Книга 3. Глава 16. Последний шаг

Кирилл-мл. Вне времени

Кириллу младшему больше не было места ни в 1956 году, ни в 2021. Чтобы выстоять, он должен забыть обо всех своих земных привязанностях, посвятив себя тому, для чего был рожден – бесконечной и беспощадной борьбе Света и Тьмы вне пространства и времени.

Родители Кирилла, отчаянно пытаясь сохранить свою любовь, пошли на таран против правил, непреложных истин пограничного сияющего мира и были наказаны тяжелыми поворотами судьбы, все равно ведущими к неминуемой разлуке. Они пытались изменить будущее, чтобы остаться семьей, чтобы всем троим вместе с сыном жить обычной жизнью, но ничего не вышло. Чем больше они сопротивлялись, тем быстрее приближали момент расставания, тем горше была разлука.
 
Кирилл ст. до последнего дня своей жизни жил с этой болью и тосковал по любимым жене и сыну. Ни Кириллу мл., ни его матери не суждено было обрести простое человеческое земное счастье, потому что и он, и она не принадлежали ни себе, ни кому-то еще.

Они существовали на зыбкой границе между вечными противоборствующими сторонами, между силами Света и Тьмы. Чтобы охранять, защищать, укреплять невидимую человеческому глазу грань, проходящую через каждую человеческую жизнь, помогая человечеству, несмотря на изощренные соблазны, остаться на стороне Света.

Пограничный сияющий мир был их настоящим домом. Мир, созданный силой света, сотканный из его щедрого сияния, которого сполна хватало сияющей армии воинов света. Где бы, в каком мире или реальности они ни существовали до этого момента, изматывающее ощущение дежавю, не переставая, сигналило о чем-то важном, что нужно обязательно вспомнить. Память упрямо возвращала их домой, указывая верный путь, оттого даже неосознанно воины света, каждый своим путем, неминуемо шли к своему предназначению.

Так было и с Кириллом мл. Но его путь был длиннее, а дорога была более извилистой и тернистой. Он шел долго, петляя, упираясь в тупик, снова возвращаясь к началу, чтобы опять заблудиться и вернуться к истокам, и так бессчетное количество раз.
 
Он кружил по заковыристому временному лабиринту, как белка в колесе. Как ему казалось, бесконечно и бесцельно. Он уже и не чаял оказаться на стезе собственной судьбы, будто издеваясь и дразня, нарочито маячившей, перед глазами, чтобы снова скрыться за следующим поворотом.

Теперь он понимал, что должен был пройти весь этот путь, все изгибы и закоулки, чтобы прийти к единственно правильному решению. Чтобы не испугаться и в панике не убежать, снова и снова петляя по лабиринту, лишь бы не найти конца дороги.

Как у Высоцкого: “Вдоль дороги лес густой с бабами-ягами, а в конце дороги той плаха с топорами. Эх, раз, да еще раз…”. И Кириллу бежать было некуда. И здесь, и там засада. Но он устал бесконечно метаться, убегая от неизбежного, чтобы все равно нарваться, ничего глупее и трусливее не придумать. Он, наконец, свыкся с мыслью, что, как ни крути, все равно потеряет всё и всех, кто ему дорог. Разлука незаживающей раной будет жить и в нем самом, и в тех, кто любил его и дорожил им.
 
Успокаивало лишь то, что время притупит боль его родных и его любимой. Он надеялся, что Ариадна сможет найти свое счастье с другим, он убеждал себя, что искренне желает этого, причиняя себе еще большую боль, резал по живому. Но только так, обрубив все концы, что связывали его с прежней жизнью, не жалея ни себя, ни близких, он сможет принять свою судьбу.

Решительность, азарт, бесшабашная храбрость не раз будоражили кровь, открывая ему то, о чем он не подозревал, чего боялся до чертиков, заставляя до этой поры снова и снова поворачивать куда угодно, только бы не повстречать неизбежного.

Он бежал от ненасытного голода, охотничьего инстинкта, беспощадной жестокости, от неистовой жажды убивать, рвать на куски. Он ощущал всем своим существом дрожь наслаждения от непередаваемого вкуса победы. Эта сладострастная, беспощадная жестокость на уровне подсознания все более и более овладевала им, превращая в зверя, сильного, страстного, неукротимого, непобедимого зверя.
 
Проживать каждое мгновение как последний раз без малейших сомнений и страха, любовь без меры, сила без вины, свобода от всех предрассудков, условностей, запретов. Этот ни с чем несравнимый кайф, как бы далеко он ни убегал, неотвратимо возвращал его обратно. Как заядлый наркоман, он обещал себе забыть к нему дорогу, но всё ближе и ближе подпускал к себе зверя, и с каждым шагом таяло желание убежать.

Остались последние шаги, зверь уже дышал ему в лицо, еще чуть-чуть, и он впустит его, и все для него изменится безвозвратно. И только Ариадна, отчаянно цепляясь за него, пыталась удержать хоть ненадолго.

Остался последний, самый трудный шаг, и он его сделал. Все мосты сожжены, назад дороги нет. Кирилл Петровский-мл. принял свою судьбу с благодарностью, без сомнений и сожалений оставил прежнюю жизнь, чтобы возродиться в новой.

Продолжение в книге четвёртой.