Синдром уходящего. 9

9

А Яну с чуть оправившимся от недавнего стресса Длаком продолжала сказывать свою историю полупрозрачная Явлина. И от каждого её слова будто светлее становилось вокруг: может рассветало понемногу, может ещё что… Да и сама рассказчица проступала чётче да ярче контурами по мере разворачивающихся событий её жизни, словно, открывая «душу» перед гостями не прошенными, облегчала тем собственное состояние, или… что там у призраков водится?

 

- Конечно, девушкам окрестным я была ох, как не мила, - продолжала говорить призрачная дева, плавно переходя на повествование от первого лица, - хуже горькой редьки и кости поперёк горла… В открытую пакостить мне никто из них не осмеливался: всем известен был склочный характер первой красавицы. Могла бы и ославить пакостницу пуще любой досужей сплетницы, да и в космы вцепиться почище бабы базарной. И своим кавалерам не преминула бы намекнуть, если кто что поперёк мне сделает. А так, исподтишка, чтобы не пойманными остаться бывало: то золы подбросят в одежду, пока я в бане парюсь; или волос настригут в кувшин, в стог сена от солнцепёка мной спрятанный, когда жажду по сенокосу утолить изволю… всё по мелочи без вреда и особого ущерба, разве только характеру моему паскудному попущение большее.

Но видно, слава-таки о строптивой красавице широко разнеслась не только по нашей округе, думаю, не без помощи моих «кумушек». Ведь иной раз худая слава поперёд доброй бежит…вот и девушки-завистницы вместо того, чтобы меня приструнить да усмирить – только больше дров «в топку» растущей известности моей невольно подкинули. Женихи да любопытные просто валом повалили, а мне и дела нет: кого в дверь, кого в окно, особо настырных бывало и оглоблей поперёк хребтины охаживала. И всё с рук мне легко сходило, как с гуся вода, пока однажды…

* * *

А Весёна в натопленной избе вела неспешную беседу уже с двумя хозяинами за чаем с пышками, которые быстро – словно по волшбе – напёк довольный домовой. И вид Митяй теперь имел лощёный, радостный. Казалось, даже космы его до того спутанные, стали чистыми да гладкими. Лещей же скинул тулуп свой медвежий, и щеголял в кацавейке справной да шальварах шерсто-тканных с иголочки… И откуда только взялся такой – размышляла девушка, исподволь поглядывая на симпатичного колдуна из-под руки, в которой держала голубое блюдечко, попивая неспешно чаёк.

 

- Так вот, - густым приятным баритоном продолжал разговор хозяин новоприбывший, - спасла ты нас, девица… ну, как спасла - шибко выручила. Ибо бродил бы я ещё меж мирами явленными и проявленными сколь неведомо, а Митяйко мой, друг сердешный спал да спал сном наведённым, беспробудным тоже невесть сколько ещё. И за доброту твою да щедрость душевную, ласковую проси, что душе твоей угодно.

- Что п-попросить? – Подняла на Лещея растерянный взор дивчина. – В каком это смысле?

- Так это… хм… колдун я. – Прокашлялся в кулак мужчина. – Я много что могу-умею. Ничего для тебя не жалко.

- А… а, что именно? – Лукаво прищурилась озорница. – Можно о том поподробнее?

Рассмеялся богатырь, чуть самовар как пушинку не скинув, по столу рукой в веселье прихлопнув:

- Ишь ты… поподробнее. Ладно, красавица, будут тебе подробности. Тогда сперва надо тебе мне вот что поведать.



Продолжение скоро...