Я вас не люблю

Глава 23

С работы он позвонил Вере

Я вчера был у родителей

– У каких?

– У всех. Давай сегодня встретимся, а потом за Сашенцией сходим.

- Я подъеду к твоему офису, у вас там парк хороший, погуляем.

Павел ждал Веру, прогуливаясь на парковке

– Паша! – позвала его женщина.

– Привет, мы давно не виделись

– Я тоже скучала.

Он рассказал о встрече с биологическими родителями и со всеми подробностями – с приёмными.

– Вот как бывает, да, Павел. Родные совсем чужие, а приёмные с открытой душой. Я рада, очень рада, что ты попросил у них прощения. Это очень важно. Мне кажется они хорошие люди, не злопамятные.

– Да, особенно мама, очень душевная. Я рассказал им о тебе

– Зачем?

– Потому что хочу, чтобы между нами было всё серьёзно, ты разве этого не хочешь?

– Я переживаю, вдруг опять ошибусь и у нас с тобой ничего не получится.

– Ты хочешь взять паузу? Подумать?

– Нет

– Тогда что? Мама попросила прийти с тобой в гости, познакомиться.

– Сходим, в этом я не вижу ничего плохого.

– А в чём ты видишь что-то плохое?

– Мы ещё мало знаем друг друга, давай еще подождём. Ты только не обижайся, ладно?

Вера заметила изменения в настроении Павла.

– Обиделся – сказала Вера и взяла его за руку.

– В субботу идём в цирк, я купил билеты.

– Отлично, Сашка будет рада.

Увидев маму вместе с Павлом, девочка обрадовалась

– Я люблю, когда вы вдвоём за мной приходите.

– Сашенция, ты любишь цирк?

– Обожаю

– В субботу идём.

– Ура, спасибо дядя Павел – и обхватив его шею тоненькими ручками, поцеловала в щёку.

Он посадил её на плечи – Как высоко! Я прямо до небушка почти достаю.

Проводив девочек до дома, мужчина поехал к себе. Сейчас он был занят тем, что изучал документы по приватизации коммуналок. У него есть сбережения, будут еще от продажи комнаты и он сможет купить себе отдельную квартиру. Можно было бы подумать о приватизации этой коммунальной квартиры, но придётся вложиться в ремонт, а он потребует огромных средств.

– Надо ещё подумать – решил Павел.

Всю неделю он занимался новым делом, встречался со свидетелями, искал доказательства невиновности своего клиента, а в субботу они все направились в цирк: огромные слоны, маленькие дрессированные собачки и красивые скакуны – привели в восторг маленькую зрительницу. Она долго смеялась над клоунами и держала за руку Павла, когда под куполом цирка работали акробаты.

В воскресенье он пошёл к родителям. Купил маме цветы, набрал продуктов и с полными пакетами пришёл в гости

– Сынок, куда ты так много.

– Чтобы вам не ходить, на улице холодно.

– Как хорошо, что ты пришёл, а мы с папой всю неделю о тебе говорили.

В это время прозвенел звонок

– Вы кого -то ждёте?

– Нет – ответила мама и пошла открывать.

Перед ней стоял Анатолий, какой-то возбуждённый

– Здравствуй, Верочка!

– Здравствуй, проходи. Что-то случилось?

– Да, случилось, я услышал как моя жена кому-то рассказывала по телефону, что приходил Павел, а она его красиво спустила с лестницы. Представляешь? Мы с ней крупно поругались, хотел спросить он к тебе заходил?

– Да он и сейчас у меня – и развернувшись, показала рукой на Павла.

Молодой мужчина встал и подошёл к отцу. Он был выше него на полголовы и совсем не похож на него.

– Ну, здравствуй! – сказал Анатолий Григорьевич и протянул сыну руку.

Но Павел не спешил ему протягивать свою. Вера чувствовала, что назревает скандал

– Павел, вам надо поговорить. Анатолий, присядь.

– Мам, не уходи – попросил сын – посиди с нами.

– Хорошо, только вы не кричите, а то я этого не выдержу.

– Не будем – пообещал Павел

Мужчины какое-то время смотрели друг на друга и первым начал Анатолий Григорьевич

– Паш, ты прости меня за то, что пошёл на поводу у жены и испугался, она ведь мне условия поставила: или она тебя оставляет или развод. Но когда Верочка предложила тебя забрать в свою семью, я сдался. Подумал, что мы родственники, ты будешь расти на глазах, мы будем помогать Вере и так действительно было: ты приходил к нам, играл со своими братьями, ночевал у нас и всё было бы хорошо, но ты узнал правду. Каждый реагирует на неё по-разному, тебе захотелось уйти в детский дом.

– А ведь я просился к вам в семью, ещё даже не зная, что вы мои настоящие родители, но тётя Надя сказала – Нет, хочет идти в детский дом, пусть идёт.

– Да всё так, но меня на суде не было, не было меня в этот момент в городе, а то, что ты уехал в детский дом, я узнал через неделю от Веры.

– Сбрасываешь с себя ответственность? Мол всё жена виновата, я хороший, так?

– Я с себя ничего не снимаю и виноват в том, ч то случилось может быть больше, чем Надежда. Ведь я всегда был инициатором следующего ребёнка. Очень хотели дочь, а рождались все время сыновья, а когда Надя забеременела в четвертый раз, я лежал в реанимации, попал в дтп, она ухаживала за мной и когда поняла, что опять ждёт ребенка, аборт делать было поздно.

– А если бы родилась девочка, вы бы взяли её в свою семью?

– Да

– Значит, я виноват лишь в том, что мальчик.

– Да, скорей всего так.

– Что же вы хотите теперь от меня? Мне тридцать один год, я вырос, окончил юридический институт и работаю. Хоть я и не богат, но у меня всё есть и вы мне не нужны сейчас также, как я вам когда-то. Кому я обязан всем, так это своим родителям-- и он взял Веру за руку.

– Всё справедливо – сказал поднимаясь , Анатолий – Прости, если хватит на это душевных сил – и пошёл в прихожую.

Не глядя на Веру, мужчина оделся и вышел из квартиры. Ему надо было побыть одному.

– Я наговорил ему лишнего – повернувшись к Вере, спросил Павел

– Ты всё отлично говорил – сказала мать, сглатывая застрявший в горле ком. – Тебе труднее, чем ему.

Полчаса спустя всё семейство, сидело за столом и пили чай. Однако до самого вечера Павла не оставляли невесёлые мысли об Анатолии Григорьевиче и его трёх братьев, которых он когда-то считал родными и хотел быть с ними одной семьёй. Эти мысли снова вернули Павла в тот день, когда состоялся суд. Всё стояло перед глазами, память, которая хранила это специально на тот случай, если ему вдруг захочется снова вспомнить своё падение. Как правило, он избегал подобных воспоминаний – копаться в ужасном своём прошлом, но сегодня захотелось сделать это вопреки всем запретам, в назидание в будущем самому себе. Простились все сдержанно, несмотря на то, что Вера успокаивала Павла, настроение у всех было мрачным.

Продолжение