Следы меня. Краше чем Я. Глава 10. Не милый дом

Я подошёл к своему дому, и он встретил меня мрачным молчанием. Кирпичное 12-этажное здание, когда-то полное жизни, теперь выглядело как забытый скворечник, покинутый всеми, кто когда-либо искал в нём уют. Вечерний свет, пробивавшийся сквозь облака, лишь подчеркивал его унылую архитектуру, а тени, растянувшиеся по асфальту, казались призраками прошлого.
Двор был пустынен, лишь редкие листья шуршали под ногами, как будто шептали о том, что здесь когда-то было весело и шумно. Скамейки, стоящие вдоль дорожек, выглядели так, словно их никто не садился уже много лет. Я вспомнил, как мы с Ланой сидели здесь, смеялись и мечтали о будущем, которое теперь казалось недостижимым.
Подъезд, когда-то яркий и приветливый, теперь был окутан тьмой. Обшарпанные стены, покрытые следами времени, словно хранили в себе все тайны и горести, которые когда-либо происходили здесь. Я нажал на кнопку лифта, но он не пришёл. Вместо этого я решил подняться по лестнице, и каждый шаг отдавался эхом в пустоте, как предостережение о том, что меня ждёт.
На каждом этаже я чувствовал, как мрак сгущается, а воздух становится тяжелее. Я остановился на своём, 7-м, этаже и взглянул на свою дверь. Она была такой же, как и всегда, но теперь казалась чужой, как будто за ней скрывалась не только моя жизнь, но и что-то гораздо более зловещее. Я достал ключи, и, вставив ключ в замок, почувствовал, как сердце забилось быстрее.
Квартира, когда-то полная света и смеха, теперь выглядела как мёртвая оболочка. Я открыл дверь и вошёл внутрь. Внутри царила тишина, слышны были звуки капающей воды из крана на кухне. Мебель стояла на своих местах, но всё выглядело так, словно время здесь остановилось. Я вспомнил, как Лана готовила ужин, как её смех раздавался в этих стенах, как она наполняла пространство жизнью.
Я подошёл к окну и взглянул на улицу. За окном бушевала буря, и дождь лил, как слёзы, смывая последние остатки надежды. Внутри квартиры всё казалось таким же, как и прежде, но я знал, что что-то изменилось. Я почувствовал, что эта квартира больше не моя. Она стала тюрьмой, в которой заперты воспоминания о Лане и о том, что мы могли бы иметь.
Я обошёл комнату, и каждый предмет напоминал мне о ней. Фотографии на стенах, книги на полках, даже запах её духов, который всё ещё витал в воздухе.

Я подошёл к стене, где висели фотографии, запечатлевшие моменты нашей жизни с Ланой. Каждое изображение было как окно в прошлое, полное света и счастья, но сейчас они казались мне лишь напоминанием о том, что было утрачено. Я взял одну из рамок, на которой была наша общая фотография, сделанная в тот день, когда мы отмечали годовщину. Мы стояли на фоне заката, и её глаза светились, как звёзды, а улыбка была такой искренней, что казалось, она могла растопить любое сердце.
— «Хм, фотографии, обычная дешевая фальшь», — пробормотал я, сжимая рамку в руках. — «Все эти наигранные улыбки не счастливых людей. Скажут и ты, как марионетка, улыбаешься, когда тебе не весело».
Я резко выдернул фотографию из рамки и, не раздумывая, порвал её пополам. В этот момент в голове всплыли воспоминания о том, как мы смеялись, когда я пытался научить её кататься на велосипеде. Она падала, но всегда вставала с улыбкой, смеясь над собой. Я вспомнил, как мы гуляли по парку, держась за руки! И как она шутливо говорила, что я должен быть её защитником от всех невзгод.
Следующей я схватил фотографию, на которой мы были на пляже. Лана в ярком купальнике, с соломенной шляпой, и я, пытающийся поймать её, когда она убегала от меня, смеясь. В тот момент всё казалось идеальным, и я чувствовал, что мы можем преодолеть любые преграды. Я снова порвал фото, и в этот момент сердце сжалось от боли.
Я продолжал рвать фотографии, каждая из которых была связана с моментами, полными любви и счастья. На одной из них мы сидели в кафе, и она с восторгом рассказывала о своих мечтах. Я вспомнил, как смотрел на неё, восхищаясь её страстью и жизненной энергией. Я порвал и эту фотографию.  В голове снова пронеслись образы: как Лана готовила мне завтрак, как мы танцевали под дождём, как она шептала мне на ухо слова любви, когда мы лежали на диване, укрывшись пледом.
— «Я буду рвать! Сотру воспоминания», — прошептал я.
Свадебное фото. Я вытащил его из рамки…
И в этот момент в голове пронеслись образы: как мы произносили клятвы, как её голос дрожал от волнения, как я чувствовал, что в тот миг мы стали одним целым. Я порвал фото пополам, и в этот момент, как будто разорвал не только бумагу, но и саму суть нашего союза.
— «Свадьба — это не конец, а лишь начало», — вспомнил я слова, которые когда-то казались мне истиной. Но теперь, когда я смотрел на обрывки, я понимал, что это начало обернулось чем-то совершенно иным. Мы строили планы, мечтали о будущем, но жизнь, как всегда, внесла свои коррективы.
Каждый раз, когда я рвал фото, я чувствовал, как часть меня уходит вместе с ним. Я знал, что это не просто бумага — это были воспоминания о том, как мы пытались создать идеальный мир, но в итоге оказались заперты в ловушке собственных ожиданий. Я остановился, глядя на обрывки, разбросанные по полу, и вдруг осознал, что не смогу избавиться от этих моментов, как бы ни старался. Они были частью меня, частью нашей истории.

Воспоминания потянулись ко мне, как дым от сигареты, медленно завивая воздух вокруг. Я закрыл глаза и услышал её. Мою мать. Звуки её голоса, как нежные шепоты, пробирались сквозь трещины памяти. Она пела мне колыбельные, когда я не мог уснуть от волнения. Её голос всегда был тихим, но полным силы, как отголосок далекого моря. Я помню, как она садилась рядом на краешек кровати, и её лёгкое прикосновение касалось моих кудрей, напоминало о весеннем дожде.
Она медленно проводила пальцами по моим волосам, как будто искала волшебные цивилизации, которые могли бы успокоить мой внутренний шторм. Я чувствовал себя в безопасности, зная, что любящая рука всегда была рядом, готова отвести страхи в тень. В эти моменты, когда мир за пределами прозвучал слишком громко, её мелодия растворялась во тьме, и я мечтал о том, как мы летим сквозь звёзды, словно птицы, освободившиеся от тяжестей.
Но её уже не было. Эти воспоминания были отголосками, хрупкими и теряющими яркость. Как бы я ни тянулся к ним, мои пальцы проходили сквозь прозрачный свет, разбивая его на кусочки. Я открыл глаза, и тёмные углы комнаты снова поглотили меня. Она оставила этот мир, как уходит последний луч солнца за горизонтом, и теперь её голос был лишь эхо в моём сердце. Я вспомнил, как глаза моей жены искрились, когда она пела мне, как она улыбалась, когда крепко обнимала, как с любовью сплетала сказки о том, что всё в жизни возможно.
Теперь мне не хватало её печной мудрости. Я искал её, но находил только тишину, пропитанную тёмными красками вечера. Я мог лишь мечтать о том, как её мелодия снова наполнила бы этот дом, как она подхватила бы меня на руках и убаюкала, уводя прочь от тревог. Но теперь мои сны были полны призраков, оставшихся следов её любви и утери, которую невозможно было залить светом.
В кресле, окружённом тенью, я остался один. Одна лишь память о матери, о её колыбельной. Она была как нежный шелест ветра, ускользающий от ладоней.
И сон меня поглотил.