Обещанного три года ждут...

   Все, кто знал Надежду Ивановну, считали, что старость у нее очень хорошая. Даже можно сказать счастливая. И Надежда Ивановна была с ними полностью согласна. Хороший, заботливый сын, добрая сноха, замечательная внучка. Все любят Надежду Ивановну и помогают ей. Да и она сама старается, чем может, помочь семье сына. Когда глаза хорошо видели, Надежда Ивановна вязала для всей семьи сына носки, шарфы, шапочки, свитера. Внучка Алечка всегда была одета в красивые вязаные наряды от бабушки Нади.
   Жила Надежда Ивановна отдельно, но совсем не далеко от семьи сына, на соседней улице. Когда ноги Надежды Ивановны хорошо ходили, она всегда провожала внучку в садик и забирала из садика, а потом в начальной школе провожала внучку в школу и встречала ее из школы. Это вот сейчас уже глаза у Надежды Ивановны совсем плохо видят, а ноги не слушаются, и она редко выходит из дома. Сын со снохой ей продукты домой привозят и денег никогда с нее не берут. Даже обижаются, если Надежда Ивановна им деньги за продукты предлагает. Деньги, кстати, никогда особенно Надежду Ивановну не волновали. Жила она всегда по средствам и на самое необходимое ей хватало.
   Денежный вопрос остро встал, когда любимая и единственная внучка Надежды Ивановны Алечка заканчивала школу, и собиралась поступать в медицинский институт. Внучка Надежды Ивановны хотела стать детским онкологом. Училась Алечка хорошо, все экзамены сдала с высокими баллами. Но даже этих баллов, как оказалось, категорически не хватало, чтобы поступить на бюджет. А на платное отделение нужна была такая космическая сумма, что семья приуныла. Взять деньги им было не у кого, да и негде. Все наличные, какие были, сложили, подсчитали и прослезились. Надежда Ивановна не спала несколько ночей. Она точно знала, что и сын со снохой тоже не спят и сильно переживают. Единственная дочка, единственная внучка, а они, трое взрослых, помочь ей не могут. Даже если сын Надежды Ивановны продаст свою старую машину, это будет не полная сумма только за первый год учебы.
   - Аля решила поступать в медицинский колледж, а потом уже в институт, - рассказывал сын Надежде Ивановне по телефону, когда она спросила у него, как дела ?
   - Когда ты, сынок, в институт поступал, то главным были знания, а сейчас почему-то главным стали деньги. А где их взять ? Это же все пять лет платить надо, а потом еще два года ординатура.
   - В приемной комиссии медицинского института, мам, одна добрая женщина рассказала нам, что если Аля поступит на платное отделение и будет хорошо учиться, то со второго курса можно будет перейти на бюджет. У них таких случаев много.
   - Значит, главное это только за первый год заплатить ? – уточнила Надежда Ивановна у сына.
   - Выходит, что так, - ответил он.
   Всю ночь после этого разговора с сыном Надежда Ивановна занималась математикой. Ее однокомнатная квартира рядом с метро, в Центральном округе Москвы. Если сдать ее на год жильцам, то как раз хватит оплатить внучке обучение за первый курс. А то, что внучка будет очень хорошо учиться и перейдет на бюджетное отделение, Надежда Ивановна даже не сомневалась. Внучка девочка старательная, усидчивая.
   Сыну идея Надежды Ивановны совсем не понравилась.
   - Мам, а ты сама где собираешься жить ? – спросил он. – Ты же знаешь, что у нас двухкомнатная квартира, большая комната еще и проходная. Нам и втроем тесно.
   Надежда Ивановна и этот вопрос продумала. Не зря же она не спала всю ночь.
   - Поживу в каком-нибудь пансионате для пожилых людей. Вон их сколько рекламируют. И питание у них там очень хорошее, и медицинское наблюдение, и прогулки на свежем воздухе. Помнишь, сынок, тетю Риту из соседнего подъезда ? Ее туда дети сдали, так она звонит мне иногда и очень довольна. Да, и потом, я же не навсегда туда, а всего на один год. Как только Аля на бюджет перейдет.
   - Как-то это все неправильно, - засомневался сын Надежды Ивановны. – Люди подумают, что мы тебя в приют сдали.
   - На каждый роток не накинешь платок. Пусть думают, что хотят.

   Пансионат для пожилых людей был недалеко от Москвы. В комнате, куда привели Надежду Ивановну, стояло четыре кровати.
   - Вот Ваше место и Ваша тумбочка, - сказала Надежде Ивановне сопровождавшая ее женщина.
   Как в больнице, успела подумать Надежда Ивановна.
   - Меня зовут Тамара Петровна, - сказала женщина с кровати напротив Надежды Ивановны. – Я старшая по нашей комнате. Две другие соседки больные на голову, деменция, ничего не помнят. А я на голову здоровая, а вот ноги у меня совсем не ходят.
   Хорошо, что Вам эта кровать досталась, рядом с окном. За природой наблюдать можно.
   - Да мне не важно, какая кровать, - отвечала Надежда Ивановна. – Я ненадолго тут, всего на один год. Сын обещал забрать меня домой следующим летом.
   - Поживем – увидим, - сказала Тамара Петровна. – Как говорят – обещанного три года ждут. Зять мой тоже, когда сюда привез, все мне говорил, что вот ремонт в квартире сделает и сразу же заберет меня отсюда. Девятый год уже делает…
   Надежда Ивановна потихоньку привыкала к реалиям своей новой жизни. Почти каждый день ей звонил сын или сноха, они часто приезжали. Через пару дней  жизни в пансионате Надежда Ивановна уже знала во всех подробностях историю жизни и Тамары Петровны, и двух других соседок по комнате – Альбины и Татьяны.
   Альбина бывшая учительница. Деменция стерла из ее памяти девяносто процентов всей, накопленной за жизнь, информации и она живет за счет маленького оставшегося  островка памяти. Родные к ней приезжают часто, она всем улыбается, но никого не узнает – ни дочку, ни сына, ни внука, ни внучку.
   А Татьяна совсем одинокая женщина, родных у нее никого нет, все умерли. К ней только из соцзащиты иногда приезжают, чтобы ее проведать.
   
   Прошел год. Внучка Надежды Ивановны Аля очень хорошо училась, но бюджетных мест оказалось меньше, чем желающих на эти места попасть. Места для Али не хватило.  Поэтому надо была платить по полной и за второй год, и за третий, и за четвертый, и за пятый.
   Надежда Ивановна жила в пансионате уже пятую весну. Однажды ей приснился странный сон – неходячая соседка по комнате Тамара Петровна убегала по асфальтовой дорожке к воротам пансионата.
   - Тамара Петровна, Вы куда ? – кричала ей вслед испуганная Надежда Ивановна. – Вы же ходить не можете.
   - Я ходить не могу, а бегать могу, - отвечала ей Тамара Петровна. – Я к маме своей бегу. Она ко мне приехала.
   Утром Надежда Ивановна проснулась и увидела пустую кровать напротив себя. Ночью Тамара Петровна умерла.
   - Я умру, - сказала как-то Тамара Петровна Надежде Ивановне, - будешь вместо меня старшей в нашей комнате.
   Через несколько дней после смерти Тамары Петровны нянечка привела к ним в комнату новую женщину.
   - Ольга Николаевна, - представилась она.
   - Я тут в нашей комнате старшая, - обратилась к новой женщине Надежда Ивановна. – Мы живем здесь по-семейному. Теперь это наш дом. У Вас когда День рождения ? Чтобы мы Вас поздравили.
   - Ой, мой День рождения не скоро, летом. К тому времени меня дочка отсюда заберет. Как только ремонт в квартире сделают. Так что я тут не надолго.
    - Поживем – увидим, - вздохнула Надежда Ивановна незаметно. – Как говорится, обещанного три года ждут…

   Сама Надежда Ивановна останется в этом пансионате до самого конца своей жизни. Внучка Надежды Ивановны Алечка успешно закончит медицинский институт, станет очень хорошим детским онкологом, выйдет замуж и поселится с мужем в однокомнатной квартире Надежды Ивановны в Центральном округе Москвы, недалеко от метро. Все, кто знает Алечку, считают, что ей в жизни крупно повезло. Хорошая профессия, любящий муж, отдельная квартира рядом с метро… И Надежда Ивановна была с ними абсолютно согласна…