Завсегдатай склепа

Москва замечательный город и не хватит двух прожитых жизней, чтобы обойти все вокруг и вдоволь налюбоваться неприметными на первый взгляд улочками, тихими аллеями, мелкими деталями в метро. Если внимательно присмотреться, почти на каждом здании недалеко от центра красуется небольшая табличка, гласящая, что здесь проживал некий деятель, поэт, музыкант или революционер. Невозможно не восхищаться многочисленными галереями, дворцами, квартирами писателей, ставшими музеями, а также разнообразием библиотек на любой вкус и цвет. Для каждого человека Москва отзывается его интересам...даже если те вызывают у других мысль «как этому ненормальному удалось выбраться из психушки?».
Говоря о главных достопримечательностях Москвы, я бы не в последнюю очередь выделила городские кладбища. Эти колумбарии могут утереть в пух и прах (простите за каламбур) голливудскую аллею славы. Никогда еще за двадцать один год жизни я не встречала столько знаменитостей в одном месте при таких странных обстоятельствах, когда нет вспышек папарацци, вокруг вместо возгласов восхищения бьет церковный колокол, а весенняя птичка из года в год напевает одну и ту же мелодию, которая вроде служит отсчетом времени, а вроде поддерживает неизменное положение местной деятельности, якобы «дорогие усопшие, я все еще здесь и жизнь идет своим чередом». Каждый сезон, несколько раз в год, а иногда и недель, если сильно соскучусь, я навещаю пару человек, которые стали для меня источником вдохновения в сфере пера. А наведываюсь я к ним чаще, чем к своим родственникам, живым или мертвым (да простит меня дедушка Игорь, но уверена, будь он жив, он бы понял и поддержал). Моими любимыми местами в городе остаются Новодевичье и Ваганьковское кладбища. Кого я только там не встретила! Каждый раз прогуливаясь, я снова и снова восхищаюсь такой тесной близостью с поэтами, будто вот же они, на расстоянии вытянутой руки и еще полутора метров. Можно сказать, мы стали хорошими друзьями, в тишине, которую разве что тревожит неустанно гулкий московский ветер, я рассказываю им о современности, о своих планах на писательство, жалуюсь на творческий кризис или сочувствую, что теперь, место их вечного покоя превратилось в туристическую базу, где несколько раз ко дню проводятся экскурсии и туристы, разинув рот фотографируют надгробия, все равно что кто-то отодвинет занавеску в душевой и будет рассматривать тебя словно экспонат. Трудишься всю жизнь, не находишь места для отдыха и сна, тебе же твердят «нечего! На том свете отоспишься», а выходит и там покоя не дадут назойливые зеваки.
Моя подруга и по совместительству соседка Лиза, уже привыкла слышать «не теряй, я в гости к Булгакову», а недавно и сама стала добавлять «передавай привет его дорогой жене». И так, я выделяю целый день на прогулку, по пути обязательно собираю небольшой букетик полевых цветов, согласно сезону, обычно в начале лета удается нарвать приличный букет одуванчиков. Затем сажусь на любимое МЦК и отправляюсь в путь.
Однажды в один из таких походов выдался забавный, а для кого-то пугающий случай. В нашем университете когда-то работал замечательный преподаватель литературы. Редко можно встретить таких, кто всей душой отдается своему делу, этот человек знает, что он на своем месте и еще никогда на лекциях не было столько студентов, как на уроках литературы. Сам же Илья Анатольевич по совместительству работает в музее Булгакова, и я не совру, если скажу, что он главный знаток биографии писателя, лучший аналитик всех его произведений или просто помешанный. Преподаватель, отмахиваясь, говорит, что просто он выполняет свою работу «слишком хорошо».
Уже находясь на территории кладбища, поздоровавшись со сторожем, который теперь меня узнает и радостно улыбается беззубой улыбкой, я уверенно повернула туда куда надо, обойдя пару уже знакомых могил. Неважно, жив ты, или твое бездыханное тело уже двести лет лежит под землей – правила вежливости, это правила, которые нужно соблюдать. Сохраняя веселый настрой, будто бы придя в гости к старому другу, я приветствовала постояльцев:
- Добрый день, Антон Павлович! Добрый день, Максим Николаевич! Добрый день, Елена Сергеевна, это Вам! Добрый день, Михаил Афанасьевич!
Рядом с могилой последнего стоял человек в черном пальто. Немного сморщив лоб, он поглядывал на мои действия с недоумением. Не придав значения месту, где случилась наша встреча, я на автоматизме, будто в коридоре университета также радушно воскликнула – «Добрый день, Илья Анатольевич!». Мой преподаватель сам стал бледным как привидение, и без того большие глаза стали совсем круглыми, понятное дело, его гениальный мозг не нуждается в запоминании каждого студента пофамильно и в лицо. Пока я бережно стала убирать мусор и листья со скромной, аскетичной могилы писателя, по фэн-шую пристраивая такой же скромный букет, приговаривая «что же это, за могилой такого человека даже ухаживать некому, ничего-ничего, я прихватила влажных салфеток, смотрю у вас тут портрет разместили, какая прелесть! Елена Сергеевна, Вам как всегда привет от Лизы», мой преподаватель растерянно упал на скамейку. Возможно, в его голове уже зрел план побега, наверняка он решил, что я сумасшедшая фанатка, которая выследила его, но увы, такую встречу запланировать нельзя. А вдруг, не дай бог, он подумал «ну вот, я умер и теперь тоже часть этого кладбища, брожу тут как призрак». Наконец взглянув на него, я спросила – «Вы тоже приехали навестить?», Илья Анатольевич, не моргая, кивнул, не сводя с меня застывших от ужаса глаз. Я продолжила:
- Я часто сюда захожу, не думала, что Вы тоже. Жалко, что Вы ушли с университета, хороших преподавателей теперь можно сосчитать по пальцам одной руки.
- Так Вы с университета!, - кажется, в лицо литератора постепенно стала возвращаться жизнь. – Слава богу! Я вот тоже решил проведать...сколько лет работаю, а на самой могиле никогда и не был.
Илья Анатольевич, все еще оправляясь от пережитого шока, встал, слегка кивнул, учтиво произнес – «Что ж, желаю хорошего дня» и на ватных ногах поспешил убраться прочь с проклятого места. Если у него и были причины покинуть университет, то после случившегося стало на одну причину больше никогда там не появляться. Так мы и остались с Михаилом Афанасьевичем, Еленой Сергеевной и остальными писателями стоять и лежать, провожая взглядами лучшего преподавателя литературы, который не был готов познакомиться с любимым писателем вот так.
Я просто пожала плечами, - «Ладно, Михаил Афанасьевич, всего доброго! Думаю, вы устали от посетителей, отдыхайте. Мне еще к Есенину ехать, нужно собрать букетик для его мамы» и припрыгивая отправилась дальше, - «До свидания, Исаак Ильич! До свидания, Максим Николаевич! До свидания, Антон Павлович!»