Глава 11. Машка

Продолжение. Начало - http://proza.ru/2024/06/14/1175

Замкомвзвода нашего курсантского взвода, Игорь, разглядывая актуальный график дежурства по батарее, задумчиво говорит:
 - Кто у нас сегодня желает замахнуться на Машку?
Вопрос риторический… Все уже спланировано на месяц вперед. Очередной внутренний наряд по батарее уже морально готов замахнуться на эту самую «машку»,.. и не только на нее.
«Машка», - это совсем не та, о ком вы подумали. И уж никто на нее замахиваться добровольно не хотел.

На армейском сленге «машкой» называется приспособление для натирания полов. Кто, и за что обозвал это приспособление женским уменьшительным именем неизвестно. Но она знакома и во флотских экипажах на судах, и в армейских казармах.
Порою этим именем в армии называли и простую швабру для мытья полов и палуб, или целый агрегат для натирания полов в казарме.

Наша «машка» представляла собой квадратную деревянную платформу, со стороной примерно 50 сантиметров. Низ агрегата был оббит войлоком для придания блеска полам. Сверху к ней было приделано металлическое дышло для усердного, но долгого таскания ее по полу казармы.
Для того, чтобы служба дневального по батарее не казалась медом, сверху на платформе крепились еще два блина от штанги. Впрочем, эти блины были съемными, но вместо них можно было расположить на платформе «ездового», который подгонял «запряженного» в «машку» очередного дневального. А уж если на поворотах ездового заносило и вся упряжка валилась на пол, это вызывало у всех смех и ощущения катания зимой на санках.

Сегодня суббота. Значит сегодня, если ты не в наряде или не в залете, - увольнение!
Но сегодня особая суббота.
Она наступала примерно через 2-3 месяца, в зависимости от загрязнения полов и настроения командира учебной батареи.
Сегодня все сошлось! И комбат Леня не в духе, и полы в казарме не ахти.

Значит, после занятий и обеда мы быстро и привычно выносим кровати, табуретки и тумбочки из расположения.
Старшина уже приготовил осколки битого стекла… Все курсанты уже в соответствующей форме одежды.  В трусах и майках, чтобы меньше потеть… И понеслось!
Мы хватаем эти осколки стекла, и начинаем усердно скоблить доски пола, вычищая их от старой мастики, грязи от наших сапог и прочей нечисти.
Работать нужно быстро и качественно. Как только пол будет блестеть, наступит миг долгожданного увольнения в город.

И вот уже все, примерно тысяча квадратов пола выскоблены до бела. Пришла пора натирать их мастикой. После этой мастики полы становятся почти бардового цвета. Секрет красителей, добавленных в мастику, наш комбат Леня, держит в тайне. И только ехидно хихикает, когда, по оценке командира дивизиона, полы в нашей батарее выглядят красивее, чем в остальных расположениях.

То, что кое-кто порезал пальцы об осколки стекла, или выкрасил колени цветной мастикой под цвет пола, никого не интересует… Сам дурак!
Все! Готово! Можно собираться в увольнение!
А вот дневальным в этот день не повезло. Придется целый день гонять по казарме с «машкой», наводя блеск и лоск на свежевыкрашенные полы. «Машка», ерзая по свежей мастике буксует, упирается, поддаваясь только огромным усилиям дневальных и отборному мату.
Потому она и упирается, что ее матерят больше, чем полы, мастику и комбата!

Ура! Готовимся к увольнению.
Шурик, заскочив в каптерку в одних трусах, увидел на одном их стеллажей стручки красного острого перца, которые привез в подарок комбату какой-то «земляк» из Грузии.
Рассуждая о предстоящих радостях и приключениях в увольнении, Шурик задумчиво и машинально стал перебирать высушенные уже стручки перца на стеллаже.
 - Хватит перец тереть! Или ты в увольнение не пойдешь? – прерывает его разговор старшина Валера.
 - Да! Сейчас бегу! Только пос**ть сбегаю! – кричит Шурик и срывается в туалет.

Уже через минуту всю казарму заполняет душераздирающий вопль Шурика из туалета…
Дневальные и прочие сочувствующие бросаются туда.
А Шурик, продолжая вопить уже льет воду из-под крана себе… Ну вы сами понимаете, куда…
Злой перец оказался!
Стало ясно. Что сегодня Шурик в увольнение уже не ходок.
Ничего! Будет помогать наряду с «машкой» танцевать!.. Как только жжение пройдет…

Сегодня Мише, Зине и Пете выпала особо трудная задача.
Они заступили в наряд в сложный день.
Сегодня к нам с визитом,.. только не вежливости, прибывает сам командующий Прикарпатским военным округом, генерал-полковник Варенников В.И., - будущий начальник группы управления в Афганистане, и будущий генерал армии, главком Сухопутных войск.
Миша, - дежурный по батарее, зубрит обязанности дежурного по роте и автоматически уже проговаривает слова для встречи высокого начальника:
 - Смирно! Товарищ генерал-полковник! Во время моего дежурства происшествий не случилось! Дежурный по батарее, младший сержант ***!
Зина и Петя, уже раскалили «машку» до красна, гоняя ее по казарме.
Нам, остальным, уже повезло тем, что во время встречи военачальника мы на занятиях. Но с утра было тоже жарко, пока приводили все в порядок после ночи! Но это дело,  - привычное.
Один батарейный попугай, с традиционным именем Кеша, за что мой друг, Кеша, обижался на него, беззаботно порхает по казарме, чирикая и бросая в понятных ему одному, нужных местах белые пятнышки своего помета.

Вот и настал тот миг! Командующий с многочисленной свитой вваливается в казарму. Миша бодро рапортует.
Беглый осмотр расположения. Вся свита заходит в Ленинскую комнату. Там генерал- полковник останавливается у стенда «Высший командный состав Прикарпатского округа» и любуется своим портретом…

… Кешу тоже заинтересовала эта толпа напыщенных мужиков.
Беззаботно чирикая и порхая, он тоже залетел в Ленинскую комнату. Пролетая над командующим… Кеша выразил свой восторг золочеными погонами, из-за чего меткая белая какашечка вырвалась из его фюзеляжа, и метко шлепнулась на погон генерал-полковника…
Все замерли! Даже Кеша завис в полете…
В наступившей тишине раздался голос командующего:
 - Что-то рано он меня в звании повысил!
Тишина разрядилась. Кто-то из свиты даже посмел хихикнуть, как рассказал потом Миша.
Все, как по команде, достали из карманов носовые платочки… даже те, у кого их не было при себе, и бросились спасать генеральский погон.

Больше Кешу в свободный полет по казарме не пускали после этого случая. К тому же, в первые дни, прятали его от командира дивизиона, который грозился застрелить попугая… или, хотя бы, придушить.

А что «машка»?
Она меняла свои войлочные подошвы почти каждый месяц, верно служила нам все четыре года учебы. Жаль, что ее не отдали в музей боевой славы училища, а, скорее всего, безвестно похоронили на мусорке...
Там еще был набор швабр, ершиков для чистки туалетов, и прочих приспособлений, которые помогали нам нести службу во внутреннем наряде.

Почти сразу мы стали тогда понимать, что уборка и чистка туалетов и всех помещений нашего курсантского общежития, - это то что мы делаем сами, своими руками.
А главным пониманием и уважением к чужому труда стало, - «Чисто не там, где убирают, а там, где не мусорят». Говорят, что эту пословицу сам А.П. Чехов придумал…
Пусть будет так! Мы этому тоже научились и познали в училище.