Ода физическому телу или День сурка одного поросён

Давно это написала в рамках интервью с ректором МИСЭ по пройденному и усвоенному материалу.


Есть такая фантастическая, хорошо всем известная сказка про трёх поросят. С неё я и начну, правда, в своём вольном изложении. Слабонервных и любителей канонического варианта просим удалиться.

Итак, жил на свете прекраааасный во всех отношениях поросёнок. У него был нежный пятачок, хвостик завитком, глянцевые копытца, прозрачная розовая шкурка и шелковистая щетинка, и пахло от него одуванчиками. Кушать он любил исключительно землянику. Он мог днями напролёт порхать, как бабочка на полянке, нюхать цветы и радоваться солнечным лучам. Он был светел, весел и позитивен. Ещё он был искренен и беззаботен. Для защиты от вечерних сумерек и прохладного ветра он построил довольно симпатичный шалаш и покрыл его, как истинный хиппи и солнцеед, травой и листьями лопуха.

Но он абсолютно не знал Мир за пределами этой великолепной полянки! И тут совершенно некстати из мест принудительного перевоспитания вернулся абсолютно невоспитанный и неадекватный волк-переросток. И надо ж было такому случиться, что этот очаровательный поросёнок в самый разгар дневного отдыха волка вдруг увидел неповторимой красоты бабочку, и во всю силу своих маленьких лёгких, во всю пронзительную мощь, которая у него была, он закричал:

«Боже, какая красотаааа!»
И действительно, красота, решил волк, увидев это чудо Природы с пятачком и сиреневыми ушками. Умысел его нам понятен, поросёнок, почуяв-таки неладное, побежал и укрылся в своём, игрушечном для волка, шалашике. Остальную мизансцену все помнят, но наша сказка - с одним исключением: через много-много лет на этой полянке появился новый, реинкарнировавший поросёнок.

Он снова был прекрасен, он по-прежнему верил в добро и счастье, любил солнечный свет, кузнечиков, бабочек, фей, землянику, но уже иногда мог хрустеть желудями и смотреть себе под ножки. Он прошёл «курс молодого бойца» и был вооружён ИНФОРМАЦИЕЙ о законах Леса, хищниках и снабжён библиотекой технологий для выхода из сложных ситуаций. Он был теоретически подкован, но ленив, и, помимо всего прочего, верил в широко известный в поросёнковской среде «авось». Смутно припоминая нечто, что ему совсем не хотелось бы ворошить (тайну смерти в предыдущем воплощении), он построил летний домик-веранду. Но в силу кармических ситуаций «новый волк» тоже почувствовал что-то вкусное, хорошо подзабытое ощущение истинного поросячьего гурмана и, по наитию (по напряженным связям из прошлого воплощения свинюшки и эфирным силовым линиям текущего бытия пары: пища-потребитель), четыре его мохнатых лапы привели волка к аристократическому бунгалу поросятинки. Финал жизни поросёнка, увы, был таким же: «веро-ломным» и кардинальным.

В третий раз поросёнок реинкарнировал уже с совершенно изменившимся по отношению к первичному, «без-мятежному» идеологическому, мировоззрением. Он, безусловно, по-прежнему любил солнечный свет, бабочек и цветы. Но при этом он уже плотно кушал корнеплоды, не чурался испачкаться в луже, чтобы его розовое тельце не так явно отсвечивало на фоне зелени окружающей флоры. Он снова прошёл курс повышения квалификации «молодого бойца», снова оживил в памяти, записанные в его воплощениях технологические приёмы. Но ещё он был настолько полон решимости стать «специалистом» и избежать бездарной и никому не нужной преждевременной смерти, что дом он построил для себя основа - тельный: с фундаментом, с дубовой дверью, высоким дымоходом, отличным чердаком, и обнёс всю эту оборонительную конструкцию внушительным забором. И пока волк отчаянно бился о физические факторы, то бишь, на уровне физического тела, поросёнок смог прекрасно применить технологические приёмы и заманить недружественно к нему относящегося зверя в поджидающий его котёл кипятка.