Знакомство с Евгенией Ураловой

К своему стыду только вчера узнал, что 17 апреля 2020 года не стало замечательной советской и российской актрисы Евгении Ураловой. И узнал я об этом довольно замысловатым путем только благодаря своей любознательности. Не секрет, что в Ютубе есть раздел «Рекомендованное», который формируется на основе анализа ваших предыдущих просмотров. На прошлой неделе в этом разделе появилась лекция кинокритика Евгения Марголита с разбором фильма Марлена Хуциева «Июльский дождь». Я решил послушать эту лекцию, так сказать, для поднятия собственной эрудиции. И ранее я знал, что Евгения Уралова сыграла в этом фильме главную женскую роль — Лены. В лекции об этой работе Ураловой говорилось немного, главное место занимал рассказ о концепции фильма. После просмотра ролика я стал читать комментарии зрителей, среди них попадаются очень интересные. В одном из комментариев утверждалось, что Уралова поехала в Израиль лечиться от онкологического заболевания, но израильские врачи не смогли помочь ей. Я даже вздрогнул, когда прочитал эту новость, и полез в Википедию проверять информацию. Оказалось, что это печальная правда…

Поскольку я был с Евгенией Ураловой, хотя и шапочно, знаком и даже был у нее в гостях, то резко изменил свои творческие планы и начал писать этот рассказ. Естественно, невозможно четко выделить из потока жизни только те эпизоды, которые связаны с этим знакомством. Это писатель, который пишет художественное произведение, может по своему произволу расставить действующих лиц — это главный герой, ему посвятим максимум места, это второстепенные герои, им поменьше места, а вот этот человек появится только в одном эпизоде. Я же пишу воспоминания о своей жизни, и если решаю не рассказывать о каком-то эпизоде, то я умалчиваю о эпизоде своей жизни. Поверьте, это очень тяжело.

Следующий момент, практически всегда я стараюсь приводить истинные имена тех людей, с которыми меня сводила судьба. Это меня дисциплинирует, чтобы я ради литературности не добавил какой-нибудь отсебятины. В данном же случае я не могу привести настоящее имя одного из героев моего рассказа. Этот человек — мой родственник, и ему в определенной степени не нравится мое занятие литературным трудом. Человек имеет право на собственное мнение, поэтому я даже не буду указывать, кем он мне приходится, давайте сохраним его инкогнито.

Эта история произошла в начале 80-х годов прошлого века. Одним из «героев» моего рассказа является автомобиль «Жигули», модель ВАЗ-21011, цвет «Коррида». В те годы мой родственник работал на одном очень секретном предприятии, я даже не буду намекать, чем оно занималось. В СССР было очень много различных общественных организаций. Государство любило держать под контролем народную инициативу, чтобы вовремя направлять ее в нужное русло. Среди них было и ВДОАМ — Всесоюзное добровольное общество авто- и мотолюбителей. На этом предприятии тоже решили организовать первичную организацию ВДОАМ. Через подобную организацию было легче взаимодействовать с органами местной власти, например «выбивать» участок земли под строительство коллективных гаражей. Раз есть некое общество, то у него должно быть и правление, его надо было выбрать на общем собрании. Так сошлись звезды, что моего родственника сначала выбрали от его цеха в правление, а на первом заседании правления избрали его председателем. И началась нудная и по большей части никому не нужная работа. Естественно, что у ВДОАМ был устав, в котором подробнейшим образом расписано, кто, чем и с какой периодичностью должен заниматься. Вот он этим и занимался.

Но жизнь так устроена, что иногда и у неприятной работы может проявиться обратная (светлая) сторона медали. Однажды, в выходной день родственник неожиданно приехал ко мне в гости. Телефона у меня дома не было, предупредить о своем приезде он не мог, да и на работу мне он тоже не мог позвонить. Очень интересной оказалась цель его приезда. Руководству предприятия понравилась его работа на посту председателя правления ВДОАМ, и в качестве поощрения ему предложили вне всякой очереди приобрести автомобиль «Жигули». Родственник, конечно, согласился, но была маленькая закавыка — у него не было нужной суммы денег. Поэтому он, как говорится, с протянутой рукой поехал по родственникам: «Помогите, кто сколько может». Я напоминаю, что при социализме не было коммерческих банков, куда можно было прийти и оформить кредит на покупку автомобиля. Я уточнил, на какой срок ему нужно одолжить деньги, посовещался с женой, и в итоге я одолжил 1400 рублей (это все, что было у меня на книжке) на 4 месяца. Родственник попросил лист бумаги, достал паспорт и написал по всей форме простую расписку, то есть без заверения нотариусом. Поскольку тогда первая модель стоила 5500 рублей, то одолженная мной сумма существенно помогла ему в достижении поставленной цели. Родственник был порядочен и пунктуален, точно в назначенный день он приехал ко мне и вернул всю сумму до последней копейки.

Однажды, в погожий летний день я был у него в гостях, и родственник предложил мне покататься на недавно купленном жигуленке. Мы поехали вдвоем, так как он в то время был еще не женат, а моя жена работала в магазине «Военторга», и когда у нормальных людей выходной день, она стояла за прилавком. Едем мы по Москве, ведем совершенно пустой разговор, что называется, о том, о сем. Вдруг родственник на какое-то время замолчал, словно ему в голову пришла неожиданная мысль, а затем тоном заговорщика спросил меня: «Хочешь, я познакомлю тебя с интересным человеком?» Я только пожал плечами: «Дескать, не возражаю.» «Только надо перед этим сделать два дела — позвонить, узнать, смогут ли нас сейчас принять, и купить цветы, а то с пустыми руками являться неудобно», - ответил он. Мы проехали немного вперед и остановились у станции метро. Там был и цветочный киоск, и много телефонных будок (не забываем, что мобильные телефоны еще не изобрели). Родственник отлучился минут на десять, вернулся с букетом роз и довольным лицом — нам разрешили приехать. И приехали мы к 16-этажному панельному дому на Садовом кольце, который смотрелся несуразным выскочкой на фоне неказистых 2-3-этажных домов совершенно другого архитектурного стиля. Через считанные минуты мы уже были в квартире. Цветы были вручены, я был официально представлен хозяйке. Когда я услышал ее имя — Евгения Уралова, — скажу честно, я несколько стушевался и стал лихорадочно перетряхивать свою память в надежде вспомнить хоть один фильм с ее участием, который я видел сравнительно недавно, и в котором я смогу вспомнить ее роль.

На ум пришел только фильм «Семья Зацепиных», который я недавно видел по телевизору. Сам по себе фильм не являлся шедевром мирового кинематографа, но я хотя бы вспомнил роль Ураловой, потом внимательно присмотрелся к хозяйке квартиры и… узнал. Действительно, та женщина, которая стояла передо мной, и героиня фильма, это был один и тот же человек. Я немного успокоился, ведь до этого я ощущал себя не в своей тарелке, как будто я человек, очень далекий от цивилизации. Вообще, с этим неожиданным визитом родственник меня подставил, знал бы я о нем хотя бы за пару дней, попытался бы найти фильмографию Евгении Ураловой. Моя супруга регулярно покупала в киоске журналы «Советский экран», дома лежала их большая стопка. Я бы их перешерстил, наверняка нашел бы какой-нибудь материал по интересующему меня вопросу.   

Первым делом, стараясь не привлекать внимания, я осмотрелся. Евгения жила в трехкомнатной квартире. Как сейчас принято говорить, это не была квартира «эконом» класса. По советским меркам она была ближе к бизнес-классу, или говоря другими словами, то, что строили в те времена для советской интеллигенции. Более подробно описать ее не могу, многое уже стерлось из памяти.

Разговор вел мой родственник, я так понял, что он в гостях у Ураловой уже не первый раз. Я говорил мало, в основном слушал их разговор. Да и вообще, я можно сказать, прожил всю жизнь и так и не научился разговаривать со знакомыми женщинами, я имею ввиду поддерживать «светскую» беседу. Единственное, что я интуитивно понимал, что в разговоре не надо поднимать тему кинематографа. Это то же самое, как с токарем разговаривать о том, как он вытачивает втулку на станке. Когда мы, как зрители, смотрим на телеэкране интервью журналиста с актером, и журналист задает ему достаточно банальные вопросы типа: «Ваши творческие планы?», - это нам интересно, а актер на этот вопрос отвечает уже двадцатый раз. Для него интервью, это одна из составляющих его профессии, то есть просто работа, иногда даже нудная.

В этом месте по законам жанра я должен рассказать о том, какое впечатление произвела на меня Евгения Уралова. Должен признаться, что нахожусь в несколько затруднительном положении. За время работы над этим рассказом я посмотрел несколько интервью актрисы, те, что сохранил для потомков Ютуб. Наиболее информативным для меня оказалось интервью Татьяны Устиновой в программе «Мой герой». Но когда ты послушал, как характеризуют Уралову люди, которые ее хорошо знают, так как проработали с ней вместе много лет в одном коллективе, то очень трудно выразить именно собственные впечатления, а не повторить чье-то расхожее мнение. Казалось бы, обыкновенное женское лицо, на котором нет ослепительной женской красоты, как у какой-нибудь звезды Голливуда, например Мэрилин Монро. Но в этом лице было свое — глаза, в которых отражались ум и интеллигентность. Не случайно Марлен Хуциев выбрал ее на главную роль в фильме «Июльский дождь». Это фильм о закате эпохи «шестидесятников», закате оттепели в СССР. Режиссеру нужно было узнаваемое лицо, чтобы каждый зритель посмотрел на нее и сказал: «Да, это моя современница». Кто-то может сказать, что Ураловой нужно было просто сыграть в фильме себя, что это несложная задача. Однако это не так. Если нужно сыграть историческую роль, например, Миледи, то об этом персонаже написаны десятки если не сотни книг. Сиди в библиотеке и впитывай в себя информацию о человеке. Это тот фундамент, на котором будет строиться работа над ролью. А вот сыграть самого себя очень трудно, для этого сначала надо понять: «Кто я? Какой я?» Очень трудно оставаться самим собой, когда на тебя направлен зрачок объектива. Мое мнение такое, что, в любом случае, для актера сыграть главную роль у такого великого режиссера, как Марлен Хуциев, да еще в таком знаковом фильме, как «Июльский дождь», это дорогого стоит, на смертном одре можно сказать, что я не зря прожил жизнь.

В процессе работы над рассказом я вспомнил, что еще видел Уралову в спектакле театра имени Ермоловой «Утиная охота» по пьесе Александра Вампилова в постановке художественного руководителя театра Владимира Андреева. Сам худрук играл в спектакле заглавную мужскую роль — Зилова. Я и тогда не понимал, да и сейчас не понимаю, почему драматург выбрал такую фамилию для своего героя. Часто бывает, что для персонажа используется «говорящая» фамилия, то есть в ней что-то зашифровано. Но вот что в данном случае, я не понимаю, и это мешает мне правильно воспринимать образ Зилова. У меня в голове первая ассоциация этой фамилии — завод ЗИЛ, автомобильный завод имени Лихачева. И причем здесь завод?

Это тоже знаковый спектакль, попытка показать нашего современника, советского человека, только на десятилетие позже, чем в фильме «Июльский дождь». Оттепель кончилась, началась эпоха застоя. Наиболее глубоко мыслящие люди начали ощущать себя невостребованными, потерянными в этой жизни. Спектакль произвел на меня сильное впечатление. Хотя не могу отрицать, что пьеса сложная, многоплановая, и спектакль надо было посмотреть не один раз, чтобы добраться до всех его слоев. А еще мне запомнилось сценическое оформление спектакля, декорации были выполнены в абстрактном стиле. Задник представлял из себя хаотическое переплетение нескольких плоскостей. Каждая плоскость имела свою фактуру, одна — кирпичной стены, другая — грубой штукатурки, третья — покрытие листами оцинковки. Все эти поверхности были выкрашены в черный цвет, поэтому царило ощущение какой-то мрачности. Несмотря на яркое освещение театральных софитов, на сцене царил полумрак, поэтому приходилось напряженно всматриваться, чтобы рассмотреть происходящее на сцене.

Не могу не отметить, что пока я писал этот рассказ, узнал, что Александр Вампилов погиб, не дожив 2 дня до своего 35-летия, утонул в Байкале. То есть и «Утиная охота» и все остальные его пьесы написаны совсем молодым человеком. Откуда тогда это знание и понимание жизни? Я вспоминаю себя тридцатилетнего, как же я тогда не разбирался в людях, да и, честно говоря, мне тогда люди были не особенно интересны. Я был занят тем, что пытался понять самого себя, что я из себя представляю, и как мне выстроить свой жизненный путь в жестко ограничивающих мою свободу армейских рамках.

У меня существует сейчас и по жизни всегда существовало твердое убеждение, что так называемые публичные люди, например артисты, так же, как и мы, простые люди, имеют право на неприкосновенность личной жизни. Я не только не принимал участие в обсуждениях типа «кто, с кем и почему», но и никогда не интересовался этим. В своем рассказе, казалось бы, вопреки своим убеждениям, я должен чуть-чуть затронуть тему личной жизни Евгении Ураловой. Мне кажется, что я имею право на это потому, что не только имел отношения типа артист-зритель, но и был лично с ней знаком. В результате нашего визита у меня сложилось впечатление об Ураловой, как о человеке умном, разносторонне образованном и, что очень приятно, интеллигентном. Но хочу выделить один момент. Я не знаю, как правильно выразиться, фраза, что она старалась казаться веселой, здесь явно не подходит. Может быть подойдет фраза, что она хотела казаться человеком, у которого в жизни все нормально - нет серьезных проблем. Но при всем при этом я уловил грусть в ее глазах, это скрыть практически невозможно. Так к чему я веду? Сейчас, прослушав несколько развернутых интервью актрисы, и представляя в общих чертах ее биографию, я понимаю, что наш визит пришелся на тот период, когда ее муж Юрий Визбор предал ее и ушел к другой женщине. После такого очень трудно скрывать свои чувства и, как ни в чем ни бывало, вести светский, салонный разговор. 

Мне очень нравится творчество Юрия Визбора. Я хорошо помню, как еще школьником купил звуковой журнал «Кругозор» и впервые услышал его песню «Серега Санин». Песня поразила меня до глубины души проникновением в специфику летного труда, показом того, что при всем прочем этот труд сопряжен с риском для жизни. И по прошествии многих лет от строчки "Три дня искали мы в тайге капот и крылья..." сжимается сердце. Я считаю эту песню одной из вершин его творчества. Но при этом приходится признать, что в личной жизни Юрий Визбор был большим бабником. Справедливости ради, нужно сказать, что Юрий Визбор не был кумиром всего советского народа. Были и такие люди, которые на дух не переносили романтику бренчания на гитаре у костра посреди сибирской тайги, в окружении свирепого гнуса. Например, один мой коллега на последнем месте работы не любил творчество апологетов таежной романтики и, когда речь заходила о них, всегда вспоминал строчку из песни Юрия Кукина, которую он сознательно перевирал: «А я еду, а я еду за деньгами. За туманом едут только дураки».

Как зритель я хорошо знаком с творчеством Татьяны Визбор, дочери Юрия Визбора и Ады Якушевой, которая была радиожурналисткой и какое-то время работала на московской станции «Сити ФМ». У нее была авторская программа «Четыре четверти», которая занимала в эфире время с 22 часов до 2 часов ночи. Свое название программа получила от того, что в каждом ее часе рассматривалась отдельная тема. Передача мне очень нравилась тем, что Татьяна поднимала темы, которые были созвучны моему внутреннему миру. Несколько лет подряд у меня была традиция с 10 до 11 часов вечера, уже лежа в кровати, слушать передачу «Четыре четверти». Часто бывало так, что слыша голос Татьяны, я начинал думать о своем, мысли перескакивали на то, что она дочь Юрия Визбора, а потом на ту встречу с Евгенией Ураловой. Как в жизни все переплетено! Так под эту передачу я часто и засыпал.

Кроме Евгении в квартире была ее дочь, Анна. На вид ей было лет 11-12. Мне показалось, что у нее характер какой-то неспокойный, может даже взбалмошный. Она пару раз пронеслась по комнате мимо нас туда-сюда, словно хотела заставить обратить на нее наше внимание. Я не вижу в таком поведении девочки-подростка ничего предосудительного, просто вспомнилась такая деталь. Захотелось узнать, кем она стала, когда выросла. В Интернете о ней практически нет информации, отмечается, что она человек не публичный и с журналистами не общается. А вот одна крупица информации о ней оказалась очень интересной. Оказывается, при получении паспорта она выбрала фамилию матери и стала — Анна Юрьевна Уралова. Значит девушка принципиальная и не смогла простить отцу, что он бросил ее мать. Еще я узнал, что она при выборе профессии не пошла по стопам своих родителей, получила инженерное высшее образование и работает преподавателем в МГТУ имени Баумана.

Во время нашего светского разговора я старался незаметно осмотреться вокруг себя, чтобы получить представление о комнате, ведь любая квартира много говорит о ее владельце. Обратил внимание на стереофонический электрофон достаточно высокого класса и стоявшую на полке над ним пару десятков пластинок — то, что у современного поколения называется винил. Не могу сказать, что я в те годы был меломаном, для этого в Советском Союзе нужно было иметь очень много денег, а кроме этого еще и соответствующие связи, но какую-никакую коллекцию пластинок эстрадной музыки я имел. Естественно, коллекция хозяйки квартиры меня заинтересовала, и я, дождавшись паузы в разговоре, испросил разрешения с ней ознакомиться, каковое и было получено. Я встал с дивана, подошел к полке и стал изучать коллекцию. Политика нашего Министерства культуры, которое управляло индустрией грамзаписи, была такова, чтобы советский человек знал о зарубежной музыке как можно меньше, это называлось «оградить от тлетворного влияния Запада». Поэтому увидеть в коллекции дисков что-то неординарное можно было только у человека, который или сам по долгу службы выезжал за границу, или был достаточно близко знаком с такими людьми.

Из всей коллекции пару дисков мне очень хотелось бы переписать на магнитофон. Я, слабо надеясь на удачу, больше для очистки совести попросил у Евгении разрешения взять эти диски на один день, чтобы переписать на магнитофон. Что удивило меня, она разрешила это человеку, которого она совсем не знала и вообще видела первый раз в жизни, правда сопроводила свое разрешение ехидной репликой: «Я надеюсь, что моими дисками не будет пользоваться вся Чкаловская?» Я поспешил уверить ее, что диски будут проиграны только один раз, чтобы переписать на магнитофон и будут возвращены в полной сохранности. К этому моменту своей жизни я уже знал, как правильно обращаться с пластинками, чтобы качество звучания не ухудшилось. Главное правило — нельзя касаться пальцами поверхности, на которой расположены звуковые дорожки, иначе все невидимые глазу загрязнения кожи пальцев окажутся на них. Могут спросить, а как же тогда достать пластинку из пакета и положить на диск проигрывателя? Здесь есть отработанный прием — большой палец руки должен упираться в ребро пластинки, а средний палец лежать на отверстии, которое находится в ее центре. Только так и никак иначе.

Через некоторое время я покидал квартиру Ураловой с пакетом, в котором лежали заветные диски; у меня был довольный вид. На обратном пути я спросил своего родственника, откуда он знает Уралову, ведь в связях с артистической тусовкой он не был замечен. Все оказалось просто, на предприятии как-то проходила творческая встреча со съемочной группой какого-то фильма. В составе группы была и Уралова. А моему родственнику профком (местком) поручил в конце встречи сказать несколько слов от имени трудового коллектива, поблагодарить творческий коллектив, и после этих слов специально отобранные девушки вручили артистам цветы. Что было после официальной части, об этом история умалчивает.

По приезду домой я развернул свою передвижную студию звукозаписи и до поздней ночи записывал «тлетворное влияние». На следующий день, а это было воскресение, после завтрака поехал в Москву по знакомому адресу, вернул пластинки с глубокой благодарностью. Вот на этом, собственно, и закончилось мое знакомство с известной актрисой Евгенией Ураловой, память о котором я храню до сих пор.

* * *
Через несколько месяцев я очередной раз приехал в гости к своему родственнику и узнал, что буквально вчера он продал сей самодвижущийся экипаж цвета «Коррида». Почему, спросите вы? Во-первых, он прямо этого не говорил, но намекнул, что с зарплаты рядового инженера предприятия ВПК оказалось очень трудно рассчитаться с долгами, в которые он был вынужден влезть, чтобы купить автомобиль. В принципе, одной этой причины уже достаточно чтобы его продать, но он, как и все первые покупатели ВАЗов, столкнулся с целым комплексом проблем, тут и безгаражное хранение — опасность угона или того, что автомобиль разуют, коррозия кузова, необходимость учиться ездить зимой (помните, водителей, которые ездили только летом, называли «подснежниками») и т. д.

Продал он «Жигули» настоящему грузину, то есть коренному жителю Грузии, который приехал в Москву, чтобы купить с рук автомобиль (тогда термина «вторичный рынок» еще не существовало). Когда сделка была полностью оформлена, все документы подписаны, денежная сумма не единожды пересчитана, грузин отвел моего родственника в сторону и на ухо стал допытываться, какой у автомобиля был настоящий пробег, он был уверен, что предыдущий владелец пробег смотал, чтобы взять с бедного грузина побольше денег. А сколько реально мог наездить за летний сезон житель Москвы, если у него не было дачи? Примерно тысяч пять. Это состояние новой машины. Когда он наконец поверил, что пробег настоящий, радости его не было предела. Он сказал: «Стой здесь, никуда не уходи.» Через пару минут он вернулся, изобразил ногами что-то в духе лезгинки и торжественно вручил две литровые бутыли с чачей: «Возьми, дАрАгой, для себя делал, не на продажу!» И вот сидим мы вдвоем у него на кухне, он достает эту бутыль, параллельно рассказывает, как продавал автомобиль, и наливает нам обоим грамм по 70. Я первый раз в своей жизни выпил этот напиток (надеюсь, что и в последний). Не могу сказать, что он мне понравился, не даром в народе говорят, что чача — это всего лишь виноградный самогон, по крайней мере, его крепость оказалась явно выше 40 градусов. Вот так для меня закончилась история с «Жигулями» цвета «Коррида».

P.S. В нынешние времена, когда я слышу голос ведущего: «Весь Визбор на радио «Калина Красная», внутренне улыбаюсь и мысленно произношу: «О! Наши люди в эфире».

03 февраля 2025 года