Миф о шиловском граде Копаново

Еще один, наряду со Свинеском, «город», который трудолюбивые шиловские фальсификаторы истории настойчиво «притягивают за уши» к землям Шиловского района – Копоново. Тот же самый А.И.Кондрашев, отметившийся лживыми публикациями по поводу рязанского города-крепости Воино и истории сел Шиловского района, как откровение сообщает (Копаново на р. Оке, село. Военно-историческая ассоциация, 4 ноября 2014):
 
[«Село Копаново впервые упоминается под 1187 г., когда владимирский князь Всеволод, отмечен походом на Рязань. В связи с чем Радзивиловская и Суздальская летописи по Академическому списку отмечают эти места, в частности город Копанов, что ныне село Копаново. Подтверждается это и в Лаврентьевской летописи, и у В.Н.Татищева – где оба летописца (Татищев – летописец?) не справившись с расшифровкой древнерусского правописания, слово «иде Копонову», поняли: первый, как «иде к Попову», второй, «иде к Опакову». Везде основой ошибки выступает буква «н», легко путаемая с «к» и «п»»].

Честно говоря, не устаю удивляться бурной фантазии этого автора и тому, как он перевирает факты.

Начнем с того, что да, русские летописцы были людьми, и переписывая древние книги они ошибались. Труд переписчика требовал большого напряжения и внимания. Нередко писцы работали от рассвета до темноты. Им мешали усталость, болезни, чувство голода и желание спать. На полях рукописей они иногда делали приписки, сообщающие об этом. «Ох, ох, голова мя болить, не могу писати», – сообщает один переписчик. Другой, под влиянием чувства голода, делает ошибки: вместо слова «хлябь» пишет «хлеб», вместо «купель» – «кисель». К тому же сами книги, с которых производилось переписывание были ветхи, многие буквы и слова потерты, чернила выцвели. Монах Лаврентий, по имени которого получила название знаменитая Лаврентьевская летопись, в конце ее приписал: «Оже ся (если) где описал, или переписал, или не дописал, чтите (читайте), исправляя Бога деля (ради Бога), а не кляните, занеже (так как) книги ветшаны, а ум молод, не дошел».

Наконец, все, кто хоть раз держал в руках или видел фотокопию летописей знают: в них полностью отсутствуют знаки препинания и пробелы между словами. Текст идет сплошной строкой. Выделялись другой краской (киноварью) только начало погодной статьи (отсюда выражение «с красной строки»), да иногда вставлялись в текст точки, больше для украшения, чем как знаки препинания. В этом смысле выражения «копонову» и «к опонову», или «кпопову» и «к попову» совершенно равнозначны и сделаны публикаторами и интерпретаторами летописей, а не их переписчиками.

Так вот, ВСЕ древнейшие списки летописей – Лаврентьевская, Радзивилловская и Суздальская по Академическому списку содержат следующий текст, размещенный под 1187: «Всеволод из Коломны иде на братью свою [князей Рязанских – Авт.] и перебродивше Оку идоша к Попову (Кпопову)». То есть, утверждая, что Радзивилловская и Суздальская по Академическому списку летописи содержат написание «Копонову», а переписчик Лаврентьевской летописи «не справился с расшифровкой древнерусского правописания» автор заведомо ЛЖЕТ.

Откуда же взялось Копаново? Из единственного источника – Никоновской летописи 16 в.! При том Кондрашев умалчивает, что значительная часть сведений Никоновской летописи, как позднейшего источника, берутся под сомнение историками. Добавьте к этому, что одним из составителей и редактором Никоновской летописи был митрополит Даниил, происходивший родом из Переяславля-Рязанского. И у вас отпадут всякие сомнения в том, что именно он «не справился с расшифровкой» неизвестного географического термина и вставил вместо «к Попову (Кпопову)» – более знакомое ему «Копонову».

И, наконец, третий источник, содержащий тот же фрагмент о походе великого князя Всеволода на рязанских князей – В.Н.Татищев (которого Кондрашев по какой-то причине причисляет к «летописцам») и его капитальная работа «История Российская». В ней тот же фрагмент содержится в следующей редакции: «Всеволод Великий Князь … пошел в землю Рязанскую … и пришед к Коломне, взял с собою Всеволода Глебовича с его полком, и перешед реку Оку, пошли к Опакову, где разорили села многия». Работа Татищева, конечно же, морально устарела, но ее ценность в том (и поэтому она до сих пор используется историками), что Татищев использовал в ней множество не дошедших до нас летописных текстов, порой вставляя их в свое сочинение целыми кусками. Большинство этих ранних летописей были позднее утрачены – утеряны, сгорели во время пожара Москвы 1812 г., и т. п., и реконструируются только по цитатам из них Татищева (например, знаменитая Иоакимовская летопись).

Все, что я написал выше, не является секретом. Хотя А.И.Кондрашев скромно об этом умалчивает. Историки М.П.Погодин (Разыскания о городах и пределах древних русских княжеств, 1848), а вслед за ним Д.И.Иловайский (История Рязанского княжества, 1858) и ряд других, создававших свои работы в 19 в., считали, что сведения ранних русских летописей (в том числе Лаврентьевской), содержащие вариант «к Попову», и сведения Татищева, где фигурирует вариант «к Опакову» не выдерживают критики, так как ни город Попов, ни город Опаков из других источников не известны. Иловайский прямо писал, что «мы принимаем известие Никоновской летописи – Копонову».

Первым, кто высказал серьезные сомнения в гипотезе Погодина – Иловайского, был известный советский археолог и историк А.Л.Монгайт, осуществивший масштабные археологические исследования на землях Рязанского края, и не обнаруживший никаких следов средневекового поселения, а тем более городища в районе современного села Копаново. Впоследствии Монгайт писал: «На пути к Пронску из Коломны Всеволоду не к чему было попадать в село Копоново, лежащее далеко к северо-востоку» (Рязанская земля, 1961).

Точку в данном вопросе поставил известный советский историк и палеограф А.П.Кузьмин, автор капитальной работы «Рязанское летописание» (1965), опубликовавший полный текст жалованной грамоты пронского князя Александра Михайловича Борисоглебскому собору в городе Рязани и рязанскому епископу Григорию на село Остромеринское (Древнейшая рязанская грамота XIV столетия //Советские архивы, 1967):

«Яз, князь Александръ Михаилович дал есми село Остромерское святымъ мучеником Борису и Глебу и отцу своему владыце Георгию куплю деда своего князя великого Ярослава Пронскаго и бабы своей княгини Феодоры в память и матери своей княгини Овдотьи с резанъком и шестьдесят, с виною, и с поличными и со всеми пошлинами, как от меня волостели ведали, з землею бортною, с поли и с пожнями против Oльговя, и на Переволоце, и на Острове и с перевесищи, и со вспуды, и со озеры, в Казарскомъ озере, и в Ыстоце части, и с людми. А людей имена: Арестъ Конанко, Ониско Филимон бортникъ з братьею, Елизар, Василей, Веско, Перепотей Данилцо – бобровницы, Василей, Ceливерстов брат, подключник Нездя Онанья кузнецъ, Ларька, Власей. А земле бортной и селу уездъ от города по Гостошинской передел к Губошину, а от Олгова, от перевертов по Грязкой вниз до Оки, а земля бортная и за Оку знамена, а от Глебова и по Переделец вверхъ, а от верху Переделца по пути к Шевердину, за Шевердин по Березово вниз по дебрь, около Костищъ по межу, около Селиверстова двора мимо Опакова – село к Фралу Лавру, мимо Понкратово селище за Губошин по путь по Грязкой. A уездникъ от великого князя Александра от Пронскаго от Михаиловича даден».

Комментируя данный текст, Кузьмин писал: «Краткое извлечение из грамоты было включено ранее в «Рязанские Достопамятности». Грамота является древнейшей из известных рязанских грамот и полностью публикуется впервые… Текст грамоты содержит интересный материал для локализации некоторых рязанских городов. Грамота позволяет разрешить спорный вопрос о городе Ольгове, локализовав его именно в районе Льговского монастыря. В тексте грамоты имеется также уникальное свидетельство об Опакове – поселении на левом берегу Оки против Ольгова, упоминаемом в летописях под 1187 г. Это свидетельство позволяет понять содержание летописного известия, а также может служить убедительным аргументом в пользу того, что В.Н.Татищев располагал оригинальными летописными текстами и дал правильное написание – «ОПАКОВ».

Остается удивляться, что шиловские краеведы, как заведенные щелкунчики, раз за разом, из публикации в публикацию повторяют, что «село Копаново – это бывший город, упоминаемый в летописи под 1187 г.» Отпраздновали и «юбилей»: 830 лет селу Копаново. Что это? Элементарное невежество, показывающее, что Кондрашев и К° в руки не брали русских летописей и не знакомы с работами историков по этому вопросу (в том числе с работой того же Иловайского, где он приводит все 3 варианта написания и их источники)? Или злонамеренный обман своих же земляков, с целью нажить себе дешевый авторитет, эксплуатируя давно решенный вопрос?


Рецензии