О чём помалкивают язычники ч4 Шиманов окончание

О ЧЁМ ПОМАЛКИВАЮТ ЯЗЫЧНИКИ

(Статья из книги  Шиманов Г.М. "ЗАПИСКИ ИЗ КРАСНОГО ДОМА"  часть 4  заключительная  статьи )

предидущее : часть 3  http://proza.ru/2025/02/05/1777


Но первородный грех изменил не только души людей, он изменил их тела, потому что они зависят от состояния душ в намного большей степени, чем это принято думать. Разрыв с Богом ослабил усвоение человеком Божественных энергий в их непосредственном виде и вызвал энергетическое голодание.

А голод понудил обратиться к пище иного рода, чем это было в Раю. Люди стали есть не только плоды растений (что было для этих растений так же безболезненно, как матери отдавать своё молоко ребёнку), но и сами растения. Хуже того. Стали поедать животных. А поскольку наши тела не были предназначены для такой пищи, то потребовалась их перестройка, принявшая катастрофический характер. Перестроенные тела оказались уже не способными превращать новую пищу полностью в человеческую энергию, как это было в Раю, и её отходы стали извергаться из тела в виде пота и испражнений. Стали замусоривать и отравлять тела.

Отсюда и помрачённость грехопадного сознания. Отсюда и болезни нашего тела, его изнашиваемость и его смертность. Это всё символы первородного греха, уже непонятные для забывших о Боге и Рае.

Но и это не всё. Если человек был создан царём видимого мира, то его падение должно было увлечь за собою и растительный мир, и животный. Изменить саму физику мира, характер пространства и времени. В силу чего экстраполяция их нынешнего состояния на прошлое должна обманывать, порождать научную мифологию. Как и экстраполяция нынешнего состояния на будущее.

Главное отличие христианства от язычества в том и состоит, что язычники утратили память о Боге и созданном Им Рае. Поэтому они не могут смотреть критически на самих себя и окружающий мир. А христиане эту способность имеют. Они видят не только красоту Божьего мира, но и помрачённость её грехом, смертные процессы в мире. Язычники так сроднились с зловонием греха, что перестали его чувствовать. Они уподобились бомжам. Поэтому и принимают этот больной мир за вполне здоровый и нуждающийся только во внешней перестройке, которую обещают нам, когда придут к власти.

Но отличие христианства от язычества не только в характере понимания мира. Оно в самом образе жизни, принимаемом за истинный и достойный. В христианстве Бог, в отличие от богов-людоедов, не требует для Себя человеческой крови, а Сам питает верных Ему Своей Кровью и Плотью. Показывая тем самым, какова истинная природа Божества и каков истинный мир Божий. И как нужно жить, чтобы быть своими Богу.

Постигая это отличие Бога от своих богов, наши предки исцелялись от слепоты и смотрели уже новыми глазами на своих жён и детей, на соседей и даже на своих врагов. Видя в них, как и в самих себе, униженный и поблекший, но, вместе с тем, страшный своим высоким смыслом образ Божий. Оскорбить который в человеке значило бы оскорбить его Создателя.

И это открытие истинного Бога над собою и образа Божия в себе было по своему значению побольше открытия Америки и всех остальных научных открытий в мире.
Я думаю, что смысл человеческой истории в том и состоит, чтобы добро и зло были познаны во всей их глубине и разнообразии. Дабы избравшие добро стали подобными Богу. То есть, при полной свободе, уже не способными на зло.

Высокие истины, однако, не безопасны для их исповедников. Они осложняют жизнь. Требуют не просто исповедания, но перестройки жизни в соответствии с ними. Иначе они обесцениваются в глазах практиков, видящих, что они имеют лишь декоративный характер. Или даже служат ширмами для прикрытия зла.

 А когда дискредитируется истина, оживают и идут в наступление старые заблуждения и пороки. Которые, оказывается, не умирали, а только прикинулись мёртвыми в ожидании лучших для себя времён. Высокие истины обязывают. Шутить с ними, как шутить с огнём. От вольного обращения со святынями сгорают царства. Но если огонь так опасен, то надо ли погасить все огни?

Речь идёт, разумеется, о христианском обществе. Подлинное христианское общество (не как Церковь, а как воцерковлённый народный организм со всеми присущими ему функциями – политическими, хозяйственными, военными и т. д.) есть самое трудное дело в мире. Чем ниже в нравственном отношении общество, тем легче его построить. Преступные организации плодятся почти сами собою. Для их созидания вполне достаточно эгоистических интересов и отношения к человеку как к материалу.

 А добрые люди объединяются с куда большим трудом. Из сказанного следует, что бескризисного становления христианского общества быть не могло. И что оно, в своей полноте, на этой грешной земле невозможно.

Но это не значит, что к нему не надо стремиться. Только в борении за осуществление идеала созидается и поддерживается разумная жизнь общества. Угасить праведный идеал и подменить его ложными значит направить общество по пути деградации и, в конечном итоге, погрузить во мрак. Русская история показывает, как трудна и неоднозначна по своим результатам была работа ума бывших язычников, ставших православными христианами. Какие взлёты в их жизни и какие падения были. Но история свидетельствует об этом не столько формулами, изъясняющими смысл происходившего, сколько сырыми фактами, ещё не осмысленными в той мере, чтобы осознать отчётливо и полно внутренние причины крушения и Киевской Руси, и Московской Руси, и Императорской России.

Не осознав же этих причин, мы не можем творить своё будущее. Мы обречены повторять старые ошибки. Слепые, кривые и близорукие в умственном отношении не могут строить разумного общества. Их удел жить в обществе, построенном по чужим проектам.

Вот почему так важно для русских людей зорко и добросовестно разобраться в своём прошлом. Но сделать это можно лишь утвердившись на твёрдом основании, которого нет вне христианства. Это самое первое условие и осмысления нашей истории, и собирания русских людей в национальное единство. Отказаться от того, что открыло нам христианство, значило бы провалиться в безумие. Вот почему верность Православию должна стать первым русским национальным законом.

Не только потому, что эта религия некогда духовно сформировала русский народ. Но, главным образом, потому, что именно Православие, при всех его человеческих немощах, сохранило истину христианства в наибольшей чистоте по сравнению с другими христианскими исповеданиями.

А теперь, изложив главное, откликнусь на некоторые другие Ваши мысли, с которыми я не согласен. Вы небрежно процитировали слова апостола Павла о том, что во Христе нет ни эллина, ни иудея, вырвав эти слова из контекста и придав им космополитический смысл. Но посмотрите, как они выглядят на самом деле. «Нет уже иудея, ни язычника; нет раба, ни свободного; нет мужеского пола, ни женского: ибо все вы одно во Христе Иисусе» (Галатам, 3, 28). И параллельный текст: «совлекайтесь ветхого человека с делами его и облекшись в нового, который обновляется в познании по образу Создавшего его, где нет ни еллина, ни иудея, ни обрезания, ни необрезания, варвара, скифа, раба, свободного, но всё и во всём Христос».

Как видите, Наталья Геннадьевна, в этих словах речь идёт не об упразднении различий между людьми по национальному, половому и социальному признакам (что было бы полным безумием), а о том, что с явлением Христа эти различия отступают на второй план; что во Христе явилась в мир сама Истина, обновляющая и возвышающая эти различия, исцеляющая их от болезней и уродств; что во Христе восстанавливается духовное родство всех, разрушенное первородным грехом, и начинается собирание нового человечества, многообразного в своём единстве.

Из слов апостола следует, что эти различия, сами по себе, не приближают человека к Богу и не удаляют от Него. Что первенство по части близости людей к Богу определяется только их внутренним состоянием. Что богоизбранность иудеев утратила свой смысл. Что раб во Христе уже не вещь и не двуногое животное, а человек в полном смысле этого слова. И что жена во Христе не умалена перед мужем. Не отрицая естественных различий между людьми, апостол подсекает в них злое начало, связанное с грехом, и наполняет их, насколько это возможно, положительным содержанием.

О том, что в словах апостола не было даже намёка на космополитическую идею, свидетельствует дополнительно его желание быть отлучённым от Бога, то есть погибнуть во аде, ради спасения своего народа (Римлянам 9, 3). Вот пример христианского отношения к своему народу. Если бы русские христиане были научены так любить свой народ, как любил свой апостол Павел, то, думаю, история пошла бы иначе и не было бы проблем, возникающих у народов, которые запускают свои болезни на долгое время.

Христианство, будучи религией сверхнациональной, то есть открытой для всех народов, является в то же время религией национальной для тех из них, которые его приняли. Национальной как по факту признания его тем или иным народом СВОЕЙ религией, так и по характеру её усвоения.

Всемирность истины тем и отличается от «всемирности» космополитической идеи, что истина не упраздняет народы, а высвечивает их черты и очищает от всего больного. Так, например, греки, приняв христианство, не утратили при этом своей грекости, армяне не утратили своего армянства, а сербы сербства. И, похоже, не собираются их утрачивать. Из чего следует, что причина денационализации многих христианских народов в особенностях их истории, в особенностях их характеров и, разумеется, в их собственных национальных грехах, а вовсе не в христианстве. В русской истории разрушение национального сознания следовало не за Крещением, а за утратой сознания православного, которое, стало быть, охраняло его, а не подрывало.

Но Вы измыслили нечто прямо противоположное. И таких выдумок в Вашем письме достаточно. Приведу ещё лишь один пример. Вы изобразили язычников носителями «героического начала» и «практической мудрости», а христиан наделили «пассивностью» и «склонностью к мученичеству», обнаружили «преобладание в их характере переживаний над волевыми решениями». Но если так, то как же это получилось, что «пассивные» и «склонные к мученичеству» христиане разогнали по лесам и болотам героев и практических мудрецов,  не посмотрев на то, что те были в подавляющем большинстве и все поголовно вооружённые? Это же чудо, Наталья Геннадьевна... Неужели Вы этого не понимаете? Как и того, что у Вас концы с концами не сходятся?

Вы прячете в угоду своей предвзятой мысли действительную причину поражения язычников, которая была в них самих, в несостоятельности их образа мысли и жизни. Поэтому и даёте фальшивое объяснение Крещению Руси. Но посмотрите, какое у Вас получается логическое сальто-мортале: свободный, разумный и во всех отношениях здоровый народ выращивает, по Наталье Горячевой, враждебных себе правителей, которые порабощают его и навязывают ему разрушительную для него религию. Здесь хула произнесена не только на христианство.

Вы похулили, не заметив того, наших предков-язычников, которые, будто бы, не вырастали из язычества в христианство, а покорно (как это свойственно рабам, понуждаемым бичами) усваивали ядовитые идеи. Но мало того. По Наталье Горячевой получается, что наши предки в ходе разрушения их национального сознания создавали дивные иконы и благодатные храмы, каких не умели даже помыслить, пока были разумными и здоровыми людьми. Свобода от логики позволяет фантазировать напропалую, но я не думаю, что искусство такого рода годится для осмысления русского дела.

Если бы Ваша версия Крещения Руси была верна, она запечатлелась бы в народной памяти, и наш эпос её, так или иначе, отразил бы. Но, насколько я знаю, в нём нет ничего по-добного. В нём нет героев, защищающих языческую Русь. Но зато есть герои, стоящие на страже Святой Руси, то есть Руси Православной (как это следует из контекста наших былин).

И эти христианские герои занимают в них главное место.
Добавлю ещё один штрих. Образ князя Святослава, не лишённый некоторых привлекательных черт, сохранили только наши христианские летописи. Святослав, как известно, был противником христианства и собирался вырезать всех киевских христиан по своём возвращении из Болгарии.

Не потому ли народная память этот образ не сохранила? Она вытолкнула его из себя, как всякий здоровый организм вы-талкивает из себя инородное тело.

Язычество – ёмкая тема, которую не исчерпать даже в книге, не то что в письме. Поэтому ограничусь сказанным, чтобы перейти к следующей теме, связанной с язычеством, но имеющей уже самостоятельное значение. В одном письме всё не поместится.

Сентябрь 1998 – июль 1999.



====
Конец выписки  и выписок  статьи.

.