Михаил Аникст

            Вскоре после окончания института, по воле хитроумной мойры, не иначе, устроился я художником в ГЛАВАПУ, выполнять всякие полиграфические заказы Главного архитектора Москвы, ну нужно было в те времена трудовую книжку пристроить, да и копеечку получать, так что творил макеты открыток, пригласительных билетов, каталогов, плакатов, значков, даже имитации гравюр старой Москвы для подарочного фонда. Главным достоинством был свободный график, настолько свободный, что и за зарплатой моей частенько ездила жена, а я чуть не всё время отдавал постижению акварели. Но и в полиграфии нужно было хотя бы чуток поднатареть, вот и устроился заниматься на Грузинке, где в том числе, постигал шрифтовую композицию у Михаила Александровича Аникста, затесавшись среди выпускников Полиграфа.
            От Аникста узнал о существовании гарнитур и кеглей, но главное, пытался хотя бы прикоснуться к законам композиции. Практически, безрезультатно. Есть люди с абсолютным вкусом, нюхом, слухом, наш Мэтр обладал совершенным и абсолютным композиционным чутьем. Как-то, обсуждая ученическую работу, маленький плакатик из двух слов по четыре буквы друг над другом, он увидел точку после первого слова, пришел в ужас и нам, недотепам, стал объяснять, как движется белое пространство между буквами и как эта точка всё ломает.
            В перерыве можно было проконсультироваться у Аникста, я подошел к нему с шестью вариантами логотипа «МОСА» (Московский союз архитекторов), который меня просили для каких-то целей чуть изменить. Мастер долго смотрел на все варианты, включая тот, что уже десятилетиями существует, и сказал: «Нет темы для обсуждения», то есть настолько плохо, что ничем не может помочь.
            Вспомнилась еще одна история. Макетируя известный альбом «...в окрестностях Москвы», Аникст доверял размещение текста только одной редакторше. И вдруг она звонит ночью, не может справиться с миллиметром на последней странице. Пришлось ему срочно брать такси.
            Есть ли смысл говорить о Мастере, архитекторе, театральном художнике, иллюстраторе, а главное, - об основателе, фактически, теории дизайна книги, перечислять множество его творений в Москве и Лондоне, где Аникст трудится последние десятилетия, о его золотых медалях и наградах в самых разных странах? Вот лишь несколько высказываний. «Это уникальный человек, я таких больше не встречал». Сергей Бархин, театральный художник. «В какой бы стране ни оказался Михаил Аникст, он всегда в своей области будет самым лучшим». Александр Митта, кинорежиссёр. А вот мнение великого Массимо Виньелли, классика мирового графического дизайна: «Я знаю всех книжных дизайнеров в мире. Аникст – самый сильный».
            Прошло с тех пор лет сорок. То ли упорное занятие акварелью, то ли как-то само по себе, притекая неведомо откуда, стало проявляться то, о чем пытался поведать Мастер, и теперь я чуть не бью по рукам учеников, отодвигая на пару миллиметров и выправляя линию, поясняя, как взаимодействуют, дружат и контрастируют цветовые пятна и многое другое. Когда абы кто берет в руки свой телефон и снимает понравившийся пейзаж, ясное дело, что выходит. Но когда тоже самое делает выпускник МАрхИ, остается только разводить руками. Ну, уйди ты с середины прекрасной европейской улочки налево-направо ближе к тротуару, вспомни про золотое сечение, выстраивая соотношение правой и левой стороны, следи за высотами карнизов, присядь, если нужно, или отойди, поймай радостное утреннее боковое или контражурное освещение, и не суй себя в кадр, загородив половину пейзажа, побойся Бога, тебе не дашь двадцать лет, даже если втянешь живот и щеки, сними лучше ту, в белом платьице с длинными ногами вторым или третьим планом, да не здесь, левее, на фоне темной стены, она же в белом, контраст, мать твою! Это же просто, не кистью махать, коснулся гаджета и пошел дальше. Нет, не могут. Чему учили?
            Есть у меня подруга, одногрупница жены, ей ничего объяснять не нужно, снимает блестяще, да и жена, невесть откуда, все ошибки у меня видит, даже те, что я упустил.  Кафедрал не раз говорил, что, если мы трое окажемся в одной машине и она потерпит аварию, разбираться в Москве в композиции будет некому. Шутил, быть может, кто знает?
            Как известно, есть два отношения к нашему линейному времени. С одной стороны, прошлого не существует, а будущее туманно, реально лишь бесконечно длящееся мгновение настоящего, здесь-и-сейчас. Это так, конечно, но для чего мы приходим в эту «командировку», - для сбора информации, впечатлений, той руды, которую промываем и укладываем драгоценные камни и золотые слитки в свой рюкзак. И пусть Аникст не смог научить меня, бестолкового парня, но дал вектор и оказался одним из самых драгоценных камней в моей паклаже. Вот если бы та самая мойра Клото вновь соединила нас минут на десять, и я вновь представил Мастеру свои опусы, что бы он сказал? Наверное, нет темы для обсуждения. И, возможно, был бы прав.

06.02.25