Флажки для волков

Часть 1
Не на равных играют с волками
Егеря, но не дрогнет рука!
Оградив нам свободу флажками,
Бьют уверенно, наверняка.

Волк не может нарушить традиций.
Видно, в детстве, слепые щенки,
Мы, волчата, сосали волчицу
И всосали - Нельзя за флажки!

Идет охота на волков, идет охота!
На серых хищников - матерых и щенков.
Кричат загонщики, и лают псы до рвоты.
Кровь на снегу и пятна красные флажков.
Не помню, когда точно услышала эту песню и где именно, но она сразу стала для меня откровением, а потом оказалось, что и Дима очень любит Высоцкого и эту песню тоже. Скажете, слишком кровожадная она для ветеринара, любящего животных? Может быть, наверное, потому меня и пробивает на слезу, когда слушаю ее.
Все-таки за три пролетевших года мы с Димой, оказывается, еще не слишком хорошо знаем друг друга. Или опасаемся в очередной раз разочароваться, как я когда-то – в Анатолии, а он – в своей Ларисе – Лауре.
Видимо, именно по этой причине мы никак и не решаемся соединить наши судьбы, но при этом не то чтобы сомневаемся друг в друге, а просто... опасаемся. Опасаемся друг друга разочаровать, что ли... Честно говоря, я думала, что наши отношения станут... изменятся после того происшествия с «охотниками», но мы как топтались, так и топчемся на месте. Не знаю, хорошо это или плохо, но я жду от него каких-то решительных шагов, а он... Ждет их от меня? Ну нет, это смешно! Дима – настоящий мужчина, он всегда и во всем делает первый шаг, стопор у нас только в отношениях.
Впрочем, все же большую часть времени мы проводим в Заячьем. Димка предлагал переехать к нему в город, но я этого совершенно не хочу, так как очень люблю свою деревню и свою работу на ферме теперь уже у Ульяны. Она прекрасно со всем справляется, а деревенские были очень рады ее возвращению и конечно, совершенно его не ожидали, так как в большинстве своем думали... ну, вы сами знаете, что думали все деревенские. Живет Ульяна одна, как и я, она тоже достаточно бесстрашна и спокойна, с домом ей помогает приходящая женщина из деревни, и иногда даже остается с ней ночевать. Ульяна, как и я, завела кота и собаку – огромную кавказскую овчарку. Она искренне не понимает, как я могу держать волкособа – с той самой истории она ненавидит эту породу, и иногда говорит, что «эти собаки еще доставят нам проблем, попомни мои слова». Почему она произносит это именно во множественном числе, мне непонятно. После того, как скит прикрыли, всех волкособов забрали и, по словам Димы, отправили в колонию для охраны объекта под четкий контроль теперь уже начальника колонии. Того самого, которого в конце истории про «зайцев» назначили временно исполняющим обязанности.
С Анюткой у нас отношения по-прежнему натянутые, она даже уволилась, я так полагаю, из-за меня, с фермы и нашла какую-то работу через интернет. Теперь она работает на дому, и только несколько раз в месяц ездит в город получать какие-то там задания. Она все еще считает, что если бы я не разворошила этот «муравейник», Гошка сейчас был бы на свободе. Впрочем, я уже устала доказывать ей обратное, и просто перестала этим заниматься. Тем более, что отношения с ее бабушкой, теткой Дуней, у меня прекрасные. Та, конечно, очень переживает за внучку, и иногда рассказывает мне, как Анька плачет по ночам.
– Ну вот было бы из-за кого рыдать! – восклицает она, когда мы сидим с ней в летнике – тьфу! В заразу влюбилась и ноет! Ой, милая моя, я как почитаю где, как девки с ума-то по тем сидельцам сходят – ажник страшно становится! Они ведь вон какие языкатые – красивыми речами только так сманивают, а потом – что? Да никакой жизни!
– Тетя Дуня, да успокойтесь вы! Совсем она глупая, что ли? Ждать она его точно не будет, поверьте! Ему двадцать лет сидеть, у нее молодость мимо проходит!
– Семнадцать уже – мрачно резюмирует старушка.
– Хм – смеюсь я – ну, как бы, тоже дивно. Ни год, ни два... Она еще сто раз разлюбить его успеет.
– Твои слова – да Богу в уши! – она истово креститься на образа в углу летника и что-то шепчет про себя.
Наша новая история началась с того, что на месте домика Таисьи церковная епархия решила поставить церковь. Местные женщины давно просили у старосты, но тот все что-то откладывал, и вот, наконец, свершилось – решено было ту церковь установить, тем более епархия дала добро и даже денег под это дело выделили. Обещали по окончанию работ прислать батюшку для молебнов, иконную лавку установить, да открыть воскресную школу для детей. А то полный непорядок – деревня разрастается, количество живущих в ней увеличивается, а церкви нет.
Место согласовать долго не могли – церковь знахарство не признает, богохульное то дело, а потому было решено поставить ее рядом с домиком Таисьи, а не прямо на том самом месте. Домик Таисьи благочинный приказал под снос не отправлять, мол, разместим там воскресную школу или под какие хозпостройки пустим... На том и порешили, а то все жители деревни думали, что вопрос этот не скоро решиться, и так строительство и будет на месте топтаться.
Теперь разговоров около магазина – любимого места сборища баб – только о строительстве церкви, да о том, кого служителем пришлют.
Наблюдая эту картину и слушая речи местных кумушек, мы с Димой только посмеиваемся. Правда, он сказал мне, как отрезал, когда материалы для церкви привезли и работников понаехало:
– Ась, слушай, давай, поставят церковку, и мы с тобой поженимся! Заодно и повенчаемся.
Он обнимает меня со спины, и мы, стоя неподалеку, внимательно наблюдаем за тем, как суетятся рабочие, располагаясь в домике Таисьи, как носят из машин свои личные вещи, а потом дружно отправляются на разгрузку материалов.
Оборачиваюсь к нему, удивленно вглядываюсь в его глаза.
– Это что – предложение? Я думала – будет торжественнее!
Он грустнеет, а я смеюсь:
– Дим, да ладно, я пошутила! Все это неважно! Важно, что ты, наконец, решился на это! Мне казалось... что ты чего-то опасаешься!
– Да ну, глупости! Я знаю, что люблю тебя, а ты меня. А предложение – вот строительство будет подходить к концу, и я обязательно все сделаю официально! Считай, что сейчас это был намек – к чему тебе нужно быть готовой!
Местные дамы уже живут в ожидании того, когда освоившиеся строители будут приходить в клуб на дискотеки и в кино, мы с Димой с улыбками наблюдаем за их попытками оказаться поближе к стройке и завести хоть с одним из них разговор.
– Замуж девки хотят! – усмехается Дима – а вот по тебе этого не видно, Ася!
Это он так меня подзуживает – знает, что я не люблю разговоры о замужестве.
Самое скучное, это когда Дима, уехав утром на работу, звонит мне ближе к вечеру и говорит о том, что задерживается, а потому останется ночевать в городской квартире. Теперь такое случается чаще, чем раньше, впрочем, я совсем не удивлена...
Появления в Заячьем церкви ждет и еще один человек – Олег. После той истории он долго лежал на лечении, и сейчас его опухоль не растет и не развивается. Олег считает это божьим подарком, и точно таким же подарком он считает Заячье. Потому что именно здесь начался его путь к спасению после того, как он убегал от «охотников». На собранные волонтерами средства он смог купить себе небольшой уютный дом в нашей деревне и устроиться к Ульяне на ферму обычным скотником. Работа для него не слишком тяжелая, и самое главное, ему нравится. А появления церкви он ждет, потому что после спасения уверовал в то, что именно Господь помог ему выбраться из этой передряги...
– Из одной крайности в другую – говорит Дима, качая головой.
Крайностями в данном случае он называет передрягу, которую пережил Олег с «охотниками» и, как следствие - уход в религию после лечения.
Впрочем, мы его не осуждаем. То, что он пережил и остался жить, мы с Димой тоже считаем чудом и после той истории мы очень сдружились.
На работу я теперь езжу на мотоцикле – года два назад я полюбила этот транспорт, и Дима подарил мне классный и дорогой БМВ серебристого цвета. Изогнутое тело этого мощного зверя напоминает мне грациозную пантеру, а скорость, которую он развивает, дарит мне незабываемое чувство полета. Когда я увидела этот подарок, мне казалось, что у меня даже сердце остановилось от восторга. Зато Олег только головой покачал и назидательно сказал Диме:
– Ты понимаешь, да, какое оружие ты сунул в руки этой женщине? Она же берегов не видит!
– Зато на работу теперь пешком не ходить! – улыбнулась я.
Во время рабочего дня ко мне на ферму может прибежать Хан. Он никогда не заходит на территорию – всегда сидит снаружи и терпеливо ждет, когда я появлюсь на своем железном «коне». Потом бежит рядом, довольно высунув язык и стараясь при этом меня обогнать, словно дразнится. Иногда они приходят вдвоем, – Хан и Бегемот – усаживаются рядышком и ждут. В таких случаях я беру Бегемота к себе на сиденье, а Хан бежит рядом. К таким поездка мой котик уже привык и ему даже нравится.
То утро ничем не отличалось от других ему подобных, разве что около ворот меня встретила тетка Дуня, и с намерением поделиться новостями, подошла и заговорила быстро, с волнением:
– Нет, ты что думаешь, а? Уехала сегодня чертовка в город. Я, говорит, по работе, и не жди меня дня три! Вот какая у нее такая там работа на целых три дня? Обучение, говорит, проводят!
– Тетя Дуня, ну чего ты? – останавливаю я ее – может быть и правда обучение!
– Да ну! Какое там... Что-то как-то мне не верится! Слишком уж самостоятельной стала!
– Она деньги приносит в дом?
– Приносит!
– Ну, а чего тогда? Не может же она вечно возле вашей юбки сидеть! Отпустите вы уже ее!
– Может, ты и права! Тревожно ведь за нее – наивная она, как дите!
– Все на ошибках учились... Соломку везде не подложишь.
Уезжаю на работу, оставив свое нехитрое хозяйство на Хана и Бегемота. Кстати, Хан теперь на свободном выгуле – на вольере я не настаиваю, да и он не очень любит там сидеть, кроме того, собачка аккуратная, по грядкам на огороде не бегает, в теплицу не лезет, равно, как и мой котик Бегемот. Два этих чуда практически всегда вместе.
Я валандалась с бумагами и отчетами для инстанций почти до обеда, потом было то же самое. Устаю от бумажной работы больше, чем от животных, лучше бы с ними возилась, чем с этими документами. Но коровы на выпасе на дальнем лугу, у речки, а со свиньями полный порядок – их я проверила всех еще утром.
Часа в три дня приходит Ульяна.
– Ася, слушай, я уезжаю вместе со скотниками на дальний луг – лицо у нее встревоженное – не знаю, появлюсь ли еще сегодня.
– Что-то случилось? – спрашиваю у нее.
– Да. Красаву потеряли. А она стельная.
– Как пастухи могли ее потерять? Она что – в лес ушла?
– За это и переживаю. Там как раз недалеко.
– Дай бог, найдется... Сейчас, говорят, волков в лесу не стало...
– О, это говорят всего лишь для того, чтобы успокоить население. Не далее, как позавчера, я слышала вой, правда, где-то очень далеко. Ладно, если что – звони давай.
В пять вечера, не получив от Ульяны никаких известий, еду домой. Зверье мое где-то шастает, в этом нет ничего удивительного – им тоже нужно погулять, молодым, горячим парням. Ужин готов, и я с нетерпением жду Диму. Но звонок от него ломает все планы, которые я успела настроить в своей голове.
– Ась, у меня совещание до семи, потом тут с бумагами неразбериха. Сегодня переночую в городе.
Мой вздох разочарования скрыть очень трудно.
– Но завтра обязательно буду дома – говорит он поспешно – и обязательно привезу тебе из города что-то вкусное.
– И животным – подхватываю я.
– Им обязательно.
Я рассказываю Диме о пропаже Красавы и других делах на ферме, и мы прощаемся. Когда у него завал – лучше не отвлекать.
Наконец-то звонок от Ульяны.
– Ну что, нашли? – спрашиваю ее весело.
И совершенно не узнаю голос.
– Ась, ты можешь приехать?
– Могу, говори куда. А что случилось-то?
– Консультация твоя нужна. И вообще... Мы здесь стоим, все в полном шоке... Такого никто не видел из нас никогда.
Она объясняет, что нужно доехать до церкви – там меня встретит Олег и покажет, куда ехать дальше. Оттуда там не так далеко. Быстро переодеваюсь, шлем – на голову – и вперед. До церкви я добираюсь за считанные минуты. Суетящихся рабочих уже не видно – скорее всего, ушли или на озеро купаться, – в мае необычная жара и вода быстро прогревается – или отправились в местный магазин. В общем, никакого движения возле постройки, тишина. Глушу мотоцикл – где же Олег?
Недалеко от меня, в кустах, раздается шорох, очень явный и в то же время осторожный, словно кто-то идет по траве, тихо перебирая ногами.
– Олег, это ты? Ну, выходи уже!
Как ни странно, он появляется с противоположной стороны, а там, куда смотрю я, ожидая его появления, шаги стихают и словно поворачивают назад, потом легкий шорох возвещает о том, что тот, кто старался подойти поближе, быстро удаляется.
– Привет! – он весь какой-то взъерошенный, глаза горят... страхом? Или мне кажется? – давай вот на эту тропинку – усаживается сзади – только сильно не гони, там колдобины. Чуть вниз и там увидишь...
До места, где нас ждут, мы доезжаем довольно быстро. Скотники и Ульяна суетятся вокруг чего-то огромного, что лежит на земле в нелепой позе. Подхожу ближе и голова начинает кружиться от увиденного. Красава лежит на земле, вытянувшись в последней агонии, морда задрана вверх, пустые стеклянные глаза устремлены в сторону, словно ищут спасения. Ее тело еще не остыло до конца.
Поворачиваюсь назад – стройку хорошо видно с этого места.
– Она мертва часа полтора-два – говорю я спокойно – интересно, рабочие слышали что-нибудь?
Обхожу тело несчастного животного, присаживаюсь со стороны живота. Тут ситуация еще плачевнее. Вдоль брюха идут три огромных продольных разреза, словно провели острыми, как бритва, когтями. Все внутренности лежат на земле, но самое ужасное то, что я не обнаруживаю еще не родившегося теленка. Складывается ощущение, что животному вспороли брюхо, вынули органы с будущим потомством и забрали с собой. Внимательно осматриваю разрезы.
– Как бритвы – тихо говорит Олег и спрашивает меня – это животное?
На горле такая же рана, как и на брюхе.
– Он вскочил ей на спину – говорю я, осматривая спину коровы – зубами вцепился сюда – показываю на район холки – когтями чиркнул по шее, корова падает, он вспарывает ей брюхо.
– И забирает теленка? – недоверчиво говорит Ульяна.
Я ее вполне понимаю. Если это волк, то... это какой-то очень умный волк, а если это не волк – тогда кто? Еще раз внимательно рассматриваю порезы.
– Это очень крупное животное.
– Собака Баскервилей! – усмехается один из скотников, балагур Мишка.
Ульяна замахивается на него рукой.
– Не до шуток сейчас!
– Ребят! – зовет нас Олег – идите сюда!
Недалеко от места происшествия мы видим небольшую грязную лужицу. В этой лужице четко отпечатан след лапы, и лапа эта, без сомнения, волчья. Только вот... не может она быть таких огромных размеров! Это просто невозможно! Склонившись над следом, мы переглядываемся.
– Да это, блин, тигр какой-то – испуганно шепчет балагур Мишка и шумно сглатывает слюну.
– Я бы сказала, что эта особь даже крупнее – медленно говорю я.
– Но что все это значит? – громко спрашивает Ульяна – ребят, давайте рассуждать разумно! Это что, оборотень? Да я в жизни не поверю!
– Кто-то же достал из пуза коровы теленка! – истерично верещит Мишка.
– Тише – говорю я – надо думать... Олег, еще есть следы?
– Нет, тут во всех остальных местах почва сухая. Вот только там, в кустах, ну, видно, что шел кто-то...
Направляюсь в те самые кусты, остальные, повременив, идут за мной. Ну да, трава примята и не более того. Ни подобных следов, как этот, на лужице, ни каких-либо других следов нет. Внимательно осматриваю веточки и кусты и замечаю тенденцию – на уровне моей талии есть сломанные кустики и поврежденные ветки. Кто-то шел, пусть и осторожно, но что-то сломать ему удалось. Показываю на этот факт своим спутникам.
– Это крупное животное примерно метр десять – метр двадцать в холке.
– Или очень маленький человек – говорит Олег.
– Ульяна – обращаюсь я к своей начальнице – у нас есть возможность оттранспартировать тело коровы в холодильник на ферму? Я бы хотела ее осмотреть завтра тщательнее.
– Я распоряжусь – говорит она.
– Отвезти тебя домой?
Она кивает и мы идем к мотоциклу.
– Знаешь – говорит Ульяна – у меня почему-то очень нехорошее предчувствие... Как будто... Затевается какая-то заварушка.
...Полная круглая луна заглядывает в мое окно, и я спокойно засыпаю. Рядом с моей кроватью, на коврике, засыпает и Хан – сегодня он выразил желание ночевать в доме. В связи с событиями прошедшего дня мне снятся отрывистые какие-то, не совсем четкие сны – я то вижу тело несчастной Красавы, то мчусь на мотоцикле мимо озера, колесо обо что-то задевает, и я падаю с него и лечу на самую середину водоема, то...
Что это такое слышится сквозь сон? Какие-то стоны... Наверное, это стонет бедная, умирающая Красава. У меня у самой вырывается тихий стон, и я вдруг понимаю, что мне это не снится – совсем рядом я слышу, как скулит Хан. Открываю глаза – глубокая ночь, в окно все также светит полная луна. Смотрю на собаку, взгляд которой направлен на окно, уши его плотно прижаты к голове – верный признак того, что пес боится.
– Хан, в чем дело? – тихо шепчу полусонным голосом – Ханчик, ты чего так испугался?
Но он, продолжая скулить, все также смотрит в окно. Резко поворачиваюсь и застываю в ужасе, охватившем все мое тело – с той стороны окна прямо на меня смотрят большие зеленые глаза, светящиеся в темноте.
Часть 2
Рвусь из сил и из всех сухожилий,
Но сегодня - опять, как вчера,
Обложили меня, обложили,
Гонят весело на номера.
Протягиваю медленно руку вдоль одеяла и натыкаюсь на Бегемота, который пока еще не знает об опасности, а потому сначала вытягивается всем телом, а потом смотрит на меня своими круглыми глазами, видимо, не понимая, почему мы с Ханом подскочили ночью. С чего мне вдруг пришло в голову, что там, за окном, мой Бегемот, и это его глаза светятся в ночи?!
Разум возвращается ко мне быстрее, чем я думала – я ведь прекрасно понимаю, что призраков и оборотней не существует, а значит... Значит это вполне себе реальное животное,  это животное сейчас смотрит на меня по ту сторону окна. Хорошо, что окно закрыто, иначе... Впрочем, оно не проявляет какой-либо агрессии по отношению ко мне, скорее всего, это ярко выраженный интерес. Но увидеть такое ночью – приятного мало, хорошо, что у меня гигантская выдержка, другая на моем месте заорала бы, как резанная.
Я срываюсь с места, и бегу на улицу. Интересная особь, которую мне не терпится хоть как-то увидеть!
– Хан, за мной! – кричу собаке, но он так и остается сидеть на месте, прижав уши к голове.
И только на крыльце я понимаю, что не взяла с собой ружье... А ведь животные – существа непредсказуемые, от них можно ожидать чего угодно... Впрочем... я не убиваю животных.
Быстро бегу в сторону своего окна, ноги утопают в мягкой травке на тропинке и сразу же покрываются росой.
Но я не успеваю... Животное грациозно перелетает через забор, и я могу с удивлением и восхищением наблюдать этот неповторимый, изящный полет. Мой наметанный профессиональный глаз замечает несколько деталей, как-то: густую, блестящую шерсть серого цвета, торчащие уши, хвост, как у волка, крупные лапы и невероятный рост. Неужели это именно он удавил Красаву в лесу?
Через несколько долгих минут, после того, как животное уже оказывается по ту сторону забора, а я, оглушенная и ослепленная его движением, стою и не могу двинуться с места, со стороны озера раздается долгий и протяжный вой. Я даже не сомневаюсь, что это оно – то самое загадочное чудо, которое я видела сейчас перед собой.
Рядом со мной появляется Хан, смотрит на меня виновато, мол, прости меня, хозяйка, за то, что  испугался – больше не буду... Он начинает тихонько поскуливать и смотрит на меня так, что я понимаю – он очень за меня беспокоился.
Думаю, завтра надо будет осмотреть то место под окном, где стояло животное. Окно довольно высоко, но скорее всего, волк – а я не сомневаюсь, что это именно волк, встал на задние лапы, опираясь о подоконник со стороны улицы передними.
Теперь все – спать, надеюсь, в эту ночь больше ничто не нарушит мой покой.
Утром я просыпаюсь от раннего пения птах на улице, открываю глаза, и думаю – может быть все то, что я пережила ночью, было просто сном? Нет, не может быть! Все, что я видела, было явью!
Не обнаруживаю на перилках крыльца свою старенькую теплую шаль – утром свежо, и я накидываю ее иногда, когда выхожу на улицу. Сейчас мне не терпится осмотреть территорию за окном. Там у меня растут деревья – слива разных сортов и крыжовник, который еще дядя высаживал. Я внимательно осматриваю этот участок около окна и само окно, Земля сухая, дождя не было, потому и следов тоже нет. Хан, который идет следом, подходит к кусту крыжовника и начинает скулить, снова прижав уши к голове.
– Ну чего ты, Ханчик? – я подхожу к собаке и внимательно осматриваю куст.
Так и есть – неизвестное животное перескочило через крыжовник, оставив на торчащей вверх ветке клок шерсти, видимо, с брюха. Я беру этот клочок и внимательно рассматриваю его. Шерсть на ощупь не похожа на волчью, но все-таки... все-таки это шерсть волка. И словно как будто и не волка вовсе. Для волка она чересчур бархатистая, шелковистая, мягкая... Подношу клок к носу Хана, он тут же отпрыгивает в сторону и снова начинает скулить. Да что с тобой происходит? Что стало с бесстрашной, храброй собакой?
Иду к забору, туда, где животное перескочило на улицу. На земле чуть заметные вдавленные следы. Складывается ощущение, что животное выпустило когти перед прыжком, потому что... Все эти пять выемок от когтей ровные и аккуратные, и похожи... на кинжалы, на короткие кинжалы... Нет, такого не может быть, это что-то, что идет против природы, ни у одного животного не может быть таких когтей.
За завтраком я задумчиво листаю толстую книгу, – справочник по зоологии - недалеко от меня едят животные, я посматриваю на них и думаю о том, что человечество за много лет пошло далеко вперед. Но при чем тут человечество, если сегодня ночью я видела просто совершенного зверя, зверя красивого и опасного одновременно?
«Серый волк считается самым крупным представителем своего вида. Его рост в холке составляет 100–150 см, но встречаются самцы особо больших размеров до 170 см в высоту.». Справочники иногда бывают полезны... «Основной ареал обитания — территория России: север Европейской части, тайга, тундра, Западная и Восточная Сибирь, Алтай. Раньше эти волки проживали по всей Европе, но в итоге были вытеснены, а леса которые населяли хищники — вырублены.».
Нет, все, надо заканчивать с чтением, пора на работу, там меня ждет не самое приятное зрелище – тело бедной Красавы, которое нужно осмотреть.
После осмотра животных я иду в холодильник и внимательно осматриваю тело коровы, мучаясь вопросом, кому же понадобился нерожденный теленок. Кое-какие выводы из всего этого сделать можно, потому сразу иду к Ульяне.
– Слышала новость? – с места в карьер спрашивает она.
– О чем?
– Одного из строителей церкви сегодня увезла машина скорой помощи. Ночью.
– А что случилось?
– Сердце. Очень сильный испуг. Работники рассказывают так – у этого самого Иннокентия – так его зовут – есть привычка вставать и курить ночью. Так вот, он встал, вышел покурить на улицу на крыльцо. Они же в домике Таисьи живут. А через несколько минут вбежал в этот домик с криками, что там, снаружи, дьявол с горящими глазами. Крича так, он стал заставлять входную дверь разными предметами, и закрывать все окна, а потом внезапно упал в обморок, держась за сердце. Строители сразу позвонили сто двенадцать.
Так, получается, таинственный гость приходил этой ночью не только ко мне... Интересно, очень интересно...
– Кто-то из строителей выбежал наружу, чтобы посмотреть, что так напугало коллегу по цеху, так сказать, но конечно, никого не обнаружили. Решили, что в темноте ему что-то привиделось в лесу.
– Вот как? – говорю я – интересно...
– Ты сегодня ночью ничего не слышала? – она смотрит на меня пытливо, словно старается что-то прочесть на моем лице.
– Я сплю, как убитая – отвечаю ей.
– А я слышала – вздыхает она – этакий, знаешь, музыкальный вой... Ты осмотрела тело Красавы?
– Да, ее можно хоронить. Я нашла вот это – показываю ей клок шерсти, который обнаружила на копыте коровы – это не шерсть волка, если судить по структуре. Хочу отправить
это в лабораторию, к своему знакомому эксперту. И еще – волки так не поступают...
– Ты про что?
– Ее горло разодрано когтями. Это скорее прерогатива семейства кошачьих. Волки раздирают зубами, а тут – он вцепился ей в холку, а для горла применил когти. На брюхе тоже когти. Знаешь, так делают кошки, даже играясь, например, они держат передними лапами, а задними начинают елозить, раздирая... Как-то так...
– Ты сейчас хочешь сказать, что это парный тандем? Слушай, Ася, твои ходят парочкой...
– Уль, ты че?! Они безобидные и не станут никого губить!
– Да ладно, я пошутила! А что по теленку?
– Я больше, чем уверена, что теленка извлек человек. Извлек и забрал с собой. Животное не стало бы так делать – оно бы разодрало его и... ну, съело, на худой конец. Я больше чем уверена, что это дело рук человека. И извлечение очень аккуратное. И знаешь, еще обрати внимание на то, что корова не была, как бы тебе сказать – обглодана. Просто у нее вывалились внутренности и все. Странно то, что это неизвестное животное даже не питалось мясом Красавы.
– Ты хочешь сказать, что он убивает... не ради пищи?
– Пока не знаю. Может, его спугнули вы, вас же было много, когда ходили искали, и он намеревался вернуться за добычей позже? Слушай, Уля, можно я съезжу туда? Хочу еще раз осмотреть место, где мы ее нашли.
– Конечно. Тем более, сейчас пока делать нечего особо. Поезжай. Но только... будь осторожна.
– Кажется, он не нападает днем на людей – я подмигиваю ей – только на животных. Да и ночью тоже. Потому что если к строителям приходил он, у того работника, так легкомысленно вышедшего ночью покурить, не было бы шансов выжить. Ему не это надо, а что-то другое...
Только вот кому это – ему? Знать бы наверняка...
Она задумчиво смотрит на меня и вдруг переводит разговор совсем на другое:
– Ты знаешь, я сегодня потеряла утром свою любимую шляпу, соломенную, я в ней в огород выходила. Думала, может, на ферму ее брала, но и тут нет...
– Какое странное совпадение. У меня куда-то исчезла шаль... Всегда висела на перилах крыльца, а сегодня я ее не обнаружила.
– Может, животные наши развлекаются?
– Вполне вероятно. Только вот кому из них нужны эти вещи и что они с ними будут делать? Коты совьют гнезда и лягут спать?
Представив эту картину, мы смеемся.
Потом я прыгаю на своего железного коня и мчусь сначала к церкви. Мне просто необходимо поговорить с рабочими.
Проезжая мимо домика Таисьи, с усмешкой обнаруживаю, что строители воткнули около ворот два больших флага советских времен на длинном древке. Флаги воткнуты прямо в землю, рядом со столбами калитки, они красного цвета с желтым изображением серпа и молота сверху в углу. Их огромные полотнища развеваются от легкого ветерка. «Интересно, кто такой оригинал?»
Строительство церкви – это звучит несколько вычурно, учитывая то, что сейчас, на данном этапе, только пригнали технику и роют котлован под фундамент. Когда я подъезжаю и глушу мотоцикл, все затихают и смотрят на меня с неподдельным интересом. Снимаю шлем, встряхиваю слежавшимися под ним волосами, подхожу к стройке  громко здороваюсь с ребятами.
– Скажите, можно с вами поговорить о ночном случае? – спрашиваю их.
– А вы местный ветеринар? – вопросом на вопрос отвечает один из мужчин – приятной внешности, высокого роста и буйными черными кудрями. Он очень напоминает мне Яшку-цыгана из фильма «Неуловимые мстители». Того и гляди, возьмет сейчас гитару и запоет «Спрячь за высоким забором девчонку – выкраду вместе с забором!».
– А вы откуда знаете? – улыбаюсь ему.
– Да тут про вас такая слава идет... Громкая история про охоту на людей... Вы – местная достопримечательность и героиня.
– Да ладно вам! – смущаюсь я – мне всего лишь хотелось бы знать, что случилось ночью?
Они точь-в-точь пересказывают мне происшествие так, как я услышала о нем со слов Ульяны.
– Скажите, а где он лежит, в какой больнице?
– В городе – говорит этот же «цыган» – в Центральной он... Мы звонили с утра – нам сказали, что состояние еще тяжелое.
Записываю данные строителя, решив, что чуть попозже, дня через два, позвоню в больницу и выясню, как его самочувствие.
– Ладно, спасибо – говорю им и прощаюсь. Потом сажусь на мотоцикл и еду вглубь леса.
Место гибели коровы ничуть не изменилось, разве что не хватает только тела. Я внимательно осматриваю все вокруг, совершенно не зная, что хочу найти. След в грязной лужице я еще вчера сфотала, но надо осмотреть кусты, которые я осматривала вчера – авось, что-то найду. Я осторожно двигаюсь сквозь заросли... Тут узкая тропинка, зверь знал, как идти... И скорее всего, шел не один. Еще возникает вопрос – каким образом корова ушла так далеко от дальнего луга? Она должна была... пойти на что-то, на какой-то сигнал... Ее должно было что-то привлечь, привлечь для того, чтобы оторваться от стада.
Звоню Ульяне.
– Уля, слушай... Давай пока не будем выпускать скот на выпас – у меня не слишком хорошие предположения...
– Ты думаешь, это диверсия против фермы?
– Ну, ты слишком далеко заходишь, мне кажется. Давай просто пока поостережемся.
– Уговорила. Ты там надолго?
– Нет... Скоро закончу.
И только я завершаю звонок и осторожно двигаюсь дальше, как мне снова везет – очередной клок шерсти на острой головой ветке.
– Линяешь ты, что ли, товарищ?! – бормочу я про себя.
И вдруг моя спина чувствует, что кто-то осторожно приближается сзади. Очень тихо, очень медленно... Ну, я-то знаю, как умеют ходить наши деревенские – как мыши... А тут шаги все же слышно, утешает лишь одно – это не шорох четырех лап... Явно идет человек. Когда наконец я чувствую, что он совсем близко, резко разворачиваюсь, и бью сначала локтем в солнечное сплетение, а потом по шее. Недаром же Дима, после той истории с зайцами, почти год учил меня приемам карате.
«С твоим характером, Аська, и умением попадать в авантюрные истории, ты хотя бы элементарно должна уметь защищать себя».
И сейчас я вижу, как тот, что подходил ко мне тихо и со спины, со стоном падает к моим ногам. Это и есть тот самый «цыган», и у меня сразу возникает вопрос – какого рожна он крался?
– Вы совсем с катушек слетели и страх потеряли? - кричу на него со злостью – с ума сошли? Какого черта крадетесь?
Он все еще стонет и дышит тяжело, но в конце концов приходит в себя.
– Блин... Ну и рука у вас... тяжелая!
– Я же ветеринар! Я животных на себе иногда таскаю, а тут вы! Я жду объяснений!
– Да вы поехали куда-то, не в деревню! Я подумал, что вам может грозить опасность, и пошел в ту сторону, в которую вы поехали. Увидел ваш мотоцикл и вас в кустах и решил посмотреть, может, вам помощь нужна...
– Идиот! – изрекаю я – ну, кто так делает? Инстинкт самосохранения в таких случаях срабатывает на ура! А если бы я тебя убила?! Что за привычка – подкрадываться? У местных нахватался, что ли?
– Слушай, а че ты тут делаешь? – спрашивает он.
– А с какой целью интересуешься?
– Да просто... Че тут, в кустах, может быть интересного?
– Грибы собираю! – парирую я – ладно... Поедем, подброшу тебя до твоего рабочего места. Только обожди минутку.
Я дохожу еще до одного из кустиков – там висит еще один клочок шерсти. А недалеко я вижу след от обуви.
– Я же говорю, что здесь замешан человек – бормочу про себя – только вот... Чего они оба хотят? Запугать? Или это вообще случайно все произошло? Но ночной визит... Он-то к чему был?
Я собираю все клочки шерсти в пакетик и иду назад. «Цыган» терпеливо ждет меня, а потом спрашивает:
– И все же – что ты тут делаешь?
– Вчера здесь кто-то нашу корову задрал – говорю я – пришла осмотреть...
– Не тот ли это самый «кто-то», кого наш Иннокентий в бреду называл дьяволом? – он смотрит на меня сбоку.
– Давай так – я тебе сказала, но не для того, чтобы ты панику наводил среди своих коллег, ладно?
– Да понимаю я... – он тянет руку – Матвей.
– Ася.
– А я знаю... Ты здесь самый популярный человек. После старосты.
– Ну его, такое соседство – усмехаюсь я – нет, староста человек хороший, но нудноват.
Мы доезжаем до стройки, он благодарит меня и уходит, я же, погазовав немного, трогаюсь с места.
Возле дома торможу – проверить своих животных. Но мне звонит Ульяна и говорит, что сегодня нет необходимости приходить на ферму. Дел особых нет, она тоже уходит домой, остаются там только скотники. Благодарю ее и заруливаю к себе.
Дима сегодня тоже освобождается раньше, и эта мысль греет меня. Он приезжает с продуктами, хотя ужин у меня готов. Но сначала – жаркая баня с душистым веником и особым банным духом. Там я и рассказываю Диме про ночного гостя.
– Ась, слушай, может, тебе привиделось? Все это похоже на... какую-то сказку про оборотней. Не бывает животного с телом волка и грацией кошки...
– Да я тебе говорю, что не приснилось мне!
– Может, это чей-то мейн-кун? Они огромные так-то бывают...
– Дим, ну какой мейн-кун? Это действительно волк... И я не понимаю... Не понимаю, что ему нужно... А еще у меня шаль пропала...
– Я тебе новую привезу – он целует меня в губы – ну, что, окатываемся холодненьким и выходим?
Мы сидим с ним на скамеечке недалеко от баньки, обнявшись, и я чувствую себя по-настоящему счастливой. У Димы звонит телефон и на том конце я слышу голос Марка, нашего неизменного участкового. Он что-то энергично и весело объясняет Диме.
Когда он заканчивает разговор, выражение лица его кажется мне крайне странным.
– Отдых отменяется – говорит он мне – строители при рытье котлована обнаружили кое-что странное...
Продолжение на канале в Дзен "Муза на Парнасе. Интересные истории"