Время

Предполагаю,  что  оно  живое.
По-кантовски  вселилось  в  нас,
Наполнив  до  краёв  собою,
В  сознании  и  чувствах  растворясь.


Самостоятельно  оно  не  существует,
Ведь  и  часы  так  просто  не  пойдут.
Однако  же,  оно  без  устали  диктует
Свой  жёсткий  ритм,  пока  мгновения,
Судьбой  подаренные  нам,  не  истекут.


Но  люди  этого  не  знали
И  Хроноса  премудрого  изобрели.
Даже  портрет  его  нарисовали.
С  седою  бородой,  с  песочными  часами,
А  иногда  и  с  крыльями…
После  того,  как  осознали
Что  время  птицею  летит.


Его  полёт  порою  незаметен
И  скоротечен,  будто  детский  сон.
Оглянешься,  а  за  спиной  десятилетий
Остался  полутёмный  коридор.


Бывает  и  наоборот…

Когда уныло  тянутся  минуты,
Наполненные  болью  и  тоской,
И  кажется,  что  бесконечны  их  редуты,
И  навсегда  покинул  нас  покой.


Но  всё  проходит,  и  хвалу  мы  воздаём
Тому  же  времени…
Которое  ещё  недавно
Мы  за  медлительность  ругали.


И  всё  же  чаще  я  его  хвалю. 
Возможно,  потому,  что  я  устал,
И  никуда  уж  не  спешу, 
Всё  больше  безмятежно  созерцаю


И  чайки  скоростной  полёт, 
И  времени  неторопливое  движенье,
Когда  над  головой  безоблачная  синева,
А  в  море  штиль,  и  полностью  отсутствует  волненье.


И  остановлено  прекрасное  мгновенье…
Естественно,  без  колдовства,
И  вспоминается  вдруг
Времени  широкое  определенье:


Оно  есть  бытие, 
Что  одновременно  и  существует,  и  не  существует,
Что  это  Кронос,  порождающий  и  пожирающий  детей,
Что  это  жизнь  и  смерть,
Которые  тотальное  единство  образуют.


А  память   продолжает  оживлять
Утраченное  в  спешке  время,
Чем  заставляет  вновь  переживать,
Передоказывать  потрёпанные  теоремы.


Не  знаю,  есть  ли  в  этом  смысл,
Ведь  время  движется  только  вперёд.
Абстракция  пассивного  всепоглощенья…
Не  за  горами  мой  черёд
Пугающего  перевоплощенья.