Дело было в Хлыстовке

Сальников Валентин Михайлович










Дело было в Хлыстовке.
Часть третья. Коллективизация.















Краснополье - Фрязино
2024г.
Дело было в Хлыстовке.
Часть третья. Коллективизация.

      В 1930 году в Хлыстовке продолжалась повторная попытка организации колхоза. Чему предшествовала известная статья И.В. Сталина, - «Головокружение от успехов», которая разъясняла политику партии в колхозном строительстве и ориентировала партийные кадры на исправление ошибок в колхозном движении, на закрепление успехов коллективизации. Прежде всего указывалось на недопустимость мер принуждения для вступления крестьянина в колхоз. Но гладко было на бумаге. Первая попытка организации колхоза оказалась неудачной. После непродолжительной совместной работы члены колхоза разбежались по своим дворам.
      Как вспоминал Пётр Иванович Козеняшев повторную попытку организовать колхоз предприняли всего лишь 18 хозяйств. Это при том, что Хлыстовка в то время насчитывала около 200 дворов.
      Начатый процесс повторной коллективизации шёл с трудом, большинство населения явно было настроено против. Бесспорно сказывался плачевный опыт первой волны коллективизации. Без репрессивных мер не обошлось. А тут ещё в 1929 году в Хлыстовке был закрыт храм. Священник Виктор Европейцев был выселен из села и проживал в Краснослободске. Население по старой традиции нередко приглашало его для проведения различных обрядов. Так случилось и в пасхальные дни 1930 года. Собралась огромная толпа женщин, которая направилась в сторону Сельсовета с требованием открыть вновь храм. В это время в Хлыстовке находился председатель Райсовета Рогачев. Ему удалось толпу успокоить. Это событие в округе получило известность как бабий бунт в Хлыстовке.
     Какие же меры предпринимались для привлечения односельчан в колхоз. Прежде всего конечно же использовалась агитационная работа. По селу бегало десяток активистов Комбеда и Сельсовета, которые промывали головы жителей, а заодно и выявляли критически настроенных граждан. С верху проводилась политика выселения несогласных в отдалённые районы страны. Сельсовет и Комбед готовили списки дворов для переселения и передавали их в Райсовет и райотдел ОГПУ, ответственный за мероприятие. Так подверглись выселению дворы Егора Васильевича Сальникова (Сергеева), Василия Степановича Долгачева. Двор Ивана Максимовича Козеняшева тоже был в числе выселенцев, семью уже выдворили из дома.  Но в процесс вмешался его старший сын Пётр Иванович. Он к этому времени занимал ответственные посты в органах Советской власти. Буквально под дулом пистолета он заставил отца вступить в колхоз. Тем самым спас семью от выселения. Многие получали административные и тюремные наказания в виде общественных работ.
     А вот событие произошедшее в самом конце 1930 года для Хлыстовки стоит особо. О нём в селе можно сказать молчали вплоть до перестройки, когда стали пересматривать дела по репрессиям 1920-40 годов.
     Помню был такой эпизод. Как - то летом в конце шестидесятых годов я приехал на каникулы. Мы плотничали с отцом около дома. В какой - то момент я спросил у отца о фамилии священника. Он назвал фамилию и замолчал. Это теперь я могу оценить его состояние в тот момент. А тогда я ничего не знал о судьбе деда. В семье никогда не заводились разговоры на эту тему. Хотя детстве был эпизод. Я пришёл с прогулки с друзьями. Затеял разговор про деда, спросив бабушку о том, где он. Она ответила, - умер в остроге. Я продолжил, - а кто его туда отправил. Ответ был коротким, - Шарок. Кто такой Шарок мне было неведомо. Понимание пришло с возрастом о имени этого человека.
     22 ноября 1930 года были арестованы шестеро жителей Хлыстовки и трое жителей Краснослободска. Кто же они:
-Стольников Фёдор Алексеевич;
-Долгачев Афанасий Васильевич;
-Сальников Иван Ильич;
-Сальников Михаил Ильич;
-Сальников Тимофей Васильевич;
-Козеняшев Иван Петрович;
-Европейцев Виктор Андреевич, бывший приходский священник села Хлыстовки;
-Седина Акулина Ильинична, бывшая монахиня Успенского жен - 
ского монастыря;
-Ремезова Фелицита Андреевна, бывшая монахиня Успенского женского монастыря.
     Основанием послужила докладная записка уполномоченного ОГПУ по Краснослободскому району Кипаева от 21 Ноября 1930 года. Причём ещё до ареста, проведения следствия и суда он   называет перечисленных лиц виновными.
     Уже 5 декабря следствие было завершено, подследственные были привлечены в качестве обвиняемых МОООГПУ. Объявлено об окончании и предъявлении следствия. 12 декабря дело было направлено в ПП ОГПУ по СВК. А 29 декабря было утверждено обвинительное заключение и направлено на рассмотрение тройки при ПП ОГПУ СВК. Приговор был вынесен 10 января 1931 года.
     Обращает внимание на себя тот факт как быстро закончилось следствие, которое строилось исключительно на показаниях сельских активистов, другие лица по делу не привлекались. Очных ставок между подследственными и активистами не проводились. Суда над обвиняемыми не было, дело рассматривалось во внесудебном порядке тройкой при ПП ОГПУ. Никто из осужденных своей вины не признал. Но тем не менее Ф.А. Стольников, А.В.  Долгачев и В.А. Европейцев были приговорены к расстрелу, который был приведён в исполнение предположительно 31 января 1931 года. Остальные осужденные получили от трёх до десяти лет концлагерей. И.П. Козеняшев, И.И. Сальников, М.И. Сальников, Т.В. Сальников отбывали наказание на строительстве Волго – Балтийского водного пути (Беломорканал). 2 марта 1933 года из заключения был освобождён М.И. Сальников, в связи с пересмотром дела коллегией ОГПУ СССР 10 февраля того же года. Ему были выданы документы для поселения в Вологодской области. На этом следы его обрываются, домой он не вернулся, семье ничего не сообщал. По одной из версий он осел или в Ленинграде, или в области. В 1934 году после окончания семилетки предположительно к нему уехал его младший сын Иван. В 1934 году в связи с успешным окончанием строительства канала И.И. Сальников, И.П. Козеняшев, Т.В. Сальников были досрочно освобождены, как ударники труда и вернулись на родину. И.П. Козеняшев не стал искушать судьбу и вскоре несколькими семьями выехали в Башкирию, где и поныне проживают его потомки.
     В приложении я разместил некоторые из многочисленных архивных материалов уголовного дела, которые дают представление   о событиях тех дней. На некоторых моментах я всё же остановлюсь. Прежде всего это обвинение в адрес Ф.А. Стольникова о организации им кулацкой группы ведущей агитацию против колхозного движения. Кроме того, в 1921 году он якобы совместно со священником В.А. Европейцевым скрывали женщину, которая выдавала себя за царицу с сыном. Они будто бы возили её по округе в агитационных целях. Молва эта имела под собой некоторую почву. В реальности в гостях у Фёдора Алексеевича был зять с матерью. Вот народ и распустил слух о царице. А много лет спустя сельские активисты представили это как фактическое событие. Или случай с И.П. Козеняшевым, которого выставили как лавочника. В реальности в его лавке по воспоминаниям современников на трёх гвоздях висело две скобы. А дом его врос окнами в землю. Ну наверно не хотел он вступать в колхоз, так и был причислен в саботажники. У И. И. Сальникова интерес для активистов представляли кузница и маслобойка. Впрочем, кузница была реквизирована в пользу Комбеда ещё в 1921 году. Лакомые куски были в хозяйствах А.В. Долгачева и Т.В. Сальникова, это ветряная мельница и просорушка. Как тут не поживиться построенным чужим трудом. Тимофею Васильевичу ещё напомнили о том, что он выступил против подъёма зяби, когда установились морозы. Логичным ведь был довод, плуги можно было привести в негодность и лошадей угробить. Но для активистов это же было не своё, чужое было не жалко. А.В. Долгачеву вменялось активное участие в кулацкой организации ведущей агитацию против колхозного строительства, выступавшего против закрытия храма. М.И. Сальникову приписали его службу каким - то стражником, а будучи в Петербурге он служил вроде в полиции. Участвовал якобы в поимке большевиков за что получил медаль. Медали у него были, только вот за участие в Первой мировой войне в качестве командира конного взвода в чине унтер - офицера. Или такой факт. Семье его дочери постановили сдать четырёх овец в счет налога на мясо. При этом в хозяйстве всего было шесть голов. Он возмутился этим фактом. Дело было в один из престольных праздников. По всему он уже принял горячительного. Придя в Сельсовет, оттрепал за грудки одного из активистов, а по дороге домой оторвал наличники окон дома другого активиста. За что получил в наказание в виде 180 дней общественных работ. Ему и это припомнили.
     Показания сельских активистов во многом были абсурдны и надуманы. Но следствие это не интересовало. Задача состояла в том, чтобы убрать из села часть лиц не желавших вступать в колхоз. Тем самым оставшуюся часть населения сделать покладистей из - за возможных репрессивных мер.
     Дома, хозяйственные постройки, мельница, просорушка, кузница и маслобойка осужденных были изъяты в пользу колхоза.
     По этическим соображениям я не указываю имён лиц, дававших показания против односельчан. Это довольно большая группа сельских активистов. Из нынешних жителей Хлыстовки мало кто помнит о них. И мы с Вами им не судьи. Беда их в неграмотности и бедности. Не могли они разобраться в сложностях политической ситуации. Действия их были обусловлены лозунгами, которые вложила в умы Советская власть.
     Надо сказать, что этот арест был не последним в Хлыстовке. Будут ещё громкие процессы как последствия политических событий в жизни страны. О чём будет следующая статья.
     Прошли годы. Наступили другие времена. Государство признало свои действия незаконными. Осужденные были реабилитированы. Но люди лишены жизни, как до них донести, что они невиновны.
     В какой же атмосфере пришлось проживать населению Хлыстовки в 30-60 - ые годы?  С одной стороны сельские активисты и их семьи, с другой семьи пострадавших. Как они ходили по селу и смотрели в глаза друг другу. Кроме того, волей судеб, оказавшись в составе колхоза, они рядом трудились на различных работах. Активисты и пострадавшие часто находились в родственных отношениях, зачастую в очень близких. Тот же случай с председателем колхоза Егором Волковым и его сестрой Феней, женой раскулаченного Дмитрия Сальникова (Сергеева). Феня вообще не признавала колхоз и уехала на поселение вместе с мужем. Хотя могла остаться в Хлыстовке будучи беременной и имея на руках малолетнюю дочь.
     В условиях страха люди затаились, замкнулись, любое слово сострадания или в защиту пострадавших могло быть расценено как контрреволюционная деятельность. А тут уже вступает в действие статья 58 УК РСФСР. После того как Хрущёв подверг критике культ личности Сталина, народ немного расслабился. Но этот глоток свободы был мнимым. Критиковать Сталина и Советскую власть с КПСС было не одно и тоже. По Хрущёву Сталин был не прав, а партия была права. В этом заключается противоречивость хрущёвской оттепели.
     Были и редкие исключения, которые отложились в моей памяти. В 1961 году Хлыстовку приезжал Иван Андреевич Зубарев (пле -    мянник моей бабушки по матери) со своей матерью Матрёной Фёдоровной (в девичестве Стольниковой). Они остановились в доме сестры Агафьи Фёдоровны. Понадобилось заправить автомобиль. Фёдор Михайлович, - сын Агафьи Фёдоровны решил вопрос заправки с председателем колхоза. Заехали за заведующим складом ГСМ В.П. Волковым, который будучи председателем Сельсовета был причастен к событиям тех лет. По дороге, не помню почему, Фёдор обратился к брату фразой, - вот мол кто причастен к бедам наших предков. Волков принял эту фразу молча. Последствий этого разговора для Фёдора Михайловича не было.
     Или вот другой случай, который произошёл примерно в тоже время. О нём я слышал от нескольких односельчан. Полагаю в его достоверности нет сомнений. Хлыстовку после длительного перерыва посетил Матвей Васильевич Долгачев с сыном Фёдором. Он покинул Хлыстовку в начале тридцатых годов не желая вступать в колхоз. Приехали они на машине сына. Остановились в доме сестры Евдокии Васильевны, которая проживала недалеко от Егора Васильевича Волкова. Естественно, Егор и Матвей встретились. Егор Васильевич под впечатлением от машины бросил фразу: «Матвей, как был ты кулаком так им и остался». Последовал ответ: «Егор, как был ты дураком так им и остался». Что тут сказать, объективная оценка бывшего председателя. Суть, которой, как мне кажется, в том, чтобы жить надо своим трудом, а не на нажитом другими. Наверно и Егор Васильевич на склоне лет понял, что нельзя жить за счёт отнятого у других. Один бог знает что творилось у него на душе на склоне лет. Грехов за ним в прошлом было предостаточно. По этой причине надо полагать и доноса не последовало.
     Возникает вопрос, когда же был окончательно завершён процесс коллективизации в Хлыстовке? Ответ найти не просто. Можно с некоторой осторожностью полагать, что к концу 1936 года коллективизация была завершена. Основанием для такого предположение служит тот факт, что в 1936 году состоялся Восьмой Всесоюзный съезд Советов СССР. На нём была принята новая конституция. Объявлено о победе социализма в СССР, а значит и колхозного строительства.
     Репрессии в отношении жителей Хлыстовки не желавших вступать в колхоз после 1930 года продолжились. Так в 1932 году органами ОГПУ был выселен сроком на пять лет в Буйскую колонию Василий Степанович Долгачев, как кулак-лишенец. В июне 1936 года по статье 58, п.10, ч.1 сроком на четыре года был осужден Верховным судом МАССР Дугонин Егор Дмитриевич, как глава единоличного хозяйства. Василий Николаевич Сальников в августе 1932 года осужден на два года лишения свободы по статье 58, п.10 УК РСФСР тройкой при ПП ОГПУ СВК. В августе 1931 года тройкой при ПП ОГПУ СВК осуждена по статье 58, п.10 УК РСФСР сроком на пять лет ИТЛ Сальникова Агриппина Васильевна. Бывшая монахиня, сестра сосланного в Сибирь Е.В. Сальникова-Сергеева.
     Перечень этот можно продолжить. Многие семьи, оставаясь вне колхоза, не дожидаясь репрессий срывались с насиженных мест и уезжали в другие регионы. Много людей выехало за пределы Хлыстовки в индивидуальном порядке под разными предлогами получая справки, оседали в новых местах, обзаводились семьями и на родину уже не возвращались. Как говорят от проблем подальше. До революции для населения Хлыстовки было характерно отходничество. После окончания полевых работ мужское население собиралось в артели и выезжали на полгода в промышленные центры. С организацией колхоза отходничество продолжилось. Кроме того, это давало легальную возможность избавиться от вступления в колхоз.
     Период колхозного строительства после 1930 года потребует отдельной статьи.
     Думаю, не лишне будет напомнить о некоторых объектах предпринимательской деятельности, которые были реквизированы у односельчан в пользу колхоза в процессе коллективизации к концу 1930 года, -
-А.В. Долгачев лишился мельницы, большого кирпичного дома. В этом доме располагались изба-читальня, сельский клуб;
-Ф.А. Стольников лишился половины дома, хозяйственных построек;
-Т.В. Сальников лишился просорушки;
-И.И. Сальников лишился кузницы, маслобойки, дома с хозяйствен -ными постройками;
-В.А. Сальников (Абрамов) лишился мельницы, просорушки, двух кирпичных домов с хозяйственными постройками;
-Е.В. Сальников (Сергеев) лишился мельницы, кирпичного дома с хозяйственными постройками, в добавок ко всему семья выселена в Сибирь;
-Семья Козеняшевых -Гераськовых лишилась магазина. На базе этого магазина впоследствии образовали Сельпо.
     Население Хлыстовки занималось также швейным делом, выделкой овчин, изготовлением валяной обуви. Эта хозяйственная деятельность ушла в тень. По крайней мере сведений о приобретении патентов на это нет.
    До коллективизации много хозяйств в Хлыстовке занималось пчеловодством. В процессе коллективизации пчеловодство перешло к колхозу.
     Местная торговля, естественно, была запрещена. Население стало перебиваться сезонной продажей продовольствия в основном в базарные дни в Краснослободске. Да и торговлей это назвать сложно, как говорят от случая к случаю.
     В основу статьи положены события, отражённые в материалах архивного уголовного дела № 8312-с, архивные материалы Хлыстовского Сельсовета, воспоминания современников, Книга памяти жертв политических репрессий по РМ.

Примечания:

1. ОГПУ - Особое главное политическое управление при СНК СССР.
2. Тройки при ПП ОГПУ (Полномочное представительство ОГПУ СНК СССР по конкретному региону). Состав тройки, - начальник управления ОГПУ по региону, секретарь обкома партии, прокурор.
3. СВК - Средне - Волжский край.
4. МОООГПУ - Мордовский  областной отдел ОГПУ.

Иван Ильич Сальников мой дед, Михаил Ильич его брат.

     Статья не подвергалась правке редактора и корректора. Поэтому буду признателен за замечания и предложения по изложению содержания статьи.


К сему,
Валентин Михайлович Сальников.
Телефон: 8-903-664-20-20; 8-968-803-39-22.
E-mail: elcomvms@rambler.ru



;