Глава 13. История Анты Чгао

18+. Присутствует мат, сцены насилия и жестокости.
      



Система Глизе-433, планета Болхиа. Научно-производственное объединение «Сталинград-на-Болхиа». 4 февраля 2347 г.




После изучения всего объема мнемографической информации о Анте Чгао, Лилия решила, не откладывая, заняться загадочной дамой лично. Для такого собеседования 651Х приняла полное парадное генеральское облачение со всеми регалиями, чтобы добавить себе значения.

Анта содержалась в особых условиях, - в комфортабельной камере на первом подземном этаже Управления, где очень редко бывали «гости» болхианских чекистов. Задержанных в большинстве случаев держали в «Холодильнике», то есть в анабиозном шкафу, чтобы лежали тихо и не доставляли проблем. Анабиозный шкаф размещался на этаже «-3». Был еще этаж «-2» — убежище для сотрудников на черный день… Был еще и «-4» на глубине почти тридцать метров. Туда не ступала нога органических сотрудников, там официально работали только машины. Что там творилось, только машины и знали...

Войдя в подземное узилище, Лилия услышала шум воды из душевой. Анта, видимо, наслаждалась водными процедурами. Вода была великой ценностью на постядерной Болхиа, а уж плескаться в ней без дела больше двух-трех тиддов, было расточительным барством. Земляне же, понятное дело, недостатка в воде не знали.

Помещение, где она находилась, с точки зрения болхианца, вышедшего из руин, камерой назвать было трудно. Для нынешних выживших аборигенов подобные условия показались бы райскими. Здесь была комфортная, мягкая койка, кондиционер, ванна с гигиеническими принадлежностями, монитор Продовольственного распредузла, галавизор, даже миниатюрный ноут… Не было только окон, - какие же окна под землей? Была, правда, здесь одна хитрость… Камера была очень мала, не более двадцати квадратных метров площади, и, благодаря оптическим эффектам на стенных панелях, узнику казалось, что стены сходятся, а помещение медленно, но неуклонно сжимается. Это очень давило на психику неподготовленного человека. Также в камере постоянно работало «излучение откровение», то есть заключенный был обречен говорить только правду.

На столе персонально для Чгао по приказу Лилии была оставлена архаичного вида брошюра с тончайшими пластиковыми листами, на которых были описаны события, происходившие с базой «Заря-21» и руководством Империи в период с 2333 по 2342 год на родном языке гуэннохорро.

- Анта, вы еще долго? Мне позже зайти? — крикнула Лилия в сторону душевой, будто она пришла не к плененному врагу, а к старой подружке в отель.

Шум воды прекратился, и из-за двери показалась мокрая седая голова в полотенце:

- А вы кто?

- Генерал-майор Государственной Безопасности Маргалитадзе. Начальник местного отдела МИБ, по-вашему, - между делом представилась 651Х. Ее дама из подполья видела впервые. И от удивления чуть не рухнула на пол:

- Генерал?!.. Извините, ситти генерал, я решила тут помыться, чтобы … Ну не зря же такому количеству воды пропадать?!

- Вам не за что извиняться… Чистота — залог здоровья… Наши люди это делают два — три раза в день.

- Хорошо, когда есть много воды… - с робостью в голосе заметила Анта. – Я как будто в дорогой комфортабельный отель попала до войны. Море горячей воды, ароматные моющие средства… Я впервые за последние три года помыла голову горячей водой с шампунем! Неплохо быть вашим пленником!

- Вам помочь? Все-таки вы человек с ограниченными возможностями! – любезно предложила Лилия, отмечая своим электронным взглядом следы ногтей на страницах брошюры. А это может свидетельствовать об эмоциях человека, скорее всего о гневе. Интересно, на чьей стороне ее симпатии? Судя по номеру открытой страницы, Анта дошла до событий 2342 года, но не до Августовского Побоища. Окончание операции на Гуриасси…

Вскрик в душевой, шлепок о стенку и звук трения мокрой кожи о плитку свидетельствовал о том, что помощь все-таки нужна. Лилия без церемоний вошла в душевую, где пара было, хоть якорь вешай, и увидела, как Анта, худая, крепкая женщина со шрамами, мужской фигурой и почти плоскими бедрами, с небольшой грудью второго размера и двумя «пуговичками»-следами от пулевых ранений на теле, поскользнулась единственной ногой, выронила костыль и избежала падения лишь упершись руками в стенки. И выпрямиться она не могла, - не хватало одной конечности для упора.

Лилия безо всяких церемоний помогла Анте вытереться, показала, что над душем есть такая прикольная штука, как ионный излучатель, улучшающий форму кожи и убивающий микробов, собственноручно одела ее и отвела в основную комнату. Анта была потрясена таким бережным к себе обращением.

- Ситти генерал, благодарю вас… право, не стоит… Я могу сама себя обслуживать… Мне неловко, что сама генерал ухаживает за мной, как за ребенком… Разрешите задать вопрос?

- Да, пожалуйста… Оказать помощь инвалиду, - святой долг хоть маршала! – чинно ответила 651Х. – А потом все зависит от самого пленного... Есть и такие, что будет над обрывом висеть, умолять о помощи, – руки не подам, а то еще и подтолкну. А грамотному специалисту-коллеге приятно помощь оказать.

- Коллега? Вы? – удивилась Анта.

- Ну, да… Что такое снайперское дело, знаю… Ну и еще масса специализаций… Вы с «Дайми»* работали, как правило?

- Так есть… - резко сбавила любезный тон болхианка, понимая, что инопланетянка знает про ее снайперскую подготовку, а также представляя ПО КОМУ работала эта инопланетянка. – Моя любимая… семь-семьдесят девять иррсиа*.

- Я знаю эту модель, - кивнула Лилия. – Слишком сильно лязгает затвором при выстреле, нет сошек для стрельбы, при выстреле ствол слишком задирается вправо… Зато преимущества: потрясающая живучесть, стандартизированные распространенные запчасти, не боится пыли, холода, жары, воды… Неприхотливая армейская винтовка, но не профессиональная. Ширпотреб… Хотя ваш военный теоретик Хулт Праым целую оду сочинил этой винтовке в своей книге.

- Вы знакомы с нашими военными трудами, ситти генерал?

- Да, пролистала на досуге… В принципе, чтобы привыкнуть к ней мне понадобилось около десяти тиддов. А профессиональные винтовки с продольно скользящим затвором не уважаете?

- В зависимости от ситуации, ситти генерал, - ответила Анта. – В поле профессиональную поди найди, да и капризные они… Хотя да, удобнее конечно…

Сейчас две противницы приглядывались друг к другу. Из брошюрки Анта поняла, что прилетевшие из космоса пришельцы, поразительно похожие на болхиа, добили, разгромили то, что оставалось от Гуэннохоррской Имперской армии, пленили Вождя и фактически уничтожили то, что еще с натяжкой можно считать государственным аппаратом. Однако они же восстановили часть армии из пленных, выживших солдат и офицеров старой армии, создав из них марионеточное государство, купив их небывалым уровнем комфорта и, обладая невероятной силой и ресурсами, восстановили несколько городов, в том числе и столицу. И ее они, видимо, пытаются купить, как военного специалиста, привлечь в свою марионеточную вассальную армию.

Что могла противопоставить им старая, сломленная женщина с темным прошлым? Они целую армию разгромили шутя! Потери – два-три человека против сотен! В то же время бойцы армии пришельцев безукоризненно обучены и вышколены, и относятся к местному населению в основном, дружелюбно. Особенно, к женщинам и детям, видимо, скучая по своим родным, которые где-то там, в Космосе. Уровень их технического оснащения и оружия, уровень жизни и развитие медицины опережают даже довоенную Империю на века. Анта видела пришельцев без их защитных костюмов, видела мужчин, будто со страниц какого-то утопического романа, пышущих красотой и здоровьем. Да и дама-генерал тоже цветет… Что она, Анта, может быть, последний солдат Империи, может противопоставить им? Сломленная, безногая, больная… Тем более тем, кто безо всяких разговоров спас ее и ее подруг от лютой смерти. Только остатки собственной чести? А что можно назвать честью? Ее жизнь?! Но как бы то ни было, нужно подумать о ее единственной оставшейся семье:

- Ситти генерал, разрешите обратиться с личным вопросом!

- Слушаю вас… - кивнула головой Лилия. Сейчас Лилия и Анта не отводили друг от друга глаз, изучая каждое движение соперницы, будто бы вступив в безмолвный поединок.

- Какова судьба моих подруг и детей? Особенно, Гоуди? Они… тоже где-то здесь? Я правильно понимаю, это подземная тюрьма или убежище? Я прошу вас быть с ними мягче! Они гражданские, они вообще не принимали участия ни в каких войнах! К тому же дети ни в чем не виноваты…

- Что вы себе нафантазировали, Анта? Или ваши власти поступили бы так? – позволила себе едкую шпильку Лилия. - Мы с бабами и с детьми не воюем! Ваши подруги и дети в больнице, в карантине... Рассказывают своим родным на тот свет про десять тысяч каналов гала… Ну, галактического телевизора… А Гоуди собирает модель космодрома и спрашивает о вас. Они все спрашивают о вас! Они вас очень любят и переживают за вас.

«Лжет? Пытается расслабить, подкупить лестью…» - подумала Анта.

- Спасибо, ситти генерал… А Яррвы среди них нет?

- Мы что, идиоты, по-вашему? Я, конечно, за гуманизм, но не до такой степени! Иногда гуманизм – это действительно ругательное слово!

«Вспомнила одну из цитат Зидо… Они все про нас знают! Точно подбирается по-хорошему, зубы заговаривает!» - сказала сама себе болхианка. – «А что я могу ей противопоставить? Они хотят купить меня, завербовать или склонить к сотрудничеству. Но чем я, сломанный свинцовый солдатик, могу быть полезна всемогущим пришельцам? Они шутя целые городки и базы строят на наших могилах и руинах!»

- Кстати, мы можем также восстановить вашу конечность. Вы вновь будете ходить на своих ногах, излечитесь от заболеваний, в том числе и от наследственной, станете настоящей красавицей! У нас пятьдесят лет – это время второй молодости для женщин! Наши женщины детей в семьдесят лет рожают, а живут до ста тридцати, ста пятидесяти лет! Неплохая перспектива, верно?

- Простите, вы … пытаетесь завербовать меня? – напряглась Анта. Ее лицо зараз стало серьезным. – Для какой же работы? Да и чем вам, космической цивилизации может быть полезна старуха, бывший унтер-офицер РХБЗ, просидевший пол-жизни в подземельях, трясясь, как крыса. Хотя, я на самом деле никакая не унтер-офицер, я обманывала всех… Ой! Почему я это сказала?!

- Потому что в этой комнатке говорят только правду, - довольно улыбнулась Лилия, буравя Анту глазами. – И вы обречены говорить только правду. А маленькая ложь рождает большое недоверие, верно? Есть у нас такая пословица. Вот и от вас мы ждем откровенности и лояльности.

- Вот почему вы поместили меня сюда?! – Губы Анты задрожали от гнева. – Чтобы сломить волю к сопротивлению?! Чтобы пугать меня этими вечно сдвигающимися, пульсирующими стенами? Скажите, когда вы уже снимете свою маску любезности и благородства? Когда меня уже начнут допрашивать и … Что вы делаете с пленными обычно?

- Я не буду вас допрашивать, - заявила Лилия, расслабляясь и откидываясь на спинку стула. – МЫ ВАС УЖЕ ДОПРОСИЛИ. И мы знаем про вас все!

- Как это?! – Бедная Анта от неожиданности опустилась на койку. – Мне ни один человек ни единого вопроса не задал!

- А помните, когда вас обследовали? – Лилия смотрела на болхианку непосредственным взглядом скучающей дурочки. – Когда вы еще заснули на кушетке? Когда вас освещали разными цветами радуги? Когда вас сканировали лазерным лучом? Помните? Мы считали все ваши воспоминания, все ваше сознание и часть подсознания в придачу. Мы знаем и про первый самокат изумрудного цвета, который был вашей самой любимой игрушкой в пять лет, и вы на нем носились по городу, воображая себя имперским особым курьером. И про то, как вы в четырнадцать лет стали женщиной с инструктором юношеского отряда «Стальной Молодежи», как вы были в него влюблены, и это он в значительной степени заразил вас безудержным патриотизмом. И про ваше обучение, и про участие в боевых действиях, и про ваши три, - три! – награды. И про то, как вы, дивизионный комиссар, подняли мятеж в бункере, убив командира дивизиона, чтобы запустить ракеты… И многое-многое другое! Так что мы знаем про вас даже то, чего вы сами про себя не знаете.

«Вот оно, могущество пришельцев!» - Анта почувствовала, как у нее немеют пальцы даже на той ноге, которой давно нет. – «Я погибла! Это, может, и не генеральша… Точно, разве бывают женщины-генералы! Это дознаватель или вербовщик местной охранки! И теперь выбор у меня небогат… Либо я работаю на них, либо меня бросят в лагерь или в подземную яму, уже без церемоний… Приемчики у всех контрразведчиков одинаковы! И, похоже, они знают, что я служила в «Аттре»».

- … Ах, да, забыла упомянуть про корпус «Аттра»! – всплеснула руками 651Х, будто бы прочтя мысли пленницы. – Но, надо сказать, вы служили в боевом подразделении? Там и практиковались? Или на охрану концлагерей тоже привлекали? На вышки?

- Ситти генерал, где бы я не служила, я служила Отечеству и Нации! – сжав губы, сдержанно ответила Чгао. – Привлекали, конечно.. Но я боевой офицер! Я сражалась за Нацию на войне, я рисковала своей жизнью! А про тот день в бункере… Я не жалею и не раскаиваюсь. Я нанесла удар по врагам моей родины!

- А я знаю! – кивнула Лилия. – Верите или нет, но я вас за запуск ракет не осуждаю. Здесь я полностью на вашей стороне. Вы исполнили свой долг перед родиной, - это факт. Хотя… чувство долга ли это было? Или яркое, звериное желание отомстить за мужа и сына? Скорее всего, второе… Желание нанести максимальный удар тем, кто разрушил ваш мир. Потому что сразу возникает вопрос... Если тогда, в бункере, в день начала войны вы были готовы распотрошить предателя заживо, лишь бы отдать приказ на запуск ракет, почему же вы в последнем-то убежище молчали в тряпочку, когда Яррва творила там свои делишки? Хорошо, допустим, про мальчиков вы не знали, но про то, что она издевается над Халакеей, про то, что она принуждает ее к деструктивным половым отношениям, вы тоже не знали?! Как же вы, имперский комиссар, закрывали глаза на эту мерзость?!

- Позвольте, я объясню, - ответила Чгао. – После того, как мы выбрались из убежища, мы с командой ракетчиков прибыли в бункеры Анстаррохорро, где собрались остатки командования Двенадцатой армии и политического руководства, в том числе и Имперской безопасности… Там произошло переформирование и меня временно освободили от обязанностей политического комиссара, признав, впрочем, что я со своей задачей справилась на «отлично»…Но там своих комиссаров хватало, более старых и опытных, их как раз спаслось больше всех… Был сформирован Рейдовый Отряд Особого назначения под командой местного главы МИБ, чьей задачей было наведение порядка на территории провинции и обследование очагов поражения. Наши задачи были очень обширны: и организация населения, и охрана спецгрузов, и борьба с бандами и анархистами и … много еще чего. Там я служила в чине лейтенанта первого класса по специальности «снайпер». На этой должности я находилась пять лет, дослужившись до капитана, а затем и до «майора-два», став командиром этого отряда. Более того, я узнала и про появление инопланетян в районе столицы, и про большие потери, которые нанесли инопланетяне… то есть вы… нашим войскам… А потом мы получили заявлении о капитуляции Вождя… И… все рухнуло.

- Поподробнее можно? Что рухнуло? – спросила Лилия.

- В нашей провинции, точнее, что от нее осталось, произошел переворот, - углубилась в воспоминания Анта. – Когда прошло известие о взятии вами правительственного комплекса Зидо, против руководства МИБ подняли мятеж «Черные драконы». Убивали всех партийных, хотя сами все партбилет имели… Началась гражданская война, которая длилась три дня… За это время население убежища и окрестных территорий сократилось наполовину. Оно и так-то было… А потом, когда МИБ и МВД истощили друг друга, власть захватили армейские. Нас-то они не тронули, мы были слишком полезны, да и они больше сочувствовали нам, а вот всех оставшихся «драконов» прикончили…

- Ну, «драконы» известные лузеры… за редким исключением… - поддержала Анту Лилия. – Скажите, ротмистр Чгао… Получается, что вы снайпер спецотряда МИБ… А какова ваша личная политическая позиция? Не волнуйтесь, у нас о политике можно рассуждать свободно.

- Я националистка, - честно сказала Антиа. – Когда-то была ярая партийная, а теперь весьма умеренная… Личность Зидо у меня восторга не вызывает. Вот его отец, Коце Гамзадаро был идеальным вождем и собирателем имперских земель! И я категорически не согласна с глупым и ненужным гонением на «гауни» и «обо». Лишать гражданства – да, может быть, преследовать отдельных предателей и вражеских агентов, - да! Но не целый же народ? Интересно, кто подсказал эту глупость Зидо?

- Вы, надо отдать вам должное, пошли на риск и, прямо скажем, поступили самоотверженно, вывезя в провинцию семью «гауни» по фальшивым паспортам, - с уважением в голосе сказала Лилия. – И заплатили за это высокую цену.

- Вы и это знаете? – брезгливо скорчила гримасу Анта. – Никакого подвига… Просто тот мальчик был в меня влюблен и ноги бы мне целовал за один поцелуй! А я подарила ему целую ночь счастья! Ну, подумаешь он вытащил для меня две корочки с печатью! Если бы я ему еще пару раз дала… простите, ситти,… - он бы мне весь сейф вынес. Можете поверить? Когда-то я была знатная красавица!

- Могу, - кивнула Лилия. – А семью «обо» вы за что сдали Тайной Полиции? Только за то, что они слушали радио ридданцев?

- А этого мало? – удивилась Чгао. – Мало того, они любили ругать Отчизну и называли ее «загоном неудачников»! Они и понятия не имели, что их через стенку слышно! Нет, меня совесть не мучает абсолютно!

- А ничего, что там дети были?

- Надеюсь, им найдут родителей попорядочнее! – невозмутимо сказала Анта.

- Вы смеетесь или откровенно верите, что лагеря кого-то исправляют? – удивилась Лилия.

- Лагеря разные бывают… - стояла на своем Анта.

- Это вы себя так успокаиваете? – посмотрела на нее Лилия. – Скажите, вы принимали участие в расправах над заключенными и пленными?

- Так есть… - ответила Чгао. – Это было нужно нации… К тому же все выпускники Корпуса Стальной Молодежи обязаны продемонстрировать свою верность режиму, готовность пролить кровь за Вождя и Нацию!

- Ясно… А что произошло после мятежа армии на вашем старом месте?

- Вы же все и так знаете, зачем спрашиваете? — с горечью в голосе спросила болхианка. – А дальше армейские дуболомы все загубили. Возомнили себя новыми королями, которым нужны подданные, стали заниматься грабежом и рейдерством на наших же государственных землях…. А патронов со временем сильно много не успели наделать, да и техника вечно новой не была. Напали на одну из банд в Пустошах, а те оказались сильнее. Они собрали окрестных пустынных разбойников и штурманули наше убежище, применив химическое оружие. Из убежища успели выбраться около тридцати человек, которые и разбрелись по разным кочевьям и стойбищам. А я мыкалась, мыкалась, потеряла ногу, а потом прибилась к девочкам.

- А что с ногой случилось? – поинтересовалась Лилия.

- Осколки гранаты Руута, - оскалилась Чгао. – Ногу мне отрезали пилой, а после такого либо подыхают, либо начинает «протекать чердак». Вот так, с беспомощностью и неземной болью пришло смирение.

Лилия знала про это бесчеловечное изобретение, порожденное дефицитом постатомной эпохи. Взрывчатка закладывалась не в металлический, а в древесный цилиндр, при взрыве одаривало пострадавшего десятками осколков-опилок, которые не возможно было обнаружить никаким рентгеном и которые доставляли раненому адскую боль, впиваясь в живые ткани и, к тому же, довольно быстро начиная гнить внутри человека.

Что же касается личности самой Анты, то после изучения всех характеристик, после сведения разрозненных сведений в единую картину, Лилия … разочаровалась в ней. Никакой революционеркой в душе, защитницей политических жертв и оппозиционеркой режиму Чгао не являлась. Она как раз была абсолютно нормальной, даже слишком нормальной для своего времени и пространства. Ну, с небольшими отклонениями в пределах статистической погрешности... Обыкновенный продукт своего времени и планеты, не самый порядочный, хотя и не самый сволочной… И уж подавно никакой героиней, бросившей вызов жестокому миру, Анта не являлась, - несмотря на ее силу воли, храбрость и еще не до конца убитое чувство сострадания к ближнему, ее в значительной степени можно было назвать даже приспособленкой. Она позволяла себе небольшие вольности, но, как ни странно, вполне в пределах допустимого в ее нацистской Империи.

Ее восхождение на пьедестал имперской военно-политической иерархии началось с незаконного тайного романа с инструктором военно-патриотического кружка, и первое грехопадение Анта совершила в четырнадцать лет. Совершила, кстати, с большим удовольствием, страстно влюбившись в своего тридцатилетнего наставника и приняв все его патриотические тезисы в самое сердце. У русского народа даже пословица есть: «Ночная кукушка дневную перекукует!» Патриотическое воспитание в горизонтальном положении быстрее доходило до сердца юной воспитанницы, чем дневное скучное сидение за партами.

После того, как юная Анта застала своего любимого уже с другой пылкой патриоткой, она расстроилась… но не слишком сильно. Она тут же закрутила новый роман с местным членом партии и не без его помощью оказалась в рядах «Стальной Молодежи», официальной молодежной нацистской организации, готовящей расово правильную молодую смену армии и госаппарату Империи. Справедливости ради нужно заметить, что юная Анта была отнюдь не бесталанной постельной куклой. Она хорошо училась, ей не было равной в беге и спортивной стрельбе, ее политическая подготовка оценивалась инструкторами, как очень хорошая. И курсант Чгао была далеко не глупа. Она поставила себе целью закончить обучение в корпусе Стальной Молодежи с отличием, и она сделала это во многом благодаря собственному труду и упорству. Хотя и от помощи покровителя тоже лишний раз не отказывалась, не дура ведь!

Когда она стала выпускником, она, ничуть не сомневаясь, приняла участие в обязательном «крещении кровью», застрелив поставленную перед ней на колени узницу лагеря, молодую девушку-ровесницу «обо». Просто потому что так надо, вроде ритуального забоя скота. И никто, даже самый въедливый шпик из Тайной Полиции не узнал, что перед принесением жертвы Нации обреченная девушка успела шепнуть Анте: «Меня звали Яса, мне восемнадцать лет…»

Курсант Чгао вздрогнула, поняв, что ее жертва не бессловесное животное, а живой человек, которая при других обстоятельствах могла бы стать ее подругой. Но, обладая большой силой воли и понимая, что на нее смотрят ее сокурсники и партийные наставники, девушка тут же овладела собой и молча, не показывая эмоций, спустила курок, разворотив девушке череп. Ее стошнило, но это было вполне допустимой реакцией, - молодые волчата еще не привыкли к виду внутренностей неполноценных, это нормально. Главное, выпускница не дрогнула и уничтожила низкое животное во славу Нации.

Став выпускницей, Анта прошла еще год курсов подготовки молодых комиссаров, как одна из самых достойных. После чего она была распределена в корпус спецназначения «Аттра», который занимался охраной концлагерей. Спустя полгода спокойной размеренной службы Анта стала проситься в боевое подразделение, участвующее в военных действиях. . Попав в действующую часть, Анта подает заявление на курсы снайперов. А после, достойно показав себя на войне в роли ангела смерти и получив первое ранение, усилиями одного из старых любовников ее вновь переводят в комиссары и награждают первыми боевыми наградами. Таким образом, Анта становится уникальным комиссаром, который время от времени берет в руки винтовку и участвует в боях. Это очень выигрышно выделяло ее среди коллег в глазах солдат и младших офицеров, которые привыкли видеть на комиссарских должностях лишь трусливых подлых говорунов. Комиссар Чгао шла в бой вместе с бойцами, заслужив себе репутацию одной из самых верных и фанатичных режиму молодых хищников в форме. И это при том, что Чгао с каждым годом как раз все более трезвела и видела все слабости и критические точки нацистского гуэннохоррского государства. А по ночам ей часто являлась Яса и говорила, что ей восемнадцать… Но все это Анта таила глубоко и не посвящала в свои тайны даже ровесника-супруга, за которого недавно вышла замуж и родила ему ребенка, а, родив, тут же вернулась в строй. На самом деле она так и не полюбила ни мужа, ни сына, хотя обязанности свои исполняла исправно.

Как бы то ни было, какие бы независимые взгляды не позволяла себе Чгао, она по-прежнему оставалась верной слугой режима и о его крахе даже и не помышляла, оставаясь одним из разящих мечей Империи. А все ее расхождения с линией партии были нередкими и среди самого пронацистского контингента. Она критиковала Зидо и превозносила отца Гамзадаро, - так в армии было немало коцеистов, которые ругали новые порядки и критиковали молодого вождя, - ну какой из старых пней не ругает молодежь?! То, что укрыла семью гауни, - не такой уж редкий поступок среди нацистских вояк. В некоторых учреждениях нацистские чины чуть ли не в открытую выписывали спасительные документы «обо»-любимчикам и полезным, верным служакам. А то, что, живя в убежище с женщинами из поселка, она не чинила препятствий Яррве, так это можно объяснить хронической депрессией. Никакой опасности режиму Анта не представляла и представлять не собиралась. Другое дело, что и выбора особого у нее и не было. Но в убежище она, не смущаясь, носила чужую личину, чужую форму и особо каяться в грехах перед подругами не собиралась, понимая, что ее просто могут забить насмерть. Так что никакой жертвенности, - строго рассчитанные осторожные шаги для сохранения собственной шкуры. Единственное, что играло в пользу Анты, - это то, что она попросила Голованова помочь подругам любой ценой, даже предложив в качестве оплаты собственную жизнь. Это внушало еще надежду, что Анта – не до конца отбитая нацистская сволочь. Но и им она не открылась о своей настоящей профессии – выдумала сказочку, что воевала против землян, хотя до сегодняшнего момента она их и в глаза ни разу не видела.

К тому же нужно принять во внимание еще один фактор… Анта была обыкновенным представителем тоталитарного военизированного общества с соответствующим менталитетом. А для таких обществ, где человек человеку хуже волка, где любой самый родной и близкий человек может своим доносом отправить тебя на смерть, двоемыслия и двойные стандарты были не редкостью. Для начальства одни слова и мысли, для домашних другие, для близких третьи. В таких обществах деградировали самые лучшие люди, и самоотверженность и храбрость здесь нередко соседствовала с трусостью, шкурничеством и звериной жестокостью,, а доброта и любовь сочеталась с ложью. Важно где какие качества применить… И так еще жили сильные, более-менее совестливые люди, а слабые и безразличные, стадо, просто шли в загоны под дудки партийных боссов-пастухов и по команде плевали и проклинали тех, кому не повезло. Да что Анта?! В тоталитарных обществах герои войн, все в орденах, смеявшиеся на передовой смерти в лицо, и те покорно тянут руку вверх, когда нужно отправить на суд очередного «замаскировавшегося врага Нации»! Против масс не попрешь, и против Системы тоже!

И вот теперь, чтобы понять окончательно, что представляет собой Анта Чгао, Лилия приготовила ей жестокое испытание. И с наибольшей долей вероятности 651Х предполагала, что Чгао она отдаст под суд и пустит на запчасти для нового киборга. По сути, такой же персонаж, что и Яррва, только более осторожный и сдержанный, с головой на плечах… Не нужно забывать, что во время службы в «Аттре» ситти Чгао убила ни за хрен собачий восемь узников лагеря смерти. Хотя, конечно, на фоне своих товарищей, на всю катушку наслаждающихся властью над жизнью и смертью обреченных, ее «успехи» были очень, очень скромными.

- Вы стали верующей или религиозной? – спросила Лилия болхианку.

- Наоборот! – резко, с ненавистью ответила Анта. – Нет никаких богов! А если и есть, то это боги-садисты, боги-изуверы, получающие удовольствие от страданий людей. Дьявол, может, и есть, а богов нет.

- Я поняла вас…Давайте покинем это помещение. Прошу следовать за мной! – Лилия протянула ей костыль, показала жестом, что пропускает вперед. – Не волнуйтесь, возможно, ваше пребывание здесь закончится буквально через пару часов...


ПОЯСНЕНИЯ И РАСШИФРОВКИ - *



Дайми – модель армейской снайперской винтовки армии Гуэннохорро.

Иррсиа – единица измерения на Болхиа, примерно 0,9 мм.

ЛЦУ – лазерный целеуказатель.