то не хватает, - сказал один из нукеров покойного Есугея.

- Верно! Мы забыли принести в жертву его верных нукеров! - сказал Таргутай, достал саблю и неожиданно ударил его по спине. Тот камнем повалился на землю. Увидев это, второй нукер тут же потянулся к мечу, но в этот момент кто-то из слуг Таргутая вонзил ему нож прямо в бок.

- Я новый хан! - ухмыляясь, громко сказал Таргутай умирающему нукеру. Тот сделал ещё один вдох и как подкошенный упал на грунт. Так Таргутай избавился от двух неугодных ему нукеров.

Немного позже один из пастухов селения несколько раз прогнал табун лошадей по свеже выкопанной могиле Есугея, чтобы скрыть её следы от врагов покойного хана, которые могли осквернить захоронение. Закончив работу, пастух тотчас же прибыл к Таргутаю, чтобы доложить об этом. Тот в это время наслаждался природой, наблюдая за потоком реки Онон на одном из высоких обрывов.

- Сделано! - сказал пастух, подойдя к Таргутаю. - Обещаю унести секрет в могилу!

Таргутай ехидно улыбнулся.

- Не сомневаюсь, - ответил он и столкнул пастуха с высокого обрыва. Тот кубарем покатился вниз, ударившись головой о большой камень у воды. Постепенно кровь растеклась по реке, которая уносила безжизненное тело пастуха в бесконечную даль. Свидетели погребения превращались в жертвы. Теперь никто из посторонних людей не будет знать место последнего пристанища хана Есугея.


На следующее утро состоялось собрание всего селения. Среди толпы прошёл слух, что якобы Таргутай расправился с двумя неугодными нукерами покойного Есугея. Этой акции оказалась достаточной, чтобы как-то обуздать пыл возмущающихся и утопить в страхе колеблющихся людей.  Видя всё это, и, боясь за жизнь своих детей, мать Темучина Оэлун решила вопрос о приемнике хана отдать на откуп старейшине. Он остался единственным человеком, который мог возразить Таргутаю.

- Ум советует, а мудрость советуется! - громко сказала Оэлун, как только началось собрание, - Что скажет наш аксакал?

- Верно! - многие кричали в толпе.

Аксакал, держа трость, медленно вышел из толпы и подошёл к Оэлун. Взяв её за руку, он громко сказал:

- Верить хитрому Таргутаю, значит не уважать себя!

Толпа оживилась, а где-то раздался смех. В этот момент лицо Таргутая сгорало от напряжения и он неприятно посмотрел в сторону старика.

- Я был свидетелем события, когда умирающий Есугей назвал имя своего нового приемника, - сказал аксакал.

- И кто же он? - ухмыляясь, спросил его Бектер.

- Уж точно не ты! - ответил ему аксакал. - Хотя я просил твоего отца назначить тебя новым ханом. Но он не послушал.

- Ты лжёшь! - сказал ему Бектер.

Толпа недовольно загудела.

- Тогда кого же мой покойный супруг назначил приемником? - удивлённо спросила аксакала мать Темучина.

Аксакал, оглядывая толпу, встретился глазами с Темучином. Тот, не смыкая глаз, пристально смотрел на него. Ведь от его решения зависела будущая судьба борджигинов и тайчиутов. Темучин знал, что отец доверил ему ханство. Но старик виновато опустил свой взгляд на землю.

- Прости, - прошептал про себя аксакал и медленно показал тростью на фигуру Таргутая. Тот с облегчением выдохнул и тут же произнёс:

- Вот видите, я говорил правду! Новым ханом Есугей назначил меня!

Глава 8 из 30 книги "Чингисхан", автор Ержан Орымбетов. 1.02.2025