99. 9, или 13 подвигов инженера Петровкина-14

Глава 14.

:Приднестровский кульбит,
или Сказ о сорока избитых и двенадцати покалеченных.


Москва — особенный город. И все женщины в нём особенные, потому что считают себя самыми загадочными. Но, слава Богу, в Москве в начале этой главы была только одна по-настоящему загадочная женщина, и, что тоже слава Богу, к концу следующей — она перестала существовать. Но обо всём по порядку.

— Собирайся! — резко скомандовал Петровкин, едва Гарри приоткрыл один глаз.

— У-у-а-а? — уточнил Гарри, никак не рассчитывая на то, что это прекрасное утро будет потрачено так бессмысленно.

— К гадалке поедем, — пояснил Петровкин, и начал натягивать джинсы с заплатками вместо задних карманов. — Только оденься нормально. А то вечно напялишь на себя что-нибудь, так хоть в лес убегай. Тут тебе не Африка, дружок!

Когда оба наших героя вышли из подъезда и победоносно двинулись к метро, они ловили на себе многочисленные взгляды случайных прохожих. Да и как было не обратить внимание на стильного директора арт-галереи, в жёлтом плаще и крупных очках в стиле Николая Анатольевича из Ростова, и его молодого спутника — крепко скроенного капитана первого ранга при кортике и медалях.

— Короче, — на ходу объяснял Илья Никодимович, — Пыталов наколку дал: есть одна баба на реке, держит сеть прогулочных теплоходов, близкая подруга нашего покойного императора. К ней и поедем.

Близкая подруга покойного императора, действительно, держала бизнес на Москва-реке, и её теплоходы, действительно, были так многочисленны, что захламили русло древней артерии НАСТОЛЬКО, что если бы не дружба с сами знаете кем, то… ну, короче, понятно.

На набережной, в районе Воробьевых гор, Петровкин смело подошёл к кассам и начальственным гласом рявкнул в окошко молодой девице с телефоном — одной из тех, что ещё недавно исступлённо тапали хомяка в расчёте на быстрые миллионы:

— А Галина сегодня на каком судне принимает?

Девица оторвалась от экрана и посмотрела сначала на Петровкина, потом на капитана первого ранга и сделала неуверенную попытку что-то произнести.

— Я от Крабова, дура! — помог молодой особе Петровкин.

После произнесения нужного пароля кассирша отложила телефон и милым голоском пролепетала:

— Госпожа сегодня на “Галине Браво“ усердствует. С вас по пять тысяч рублей за билеты. По QR-коду сможете оплатить или наличными?

— Билеты в цирк будешь продавать, — объяснил Илья Никодимович свою позицию и зашагал в сторону турникетов.

Нужно уточнить, что гадалка Галина называла корабли контролируемого ею флота своеобразными, но однотипными именами. Так, водные просторы к настоящему моменту бороздили: уже известная нам “Галина Браво“, кроме неё в заплыве участвовали — “Галина Триумф“, “Галина Симфония“, “Галина Салют“, “Галина Фламинго“, а также десятка три других “Галин“.

Пока наши друзья дожидались “Галину Браво“, они успели съесть по мороженому и выпить по две бутылки сладкой воды, скверно имитирующей “Кока-Колу“.   

— Кажется, причаливает, — с облегчением констатировал Петровкин, когда дряхлая посудина, давно просившая ремонта, стала сближаться с местом посадки-высадки пассажиров.

“Дарите женщинам цветы!!! Без повода и без причины…“ — надрывался в пароксизме пения голос на верхней палубе.

У Петровкина совсем испортилось настроение, и появилось нехорошее предчувствие, которое почти никогда его не обманывало.

— Ваши билеты! — потребовал молодой паренёк в тельняшке.

— Я с капитаном, — ответил Петровкин, кивнув в сторону Гарри, и попытался пройти.

— Не е$%т, — возразил юноша и заслонил проход.

— Я от Крабова, дубина! — снова произнёс нужное слово Илья Никодимович, и молодой человек отсох, отдавая честь.

Внутри причалившее судно выглядело ещё хуже, чем снаружи, а снаружи оно и так выглядело как предел речного и океанического ужаса. Так что сами можете себе представить…

Петровкин снова поймал себя на нехорошем предчувствии.

Нижняя палуба была почти пуста, только дряблая старуха на табурете настраивала микрофон, а какой-то аниматор в костюме пирата сонно протирал за стойкой стаканы.

Пришлось подняться наверх.

Здесь же всё напоминало свадьбу.

— Чувствую, без драки сегодня не разойдёмся, — мрачно высказался Илья Никодимович, ища глазами свободный столик.

— У-у-а-а! — в ответ покивал головой Гарри, что в данном контексте означало: “Если бы только это, если бы только это…“

Они сели на липкие пластмассовые кресла рядом с оркестром. Петровкин предусмотрительно снял дорогие очки, а Гарри вынул из ножен кортик и воткнул его в горшок с каким-то растением, аккуратно замаскировав листьями.

— Что заказывать будете? — поинтересовался подпрыгнувший официант.

— Мы не пьём, — отказался Илья Никодимович. — Мой друг, капитан, в последнем подводном рейде по тылам НАТО на нервяке белку поймал, а я сейчас в трансцендентных ретритах загашиваюсь. Так что ты не по адресу, милок. Минералку неси. 

Официант сделал лицом грустняшку:

— У нас так не принято, молодые люди, — промямлил он. — Если заказывать спиртное не будете, то идите на нижнюю палубу. Там — экскурсовод и непьющая публика.

Петровкин окинул его взглядом: “Этот не отстанет. Харя испитая“.

— Ладно, — согласился он. — А что есть лёгенькое, чтобы сразу не убиться?

— Могу предложить “Киндзмараули“ и “Приднестровский кульбит“. Но первое не советую: судя по букету — местный подвальный разлив, и уже были случаи неприятия организмом. А вот второе, скажу сразу, — вещь! Входит легко — выходит красиво. Для тонких ценителей штучка.

— Забористый продукт? — с интонацией знатока осведомился Петровкин.

— Конкретно по шарам бьёт! — подтвердил официант.

— Тогда две бутылки кульбита, — подытожил Илья Никодимович. — И салат.

— Из салатов хорошо идут “Ласточка“ и “Кулёк“.

— Насколько свеж “Кулёк“? — вошёл в детали Петровкин.

— Сам резал, — заверил официант и грациозно исчез во мраке переборок.

Через некоторое время на их столе появились две бутылки гремучего пойла и тарелка салата, в котором сухие листья грязно сожительствовали с раздавленными помидорами.

Друзья молча распили первую ёмкость.

За это время Петровкин спокойно изучил обстановку.

Самыми приличными из присутствующих, что объяснимо, были музыканты и певичка с глубоким декольте. Эти ребята хотя бы знали ноты и потратили большое количество человеко-часов, практикуясь в извлечении музыки. Одно это делало их носителями высокой культуры. Петровкина немного смущали сильно выпирающие из босоножек “Пальцы Мортона“ упомянутой декольтированной примы, но, как известно, нельзя быть идеальным во всем. И боги имели недостатки.

Остальная публика просто ужасала.

Справа от оркестра расположились тревожные радикалы, внешне смахивающие на кришнаитов — но более озлобленные бытом и акцентированно налегающие на винную карту плавучего заведения.

За дальним столиком развалились гости с Юга, а сразу за ними, что не сулило ничего хорошего, — командировочные с Севера.

Слева от оркестра сгрудились старухи и женщины, которые ещё не попадали в категорию старух, но уже точно не являлись юными особами. Все они в разной степени были пьяны.

“Да, будет сеча“, — безошибочно подвел итог рекогносцировки Илья Никодимович и стал разливать вторую бутылку “Приднестровского“.

В этот момент к столику подплыло непонятное существо нечеловеческих размеров, завёрнутое в балахон. В верхней части существа открылся рот, и оно сказало: “Привет, ПИН, это я, Галина“. 

Петровкина перекосило, но твёрдой рукой сталевара он опрокинул стакан внутрь себя и вежливо поздоровался:

— Привет. Я от Крабова. Расследую его дело. А это мой помощник — капитан.

— Пушистик мне тоже нравится, — сказало существо и потрепало Гарри за щёку.

Петровкина перекосило во второй раз.

— Пока отдыхайте, ребята, — выдало инструкции существо. — Я к вам попозже подойду. У меня ещё несколько приемов. А потом мы сможем спокойно поговорить. Рада приветствовать вас на борту нашего прогулочного судна.

— Может, сначала поговорим? — предложил Петровкин.

— Нет, — сказало существо. — У нас так не принято. Но чтобы вы не скучали, у меня для вас небольшой сюрприз от покойного. Последний его, так сказать, привет.

С этими словами оно вывалило на стол два промасленных свертка. Петровкин развернул один из них и не поверил глазам:

— Это же фланец от нашего “Жертвенника“! — почти закричал он. — Откуда он у тебя?

— А это секрет, — улыбнулось существо и стало игриво пятиться во мрак, хлопая при этом глазами, как делают феечки в уродливых американских мультфильмах.

Петровкин схватился за голову:

— Откуда у тебя фланец?!! — заорал он так, что перекричал оркестр. На него стали коситься и справа, и слева.

— Я его украла, — послало воздушный поцелуй существо.

Сейчас Илья Никодимович вспомнил, что да — был один инцидент в самом начале возведения объекта. Чудесным образом пропали фланцы, которые заказывались где-то за границей и из-за санкций повторно сделать это было… ну, короче, понятно. Тогда Тамара Ивановна не подвела и по заданию шефа быстро сбацала 3Д-проект, а Гришка Гриберман смотался в Медведково к знакомому армянину, который ещё с девяностых держал там точку “развал-схождение“. Этот кудесник токарного станка за пару дней выточил точно такие же, только, как он выразился: “ГАРАЗДА ЛЮЧЬШИЙ“. Следующим кадром, промелькнувшим в голове Петровкина, был ужасный гриб дыма над зданием завода, тело главного технолога и пушистый московский снег, который лирически опускался в кровавые лужи.

Петровкин встал из-за стола, достал тысячу рублей, нетвёрдой походкой подошёл к певичке с выступающими пальцами и, засунув руку с купюрой по локоть в декольте, произнёс:

— Знаешь что, дорогая, давай “Чёрные глаза“!

В этот момент где-то в дальнем углу разбилась посуда.      


Продолжение здесь: http://proza.ru/2025/02/08/389