Хирургия. Глава двадцать девятая

УСПОКОЙТЕСЬ, ВЫ ЗДОРОВЫ!

«Может быть, мне сегодня должно быть не до смеха?» — самокритично мысленно спросил я у самого себя. Чему радоваться? Моё нахождение в больнице пока безрезультатно, всё в неопределённости. Я оставил на время моего лечения в Санкт-Петербурге мою супругу, Людмилу Романовну, на попечение милых, заботливых людей, но они, по своей занятости в своих заботах, не смогут ей уделять столько внимания, сколько она имела его от меня. Никто меня в этом полноценно не заменит. Я, как ответственный, любящий муж, вне конкуренции! После случившегося у неё инсульта нужен особый уход, особое питание, оздоровительный режим и специальные упражнения, нужна тщательность медикаментозного оздоровления, нужны развивающие интеллектуальные занятия, препятствующие развитию деменции… Всё это я обеспечивал.
Первые полгода после случившегося я круглосуточно находился возле неё. Следил за давлением, сердечным ритмом, дыханием и был готов на все необходимые спасительные и бытовые действия. Даже засыпая на короткие периоды, я чувствовал её состояния и мгновенно вмешивался при необходимости. Позже, после некоторой стабилизации её состояния, я не ослаблял внимания к её здоровью, а попутно использовал свободное время на литературное творчество. Каждый день я создавал новое стихотворное произведение, и с её утренним пробуждением она восторженно слушала чтение моих строчек. За шесть месяцев я написал около четырёхсот новых стихов и издал поэтический сборник «Омовение», включающий в себя эти стихи.
- «Серёжа! Шикарная у тебя голова, зачем ты такой есть? Ты удивительный! Ты мне даришь такие слова!» — говорила она с блеском в глазах.
- Любишь меня, Людмилушка?
- Обязательно, мой дорогой! — и счастлива с тобой.
Вспоминая этот эпизод нашего разговора сегодня, я написал такое стихотворение:

С ТОБОЮ

С тобою обживаю, как всегда,
Надёжное уютное пространство,
Куда меня привозят поезда,
Где нет обид, вражды, есть постоянство.

А ты в моих заботливых руках,
Где боль и грусть нам вовсе не нужна.
И где моё витание в облаках
Не будет осуждаться как вина.

Где час заката терпкий и хмельной,
Где сбудется, что нам предрешено,
Везде и постоянно ты со мной,
Где ночь и счастье с нами заодно.

И тишину не трогает набат,
В разлуке благородна наша грусть.
Я здесь бываю каждый год подряд
И снова непременно возвращусь.
 Вот такие строчки навеяли мои размышления после встречи с доктором: «Буду терпеливо ждать последующих его действий», — решил я и направился в свою палату.
В палате была тишина, и два мужика, а именно Василий и Феликс, уткнувшись носом в стенку, спали на своих кроватях спокойным сном, как счастливые дети, убаюканные заботливыми мамами. По оставленным угощениям на тумбочках признаки заботливых «мам» проглядывались. Я осторожно добрался до своего пристанища, взял комп и удалился в мой временный «офис» под названием «Гладильная комната». На ужин не пошёл. Там я проработал до утра, никем не отвлекаемый. В шесть часов я отнёс компьютер в палату и решил погулять на улице, пока курильщики не выползли на простор прогулочных дорожек загаживать отвратительным запахом сигарет, плевками, окурками и великолепным закоренелым кашлем, как у чахоточных овец, окружающую больничную зону, где нормальному человеку дыхание было затруднено. В этом деле, как по закону подлости, даже ветер, в какую бы сторону ни дул, запах цигарок обязательно переносил на некурящего человека… В этой связи сразу же вспомнился известный цигарочник Миша Боярский:
Под чёрной шляпой — образ яркий,
Но тонет в дыме от цигарки, которого не пугает такая страшилка:

Предупреждение курякам:
Курить не бросишь — кончишь раком!

Всем же понятно, что человек курит по причине своей глупости,
А не может бросить не от храбрости, а от безвольной слабости.

В общем, в это время ни один дымящий самоубийца пока не портил воздух на прогулочных дорожках. Пока округа была безлюдна, я решил начать ежедневные прогулки, тем более что погода великолепная: солнце, тишина, воздух чистый, настроение у меня, как всегда, хорошее. Обгоняю женщину средних лет. Слышу: «Ой!»
Остановился, спрашиваю: «Что случилось?»
— Мне плохо!
— В чём это проявляется?
— Во всём! Мне просто плохо!
— Нам всем просто плохо, особенно тем, кто не умеет ценить хорошего! — поясняю ей.
— А мне хуже всех! Я такая больная! Ни одной жилочки здоровой нет, ни одной нервишки, жить не хочется.
— Ой, что вы говорите? Вы такая красивая, цветущая женщина и вдруг… такие жалобы… Вы не инвалид высшей категории?
У женщины заблестели глаза, она кокетливо подправила локон и облизала пухленькие губки, спохватившись, что теряет «козыри», подкрепила прежнюю позицию:
— У меня во всех местах болит! Каждый раз добавляется новенькое.
— Не преувеличивайте, пожалуйста, уважаемая дама, — участливо посоветовал я.
— Я говорю честно, не преувеличивая. — обиженно ответила она и аргументировала доказательством своё заявление:
— Вот вы наступили на мою тень, а мне уже больно!
— Что вы говорите? Это у вас такая романтичная, чувственная натура! Это хороший признак! У вас прекрасное здоровье, только вы об этом не знаете!
— Как это, как?
— Вы слышали про известного профессора Рэкса Гориловича Айболицкого, который стажировался в Америке? Самого Байдана лечил!
— Самого Байдана? Ого! Круто! И получилось?
— Конечно, получилось. Он и Зеленского пытался лечить, но Зеля выкрутился. Вы же знаете, кто он… У него нюх хороший. Он капельницы не любит. Белый порошок предпочитает. Пока доволен. Порошок — сильное средство… Это Айболицкий ему такое прописал.
— Что-то я слышала про него… Выступал он как-то на днях, не помню, по какому каналу. — соврала женщина и добавила:
— Но я больше Малышеву слушаю.
— Да, Малышева из одной с ним эстрадно-медицинской плеяды. Все лучшие врачи России из Кемерово!
Так вот, доктор Айболицкий утверждает: «Если у женщины каждый раз болит в новом месте, значит она ЗДОХРОВАЯ!»
Дополнительная рекомендация: нужно активно работать, делать физические упражнения, улыбаться и подкрашивать губы!
— А брови и ногти? — заинтересованно спросила она.
— Это как вы пожелаете. И самое главное — мужчинам не рассказывать о предполагаемых болячках. Они этого не любят!
— Ой, спасибо за совет, я вас поняла! — сказала женщина, выпрямилась и посветлела лицом.
Я пошагал дальше прогуливать свою старость…
Женщина, подкрасив губы, стала внимательно рассматривать мужчину, сидящего на лавочке... На обратном пути я заметил, что они с этим мужчиной сидели на другой лавке, в тени куста и до неприличности громко смеялись и были уже на «ТЫ!», а разговоры о здоровье не упоминались…
У меня болела нога, и шёл я довольно медленно. Они не обращали на меня внимания, и в непринуждённом разговоре я уловил фразу: «Обожаю я нахалов!» Для меня это стало подсказкой для следующих строчек:

СЛАВА ВАМ, НАХАЛЫ!

Одна дама так сказала:
Ох, как плохо без нахалов!
Без нахалов в жизни пресно,
Грустно и неинтересно.

Пользы ведь от них немало!
Слава, слава Вам, нахалы!

Что нас щупают в подъездах,
Не стесняясь ни шиша…
Раздевают на скамейках,
Но не с целью грабежа!

Ну какой же тут грабёж?
Добровольно отдаёшь…

Что возьмёшь с интеллигента?
Он ведь, гад, не цапнет «енту»…
За висюльки не возьмёт,
Клюнет в щёчку и замрёт!

За советом шпарит к маме!
Никакого толку даме.

А нахал — другое дело!
Он ведь — с яростью до тела.
Всё возьмёт без лишних слов.
Будь он ладен и здоров!

Я записал явившиеся ко мне строчки, глянул на время и пошёл мимо стоящих лавок с сидящими и дымящими, как локомотивы, чахлыми цигарочниками. Лечебный день в больничном комплексе начался с отвратительной для здоровья «Ингаляции».