Об Улиссе Джеймса Джойса

«Улисс» – это роман, в котором (в частности) совершенно отсутствует воображение. Произведение, написанное не при помощи (в частности) воображения является не романом, не рассказом… да и вообще не повествованием о чём бы то ни было и для чего бы то ни было, а скорее архивом – притом, в данном случае, архивом случайных наблюдений (именно наблюдений, а не событий) за всем, что попадается под руку.
 
Такая простая, (не сказать ли: простейшая?) упорная, безостановочная регистрация наблюдений каких бы то ни было – хоть внешнего рода, хоть разворачивающаяся как регистрация своих (мы всё же говорим о человеке!) мыслей, чувств etc. – представляет себя таким образом, как если бы декларировала, что не является предметом дальнейшей обработки. Это значит, что не только работа воображения, придающая материалу какую бы то ни было структуру в момент его презентации (то есть непосредственно в момент написания или любого иного изложения), но и любого рода последующая работа над выложенным от пункта A до пункта B материалом отменяется хотя бы потому, что на деле нет никаких пунктов A B C и каких угодно прочих, в каких можно было бы остановиться – и с каких можно было бы начать.

Теперь о «силе» этого (и подобных) произведения и его «смысле».

Перед нами некий интеллектуальный регистратор – но интеллектуальный только в том смысле, что обладает – в силу обстоятельств, о которых можно спорить, – неким «собственным» взглядом на вещи, однако лишь в том же смысле, в каком часы управляются пружинками, шестерёнками и так далее и именно в силу этого именно таким образом отмеряют заранее установленные кем-то сторонним единицы времени. Это интеллект, таким образом, лишь в том смысле, в каком смысле часы можно назвать вещью более интеллектуальной, чем палка или же отдельная шестерня. То есть ни «силы», ни «смысла» в этой регистрации нет потому, что перед нами ни что иное как механизм – пусть и воспитанный (или сфабрикованный) в среде, придавшей ему, механизму, некий интеллектуальный привкус, – привкус, но не статус.