Исторические материалы

К.В. Сычев




ИСТОРИЧЕСКИЕ МАТЕРИАЛЫ







Рассказы




РАССКАЗЫ ДЛЯ ДЕТЕЙ



«Я   НЕ   ВРАГ   СВОЕЙ   РОДИНЕ…»

Холодно ночью. Иван лег на печь. Забылись все беды и несчастья. Внизу, на полатях, спала жена и сладко посапывали дети. Иван так и не почувствовал как заснул. Вдруг раздался грохот, послышались крики и плач детей. Иван вскочил и выглянул в окно.
По старой, объезженной дороге с гиканьем мчались всадники. Вот передние соскочили с коней и вошли в избу деревенского старосты.
– Ай, да мороз! Ай, да ветер! Эй, старый чёрт, угощай нас! Не видишь ясновельможных панов?! – кричал дюжий шляхтич, багровея от злости.
–  Сейчас, милости просим! – засуетился староста.
На столе появилось угощение. Жена старосты принесла наливки, и поляки, пьянея, стали кричать: – Эй, старик! Мы отстали от обоза гетмана Ходкевича и заблудились. В такую погоду и метель немудрено! Нет ли у вас среди холопов хорошего проводника?
– Можно поискать,– промолвил староста.
– К чёрту «поискать»! – не унимались поляки, захмелевшие от крепкого вина, поданного вслед за наливкой. – Прикажи всем крестьянам выйти из хат и чтобы немедленно проводник был!
Солдаты стали выгонять из домов обезумевших от страха крестьян.
– Эй, ты! – закричал один из шляхтичей на рослого рыжего мужика. – Не знаешь ли ты дороги через этот дьявольский лес?!
– Знаю.
– Вот и прекрасно. Ты и поведёшь наш полк через лес!
– Я никогда не буду холопом проклятому врагу! Я не забыл наши беды и несчастья от вашего брата! Да будет проклят род врагов земли русской!
Шляхтич побагровел, выхватил саблю и снёс голову несчастному мужику. Окровавленный обезглавленный труп рухнул на снег. Жена убитого выскочила из хаты и запричитала: – Фёдор, Федюша, муженёк мой, на кого ты нас покинул! Мучители! Кровопийцы! – Она с криком бросилась на пана. Раздался выстрел. Женщина упала. Народ зашевелился. Заплакали бабы.
– Будешь ты показывать дорогу?! - закричал пан на первого попавшегося мужика.
– Никогда!
– Ах, так! – поляк вновь поднял саблю, но вдруг остановился.
– Я буду проводником! – громко сказал Иван, сын Сусани, вышедший из толпы.
– Вот и ладно, сговорились, собирайся! – сказал разом успокоившийся польский полковник, обтирая окровавленное лезвие сабли о снежный сугроб. Толпа онемела.
– Предатель, шкура! – вдруг крикнул кто-то.
– Ваня, Ванечка, куда ты?! – запричитала жена.
– Собирайся! – раздался властный окрик.
Иван надел полушубок, напялил рваные валенки, взял котомку с едой и пошёл вперёд. За ним медленно двинулись обозы, поскакали верховые.
…Вот уже второй день пробирались поляки через густой тёмный лес. Но чем дальше они шли, тем темнее и глуше становилось в лесу. Трудно было идти, а тут ещё на пути им встретилось болото. Несмотря на морозы, люди и кони проваливались под своей тяжестью в вязкую бездну. Полк медленно таял.
Один из поляков подъехал к шедшему впереди как ни в чём ни бывало Ивану: – Долго ещё идти?!
– Нет, совсем мало осталось!
Вдруг раздался треск, кромка льда лопнула, и поляк вместе с лошадью провалился в липкую грязь. – А-а-а! – дико закричал он, но было поздно. Когда подоспели его конные товарищи, судорожно сжатая рука несчастного исчезла в тёмной жиже.
– Ничего не видно, чёрт побери! – ругались поляки. – Куда ты завёл нас, старый ворон?!
– Теперь вы ответите за горе, за слёзы, за тысячи убитых вами людей своими подлыми жизнями! – сказал Иван. – Я не враг своей Роди…
Он осёкся. Дюжий поляк взмахнул саблей…Так погиб Иван Сусанин.
Но врагам не удалось выбраться из болота. Все они нашли там свой конец.

1965 г.

К  О  В  А  Р  С  Т  В  О

«В лето 6890 пришёл к граду Москве безбожный царь Тохтамыш…» Так начинается летописный рассказ о набеге татарского хана. Вот о чём повествует летописец.
…По жёлтой, выжженной степи скакало огромное войско. Впереди на белом коне сидел татарский хан. Он не мог простить непокорных русских, которые уже давно не платили дань. Долго собирал хан войско и готовился к войне. И вот настало время. Хан задумчиво раскачивался сидя на коне, мысленно радуясь будущей добыче. Он хотел напомнить Руси времена Бату-хана. Но вдруг его мысли оборвались. К хану подъехал его верный нойон. – Бачка, надёжные люди говорят, что Дэмитрэ, коназ урусов, бежал из Мосикэ на север за новым войском.
Хан был очень доволен и милостиво улыбнулся своему приближённому.
– Мы подходим к земле урусов! Готовьтесь к бою! – говорили воинам темники.
– Бачка, – сказал Тохтамышу нойон, – коназ из Нижегэрэ привёл к нам своё войско. Он также сказал, чтобы мы шли через его землю на Мосикэ, не трогая людей его улуса. Он очень ненавидит московского коназа…
Его слова оборвались. К костру подъехал простой татарский воин. Он слез с коня и пал ниц перед ханом: – Великий и всемогущий! Коназ Рязэнэ обещал показать броды на Оке!
– Верь этим урусским собакам. Они только и могут лгать! – злобно проворчал Тохтамыш. – Внимательно следи за урусами! – добавил он, глядя на лазутчика. 
– Слушаю и повинуюсь! – ответил тот и, пятясь, вскочил на лошадь, хлестнул её и ускакал.
Вскоре подъехали к Нижнему Новгороду. Из города вышел человек высокого роста в богатой одежде. Его окружали могучие русские воины.
– Так это и есть коназ? – спросил хан у нойона.
– Да, бачка! – ответил тот.
Хан с большим отрядом конных татар въехал в город. Князь встретил его приветливо. Они долго пировали.
Наконец хан двинулся к Москве. Рязанский князь не обманул и показал все броды на Оке. Но татары не сдержали своих обещаний. Они грабили и убивали людей повсюду.
И вот, наконец, в дымке показалась Москва.
– Проклятые урусы! – злился хан, глядя на город. – Они обо всём узнали, и все спрятались в Мосикэ! Мосикэ – сильная крепость. Трудно будет взять её!
Татарское войско подошло к хорошо укреплённому городу и остановилось у его стен. Сразу после ночи враги начали штурм.
В городе же царила паника. Кричали и плакали женщины, не смолкали вопли детей, напуганных рассказами матерей о злом и жестоком хане Батые. Только воины молчали и следили с крепостных стен за врагом.
…Один здоровенный мужик рубил и крушил татар, которые лезли по бесчисленным лестницам на крепостную стену. Но вдруг он остановился, вскрикнул и замахал руками: ему в горло попала стрела.
Русские с необыкновенной стойкостью отражали атаки неприятеля. Они бились целый день и ничуть не устали, забыв обо всём, кроме злобного и жестокого врага.
 На следующий день татары с новой яростью обрушились на город, но опять не смогли его взять. И на третий день у них ничего не получилось, а потери всё росли.
Тохтамыш бесновался. Он кричал на своих нукеров, рвал на себе волосы и всё никак не мог успокоиться. Но вот один из его придворных сказал: – Чингизхан говорил, что воину кроме смелости нужна и хитрость. Так и мы, если не возьмём силой, попытаемся хитростью!
На четвёртый день татары вновь начали штурм. Хан ездил по полю на коне и следил за битвой. Вдруг из башен-бойниц Москвы блеснул огонь, послышался страшный грохот, и гигантские шары стали разрываться под копытами татарских коней. – Горе нам! –  кричали татары. – Сам бог помогает урусам!
Ещё вспышка – и ядро разорвалось вблизи хана. Его конь заржал, поднялся на дыбы и вдруг упал. Только чудом удалось спастись Тохтамышу. Он с криком выскочил из-под коня и побежал пешком подальше от грозной крепости. – Да, мы не возьмём город приступом! А что, если…, – простонал он.
Хану подвели коня, он вскочил в седло и устремился к своей ставке.
У шатра стояли приближённые. – Эта огненная буря называется «пушка», – сказал верный нойон, показывая рукой на пленного русского. Тот зашевелился и разбитыми вкровь губами прошипел: – Вам никогда не взять Москву, враги лютые!
Хан вскричал. Слуга подбежал к русскому и ударил его кистенем по голове. Тот упал: из горла хлынула кровь.
– До чего же стойки и упорны эти урусы! – думал хан. – Надо пойти на хитрость, а нето нам не удастся взять город! 
Наутро хан послал своего гонца в город со словами: – Заплатите дань, и я вас не трону!
Жители Москвы поверили.
Несколько стариков вынесли на коврах золотые и серебряные вещи. Вот тут-то и проявилось коварство врагов! Они, воспользовавшись тем, что горожане открыли ворота, с дикими криками ворвались в город.
Хан был доволен. Разграбив Кремль, он сказал: – Не хочу, чтобы урусы имели такую сильную столицу!
Воины с криками кинулись поджигать город. Деревянные постройки быстро занялись. Выгорела почти вся Москва.
В то время как хан с радостью наблюдал за пожарищем, к нему подскакал лазутчик.
– Бачка, с севера движется огромное войско, – сказал он, – во главе с коназом Дэмитрэ!
– По коням! – вскричали темники. Орда снялась с места и устремилась в сторону далёких степей.

1965 г.


Г  Р  Ю  Н  В  А  Л  Ь  Д  Е  Н

– Вставайте, люди русские! Вставайте на бой с ворогами! – кричал княжеский гридень Тимофей Бор. Он по приказу смоленского князя собирал людей на войну против ливонцев. Ливонский Орден завоевал часть Польши, Литвы и теперь угрожал Руси.
…Со всех сторон шли к княжескому слуге простые люди: кто с вилами, кто с копьём, а кто – с пустыми руками. У того было  много оружия. Он вооружал ополченцев. Ряды войска быстро росли.
– Родимый, – спросил у Тимофея крестьянин, – почему ты так торопишься?
– А как же? – удивился Бор. – Ведь на Русь идут ливонцы! Вставай, народ! – вдруг зычно крикнул он.
Крестьяне выскочили из изб. Одни садились на коней, одни шли пешком.
С большим крестьянским отрядом Тимофей подошёл к Смоленску. У стен города стояло большое войско. Князь принял в свои ряды прибывших ополченцев, разделил войско на три полка и повёл его на врага.
Шли долго. Заночевали. Сидя у костров, воины затянули задушевную песню.
Тимофей вспомнил своего отца, который совсем недавно был зарублен ливонцами. Он был смелым и мужественным человеком. Один ходил на медведя с рогатиной. Много раз бился с врагами. И погиб просто нелепо. Однажды, во время поездки в Литву, которой принадлежал смоленский удел, устав после охоты, он со своими людьми решил заночевать в лесу. На спавших наткнулись ливонцы, которые бродили здесь небольшими отрядами, и изрубили русских.
Тимофей мечтал отомстить за отца. С мыслями о мести он и уснул.
Утром смоленские полки двинулись дальше. Шли они по большой дороге и вскоре приблизились к долине, где их ожидало соединённое войско великого литовского князя и польского короля. Смоленский князь поприветствовал высоких военачальников. Воины уселись у костров, беседуя и деля харчи. Русские хорошо понимали польскую и литовскую речь. А те – русскую.
Через день большое союзное войско подошло к Грюнвальдену, небольшому сельскому поселению.
Там к ним присоединился легендарный Ян Жижка с большим чешским полком. Все удивлялись, как слепой управляет своим войском.
Наутро союзники увидели расположившееся прямо напротив них огромное ливонское войско. На холме стоял великий магистр. Тимофей узнал его сразу по золочёному шлему с пером.
Неожиданно литовцы с криками ринулись на немцев. Казалось, ливонцы не смогут выдержать натиска литовской конницы. Но враги не только выстояли, но сами начали атаковать. Их наступление длилось долго. Тимофей увидел потное лицо великого литовского князя. Литовцы не выдержали натиска и начали отступать. Немцы кинулись преследовать их. Но вдруг натолкнулись на «железную стену». Перед ними стояли русские. Тимофей схватил секиру. Одним ударом он снёс голову немецкому всаднику. С диким криком он валил и крушил всё вокруг. С небывалым упорством отражали смоляне атаки врага. Это заметили поляки и перешли в наступление. Вернулась и литовская конница. – Кровь текла рекой, стрелы летели тучами и кругом слышен был звон копий и стрел…, – писал летописец.
Немцы начали уставать. Вдруг в их рядах возникла паника: в бой вступили чехи. Враги бросились бежать. Русские с криками преследовали их.
Многие рыцари на коленях просили пощады, но их не жалели.
Тимофей скакал вперёд: перед его глазами мелькал золочёный шлем великого магистра, мчавшегося на крупном рыжем коне. Прицелившись, Бор метнул копьё. Оно точно попало в цель, пронзив золочёные доспехи немецкого предводителя. Магистр пошатнулся и рухнул на землю, обливаясь кровью.   
Тимофей снял с главного врага шлем и бросил его в подорожную суму.
По всему полю скакали кони без всадников. Битва была окончена. Войска немецких рыцарей были разбиты наголову.

1965 г.


Ц  А  Р  С  К  А  Я    В  Е  Р  А

…Шёл 1915 год, завершалось засушливое лето. Год был тяжёлый: Россия терпела поражения на фронтах, бастовали рабочие фабрик и заводов, неспокойно было и в деревнях. Хватало бурных событий и на бывших мальцовских заводах. Только что прошла очередная забастовка озлоблённых голодом рабочих, а тут новое событие: царь приезжает!
Что заставило самодержца заехать в такую глушь? Да ещё на столь печально знаменитые беспорядками радицкие заводы… Не для поднятия ли «патриотического духа», которого так не хватало изголодавшемуся русскому мужику?
Царь ехал на фронт. Стучали колеса поезда Его Императорского Величества. Было о чём подумать. Сбывалось предсказание Григория Ефимовича(1): Россия на глазах катилась в пропасть, гибла. Вспомнился Столыпин (2). Преданный был, надёжная была опора… Нет теперь таких. Хоть Ефимыч один успокаивает… А прав он, ой, как прав: все министры – дурачки! Некому поддержать трон…
Последние неудачи на фронтах волновали царя. Не мог он не думать и о беспорядках в России. Вновь подняли головы рабочие. И опять эти социал-демократы! Уж и на казённых заводах развоевались! Что за натура у русского мужика: ни мир, ни война его не успокоят! Радуется, небось, счастливчик Вика (3): у него не такой народ, по уставу живут… С ними можно воевать. – А эдак и победит, – подумал царь. – А как не победить, коли эти социалисты непрочь повернуть оружие в сторону своих же, русских, так ведь они агитируют рабочих? А что если повернут? Они ведь даже на самодержца покушаются?!
Николай тряхнул головой, поднял гранёный стакан и залпом опрокинул его. Водка сделала своё, в голове зашумело, вспомнились распутинские слова: – Не серчай, государь, выпей, и оно всё пройдёт: не будет зла, коварства и лихих людей!
Царь поцеловал крест, надетый ему на шею старцем Григорием, и успокоился.
…Чёрный дым приближавшегося паровоза волновал стоявших на перроне людей. Одни метались, расставляя уже в сотый раз вытянувшихся «в струнку» солдат, другие давали последние указания «примерным» рабочим, стоявшим закатив от страха глаза. И батюшка был здесь. Знали: набожен, богобоязнен государь, очень любит священников!
Да и не промах отец Серафим: знает, как царю услужить! Если бы не он – влипли бы в историю! Семён Герасимович, управляющий, хотел всучить мужикам хлеб-соль на рушнике, но батюшка вовремя вмешался: – Не гостя ведь встречаем. Хозяин, отец родной едет! Ковёр-то, ковёр до церкви постелить ему надобно. Да и оркестр не здесь стоит: чай не в голову-то звук отдавать должон!
Солдат отвели в сторону.
Управляющий не забыл и главное: – Мужички-то здесь стоят «примерные», в Бога веруют, бунтовщиков не чтут.
Далеко стоял остальной народ: всем к царю нельзя, возможны беспорядки… Толпу сдерживал целый полк солдат. Народ гудел, но на перроне было спокойно.
Стоявшие в отдалении рабочие с интересом смотрели вперёд: что-то будет? Одни завидовали «примерным»: поглядят на царя вблизи. Другие зло усмехались: – Продажные шкуры! Вон, Петька Ковалёв, и тот туда же! Не успел, сопляк, и двух лет проработать, а уже передовой!
Счастливчик Петька трясся всем своим грузным телом. – А как государь что спросит, а как не скажу: что тогда? Господь-Бог! Это тебе, Петька, не деревня, не коров пасти! Всем я статен: и у начальства на виду, и богобоязнен, и не пью! А вот не любят меня товарищи… Одни дурнем зовут, другие – «дятлом» – а те, вон, Киреичем величают… А какой я Киреич: двадцати годов, чай, нету ещё. А все эти пьяницы! – думал Пётр. Он до смерти не любил выпивох. – Они Бога не чтут, царя когда-то убили, как говаривал отец Серафим.
Не совмещались в уме неграмотного парня понятия «пьянство» и «вера».
…А царь всё «глушил».
– Но вот он паровоз-то, где же царь?
…Медленно открывается стальная дверца. Высунулся жандарм, за ним – священник в ризе («примерные» мужички неистово закрестились), генералы-то всё, генералы!
Петька, как полоумный, вытаращил глаза: – Да! Есть на что посмотреть! Золота-то сколько, золота! А где же царь? Вот он: все расступаются! Вместе с батюшкой идёт… Уж на ковёр ступил…
Присмотрелся Петька: ба! Царь точно как с серебряного рубля, подаренного ему Семёном Герасимычем на Рождество, глядит!
Николай не блистал золотом (привык к простоте – истинно русский нрав!): шёл в мундире защитного цвета, в высоких, начищенных до блеска сапогах, с поблёкшими полковничьими погонами. Все буквально впились в него взглядами.
Загремела музыка – «Боже, царя храни…», – затянул хор, и мужики упали на колени. Солдаты, казалось, тянулись к царю. Скалили зубы лошади, подготовленные на всякий случай.
Петька задрожал и не сразу упал на колени, как стоявшие рядом с ним «примерные» мужики, что-то задержало его, он оцепенел от страха. В это время царь оглянулся, недобрый взгляд уколол мужика. И он грохнулся наземь изо всех сил. – Господи, помилуй, не угодил я, дурак, – ныл про себя Пётр. – Чай, Господь не простит: царь-то, ставленник Божий, осердился…
Но царь не думал о мужике. Мутными глазами он всматривался в преданные лица, как будто что-то искал. Самодержец выглядел осунувшимся. Его рыжие усы и борода свисали клочьями. Высокий лоб покрылся потом.
Отец Серафим подскочил под благословение царского священника. Тот небрежно перекрестил его. Но царь подошёл под благословение Серафима и поцеловал тому руку.
– Отец, государь, заступник наш! – бормотал в приступе патриотического восторга батюшка.
Николай проследовал в церковь. Старенькая, наскоро обновлённая приходская церковь умилила государя. С радостью вошёл он в сиявшее от свечей (обычно мрачное) помещение. Лики святых смотрели на него также сурово, как и в Успенском соборе.(4)
Царь искал глазами знакомые образы. – Так, северного письма… А это, неужели Дионисий (5)? Нет. Так, подделка… А это – Боровиковский (6)! Неплохо творил, хотя мужик был малороссийский. Мягкие черты Николая-чудотворца: образ-то не суров, но входит в душу…
Царь неплохо знал иконопись!
…Как не оттягивал время службы отец Серафим, да конец уж сам-собой наступил.
Выйдя из церкви, царь неожиданно остановился и потребовал к себе управляющего. Тот, непрерывно кланяясь, подскочил к нему и сразу же грохнулся в ноги.
– Встань и больше не падай! – громко сказал Николай. – Я хочу посмотреть завод, как живут рабочие!
…В заводских цехах не было оживления. У станков и печей стояли те же «примерные», успевшие вернуться после впечатлительной встречи с царём.
Николай проходил и спрашивал: – Как живёте? Довольны ли? Счастливы?
Вот он подошёл к Петру, пристально вгляделся в молодого мужика и хриплым голосом произнёс: – Как работа? По душе ли?
– Хорошо, государь, – пробормотал отяжелевшим языком Петька.
– Свернём ли мы шею германскому императору?
– Свернём государь, воистину свернём! – закрестился перепуганный мужик.
Царь приблизился, улыбнулся и буркнул: – Набожен… Хорошо! Иди-ка сюда! – подозвал он сопровождавшего его офицера с мешочком в руке. Тот вынул из мешка монетку. – Да не то, – сказал царь. – Крест ему дай! Набожен, настоящий русский мужик!
Слёзы потекли из глаз Петрухи, но вдруг его как будто окатило ледяной водой: от царя нестерпимо пахло водкой, тем перегаром, которым по утрам разило от Стёпки-пьяницы. Петьку передёрнуло: не во сне ли? Ба! Точно: пьян царь!
Золотой крестик тяготил шею. Всё расплывалось в каком-то тумане…
Царь ещё долго говорил с другими рабочими, дарил червонцы, часы, кольца, просил любить его, государя, Отечество, веру. Потом император со свитой удалились. Зашевелились рабочие, пришли и «крикуны». Теперь впустили всех: царь-то уже отбыл.
Соорудили какую-то трибуну, а с неё пузатый генерал стал агитировать за войну. Поднялся шум. Генерала окружили солдаты. Завязалась свалка.
Но Пётр не видел всего этого: перед ним стояли мутные глаза царя. Потом вспомнились слова злокозненного Васьки из социалистов, комитетчика: – Идёт война, гибнет на фронте народ, голод валит людей! А царь с Распутиным Россию пропивают!
Вот он идёт Васька!
– Ну, что, Петро, увидел свово царя-батюшку? Что, возлюбил его? У, боголюбец!..
Но тут он приумолк. Во взгляде Петра проскользнуло что-то отчаянно-злорадное.
– А ведь точно пропивает, дьявол! – пробормотал Пётр. – И ещё молится…
 И, внезапно почувствовав какое-то облегчение, какую-то силу освободившейся души, он сорвал с шеи царский подарок и с размаху швырнул его в печь.

П  Р  И  М  Е  Ч  А  Н  И  Я
 
(1) Распутин (Новых) Г.Е. (1865 – 1916) – развратный авантюрист при дворе Николая II.
(2) Столыпин П..А.(1862 – 1911) – царский премьер-министр, убитый эсером-террористом.
(3) Так называл Николай II германского императора Вильгельма, который был его двоюродным братом.
(4) Успенский собор – крупнейший памятник русской архитектуры XV века в Московском Кремле.
(5) Дионисий – древнерусский живописец XII века.
(6) Боровиковский – украинский живописец XVIII века.
1978  г.
ИСТОРИЧЕСКИЕ РАССКАЗЫ

М У Д Р О С Т Ь   С У Н Ь   Х У Е Б А О

Подданные ***бо Чжи, правителя княжества Цао, были умными людьми. Их советы не раз помогали молодому правителю выходить с честью из трудного положения, в котором он оказывался не раз после скоропостижной смерти отца, скончавшегося от ранения отравленной стрелой во время пограничной стычки с войском соседа – воинственного и злобного Хуаньгун Ю из княжества Чжэн.  Последний часто досаждал соседям, претендуя на гегемонию. Чтобы выжить в нелёгкой борьбе, ***бо Чжи, по советам своих подданных, периодически вступал в союзы с ванами других княжеств и успешно давал врагу отпор.
Дипломатические и военные победы стоили немалых трудов и даже жизни многим советникам цаоского вана.  Из тридцати человек придворных, окружавших молодого повелителя после смерти отца, уцелели лишь пятеро. Четверо из них были изгнаны из дворца и отправились в свои отдалённые деревеньки. Но тяжёлая опала не могла сравниться с теми муками и страданиями, которые претерпели перед казнью двадцать пять других отцовских советников! Так, после жестоких пыток  был четвертован полководец Ман Да, который высказал однажды на совете предложение о возможном союзе с княжеством Янь, некогда злейшим врагом Цао… Потом, правда, уже после казни упомянутого полководца, ***бо Чжи прибёг к его совету, оказавшемуся правильным, но несчастного уже нельзя было вернуть…
Вспыльчив и горяч был молодой цаоский ван! Он четвертовал своего престарелого советника Лао *** только за то, что тот указал правителю на ошибку, совершённую тем во время переговоров с посланниками чжэнского вана, когда ***бо Чжи первым соскочил с коня на землю, унизив тем своё ванское достоинство.  Потерял голову и самый некогда уважаемый сановник Цзян ****** за то, что осмелился давать совет молодому господину о его утренней причёске. Так, постепенно, советники цаоского правителя помолодели. По тому или иному поводу казнились или отправлялись в изгнание всё новые и новые его подданные. В нынешнем государственном совете остался лишь один бывший подданный покойного вана – Сунь ***бао. В то время как прежние советники повелителя не умели «держать язык за зубами» и «резали» «правду-матку», Сунь ***бао говорил правителю только лестные слова и вообще избегал советов. Однажды ***бо Чжи потребовал от него высказаться о предстоявшем походе на соседей – неугомонных мяо – но советник Сунь умело выкрутился, восхвалив правителя, и сказав, что только ему «мудрейшему из мудрых» и «земному солнцу, светящемуся величайшим умом, дано право определять, как и что делать». После потоков грубой лести и ничего не значивших слов цаоский ван не нашёл к чему придраться и надолго оставил в покое своего хитроумного советника, и тот обычно молча сидел на придворном совете, говоря вслух лишь только в случае, когда ему предоставлялась возможность восхвалить своего грозного вана и наблюдая за тем, как стражники периодически выводили на казнь очередного неудачно высказавшегося коллегу.   
Так продолжалось довольно долго. Почти восемь лет! Сунь ***бао снискал заслуженную славу государева фаворита, человека невероятно хитрого и льстивого. Многие молодые придворные ***бо Чжи с завистью смотрели в его сторону: седовласый Сунь к тому времени стал обладателем многих богатств, чинов и наград. Его обширные поместья процветали, стада его тучных коров и большие отары овец кормились на лучших лугах княжества. А правитель называл его «надёжной опорой государства».
Но, как говорилось в Поднебесной, «как ни хитри увёртливая змея, но её конец – либо в чане с супом, либо на сковородке!»
Однажды цаоский ван вернулся с охоты раздражённый: полдня проскакал он со своими загонщиками по степям и лесам, но им так и не удалось выследить ни одной лани. Это стоило жизни главному загонщику, но настроение повелителя от его казни не улучшилось.  – Кругом одни глупцы, – думал он, трясясь в седле на пути к своей столице. – Не умеют даже зверя выследить! Один лишь мой советник Сунь в своём уме и трезвом рассудке! А может назначить его главным загонщиком? Об этом стоит подумать!
Но не успел он соскочить с коня и сесть в мягкий паланкин, поднесённый услужливыми стражниками, как перед ним предстал молодой придворный Мяо ***. – О, мудрейший государь! – сказал он, упав перед паланкином ***бо Чжи. – Только что прибыли посланники от чжэнского Хуаньгун Ю. Они требуют объяснения, почему наши люди потравили посевы на его землях!
– О, Небо! – буркнул, приходя в ещё большее раздражение, ***бо Чжи. – Мы случайно перешли во время охоты границу княжества Чжэн! И тут уже посланники! Так и ищут вражды! Придётся собирать совет! Надо бы избежать войны! К ней мы сейчас не готовы!
– Эй, стража! – крикнул он, хлопнув в ладоши. Тут же к повелителю подбежали вооружённые огромными кривыми мечами воины. 
– Хватайте этого злодея! – указал он перстом правой ладони на незадачливого советника Мяо. – Да тащите его на площадь! Негодяй принёс дурную весть! Отсеките же быстрей его бестолковую голову! К вечеру я прибуду полюбоваться, как она будет выглядеть на остром колу!
Мяо *** безропотно лежал в дорожной пыли. Стражники подбежали к нему, схватили неподвижное тело и потащили его к месту казни.
…Цаоский ван вошёл в совещательные покои сам, без помощи слуг, и занял своё место на большом посеребрённом троне. Перед ним на циновках сидели на корточках его мудрые советники, дрожавшие от страха: гнев повелителя отчётливо отражался на его багровом лице.
– Что скажете, о, мои лучшие люди, о прибывших посланниках из Чжэн?  – насмешливо начал правитель, глядя на серые от ужаса лица приближённых. – Как можно их успокоить? Как избежать войны?
Придворные молчали.
– Я должен повторять? – сдвинул брови ***бо Чжи. – Почему вы молчите? Надеетесь, что я буду кормить вас просто так? Или забыли, что едите мой рис?
Но никто и не пошевелился. Было слышно, как жужжала бившаяся в паутине муха  и стрекотали в недалёком цветнике цикады.
– Ну, что ж! – буркнул ван и посмотрел на подданных. Их напуганные лица забавляли его. Постепенно его гнев угасал. Он вспомнил о своём желании назначить главным загонщиком советника Суня и даже улыбнулся. – Пусть же наш мудрый Сунь скажет, что нужно делать! – решительно бросил он. – Он один знает, как подать мудрый совет своему государю!
Вздох общего облегчения пронёсся по залу, и Сунь ***бао слегка приподнялся, сохраняя униженный вид и стремясь избежать взгляда своего повелителя. – О, мудрейший из мудрых! О, самый мудрый из всех когда-либо живших мудрых! – начал он свою обычную песню, зная, что повелитель относился к грубой лести благосклонно. – Как солнце, освещающее землю, как яркая луна, затмевающая в ночи все красоты земли, так ты, государь, один ведаешь, как тебе поступать и как замирить наших недружелюбных соседей! – Он глянул на вана и вздрогнул: на лице повелителя уже не было прежней улыбки, но, казалось, его вновь охватил гнев. Старая уловка опытного сановника не удавалась!
– Хватит говорить о моей мудрости! – вскричал вдруг ***бо Чжи. Его слова раскатились по терему как звуки грома. – Ты мне говори, как поступать, что делать!
– О, мудрейший государь, самый мудрый во Вселенной! – заныл напуганный Сунь. – Нет мудрей тебя никого на всём свете!
– Ты опять говоришь не по делу! – вскричал, всё больше раздражаясь, ***бо Чжи. – Давай же мне совет и немедленно, пока цел!
– О, самый мудрый на свете повелитель! – завопил, хватаясь за сердце, Сунь ***бао. – Только ты сам…
– Значит, ты говоришь, что я самый мудрый на свете! – усмехнулся, осклабившись, правитель. – А как же тогда боги?! Неужели ты считаешь меня мудрей богов?!
– Да, государь! – вскричал, обрадовавшись возможности выкрутиться из трудной ситуации, седовласый советник. – Ты для нас – самый настоящий, земной бог!
– Да это же – богохульство! – громко сказал, вставая, ***бо Чжи! – Вот уж не думал, что наш старый Сунь, столько лет просидевшей с почётом в государственном совете, таит в душе такие подлые и преступные мысли! Эй, стража!
…Придворный летописец Цзяо Дун, смертельно ненавидевший Сунь ***бао, с улыбкой записывал произошедшее в княжеские анналы, периодически глядя в окно на торчавшую на колу голову соперника с выпученными глазами и искажённым от муки лицом. – В год ***-чоу, в восьмое лето правления государя ***бо Чжи…, – он быстро описал неудачу несчастного Сунь ***бао, отложил кисть и задумался. – Если я изложу эту историю без должных комментариев, – рассуждал он про себя, – то государь вряд ли будет доволен. Да к тому же, я не записал о том, как мы выкрутились из этой беды без помощи старого Суня. – Он снова взял кисть и потянулся за тушечницей. – Совет же государю подал молодой Сяо Бао, – быстро набросал придворный на растянутом бумажном свитке. – Он предложил поднести посланникам Хуаньгун Ю из Чжэн по десятку слитков серебра, а самому вану передать в подарок золотую вазу глубокой древности, времен Хуанди, и дело замяли. Все думали, что советник Сунь до самой смерти будет первым государевым человеком, – добавил он и зевнул, – но повелитель сумел раскусить его! Вот уж, поистине мудр наш государь! Не только обличил и наказал злодея, но совершил угодное богам деяние: проявил высшую скромность, набожность и милосердие! Ведь теперь душа этого старого негодяя Суня, умершего как мученика, избавится от веса грехов, которые в ней накопились от злобной лести и лжи! Да восславится наш государь, мудрый и великий правитель!
Дописав последние слова, советник Цзяо встал и, вспомнив, что ему и первым людям княжества предстоит богатый пир, главным блюдом на котором будет печень казнённого Сунь ***бао, приготовленная дворцовым поваром на дорогих кореньях, с улыбкой устремился вперёд. – Нет ничего слаже печени лютого врага! – сказал он себе. –  Наконец-то я отведаю заветного блюда!
Так завершилась карьера доселе безгрешного и хитроумного государева советника Суня. За столом все весело славили мудрость правителя Цао, пили терпкое подогретое вино, но когда подали печень старого советника, придворные кинулись в драку, вырывая друг у друга лучшие куски, чем рассмешили своего повелителя. – Вот так надо править нашими людьми! – громко говорил ***бо Чжи, хватаясь за живот от приступов неудержимого смеха. –  Чем больше казней и пыток, тем больше радости у народа! С такими людьми нашему правлению – только покой и благодать! Вечные рабы и дурачки – это лучшие подданные!
1982 г.

И С П О В Е Д Ь   Н А   С Т А Р О М   П О Г О С Т Е

 В жаркий полдень 1 июля 2002 года у сельского кладбища близ железнодорожной станции Самара-Радица остановился автомобиль. Из старенького «жигулёнка» вышли невысокий пожилой иностранец в модном светлом костюме и, судя по скромному виду, наш соотечественник, переводчик. Они долго ходили между могил, читая надписи на обелисках.
– Мистер Джеймс, – умоляюще сказал переводчик, – может хватит? Неужели вы не устали? Мы исходили вдоль и поперёк всё кладбище! Здесь нет старых захоронений!
– Не спешите, – махнул рукой иностранец. – Именно здесь похоронены мои предки. Дедушка не мог ошибиться. Да и отец мне всё подробно рассказал…
– Может здесь в углу? – спросил переводчик. – Тут какие-то холмики. Наверное, заброшенные могилы…
– На том месте уже похоронили немало людей, – сказал подошедший к ним старичок. – Если некому ухаживать за могилами, они быстро приходят в запустение. А люди мрут, как мухи.
Когда переводчик пересказал эти слова иностранцу, тот вздрогнул, быстро поблагодарил старика и, повернувшись в сторону кладбища, направился к тем самым безвестным могилам. Здесь он остановился, поклонился на все четыре стороны, а затем встал на колени и… заплакал. Потом американец достал из кармана небольшую коробочку и стал собирать в неё кладбищенскую землю. Переводчик смотрел на него с изумлением.
– Привезу домой землю со священного для нас кладбища, – пояснил иностранец, – высыплю её на могилы отца и деда. Они, умирая, просили меня об этом…
– Так вы специально ехали из такой дали, чтобы побывать на деревенском кладбище? – удивился переводчик.
– Да, – тихо сказал, вытирая слёзы, зарубежный гость, – для этого я сюда и приехал.
– Кто же были ваши предки?
– Мой дедушка был русским. Звали его Василий Фролов. Он был зажиточным и уважаемым крестьянином здешней деревни Радица. У него были жена, двое сыновей и две дочери. Он был настолько уважаемым человеком, что его включили в состав делегации, которая встречала здесь в Радице в 1915 году поезд с царем Николаем II и провожала его в местную церковь, где царь отстоял службу. Зимой 1917 года моего деда избрали в другую делегацию – ходоком от здешних жителей в Петроград на приём к Владимиру Ленину!
Прибыв в Петроград в январе 1918 года, крестьяне довольно быстро и легко получили пропуска в какой-то дворец. По городу в это время ходили страшные слухи: идут массовые расстрелы! Прямо на виду у всех в открытых грузовиках вывозили в овраги людей и там убивали. По пути крестьян несколько раз останавливали военные патрули и проверяли пропуска. Наконец ходоки прибыли в резиденцию Ленина. Тут с моим дедушкой случилась беда. Питались в ту пору приехавшие крестьяне чем попало, и дед, съев поутру что-то несвежее, почувствовал себя плохо. А когда пришли во дворец, где было много вооружённых людей, его потянуло отлучиться. Сопровождавшие его крестьяне спешили, им некогда было ждать дедушку.
…Когда он вышел, в вестибюле уже никого не было. Вытащив пропуск, Василий Фролов побежал к будке часового, которая находилась посреди коридора. А вот когда он проходил мимо солдата с винтовкой и предъявил ему пропуск, тот вдруг подскочил от удивления: – Дядь Вась! И ты здесь?!
Это был Митька из Бежицы, приятель старшего сына – с ним они вместе учились в церковной школе.
– Уходите, дядя Вася! – быстро сказал молодой солдат, показывая рукой на ближайшую дверь. – Там у Ленина только что побывали ваши мужики. Такой был крик, ругань! Страх!!! Вот только что отвели мужиков от Ленина прямо в Чеку!
– Что же мне делать?! – перепугался Василий. – У меня же пропуск. Надо же сделать отметку, иначе не выпустят!
Вдруг неожиданно открылась большая чёрная дверь, и из неё выглянул низенький, лысенький человек с небольшой рыжей бородкой.
– Что, ещё посетитель? – громко спросил он. – И опять из крестьян?!
– Да, Владимир Ильич, – ответил солдат. – К вам на приём тут ещё один крестьянин. Это, знаете, хороший человек! – подмигнул он Фролову.
Напуганный мужик вошёл в кабинет вождя.
– Садись, – сказал резким, хрипловатым голосом Ленин и указал на стоявший прямо у стола табурет. Фролов сел и со страхом посмотрел на вождя. Ленин продолжал стоять, разглядывая мужика. На радицкого крестьянина смотрели большие, какие-то огненные глаза, с рыжими колечками у зрачков.
– Ну, всё, пропал! – подумал Василий.
Ленин молчал и всё смотрел с какой-то насмешкой, а мужик никак не мог оторвать от него взгляда. Глаза вождя, казалось, горели, влекли к себе и одновременно отталкивали.
– Господи, спаси, с нами крестная сила! – пробормотал про себя Фролов.
– Ну, батенька, – улыбнулся вдруг Ленин, ещё больше напугав крестьянина, – как вы теперь собираетесь жить?
– Всё как надо, по закону, – пролепетал мужик, – по-христьянски…
– «По-христьянски» – не по закону! – возразил Владимир Ильич. – Надо жить с пользой для народа, трудиться на благо общества, а с церковью нам не по пути!
– Да, да, конечно, – кивнул головой багровый как кумач мужичок, – без церкви, а так, общим миром…
– И «миром» так не проживёшь, – улыбнулся Ленин. – Нужно думать о будущем, об объединении хозяйств, об общей земле, коллективном труде. Как ты думаешь, сможем мы наладить коллективный труд?
– Всё сможем, батюшка, воля ваша, – пробормотал Василий.
– А сколько же у тебя коров, лошадей? – вдруг требовательно спросил вождь.
– Три коровы, две лошади, – начал с дрожью в голосе мужик, но осёкся. Во взгляде Ленина что-то резко изменилось, а в  глазах промелькнули строгие искорки.
– Ах, так ты, значит, братец, кулак?! – нахмурился он.
Фролов совершенно перепугался. – Пожалейте, батюшка! – закричал он не своим голосом, подскочил к столу, бросился на колени, упал… но вдруг какая-то чёрная тень накрыла его, и всё куда-то провалилось…
…Очнулся Василий на диванчике, возле которого хлопотали солдаты, лившие ему на голову воду. Оказывается, он упал в обморок и был вынесен солдатами из ленинского кабинета под громкий хохот вождя.
– Беги, дяденька, – произнёс прямо в ухо Фролову склонившийся над ним земляк Митька. – Вот тебе пропуск, я тут уже сделал для тебя отметку!
– Мой дед так рванул, что напугал стоявших у входа охранников, и те едва его не задержали, – подытожил свой рассказ иностранец, – однако всё обошлось. Дедушка сразу же прибежал на квартиру, где он жил с земляками и, никого не дожидаясь, схватил свой узел и пошёл пешком на ближайшую станцию. Не ел, не спал сутками, пока не добрался до своего родного села. А там, немного отдохнув, за бесценок распродал всё своё имущество и вместе с женой, моим, тогда ещё тринадцатилетним отцом, с двумя дочерьми бежал через Польшу в Америку. Он так спешил, что не мог успокоиться, пока не пересёк океан…
– Что же стало с ним потом? – не выдержал потрясённый переводчик.
– Где-то под Варшавой, в холод и голод, умерла его жена, моя бабушка. Там её и похоронили. Ни дедушка, ни отец так и не побывали на её могиле. Это завещано мне. У меня есть карта… В Америке его жизнь сложилась хорошо. Скоро он снова женился. Детей не было. Зато он опять стал зажиточным человеком, богатым фермером. Взял в аренду землю. Хорошо работал. Он умер в 1973 году в возрасте девяноста двух лет. Отец мой тоже умер в прошлом году, ему был девяносто шесть. В Америке живут долго… 

«Десница» № 29 от 17.07.2002 г.

Н  Е  Б  Е  С  Н  А  Я    К  А  Р  А

Ханс Фогель был доблестным германским воином. Он не щадил ни вражеской, ни собственной жизни, выполняя приказы своего фюрера. Его танк, неуязвимый для вражеских снарядов, успешно прошёл Бельгию, Францию, Польшу, а теперь бороздил бескрайние степи обречённой России. Подвиги Фогеля не остались незамеченными. Отважный воин дошёл от рядового стрелка до командира танка. Его наградам мог позавидовать даже командующий шестой армии, прорвавшейся сегодня, 23 августа 1942 года, к Волге!
– Ещё немного, и мы захватим этот проклятый Сталинград! – думал молодой офицер, вглядываясь в смотровую прорезь танка. – Что нам эти русские? Какие из них солдаты? Сопротивляются только массой, а не умением! Скоро мы перебьём их всех, войдём в Москву, а там уж и победа не за горами! Наступит время и я, Ханс Фогель, стану первым человеком у фюрера! А для карьеры нужно безжалостно истреблять этих недочеловеков – русских! Помоги нам Бог! Однако зачем вспоминать Бога? Что нам Бог? Наш Бог – это фюрер и его счастливая звезда!
Он вспомнил как однажды его танк, ворвавшись в большое украинское село, жестоко протаранил крестьянский дом и беспощадно передавил всех неуспевших спастись людей. Тогда отчаявшаяся, потерявшая голову от горя старуха прокричала в его адрес страшные проклятия. Среди членов экипажа фогелевского танка был один немец, понимавший украинский. Он перевёл это проклятие на немецкий. – Угрожает мне небесной карой?! – рассмеялся тогда Фогель. – Но никакого Бога нет! А если и есть, то только наш, германский! Он только с нами! Небесная кара касается одних русских! Вот они и получают по заслугам! Пристрелите старую ведьму!
Застрекотал пулемет, и несчастная седовласая женщина рухнула у порога своего разрушенного дома, обливаясь кровью.
Вспомнив этот эпизод, лейтенант усмехнулся. – Не упустили даже старуху! – буркнул он. – Но враг есть враг! И не имеет значения его возраст! Хотя, конечно, намного почётней расправляться с молодыми, полными сил врагами!
В последнее время у него появилось интересное хобби – охотится за людьми! Однажды танк Ханса Фогеля выскочил прямо на артиллерийскую батарею русских. Разметав немногочисленные орудия, немцы беспощадно передавили всех раненых красноармейцев, а потом долго преследовали убегавших и старались довести каждого из них до изнеможения, а потом – раздавить!
Это понравилось Фогелю и его боевым товарищам. И хотя рёв танка заглушал вопли убиваемых, треск раздавленных костей, но зато потом все они с радостью выходили из машины, чтобы полюбоваться окровавленными гусеницами и похохотать над изуродованными трупами своих врагов.
Теперь подобная практика стала навязчивой идеей Ханса Фогеля. Он уже не ждал очередного сражения, запланированной командованием атаки, но даже в свободное время, отпросившись у ближайшего начальника, выезжал на своём танке на так полюбившуюся ему «охоту»!
Вот и сегодня, когда вся немецкая армия остановилась у берега Волги, он, под одобрительный смех немецких танкистов, черпавших речную воду, направил свою грозную машину в мрачную,  дымную степь.
А в это время, в трёх верстах от вражеского танка, в дымившейся воронке от разорвавшегося снаряда сидел раненый русский солдат Иван Прохоров и думал грустную думу. – Вот я и остался один из всей нашей роты! – размышлял он про себя. – Что теперь мне эта жизнь? Ведь погибли все мои товарищи! Но особенно жутко, что не уцелел и мой земляк – Слава Петров! Что я скажу его родным! Как я буду смотреть в глаза его молодой жене и детям! Уж лучше смерть! Господи, помоги мне, забери мою никчемную жизнь! А лучше, помоги мне сразиться напоследок с врагом и отомстить за моих несчастных товарищей! – взмолился он и глянул в голубое бездонное небо.
Ответом ему была необычная для фронтовика тишина. Как эхо прокатился его голос по степи и затих среди дымившейся пожухлой травы.
– Эх, что это я помянул Бога! – возмутился Иван, очнувшись от жестоких мыслей. – Какой там Бог? Разве годится красноармейцу поминать Бога?! А ведь я ещё и коммунист! Как раз вступил в партию перед сражением! И вот заговорил о Боге! Разве позволил бы Бог случиться такой несправедливости? Разве не покарал бы небесной карой немецких злодеев?!   
Неожиданно, откуда-то издали до него донёсся рёв мотора немецкого танка. Красноармейцы уже давно научились на слух отличать звуки вражеской техники от своей, советской… Рёв приближался, и становилось очевидно, что враг едет прямо на него.
– Вот тебе и Господь Бог! – подумал Иван и, забыв о своей партийности, инстинктивно перекрестился. – Что ж, вот мне и смерть в бою! Он взял в руку последнюю связку гранат. – Только бы не промахнуться! Конечно, мне не удастся спастись… Но зато врагу не поздоровится! Им дорого достанется моя жизнь!
Он потянулся и почувствовал, что раненая нога действует. – Значит, если бы не враг, я смог бы добраться до берега реки! – пробормотал он. – А там в камышах – небольшая лодка… Но теперь уже поздно! Сам попросил у Господа смерти! Что ж, пусть так и будет! – вздохнул он и вдруг почувствовал, что не хочет умирать….
Тем временем немецкий танк с окровавленными гусеницами медленно приближался к уже потухшей воронке, где затаился русский солдат, и остановился всего в пяти-шести шагах от неё.
– Что-то не видно русских, – размышлял про себя Фогель, осматривая края воронки. – Видимо, или погибли или разбежались. А в самой яме вряд ли будет кто-нибудь сидеть! А если бы кто и был, то уже давно убежал бы к реке, напуганный рёвом танкового мотора… Надо объехать окрестности и поискать жертву. Неужели не осталось хотя бы раненых?
– Господин лейтенант! – вдруг громко сказал его стрелок Яхим Вельт. – А может стоит осмотреть эту воронку? А вдруг там залёг русский раненый? Я пристрелю его, и дело сделано!
– Ну, сходи, посмотри, Яхим, – ответил Фогель и вздохнул. – Может там и есть кто… Однако будь осторожен! А вдруг он выстрелит! Постарайся выгнать его из ямы. Мы тогда погоняемся за ним! До реки здесь довольно далеко. Не успеет убежать!
Открылся танковый люк, и рядовой Вельт вылез наружу. Он не прислушался к словам своего командира и беспечно подбежал к краю воронки.
В это время тишину степи прорезал звук автоматной очереди.
– О, Боже! – вскричал Фогель. – Мой верный Яхим мёртв! 
В самом деле, немецкий танкист, так и не успевший заглянуть в обугленную яму, уже лежал на обгоревшей траве, не подавая признаков жизни.
Вдруг над воронкой поднялась окровавленная голова русского солдата. Взмах руки – и под немецкий танк полетели гранаты! Раздался оглушительный взрыв. Танк покачнулся.
– Проклятье! – крикнул лейтенант Фогель. – Этот гад не только уложил моего лучшего стрелка, но ещё и подорвал нашу машину!  Вон он уходит! Думает спастись!
– Дай-ка! – буркнул другой танкист, Франц Думмель, хватаясь за гашеку пулемёта. – Он далеко не уйдёт!
– Погоди! – Фогель остановил его. – Давай посмотрим, как велико повреждение машины! А вдруг она сможет двигаться?
Механик быстро запустил двигатель и дал задний ход. Танк, к радости немцев, свободно отъехал в сторону, а потом плавно двинулся вперёд.
– Ну вот, теперь мы жестоко отомстим за нашего Яхима! – буркнул Фогель, не испытывая радости. – Вперёд! За этим наглым русским!
Несчастный Иван уже не бежал, а медленно плёлся, волоча раненую ногу.  Услышав за своей спиной рёв мотора немецкого танка, он оглянулся и с горечью пробормотал: – Значит, я промахнулся, и лютый враг избежал небесной кары! Однако Господь милосерден! Он исполнил мою просьбу! Я всё-таки пристрелил одного фрица! Но что они не стреляют? Уже давно могли меня прикончить… Господи, дай мне лёгкую смерть! И покарай злобных фашистов!
Тут Иван споткнулся и упал. – Что это под ногами? – едва успел сказать он, почувствовав запах выхлопных газов, исходивших от приближавшегося бронированного монстра. – Да это противотанковая мина! Вот удача!
Он подскочил и на четвереньках пополз в глубь минного поля.
Немецкий танк был уже рядом. Немцы не спешили. Смакуя скорую расправу, они ничего не заметили.
– Так, небольшой поворот! – командовал Фогель, глядя со злобой перед собой. – Ещё совсем немного, и мы раздавим этого мерзавца!
В это время из-за облака вышло солнце, и степь вновь ожила, несмотря на чёрную обнажённую землю. Со стороны реки пролетела большая серая птица. – Цапля! – тихо сказал Иван и остановился, лёжа среди мин и обнимая родную землю. – Всё, теперь я спокойно умру! Фашисты уже не спасутся!
Он закрыл глаза и тяжело вздохнул. – Страшно умирать, Господи! – только и успел сказать он. – Но спасибо Тебе за то, что услышал мои молитвы!
В этот миг раздался чудовищный взрыв. Потом ещё и ещё. И чёрная туча накрыла русского солдата.
…Когда Иван очнулся, стояла полная тишина. Из-за контузии он не слышал треска горевшего в нескольких шагах от него немецкого танка.
– Неужели я на том свете? – подумал он, приподнимая голову и изумлённо глядя по сторонам. Но запах гари и чёрный дым быстро вернули его к действительности.
Он повернулся лицом в сторону немецкого танка и был потрясён увиденным. От танка осталась лишь одна искорёженная платформа! Огромная башня отлетела так далеко, что едва виднелась из песчаной воронки. Гусеницы некогда грозной машины валялись вокруг обугленного чудовища.
Иван встал на ноги и приблизился к груде обломков. Среди них на дымящейся земле лежали два трупа. Один, обезглавленный, был так страшен, что Иван, видавший виды, отвернулся.
Второй немец, тот самый лейтенант Фогель, был ещё жив, когда над ним склонился русский солдат. Увидев через кровавую пелену живого врага, немец пошевелился, пытаясь достать из кобуры пистолет, но руки не слушались его.
Вот он ещё раз дёрнулся, поднял вверх ладонь, однако последние силы покинули его. – Проклятие! Меня постигла небесная кара! Значит, Бог не с нами, а с русскими! – только и успел сказать он.
Увидев агонию врага и не поняв его слов, Иван покачал головой, повернулся в сторону Волги и, перекрестившись, медленно поплёлся к отдалённым зарослям.
Доблестный русский солдат пережил эту жестокую войну и вернулся домой с честью и славой. Он дожил до глубокой старости, но никогда не забывал об этой истории, произошедшей неподалёку от великой русской реки. А когда начались хрущёвские гонения на церковь, демонстративно вышел из рядов коммунистической партии, ушёл на пенсию и отдалился от людей. А своим внукам он завещал глубоко уважать русскую православную церковь и верить в Бога. – Любите родину и берегите нашу веру! Именно она спасла меня в годы тяжёлых испытаний! – были его последние слова. 

17 сентября 2013 года

 СПРАВЕДЛИВЫЙ СУД ЗА ОСКОРБЛЁННОГО ВЕТЕРАНА
 
В мае 1873 года в славном граде Санкт-Петербурге в суде рассматривалось дело мещанина Козлова Ивана Самойловича, грубо оскорбившего несчастного 96-летнего ветерана Великой Отечественной войны 1812 года, отставного унтер-офицера, тоже из мещан, Семёнова Ивана Ильича,  публично назвав его предателем, недостойным звания защитника Отечества и несправедливо награждённым медалью.
Судил виновника городской магистрат, состоявший из двух бургомистров и четырёх ратманов.
Бургомистр Владыкин Фёдор Прокофьевич зачитал обвинение: «26 марта 1873 года мещанин Козлов публично сказал, что славный ветеран войны с французами мещанин  Семёнов был далёк от места боевых действий и получил медаль от государя по якобы ходатайству своего «некого родственника из потомственных дворян, ныне покойного Григорьева…»
Выступал и другой бургомистр, и все ратманы. Они дружно клеймили Козлова, но ничего доказательного в его вине, связанной с клеветой, не высказали.
Пригласили выступить пострадавшего.
Глубокий старик Семёнов встал и, глядя на судей, невнятно произнёс: – Какое тама оскорбление? Я совсем ничего не понимаю…
Тогда встал его опекун, племянник Безбородов. – Господа судьи! – произнёс громко он. – Дядя не совсем здоров, плохо видит и слышит… Поэтому я свидетельствую за него! Господин Козлов публично, в нашем трактире «Голуби», говорил непотребные вещи о государе-императоре! Он сказал, что царь совсем не нужен России, и что сам народ должен выбирать правителя!
Бургомистр Владыкин сразу же среагировал на сказанное, вставая: – Подтвердите, обвиняемый, что вы это говорили!
Сидевший за решёткой, охраняемый полицейским, Козлов встал и бойко ответил: – Да я не только не оскорблял государя и этого древнего старика, но даже не был в том трактире! Я весь март пробыл у сестры в деревне! Это может подтвердить вся деревня.
– Не отпирайся, негодяй! – вскричал один из ратманов, подскочив из-за стола. – Так ты ещё и хулитель государства! Ты – государственный изменник!
Свидетелей больше не было, якобы виновный не признал содеянного, но российский суд, как обычно, «самый гуманный в мире» вынес вердикт: «За оскорбление ветерана войны и хулу по адресу высокого лица мещанин Козлов приговаривается к трём годам острога и штрафу в пятьсот рублей, из которых, пятьдесят рублей – в пользу мещанина Семёнова!»
Обыватели, заполнившие все места судебного зала  и даже проходы возле рядов,  отреагировал на приговор радостным гулом. Недоволен был лишь один всеми уважаемый гражданин – дьячок местной церкви Серафим. – Мало дали! – возмущался он. – Всё наши доброта и человеколюбие! 
– Да где же я найду такие деньги?! – вскричал несчастный Козлов. – Я же за год зарабатываю не больше сотни рублей!
Но его никто не слушал, и преступника увели в острог.
…Прошло около восьми лет. 1 марта 1881 года государь-император Александр Николаевич проезжал по столице и вблизи реки Мойки был смертельно ранен народовольцем–бомбистом Игнатием Гриневицким.
Последний погиб от разрыва собственного снаряда. Террористы были жестоко наказаны. Но далеко не все. Тот самый, осуждённый за оскорбление ветерана Иван Козлов, изготовивший бомбу для террористов, бесследно скрылся. Поговаривали, что за границу.

30.04.2021 г.   

«НАСТУПИЛА ПОРА ВЕЛИКИХ ЭКСПЕРИМЕНТОВ»!

6 октября 1920 года наш любимый Владимир Ильич Ленин встретился с известным английским фантастом Гербертом Уэллсом.
Всю их беседу описали так, что с точки зрения лютого врага России, англичанина Уэллса, «великий вождь» нёс счастье и процветание России!
Ясно даже ежу, что беседа Уэллса с Лениным, носила антироссийский характер, если британский патриот с таким восторгом восхвалил Ленина.
Но есть одна фраза, которую британский журналист открыто написал. Он тогда не знал о её последствиях.
Вот эта фраза, которую произнёс Ленин: – Наступила пора великих экспериментов!
Вот у нас до сих пор и происходят «великие эксперименты»!
Первоначально строили коммунизм. Перебили треть населения страны. Потом обнаружили, что коммунизм не строится!
Объявили, что строится социализм, первая фаза коммунизма!
Но и здесь «прогорели», потому как ориентировались на утопические взгляды фантаста Маркса и ненавидевшего Россию Ленина.
Однако от понимания случившегося ничего не изменилось!
Пришедший к власти Горбачёв продолжил «экспериментирование» над инертным российским народом и объявил «гласность и перестройку» в условиях, когда россияне, уничтоженные ленинскими «экспериментами», ставшие фактически государственными рабами, ничего, кроме повиновения «начальству», уже не умели.
В результате в стране опять у власти оказались «экспериментаторы», деяния которых продолжаются!

03.06.2021 г.
 
ПРАВДА ДЛЯ ЦАРЕВИЧА

Царевич Иван знал, что он унаследствует трон отца, но, прислушиваясь к словам священников, стал понимать никчемность жизни. От этого он впал в депрессию. Тоска наследника забеспокоила великого князя Ивана III, и он предложил подыскать ему самых лучших лекарей.
Однажды в великокняжеский терем доставили ведунью, которая была известной предсказательницей будущего.
Она легко ввела Ивана Молодого в транс и запросила царевича, что он хочет узнать.
– Мне хотелось бы, – сказал царевич, – увидеть будущее нашего великого княжения.
–  Это несложно, – сказала ведунья. – Сейчас я погадаю.
…Через полчаса она ответила царевичу, что московское княжение превратится в великую страну, но всеми делами всегда будут заправлять инородцы.
– А как же люди русские, – пробормотал Иван Молодой, – разве они позволят бусурманам сидеть над собой?
– Но ведь русские люди позволили ещё на заре Руси сидеть над собой варягам, – сказала ведунья. – Значит, такова их судьба: быть вечными рабами! Вчера варяги, потом татары, немцы… и прочие народы. Рабы были, рабами и останутся!
– А как же судьба моих родичей? – пробормотал потрясённый Иван.
– Их судьба – такая же, как у правителей, думающих только о своём благе: забвение! – ответила ведунья.
– А есть ли какое спасение? – спросил страдающий от горячки княжич. – Может ли судьба измениться?
– Нет, не может, – честно ответила ведунья. – Если род настроен только на собственное благо, он обречён. И это изменить невозможно!
…Через несколько дней после встречи с прорицательницей – 7 марта 1490 года – Иван Молодой скончался.

16.11.2021 г.

СМЕРТЬ ПЕТРА ВЕЛИКОГО

Наступил ветреный февраль 1725 года. Государь великой империи, созданной им, пребывал на смертном одре. Он чувствовал, что его бренное тело не вынесет новой тяжёлой болезни. Но ещё более страшное угнетало его: что будет с Россией после его смерти? Сохранится ли величие созданной им империи?
Горячка от воспалённого нутра его уже не волновала.
– Нет достойных наследников, – думал он. – Совсем негодные подданные…
И вот однажды, во время краткого облегчения, к нему пришёл благодатный сон. Он увидел будущее, когда его имя будет навеки прославлено, что его именем будут называть корабли, что в истории России он станет ключевой фигурой…
Однако, проснувшись, он увидел у своего одра назойливых и противных чиновников, которые сновали там и тут…
–  Я ведь сам создал «Табель о рангах», – подумал государь, – и эти слизни в скором будущем овладеют Россией… Какая ошибка!
Видя, что царь пошевелился, к нему приблизился прокурор Священного Синода.
– Есть ли, государь, какие пожелания? – спросил он.
– Отдайте всё, – пробормотал император, но, вглядевшись в лица, окружавших его сановников, замолчал.
8 февраля 1725 года перестало биться сердце человека, который хотел сделать Россию великой державой, но ни его вельможи, ни народ по сей день не думают об этом!

16.11.2021 г. 


ПУБЛИЦИСТИКА




ДЕЛО  О  ХОЛОДЦЕ

В одну из сентябрьских ночей 1848 года жители небольшого села Вщиж Брянского уезда были разбужены громким колокольным звоном. Напуганные люди повскакивали с постелей и бросились к местной церкви. Когда здесь собралась большая толпа, колокол замолчал и перед крестьянами предстал звонивший. Это был широкоплечий пятидесятилетний мужик Прокофий Фёдоров. Вид его был страшен: всклокоченные волосы, выпученные глаза, багровое лицо. Размахивая трясущимися руками, он кричал: – Мужики! Вот ужо диявол появилси!! Смертушка наша подошла!!!
– Что такое? – громко спросил его возмущённый священник. – Ты что, белены объелся?!
– Батюшка, смилуйся! – заорал мужик. – Жонку-то мою…Чёрт…Барыня!
– Да успокойся ты, Прокофий, – промолвил батюшка, – и расскажи-ка лучше, что произошло!
Мужик начал сбивчиво объяснять. Из его взбудораженной, сопровождаемой бесконечными охами и стонами речи односельчане узнали следующее.
Накануне вечером дочь крестьянина Фёдорова пошла проведать свою куму – дочь дворового местной барыни Ефима Совелова из Рудни, и та похвасталась ей недавно приобретённым платком. Фёдорова глянула на платок и оцепенела: точь-в-точь такой был надет на голову её покойной матери Евдокии, умершей неделю тому назад и похороненной на местном кладбище. Несмотря на ужасное подозрение, Фёдорова проявила хладнокровие и попросила подругу дать ей платок на один вечер, чтобы показать отцу. Та согласилась. Дочь сразу же пошла домой, но отца не застала. Стала ждать. Прокофий вернулся из лесу довольно поздно, усталый. Увидев дочь с платком и выслушав её, он разволновался и, несмотря на позднее время и страх перед «бесовскими силами», разжёг фонарь и помчался на кладбище к могиле своей супруги. Каково же было его изумление, когда он увидел смещённую почву, покосившийся крест и явные следы раскопа! Бросив фонарь, не разбирая дороги, мужик помчался в сторону церкви…
Мужики, ошеломлённые рассказом, словно окаменели.
– Подожди, Прокофий, – сказал после долгого молчания священник. – Тут что-то не так! Нужно со всем этим хорошенько разобраться!
– А что тута разбираться! – заорал вдруг Ванька Козлов, здоровенный молодой кузнец. – Не хотел я тута говаривать, да вот промолвлю. Тута жана моя Марфа носила барыньке воду, глядь – а у неё на кухне тако мертвечиною разить! Она тяхонька прошла туды да глядь, а под лавкою како быдто мёртвые головы ляжать! Она толком не разобрала, а я и не поверил! А таперича усё знаю, что тама барынька-то варила!
– Варила?! – изумились мужики. – Тако не этим ли варевом она нас накормила?!!
И все вспомнили недавнее щедрое барское угощение холодцом, которое так удивило крестьян: помещица была крайне скупа.
– Господи! Оборони нас! – завопили мучимые страшной догадкой крепостные. Священник попытался их остановить, но это ещё больше усилило общее смятение.
– За вилы, браты! – заорали вдруг молчавшие до этого братья-близнецы Савелий и Иван Кривые. – Хватайте эту ведьму!
И толпа бросилась к имению помещицы, жившей в ближайшем сельце Рудня. Так бы и закончила свои дни на вилах разъярённых крестьян вщижская помещица Лапушкина, если бы ей не удалось своевременно умчаться на одноместной коляске в уездный Брянск. Всю ночь погоняла коней преступница. К утру ей, наконец, удалось добраться до города и спрятаться у своей знакомой купчихи.
Вщижские крестьяне провели эту ночь в беготне по деревне и спорах. Наутро вместе со священником они кучно двинулись к сельскому кладбищу, где обнаружили три вскрытые могилы, а в них обезображенные, безголовые трупы.
Разъярённая толпа, уже не управляемая отцом Василием, помчалась к дому помещицы. Гнев и ужас людей усилились, когда на чердаке были найдены человеческие черепа со следами варки! Тут уж мужики окончательно разбушевались! Однако отец Василий совершил в этот поистине страшный момент настоящее чудо. Громким решительным голосом призвал он мужиков успокоиться, а затем запел церковную молитву, прося Бога защитить деревню от Сатаны. Крестьяне встали на колени, склонили головы и начали истово молиться. Таким образом священник сумел предотвратить мятеж и спас помещичий дом от сожжения.
Через два дня в Брянск приехали посланные «от мира» люди – священник и ещё двое крестьян – с письменной жалобой к властям на злодейство помещицы. Ознакомившись с письмом и выслушав жалобщиков, власти немедленно арестовали Лапушкину. Началось тщательное уголовное расследование. В процессе его всплыли многие факты из деятельности помещицы. Как сообщили свидетели, она ещё раньше совершала преступления: брала якобы на временное содержание детей проходивших через её поместные земли богомольцев, а потом не возвращала их. Ни слёзы отчаявшихся матерей, ни жалобы крестьян на жестокосердную помещицу не действовали. Убедившись в своей безнаказанности, госпожа Лапушкина в конце концов и совершила самый ужасный за историю уезда поступок!
Помещица преследовала цель прекратить побеги своих крепостных и умножить их число за счёт воровства детей и переманивания крестьян от других помещиков. Но ничего не получалось, и к лету 1848 года побеги несчастных крепостных стали массовыми.
Как-то через село проезжал один помещик, вёзший с собой в телеге раненого венгерского офицера. Зайдя к Лапушкиной и узнав о её бедах, мадьяр предложил следующий способ удержать крепостных: надо достать мёртвые человеческие головы, сварить их и этим отваром напоить крестьян, можно добавить отвар и в твёрдую пищу.
Бестолковая Лапушкина, не долго думая, тут же привела совет в исполнение. Она выбрала двух верных ей людей, приказала им разрыть первую свежую могилу, отрезать у покойника голову и принести к ней. Случай привёл святотатцев ко вщижскому кладбищу, к могиле только что схороненной Евдокии Фёдоровой. Один из доверенных Лапушкиной соблазнился платком, снятым с покойницы, взял его с собой и отдал своей жене, а та – дочери. На другой день разрыли ещё две могилы и всем покойникам отрубили головы (по случаю холеры недостатка в свежих покойниках не было). Эти головы Лапушкина сварила и приготовила из них студень, обильно сдобрив варево кореньями и пряностями.
Первый, на кого пал жребий отведать этого кушанья, был пасечник, который, как сообщалось в материалах следствия, «изрядно поел мертвячины». «Угостились» почти все крепостные Рудни и больше двух десятков вщижан. То же самое предстояло и всем остальным крестьянам, но случай с платком прекратил «неслыханное варварство».
Судебный следователь выезжал на могилы, тщательно осматривал все следы и сделал такое заключение, что власти пришли в ужас.
В конце концов, дело, ввиду его чудовищности, стали потихоньку «заминать». Лапушкину судили долго, пока эта история не надоела всем тяжущимся крестьянам. Но пострадали только дворовые, доверенные люди помещицы, которых обвинили в «злодействе, богохульстве» и прочих смертных грехах и сослали в Сибирь. Помещица же отделалась лёгким испугом: за «неумение управлять бестолковыми дворовыми и неведение, что они творят» она лишилась своих владений в местечке Рудня и селе Вщиж и больше уже никогда там не появлялась.

«Десница», № 24 от 12.06.2002 г.
 
Г И Б Е Л Ь   Б Р Я Н С К И Х   Г О Р О Д О В

Мрачные своды тесной кельи Ильинской церкви, единственного христианского храма Киева, едва оживлялись трепетавшими тенями. Небольшая восковая свеча скудно освещала грубый дубовый стол, за которым священник-грек неторопливо писал своё донесение в Константинополь. «В лето 985 от Рождества Господа пошёл князь Владимир на болгар серебряных по Днепру и Десне…»
Отложив перо, византиец задумался: «Год назад князь послал своих воевод на восток на вятичей – покорять отдалённые северо-восточные земли. Так и завяз там в лесах его знаменитый воевода, прозванный славянами Волчий Хвост. – Ну, что ж, – вздохнул священник, – меньше будет хлопот Империи, русы вряд ли теперь повторят набеги беспокойного Святослава, отца Владимирова». И вновь заскрипело перо: «В лето 988 решил князь строить крепости по рекам Десне, Осетру, Трубежу, Суле, Стугне…»
А в это время в трёхстах верстах от Киева в небольшой крепости, расположенной на холме на берегу реки Десны, воевода Волчий Хвост, воинственный покоритель славян – вятичей и радимичей – ожидал великого князя. Крепость была только что построена и чем-то напоминала огромную чашу. Окружена дубовым частоколом, небольшим, но глубоким рвом с водой. Князь Владимир мог здесь хорошо отдохнуть после утомительного пути на стругах по Днепру и Десне…
Однако ожидание исполнительного воеводы было напрасным. Князь так и не посетил маленькую крепость Брянск и пошёл, видимо, дальше по Днепру…Лишь великокняжеский посланец побывал здесь и увёз с собой воеводу с большой дружиной. В крепостце-засеке остался для её охраны и взимания дани с покорённых жителей лишь небольшой, но хорошо вооружённый гарнизон.
Система организации княжеских владений была довольно сложной и разветвлённой. Создавалась целая сеть далеко раскинутых городков; крепостцы покрывали равномерной сетью территорию княжества, как бы разбивая её на округа, на расстоянии в 50 километров друг от друга. Строились они практически в одно и то же время, начиная с 988 года и включались в единую систему укреплений – первую засечную полосу, закрывавшую древнюю Русь от воинственных кочевников. Так, в 50 верстах от Брянска вверх по Десне был основан городок Вщиж, появились крепости Стародуб, Радогощ, Карачев и другие известные ныне брянские города.
«Судьбы этих маленьких городов-крепостей были различны. Одни надолго оставались всего-навсего маленькой административно-хозяйственной точкой княжеского владения и постепенно замирали, другие превращались из городка-крепости в резиденцию какого-нибудь князька, иногда перерастали в настоящий город и даже становились центром небольшого феодального государства. Такой путь, например, прошла Москва. На полпути остановился древний Вщиж» (Б.А.Рыбаков). Ещё меньший путь прошёл древний Бряньск.
Этот городок впервые упоминается в списке с Ипатьевской летописи под 1146 годом, причём как располагавшийся в «лесной земле Корачевской». В этот год князь Изяслав, воспользовавшись восстанием горожан Киева против Ольговичей, захватил стольный город и объявил себя великим князем. Ольговичи решили не уступать. Коалицию по борьбе за киевский престол возглавил князь Святослав. Для борьбы с киевским князем он заключил союз с Юрием Долгоруким. Верная дружина князя сражалась отчаянно. Однако Святослав понимал, что до прихода главного союзника – Юрия Долгорукого – ему не по силам долго противостоять врагу, поэтому он решил временно спрятаться в Карачеве, но когда враги вынудили его оттуда уйти, пошёл сначала в Брянск, а затем – «в Вятичи». Находясь здесь, Святослав написал Юрию Долгорукому письмо, в котором просил его придти к нему на помощь. Именно с этими событиями связано и первое упоминание в летописи о Москве. В ответ на письмо Святослава князь Юрий прислал вошедший в летопись ответ: «Брате, приди ко мне в Москов».
В дальнейшем древний Брянск исчезает со страниц летописей надолго. Даже в период монгольского нашествия о городе нет никаких сведений. Что же случилось с жителями Чашина кургана?
Во время раскопок, проводившихся здесь с лета 1977 года, археологи смогли обнаружить следы поселений X – XII веков: битую посуду, кости домашних и диких животных, наконечники стрел. Верхние же слои состояли в основном из пепла и обуглившихся остатков дерева. Человеческие останки не были найдены, следов более позднего города нет. Впечатление такое, что жители организованно покинули поселение. Вероятно, что в 1147 году, когда князь Святослав Олегович со своими союзниками пошёл на Черниговскую землю, покинутый жителями Брянск был предан огню как город, не поддержавший в своё время мстительного Святослава.
Скорее всего, жители Брянска, не желая искушать судьбу, ушли под защиту стен более крупного города Вщижа, располагавшегося неподалёку.
В результате археологических исследований было установлено, что в середине XII века небольшая вщижская крепость превратилась в резиденцию удельного князя, здесь были произведены значительные изменения, увеличивавшие размеры города в несколько раз. Не исключено, что Вщиж и принял бежавших жителей Брянска.
Городок Вщиж стал крупнейшим на территории Брянского края. Мы даже знаем имя его удельного князя – Святослав Владимирович. В 1157 году он ухитрился стать ненадолго черниговским князем, но вскоре вернулся в свой удел.
В 1160 году Вщиж был осажден войсками князей Святослава Олеговича и Святослава Всеволодовича, поскольку был в союзе с их врагом – великим киевским князем. События 1160 года дошли до нас в изложении двух летописцев, принадлежавших враждебным группировкам. Один из них сообщает, что Святослав Владимирович успешно выдержал осаду, ожидая помощи от сына Андрея Боголюбского Изяслава, услышав о приближении которого враги разбежались. Другой летописец, наоборот, говорит, что Вщиж осаждался коалицией князей в течение пяти недель и напуганный вщижский князь запросил унизительного мира «и на том целовал крест…»
В этом же году князь Святослав Владимирович женился на дочери знаменитого Андрея Боголюбского, став зятем самого влиятельного политика тогдашней Руси.
В 1167 году князь Святослав Вщижский неожиданно умирает. В результате очередной феодальной междоусобицы удельное княжество было разделено между родственниками и утратило прежнее значение. И хотя сам Вщиж ещё оставался довольно крупным городом, в летописи он уже больше не упоминается никогда.
Тягостная судьба древнего города стала известна только в результате длительных археологических исследований. Удалось установить, что город был разрушен в первый зимний поход монголо-татар, скорее всего, в феврале-марте 1238 года. Возможно, это сделали конные отряды Урянх-Кадана и Бури, шедшие с северо-востока по льду Десны и внезапно обрушившиеся на ничего не подозревавший город. Жители были почти поголовно уничтожены, а сам Вщиж сожжён и разрушен до основания. Поэтому некому было возвращаться и возрождать древний город.
Что же касается других упоминаемых в летописях брянских городков, то о них ничего не известно. Скорее всего, во время походов монголо-татар в 1237 – 1240 годах они не пострадали. Природная защищённость края, богатые зверем леса, рыбные озёра и реки стали привлекать переселенцев сразу же после монгольского нашествия. Вскоре брянские города начинают играть всё большую роль в истории Руси: здесь постепенно складывается новое государственное образование – удельное княжество.

С некоторыми изменениями газета «Десница», № 26 от 26.06.2002 г.


К  Н  Я  З  Ь    Р  О  М  А  Н    Б  Р  Я  Н  С  К  И  Й

В один из октябрьских дней 1246 года к стенам Брянской крепости подъехал вооружённый всадник. После недолгих переговоров со стражей суровый воин проследовал по узким улочкам к княжескому терему и, спешившись, вошёл внутрь. Вскоре княжеские покои огласились громкими криками и рыданиями. Так в отдалённой деснинской крепости узнали о мученической гибели в Золотой Орде великого князя черниговского Михаила Всеволодовича, отца брянского князя Романа.
Тело мёртвого князя татары бросили псам на съедение! О таком позорном конце страшились даже подумать и простые люди, а не только князья. А ведь славный род Романа происходил от сына Ярослава Мудрого – Святослава! Всё было бы иначе и с мучеником Михаилом Всеволодовичем, если бы не его заносчивость и гордость. В 1238 году он даже стал великим киевским князем.
Это были тяжёлые времена. Полчища монголо-татар чёрной тучей прошли над Северо-Восточной Русью. Армию монголов возглавлял внук Чингиз-хана – Бату. Он пытался использовать уцелевшую Русь как своих вассалов и данников и с этой целью направил в 1239 году послов в Киев. Однако гордый и заносчивый Михаил Всеволодович не пожелал даже слушать ханских представителей и отдал приказ умертвить послов Бату.
Подобные злодеяния монголы не прощали. Великий князь Михаил был обречён. Понимая это, он бросает Киев на произвол судьбы и уезжает в далёкую Венгрию искать своей новой судьбы. За короткое время все владения бывшего великого князя захватываются его соперниками, а сыновья довольствуются лишь малым: старший Ростислав мечется по Галицко-Волынской земле, то захватывая города, то вновь их возвращая галицкому князю Даниилу; средний – Роман – уезжает в брянские леса, где основывает на новом месте ещё один Брянск; младшие братья – Мстислав, Симеон и Юрий – поселяются в Карачеве, Новосильске и Тарусе соответственно, тоже в глухих и необжитых лесных местах.
В ответ на убийство своих послов Бату сокрушил все крупные города черниговского княжества, а затем после жестокой осады и беспощадного штурма захватил и разграбил Киев.
…Князь Роман понимал, что за наследие ему досталось. Он знал, что весь род его отца обречён и лишён татарской милости. Однако до гибели князя Михаила ещё оставалась надежда. Монголо-татары почти не заглядывали в глухие леса северного Подесенья. Но Михаил Всеволодович, номинально сохранивший за собой черниговские земли, вернувшись в 1241 году из Венгрии, не спешил на поклон в Сарай-Бату. Лишь в 1246 году он, наконец, отправился на Волгу. И был жестоко убит.
За мужество и стойкость в вере, за отказ поклониться «языческим идолам» Михаил Черниговский был причислен к лику святых, но его сыновья потеряли все шансы утвердить свои уделы ханской волей. Вот почему Роман в дальнейшем долго уклонялся от поездок в Золотую Орду за ярлыком на Брянское княжение. Он понимал, что у него нет прав на удел. Поэтому выбрал место для нового Брянска на очень хорошо защищённых горах – Покровской и Петровской (как мы их и ныне называем) – среди больших оврагов и ручьёв, на берегу довольно широкой и полноводной в ту пору реки Десны. Крепость, сколоченная из дубовых городен, казалась грозной и внушительной. Место было настолько удобным, что в довольно короткое время вокруг быстро разросся посад, и к середине XIII века Брянск превратился в большой город.
Роман Михайлович не только сумел создать своё маленькое процветающее государство, но и добился определённого авторитета у соседей-князей. Большую помощь оказал Роману Брянскому и удачный брак с дочерью Даниила Галицкого – Анной. Не исключено, что благодаря влиянию в Орде Даниила, который сумел войти в доверие Бату-хана, татары не беспокоили Брянское княжество во времена Романа.
От жены Анны у брянского князя было семеро детей – трое сыновей и четыре дочери. Один из сыновей, Святослав, умер ещё в младенчестве, другой – Михаил – скончался при жизни отца в конце 80-х годов XIII века, основав кратковременную и почти неизвестную династию Асовицких князей, последний сын – Олег –  долгое время жил с отцом, совершал вместе с ним военные походы и являлся наследником брянского удела. Одну из дочерей – Агафью – Роман выдал замуж за сына великого смоленского князя, тем самым породнившись со Смоленским домом. Другую, самую младшую – Ольгу – выдал замуж за князя Владимира Волынского. Две другие дочери скончались во младенчестве, первая – во время скитаний великого князя Михаила с семьёй после бегства из Киева, вторая – после приезда в Брянск – от болезни.
Жизнь брянского князя и его домочадцев шла размеренно и спокойно, когда вдруг грянула новая беда. Теперь она пришла с Запада. 1264 год. Литовское войско, как горный поток, стремительно неслось на Брянск. В это время Роман Брянский праздновал свадьбу своей младшей дочери Ольги и Владимира Волынского. Князь сразу же со свадьбы отправился в поход на врагов, «…бился с ними и победил их, сам же ранен был, немало проявил мужества и приехал в Брянск с победою и честью великою», – повествует летописец.
После этой победы, имея влиятельных родственников, брянский князь стал вести себя так же, как и его достойные предки: совершал походы на соседей, добивался «славы и богатства». К этому времени уже умерли главные враги Романова рода – хан Бату и его преемник Берке.
Только в 1285 году летописец вновь упоминает брянского князя: «Роман князь Брянский приходил ратью к Смоленску и пожёг пригороды и ушёл в свой удел».
Вражда князя Романа с Фёдором Смоленским возникла во время поездок князей в Орду, где они воевали на стороне известного ордынского «временщика» Ногая. «Наветы» русских князей, боровшихся за влияние на татарских вельмож, в ту пору были делом обычным. Вот и здесь, узнав об очередном доносе на него, Роман Михайлович так разгневался, что начал войну со Смоленском. Поход на Смоленск был, по-видимому, одним из последних в военной карьере брянского князя. Вскоре он тяжело занемог. К осени 1288 года Роман даже потерял зрение, и по его просьбе в Брянск была доставлена из Киево-Печерской лавры знаменитая икона Богоматери «письма Алимпиева», благодаря которой, как сообщают предания Свенского монастыря, князь вновь прозрел. Тем не менее, предчувствуя приближавшуюся кончину, Роман решил совершить поистине праведное деяние – основать на берегу речушки Свени в сентябре 1288 года знаменитый монастырь.
Князь Роман скончался через два года, отправившись по требованию татарского темника Ногая в очередной поход. Там он и умер в возрасте 65 лет, а его тело было привезено в Брянск и захоронено у стен Успенского собора Свенского монастыря.
Успенский собор, увы, впоследствии много раз перестраивался, менял расположение. Свенское же кладбище так пострадало, что точно узнать, где находится могила Романа Брянского, пока невозможно.

С изменениями «Десница», № 31 от 01.07.2002 г.


М  Е  С  Т  Ь    К  Н  Я  З  Я    В  А  С  И  Л  И  Я

Сентябрь 1294 года был тёплым и солнечным. В воздухе летали лёгкие паутинки, пахло яблоками и душистым сеном. В приветливые дни первого осеннего и новогоднего для русских месяца (Новый год тогда отмечался 1 сентября) постригался в монахи брянский князь Олег. Наследник покойного Романа Михайловича.
В Брянске с самого утра звонили колокола, множество народа толпилось у стен Петропавловского монастыря. Вот пошёл торжественный крёстный ход, возглавляемый духовенством. В скромной монашеской рясе вышел из соборной церкви бывший князь, и вновь ударили колокола...Так остался древний Брянск без князя.
Олег сразу же после смерти отца (около 1290 года), видя, «сколь преходящи и непрочны красоты и богатства земные», отказался от власти, передав её в руки «лучших людей»: бывших придворных отца, военачальников, священников и купцов. Роман Старый оставил сыну княжеский «стол» процветавшего удела. Со всех сторон в хорошо защищённый Брянск бежали многие известные знатные люди, священники, торговцы и ремесленники, сделав город многолюдным и оживлённым. В Брянске часто проживали даже главы Русской Православной Церкви – митрополиты. Новые люди приносили с собой и новые порядки, обычаи, привычки.
Когда Олег Романович устранился от правления, и знать стала злоупотреблять властью, пришлые люди, сговорившись с коренными жителями, возобновили работу веча, народного собрания, созданного ещё при князе Романе Михайловиче, на котором простые горожане обсуждали и решали свои спорные проблемы. Брянское княжество едва не превратилось в средневековую республику по типу Великого Новгорода. Но знать не позволила укорениться демократическим порядкам. «Лучшие люди» стали активно готовиться к восстановлению в уделе единодержавной власти. Но кого же выбрать удельным князем? Карачевского князя Мстислава, родного брата Романа, или его сына Святослава? Но с Карачевским княжеством, землёй вятичей, брянцы не ладили. Это княжество было в ту пору довольно большим: включало в себя части нынешних Калужской, Орловской и даже Московской областей. Как обычно в феодальную эпоху, соседние княжества враждовали. Причин было немало: от традиционно-исторических – разное происхождение – до сугубо бытовых – переманивание ремесленников, споры по пошлинам и сборам с купцов и т.д. И горожане, и многие представители власти были против карачевских князей.
В конечном счёте, после долгих споров приняли решение пригласить на Брянское княжение зятя Романа Старого – Александра Глебовича Смоленского. Великим князем Смоленским в это время был Фёдор Ростиславович. Когда представители Брянска прибыли в Смоленск, они были благосклонно приняты, но их кандидат не нашёл поддержки. Фёдор Смоленский сам имел виды на Брянск и давно объявил «наместником брянским» своего племянника – Андрея Вяземского. Однако Андрей в Брянск не поехал. Тогда князь Александр Глебович самовольно прибыл в Брянск и занял княжеский стол в 1294 году. Здесь он пробыл недолго, поскольку готовился к борьбе за Смоленск, а потому мало вмешивался во внутренние дела брянского удела. Он собирал войска, накапливал продовольствие и серебро.
В 1297 году князь Александр совершил неожиданный поход на Смоленск, где без боя, «хитростью», как повествует летопись, захватил город, объявив себя великим князем Смоленским. В Брянск же он прислал править уделом своего сына, родного внука Романа Старого, Василия.
Однако новый князь с первых же дней своего правления столкнулся с большими трудностями. Василий не особенно обрадовал местную знать, привезя с собой из Смоленска слуг и друзей. Последние существенно потеснили здешних «лучших людей». К тому же молодой князь вынужден был лавировать между знатью и вечевыми горожанами, не отдавая никому предпочтения. Вместе с тем князь Василий вскоре отправился на войну в войско молодого ордынского хана Тохтэ против всесильного временщика Ногая. На этой войне он отличился тем, что охранял шатёр самого царя, не доверявшего соотечественникам, сразился с самим Ногаем и убил его в поединке. За верную службу Орде хан Тохтэ прозвал его «Храбрым».
Вернувшись после почти двухлетнего отсутствия, Василий Храбрый вызвал сильное недовольство брянских горожан (из-за больших потерь среди местных дружинников и ополченцев, а также по причине предпочтения смолян брянцам).
Из-за этого одна из группировок брянской знати тайно вступила в переговоры с дядей князя Василия – Святославом – отправив к нему в Можайск своих представителей и обещая отдать Брянск. К делу подключился и сын умершего к тому времени Мстислава Карачевского – Святослав-Пантелей.
Соединившись, Святослав Смоленский и Святослав Карачевский осенью 1309 года неожиданно ворвались в Брянск и, захватив город, стали наводить там свои порядки. Князь Василий едва успел бежать. Обиженный родственниками, он направился с жалобой в Золотую Орду, к хану Тохтэ. Последний вступился за князя Василия и послал с ним на Брянск большой татарский отряд.
2 апреля 1310 года Василий подошёл к Брянску с татарским войском и послал своих людей на переговоры с князем Святославом. В это время в городе находился проездом глава Русской Церкви митрополит Пётр. Он склонял князей к миролюбию, заклинал несчастного Святослава Брянского не вступать в битву с Василием, но безуспешно. Заносчивый Святослав решил испытать судьбу в открытом бою. Однако он явно переоценил свои возможности. Василий, поддерживавший тайно и явно связи со своими сторонниками в городе, не скупился на обещания горожанам «защиты, честного суда и права на вече». Вот почему брянцы не поддержали Святослава и, не вступая в битву с татарами, бросили его на произвол судьбы. Оставшись со своей дружиной один на один против татар, Святослав отчаянно сражался, пока не сложил свою «буйну голову».
Въехавший в город как победитель, Василий сразу же прекратил бесчинства и погромы, которые попытались организовать татары. Совершенно не пострадали брянские церкви: князь договорился с союзниками не разорять город и не трогать русские святыни. Сразу же после занятия Брянска Василий, не желая держать ордынцев в городе и стремясь исполнить обещание расплатиться с ними, повёл войско на Карачев, где сидел на княжении другой его обидчик – Святослав Мстиславович. Вот здесь и взяли татары, да и брянские воины, «богатства несметные». Князь Святослав-Пантелей был убит.
Завершив поход на Карачев, татары, довольные добычей и богатыми подарками, отправились в Золотую Орду, а князь Василий – укреплять свою власть в Брянск. И он, вероятно, будучи человеком властным и энергичным, добился бы этого, если бы не отмеренный ему историей срок – в начале 1314 года князь неожиданно умер, не оставив наследников. 
С изменениями «Десница», № 35 от 28.08.2002 г.


РОМАН   ГЛЕБОВИЧ   НА   БРЯНСКОМ   «СТОЛЕ»

Ранняя весна 1314 года для брянцев была мрачной и тревожной. Со всех сторон окружали удел неприятели. И не только иноземные, но и свои, русские, удельные князья. Сразу же после смерти своего князя Василия брянцы направили в Смоленск к недавно провозглашённому великому смоленскому князю Ивану Александровичу посланцев с сообщением о трагическом событии и с просьбой прислать в Брянск нового князя.
В это время в Смоленске фактически правил Роман Глебович, владевший к тому же Торопецким уделом. В 1300 году он сражался в войске князя Александра под Дорогобужем, был «уязвлён» стрелой и едва выжил. Он имел немалые заслуги перед великим смоленским князем и был в «большой чести» у последнего. Когда же Александр Глебович умер, Роман как старший в семье опекал наследника Ивана, который, желая избавиться от этой опеки, и назначил Романа Глебовича брянским князем. Тот не отказался от богатого удела, поехал в Брянск, где и был встречен местной знатью с ликованием: в отличие от своего предшественника Василия, Роман приехал без многочисленной свиты.
Князь Роман Глебович был достойным продолжателем славных дел своих удельных предшественников. Он полностью отвечал требованиям тогдашней обстановки как профессиональный воин. В своё время этот витязь со своей дружиной совершал набеги даже на шведские владения.
Полностью доверяя здешним «лучшим людям», но не возбуждая «чернь», новый князь начал совершать военные походы на своих западных соседей – литовцев. Литва в это время, с приходом к власти великого князя Гедимина, стала особенно опасна. Постепенно захватывая западные русские земли, литовские князья проявляли большую политическую хитрость, действуя «кнутом и пряником». Они были достаточно веротерпимы, не препятствовали на своих землях православному богослужению. Многие знатные люди Литвы стали принимать православие, что вызывало симпатию к ним в русских землях. К тому же Литва активно сражалась с монголо-татарами и не покорилась им! Литовцы долгое время не платили Сараю дани, и редкие посольства в Орду с подарками практически не разоряли простых людей и торговцев, как это было на Руси. В довершение ко всему, литовская знать вступала в браки с русскими людьми, постепенно смешиваясь с ними, и уже к началу XIV века Литовское государство было более чем наполовину русскоговорящим.
У русских появился выбор, кому покориться. Или Орде, где вскоре был принят ислам, или веротерпимой Литве. Близкие по языку, вере и обычаям литовцы имели все шансы покорить русские земли. Однако местные удельные князья ещё сохраняли свою власть.
Литовский князь Гедимин решил покончить с этим. Понимая, что удельные княжества разрушают государство, он стал насаждать на всех вновь присоединённых землях систему наместничества под единым великокняжеским управлением. С 1316 года Гедимин, попытавшись сначала безуспешно убедить русских князей перейти под его правление, начал активные военные действия. Оказались затронутыми и интересы брянского князя.
В 1320 году в Брянск примчался зять Романа Глебовича – галицкий князь Лев Юрьевич. Весной следующего 1321 года литовские войска двинулись на Киев. Киевский князь Станислав обратился за помощью в Брянск и Орду. Большое брянское войско вместе с отрядами Льва Галицкого пошло на помощь и вскоре соединилось с татарской конницей. Литовская армия приблизилась к Киеву и остановилась в 25 километрах от него на берегу реки Ирпень. Здесь и произошло решающее сражение. Сначала литовцы осыпали своих противников русской бранью (поскольку в их рядах было немало русских) за то, что те вступили  в союз с «погаными ордынцами», а затем решительно пошли в атаку.
Простые русские воины, услышав позорящие их речи, были «весьма смущены» и заколебались. Однако сражение было очень жестоким и кровопролитным. В бою сложили свои головы Лев Галицкий вместе со своими лучшими воинами. Татарские отряды, не выдержав удара, позорно бежали. За ними умчались и отряды ополченцев, не желавших воевать вместе с «басурманами». Литовцы одержали решительную победу, заняли Киев, а князья Станислав Киевский и Роман Глебович Брянский, чудом избежав плена, ушли в Рязань. Литовская армия двинулась дальше на восток, почти не встречая сопротивления.
В Брянске в это время оставался молодой сын разбитого Романа – Дмитрий – в качестве наместника отца. Узнав о вторжении литовцев, он начал поспешно готовиться к отражению возможной осады. В Брянске в это же время появились литовские лазутчики, которые при поддержке простых горожан свободно ходили по городу и активно убеждали жителей открыть ворота единоверцам. Наконец перед стенами Брянска оказались и литовские отряды Посланец Гедимина, прибыв в княжеский терем, потребовал у Дмитрия покорности. Знать, духовенство, торговые люди посоветовали князю «решить дело миром». Дмитрий ласково встретил литовского посла и заверил его в своей дружбе и готовности уступить. Через некоторое время ворота брянской крепости открылись, и вооружённая литовская знать была впущена в княжеские покои. Расхвалив незваных гостей, хитроумный Дмитрий пригласил их к богатому столу. Миролюбивые речи князя подействовали: литовцы «утвердили» за Дмитрием Романовичем брянский удел, а его отца фактически лишили «стола».
Роман Глебович так и не вернулся в Брянск: он скончался: или от ран, полученных в битве на реке Ирпень или от «морового поветрия», часто опустошавшего Русь: больше о нём ничего не известно.

С изменениями «Десница», № 39 от 25. 09. 2002 г.


НЕПОКОРНЫЕ БРЯНЦЫ

В один из тёплых августовских дней 1330 года брянцы пышно праздновали свадьбу дочери князя Дмитрия Елены. Женихом был кашинский князь Василий, сын убитого в Орде Михаила Тверского. На городскую площадь выкатили бочки пива и «хмельного меда», там же жарили на открытом огне целые туши домашнего скота и лесной дичины. Ежечасно звонили колокола всех городских церквей. Благовест был слышен далеко за стенами города…
Это событие свидетельствовало о независимом поведении князя Дмитрия. Ведь Михаил Тверской погиб от рук татар в результате политики московского князя. Сближение с сыном покойного – уж не вызов ли Москве? Брянск в это время занимал важное место в стратегических планах Ивана Калиты. Открыто враждовать с Калитой князь Дмитрий не хотел, но от предложения вступить в союз отказался. Ему пока удавалось лавировать между Литвой и Москвой, сохраняя при этом дружеские отношения с Золотой Ордой. Татары же, проводя свою политику стравливания русских князей, попытались поссорить брянского князя со смоленским. Весной 1334 года два знатных ордынских военачальника Калонтай и Чирич со своими отрядами подошли к Брянску. От имени хана Узбека они потребовали от брянского князя участия в их походе на Смоленск. Дмитрий, имевший татарский ярлык на право княжения, регулярно плативший Орде дань, был вынужден примкнуть к ордынскому воинству.
Вскоре у стен Смоленска произошло кровопролитное сражение, но ни одна сторона не смогла одолеть противника. Смоленский князь Иван отошёл в город, где «засел», готовясь к новой битве. Татары же разбежались по окрестным сёлам – грабить местных жителей. Через некоторое время ордынцы были так загружены богатой добычей что уже больше воевать не желали, о чём и заявили князю Дмитрию. Князь тоже не хотел войны со своим северным соседом и предложил Ивану Смоленскому мир на вечные времена, который и был заключен между ними.
В Брянске жители были крайне недовольны походом своего князя. С большим трудом Дмитрию удалось утихомирить разгневанных горожан, обещая им «не воевать впредь русских земель заодно с погаными».
Великий владимирский и московский князь Иван Калита был возмущён поведением брянцев и смолян. Согласовав свои планы с Золотой Ордой и получив от хана Узбека большое конное войско, Калита организовал поход на Смоленск. Сам великий князь в нём не участвовал, а назначил военачальниками своих лучших воевод.
В декабре 1339 года объединённое войско вошло в Смоленское княжество через Вяземско-Дорогобужский удел, которым владели Глеб и Фёдор – сыновья князя Святослава, убитого у стен Брянска в 1310 году. Они не только не оказали сопротивления врагам, но, наоборот, встретили их как друзей: обеспечили продовольствием, фуражом и даже пообещали участвовать в совместных военных действиях против Смоленска. Князь Глеб, мечтавший заполучить в свои руки богатый Брянский удел, посоветовал воеводам прежде совершить поход на юг и изгнать князя Дмитрия. Видимо, он забыл о несчастной судьбе своего отца! Московско-ордынским военачальникам идея понравилась.
Так брянский князь Дмитрий, не оправдавший ожиданий хана Узбека и разгневавший за связи с Литвой Ивана Калиту, отказавшись пойти с объединённым войском на Смоленск, был принесён в жертву. Судьба его была решена. Часть московского воинства вместе с отрядами ордынца Товлубия совершила неожиданный манёвр и быстро подошла к Брянску. Дмитрий едва успел бежать в Литву. Победители вошли в город и провозгласили брянским князем Глеба.
Карательный поход на Смоленск закончился полным провалом. Князь Иван Смоленский так хорошо подготовился к осаде, что враги, увидев неприступную крепость, даже и не пытались её взять. Побродив по окрестностям, враги ушли «несолоно хлебавши».
Положение узурпатора Глеба в Брянске было непрочным. Горожане негодовали, что «поганые» свергли их законного князя. А когда князь Глеб, наобещавший своим союзникам – татарам – «с три короба», начал дополнительные поборы с жителей удела, те окончательно вышли из повиновения.
Глеб, пытаясь успокоить брянцев, обратился за помощью к духовенству. Но местные священники были немы и глухи. Для поддержки московского ставленника в Брянск прибыл митрополит Феогност и стал убеждать «лучших людей» покориться Глебу. Возможно, знать и послушалась бы увещеваний священника, но простые горожане не покорились! Они собрались на вече и потребовали, чтобы князь немедленно покинул город. Наступил священный для Руси праздник – день святого Николая. Митрополит Феогност попытался сделать этот день днём примирения, но что он мог «супротив веча»?! Разъярённая толпа, убедившись, что мнение большинства ничего не значит для знати, перешла к решительным действиям. Вооружившись кто чем мог, брянцы направились к резиденции незаконного правителя. Напуганный Глеб выбежал из терема и попытался спрятаться в Никольской церкви, где его закрывал собой митрополит Феогност. Восставшие оттеснили митрополита, схватили князя и вытащили его на улицу. На голову несчастного Глеба обрушились камни, дубины, топоры. Уже через несколько мгновений всё было кончено: рассечённое и разорванное на части тело узурпатора было разбросано по всему городу – «псам на прокорм».
В Литву к законному князю Дмитрию были посланы верные люди, и уже через несколько дней он прибыл в Брянск.
Казалось бы, любовь и народное доверие гарантировало Дмитрию Романовичу дальнейшее спокойное правление. Однако князь так не считал. События 6 декабря 1340 года напугали его. И он стал потихоньку избавляться от зачинщиков недавних беспорядков: одних горожан выслал в отдалённые земли удела, других забрал в ополчение с перспективой отправить их на передовую, где было мало шансов уцелеть. Городская темница, постоянно перестраивавшаяся в сторону расширения, была переполнена «подозрительными людьми».
По-иному стал смотреть Дмитрий и на союзников. Желая упрочить политическое положение, он в 1341 году выдал свою дочь Феодосию, «красавицу знатную», за сына Ивана Калиты – будушего великого князя владимирского и московского Ивана II (Красного). Однако не прошло и года, как она неожиданно умерла, и отношения с Москвой вновь расстроились.
Последние годы Дмитрия Романовича прошли без серьёзных потрясений. Лавируя между более сильными государствами, жестоко расправляясь с любым проявлением недовольства черни, он дожил до глубокой, по тогдашним представлениям, старости – почти до 62 лет. И умер в 1352 году от чумы, не оставив наследника. Смерть его была неожиданна и скоропостижна: князь вдруг «почернел лицом, покрылся пятнами и рухнул на полати». Погребение прошло почти незаметно: брянцам было не до того: в город пришла «чёрная смерть».
С изменениями «Десница», № 5 от 29.01. 2003 г.


КОНЕЦ  БРЯНСКОГО  УДЕЛА.

    Чёрный удушливый дым, со всех сторон окутавший Брянск жарким летом 1352 года, был виден далеко за городом. Периодически гудели колокола, но не радостным благовестом, а звоном, полным скорби и печали. «Чёрная смерть» – чума – пришла внезапно. Сразу после приезда смоленских купцов, принёсших в Брянск «поветрие», заболел и умер князь Дмитрий Романович. Страшная болезнь быстро распространялась по городу. По совету священников жители стали жечь можжевельник, пытаясь очистить воздух. Но это не помогало: инфекция косила целые семьи. Отчаявшиеся горожане, не видя нигде спасения и помощи, подняли  «бунт великий» и потребовали от знати «ответа за грехи». Вновь ожил «вечевой дух», и на городской площади собрались обезумевшие от страха и страданий брянцы.
  Местная знать попыталась уговорить горожан «не творить воровства», но против веча она была бессильна. Разгневанная толпа, объявив на вече виновниками всех бед знать и богатое купечество, начала грабить их имущество. Напуганные власти послали своих людей в Смоленск с просьбой прислать в Брянск нового князя с войском для подавления мятежа.
  Великий  князь Смоленский Иван Александрович, не долго думая, благословил на брянское княжение своего сына Василия, который, не испугавшись чумы, прибыл в мятежный Брянск. Огромного роста, красивый и суровый, «воин великий» Василий произвёл глубокое впечатление на горожан. За его  «породу» (а Рюриковичи всегда отличались высоким ростом) брянцы и прозвали его «Большим».
   К тому времени великий князь Смоленский подпал под влияние Москвы – этому способствовал поход на Смоленск Симеона Гордого Московского. И сын его Василий «сел» на Брянское княжение с благословения Москвы. Это вызвало гнев и раздражение у великого князя Литовского, который уже давно претендовал на пока ещё независимые русские княжества и уступать их Москве не собирался. Только эпидемия чумы удержала литовцев от немедленного вторжения на Русь. Однако посланцы из Литвы неоднократно приезжали  в Брянск, требуя от Василия Ивановича отказа от дружбы с их врагом – Москвой.
    Надо сказать, что Литовское государство в ту пору было в большей степени русским, чем литовским. Князья, их приближённые, богатые и знатные люди свободно говорили на русском языке. Подавляющее большинство населения исповедовало православное христианство. Да и более двух третей территории Литвы составляли на ту пору бывшие древнерусские земли. Фактически, присоединение русских земель к Литве, было одним из вариантов их объединения. И как знать, может, такое объединение – с центром в Литве, а не в Москве – было бы более благоприятным для россиян? По крайней мере, в  ту пору русским людям жилось в Литовском государстве гораздо лучше, чем в Московском: Литва долгое время не преследовала православную церковь, налоговое бремя было намного меньше, а население, осваивающее пустоши – новые земли – вообще  полностью освобождалось от налогов. Идея «тяготения» русских земель к Москве надуманна и навязана нашей исторической науке. 
На самом деле и смоляне, и брянцы относились к Московскому княжеству с опасением а, порой, даже с ненавистью. А как же иначе могли они воспринимать союз Москвы с Ордой, совместные походы московских и татарских отрядов на «непокорные» русские земли, тяжёлый ордынский налог вкупе с неумеренными аппетитами жадных и жестоких московских князей? Поэтому и брянцы смотрели в сторону Литвы с надеждой – как на защитницу и от татар, и от Москвы. Осенью 1356 года великий князь Литовский Ольгерд, недовольный бесполезными переговорами с Василием Большим, послал, наконец, на Брянск хорошо вооружённое войско. Князь Василий стал готовиться к осаде, однако жителя всячески мешали ему. Когда же Василий попытался применить силу и «сурово покарал» нескольких «зачинщиков смуты», в городе вспыхнул новый бунт. Опять зазвонили колокола, и толпа, собрав на городской площади вече, объявила: «Быть под Литвою, а князю отправляться в Смоленск!» Князь Василий не имел сил противостоять бунтующим жителям. Все  хорошо помнили события 6 декабря 1340 года, когда разъярённые брянцы растерзали ненавистного им узурпатора Глеба, потому что тот ослушался вече и отказался покинуть город. Поэтому князь, «разгневавшись вельми», бросил свою семью на произвол судьбы и отправился искать защиты у своего сюзерена – золотоордынского хана Джанибека. Тот поддержал своего данника. Тем временем литовцы, взяв в плен взрослого наследника князя Василия Ивана, вошли в мятежный Брянск, пленили княжескую семью, отправили её в Литву, а в городе посадили своего наместника. Весной 1357 года татарские войска, ведомые Василием, подошли к стенам Брянска. Князь потребовал от жителей покорности и смирения. Напуганные брянцы, видя со стен города «лес копий» и «великую силу татарскую», после недолгих колебаний открыли ворота. Татарские военачальники были щедро награждены «из казны княжеской», а рядовые воины успели награбить немало добра и «взять в полон» русичей ещё по пути к Брянску. Как только татары покинули Брянск, жители города, помня «доброе литовское правление», вновь собрались на вечевой площади. Два месяца уговаривал князь Василий своих мятежных подданных, пытаясь их утихомирить. Но вдруг совершенно неожиданно, вероятно от сердечного приступа, скончался. Городская знать сразу же объявила князем сына Василия Большого – двадцатилетнего Ивана. Однако тот находился в литовском плену, и о его княжении нужно было договариваться с Литвой. Но горожанам пришлось не по душе решение знати, поэтому они вновь собрали вече и потребовали полного подчинения Литве! Войска князя Ольгерда уже находились на подступах к Брянску и ожидали развития событий. Когда же посланцы из города сообщили литовскому князю о решении веча и мятеже, Ольгерд без промедления ввёл свой отряд в Брянск, готовый «быть навеки с Литвою». Княжич Иван ещё некоторое время оставался жить в литовском плену, где он считался гостем великого князя. Брянское княжество вошло в состав Великого княжества Литовского в качестве провинции. С той поры князья назначались в Брянск великим литовским князем и самостоятельно распоряжаться  землями уже не могли.
С изменениями «Десница», № 7 от 12.02.2003 г.

РОМАН МОЛОДОЙ

В один из жарких июньских дней 1357 года к Брянску подошёл большой литовский отряд. Празднично одетая городская знать, духовенство в богатых ризах вышли навстречу посланцам князя Ольгерда с хлебом и солью. Во главе литовцев ехал статный, светловолосый красавец. Произнеся здравицу и опрокинув бокал хмельного мёда, знатный гость поклонился в пояс встречавшим. Так прибыл в Брянск первый наместник Великого княжества Литовского Роман Михайлович Черниговский.
Ещё были живы старики, помнившие первого брянского князя с таким же именем – доблестного Романа Старого. У брянцев появились надежды на возрождение былой славы удела. Нового князя, правнука Романа Старого, прозвали Молодым – чтобы не путать с основателем Брянска.
Литовцы, однако, вовсе не собирались возрождать величие Брянска. И город, и земли бывшего удела были нужны им для своих целей – усиления и расширения Литвы. Поэтому не случайно в Брянск был прислан именно Роман Молодой. Русский князь должен был «приручить» местное население, показать, что новые литовские власти уважают местные обычаи, законы и язык. «Старин не правим, новин не вводим, – так говорили литовцы о своей политике на присоединённых русских землях. Титул «князя» номинально у Романа сохранялся, но во всех делах он должен был полностью подчиняться Великому князю Литовскому. В городе постоянно находились наблюдатели Ольгерда: тайные осведомители были готовы в любой час послать в Вильно, столицу Литвы, необходимую информацию.
Брянский наместник Роман Молодой происходил из династии князей Асовицких, родоначальником которой был старший сын Романа Старого Михаил. Мгла веков скрыла от нас семейную трагедию старого Романа. Известно лишь, что он лишил старшего сына права наследования и назначил своим преемником младшего сына Олега. В довершение ко всему основатель Брянска сослал Михаила в отдалённое поселение Асовичи. Потомки асовицких князей были обойдены, и когда Олег ушёл в монастырь: в Брянск пригласили править смоленского князя. И, тем не менее, род Асовицких князей не угас. Они «тихо» пережили и сурового Романа Старого, и правление в Брянске смоленских князей, и наступление Литвы… Потомки Михаила Асовицкого ушли на литовскую службу. Его внук (отец Романа Молодого) Михаил за заслуги перед Литвой считался другом великого князя Ольгерда. После присоединения к Литве Брянска литовцы послали в этот стратегически важный город сына своего заслуженного подданного – Романа Михайловича.
Поначалу Роман Молодой вёл себя как верный ставленник Литвы: ходил в походы под литовским флагом, регулярно отсылал Ольгерду денежные поступления. Однако вскоре, уверовав в свою самостоятельность и исключительность, брянский князь попытался проводить свою собственную политику. Его представители побывали в Москве у князя Дмитрия. Об этом узнали литовцы и встревожились. А когда  Роман Михайлович летом 1363 года оказал тёплый приём московскому митрополиту Алексию, Ольгерд был сильно разгневан.
В августе 1363 года к Брянску было послано большое литовское войско. Князь Роман, понимая бесполезность борьбы, бежал со своей семьёй на юг. В Брянске утвердился новый правитель – сын Ольгерда Дмитрий.
Роман Молодой попытался отсидеться в городе своей жены Марии – Коршеве, расположенном на востоке Черниговской земли, на реке Сосне. Но литовцы не дали ему покоя. В конце 1363 года они взяли Коршев. Тогда Роман с семьёй бежал в Москву к князю Дмитрию, где был принят в качестве «служилого князя».
В дальнейшем Роман Михайлович достойно служил Дмитрию Московскому вплоть до его смерти. В 1375 году имя Романа появляется в летописном рассказе о походе Дмитрия на Тверь, где бывший брянский князь возглавлял один из полков. А в 1380 году Роман Молодой, один из лучших московских полководцев, участвовал в Куликовской битве. Именно он находился в знаменитом «засадном полку» князя Владимира Серпуховского, который, ударив неожиданно в тыл Мамаева войска, опрокинул татарскую армию и внёс решающий вклад в ту великую победу.

С изменениями «Десница», № 21 от 21.05.2003 г.


И   НИКТО   НЕ   ЗАЩИТИЛ

В августе 1399 года в Брянске появились посланцы великого князя Литовского Витовта с печальной вестью. Погиб брянский наместник – князь Дмитрий Ольгердович. Город погрузился в глубокий траур. Каждая десятая семья потеряла кормильца: лучшие сыны города сложили свои головы на чужбине. Ни один брянский воин не вернулся с кровавой сечи на Ворскле. Такого не было и после Куликовской битвы!
Самоуверенный, плохо подготовившийся к сражению Витовт, решивший сокрушить могущество Золотой Орды, был разбит. Положение ещё можно было бы спасти, если бы великий князь не бросил на произвол судьбы войско и не бежал. Литовцы и русские сражались отчаянно. Полностью погиб весь брянский отряд со своим князем Дмитрием. Небольшая речка Ворскла, левый приток Днепра, обагрилась кровью.
Незаметно, без торжественных встреч и пиров, в городе появился новый правитель – прежний брянский наместник Роман Михайлович Молодой, изгнанный из Брянска ещё великим князем Литовским Ольгердом в 1363 году. Теперь он назывался Молодым только по традиции: князю было уже 69 лет. Со смертью Дмитрия Донского закончилась и служба Романа Молодого Москве. Новому московскому князю Василию он уже не был нужен. Витовт Литовский, узнав о таком положении Романа, решил не отказываться от услуг прославленного воина.
Брянск принял нового князя спокойно, как будто тот и не покидал город. Вскоре в Брянске вновь появились посланцы Вильно: князь Роман Михайлович получил приказ отправиться в Смоленск и наладить там управление, поскольку город не приносил доходов великокняжеской казне.
Прибыв в Смоленск, Роман Брянский довольно быстро нашёл общий язык с городской знатью. Но и его враги не дремали. Прежний смоленский князь Юрий Святославович, изгнанный Литвой, нашёл приют и защиту у своего тестя – рязанского князя Олега. В мае 1401 года рязанское войско, ведомое князьями Олегом и Юрием, неожиданно оказалось у стен Смоленска. Город был довольно хорошо укреплён, чтобы выдержать и не такую осаду, а брянский князь Роман умел воевать! Однако горожане, поддавшись на посулы лазутчиков князя Юрия, в одну из ночей открыли ворота и «с восхищением приняли своего законного князя». Юрий, ослеплённый местью, безжалостно расправился со своими врагами. Князь Роман Михайлович, множество смоленских и брянских бояр, «державших сторону Литвы», были обезглавлены…
В Брянске узнали о случившемся от дружинников князя, которые чудом спаслись. Гнев и скорбь вновь охватили город. Брянцы, собравшись на вечевой площади, потребовали немедленной мести и предания огню Смоленска. Было собрано большое войско. Великий князь Литовский Витовт прислал в Брянск нового наместника – князя Свидригайло Ольгердовича.
Литовская армия не дошла до Смоленска: появился новый враг. Сын великого рязанского князя Родслав решил попытать счастья и взять Брянск. В 1402 году на берегах Оки близ города Любутска произошло сражение. Рязанские войска были разбиты, а княжич Родслав попал в плен. Жестоко избитый брянцами «в отца честь», пленник провёл в литовской темнице три года, пока литовцы не отдали его, слепого и «умом ослабшего», Рязани за огромный по тем временам выкуп в 2 тысячи рублей.
Новый наместник Свидригайло не стал надёжным защитником Брянска и его достойным правителем. Он всюду подозревал «измену и бунты», едва ли не в каждом людном месте находился его шпион. Люди нового наместника вмешивались почти во все дела брянцев. Даже за браки, крещения и отпевания покойников они требовали с населения дополнительную плату в пользу князя. Узнав, что в Брянске в Петропавловском монастыре ведётся собственное летописание, Свидригайло решил положить этому конец. Он потребовал от монахов передать ему все архивы бывшего удела. Брянское летописание было начато ещё при Романе Старом и продолжено его сыном князем Олегом. И вот теперь древние документы были изъяты и отправлены в литовскую столицу, а сами монахи, хранившие летописи, посланы в Свенский монастырь «искупать грехи».
Наконец, терпение жителей Брянска иссякло, и к Витовту прибыло целое посольство из знатных горожан с жалобами на Свидригайло. Великий князь Литовский был очень недоволен своим брянским наместником: тот совершенно не считался с ним и даже перестал ходить в военные походы. Жалоба брянцев переполнила чашу терпения. Витовт немедленно послал к Свидригайло гонца с требованием явиться в столицу.
Напуганный Свидригайло бежал из Брянска в Москву «под крыло» Василия I. Тот, надеясь на помощь Свидригайло, начал готовиться к большой войне. То же делал и Витовт.
1 сентября 1408 года литовская и московская армии встретились на реке Угре. 12 дней простояли войска, выжидая и проводя разведку, но на сражение не решились, заключили перемирие и разошлись. Во время «стояния» по приказу Василия Московского и наводке Свидригайло татары, союзные Москве, совершили набег на Брянск и заняли город. Витовт, узнав о вторжении, послал большой отряд защитить Брянск, но было поздно: от города остались одни тлеющие головешки. Виновник несчастий Брянска Свидригайло недолго пробыл союзником Москвы. Уже в декабре 1408 года он, напуганный татарским набегом, бежал из Владимира назад в Литву. Витовт принял беглеца и вернул ему под управление прежние земли, включая Брянск. Но этот лежавший в руинах город уже не интересовал авантюриста. Вплоть до смерти Витовта Свидригайло занимался интригами, переезжая из города в город, и ни разу не посетил Брянск. Ему удалось-таки добиться своей цели – стать великим князем Литовским. А земли прежнего Брянского удела были лишены статуса княжеского наместничества: теперь это была заурядная провинция Литвы.

С изменениями «Десница», №  40 от 01.10.2003 г.

 
СТАВКА НАМЕСТНИКА

Самый древний город на Брянщине  – Карачев – основали беглые хазары.

Долгое время считается, что название города произошло от тюркских слов «кара»   и «чев» - «чёрный лес». 
  Действительно, слово «кара» во всех диалектах тюркских языков переводится как «чёрный», но вот слово «чев» можно перевести как «лес» с очень большой натяжкой. К тому же в древних летописях писалось «Корачев» (с ударением на первом слоге). Русские учёные обнаружили это ещё задолго до революции. Архивные документы Орловской губернии позволили установить, что Карачев – не только самый древний город на Брянщине, но и, пожалуй, один из древнейших на Руси – был основан хазарами и получил название от хазарского слова «корачи» – «господин», «повелитель». «наместник».
…Летом 735 года полчища арабов вторглись в пределы Хазарского каганата. В панике хазары покидали свои родные места – нижнее Поволжье и Северный Кавказ – и бежали на север.
Появление остатков некогда многочисленного хазарского войска, прекрасно вооружённого, в блестящих латах и кольчугах, произвело сильное впечатление на славян, обитавших в ту пору в глухих лесах. Не зная о катастрофе, постигшей хазарское государство, наши далёкие предки приняли пришельцев за непобедимый народ, присланный в их край богами. Хазары обложили миролюбивых славян ежегодной данью – по одной беличьей и горностаевой шкурке с каждого двора. Вожди враждовавших между собой славянских племён были непротив отделаться такой мелочью от грозных по виду чужеземцев. Хазары оговорили сроки доставки пушнины и определили центром сбора дани небольшое вятичское поселение, где быстро построили свою крепость.
Так возник городок Корачев – «ставка корачи» или хазарского сборщика дани, наместника. Постепенно город-крепость разросся…
В 964 году киевский князь Святослав Игоревич совершил поход на Оку и Волгу. Как сообщает летопись, в лесах он столкнулся с вятичами и спросил: – Кому дань даёте?
Они ответили: – Хазарам по серебряной монете от каждого двора.
Это уже было довольно много…
В 965 году тот же Святослав Игоревич окончательно разгромил хазарское государство, сжёг его столицу. В награду за избавление от не совсем обременительной дани славянские племена теперь должны были платить её киевскому князю. В город Карачев (таково его нынешнее написание) прибыл княжеский наместник, и центр сбора пушнины сохранился. Так и осталось за этим городом старинное хазарское название.
Вначале Карачев был центром особого административного округа – Лесной земли. Даже после того как русские князья, собравшиеся в 1100 году в Любече, разделили между собой земли Киевской Руси, Карачев продолжал оставаться в киевской юрисдикции. Сюда, как в своё поместье, прибыл в 1185 году великий киевский князь Святослав Всеволодович. Возвращаясь из Карачева, он узнал горестную весть о том, что русские полки, ведомые известным нам по «Слову о полку Игореве» Игорем Святославовичем, разгромлены половцами, и «залился слезами».
Лишь в первой половине XIII века, накануне вторжения монголо-татар, Карачев вошёл в состав великого княжества Черниговского. Великий черниговский князь Михаил Всеволодович пытался объединить уделы погибших, не оставивших наследников князей в одну территориально административную единицу – Вятичскую землю с центром в Карачеве. Но лишь в 1246 году эта территория была превращена в удельное княжество, когда великий черниговский князь Михаил, отъезжая в Орду и предчувствуя свою гибель, распределил земли Черниговщины между своими сыновьями. Карачевский удел достался его сыну Мстиславу. Так возникло крупное самостоятельное Карачевское княжество, лишь номинально подчинявшееся Чернигову.

«Десница», № 43 от 22.10.2003 г.


ЖИТЬ   ТИХО   И   ДРУЖЕСТВЕННО

Осенью 1246 года в Карачев прибыл первый удельный князь – семнадцатилетний Мстислав Михайлович, сын Михаила Черниговского. Он поселился с молодой женой и годовалым сыном Святославом-Пантелеем в большом тереме, принадлежавшем раньше великим киевским князьям, которые приезжали погостить в лесном городке. Наследство, доставшееся князю Мстиславу, было незавидное. Новое удельное княжество возникло на месте расселения славянского племени вятичей. С древних пор те вели независимый образ жизни. Немало княжеских дружинников сложили свои головы в борьбе с непокорными вятичами. Лесные люди ненавидели христианство, чувствуя в нём угрозу своим родовым порядкам. А поскольку центры распространения христианства – церкви и монастыри – находились в ту пору в укреплённых городах, гнев вятичей обрушивался на них. Известен случай, когда зимой 1238 года жители лесной вятичской деревеньки Дешовки подсказали монголо-татарам, как проникнуть в осаждённый Козельск – второй после Карачева крупный город Лесной земли. И это – при общей отчаянной борьбе вятичей с хозяйничавшими в их землях монголами!
Карачевская земля жила по старинке, самотёком…Все возникавшие споры решали избранные населением старосты городков и деревень – вожди. С ними считались жители всех «концов» вятичской земли. А таковых «концов» было четыре: карачевский, козельский (на месте нынешней Калужской области), звенигородский и елецкий (нынешняя Орловская область). Вот эти «концы», лежавшие на обширной территории центральной Руси, и попытался объединить в один удел Михаил Черниговский. Понятно, что молодому Мстиславу было непросто установить здесь свои порядки.
Как ни странно, становлению молодого княжества помогли…монголо-татары. Само собой, невольно…
В 1238 – 1239 годах степные хищники лавиной прошли через звенигородскую, козельскую и елецкую земли, сокрушив наиболее свободолюбивые вятичские роды. Сам Карачев и его обширные окрестности не пострадали от татар. Скорее всего, захватчики ничего не знали о лесных городах и не пожелали лезть в глухие дебри.
Первый карачевский князь в эти тяжёлые для Руси годы проявил себя как терпеливый и умный политик. Ему удалось объединить под своей властью все четыре вятичских центра, ослабленных вторжением монголов. При этом вожди и старейшины родов вошли в боярский совет при князе Михаиле – первое правительство Карачевского удела. Церковь, действуя рука об руку со своим князем, делала всё возможное, чтобы язычники ощутили преимущества новой веры: укрывала в своих стенах притесняемых, лечила больных, просила, порой, власть имущих освобождать верующих от некоторых налогов и повинностей, добивалась амнистий для преступников…
К концу правления Мстислава Карачевского стало модно ходить в церковь, крестить детей и венчаться. Всё меньше людей продолжали поклоняться древним идолам.
Карачевскому князю удалось отделаться от татар так же, как и древним вятичам от хазар: с 1246 года удел платил в Орду «выход» мехами.
…Из многочисленного потомства Мстислава Михайловича выжили трое сыновей. Умирая в начале девяностых годов XIII века, князь Мстислав передал власть в уделе своему старшему сыну Святославу-Пантелею, завещая ему жить «тихо и дружественно» как с местной знатью, так и с соседями.

«Десница», № 5 от 04.02.2004 г.


ГИБЕЛЬ   СВЯТОСЛАВА   КАРАЧЕВСКОГО

Князь Святослав-Пантелей унаследовал Карачевское княжество уже в зрелом возрасте. Ему было почти пятьдесят лет. Как старший из троих братьев он сохранял верховную власть над всей землёй, хотя другие братья получили каждый по уделу – Титу Мстиславовичу достался Козельск, а Адриану – Звенигород и Елец.
Покорный воле отца, князь Святослав начал править по-старому: не вмешивался в дела соседей, прислушивался к советам знатных людей, ладил с братьями, которые регулярно отсылали в Карачев положенную им пушную дань. В свою очередь, князь Святослав-Пантелей отсылал меха в Брянск, который ещё оставался центром Черниговского княжества, а уже оттуда дань отправлялась в Золотую Орду.
Так бы тихо и мирно жил новый карачевский князь, если бы не неожиданное добровольное отречение от власти и уход в монастырь брянского князя Олега Романовича. Это случилось в сентябре 1294 года. В Брянск на княжение пригласили зятя Романа Старого – Александра Глебовича Смоленского. Последний использовал свою власть, чтобы бороться за Смоленск. Наконец князю Александру удалось добиться своей цели: в 1297 году он легко, без сражения, взял город и объявил себя великим смоленским князем.
Святослав-Пантелей Карачевский надеялся, что на этот раз на брянский «стол» пригласят именно его. Но этого не случилось. Александр Смоленский прислал вместо себя в Брянск своего сына Василия.
Князь Василий с первых же дней своего правления столкнулся с большими трудностями. «Лучшие люди» Брянска не особенно обрадовались, когда увидели нового князя, окружённого большой свитой из смоленских друзей. Василий попытался привлечь на свою сторону городское вече, богатых торговцев, купцов, ремесленников. Это ещё больше озлобило знать. Одна из недовольных группировок тайно вступила в переговоры с дядей князя Василия – Святославом Глебовичем Можайским – обещая отдать ему Брянск. Другая группировка «лучших людей» Брянска направилась в Карачев, чтобы привлечь к заговору Святослава-Пантелея. Карачевский князь впал в соблазн и поддался на уговоры. Князья долго готовились к совместному походу на Брянск, но решились на это лишь к осени 1309 года. Они со своими дружинами подошли к Брянску и хитростью проникли в город. Князь Василий Брянский с трудом сумел бежать из города и отправился в Орду с жалобой на своего дядю.
Святослав Глебович немедленно объявил себя брянским князем, а заключивший с ним союз Святослав-Пантелей с богатыми дарами вернулся в Карачев.
В Золотой Орде в это время правил хан Тохтэ. Милостиво приняв своего данника и верного соратника Василия Брянского, он вступился за него и послал с ним на Брянск большой конный отряд.
2 апреля 1310 года Василий подошёл к стенам города и разгромил малочисленное войско князя Святослава Глебовича. Узурпатор погиб в сражении. Въехавший в Брянск победителем Василий вскоре повёл войска на Карачев.
Через некоторое время и князь Святослав-Пантелей разделил судьбу своего союзника. Его не поддержали ни простые карачевцы, ни знать. Окружённые в поле за городом карачевский князь и его дружинники были хладнокровно расстреляны татарскими лучниками.
Сам Карачев не пострадал. Бояре собрали богатые дары и откупились от татар, а Василий Брянский, благодарный карачевской знати, предоставил ей возможность самой разбираться в уделе. После ухода золотоордынского воинства карачевская знать провозгласила своим князем единственного сына покойного Святослава-Пантелея – Василия.
«Десница», № 13 от 31.03.2004 г.


ГДЕ   БОГАТСТВО,   ТАМ   И   ВЛАСТЬ

Василий Пантелеевич Карачевский, занявший княжеский «стол» после гибели отца, оказался властным, самоуверенным и ещё более суровым, чем князь Святослав-Пантелей. Сорокалетний князь сумел добиться от уделов полного подчинения Карачеву, хотя управлять обширным княжеством было непросто. В Козельском и Звенигородском уделах сидели на княжении его дядьки – Тит и Адриан Мстиславовичи. Они были намного моложе своего племянника: на склоне лет их отец, вдовый князь Мстислав, женился вторично. И вот молодые князья выросли, возмужали и попытались воспользоваться своим положением. Они хорошо помнили старые порядки, когда власть в стольном городе переходила от старшего брата к младшему, а сыновья первого оставались ни с чем.
Но времена уже были другие! Василий Карачевский был человеком новых взглядов и не собирался отдавать власть своим родственникам. Сосредоточив в своих руках всю пушную дань, он почувствовал себя достаточно сильным и свободным. Там, где богатство, там и власть! Постепенно он стал требовать с вассальных уделов всё больше дани. Это не понравилось его дядькам! Князья Тит и Адриан, посоветовавшись, решили не выполнять требований князя Василия. Дело закончилось трагически. 23 июля 1339 года разгневанный князь Василий прибыл в Козельск и, узнав, что зачинщиком всего был князь Адриан, прилюдно зарубил своего дядю мечом!
Князь Василий, запугав свою родню, вернулся в Карачев, надеясь заняться дальнейшим укреплением княжества и власти. Однако судьба распорядилась иначе. Василий скончался где-то в начале 40-х годов XIV века, не оставив потомства. Все земли Карачевского княжества перешли в руки князя Тита Мстиславовича и его потомков.
Князь Тит в Карачев не поехал, а отдал город и удел своему сыну Святославу. Звенигород и Елец получил другой его сын – Иван. Произошел фактический распад Карачевского княжества на уделы. Его центром теперь стал Козельск.
К концу правления Тита Карачевское княжество окончательно развалилось. А вскоре Козельский удел вошёл в состав Московского, а Звенигородский и Елецкий уделы – Рязанского княжеств. Недолго продержался и Карачев. Как известно, Святослав Титович был женат на дочери великого князя литовского Феодоре. Литовцы считали его удел своим, вассальным, и когда князь Святослав умер, они стали хозяйничать в Карачеве. В конце концов, литовцы стали притеснять русских и навязывать им католичество, и последний карачевский князь Михаил ушёл на службу к великому князю московскому. В ответ на это войска великого князя литовского Витовта заняли в 1408 году все карачевские земли. Так прекратило своё существование Карачевское княжество, а потомки его правителей стали служилой знатью при великих московских князьях.

«Десница», № 20 от 19.05.2004 г.


СЕВСКОЕ  «ДЕЛО»

В полночь 14 июня 1774 года жители провинциального центра – города Севска – проснулись от громких криков и треска пожарища: ярко пылало деревянное здание провинциальной канцелярии. Сам воевода Пустошкин выскочил на улицу и, едва успев набросить на себя верхнюю одежду, оседлав коня, помчался руководить пожаротушением. А здешняя пожарная команда уже была на месте!
Пожарники выстроились в цепочку и быстро передавали вёдра с водой своим, стоявшим впереди, товарищам. Последние, ближайшие к пламени, выплёскивали воду на горевший сруб. Но пламя подавить не удавалось…
– Ужо деньги, казну выносите! – заорал воевода. – Казна же уся во избе осталася! Да бумаги, бумаги государевы такоже упасайте!
– Сего не боися, воевода поштенный! – буркнул цирюльник пожарников Дмитрий Коновалов, стоявший в самом конце цепочки. – Усё ужо вынесли! Да бумаги, да казну усю такоже!
– Ох, тады слава Господу! – перекрестился воевода. – Не жалко избу сию, но за казну да бумаги страшуся! Не простит мне государыня утрату таковую!
В самом деле, уже через час от канцелярии остались лишь обугленные головешки: кровля избы с треском и грохотом обрушилась, осыпав незадачливых пожарников и толпу зевак целой тучей чёрной пыли и горячих искр.
– Тащите же бумаги да мешки со казною, дети мои! – скомандовал севский воевода, вытирая пухлой багровой ладонью пот со лба и тряся своей пышной окладистой бородой. – Ладно, хочь тако обошлося!
16 июня севская канцелярия донесла в столицу Сенату о случившемся пожаре и о счастливом спасении архива с делами и казённых денег. Но когда провинциальный казначей, приехавший через три дня после происшествия из Киева, вскрыл мешки и проверил наличие денег, севский воевода впал в уныние. Из общей суммы в 104034 рубля исчезло 42572 рубля! В то время это были огромные деньги! Достаточно сказать, что тогда за 500 рублей можно было купить небольшое поместье!
Обескураженный воевода Пустошкин дал приказ начать следствие и доложил о пропаже денег в Белгород, в губернскую канцелярию.
Провинциальное следствие, тщательно изучив обстоятельства дела, установило, что казённые деньги хранились в деревянном доме канцелярии под караулом сержанта Игнатьева и роты солдат. Как раз перед инцидентом в казну поступила пачка ассигнаций на 25025 рублей из брянской воеводской канцелярии. Брянск в ту пору был в составе Севского уезда и подчинялся севскому воеводе. Пожар, как констатировало следствие, был затеян некими злоумышленниками для хищения денег.
На другой день после пожара цирюльник штатной команды Дмитрий Коновалов принёс на квартиру своего товарища, премьер-майора Марка Лосева, пачку ассигнаций, но, поскольку его друга дома не оказалось, продал эту пачку его крепостному Фёдорову за весьма скромную сумму. Когда же барин вернулся домой, крепостной Фёдоров показал ему пачку денег, ожидая похвалы. Но напуганный Лосев не только не поблагодарил своего человека, но накричал на него и сдал «опасные деньги» уже на следующий день чиновникам воеводы.
По заключению следствия, это и была брянская пачка на 25025 рублей, но на ней не было прежних обёртки и печати, не хватало 13025 рублей.
Власти немедленно арестовали Коновалова, крепостного Фёдорова и после допроса «со пристрастием» Коновалов сознался в поджоге и воровстве, но, давая «разнообразные показания», сильно запутал следствие.
По соучастию «в воровстве денег и знании о том» были арестованы севские мещане Шкотов с женой, Полунин и купец Донской. Последний получил от Полунина 500 рублей ещё до суда и властям не донёс.
Долгое следствие вызвало недовольство губернских властей, и белгородский губернатор Свистунов распорядился передать дело в губернскую канцелярию.
Туда же, в Белгород, были отправлены в колодках и все злоумышленники.
В 1775 году Белгородская губернская канцелярия доносила в Петербург в Сенат, что выявила разницу, связанную с похищением, определила проведение «расспросов с пристрастием» и требовала разрешения на проведение пыток при умалчивании подозреваемыми истины.
Сенат, в свою очередь, указом от 6 июля 1775 года предписал белгородскому губернатору Свистунову дать канцелярии скорейшую резолюцию, «стараясь сколько можно, чтобы невинные к напрасному истязанию подвергнуты не были».
Однако лицемерная гуманность Сената не облегчила участи подследственных: избитые до полусмерти «злодеи» Шкотовы и Полунин едва могли говорить на суде. Так и не удалось ни следствиям, ни судам установить, куда девались деньги в сумме свыше 21 тысячи рублей.
Судебное расследование тянулось вплоть до 1784 года, к тому времени уже умерли цирюльник Коновалов (в тюрьме) и премьер-майор М.Лосев (в своём поместье), а крепостной Фёдоров всё ещё сидел в заключении.
Наконец, уже теперь орловская уголовная палата, куда передали дело, определила:
1.Взыскать с наследников умершего Лосева 8072 рубля с копейками, поскольку он был воеводским товарищем умершего Коновалова. Взыскать с купца Донского 500 рублей. А остальную сумму в 13025 рублей – взыскать с воеводы Пустошкина за то, что неправильно хранили деньги «в деревянных покоях и плохом карауле».
2.Бывших штатных солдат и сержанта Игнатьева, которого разжаловать в солдаты, за «нестроение» отослать в Белгородский батальон, а участников воровства мещан Шкотова и Полунина отослать без наказания на работу в Херсон. Жену Шкотова – сослать на жительство в Сибирь.
Таким образом, виновниками оказались  искренне во всём признавшиеся на судах и следствиях севские мещане, так и не сумевшие «поживиться» казёнными деньгами.
Наследники же М.Лосева, возмущённые несправедливостью – ведь их отец способствовал возвращению части денег и выявлению виновников – обратились с жалобой в Сенат.
И лишь 18 июня 1789 года Сенат после долгой волокиты предписал «наместническому правлению отменить взыскание с наследников Лосева».

«Десница», № 29 от 16.07.2008 г.


Р А С П Р А В А   П О - Б Р Я Н С К И

Дикий, нечеловеческий вопль прорезал тишину осенней ночи. Караульный капрал Игнатий Колосьев, сидевший на завалинке со своим закадычным другом, резво подскочил и выбежал на площадь. – Пошли прочь, псы поганые! – закричал он. – Вот ужо на миг отойтить не мочно!
Он вытащил из-за пояса толстую дубину и быстро пошёл вперёд.
Собаки, целая стая, видя приближавшегося к ним стража, неохотно отбежали в сторону и, оскалив зубы, стали яростно лаять.
– Ужо погодите, твари премерзкие! – буркнул Игнатий, снимая с плеча длинноствольное ружье. – Тако слово чоловечие не разумеете!
Однако стрелять не пришлось. Хитрые животные, чуя беду, не стали дожидаться большего: с визгом они помчались вперёд и скоро исчезли в сырой прохладной мгле.
– Ну, что аще? Даже тако тобе неймётся! – сказал со злобой, подойдя к охраняемой преступнице, страж Игнатий. – Даже псов вонющих и тоих зацепила!
Преступница, вернее её голова, торчавшая из земли, не сказала ни слова: её глаза, ещё час тому назад светившиеся нездоровым огнём, потухли, покусанное собаками окровавленное лицо скривилось и лишь опухшие багровые губы всё ещё шевелились, выказывая признаки жизни в теле несчастной женщины.
– Жива покамест, – сплюнул куском пережёванного табака рассерженный Игнатий. – Вот ужо силища каковая: месяц цельный во землице сиживает да горюшка не ведает! Коя ужо бы подавно душу Богу отдала, а оная усё не сбирается!
Охранник, измученный стоянием у позорного места, ошибался: несчастная преступница умирала…Её губы ещё шевелились, произнося какие-то неясные звуки, но по лицу пробегали судороги, свидетельствовавшие об ужасных муках, испытываемых крестьянской жонкой Ефросиньей. Она уже не видела своего охранника: перед её глазами стояли огненные круги и вместе с пульсирующей во всём теле болью она грезила, переживая всю свою прежнюю жизнь.
Вот она, молодая, красивая девица, сидит за столом рядом с женихом – брянским сапожником Семёном. Как ни радоваться молодице: ведь её, крестьянку, взял в жёны в сам город Брянск не кто-нибудь, но зажиточный ремесленник, имевший свой отдельный, большой дом!
Вспомнилось красивое лицо молодого Семёна: густые пшеничные усы, аккуратная, остриженная бородка, синие, как небо ранней осенью, глаза. – Не обижу тобя, голубица сладкая, – шепчет жених в уши смущённой, раскрасневшейся девице, – тако вовек тобя на руках носить стану!
– Где тама носить! – мелькнула мысль, и яркие краски померкли. Перед лицом умиравшей промелькнуло злое, пьяное лицо Семёна. Не прошло и двух лет их совместной жизни, как он стал беспробудно пить, довольно быстро забыл свои клятвы и обещания, данные им невесте на свадьбе и, в конце концов, дошёл до рукоприкладства. Бедная женщина не знала, как от него спасаться. Она не раз убегала из брянского дома молодого мужа к себе в деревню. Однако оттуда её неизменно возвращали назад. – Нетути пути у тобя нынче никуды, окромя дома мужа свово! – говорил Ефросинье разгневанный её поведением отец.
В ту ночь в начале августа 1730 года Семён был особенно жесток. Ворвавшись в избу, он крушил на своём пути всё. – Аще тута ты, сука постылая! – орал он, разбрасывая по всей светлице глиняные тарелки, кувшины, деревянные ложки. – Вот ужо щаса, яловица премерзкая, за усё тобе задам! Такоже по безочадию твому покараю!
Всё терпела жалкая Ефросинья: и побои, и ругань, и прилюдное унижение. Но вот попрёков за бесплодие не снесла! – Ах, ты, нелюдь! – взвизгнула в отчаянии она. – Тако ты меня во страмоте таковой попрекаешь?! Ужо собя за дрын свой опавший хули!
И она, схватив обеими руками древко ухвата, с силой ударила его железным навершием мужа.
– Ах, ты, сука! – дико заорал тот. – Ну, ужо погоди!
Однако Ефросинья, разъярённая до последней степени, не дала ему возможности придти в себя. – Крак!! – ухват с силой опустился на голову пьяницы Семёна. Ещё удар – и незадачливый муж с хрипом и грохотом рухнул на некрашеный деревянный пол, обливаясь кровью.
– Ох, что же я наделала?! – вздохнула, приходя в себя и бросая ухват на пол, Ефросинья. Она выбежала во двор и громко закричала: – Ох, соседи, соседи милаи, ужо бегите сюды! Я супруга свово нещасного до смерти убила!
Соседи, ранее с радостью вслушивавшиеся в скандальные крики, доносившиеся из дома злополучного сапожника Семёна и даже не пытавшиеся как-то помочь его несчастной жене, теперь сбежались со всех концов, как мухи на кровь.
Никто не сочувствовал невольной убийце. К воеводе немедленно послали вестника со сведениями о случившемся. Из соседнего околотка прибыли мать и отец покойного, его брат и незамужняя сестра. Покойника вымыли, обрядили в погребальные одежды, положили в гроб. Послали за священником.
Окаменевшую, потерянную Ефросинью увели в городскую тюрьму присланные воеводой солдаты.
20 августа в судебном присутствии воеводского управления состоялся суд, продолжавшийся не больше часа. После того как местный судебный писарь зачитал пространный доклад о преступлении «крестьянской жонки Ефросиньи», судья, он же подполковник Василий Камышин, задал ей вопрос: – Пошто зло таковое содеяла, да како рука твоя на сие поднялася?
– Сего не помню, батюшка, – ответила, трясясь от страха, преступница. – Ужо не разумела я, чаго творила! Тако бивал меня супруг день кажный да пияный слова непотребные по мне говаривал! Ужо не стерпела я да собя не помнила! Прости меня, чоловек государев да судия праведный!
В зале суда сидели все соседи убийцы, а также близкие родственники покойного Семёна. Последние слова Ефросиньи вызвали у них ярость. – Смерть тобе, подлая! – кричали одни. – Да псам, псам ея надобно бросить! – вопили другие.
– Эй, вы, тихо, скоты презренные! – ударил кулаком по столу судья. – Тута вам приговор государев, добр да справедлив: «Ужо закопать злодейку сию Ефросинью в землю на площади Красной по главу самую, во окоп со руками повязанными»! Пущай же тако, до смерти самой сиживает!
– Слава! Слава суду государеву праведному! – закричали едва ли не хором все присутствовавшие в зале, искренне радуясь.
…Всё это вспоминала несчастная Ефросинья, мучаясь и обливаясь слезами: вот уже прошёл месяц как она, окаменев, стояла в холодной земляной яме, умоляя Господа дать ей скорей спасительную смерть. Но смерть всё не шла. Лишь с каждым рассветом наступали новые муки: мимо неё проходили брянцы и, осыпая бранью преступницу, плевали ей в лицо, весело смеялись, радуясь её страданиям, и пытались ударить её по голове камнем или палкой. Но стражники, стоявшие у головы осуждённой круглые сутки, не допускали к ней слишком близко горожан. А это было непросто! Приходилось в дневное время выставлять на охрану целый отряд. Лишь ночью убийцу охранял только один стражник. Но и здесь была опасность – бродячие собаки…
Вот почему капрал Игнатий был особенно озлоблен в этот мрачный день 22 сентября: ему просто надоело отгонять от головы преступницы сбежавшихся со всех сторон собак. А когда те, наконец, разошлись по сторонам, ему не удалось спокойно посидеть с приятелем за углом после выпитого стакана сивухи.
– У, сука, – бурчал караульный, отдых которого был так неожиданно прерван, – такоже нетути покою от тобя нисколечки!
Неожиданно Ефросинья подняла голову и что-то прошептала. Тут же её лицо скривилось, дёрнулось и окаменело.
– Никак преставилась?! – с радостью выкрикнул капрал Игнатий. – Господи, слава Тобе, наконец-то!
Наутро в воеводской канцелярии подьячий Степан Лаврентьев писал под диктовку донесение караульного. «Сего 1730 года, августа 21-го дня, в Брянске на площади вкопана была в землю крестьянская жонка Ефросинья за убивство до смерти мужа ея. И сего, сентября 22-го дня, оная жонка, вкопанная в землю, умре…» Подьячий Степан ухмыльнулся, посыпал надпись песком, стряхнул его и, аккуратно держа в руке донесение, вошёл в комнату воеводы. Вскоре оттуда донёсся громкий хохот, а затем подьячий вернулся назад с бумагой, в углу которой было написано: «Отдать к повытью и сообщить к делу, а показанную умершую жонку, вынув из окопу, похоронить и в колодничьем списку под именем ея отметить и в Севск в провинциальную канцелярию о том рапортовать. Подполковник Василий Камышин. Приписал Андрей Богданов».
Так, документ за № 804 от 22 сентября 1730 года отправился в уездный Севск, где был одобрен и похоронен в прочих деловых бумагах.

«Десница», № 30 от 30.07.2008 г.


БРЯНЦЫ НА КУЛИКОВОМ ПОЛЕ

Августовским утром 1380 года из брянской крепости выехали верхом на конях двое князей – братья Дмитрий Ольгердович Брянский и Андрей Ольгердович Полоцкий – со своими преданными боярами. Маленький отряд направлялся в сторону Десны, где раскинулись шатры их двухтысячного войска. С крепостной стены прозвучал призывный сигнал боевого рожка, разбудивший палаточный городок, который сразу же пришёл в движение. Возле городских стен стояли одетые в лучшие одежды брянцы: женщины махали платками, мужчины кричали здравицу князьям, а старики молча вглядывались в даль.
Многие горожане лили слезы, предвкушая тяжёлые потери, возможную гибель воинов и самого князя: Дмитрию Ольгердовичу всё никак не удавалось прочно осесть в Брянске. Два года тому назад он был изгнан из этого города великим князем литовским Ягайло и отсиживался в Трубчевске. В 1379 году во время похода на Литву московские полки, в составе которых пребывал и родной брат брянского князя Андрей Ольгердович со своей дружиной, осадили Трубчевск и, прислушавшись к совету брата, Дмитрий Ольгердович сдал город московскому войску, а сам, как и его брат Андрей, перешёл на службу к великому князю Дмитрию Ивановичу Московскому. Последний высоко оценил этот поступок брянского князя и дал ему в «кормление» Переяславль.
Великий князь литовский Ягайло был очень этим встревожен. Опасаясь массового перехода своих вассалов на сторону Москвы, он возвратил Дмитрию Ольгердовичу Брянск.
Но брянский князь, вернувшись в свой удел, не забыл «почёту и ласки» Дмитрия Московского, и когда возникла угроза  московской Руси от татар, он, как настоящий друг, пошёл на помощь своему покровителю.
А всё началось с трогательного письма его брата Андрея Полоцкого, приведённого в летописи, которое было прислано с тайным гонцом в Брянск.
«Как ты знаешь, брат, – писал князь Андрей, – наш отец Ольгерд оттолкнул нас от себя и возненавидел за то, что приняли веру православную, поэтому Бог принял нас, как отец и создатель, так останемся же вечно в святой вере и пойдём на помощь великому князю Дмитрию и всему христианскому народу против поганого царя Мамая».
Дмитрий Брянский, прочитав послание, «умилился со слезами» и дал ответ: «Готов на деле, брат, идти с тобой со своим войском, которое я собрал на дунайских татар, а дорога наша лежит на север к Дону и пойдём до великого князя Дмитрия».
Так, брянское войско, включив в свои ряды полоцкие рати Андрея Ольгердовича, пошло на великий подвиг – на смертный бой с полчищами Золотой (Кыпчакской) Орды вместе с великим московским князем Дмитрием, осмелившимся бросить вызов всесильному Мамаю.
Брянское войско шло сначала на запад, по Большой Смоленской дороге, а затем повернуло на юг – в сторону рязанских земель. Почти в то же время из Москвы по Коломенской дороге двинулись войска Дмитрия Ивановича Московского.
В начале сентября в местечке Березуй «за 23 поприща от Дона» с московской ратью соединились брянский и полоцкий полки. Общая численность московского войска достигла сорока тысяч человек!
Сбор такой рати был делом нелёгким! Достаточно сказать, что великий князь московский был вынужден даже снимать вооружённую охрану с монастырей! Так, в войско были призваны дружинники его вассала, Романа Михайловича Молодого, владевшего Брянском до захвата города Литвой в 1363 году – братья-бояре Пересвет и Ослябя – охранявшие в Радонеже монастырь Св.Троицы. Сам игумен Сергий благословил их на подвиг!
В ночь на 8 сентября 1380 года объёдиненное войско многих князей переправилось через Дон и расположилось на Куликовом поле. Здесь великий князь Дмитрий Иванович осуществил общее построение. Впереди стоял Сторожевой полк, который должен был провести разведку боем. За ним расположился Передовой полк во главе с московским воеводой Семёном Меликом, составленный из простонародья, так называемая «сермяжная рать», не имевшая ни железных кольчуг, ни броневых панцирей, поскольку средств на их приобретение у вчерашних пахарей не было.
Однако Дмитрий Московский, не желая посылать на убой, без подмоги, «чёрный люд», включил туда несколько дружин под водительством князей Друцких и московского воеводы Микулы Васильевича.
Командование полком Правой Руки было поручено князьям Андрею Ростовскому и Андрею Стародубскому, но фактически ход сражения контролировался московским воеводой Фёдором Грунком.
Полк Левой Руки возглавили князья Фёдор и Иван Белозерские, Василий Ярославский и Фёдор Моложский.
Управление всем войском и Большим полком великий князь Дмитрий Иванович оставил за собой, взяв в помощники воевод Михаила Бренка, Ивана Квашню и князя Ивана Смоленского.
В резерве Большого полка стояли дружины Дмитрия Ольгердовича Брянского и Андрея Ольгердовича Полоцкого.
Главный же резерв – Засадный полк – расположился в дубовой роще, неподалёку от места битвы. Им руководили двоюродный брат великого московского князя Владимир Андреевич Серпуховский и воевода-князь Дмитрий Боброк-Волынский. В состав полка входили дружины бывшего брянского князя Романа Молодого и Василия Кашинского, внука брянского князя Дмитрия Красивого (умершего в 1352 году).
В шестом часу утра 8 сентября объединённое русское войско столкнулось лицом к лицу с подошедшими войсками Мамая.
Как только рассеялся туман, перед глазами русских воинов предстали несметные полчища «всех стран и народов». Кого здесь только не было! Даже наёмники-генуэзцы прибыли сюда поживиться «русским добром»!
Битва началась, когда передовые конные силы татар, ведомые мурзой Темир-беем, ринулись на Сторожевой полк. Этот страшный, широкоплечий, «со зверским ликом» татарский мурза-богатырь рассчитывал напугать русских. Но его успех был недолгим. В беспощадной бойне полегли все воины Сторожевого полка, но и татары понесли большие потери. «Испил свою чашу смертную» и Темир-бей, обрушившийся с воодушевлёнными первой победой татарами на Передовой полк. Здесь ему навстречу бросился вскочивший на коня брянский боярин Пересвет. Оба соперника, пронзив друг друга копьями, рухнули мёртвыми на окровавленную землю.
Когда же Мамаево войско «вгрызлось» в Большой полк и начало сокрушать его, в бой вступили резервные дружины брянского князя Дмитрия Ольгердовича и его брата Андрея. Их воины остановили врага и вынудили его повернуть на правый фланг. Спасая положение, хитроумные татары попытались совершить обходный манёвр.
Но в критический момент, когда враги уже выходили в тыл русского войска, из засады, им в спину, стремительной лавиной обрушились конники Засадного полка Владимира Андреевича Серпуховского и Романа Михайловича Молодого. Самоуверенные, не привыкшие к поражениям ордынцы, попали в капкан. В «злой сече», в которой с обеих сторон погибло множество воинов и военачальников, русские разгромили врага. Татарская армия дрогнула и побежала. Господство Кыпчакской Орды пошатнулось.
И в общем подвиге русских значительную роль сыграли наши соотечественники – брянские воины.
«Десница», № 42 от 15.10.2008 г.


ШВЕДСКАЯ «КОНФУЗИЯ» ПОД СТАРОДУБОМ

Жарким не по погоде оказался конец сентября 1708 года в Стародубе. Город гудел от возбуждения: сюда шли полчища непобедимого шведского полководца короля Карла  XII! Стародубский полковник Скоропадский, поставленный в 1706 году гетманом Украины Мазепой, делал всё возможное, чтобы предотвратить распространение «смуты да слухов вредоносных», но горожане узнавали обо всём. Совсем закрыть город для въезда стародубские власти не могли, и вот то ли от приезжавших с товарами купцов, то ли от бежавших с окраины Малороссии крестьян, то ли от монахов-странников слухи ежедневно, если не ежечасно, беспокоили и без того напуганных горожан.
Особенно горячо обсуждались сведения о жестокостях и зверствах северных захватчиков. Очевидцы рассказывали, что Карл XII издал специальный указ, по которому войска должны были жестоко расправляться со всеми, кто бы ни встретился на их пути, не щадя ни стариков, ни женщин, ни даже младенцев!
Шведы также беспощадно расправлялись с попавшими к ним в плен русскими воинами: сразу же их убивали. В свою же очередь, русские военачальники скрупулезно соблюдали «кодекс чести» европейского воина и относились к пленным не только терпимо, но «с теплотою душевною».
Всё это возмущало горожан. А вот, когда местные стародубские власти неожиданно приняли решение вывезти из города своих жён и детей, горожане взбунтовались! Загудели колокола всех городских церквей, толпы возбуждённых людей устремились к полковой церкви, требуя от властей «ответу».
Сам полковник Скоропадский, окружённый вооружённой свитой, был вынужден выйти к стародубцам и разъяснить им происходившее. Одетый в богатый польский кунтуш, сверкавший серебряными пуговицами и галунами, в меховой, обшитой чёрной куницей шапке, с полковничьей булавой в правой руке, Скоропадский поднялся на установленную по такому случаю трибуну и, откашлявшись, произнёс краткую речь, в которой попытался оправдать поведение стародубских богачей. Но горожане не поддержали его.
– Уси безо жонок не будут крепко сидети! – кричали одни.
– Али вороги тута, но не начальство?! – вторили другие. – Ужели свеям ненавистным град хотите отдати?!
– Такоже предателей усих избивать станем! – вопили третьи. – Аще до пор сих победы никоей нетути! Знамо, землицу нашу не бережёте!
Скоропадский, видя, что его слова не успокоили народ, лихорадочно думал, как найти общую, объединяющую всех идею. Последние слова горожан подсказали ему, что нужно сказать. Подняв руку с полковничьей булавой, он призвал толпу к молчанию.
– Се – не правда, но лжа сущая! – громко сказал он, озирая своими сверкавшими чёрными глазами огромную толпу. – Есть победы надо свеями презлыми! Токмо вот нынче гонец ото пресветлого енарала Меншикова пришёл да победу великую у градца Мглина восславил! – Толпа замерла, все горожане буквально впились глазами в багровое лицо полковника. Скоропадский, кашлянув, продолжил: – Да такоже подошли вороги до града тоего да письма прелестные со лжою туды подбросили! А тама «провиянт и всякий фураж» собе просили, но не подали мглинцы ворогам ничаго! Да такоже пошли свеи на град, дабы людей русских покарати, но ничаго не добилися: аще пушки градские огнь изрыгнули да свеев с полсотни у стен положили! Во ярости превеликой свеи градец тоий праведный ядрами калеными пожгли, но взять не сумели! Да бежали вороги лютые со страмом да позором, како по войску русскому подходившему прослышали! Да сюды по-тихому пошли. Аще до Почепа их такоже не пустили: самый Меншиков во Почепе засел!
– Ох! – вздохнули радостно горожане. – Слава тобе, Господи! Да аще беда: сюды идуть!
– Се – не беда! – сказал решительно полковник. – Готовые мы есть отпор ворогу дати да такоже людей государевых что ни день ожидаем! Тады не взяти свеям Стародуба нашего! Нетути града во Малороссии усей крепше!
– Пошто же тады жонок да чадов выводите?! – крикнул вдруг кто-то. Толпа вновь загудела, заволновалась.
– Се – не беда великая! – покачал головой Скоропадский. – Однако же запрет я на тое накладываю! Отныне никоий изо града нашего не выйдет, но войдёт токмо надобный! Пущай же вороги со страмом отойдут, а тады порядок возстановим!
Так будущий гетман Украины сумел добрым словом успокоить стародубцев. Но сведения о «шуме великом во граде» дошли до гетмана Мазепы, который уже замыслил измену, но всё ещё пытался создавать видимость верности России. В своём письме к царю Мазепа попытался уверить его, будто в Стародубе «народ не надёжен и волнуется»…Однако русский царь тщательно проверил полученную от будущего изменника-гетмана информацию и убедился в её лживости. Тогда он распорядился вызвать Мазепу в Стародуб. Но тот изворотливо отговорился письмом к канцлеру Головкину: – Якая будет оборона, когда я в Стародубском полку от сего краю удалённый буду.
Шведы, между тем, приближались к Стародубу. Впереди шло войско генерала Лагеркроны, вслед за ним двигались лучшие полки во главе с королём Карлом XII. Они рассчитывали занять город, отсидеться в тепле накануне лютых холодов, дождаться в Стародубе генерала Левенгаупта с обозом, а уже потом решить – идти ли на Москву, или на соединение с Мазепой, который к тому времени уже поддерживал со шведами переписку.
Подходя к Стародубу, Лагеркрона направил в город посланников с «прелестными письмами», в которых требовал от горожан «чтоб жили в домех своих без опасения, никуда не выходили и мужики-б також, и чтоб были к ним для встречи ис Стародуба бургомистр и чтоб везли продавать хлеб…»
Но стародубские власти наотрез отказались даже читать «людно» «письма прелестные», а шведским посланникам пригрозили «пушками градскими».
Получив таковой ответ и узнав, что в Стародуб вошёл русский генерал Инфлант, Лагеркрона повернул от города на юг. Но вскоре он встретился со своим королём и был нещадно им обруган. Карл XII потребовал, чтобы Лагеркрона вернулся и занял Стародуб.
Со страхом смотрели стародубцы со стен города, как выходили из лесу полчища рослых завоевателей в синих мундирах, как важно шествовали они под барабанный бой, рассчитывая на испуг горожан и лёгкую сдачу.
Но вот как только первые отряды захватчиков приблизились к городской стене на расстояние в две сотни шагов, раздался оглушительный грохот и рёв крепостных пушек!
Крики боли и ужаса со стороны убиваемых шведских солдат разносились далеко…Русские же в ответ с яростью вопили: – Ура! Слава! Смерть ворогам! – С началом боя их страх словно улетучился!
Уже первый залп довольно сильно проредил ряды врагов, а когда шведы попытались вторично прорваться к городским стенам, стародубские батареи произвели в их рядах ещё большее опустошение.
Генерал Лагеркрона, потеряв у стен Стародуба почти тысячу лучших воинов, не решился применять свою артиллерию и отдал приказ отступить.
В своем письме из Брянска от 24 октября 1708 года К.Ф.Апраксину царь Пётр не без удовольствия констатировал: «…неприятель был у Стародуба и всяко трудился своею обыкновенною прелестию,  но малороссийский народ так твёрдо с помощью божею стоит, чево болше ненадобно от них требовать».
Так, шведы были вынуждены поспешно покинуть негостеприимную для них Брянщину и повернули на юг: навстречу изменнику Мазепе и своей гибели.
Царь Пётр ещё не раз потом вспоминал позор шведов под Стародубом. «…А Стародуб так удовольствован, - писал он, - хотя неприятель по оному подходил неоднократно, но, потеряв многих своих, паки уступити принужден, и ради того, не дерзнув более атаковать того города, отступил.

Журнал «Новый литератор», № 1, 2011 г.

П А М Я Т Н И К И   А Р Х И Т Е К Т У Р Ы

Архитектура Брянщины представляет собой большую историческую ценность, важный, интересный источник для изучения истории нашего края. Если все памятники пересчитать, то их наберётся до 270. Несмотря на то, что большинство из них представлены зодчеством XVIII – XIX веков, в их облике прослеживаются стили русской архитектуры не только того времени, близкого нашему, но даже XII –  XVII веков. Такая своеобразная консервативность связана, по-видимому, с тем, что в нашем крае подолгу оставались в силе устоявшиеся в веках традиции зодчества, передаваемые из поколения в поколение.
Так, например, стены и башня Свенского монастыря, построенные в XVII веке, как по планировке, так и по остальным частям напоминают постройки XII – XIII веков.
Богоявленская церковь в Стародубе, построенная в начале XVIII века, носит в своём облике явные черты ранней барочной архитектуры Москвы начала XVII века.
На Брянщине есть памятники, по структуре своей и самобытности являющиеся уникальными. Таковы, например, Рождественский собор в Стародубе (начало XVII в.), Никольская церковь в селе Новый Ропск Климовского района (середина XVIII века) и другие. Повторюсь, сообщая, что очень богато представлены памятники XVIII и XIX вв. Здесь и различные по типам, но общие по стилю строения (барокко, классицизм, эклектика) и прекрасные дворцово-парковые комплексы.
Архитектура, как не что иное, хранит в себе мысли, чаяния её создателей, события исторического прошлого. Так, в архитектуре края процесс вхождения Брянщины в состав России отразился в принятии общероссийских форм зодчества, хотя элементы самобытности, безусловно, сохранялись.
Стоит отметить, что богато представлено и деревянное зодчество нашего края от конца XVII века (Рождественский собор в с. Старый Ропск Климовского района) вплоть до промышленной архитектуры XIX – XX веков.
Особо следует подчеркнуть: наш край обладает поистине уникальной коллекцией деревянных мельниц. Всего их 19, из которых 16 – ветряные и 3 – водяные.
Со многими памятниками связаны интересные исторические события. На Брянщине сохранились дворцово-парковые комплексы графов Разумовских, поэтов Ф.И.Тютчева, А.К.Толстого и других. Мало кто знает, что в с. Великая Топаль Клинцовского района находилось имение великого русского полководца П.А.Румянцева. От его времени сохранилась Преображенская церковь (1780 г.).
Кроме чисто эстетических, исторических данных, архитектура края даёт ценные статистические сведения: о росте монастырей, церквей, их доходах, об интенсивности и проблемах финансирования церковного строительства и т.д.
Если рассматривать количество церковных сооружений по их рассредоточению, то нетрудно заметить, что в одних местах (ныне Брянский, Брасовский районы) церковное строительство велось очень интенсивно, в других (сейчас земля Дятьковского, Рогнединского районов) почти не велось. Видимо, тут – взаимосвязь с заселённостью края в те времена и с экономическим положением отдельных уголков Брянщины.
Рассуждая о ценности архитектуры региона, нельзя обойти стороной вопрос общего состояния и сохранности памятников. В последнее время ведутся большие реставрационные работы на территории Брянщины. Восстановлены Покровский собор, Горне-Никольская и Тихвинская церкви в Брянске, восстанавливается и архитектурный комплекс Свенского монастыря (у села Супонево Брянского района), многие другие памятники. Однако в целом состояние многих памятников зодчества оставляет желать лучшего. К сожалению, их плохая сохранность связана с недопониманием значения творчества предков. Так, в селе Чернетово нашего района жители начали постепенно разрушать редчайший образец церкви-ротонды – Архидьяконовскую церковь – в метровой стене пробили дыру, изломали интерьер. А в селе Хотылёво жители поломали гранитные мосты через овраги, лестницу к реке – бывшие части знаменитого имения князей Тенишевых.
Можно ещё привести подобные примеры, но хотелось бы, чтобы эти факты были постепенно изжиты, ведь вернуть утраченное будет почти невозможно.

Газета «Деснянская правда, № 79 от 03.07.1984 г.


Д Р Е В Н Е Й Ш И Е    П А М Я Т Н И К И

Многие историки-краеведы считают, что вплоть до начала XVII века на территории Брянщины строились только деревянные здания и церкви. Это частично подтверждают раскопки на Покровской горе в Брянске и в Трубчевске: в культурных слоях обнаружены только остатки деревянных сооружений. В связи с постоянными военными действиями жители, вероятно, не решались строить дорогостоящие каменные здания. Лишь, когда Брянщина прочно вошла в состав России, начинается интенсивное строительство из камня.
Трудно говорить о том, что представляли собой тогдашние деревянные сооружения, хотя в силу традиций определённые черты ранней архитектуры Брянщины можно проследить на сохранившихся памятниках более позднего времени. Большой интерес при изучении ранней архитектуры нашего края представляет анализ археологических раскопок древнерусского города Вщижа (Жуковский район). Вот что пишет известный советский историк Б.А.Рыбаков в статье «Стольный город Чернигов и удельный город Вщиж». Он отмечает, что все дома ставились на «стульях» – вертикальных столбах, следы которых хорошо сохранились в чистом глинистом слое. Почти все дома – пятистенки с одной тёплой камерой (истбой) и холодными сенями. Потолок всегда засыпался толстым слоем земли. Дома-пятистенки были двух типов. Одни из них, близкие ко вщижским избам XIX в. (что подтверждает гипотезу о прочности архитектурных традиций на Брянщине – К.С.), имели вход с широкой стороны через сени. Внутри – печь, подполье – справа от входа. К дому примыкала крытая обширная яма, вмещавшая около двух тонн зерна.
Другой тип домов, обнаруженный на месте крепости, представлял собой узкие, плотно прижатые друг к другу избы с соломенными кровлями и печью у задней узкой стены. Тёплой половиной они были обращены к городской стене, а сенями – во внутренний двор крепости. Сени служили, очевидно, и хлевом. Это были, по всей вероятности, избы боярской или княжеской челяди. Печи во вщижских домах имели фундамент и ставились, как и избы, на «стулья» и на срубе.
В крепости все дома с середины XII века имели высокие кирпичные дымоходы, выведенные выше кровли. Дымоходы вщижского городища позволили сделать вывод при изучении древнерусского жилища, что на Руси не всегда топили по-чёрному, как до недавнего времени считалось. Дымоходы делались из специального тонкого кирпича прямоугольной и треугольной формы, клались на глиняном растворе. Сохранились железные вьюшки. Развал дымохода при гибели жилища образовывал широкую полосу длиною 7 метров. Рядом с тесными избами челяди удалось раскопать в крепости огромный дом, крытый деревом и медью, имевший по фасаду 14 метров. Обычай насыпать землю на потолок позволил установить, что дом этот был двухэтажный, а в центре него возвышался ещё небольшой «златоверхий терем», обшитый медными листами. Дом отапливался тремя печами.
Характеристика светской архитектуры Вщижа позволяет провести аналогию с зодчеством других брянских городов и сёл.
Единственным образцом каменной архитектуры Брянщины древних времён, видимо, была церковь, развалины которой обнаружены тоже во Вщиже экспедицией Б.А.Рыбакова. Эта церковь построена в середине XII века из кирпича и напоминала в плане знаменитую Покровскую-на-Нерли церковь под Владимиром. По профилированию пилястр она имела сходство со смоленскими памятниками XII века. Вскоре после постройки церковь была окружена гульбищем с кирпичной аркой на 12 устоях.
В настоящее время сохранился только фундамент гульбища. Церковь была разрушена во время нашествия монголо-татар в 1238 году.
Не до конца пока познан в смысле истории древней архитектуры Свенский монастырь, расположенный в с. Супонево. Он был основан брянским князем Романом Михайловичем в 1288 году.
Мало что известно и о более поздних памятниках. Например, о Петропавловском монастыре, построенном в XIV веке в Брянске. Археологические раскопки здесь не проводились. 

Газета «Деснянская правда», № 84 от 14.07.1984 г.


З О Д Ч Е С Т В О   XVI   В Е К А

XVI век вошёл в историю нашего края как период становления каменной архитектуры. В середине XVI века на территории нынешнего Брасовского района был основан на 4 гектарах Плющанский Богородицкий монастырь, который назвали по одноимённому Плющанскому озеру, на берегах которого он располагался. От каменных строений монастыря остались лишь фундаменты нескольких построек.
Возведение монастыря было связано с необходимостью прикрыть стратегически важные города (Брянск, Трубчевск и другие), заселить необжитые земли, укрепить влияние Москвы на окраинах. Около 1558 года в 8 километрах к юго-западу от Трубчевска был создан Спасо-Чёлнский монастырь. Вблизи развалин монастыря сохранился вал первоначального Трубчевска. Монастырь занимал важное место в обороне города. Ныне от его строений сохранились лишь руины, ожидающие своего исследования.
Самым древним из уцелевших памятников архитектуры Брянщины является Троицкий собор Трубчевска, основание которого восходит к началу XVI века. Собор неоднократно перестраивался в течение ряда лет. Древность его подтверждается надгробными плитами Трубецких князей – потомков литовского князя Ольгерда, погребённых в подвальном помещении – родовой усыпальнице. Именно эта часть памятника – древнейшая. Поражают массивные колонны – столпы. Внутри усыпальницы – два больших столпа круглых и четыре малых – квадратных в сечении.
Всего здесь 15 надгробий из белого камня. Одно расположено в нише, все остальные – под полом, пол алтаря соединяется с усыпальницей двумя дверями. На 9 плитах –  древнерусская вязь. Надписи на древних плитах позволяют датировать нижнюю часть собора началом XVI века.
Плита № 1 сохранилась не полностью, её орнамент соответствует XV – XVI векам. На ней надпись: «Князь Трубецкой Иван похоронен здесь в 7028 (1520).
Как отмечает трубчевский историк В.А.Падин, ещё не выяснено, кто именно был тот князь: то ли Иван Семёнович, то ли Иван Юрьевич.
Под другими плитами погребены князь Семён Иванович Трубецкой, князь Василий Андреевич Трубецкой, князь Фёдор Михайлович, умерший в 7110 (1602) году.
Другие плиты покрывают прах Трубецких князей Михаила Андреевича, Андрея Ивановича, Фёдора Ивановича, Ивана Ивановича.
По предположению В.А.Падина, плита № 10 (жгутиковый орнамент) и № 11 (клинчатый орнамент) могут принадлежать Трубецким князьям, жившим в  XVI веке. Усыпальница собора была замковым зданием Трубецких князей.
В дальнейшем нынешний Троицкий собор подвергался большим изменениям и уже после 1645 года, когда Трубчевск был возвращён России, московский воевода И.Ф.Еропкин доносил царю Алексею Михайловичу: «…в Трубчевске нет ни одной православной церкви, а только имеются два костёла, из коих один вполне отстроен и стоит над гробами князей Трубецких, а другой выведен постройкою под кровлею…»
В 1649 году царь Алексей Михайлович «по благословительной и освятительной грамоте патриарха Иосифа велел воеводе Еропкину переделать верх католического костёла и устроить на сём главу по греко-российскому обычаю церквей, обратив это здание в соборную церковь Живоначальной Троицы…»
Ещё один памятник архитектуры XVI века – церковь Антония и Феодосия в с. Супонево под Брянском – не переделывался так, хотя и был построен по велению царя Ивана IV «после 1563 года».

Газета «Деснянская правда», № 88 от 24.07.1984 г.


П А М Я Т Н И К    Д Р Е В Н Е Г О   З О Д Ч Е С Т В А

Памятников архитектуры XVII века на Брянщине сохранилось немного – их восемь. Поистине замечательным произведением древнерусского зодчества является Рождественский собор в Стародубе, построенный в 1617 году. Его история не менее интересна, чем история Троицкого собора в Трубчевске. В Рождественском соборе во время работ была обнаружена плита с надписью от 1405 года! Это единственное сооружение XVII века на Брянщине, сохранившееся почти в первозданном виде. Это уникальный памятник, воплотивший в себя черты культур трёх братских народов – украинского, белорусского и русского. Храм по форме трёхкамерный и трёхкупольный, центральная часть его – восьмиугольная, а алтарная часть – пятиугольная. Зодчие как бы отказались здесь от симметрии. Создаётся впечатление, что сооружение очень архаично, возможно, в силу традиций. На его облике отразились черты древней архитектуры Киевской Руси.
Заметим, что ранее в Стародубе существовал ещё один памятник XVII века – церковь Иоанна Предтечи. В её облике были черты схожести с Рождественским собором: такое же членение, столько же куполов.
Очень интересен и памятник архитектуры – Преображенская церковь Трубчевска, построенная как католический костёл. Его строительство восходит к началу XVII века (тогда Трубчевск принадлежал Польше). Костёл – квадратный, над карнизом каждого фасада вылеплено по четыре кокошника. Углы здания оформлены пилястрообразными колонками так, что средняя из них перекрывает угловую грань. Планировка костёла типично русская. Собор перестраивался по велению царя Михаила в 1645 году. В то время к церкви пристраивается дополнительное помещение с колокольней, углы оформляются сдвоенными колоннами, поставленными в два яруса (сохранились в руинах), с севера и юга колокольня имеет оригинальные арки с барельефами.
Самобытен по своим формам и строению ещё один памятник – Покровская церковь Брянска, построенная в 1626 году купцом Алымовым. Это типичный образец провинциальной купеческой архитектуры того времени. Прямоугольный по форме, вытянутый по продольной оси, примечателен ещё и тем, что окна обрамлены как бы барельефными орлами, выложенными из кирпичей (стиль московской архитектуры). Карниз представлен многочисленными барельефными полосами, что говорит о связи местной архитектуры с общерусской. Видимо, с этого времени и начинает устанавливаться эта связь. Храм венчается пятью куполами, придающими ему величественный вид. На его фасаде выписаны иконы, сохранившиеся и поныне.
В конце XVII века начинается бурное строительство каменных монастырских зданий. В 1690 году в Свенском Успенском монастыре (под Брянском) была возведена церковь (сейчас реставрируется). Храм – трёхчастный. Небольшие колонки и окна построены в стиле московского барокко. Барабаны собора – трёхчастные – и завершались луковичной главкой. Кроме этого памятника монастырского зодчества до нашего времени дошли лишь руины нескольких строений Успенского женского монастыря в деревне Забрама Климовского района, ценность и значение которых ещё не выяснены.
Образцом светских построек из камня середины XVII века является жилой дом в Трубчевске, что стоит сейчас на площади К.Маркса. От него сохранились сводчатое помещение и часть светёлки, свидетельствующие о большом искусстве тогдашних строителей гражданских сооружений.
Несмотря на интенсивное каменное строительство, охватившее наиболее густо населённые районы нынешней Брянщины в конце XVII века, продолжает осуществляться традиционное деревянное строительство. Особенно жилья. Памятников деревянного зодчества XVII века у нас всего два. Это небольшой жилой дом в Новозыбкове, рубленый из брёвен, и церковь в селе Старый Ропск Климовского района. В архитектуре церкви нетрудно уловить стиль раннего украинского барокко. Сооружена она в период, когда эти земли входили в состав Стародубского казацкого полка, поэтому и облик памятника близок стародубским храмам того времени. К сожалению, постройка находится в крайне запущенном состоянии и, несмотря на местную охрану, подвергается периодическому разрушению. Приближающееся 1000-летие Брянска поможет лучшему уяснению ценностей старинного зодчества, необходимости охранять и оберегать памятники, а где возможно – восстанавливать. Эти памятники – огромное культурное наследие прошлого и ныне живущего поколений.

Газета «Деснянская правда», № 95 от 9.08.1984 г.


П А М Я Т Н И К И    А Р Х И Т Е К Т У Р Ы

Памятников архитектуры XVIII века на Брянщине выявлено 86. В те времена господствовали два основных стиля: барокко и классицизм. В первом архитектурном стиле, который расцвёл в начале XVIII века, проявляются очень ярко самобытные черты. В классицизме же происходит их растворение.
Интересный образец представляет из себя Введенская церковь бывшего Петропавловского монастыря, расположенная на Петровской горе Брянска и построенная в 1701 году на средства помещиков Саловых. Вытянутый по продольной оси храм как бы напоминает деревянные сооружения. Декор окон близок стилю московского барокко. Своеобразно завершение кровли: большой кокошник, заканчивающийся крестом.
Ещё один памятник из первой половины XVIII века. Именно тогда завершается возведение стен и башен Свенского Успенского монастыря с. Супонево. В строительстве этих объектов также прослеживаются традиционные навыки, восходящие ещё к XVII –XVIII векам. Барочные черты несёт в себе построенная в 1742 году церковь Преображения этого монастыря. Это уже памятник надвратной культовой архитектуры. Строительство монастырей велось и в других местах Брянщины. В первой четверти XVIII века были построены стены и башни Спасо-Преображенского монастыря в Севске. Облик этих стен и башен очень близок Кремлёвским стенам Москвы и Великого Новгорода – такая же кладка из красного кирпича, то же зубчатое завершение стен. Ещё более ярким образцом слияния барокко и классицизма в деревянном зодчестве является церковь Святой Троицы в с. Понуровка Стародубского района.
Хорошими примерами перехода от барокко к классицизму есть каменные церкви Богоявления в Стародубе и Горне-Никольская в Брянске. В облике той и другой прослеживаются черты московского барокко XVII века. Переход от барокко к классицизму очень хорошо выражен в Воскресенском соборе Почепа (1771), построенного по проекту великого французского архитектора Деламота местным архитектором Яновским. Вид фасада здания заставляет думать о влиянии западноевропейского барокко в сочетании с элементами классицизма (пример колонн).
Интересным образцом архитектуры классицизма является Казанская церковь в с. Хотылёво Брянского района. Несмотря на то, что в облике декора памятника присутствуют барочные черты, как сам фасад здания (с колоннами тосканского ордера), так и все остальные его части – чётко выраженный классицизм. К образцам этого стиля следует отнести и Тихвинскую церковь (1769) в Брянске. 
Известно, что классицизм, прочно вошедший в архитектуру России в начале – середине XVIII века, оказал большое влияние и на строительство светских сооружений и, прежде всего, на дворцово-парковые комплексы, буквально, все виды которых представлены на Брянщине. Парковая архитектура связана с именами многих выдающихся деятелей истории и культуры. Так, с парком XVIII века в с. Ревны Навлинского района связано творчество известного писателя К.Г.Паустовского, рассказавшего об этом месте в одной из своих книг. Парк имеет регулярную (геометрическую) и ландшафтную планировку. Как правило, он является частью помещичьей усадьбы – целый комплекс сооружений. Например, усадьба Апраксина в с. Брасово состояла из двух жилых домов и трёх служебных надстроек. Парк – симметричный по плану; в ансамбль входят Васильевская церковь и оранжерея.
Богатейший усадебный комплекс графа Завадовского в с. Ляличи Суражского района, представлен великолепным дворцом, построенным руками мастеровых людей в стиле классицизма по проекту известного итальянского архитектора Джакомо Кваренги, церковью Екатерины и обширным парком, который ныне находится в запустении.
В хорошем состоянии пребывает парк бывшей усадьбы А.К.Толстого, заложенный ещё при охотничьем замке К.Г.Разумовского в середине XVIII века (с. Красный Рог, Почепского района). Здесь сохранился флигель, в котором жил поэт, и упомянутый парк с регулярной планировкой. Здесь и геометрически правильные липовые аллеи, и кустарниковые посадки, и искусно оформленные цветники.
К сожалению, далеко не все парковые комплексы Брянщины сохранили в своём составе специально вырытые водоёмы.

Газета «Деснянская правда», № 103 от 28.08.1984 г.

С Л Е Д Ы    А Р Х И Т Е К Т У Р Н Ы Х    Т Е Ч Е Н И Й

Памятники архитектуры XIX века на Брянщине представлены очень широко (всего их выявлено 144), однако их нельзя отрывать от сооружений начала XX в. (всего 30), которые очень сходны и отражают общие тенденции. Классицистические здания этого времени очень своеобразны. От цилиндрической по форме Архидьяконовской церкви-ротонды (с.Чернетово Брянского района), построенной в 1805 году, до прекрасного образца русского ампира – Никольской церкви в Стародубе. Нетрудно заметить, как постепенно «тяжелеют» памятники этого стиля, становятся громоздкими. Например, Успенский собор во Мглине, несмотря на строгую геометрию форм, на вид кажется неуклюжим.
В то время общество нуждалось в демократической культуре. Но церковные каноны не позволили архитектуре не только нашего края, но и всей России, выйти на прогрессивный путь. И хотя поиски нового стиля архитектуры продолжались, они в основном преследовали ту же цель – новыми средствами прославлять монархию и церковь. И как следствие этого реакционного пути, появился явный признак кризиса культовой архитектуры России: возник и утвердился эклектизм. Довольно сложное явление, которое выражалось в слиянии нескольких архитектурных стилей.
Примером служит Троицкая церковь в селе Голубея Дубровского района. Трёхстолпный, однокупольный храм имеет очень выразительные формы древнерусской архитектуры. Только завершение купола небольшой лепестковой главкой как бы разрушает общую картину и вначале приводит к выводу, что в стиле архитектуры этого памятника имеются и барочные элементы. Полуколонны, на которые опирается фасад здания – элементы классицизма. В декоре здания присутствуют элементы всех стилей. Здесь же пристройка – прямоугольная, крытая так же, как и светское здание. Близки по решению конструкции и многие другие памятники этой поры. Последний этап кризиса культовой архитектуры можно разделить на две части. Первая часть будет представлять период, когда началось строительство храмов, стиль которых приближается к классическому древнерусскому, восточному или европейскому образцам. Это – общероссийская тенденция. Примером является Спасо-Гробовская церковь в Брянске, построенная в 1904 году. Внешний облик здания напоминает старинные грузинские храмы.
Вторая часть последнего этапа заключается в постепенном уходе от культовой архитектуры к светской, когда даже церковные сооружения приобретали черты обычного гражданского здания. Например, Воскресенская церковь Брянска. Здесь мы видим обычное гражданское по внешнему виду сооружение, увенчанное маленькими главками, которые вместе с апсидами только и свидетельствуют, что это церковь. Отказ от традиционных церковных канонов в области архитектуры произошёл в связи с растущим влиянием гражданского и промышленного строительств.
В конце XIX – начале XX веков на Брянщине началось интенсивное строительство промышленных сооружений (Радицкие заводы, Арсенал) из камня и кирпича, хотя ранее, в основном, комплексы строились из дерева. Кроме того, появляются в большом количестве ветряные и водяные мельницы. Это промышленное строительство углубило кризис культовой архитектуры.

Газета «Деснянская правда», № 124 от16.10.1984 г.

К 1000-ЛЕТИЮ БРЯНСКА

Н  А  Х  О  Д  К  И    Н  А    Д  Р  Е  В  Н  Е  М    П  О  С  Е  Л  Е  Н  И  И

Чашин Курган, расположенный напротив впадения Болвы в Десну, хорошо известное историкам-краеведам место. Именно здесь нашими брянскими археологами во главе с Ф.М.Заверняевым удалось обнаружить остатки древнейшего, летописного Брянска. Многое было сделано сотрудниками областного краеведческого музея для доказательства подлинной древности этого места. В конце концов, анализ находок, изученных в лабораториях Института археологии Академии наук СССР, подтвердил, что Чашин Курган – действительно поселение X – XI вв.
Мне, тогда студенту Брянского пединститута, довелось принять участие а первых археологических раскопках Чашина Кургана. Летом 1977 года удалось установить, что мы работаем на месте древнего города. Всё подтверждало это. Прекрасные образцы керамики, литья, многие предметы ремесла и быта попадались буквально на каждом шагу…Чёрная, как будто пропитанная пеплом, земля вмещала неожиданные находки: от самых совершённых в литье оловянных крестов до простых амулетов из зубов животных. Но вот однажды, когда раскопки уже подходили к концу, мы вдруг неожиданно наткнулись на какой-то значительный по размерам предмет, лежавший под полом древней хижины. Внимательная расчистка и осмотр находки привели к выводу, что это череп лошади, который, будучи аккуратно положенным в уголок древнего подполья, прекрасно сохранился.
Как известно, конь был священным животным у славян. Бог Солнца  – Хорс – изображался в виде белой лошади.
«Конь был и символом смерти и символом воскресения солнечного божества, символом восходящего солнца», – писал известный советский историк Н.Ф.Лавров.
Понятно, что и жилище, где был найден конский череп, принадлежало славянам-язычникам. Но вот каково назначение здесь черепа? Судя по всему, магическая цель здесь была одна: уберечь обитателей жилища от напастей, защитить от врагов.
При магических обрядах с конским черепом древние люди уделяли большое внимание его ориентации: передняя часть черепа обращалась в сторону врагов, от которых стремились обезопаситься.
Найденный на Чашином Кургане череп был ориентирован на северо-восток…Вероятно, оттуда могла возникнуть опасность. Кто же мог угрожать древним брянцам? Судя по находкам, древнейшими обитателями Чашина Кургана были славяне –вятичи и радимичи. А на северо-востоке обитали балтские племена, по имени одного из их племён – голяди – называлось брянское село Голяжье, переименованное советскими властями в «Отрадное». Вражда между этими племенами была довольно серьёзная, если балты были вынуждены покинуть свои земли и уйти далеко на северо-запад!

09.02.1984 г.


К   1000-ЛЕТИЮ БРЯНСКА

Т  А  К    Р  О  Ж  Д  А  Л  С  Я    Г  О  Р  О  Д

В 1985 году власти объявили 1000-летие Брянска. По указанию тогдашнего обкома КПСС, историки-конъюнктурщики без проблем сфабриковали эту дату. Здесь «подключили» и высший эшелон «науки» – престарелого академика Б.А.Рыбакова, который, не будучи глупым человеком, ничего конкретного на этот счёт не дал, ограничившись абстрактным признанием, что Брянск был основан в конце  X века. Известно, что долгие годы официальное мнение историков об основании Брянска было иным. Город считался основанным в 1146 году потому, что впервые был упомянут в это время в списке с Ипатьевской летописи.
Археологические раскопки, проведённые на Чашином Кургане (расположен напротив места впадения р.Болвы в р.Десну), позволили установить, что Брянск значительно древнее, предметы ремесла, которые найдены там, датируются концом X века. С  какими же событиями связано возникновение Брянска?
В древнейшей русской летописи «Повести временных лет» под 988 годом сообщается, что киевский князь Владимир Святославович, для борьбы с вторгавшимися врагами, распорядился начать широкое строительство оборонительных крепостей по рекам Десне, Осетру, Трубежу и другим.
Историки-конъюнктурщики советского и нынешнего времени оказались неспособными понять, что цели князя Владимира были значительно шире, чем их представляли дурачки от науки. Великий киевский князь не просто защищал рубежи Руси, которых реально не было, но укреплял свою власть, стремился создать прочную государственность, где, в первую очередь, отводилась роль греческой православной церкви! Вот почему в ещё не огосударствленных регионах Руси стали строиться крепости! Надо было иметь места, где бы православные миссионеры могли спасаться от гнева язычников! Факт абсолютно очевидный, но нашим властям, как любая правда, неприемлемый!
 Это была первая в истории нашей родины оборонительная засечная черта. Опираясь на летописные сообщения и результаты археологических исследований, удалось определить, что основание Брянска действительно связано со всеми этими событиями. Но был ли в это время Брянск значительным княжеским городом? Конечно, нет. В ту пору это был, вероятно, небольшой укреплённый терем-замок, в котором жил присланный киевским князем воевода с дружиной. Судя по всему, таковым воеводским замком и был Чашин Курган, вокруг которого впоследствии разросся большой посад (поселение торговцев и ремесленников).
С какими же событиями связано первое летописное упоминание города?
…В 1146 году разгорелась жестокая феодальная усобица. Воспользовавшись восстанием киевских горожан против князя Игоря Олеговича, князь Изяслав Мстиславович со своей дружиной занял стольный город Киев. Смертельно ненавидя своих соперников Олеговичей, Изяслав отнял у них ряд городов: Чернигов, Дорогин, Вщиж, Ормину и другие. Олеговичи решили не уступать. Коалицию по борьбе с Изяславом возглавил Святослав Олегович, сын печально славного Олега Святославовича, который одним из первых начал феодальные распри на Руси. Не отстал от отца и сын. Собранная Святославом и братьями дружина в январе 1146 года наголову разбила союзников киевского князя у г. Карачева. Тогда Изяслав Мстиславович решил вмешаться в события сам. Теснимый врагами, Святослав Олегович вынужден был отступать через Брянск и вятичские земли, откуда он написал своему союзнику Юрию Долгорукому письмо, в котором просил его придти на помощь. Именно с этими событиями связано и первое упоминание в летописи о Москве. В ответ на письмо Святослава князь Юрий написал: «Брате, приди ко мне в Москов…»(в начале 1147 года).
В дальнейшем Брянск исчезает со страниц летописей надолго. Даже в период монгольского нашествия о городе ничего не сообщается. Город же XIII века, где князь Роман Михайлович Черниговский обоснуется как первый брянский князь, возникнет уже на другом месте – на Покровской горе.
Что же случилось с жителями Чашина Кургана?
Самые верхние слои раскопа датируются первой половиной XII века и состоят в основном из пепла. В раскопе обнаружены наконечники стрел, битая посуда, но человеческие останки не найдены. Если бы город был уничтожен, то внешний вид раскопок был бы совсем иной… Вероятно, жители покинули этот город в страхе перед угрозой вторжения в Подесенье князя Святослава Олеговича с союзниками. Опустевший же город был сожжён разгневанными врагами, а его жители ушли под защиту стен более крупного города – Вщижа – располагавшегося в 50 км от Брянска вверх по Десне.
Известный советский историк Б.А.Рыбаков сообщает, что «…в середине XII века, судя по археологическим данным, во Вщиже происходят крупные изменения и перестройки». Возможно, расширение крепости было связано с наплывом бежавших туда брянцев. Такова одна из версий. По другой, на месте Чашина Кургана осталось лишь незначительное поселение, следов от которого пока не обнаружено.
Так ли это было, или иначе – ответят дальнейшие раскопки и, возможно, неизученные письменные источники. Но тот факт, что древний Брянск, основанный на Чашином Кургане, стал жертвой феодальной междоусобицы, археологическими исследованиями подтверждается.

10.03.1984 г.

Ш  Ё  Л    Т  Р  И  Н  А  Д  Ц  А  Т  Ы  Й    В  Е  К

На территории Советского района Брянска (при въезде со стороны вокзала Брянск I) возвышаются две большие горы – Петровская и Покровская. Даже сейчас, если не идти по специально проложенным ступеням, довольно непросто забраться наверх. Поэтому, естественно, историки-краеведы долгое время считали, что на этом удобном месте располагался древнейший Брянск. Однако археологическими раскопками, проводимыми в 60-х годах нашего века, удалось обнаружить здесь лишь остатки деревянных построек и керамики, относящихся к середине XIII – XVI веков. Вероятно, в середине XIII века здесь возникла большая крепость, окружённая поселениями ремесленников и купцов. По-видимому, это и есть место стольного Брянска, основанного князем Романом Михайловичем Черниговским. После гибели своего отца Михаила в Золотой Орде князь Роман решил перенести столицу из разорённого татарами Чернигова в заново отстроенную крепость – Брянск – расположенную в довольно труднодоступном для врагов месте, среди лесов и болот. К тому же крепость находилась на берегу Десны – важной артерии, связывавшей город с южной Русью. Вероятно, крепость закладывалась несколько раньше сообщений летописца.
Но уже в 1252 году Роман объявляет Брянск столицей своего княжества. На подступах к своему стольному городу, в Карачеве, Роман оставил брата Мстислава. В Брянск перебрался и черниговский епископ, тем самым сделав город и религиозным центром. Уход из Чернигова князя Романа был, возможно, связан и с тем, что его отец так и не добился в Золотой Орде ярлыка на черниговское княжение ни для себя, ни для сына… Сам же Роман тогда не рискнул ехать в Золотую Орду. Но расчет князя Романа на недоступность своего города и княжества для врага не оправдался. Уже в 50-х годах XIII века здесь появляются ханские баскаки. Татары потребовали уплаты дани и даже добились переписи населения города.
В 1263 году Брянское княжество подверглось нашествию нового врага – победитель крестоносцев великий литовский князь Миндовг «…послал все свои силы за Днепр на Романа…», – сообщает летопись. В жестокой сече брянские полки разбили Миндовга. Раненный в битве князь Роман «с победою и честью великою» вернулся в Брянск. Кстати, это событие оказалось роковым для самого Миндовга. Отправив большое войско на Брянск, оставшись беззащитным, он вскоре погиб в результате заговора литовской знати.
После победы над литовцами Брянское княжество оказалось одним из самых сильных на Руси. Конец XIII века – это время расцвета города. Однако, как это обычно бывало в эпоху феодальной раздробленности, стремительный расцвет вскоре сменился столь же быстрым упадком.
Нашествия татар так и не научили русских князей государственной мудрости: феодальные усобицы продолжались с неменьшей яростью, чем в домонгольский период. Был втянут в феодальную «смуту» и Брянск. Почувствовав свою силу после разгрома литовцев, Роман стал проводить активную внешнюю политику. В 1285 году полки Романа Михайловича внезапно появились у стен Смоленска. Город брянцы не взяли, но выжгли пригороды, посад, разграбили сёла и деревни. Военные действия Брянска против Смоленского княжества были связаны со ссорой, возникшей между Романом Брянским и Фёдором Ростиславовичем Смоленским, зятем известного татарского полководца Ногая,  стравливавшего русских князей друг с другом.
После нападения на Смоленск князь Роман поехал в великую степь к временщику Ногаю для участия в его военных походах. Татары часто привлекали русских князей в качестве вспомогательной военной силы. Однако обратно князь вернулся «во гробех»: скончался в стане Ногая, вероятно, от сердечного приступа.
После смерти авторитетного руководителя Брянское княжество постепенно приходит в упадок и становится лёгкой добычей смоленских князей. Наследник Романа Брянского князь Олег уступил Брянск и княжение своему зятю – Александру Глебовичу Смоленскому, женатому на его сестре – а сам ушёл в монастырь. Князь Александр не долго управлял Брянским уделом и, «лестию» захватив Смоленск, прислал в Брянск своего сына и родного внука покойного князя Романа Брянского – Василия Александровича Храброго. Больше половины столетия Брянск оставался в руках князей смоленского дома.

20.03. 1984 г.

К 1000-ЛЕТИЮ БРЯНСКА

В    О  Г  Н  Е    Ф  Е  О  Д  А  Л  Ь  Н  Ы  Х    У  С  О  Б  И  Ц

В истории нашей Родины XIV век – очень сложное, изобилующее трагическими событиями время. В этот период проходила ожесточённая борьба между русскими княжествами. Как известно, апофеозом этой борьбы явилось выделение двух сильнейших княжеств – Московского и Тверского – в борьбе между которыми и решилась судьба средневековой Руси. В этой борьбе русские князья не гнушались ничем: совершали внезапные нападения на соседей, приглашали врагов – татар и литовцев – и совместно разоряли своих «родичей», ездили в Орду и клеветали там друг на друга.
Замкнувшись в своей удельной «скорлупе», князья как будто забыли прежнее величие единой Киевской Руси. Брянск не остался в стороне от этих событий а, наоборот, попал в самую гущу междоусобиц. Первоначально вспыхнула борьба за смоленский удел, в результате которой брянский князь Александр Глебович стал великим князем смоленским, а на брянском княжении оказался его сын Василий, внук Романа Михайловича Брянского. Но и его «потеснили». В 1309 году его дядя князь Святослав Глебович Можайский занял Брянск, и разгневанный племянник был вынужден бежать в Орду с жалобой на своего родственника. Татары не заставили себя долго упрашивать. Весной 1310 года князь Василий во главе большого татарского войска появился у стен Брянска. Не надеясь на крепость стен города, но уверенный в своих силах, Святослав Глебович решил дать бой врагу «в чистом поле». 2 апреля 1310 года у стен города произошла жестокая битва. Видя малочисленность их войска, татары, осыпав брянцев тучей стрел, направили на них целую лавину конников. Не встречавшиеся доселе с такими врагами горожане не выдержали натиска, побросали стяги и в панике кинулись под защиту городских стен. Оставшись со своей дружиной один на один с врагом, князь Святослав Глебович героически погиб в сражении.
Через несколько дней, рассчитавшись с татарами за помощь, князь Василий повёл их на Карачев, жители которого после гибели своего князя Святослава-Пантелея были вынуждены платить врагам огромный выкуп, чтобы избежать разорения и погрома.
Победитель, брянский князь Василий Александрович, недолго наслаждался победой. В начале 1314 года он внезапно скончался, не оставив наследников, а Брянск достался его дяде Роману Глебовичу, который, будучи «старцем древлим», ввязался в войну с Литвой и, потерпев поражение в битве на реке Ирпень в 1322 году, вскоре после этого скончался от ран в далёкой Рязани. Брянск унаследовал его сын Дмитрий, который был «в чести» у татар. Он часто ездил в Орду: лично возил татарскому хану и знати дань и богатые подарки. Науськиваемый татарами, Дмитрий Брянский совершил поход на Смоленск.
Город Смоленск был «твёрдым орешком» даже для татар. Известно, что во время нашествия на Русь 1237 – 1238 годов татары так и не смогли взять этот город. С тех пор они неоднократно покушались на Смоленщину, используя и войска русских князей.
В 1333 году князь Дмитрий вместе с татарским войском подошёл к Смоленску. Разгорелась ожесточённая битва. Смоляне не только выдержали удары врагов, но и нанесли им существенное поражение. После этого Дмитрий Брянский с татарами «запросили мира», который и был заключён. Поражение под Смоленском, тяжёлые потери сильно ослабили положение Дмитрия Романовича в Брянске. Результатами его похода были недовольны и татары, и Москва. Не без их участия в Брянске оказался новый князь – Глеб Святославович – сын печально известного Святослава Глебовича, погибшего у стен Брянска в 1310 году. Дмитрий Романович Брянский бежал в Литву.
Трагические события в Брянске стали предметом пристального внимания во всей Руси. Для укрепления власти нового князя в Брянск даже приехал глава русской православной церкви – митрополит. Но и усилия высшего священника оказались напрасными. Произошло неожиданное событие. Истощённый феодальными войнами и татарскими поборами народ решил навести порядок сам. В 1340 году в Брянске произошло народное восстание. Жители, собравшись на вечевой площади, приняли решение расправиться с князем и установить в городе вечевое (народное) правление.
Князь Глеб Святославович в это время пребывал в церкви Верхнего Николы. Народ ринулся туда. Тщетно митрополит умолял брянцев сохранить князю жизнь: его никто не хотел слушать. Глеба вытащили из церкви и убили. Однако не долго торжествовало в Брянске «дело народной свободы». Объединившись, пригласив в Брянск прежнего князя Дмитрия Романовича, представители городской знати вновь овладели городом. Начались пытки, казни. Но народные массы уже почувствовали свою силу. В 1356 году вновь вспыхивает антифеодальное восстание…
Все эти события в Брянске происходили в момент усиления западного соседа Руси – великого княжества Литовского. Воспользовавшись смутами на Руси и татарскими набегами, Ольгерд Литовский стал потихоньку захватывать западные русские земли.
Ольгерд Гедиминович – победитель тевтонов – обладал значительным авторитетом в соседних русских княжествах. Обещая русским защиту от татар, послабление в налогах, а князьям – усмирение народных волнений – великий князь литовский постепенно почти без боёв овладел всей Западной Русью.
Народное восстание брянцев в 1356 году привлекло внимание Ольгерда. Он решил попытаться взять город. Расчёт великого князя литовского оказался верен: напуганная народом городская верхушка без боя сдала Брянск литовцам.
Так на долгие годы Брянщина оказалась в составе великого княжества Литовского.

29.03. 1984 г.

К 1000-ЛЕТИЮ БРЯНСКА

О  Т  В  А  Ж  Н  Ы  Й    В  О  И  Н

После взятия и присоединения к Литве Брянска (1356 год) великий князь литовский Ольгерд Гедиминович отдал город и удел своему служилому князю Роману Михайловичу Молодому, потомку первого брянского князя, тоже Романа Михайловича. Однако тот не проявил должной верности Литве и был изгнан. На его место Ольгерд Литовский прислал своего сына Дмитрия, который и поселился в Брянске со своей дружиной.
Обещанные брянцам «мир и покой» так и не наступили. Оказавшись вблизи границ с Московским княжеством, Брянск претерпел все перипетии длительной войны Литвы с Москвой. В 1368 году Ольгерд, опьянённый лёгкими победами, воспользовавшись войной между Московским и Тверским княжествами, вторгся в пределы Московской Руси. В составе его войска оказалась и брянская дружина. Однако взять Москву литовцы не смогли и отошли после безуспешной осады.
В 1370 году Ольгерд заключает союз против Москвы с тверским князем Михаилом. Совместно им удаётся снова осадить Москву. Но, узнав о приближении к своей столице князя Дмитрия, будущего Донского, с сильным войском, союзники побоялись вступить с ним в бой и отступили, преследуемые москвичами.
Войска Дмитрия Московского вторглись в пределы Литвы и подошли к Брянску (1370). Но горожане сумели откупиться от грозных москвичей. В третий раз Ольгерд выступил в поход на Москву в 1372 году.
Но, несмотря на хорошую подготовку к походу, он очень неудачно выбрал время для вторжения: москвичи уже успели разгромить их союзников – Тверь и Рязань (1371).
Оставшись один на один с войском Дмитрия Московского, Ольгерд уклонился от решающего сражения и бежал.
Неудачные походы литовцев на Москву серьёзно поколебали их престиж в приграничных городах. К тому же для великих литовских князей наступил период тяжёлых испытаний: возникла угроза вторжения немецких крестоносных полчищ с севера. Втянутый в войну с Ливонским Орденом, Ольгерд на время «забыл» о Москве.
В этот период Московская Русь переживала героические времена. Несмотря на большие трудности и массу врагов, Дмитрий Московский смело вступил в неравную, но победоносную схватку с Золотой Ордой. В 1378 году москвичи разгромили большое татарское войско темника Бегича. Слава об этой победе облетела все русские земли. И когда в 1379 году Дмитрий Московский направил свои полки в поход на Литву, одними из первых распахнули свои двери перед его войском  Стародуб и Трубчевск, сильные гарнизоны которых капитулировали только из-за симпатии к победителям татар. Временно эти города были заняты московскими войсками.
Брянский же князь Дмитрий Ольгердович, пребывавший тогда в Трубчевске, которым он также владел, после недолгих колебаний решился, как сообщает летописец, уйти с семьёй в Москву.
Наступил трудный 1380 год. Золотоордынский воевода Мамай подготовил опустошительный поход на Московскую Русь. Со времен Батыя не видела Русь столь многочисленного вражеского войска. В сентябре этого года произошла грандиозная «битва века», положившая начало падению монголо-татарского ига на Руси.
В Куликовской битве прославили свои знамёна и брянские воины, входившие в состав резервного полка, возглавляемого Дмитрием Ольгердовичем. Ни на шаг не отступили брянцы, когда татарская конница, обогнув русские войска, пыталась выйти им в тыл. В жестокой сече погибли почти все брянцы, тяжело ранен был князь Дмитрий Ольгердович, но их мужество предопределило успех битвы.
После Куликовского сражения, сильно истощившего силы русских, нашествия Тохтамыша (1382), князь Дмитрий Донской был вынужден пойти на унизительный мир с татарами(1383). В Литве в это время происходила феодальная междоусобица. Занявший в 1382 году великокняжеский престол Ягайло не был признан многими литовскими феодалами. Не признал его и вернувшийся в Брянск князь Дмитрий Ольгердович. В 1385 году Ягайло подписал с Польшей так называемую Кревскую Унию, объединившую Польшу и Литву. Эта Уния таила в себе опасность превращения Литвы в провинцию Польши. Против политики Ягайло выступили многие литовские князья, ввязался в междоусобную борьбу и брянский князь Дмитрий. В конечном счёте, в результате этой борьбы великим князем литовским фактически стал Витовт (1392 г.). Ягайло лишь сохранил титул польского короля. После помощи Витовту Дмитрий Ольгердович Брянский вновь выступил против татар.
Жители Брянска любили своего князя – героя Куликовской битвы. Опираясь на поддержку населения, Дмитрий собрал большое войско и присоединился к армии своего сюзерена – великого князя Витовта, совершавшего поход на татарского хана Кутлук-Темира. В 1399 году в битве на р. Ворскле брянские полки столкнулись с превосходящими силами врага. После ожесточённой битвы объединённое  войско Витовта отступило. Прикрывая отход своего военачальника, Дмитрий Ольгердович отдал приказ сражаться до конца.
Нанеся большой урон врагу, брянское войско «полегло костьми». Погиб и славный воин Дмитрий Ольгердович.

10.04. 1984 г.

К 1000-ЛЕТИЮ БРЯНСКА

ВОЗВРАЩЕНИЕ

После гибели брянского князя Дмитрия Ольгердовича (1399) великий литовский князь Витовт прислал в город своего вассала – русского князя Романа Михайловича Молодого, потомка основателя Брянска на Покровской горе – Романа Старого. Роман Молодой долгое время находился на службе Дмитрия Ивановича Московского, но после его смерти оказался «не у дел» и перешёл на службу Литве. Но он не долго правил Брянском. Посланный вскоре в Смоленск в качестве наместника, Роман Молодой был убит осенью 1401 года ворвавшимся в Смоленск законным князем Юрием Святославовичем. В Брянск был прислан литовский князь Свидригайло Ольгердович.
Брянцы с неприязнью встретили очередного ставленника Витовта. Особенно недовольны были городские низы, несколько раз поднимавшие восстания против иноземцев.
Неспокойно чувствовал себя в Брянске Свидригайло. Опасаясь за свою жизнь, он всюду появлялся с большим отрядом телохранителей, везде подозревал «измену» и «бунты». Ещё большее недоверие горожан к Свидригайло вызвала установленная им система слежки за населением: буквально в каждом людном месте находился княжеский шпион. Несмотря на своё непрочное положение в городе, князь Свидригайло был честолюбив, заносчив и мало считался с мнением великого князя Витовта.
Так, он отказался выполнить приказ Витовта принять участие в походе на Смоленск (1404), не направил брянские войска и в поддержку войска литовцев, трижды вторгавшихся в пределы Московской Руси (1406 – 1408). Это разгневало Витовта. Возвратившись после неудачного похода на Москву (1408), Витовт направил в Брянск посланника к Свидригайло, требуя его объяснений и угрожая расправой.
Испугавшись гнева своего сюзерена и чувствуя враждебное отношение к себе брянцев, Свидригайло решил бежать в Москву. Покидая Литву, он отдал варварский приказ поджечь город. После этого пожара (1408), уничтожившего деревянные постройки и укрепления города, Брянск надолго утратил значение пограничной крепости и опустел.
Великому князю литовскому в это время было не до Брянска. Крестоносные полчища Ливонского Ордена обрушились на Польшу и Литву. Перед угрозой со стороны жестокого врага были забыты прежние распри: великий князь Витовт соединил свои войска с польской армией короля Ягайло.
В Грюнвальдской битве 1410 года крестоносцы были разгромлены, и их агрессия на восток была остановлена.
После этой победы Витовт получил возможность заняться приграничными городами. В Брянск был прислан великокняжеский воевода. Опасаясь повторения истории с Свидригайло, Витовт лишил Брянск статуса княжеского города.
Прибывший в город воевода занялся восстановлением разрушенной крепости, обстроил заново многие здания и укрепления. После смерти Витовта (1430) в Литве начались феодальные распри. В конечном счёте победили  феодалы, ориентировавшиеся на Польшу. На литовских землях начали насаждаться польский язык, католичество. Пытаясь навеки оторвать пограничные города от Руси, польско-литовские власти решили «ополячить» их население. Для этой цели они щедро раздавали земли своих окраин польско-литовским феодалам, притесняли в правах русское население. Не избежал этой участи и Брянск, куда были направлены «для постоянного проживания многие польские мещане», католическое духовенство. Стремясь посеять вражду между жителями пограничных городов и Московской Русью, литовские феодалы стали вновь совершать провокационные набеги на земли Московского княжества. В ответ московские князья также совершали опустошительные походы на земли Литвы. В первую очередь страдали от этого жители окраин. Так, в 1445 году Брянск был подвергнут осаде и сожжён татарами, посланными московским князем Василием II.
После восстановления сожжённого города в Брянске вновь обосновался литовский воевода, проводивший прежнюю враждебную Руси политику: в городе появилась польская таможня, чиновники которой нещадно обирали русских «торговых людей». В то же время польские купцы получали массу льгот.
До нас дошла грамота польского короля Казимира от 5 мая 1480 года минскому купцу Луке Терешковичу с разрешением вести беспошлинную торговлю в городах великого княжества Литовского, среди них перечислены: Радогощ (Погар), Трубчевск, Брянск, Стародуб…
Антирусская политика польско-литовских феодалов вызывала частые возмущения русского населения пограничных городов. Обострились и отношения с Москвой. В конце концов, все это привело к тяжёлой трёхлетней войне (1500 – 1503 гг.) Литвы с Московской Русью.
Мудрый и дальновидный политик великий князь Московский Иван III, воспользовавшись феодальными беспорядками в Литве, действовал решительно и быстро. Уже в самом начале войны его войска заняли значительную часть Чернигово-Северских земель.
В 1500 году к стенам Брянска подошло большое московское войско под командованием воеводы Якова Кошкина. Литовский гарнизон попытался выдержать осаду, однако население города взбунтовалось. Начались беспорядки, приведшие к поджогу города. Воспользовавшись пожаром, горожане открыли городские ворота и без боя сдали Брянск москвичам, а литовский воевода Барташевич, возвращавшийся из недалёкого Вщижа, попал к ним в плен.
В дальнейшем война шла с переменным успехом, но отвоевать утерянные земли литовцам так и не удалось.
В 1503 году между враждовавшими сторонами был заключён мир. По договору с Москвой литовцы уступили 19 городов и 70 волостей, в том числе Стародуб, Трубчевск, Радогощ (Погар), Брянск, Карачев, Севск, Мглин и Почеп.
Так Брянск навеки вошёл в состав Русского государства.

01.05.1984 г.

К 1000-ЛЕТИЮ БРЯНСКА

БЫЛ  ФОРПОСТОМ

Годы правления великого князя Московского Василия III (1505 – 1533) – это время утверждения брянских земель в составе Московской Руси, когда происходила не только ожесточённая борьба между Русью и Польско-Литовским государством за Чернигово-Северские уделы, но и завершение процесса объединения русских земель вокруг Москвы.
Умиравший «государь всея Руси» Иван III весьма своеобразно распорядился наследием литовских войн конца XV – начала XVI веков. Южную часть этих земель составили княжения «слуг» великого князя – Семёна Ивановича Стародубского и Василия Шемячича Новгород-Северского.
Чтобы те не привели вновь к раздроблению страны, Иван III (как бы повторяя манёвр английского короля Вильгельма Завоевателя) раздавал сыновьям земли так, чтобы они не концентрировались на одной территории. Так, сыну Юрию он отдал Дмитровский удел и земли с центрами в Серпейске и Брянске, которые со всех сторон окружались землями великого князя Василия III и не были связаны с другими частями Дмитровского удела. Предотвращая попытки князей обособиться, Василий III, несмотря на свою ничем не ограниченную власть, не спешил отнимать у подчинённых ему князей уделы.
Особенно это относилось к бывшим литовским владениям. Великий князь хотел, чтобы на недавно приобретённых землях существовал своеобразный буфер из удельных княжеств, нёсших бы всю ответственность за конфликты с соседним Польско-Литовским государством. Но для наблюдения за обстановкой (и, прежде всего, за поведением князей и их воевод) в удельные города направлялись великокняжеские соглядатаи. Такой «посланник» был направлен и в Брянск. Вся переписка между удельными князьями и Москвой также регулировалась через брянского резидента.
Большое внимание уделял Василий III и укреплению Брянска. Так, накануне очередной русско-литовской войны 1507 – 1508 годов в Брянск был направлен сильный военный отряд. Были также усилены крепостные стены города, появились тяжёлые защитные пушки. Укрепление западных русских городов сильно беспокоило польско-литовских правителей, ещё не утративших надежду вернуть в состав великого княжества Литовского западные русские земли. Жажда реванша со стороны Литвы и привела к новой войне с Московской Русью. На этот раз положение Москвы было серьёзно осложнено изменой бывшего союзника – крымского хана – который, получив от польского короля большие денежные подарки (несколько повозок, гружённых золотом и серебром), перешёл на сторону польско-литовского альянса. Высылая сокровища, польский король просил крымского хана напасть в 1508 году на Брянск и Стародуб. Однако сведения об этом дошли до Василия III. На подступах к западным городам великий князь создал надёжную оборону, и татарское вторжение так и не состоялось.
Обстановка в Брянске в это время была напряжённая. Население находилось на военном положении, хотя для жителей города это было делом привычным. Чтобы обеспечить надёжную оборону и своевременно оповещать брянцев о вторжении врага на реке Десне были поставлены засеки – маленькие остроги, располагавшиеся на возвышенных, видных из Брянска местах, где при приближении врага зажигались специальные сигнальные костры. С юга Брянск прикрывал хорошо укреплённый Свенский монастырь, стоявший на южном тракте, по которому часто следовали крымские татары. С этим монастырём также поддерживалась тесная связь. Важные оборонительные меры принимались как раз накануне новой русско-литовской войны (1512 – 1522). Эта тяжёлая десятилетняя война на сей раз велась за Смоленщину, где и происходили основные военные действия.
Жителям же нашего края пришлось столкнуться с военной угрозой со стороны Крыма. Пользуясь тем, что основные военные силы Московской Руси сражались с Литвой, татарские отряды во главе с сыном крымского хана Ахмат-Гирея вторглись в 1514 году на Стародубщину. Однако здесь-то и сказали своё слово своевременные подготовительные меры. Разведка быстро обнаружила врага. На помощь стародубцам подоспели сильные отряды из Брянска и Трубчевска. Самоуверенные, рассчитывавшие на лёгкую победу, татары были жестоко наказаны: русские воины наголову разбили врага и обратили его в бегство. И, тем не менее, Крым был ещё достаточно силён.
Василий III, будучи не менее ловким, чем его отец, политиком, не хотел вражды с опасным южным соседом и решил вновь «перекупить» на свою сторону крымского хана. В Бахчисарай был направлен московский посол с предложением «вечного мира». 12 июля 1515 года крымский хан Мухаммед-Гирей прислал в ответ в Москву свои условия мира, одним из которых значилось требование передать Крыму восемь северских городов (в числе которых упоминались Брянск, Стародуб, Почеп, Карачев, Радогощ-Погар). Это условие было неприемлемым. Однако великий князь Василий III использовал допущенную татарами дипломатическую грубость (претензии крымского хана на лакомый для польско-литовской стороны кусок русских земель осложнили польско-татарские отношения) и стравил своих врагов: крымский хан подписал мир с Москвой, получив лишь солидное денежное вознаграждение, и тут же вторгся с войском в польские пределы.
Такое положение дел в корне изменило характер литовско-русской войны.
Вскоре русские разбили польско-литовскую армию под Смоленском, а усиленное брянцами стародубское войско князя С.Ф.Курбского вторглось в 1518 году в Литву. В дальнейшем война затянулась и в основном проходила на землях Литвы.
В 1522 году был заключён очередной «мир» между враждовавшими сторонами. Поляки и литовцы вновь были вынуждены отказаться от возвращения утраченных западнорусских земель.
Вплоть до самой смерти великого князя Василия (1533) враги не осмеливались вторгаться в пределы Руси. Забота о своих владениях и государственная мудрость великого Московского князя способствовали тому, что в период его правления жителям Брянска удалось избежать обычных для прежних лет жестоких разорений. Это укрепило доверие брянцев к Москве и способствовало утверждению Брянска и всего региона в составе Московской Руси.

12.05.1984 г.

К 1000-летию Брянска

СЛОЖНЫЙ  ПЕРИОД

В декабре 1533 года в Брянск внезапно прибыл важный посланец из Москвы с известием о смерти великого князя Василия III. Скорбная весть облетела жителей города. На соборной площади собрался весь городской люд. Священники провели заупокойную службу, а затем был провозглашен клич: «Многие лета великому князю Ивану Васильевичу!» Всех беспокоило лишь одно – малолетство великого князя. В момент смерти отца ему было всего…три года.
Со смертью князя Василия III враждебные Руси соседи – Польша и Крым – решили возобновить старые притязания на русские земли.
Летом 1534 года большое польское войско под командованием гетмана Яна Торновского вторглось на Брянщину. Началась новая польская война.
В Брянске узнали о вторжении врага своевременно: в город прибыл посланник стародубского воеводы Фёдора Телепнёва-Овчины. Брянцы решили оказать стародубцам помощь. Появление брянского отряда подействовало отрезвляюще на поляков: не вступая в сражение, они решили уйти от города. Стародубцы же, чувствуя нерешительность врага, совершили внезапную вылазку и разбили польский отряд.
В 1535 году поляки снарядили новое войско и вновь вторглись в русские пределы. На этот раз им удалось взять Стародуб, несмотря на героическую оборону (погибло до 13 тысяч стародубцев). Подвиг жителей Стародуба лишил врагов фактора внезапности, по инерции поляки смогли лишь занять небольшой город Радогощ (Погар), но, узнав о движении навстречу сильного отряда из Брянска, они решили уйти на соединение с главными силами, двигавшимися на Смоленщину. Вплоть до 1537 года продолжались вторжения польских войск на русские земли, пока внутренние события не отвлекли поляков.
Наступили новые испытания. На смену полякам пришли крымские татары. Летом 1541 года жители Брянска узнали о вторжении на юг края большого татарского отряда. В деле оповещения сыграли главную роль сигнальные костры, расположенные вдоль оборонительной черты по Десне. Зная о движении врага, брянцы добросовестно подготовились к обороне. Однако татары не решились идти на Брянск, ограничившись грабежом близлежащих сёл и уводом их жителей в неволю. На следующий год татары вновь вторглись на Брянщину. В этот раз они двигались столь поспешно, что сумели без шума подойти к Свенскому монастырю близ Брянска. Здесь враг был замечен, и в Брянск немедленно поступили сигналы об опасности.
Татары, убедившись, что в Брянске их «ждут», не рискнули идти на город, и опять начали жечь и грабить окрестности. Однако брянцы решили дать отпор: из города вышел большой отряд, который, воспользовавшись беспечностью зарвавшихся врагов, «сёк и громил сыроядцев нещадно». Разбитые татары «с великим срамом» бежали в Крым. В 1544 году крымцы вновь решили «прощупать» силу северской засечной полосы. Но теперь их вторжение было в корне пресечено. Уже в самом начале брянцы, узнав о приближении врага, сами пошли ему навстречу. Узнав о подходе брянских воинов, крымские татары поспешно отступили.
Лишь в 1552 году после взятия войсками Ивана Грозного татарского оплота на востоке – Казани – крымские татары решили отомстить за разгром своего союзника крупномасштабным вторжением на юг Руси. Большое татарское войско, обойдя засечную полосу, подошло к Свенскому монастырю. Началась жестокая осада. Но монастырский гарнизон и его обитатели, дождавшись помощи из Брянска, сумели выстоять. Понеся большие потери, татары беспорядочно отступили. В следующем, 1553 году, они вновь попытались повторить нашествие. Однако ещё на подступах к Брянску были встречены русскими войсками и отогнаны назад. В дальнейшем, получив серьёзный отпор, крымцы надолго отказались от своего маршрута через северские земли и стали искать другое направление.
Вскоре, в 1558 году, Московская Русь оказалась втянутой в тяжелейшую 25 –летнюю Ливонскую войну (1558 – 1583). Одновременно царь Иван решил начать компанию по подавлению своих внутренних врагов – опричнину (1565 – 1576). Совпадение во времени двух политических направлений заранее предопределило крах планов Ивана Грозного: внутренний политико-хозяйственный кризис привёл к поражению русских войск от Польши и новому наступлению поляков. Лишь героическое сопротивление русского народа остановило продвижение врагов на восток.
В 1583 году большое польское войско подошло к Брянску. Враги сожгли пригороды, разграбили близлежащие сёла. Однако брянские воины не только сумели отстоять родной город, но и совершили успешную вылазку, заставив врагов отступить. Убедившись в бесполезности посягательств на земли Северского края, поляки были вынуждены пойти на заключение мира (1583).
После этих событий Брянский край вплоть до начала XVII столетия не подвергался нападениям врагов. За это время в Брянске строились новые укрепления, церкви. Так, после 1583 года в Свенском монастыре, близ Брянска, велением царя Ивана была построена каменная церковь Антония и Феодосия, а близ Трубчевска – Спасо-Чёлнский монастырь. Кроме того, начали строиться первые каменные сооружения и в самом Брянске.
Следует отметить, что по отношению к недавно присоединённым землям Иван Грозный продолжал политику своего отца: Брянщина избежала жестоких опричных погромов и тягостных поборов на ведение войны. Такая политика царя способствовала тому, что жители Брянска и всего края смогли самостоятельно защитить свои земли от вражеских посягательств.

22. 05. 1984 г.

К 1000-летию Брянска

НАЧАЛО   «ВЕЛИКОЙ   СМУТЫ»

После смерти царя Ивана Грозного (1584) в русской истории наступил тяжелейший период, называемый «смутным временем» (1584 – 1613). События этого времени, наслаиваясь одно на другое, привели к тому, что русское государство оказалось на грани катастрофы. Частая смена царей и пресечение старой династии привели к политическому кризису, осложнившемуся вмешательством в русские дела шведских и польских интервентов и, наконец, стихийными бедствиями, вызвавшими страшный голод и мощные крестьянские выступления.
Брянский край пережил все тягости и испытания этого времени, оказавшись в самой гуще событий. А всё начиналось так.
Осенью 1601 года в одной придорожной харчевне Брянска объявился загадочный постоялец. Молодой человек невысокого роста, некрасивый, рыжеватый, с грустно-задумчивым выражением лица привлёк к себе внимание посетителей ловким, мастерским красноречием и особым, каким-то ястребиным выражением глаз. Торопясь отъехать в сторону Трубчевска, молодой человек выпил за здравие царя Бориса и исчез…
На следующий день в Брянск прибыл посланник Бориса Годунова с важным заданием – задержать и привезти в Москву некоего молодого дворянского сына Отрепьева, выдававшего себя за якобы уцелевшего наследника Ивана Грозного – царевича Дмитрия. Приметы разыскиваемого «вора» совпадали с приметами проезжавшего через Брянск загадочного посетителя трактира. Так власти поняли, что «прохлопали» важного государственного преступника. А Отрепьев, он же Лжедмитрий I, беспрепятственно прибыл в Польшу. Появление самозваного царевича польские феодалы восприняли с радостью. Возникла возможность вмешательства в русские дела посредством восстановления на русском престоле якобы законного наследника. Рассчитывая на польскую помощь, Лжедмитрий I щедро обещал передать польской короне Смоленщину и Брянщину. Согласовав с поляками программу действий, самозванец решил дождаться подходящих для вмешательства событий. Обстановка в русском государстве складывалась явно в пользу интервентов.
В 1602 году была страшная засуха, урожай зерновых оказался скудным. Вспыхнул невиданный для истории страны голод. Тысячи крестьян, побросав своё имущество и дома, устремились в города в поисках хлеба. В 1603 году в Комарицкой волости началось крестьянское восстание под водительством Хлопка. Восставшие создали повстанческую армию и двинулись на Москву. Среди них оказались и «многие мещане» из Севска и Брянска. С большим трудом царские войска подавили это восстание.
Голод, разруха, народное восстание привлекли внимание выжидавших польских интервентов: войска Лжедмитрия I, составленные из ополчения польских феодалов и усиленные беглыми русскими, в начале 1604 года перешли русскую границу. Движение врагов началось через северские земли. Успешно преодолев пограничную оборону русских, интервенты подошли к Новгороду-Северскому.
В Брянске о вторжении врага узнали довольно быстро. Началась подготовка к созданию городского ополчения для помощи осаждённым новгородцам. В течение нескольких дней был сформирован сильный отряд, который, соединившись с ополчением из Трубчевска, пошёл навстречу врагу. Однако силы поляков были весьма значительными. Несмотря на отчаянную оборону русских, им не удалось остановить врага. Брянцы, потеряв в сражении многих воинов, были вынуждены отступить. Вскоре в Брянск пришло неожиданное известие: жители Севска открыли ворота города перед врагом и встретили Лжедмитрия хлебом-солью и колокольным звоном. Это сообщение серьёзно обеспокоило брянцев. Успехи врага напугали и царя Бориса Годунова.
К осени 1604 года в Брянске царь сосредоточил более чем 60-тысячную армию. По тем временам это была грозная сила. Жителям Брянска ещё никогда не удавалось видеть такой массы войск, скопившихся в одном месте. Для их прокормления нужно было немало продовольствия, а взыскали его с местного населения.
Кроме того, воины дворянского ополчения мало считались с интересами брянцев: устраивали драки, пьянствовали, приставали к женщинам.
Недостойное поведение царских войск в городе привело к падению престижа царя Бориса среди брянцев. Сказалась и умелая агитация посланцев Лжедмитрия I: по городу свободно расхаживали его агенты и убеждали жителей Брянска в том, что он законный наследник царя Ивана Грозного, а Борис – узурпатор, неудачно пытавшийся убить его.
Обстановку недовольства в городе не смогло рассеять и известие о победе царских войск над Лжедмитрием у Добрынич (в 20 километрах к северо-западу от Севска). Здесь в войске князя Ф.Мстиславского сражались и брянские воины. Сражение едва не закончилось пленением самозванца, но ему всё же удалось бежать на юг к городу Путивлю. Вот здесь и следовало бы преследовать врага и добить его. Однако царские сатрапы решили действовать по-иному. Весь их гнев за пережитый страх обрушился на жителей Брянщины: в начале 1605 года царские войска произвели карательный рейд на Севск и Комарицкую волость. Севск был подвергнут опустошению, а в Комарицкой волости царские палачи зверски замучили тысячи невинных людей. После жестокой расправы эта местность опустела на долгие годы.
Узнав о проявлении недовольства жителями Брянска, царские войска ринулись туда. В городе начались повальные аресты: хватали всех недовольных режимом, бросали в тюрьмы, подвергали пыткам. В городе вспыхнул ответный бунт. Произошло целое сражение между правительственными войсками и горожанами, в результате которого весь торговый посад был сожжён царскими войсками, а жители разогнаны. Не пострадала лишь брянская цитадель. (После этого пожара вплоть до 1619 года на городском посаде никто не жил.) Тем временем на юге вновь «зашевелился» Лжедмитрий I. Безумная расправа войск Бориса Годунова над мирными жителями привлекла массу сторонников к самозванцу. В дальнейшем Лжедмитрий I, сумев воспользоваться сложившейся обстановкой и скоропостижной смертью царя Бориса, вступил 20 июня 1605 года в Москву. В июле того же года в Брянске состоялась церемония принятия присяги жителями города на верность «законному царю Дмитрию», как именовали самозванца.
Натерпевшись бед от годуновских войск и рассчитывая на продолжение политики предыдущих царей, брянцы с удовлетворением восприняли его приход к власти.

31.05.1984 г.

К 1000-летию Брянска

ЗА   МУЖИЦКУЮ   СВОБОДУ

С приходом к власти в Москве Лжедмитрия I (1605) обстановка в государстве не улучшилась. Страшная засуха 1601 – 1602 годов всё ещё давала о себе знать. Тогда иссякли запасы хлеба, а урожай последующих лет был крайне скудным. Последствия великого голода и военных действий особенно серьёзно угнетали окраины.
Антинародная, антирусская политика Лжедмитрия I усугубила ситуацию. Население жило в обстановке всеобщего недоверия, подозрительности.
Довольно тяжёлая политическая ситуация сказалась и на жизни Брянска. Воеводой в городе в это время был присланный ещё при Борисе Годунове Бутурлин – отпрыск старинного боярского рода. Оказавшись на окраине Руси вдали от столицы, Бутурлин считал себя незаслуженно обиженным. Будучи человеком заносчивым, чванливым и невежественным, Бутурлин совершенно не считался с интересами жителей Брянска. Бунт населения города против правительственных войск в 1605 году, при подавлении которого отличился Бутурлин, убедил воеводу в том, что жители относятся враждебно к царским властям. За населением и даже за воинами гарнизона была установлена слежка, воеводские соглядатаи наводнили все городские кабаки и трактиры. С уст высокородного воеводы не сходили грубые слова в адрес жителей Брянска. Даже городская знать подверглась нападкам воеводы. Так, купцов, пришедших к нему с жалобой, он грубо обозвал «брянскими волками» и выгнал вон.
Произвол воеводы вызывал возмущения и среди воинов гарнизона. Здесь большинство составляли жители Брянска, а воевода опирался лишь на прибывших с ним слуг, «понося и обижая» простых воинов.
В мае 1606 года по городу поползли слухи о свержении в Москве Лжедмитрия I, о том, что он не был никаким царевичем, что это был самозванец, поставленный на престол предателями-боярами. Слово «боярин» ассоциировалось у брянцев с именем воеводы Бутурлина и вызывало ненависть. К тому же брянский воевода не позаботился о том, чтобы своевременно сообщить жителям города о свержении самозванца и провозглашении новым царем боярина Василия Шуйского (правил с 1606 по 1610 годы).
И хотя в Брянск прибыл царский посланец с известием о московских событиях, Бутурлин вовсе не желал «ни перед кем отчёту давати». Неизвестность рождала всякого рода слухи, что создало в городе обстановку тревоги и подозрительности.
Лето 1606 года ознаменовалось началом мощной крестьянской войны под предводительством Ивана Болотникова. Движение повстанцев началось на юге Руси. Уже в июне 1606 года крестьянская армия, пройдя Комарицкую волость, подошла к Севску. У стен этого города был создан сборный пункт для всех желавших воевать за «мужицкую свободу». Со всех сторон бежали к повстанцам крестьяне, казаки, городская беднота.
Вскоре у Севска скопилось до 50 тысяч восставших. По всем городам Руси поехали посланники Болотникова, призывавшие население переходить на сторону «мужицких» войск, убивать «предателей бояр» и захватывать их имущество. К концу лета 1606 года известие о восстании Болотникова пришло в Брянск. Посланцы восставших свободно ходили по городу, игнорируя воеводских соглядатаев, и призывали жителей присоединяться к ним. Известие о народном восстании всколыхнуло город. Первыми взбунтовались городские низы. Узнав об этом, Бутурлин собрал войско и решил «прекратить беспорядки». Однако воины гарнизона отказались подчиниться царскому воеводе. Напуганный воевода пытался бежать, но был схвачен и убит. Воины гарнизона присоединились к восставшим. Горожане решили поддержать Болотникова и послали в его армию сильный отряд из брянского гарнизона. Одновременно вспыхнуло восстание и в Карачеве. К Болотникову примкнуло 70 городов (в их числе Брянск, Карачев, Севск, Стародуб и Почеп). Успехи восставших напугали царя и бояр. Против повстанцев была двинута большая армия. Неорганизованное, составленное из представителей разных слоёв населения войско Болотникова вскоре было разбито. Царь Василий, будучи ловким и изворотливым, не решился жестоко расправляться с мятежными городами, а послал туда отряды с верными ему людьми, которым дал задание постараться «лаской» склонить на свою сторону «одураченных холопов».
В Брянск прибыл воевода Масальский, который, подойдя с войском к крепости, стал убеждать жителей открыть ворота и не сопротивляться. За это новый воевода обещал простить всем жителям их «ошибки» и править «по чести и закону». Умелая пропаганда воеводы произвела своё действие. Брянцы прекратили сопротивление, открыли городские ворота и признали новую власть. Вновь прибывший воевода оказался человеком честным. Как опытный военачальник, он умел ладить с людьми. Добродушный, весёлый по характеру воевода пришёлся по душе горожанам. В городе установились «порядок и спокойствие» как раз накануне новых суровых испытаний.

16.06.1984 г.

К 1000-летию Брянска

В   БОРЬБЕ   ЗА   ПРЕСТОЛ

Был ещё один самозваный «царевич Дмитрий». В историю этот новоявленный царевич вошёл под именем Лжедмитрия II. Объявив себя «чудом спасшимся» во время восстания 17 мая 1606 года в Москве царём Дмитрием и заручившись поддержкой польских войск, самозванец вторгся в пределы Руси. Летом 1607 года в Брянск пришло известие о вступлении Лжедмитрия II в Стародуб, где местные жители присягнули ему на верность, оказали большую денежную помощь и поставили до 3 тысяч ополченцев. Продвигаясь дальше на восток, польский ставленник через несколько дней занял Трубчевск. Известие о победах самозванца, шедшего с польскими интервентами на Русь, заставило жителей Брянска начать серьёзную подготовку к обороне.
В это время в Брянск пришло сообщение об осаде Почепа польскими отрядами А.Вишневецкого и Р.Ружинского. Для помощи жителям Почепа был послан сильный брянский отряд. Однако войскам Лжедмитрия II удалось опередить их: после ожесточённой осады они взяли Почеп. Героическая оборона Почепа (погибло до 4 тысяч горожан) задержала врагов. В Брянск вернулся так и не вступивший в сражение отряд.
В августе 1607 года отряды Лжедмитрия II появились у стен Брянска. Началась тяжёлая 5-месячная оборона города. Около 3-х месяцев поляки безуспешно штурмовали стены Брянска. Убедившись в неприступности города, они решили взять его измором.
…К декабрю 1607 года в городе стало иссякать продовольствие. Продолжение осады грозило голодом. Но вдруг неожиданно прибыл воевода Масальский, выезжавший из города за подкреплением и продовольствием: 15 декабря 1607 года отряд Масальского внезапно переправился через Десну и ринулся на вражеский лагерь. В стане врага началась паника и, воспользовавшись этим, Масальский отогнал врагов от города. А другой отряд из московских ратников доставил в город необходимое продовольствие. Теперь осада была брянцам нестрашна. В дальнейшем Лжедмитрий II, получив серьёзный урок под Брянском, так и не рискнул больше повторять осаду города и, обойдя его, двинулся на Москву. Подойдя к русской столице, самозванец надолго «застрял» у её стен, так и не сумев взять город. Но, несмотря на неудачу, Лжедмитрий II, считая себя «законным государем», в 1609 году выдал особую жалованную грамоту польским феодалам, по которой «передавал» им Брянск, Трубчевск, Карачев и Севск с Комарицкой волостью.
Летом 1609 года в Брянск прибыл польский посланник, требовавший подчиниться «указу славного царя Дмитрия» и перейти под власть Польши. Но в Брянске отказались даже говорить с ним. Тогда поляки решили продемонстрировать свою силу. К городу подступило большое польское войско, но, простояв у городских стен, враги вскоре отошли ни с чем.
В следующем, 1610 году, поляки совершили новый набег. На сей раз они попытались взять Брянск ночью. Но в городе об их движении уже знали:  натолкнувшись на сильную оборону, враг отошёл.
В 1611 году началось неприкрытое наступление Польши. Сильная армия польского королевича Владислава вторглась на Брянщину. Врагам удалось после жестокой осады взять Почеп и Стародуб, но сильное сопротивление населения этих городов поубавило решимости идти на Брянск.
1611 – 1612 годы были переломными в период «великой смуты». И жители героического Брянска внесли свой значительный вклад в дело спасения Руси. В русском ополчении Минина и Пожарского, очистившего Москву от польских войск, был и большой отряд, присланный из Брянска.
В 1613 году в Москве установилась царская династия Романовых. Но освободительная война против поляков продолжалась. В 1618 году между русским государством и Польшей было заключено Деулинское перемирие. Потерявшая много сил в годы «великой смуты» Русь была вынуждена уступить Польше Смоленскую, Черниговскую и Новгород-Северскую земли. Брянск же остался в составе Русского государства. Поляки были недовольны. – Москали искони вечный город Брянск оставили в своей стороне, – возмущались они на переговорах.
Так Брянск вновь оказался на самой границе русского государства накануне новых испытаний.
26.06.1984 г.

К 1000-летию Брянска

ЗА   СВОБОДУ   РОДНОЙ   ЗЕМЛИ

Деулинское перемирие (1618), которым завершилась русско-польская война, не привело к желанному для народов покою. Ограбленное войной русское государство не могло примириться со своим положением. Да и польские феодалы не оставляли своих претензий. Жители Брянска, в полной мере испытавшие на себе всю тяжесть русско-польских войн, готовились к новым суровым испытаниям. Создавалась внушительная система обороны с довольно сложной и эффективной разведкой, оправдавшей себя уже не раз. Брянск с давних пор был тесно связан с соседними городами Трубчевском, Стародубом, Почепом и другими, отошедшими к Польше, что позволяло всегда иметь верную информацию о поведении польских властей, о перемещениях войск и т.д.
С тревогой следили брянцы за попытками поляков навечно привязать к себе население соседних городов и сёл.
Уже в 1620 году польские феодалы начали заселять земли Брянщины. Так, осенью этого года они заняли село Рыловичи (ныне Новозыбковский район), а затем попытались нарушить русско-польскую границу близ Брянска с целью прощупать русскую оборону. В ответ брянцы совершили поход на Трубчевск, откуда выбили польский отряд и «с добром великим» вернулись в Брянск.
Взаимные конфликты на границе были в ту пору делом обычным. Стычки и перестрелки между русскими и польскими отрядами происходили ежедневно. В этих делах брянские воины настолько изловчились, что одно только их появление вызывало поспешное бегство поляков. В конечном счёте брянские власти даже ухитрились извлекать из конфликтных ситуаций свою выгоду: как только возникали продовольственные трудности в городе, брянцы снаряжали войско и направлялись к воинственным соседям, неизменно возвращаясь с богатыми трофеями. Ввиду того, что поляки не очень-то стремились выполнять условия перемирия, брянцы с ними особенно не церемонились.
Неспокойно жилось полякам на захваченной русской территории. Здесь разгоралась партизанская борьба. В то же самое время в пограничном Брянске царило спокойствие. Жители города занимались повседневными делами, велось обширное строительство. В 1626 году богатый брянский купец Т.Е.Алымов построил на свои средства первую большую каменную Покровскую церковь с пятью куполами (сохранилась до наших дней). Построенная в стиле московской архитектуры XVI века, церковь символизировала единство города с Москвой.
Брянские плотники принимали активное участие в строительстве новой оборонительной засечной полосы, шедшей параллельно Оке между Брянскими и Мещерскими лесами по линии Калуга – Брянск – Путивль.
О хорошей подготовке Брянска к обороне знали и поляки. Поэтому они не осмеливались совершать вторжения со стороны города и нападали на русские земли с юга. Так, в феврале 1632 года польская армия подошла к Севску. В Брянск своевременно прибыл севский гонец с известием об этом. Воевода немедленно снарядил сильный отряд из брянского гарнизона. Узнав о приближении брянских воинов, поляки, сняв осаду с Севска, поспешно отошли, не принимая боя.
Летом 1632 года на Брянщину вторгся новый враг: 20-тысячное войско крымских татар, ворвавшись с юга на русские земли, в июле подошло к Карачеву. Осадив город, татары разграбили и сожгли его окрестности, захватив в плен тысячи мирных жителей.
Для отпора врагу в Брянске было сформировано большое ополчение. Ввиду нехватки воинов, в ополчение охотно принимали всех желающих. В конце июля воины выступили в поход.
На этот раз татары решили предупредить события. На реке Снежке ими была устроена засада. Брянское ополчение, неподготовленное к неожиданному бою, внезапно было атаковано татарскими конниками со всех сторон. Попав в окружение, мужественные воины стали отчаянно защищаться. Брянцев спасло умение использовать огнестрельное оружие из особых укрытий – «гуляй-городов». Это были небольшие крепостцы на колёсах, за стенами которых прятались вооружённые пищалями воины. Крепостцы эти передвигались и для конницы были непреодолимой преградой. Спрятавшись за их стенами, ополченцы метко стреляли по врагам, лишая их манёвра.
Столкнувшись с упорной обороной русских и понеся большие потери, татары отошли. Однако вовсе уходить они не собирались. Татарское войско разбилось на ряд мелких «летучих» отрядов и продолжало грабить население. Лишь ценой огромного напряжения сил брянцам удалось изгнать врага: бои продолжались до октября.
Не успели брянские воины вернуться в родной город, как в Брянск прибыл царский гонец с известием о начале новой русско – польской войны (1632 – 1634). На этот раз бои шли за Смоленщину. Брянский отряд принимал участие в нанесении вспомогательных ударов. Так, в октябре – декабре 1632 года брянские воины участвовали в успешном походе на Стародуб.
И эта смоленская война была очень тяжёлой. После ряда успешных сражений русские войска перешли к обороне и, не имея сил и средств для продолжения войны, отступили, отдав врагу всё отвоёванное. Но и поляки, истощённые войной, не смогли наступать дальше.
Был заключён так называемый Поляновский мир (1634 г.), восстановивший границу, существовавшую до войны. Ввиду того, что все прежние противоречия между Россией и Польшей сохранились, очередная война между ними была лишь делом времени. К ней готовились, укрепляли пограничные города. В Брянск были привезены новые пушки, вырыт ещё один пороховой склад.
В 1637 году последовал царский указ о запрещении давать поместья и вотчины боярам и московским дворянам в Карачеве и к югу от него: строилась новая линия обороны – Белгородская засечная черта. Всё население близлежавших городов и сёл было привлечено к этим работам. Силу новой засечной черты удалось проверить во время нового нашествия крымских татар в 1645 году. На этот раз врагу удалось дойти лишь до Комарицкой волости, где они были остановлены и отброшены.

25.10.1984 г.

К 1000-летию Брянска

ЗА   СВОБОДУ КРАЯ

Летом 1648 года вспыхнула национально-освободительная война народа Украины против польских панов. Казацкие войска Богдана Хмельницкого в ряде сражений разбили войска королевской Польши. Уже в июне 1648 года отряды украинских казаков штурмом взяли Стародуб. Узнав об этих событиях, жители Почепа тоже подняли восстание и изгнали из города польский гарнизон. Однако в дальнейшем украинцы вынуждены были уступить часть своих завоеваний полякам. По Зборовскому миру 1649 года они возвратили врагу Стародубщину. Царский указ «о любви и дружбе» с украинцами способствовал участию жителей приграничных земель в борьбе с польскими феодалами.
В Брянске содержание царского указа узнали сразу. Многие жители города ещё раньше тайно принимали участие в борьбе с Польшей, теперь же они буквально хлынули в отряды украинских казаков. В 1652 году отряды повстанцев, в которых было немало брянцев, способствовали победе восстаний почти во всех городах западной Черниговщины. В короткий срок поляки были изгнаны из Стародуба, Почепа и Мглина.
В конце 1654 года поляки были вынуждены уйти из западных районов Брянщины.
Не добившись урегулирования отношений с Россией, поляки решили заключить союз с Крымом. Этого они долго добивались. Богатые денежные подарки склонили, наконец, в их сторону крымского хана. Россия была вынуждена сражаться теперь с коалицией врагов. Но времена на этот раз были уже другие. Окрепшая Россия теперь была в состоянии свободно сражаться со многими врагами.
Попытки татар вторгнуться на Русь с юга неизменно терпели неудачу.
Затянувшаяся война наносила огромный ущерб враждовавшим сторонам. Горели города и сёла, гибли люди. В Брянске постоянно пребывало готовое к сражениям большое войско. Однако только в 1659 году брянские отряды приступили к военным действиям. После тяжёлого поражения русской поместной конницы у Конотопа крымские татары, воспользовавшись временной растерянностью русских, вторглись в Севский уезд. Враги были беспощадны на русских землях: только за один месяц ими было убито и пленено до 27 тысяч человек, сожжено до 10 тысяч дворов.
Крымский хан, уверенный в победе, решил зимовать в Комарицкой волости. Самоуверенность врага была жестоко наказана. Неожиданный удар воинов из брянского и севского гарнизонов нарушил все их планы. Захватчики были разбиты и бежали, побросав пленников и награбленное имущество, а сам крымский хан чудом избежал пленения. И, тем не менее, татары продолжали свои набеги. В 1660 году они неожиданно нагрянули на Стародубщину. Бои приняли затяжной характер. Татарские отряды доходили до Стародуба и Мглина, но взять эти укреплённые города не смогли.
В этом же году началась перестройка Брянского кремля. Прежде всего, обновили старую городскую крепость, которая по окружности составляла около 1000 метров, имела 9 башен высотой от 12 до 22 метров и стены высотой от 6 до 8,5 метров. На стенах располагалось 31 орудие. К этой крепости пристроили новую – до 850 метров в окружности с 7 башнями высотой от 8 до 17 метров и установили на стенах 15 орудий. Одновременно в новой крепости был прорыт подземный ход, связанный со Спасо-Поликарповским монастырем и выходивший к Десне.
Словом, брянцы серьёзно подготовились к отражению неприятеля и, как показала история, не зря.
Летом 1661 года на Брянщину вновь вторглись татары. Им даже удалось захватить и разграбить Мглин. Но узнав о движении навстречу войска из Брянска, враги ушли.
В следующем, 1662 году, татары опять совершили набег. В этот раз они вторглись со стороны Севского уезда. Разграбив окрестности, татары захватили большой полон – до 20 тысяч человек. Однако русские войска подстерегли в засаде врагов и жестоко их наказали. Из 10-тысячного татарского войска в Крым сумели уйти лишь около 3 тысяч конников, а пленники были освобождены.
В 1663 году жителям Брянщины пришлось отражать натиск польских войск. Сам польский король Ян Казимир возглавил вторжение. Большая польская армия, не встречая серьёзного сопротивления, даже дошла до Карачева. Здесь врага остановили, а затем он был вынужден отойти. Брянцы решили преследовать поляков. У Мглина польские войска вновь были разбиты и с большими потерями отступили. Обрадованные победами русские воины утратили бдительность. Воспользовавшись этим, поляки внезапно атаковали и сожгли город Радогощ, который после этого погрома стал называться Погар.
В следующем, 1664 году, суровым испытаниям подверглись жители Брянска. Большое татарское войско, прорвав русскую линию обороны, стремительно пошло на север и приблизилось к Брянску. Ожесточённому штурму подвергся Свенский монастырь. Татарам удалось, используя численное превосходство, сжечь монастырскую крепость. Однако у стен Брянска врагов ожидала неудача. Воины брянского гарнизона, не считаясь с численным превосходством врага, в решительном сражении разбили татар наголову. Обескураженные силой сопротивления брянцев и их мужеством, враги поспешно отошли. После этого неудачного вторжения они долго не решались совершать набеги. Одновременно и царское правительство, обеспокоенное событиями на границах, предприняло ряд мер по укреплению обороноспособности юга страны.
В 1666 году царским указом был выделен особый округ – Севский разряд Белгородской оборонительной черты: туда были направлены большие воинские силы, выделены денежные средства. Вместе с тем русское правительство стремилось широко привлекать к обороне местные средства и силы, активно предоставляя самоуправление вновь присоединённым городам. Так, в 1666 году право на самоуправление получил город Стародуб.
1667 год был завершающим в последней затяжной русско-польской войне. В этом году враги попытались добиться победы. Но даже совместное вторжение поляков и татар на Брянщину не принесло им успеха: под Трубчевском после безуспешной осады польско-татарское войско было разбито и отошло.
В конечном счёте, изнурённые длительной войной поляки были вынуждены подписать Андрусовское перемирие (1667), по которому России возвращались Смоленщина, Брянщина и левобережная Украина.

13.11.1984 г.

К 1000-летию Брянска

НАДЁЖНЫЙ   ЩИТ   РОССИИ

После завершения последней продолжительной русско-польской войны (1653 – 1667) на земли нашего края пришёл долгожданный мир. В это время начинается интенсивное строительство, развивается торговля. В 70-е годы XVII века заново отстраивается Свенский монастырь под Брянском. Вместо прежних дубовых стен, сожжённых крымскими татарами в 1664 году, возводятся мощные стены из красного кирпича (сохранились до наших дней), внешний вид которых повторяет прежние формы. В это же время там же из красного кирпича строится надвратная Сретенская церковь.
Свенский монастырь имел большие денежные средства для обширного строительства. Поблизости у его стен на монастырской земле располагалась знаменитая Свенская ярмарка – центр всероссийского рынка – которая приносила большие доходы. На этой ярмарке встречались не только русские купцы со всей России, здесь был и иноземный торг. Даже персидские и среднеазиатские купцы привозили сюда свои товары. Значение этой ярмарки понимали и в Москве.
В связи со стабилизацией положения в пограничных городах царское правительство решило лишить жителей окраин их былых вольностей. На территорию Брянщины было распространено Соборное уложение 1649 года, окончательно закрепостившее крестьян и лишившее жителей городов свободы от налогообложения.
В Брянск, Стародуб, Трубчевск и другие города прибыли царские сборщики налогов. Не привыкшие к такому положению жители края встретили царских посланцев по-своему.
В 1676 году вспыхнуло восстание горожан Стародуба. Жители выгнали наместника и царских налогосборщиков и объявили о непринятии новых порядков. В ответ царь послал на Стародуб войска. Город подвергся опустошению и был сожжён. Трагический пример стародубцев удержал от бунтов другие города Брянщины.
В Брянске особых волнений и беспорядков не было. Жители спокойно восприняли царскую волю. К тому же городские власти не злоупотребляли своим положением, считаясь с местными традициями и нравами. Брянск, как сильный форпост, защищавший Москву, высоко ценился в столице. Тогда при дворе существовало правило, по которому царь «жаловал» своих надёжных и преданных людей званиями наместников наиболее значимых городов России. Так, брянским наместником был объявлен выдающийся русский государственный и политический деятель Фёдор Алексеевич Головин, будущий начальник посольского приказа, великий канцлер и любимец Петра I. Возможно, он и не бывал никогда в Брянске, но звание брянского наместника для столь важной персоны свидетельствовало о серьёзном значении Брянска в то время. 
Длительный мир способствовал развитию торговли и тихой жизни, которая  лишь дважды была нарушена набором «охочих людей» для похода на Крым. В 1687 и 1689 годах князь В.В.Голицын совершил два неудачных похода на Крымское ханство, куда и привлекались брянские и севские воины.
Вернувшиеся в Брянск ополченцы в немалой мере способствовали обострению политической обстановки в городе. Несмотря на приказ городских властей «вести себя тихо», жители стали собираться толпами и «худыми словами почали государыню Софию поносити». То же самое происходило и в других городах.
Голицынская авантюра стоила царевне Софье власти. Воспользовавшись сложившейся ситуацией, враждебная царевне боярско-дворянская группировка арестовала её, а власть фактически перешла в руки 17-летнего царевича Петра.
Начиналась новая эпоха.

06.12.1984 г.

К 1000-летию Брянска

ПЕРВЫЕ   ФАБРИКИ   В   ГОРОДЕ

С приходом к власти царя Петра в 1689 году в жизни России произошли значительные перемены. Молодой правитель, остро осознававший политико-хозяйственную отсталость страны, всю свою жизнь посвятил реформации (преобразованиям). Энергичный, всюду поспевавший царь оказывался подчас в самых отдалённых уголках огромной страны. Был он однажды и в Брянске.
Жители города принимали активное участие в реализации его широких замыслов. Уже в 1696 году в Брянске была спешно построена верфь, на которой сооружались суда для солдатских и стрелецких полков. Готовился поход на Азов – крупную турецкую крепость, запиравшую вход русским судам в Чёрное море.
В Брянске застучали топоры, город заполнил работный люд, выполняя царский заказ. Наконец готовые струги были спущены вниз по Десне к Днепру.
В походе на Азов в 1696 году, закончившемся взятием турецкой твердыни, принимали участие и «охочие» брянцы.
В дальнейшем Пётр I, не видя перспективы в продолжении войны с Турцией, решил вскоре заключить с ней мир и начал осуществлять свои военные планы на побережье Балтийского моря.
В 1700 – 1707 годах русские сумели отвоевать у шведов целый ряд прибалтийских городов.
В конце 1707 года шведам удалось разгромить Польшу, и в Россию поступило тревожное известие – враги перешли русскую границу. Отборные шведские войска, ведомые непобедимым доселе полководцем Карлом XII, шли на Москву.
  Имея основание опасаться вторжения врага через земли Брянщины, Пётр стал принимать всевозможные оборонительные меры. В начале 1708 года последовал царский указ о строительстве засеки на линии Псков – Смоленск – Брянск шириной в 150 шагов.
Для контроля над выполнением указа в Брянск был прислан царский посланник – подпоручик Василий Корчмин. Имея царский указ о наделении неограниченными полномочиями, Корчмин стал быстро проводить в жизнь не только план строительства засечной полосы, но и план укрепления самого Брянска.
Царский посланец писал Петру, что «…город Брянск от ветхости обвалился», и что он вместе с жителями города принимает все меры для укрепления его стен, увеличения численности гарнизона. В этом же письме Корчмин просил царя прислать оружия, так как тамошнее уже устарело.
Плохое состояние брянской крепости было связано с тем, что город находился довольно далеко от границы, а враги уже давно не решались вторгаться в самую глубину страны. Никто в Брянске и не предполагал, что городу ещё когда-то доведётся сыграть роль боевой крепости, и поэтому его оборонительные сооружения были запущены.
Усилиями В.Корчмина брянский кремль был заново укреплён, в город были завезены новые пушки. Словом, горожане были готовы встретить врага.
В сентябре 1708 года шведы вышли из Могилёва к Стародубу. 14 сентября они безуспешно пытались взять Стародуб. За движением врага внимательно следили в Брянске. Донесения о сражениях с иноземными захватчиками были ободряющими.
Так враги не смогли взять Мглин, не решились штурмовать Почепскую крепость.
Всё же у царя Петра сохранялись опасения, что враги двинутся на Москву через Брянск. 22 октября 1708 года в Брянске неожиданно появился сам царь, произведя немалый переполох. Без торжественных встреч и церемоний Пётр нагрянул в кремль и вместе с Корчминым в течение трёх дней лично инспектировал состояние крепости, арсенала, вооружение и боеготовность гарнизона. Осмотрев город, царь остался доволен выполнением своего указа. Затем, похвалив городские власти «за усердие» и распорядившись заложить здесь Адмиралтейскую верфь, Пётр отбыл на юг. В дальнейшем царь не посещал Брянска. Вместо него в город неоднократно наезжал «светлейший князь» Александр Данилович Меньшиков.
Успехи русского оружия и реформаторской деятельности царя Петра предрешили исход Северной войны. После Полтавской битвы (1709), в которой шведы были наголову разбиты, театр военных действий вновь переместился на Балтийское море.
После исчезновения вражеской угрозы жители Брянска занялись мирными делами. По царскому велению в городах России стали повсеместно строиться ручные фабрики (мануфактуры). В Брянске появилось несколько суконных мастерских, небольшая канатная фабрика. Наличие поблизости крупного торгового центра – Свенской ярмарки – оживляло деятельность городского купечества.
В 20-е годы XVIII столетия Пётр, подражая передовым европейским странам, учредил в российских городах специальные выборные административные органы – Ратуши – определявшие жизнь городов. Они составлялись из промышленников и «торгового люда» с целью укрепления их хозяйственного влияния на жизнь страны.
Не миновала эта реформа и Брянска. В 1723 году начались выборы в городскую Ратушу и здесь.
03.01.1985 г.

К 1000-летию Брянска

ЭКОНОМИЧЕСКАЯ   ЖИЗНЬ   УЕЗДНОГО   ГОРОДА

Бурные времена Петра I несколько оживили хозяйственную жизнь Брянска. Ещё в 1709 году царским указом Брянск был введён в состав Киевской губернии как уездный город. Находясь в отдалении от Киева, Брянск практически сохранял хозяйственную самостоятельность. Подчинённость губернскому центру была лишь номинальной. Административно-хозяйственные распоряжения для Брянска продолжали исходить из столицы. Так, в 1737 году на верфи, возведённой ещё в годы правления Петра, начали строить суда Брянской флотилии для похода на Турцию. В течение двух лет согнанные со всех концов России «работные люди» вместе с брянцами, исполняли царский указ. После окончания войны с Турцией хозяйственная активность в Брянске снизилась. Лишь с приходом к власти дочери царя Петра Елизаветы (1741 – 1761), продолжившей политику отца, в городе вновь активизировалось купечество.
В 1747 году последовал царский указ о разрешении крестьянам всех категорий записываться в купцы при условии наличия у них промыслов с капиталом от 300 до 500 рублей. Этот указ перевернул жизнь в Брянске вверх дном!
Узнав об указе царицы, крестьяне ринулись в городскую Ратушу. Напуганные помещики (среди которых самым богатым был А.Гончаров) попытались предотвратить освобождение своих крепостных. Однако городские власти, в том числе бургомистр И.Выходцев, поддержали крестьян и стали записывать их в купцы. В результате в городе начались беспорядки. Вначале они сопровождались стычками помещичьих вооружённых отрядов с горожанами, затем в события вмешались воины гарнизона. В 1749 – 1751 годах шла самая настоящая война. Центральные власти вступились за помещиков. В город были присланы правительственные войска. Но крестьяне, поддержанные горожанами, вовсе не собирались сдаваться. Восставшие крестьяне создали в одном из кварталов свою крепость из нескольких дворов, и, окопавшись, в течение двух (!) лет держали осаду. Лишь 5 июля 1751 года квартал был взят штурмом правительственными войсками. Захваченных крестьян отвезли в «железах» в Москву, где предали пыткам.
Целых пять лет длилось следствие по «брянской смуте», и лишь в 1756 году сенат вынес решение «сечь бунтовщиков плетьми и кнутом», а поддержавший их брянский магистрат оштрафовать на 500 рублей.
Но, несмотря на правительственные репрессии, состав купечества в Брянске заметно расширился, что оживило и хозяйственную деятельность. В середине XVIII века в городе начинается самое интенсивное за весь прошедший период строительство. В это время в Брянске имелось 43 лавки, 8 харчевен, 7 постоялых дворов, 8 питейных домов и более 1100 жилых домов, а население доходило до 10 тысяч человек.
В 1749 году в Свенском монастыре под Брянском по инициативе Киевской епархии был построен огромный каменный Успенский собор.
В 1751 году была построена кирпичная Горне-Никольская церковь в Брянске, в 1755 – 1769 годах там же строилась Тихвинская церковь.
Интенсивное строительство резко оборвалось после 1778 года, когда царским указом Брянск был введён в состав Орловской губернии, и многие купцы уехали в Орёл. Хозяйственная жизнь начала замирать.
Вот тут-то помещики и хватились, что зря обижали (во время событий 1747 – 1751 годов) своё купечество: стали сокращаться рынки сбыта сельхозпродуктов.
Жизнь, тем не менее, продолжалась. В 1779 году власти открыли в городе духовное училище (как филиал Севской духовной семинарии). Однако оно не было популярно в среде торговых людей и в 1798 году было закрыто.
В городе также существовала небольшая школа для купеческих сыновей.
В 1783 году по указу царицы Екатерины II в Брянске стали строить завод «Арсенал» для производства пушек в связи с очередной русско-турецкой войной. Деловая жизнь несколько активизировалась. К весне 1785 года горный мастер Данила Рыков отлил две двадцатичетырёхфунтовые пушки, а в 1788 году строительство завода было завершено. Постройка Арсенала не только встряхнула хозяйственную жизнь: в Брянске постепенно стал складываться новый слой населения – «работные люди».

10.01.1985 г.

К 1000-летию Брянска

ГОРОД   РОС   И   РАЗВИВАЛСЯ

XIX век в истории нашей родины – это время стремительного экономического развития. Это целая эпоха, когда Россия от уровня полуфеодальной, полукапиталистической страны шагнула в ряд передовых европейских стран, вступила в эпоху империализма.
Брянск в это столетие пережил все сложные перипетии роста и становления крупного промышленного города России. В 1804 году ещё только «Арсенал» можно было считать крупным предприятием, насчитывавшим 450 рабочих. В основном в городе были небольшие заводы, самыми значительными из которых являлись канатные фабрики Мешкова, Гридина, Бабаева и Давыдова.
В 1811 году в Брянск как раз накануне вторжения в Россию французских войск, прибыла правительственная комиссия, постановившая расширить завод Арсенал. Уже в это время на заводе изготовлялось до 23 процентов всех ружей.
С вторжением Наполеона в Россию в Брянске началось формирование отрядов ополчения, а к лету 1812 года было создано 4 артиллерийских и 1 понтонная роты, которые приняли участие в Бородинской битве.
В сентябре 1812 года, после занятия Москвы, Наполеон распорядился начать продвижение французских войск на юг. В Брянске узнали об этом. В городе, не имевшем достаточно сил для обороны, началась паника. Власти готовились к эвакуации, было даже принято решение поджечь город. Но русский глвнокомандующий М.И. Кутузов предотвратил эту крайность.
После окончания войны город начал быстро расти. К 1850 году в Брянске было уже до 1470 домов, а население насчитывало 12 тысяч человек.
Расширялась торговля, распространялся бурлацкий промысел, в котором участвовали до 2500 человек, тащивших суда до Киева и Херсона. В это же время значительно расширился и завод «Арсенал», где уже имелось 920 рабочих, производивших до 70 артиллерийских орудий в год.
Но, несмотря на тенденции роста города, бытовые условия жизни были плохими. В городе имелось всего 11 колодцев, и основная масса населения брала воду из Десны. Неудовлетворительно обстояло дело и с организацией пожарной службы. Скученность деревянных строений, отсутствие противопожарного инвентаря приводили к частым пожарам. Так, в 1835, 1862, 1875 годах в Брянске вспыхивали такие грандиозные пожары, что выгорало до половины города.
А в целом, в первой половине – середине XIX века в городе обстановка была спокойной, и лишь во время Крымской войны (1853 – 1856), когда в городе формировалось ополчение для обороны Севастополя, наступило некоторое оживление.
Жизнь в Брянске стала стремительно набирать темпы благодаря отмене крепостного права (1861) и строительству железных дорог.
В 1868 году из Орла на спинах тысяч безвестных строителей в город пришла «чугунка» (так в народе называли железную дорогу). Была проложена линия Орёл – Брянск – Рославль. В 1885 – 1887 годах строилась железная дорога Брянск – Гомель, в 1894 – 1897 годах – Брянск – Льгов, а в 1897 году – Брянск – Москва.
В 1868 году, воспользовавшись постройкой железной дороги от Орла до Рославля, заводчик С.И.Мальцов основал Радицкий рельсопрокатный завод, который особенно расширился в годы русско-турецкой войны 1877 – 1878 годов, когда поступали большие военные заказы. Со смертью Мальцова завод несколько захирел, но в 1885 году царское правительство, введя на нём казенное управление, вновь оживило производство.
В 1873 году заводчиком Губониным вместе с князем Тенишевым был построен ещё один рельсопрокатный завод, который одним из первых в России стал выпускать стальные рельсы вместо железных. Этот завод стал к 1880 году крупнейшим в стране и выплавлял до одной трети всей русской стали.
В 1881 году изготовленная на Брянском заводе судовая броня превзошла по качеству английскую, а в 1882 году изделия завода экспонировались на Всероссийской выставке и получили высокую оценку.
С быстрым развитием промышленности увеличивалось население города. В 1890 году оно составило уже 21 тысячу человек. Росла и численность промышленных рабочих.

31.01.1985 г.

К 1000-летию Брянска

КЛАССОВОЕ   СПЛОЧЕНИЕ

В конце XIX века положение рабочего класса в стране ухудшилось. Особенно тяжёлым оно было на брянских заводах. Так, например, на Радицком вагоностроительном заводе рабочий день длился 15 часов, а зарплата за день не превышала 80 копеек (примерно 1600 рублей в ценах 2017 года – К.С.). Причём две трети этой зарплаты заводские хозяева выдавали продуктами своих лавок, нередко подпорченными. Ни о каких благах рабочие не могли помышлять. Тяжёлые условия жизни и труда вызывали недовольство, были причинами стихийных протестов и требований.
В 1897 году на Брянском рельсопрокатном заводе, где, как писала позже большевистская газета «Искра», «чуть ли не каждый день происходили несчастные случаи с человеческими жертвами», чаще возникали забастовки. Сплачивал рабочих мастер Г.Корхов. Он же создал здесь кружок «Союз сознательных рабочих».
В сентябре 1898 года по призыву «Союза» на Брянском рельсопрокатном заводе произошла забастовка, приведшая к столкновению с войсками. Несмотря на массовые аресты, заводчики были вынуждены удовлетворить экономические требования рабочих.
К 1900 году социал-демократические кружки возникли на Радицком (Мальцевском) заводе, «Арсенале» и других.
В 1901 году рабочими Н.Кубяком, И.Никитиным, А.Кудрявцевым и другими была создана в Брянске социал-демократическая организация рельсопрокатного завода. Вскоре возник комитет социал-демократов и на Мальцевском заводе.
В 1903 году Брянский и Мальцевский комитеты объединились в Брянский окружной комитет, который слился с Орловским.
После II съезда РСДРП (июль – август 1903 года) в Брянск по заданию В.И.Ленина прибыл большевик Иосиф Дубровинский. Орловско-Брянский комитет встал на большевистские позиции. Летом 1903 года произошла мощная забастовка на рельсопрокатном заводе. Рабочие несли красный флаг. Напуганные движением рабочих власти начали аресты. В тюрьмы были брошены многие большевистские организаторы. Это ослабило комитет РСДРП, и к 1904 году он постепенно оказался в руках меньшевиков.
1905 год начался в Брянске особенно бурно. После расстрела царскими войсками мирной демонстрации рабочих в Петербурге («Кровавое воскресенье», 9 января) в городе начались забастовки протеста. Брянск буквально кипел. В феврале-марте останавливались заводы.
Меньшевистское руководство социал-демократической организации тормозило развитие революции, что приводило к постепенному снижению авторитета меньшевиков.
К осени 1905 года начинает возрастать влияние большевиков на население. 22 октября в городе прошла большая демонстрация рабочих. Для её разгона городские власти отдали войскам распоряжение стрелять. В результате было убито двое и ранено 50 рабочих.
Для более организованных действий рабочих и солдат создаётся Брянский окружной комитет РСДРП, в состав которого входят видные большевики В.Слуцкая, Б.Волин, И.Фокин. Стала выходить и первая легальная газета брянских социал-демократов – «Брянский голос» (всего вышло 17 номеров) – а когда власти закрыли её, с августа 1906 года в Брянске нелегально издавалась газета «Пролетарий» (вышло 50 номеров).
К лету 1907 года Брянская окружная организация РСДРП выросла до тысячи человек.
В августе 1914 года царская Россия была втянута в первую мировую, или, как её иначе называли, империалистическую войну. Это страшное событие несколько отвлекло население от своих повседневных продлем, но уже к 1915 году вновь набирает силу забастовочное движение. Летом этого года в Брянск прибыл царь Николай II. По пути на фронт он хотел «пробудить в народе монархические чувства». Но визит царя не имел успеха, а на Радицком заводе, куда он явился, лишь усилиями полиции и войск удалось избежать «эксцессов»…
Начало 1917 года вновь напомнило события первой русской революции. Как только в Брянск пришло известие о победе Февральской революции, в городе был сформирован (2 марта) Совет рабочих и солдатских депутатов. Вначале большинство в нём составляли меньшевики и эсеры, но с прибытием в город в апреле Игната Фокина авторитет большевиков начал расти. В мае 1917 года брянские большевики создали свою организацию РСДРП во главе с И.Фокиным. Возникло двоевластие – большевистский ревком и меньшевистский Совет. По инициативе большевиков на заводах города стали создаваться военные комитеты, формировались отряды Красной Гвардии. Постепенно шла большевизация Советов.
20 октября исполком Совета открыто поддержал большевиков: выдвинув курс на вооружённое восстание и создал революционный комитет во главе с И.Фокиным.
25 октября, как только в Брянск пришло известие о победе вооружённого восстания в Петрограде, на заседании городского Совета было принято решение немедленно занимать все узловые пункты города отрядами рабочих. К вечеру восстание брянского пролетариата закончилось победой. В городе установилась Советская власть.

16.02.1985 г.

К 1000-летию Брянска

НАЛАЖИВАЛАСЬ   НОВАЯ   ЖИЗНЬ

С установлением Советской власти в Брянске началась новая жизнь. Несмотря на большие трудности, уже первые постановления Совета были направлены на улучшение положения трудящихся. В первых числах ноября исполком принял решение об организации рабочего контроля на всех крупных предприятиях уезда, а 16 ноября 1917 года – и решение об организации вечерней школы для рабочих и солдат.
Эсеры и меньшевики пытались бороться против первых мероприятий Советской власти. Радицкий Совет (в составе которого преобладали эсеры и меньшевики) даже вынес резолюцию об отрицании Октябрьской революции. Но народ не поддержал их.
18 ноября 1917 года И.Фокин внёс на заседании Совета резолюцию о поддержке Советской власти и Совнаркома. Она была принята большинством голосов (93 против 3). Но враги не собирались прекращать борьбу. В декабре 1917 года эсеры и меньшевики устроили саботаж на Брянском рельсопрокатном заводе и добились его остановки.
В январе 1918 года в городе начался голод. Воспользовавшись этим, эсеры и меньшевики начали антибольшевистскую агитацию и добились преимущества в Брянском Совете. Придя к власти в городе, они начали всячески умалять революционные завоевания, в результате чего утратили авторитет в народе, и в феврале, после новых выборов, в исполкоме Совета большинство вновь получили большевики.
В феврале 1918 года решением ВСНХ в Брянске был национализирован рельсопрокатный завод. По указанию В.И.Ленина завод получил от государства кредит в 20 миллионов рублей. На заводе было организовано рабочее правление.
10 мая 1918 года заводской коллектив принял «Правила внутреннего распорядка», которые стали образцом для всех предприятий страны, их высоко оценил В.И.Ленин.
Летом 1918 года в Брянске разразился небывалый голод. Решением Совета в Москву была направлена делегация рабочих с просьбой о помощи. 11 июня делегация была принята В.И.Лениным, а уже 30 июня в город прибыл вагон с хлебом, отпущенным наркоматом продовольствия по указанию вождя.
С началом гражданской войны город оказался на военном положении. Ещё в апреле 1918 года был создан Брянский пограничный район. Формировались отряды рабочих для обороны города от возможного нападения немцев и гайдамаков. На Южный фронт было направлено 300 брянских рабочих-добровольцев. В сентябре партийный комитет принял решение об отправке на фронт 20 процентов брянских коммунистов.
1919 год был самым тяжёлым для молодой Советской республики. В это время контрреволюция добилась некоторых успехов: Деникин занял Орёл, зашевелились в городе меньшевики и эсеры.
В марте 1919 года в Брянске вспыхнул мятеж эсеров, которым удалось привлечь на свою сторону часть солдат. Лишь терпеливая, умелая агитация большевиков спасла положение, и мятеж развития не получил. На вражеские действия брянские рабочие ответили героическим трудом: увеличили выпуск бронепоездов, тачанок, оружия.
Летом 1919 года неожиданно скончался от тифа первый председатель Брянского Совета, видный большевик-ленинец Игнат Иванович Фокин. В это же время в Брянск с агитационно-инструкторским поездом прибыл председатель ВЦИК М.И.Калинин. Рабочие с радостью приветствовали «всероссийского старосту». Выступление Калинина на рельсопрокатном заводе прерывалось бурными аплодисментами, криками «ура».
Осенью 1919 года обстановка на фронте ухудшилась. Белые разъезды появились около Карачева. Большевики приняли все меры для отпора врагу: около 75 процентов от всех коммунистов было направлено на фронт. В считанные дни белые отряды были разбиты и отброшены.
Вскоре решением Советского правительства началась административно-территориальная перестройка страны. Была образована Брянская губерния, а Брянск стал губернским центром. Это говорило о большом значении, которое придавал Совнарком Брянску.
После разгрома Деникина молодая Советская республика получила мирную передышку. Началось восстановление разрушенного гражданской войной и интервенцией народного хозяйства. В Брянске закипела трудовая жизнь. Рабочие восстанавливали железнодорожные пути, ремонтировали вагоны. Все предприятия возобновили выпуск продукции.
Летом 1920 года панская Польша вероломно напала на нашу страну. В Крыму подняли головы белогвардейцы Врангеля. Вновь началась война.
Брянские власти опять провели мобилизацию из рабочих, а заводы переключились на выпуск военной продукции. В короткий срок Красная Армия разгромила Врангеля и изгнала из пределов России польских агрессоров. Закончилась война, и молодая Советская республика приступила к созидательному труду.
В начале 1921 года Совет Труда и Обороны направил на Брянский рельсопрокатный завод заказ на электроплуги за подписью Ленина. Этот заказ был успешно выполнен, и в ноябре 1921 года В.И.Ленин предложил за это «…особо вознаградить до 70 человек рабочих и служащих…».  В городе восстанавливались старые и строились новые предприятия. Так, в 1922 году был реконструирован лесозавод, а с 1 мая 1923 года был пущен новый шиферный завод. Улучшались культурные и бытовые условия жизни трудящихся. В 1922 году в Бежице открылся рабфак, 180 рабочих и работниц пришли сюда для полготовки к поступлению в вузы.
В 1923 – 1924 годах в Брянске по инициативе рабочих рельсопрокатного завода Р.Синегубова и А.Григорьева начинается новаторское движение за повышение норм выработки. Быстро росли ряды рабочих. К 1926 году в Брянске и Бежице уже проживало до 77 тысяч человек.
Город в основном был деревянным, поэтому строительство в 1927 году в Бежице Дворца культуры заложило основу будущего совремённого города. В этом же году началось строительство Брянской ГРЭС, был проложен водопровод в Фокинском районе, построено несколько больниц, поликлиник, клубов.
В 1929 году решением Совнаркома была ликвидирована Брянская губерния, и Брянск вошёл в состав Западной области с центром в Смоленске.
В годы предвоенных пятилеток (1928 – 1941) Брянск превратился в крупный промышленный центр. К началу 1941 года в Брянске и Бежице действовали около 230 предприятий, а выпуск промышленной продукции в 15 раз превышал уровень 1913 года.
В сентябре 1937 года Западная область была упразднена, и Брянск стал районным центром Орловской области.
Накануне войны в Брянске и Бежице имелось два института, 10 техникумов, 43 школы, функционировали 40 детсадов, 15 больниц, 23 поликлиники, 50 библиотек, а население составляло около 180 тысяч человек.

07.03.1985 г.

К 100-летию Брянска

НЕПРЕКЛОННАЯ   ВОЛЯ   К   СВОБОДЕ

22 июня 1941 года гитлеровская Германия вероломно напала на нашу родину. Был прерван мирный труд советских граждан. Началась Великая Отечественная война.
Уже 26 июня жителям Брянска пришлось испытать на себе вражеские бомбовые удары. В этот день эскадрилья из шести бомбардировщиков атаковала город. Враги разбомбили несколько жилых домов и железнодорожную полосу у станции Брянск I. С этих пор воздушные налёты стали совершаться ежедневно. Но, несмотря на бомбёжку, не прекращалась работа предприятий, тысячи людей участвовали в строительстве оборонительных сооружений.
В короткий срок брянцами было вырыто до 960 километров противотанковых рвов и отсечных позиций, построено 1260 дотов и 670 дзотов, 1650 пулеметных гнёзд.
День и ночь, не останавливаясь ни на минуту, проходила спешная эвакуация заводов. Уже к сентябрю были в основном эвакуированы на восток все заводы, с которыми уехали около 100 тысяч человек.
Одновременно из заводских рабочих и служащих в Брянске создавались истребительные батальоны, которые в дальнейшем стали базовыми для партизанских отрядов.
Около двух месяцев шли ожесточённые бои на подступах к городу. Не имея возможности прорвать мощную оборонительную линию, гитлеровцы решили пойти в обход. Это отняло немало времени, что имело большое значение для обороны столицы.
13 октября 1941 года газета «Правда» сообщила, что «…после упорных многодневных боёв наши войска оставили город Брянск».
Наступили чёрные дни вражеской оккупации.
В центре города нацисты устроили тюрьму для советских граждан. Там же расстреливали своих дезертиров и антифашистов. Уже на третий день оккупации в городе появились зловещие символы гитлеровской «свободы» – виселицы с телами казнённых. Начались расстрелы.
Но нацисты не добились покорности от жителей Брянска. В окрестностях города развернулось партизанское движение. Особенно прославился в боях с врагами партизанский отряд Д.Е.Кравцова. Партизаны ежедневно пробирались в Брянск, собирали сведения о военных объектах, оставляли связных. Сведения по рации передавались в Москву, и советская авиация успешно бомбила вражеские объекты.
После гибели отважного партизана Д.Е.Кравцова его отряд возглавил М.И.Дука. Объединившись с брянским районным партизанским отрядом под командованием М.П.Ромашина, партизаны стали совершать рейды по вражеским тылам, истребив сотни нацистских солдат и офицеров, уничтожив несколько танков и другой боевой техники.
С 11 января по июнь 1942 года ими было подорвано 16 вражеских эшелонов с большим числом живой силы и техники.
С осени 1942 года началась «рельсовая война». С октября 1942 года по февраль 1943 года партизаны пустили под откос почти 30 вражеских эшелонов.
Действия партизан буквально парализовали нацистов, заставляли их отзывать с фронта значительные военные силы. За два года партизаны осуществили более тысячи боевых операций, пустили под откос 993 воинских эшелона, уничтожили много танков, 1500 автомашин, взорвали более 200 мостов и истребили свыше 140 тысяч нацистских солдат и офицеров. В бессильной ярости гитлеровцы обрушивали свой гнев на головы мирных жителей Брянска.
Но зверства врагов не сломили волю советских людей. Близилось возмездие зарвавшимся интервентам.
В августе 1943 года войска Брянского фронта, сломив упорное сопротивление немецких войск, подошли к Брянску.
15 августа Красная Армия освободила Карачев. Враг упорно цеплялся за Брянск, понимая важность его значения в системе обороны.
Тогда части Красной Армии предприняли обходной манёвр. В первых числах сентября дивизия Украинца неожиданно овладела Фокинским районом, отбросив врага за Десну. Одновременно дивизия полковника Абашева тоже лесом вышла к Володарскому району и вышвырнула оттуда гитлеровцев. А 16 сентября ночью в Бежицу ворвались части дивизии полковника Валюгина.
Рано утром 17 сентября после ожесточённого боя была взята Бежица. Над зданием Бежицкого вокзала взвился красный флаг. В это же время шли тяжёлые бои в Советском районе. Ещё глубокой ночью части Красной Армии полковника Украинца и полковника Абашева форсировали Десну и завязали уличные бои. Особенно отличились бойцы 3-й стрелковой роты 1066 стрелкового полка лейтенанта Ремеза. Они первыми ворвались в город и начали бой за центральную улицу.
Утром 17 сентября 1943 года по улицам Брянска шествовали советские бойцы-освободители.
14.05.1985 г.

К 1000-летию Брянска

ИЗ   РУИН   И   ПЕПЛА

Осенью 1943 года Брянск являл собой печальное зрелище. Более половины домов было уничтожено. Враги взорвали очистные сооружения, водонапорные башни, все мосты. Общая сумма ущерба, нанесённого Брянску и Бежице оккупантами, составила огромную сумму.
Ещё за несколько дней до освобождения Брянска, 21 августа 1943 года, СНК и ЦК ВКП(б) вынесли постановление о неотложных мерах по восстановлению хозяйства в районах, освобождённых от немецкиъх оккупантов. Брянск был внесён в список 15 наиболее пострадавших городов, восстановлению которых партийное руководство и правительство придавали особое значение.
Жители Брянска и Бежицы начали восстановление разрушенных жилых домов, заводов и фабрик. Большую помощь им оказали трудящиеся всей страны. Так, брянским железнодорожникам помогали шефы из Алма-Аты, мясокомбинат восстанавливался с помощью семипалатинских рабочих. Постепенно налаживалась жизнь. В конце 1943 – начале 1944 годов были пущены первые цехи горпромкомбината, горпищекомбината, открылось несколько столовых. Стали работать клубы и театр.
Нацисты, правда, ещё продолжали бомбить мирный город. Летом 1944 года вражеские бомбардировщики нанесли мощный удар по железнодорожному узлу станции Брянск II, но уже на следующий день брянцы восстановили разрушенное полотно дороги.
В 1944 году почти все основные заводы Брянска начали выпускать промышленную продукцию, однако до полного восстановления предриятий ещё было далеко. Так, в 1945 году валовая продукция промышленности Брянщины составляла всего лишь 18 процентов к продукции предвоенного 1940 года.
5 июля 1944 года указом Президиума Верховного Совета СССР была образована Брянская область. Брянск стал областным центром. Ускорились и темпы восстановления города. В конце июня 1945 года усилиями тружеников была восстановлена ГРЭС, город получил электричество. Однако ещё очень остро стоял вопрос обеспечения возвращавшихся в родной город трудящихся жильём. В конце 1945 года в землянках жили 884 семьи, не считая тех, кто жил в подвалах домов и во времянках.
1 ноября 1945 года СНК СССР принял новое постановление о возрождении 15 старейших русских городов, в число которых вошёл и Брянск. Для этой цели правительство выделило Брянску и Бежице 60 миллионов рублей. Особенно быстрыми темпами пошло восстановление города после принятия Верховным Советом СССР IV пятилетнего плана (1946 – 1950 годы) восстановления народного хозяйства. Только на восстановление предприятий в Брянске и Бежице правительство выделило 629 миллионов рублей.
В последнем (1950) году пятилетки валовый выпуск продукции брянских предприятий достиг довоенного уровня. Таким образом, героический труд брянцев завершился восстановлением городского хозяйства. Брянск восстал из руин и пепла.
За годы этой пятилетки в Брянске и Бежице вошло в строй 138 тысяч квадратных метров жилой площади, построено 9 школ, 2 бани, 5 поликлиник, драмтеатр.
Следующая пятилетка (1951 – 1955 годы) принесла новые высокие результаты. В 1954 году вошли в строй бисквитная, макаронная фабрики, маслобаза, пиво-солодовенный завод. В 1955 году начал функционировать фосфоритный завод. Для ускоренного развития промышленности большое значение имело и строительство газопровода Дашава – Брянск – Москва, обеспечивавшего заводы новым дешёвым топливом. Реконструировался и машиностроительный (бывший рельсопрокатный) завод.
С сентября 1951 года на этом заводе стали производиться первые электротурбины, передвижные паровые электростанции. План V пятилетки был успешно выполнен к декабрю 1955 года.
В феврале 1956 года XX съезд КПСС принял директивы на VI пятилетку. Реализуя эти планы, в 1956 году было принято постановление о мерах помощи по развитию городского хозяйства и благоустройству города Брянска. Брянск и Бежица были объединены в один город.
За эту пятилетку в Брянске было построено ещё несколько крупных предприятий, в числе которых – фабрика «Десна» (по производству пианино), камвольный комбинат, шлакоблочный и хлебный заводы, молокозавод. Завершилось строительство газопровода Шебелинка – Брянск. Газ стал входить в быт трудящихся.
7 ноября 1958 года в Брянске начал функционировать телевизионный центр, затем начали работать областная библиотека, Дом книги, Дом пионеров и другие объекты культурного назначения. Росло и население города. В 1959 году оно составило 207 тысяч человек.
В 60-е годы развитие города продолжалось ещё успешнее. В 1965 году Брянск давал продукции в 80 раз больше, чем в 1913 году, и в 5 с лишним раз больше, чем в 1940 году. Город стремительно рос. По отношению к 1959 году в 1966 году водопроводная сеть увеличилась в 1,5 раза, канализационная – в 3 раза, электрическая – в 2 раза, а жилья было построено в 2,5 раза больше.
За успехи в восстановлении и дальнейшем развитии народного хозяйства Брянская область указом Президиума Верховного Совета СССР от 30 января 1967 года была награждена орденом Ленина. Реализация планов VIII – X пятилеток (1966 – 1980 годы) дала ещё больший толчок развитию города. Продолжалось совершенствование производства на основе новой техники и технологии. Строились новые предприятия, громадными темпами шло возведение культурно-оздоровительных и спортивных учреждений. В эти годы вошли в строй городской плавательный бассейн, крытый рынок в Советском районе, цирк и другие здания. Население в 1970 году достигло 318 тысяч человек.
Правительство высоко оценило трудовой подвиг брянцев. 29 марта 1979 года город Брянск был удостоен ордена Октябрьской революции. Эта награда была вручена городу за достижения на фронтах войны и в мирном труде.
Выполняя решения XXVI съезда КПСС, последующих Пленумов ЦК КПСС, трудящиеся Брянска и области способствовали дальнейшему развитию народного хозяйства, укреплению оборонной и экономической мощи страны. Промышленность взяла курс на всемерную интенсификацию производства. За годы пятилетки было комплексно механизировано и автоматизировано 135 цехов и участков, установлено 170 механизированных и полуавтоматизированных линий, 866 единиц прогрессивного оборудования. Брянск уверенно смотрел в будущее.

11.06.1985 г.

И З    И С Т О Р И И    Н А Ш Е Г О    К Р А Я

«Социально-политическая борьба в русском государстве в начале XVII века», – так назвал свою монографию известный советский ученый-историк профессор Р.Г.Скрынников (Издательство ЛГУ, Ленинград, 1985 г.). Немало страниц в ней посвящено и Брянскому региону.
В книге рассказывается о событиях последних лет правления царя Бориса Годунова и о приходе Лжедмитрия I к власти в Москве (1600 – 1605 гг.). Ценно сообщение учёного об участии брянских «выборных дворян» во внутриполитических событиях. Один из них – Афанасий Фёдорович Зиновьев – был заметной фигурой при дворе. Так, например, при царе Борисе он сначала направлялся выполнять различные дипломатические поручения в Крыму, а затем служил головой в царском стане. Позже А.Ф.Зиновьев оказался в свите известного политического деятеля Б.Я.Бельского, с которым строил по приказу царя в 1600 году пограничный город Царёв-Борисов. В этом же году из-за Бельского, которого царь арестовал, подозревая в измене, были репрессированы и некоторые «старые дворяне». В опалу попал и Зиновьев.
Автор уделяет большое внимание событиям в Комарицкой волости в 1602 – 1603 годах. Прежде всего, он отмечает, что эта волость была дворцовой, и там жили зажиточные мужики. Они и начали в упомянутые годы распрю с соседним монастырём из-за земли. Спор сопровождался «бранеми великими», но был решён миром, ибо царь послал дворянина И.А.Нармацкого к комаричанам, которому удалось успокоить их. В книге указывается на ошибочность версии, будто бы комаричане участвовали в движении Хлопка. Восстания крестьян на Брянщине носили самостоятельный характер.
Автором сообщается и о строительстве засечной полосы между Брянскими лесами и Рязанью в конце XVI века, об усилении пограничных городов. Так, в 1603 году в Брянск «в прибавку» был направлен голова из Курска, а выборных дворян Брянского уезда послали в Чернигов.
Во время же осады Новгород-Северского войсками Лжедмитрия I в гарнизоне города, сумевшего отбить врага, находилось 59 дворян из Брянска, много казаков из других городов, включая Трубчевск.
События «Комарицкого бунта» освещаются автором детально и глубоко. Толчком к восстанию крестьян послужило то, что царские власти забрали на оборону Новгорода-Северского непомерное число даточных людей (до 500 человек). Недовольные крестьяне взбунтовались, захватили и выдали самозванцу «воеводу» (Нармацкого) и ещё троих чиновников, ведавших волостью, а сами объявили о переходе в подданство «царя Дмитрия». Восстание в Брянском уезде существенно помогло самозванцу. Правительство, охваченное паникой, не успевало за развитием событий. К примеру, на помощь гарнизону Карачева власти послали отряд войск во главе с А.Р.Плещеевым, которого затем направили на подавление бунта комаричан. В самом Брянске правительство Годунова создало сборный пункт всех войск, имея в виду, что через город шла дорога, связывавшая Москву с Северщиной. В ноябре 1604 года в Брянск прибыл воевода Ф.И.Милославский, возглавивший армию для похода на самозванца.
В начале января 1605 года Лжедмитрий беспрепятственно занял Севск, где получил не только материальную помощь, но и расширил свою армию за счёт комарицких мужиков. 21 января 1605 года у деревни Добрыничи под Севском состоялось сражение его войск с отрядами Милославского. Самозванец был разбит. Особенно пострадали отряды, состоявшие из комарицких мужиков. Немало их погибло в сражении, а всех попавших в плен царские дворяне повесили посреди лагеря.
Особой фигурой при дворе Лжедмитрия был князь Мосальский, будущий защитник Брянска, про которого говорили, будто он спас самозванца, отдав ему своего коня во время бегства из-под Добрынич…
Для брянского читателя настоящая книга интересна тем, что открывает новые страницы тысячелетней истории родного края, даёт сведения об активном участии её служилых людей в борьбе за укрепление Российского государства.

28.09.1985 г.

З А Г А Д К А   С Е Л А   В Щ И Ж

Летом 1866 года в канцелярию Александра II поступило прошение на высочайшее имя от помещицы Веры Фоминой, жены отставного генерал-майора, о выдаче денежного пособия на восстановление древней церкви в её имении в селе Вщиж Брянского уезда Орловской губернии. В прошении помещица рассказывала о том, что в результате самостоятельных раскопок древнего кургана было обнаружено много интересных вещей, в том числе могила удельного князя Святослава Владимировича, скончавшегося в древнем городе-крепости Вщиже в 1166 году. Письмо наделало много шума и вызвало обширную переписку. Из императорской канцелярии послание за подписью князя Сергея Долгорукова пошло в Святейший Синод, оттуда – к Орловскому епископу Поликарпу и в Московское археологическое общество. Вплоть до 1916 года кипели страсти над Вщижем и в бюрократических, и в научных кругах. Пачки документов осели в правительственных и местных архивах, но, увы, генеральша Фомина не получила по своему прошению ничего.
Послание помещицы привело к широким археологическим исследованиям. Но не все загадки смогли разгадать учёные за полтора столетия. Осталось ещё немало «тёмных пятен». Одной из самых загадочных находок, обнаруженных ещё в дореволюционное время на вщижском кургане, явилась удивительная белокаменная плита с древнегреческой надписью: «Добрые пожелания понтарху Ахиллия Сократу и его сыну Анаксимену от четырёх архонтов Пуртая, сына Пуртая, Деметрия, сына Ахилла, Эврексибия, сына Ада, Агафомара, сына Эвристея, за мир, благополучие и процветание города и здравие. Пуртай, сын Пуртая, уважаемый в…Лонхаидиске, Эвре(ксибий), сын Ада…уважаемый в…»
Иными словами, четверо греческих архонтов (правителей) благодарят некого понтарха Сократа и его сына за то, что они обеспечили мир, благополучие и покой городу Ахилию и здравие его жителям. Судя по всему, перечисленные архонты управляли отдельными частями Ахилия. Из сохранившейся надписи известно, что один из районов назывался Лонхаидиск. Где же располагался Ахилий? Этот древнегреческий город находился на Таманском полуострове и входил в состав Боспорского царства до 107 года до н.э., когда туда по просьбе боспорской знати пришли войска понтийского царя Митридата VI – подавлять восстание рабов под предводительством Савмака. Понтийцы разгромили повстанцев, восстановили власть архонтов, а также «мир, благополучие и процветание» города. Однако вместе с «освободительной» армией в городах Причерноморья оказались наместники царя Понта – понтархи, и вся «освобождённая» территория вошла в состав царства Митридата вплоть до 63 года до н.э., когда Рим уничтожил эту страну.
Таким образом, загадочный вщижский камень следует датировать 107 годом до н.э. – греки умели своевременно благодарить своих благодетелей.
Каким же образом оказался древний камень на огромном расстоянии (более тысячи километров!) от Тамани в глухом, окружённом дремучим лесом селе Вщиж? Эта загадка очень волновала любителей истории дореволюционной России. Одни считали, что камень был привезён во Вщиж ещё удельным князем Святославом Владимировичем в XII. Другие вообще вели происхождение Вщижа от древних греков… Постепенно история с камнем стала забываться и едва не канула в Лету. Вспомнилась эта находка лишь сейчас, когда брянским краеведам вновь попали в руки старые документы. И опять учёные стали выдвигать различные версии, одну невероятней других. Мне же думается, что здесь «ларчик просто открывался». Мало вероятно, чтобы князь Святослав вывез этот камень с территории бывшего (к тому времени) Тмутараканского княжества. Тогда не существовало такого увлечения предметами старины, особенно языческого происхождения, да и средства доставки были довольно примитивные. Не завезли его во Вщиж и греки. Несмотря на многочисленные легенды и сказки о странствиях эллинов, они отнюдь не стремились в глубины девственных лесов, а занимались коммерцией на морских берегах или пребывали в местах, достаточно хорошо известных и защищённых.
Тогда каким же образом камень попал во Вщиж?
Думается, что дело тут в генерал-майоре Фомине, жена которого и разожгла страсти вокруг Вщижа. Известно, как модно было в ту пору иметь в своих коллекциях античные вещи. Статуи, обелиски, мраморные и белокаменные плиты со старинными надписями были предметами увлечения российской знати. Приглашая гостей, помещики часто демонстрировали имеющиеся у них редкие вещи. Это было делом престижа.
Генерал Фомин добился своего положения и почётной, далеко не скромной пенсии за заслуги перед Отечеством. Бывал он и в Крыму, и в Керчи, и на Тамани (в период Крымской компании) и не понаслышке знал об античных памятниках и древностях.
Полагаю, что именно генерал Фомин увёз из Тамани или Крыма древний обелиск и установил его на одном из старых курганов села Вщиж. Наличие такого памятника должно было поднять авторитет его владельца и подчеркнуть историческую ценность поместья. Однако старый вояка явно перестарался. Камень оказался настолько древним, что вызвал не поддержку прошения генеральши Фоминой о пособии на церковь, а лишь бесконечные споры, сомнения и бумажную чехарду.
В довершение хочется сообщить читателям, что они, вероятно, в первый и последний раз видят изображение этого древнего обелиска (на рисунке): каким-то образом камень исчез из Вщижа, и где он теперь находится, в чью коллекцию попал, мы, наверное, уже не узнаем никогда.

«Десница», № 28 от 10.07.2002 г.

КОРАБЛЬ   ОКАЗАЛСЯ   ОЧЕНЬ   ДРЕВНИМ

Сенсационная научная новость пришла в Брянский краеведческий музей. Выяснилось, что именно в нём имеется, возможно, самый ценный экспонат из истории Древней Руси – прекрасный образец старинного судна.

Из Института истории материальной культуры (ИИМК) Российской академии наук Санкт-Петербургского отделения в Брянский краеведческий музей поступило заключение эксперта по анализу образцов древесины древнего челна. Напомним, он был найден в августе 2001 года на берегу Десны у села Вщиж Жуковского района.
Методом радиоуглеродного анализа удалось установить возраст находки – 1-я половина XIII века.
Когда брянский рыбак Баранов обнаружил в камышовых зарослях громоздкий и непонятный предмет, напоминающий нос небольшого корабля, он ещё не знал, какую огромную историческую ценность скрывали деснинские берега. Прибывшие на место археологи увидели почти четырёхметровый обрыв, в глубине которого виднелся старинный чёлн! Уже внешний вид огромной лодки и глубина её залегания говорили о древности.
Сначала предполагали, что длина лодки будет три-четыре метра, но вот солдаты из сельцовской воинской части, задействованные для раскопок, прошли уже семь метров, а конца лодки всё не было… Мобильный подъёмный кран поднял остатки корабля и погрузил их в автомашину. Лодка сохранилась прекрасно!
Усилия археологов оказались не напрасны: брянцы и гости города могут теперь увидеть находку из Древней Руси в краеведческом музее.

«Десница», № 8 от 19.02.2003 г.
 
ЗАГАДОЧНЫЙ   НАРОД

Когда летом 1963 года группа московских археологов начинала раскопки древнего поселения у деревни Смольянь Брянского района на берегу Десны, все были уверены, что обнаружат следы древних славян. Однако раскопки всерьёз озадачили учёных. Специалисты обнаружили пять жилищ. Но их внутреннее устройство и особенно строение очага отличались от славянских коренным образом! Находки датировали концом шестого – началом седьмого веков. Вскоре археологи обнаружили поблизости и другие памятники подобного типа – во Владимировке, Белокаменке, Усохе, Глажево, Хохловом Вире, Макче и Кветуни… И здесь тоже, оказывается, жил этот загадочный народ!
Учёных заинтересовал погребальный обряд таинственных поселенцев – они кремировали своих умерших. Часто обожжённые кости покойников закапывали в специальных глиняных горшках – урнах. По всей вероятности, эти древние люди занимались в основном земледелием и скотоводством.
Что же за таинственный народ населял в ту пору земли Подесенья? Учёные сделали вывод – это были балты!
Любопытно, что слово «десна» означает на старобалтийском – «текущая вода», «река»…
Славяне же появились здесь позже, где-то в середине восьмого века. Судя по всему, они прибывали в балтские поселения большими мужскими группами, женились на местных женщинах и привносили в балтскую культуру свои элементы. В поселениях балтов конца седьмого – начала восьмого веков уже встречаются славянские пряслица, железные шпоры, наконечники стрел, железные ножи…А вот керамика, которую изготавливали в ту пору женщины, оставалось долгое время неизменной – балтской. И лишь в восьмом веке следы балтов полностью исчезают из Подесенья. С этого времени на территории Брянщины прочно и навеки оседают наши далёкие предки – восточные славяне.

«Десница», № 24 от 16.06.2004 г.


ИНТЕРВЬЮ ГАЗЕТЕ «АРГУМЕНТЫ И ФАКТЫ»

РОМАН МИХАЙЛОВИЧ – НАШ КНЯЗЬ

Сенсацией прошлого года стало издание книги Константина Сычева «Князь Роман Брянский».
Из мглы почти восьми веков всплыли факты из жизни и деятельности могучего русского витязя, основателя Брянского княжества и выдающегося государственного деятеля – князя Романа Михайловича (1225 – 1290).
Корреспондент «АиФ-Брянск» встретился с автором.
– Константин Владимирович, как давно вы пишете исторические романы?
– Я работаю старшим научным сотрудником Брянского краеведческого музея. Окончил историко-филологический факультет Брянского пединститута. Трудился на педагогической ниве, Брянском химическом заводе, и вот уже десятый год – в музее. Романы, повести, рассказы пишу с давних пор. Однако свои произведения не предназначал для печати: писал, так сказать, «в стол». Над книгой «Князь Роман Брянский» работал очень долго. Материалы собирал почти тридцать лет. Пришлось побывать в архивах Москвы, Ленинграда, Риги, Вильнюса, Орла. В поисках фольклорного материала объехал всю Брянщину и Смоленщину: собирал чудом сохранившиеся архаичные слова и диалекты. Лишь только после накопления большого фактологического материала я приступил к написанию книги.
– К вам обратились издатели?
– Да, в музей приходили представители четырёх издательств, два из которых – московские. Их осведомлённость меня очень удивила. Однако в силу ряда причин  я предпочёл местное издательство ВНПФ «АрДин». Как оказалось, это издательство достаточно добросовестно и качественно выпустило «Князя Романа…», на хорошей белой бумаге, в твёрдом переплёте.
– Вы проделали немалую, не только писательскую, но издательскую и лексическую работу. Как оценивают читатели вашу книгу?
– Те, кто читал, остались довольны. Положительное мнение высказали специалисты: историки, филологи, стилисты.
– Это не единственное ваше произведение. Что ещё вы написали?
– Мной написано несколько книг по современной эпохе, бытовых романов.
– А у вас ещё есть исторические произведения?
– Да, исторический роман «Василий Брянский». Это продолжение «Романа Брянского». Книга охватывает 1290 – 1314 годы и описывает события после смерти Романа Старого до смерти его внука – князя Василия Александровича. В ней – увлекательные события истории древнего Брянска и Руси XIII века, жизнь отважного воина Василия Брянского, прозванного Храбрым, его подвиги, удачи и жизненные потери.
– Неужели брянские власти не могут помочь вам с изданием книги?
– Я не собираюсь давать оценку патриотизма наших властей, однако что касается моих книг, честно скажу, что никто из представителей власти моими трудами не интересовался и никакую помощь в издании мне не предлагал. Могу только сказать, что пока вижу лишь попытку не видеть моей книги, не слышать ничего о Романе Брянском. Видите ли, власти уже давно создали себе кумиров в лицах Пересвета, Ф.И.Тютчева, и появление новых исторических героев, как я понимаю, их не радует.

«Аргументы и Факты – Брянск» № 49, декабрь 2006 г.


КОНЕЦ МНОГОВЕКОВОГО ЗАБВЕНИЯ РОМАНА БРЯНСКОГО

ВЛАСТНЫЙ КНЯЗЬ ДАЛЕКОЙ ЭПОХИ

В «АиФ – Брянск» № 49 было напечатано интервью с автором исторического романа «Князь Роман Брянский» Константином Сычевым. В связи с интересом читателей к основателю Брянского княжества и выдающемуся политическому деятелю, творчеству создателя его образа мы продолжаем публикацию интервью с писателем.
 
– Константин Владимирович, читатель В.Соков из Брянска в своём письме в редакцию высказывает мнение, что вы приуменьшили значение личности князя, показав в книге некоторые негативные моменты, например, о любвеобилии князя, словом, то, что никак нельзя вписать в понятие «святость»?
– Отрадно, что читатели реагируют на моё произведение. И не важно, нравится им созданный мной образ или нет. Другое дело – несправедливая трактовка! Спрашивается, а более чем семисотлетнее умолчание – это не приуменьшение? Почему многочисленные мыслители ничего не сделали, чтобы этот образ предстал перед людьми? Скажу однозначно. В своём творчестве, как, впрочем, и в жизни, я руководствуюсь обязательным принципом: говорить только правду! Я не могу и не хочу врать, тем более на исторические темы!
Князь Роман Михайлович не был духовным лицом: ни священником, ни монахом. Он вёл такой образ жизни, который соответствовал «имиджу» князя: был отчаянным воином, любил женщин и застолья. Я создал образ властного человека той эпохи, но не современной! Неискушённому читателю трудно это понять.
Что же касается православной этики, которую некоторые ханжи возвели в абсолют, то в XIII веке представления о «порядочности» и «святости» были несколько иные! В это время христианство ещё сосуществовало с язычеством. Только через три столетия православная церковь овладеет всей духовной жизнью России.
– И, тем не менее, вы считаете образ князя Романа реалистическим?
– Да, так считаю. Я получил оценку книги со стороны – от людей науки, стилистов, знатоков языка и филологов. Советы, рекомендации были. Я их учёл в своей следующей книге. Истинные труженики пера прекрасно понимают, какую задачу я решал в своей книге и какой труд проделал… И даже если у них возникают какие-то сомнения или несогласие с той или иной трактовкой, они отдают дань уважения моему труду. Легко судить автора только тому, кто не имеет представления, сколько сил и здоровья отнимает творчество! Я прекрасно понимаю, кто стоит против правды. В первую очередь, это чиновники! Они и вдохновляют недовольных. Зачем им лишние хлопоты? Посмотрите, вот стоят памятники Пересвету и Тютчеву, а где же памятник фактическому основателю Брянского княжества?
– Вы прославляете князя Романа?
– Вне всякого сомнения. Князь Роман, благодаря моему труду, вышел из многовекового забвения. И сейчас есть немало людей, которые хотели бы это забвение продолжать!
Что же касается моего героя, то я максимально приблизил его к той эпохе и создал положительный образ. Я проникся любовью к этому великому человеку, постарался максимально выразить это, не упустить никаких княжеских достоинств,  не «принизить» его исторической роли.. Что поделаешь, я создавал свой труд, руководствуясь только человеческими способностями и возможностями и, конечно, понимаю, сколь они ограничены, ибо всё знает только господь Бог!
Что же касается критиков, то скажу: напишите лучше! Критиковать всегда легче, чем создавать на пустом месте!
Мои книги – это художественные произведения, а не научные трактаты, и я имею право на основании российской законности на собственное художественное самовыражение.
– Говорят, что кто-то из представителей церкви выразил недовольство образом князя Романа?
– Моё произведение – не религиозный трактат, а светская художественная книга. Мне обидно, если служащие Богу осуждают мой искренний и честный труд. В нём нет ни единого негативного суждения о любой вере! Я с уважением и любовью описал брянского священника, отца Игнатия…
  Я всегда с уважением относился к Православной Церкви! И в ту пору, когда оскорбляли церковь, уничтожали храмы и преследовали верующих, я открыто выступал против варварства и уничтожения православной культуры. Писал во многие инстанции, даже в ЦК КПСС и партийные газеты, пытаясь обратить внимание власти на бедственное положение православных храмов и несправедливое уничтожение церквей.
Сейчас же появилось очень много «глубоко религиозных» людей, которые в былые годы хулили церковь и издевались над священниками! Я снова имею в виду чиновников. Мне очень жаль, если некоторые представители церкви, вступив с этими «верующими» в союз, стали петь с ними в унисон!
– В книге прозвучало древнее название нашего города – «Брянск», разве не «Дебрянск»?
– Настоящие учёные давно установили, что Дебрянск – ошибка переписчиков летописей. В Ипатьевской летописи слово «Бряньск» («Брянеск») сочетается со словом «Дебрянск» («Добрянск») едва ли не по нескольку раз на странице!
Одним из учёных, обнаруживших эту ошибку, является ст. научный сотрудник брянского краеведческого музея Н.Е.Ющенко. Он написал по этому поводу серьёзную работу. Я же, зная, что в древности слово «дебря» являлось грубым ругательством, совершенно исключаю, как глупость, слово «Дебрянск»!
– Каковы ваши литературные планы?
– Сейчас я представляю читателям очередную книгу – «Василий Храбрый». В процессе работы над источниками мне удалось узнать, что князь Василий был очень известен на Руси, носил прозвище «Хоробит» (Храбрый), полученное от самого ордынского хана! Что именно он и был тот неизвестный русский князь, который сражался с великим татарским временщиком Ногаем и победил его!
– Это ваш новогодний подарок читателям?
– Да, это так! Я очень старался, я люблю своего читателя и считаю свои книги народными!
Тираж новой книги невелик. Перед Новым годом она будет продаваться в книжных магазинах «От А до Я» и Центральном Доме книги.

«Аргументы и факты - Брянск», № 51, декабрь 2006 г.

ВЗЛЁТЫ И ПАДЕНИЯ БРЯНСКОГО КНЯЖЕСТВА

Пенсионерка Валентина Кузенкова из Брянска обратилась в редакцию «АиФ – Брянск» с вопросами, правда ли, что Дмитрий Донской был внуком брянского князя, какова была роль брянских князей в жизни Руси и кто из них отличился в битве на Куликовом поле?

Вопросы эти показались нам интересными. Ответить на них мы попросили нашего историко-литературного эксперта, старшего научного сотрудника Брянского краеведческого музея, писателя, автора романов об истории брянского княжества, Константина Сычева.
– Могу разочаровать вашу читательницу. Дмитрий Иванович Донской (1350 – 1389) родился от брака князя Ивана II Ивановича Красного, будущего великого владимиро-суздальского князя, а с 1353 года и великого князя московского, с Александрой, дочерью московского боярина и воеводы Василия Вельяминова. А вот первый брак князя Ивана Ивановича Красного был действительно с дочерью брянского князя. Так, летопись под 1341 годом сообщает: «Той же зиме женися князь Иван Иванович у Дмитрея Брянского».
Сам брянский князь Дмитрий отличался невероятной красотой и его, как и зятя, прозывали «Красным» (Красивым). И дочери брянского князя были «писаными» красавицами. Ещё в 1330 году на старшей дочери князя Дмитрия, Елене, женился известный в истории Руси князь Василий Кашинский, сын великого тверского князя Михаила, погибшего в Орде. Его дети – будущие князья кашинские Василий и Михаил – были внуками брянского князя. Потому и князь московский Иван Красный, наслышавшись о красоте брянских княжон, сосватал дочь брянского князя Феодосию. Последняя неожиданно умерла, не пожив со своим молодым мужем и года: несчастную женщину унесла свирепствовавшая в те годы по всей Руси эпидемия какой-то «неведомой болезни»…
О князе Дмитрии Романовиче Красном (1326 – 1352) хотелось бы сказать несколько слов. Время его правления совпало с усиливавшейся экспансией Литвы, и брянский князь вынужден был лавировать между Ордой, Московским княжеством и Литвой. Как ни удивительно, но особенно трудными были отношения у брянского князя с Москвой. Однажды это стоило князю Дмитрию Брянскому больших неприятностей. Весной 1340 года, не без участия московского князя Ивана Данииловича Калиты, князь Дмитрий Романович был изгнан из Брянска, а на его место «сел» союзный Москве Глеб Святославович. Но последний не долго пребывал «во славе и власти» и был в том же году зверски убит взбунтовавшимися брянцами, которые не посчитались даже с религиозным праздником. Это событие, случившееся в декабре, запечатлено в древнерусской летописи так: «Того же лета, на память святого великого отца Николы, архиепископа Мироского, убиши брянци князя Глеба Святославича. В то же время и митрополит бысть в Брянсце, и не взможе уняти их, но выведъши из церкви святого Николы и убиша и».
К тому времени в Москве уже восседал князь Симеон Иванович Гордый, и он не решился больше испытывать судьбу и ссориться с вернувшимся в Брянск князем Дмитрием. Отсюда и свадьба его брата с дочерью брянского князя в 1341 году. Князь Дмитрий Брянский не угодил также и Орде, когда в 1333 году пошёл вместе с татарскими мурзами Калнтаем и Чиричем, по велению хана, на Смоленск. Вместо долгой осады и наказания смоленского князя за сотрудничество с Литвой, брянский князь не столько сражался со своим родичем, сколько имитировал борьбу, и в довершение, заключил со Смоленском «мирное докончание». Это тоже едва не стоило ему не только Брянска, но и жизни. И, наконец, нужно было ладить с усиливавшейся Литвой, с чем брянский князь успешно справлялся. Его тяжелая, полная опасностей жизнь, закончилась во время очередной чумной эпидемии, но Дмитрий Романович дожил до преклонных лет.
– Вы считаете, что брянские князья и брянское княжество играли важную роль в жизни тогдашней Руси?
– Не просто важную, но даже, порой, главную! Неужели вы думаете, что Москва стала бы враждовать с Брянском, уничтожать память о первом великом князе Романе Михайловиче, ставить «палки в колёса» другим брянским князьям без серьёзных причин?
Московским князьям нужно было уничтожить своего серьёзного политического конкурента, который сам мог возглавить процесс объединения русских земель! Не исключено, что ордынские ханы, действуя согласно с Москвой, способствовали падению и Брянского княжества.
– Скажите, почему, кроме вас, никто не взялся за освещение столь интересных и неизвестных большинству читателей событий?
– Рассказывать об этом можно долго. Лучше я адресую всех к только что изданной моей книге – «Василий Храбрый». Кому же хочется сокращать тяжелейшим трудом свою жизнь? Темы из истории Брянского княжества невероятно сложны, источников немного. Мне повезло хотя бы тем, что я получил возможность ознакомиться с рядом ценных, пока не опубликованных, документов, древних летописей. Другая трудность – сложившиеся стереотипы и даже менталитет об обязательном преобладании Москвы над всем. Это осталось нам в наследство вместе с тоталитарным режимом от Московского княжества. Эти стереотипы пронизывают нашу жизнь многие столетия, от них не отказались большевики и Советская власть и, как видно, нынешние «реформаторы». Конечно, я вовсе не хочу сказать, что люди сознательно принижают роль брянской земли… Но это идёт по традиции и уже вошло в подсознание народа. К тому же брянские власти немного делают для воскрешения славного имени древнего Брянска и прекрасной брянской земли! Служение Москве, восхваление Москвы и стремление не видеть ничего за пределами сложившихся стереотипов – таково их кредо…
– Константин Владимирович, слава древнего Брянска возродится?
– Да, и я в этом не сомневаюсь. Но когда власть имущие думают только  о своём благополучии и плевать хотели на бедствующий народ, о какой исторической славе может идти речь? Но я всё-таки надеюсь, что рано или поздно на земле многострадальной Брянщины восторжествует справедливость, и тогда как бы «восстанут из мёртвых» очень многие достойные и великие исторические герои!

Газета «Аргументы и факты», № 4 от 24.01.2007 г.

ИНТЕРВЬЮ  ГАЗЕТЕ  «АРГУМЕНТЫ И ФАКТЫ»

ВОПРОС: Константин Владимирович, редакция получила известие, что Вами написано очередное произведение по древней истории Брянска. Так ли это?
ОТВЕТ: В самом деле, я завершил работу над третьей книгой из истории Брянского княжества, романом «Дмитрий Красивый». В ней повествуется о событиях, связанных с жизнью следующих после Василия Храброго брянских князей – Романа Глебовича (1314 – 1322) и его сына Дмитрия (1322 – 1352), последовательно управлявших Брянским княжеством.
Князь Роман Глебович был дядей умершего брянского князя Василия, он прославился как прекрасный военачальник, которого неоднократно приглашали новгородцы в качестве защитника своих земель от шведских и немецких завоевателей.
Князь Роман был и прекрасным правителем, продолжавшим славные традиции своих предшественников, владел татарским языком, умел ладить с Ордой и воинственными соседями. Но трагические события, связанные с усилением Литвы, вынудили его отправиться на войну, откуда он уже в Брянск не вернулся.
Его сын Дмитрий, прозванный народом «Красным» (Красивым) за прекрасную внешность и любвеобилие, несмотря на личное мужество и умение воевать, проявлял большую, чем его отец осторожность: избегал конфликтов с соседями, старался решать все споры дипломатическими методами. Однако, окружённый со всех сторон врагами, он был вынужден изыскивать все возможные способы защиты своих земель. В процессе трудной, полной интриг и заговоров жизни, созданной великими владимиро-суздальскими и московскими князьями, князь Дмитрий Романович постоянно изменял сложившиеся отношения: так, из врагов он превратил в друзей великих литовских князей и однажды даже скрывался под гостеприимным кровом великого князя Гедимина.
Пытался брянский князь примириться и с Москвой, отдав в 1341 году свою дочь Феодосию за брата великого московского князя Симеона – Ивана Ивановича. Но здесь князя Дмитрия постигла неудача: его дочь, молодая жена московского князя, вскоре умерла по нелепой случайности, а последующие события не способствовали дружбе с Москвой.
Интриги московских князей, в конечном счёте, сильно ослабили Брянск. Особенно тяжело перенесли брянцы временное княжение в городе присланного Иваном Калитой князя Глеба Святославовича. Именно тогда, не желая рисковать Брянском и подвергать город осаде многочисленных врагов, Дмитрий Красивый бежал в Литву (1340).
В свою очередь, Москва ничего не добилась от свержения законного брянского князя: во время бунта в декабре 1340 года брянцы убили князя-узурпатора.
После этого князь Дмитрий Романович вернулся в Брянск, но дальнейшее его правление было нелёгким. Горожане, вечевики, почувствовав свою силу, стали всё больше и больше вмешиваться в события и, порой, устраивать кровопролитные мятежи.
Последние годы правления брянского князя Дмитрия прошли в их жестоком подавлении.
До самой смерти князя Дмитрия, случившейся от чумы в разгар эпидемии, город Брянск пребывал в состоянии кризиса, из которого так и не вышел вплоть до литовской оккупации.
ВОПРОС: Вы часто описываете возлюбленных брянских князей, их интимную жизнь. Есть ли что-нибудь об этом в новом романе?
ОТВЕТ: Безусловно, я описал и быт брянских князей, коснулся их интимной жизни. А как же иначе? Ведь настоящий русский князь, витязь, мыслился в ту пору как сильный, любвеобильный мужчина. А красавец Дмитрий Романович был именно таковым! В книге уделено много места княжеским любовницам, поскольку это была важная и значительная часть жизни главного героя романа.
ВОПРОС: В прошлых своих произведениях – «Князь Роман Брянский» и «Василий Храбрый» – Вы уделяете много внимания событиям в Золотой Орде. А как же в новой книге?
ОТВЕТ: В романе «Дмитрий Красивый» я тоже постарался ничего не упустить из ордынских событий. Описаны ханы Узбек, Джанибек, их военачальники, мурзы, чиновники. Учитывая, что Дмитрий Брянский неоднократно бывал в Сарае и общался с влиятельными татарами. Там у него было немало друзей, случались и весьма драматичные приключения. Об этом я также рассказываю в книге.
ВОПРОС: А как же описание литовских князей и полководцев?
ОТВЕТ: В книге повествуется о встречах князя Дмитрия Красивого с великим князем литовским Гедимином, его сыновьями, в том числе с Ольгердом Великим. Я постарался ничего не забыть и рассказать читателю всё то, что смог извлечь из разнообразных источников. Не оставил я без внимания также и московских, и смоленских, и рязанских и прочих известных в то время русских князей.
ВОПРОС: Получается, что ваша книга – настоящая художественно-историческая энциклопедия по истории Руси и соседних государств первой половины – середины XIV века?
ОТВЕТ: Пожалуй, Вы правы. Все три моих романа посвящены истории Руси и её соседей в XIII – XIV веках, и я постарался не упустить ничего исторически важного. Фактически, брянские князья оказываются лишь в самом центре событий, и повествование ведётся через призму восприятия брянцами происходившего. Хотя, в процессе работы я применял и другой сравнительный метод. Но читателю предоставляется право самому его выявить!
ВОПРОС: Судя по сказанному Вами, а также по прочитанному мной в предыдущих Ваших книгах, Ваши произведения не просто пассивное описание событий, но целое философски-концептуальное их изложение? Такое впечатление, что это – элитные книги?
ОТВЕТ: Очень хотелось бы, чтобы каждый читатель сумел понять мой замысел, сумел увидеть связь прошлого с настоящим, оценить философскую сторону концепций моих книг! Да, это – не пассивное описание и замысел очень глубок! Впрочем, в любом случае книга должна быть доступна и понятна каждому. Был бы рад, если бы читатель даже за, казалось бы, примитивными «постельными сценами» видел глубоко затаившуюся мысль: мы – не люди без Родины, истории и житейского разума, в котором нам отказывают многие нынешние мыслители, у наших предков был, пусть трагический, но славный путь! Словом, история есть наставница жизни, как в своё время сказали античные мудрецы. Вот мне бы и хотелось, чтобы мои читатели сумели извлечь из моих книг не только познавательную, но и практическую пользу.
ВОПРОС: Когда и где сможет читатель приобрести Вашу последнюю книгу? Каков будет её объём и тираж?
ОТВЕТ: Книга «Дмитрий Красивый» уже вышла с ограниченным тиражом. Её объем – около 800 страниц. В отношении продаж что-либо сказать затрудняюсь. Но, думаю, что небольшое количество книг поступит в магазин «От А до Я». Но основная масса книг уедет за пределы Брянска. Поступили крупные заказы из больших городов, читатели которых заинтересовались моими произведениями. Приходится даже изымать часть нереализованных в брянских магазинах книг «Василий Храбрый» и отсылать заказчикам. Сейчас на полках брянских магазинов остались лишь единичные экземпляры моих книг.
ВОПРОС: Значит, брянцам нужно поторопиться, чтобы купить Ваши книги?
ОТВЕТ: Именно так. Как сообщают знатоки книготорговли, Брянск стоит в стороне от книжного бума, начинающегося в России, и поэтому специалисты ориентируются на другие рынки. Что же касается меня, то я хотел бы, чтобы мои книги были нужны и доступны брянцам. Пока этого удаётся достигнуть.         

2008 г.

КОНЕЦ  СТАРОДУБСКОГО  УДЕЛА

Начало XVI века – это время завершения процесса складывания единого русского централизованного государства. Последние уделы – крупнейшим среди которых был стародубский – переживали в это время политический кризис.
В конце XV века после ослабления Литвы в ходе войны с Московской Русью, Стародубское княжество было завоёвано армией Ивана III и по заключении мира (1503) вошло в состав Руси, сохраняя своего удельного князя, собственное войско и относительную самостоятельность. Будучи составной частью юго-западной Руси, Стародубское княжество граничило с другим уделом – Новгород-Северским княжеством – возглавляемым Василием Шемячичем, отношения с которым и определяли политическую жизнь уделов.
Сын великого князя Ивана III Василий, продолжая политику своего отца, несмотря на неограниченную власть и силу, не спешил отнимать у подчинённых князей уделы. Великий князь хотел, чтобы на недавно приобретённых землях существовал своеобразный буфер из вассальных княжеств, нёсших бы всю ответственность за конфликты с польско-литовским государством. В отношениях Москвы с уделами сложилась довольно своеобразная иерархия. Так, например, князья Трубецкие, входившие в состав «слуг» великого князя, занимали промежуточное положение между удельными князьями и князьями, утратившими свои уделы. Князья же Стародубские Семён, а потом его сын Василий занимали «переходное» место между служилыми и удельными князьями и принадлежали к князьям московского дома. С ними великие князья, безусловно, считались. Ещё при жизни Ивана III, находясь под номинальной властью Литвы, они неоднократно приглашались к московскому двору. Так, Василий Мних Стародубский вместе со своим братом Фёдором Хрипуном возглавили конную рать Ивана III во время успешного похода на Казань в 1487 году, принимали они участие и во внутриполитической жизни Москвы.
Когда же к власти пришёл энергичный, но крайне непостоянный Василий III, стародубские князья, как «князья-слуги», стали подвергаться частым опалам, приводившим к постепенному ограничению их власти, когда немилость великого князя проходила… Так, после очередной опалы 8 апреля 1506 года Василий III выдал замуж за В.С. Стародубского сестру своей жены Марью Сабурову, а вскоре – в сентябре 1507 года – он послал стародубские полки под командованием известного воеводы В.Д.Холмского в поход на на Литву.
Но, несмотря на близкую связь с Москвой, удельные князья не были лишены определённого сепаратизма и даже враждовали между собой, посылая в Москву жалобы друг на друга.
Результатом одной из ссор между В.С.Стародубским (владевшим кроме Стародуба городами Почепом, Гомелем, Любечем и Черниговом, которые тогда входили в состав Стародубского княжества) и новгород-северским князем В.Шемячичем (владел, кроме всего, брянским городом Радогощем-Погаром) был донос стародубского князя Василию III о том, что Шемячич якобы «уряжается» переходить на службу польскому королю. Василий III немедленно вызвал Шемячича в Москву, но, не обнаружив ничего серьёзного, снял с него обвинения и отпустил назад.
Впоследствии великий князь был вынужден в 1515 году вызвать обоих враждовавших князей в Москву на переговоры.
Стремление великого князя уладить разногласия между своими вассалами было связано с внезапно осложнившейся внешнеполитической обстановкой: купленные польским золотом вчерашние союзники – крымские татары – стали совершать набеги на русские земли. В 1514 году сильное татарское войско во главе с сыном крымского хана Ахмат-Гиреем вторглось на Стародубщину. Лишь хорошая разведка и упорное сопротивление мужественных стародубцев вынудили врагов уйти. Крымцы этим не ограничились. В грамоте от 12 июля 1515 года крымский хан Мухаммед-Гирей требовал от Василия III передать Крыму восемь северских городов (в том числе Стародуб, Брянск, Почеп, Карачев и Радогощ), что в Москве было расценено как наглость…
Русским ничего не оставалось как крепить оборону. Но делу успешной борьбы со степняками мешала обострившаяся борьба между удельными князьями. Так, во время отсутствия В.С.Стародубского (в связи с упомянутыми «переговорами» 1515 года в Москве) на его земли напал крымский царевич Мухаммед-Гирей, шедший вместе с отрядами киевских (литовских) воевод Андрея Немирова и Остафия Дашкевича. И, хотя взять городов враги не смогли, польские источники сообщают о «громадном полоне», взятом татарами (от 60 до 100 тысяч человек).
Подобное положение дел не могло долго сохраняться. В Москве стали поспешно готовиться к ликвидации Стародубского удела, переставшего выражать общегосударственные интересы.
Эта проблема была довольно скоро решена, так как в 1518 году внезапно скончался князь В.С.Стародубский (вероятно, не без участия великокняжеских людей), и Василий III немедленно распорядился присоединить удел покойного к своим землям.
Так закончило существование Стародубское княжество, для населения которого началась новая жизнь в составе единой Московской Руси.

1981 г.


КРЕСТЬЯНЕ  И  ЦЕРКОВЬ  НА  БРЯНЩИНЕ

Сегодняшние западные политики, анализируя события в нашей стране, произошедшие после Октябрьской революции, пытаются всячески очернить все социалистические преобразования. В первую очередь, они обращают свои взгляды на идеологию, извращают все этапы формирования и становления нового мировоззрения в СССР. Руководствуясь положением, будто атеизм и материализм в СССР не имеют исторических предпосылок, зарубежные советологи стараются затушевать объективный характер стремительного упадка авторитета православной церкви, связанного с тем, что сами религиозные деятели дискредитировали себя и церковь в глазах народа ещё задолго до Октября… Никакие «убедительные» аргументы западных идеологов не в состоянии устоять против фактов. И особенно хорошо процесс атеизации населения России прослеживается как раз перед Октябрьской революцией. Не зря антисоветские пропагандисты закрывают глаза на события тех лет!
Эволюцию взглядов русского крестьянства на церковь можно увидеть на примере столкновения крестьян с церковниками на Брянщине. Рассмотрю некоторые события того времени на основе живых воспоминаний очевидцев, документов государственного архива.
В апреле 1917 года в Севск приехал епископ Макарий (он был одновременно епископом Орловским и Севским). Его прибытие было связано с событиями крайне неприятными для «князя церкви». После проведения обследования он 10 апреля сообщал в Синод: «Поступают сведения, что в некоторых приходах…происходит крайнее сокращение вознаграждений за требы и одновременно возникают требования не давать никакой арендной платы за пользование культовыми предметами…» Здесь же епископ жаловался, что крестьяне самовольно переизбирают церковных старост, а у отставных отбирают деньги и имущество, что многие священники подвергаются оскорблениям и изгоняются из приходов. Макария тревожили и сигналы из других уездов. Так, 30 апреля поступило сообщение о том, что крестьяне деревень Голышино Севского уезда и Алисово Карачевского уезда изгнали церковных старост, а в с. Ревене Трубчевского уезда население изгнало местного священника, и церковь перешла в ведение крестьян. В Брянском уезде жители с позором изгнали священника Митропольского.
В воспоминаниях крестьянина С.В.Савченкова, опубликованных в сборнике «1917 год в деревне» (Москва – Ленинград, 1929 год), рассказывается о событиях в с. Нерадовка Алёшинской волости Брянского уезда: «Попы выступали против захвата крестьянами помещичьих земель и церковной Спасо-Гробовской дачи. Выступил, например, поп Д. Соболев, который эту землю держал на аренде у других брянских попов с целью большой прибыли… Крестьяне не послушались поповской болтовни, а делали своё дело… Землю попов, которые осёдло жили по приходам, мало забирали, что же касается земли церковной, которой были тысячи десятин, то её крестьяне забирали, так как эту землю крестьяне уклали своими трудами и трудовыми рублями, уплачивая попам и монахам аренду за землю».
Инициаторами в деле борьбы с церковниками нередко были возвращавшиеся с фронтов солдаты. Так, смоленским губернским комиссаром было, например, получено заявление от благочинного Севского округа «о чинимых местным населением, под влиянием речей прибывших с фронта солдат, самоуправствах и насилиях над духовенством, которое подвергается издевательствам, аресту и устранению». В конце было сказано, что «церковные земли захватываются, а имущество духовенства расхищается…»
15 мая в Главное управление милиции поступило сообщение из с.Сетного Севского уезда о том, что «прихожане и солдаты запрещают поминать Синод, нарушают службу в церкви и оскорбляют священника».
Солдаты активно выступали и в поддержку требований крестьян. По сообщению газеты «Социал-демократ» № 62 от 23 мая 1917 года две роты резервистов, присланных из Брянска от сухарного завода в Луцкий гарнизон, приняли резолюцию с требованием конфисковать церковные и монастырские богатства, а не взыскивать средства на войну с народа.
Вели борьбу крестьяне и за лесные угодья, принадлежавшие церковникам. Так, в с. Юшино Севского уезда и в с. Долгово Брянского уезда крестьяне запретили причту порубку выделенного когда-то церкви леса. В ответ священники стремились всячески помешать осуществлению земельных захватов, оказывали, порой, вооружённое сопротивление. Многие представители православного духовенства бежали на юг к белогвардейцам, некоторые же, затаив ненависть, игнорировали решения местных Советов, а позднее – и первые декреты Советского правительства.
В январе 1918 года патриарх «всея Руси» Тихон в послании «К чадам православной церкви» сокрушался, что церковное имущество и земля объявлены народным достоянием. Позднее он угрожал анафемой всем участвующим в реализации ленинского декрета «О земле».
В 1918 году «Русские ведомости» в № 13 опубликовали речь известного брянского помещика графа Олсуфьева, который возмущался тем, что русская православная церковь «несвоевременно» начала борьбу с Советской властью.
В ответ Советское правительство проявило решительность и последовательность. В отчёте VIII (Ликвидационного) отдела Народного комиссариата юстиции Всероссийскому съезду Советов было отмечено, что на 1 января 1922 года было закрыто 717 монастырей, у церкви в пользу крестьян изъято около 978 270 гектаров земли, а общая сумма капиталов, изъятых у монастырей, составила около 4 млрд. 278 млн. рублей! Всё это доказывало, каким жестоким эксплуататором трудового народа была православная церковь! Земли и постройки наиболее крупных монастырей передавались в пользование всему народу: их намечалось использовать как дома отдыха, санатории, клубы рабочих.
Так, имущество большого Белобережского монастыря под Брянском было передано местному отделу народного образования.
Мероприятия Советского правительства по экспроприации церковных богатств были легко проведены в жизнь при полной поддержке населения! Это подтверждает объективность краха церковной земельной собственности и идеологической несостоятельностью апологетов современной православной церкви.

Литература.

Емелях Л.И. Крестьяне и церковь накануне Октября. Ленинград. Издательство «Наука», 1976 г.;
Крестьянское движение в 1917 году. Москва, 1927 г.;
1917 год в деревне. Москва - Ленинград, 1929 г.

1982 г.

ПЕРВЫЙ  ДОГОВОР  С  КИТАЕМ

Известно, что цель китайской внешней политики – экспансионизм, утверждение китайского образа жизни (заключающегося в праве китайской элиты управлять обращёнными в рабов подданными!)
Для того чтобы постичь в этом деле истину, необходимо тщательно изучить корни великоханьского национализма, уходящие в глубокую историю. Особенно ярко это можно проследить на первых русско-китайских отношениях. Рассмотрим этот вопрос внимательно.
20 января 1686 года в  кремлёвские покои царевны Софьи был приглашен  Фёдор Головин. Царевна не особенно интересовалось его мнением, но вручила грамоту, которая гласила: «…окольничему и намеснику брянскому Фёдору Алексеевичу Головину ехать в великих и полномочных послех в сибирские городы в Селенгинский острог для договоров и успокоения ссор китайского бугдыхана с присланными для того послы».
26 января посол выехал из Москвы.
Потом будет написано много книг о событиях, связанных с Нерчинскими переговорами. И не только объективных, правдивых по содержанию.  Будут и амбициозные сочинения дальневосточных соседей, оправдывающих экспансионистские планы своих правительств, и западных ученых-политиков, «подогревающих страсти».
Кратко выразил свою точку зрения на этот счёт известный американский историк П.Коллинз: «…китайские послы, эскортируемые многочисленной армией и артиллерией, появились перед воротами Нерчинска и вынудили русского посла Головина заключить договор, по которому Россия отказалась от своих прав на Амурскую страну и навигацию по амурским водам…»
Принижая таким образом роль русского посольства, «легко отказывающегося» якобы от своих земель, историк явно искажает суть дела.
Другую, но не менее тенденциозную точку зрения высказал по этому вопросу историк старого Китая Хэ Цютао: «Сонготу (посол китайцев в Нерчинске – К.С.) утверждал, что Онон, и, следовательно, Нерчинск – это старинное кочевье подвластного нам племени маоминань, а Албазин – старинное место обитания арбаси, людей нашего государства, незаконно захваченное впоследствии. Всё это он подробно объяснил и прямо доказал несправедливость их (русских – К.С.) притязаний; под конец он высказал миролюбивые чувства государя к ним. Тогда Фёдор и другие бывшие с ним люди изъявили полное своё удовольствие и на всё согласились. Вслед за тем принесены были карты их земель, ясно решено дело о границе и дана была взаимная клятва вечного мира и дружбы между двумя государствами».
Тоже странное изложение событий… Русские опять «соглашаются» с первым же предложением «миролюбивого» соседа!
Но оставлю в стороне фальсификаторов истории и постараюсь вглядеться в «дела минувших дней» на основе фактов.
Приамурье – ничейная, почти необитаемая земля – стала объектом колонизации русских вольных поселенцев давно. Еще в середине XVII века ими был основан близ Амура небольшой городок Албазин, который постепенно стал расти. Китайцы почти не приходили в соприкосновение с русскими, и лишь случайное событие привело впоследствии к конфликту.
В декабре 1682 года к Албазину подъехал разведовательный отряд китайцев (манчжур), разыскивавший беглых со своей территории людей. До 1000 всадников обступили городок, но, когда на их требование выдать беглецов жители ответили отказом, они сразу же удалились. Однако в Пекин было немедленно отправлено сообщение о позиции русских.
Уже в январе 1683 года император, правивший под девизом «Сюань Е», приказал готовиться к походу на Амур: запасать пушки, провиант, строить крепости по Амуру. В июне 1684 года китайский император направил губернатору северной провинции Сабсу-цзянцзюню требование вторгнуться на русские земли и скосить все хлеба у Албазина. Но губернатор побоялся это делать.
15 февраля 1685 года император Китая издал указ, в котором обвинял русских в занятии чужих земель и требовал «их немедленно уничтожить». Там же он утверждал, что «война – недоброе деяние и прибегать к ней следует, только когда к этому вынуждают».
Зная, что его слова войдут в историю, китайский император откровенно лицемерил: 10 июня 1685 года цинская армия ворвалась в русское Приамурье, захватила деревни и заимки близ Албазина.
12 июня 1685 года началась осада Албазина. Столкнувшись с неожиданным сопротивлением русских, командующий манчжур Лан Тань направил им послание, в котором говорилось: «Человеколюбие нашего императора безгранично, и он не может примириться с необходимостью дальнейшего кровопролития. Вам приказано возвратиться на ваши прежние земли».
16 июня 1685 года, не имея сил на сопротивление, русские покинули Албазин.
В Пекине ликовали. Император устроил по сему случаю специальный приём для сановников, где заявил со всей прямотой: «Нынешнее дело искоренения русских как будто бы не имеет чрезмерной важности, однако всё, связанное с этим, имеет огромное значение. Русские в течение 30 лет беспокоили районы нашего Хэйлунцзяна и Сунхуанцзяна, и места, захваченные ими, находятся в чрезвычайной близости от мест возникновения нашей династии. Если мы не искореним их, пограничное население не сможет жить спокойно и мирно».
Но напрасно радовались китайские вельможи. Осенью 1685 года в Пекин пришло новое известие: русские возвратились в Албазин.
Тогда разъярённый китайский император решил послать туда большое войско.
Вот такова была ситуация в Приамурье накануне прибытия туда «великого и полномочного посла» Ф.А.Головина. Царевна Софья дала ему указание установить границу с Китаем по Амуру, а если же это не удастся – то до Албазина.
Пока Головин ехал по Сибири, китайцы (7 июля 1686 года) осадили маленький Албазин. Началась героическая оборона городка. Все попытки китайцев, имевших едва ли не десятикратное численное превосходство, ворваться в крепость были напрасны: русские стояли насмерть.
6 сентября 1686 года Головин прибыл в Енисейск. Сюда поступило известие от нерчинского воеводы И.Е.Власова, который писал, что отправил в Албазин небольшое покрепление и провиант. Осада затягивалась.
Ни Головин, ни Власов не предполагали, что китайцы действуют по императорскому указу от апреля 1686 года, в котором предписывалось: «Если вы город Албазин возьмёте, то немедленно идите на город Нерчинск, а когда окончите дело, возвращайтесь в Албазин и, разместив тут войска, перезимуйте».
Поэтому в феврале 1687 года Ф.А.Головин послал воеводе И.Е.Власову в Нерчинск приказ: как только вскроется Амур, отправить в цинский лагерь под Албазином посланника с требованием снять осаду.
В это время китайцы изнемогали от бесплодных атак, в их лагере начался голод. Приезд русского посланника как-то скрашивал позор отступления. Последовал очередной императорский указ: «Белый царь русского государства, соблюдая этикет, говорит о мире и спешно прислал гонцов с просьбой снять осаду Албазина. Мы изначально не имели намерения уничтожить город и должны проявить великодушие…»
Итак, китайцы отвели войска от непокорённого Албазина. Но впереди предстояли долгие, изнурительные переговоры: стороны не хотели уступать просто так.
В сентябре 1687 года Головин получил указ царевны Софьи: в случае несогласия сделать пограничным Албазин, снести городок при условии, что там не будет ни русских, ни китайских поселений.
Около двух лет тянулось «выяснение» дипломатических отношений. После всех тягостных перипетий китайцы подготовили, наконец, посольство. Его главой был назначен влиятельный императорский сановник Санготу.
Оказывая на русских давление, китайцы направили в 1689 году к Нерчинску флотилию из 120 судов и сухопутную армию.
9 августа 1689 года посольство Головина прибыло в Нерчинск.
Несмотря на стоявшие на виду вражеские войска, Ф.А.Головин был непреклонен. Переговоры продолжались до 27 августа 1689 года, а через два дня был подписан первый в истории отношений России с Китаем договор, по которому границей между странами была признана река Аргунь, русские обязались разрушить и покинуть Албазин; было установлено свободное право торговли между купцами двух стран при условии наличия у них «проезжих грамот»; стороны также обязались выдавать перебежчиков и возвращать назад преступников.
Большой дипломатической победой Головина был отказ обсуждать с Санготу вопрос о разграничении русской территории и территории Халхи. Желание китайцев «забронировать» за собой на будущее ничейные земли не было удовлетворено.
И, тем не менее, в Пекине торжествовали. Китайский император заявил придворным: «В этом деле всё было сделано в соответствии с моими желаниями».
С неприкрытым цинизмом прозвучали слова в докладе Госсовета китайскому императору: «Земли, лежащие на северо-востоке на пространстве нескольких тысяч ли и никогда раньше не принадлежавшие Китаю, вошли в состав ваших владений…»
По иному восприняли известие о Нерчинском договоре в Москве. Когда в январе 1691 года Головин прибыл в русскую столицу, ему был устроен обстоятельный и пристрастный допрос. Лишь убедившись в правильности и даже выгодности действий со стороны русского посла, новое правительство Петра I высоко оценило его дипломатические заслуги. Вскоре Ф.А.Головин станет «великим канцлером», любимцем и ближайшим сподвижником царя-реформатора.

Л И Т Е Р А Т У Р А

Е.Л.Беспрозванных. Приамурье в системе русско-китайских отношений. Москва, 1983 г.;
Русско-китайские отношения в XVII веке. Материалы и документы. Т.2, 1686 – 1691. Москва, 1972 г.;
H.E.Salisbary. War between Russia and China. New York. 1969.

1982 г.


С  О  В  Е  Т  С  К  О  -  Г  Е  Р  М  А  Н  С  К  И  Е    О  Т  Н  О  Ш  Е  Н  И  Я    О  Т
Р  А  П  А  Л  Л  Ь  С  К  О  Г  О    М  И  Р  А    Д  О    П  Р  И  Х  О  Д  А
Н  А  Ц  И  С  Т  О  В    К    В  Л  А  С  Т  И  (1922 – 33 гг.)

I. Введение. Особенность и перспектива изучения проблемы.

История советско-германских отношений – особенно их самый ранний этап, охватывающий период от Рапалльского договора (1922 г.) до прихода нацистов к власти в Германии (1933 г.), рассматриваемый в настоящей статье – исключительно интересная, но вместе с тем и очень перспективная для многих исследователей тема. Прежде всего, это связано с крайне слабой изученностью проблемы из-за засекреченности документов, касающихся внешнеполитической деятельности СССР, значительным разнообразием трактовок фактов и событий, недостаточным знанием механизма деятельности большевистского руководства, субъективизмом в оценках поступков исторических лиц со стороны как отдельных мыслителей, так и целых политических партий.  Особенно это хорошо прослеживается при чтении газет, журналов, слушании выступлений различных политиков по телевидению и радио.
Так, например, сторонники коммунистических взглядов, как по крайней мере они себя называют, совершенно некритично относятся к анализу деятельности большевистского руководства, считая поступки видных исторических лиц и, прежде всего, В.И.Ленина и И.В. Сталина полностью оправданными и совершенно правильными.
В другую крайность впадают некоторые публицисты и отдельные граждане, называющие себя демократами, считая, что все поступки лидеров молодого Советского государства были заведомо преступны, корыстны и преследовали якобы только пагубные для России и, прежде всего, русских, замыслы.
Что касается лиц более-менее центристской ориентации, включающих в себя в основном сторонников деятельного, прагматического курса, сгруппировавшихся вокруг нынешнего руководства государством, то они проявляют в отношении к большевистской истории исключительную осторожность, даже, можно сказать, пассивность, что вызывает озабоченность в рядах как левой, так и правой группировок, обвиняющих центристов во враждебных им позициях, и позволяет сделать вывод, что исторические архивы ещё не скоро станут достоянием широкой общественности, и в то же самое время – это настоящая сокровищница из нетронутых первоисточников, ожидающих своего исследователя.
В настоящей статье я постарался, с максимально нейтральных (как я представляю) позиций, рассмотреть некоторые документы, опубликованные в сборнике Ю.Л.Дьякова и Т.С.Бушуевой. Фашистский меч ковался в СССР. Москва, издательство «Советская Россия», 1992 г. 
В настоящей статье, кроме того, использована «История дипломатии». Том III, издательство «Политическая литература», Москва, 1965 год.
В связи с необходимостью получения наиболее полной информации по проблеме, совершенно не освещённой в литературе, я прибегал к изучению статей и выступлений тогдашнего руководителя молодого Советского правительства В.И.Ленина, опубликованных в 5-м издании его полного собрания сочинений.
Следует отметить, что «История дипломатии» ценна для исследователя, прежде всего, обилием фактологического материала, довольно подробным анализом советско-германских отношений и, наконец, односторонней, большевистской трактовкой событий. В этом отношении книга является типичным историческим исследованием советского периода нашей эпохи.
В то же самое время сборник документов Ю.Л.Дьякова и Т.С.Бушуевой, упомянутый мной выше, несмотря на резко критическое вступление, позволяет дать характеристику проблемы советско-германских отношений на основе самостоятельного анализа предлагаемых читателю подлинных документов внешнеполитического архива нашего государства.
Я не преследую цель обязательного разоблачения тех или иных исторических лиц или наоборот, подтверждения их непогрешимости. Цель моей статьи – попытаться на основе документов дать краткий анализ малоизученных аспектов советско-германских отношений, делая упор на рассмотрении вопросов, связанных с военным сотрудничеством держав. Что касается моей концепции на существо рассматриваемой проблемы, то я изначально стою на позиции критической оценки любых крайностей в поступках исторических личностей и поэтому не могу не подтвердить выводов о том, что отношения между Россией и Германией сложились крайне неблагоприятно для Советского государства и народа, способствовали значительному усилению Германии, создали предпосылки для возникновения угрозы германской агрессии против СССР, а затем и кровавого вторжения на территорию нашей родины.
В настоящей статье я попытался проследить пути взаимодействия двух крупных государств – Германии и СССР – от Рапалльского мира до завершения военного сотрудничества, рассмотрев период с 1922 по 1933 годы. Несмотря на временную ограниченность темы, в первом пункте основной части (II) я даю небольшую характеристику Версальскому миру (1919 г.), возможно приведшему к Рапалльскому договору и его негативным для СССР и человечества последствиям, а затем рассматриваю сам Рапалльский договор и его практические результаты.
Во втором пункте этого раздела я пытаюсь проанализировать документы, связанные с военным сотрудничеством двух держав от первых попыток совместной военной деятельности до практического широкомасштабного сотрудничества.
В третьем пункте раздела я попытался описать процесс свёртывания военного сотрудничества сторон как по объективным причинам (практическое воссоздание германской армии и возможность самостоятельной военной деятельности Рейха), так и по субъективным (опасение советского руководства агрессивности курса гитлеровского правительства.
В последнем разделе статьи – Заключении – я подвёл итоги настоящей статьи: сделал определённые выводы, позволяющие дать негативную оценку результатам советско-германского сотрудничества и одновременно предостерёг от скоропалительных и крайних суждений будущих исследователей настоящей проблемы.

II. История внешнеполитического экстремизма.

Рапалльский договор как результат узкокорыстной внешнеполитической деятельности стран Антанты.

По моему мнению, отношения между Советской Россией и Германией в 20-е – 30-е годы XX века следует характеризовать как внешнеполитический экстремизм и не только со стороны большевиков, но и со стороны тогдашнего руководства Германии. Ведь и советские, и немецкие лидеры пошли на взаимное сотрудничество лишь под влиянием версальской системы, то есть таких отношений, которые установили победители – державы Антанты – не только с побеждённой ими Германией, но и с молодым Советским государством. Версальский мир 1919 года, навязанный союзниками немцам, не только ограбил Германию и её народ, отнял часть её территорий и колонии, установил непомерную контрибуцию, но и унизил это государство морально, обвинив его в развязывании Первой мировой войны, лишив его многих суверенных прав и, прежде всего, права иметь свои мощные вооружённые силы. С другой стороны, Советская Россия по воле западных держав оказалась в политической и экономической изоляции. С этой великой страной союзники также обращались как с побеждённым государством, не признавая вклада России, принёсшей наибольшие жертвы на алтарь победы в Первой мировой войне. Мало того, вмешиваясь во внутренние дела молодого Советского государства, страны Антанты активно поддерживали внутреннее сопротивление большевикам, определённым образом помогая белогвардейцам Колчака, Деникина, Юденича и Врангеля, что способствовало расширению масштабов гражданской войны и экономической разрухи в России.
Игнорируя интересы Германии и Советской России, западные державы тем самым сближали позиции этих стран и, в конечном счёте, привели отчаявшиеся и озлоблённые государства в объятия друг друга.
Именно страны бывшей Антанты повинны в экстремизме, который наглядно проявился во внешнеполитической деятельности Советской России и Германии. Ведь представители последних государств усиленно искали пути более цивилизованного выхода из своих трудностей. Это было хорошо видно на Генуэзской и Гаагской конференциях 1922 года, когда представители Советской России и Германии безуспешно пытались добиться от западных стран понимания их трудностей и проблем. Однако в ответ они лишь получили насмешки и более жесткие требования, ставившие под угрозу их государственный суверенитет.
В результате у Германии и Советской России не было иного выхода как подписать договор о мире и сотрудничестве между собой.
«Вступая в переговоры с представителями Германии, советские дипломаты выполняли задачу, поставленную перед ними В.И.Лениным – расколоть единый антисоветский фронт»(1).
Со своей стороны, Германия тоже ставила цель – выйти из политической изоляции и начать пересмотр грабительского Версальского мира.
По Рапалльскому договору от 16 апреля 1922 года (2) Германия и Советская Россия взаимно отказывались от возмещения убытков, понесённых в годы Первой мировой войны, прекращали платежи на содержание военнопленных. Между двумя государствами восстанавливались дипломатические отношения. «Оба правительства согласились применять принцип наибольшего благоприятствования при урегулировании взаимных торговых и хозяйственных отношений и благожелательно идти навстречу обоюдным экономическим потребностям»(3).

1. Военное сотрудничество молодой Советской России с послевоенной Германией.

а) Начало военного сотрудничества.

Рапалльский договор, безусловно, следует рассматривать как дипломатический успех России и Германии, прорвавших, наконец, экономическую изоляцию, в которой они находились. Однако если бы отношения между этими странами ограничились только взаимовыгодными, разумными связями, вряд ли этот договор вызвал бы в будущем негативную оценку и политиков, и историков. К сожалению, уже по окончании Генуэзской конференции большевики давали характеристику договору с чисто идеологических позиций. Так, В.И.Ленин, оценивая деятельность советской делегации в Италии, отмечал: «Действительное равноправие двух систем собственности хотя бы как временное состояние, пока весь мир не отошёл от частной собственности и порождаемых ею экономического хаоса и войн к высшей системе собственности, – дано лишь в Рапалльском договоре»(4).
А идеологические посылки большевиков, к сожалению, всегда подкреплялись реальными делами, а это вело к крайностям (экстремизму). Эти крайности во внешнеполитической деятельности советского руководства в полной мере проявились в военном сотрудничестве Советской России и Германии.
«Следует, однако, отметить, что процесс активного взаимодействия с рейхсвером (5) разворачивался уже после отхода Ленина от полноценной политической деятельности в связи с болезнью»(6).
В.И.Ленин стоял только у истоков военного сотрудничества с Германией. А вот развивали и проводили эту линию в жизнь его видные соратники: Л.Д.Троцкий (7) (8), И.В.Сталин (9), М.В.Фрунзе (10), Ф.Э.Дзержинский, К.Б.Радек (11), Г.В.Чичерин, Л.Б.Красин (12), Н.Н.Крестинский (13), В.В.Куйбышев (14), Э.М.Склянский (15), К.Е.Ворошилов (16), М.Н.Тухачевский (17), А.И.Егоров (18), И.П.Уборевич (19), А.И.Корк (20), И.С.Уншлихт (21), И.Э.Якир (22), Я.А.Берзин (23) и другие (24).
Именно эти фамилии чаще всего встречаются в документах внешнеполитического архива Советского государства.
Вначале военное сотрудничество двух стран ограничивалось лишь установлением контактов на случай конфликта одной из сторон с Польшей, однако постепенно оно обрастало новыми идеями: Россия получала капиталы и техническую помощь, а Германия взамен приобретала совершенно секретные базы на территории России для нелегального производства оружия, танков и самолётов (25).
Для взаимодействия с Красной Армией в германском министерстве обороны ещё к началу 1921 года была создана специальная группа во главе с майором Фишером, однако наиболее активные действия в военной области начались лишь в конце 1923 – начале 1924 года, когда в Москве появилось представительство этой группы, именовавшееся «Московский центр» (26).
«11 августа 1922 года было заключено временное соглашение о сотрудничестве рейхсвера с Красной Армией. Рейхсвер получил право создать на советской территории военные объекты для проведения испытаний техники, накопления тактического опыта и обучения личного состава технических родов войск, которые запретил Германии Версаль. Советская сторона получала ежегодное материальное «вознаграждение» за использование этих объектов немцами и право участия в военно-промышленных испытаниях и разработках»(27).

б) Идея военной кооперации и попытка претворения её в жизнь.

Идея широкой военной кооперации с Германией принадлежала как советским правящим кругам, в частности, Л.Д.Троцкому и И.В.Сталину (28), так и руководству Германии, в частности, главе правительства Г.Штреземану и генерал-полковнику Х.фон Секту, главе рейхсвера (29), однако вплоть до 1923 года ни одна из сторон не уходила дальше принятых ранее решений. Но уже осенью 1923 года «двусторонние переговоры приняли  конкретную форму договоров, в частности, с фирмой «Юнкерс» – о поставке самолётов и постройке на территории СССР авиазавода» (30).
В 1924 году через фирму «Метахим» советской промышленностью был принят заказ на изготовление большого количества артиллерийских снарядов, которые в 1926 году были переданы немцам. Секретные сведения об этом каким-то образом просочились и стали достоянием немецкой социал-демократии, что нанесло большой политический урон советской стороне, ибо последние предали эти факты общественной огласке. Разгневанное руководство ВКП(б) объявило германскую социал-демократию своим врагом (31).

в) Широкомасштабное военное сотрудничество сторон.

Несмотря на определённые внешнеполитические неудачи (протест ряда западных государств), сотрудничество в военной области между Советской Россией и  Германией становится с 1926 года широкомасштабным. В письме видного большевика – посла Советской России в Германии Н.Н.Крестинского – от 1 февраля 1926 года И.В.Сталину выражалось желание организовать более действенное сотрудничество (32).
В марте 1926 года в Берлине состоялись советско-германские переговоры, которые и определили судьбу взаимного военного сотрудничества, приобретшего конкретные, осязаемые черты. Контроль над этим процессом был возложен на председателя ВЧК (ГПУ) Уншлихта (33).
Сотрудничество теперь не сводится только к ознакомлению с военным и техническим опытом сторон и небольшими военными заказами. На территории Советской России создаются военные полигоны для воссоздания боевой мощи рейхсвера. Так, после 1926 года в Липецке была создана авиационная школа для будущих асов «Люфтваффе» (34) (35).
2 октября 1926 года между двумя сторонами был подписан договор о создании высококвалифицированной танковой школы «Кама» для германских сухопутных войск в Казани (36).
Но наиболее засекреченным объектом рейхсвера в СССР являлась школа химической войны. Ею руководил Людвиг фон Зихерер (37). Она располагалась в Самарской области, недалеко от г. Вольска. Эту школу называли в секретной переписке «Томка» (38). Здесь особенно грубо попирались международное право и Версальские соглашения. В «Томке» испытывались методы применения отравляющих веществ в артиллерии, авиации, а также средства и способы дегазации заражённой местности. Надо сказать, что в обмен на предоставление наибольшего благоприятствования для формирования германских вооружённых сил, советские военные руководители получили возможность периодически посещать Германию, знакомиться с немецкими военными достижениями, изучать их военную технику.

3. Свёртывание военного сотрудничества.

Постепенно военное сотрудничество Советской России и Германии подошло к своему пику. В германской лётной школе «Липецк» немцам удалось обучить огромное число специалистов (только 130 одних высококлассных пилотов!) (39).
В танковой школе Казани «Кама» обучили весь цвет танковых войск Германии, включая 30 видных офицеров рейхсвера, среди которых был и знаменитый танковый генерал Гудериан (40).
«Активно велось обучение и прочих немецких офицеров в СССР. В 1931 году в Москве проходили дополнительную подготовку будущие военачальники периода Второй мировой войны: Модель, Горн, Крузе, Файче, Браухич, Кейтель, Манштейн, Кречмер и другие»(41).
Таким образом, накануне прихода нацистов к власти в 1933 году Германия уже имела всё необходимое для развёртывания вооружённых сил на собственной территории.
Получив от большевистского руководства Советской России всё, что ей было нужно, германское руководство начинает постепенно свёртывать военное сотрудничество. Это особенно хорошо видно из документа, написанного немецким генералом Боккельбергом после его поездки в СССР в мае 1931 года (42). Последний открыто утверждает, что дальнейшее сотрудничество Германии с Россией «крайне нежелательно».
И, тем не менее, вплоть до нацистского переворота 1933 года, когда Гитлер и его окружение открыто выступили против «большевизма», сотрудничество, медленно уменьшаясь в объёмах, ёще продолжалось. Когда же Гитлер возглавил Германию, военное сотрудничество развалилось как будто бы неожиданно. По свидетельству видного германского государственного деятеля фон Дирксена, инициатива разрыва исходила от СССР. «Советское военное руководство, – отмечает он, – потребовало, чтобы рейхсвер прекратил осуществление своих мероприятий в России» (43).

III. Заключение. Дорогая цена сотрудничества.

Таким образом, военное сотрудничество между Советской Россией и Германией пришло к своему логическому концу: и та и другая стороны добились определённых успехов. Советский Союз, получая значительную материальную помощь, использовал её для создания собственной оборонной промышленности. Кроме того, новейшие военные технологии, которыми располагала Германия, предоставленные советской стороне, способствовали подъёму технической мощи Советской России. Большую роль в укреплении Красной Армии сыграли и взаимные визиты специалистов обеих стран, ознакомление с боевым опытом друг друга, уставами, учебными и тактическими материалами. Однако, тем не менее, нельзя не увидеть главного: в целом, военное сотрудничество сторон ни к чему хорошему ни тех ни других не привело. По словам германского историка С.Хаффнера, имели место «парадокс за парадоксом: русские пустили немцев в свою страну для того, чтобы те развивали своё оружие и учились овладевать им, затем с его помощью едва не овладели этой страной, а в той обстановке сами немцы оказались учителями своих будущих победителей» (44).
Судя по всему, все эти «парадоксы» случились потому, что и та и другая стороны в своей внешнеполитической (как, впрочем, и во внутренней) деятельности руководствовались не интересами своих стран и народов, а определёнными идеологическими выкладками, цель которых была и у тех и у других одна: мировое господство. И хотя в СССР эта цель звучала несколько завуалировано (большевики утверждали, что они стремятся к мировой революции), по сути своей она мало чем отличалась от открытой империалистической экспансии нацистов (ибо и те и другие вели к господству узкие круги мошенников, а народам готовили полутюремный режим). А, как известно, попытки завоевать весь мир и навязать всему человечеству свою волю, всегда заканчивались как для исторических личностей, так и государств, которые они ввязывали в свои авантюры, печально.
Вот почему советско-германские отношения 20-х – 30-х годов XX века, и особенно военное сотрудничество между двумя государствами, дав сторонам лишь сиюминутный успех, в дальнейшем нанесли им непоправимый ущерб, принеся неисчислимые беды своим народам и поставив их перед угрозой национальных катастроф. Что же касается общечеловеческих ценностей, то эти отношения нанесли прямой удар по принципам гуманности, честности в политике, на долгие годы подорвали доверие народов к двум агрессивным государствам.
Вместе с тем, анализируя случившееся, нельзя не понять, что главными виновниками произошедшей впоследствии трагедии – Второй мировой войны – были Западные державы Европы (Великобритания, Франция с их «вассалами) и, конечно же США – главный провокатор мировых войн и международных конфликтов.

П  Р  И  М  Е  Ч  А  Н  И  Е

1. История дипломатии. Том III, Москва, 1965 г., с.283;
2. Рапалло – небольшой городок в Италии близ Генуи, где размещалась советская делегация во время Генуэзской конференции;
3. История дипломатии, с.284;
4. В.И.Ленин. Проект постановления ВЦИК по отчету советской делегации на Генуэзской конференции. Соч., 5-е издание, том 45, с.193;
5. Рейхсвер (нем.) – «Имперская армия» – название вооруженных сил Германии;
6. Ю.Л.Дьяков, Т.С.Бушуева. Фашистский меч ковался в СССР. Москва. Издательство «Советская Россия», 1992 г., с.12;
7. Л.Д.Троцкий – один из наиболее близких к Ленину, наиболее идеологизированных большевистских деятелей, рьяно рвавшийся воплотить в жизнь курс на всемирную революцию. В 1923 году – член Политбюро ЦК ВКП(б);
8.  См. Ю.Л.Дьяков, сс.58-59;
9. Там же, сс.83-84;
10. М.В.Фрунзе – с декабря 1920 г. по март 1924 г. уполномоченный Революционного военного Совета (РВС) республики на Украине, с 1924 г. – заместитель председателя РВС СССР и наркома по военным и морским делам, начальник штаба РККА.
11. К.Б.Радек – видный деятель большевистской партии, сотрудник ВЧК – НКВД по связям с заграницей.
12. Л.Б.Красин – участник мирных переговоров с Германией в Бресте (декабрь 1917) от большевиков, в 1920 – 1923, 1925 – 1926 годах – посол СССР в Великобритании.
13. Н.Н.Крестинский – в 1921 – 1930 годах – посол СССР в Германии.
14. В.В.Куйбышев – в 1923 – 1926 годах – нарком Рабоче-крестьянской инспекции (РКИ), с 1926 года – председатель ВСНХ, с ноября 1930 года – председатель Госплана СССР, заместитель председателя Совета Народных Комиссаров (СНК) и Совета Труда и Обороны (СТО).
15.Э.М.Склянский – с 1918 по 1924 годы – заместитель председателя РВС. С апреля 1924 года – председатель правления Треста «Моссукно» при ВСНХ.
16. К.Е.Ворошилов – в 1924 – 1925 годах – командующий войсками Московского Военного округа (МВО), 1925 – 1934 годы – нарком по военным и морским делам, председатель РВС СССР.
17. М.Н. Тухачевский – с 1924 года – помощник начальника штаба Рабоче-крестьянской Красной Армии (РККА), с ноября 1925 года по май 1928 года – начальник штаба РККА, с мая 1928 года по июнь 1931 года – командующий Ленинградским военным округом. С 1931 года – заместитель председателя РВС СССР, начальник вооружений РККА.
18. А.И.Егоров – В 1925 – 1926 годах – военный атташе в Китае, с 1927 года – командующий Белорусским военным округом, с 1931 года – начальник штаба РККА.
19. И.П.Уборевич – с 1925 по 1928 годы – командующий Северо-Кавказским военным округом, с 1928 по 1931 годы –  командующий МВО, с 1931 года – командующий Белорусским военным округом, в 1930 – 1931 годах – заместитель председателя РВС СССР, начальник вооружений РККА.
20. А.И.Корк – в 1921 – 1935 годах – помощник командующего вооруженными силами Украины и Крыма, а затем последовательно командовал рядом военных округов: Белорусским, Ленинградским, МВО.
21. И.С.Уншлихт – 1921 – 1923 годы – заместитель председателя ВЧК, в 1923 – 1925 годах – начальник снабжения РККА, в 1925 – 1930 годах – заместитель наркома по военным и морским делам, в 1930 – 1935 годах – заместитель председателя ВСНХ.
22. И.Э. Якир – в 1924 – 1925 годах – начальник Главного Управления военно-учебных заведений РККА. В 1925 – 1937 годах – командующий войсками Киевского военного округа.
23. Я.А.Берзин – в 1925 – 1927 годах – посол СССР в Великобритании.
24. См. Ю.Л.Дьяков, с.12;
25. См. там же, сс. 64 - 67;
26. См. там же, с. 13;
27. Там же, с.15;
28. См. там же, сс. 84 - 90;
29.См. там же, с.17;
30. Там же, с.16;
31. См. там же;
32. См. там же;
33. См. там же, сс. 71 - 76;
34. «Люфтваффе» (нем.) – Военно-воздушные силы.
35.См. Ю.Л.Дьяков, сс. 173 - 176;
36. См. Там же, сс. 177 - 182;
37. См. Там же, с.20;
38. См. Там же, с. 101;
39. См. Там же, с.19;
40. См. Там же, с.20;
41. Там же, с.23;
42. См. там же, сс. 314 - 315;
43. Там же, с.25;
44. Там же, с.21.

1997 г.


ПРОИСХОЖДЕНИЕ  КАРАЧЕВА  И  СУДЬБА  КАРАЧЕСКОГО  УДЕЛА

Традиционно считается, что название небольшого города Карачева, районного центра Брянской области, произошло от тюркских слов «кара чев», переводящихся якобы как «чёрный лес». Но летописное название города – Корачев (1) – и должно было произноситься с ударением на первом слоге. Об этом же свидетельствует и речь коренных старожилов совремённого городка.
И, тем не менее, название города имеет явно тюркское происхождение. Но какой тюркский народ был причастен к этому? Историки и краеведы, знатоки истории Орловской губернии ещё до революции рассматривали эту проблему и находили более приемлемый вариант, чем рассмотренный выше. Т.А. Мартемьянов с уверенностью утверждал, что слово «карачев» хазарского происхождения (2). Анализ некоторых, дошедших до нас слов из хазарского языка, позволяет согласиться с этим. Наиболее удобным применительно к Карачеву является хазарское слово «корачи», означающее «приближённый», «поверенный», «наместник», «представитель власти».
Если учитывать, что согласно «Повести временных лет» ряд восточнославянских племён, включая вятичей, на земле которых и располагался Карачев, платили дань хазарам, то термин «корачев» приобретает новый смысл – «город корачи», «ставка сборщика дани». Под 859 г. в летописи сообщается: «А козари имаху на полянех, и на северех, и на вятичех, имаху по беле и веверице от дыма» (3).
Летописи фиксируют и факт уплаты дани хазарам в IX веке. Согласно «Повести временных лет», когда киевский князь Святослав Игоревич во время похода на Оку и Волгу в 964 г. встретил в лесах вятичей и спросил их, кому они платят дань, те ответили: «Козаром по щелягу от рала даём», то есть дань к тому времени уже равнялась серебряной монете. В 965 г. Святослав, по сообщению той же летописи, разгромил хазарское государство (4). Судя по дальнейшей кровопролитной борьбе и длительной эпохе покорения киевскими князьями и их потомками вятичских земель, славяне восприняли перемены враждебно. Некоторые пункты сбора хазарской дани, вероятно, использовались киевскими князьями либо по прямому назначению, либо как укреплённые городки. Можно предположить, что Карачев сохранил своё значение как пункт закрепления влияния Киева в вятичских землях.
Вначале Карачев являлся центром особого округа – Лесной земли. Ряд историков относят создание его ко времени вхождения Карачева в состав Черниговского княжества в начале 60-х годов XI века (5). Однако, судя по летописным сведениям, Карачев в это время принадлежал Киеву. Когда в 1146 – 1147 гг. разгорелась междоусобная война, черниговский князь Изяслав Давыдович посылал своих людей в Карачев уговаривать горожан не принимать новгород-северского князя Святослава Олеговича. В свою очередь, и последний искал поддержки в Карачеве, но, не получив её, разорил город (6).
Карачев продолжал оставаться киевским городом и в 1185 г., когда туда прибыл, как в своё владение, великий князь Святослав Всеволодович. Именно на обратном пути из Карачева, как сообщает летопись, он узнал о разгроме русских полков, ведомых известным по «Слову о полку Игореве» Игорем Святославовичем, половцами, и «залился слезами» (7). В этом же летописном сообщении Карачев называется вятичским городом.
Лишь в первой половине XIII в., накануне вторжения монголо-татар, когда Киев окончательно утратил свою централизующую функцию, Карачев вошёл в состав Великого княжества Черниговского. На р. Калке в 1223 г. в битве с татарами погибли многие русские князья, в том числе черниговский и козельский. Новый черниговский князь Михаил Всеволодович объединил уделы погибших, не оставивших наследников князей, в единую волость – «Вятичскую землю» – совпадавшую с местами проживания вятичских племён, с центром в Карачеве. А в 1246 г. эта земля была превращена в удельное княжество, когда Михаил Черниговский, отъезжая в Орду, распределил земли Черниговщины между своими сыновьями. Карачевский удел достался его сыну Мстиславу (8).
Судя по литовско-польским источникам (9), Карачевское княжество состояло из четырёх крупных, порой не связанных между собой территориально, «концов»: карачевского, звенигородского, козельского и елецкого, и как незавидное досталось оно не самому старшему сыну Михаила. Да к тому же его ещё надо было покорить. Правда, молодому князю Мстиславу в какой-то мере помогли татары, сокрушившие во время вторжения в 1238 – 1239 гг. на Русь многие воинственные вятичские роды. Да и последующие угрозы со стороны воинственных степняков способствовали консолидации земель княжества под властью Карачева, который от татар не пострадал. Первый карачевский князь Мстислав почти не общался со своими соседями и братьями, не участвовал в княжеских междоусобицах.
С 1246 г. удел платил Орде «выход» мехами, хотя и не напрямую, а через черниговского князя Андрея Всеволодовича, который после гибели старшего брата Михаила получил от татар ярлык на княжение (10). После 1261 г., когда черниговский «стол» перешёл к Роману Михайловичу, и тот сделал Брянск «столицей» Черниговских земель, дань отвозилась туда. Только после установления в Брянске «смоленского» правления в 90-е годы XIII в. Карачев сносился с Ордой самостоятельно.
Из потомства Мстислава Карачевского выжили трое его сыновей – Святослав-Пантелей, Тит и Адриан (Андрей). Умирая в начале 1290-х годов, князь Мстислав передал власть старшему сыну Святославу-Пантелею. Между старшим сыном и двумя другими последовавшими сыновьями была существенная разница в возрасте. К моменту смерти отца Святославу-Пантелею было, видимо, около пятидесяти лет. Тит и Адриан (Андрей) действовали заодно в карачевской усобице 1339 года. А Тит Мстиславович даже упомянут в летописи под 1364 г., как участник сражения с татарами. Оба, видимо, родились от второго, позднего, брака Мстислава где-то незадолго до его смерти. По завещанию Мстислава братья Тит и Адриан (Андрей) получили: первый – Козельский удел, а второй – Звенигород и Елец.
Первые годы правления Святослава-Пантелея были спокойными, и братья между собой ладили. Но в 1309 г. Святослав Карачевский ввязался в заговор с князем Святославом Глебовичем Смоленским и недовольной брянским князем Василием боярской верхушкой. Совместно им удалось захватить Брянск и объявить брянским князем Святослава Смоленского. Василий Брянский сумел вовремя сбежать в Орду под защиту хана Тохтэ (11). Последний помог ему, и князь Василий Брянский с татарским войском подошёл 2 апреля 1310 г. к Брянску, разгромил неподдержанного жителями Святослава Глебовича, который погиб в сражении, и занял свой город (12). 
Позднее князь Василий повёл татар и свою дружину на Карачев, и в результате этого похода князь Святослав-Пантелей был убит, а татары ушли в Орду. После их ухода карачевские бояре провозгласили своим князем единственного сына покойного князя Святослава-Пантелея – Василия. К моменту гибели отца Василию Пантелеевичу было уже не менее сорока лет. Он был старше по возрасту, чем его дяди – Тит и Адриан (Андрей), отношение которых к племяннику было весьма сложным и постепенно переросло в открытую вражду. К лету 1339 г.  в Карачевском княжестве разгорелась усобица. Василий Пантелеевич, узнав, что зачинщиком ссоры был его дядя Адриан (Андрей), зарубил его прилюдно мечом 23 июля 1339 года в Козельске. Это злодеяние, потрясшее современников, отразилось в летописях (13).
 Правление Василия Пантелеевича после случившегося продолжалось недолго: он скончался в начале 40-х годов XIV в., не оставив после себя потомства. Все земли Карачевского княжества перешли в руки Тита Мстиславовича и его потомков. Тит не поехал в Карачев, а отдал город и удел своему старшему сыну Святославу. Его сын Иван получил Звенигород и Елец. Произошел фактический распад Карачевского княжества на уделы. Даже номинально центром княжества теперь стал Козельск, где проживал глава семейства.
Тит Козельский вёл активную внешнюю политику, был властным и воинственным правителем. Женив сына Ивана на дочери князя Олега Рязанского Агриппине, он вступил в союз с Рязанским княжеством. В 1364 г. Тит Мстиславович, помогая союзнику, участвовал в битве с татарами под Шишевским лесом, в которой был наголову разбит ордынский полководец Тагай (14). В 1377 г. старший сын князя Тита Святослав женился на Феодоре – дочери великого князя литовского Ольгерда.
К концу правления Тита Мстиславовича Карачевское княжество окончательно развалилось. Наследник Козельска Иван Титович даже не пытался удерживать Звенигородский удел – он вскоре отошёл к Московскому княжеству. А сын Ивана от рязанской княжны Юрий, получив в удел Елец, подпал под влияние своего тестя – рязанского князя Олега. В 1395 г. Олег Рязанский вместе со своими союзниками, в числе которых были козельский и елецкий князья, ходили на Литву (15).
В 1401 г. козельский князь ходил вместе с рязанцами на Смоленск, добившись восстановления там власти князя Юрия Святославовича (16). Но уже к началу 1402 г. Юрий Иванович, унаследовавший после смерти отца Козельск, стал служить Москве, а Козельский удел вошёл в состав Московского княжества и был отдан «в кормление» князю Владимиру Андреевичу Серпуховскому. Князь Юрий Козельский в 1408 г. был московским воеводой в Ржеве (17).
Женитьба князя Святослава Титовича на литовской княжне привела к усилению влияния Литвы на Карачевский удел. Теперь литовцы рассматривали всех потомков карачевских князей как своих родичей, обязанных служить Литве. И сын Святослава Титовича Мстислав, и его внук Иван Мстиславович, получивший в удел карачевский городок Хотетов, служили в литовском войске. После смерти Святослава Титовича и его жены Феодоры литовцы потребовали в качестве наследства Карачев.
К тому времени из карачевских князей в живых оставался лишь Михаил Иванович, сын Ивана Мстиславовича (18). Заняв в 1396 году Карачев, литовцы оставили ему лишь Хотетов. Михаил Хотетовский смирился с потерей родового гнезда и ещё некоторое время служил в войске великого князя Литовского. Однако когда литовцы стали притеснять русских и насильственно навязывать им католичество, последний карачевский князь ушёл в 1408 г. с группой знатных русских людей на службу московскому князю. В ответ на это войска великого князя литовского Витовта заняли в том же году все карачевские земли. При этом Карачев был объявлен владением самого Витовта (19).
Так распалось и прекратило свое существование Карачевское княжество, а потомки его князей стали служилой знатью великих московских князей – родоначальниками князей Болховских, Горчаковых, Елецких, Козельских, Мосальских, Перемышльских, Хотетовских (20).

Примечания

1. Полное собрание русских летописей (ПСРЛ), т. 28, с. 28;
2. Труды Орловской учёной архивной комиссии за 1904 и 1905 годы. Карачевский удел. Сборник. Орёл. 1906;
3. Повесть временных лет. Т. 1. М.Л. 1950, с. 18;
4. Изборник. М. 1969, с. 48;
5. Труды Тульской археологической экспедиции. Верховские княжества XIII – сер. XVI вв. Тула. 1995, с. 27;
6. ПСРЛ. т. 2, сс. 336-338;
7. Там же;
8. Там же, т. 28, с. 215;
9. Kuczynsky S.M. Ziemie czernihowsko – siewierskie pod rzgdami Litwy. Warszava. 1960;
10. Карамзин Н.М. История государства Российского. тт. IV-VI. Тула. 1990. с. 42; Соловьёв С.М. Соч. Кн. 2, т. 3-4. М. 1988, с. 185;
11. ПСРЛ. т. 10, с. 177;
12. Там же; ПСРЛ. т. 30, сс. 101-102; Соловьев С.М. Ук.соч., сс. 238-239;
13. ПСРЛ. т. 15, столбец 422;
14. ПСРЛ. т. 10, с. 233;
15. Труды Тульской археологической экспедиции, сс. 36, 38;
16. ПСРЛ. т. 11-12.сс. 185-186;
17. Труды Тульской археологической экспедиции, сс. 38, 39;
18. Труды Орловской учёной архивной комиссии.
19. Труды Тульской археологической экспедиции. с.39;
20. Труды Орловской учёной архивной комиссии.

Журнал «Вопросы истории», № 6, 2004 г.


ИСТОРИЯ СТАНОВЛЕНИЯ БРЯНСКОГО КНЯЖЕСТВА, РОДОСЛОВНАЯ
И ДЕЯНИЯ КНЯЗЯ РОМАНА МИХАЙЛОВИЧА В СВЕТЕ ТРАДИЦИОННЫХ  ИСТОЧНИКОВ.

Анализ опубликованных в печати летописных источников по проблемам, связанным с историей южной Руси, Брянского княжества, жизнью и деятельностью князя Романа Брянского позволяет сделать неутешительные выводы о том, что летописцы либо были мало осведомлены о происходивших там событиях, либо негативно к ним относились и сознательно «скрыли» многие факты из истории враждебной им земли, либо просто механически списывали только то, что отвечало совремённой политической ситуации. В результате, одна из самых выдающихся личностей в истории Руси ХIII века – князь Роман Михайлович Брянский – оказалась забытой и едва не вычеркнутой из исторической памяти.
Имя основателя Брянского княжества, великого князя Черниговского, победителя «всей силы Миндовговой», сумевшего отстоять свои земли в тяжёлое для Руси время и счастливо избежать столкновений с монголо-татарами, редко встречается на страницах русских летописей. Что же касается владимиро-суздальских и московских летописей, то они, практически, хранят молчание о князе Романе. Так, в Московском летописном своде 1518 года при перечислении потомков князя Михаила Черниговского сообщается: «…князь великии Роман Черниговский бездетен и не родословился…» (1) И это всё!
Почти во всех же прочих летописях восточной Руси о Романе Брянском нет даже упоминаний. Такое молчание, особенно для летописей, близких по времени к той сложной исторической эпохе, в которой жил брянский князь, следует рассматривать не только как отражение узко регионального характера летописей, но и трагического фактора: разгрома Черниговского княжества монголо-татарами, а затем и захвата русских земель Литвой. При жестоких погромах и пожарах гибли бесценные документы, а возможно и целенаправленно уничтожались новыми завоевателями.
В тех же летописях, которые сохранились, заметна общая тенденция негативного отношения летописцев ко всем потомкам князя Святослава Ярославовича (1027 – 1076), соперникам и даже врагам владимиро-суздальских князей. Отец Романа Брянского – князь Михаил Всеволодович Черниговский – сохранил, в целом, положительную оценку лишь благодаря своему религиозному подвигу в Золотой Орде – мученичеству во имя веры. Если же изучать описания событий на страницах летописей, приходящихся на ранний период жизни отца князя Романа Брянского, то придётся признать, что его вполне могло ожидать историческое забвение. Так, несмотря на официально зафиксированную дату рождения князя Михаила Всеволодовича – 1179 год (2), она вызывает серьёзные сомнения.
Так, Н.М.Карамзин, описывая события 1223 г. накануне битвы с татарами при Калке, называет князей Даниила Волынского и Михаила Всеволодовича «пылкими юношами» (3). Слова, близкие по смыслу этой фразе, встречаются во многих русских летописях (4).
Нетрудно подсчитать, что в этом году князю Михаилу, судя по общепризнанной дате рождения, было 44 года. А это был уже не молодой возраст в тогдашнем понимании! Скорее всего, отец Романа Брянского действительно был молод к 1223 году, в чём не ошибались летописи разных регионов Руси, и по возрасту был близок к Даниилу Романовичу, которому был в то время 21 год. К такому же выводу приходишь, изучая и те скудные сведения, которые дошли до нас о сыновьях князя Михаила.
Так, в Новгородской второй летописи под 1230 годом сообщается, что «…князь Михаило сотвори постриги сынови своему Ростиславу в Новигороди у святеи Софии и у Спиридонъ владыко…» (5).
Отроческое пострижение княжичей обычно осуществляли в возрасте 6 лет, т.е. княжич Ростислав, старший сын Михаила Всеволодовича (6), родился где-то в 1223 – 1224 году. Последовательность рождения остальных сыновей Михаила Черниговского следует принимать, с известной долей условности, по их перечислению в летописных и прочих источниках: Роман, Мстислав, Симеон и Юрий (7).
Учитывая обычный порядок рождения детей в ту пору и наиболее активный детородный возраст, приходившийся, как правило, на первые полтора десятилетия после заключения брака, следует признать, что князь Михаил к 1230 году был молодым отцом (чего не скажешь при его официальной дате рождения (8)).
Исходя из этого, удаётся предположить, что Роман Брянский, второй сын Михаила Черниговского, родился около 1225 года, судя по всему, в Чернигове, поскольку к тому времени его отец уже прочно овладел этим стольным городом, оставшимся ему после гибели в 1223 году в битве на р. Калке великого Черниговского князя Мстислава Святославовича, дяди князя Михаила. 
Матерью князя Романа была дочь Романа Мстиславовича Великого и родная сестра Даниила Романовича Галицкого (9),  Агафья.
По отцовской линии дедушкой Романа Брянского был Всеволод Святославович Чермной, великий князь Черниговский и Киевский, умерший в 1215 году. А вот кто была бабушка? Под 1179 годом Ипатьевская летопись сообщает, что «…приведе Святославъ за Всеволода за середнего сына женоу из Ляховъ Казимерноу во Филиппово говенье» (10). И тут же следует: «Того же лета преставися княгиня Всеволожая приемши на ся чернеческоую скимоу. И положена быть в Киеве оу святого Кюрила юже бе сама создала» (11).
Была ли княгиня Мария Казимировна матерью отца Романа Брянского? В пользу такого утверждения свидетельствует Ипатьевская летопись, в которой Михаил Черниговский назван племянником Конрада Мазовецкого, брата Марии Польской (12). Однако в этом случае придётся согласиться с очень сомнительной датой рождения Михаила Всеволодовича, признать, что смерть молодой княгини Марии связана с родами сына, и, наконец, что начало года летописец Ипатьевского списка вёл с 1 сентября (13).
Известно, кроме того, что у Всеволода Чермного, помимо сына Михаила, были ещё дети – две дочери (14) и сын Андрей (15).
Если внимательно изучить эти сведения, нетрудно сделать вывод, что Всеволод Чермной был женат, по крайней мере, ещё раз, ибо перечисленные дети никак не могли родиться от Марии Казимировны. Не исключается, что новая жена Всеволода, возможно, еще одна польская королевна того же рода, была и матерью князя Михаила Всеволодовича!
По материнской линии, бабушкой Романа Михайловича была умная и энергичная княгиня, правившая после смерти мужа почти полтора десятка лет Галицкими землями. По одним данным, её имя было Анна и происходила она от византийских императоров, то ли Исаака II, то ли Алексия III, по другим – Мария из рода византийских магнатов Каматерасов, по третьим – даже была дочерью одного из родовитых волынских бояр (16).
Не освещена в источниках и женитьба самого Михаила Всеволодовича. Неизвестно, когда он вступил в брак с дочерью Романа Мстиславовича Великого. Если считать от его сыновей, начиная от старшего, Ростислава, то таковой брак мог состояться около 1222 года. Однако мы знаем, что одну из своих дочерей, Марию (17), князь Михаил выдал замуж в 1227 году за князя Василька Константиновича Ростовского (18). Если посчитать, что эта дочь Михаила вышла замуж в зрелом, принятом в то время возрасте, примерно в 14 лет, то она, вероятно, родилась около 1213 года!
Тогда разница между рождениями этой дочери и старшего сына Ростислава будет около 10 лет! Наиболее вероятно, что Михаил Всеволодович был, как и его отец, женат неоднократно. Так, один автор, ссылаясь на некий Киевский синодик, называет женой князя Михаила Феофанию (19). Скорее всего, от первого брака у него имелись дочери Феодулия, будущая святая Ефросинья Суздальская, умершая в 1250 году (20) и уже упомянутая выше Мария.
Последующие же дети, начиная от княжича Ростислава, родились от дочери Романа Мстиславовича Галицкого.
Детство и юность князя Романа Михайловича вряд ли были спокойными. Его отец Михаил Всеволодович, несмотря на владение обширным великим княжеством Черниговским, этим не довольствовался и проводил активную внешнюю политику, вмешиваясь во все возможные междукняжеские ссоры и конфликты.
Так, пользуясь тем, что великий князь Суздальский Юрий Всеволодович был женат на его сестре (21), Михаил Черниговский обошёл его брата князя Ярослава Всеволодовича и занял Великий Новгород (22). Однако первое его правление в этом городе было недолгим. Князь Ярослав Всеволодович, воспользовавшись неурядицами в городе, изгнал его оттуда.
Но в 1229 году Михаил вновь прибыл в Новгород, воспользовавшись конфликтом новгородцев с князем Ярославом, и стал по воле новгородской знати опять местным князем. На этот раз Михаил рассчитывал на долгое владение богатым городом и даже принял активное участие в выборах новгородского архиепископа, которым стал бывший дьякон Спиридон, а старший сын князя Ростислав тянул при этом жребий (23).
Однако и здесь князь Михаил пробыл не более года: сперва оставил вместо себя на княжении малолетнего сына Ростислава и уехал в Чернигов (24), а затем и вовсе потерял Новгород, поскольку князь Ярослав Всеволодович, блокировав торговые пути, вызвал в городе беспорядки, а затем, убедив новгородцев в преимуществе своего правления, вошёл в город (25).
С этого времени между Михаилом Черниговским и Ярославом Всеволодовичем началась непримиримая вражда.
Как показала история жизни князя Михаила, он был чрезвычайно гордым, заносчивым и конфликтным человеком, плодившим себе отовсюду врагов, охотно ссорился и также неожиданно мирился со многими князьями, чтобы опять вскоре с ними поссориться
Так, в 1228 году он вступил в союз с Владимиром Рюриковичем Киевским против своих шуринов – князей Даниила и Василько Романовичей Волынских (26). А уже в 1231 году Михаил угрожал бывшему союзнику Владимиру Рюриковичу, а тот звал на помощь к Киеву Даниила Галицкого (27). В 1232 году Михаил Черниговский вновь вместе с Владимиром Киевским ходили на волынских князей (28), а в 1233 году князь Владимир опять звал Даниила Романовича на подмогу против князя Михаила, осадившего Киев (29). На этот раз князь Даниил, отогнав своего зятя от Киева, осадил его в Чернигове. Осада была жестокой, галицкие войска даже штурмовали город и долбили его стены осадными таранами. Но князю Михаилу удалось сделать успешную вылазку и разгромить галицкие полки (30).
В 1235 году Михаил Черниговский в союзе с князем Изяславом Владимировичем Теребовльским и половцами начал новую войну, в результате которой союзники заняли Киев. В Киеве сел князь Изяслав, а Михаил направился в Галицкую землю и занял её столицу (31).
В следующем, 1236 году, Изяслав был изгнан вернувшимся из половецкого плена Владимиром Рюриковичем (32), который и сам не усидел в своём стольном городе и был вынужден уступить Киев вечному врагу князя Михаила – Ярославу Всеволодовичу (33).
И всё это происходило как раз накануне вторжения монголо-татар!
Не удивительно, что русские земли, управляемые неуживчивыми, заносчивыми и недальновидными князьями, пали под ударами нового, неведомого, хорошо организованного врага.
Даже после того, как татары разгромили самого сильного русского князя Юрия Всеволодовича и сокрушили к марту 1238 года Суздальскую Русь, русские князья оказались неспособными к консолидации.
И тон в их неразумной политике задавал отец Романа Брянского – великий черниговский князь Михаил Всеволодович!
Вместо того чтобы протянуть руку и поддержать князя Ярослава Всеволодовича, который покинул, узнав о гибели старшего брата, Киев и уехал в разорённую татарами Суздальскую землю, Михаил Всеволодович, разжигая прежнюю вражду, занял Киев, отдав Галич сыну Ростиславу (34).
По всей видимости, вскоре в Киев переехала и семья князя Михаила.
Молодой княжич Ростислав также продолжал политику своего отца и вёл в это время боевые действия против своего дяди, князя Даниила Галицкого, который вскоре, в 1239 году, вернул себе Галич (35).
В 1239 году татары вновь совершили опустошительный поход на Русь. На этот раз беда не миновала и южных земель: последовательно пали Переяславль-Южный, Чернигов и более мелкие черниговские и новгород-северские города.
После взятия Чернигова татары, ведомые полководцем Менгу, прошли мимо Киева, но не решились на штурм большого города, а направили к князю Михаилу Всеволодовичу послов, но «Он же тех изби, а сам беже по сыну во Оугры…» (36). Здесь даты в разных источниках о бегстве Михаила в Венгрию не всегда совпадают. Так, Ипатьевская летопись датирует случившееся 1238 годом (37), Московский летописный свод конца XV века – 1239 годом (38), а Летописный Свод 1497 года (39) и Холмогорская летопись (40) – 1240 годом!
Отклонения в датах не умаляют значения источников, однако при их внимательном прочтении и сопоставлении с уже минувшими событиями, даты которых довольно точно определены, приходится признать, что бегство Михаила, приход в Киев Ростислава Смоленского, а за ним и Даниила Галицкого, пленение семьи князя Михаила князем Ярославом, произошли скорее всего в конце осени – начале зимы 1239 года.
Семья Михаила Всеволодовича была вывезена им в окраинный город Киевской земли – Каменец – под защиту его прочных стен. Но как сообщает летопись, «князь великии Ярославъ ходи Каменцу и взяша град, а князь Михаило утече, а княгиню его взя съ многым полономъ» (41).
В Ипатьевской летописи об этом говорится подробно: Ярослав «княгиню его и бояръ его поима и город Каменец взя. слышавъ же се Данилъ посла слы река поусти сестроу ко мне заня яко Михаилъ объима нама зло мыслить и Ярославъ оуслыша словеса Данилова и бысть тако и приде к ним сестра к Данилоу и Василкоу и держаста ю во велице чести» (42).
Это событие приезда супруги Михаила Всеволодовича в Галич приходится, скорее всего, несмотря на разночтение источников, на конец 1239 года.
В это же время князь Михаил Черниговский со своим старшим сыном Ростиславом напрасно ходили в Венгрию к королю Беле свататься за его дочь и просить помощи против татар: «король же не вдасть девкы своеи Ростиславоу и погна и прочь идоста Михаилъ и Ростиславъ ко оуеви своемоу в Ляхы и ко Кондратова…» (43).
Находясь на чужбине и узнав о вызволении князем Даниилом Галицким его семьи из плена, «присла бо Михаилъ слы Данилоу и Василкоу река многократы согрешихо вам и многократы пакости творях ти что ти обещахъ и того не створу аще коли хотяхъ любовь имети с тобою невернии галичане не входяхоут ми ныне же клятвою кленоу тиб яко николи же вражды с тобою не имамъ имети» (44).
Таким образом состоялось примирение, и Михаил Всеволодович со старшим сыном Ростиславом прибыли к Даниилу Галицкому, были им радушно приняты. Ростислав, в знак примирения, получил город Луцк, а князю Михаилу Даниил Галицкий пообещал вернуть Киев (45).
Вероятно, именно в это время – в конце 1239 года – состоялась и свадьба молодого княжича Романа Михайловича с дочерью Даниила Галицкого Анной (46), которая прошла скромно и по причине тягостных для Руси событий осталась незамеченной летописцами. В пользу этого предположения говорит и то, что сразу же после падения Киева князь Даниил ушёл в Венгрию, а Михаил Черниговский с семьёй – в Польшу к родичу Конраду Мазовецкому (47). Уже в следующем году Михаил Черниговский с сыном Ростиславом, забыв клятвы, данные Даниилу Галицкому, возобновили прежнюю вражду (48), после чего при жизни князя Михаила дружеских контактов с князем Даниилом Романовичем больше не было.
Любопытен ещё один факт. Скитаясь в чужих землях, князь Михаил с семьёй объехал Польшу, но, узнав о приближении татар, как сообщает летописец, «…не стерпе тоуто иде в землю Воротьславьскоу и приде ко местоу Немецкому именемъ Середа. Оузревши же Немци яко товара много есть избиша емоу люди и товара много отъяша и оуноукоу его оубиша. Михаилоу иже не дошедшю и собрашюся и бысть в печали велике» (49).
Какую внучку князя Михаила убили немцы? Наиболее вероятно, что малолетнюю дочь недавно женившегося Романа Михайловича! Поскольку известно, что старший сын Михаила Черниговского Ростислав ещё не был женат, долго и упорно сватался к дочери венгерского монарха и женился на ней позднее (50). А остальные сыновья, по всей видимости, ещё не достигли брачного возраста. Правда, ещё была у князя Михаила дочь Мария, оставшаяся вдовой с детьми (51), однако проживала она в Ростове Суздальском и о потере её детей никаких сведений в источниках нет, хотя летописи Суздальского региона достаточно подробно освещают события из жизни ростовских князей.
Ограбленный, опозоренный князь Михаил Черниговский решает вернуться домой и «…иде въ Киевъ и живяше под Киевомъ во острове а сынъ его иде в Черниговъ Ростиславъ…» (52). Однако последний не удовлетворился владением разорённым городом и уже в 1241 году, то есть вскоре после возвращения на родину, отправился со своей дружиной покорять галичские земли (53).
Почти три года Ростислав беспокоил своими набегами дядю Даниила Романовича. Он даже осмелился разгромить вторгнувшийся в Галицию татарский отряд (54). Только после этих подвигов венгерский король Бела согласился на брак своей дочери с Ростиславом.
Князь Михаил, как сообщает под 1245 годом летопись, «слышавъ же короля Михаилъ вдавъ дочерь за сына его и беже Оугры король же Оугорьскыи и сынъ его Ростиславъ чести емоу не створиста он же розгневався на сына возвратися Черниговоу оттоуда еха Батыеви прося волости своее от него» (55).
К тому времени Михаил уже потерял Киев, поскольку  в 1243 году татарский полководец «Батый же почтив Ярослава и отпусти, дав ему старешииньство во всем руском языце» (56).
Перед поездкой к Бату-хану князь Михаил уже определил своих сыновей. Роману он отдал в удел Брянск, Мстиславу – Карачев, Симеону – Глухов, а Юрию – Тарусу (57).
Трагическая кончина князя Михаила хорошо освещена в источниках (58). Черниговский князь не исполнил воли Бату-хана, не поклонился языческим святыням и был за это жестоко убит.
Чернигов же унаследовал его младший брат Андрей Всеволодович (59).
Впрочем, существует и точка зрения, что после смерти князя Михаила Чернигов достался Всеволоду Ярополковичу, что Андрей Всеволодович был его сын (60), при этом сторонники её ссылаются на Синодальный родословец, не дошедший до наших дней,   в котором Всеволод назван великим князем Черниговским, и на Любечский синодик, записи которого сделаны в начале XVII века. Они также не учитывают того, что синодальные записи вполне могли отражать лишь титулованное положение того или иного князя, а не реальное. Да и не принято во внимание то, что право князей на тот или иной «стол» не просто утверждал, но и определял тогда монгольский завоеватель, или царь, как его называли на Руси.
Интересно одно сообщение, которое даёт итальянский путешественник Плано Карпини, побывавший в 50-е годы XIII века в стане Бату-хана. Он описал случай принудительного совокупления татарами младшего брата убитого в Орде черниговского князя с его вдовой, которые прибыли к Бату с просьбой «не отнимать у них земли» (61).
Правда, Карпини назвал имя убитого князя – Андрей – что вызвало последующую реакцию историков, некритично принявших сообщение иностранца (62).
Скорее всего, итальянец, не будучи очевидцем упомянутого события, просто перепутал имя убитого черниговского князя с другим, связав воедино два разных события. Известно, что из черниговских князей, незадолго до приезда в Орду итальянца Карпини, был убит князь Михаил Всеволодович, у которого имелись младший брат Андрей (возраст которого, конечно, не был отроческим, но и вряд ли старческим), а также жена. Поэтому не исключается, что эпизод татарского насилия был связан с ними.
Впрочем, в то время Чернигов, разрушенный татарами в 1239 году до основания, уже не был тем стольным городом, за который боролись целые княжеские поколения. Великий князь Черниговский играл лишь роль марионетки в руках ордынского хана и удерживался татарами на «столе» лишь постольку, поскольку своевременно собирал со всех уделов черниговской земли и отвозил в Орду дань. Город был не защищён, почти не заселён и доступен любому вторжению. В то же время уделы, почти не пострадавшие во время татарских набегов, имели достаточно и сил, и средств, чтобы существовать совершенно независимо. Поэтому удельные князья, приняв правила, установленные в Орде, отвозили в Чернигов собранную для Орды дань и тем ограничивались в своих взаимоотношениях со стольным городом.
Одним из самых крупных уделов, входивших в состав Черниговской земли, был Брянский. Когда образовался этот удел, сказать с абсолютной точностью нельзя, однако, предположительно, это могло произойти в 1241 году, когда князь Михаил Всеволодович вернулся в разорённый татарами Киев из Польши, а «…иде в Черниговъ Ростиславъ» (63). Но маловероятно, что Ростислав стал черниговским князем, поскольку не был женат, и скорее играл роль отцовского наместника, должного заново отстроить и возродить город. Пробывший совсем недолго в разорённом Чернигове, Ростислав не искал судьбы на родине, а уже давно добивался руки дочери венгерского короля Белы IV, и поэтому, осуществив свою цель, навсегда покинул родные земли, чтобы стать в дальнейшем верным подданным венгерского монарха, злейшим врагом князя Даниила Галицкого и умереть на чужбине со многими славными титулами (64).
В то же время Роман, второй сын князя Михаила, был уже женат и на основании обычного права получил свой Брянский удел.
Следует отметить, что молодому Роману Михайловичу досталось незавидное наследство. Город Брянск являл собой лишь небольшое поселение, затерянное среди оврагов и болот. Князь Роман стал, фактически, основателем нового города, потому что поселился не на месте летописного Брянска, располагавшегося на так называемом Чашином кургане и, судя по археологическим раскопкам, уничтоженного (65) во время междоусобной войны 1146-47 годов (66), а на более удобной и хорошо защищённой природой Покровской горе (67).
Название же города изначально было – Брянск. И хотя в ряде летописей город фигурирует и под именами «Дебрянск», «Добрянск» или «Дъбрянск», нет сомнения в том, что таковые слова возникли лишь как грамматические ошибки и описки последующих переписчиков летописных свитков (68).
Достаточно взять лишь несколько примеров. Так, в Лаврентьевской летописи город называется Брянском (69). В Ипатьевской – то Добрянском (70), то Брянском (71). Та же ошибка и разночтение и в Московском летописном своде конца XV века (72).
Источники ничего не сообщают о жизни и деятельности князя Романа в период становления Брянского удела, однако под 1263 годом в Ипатьевской летописи появились следующие строки: «Послалъ бяшесть Миндовгъ всю свою силоу за Днепръ на Романа на Бряньского князя» (73).
Что же заставило знаменитого объединителя Литвы и победителя немецких крестоносцев при Дурбэ (74) послать «всю свою силу» на Брянск? Как известно из дальнейших событий, уход литовских войск привёл к гибели Миндовга, павшего в результате заговора литовской знати (75).
Вероятно, будучи зятем князей Даниила и Василько Романовичей, брянский князь неоднократно ходил с ними в походы на Литву. Не исключается, что был он вместе со многими русскими князьями и в войске татарского полководца Бурундая,  вторгавшегося в Литву в 1258 году (76).
Это, возможно, и  вызвало поход литовцев, которые, несомненно, видели в брянском князе опасного и сильного врага.
Дальше летопись сообщает: «…в то веремя рать приде Литовская на Романа он бися с ними и победи я самъ же раненъ бысть и не мало бо показа моужьство своё и приеха в Брянескь с победою и честью великою и не мня раненъ на телеси своёмъ» (77).
Победа над таким воинством свидетельствовала о силе, военной опытности и полководческом таланте брянского князя.
Из той же летописи следует, что битва брянцев с литовцами произошла во время свадьбы четвёртой дочери князя Романа, Ольги, выходившей замуж за сына князя Василько Волынского – Владимира (78). А поскольку литовские войска вышли в поход в 1263 году, то можно датировать сражение и свадьбу княжеской дочери самым началом 1264 года (79).
 Брянский князь прямо из-за свадебного стола устремился на поле битвы, одолел сильного врага и, вернувшись назад, невзирая на раны, «…отда дочерь свою» (80).
И упомянутая победа князя над Литвой, и замужество его дочери за сына именитого князя Василько свидетельствуют о том, что князь Роман Брянский был хорошо известен на Руси и уважаем в ту пору. А таковое достигалось и успехами на поле брани, и умелым ведением собственных дел.
Далее в летописи сообщается, что у Романа Михайловича было четыре дочери и старший сын Михаил (81), которого брянский князь послал сопровождать свою дочь на родину мужа.
Ещё одну из дочерей, вероятно, старшую, поскольку княжна Ольга названа самой младшей, князь Роман выдал замуж за сына смоленского князя Глеба Ростиславовича –  Александра (82). По-видимому, это событие произошло раньше свадьбы княжны Ольги.
Неизвестно, что случилось с двумя другими дочерьми князя Романа Брянского. Возможно, первая из них погибла еще в 1241 году во время скитаний князя Михаила Всеволодовича с семьей по Польше, а другая скончалась позже. О них никаких сведений нет.
После единственного упоминания исчезает со страниц летописей и имя сына князя Романа Михаила, которого один автор, основываясь на синодальных источниках, назвал родоначальником династии неких Осовецких князей (83). Зато спутником в походах князя Романа и наследником становится другой его сын – Олег. Так, он упоминается как участник похода князя Романа на Литву в 1275 году (84).
Что случилось со старшим сыном князя Романа Михаилом неизвестно. Однако и Олег Романович, второй сын брянского князя, также не стал его полноценным наследником, поскольку не женился и вскоре по смерти отца ушёл в монастырь, где и скончался, а впоследствии был канонизирован русской православной церковью (85).
Можно лишь догадываться, что у князя Романа были довольно сложные отношения с сыновьями, которые, вероятно, не пожелали вступить в нужный отцу, но не приятный для них брак.
Почти нет летописных упоминаний и о братьях брянского князя, удельных князьях Черниговской земли. Известно только, что его брат Юрий Тарусский выдал в 1264 году свою дочь Ксению за великого Суздальского князя, вдового Ярослава Ярославовича (86).
Сообщение летописца о походе князя Романа на Литву связано с событиями в западных, Галицких землях. Ещё в 1274 году князь Лев Даниилович обратился за помощью против Литвы к татарскому хану Менгу-Тимуру. Последний приказал зависимым от него русским князьям – Роману Брянскому, Глебу Смоленскому и другим – явиться на соединение с татарским войском, ведомым неким Ягурчи (87). Любопытно, что летописец ни словом не обмолвился о черниговском князе, как будто его и не было вовсе! Возможно и так, что княжения такового действительно не было, а существовал только титул!
Поход 1275 года на Литву оказался неудачным. Пока собравшиеся у литовского Новогродка князья ожидали прихода Романа Брянского, Лев Даниилович решил самостоятельно овладеть городом, но «…взя окольнии градъ…а детинець остася…» (88). Когда же Роман Михайлович подошёл к городу и узнал о поступке князя Льва, он разгневался. Возникла ссора между князьями, в результате чего они разошлись, отказавшись воевать дальше (89).
Любопытно сообщение летописца о позиции татар, которые «…велми жада хоуть Романа, абы притяглъ» (90). Это указывает на авторитет брянского князя и у татар. Видимо они знали княжескую доблесть не понаслышке: князь Роман Брянский ходил в военные походы с татарами и раньше.
Весьма сомнительно и объяснение летописцем окончания литовского похода ссорой князей. Если внимательно прочитать летопись, легко понять сколь пустяшна была эта ссора: один из князей (Лев) решил сам овладеть Новогродком, а другой (князь Роман) опоздал! Вероятнее всего другое. Из сообщения летописца ясно, что татары, в ответ на просьбу князя Льва Данииловича, прислали под Новогродок кочевой улус с чадами и слугами, а не серьёзное войско. Да и ожидание татарами князя Романа свидетельствует, помимо всего, о нежелании татар вести боевые действия самостоятельно: для этого, как они считали, есть русские князья.
Но, как оказалось, Роман Брянский не захотел рисковать своими людьми понапрасну, и его ссора с другими князьями была показной. Не удивительно, что поход завершился довольно прозаической сценой, описанной летописцем и подтверждающей, что серьёзной ссоры между князьями не было. Так, зять Романа Михайловича, Владимир Волынский, целуясь со своим тестем, упрашивал его пойти к нему в гости на Волынь – проведать дочь Ольгу. Но князь Роман отказался и послал вместо себя сына Олега (91).
Такой поступок князя Романа ещё раз подтверждает его место на тогдашнем историческом горизонте. Он открыто игнорирует пусть незнатного татарского воеводу Ягурчи, но всё же представителя самого Менгу-Тимура. Князь Роман Брянский ведёт себя уверенно и бесстрашно, совершенно не опасаясь гнева ордынского хана! Не исключено, что он поддерживал связи и ходил в походы с всесильным в ту пору татарским временщиком Ногаем! Эта версия тем более вероятна, что татарский воевода Ягурчи воспринял поведение брянского князя не как что-то из ряда вон выходящее, а спокойно, и, дав знать, что его не касаются русские дела, повернул назад, ограбив по пути русские земли (92).
В последний раз Роман Михайлович Брянский упоминается в русских летописях под 1285 годом, когда он «…приходилъ ратью к Смоленску и пожже пригород и отыде в своя си» (93).
Причины этого смоленского похода князя Романа не освещаются летописцами, однако очевидно, что у брянского князя возникла ссора с тогдашним великим смоленским князем Фёдором Ростиславовичем.
Не установлена и точная дата, когда князь Роман стал великим черниговским князем. Поздние летописи констатируют этот факт, как данность (94). Вероятно, это произошло после смерти уже упомянутого князя Андрея Черниговского. Но даже во время смоленского похода 1285 года, незадолго до смерти князя Романа, летописец называет его брянским князем. Впрочем, летописцы могли и не придать значения титулу «великий князь черниговский», поскольку Чернигов как город ещё столетие существовал лишь в названии, а сам князь Роман Михайлович постоянно проживал в Брянске, который и был фактической столицей Черниговской земли.
Ничего неизвестно о последних годах жизни Романа Брянского. Лишь предания Свенского Успенского монастыря (95), основателем которого считается князь Роман, да чудом сохранившаяся икона Богоматери Печерской (96) свидетельствуют о том, что князь был жив в 1288 году, тяжело болел, ослеп и прозрел лишь благодаря привезённой из Киева этой чудотворной иконе.
Летописные публикации не сообщают, когда и по какой причине скончался князь Роман Брянский. Хотя некоторые авторы, ссылаясь на синодальные источники, считают, что он был убит татарским ханом в Орде (97). Но синодики, в большинстве своём, до нас дошли лишь в цитатах и комментариях и составлены довольно поздно (например, Любецкой синодик датируется XVII веком!), поэтому их трудно считать полностью достоверными и приходится использовать с известной долей условности.
В то же самое время историки России XIX века считали, что князь Роман скончался в Орде, и ничего не говорили о его насильственной смерти. Это утверждение отражено в солидном издании – словаре Брокгауза и Ефрона (98).
Князь Роман ушёл из жизни, оставив своему сыну Олегу (церковное имя – Леонтий) богатое и процветающее княжество. Судя по Любецкому синодику, население удела (вероятно, лица мужского пола) при князе Олеге составляло до ста двадцати тысяч человек (99). Этот князь не долго владел наследством своего отца, вскоре постригся в монахи (100), передав власть одному из князей Смоленского дома. О последующих событиях в Брянске мы узнаём только из летописных сообщений 1310 года, когда городом и уделом правил внук князя Романа Михайловича Василий Александрович Смоленский (101).
Лишь устное предание и догадки позволяют предположить место захоронения князя Романа – монастырь Успения Божьей Матери на Свини – поскольку первый брянский князь активно  участвовал в строительстве этого важного православного центра накануне своей смерти и есть все основания считать, что он готовил для себя место будущего упокоения.
В заключении хотелось бы определить перспективу дальнейшего исследования проблемы.
Совершенно очевидно, что ныне опубликованные в полном собрании русские летописи не исчерпывают всего летописного наследия Руси и не содержат достаточных сведений по настоящей проблеме. Нет сомнения, что летописи велись и в Чернигове, и в Брянске, но они до сих пор не попали в поле зрения историков, способных опубликовать их. К сожалению, многие ценные документы находятся в руках частных владельцев, иностранцев, которые не спешат уведомлять общественность о своих приобретениях и свято хранят тайну своей собственности. Работая над книгой «Роман Брянский», я использовал сведения, полученные из таких частных источников, но право на их научную публикацию не получил и написал только художественное произведение. Тем не менее, я уверен, что рано или поздно древние документы из далёкой истории нашей малой родины найдут своего исследователя и станут достоянием не только историков, но и самой широкой общественности.

П  Р  И  М  Е  Ч  А  Н  И  Я

1. Полное собрание русских летописей (далее – ПСРЛ). Т. 28. Летописные своды 1497 и 1518 гг. М.-Л., 1963, с. 215;
2. В.Н. Татищев. История Российская. Т. 3, М.-Л., 1964, с. 121; Большая Советская Энциклопедия. 3 изд., т.16, М., 1974, с. 343;
3. Н.М.Карамзин. История государства Российского. Тт. 1-3, Тула, 1990, с. 491;
4. ПСРЛ. Т. 33. Холмогорская летопись. Л., 1977, с. 63: «С ними князи младие: князь Данило Романов сын Мстиславичь, князь Михайло Всеволодович…; Почти дословно то же самое в: ПСРЛ. Т. 28, с. 49; вряд ли слово «младые» следует понимать, как «малозначительные» (!);
5. ПСРЛ. Т. 30. Владимирский летописец. М.,1965, с. 183;
6. ПСРЛ. Т. 1. Лаврентьевская летопись. 2-е изд., М., 2001. На с. 511 под 1229 годом сообщается, что «…поиде князь Михаило в Черниговъ къ братьи а сна своего князя Ростислава остави в Новъгороде…», совершенно очевидно как наследника и старшего сына;
7. ПСРЛ. Т. 28, сс. 214 - 215; Н.М.Карамзин. История государства Российского. Тт. 4-6, Тула, 1990, с. 42; С.М.Соловьёв. История России с древнейших времен. Книга 2, М., 1988, с. 327, прим. 344;
8. В этом случае князю Михаилу был бы 51 год, что маловероятно;
9. Н.М.Карамзин. Тт. 1-3. Тула, с. 508. Князь Михаил назван зятем Даниила Романовича;
10. ПСРЛ. Т. 2. Ипатьевская летопись. 2 изд., М., 2001, с. 612;
11. Там же;
12. Там же, с.783;
13. Именно так считает В.Н.Татищев, ук. соч. с. 121: «Преставися княгиня Мария Казимировна, супруга Всеволода Святославича, постригшися в болезни в схиму августа 6-го дня, и положена в церкви святаго Кирилла, которую сама создала. Болезнь же ей приключися от тяжкого рождения сына Михаила, которой по ней остался». Однако и Татищев усомнился в достоверности летописных сведений и там же на с. 251 пишет:  «Мария имеет быть дочь Казимира II, короля польского. Но в польских о сем не упомянуто, и в русских в ином токмо брак, в другом кончина, в ином никоего. Но как манускрипты в летах не согласны…, так здесь брак и кончина в одном году пришло, чему, видится, для построения церкви и ея переменности совершенной быть нельзя. Схима слово греческое, значит затворничество, как некоторые в древние времена неисходны были…»;
14. ПСРЛ. Т. 1, с. 435: «В лете 6719. Великыи князь Всеволодъ ожени сына своего Георгия Всеволожною Кыевьского князя и венчанъ бысть в святеи Богородици в Володимери…»; Н.М.Карамзин. Тт. 1-3, Тула, с. 434, называет под 1207 г. Всеволода Чермного тестем юного князя Михаила Пронского;
15. ПСРЛ. Т. 2, с. 848 под 1261 г. черниговским князем назван Андрей Всеволодович. С.М.Соловьёв, с. 185, сообщает, что после смерти князя Михаила « в Чернигове начал княжить Андрей Всеволодович, как видно, брат Михайлов»;
16. А.Б.Головко. Князь Роман Мстиславич. Вопросы истории, М., 2002 г., № 12, с. 63, прим. 40, с. 70;
17. ПСРЛ. Т. 30, на с. 89 упоминается «княгиня Василкова Марья…»;
18. ПСРЛ. Т. 28, с. 51: «Женився князь Василько Ростовскии оу Михаила оу Черниговъского»;
19. Филарет (Гумилёвский Д.Г.). Историко-статистическое описание Черниговской епархии. Чернигов, 1874;
20. Упомянута в Любечском синодике, опубликованном в: Р.В.Зотов. О черниговских князьях по Любецкому синодику и о Черниговском княжестве в татарское время, СПб., 1892;
21. ПСРЛ. Т. 1, с. 435: «Великыи князь Всеволодъ ожени сына своего Георгия Всеволожною Кыевьского князя…»;
22. ПСРЛ. Т. 26. Вологодско-Пермская летопись. М.-Л., 1959, с. 69: «В лето 6733. Прииде князь Михалко в Новгород, сын Всеволож, а внук Олгов»;
23. ПСРЛ. Т. 1, с. 511;
24. ПСРЛ. Т. 26, с. 70;
25. ПСРЛ. Т. 1, с. 511;
26. ПСРЛ. Т. 2, сс. 753 - 754; С.М.Соловьёв, с. 128;
27. ПСРЛ. Т. 2, с. 766: «Володимер же посла Данилови река идёть на мя Михаилъ а помози ми брате Данилови…»; С.М.Соловьёв, с. 130;
28. С.М.Соловьёв, с. 122;
29. ПСРЛ. Т. 2, с. 770; С.М.Соловьёв, с. 130;
30. ПСРЛ. Т. 2, с. 772;
31. Н.М.Карамзин. Тт. 1-3, Тула, с .509;
32. Там же;
33. ПСРЛ. Т. 2, с. 777: «и потомъ приде Ярославъ Соуждальскыи и взя Киевъ подъ Володимеромъ…»; Н.М.Карамзин. Тт 1-3, Тула, сс. 509 - 510;
34. Н.М.Карамзин. Тт. 4-6, Тула, с. 28;
35. ПСРЛ. Т. 2, с. 778: «…Данило же вниде во градъ свои…»; Н.М.Карамзин. Тт. 4-6,  Тула, с. 28;
36. ПСРЛ. Т. 28, с. 54;
37. ПСРЛ. Т. 2, с. 782;
38. ПСРЛ. Т. 25. Московский летописный свод конца ХV века. М.Л., 1949, с. 130;
39. ПСРЛ. Т. 28, с. 54;
40. ПСРЛ. Т. 33, с. 67;
41. ПСРЛ. Т. 30,с. 90;
42. ПСРЛ. Т. 2, сс. 782 - 783;
43. Там же, с. 783;
44. Там же;
45. ПСРЛ. Т. 2, с. 783: «…Данилъ же светъ створи со братом си обеща емоу Киевъ Михаилови а сынови его Ростиславоу вдасть Лоуческъ»; С.М.Соловьёв, с. 140;
46. Зотов Р.В. О черниговских князьях по Любецкому синодику…, с. 202;
47. ПСРЛ. Т. 1, с. 784;
48. ПСРЛ. Т. 2, с. 789: «…Михаилъ же не показа правды воз добродеанье Данилоу же и Василкоу…»;
49. ПСРЛ. Т. 1, с. 784;
50. ПСРЛ. Т. 2, с. 795;
51. ПСРЛ. Т. 30, с. 89;
52. ПСРЛ. Т. 2, с. 789;
53. Там же, с. 791: «В лете 6749. Ростиславъ собра князе Болховские и останокъ Галичанъ приде ко Бакоте»;
54. Там же, с. 794;
55. Там же, с. 795;
56. ПСРЛ. Т. 28, с. 56; Н.М.Карамзин. Тт. 4-6, Тула, с. 40;
57. Н.М.Карамзин. Тт. 4-6, Тула, с. 42;
58. Например, в ПСРЛ. Т. 28, с. 56;
59. С.М.Соловьёв, с. 185;
60. Р.В.Зотов. О черниговских князьях по Любецкому синодику; Филарет (Гумилёвский Д.Г.). Историко-статистическое описание Черниговской епархии;
61. Путешествия в восточные страны Плано Карпини и Рубрука. М., 1957, сс. 29 - 30: «Случилось также в недавнюю бытность нашу в их земле, что Андрей, князь Чернигова (Cherneglove), который находится в Руссии, был обвинен пред Бату в том, что уводил лошадей Татар из земли и продавал их в другое место; и хотя этого не было доказано, он всё-таки был убит. Услышав это, младший брат его прибыл с женою убитого к вышеупомянутому князю Бату с намерением упросить его не отнимать у них земли. Бату сказал отроку, чтобы он взял себе в жёны жену вышеупомянутого родного брата своего, а женщине приказал поять его в мужья согласно обычаю Татар. Тот сказал в ответ, что лучше желает быть убитым, чем поступить вопреки закону. А Бату тем не менее передал её ему, хотя оба отказывались, насколько могли, их обоих повели на ложе, и плачущего и кричаще кричащего отрока положили на неё и принудили их одинаково совокупиться сочетанием не условным, а полным.»;
62. Н.М.Карамзин. История Государства Российского. Т. IV, М., «Наука», 1992, с. 35,  с. 197  прим. 62, 63; С.М.Соловьёв, с. 185, с. 327, прим. 346;
63. ПСРЛ. Т. 2, с. 789;
64. Н.М.Карамзин. Тт. 4-6,  Тула, с. 43: «Rex de Madshau, Dux et Imperator Bulgariae et Banus totius Sclavoniae»;
65. Свод памятников архитектуры и монументального искусства России. Брянская область. М., 1977, с. 71;
66. ПСРЛ. Т. 1, с. 314; Т. 2, М.,1962,с. 338; Т. 25, сс. 39 - 40;
67. Свод памятников архитектуры…, сс. 71 - 72;
68. Н.Е.Ющенко. О псевдотопониме «Дебряньскъ», в сб. «Деснинские древности», вып. III, Брянск, 2004;
69. ПСРЛ. Т. 1, с. 482: «…Роман князь Брянскыи…»;
70. ПСРЛ. Т. 2, с.. 338: «…идоста Добрянскоу…», с коррекцией: «бранскоу»;
71. Там же, с. 342: «…Изяславичи из Вятичь изъ Бряньска…», а рядом там же: «…вси Вятичи и Добрянескъ…»;
72. ПСРЛ. Т. 25, с. 40: «…и зая все Вятиче и до Бряньска…», а ниже там же: «…выбегоша и из Вятичь и из Добряньска…». Ясно, что к правильному наименованию города – Брянск – добавили предлог – до (де) – отсюда и возникла ошибка;
73. ПСРЛ. Т. 2, с. 860; то же в Литовской хронике, ПСРЛ. Т. 32. Хроники Литовская и Жмойтская. М., 1975, с. 28: «А гды Мендог все войска свои литовские послал за Днепр на Романа князя бранского»;
74. С.М.Соловьёв, с. 176;
75. ПСРЛ. Т. 32, с. 28;
76. ПСРЛ. Т. 7. Воскресенская летопись. М., 2001, с. 162;
77. ПСРЛ. Т. 2, с. 862;
78. Там же, сс. 861 - 862;
79. Однако, поскольку Ипатьевская летопись ведёт иногда исчисление года с 1 сентября, более точно датировать события нельзя.
80. ПСРЛ. Т. 2, с. 862;
81. Там же: «…и посла с нею сына свое старейшего Михаила и бояръ много»;
82. Н.М.Карамзин (Тт. 4-6, Тула, с. 119) называет князя Василия Александровича внуком Романа.
83. Р.В.Зотов. О черниговских князьях…, с. 196;
84. ПСРЛ. Т. 2, с. 873: «…Олегъ сынъ Романовъ притяглъ…»;
85. Р.В.Зотов. О черниговских князьях…, с. 85;
86. ПСРЛ. Т. 28, с. 217: «…тогда тоу и женися оу Юриа Михайловича»; Н.М.Карамзин. Тт. 4-6, Тула, с. 71, называет дочь князя Юрия Ксенией; там же, на с. 119, повествует о ней, как «умной, добродетельной Ксении, воспитавшей его (князя Михаила Ярославовича – К.С.) в правилах благочестия и скончавшей дни свои монахинею»;
87. ПСРЛ. Т. 2, сс. 872 - 874;
88. Там же, с. 873;
89. Там же, сс. 873 - 874;
90. Там же, с. 873;
91. Там же, с. 874: «…Володимеръ бо зовяше тогда тестя своего по великоу тако река господине отче поедь побоудешь во своёмъ домоу и дщери своеи здоровье видишь. Романъ же отопреся емоу тако река сыноу мои Володимероу не могоу от рати своей ехати се хожю в земле ратнои а кто ми доправить рать мою домовь а се в моё место сынъ мои Олегъ ать едетъ с тобою и целовавшася и тако поехаша во своя си».;
92. Там же;
93. ПСРЛ. Т. 1, с. 482; Т. 30, с. 97; Н.М.Карамзин. Тт. 4-6, Тула, с. 96; С.М.Соловьёв, с. 206, правда, датирует случившееся 1286 годом;
94. Например, Летописный свод 1518 года, ПСРЛ. Т. 28, с. 214;
95. Свод памятников архитектуры, с. 168;
96. А.Н.Овчинников. «Пантелеймон» из ГМИИ и «Богоматерь Печерская» из ГТГ в свете  реставрационного исследования, в сб.ст. Русское искусство ХI – XIII веков, М., 1986, сс. 46 - 60;
97. Например, В.Крашенинников. Взгляд через столетия, Тула, 1990, с. 59: «По сообщению Синодального родословца, Романа Михайловича «убил…царь в Орде»;
98. Новый энциклопедический словарь. Брокгауз и Ефрон, т. 8, с. 350, раздел «Брянские князья» («…Есть известие, будто он [князь Роман Брянский – К.С.] умер в Орде».);
99. Р.В.Зотов. О черниговских князьях…, с.202: «Помяни господи Ве князя Романа Старого чер. и княгиню его Анну и сына его князя Олега Романовича Ве князя Леонтия, оставившаго дванадесять темъ людей и приемшаго аггельский образъ»;
100. В.В.Мавродин. Очерки истории левобережной Украины, СПб, «Наука», 2002, с. 379;
101. ПСРЛ. Т. 25, с. 159.

«Деснинские древности». Выпуск V. Брянск, 2008


К Н Я З Ь   Р О М А Н   Г Л Е Б О В И Ч

Князь Роман Глебович, прибывший на княжение в Брянск в 1314 году, был вторым по старшинству сыном великого смоленского князя Глеба Ростиславовича. Доселе он не имел собственного княжения, хотя обладал некоторыми городами и поместьями в Смоленском княжестве, в числе которых – Торопец и Смядынь под Смоленском.
Князь Роман в то время пользовался заслуженной славой и уважением на Руси. Не притязавший на богатства и власть, он довольствовался малым, но на поле брани был отважен и обладал большими полководческими способностями.
При жизни его отца, умершего в 1277 году, князь Роман прошёл славную боевую школу в его дружине, а затем служил и старшему брату – великому смоленскому князю Александру Глебовичу. Вместе с ним он уходил из Смоленска в 1293 году в Брянск, когда последний их дядя Фёдор Ростиславович изгнал их оттуда, вместе с ним он занимал Смоленск в 1297 году, когда Александр Глебович вступил в город, воспользовавшись отсутствием князя Фёдора и сговорившись со смоленским епископом.
Летом 1298 года князь Роман Глебович сражался против войск князя Фёдора Ростиславовича и татар у стен Смоленска, в результате чего его брат Александр сохранил за собой великое смоленское княжение (1), а разбитый и униженный князь Фёдор ушёл к себе в Ярославль, где вскоре и умер (1299) (2).
Но особенно жестокая битва, в которой принимал участие князь Роман Глебович, произошла в 1300 году под Дорогобужем. Здесь столкнулись войска великого смоленского князя Александра Глебовича с ратью его непокорного вассала, князя Андрея Вяземского. Битва закончилась трагично. «И оубиша оу Александра сына, а самого и брата Романа раниша, а смолнян оубиша 200 человек», – констатировал по этому случаю летописец (3).
Ещё раньше, в 1293 – 94 годах, князя Романа Глебовича приглашали новгородцы в качестве полководца против исконных врагов Великого Новгорода – «немцев свейских», то есть шведов. Правда, летописец отмечает, что Роман Глебович был послан к новгородцам великим князем суздальским Андреем Александровичем (4), однако в ту смутную эпоху, когда великие суздальские князья часто менялись и погрязли в междоусобной борьбе, назначение полководцем Романа Глебовича без согласия новгородцев было бы невозможно. Как сообщает летописец, будущий брянский князь Роман был отправлен новгородцами «в Корелу» на осаду поставленного шведскими захватчиками на новгородской земле городка. Вместе с Романом Глебовичем на вражескую крепость пошли новгородские знатные люди Юрий Михайлович, Иван Клекович и тысяцкий Андрей. Компания, однако, оказалась неудачной. Из-за нехватки продовольствия, плохой подготовки к походу, ратники князя Романа испытывали жестокую нужду и даже голод. Не было даже стенобитных машин, и русские безуспешно штурмовали хорошо защищённую крепость, теряя людей. Защитники же, скрываясь за крепостными стенами, метко стреляли во врагов. В конце концов, им удалось даже застрелить «Ивана Клековича, велика и храбра и славна мужа…и многих раниша» (5). Когда же начался голод и падёж лошадей, князь Роман Глебович принял решение «уйти во своя си» (6).
И тем не менее, несмотря на неудачу, новгородцы не посчитали князя Романа виновником случившегося, его авторитет от этого только выиграл: о князе Романе пошла слава как о полководце, бережливом и заботливом по отношению к своим воинам. В дальнейшем, в 1311 году, новгородцы ещё раз приглашали этого князя к себе, но последний послал к ним на войну со шведами своего сына Дмитрия (7).
К тому времени как брянские бояре пригласили Романа Глебовича на княжение в Брянск, он уже был опытным полководцем, испытавшим не только радость побед, но и горечь поражений.
В конце 1313 года скончался его старший брат – великий смоленский князь Александр Глебович – и князь Роман вновь проявил скромность и покорность воле старшего, признав наследником умершего его сына Ивана, а сам остался лишь владельцем поместья Смядынь и небольших смоленских городков.
Князь Иван Александрович, унаследовав Смоленск, несмотря на доброжелательность своего дяди Романа, всё же чувствовал его старшинскую опеку, ею тяготился и, когда по воле умершего брянского князя Василия брянские бояре прибыли в Смоленск, великий смоленский князь не возражал: седовласый Роман Глебович получил, наконец, собственное удельное княжение.
Правление князя Романа в Брянске не омрачалось никакими бедами. Судя по всему, брянский князь добился в Орде ярлыка на брянское княжение, регулярно выплачивал татарам установленный «выход» мехами и серебром, и сам выезжал в Орду с «почтением до царя».
Вплоть до 1321 года его имя в летописных источниках не упоминается, однако в том году случилось нечто чрезвычайное.
В Брянск приехал галицкий князь Лев Юрьевич, тесть князя Романа Глебовича, с просьбой о помощи против Литвы. Литва в это время активизировалась, и воинственный Гедимин занял многие галицко-волынские города, подступив, наконец, к последнему владению князя Льва Юрьевича – городу Луцку. Воспользовавшись бегством князя Льва, Гедимин «замок Луцкий и инныи пригородки старостами своими осадил и обваровал…» (8).
В следующем, 1322 году, когда Гедимин покусился на киевские земли, против него выступила коалиция русских князей. К войску князя Станислава Киевского присоединились переяславльский князь Олег, луцкий князь Лев Юрьевич и его зять – Роман Глебович Брянский. Последний не устоял перед просьбами Льва Луцкого и решил помочь ему вернуть отнятую литовцами вотчину.
Объединённое русское войско, заручившись поддержкой татар, перешло Днепр и выстроилось на берегу реки Ирпень, неподалёку от Киева (9).
Великий князь литовский Гедимин действовал решительно и беспощадно. Его хорошо подготовленное и знавшее противника войско сразу же ударило во фланг союзникам – по наиболее слабым полкам князя Станислава. Киевский князь не выдержал, «почал назад уступовати, а литва на них притирала сродзе» (10). В жестоком сражении погибли князья Олег Переяславльский и Лев Луцкий, а князь Станислав «ажь на резань утёкл с проигранной битвы с князем Романом бранским» (11).
Отход на Рязань названных князей был связан с тем, что литовские войска перерезали им дорогу на север – в сторону Брянска.
Так трагически закончился последний поход князя Романа Глебовича: из Рязани он уже не вернулся, скончавшись там вскоре то ли от ран, полученных в сражении с литовцами, то ли от морального урона или «позора поражения», пережить каковой он не смог.
Л И Т Е Р А Т У Р А

1. Полное собрание русских летописей (в дальнейшем – ПСРЛ), т.10, Никоновская летопись, М., «Языки русской культуры», 2000, сс. 171 - 172;
2. Там же, с. 172;
3. ПСРЛ. Т. 28. Московский летописный свод. М. - Л., «Наука», 1963, с. 64;
4. ПСРЛ. Т. 10, с. 170: «Того же лета князь велики Андрей Александрович посла князя Романа Глебовича съ Новогородци, и Юрья Михайловичя, и Андрея тысятцкаго ко граду Свейскому…»;
5. Там же;
6. Там же, с.171;
7. ПСРЛ. Т. 30. Владимирский летописец. М., «Наука», 1965, с. 102: «…ходиша Новгородци съ князем Дмитрием Романовичем на Немецкую землю, на Емь, и земли их повоеваша…»;
8. ПСРЛ. Т. 32. Хроника Литовская и Жмойтская. М., «Наука», 1975, с. 37;
9. Там же;
10. Там же, с. 38;
11. Там же.

II. Тихановские чтения. Материалы краеведческой научно-практической конференции. Брянск, 2009 г.


К ВОПРОСУ О ПРОИСХОЖДЕНИИ БРЯНСКА И О ЛЕТОПИСНОМ ГОРОДЕ НА ЧАШИНОМ КУРГАНЕ.

Брянск – один из немногих крупных городов России, имеющий прекрасно сохранившийся уникальный памятник истории. Это так называемый Чашин курган.
Расположенный на широком берегу реки Десны, напротив впадения в неё реки Болвы, он являет собой образец укреплённого древнерусского городка.
Здесь можно видеть хорошо сохранившиеся рвы, валы, площадки от старинных  башен и следы различных построек. А сверху, с места древней крепости – с «кургана» – открывается живописный вид на реки, зелёные рощи, голубые дали, здания жилого комплекса Московского микрорайона и Брянского машиностроительного завода.
Несмотря на позднейшую застройку, наличие совремённого кладбища на месте древнего города и проводимые археологические раскопки, довольно значительная часть, особенно примыкающая к Десне, впечатляет!
Чашин курган – это место древнего Брянска. Археологи, историки-краеведы очень долго искали тот самый Брянск, впервые упомянутый под 1146 годом в Ипатьевском списке древней летописи (1), но только здесь сумели обнаружить культурный слой трёх селищ V века, VIII – IX веков и, наконец, древнерусского города конца X – середины XII веков (2).
По данным Института археологии АН СССР, древний Брянск занимал площадь примерно в 5 га (в сравнении, Вщиж в 1142 году – З,8 га, Трубчевск в 1185 году – 4 га.) (3).
Крепость (детинец) города состояла из двух частей. «К большой округлой территории, ограниченной с напольной стороны полукольцевым валом (высота 3 м, ширина 14 м) и рвом (глубина 3 м, ширина 12 м), примыкала с востока меньшая, пониженная на 1 м относительно первой и ограниченная от стрелки двумя дуговыми валами (внешний – 2 м высоты, внутренний – 4 м, глубина рва – до 2 м, ширина –  от 8 до 10 м) (4).
Ещё во время археологических раскопок, проводимых в 1976 – 1979 годах, здесь были обнаружены остатки «более 10 жилищ, несколько хозяйственных построек, производственных печей, ям-хранилищ. Собранный материал: орудия труда, оружие, украшения, бытовые предметы, произведения прикладного искусства, керамика свидетельствуют о разнообразных занятиях жителей поселений» (5).
Город быстро рос и развивался. «Наибольшего расцвета он достиг в первой половине XII века, но в середине столетия прекратил своё существование» (6).
Древний Брянск на Чашином кургане возник, скорее всего, после 988 года. Так, в Лаврентьевском списке древнейшей летописи под этим годом записано: «И рече Володимеръ: «Се не добро, еже мало городъ около Киева». И нача ставити городы по Десне, и по Востри, и по Трубежеви, и по Суле, и по Стугне…» (7).
Эта дата встречается во многих других летописях: в Новгородской первой (8), Новгородской четвертой (9), Софийской первой летописи старшего извода (10), летописи по Воскресенскому списку (11), Рогожском летописце (12), Типографской летописи (13), Московском летописном своде 1497 года (14), Владимирском летописце (15), Холмогорской и Двинской летописях (16).
Лишь в двух летописях, из изученных томов ПСРЛ (17), удалось обнаружить более позднюю дату – 990 год – в Ипатьевской (18) и Никоновской (19).
Официальная же дата основания Брянска – 985 год – более чем субъективна. Увязка летописного сообщения о походе великого киевского князя Владимира Святославовича на волжских болгар в 985 году с основанием города совершенно неудачна (20). Мнение ряда историков, что великий киевский князь шёл в этот поход по рекам Десне и Болве, есть лишь одна из гипотез, но не реальный, подтверждённый источниками факт.
  Что же касается упоминания в летописи массового строительства городов на Руси, в том числе по реке Десне, в 988 году, увязка этой даты с основанием Брянска более обоснованная.
Судя по всему (хорошо защищённый природой, расположенный в месте слияния двух рек, среди племён вятичей и радимичей), построенный волей великого князя Владимира Святославовича, Брянск играл роль погоста на пути княжеской дружины, собиравшей с местных племён дань («полюдье»). Не исключено, что городок должен был в нужное время защитить княжеских людей как крепость при возможных осложнениях во время сбора дани.
Источники очень часто выделяют Брянск как особый, видимо, великокняжеский город, окружённый вятичскими племенами.
Например, под 1147 годом летопись сообщает: «…слышавши же то посадницы Володимери и Изяславли, выбегоша изъ Вятичь, и изъ Дьбрянска…» (21); «…онъ же собра воинства и шедъ взя грады Вятичи, и Брянескъ» (22); «Того же лета Юрий посла къ Святославу сына своего Глеба, и приидоша къ нему Половци; он же зая все (грады) Вятичи и Брянець…» (23); «Он же зая все Вятичи, и Брянеск, и Обловеск» (24).
Из этих летописных отрывков видно, что Брянск в то время не считался вятичским городом и отмечался отдельно от вятичской земли. Поэтому нет никаких оснований считать, что городок Брянск был создан вятичами и, тем более, их именитым вождем Вятко (Вячко), жившим, согласно летописям, задолго до X века (25). Однако отрицать вятичское влияние на название города нельзя.
Скорее всего, славянское поселение, располагавшееся на месте городка, первоначально называлось в вятичской транскрипции «Бранск» («Браньск», Бранеск»). Твёрдое произношение слова («Бранск») соответствует древнему польскому, литовскому и даже современному белорусскому! Известно, что славянские племена, радимичей и вятичей, населявшие территорию от реки Сожь до реки Оки, были польского происхождения. Об этом свидетельствует целый ряд древнерусских летописей.
Так, в Лаврентьевском списке отмечается: «…радимичи бо и вятичи от ляховъ. Бяста бо 2 брата в Лясех, – Радим, а другий Вятко, – и пришедъша съдоста Радимъ на Съжю, и прозвашася радимичи, а Вятко седе съ родомъ своимъ по Оце, от него же прозвашася вятичи» (26).  В Новгородской первой летописи: «Беша же Радимичь от рода Ляховъ» (27). В Софийской первой летописи: «Радимичи же и вятичи от ляховъ. И беста бо два брата в Лясехъ: Радимъ, а другый Вятко. Пришедше, седоста Радимъ на Рсьшу, и прозвашася радимичи, а Вятко седе с родом своимъ по Оце, от него же прозвашася вятичи и до сего дни» (28).
Об этом же сообщают, едва ли не дословно, и многие другие летописи (29).
Отсюда напрашивается вывод: польское происхождение названных племён в древности  ни у кого не вызывало сомнений. Вот откуда и первоначальное польское («ляшское») звучание – «Бранск».
Так, в летописях польско-литовского происхождения город даже пишется так с учётом звучания. Например, в «Хронике литовской и жмойтской» под 1321 годом записано: «Лев, князь луцкий…утекл аж до Бранска Северского…» (30), под 1322 годом: «Роман бранский з рицерством и войсками…» (31), под 1401 годом: «…пришёл его Витолт до ласки своей и дал ему Бранско…» (32), под 1499 годом: «…пошли до Бранска» (33).
В белорусско-литовских летописях (34): «…и побежить до князя Романа, до зятя своего, ко Бранску», «…с князем Романом бранским…», «…путь до Бранска…»(35); «В тот час будучы князю Станиславлю Киевскому у Бранску» (36), «…а брат его князь Дъмитреи браньский…» (37), «…i z xiadzem Romanem branskim…», «…Stanislaw kyewski z Romanem branskim vcieka do Branska…» (38), «…pod Branskiem trafil na wesele…» (39).
Даже в смоленских летописях отмечается польско-литовское звучание: «…Бранескъ…» (40), «…Глеб Святославич Браньскый…» (41), «…Пересвет… Браньскый…» (42).
Таким образом, есть серьёзные основания считать, что название города «Бранск» происходит от слова «брань». Здесь возможно два толкования. Одно – «битва», «сражение» (например, «поле брани», «полегли в жестокой брани») и другое – «ругань». Оба толкования имеют право на существование. В то время как первое, если его принять, приведёт к пониманию названия города как «бранный» (боевой, грозный), серьёзных документальных подкреплений не имеет (да и город не отмечен в источниках как сумевший дать врагу достойный отпор), второе опирается на следующие интересные замечания летописцев: «…и радимичи и вятичи, и северъ один обычай имяху: живяху в лесе, якоже и всякий зверь, ядуще всё нечисто, и срамословие в них предъ отьци и предъ снохами…» (43), «…срамословие в нихъ предъ родители и племени не стыдятся…» (44).
Следует отметить, что по сей день Брянск считается городом исключительно низкой культуры, с грубым населением, злоупотребляющим нецензурной речью.
При такой репутации окружавших Брянск славянских племён, киевляне вполне могли принять соответствующие название, смягчив звуки, как то было принято на юге Руси.
В то же самое время у историков, да и в довольно многочисленных научных и литературных произведениях сложилось представление о происхождении названия города от слова «дебри», и что в старину город назывался «Дебрянск». Следует огорчить сторонников такой версии. Летописи напрочь это опровергают!
При тщательном изучении полного собрания русских летописей, удалось установить следующее.
Из 237 упоминаний города, название, близкое современному (Брянск, Брянеск, Бряньск, Бранск, Браньск и т.д.), встречается 169 раз, в то время как «Дебрянск» (Дъбрянск, Добрянск) только 68 раз!
В самом древнем, Лаврентьевском, списке город упоминается только как Бряньск (45). В очень многих других летописях по ПСРЛ город упоминается почти по-современному, без приставок «де» («до», «дъ»). А именно: в тт. З (46), 4 (47), 9 (48), 10 (49), 11(50), 13 (51), 14 (52), 16 (53), 26 (54), 30 (55), 37 (56).
Слова «Дебрянск», «Дебряньск», «Дъбряньск», «Добряньск» не встречаются в единственном варианте, но только в смешанном  со словами «Бряньск», «Брянеск», «Брянск». Вот эти летописи: тт. 2 (57), 6, вып.1 (58), 6, вып.2 (59) 7 (60), 8 (61), 12 (62), 15 (63), 24 (64), 27 (65), 28 (66), 33 (67).
Кроме того, не следует забывать, что слово «дебря» даже в 60-е годы прошлого века звучало в некоторых сельских уголках Брянщины как исключительно грубое ругательство, обозначавшее женский половой орган! И есть все основания считать, что это и было древнее славянское сквернословие! О каком названии города в этом случае может идти речь? Ну, уж никак не о Дебрянске!
Отрадно, что современные ученые, историки-краеведы обратили внимание на несуразицу в старинном названии Брянска. Они объясняют появление в летописных списках слов «Дебрянск», («Дъбрянск», «Дбрянск», «Добрянск» и т.п.) результатом ошибок позднейших переписчиков (68).

П  Р  И  М  Е  Ч  А  Н  И  Е

1. Полное собрание русских летописей (ПСРЛ). Т. 2. Ипатьевская летопись. Москва. «Языки русской культуры», 1988 г., стлб. 338;
2. С.Дозорцев. М.Дозорцев. Брянск. Тула. Приокское книжное издательство, 1986 г., с. 6;
3. Древняя Русь. Город. Замок. Село. Москва. «Наука», 1985 г.; 3а. ПСРЛ. Т.23, Ермолинская летопись.Тоя же зимы идоша Олговичи на Святослава, обьступиша вежище его; он же бьяшеся с нiми крепко. Андреi, тесть его, посла ему в помощь сына Изяслава, такоже иде устрои его Изяславъ в помощь; и то слыша Ольговичи идоша прочь»(с. 43).
4. Свод памятников архитектуры и монументального искусства России. Брянская область. Москва, «Наука», с.71;
5. Справка Института археологии Академии Наук СССР…от 14.01.1980 г., в сборнике «Брянску 1000 лет. Тула. Приокское книжное издательство, 1986 г., с. 23;
6. С.Дозорцев. М.Дозорцев. Ук. соч., с. 6;
7. ПСРЛ. Т. 1.Лаврентьевская летопись и Суздальская летопись по академическому списку. Москва. Издательство восточной литературы, 1962 г., стлб. 121;
8. ПСРЛ. Т. 3. Новгородская первая летопись. Москва. «Языки русской культуры», 2000 г., с. 551;
9. ПСРЛ. Т. 4, ч. 1. Новгородская четвертая летопись. Москва. «Языки русской культуры», 2000 г., с. 90;
10. ПСРЛ. Т. 6, вып. 1. Софийская первая летопись старшего извода. Москва, «Языки русской культуры. 2000 г., с. 105;
11. ПСРЛ. Т. 7. Летопись по Воскресенскому списку. Москва. «Языки русской культуры». 2001 г., с. 313;
12. ПСРЛ. Т. 15. Рогожский летописец. Москва. «Языки русской культуры».2000 г., с. 113;
13. ПСРЛ. Т. 24. Типографская летопись. Москва. «Языки русской культуры». 2000 г., с. 39;
14. ПСРЛ. Т. 28. Московский летописный свод 1497 года. Москва–Ленинград. Издательство АН СССР. 1963 г., с. 18;
15. ПСРЛ. Т. 30. Владимирский летописец. Москва. «Наука». 1965 г., с. 37;
16. ПСРЛ. Т. 33. Холмогорская летопись и Двинский летописец. Ленинград. «Наука» 1977 г., с. 28;
17. Изучены тт. ПСРЛ: 1-16, 24-30, 32, 33, 35, 37 из 45-ти томного собрания. Большинство оставшихся тт. не имеют упоминания Брянска.
18. ПСРЛ. Т. 2, стлб. 106;
19. ПСРЛ. Т. 9. Летописный сборник, именуемый Патриаршей или Никоновской летописью. Москва. «Языки русской культуры». 2000 г., с. 58;
20. ПСРЛ. Т. 1. Стлб. 84: «Иде Володимеръ на Болгары съ Добрынею, съ уемъ своимъ, в ладьях, а торъки берегомъ приведе на коних: и победи болгары…»;
21. ПСРЛ. Т. 7, с. 39;
22. ПСРЛ. Т. 9, с. 173:
23. ПСРЛ. Т. 15, стлб. 208;
24. ПСРЛ. Т. 28, с. 28;
25. Так, летописец «Повести временных лет» дает сведения о Радиме и Вятко, как существовавших до 852 года – даты, по мнению летописца, основания Руси. (ПСРЛ. Т. 1, стлб. 17);
26. ПСРЛ. Т. 1, стлб. 12;
27. ПСРЛ. Т. 3, с. 131;
28. ПСРЛ. Т. 6, вып. 1, стлб. 7;
29. ПСРЛ. Т. 7, с. 264; Т. 9, с. 5; Т. 15, стлб. 23; Т. 16, стлб. 35; Т. 24, с. 4; Т. 28, с. 13; Т. 30, с. 139.
30. ПСРЛ. Т.32. Хроника литовская и жмойтская и Быховца. Летописи: Беркулабовская, Аверки и Панцырного. Москва. «Наука». 1975 г., с. 37;
31. Там же, с. 38;
32. Там же, с. 73;
33. Там же, с. 99;
34. ПСРЛ. Т. 35. Летописи белорусско-литовские. Москва. «Наука». 1980 г.;
35. Там же, с. 152;
36. Там же, с. 153;
37. Там же, с. 161;
38. Там же, с. 180;
39. Там же, с. 243;
40. ПСРЛ. Т. 16. Летописный сборник, именуемый летописью Аврамки [1495]. Москва. «Языки русской культуры». 2000 г., стлб. 58;
41. Там же, стлб. 74;
42. Там же, стлб. 116;
43. ПСРЛ. Т. 1. стлб. 13-14;
44. ПСРЛ. Т. 6, вып. 1, стлб. 8; Подобные сообщения есть и во многих других летописях. Например, ПСРЛ. Т. 7, с. 265; Т. 9, с. 6; Т. 24, с. 4; Т. 26, с. 12 и т.д.
45. ПСРЛ. Т. 1, стлб. 485 («…митрополитъ иде ко Бряньску…»), стлб. 531 («…оубиша князя Глеба Святославича Брянци».);
46. ПСРЛ, Т. 3, сс. 344, 353, 397, 424, 476;
47. ПСРЛ. Т. 4, сс. 264, 268, 271, 301, 390, 391, 440, 486;
48. ПСРЛ. Т. 9, сс. 171, 173;
49. ПСРЛ. Т. 10. Летописный сборник, именуемый Патриаршей или Никоновской летописью. Москва. «Языки русской культуры», 2000 г.,  сс. 177, 178, 203, 205, 206, 212, 213, 228;
50. ПСРЛ. Т. 11. Патриаршая или Никоновская летопись. Москва. «Наука». 1965 г., сс. 12, 22, 23, 54, 55, 65, 174, 186, 188, 204;
51. ПСРЛ. Т. 13. Патриаршая или Никоновская летопись. Москва. «Наука».1965 г., сс. 9, 10, 378, 380, 381, 402, 403;
52. ПСРЛ. Т. 14. Повесть о честном житии царя и великого князя Фёдора Ивановича всея Руси. «Новый летописец». Москва. «Наука». 1965 г., сс. 60, 61, 62, 76, 78, 136;
53. ПСРЛ. Т. 16, стлб. 58, 68, 74 («Браньскый»), 99, 109, 116 («Браньскыи»), 147, 186;
54. ПСРЛ. Т. 26. Вологодско-Пермская летопись. Москва–Ленинград. Издательство АН СССР, 1959 г., сс. 97, 113, 136, 169, 203, 206, 293, 300, 341;
55. ПСРЛ. Т. 30, сс. 97, 101-102, 107, 118, 120, 130, 139,168;
56. ПСРЛ. Т. 37. Устюжские и вологодские летописи XVI – XVIII вв. Ленинград. «Наука», 1982 г., сс. 71, 76, 168, 177;
57. ПСРЛ. Т.2. «Дъбряньск – стлб. 339, «Бряньского» – стлб. 860, «бряньского» – стлб. 358, «бряньского», «Брянеск» – стлб. 861-862, «Дьбряньского» – стлб. 871-874; с приставкой – 2, без – 4;
58. ПСРЛ. Т. 6, вып. 1. «Дебрянескъ» – стлб. 370, «Бряньсце» – стлб. 412, «дебряннскыи» – стлб. 458, «добрянскыи» – стлб. 467, «брянскыи» – стлб. 521, «бряньскых» – стлб. 522, «Брянескъ» – стлб 522;  с приставкой – 3, без – 4;
59. ПСРЛ. Т. 6, вып. 2. Софийская вторая летопись. Москва. «Языки русской культуры». 2001 г. «Брянскии» – стлб. 3-4, «Добряньскаго» – стлб. 7, «Брянски» – стлб. 7-8, «Брянских» – стлб. 7-8, «Брянескъ» – стлб. 9-10, «Брянеск» – стлб. 10, «Бряньску» – стлб. 100, «Брянескъ» – стлб. 113, «Брянска» – стлб. 119, «Дьбрянеск», «Дьбряньска» – стлб. 119, «Дъбрянескъ» – стлб. 362, «Бряньску», «Бряньску» – стлб. 384, «Брянска» – стлб. 385; с приставкой – 4, без – 11.
60. ПСРЛ. Т. 7. «Дебряньску» – с. 38, «Дебряньсце» – с. 38, «Дьбряньска» – с. 39, «Брянескъ», «Брянску», «Брянци» – с. 185, «Бряньсце» – с. 206; «Дбряньскаго» – с. 207, «Брянчане» – с. 238, «Брянческ» – с. 240; с приставкой – 4, без – 6.
61. ПСРЛ. Т. 8. Продолжение летописи по Воскресенскому списку. Москва. «Языки русской культуры. 2001 г. «Дьбрянска» – с. 17,  «Дьбрянский» – с. 22, «Дьбрянскии» – с. 36. «Брянскою» – с. 36, «Брянский» – с. 40, «Дьбрянский» – с. 73, «Дьбрянский», «Дьбрянскыхъ» – с. 75, «Брянеск» – с. 75, «Дьбряньска», «Дьбрянский» – с. 82, «Дьбрянеск» – 3 раза – с. 117, «Дьбрянске» – с. 119, «Дьбрянеск», «Дьбрянска» – с. 120; с приставкой – 12, без – 3.
62. ПСРЛ. Т. 12. Патриаршая или Никоновская летопись. Москва. «Наука». 1965 г. «Брянеск» – с. 63, «Дебренеск» – с. 69, «Дбрянский» – с. 116, «Дбрянеск», «Дбрянского» – с. 252, «Дебрянскъ» – с. 265; с приставкой – 5, без – 1.
63. ПСРЛ. Т. 15. «Дьбрянскыи» – стлб. 36, «Дьбрянске» – стлб. 45, «Брянскыи» – стлб. 47, «Брянци» – стлб. 53, «Дьбряньского» – стлб. 54, «Брянескъ», «Бряньске», «Брянскомъ» – стлб. 65, «Дьбрянске» – стлб. 65, «Брянскыи» – стлб. 111, «Брянець» – стлб. 208, «Брянский» – стлб. 408, «Брянске» – стлб. 417,  «Брянци» – стлб. 422,  «Брянского» – стлб. 440, «Брянскый» – стлб. 458; с приставкой – 4, без – 12.
64. ПСРЛ. Т.24. «Брянци» – с. 117, «Дьбрянце» – с. 117, «Брянского» – с. 118, «Дебряньска» – с. 126, «Дебрянскый» – с. 130, «Дебрянский» – с. 144, «Дебрянский» – с. 147, «Брянескъ» – с. 158, «Брянскых»,«Дебрянский» – с. 168, «Брянескъ» – с. 169 «Дьбрянска», «Дебрянский» – с. 174, «Брянескъ» – с. 214, «Брянескъ» – с. 216; с «Дьбрянску» – с. 55, «бранцы» – с. 64, «Дебряньскии» – с.  69, «Дьбрянскии – с. 72, «дьбрянскии» – с. 75,  «Дьбрянскии» – с. 90, «Брянскии», «Брянескъ» – с. 91, «Брянескъ», «Брянескъ», «Брянъска», «Брянска» – с. 113, «Брянескъ», Брянскии» – с приставкой – 8, без – 7.
65. ПСРЛ. Т. 27. Никаноровская летопись. Сокращенные летописные своды конца XV века. Москва–Ленинград. Издательство АН СССР. 1962 г. «Дебрянескъ» – с. 237, «Брянскии» – с.263, «Брянска» – с. 265, «Брянескъ», «Бряньскыи» – с. 322, «Брянский» – с. 330, «Брянскии» – с. 332, «Брянскыи» – с. 338, «Брянескъ» – с. 339; с приставкой – 6, без – 17.
66. ПСРЛ. Т. 28. «Бряньску», «Брянеск» – с. 28, «Брянци», «Брянеск» – с. 65, «Брянъску» – с. 69, «Добрянскаго» – с. 70, «Брянскии» – с. 78, «Брянци» – с. 81, «Дебряньскаго», «Дебряньского» – с. 89, «Брянеск» – с. 90, «Бряньска» – с. 92, «Дебрянске», «Дебряньска» – с. 108, «Брянець», «Дьбрянскоу» – с. 183, «Брянскои» – с. 215, «Брянеск», «Брянци» – с. 225, «Брянскоу» – с. 229, «Добрыньского» – с. 231, «Дбрянский» – с. 240, «Дбрянскии» – с. 245, «брянских», «Брянеск», «Дбрянского», «Брянского» – с. 254, «Дбрянска» – с. 257, «Дбрянеск», «Дбрянеск» – с. 274, «Дьбрянске», «Дьбрянеск», «Дъбрянска», «Дьбрянска» – с. 276, «дбрянского» – с. 334, «Брянску» – с. 342, «Брянска» – с. 343; с приставкой – 18, без – 19.
67. ПСРЛ. Т. 33. «Брянску», «Брянеск» – с. 43, «Добрынскаго» – с. 82, «Брянска» – с. 86, «Брянска» – с. 87, «Брянеск» – с. 88, «дъбрянский» – с. 93, «Брянский», «Брянеск» – с. 94, «Брянеск» – с. 133; с приставкой – 2, без – 8.
68. Н.Ющенко. О псевдотопониме «Дебряньскъ». Сборник статей «Деснинские древности» – III. Брянск. 2004 г.               

2010 г.

Журнал «Новый литератор», № 2,  2012 г.


Б  Р  Я  Н  С  К  И  Е   К  Н  Я  З  Ь  Я    С  М  О  Л  Е  Н  С  К  О  Г  О    Д  О  М  А

Князь Олег Романович впервые упоминается в летописи под 1274 годом, когда он ходил под водительством отца в поход на Литву (1).
Судя по тому, что князь Роман Михайлович послал своего сына вперёд навстречу татарам, Олег Романович уже обладал достаточным боевым опытом и мог не просто общаться с татарами самостоятельно, но и постоять за себя (2).
К тому же, безуспешно простояв возле литовского Новогродка, князь Роман послал Олега в гости к своему зятю Владимиру Васильевичу Волынскому, и тот послушно отправился во Владимир-Волынский – проведать свою сестру Ольгу (3).
Видимо, Олег Романович к тому времени добился ратной славы и умел преодолевать большие расстояния. Кроме того, Роман Брянский в летописном разговоре с зятем говорит об Олеге, как о наследнике: «А се в моё место сынъ мой Олегъ» (4).
Как наследник брянского князя Олег Романович, вероятно, ходил со своим отцом и на Смоленск в 1285 году (5).
После смерти отца (1290 г.), князь Олег недолго, около трёх лет, управлял Брянским княжеством. Проявив ещё с детских лет тягу к книгам и церковной службе, «…он постригся в монахи, приняв имя Василия, и был похоронен в основанном им Петропавловском монастыре в Брянске» (6).
По сведениям, изложенным в Любечском Синодике, Олег Романович оставил своему преемнику 120 тысяч человек (7), составлявших, по-видимому, тягловое мужское население княжества.
Он «скончался строгим подвижником» 20 октября 1307 года (8).
После ухода Олега Романовича в монастырь брянская знать отправилась в Смоленск за новым князем – мужем родной сестры князя Олега, Агафьи – Александром Глебовичем. Однако великий князь смоленский Фёдор Ростиславович сам «имел виды» на Брянск и объявил «наместником брянским» своего племянника Андрея Михайловича, который и упоминается в этом качестве в письме рижского архиепископа князю Фёдору (9). Однако князь Андрей не согласился с волей своего дяди и в Брянск не поехал, оставшись в своём уделе, вероятно, в Вязьме.
Князь Александр Глебович самовольно прибыл в Брянск и занял княжеский «стол» где-то около 1394 года. Скорее всего, он, наместник отца, Глеба Ростиславовича, был изгнан после его смерти дядей Фёдором из Смоленска.
Александр Глебович искал возможность вернуть себе Смоленск и в Брянске лишь отсиживался, собирая силы и денежные средства.
В 1297 году он добился своей цели и, воспользовавшись отсутствием своего дяди, «взя лестию подъ отцемъ княжение Смоленьское» (10).
С этого времени Александр Глебович Смоленска не покидал, оставаясь до самой смерти великим князем смоленским.
В 1298 году, как сообщает летописец, «князь Феодоръ Ярославскыи собрав воя многы, иде ратию къ Смоленьску на сыновца своего князя Александра и бися по многы дни у града, и не взя его, бе бо крепокъ велми, и взъратися къ Ярославлю» (11).
Не вынеся позора поражения, князь Фёдор Ростиславович вскоре скончался (12).
Великий же смоленский князь Александр Глебович ещё раз упомянут в летописи в связи с событиями под Дорогобужем.
В 1300 году он, желая покарать дорогобужцев за непокорность, «опступи, и воду отня. Князь же Андрей Вяземский прииде и поможе им, и убиша князя Александра сына, а самого брата раниша, а смолнян убиша двесте» (13).
После таких жестоких потерь князь Александр Глебович «мирно» правил в Смоленске и скончался в 1313 году (14).
После ухода князя Александра Смоленского из Брянска (1297) на брянский «стол» был посажен его сын Василий. Однако это вызвало недовольство дяди Василия Александровича – Святослава Глебовича Можайского, позавидовавшего племяннику, которому достался богатый брянский удел. В 1309 году Святослав Глебович вместе с карачевским князем Святославом-Пантелеем Мстиславовичем занял Брянск, а Василий Александрович бежал в Орду к хану Тохтэ за защитой (15).
Дальнейшие события летописец освещает так. «Въ ту зиму по Крещенiи, Пётръ митрополитъ Кiевьськiй и всея Русiи прiиде во Брянескъ, и въ то время князь Василей прiиде ратью Татарскою ко Брянску на князя Святослава: митрополитъ же Пётръ рече Святославу: «поделися, сыну, со княземъ Васильемъ княженiемъ или бежи изъ города». Святославъ же на мужество своё надеяся и на многу силу Брянску, рече: «Брянци мя, господине, не пустятъ, но хотятъ за мене головы своя положити», и не послуша слова отца своего митрополита, и поиде противу рати. Соступившемъ же ся имъ, и бысть сеча зла; Брянци же выдаша князя Святослава, коромольници суще, поврьгше стяги своя, бежаша; князь же Святославъ дворомъ  своимъ токмо много бився, и тако ту убiёнъ бысть априля 2. Пётръ же митрополитъ затворися тогда во церкви, и ту съхрани его Богъ от поганыхъ» (16).
Судя по тому, что митрополит Пётр пребывал в Брянске столь долго (с Крещения до занятия Брянска князем Василием), произошедшие события были значимыми для Руси. Вероятно, митрополит пытался поддержать Святослава Глебовича, креатуру Москвы, а когда пришли татары – спасти его от гибели.
Князь Василий Александрович, вернув себе Брянск, этим не ограничился и пошёл с татарами на Карачев, где расправился с союзником покойного Святослава Глебовича – князем Святославом-Пантелеем (17).
После этого Василий недолго правил Брянским уделом. По сообщению летописца, он скончался в 1314 году, едва пережив своего отца (18).

П   Р   И   М   Е   Ч   А   Н   И   Я

1. Полное собрание русских летописей (ПСРЛ). Т.2. Ипатьевская летопись. Языки русской культуры. Москва. 1998 г., стлб. 871: «Менгутимерь же да ему рать и Ягурчина с ними воеводу, и заднепрескый князи все да ему в помочь, Романа Дьбряньского и сыном Олгомъ, и Глеба князя смоленьского, иныхъ князий много»;
2. Там же, стлб. 872: «…одинъ Олегъ, сын Романовъ, притяглъ. Пришёл бо бяше наперёд с татары»;
3. Там же, стлб. 873-874: «Тако же от Новагородъка приеха Олегъ въ Володимерь ко своей сестре»;
4. Там же, стлб. 874;
5. ПСРЛ. Т. 1. Лаврентьевская и Суздальская летопись по академическому списку. Москва. 1962 г., издательство «Восточная литература», стлб. 482: «Романъ князь Брянскыи приходилъ ратью к Смоленску»;
6. В.В.Мавродин. Очерки истории Левобережной Украины. СПб. «Наука». 2002 г., с. 379;
7. Зотов Р.В. О черниговских князьях по Любецкому синодику и о Черниговском княжестве в татарское время. СПб. 1892 г.;
8. В.Крашенинников. Взгляд через столетия. Тула. Приокское книжное издательство. 1990 г., с. 60;
9. А.А.Горский. Брянское княжество в политической жизни Восточной Европы (конец XIII – начало XV в. В сборнике: Средневековая Русь. I. Российское Университетское издательство. Москва. 1996 г., с. 75;
10. ПСРЛ. Т. 6, вып. 1. Софийская первая летопись старшего извода. Москва. «Языки русской культуры», 2000 г., с. 364; см. также ПСРЛ. Т. 1, стлб. 528: «князь Александр Глебович взя лестию княженiе Смоленьское под отцемъ своимъ»;
11. ПСРЛ. Т. 6, вып. 1, с. 364;
12. ПСРЛ. Т. 1, стлб. 528: «…того же лета преставися князь Фёдоръ Ярославскыи»;
13. ПСРЛ. Т. 33. Холмогорская летопись. Двинский летописец. Ленинград. Издательство «Наука». 1977 г., с. 77;
14. ПСРЛ. Т. 10. Летописный сборник, именуемый Патриаршей или Никоновской летописью. Москва. «Языки русской культуры». Москва. 2000 г., с. 178: «Того же лета преставися князь Александръ Глебовичь Смоленскiй»;
15. Там же, с. 177: «Того же лета князь Святославъ Глебовичь выгна братанича своего князя Василiа изъ Брянска, и самъ сяде на княженiи въ Брянске. Того же лета князь Василей Брянскiй иде во Орду ко царю жаловатися на дядю своего, на князя Святослава Глебовичя»;
16. ПСРЛ. Т. 7. Летопись по Воскресенскому списку. Москва. «Языки русской культуры» 2001 г., с. 185;
17. ПСРЛ. Т. 10., с. 178: «Того же лета князь Василей Брянскiй ходи съ Татары къ Карачеву, и уби князя Святослава Мстиславичя Карачевского» ;
18. Там же.

2010 г.


СЕЛО  ВЩИЖ  КАК  ПРИРОДНЫЙ  И  ИСТОРИЧЕСКИЙ  ЗАПОВЕДНИК

В пятидесяти километрах от Брянска вверх по Десне в красивом природном заповеднике располагается старинное село Вщиж.
С глубокой древности люди облюбовали это место как наиболее удобное для жизни. Здесь, по берегам Десны, среди живописных лугов и озёр раскинулись многочисленные курганы и холмы древних поселений. Ещё в начале XIX века на памятники Вщижа обратил внимание великий русский историк Н.М.Карамзин. Тогда немногочисленные путешественники имели возможность видеть 17 курганов, поросших дубовым лесом (1).
Археологические памятники Вщижа и окрестностей давно интересовали россиян. Ещё местная помещица В.М.Зиновьева-Фомина со своим супругом М.М.Фоминым производили раскопки на месте древнего города, обнаружив немало ценных предметов (2).
Но лишь в 40-е годы XX века археологи осуществили серьёзные профессиональные раскопки.
В урочище Белынец, несколько северо-восточнее села Вщиж, было раскопано 24 кургана эпохи бронзы, там же учёные обнаружили 2 поселения эпохи неолита и 3 поселения эпохи бронзы. А в 1 километре от села, к западу, близ озера Голосок, археологи обнаружили ещё один курганный могильник эпохи бронзы (3). Совсем рядом с селом, в 250 метрах к северо-западу, на Благовещенской горе, было обнаружено городище, обитатели которого проживали там в эпоху бронзы, в раннем железном веке, IX – X, XI – XII веках.
Во время раскопок на Благовещенской горе археологи выявили следы большого языческого капища и старинное кладбище.
Но самой главной достопримечательностью села является большое городище IX – XIII веков, оставшееся от древнерусского города Вщижа.
Название этого города по мнению старожилов происходит от местного слова «вщиж» («выщиж»), означавшего «выползок», «плод» колючего ореха чилима, произрастающего в местном озере Бечино, старинном русле Десны, расположенном к северу от реки неподалёку от села.
Однако изучение мной полного собрания русских летописей поставило точку в этом деле. В одной из летописей – Ермолинской – город называется «Вежище» (3а). А это слово произошло от другого – «вежа» (по-древнерусски – «крепость»)! Значит слово «вежищи» означает – «крепостца»! Постепенно звуки названия городка редуцировали, и в летописях появлялись разночтения – «Вжищи», «Вчиж», пока не дошло до позднего разговорного – «Вщиж».
Судя по раскопкам, древний город возник в конце X века на месте роменского поселения как один из ключевых пунктов княжеского полюдья. Так, в летописях под 988 годом говорится, что великий киевский князь Владимир Святославович повелел «ставити городы по Десне, и по Востри, и по Трубежеви, и по Суле, и по Стугне…» (4).
Вероятно, первоначально на самом высоком мысу правобережной террасы Десны была построена небольшая деревянная крепость, в которой пребывал великокняжеский гарнизон. Постепенно значение городка возрастает, он становится всё больше и рядом с крепостью-детинцем возникает посад  –  ремесленно-купеческое поселение.
Город Вщиж впервые упомянут в летописи под 1142 годом, «когда великий князь киевский Всеволод Олегович дал города Вщиж и Ормину на севере черниговской земли» (5) своим двоюродным братьям Давидовичам, один из которых, Владимир, стал основателем недолгой династии вщижских князей. Владимир Давидович был известен в истории как один их участников многих жестоких феодальных усобиц, разгоревшихся в XII веке на Руси. Он и погиб в 1151 году, сражаясь за князя Юрия Долгорукого против великого князя Изяслава Мстиславовича в битве на реке Руте (6).
Город Вщиж достался его сыну Владимиру, а потом – другому сыну Святославу (7).
Князь Святослав Владимирович был достойным продолжателем политики своего отца. Он участвовал во многих сражениях, описанных русскими летописями. Это был могучий воин. Во время раскопок на Вщижском городище в алтаре разрушенной монголами церкви был обнаружен склеп с останками этого князя, гигантский рост которого вызвал изумление очевидцев, участвовавших в раскопках (8).
Под 1157 – 1159 годами Святослав Владимирович упомянут в летописи как активный союзник своего дяди Изяслава Давидовича, которому он помогал войти в Киев и стать великим киевским князем (9).
В 1157 году вщижский князь даже ненадолго побывал на черниговском «столе» (10). В 1159 году князь Святослав Владимирович присутствовал при заключении мира между его дядей, великим киевским князем Изяславом, и коалицией князей, возглавляемых Святославом Олеговичем Черниговским, после которого «бысть веселие в них по 3 дни и дарове мнози…» (11).
В том же году, как сообщает летопись, вщижский князь Святослав женился во Вщиже на дочери суздальского князя Андрея Владимировича Боголюбского, одного из самых сильных и влиятельных князей тогдашней Руси, а затем подвергся осаде коалицией князей, возглавляемых Святославом Олеговичем Черниговским.
Судя по раскопкам, в культурном слое, относящемся к этому времени, обнаружено много следов пожарища и захоронений в городской черте, что говорит о жестокой осаде (12).
Но Святослав Вщижский выстоял. Летописец сообщает, что ему на помощь пошли полки дяди Изяслава Давидовича и сына Боголюбского Изяслава Андреевича с суздальскими и муромскими полками. Когда же враги узнали о подходе подкрепления к Святославу Владимировичу, они сняли осаду со Вщижа и ушли (13).
Под 1166 годом в летописи сообщается о смерти Святослава Владимировича во Вщиже (14). Судя по недавнему браку, он ещё был молод, но причина его смерти неизвестна.
Вщижское княжество после этого было разделено как выморочное между родственниками черниговского князя Святослава Олеговича – братьями Святославом и Ярославом Всеволодовичами (15).
В это время город Вщиж переживает эпоху наивысшего расцвета: в культурном слое того времени археологи находят много дорогих вещей. Завершается этот слой следами сильного пожара: город был подвергнут опустошению и сожжён монголо-татарами в марте 1238 года (16).
Вероятно, жизнь на месте древнего города Вщижа возобновилась вскоре после монгольского нашествия, но там возникло лишь небольшое село.
Литовские хроники упоминают под 1498 годом о «пожаловании» «рыболовов ущижских» литовскому дворянину Бокею. Литовцы называли поселение Вщиж, входившее в состав Великого княжества литовского, «королевским имением» (17). Видимо, поселение высоко ценилось в Литве и Польше, если принадлежало короне.
В русских же источниках село Вщиж впервые упоминается задолго после присоединения этих земель к Московской Руси – в жалованной грамоте 1680 года, выданной на имя Ивана Яковлевича Зиновьева, потомки которого вплоть до середины XIX века  владели селом.

ИСТОЧНИКИ И ЛИТЕРАТУРА.

1. Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона под ред. К.К.Арсеньева и проф. Ф.Ф.Петрушевского, т. 13, с. 461;
2. Археологическая карта России. Брянская область. М., 1993, с. 83;
3. Там же, сс. 80 - 82;  3а. Полное собрание русских летописей (ПСРЛ). Том 23. Ермолинская летопись. Санктпетербург, 1910, с. 43: «Тоя же зимы идоша Олговичи на Святослава, обьступиша вежище его; он же бьяшеся с нiми крепко. Андреi, тесть его, посла ему в помощь сына Изяслава, такоже иде устрои его Изяславъ в помощь; и то слыша Ольговичи идоша прочь».;
4. ПСРЛ. Том 1. Лаврентьевская и Суздальская летопись по академическому списку. М., 1962, столбец 121;
5. ПСРЛ. Том 2, Ипатьевская летопись, М., «Языки русской культуры»,1998, столбец 312 ;
6. Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона...Том 12, с. 651;
7. Там же. Том 13, с. 462;
8. Там же;
9. ПСРЛ. Том 25. Московский летописный свод конца XV века. Языки славянской культуры. М., 2004, сс. 63, 65, 66;
10. ПСРЛ. Том 7. Летопись по Воскресенскому списку. Языки русской культуры. М., 2001, с. 65;
11. Там же, с. 68;
12. Археологическая карта России…, с. 85;
13. ПСРЛ. Том 9. Патриаршая или Никоновская летопись. Языки русской культуры. М., 2000, с. 216;
14. ПСРЛ. Том 28. Летописный свод 1497…, М. – Л., 1963, с. 36;
15. Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона…Том 13, с. 462;
16. Рыбаков Б.А. Стольный город Чернигов и удельный город Вщиж. По следам древних культур: Древняя Русь. М., 1953;
17. В. Крашенинников. Взгляд через столетия. Тула. 1990, с. 41.

Журнал «Рыбалка и мы», № 1, 2010 г.

Заметки о книге М.Д. Каратеева. «Ярлык ордынского хана»

Работая в Интернете, я познакомился с книгой Михаила Дмитриевича Каратеева, историческим романом «Русь и Орда. Ярлык ордынского хана». Я слышал восторженные отзывы читателей, но доселе не имел возможности прочитать это произведение.
Больше тридцати лет я проработал над исторической эпопеей «Судьба Брянского княжества», состоящей из 4-х романов: «Роман Брянский», Василий Храбрый», «Дмитрий Красивый», «Роман Молодой». В книгах подробно описаны все события истории Брянского, Карачевского и других княжеств от их возникновения до гибели (1239 – 1401 гг.). В процессе работы я изучил массу источников и, прежде всего, русские летописи, как в их полном собрании, так и в рукописях, которые принадлежат частным владельцам и недоступны читателям. В своих книгах я стремился дать максимально достоверные сведения о событиях того времени и концептуально приблизиться к общечеловеческому пониманию истории не с позиций марксистов (исказивших исторические факты) или националистов (стремящихся либо приукрасить роль своих героев, либо наоборот, принизить достоинства исторических личностей), а основываться только на фактах и гуманистических ценностях, независимо от национальной и социальной принадлежности описываемых людей.
Прочитав же книгу М.Д. Каратеева, я был очень разочарован.
Прежде всего, меня удивило хвалебное предисловие к этому произведению, в котором я нашёл много несуразностей.
Критики, как я понял, совершенно незнакомы с исторической темой произведения и просто подпали под очарование действительно талантливого писателя, искусно украсившего свою книгу превосходными природными пейзажами и некоторыми весьма правдивыми этническими экскурсами.
Вместе с тем, хотел бы отметить, что это произведение можно назвать историческим только в тех местах, где цитируются летописи.
Вкратце рассмотрю сюжет книги. События разворачиваются в Карачевском княжестве в 1338–39 годах. Неожиданно тяжело заболел карачевский князь Пантелеймон Мстиславович. Перед смертью он вызвал к себе в спальню своего молодого сына Василия, ознакомил с завещанием и объявил его наследником. Но в это время в центре одного из уделов Карачевского княжества – Козельске – братья умиравшего Пантелеймона Карачевского, Тит и Адриан, составили заговор против молодого Василия Пантелеймоновича, и, отправив в столицу Золотой Орды своего человека, сумели обмануть хана Узбека и добиться ярлыка на Карачевское княжение для Тита Мстиславовича. После этого заговорщики, дождавшись смерти старшего брата Пантелеймона, вызвали в Козельск Василия Пантелеймоновича, где сообщили ему о ханском ярлыке и попытались расправиться с ним. Но князь Василий сумел вырваться из ловушки и даже зарубил своего дядю Адриана. После этого он решил искать «правду» не у законного сюзерена – хана Белой Орды Узбека – а у его соперника ; хана Синей Орды Мубарека (у Каратеева почему-то он – хан Белой Орды!). После тяжёлого пути и многих приключений, Василий Карачевский приезжает  в столицу этого хана и встречает тёплый приём. Хан обещает помочь ему, но позже. Поэтому главный герой романа остаётся в стане Мубарека, где живёт несколько лет, ожидая смерти хана Узбека. В процессе ожидания он становится одним из приближённых хана, женится на знатной татарке и получает в приданое богатейшие земли. Но вдруг неожиданно погибает от стрелы одного из татарских баев, мстившего за свою невесту, которая предпочла ему красавца Василия. 
Теперь перейду к реалиям. На самом деле, карачевский князь Пантелеймон Мстиславович погиб задолго до описываемых в книге Каратеева событий – в апреле 1310 года! Он носил двойное имя – Святослав-Пантелей, был вовлечён в заговор князя Святослава Глебовича Можайского против брянского князя Василия Александровича. Совместно им удалось занять Брянск и лишить Василия Брянского его удела. Последний отправился с жалобой к Тохтэ-хану, привёл к Брянску татарское войско, расправился со Святославом Можайским, а потом повёл татар на Карачев и убил с их помощью Святослава-Пантелея Карачевского! Василий Пантелеймонович (Святославович) унаследовал Карачевское княжество ещё в 1310 году! Ко времени описываемых М.Каратеевым событий он был уже дряхлым стариком! И Карачев он унаследовал лишь потому, что его дядьки – Тит и Адриан – были ещё слишком молоды, чтобы править всем уделом. В противном случае, он просто не имел бы никаких прав на княжеский «стол». На Руси господствовало так называемое «лествичное право», по которому престол переходил от одного брата к другому. Конечно, при условии, если они достигли зрелого возраста! Вот здесь и имел место такой прецедент, а вовсе не «воля Мстислава», которую придумал писатель. 23 июля 1339 года, как сообщают многие летописи, и М. Каратеев, в Козельске был убит племянником Василием Пантелеймоновичем  князь Андрей (Адриан) Мстиславович. Это – достоверное сообщение. И он действительно был зарублен мечом! Только не в связи с «ярлыком великого хана». На самом деле, Василий Карачевский имел ярлык на Карачевский удел ещё от хана Тохтэ, предшественника Узбека. А его дядьки, Тит и Адриан (иногда называемый в летописях Андрей) жили в Козельске и к тому времени уже были достаточно зрелыми для самостоятельного правления. Они стали пытаться выйти «из воли» своего престарелого племянника. В этом им помогал великий московский и владимирский князь Иван Калита, желавший переманить козельских князей на свою сторону. Василий Карачевский узнал о сношениях дядек с Москвой и об их стремлениях освободиться от его зависимости. Поэтому он выехал в Козельск, где расправился с неосторожным Адрианом, а другого дядьку – Тита Мстиславовича – вынудил «целовать крест» на верность ему. После случившегося Василий Карачевский прожил еще несколько лет и умер в глубокой старости своей смертью, оставив удел Титу Мстиславовичу.
Вот и вся история! Судя по всему, автор книги «Ярлык ордынского хана» был незнаком со многими источниками и основал сюжет на собственных догадках. Хотя события карачевской истории были хорошо известны в среде российских дореволюционных историков и карачевских краеведов (См., например, «Труды Орловской учёной архивной комиссии за 1904 и 1905 годы. Карачевский удел». Сборник, Орёл, 1906 г. или статью К.В.Сычева в журнале «Вопросы истории», №  6 за 2006 год «Происхождение Карачева и судьба Карачевского удела», а также на портале «Проза.ру»).
Таким образом книга «Ярлык ордынского хана» исторически недостоверна и может быть принята лишь как историческая фантазия.
Скажу и о других ошибках и неточностях.
 Так в 1 главе книги и последующих писатель повествует о вторжении брянских войск на территорию Карачевского удела с грабежами и угоном крестьян в плен! В реальности же брянцы никогда не воевали с карачевцами. Об этом нет летописных свидетельств! Это – очередная выдумка автора, который просто не знал истории событий. Брянский князь Глеб Святославович овладел Брянском с помощью татар и Ивана Калиты в декабре 1339 года и пробыл на брянском «столе» немногим больше года. Его убили брянские горожане во время мятежа 6 декабря 1340 года, что хорошо освещено в летописях. А до него и после его смерти правил брянский князь Дмитрий Романович, на дочери которого женился Иван Иванович Московский в 1341 году. У автора же Дмитрий Романович оказался боярином!  Здесь же автор допускает и другой анахронизм. Вот что он пишет. «Лицо Василия осветилось радостью. Поднявшись на ноги, он сунул руку в карман кафтана, но там оказалось лишь несколько мелких серебряных монет». Но тогда еще не было в хождении монет! Они появляются только во 2-й половине XIV века!
Вот ещё одна несуразность. Автор: «Ну, для меня, чей род от века княжит над Русью, ты, боярин, по родовитости не далеко ушёл от любого смерда. Ты вот маленьких людей хулишь и не видишь того, что на смерде да на ратном человеке вся земля наша держится. Они её и кормят и от ворогов боронят, вот потому всякий разумный князь должен им быть отцом и заступником. А вы, «родовитые», только о себе печалуетесь да под себя норовите подгрести всё, что зацепить можно и княжево, и смердово»!
Подобная речь для князя XIV века – анахронизм! Князь никогда так бы не оскорбил боярина, но и не возвысил бы смерда. Смердов не считали за людей!
Далее. Автор: «Прямо на Брянск они от Бугров не дойдут: Пашка Голофеев не дурак и разумеет, что на этом пути мы их легко перехватить можем. Скорее всего, пойдут они правым берегом Ревны и, не доходя Десны, лесом срежут к переправе у Свенского монастыря».
Из карачевской земли в Брянск через переправу у Свенского монастыря? Что за чепуха? Это же противоположное направление! Кроме того, монастырь тогда не назывался «Свенским».
В главе 2 – тоже немало любопытных моментов!
Автор сообщает о героизме Козельска, о том, что козельчане задержали «…продвижение Орды почти на два месяца…»
Они не задержали орды Бату. Возле Козельска просто был сборный пункт татар, и они сразу же взяли город, когда собралось достаточно сил.
Вот еще: «Татары прозвали Козельск  «злым городом», и, овладев его остатками, Батый приказал стереть их с лица земли».
Если татары стёрли этот город «с лица земли», то тогда куда же посылает своего человека боярин Шестак? Судя по всему, автор не осмысливает эмоциональное преувеличение летописца!
Автор: «потомки и наследники Романа Михайловича вступили между собой в жестокую и бесконечную борьбу за княжеский стол».
Это – очередная выдумка! Никаких сведений в источниках о междоусобной борьбе потомков Романа Старого нет!
Автор: «По характеру своему карачевские князья, в полную противоположность брянским, были не воинственны, а спокойны и домовиты. За славой они не гонялись, усобиц избегали, старину блюли крепко, были рачительными хозяевами, о подданных своих заботились».
Ох, уж эти «бессовестные» брянские князья! Но откуда взято это утверждение? –  Из собственной фантазии!
Автор: «…от руки брянского князя Василия Александровича. Детей у него не было, и на большое княжение вступал после него следующий по старшинству брат, Пантелеймон Мстиславич».
У кого не было детей? У Василия Брянского или Святослава Карачевского? Но ведь Святослав Карачевский и Пантелеймон – это одно лицо! Мстиславу Михайловичу наследовал его сын Святослав-Пантелеймон, погибший, как уже было отмечено, в апреле 1310 года. Святославу-Пантелеймону наследовал тот самый «молодой» Василий.
Автор: «В 1338 году, с которого начинается это повествование, князю Пантелеймону было уже за семьдесят. Его единственным сыном и наследником был княжич Василий».
  Столько же лет было самому Василию?
В главе 3 автор неуместно приводит следующую цитату В.О. Ключевского: «XIII – XIV века были на Руси порой упадка, временем узких чувств, мелочных побуждений, ничтожных характеров… Князья замыкались в кругу своих частных интересов и выходили из этого круга только для того, чтобы попользоваться за счёт других».
  Вырванная из контекста фраза не претендует на универсальность, потому как далеко не все русские князья того времени были корыстными и нечестными людьми.
Автор: «Отец его, сын боярский Толбугин, служил в дружине брянских князей, и сложил свою голову в одной из бесчисленных усобиц…»
О каких «усобицах идёт речь? Источники не упоминают никаких «усобиц», связанных с Брянском и Карачевом! Есть только поход 1285 года Романа Брянского на Смоленск!
Автор: «поверстался в дружину брянского князя Дмитрия Святославича».
Такого князя не было! Был только Дмитрий Романович (правил Брянским княжеством в 1322 – 1352 гг.).
Автор: «князь Дмитрий Святославич, воспользовавшись некоторыми затруднениями своего близкого родича, князя Ивана Александровича Смоленского, пошёл на него войной и осадил Смоленск.
У Ивана Александровича был двоюродный брат Дмитрий, который в 1333 году «воевал» Смоленск вместе с татарами по указке хана Узбека. Здесь не было междоусобицы! Автор неправильно описывает смоленскую войну! Брянские князья показаны им злодеями, приглашавшими татар на русские земли. Но в 1333 году инициатором войны со Смоленском был хан Узбек! Лишь в 1310 году брянский князь Василий приглашал татар помочь ему свергнуть узурпатора его «стола» – Святослава Можайского! Но это был вполне законный акт!
Глава 4. В ней описывается выдуманный автором бой между брянцами и карачевцами. Дело в том, что между Брянском и Карачевом никогда не было войн!
Автор: «во что стоит отстроить ваше село? – А ежели на кажный двор, сверх того, прикинуть серебром гривны по две, так лучше прежнего построиться и зажить можно. Добро, – сказал Василий, – получите по три гривны на семью…»
В таком случае, Василий Карачевский – миллионер! Две-три серебряных гривны – это целое состояние! Особенно в то время, когда на Руси ощущался острый дефицит серебра… А князь щедрой рукой раздаёт такие большие деньги простым крестьянам! Утопия!
Автор: «Василий приблизился к пленным брянцам. Они толпились по другую сторону дороги и, слушая, что княжич говорил смердам, толкали друг друга локтями и переглядывались, в Брянщине такого не бывало».
«Такого» не было не только «в Брянщине», но и везде. Смердов не считали за людей!
В главе 5 автор ухитрился наделить несуществовавшую княгиню Ольгу Львовну прямо-таки марксистскими взглядами. Так, он утверждает, что «она была женщина умная, не придерживавшаяся слепо старины и хорошо понимавшая недостатки феодального строя».
 Интересно, знала ли она что-нибудь о социализме?
В главе 6 автор приводит любопытную мысль князя Василия: «Народ же сильней всякой дружины». А в 8-й главе  он считает: «Единственной верной и крепкой опорой княжьего правления может быть токмо народ…»
Таким образом, князь Василий Карачевский, по мнению автора, является революционером-народником! А в 15-й главе автор вполне верит, что дворовый человек князя Василия Никита мог жениться на княжеской сестре! Это говорит, что писатель не имеет никакого представления об эпохе!
Нет сомнения, что подобное уважительное отношение автора к народу – его собственная позиция, которой он наделил князя средневековой Руси, что есть анахронизм!
Периодически автор придумывает новых князей и династические браки. Так, в 5-й главе он сообщает: «Мать его Ольга Львовна, дочь галицкого князя…»
Но науке неизвестно имя и происхождение его матери!
А в 6-й главе он «выдаёт замуж» сестру Василия Карачевского Елену за пронского княжича Василия Александровича! В источниках нет такой героини! Там же автор пишет: «Андрей Мстиславич выдал дочку за новосильского князя…»
Но за какого и когда? В летописях этого нет!
А вот в главе 10 автор сообщает: «…к рязанскому князю Ивану, дочку которого Тит Мстиславич сватал для своего второго сына Ивана».
А разве его сын был женат не на дочери Олега Ивановича Рязанского?
В целом ряде глав упоминается «брянский князь» Дмитрий Святославович. Например, в 32-й главе один из героев книги говорит: «Ещё когда служил я брянскому князю Дмитрию Святославичу…»
Брянского князя с таким именем не существовало!
Иногда складывается впечатление, что автор использовал летописи только для нахождения там «удобных» имен. Так, он часто упоминает брянского епископа Исакия, как современника описываемых им событий! Например, в 6-й и 53-й главах.
Брянский епископ Исакий впервые упомянут в летописи в 1391 году, как участник суда над тверским епископом Евфимием. Ясно, что он никак не мог быть во время действия романа в Брянске. А брянским епископом тогда был Иоанн! Автор этого не знает.
Есть в книге и «опусы» иного рода.
Складывается впечатление, что автор не обладает достаточной исторической грамотностью. Вот он пишет в 8-й главе: «Недаром Узбековы сыновья загодя друг друга режут».
На самом же деле, «резать» своих братьев стал хан Джанибек уже после смерти Узбека!
В этой же главе Каратеев описывает духовную грамоту Мстислава Михайловича и даже цитирует её! Но такой грамоты не сохранилось и текст, придуманный Каратеевым, совершенно не отвечает требованиям того времени, когда признавалась законной «лествичная» система наследования, зато «подкрепляет» ошибочные концепции автора!
  А в 9-й главе эта «грамота» выставляется как аргумент перед ордынским ханом! Но, как известно, ханы не подчинялись «воле» русских князей. И, порой, совершенно игнорировали их завещания! Для них было главным – своевременная выплата «выхода» и подарки! Сюжет с обманом хана нереален!
В 13-й главе писатель проследил эволюцию названия города Брянска. Он пишет, что в древности Брянск назывался «Брынью». Это ошибка! Брянск так никогда не назывался. Автор перепутал его с другим городом, располагавшимся севернее у Брынского леса. В той же главе писатель придумал свою версию правления князя Глеба Святославовича в Брянске. Об этом он совершенно не осведомлён! Он не знает, что упомянутый князь прожил в Брянске немногим больше года и описывает его длительное «жестокое правление»! Согласно автору, несчастный Глеб Святославович ухитрился даже казнить преступников на кремлёвской стене! Некорректно придумывать негатив человеку, который погиб из-за амбиций московского князя Ивана Калиты и не успел так «насолить» брянцам. Его убили вовсе не из-за жестокостей, а за незаконный захват власти в Брянске и попытку обложить население дополнительными поборами для выплаты ордынской дани и выкупа за княжение! В 53-й главе автор неудачно объясняет присутствие в Брянске митрополита Феогноста. Автор не увидел (или не захотел увидеть!) вмешательство Москвы в брянские дела! Там же писатель «сватает» дочь несуществовавшего князя Дмитрия Александровича за Ивана Ивановича Московского! На деле же сам Иван Иванович прислал сватов в Брянск к реальному князю Дмитрию Романовичу! В этой же главе даётся неверное толкование похода татар на Смоленск в 1340 – 41 годах. Кроме того, татары потерпели неудачу под Смоленском, что автор не знает.
В 14-й главе автор совершает самое настоящее историческое открытие! В Брянске случилось народное вече, которое послало в Карачев делегацию и предложило Василию Карачевскому стать брянским князем! А в 15-й главе эта «делегация» даже предлагает объединить Брянский и Карачевский уделы!
Фантазия автора поражает, но вот она никак не стыкуется с русскими порядками и фактами! Вече подобные вопросы не решало. Даже в Великом Новгороде, где не раз изгонялись и приглашались князья, вече не обладало такой всесильной властью!
Автор любит использовать и цитировать сомнительные и недостоверные источники. Например, афганского историка Джузджани, который, проживая едва ли не в другом конце света, не мог знать событий в Золотой Орде и часто получал сведения от лиц, враждебных ордынским ханам. Так, ссылаясь на Джузджани, писатель называет в 18-й главе хана Сартака «проклятым», Улагчи, брата Сартака, его сыном, а хана Берке, считавшегося образцом для «правоверных», жестоким злодеем, не останавливающимся ни перед чем!
Видимо, этот  источник дал автору сведения о том, что Хорезм и Мавераннахр – «два могущественных государства», в которых «правили потомки хана Хулагу – внука Чингисхана от его младшего сына Тулая» (глава 41).
Известно, что Мавераннахром называлась по-арабски Средняя Азия, и в ней правили потомки внука Чингиз-хана – Орду! А хулагуиды вели войну за этот регион и не всегда успешно.
Апофеозом псевдоисторического творчества автора является использование и комментирование так называемой «Иоакимовской летописи», которую он берёт за концептуальную основу своих славянофильских взглядов. Вкратце отмечу, что эта «летопись» была «обнаружена» при сомнительных обстоятельствах одним из первых русских историков – В.Татищевым – в XVIII веке. Историческая наука тогда только становилась и поэтому фальсификация не считалась позорным делом. Мало того, «домыслие» первых историков рассматривалось, как «умелое и собственное толкование источников». В результате появлялись такие вот «опусы» как «Иоакимовская летопись», соединившая в себе и древние, подлинные источники, и сочинения авторов XVII – XVIII веков, отразивших в своих трудах современные им политические проблемы, о которых и не могли знать люди в глубокой древности.
Пользуясь таким «источником», писатель допускает, такие комментарии, как, например, в 17-й главе, где он пишет: «Невры – праславянское племя, во времена Геродота (V в. до Р. X.) обитавшее на территории нынешней Белоруссии». А в 35-й главе им выдумана история о якобы славянском происхождении Рюрика! Он называет варягов нурманами, придумав и это слово! Автор ошибочно считает, что варяги («нурманы») свободно говорили по-славянски и не нуждались в толмачах! И вообще текст этой главы базируется на господствовавших в XVII – XVIII веках взглядах и концепциях славянофилов XIX века, которые в борьбе со своими противниками, сторонниками норманнской теории возникновения Русского государства, закрывали глаза на исторические факты и сведения первоисточников – древнерусских летописей – и выдумывали всяческую ерунду!.
Иногда писатель начинает глубокие рассуждения, в которых пытается убедить читателя в гуманности русских порядков, доброте души русских правителей и видит всё зло в западном влиянии. Такая система взглядов нам знакома. Именно она привела к гибели русского государства и последующим революциям!
Так, в 11-й главе автор пишет: «Общественные отношения на Руси спокон веков развивались своими собственными путями, не схожими с практикой других народов. Но, хотя многие из этих народов считали Россию отсталой и варварской страной, – почти на любом этапе истории эти отношения были у нас более справедливыми и гуманными, чем на Западе».
В чем же «эти отношения» были «более справедливыми»? В многосотлетнем беззаконии, продолжающемся традиционно и сейчас? В крепостном рабстве?
Вот автор пишет: «О том, что древняя и средневековая Русь была гораздо гуманнее Запада, достаточно красноречиво говорит простое сравнение основных судебных норм».
Да уж гуманнее! Если Европа освободилась от крепостного права в XIII – XVII веках, а Россия – в 1861 г.!
Далее автор пространно утверждает, что на Руси не было смертной казни и телесных наказаний. Это подтверждается «Правдой» Ярослава и др. Правда, он тут же оговаривается, что казни, в общем-то, были, но это был произвол. Таким образом, он доказывает обратное своему утверждению, а именно: на Руси законы заменялись произволом господ, что много хуже, чем наказания европейцев, осуществляемые по законам. Автор «забыл» чудовищные зверства, совершаемые князьями, боярами и царями по отношению к простому народу! Не хватит сил и времени, чтобы перечислить их! Они осуществлялись со времен Рюрика (подавление восстания Вадима в IX веке) до «кровавого воскресенья» 1905 года, «ленского расстрела» и деятельности «достойных» своих феодальных предшественников коммунистов.
По мнению автора, все жестокости и несправедливые законы в России появились только как результат западного влияния.
Вот его мысль: «Вообще рабства, в тех законченных формах, в которых оно широко практиковалось на Западе, на Руси никогда не существовало».
О каких «законченных формах» идёт речь? Уж какое рабство царило на Руси, Западу и не снилось! Наверное, достаточно вспомнить знаменитую Салтычиху, в действиях которой проявились самые «законченные формы»!
И сейчас, в наше время, на Западе скрупулезно соблюдаются законы, и люди даже не представляют себе, что можно их нарушать! В то время как у нас законы не соблюдает никто! Достаточно только выйти на улицу и посмотреть по сторонам! А деятельность так называемых ЖКХ – и вовсе самый настоящий произвол, чистейшей воды рабство, поощряемое властями! И это – результат «традиционного русского пути», отказа следовать западным «законченным формам» или просто общечеловеческому опыту!
И посмотрите, как живут простые люди на Западе, а как у нас! Впрочем, и сам М.Каратеев и многие достойные русские люди оказались, в конечном счёте, в эмиграции, благодаря тому, что русская элита отказалась следовать западному, или лучше сказать, общечеловеческому опыту!
У писателя есть и много интересных заметок об обычаях жителей Поволжья, их традициях и нравах. В этих сведениях много достоверного и полезного. Нельзя, например, не отметить его правдивую оценку верности и честности татар, их храбрости и гостеприимства. Вместе с тем есть и весьма спорные суждения.
Так, в 43-й главе он сообщает, что татары не уважают стариков: «немощность и старость ни в ком не вызывали жалости. Старику или увечному оказывали внешнее уважение…»
Это не совсем так. На Востоке всегда с уважением относились к «убелённым сединами старцам»! Там они окружены настоящим почитанием. А вот у нас – совсем наоборот! Поэтому подобное замечание следовало бы отнести к нам, русским, ибо именно у нас старики не живут, а прозябают! Я, конечно, не имею в виду элиту!
В книге есть и мелкие ошибки, которые не заметны рядовому читателю, но историку легко видны.
Так, писатель часто описывает русские деревни с позиции путешественника, самое раннее, XIX века. А в то далёкое время деревни так не располагались и порядки у них были иные… В целом ряде глав писатель сообщает сведения об употреблении водки в XIV веке.  Вот примеры: «…отведали… водочных настоек…»(глава 6); «Лаврушка принёс торбу, из которой извлёк объёмистую сулею с водкой» (глава 12); «Лаврушка проворно открыл одну из перемётных сум, извлёк из неё баклагу с водкой, хлеб и кое какую снедь, захваченную…» (глава 32) и т.д.
Известно, что первые сведения об употреблении водки появляются в источниках несколько позднее, в XV веке. Видимо, это «открытие» автора!
А в 6-й главе во время княжеского обеда  «к жаркому были поданы вина красное грузинское…»
Интересно, какой номер? Неужели русские купцы выезжали за вином на разгромленный татарами Кавказ? Маловероятно.
Нельзя не отметить и того, что писатель не знает, что в те времена на Руси не было фамилий! Уважаемых людей называли по имени-отчеству, а простолюдинов – только по имени. Иногда давали пожизненные клички, которые редко переходили по наследству.
У автора много придуманных фамилий. Но ведь они появляются в XVIII веке! Уже ладно, что в 19-й главе объявился «купец Зернов». Купцы могли дать ему такую кличку. Но вот, например, в 12-й главе целая группа крестьян одарена фамилиями!
Есть в книге и нелогичные суждения. Так, в 12-й главе «гуманный» князь Василий наказывает приказчика 50-ю плетьми! Да так можно и убить!  А в 36-й главе тот же Василий, противник кровопролития, как утверждает автор, сгоряча убивает своего родного дядю Адриана!
В 16-й главе автор вводит совсем ненужный сюжет с приездом князя Адриана Мстиславовича в Карачев, давшего князю Василию ложную клятву на верность. Но ведь его никто для этого не звал? Получается, что князь Адриан бессмысленно совершил тяжкий грех! К тому же он один ночью уезжает из Карачева в весьма неблизкий Звенигород. Это очень неудачный эпизод! Выходит, для того, чтобы обосновать справедливость убийства Адриана автор показывает его не только негодяем, но ещё и дурачком!
В 20-й главе автор пишет: «Святослав догадался, что это и есть тверской княжич Фёдор, о котором говорил ему епископ».
Зачем ему было догадываться, если существовало строгое регламентирование одежды!
Этого автор не знал и поэтому совершил еще одну серьёзную ошибку. Так, князь Василий решил сохранить своё имя в тайне и назвался боярином! Но как вот он решил проблему с одеждой? Ведь одеться в одежду, принадлежащую другому сословию, было очень позорно! Это же не XIX век! Как вышел князь из этой ситуации? Автор не сумел это показать в 32-й главе!
Там же писатель утверждает: «феодальную Русь нельзя было объединить, надевши белые перчатки».
Банальная попытка обелить злодеяния московских князей! Такие горе-мыслители привели страну к революции и, наконец, к многолетнему страданию народа!
В 29-й главе – и вовсе смешной эпизод.
Князь Василий подъезжает к Пронску, в городе звучит тревога. Он приближается к воротам и называет своё имя. Его впускают. А пронский князь так и не знает, кто приехал к нему! Автор пишет: «При виде князя Василия, которого тут многие знали, все сняли шапки, дружинники прекратили игру, а кто-то из холопов стремглав кинулся в хоромы, чтобы оповестить хозяев о прибытии такого гостя».
И такой порядок в городе рязанского удела, которому всегда угрожала, прежде всего, степь! Недостоверно!
В 35-й главе писатель показывает муромского князя Юрия Ярославовича великим историком. Его рассуждения, пожалуй, не уступят по своему уровню мыслям известных учёных XIX века! Однако спрашивается, когда славный князь сумел набраться современных знаний? Неужели ему больше нечего было делать в своём уделе, как только перечитывать книги?
Иногда писатель начинает повествовать о событиях, не связанных ни с сюжетом, ни с главным героем. Так, в 28-й главе он взялся за описание биографии знаменитого своими подвигами князя Олега Святославовича, жившего в XI веке. И здесь проявил незнание. Олега Святославовича называли «Гориславичем», а не «Гореславичем»! И это было не прозвище, а второе имя его отца – Горислав! И не от слова «горе», а, наоборот, от слов «гори славой»!
Писатель совершенно не знает денежной системы Руси! Так, в 30-й главе он даёт следующий комментарий: «Гривна в XIV в. делилась на 50 мелких монет, называвшихся кунами или резанами».
 Во-первых, куна и резана – это разные денежные единицы, а во-вторых, гривна в то время не делилась на мелкие монеты и была единицей оптовой торговли.
Там же есть и такая фраза: «Да десять гривен серебра, говорю, что ты мне за пушнину недодал».
Да за десять гривен можно было купить не один воз пушнины! Это – баснословная сумма!
Там же писатель приводит ещё одну весьма сомнительную фразу: «Однова привёс я ему для пробы десяток бобров, он заплатил и цену дал хорошую. Малость погодя взял я ведмедя…»
Но ведь известно, что простонародью не разрешалось охотиться на бобров и медведей!
В 32-й главе автор пишет: «Василий бросил на стол золотой татарский динар».
Источники не дают сведений о хождении золотых динаров на Руси в это время! Когда появлялись экзотические монеты из драгоценных металлов, их меняли на серебряные слитки или так называемые «мортки» у менял. Это не XVII век. 
В довершение ко всему, автор перепутал Синюю Орду, куда уехал князь Василий Карачевский, с Белой, где «восседал» хан Узбек. Это наиболее ярко видно, например в  46-й и 51-й главах.
Вот таков пространный и вместе с тем весьма корректный анализ этой книги. Я не стал обращать внимание на мелочи, которых «великое множество»: массу грамматических и стилистических ошибок, полное отсутствие полноценной редакции и коррекции, стилизованный язык автора, напоминающий, скорей, язык крестьян средней полосы России XIX века.
Если обращать внимание на эти вещи, то придётся признать полную авторскую неудачу. Писать исторический роман – очень неблагодарное дело! Так просто, «с бухты барахты», удачное произведение не получится. За это придётся отдать здоровье и жизнь!  И всегда будут жестокие критики и недовольные! Настоящий писатель должен быть готов к любым невзгодам и лишениям! Однако если он написал достоверное историческое произведение, у него остаётся моральное утешение и гордость за свой труд. Но когда за такое сочинение берётся пусть талантливый, достойный, но не знающий истории человек, его удел печален. Это напрасная трата времени!

10. 04. 2013 г.

Т А К   В   К А КО Й   Ж Е   С Т Р А Н Е   М Ы   Ж И В Ё М ?
 
Отзыв на книгу  маркиза Астольфа де Кюстина «Николаевская Россия» (‘La Russie en 1839’). Москва, издательство политической литературы, 1990

Когда я взялся читать эту книгу, я даже не мог себе представить, что держал в руке не просто литературный шедевр, но образец творчества одного из самых умных, проницательных людей, когда-либо живших на земле! Удивительно, что почти двести лет тому назад жил и творил Человек, уровень сознания которого  превосходит не только менталитет современных мыслителей, но ещё долго будет возвышаться над выкладками политических болтунов будущего!
Книга была впервые издана в 1843 году во Франции, обошла весь мир, и вот только совсем недавно появилась в сокращённом варианте и в нашей многострадальной стране.
Думаю, что книгу сократили не зря! Достаточно только прочитать даже это кастрированное произведение, чтобы понять, почему книга подверглась цензуре!
Впрочем, в примечаниях к книге сказано, что сокращения вызваны тем, «что в книге Кюстина заключено много излишних семейных и автобиографических подробностей…», но искушённый российский читатель прекрасно поймёт о каких «подробностях» идёт речь! Однако, даже сокращённый вариант книги Кюстина – это беспощадный удар по российской бюрократии и жестокая критика России и российской истории, которая так ничему и не научила наших правителей, политиков и, что особенно печально, Народ!
Авторскому тексту предшествует довольно интересное и содержательное предисловие  С.В. Мироненко – «Голос из прошлого» – и обстоятельная статья Сергея Гессена и Ан.Предтеченского – «Маркиз де Кюстин и его мемуары».
Авторы вступительных материалов настолько хорошо ввели читателя в предысторию этой книги, познакомили с биографией писателя и последствиями его творчества, что нам остаётся только смаковать превосходный перевод с французского Я.Гессена и Л.Домгера.
Итак, что же заставило меня взяться за перо при столь содержательных предшествующих материалах, интересных примечаниях с подробными комментариями?
Дело в том, что комментаторы «не заметили» едва ли не главное – связь настоящей книги с современностью, ограничившись оценкой этого труда, как исторического, сохранившего факты из жизни феодальной крепостнической России времён Николая I…
Да, действительно, автор сумел показать ту эпоху живо, проницательно. Он как бы законсервировал не только ту историю, но даже менталитет и психологию российского народа!  Я же увидел в этой  книге нашу нынешнюю Россию и с прискорбием вынужден признать, что мы очень недалеко ушли от тех порядков, и у нас до сих пор «мёртвые воздействуют на живых»!
Книга содержит 28 глав, каждая из которых – суровый приговор нашей косности, глупости и социальной пассивности!  Автор с поразительной точностью анализирует психологию россиян, и его успешный анализ доказывается сравнением с современной «демократической» Россией!
ГЛАВА  I

Уже в I главе автор, встретившись с российскими сановниками (ещё до посещения России) поражается, что они, несмотря на высокое положение, заискивают перед наследником престола: «Во время исполнения ими своих обязанностей было какое-то исключительное подобострастие, покорность. Они казались своего рода рабами, только из высшего сословия» (Ук.соч. с.48).
Перед наследником престола ещё что! Современные россияне готовы целовать ноги и унижаться перед любым, даже самым незначительным, начальником. Нечто подобное я сам неоднократно видел на заводе, где именно так относились к директору чиновники из его ближайшего окружения! Лесть, подхалимаж по отношению к начальнику – до сих пор характерный атрибут России!
Таковое Кюстин расценивает, как «рабское мышление, не лишённое в то же время барской заносчивости» (там же, с. 48-49) . Имеется в виду заносчивость по отношению к нижестоящим, подчинённым.
Вот и ещё одно качество россиян, подмеченное остроумным маркизом:  россияне, уезжая из России «веселы, радостны, довольны»…(Там же, с.49) Они же, «возвращаясь в Россию, становятся мрачными, лица их вытянуты, разговор резок и отрывист, во всём видна озабоченность и тревога» (там же, с.50).
Именно это я вижу и сейчас! Но особенно ярко эти черты проявлялись во время правления в стране Политбюро ЦК КПСС! Как мечтали о загранице «верные ленинцы»! Для них было делом престижа побывать, скажем, в Париже или Лондоне, ибо они презирали свою родину и боялись возвращаться в жёсткие лапы тоталитарного режима, сменившего сейчас вывеску…
Не обошёл Кюстин и отношения россиян (в первую очередь, властей) к иностранцам. Мы хорошо помним обласканного русскими сановниками «французишку из Бордо» по комедии А.С.Грибоедова «Горе от ума». В России всегда с презрением относились к своим специалистам, предпочитая им иностранцев! Вспомните, как турецкий парикмахер Кутайсов стал едва ли не первым человеком при царе Павле. Однако, как известно всем нормальным людям, если не готовить собственные кадры, а надеяться на иностранцев – для страны печальная перспектива!
Это и подтверждает Кюстин следующей фразой: «Иностранцы всегда сбывают России лишь тех, кого не хотят видеть у себя» ( там же)…
Однако ни опыт истории, ни постоянные нелепые расходы и неудачи нашим властям не наука! Продолжается приём дорогостоящих специалистов, например, в качестве наставников спортивных клубов и даже сборной команды России! И это в традиционных видах спорта: хоккее, футболе, биатлоне! Результат – полный провал!
Французский мыслитель попытался даже, исходя из полученных им книжных знаний и сведений от российских собеседников, объяснить причину существования в России «рабства» (так он называет крепостническую систему, действующую в России до сих пор!). Так, он пишет: «Со времени монгольского нашествия славяне, бывшие прежде самым свободным народом в мире, сделались рабами сперва своих победителей, а затем своих князей» (там же, с. 52). Это вполне научное утверждение! Маркиз вот только не указал, каких князей! А ведь это очень важно! Именно московские князья под влиянием византийской церкви втянули Россию в тоталитарный режим, который функционирует до сих пор!
Государственные законы, по мнению автора, привели Россию к крепостничеству и загнали народ в ловушку.
В то же время, чтобы управлять страной, созданной только для блага московских властителей, необходима грубая ложь. «Правительство России живет только ложью, ибо и тиран, и раб страшатся правды» (там же). Что же мы видим сейчас? Достаточно только прочитать наши законы! Возьмите Жилищный кодекс. Для чего чиновники создали так называемые «управляющие компании»? Для блага народа? На словах – да. А вот на деле вы сами видите, что происходит… Эти компании лишь занимают высокооплачиваемые места и ничего не делают, кроме отправления отписок обманутым людям! А какая идёт политическая информация? Интернет, фактически, закрыт для большинства людей: нет выхода на дальнее Зарубежье. Власти дозируют, вопреки собственным законам, что можно людям узнавать и публиковать в Интернете, а что нельзя!   
Вот ещё одно едкое замечание маркиза де Кюстина: «Кто сам носил ярмо, не всегда склонен сделать его лёгким для тех, на кого он это ярмо налагает» (там же).
Применяя эту фразу к современной России, я мог бы выделить здесь две стороны: внешнюю и внутреннюю. Внешняя – это несомненная попытка навязывания своих порядков другим народам, не склонным к тоталитаризму! Пример – бывшие союзные республики СССР.  С какой радостью расставались с Союзом прибалты, украинцы, грузины! Пусть не рассказывают сказки о том, что «большинство населения Украины было за сохранение Союза»! Дело обстояло совсем наоборот! В народе же бытует, навязанное властями мнение, что де «народы некоторых бывших союзных республик предали Советский Союз»… На деле же, несчастные народы бежали от России, как от чумы! Может и Польша, и Финляндия, отделившиеся после Октябрьского переворота от России, тоже любили нашу родину? И почему спустя почти сто лет всё новые народы бегут из России? Ответ один: невыносимая жизнь в условиях полукрепостнического рабства, господство бюрократии, отсутствие законов, защищающих интересы всего народа и даже страны!
Теперь о внутренней стороне дела. Вот смотрите, вчерашние рабочие и крестьяне пришли в своё время к власти. Уж они-то познали и тяжесть труда, и сущность российского рабства! Но стало нам от этого легче? Наоборот, грубые и невежественные люди проявили невероятную жестокость, истребили половину страны, науку, культуру, втянули Россию во все возможные и невозможные войны, а нынче и совсем закрыли доступ простому народу к власти и возродили феодализм! Вот вам и пророческий дар маркиза де Кюстина! 
Одним из рычагов русской политики французский мыслитель, с подачи русского знатного собеседника, считает  религиозную нетерпимость (см. там же, с.53). Думаю, что нет необходимости комментировать этот тезис. Россия именно сейчас прилагает все усилия к возрождению давно отжившего ментально идеологического института – греческой православной церкви, официально называемой «Русской Православной». Представители этой организации уже давно установили негласную цензуру над российской культурой, принимая, порой,  решения только в пользу тех авторов, которые проявили «глубокую набожность»!
Любопытен и следующий афоризм автора: «…то, что могло иметь место в Европе лишь в средние века, в России случается ещё почти в наши дни. Россия во всём отстала от Запада на четыре столетия» (там же, с.55).
Это имеет место и сейчас, остроумный писатель! Побывайте, например, почтенные граждане, в губернском Брянске. Пройдите по городским дворикам. Особенно, в Бежицком районе! Там вы увидите полную разруху: разбитые тротуары, грязь, лужи, постоянные прорывы канализации, отсутствие технической базы для коммунального хозяйства. И вместе с тем – наличие несметного числа чиновников, поглощающих огромные денежные средства, в том числе и выделяемые государством на ремонт дорог! Чем вам не Средневековье?!
ГЛАВА  II

В этой главе автор описывает свой приезд в Петербург, даёт весьма поверхностную оценку роли русского флота, критически подходит к основанию Петербурга в «дурном климате» и выражает своё полное незнание эпохи Петра I и его реформ, что говорит о забвении исторических побед России на Западе. Вместе с тем, писатель даёт яркую оценку русской элиты, выдавая её за весь народ. Так, он делит россиян на две группы. Одни для него – «квасные патриоты» – которые хвалят свою родину только за милости государя. Он считает, что эти люди лишены чувства реальной национальной гордости. «Национальная гордость может быть понятна лишь у свободного народа, – пишет он.  – Когда же она проявляется исключительно в силу рабской лести, она становится нетерпимой» (там же, с.59).
Нечто подобное есть у нас и сейчас! В средствах массовой информации много говорится о патриотизме, гордости за свою страну, но когда ты видишь копающихся в мусорных ящиках несчастных бомжей, грязь и нечистоты на улицах, полное бесправие простонародья на общем фоне роскошных вилл и дворцов нынешних «хозяев жизни», заправляющих всеми делами, патриотический восторг воспринимается, как лицемерие!
Кюстин заметил и другую группу россиян, обладающих совершенно противоположными взглядами. Они «из желания казаться более культурными и цивилизованными, как только речь заходит о России, выказывают к ней либо глубокое презрение, либо полное равнодушие» (там же).
Вот вам, пожалуйста, «славянофилы» и «западники»! У нас ошибочно считали первых патриотами России, а вторых – врагами! Типичное русское: «Или с нами, или против нас»! На самом же деле, и те, и другие – лжепатриоты. Первые – потому что консервируют косность и не желают учиться ничему прогрессивному у других народов, вторые – отрицают всё положительное у себя на родине. Вот это понял и сумел описать маркиз де Кюстин!
Попытка же найти третий тип россиян у Кюстина провалилась, потому как таких людей до сих пор в России немного, они пребывают в тени и просто не попались на глаза любознательному иностранцу.
В этой же главе автор описал российских таможенных чиновников и ужасающую бедность русских матросов, одетых в лохмотья!
Вот что он сообщает: «Обилие ничтожных, совершенно излишних мер предосторожности при таможенном досмотре делает необходимым наличие бесконечного множества всякого рода чиновников» (там же, с.60).
Ну, разве это не наше время? Зайдите не только на таможню, но в любое административное здание, полицейское управление, военный комиссариат, и вы столкнётесь с такими формальностями, с таким множеством всевозможных бумаг, отписок, обеспечивающих чиновников работой (а народ – волокитой), и вы поймёте, что николаевская Россия – Божий дар – в сравнении с тем, что мы сейчас имеем! Даже в больницах и поликлиниках врачи завалены кучами бумаг, отчётов, компьютерными материалами! Из-за этого тяжело больные люди предпочитают умереть, чем подвергаться издевательствам чиновников от медицины, поощряемых руководством государства! А в школах педагоги стонут под тяжестью бумаг, мешающих педагогическому творчеству, калечащих людей, превращая их в винтики государственной машины. Оценивая работу чиновников, маркиз де Кюстин отметил: «А между тем эти частицы государственного механизма, слепо выполняющие чужую волю, подобны всего лишь часовым колёсикам – в России же они называются людьми» (там же).
Особенно жестоко автор осмеял российские власти за нищету простонародья. Он пытается раскрыть глаза чиновникам на то, что такое положение дел – это позор для самой власти! Вот бы нашим руководителям ознакомиться с таким высказыванием честного иностранца! В заключение главы автор патетически восклицает: «чем так жестоко провинился человек перед господом богом, что 60 миллионов ему подобных обречены на жизнь в России?»
Этот вопрос и мы можем смело повторить, только придётся поменять цифру численности населения. Хотя, по вине российских чиновников, за двести лет эта цифра ненамного возросла и только уменьшается из-за той же нищеты, бесправия, болезней и страданий простых людей.

ГЛАВА III

В этой главе автор описывает свой въезд в Петербург, свои последние муки после допросов чиновников, обысков таможенных и полицейских. Измученный волокитой писатель восклицает: «Россия – страна бессмысленных формальностей!» (там же,с.68)
Я думаю, что нет необходимости долго рассуждать при сравнении тех событий с современными. Если кто из вас побывал в иммиграционной службе России, простоял там в бесконечных очередях, подвергся опросу и оформлению бесчисленных бумаг, тот  поймёт, что маркиз де Кюстин посчитал бы своё время настоящей идиллией!
Далее де Кюстин описывает свои впечатления об архитектуре и памятниках Петербурга, которые он расценивает пренебрежительно, по-европейски. К недоумению читателя, автор, ярый монархист, начинает осуждать русского царя за жестокость и полное отсутствие уважения к человеческой жизни! Он поражается, с каким цинизмом и бездушием российские власти посылали на смерть строителей Зимнего дворца! Здесь же он с гневом поминает жестокость Петра I, построившего Петербург на костях русских рабов. Если мы произведём очередное сравнение, то оно получится вновь не в пользу последующих российских властей! Сколько миллионов жизней стоили Октябрьский переворот, спровоцированная большевиками гражданская война, индустриализация, коллективизация, безумная политика советских властей по отношению к Германии (возрождали на своей территории Вермахт, обеспечили по договору 1940 года Германию стратегическим сырьём против самих себя), приведшая к невиданным в истории потерям (во время Великой Отечественной войны погибло более 50 миллионов россиян, из них только 20 миллионов военных! Это – почти всё население николаевской России!)?
Впечатляет? А если вспомнить Афганистан? А бессмысленный раздел СССР, осуществлённый беззаконно, подло группой номенклатурщиков! А никому не нужная Чеченская война? А преследование русских в некогда бывших союзных республиках с молчаливого согласия российских властей? Сколько тогда погибло людей? А сколько гибнет их сейчас «у подъездов судов и палат», как остроумно выразился в своё время Н.А.Некрасов? Такое глумление над народом и не снилось маркизу де Кюстину!
Есть ещё интересные моменты, подмеченные французским писателем. Так, он пишет: «Царь в России, видно, может быть любимым, если он и не слишком щадит жизнь своих подданных. За границей не удивляются уже любви русского народа к своему рабству».
Здесь опять напрашиваются параллели с современностью. Ведь до сих пор наш народ воспевает В.И.Ленина, который открыто называл русских дурачками, восхвалял немцев и даже позволил себе на одном из партийных форумов такую фразу: «Я плевать хотел на Россию, потому что я – большевик»! Я уже не говорю о том, как наш любимый «Ильич» объегорил крестьянство, пообещав несчастным мужикам землю (знаменитый «Декрет о земле»), а потом, использовав их в гражданской войне, начал загонять в «добровольные» колхозы! Это был самый кровавый правитель за всю историю человечества! Даже Сталин, известный своей жестокостью, за что также любим россиянами, не покусился на геноцид русских, истребляя другие народы… Совместно два наших любимых вождя перебили не меньше половины населения страны, втянули Россию во все возможные войны, принесли неимоверные страдания не только россиянам, но и всей планете! Последующие правители также затмили своей жестокостью русских царей. Даже Н.С.Хрущев, «активный борец со сталинизмом», не гнушался проводить испытания ядерного оружия в Казахстане вблизи населённых пунктов… Впрочем, народ его не любил… Вероятно потому, что ему не удалось сохранить пожизненную власть…
А в целом, Россия потеряла (и теряет до сих пор, ибо власть только сменила вывеску!) невероятное число людей, безвременно погибших в войнах, всевозможных авариях, связанных с бесхозяйственностью и неумением властей управлять, отсутствием качественной медицины. Всё это говорит о том, что «славные» традиции не просто продолжаются, и сам народ, превращённый в рабов, продолжает боготворить своих поработителей!
Здесь есть ещё одна интересная мысль де Кюстина о том, что основной труд простых россиян, тяжёлый, уносящий жизни, почти бесплатен!
Ну как не вспомнить бесчисленные «коммунистические субботники» в СССР, когда люди после трудовых будней бесплатно работали в свои выходные дни! А «добровольно-принудительные» поездки в колхозы! Вспомните Беломорканал, Воркуту, Магадан, где работали только за жалкую еду россияне, обвинённые в инспирированных властями преступлениях! Впрочем, и сейчас в России за труд платят жалкие гроши, значительно меньшие, чем даже в советское время и николаевское!
Как-то в одной прокоммунистической брошюре я прочитал, что «накануне революции рабочий Брянского завода получал месячную зарплату всего в сто пятьдесят рублей серебром»… «Всего»? Посчитайте, сколько это будет сейчас. Если считать цену серебряного рубля в одну тысячу нынешних рублей (реально серебряный рубль в 18 граммов стоит от полутора до пяти и более тысяч рублей!), то вы получите сто пятьдесят тысяч в месяц! Кто, кроме чиновников и номенклатуры получает такие деньги?
И народ всё это терпит!
Поэтому можно считать совершенно справедливым следующее высказывание де Кюстина в конце главы: «Да, можно сказать, что весь русский народ от мала до велика опьянён своим рабством до потери сознания»! (там же, с.72).

ГЛАВА IV

Здесь автор оценивает Россию, как военный режим и обвиняет Петра I в создании строгой чиновной регламентации, приведшей к тому, что вся страна превратилась в огромный полк, где царь – полковник!  Маркиз чудесно предсказывает «безумную погоню за отличиями, явное и тайное соперничество…» (там же, с.74) чиновников. Где может иметь место дружба и искренние человеческие отношения? «Если вы поймёте, – пишет автор, – что значит лишение всех радостей семейной и общественной жизни, если вы можете нарисовать себе картину беспрерывной тревоги и вечно кипящей борьбы в погоне за знаком монаршего внимания…., только тогда вы поймёте, что представляет собою Россия» (там же, с.75).
Нечто подобное происходит и сейчас. Чиновники совершенно овладели государством! Даже сам президент, выступая как-то по телевидению, назвал себя «главным чиновником»! (Хотя он, как формально избранное всенародно лицо, должен защищать народ от чиновников!). По телевидению мы часто видим, как герои кинофильмов и многих сериалов, будучи чиновниками или «бизнесменами» (которые у нас тоже обюрократились и полностью зависят от чиновников), ведут между собой жестокую борьбу за власть, деньги, благоволение президента! О каких высоких материях, морали, семье, человеческих чувствах может идти речь? И здесь чиновники ни в чём не уступят своим коллегам из Николаевской России, доведшим страну до кровавой революции!
После рассуждений о чиновниках, маркиз неожиданно перешёл…к искусству!  Так он заявляет: «Самый воздух этой страны враждебен искусству» (там же, с.75).
Возможно, в той Николаевской России это и соответствовало действительности, но вот при других царях Россия не была отсталой страной в области искусства. Можно назвать массу талантливых музыкантов, композиторов, писателей, создавших славу России. А вот сейчас мы вполне можем применить это печальное высказывание Кюстина.
Безголосые певцы, заполонившие экраны телевизоров, бездарные актёры, получающие роли, благодаря родственным связям с чиновниками и взяткам, телеведущие из клана номенклатуры, бесчисленные писатели, дискредитировавшие перо и заполонившие своими книгами полки книжных магазинов – вот современная российская культура. Здесь всё четко и понятно! Без протекции и «блата» – никуда!
Вместе с тем в стране существуют и настоящие писатели, и настоящие художники, и прекрасные певцы, и прочие таланты! Но им не даёт хода бюрократическая система, действующая по принципу: «Ну как не порадеть родному человечку»! – И позволяющая «творить» только отпрыскам номенклатуры и союзных с номенклатурой уголовникам!
В настоящее время в стране отлично действует прекрасно налаженная система «замалчивания» талантов и предания забвению имён одарённых людей! Представьте себе, современный писатель, даже создав серьёзные произведения, просто не имеет доступа к настоящим издателям, знатокам своего дела! Особенно это касается возможностей связей с Дальним Зарубежьем, над которым всё ниже и ниже опускается занавес…
Вот ещё одно любопытное высказывание писателя: «Русские любят возводить своих героев в сонм святых, они прикрывают жестокие деяния властителей благодатной силой святителей и стараются все ужасы своей истории поставить под защиту веры» (там же, с.80).
Это прямо о нас! Пример. Известно, что князь Александр Ярославович Невский был одним из самых жестоких правителей XIII века. Даже церковная летопись отразила его злодеяния: «… а князь Олександръ выгна сына своего изъ Пльскова и посла в Низъ, а Александра и дружину его казни: овому носа урезаша, а иному очи выимаша, кто Василья на зло повелъ; всякъ бо злыи зле да погыбнетъ…(события 1257 года в Великом Новгороде, Полное собрание русских летописей,  Новгородская летопись по Синодальному Харатейному списку, СПб, 1888 г., с.278; Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов, Ак.Наук СССР, 1950 г., с.82 и др.). Какая святость! Отрезание носов, выкалывание глаз! И это один из первых русских святых, причём нынче – самый любимый! Кстати сказать, в 1491 году от удара молнии сгорел город Владимир, а вместе с ним и церковь с прахом св.Александра Невского! Вот как об этом пишет русская летопись: «Въ лето 6999…згоре градъ Володимерь, и тело великого князя Александра Невьскаго згоре» (Полное собрание русских летописей. Русский хронограф. Т.22, СПб, 1911, типография Александрова, с.534).
Как известно, удар молнии и пожар после неё объясняются «как гнев Господень»! Значит, даже Господь Бог не признаёт российскую святость!
Недавно канонизировали Николая II! Возможно за «кровавое воскресенье» 9 января 1905 года или Ленский расстрел 1912?! Тогда безжалостные царские сатрапы зверски расправились с несчастными тружениками, верившими царю. Погибло множество людей! Среди них: женщины, старики, дети… Какая святость!
Осталось только причислить к лику святых Ивана Грозного! Что ж, давайте! По крайней мере, большевистские вожди, по сравнению с которыми меркнут злодейства Ивана Грозного, до сих пор живут в памятниках и названиях улиц почти всех российских городов в знак благодарности россиян за то, что те завели страну в тупик и перебили несметное множество невинных людей!
Вот ещё одна любопытная фраза остроумного Кюстина: «Тогда в России всё приносилось в жертву будущему. Строили великолепные здания, не зная, что с ними делать…» (там же).
Вот и у нас народ постоянно приносится «в жертву будущему». Ради коммунизма, который выдумали фантасты и жулики, погибли миллионы людей, так и не увидев простой человеческой жизни. А что получили строители БАМа, приходящего ныне в упадок? А как живут ветераны Афганистана и Чечни? Надеюсь, все помнят фразу врача-бюрократа, адресованную израненному российскому солдату: «Я вас в Афганистан не посылал»! Именно так относилось к своим солдатам-ветеранам Николаевское правительство, что отмечает де Кюстин!
Ещё один пример. Сейчас в стране идёт массовое строительство православных храмов. Не только восстановление старых, но и создание новых… Видимо, власти желают иметь по православному храму на каждого жителя России! И это происходит в таких условиях, когда больше половины населения нуждается в жилье! Вот вам и сравнение с Николаевской Россией 1839 года! Даже тогда с гражданским жильём было лучше! Попробуйте, устройтесь сейчас на квартиру в Москве или Петербурге! Да и в любом другом просто губернском городе… Жилья просто нет! Так «заботятся» наши власти о простом народе!

ГЛАВА V

Здесь автор отмечает бескультурье русских. Он считает, что это есть результат их стремления «…по-обезьяньи подражать другим нациям, осмеивая в то же время, как обезьяны тех, кому они подражают» (там же, сс.91-92).
Какая меткая мысль! Обратите внимание на то, что мы действительно стремимся «учиться у Запада», однако берём только худшее. Например, институт депутатства…Как ни печально, но этот прозападный институт провалился полностью. Депутаты у нас не только не выполняют своих прямых обязанностей, но при их попустительстве издаются нелепые законы, процветает преступность (взяточничество, произвол чиновников, невозможность доказать правду!) Депутаты только зря получают огромные деньги! Впрочем, не зря! Они полностью поддерживают номенклатуру, наплевав на интересы государства! Кто знает историю, тот хорошо помнит, как провалился институт депутатства при царе Александре II (есть даже художественные произведения того времени, например, Крестовский. «Тамара Бендавид», П.Мирный. «Гулящая». Там ярко описаны именно современные депутаты!).
Кстати сказать, и злополучному коммунизму мы «учились» на Западе! Я думаю, К.Маркса, Ф.Энгельса, А.Гитлера и Б.Муссолини никак русскими не назовёшь. Одни «учили» нас теории, другие – практике! И это подражанье Западу закончилось провалом! Мало того, Запад обвинил во всём русских! Хотя, правильно, нечего подражать чужим глупостям! Точно также у нас строится ныне «рыночная экономика» по рецептам и советам Запада. Именно поэтому наши власти из года в год покупают американские долговые обязательства (вместо того, чтобы вкладывать заработанные от реализации энергоносителей деньги в собственное народное хозяйство!), обеспечивая содержание Пентагона против самих себя, передают энергетическую систему частным лицам (подставным западным шпионам!), подчиняют свои государственные финансы американским финансовым институтам… Всего не перечесть! Кстати, в сравнении такого «подражания» Западу с николаевскими порядками, нынешняя система сильно проигрывает! Цари не додумались сдавать свою страну Западу, как сейчас!
Запад же, в «благодарность» за русские подачки и преклонения накладывает на нас «санкции», которые вредят только простонародью и государству, но никак не чиновникам, получающим такую зарплату, что они в состоянии покупать западные товары и при «санкциях»! Получается, что против России – и собственные власти, и Запад!
Вот ещё одна интересная мысль. Так де Кюстин пишет: «Обыкновенно первым результатом цивилизации является то, что она облегчает материальные условия жизни, здесь же они чрезвычайно тяжелы» (там же, с. 92).
Прямо про нас. Заметна яркая особенность нашей жизни, связанная с упомянутой выше фразой. А именно. Стоит только россиянам приспособиться к ужасным жизненным трудностям, начать мало-мальски сносное существование, как – бац! – очередная революция или «реформы»! Научились ведь жить при Сталине, Хрущеве, Брежневе! Ведь с каждой сменой властителя происходили шараханья, тяжёлые для народа перемены. А вот теперь идут «реформы» за «реформой», основное назначение которых не возродить народное хозяйство, не добиться производственно-технического прогресса, а выкачивать из уже сто раз ограбленного населения последние гроши! Назовите хоть одно новшество, из внедрённых за последнее время, принёсшее стране доход и облегчившее жизнь россиян. Нечего назвать! А вот бесконечный рост цен на все виды товаров, кроме труда, в том числе на коммунальные «услуги», которые можно так назвать только на бумаге, налицо!
А чем же занимается у нас «мыслящий» класс? И на  это находит ответ пытливый иностранец в 1839 году! Вот, что он пишет: «Единственное, чем заняты все мыслящие русские, чем они всецело поглощены, – это царь, дворец, в котором он пребывает, планы и проекты, которые в данный момент при дворе возникают. Поклонение двору, прислушивание к тому, что там происходит, единственное, что наполняет их жизнь. Все стараются в угоду своему властителю скрыть от иностранца те или иные неприглядные стороны русской жизни» (там же).
Опять – наше время! Только вместо царя и придворных следует поставить президента, его окружение и номенклатуру, порождённую Октябрём. Теперь у нас много царей! Здесь и родственники номенклатуры, контролирующей все сферы жизни. Посмотрите телевизионные передачи! О ком там постоянно твердят? Комментарии излишни. В стране уже и спортсмены стали номенклатурными (не успела одна молоденькая фигуристка успешно выступить на одном из соревнований, как тут её подхватили, прославили, осыпали дарами…) Кстати сказать, в результате этого, номенклатурная протеже стала выступать всё хуже и хуже! А как осуществляется подбор спортсменов на престижные соревнования? Только по решению номенклатуры из числа угодных ей людей! Результат: провалы в биатлоне, футболе, настоящий позор хоккеистов на Олимпиаде в Сочи! Точно также у нас «выдвигаются» руководители предприятий, учреждений, в результате чего худшие руководят, а лучшие либо пребывают в тени, либо безжалостно увольняются! Такая страна лишена перспективы! А какую роскошь показывают! В сериалах у граждан такие роскошные квартиры, что удивятся иностранцы! Это тоже подтверждает версию французского писателя о том, что чиновники «бросают пыль» в глаза иностранцам, ибо основная масса населения, обложенная чиновничьей данью, ютится в жалких «хрущёбах», либо вообще на чужих квартирах…
Интересна и следующая мысль де Кюстина: «В России в день падения какого-либо министра его друзья должны стать немыми и слепыми. Человек считается погребённым тотчас же, как только он кажется попавшим в немилость» (там же, с.93).
Ну, сказанное для нас – аксиома! Да и что там министр! Я помню как на одном из заводов, где я работал, достаточно было «немилости» директора по отношению к любому работнику, как последний сразу же становился изгоем: от него отворачивались товарищи, бывшие друзья, начинались «нелады» в семье. Да и вообще российское «товарищество» очень своеобразно. Пока вы имеете деньги, высокое положение, словом, можете принести какую-то выгоду, с вами дружат, вам всегда рады… Но вот стоит оступиться, и…произойдёт то, что описал маркиз де Кюстин! То есть сейчас дело обстоит ещё хуже, чем в те далёкие времена! Сейчас уже «немилость» проникла в самую глубь народа!
Далее француз превосходит в своём пророчестве Нострадамуса! «Подъярёмный народ, – пишет он, – всегда достоин своего ярма: тирания – это создание повинующегося ей народа. И не пройдёт 50 лет, как либо цивилизованный мир вновь подпадёт под иго варваров, либо в России вспыхнет революция, гораздо более страшная, чем та, последствия коей Западная Европа чувствует ещё до сих пор» (там же, с. 93).
Тут добавить нечего. Страшная революция нагрянула лишь на несколько лет позже… Напрашивается сравнение. А если мы сейчас живём хуже, чем тогда, то, видимо, до очередных кровавых потрясений, к которым ведут номенклатура, чиновники и бандиты, рукой подать!
Конец главы у де Кюстина поистине феноменальный. «У русских есть лишь названия всего, но ничего нет в действительности. Россия – страна фасадов. Прочтите этикетки – у них есть цивилизация, общество, литература, театр, искусство, науки, а на самом деле у них нет даже врачей. Стоит заболеть, схватить лихорадку, и приходится самому себя лечить или приглашать врача-иностранца. Если же вы случайно позовёте живущего поблизости русского врача, то можете считать себя заранее мертвецом» (там же, с.94).
Само собой разумеется, что там, где покупаются должности, где господствует кумовство и всевластие чиновников, где в открытую торгуют диссертациями, а в учреждениях народного образования работают неучи и дурачки, о каком искусстве, образовании и науке может идти речь!
О врачах же стоит сказать особо. Конечно, есть настоящие специалисты, ответственные и порядочные люди! Но это, скорей, исключение из правил! Посмотрите отечественные фильмы. Ведь даже наш приукрашенный и ещё не до конца кастрированный экран показывает, как страдают настоящие честные врачи, окружённые завистниками и бюрократами. Горе-врачей, неспособных даже отличить ангину от гриппа – большинство! Если бы наши граждане понимали, к кому они идут на приём, больницы бы давно опустели!
Насчёт иностранцев. Куда едут «новые русские», если тяжело заболеют? В Германию или другую западную страну! Это всем хорошо известно. А простонародье обычно кончает свою жизнь под скальпелем хирурга-неумехи, купившего диплом. Я знаю случаи, когда у нас умирали во время операции по удалению аппендицита!
Поэтому совет, данный де Кюстином в конце главы, уместен и сейчас: «…если вы заболеете, попав к этому квази-цивилизованному народу, для вас самое лучшее считать, что вы очутились среди дикарей, и предоставить всё природе» (там же).
Поэтому очень многие грамотные люди у нас так и поступают, занимаясь самолечением, или вообще медленно умирают, «предоставив всё природе»…
Хотя средства массовой информации с «фасадным» цинизмом уверяют, что «самолечение вредно», «необходимо обращаться к лечащему врачу»!
Вот только где эти самые «лечащие врачи»?! Да и к тем, какие есть, не попадёшь без денежных купюр и бюрократической волокиты!

ГЛАВА VI

В этой главе автор описал императора Николая I и его двор. Писателю удалось побывать в придворной церкви царя и быть свидетелем венчания царской дочери с герцогом Лейхтенбергским. Здесь он усмотрел исключительно богатые одежды российской знати, блеск золота и драгоценных камней, назвав увиденное «фантастическим описанием из «тысячи и одной ночи»» (там же, с. 100).
Надеюсь, нет необходимости описывать недавнюю церемонию «инаугурации» нынешнего президента России! Думаю, что в роскоши этот обряд вряд ли уступит тому, что увидел пытливый француз! И это при том, что большинство населения современной России – люди, живущие ниже черты бедности!
Рассуждая о происходившем, маркиз отметил с поразительной точностью, что «…политика в этой стране довлеет и над прошлым. Придворная лесть использует даже прошлое в интересах нынешнего дня» (там же, с. 102).
Опять проводим сравнение с современностью. Российская история как была сплошной политической конъюнктурой, так до сих пор ею и осталась! Пожалуй, даже превзошла те мрачные николаевские времена! Вспомните недавние учебники советской истории! Какими злодеями там фигурировали почти все русские цари! А Николай I так уж и совсем именовался «Палкиным». Однако, если сравнивать число невинно умерщвлённых россиян с числом таковых же при Советской власти, то придётся придти в ужас! В старой России просто не было столько населения, сколько убили «борцы» за коммунизм»! И то, что у нас сейчас почти 140 миллионов жителей – не заслуга Советской власти, а наоборот, остатки того, что накопила старая Россия!
Что же наша история, как наука и школьный предмет? Да полное искажение исторических событий и та самая подтасовка фактов, выгодная современным «хозяевам жизни»! Вспомните, как боготворили в своё время Сталина, и как он вдруг стал «палачом и убийцей!» Теперь же предлагают рассматривать образ Сталина, как «менеджера советской экономики»! И по этому поводу устраивают телевизионные дебаты и серьёзные дискуссии! А как вчерашний «всенароднолюбимый» Хрущёв стал вдруг «догматиком», «волюнтаристом» и «начётчиком»! Доходило до того, что упомянутые «вины» Хрущёва никто так и не мог толком объяснить ни ученикам в школе, ни студентам исторических факультетов, ни прочим гражданам, которые считали, что «коли партия так решила, то так тому и быть»! Вскоре и наш «родной» Леонид Ильич Брежнев стал виновником «застоя», «засилья групповщины», взяточничества, процветающих в настоящее время больше, чем при упомянутом «козле отпущения»!  Но теперь у нас у власти «истинные народные любимцы», «всенародно», «демократически» избранные!  Они так любят свой народ, что развалили остатки советского индустриального величия, подчинив народное хозяйство и финансы Западу, ежегодно покупая долговые обязательства США, вместо того, чтобы вкладывать средства в собственную экономику! Уж «ненавистные народу» цари никак бы не додумались отдать энергоресурсы государства своим потенциальным врагам!  Да что там цари! Как можно назвать власть, представители которой «побеждают» на выборах при одних законах, а спустя некоторое время изменяют сроки своего пребывания у власти (естественно, на более длительные) и живут уже при других законах! Что это? В исторической науке такое называется «государственным переворотом»!
А что же в наших учебниках истории? Благодушие, «всенародная поддержка» и «процветание народа»! Да и вся предыдущая жизнь России освещается так, что простой народ ничего понять не может! Ясно только одно: «тогда было всё плохо, а сейчас очень хорошо»! Власти продолжают считать нас полными дурачками, не способными проанализировать неумную фальсификацию истории! Словом, не надо быть пророком, чтобы понять, что у нас нет исторической науки, а есть лишь сиюминутная политика, обслуживающая власть имущих, и что пройдёт некоторое время и нынешние политики займут нишу очередных «козлов отпущения», чтобы новые «герои» продолжили успешное дело по обману народа и самих себя! Как поётся в известной песне: «Всё опять повторится с начала…»

ГЛАВА VII

Здесь автор, описывая императора Николая I, как бы подтверждает мои слова, изложенные в анализе предыдущей главы. Так он пишет: «Хороший тон повелевает здесь [в России – К.С.] превозносить предков императора и поносить его непосредственных предшественников» (с. 108). Именно это происходит и у нас, только слово «император» следует заменить словами «правитель» или «президент»!
Любопытна и следующая фраза автора: «У русских верховная власть почитается, подобно религии…» (там же).
А вот здесь, надо отметить, мы сильно отличаемся от «тех» русских! Верховная власть у нас, если и почитается, то только окружением власть имущих, а именно: их родственниками и друзьями (которые являются друзьями лишь на период власти своего «друга»). Сам же российский народ убедился в подлинной «заботе» нынешней верховной власти, которой совершенно наплевать на нищенское существование простолюдинов. Презрение нынешней власти к народу, проявляющаяся в непрерывном и наглом ухудшении жизни тружеников (постоянное повышение цен на все товары, налогов, отсутствие нормальных жилищных условий для большинства людей, беззаконие и произвол всех ветвей власти, невыполнение своих обязанностей так называемыми «депутатами» всех уровней, едва ли не самые низкие в мире пенсии для стариков и многое другое), привели к народному презрению по отношению к этой самой власти! В этом наша эпоха разительно отличается от николаевской России, описанной де Кюстином! У нас абсолютно точно власти не обладают ореолом святости! 

ГЛАВА VIII

В этой главе автор рассказал о своих встречах с членами императорской семьи и самим царём, а также  посещении петербургских достопримечательностей. Подводя итог главе, он написал: «…здесь без протекции вы ни о чём не получите понятия» (там же, с.125).
Это тоже уместно сравнить с современностью! У нас вы не сможете получить эффективного доступа ни к представителю власти, ни к какому бы то ни было известному лицу! Я уже не говорю о решении серьёзных вопросов… Только родственные связи, взятки и случайность открывают перед простым россиянином двери к сильным мира сего! И здесь мы превосходим эпоху Николая I.

ГЛАВА  IX

В этой главе автор высказал ещё одну интересную мысль: «Здесь все вежливы: знатные люди – из желания показать своё хорошее воспитание, простые – из постоянного страха» (там же, с. 126). Это совсем про нас! Простые россияне рождаются с чувством страха, в страхе проводят всю свою жизнь, в страхе и умирают! А как же не бояться, если вас в любую минуту без суда и следствия могут бросить в тюрьму, в камеру к отъявленным бандитам! Вас могут по прихоти судьи, власть имущих или просто по ошибке осудить за то, что вы никогда не совершали! В России нет презумпции невиновности, существующей только на бумаге! Простой человек никогда не сможет доказать своих прав, ибо многочисленная бюрократия и законы его не защищают! Везде, куда бы вы ни обратились, даже в больницу, полицию, учебное заведение – вас ждёт мучительная волокита, нервотрепка и издевательства! Разве можно всего этого не бояться? А если вы тяжело заболеете, вас ждут тяжкие страдания и полное равнодушие неумелых врачей! Это тоже вызывает страх! А выход на пенсию с нищенским пособием и новой волокитой? Перечислений причин для страхов настолько много, что их может не вместить энциклопедический том!
Жизнь простых людей не изменилась к лучшему. А вот что касается высокопоставленных лиц, то здесь сравнение с николаевской Россией ещё более уместно. У нас и «высшие чины», окружённые невероятной роскошью, живут в постоянном страхе потерять своё место и окунуться в мрачный мир простонародья, который они презирают   (несмотря на то, что вышли из этой же среды!).
Любопытна мысль де Кюстина о демократии. «Конституционное правление, – пишет он, – есть договор о перемирии, заключённый между демократией и монархией при благосклонном содействии двух гнусных тиранов – корыстолюбия и страха. Договор этот продолжается благодаря свободомыслию говорунов, услаждающих себя своим красноречием… В конечном счёте является аристократия слова, потому что это – правление адвокатов» (там же, с.131).
Я думаю, здесь всё ясно. Достаточно послушать пышные и красочные речи наших депутатов всех уровней, от которых жизнь российского народа стала только хуже, чтобы постичь столь удачную мысль!
А вот ещё очень тонкое и глубокое умозаключение автора: «…в России нет больших людей, потому что нет независимых характеров, за исключением немногих избранных натур, слишком малочисленных, чтобы оказать влияние на окружающих» (там же, с. 137). И по сей день в России очень мало интеллектуалов, ибо воспитанное невежественными властями население преследует и ненавидит все таланты. Основная масса населения смертельно завидует одарённым людям! Вот почему у нас бездарные власти, а многие достижения и изобретения скорей могут быть применены на Западе, чем в России. Здесь подавляется любой талант, а настоящие патриоты, интеллектуалы – третируются!
А вот такую правду может понять далеко не каждый! «Нужно приехать в Россию, – пишет де Кюстин, – чтобы воочию убедиться в результате страшного смешения духа и знаний Европы с гением Азии. Оно тем ужаснее, что может длиться бесконечно, ибо честолюбие и страх – две страсти, которые в других странах часто губят людей, заставляя их слишком много говорить, здесь порождают лишь гробовое молчание. И это насильственное молчание создаёт иллюзию вынужденного спокойствия и кажущегося порядка, которые сильнее и ужаснее любой анархии, так как недовольство, ими вызываемое, никогда не прекращается и кажется вечным» (там же, с.139).
Вам знакома материнская фраза: «Молчи, сынок, ничего нигде ведь не докажешь!»? А народные фразы и пословицы: «Не рыпайся!», «Не лезь вперед батьки в пекло!» «Молчание – золото!»?
Но понять это сможет лишь тот, кто когда-либо осмелился сказать прилюдно, перед строем своих сослуживцев правду о порядках в роте или части. Кто осмелился открыто выступить на собрании и сказать всё, что думает…
Почти всегда таких людей окружает стена молчания, да и подобные смелые поступки – ископаемая редкость! Это пытливый француз увидел, и это же мы видим сейчас! Вот почему вселенское «молчание» ведёт Россию к отсталости и вечному тупику!

ГЛАВА  X

Здесь французский писатель вновь касается нравов жителей Петербурга. Вот ещё одна интересная фраза, более чем актуальная и в наши дни: «Нужно побывать в России, чтобы узнать, до каких размеров может дойти пренебрежение богатого к жизни бедного, и чтобы понять, какую вообще малую цену имеет жизнь в глазах человека, осуждённого влачить дни под игом абсолютизма» (там же, с. 144).
Вот откуда у нас чудовищные жертвы во всех войнах! Пренебрежение к человеческой жизни – норма и в современной России! Сколько жизней унесли без войны пресловутые «перестройка», реформы Гайдара-Чубайса и нынешних мыслителей?!
Вам доводилось видеть, как умирают возле помоек бомжи? Вы знаете о  том, как живут люди в «коммуналках» и бараках? И в то же время богатая старуха, совсем недавно обокравшая через пресловутые «реформы» свой народ, покупает чёрную икру для любимой собачки! А как обслуживают народ так называемые «управляющие компании», заставляя людей мёрзнуть и болеть, при этом нагло взимающие немалую мзду за несуществующие в реальности услуги?! Да в таком государстве могут быть равнодушными к происходящему только нелюди!
Но у нас не только богатые презирают простой люд. К ним вполне можно присоединить и бесчисленных чиновников, готовящих страну к кастовому разделению, и врачей, и педагогов, берущих взятки!
Остроумный француз сумел выявить ещё одну черту русских – их насмешливость!
«Насмешка, – пишет он, – отличительная черта характера тирана и рабов. Каждый угнетённый народ поневоле обращается к злословию, к сатире, к карикатуре. Сарказмами он мстит за вынужденную бездеятельность и за своё унижение» (там же, с.147).
Это – очень удачная мысль! Многие талантливые люди, загнанные правителями и народом в тупик, вынуждены лишь злословить, ибо шансов на творческую деятельность у них почти нет! Вот почему одарённые россияне, не относящиеся к сословиям номенклатуры и чиновников, постепенно утрачивают интерес к жизни, опускаются и превращаются в желчных, обиженных жизнью никчемных людей!
Что остаётся делать обиженным людям, окружённым массой карательных структур, которых не было при «кровавом» Николае I? Только смеяться!
Вот и смеются россияне, оказавшись в тюрьме, на каторге, или вообще на любом заводе, где из них выжимают все соки, давая лишь жалкую зарплату, на которую можно только прозябать! Смеются, проживая в гигантской тюрьме, называемой Россия, а ещё лучше – в громадном сумасшедшем доме – где психиатры глупей своих пациентов!

ГЛАВА XI

Мы часто сетуем на то, что в России не проходят серьёзные реформы. А пытливый француз без труда выявил причину этого. Так, он пишет: «Правда, в России ни с чем нельзя покончить без некоторой опасности для реформатора: народы, лишённые законных гарантий своих прав, ищут убежища в обычаях» (Там же, с.150).
Вот почему мы всегда «топчемся на месте»! Когда случилась Октябрьская революция, народ пытался сохранить какие-то обычаи, тормозил большевистские реформы. Были применены силы и жестокость. А когда новые «реформаторы» постсоветской России начали очередные эксперименты, народ ухватился за прежние, уже советские традиции. Отсюда сохранение многих большевистских названий улиц, памятников. Власти же, патологически боящиеся народа, решили сохранить эти символы, как бы не замечая их!
Вот ещё одна меткая реплика де Кюстина. Наблюдая за поведением царя и придворных, он установил, что русский монарх «милостиво разрешает им (жителям России – К.С.) дышать и предписывает, какими способами должно пользоваться его разрешением» (там же, с.151).
Опять получится нелестное сравнение современной России с николаевским режимом. У нас уже не один человек определяет, как нам жить, а целая плеяда чиновников!
В стране, фактически, осуществляется опека над взрослым населением, которое рассматривается чиновниками, как недееспособное!
Так, власти периодически издают законы, которые регламентируют даже покупку алкогольной продукции! Например, чиновники устанавливают время, когда можно покупать алкоголь, определяют крепость и цену опьяняющих напитков. Так, в Брянске неоднократно в праздничные дни (например, в День молодежи и День знаний) запрещалась продажа спиртных напитков. Для чего? Из заботы о здоровье людей, которых веками спаивали российские власти? Да вовсе не по этой причине! Дело в том, что торговцы контрафактной и поддельной продукцией, которые, конечно же, не соблюдают предписаний чиновников, в такие дни несказанно обогащались! А поскольку чиновники и сами непрочь «поторговать» через третьих лиц, то понятно, что это – очередное мздоимство! Этим же объясняется полная беспомощность властей перед беззакониями, творимыми «управляющими компаниями» при ЖКХ. Им просто позволяют обогащаться за счёт обезличенных людей!
А паспортный режим? Неужели это не доказательство отсутствия свободы передвижения и проживания для жителей России? Сколько с этим боролись, но чиновники, как всегда, победили. Как это они упустят такой шанс! На сей раз они действуют под эгидой «борьбы с терроризмом», который сами же создали несправедливостью и беззакониями!
 Мы должны просить у них разрешения на поездки по собственной стране! О зарубежье и говорить не стоит!
А вспомните налог на бездетных граждан, который вновь возвращается в «демократическую» Россию! Оказывается, чиновники предписывают нам иметь детей, чтобы не остаться в перспективе без рабов! Словом, не хочешь (или не можешь!) иметь детей – плати властям выкуп!
А «платные услуги»? Вот, например, власти допустили ошибку в ваших документах! А вы ещё и виноваты, поскольку сразу же не обратились к ним! За исправление их же ошибки – платите немалые деньги! И не дай Бог, если в вашем свидетельстве о рождении или паспорте появится буква «ё», вместо «е»! Тогда вы походите по инстанциям и почувствуете как уменьшился в объёме ваш кошелёк!
Периодически из чувств такого рода «заботы» о народе, чиновники издают указы, запрещающие жителям тех или иных регионов посещать леса. Например, во время сильной жары. Не дай Бог, грибники или отдыхающие подожгут лес!
И в то же самое время предприниматели получают санкции властей на полное уничтожение лесов и парковых зон, поскольку имеют от этого материальную выгоду.
Так, неизвестные населению лица сильно «проредили» Майский парк в Брянске, уничтожили половину лесопарка в городе Сельцо Брянской области… А что творится в Сибири и на Дальнем Востоке – вообще не поддается описанию!
Я думаю, что наши власти вскоре регламентируют даже одежду для населения. Вводится школьная форма, специальная одежда для ряда работников государственных отраслей. Видимо, если не случится очередная революция, мы будем одеваться в кастовые робы, чтобы подчеркнуть свою униженность и торжество чиновников!
Интересна мысль де Кюстина и о том, что российская полиция поставила себе целью «скрывать варварство, а не бороться с ним…» (там же, с.152)
Вот ещё одно замечание, практически, про современную Россию. Если у вас случится беда или вы попытаетесь бороться за соблюдение хотя бы общественного порядка, наша «родная» полиция вас не поддержит. Уже приём только одного заявления отнимет у вас массу времени и сил. А потом дело остановится на «мёртвой точке»!
Если же вы попытаетесь каким-то образом воздействовать на «стражей порядка», то можете просто оказаться за решёткой, превратившись в преступника. Поэтому уж лучше «не будить спящую собаку», как считает большинство россиян.
Любопытна и следующая фраза автора: «Воспользоваться всеми административными достижениями европейских государств для того, чтобы управлять на чисто восточный лад шестидесятимиллионным народом, – такова задача, над разрешением которой со времён Петра I изощряются все монархи России» (там же).
Здесь можно только прибавить: и не только монархи. Именно в наше время власти изощряются применять все возможные передовые методы, чтобы выкачивать из населения последние соки и внимательно следить за общественными настроениями, чтобы не допустить «беспорядков». Глупцы не понимают, что никакая сила не остановит прогресс, если для этого будут объективные причины!
А вот эта мысль поразительна: «Всюду и везде мне чудится прикрытая лицемерием жестокость, худшая, чем во времена татарского ига: современная Россия гораздо ближе к нему, чем нас хотят уверить» (там же).
Прямо про нашу жизнь! Неужели это не жестокость, когда люди отдают свои последние деньги прожорливым чиновникам ЖКХ? А чем объясняется неуклонный рост цен на товары первой необходимостью и лекарства? Только жестокостью!
В этом мы намного «перещеголяли» николаевскую Россию, имевшую очень стабильные цены и дешевизну продовольствия.
«Русские всех званий и состояний с удивительным…единодушием способствуют…обману. Они до такой степени изощрены в искусстве лицемерия, они лгут с таким невинным и искренним видом, что положительно приводят меня в ужас» (там же, с.153), – заметил де Кюстин. Я не буду отвлекаться анализом подобного явления и на Западе, где политики тоже умеют изощрённо врать, но могу с совершенной уверенностью сказать, что в России невозможно прожить и дня без лжи или утаивания правды!
Здесь это уже вошло в психологический комплекс, потому что чиновники просто не дают «жить не по лжи»! Предприниматели у нас вынуждены утаивать свои доходы, ибо в противном случае будут разорены дотла. Даже в семьях люди вынуждены врать, ибо лишены свободы и понимания близкими людьми. А впрочем, о чём ещё говорить, если совсем недавно мы лицемерно говорили, что «наша цель – коммунизм»! Но никто не знал даже, что это такое! Впрочем, об этом и до сих пор никто ничего не знает!
А когда все врут, то появляется ещё один комплекс, обязательный для лжецов – это страх! «…всё сводится здесь к одному единственному чувству – к страху. В России страх заменяет, вернее, парализует мысль» (там же).
Да и как не бояться, если под прикрытием высоких идей вас обдирают, как липку! Если кто-нибудь видел, как проходила настоящая охота за людьми, увозимыми в «чёрных воронах», как избивают и унижают простых людей в полицейских участках, как торжествует полная «безнадёга» ограбленного чиновниками человека,  тот уже никогда не избавится от постоянного, с утра до ночи, сосущего человека страха…
И абсолютно правильно писатель сделал следующий вывод: «…страх никогда не может стать душою правильно организованного общества, ибо он не создает порядка, а только прикрывает хаос. Где нет свободы, там нет души и правды. Россия – тело без жизни… Отсюда проистекает глубочайшее беспокойство, какое-то трудноопределимое и тягостное чувство, охватывающее всех в России. …оно является выражением реальных страданий, симптомом органической болезни» (там же).
Вот потому мы и живём в полном беспорядке, живём только сегодняшним днём, потому что с раннего детства не ждём ничего хорошего от будущего!
Вот ещё одна интересная мысль: «Россия, думается мне, единственная страна, где люди не имеют понятия об истинном счастье. Во Франции мы тоже не чувствуем себя счастливыми, но мы знаем, что счастье зависит от нас самих; в России оно невозможно» (там же).
Я помню своё детство, когда, одурманенный ложной идеологией, верил в свои силы, возможности, надеялся жить в цивилизованном мире. Но здесь меня довольно быстро втоптали в грязь, лишив, фактически, не только жизненных перспектив, но и реального гражданства. Здесь себя ощущаешь только рабом!
Французский писатель пророчески отметил: «Россия – котёл с кипящей водой, котёл крепко закрытый, но поставленный на огонь, разгорающийся всё сильнее и сильнее. Я боюсь взрыва» (там же, с.154).
Прошло почти два столетия, а «котел» всё ещё кипит! Ни одна власть за эти годы так и не сумела сделать из России здоровое государство!
Вот ещё одна глубокая мысль: «Адвокатов не может быть в стране, где отсутствует правосудие. Откуда же взяться среднему классу, который составляет основную силу общества и без которого народ превращается в стадо, охраняемое хорошо выдрессированными овчарками» (там же, с. 156).
В начале «перестройки» российские «демократы» попытались открыть дорогу предпринимательству, в том числе фермерскому, но чиновники дали достойный отпор! Ежедневно закрываются мелкие предприятия, разоряются фермеры и, таким образом, говорить о «среднем классе» в России не приходится.
Что же касается «выдрессированных овчарок», то сейчас у нас столько всевозможных спецслужб, что сравнивать николаевскую Россию с нынешней просто смешно.
«Сколь ни необъятна эта империя, она не что иное, как тюрьма…»(там же, с.157), – пишет автор. Именно это – наша нынешняя Россия. Практически, все мы сидим в тюрьме, только в разных режимах. А как иначе назвать страну, где существует полное беззаконие и бесправие подавляющего большинства населения, где выплачивают ничтожную зарплату истинным труженикам, где всё подчинено воле бюрократии, которая определяет всю жизнь простого россиянина?
Но соль происходящего в том, что и сама номенклатура, чиновники и высшие власти не свободны и являются лишь старшими рабами!
«Жизнь тюремщика, – пишет де Кюстин, – …ничем не лучше жизни заключённого» (там же). И это – абсолютная правда!
Вот ещё поразительно точная мысль: «В России человек не знает ни возвышенных наслаждений культурной жизни, ни полной и грубой свободы дикаря, ни независимости и безответственности варвара. Тому, кто имел несчастье родиться в этой стране, остаётся только искать утешения в горделивых мечтах и надеждах на мировое господство» ( там же). Тут нечего прибавить! Совсем недавно мы мечтали о мировой революции, радовались возвращению Крыма. Казалось бы, получили назад незаконно утраченную территорию… Но вот только кто её получил? Партгосноменклатура! А нам, простым людям, фактически лишённым гражданства, что от этого? Мы даже не сможем поехать в этот Крым, нам просто это не по карману!
В конце этой главы де Кюстин «прошёлся» по честности русских. В пространном рассуждении он отметил, что многие российские вельможи уверяют, что их слуги – очень честные люди и им можно доверять. Однако, предположил писатель, стоит только переусердствовать в таком доверии, и барские приближённые «не пропустят случая обокрасть своего сотрапезника-вельможу…» (там же). Он приводит в пример случай, когда на одном из столичных балов был обобран сардинский посол, лишившийся часов, «несмотря на наличие предохранительной цепочки» ( там же, с.158). И сам автор оказался в неловком положении: у него украли кошелёк!
По этому поводу нет смысла долго разглагольствовать: жадная нынешняя власть открыто воспитывает массовое воровство! Воры стали героями современных сериалов: они умеют жить, они справедливы и …честны. Например, в российском сериале «Королева бандитов-2» 2014 года действует «благородный» вор – Жора Тамбовский, который в прямом смысле слов определяет, кому жить или умереть в облагодетельствованной им области! В сравнении с местными властями – это настоящий рыцарь, творящий справедливый суд и расправу! Дальше идти некуда!

ГЛАВА XII

В этой главе писатель выразил свои впечатления по поводу красоты петербургской архитектуры и богатейшей иллюминации в Петергофе. Видя всё это великолепие, он замечает: «Тягостное чувство, не покидающее меня с тех пор, как я живу в России, усиливается от того, что всё говорит мне о природных способностях угнетённого русского народа. Мысль о том, чего бы он достиг, если бы был свободен, приводит меня в бешенство» (там же, с.161).
И вот наш народ «достиг» нынче полной нищеты, невежества и рабского положения! Впору «придти в бешенство» любому мыслящему человеку! В самой богатой стране мира люди разучились работать, развалили производство, отдали власть неумехам!
Опять получилась параллель не в пользу современного режима!
Здесь же автор, поражаясь отсутствию элементарной информации в России, сделал ещё один интересный вывод: «В России из всего делают тайну!» (там же, с.168)
Это же происходит и ныне! Достаточно вспомнить ещё советские «грифы секретности» даже на колхозных сводках. «Для служебного пользования», «Секретно», «Совершенно секретно» – вот лозунги почти всех советских документов!
Вот здесь, казалось бы, параллель в пользу нынешней власти. Ведь «рассекретили» почти всё (как ни удивительно, но даже, вопреки интересам страны, настоящие военные секреты, главным из которых является полная техническая отсталость страны!)!
Можете себе представить, даже военные заводы стали открытыми акционерными обществами!
Однако возьмите любую газету и попробуйте найти правдивый ответ на происходящие в современной России события – не найдёте!
Мало того, если вы захотите поделиться с населением какими-либо сведениями, неприятными бандитам или чиновникам, вас просто никто не опубликует! Вот вам и отмена секретов! Да это значительно «круче»! Пресса не работает ни на государство, ни на народ, а только под заказ нынешних хозяев тех или иных регионов.

ГЛАВА XIII

В этой главе автор описал увиденное в императорском коттедже, свою поездку в Ораниенбаум. Он восхищается любезностью и гостеприимством императрицы, царевича Александра и их приближённых. Однако нелестно отзывается об архитектуре дворцов и сооружений, считая их «безвкусными», что говорит об излишней придирчивости француза к русским художественным ценностям. Здесь он преувеличил свои искусствоведческие способности и в стремлении увидеть только отрицательное забыл, что дворцы, которые он раскритиковал, строили не русские мастера, а иностранцы! Особенно неудачна следующая фраза автора: «В общем, их архитектура лишена стиля, хотя они достаточно хороши для своего назначения» (там же, с. 174).

ГЛАВА XIV

Здесь французский путешественник вновь стремится показать русских, как нацию лжецов. Вот он пишет: «Лгать здесь – значит охранять престол, говорить правду – значит потрясать основы» (там же, с.176).
Он приводит эпизоды, когда гибли у берегов России люди, отправившиеся в недалёкое плаванье, а власти скрывали правду об этом.
Нас этим не удивишь! Мы до сих пор не знаем реальной правды о Великой Отечественной войне 1941 – 45 годов, о жертвах Афганистана и Чеченской войны. Лишь периодически в тот или иной пункт привозили «груз 200» и в полной тишине хоронили наших парней!
И только тогда, когда уже ничего нельзя изменить и найти истинных виновников наших бед, появляются фильмы типа «Девятая рота»… 
«Всё здесь есть, – пишет де Кюстин, – не хватает только свободы, то есть жизни» (там же, с. 177).
Вот отсюда, по мнению писателя, и истекают все российские беды!
Далее автор дал краткую, но достаточно любопытную оценку российской полиции тех лет. Он пишет: «Язва замалчивания распространена в России шире, чем думают. Полиция, столь проворная, когда нужно мучить людей, отнюдь не спешит, когда обращаются к ней за помощью» (там же).
Я думаю, здесь не следует много рассуждать. Трудно найти россиянина, который, обратившись в современную полицию «демократической» России, добился бы правды! В лучшем случае, вы ничего не докажете, ибо не сумеете подать даже заявление. Начнётся такая волокита, что вы просто поймёте, что зря приходили в полицейский участок. Например, у вас украли велосипед. Дежурный полицейский начнёт убеждать вас, что украденная вещь не имеет ценности или не входит в список тех вещей, кража которых является преступлением… Доходит даже до того, что в полиции вам говорят: «Что вы от нас хотите? Мы и без вас загружены работой! Если хотите вернуть вещь, то сами поймайте преступника, приведите к нам, а мы уже тогда примем необходимые меры!» Сказанное – не шутка!
 А если всё-таки добьётесь, что у вас примут заявление или догадаетесь прислать заявление по почте, то и здесь дело зайдёт в тупик!
Что же касается «мучений», о которых сообщает де Кюстин, то это вы можете увидеть на экранах своих телевизоров. Едва ли не все «ментовские сериалы» так запугивают граждан полицейскими беззакониями, что желающих обращаться в полицию становится всё меньше и меньше.
Первоначально я считал, что в жестоких сериалах показывают правду, и что это – полезное обществу дело… Однако вскоре пришла совсем другая мысль. Зачем же нынешней власти показывать населению такие ужасы: как полиция сотрудничает с уголовниками, подбрасывает неугодным людям наркотики, оружие убийц, сажает в камеры к бандитам невинных людей, которых там зверски пытают и убивают, как пытают на допросах задержанных без всяких доказательств невинных людей? Ответ пришёл сам собой. Да просто такая информация так шокирует людей, что им уже не до политики. Они будут, как «премудрые пескари» отсиживаться в своих «хрущёбах» и ждать смерти.
Вот эта политика в сто раз страшней «замалчиваний» Николаевской России!
В этой главе автор даёт анализ отношений между сословиями. Он утверждает, что представитель более высокого по положению сословия вправе не просто ругать людей из низшего сословия, но даже избивать их! Так, он приводит пример, как однажды императорский курьер зверски избил молодого кучера, который ему чем-то не угодил на дороге. Товарищ избиваемого, вместо того, чтобы помочь несчастному, бросился угождать драчуну, придерживая его лошадь. По этому поводу де Кюстин написал: «Попробуйте в какой-нибудь другой стране попросить помощи у человека из народа для расправы с его товарищем» (там же, с.179).
Сейчас у нас идёт процесс формирования каст. Уже есть одна. Это – коррумпированная номенклатура. Постепенно появляются касты актёров, певцов, врачей, учёных, писателей, полиции и многих многих других. Люди перечисленных профессий делают всё возможное для того, чтобы не пускать в свою среду тех, кто может «сотрясти устои», а именно: стремится быть честным, не брать взяток, добросовестно работать. Таких быстро выявят и уберут, чтобы восстановилось болото взяточников, бездельников и откровенных воров!
Что же касается предательства товарищей, то и здесь французский писатель едва ли не попадает в нашу эпоху! Попробуйте возразить нынешнему начальнику любого учреждения! Товарищи вас не только не поддержат, но все яростно кинутся втаптывать вас в грязь, демонстрируя свою преданность «хозяину»! Мне довелось лично видеть множество таких случаев.
Вот ёще один пример из жизни николаевской России, приближающий нас к современности.
«Вмешательство полиции в драку подвергает дерущихся гораздо более чувствительным неприятностям, нежели тумаки, получаемые в пылу схватки. Поэтому в таких случаях стараются производить как можно меньше шума, дабы не привлечь внимания блюстителей порядка. Забвение этого обычая приводит к весьма печальным последствиям…» (там же, с.180).
Точно также обстоит дело и сейчас.
А вот ещё одно меткое замечание француза. «Больше всего меня возмущает то, – пишет он, – что в России самое утончённое изящество уживается рядом с самым отвратительным варварством… Богатые здесь – не сограждане бедных» (там же, с. 181).
А теперь? Посмотрите вокруг! Огромные, роскошные «виллы» чередуются с панельными «сараями» и «хрущёбами»! Разве это – показатель демократического общества? Нет, крепостного рабства!

ГЛАВА  XV

Здесь маркиз вновь нашёл характерную для русских психологическую особенность. Так он пишет: «Нужно быть русским, чтобы понять, какую власть имеет взор монарха. В его присутствии астматик начинает свободно дышать, к парализованному старцу возвращается способность ходить, больные выздоравливают, влюблённые забывают свою страсть, молодые люди перестают думать о партиях» ( там же, сс. 184-185).
Это – классическое определение так называемого «культа личности»! Он в крови у россиян. Нет необходимости приводить примеры, («Ленин всегда живой, Ленин всегда с тобой…Ленин в твоей мечте, в каждом счастливом дне…» и т.д.) . Теперь это место занял Владимир Владимирович Путин, культ личности которого открыто развивается бывшей советской партгосноменклатурой. И, не взирая на нищенское существование, российский народ охотно этот культ принимает, ввиду патологии национальной психики, сформированной веками феодальной империи.
Вот ещё одна интересная мысль маркиза де Кюстина, в которой он «покушается на мудрость» нашего славного Петра Великого. Известно, что Пётр I ввёл в своё время так называемый «Табель о рангах», разделивший чиновников, с целью приблизиться к Европе. На деле же получилось бюрократическое образование, приведшее к краху романовскую династию. Так, де Кюстин подметил: «С тех пор как введена эта иерархия, человек, никогда не видевший оружия, может получить звание полковника» (там же, с. 185).
Это что! Это – николаевская Россия! А нынче можно стать и министром обороны! Не забыли господина Сердюкова, не имевшего никакого представления об армии?!
Вот ещё одно соображение маркиза: «…русский народ теперь ни к чему не способен, кроме покорения мира» (там же, с.186).
«Очевидно, народ пожертвовал своей  свободой во имя победы, – пишет он.
О какой победе идёт речь? Неужели закабалённому и до сих пор несчастному народу нужны завоевания?
Здесь француз несколько переборщил. Россиянам не нужны никакие завоевания! В то время как элита общества стремится навязать одураченным людям подобные идеи, чтобы сохранять свою бесчестную власть!
А вот ещё одна мудрая мысль: «…государство, от рождения не вкусившее свободы, государство, в котором все серьёзные политические кризисы вызывались иностранными влияниями, такое государство не имеет будущего» (там же, с. 187).
А что у нас сейчас? Разве наши политики хоть мало-мальски считаются с мнением своего народа, втягивая страну в бесконечные авантюры? Рост цен, полная нищета большинства населения страны, в то время как покупаются гособязательства лютых врагов России!
Вот ещё одна верная мысль. В России не считаются с человеческими жизнями! При строительстве Петербурга погибло множество людей! Маркиз де Кюстин пишет на этот счёт так: «Мы сделаем мостовую из скал, и на ней воздвигнем наш пышный город. Тысячи человек погибнут на этой работе? Не беда! Зато мы будем  иметь европейскую столицу и славу великого города» (там же, с. 190).
Есть у француза и нелепые суждения, касательно русской литературы. Так, он считает А.С.Пушкина подражателем западных поэтов. Конечно, нет сомнения, что Пушкин поклонялся Байрону. Например, его «Евгений Онегин» – это тот самый «странный человек», которого пропагандировал тяжело больной психически Байрон. Но Пушкин – личность значительно более сложная, чем это представляет де Кюстин. Он также ничего не узнал из событий, связанных с жизнью Лермонтова. Француз дал совершенно неверный анализ его стихотворению «На смерть поэта», назвав это произведение «невинной одой», за которую царь сослал «несчастного» на Кавказ, откуда тот вернулся едва не инвалидом. Как нам известно, М.Ю.Лермонтов оттуда не вернулся.  И это говорит не в пользу пытливого француза, довольствовавшегося в данном случае не фактами, а досужими сплетнями…

ГЛАВА XVI

В этой главе французский путешественник очень хорошо отметил, что Человека здесь оценивают по отношению к нему правительства» (там же, с. 197). То есть, если правительство вас поддерживает – «все стелятся перед вами мелким бисером», а если нет, то все становятся перед вами спинами. Именно то же происходит сейчас! Аргументируя свои слова, де Кюстин приводит тогдашнюю русскую поговорку: «Войти в Россию – ворота настежь раскрыты, выйти из неё – почти затворены».
Именно так обстоит дело и в совремённой России!
Смешно в этой главе то, что француз решил «докопаться» до событий, связанных со смертью Ивана Антоновича, наследника престола, свергнутого императрицей Елизаветой. Понятно, что ему во всём препятствовали власти крепости Шлиссельбурга, где и почил несчастный Иван Антонович. Француз так намучался, добиваясь нужной ему информации, что, в конце концов, заключил: «Я забыл, что вся Россия – та же тюрьма, и тюрьма тем более страшная, что она велика и что так трудно достигнуть и перейти её границы» (там же, с. 203). Это – очень удачное высказывание! Особенно актуально оно сейчас, когда вы, обманутые и брошенные на растерзание всевозможным жуликам, не можете обратиться к главе государства! Канцелярия президента России сделает всё, чтобы «не беспокоить» человека, который в одно мгновение мог бы навести порядок! Видимо, это не надо и сейчас!

ГЛАВА XVII

В этой главе французский путешественник сумел выявить очень интересный момент. Так, он пишет: «Русский народ считается очень религиозным. Допустим, но что это за религия, в которой запрещено наставлять народ? В русских церквах нет проповедей. Крестные знамения – плохое доказательство благочестия. И мне кажется, что, вопреки земным поклонам и прочим проявлениям набожности, русские в своих молитвах думают больше о царе, чем о боге» (там же, с. 209). Автор заключает: «Из религиозных разногласий возникнет некогда социальная революция в России, и революция эта будет тем страшнее, что совершается во имя религии» ( там же с. 209).
Этим высказыванием французский мыслитель полностью доказал виновность православной церкви в революции 1917 года!
Вот ещё интересная цитата: «Несчастная страна, где каждый иностранец представляется спасителем толпе угнетённых, потому что он олицетворяет правду, гласность и свободу для народа, лишённого всех этих благ! (там же, с. 210).
Нет необходимости дискуссировать на эту тему. Известно, что масса как советских граждан, так и россиян, искали и ищут возможность спастись на Западе. Вот вам и современность, где царит полное беззаконие!
Далее пытливый француз описал судьбу графов Трубецких, сосланных в Сибирь за участие в мятеже 1825 года! Их переписка ненамного отличается от жалоб граждан современной России на произвол. Их письма просто не доходят до президента!

ГЛАВА  XVIII

В этой главе француз, возмущённый равнодушием русских  к загнанному коню, пишет: «Впрочем, зачем говорить о животных, когда и с людьми обращаются, как со скотами?» (там же, с. 218). Далее он приводит пример, как был зверски избит ямщик, не выполнивший распоряжения старшего.
Описывая русские деревни, француз отметил: «Напоминают они лагерные бараки, с той лишь разницей, что последние внутри чище (там же, с.221)».
Де Кюстин был поражён ужасающим уродством русских помещиц, которые ездили в своих экипажах настолько непристойно одетыми, что он сравнил их с ведьмами (см. с. 221).  О прислуге не шло и речи! Автор записал: «Мне казалось, что я попал в цыганский табор» (там же,с.222).

ГЛАВА XIX

Здесь интересна вот какая мысль: «Контраст между слепым повиновениям  «властям предержащим» прикованного к земле населения и энергичной и неустанной борьбой  того же самого населения со скудной природой и смертоносным климатом является неисчерпаемым источником оригинальнейших картин и глубоких размышлений (там же, с.224) .
Теперь мы можем сказать, что нынешняя Россия эти «размышления» прошла, придумав целую систему обмана населения через якобы «управляющие компании ЖКХ», что и не снилось царским чиновникам!
Писатель заметил, что в России процветает массовое воровство. Так, даже его фельдъегерь присваивал казённые деньги, выделенные ему. Когда же француз попытался компенсировать кучеру украденные деньги фельдъегерем, последний обиделся и пригрозил отъездом.
Из этого де Кюстин сделал следующий вывод: «Впрочем, можно ли удивляться отсутствию нравственного чувства у простого народа в стране, где знать смотрит на самые элементарные правила честности как на законы, годные для плебеев, но не касающиеся людей голубой крови?» (там же, с. 225)
Прямо, как-будто писано про наше время!
Далее француз приводит пример полнейшего унижения русских крестьян, чьих жён открыто используют помещики. Де Кюстин пишет: «Несчастные люди! У них нет ничего своего – ни дома, ни детей, ни жены» (там же, с. 227)…
Так же обстоит дело и сейчас!
Француз сделал из этого правильный вывод: «…только частная собственность делает человека существом общественным, только она одна является основой семьи» (там же ).
О какой частной собственности идёт речь в современной России, если даже несчастные, обобранные чиновниками пенсионеры, выплачивают налоги, смешные для стран с реальной, а не бюрократической, рыночной экономикой!
Де Кюстин обратил внимание на беспрекословное повиновение простых людей указаниям начальников. Это он расценил как национальное явление. Видимо, это – правда! Но в этом случае человек превращается в раба!
Вот что сказал на это счёт де Кюстин: «Отсюда можно заключить, как быстро портится человек, вдыхая отравленный деспотизмом воздух.» (там же с.229).
Действительно, там, где человек несвободен, он превращается в шахматную фигурку и ничего не решает!

ГЛАВА XX

Здесь автор, побывавший в Москве, описывает московский Кремль. Он очень удачно отметил, что Москва явилась центром рабства для русских (что, между прочим, продолжается по сей день!). Анализируя русскую историю, француз заметил: «Из этой длинной цепи причин и следствий, действий и противодействий возникло чудовище – деспотизм, который построил для себя в центре Москвы логовище – Кремль!» (там же, с.235). До сих пор оттуда исходят фиск, издевательства над народом, глумление над национальной историей!
Как ни смешно, но автор сумел понять (и легко!) разногласия между православием и католичеством! Так, он пишет: «В сущности предметы спора столь незначительны, что раскол продолжает существовать только благодаря невежеству в религиозных вопросах» (там же, с. 238).
Вот здесь автор не заметил главного! Православная церковь не потому поощрила раскол из-за каких-то «мелочей», но просто использовала эти мелочи в борьбе за власть в христианском мире! Вот суть проблемы! Православным иерархам нужна только власть и на пути к ней они не остановятся ни перед чем!
Вот и сейчас они поощряют антинародную власть так же, как они поощряли шпиона Горбачева и неспособного управлять Ельцина в ущерб России и народу!
А вот и классическая мысль автора: «Величайшее удовольствие русских – пьянство. Несчастные люди! Им нужно бредить, чтобы быть счастливыми!» (там же, с.239).
Какая глубина мысли! Какая правдивость! А ведь всё это существует до сих пор!
Вместе с этой ужасной критикой автор даёт справедливую оценку русских: «Но вот что характеризует добродушие русского народа: напившись, мужики становятся чувствительными и вместо того, чтобы угощать друг друга тумаками, по обычаю наших пьяниц, они плачут и целуются. Любопытная и странная нация! Она заслуживает лучшей участи» (там же).
Сказанное говорит о непредвзятости иностранца, но его понимания, что россияне попали в страшную, неизлечимую социальную систему, в которой и доныне прозябают!
Автор много говорит о невежестве русских простолюдинов. Он приводит примеры, когда военачальники, гнавшие на убой солдат, обещали им бессмертие. Ложь, считает автор, страшная пагуба для народа. А здесь Россия – во главе всей планеты! Наши правители – абсолютные обманщики! То – они строили коммунизм, а реально обеспечивали своё личное благополучие. То – они проводили «реформы», именно такие, как сейчас, хотя на деле все их реформы – не что иное, как разорение несчастных, полуголодных россиян в пользу жуликов, так называемых олигархов и бандитов!
История России с 1917 года, а возможно и раньше – сплошное жульничество! Поэтому понятно следующее умозаключение де Кюстина: «Однажды прибегнув к обману для того, чтобы управлять людьми, трудно остановиться на скользком пути. Новая кампания – новая ложь. И государственная машина продолжает работать» (Там же, с. 240).
Именно это продолжается и сейчас! Жулики, воспользовавшись беспорядками и правлением Ельцина, захватили власть и, несмотря на то, что не способны организовать народное хозяйство, продолжают «управлять» богатейшей страной, разоряя и без того нищий народ!

ГЛАВА XXI

В этой главе француз верно отметил, как пресыщены высшие слои русского общества. От скуки они готовы на всё. «Общество здесь, можно сказать, начало со злоупотреблений, – пишет де Кюстин. – Когда порок уже не помогает человеку избавиться от скуки, которая гложет его сердце, тогда человек идёт на преступление» (там же, с. 242).
Как всё это стыкуется с современностью! Это и нынешние подпольные казино, где разыгрываются людские жизни, и знаменитая «русская рулетка», которая приносит доходы властям, а несчастным людям – гибель!
Далее путешественник описывает русских людей и утверждает, что они трудятся только ради награды. «Лишите их таких стимулов, как личная заинтересованность, – пишет он, – страх наказания и тщеславие, – и вы отнимите у них всякую способность действовать» (Там же, с. 244).
Личная заинтересованность в результатах труда уже давно уничтожена нынешней властью, а вот страх наказания остался, благодаря «мудрости» злодеев Ленина и Сталина! Теперь наши люди ничего не хотят и ничего не ждут! Вот как просто было уничтожить некогда великий и трудолюбивый народ!
Очень хорошо высказался французский путешественник об естественном отборе в России. Так, он пишет: «В России климат уничтожает физически слабых, правительство – слабых морально. Выживают только звери по природе…» (там же, с.246). Именно так обстоит дело и сейчас!
Оценивая то, что в России цензура лишь способствует распространению запрещённой литературы, де Кюстин пишет: «Русское правительство прекрасно понимает, что при самодержавной власти необходима отдушина для бунта в какой-либо области, и, разумеется, предпочитает бунт в моральной сфере, нежели политические беспорядки» (там же, с. 247).
И сейчас то же самое! Пожалуйста, читайте и даже пишите, что хотите, а мы будем продолжать вас дурить!
Вот ещё интересные мысли француза: «Недобросовестность печально отражается на всём, и в особенности на коммерческих делах… Постоянные колебания ценности денег благоприятствуют всевозможным проделкам» (там же).
А что происходит сейчас? Разве не то же самое?
А вот и ещё одна интересная мысль. «Там, где общественный порядок основан на гнёте, каждый беспорядок имеет своих мучеников и героев. Каждый ловелас, каждый донжуан превращается в борца за свободу только потому, что он подвергается правительственным гонениям, и всеобщее негодование обращено не против наказываемых, но против судей» (там же, с. 252).
Это хорошо усвоили русские мошенники! Вспомните господина Ельцина! Ведь именно его бунтарские трюки привели к президентской власти и гибели России! А знаменитый «бунтарь» Навальный разве не к тому же стремится!? 
А это и совсем идеальная для России мысль: «Вот бедствие, постоянно угрожающее России: народная анархия, доведённая до крайностей в том случае, если народ восстанет. Если же он не восстанет – продолжение тирании, более или менее жестокой, смотря по времени и обстоятельствам» (там же, с. 253).
Как я понимаю, «народная анархия» – это и есть Октябрьская революция, а нынешняя фискальная тирания – её последствия.
Француз предрекал ужасную и жестокую революцию в России и оказался провидцем. То же «светит» нам и сейчас.
Вот что отметил де Кюстин: «Правительство, ни перед чем не останавливающееся и не знающее стыда, скорее страшно на вид, чем прочно на самом деле» (там же). Именно таким является экономически безграмотное правительство нынешней России. Это колосс на глиняных ногах!
Пытливый француз так описал обстановку в николаевской России, что видишь именно нашу жизнь. Вот его бессмертные слова: «В народе – гнетущее чувство беспокойства, в армии – невероятное зверство, в администрации – террор, распространяющийся даже на тех, кто терроризирует других, в церкви – низкопоклонство и шовинизм, среди знати – лицемерие и ханжество, среди низших классов – невежество и крайняя нужда» (там же).
Ну чем не наше время? Впрочем, современная российская власть загнала в нищету и образованных людей! А это – признак, куда более отвратительный, чем в Николаевской России!

ГЛАВА XXII

В этой главе француз описал кошмарную ночь, проведённую им  в гостинице при Троице-Сергиевом монастыре. Паразиты буквально пожирали его и несчастного слугу Антонио. В самом деле, русские гостиницы в ту пору просто кишели насекомыми! В пользу нынешней власти надо сказать, что вместе с истреблением большей части населения наши правители, как бы, мимоходом, избавили людей от паразитов, столетиями гнездившихся в российских общественных местах!

ГЛАВА XXIII

Здесь де Кюстин излагает свои впечатления от путешествия в Ярославль. Описывая своих собеседников, он не всегда объективен. Так, поведав о своём разговоре с «одним неглупым московским жителем», который проявил своё невежество по отношению к итальянскому искусству и превозносил, в частности, русскую архитектуру, француз сделал вывод, что-де все русские такие бестолковые критики чужеземного! Это – глупость!  Среди всех народов есть и знатоки искусства, и пустые ретрограды! Поэтому переносить на весь народ пороки случайных собеседников нелепо. Вместе с тем, француз вовсе не ставит целью очернить русских. Есть немало его мыслей о том, что русские люди – во многом симпатичны, но лишь бедствуют в объятиях такой социальной системы, которая не имеет выхода и губит людей!
Вот что он пишет: «Чем ближе подъезжаешь к Ярославлю, тем красивее становится население. Я не уставал любоваться тонкими и благородными чертами лиц крестьян…русские, как я уже не раз отмечал, народ чрезвычайно красивый. Замечательно приятен и их голос, низкий и мягкий, вибрирующий без усилия» (там же, с.263). А вот что он очень метко отметил: «Грусть, скрытая под личиной иронии, наиболее распространённое здесь настроение… Народ топит свою тоску в молчаливом пьянстве, высшие классы – в шумном разгуле» (там же).
То же самое происходит и сейчас, ибо в России совершенно отсутствует индустрия развлечений! И всё, что «заработал» наш несчастный народ за своё тысячелетнее страдание под властью жестоких, невежественных и эгоистичных правителей – это пьянство!
Де Кюстин заметил и существенное разделение народа. «Контрасты до того резки в этой стране, – пишет он, –  что, кажется, крестьянин и помещик не принадлежат к одному и тому же государству» (там же сс. 267-268).
Как известно, Октябрьский переворот 1917 года, приведший к власти большевиков, ставил целью и преодоление кастовых различий, отмеченных де Кюстином. Однако эта затея привела лишь к кратковременному успеху. После известных событий августа 1991 года, приведших к власти Ельцина, начала возрождаться кастовая феодальная система с господством бюрократии. Если так и дальше пойдёт дело, то мы превзойдём и здесь эпоху Николая I.
Вот ещё один интересный вывод иностранца. Описывая местную власть, он утверждает, что «всеобщее взяточничество сводит на нет местные власти…(!)» (там же, с. 268). Ну чем не наше время?!
«Россией управляет класс чиновников, прямо со школьной скамьи занимающих административные должности, и управляет часто наперекор воле монарха» (там же).  У нас теперь – та же картина! Все чиновнические должности либо наследуются, либо передаются родственникам или взяткодателям. Получив административный пост, чиновник начинает брать взятки, богатеть, расходовать казённые средства, как свои собственные, а потом начинает наглеть, поднимаясь вверх по чиновничьей лестнице.
Примером можно назвать поведение брянского экс-губернатора Н.Денина, который открыто растрачивал казённые деньги на поддержку собственного частного предприятия и, перейдя черту дозволенности, был осуждён российским судом, попав в тюрьму! Слава Богу, что до нашего президента дошли вести о его злоупотреблениях. Однако эти вести дошли после десятилетнего правления упомянутого губернатора, развалившего область! Таких примеров «несть числа»!
А как можно известить нашего президента, если его опутали по рукам и ногам многочисленные чиновники? Я, русский литератор, обратился с письмом в Год Литературы к президенту. И что же вы думаете? Письмо, естественно не дошло до адресата! А мне отписались чиновники президентской канцелярии, что моё письмо передано Министерству культуры, а последнее учреждение дало мне ничего не значащую отписку и, как говорится, «завело моё дело в тупик»!
В то же время, в Николаевской России сам государь перечитывал адресованные ему письма! Видите разницу?
«Из недр своих канцелярий, – пишет де Кюстин, – эти невидимые деспоты (чиновники – К.С.), эти пигмеи-тираны безнаказанно угнетают страну. И, как это ни звучит парадоксально, самодержец всероссийский часто замечает, что он вовсе не так всесилен, как говорят, и с удивлением, в котором он боится сам себе признаться, видит, что власть его имеет предел. Этот предел положен ему бюрократией – силой, страшной повсюду, потому что злоупотребление ею именуется любовью к порядку, но особенно страшной в России» (там же, с. 269).
Это – глубокая мудрость! Человек, живший в столь отдалённые времена, описал наше нынешнее бытие! Чиновники сейчас овладели всеми сферами жизни россиян! Избранные народом президент и депутаты всех мастей давно склонили головы перед бюрократией! Чиновники получили даже право награждать угодных им людей как правительственными наградами, так и всевозможными льготами. В результате множество достойных, трудолюбивых, талантливых людей, принёсших пользу Отечеству, пребывают в тени неизвестности, будучи необлагоденствованными чиновниками, как правило, грубыми и невежественными людьми! Пример – Брянская область, где чиновники Департамента культуры даже не соизволили запланировать денежные средства в Год литературы для издания книг брянских авторов! Фактически Год Литературы в Брянской области был провален! Чиновникам просто наплевать на культуру, ибо они не читают книг!
В этой же главе автор высказал гениальную догадку, что Запад – Мекка так называемых «новых русских» – сделал все возможное для развала России. Именно Наполеон, по мнению де Кюстина, «видел опасность, грозящую революционизированной Европе со стороны растущей мощи русского колосса и, желая ослабить страшного врага, он прибегнул к силе идей. Воспользовавшись своей дружбой с императором Александром и врождённой склонностью последнего к либеральным установлениям, он послал в Петербург, под предлогом желания помочь осуществлению планов молодого монарха, целую плеяду политических работников – нечто вроде переодетой армии, которая должна была тайком расчистить путь для наших солдат» (там же). Вот это – суждение зрелого политика!
А разве не то же случилось во времена Ельцина, когда кремлёвские учреждения заполонили американские советники? Абсолютно то же самое! Вот только ещё чужеземные солдаты не успели войти в страну!
Внимательно прочитав изложенные французским путешественником мысли, приходишь к выводу, что и марксизм, и бланкизм экспортировал в Россию Запад! Русские сами никогда бы не продуцировали человеконенавистнические теории, вредные государству и народу! Результат деятельности западных «заботников» – развал могучего Советского государства, насаждение у власти ограниченных людей и чиновничий произвол. Все это исключительно выгодно Западу, вынашивающему захватнические планы против России и ненавидящему русских!
Вот мы и топчемся до сих пор в полуфеодальном бюрократическом болоте, не двигаясь вперёд, но деградируя!
Между прочим, де Кюстин, разоблачая политику Запада против России, считает это лицемерием, подлостью, подрывной деятельностью!
Эх, если бы наши политики не занимались пустым критиканством зарубежных мыслителей, которые честно показали наш мир и даже подсказали, как спасти страну, а поучились бы у них и прогнозировали возможные последствия социальных глупостей наших правителей, то не было бы кровавой революции октября 1917, не было бы тех страшных социальных экспериментов, которые были проделаны над россиянами, вплоть до нашего времени, руками чубайсов, гайдаров, ельциных и им подобных, по научению Запада!

ГЛАВА XXIV

В этой главе де Кюстин описывает свои путевые впечатления по дороге в Нижний Новгород. Он отмечает исключительную смелость русских извозчиков, которые рискуют жизнью, своей и пассажиров, набирая высокую скорость даже в опасных для поездки местах. Француз обратил внимание на то, что если кто-либо упадёт в воду, ему никто не помогает. Из этого он делает следующий выавод: «Жизнь человеческая не имеет здесь никакой цены. В России существование окружено такими стеснениями, что каждый, мне кажется, лелеет тайную мечту уехать куда глаза глядят, но мечте этой не суждено претвориться в жизнь. Дворянам не дают паспортов, у крестьян нет денег, и все остаются на месте, сидят по своим углам с терпением и мужеством отчаяния» (там же, с.274).
Вот ещё одна ценная мысль иностранца: «…глубокая рознь между сословиями делает общественную жизнь в России аморальной и невыносимо тяжёлой. Будущее покажет, может ли военная слава вознаградить русский народ за все невзгоды, причинённые ему общественным и политическим строем» (там же, сс. 274-275).
Француз обратил внимание на трудолюбие русских простолюдинов. «Русский крестьянин, – пишет он, – не знает препятствий, но не для удовлетворения  своих желаний (несчастный слепец!), а для выполнения полученного приказания. Вооружённый топором, он превращается в волшебника и вновь обретает для вас культурные блага в пустыне и лесной чаще» (там же, с. 275).
Становится ясно, что француз ополчился против российского режима. Ему дико, что талантливый, умный, красивый народ влачит жалкое существование! И это продолжается ныне!
В отчаянии де Кюстин пишет: «Долго ли будет провидение держать под гнётом этот народ, цвет человеческой расы? Когда пробьёт для него час освобождения, больше того – час торжества? Кто знает? Кто возьмётся ответить на этот вопрос?» (там же)
А вот ещё одна гениальная мысль: «При деспотическом режиме даже искусство, в том случае, если оно имеет чисто национальный отпечаток, теряет свой безобидный характер и становится скрытым протестом. Отсюда, конечно, склонность русского правительства и знати к иностранным литературам, к заморским искусствам и художникам  и к имеющей корней на родине заимствованной поэзии. У порабощённых народов боятся глубоких душевных движений, вызываемых патриотическим чувством» (там же, с. 276).
Вот теперь мне становится ясно, почему Год литературы превратился у нас в позорный фарс! Просто нашим чиновникам не нужны национальные авторы! Им ненужна правда о России! Вот почему и моя 4-я книга из цикла «Судьба Брянского княжества» замалчивается! Чиновники делают всё возможное, чтобы скрыть от народа мои книги и моё творчество! Так что я на своей шкуре пережил николаевскую Россию!
Завершает главу ещё одна проницательная фраза иностранца: «Все занимаются здесь шпионством из любви к искусству, даже не рассчитывая на вознаграждение» (там же с. 278).
Это – наиболее правдивая мысль! Повальное доносительство вошло в кровь россиян! Нет необходимости перечислять случаи доносов друг на друга не только в годы сталинско-ленинских репрессий (это была целая государственная политика!), но даже на заводе, где я работал, и в одном из учреждений культуры, где мне также удалось пребывать, совершенно нельзя было высказать критические мысли о любом местном руководители даже при знакомых и друзьях: немедленно следовали доносы!

ГЛАВА XXV

Маркиз де Кюстин описывает здесь своё пребывание в Нижнем Новгороде. Он побывал на знаменитой ярмарке и описал всё, что там видел. Вместе с тем он столкнулся с ещё одной особенностью русских – тщеславием. Когда он попросил своего фельдъегеря, сопровождавшего пытливого иностранца по указанию самого царя, пересесть на облучок рядом с кучером, последний отказался в резкой форме, объяснив, что ни за что не сядет рядом с простолюдином, поскольку носит мундир чиновника и позорить его не станет!
Позиция чиновника Николаевской России очень близка к положению дел в совремённой России, где чиновники презирают и унижают простонародье! Что говорить о министрах, губернаторах и прочих «благородиях», до которых не достучаться? Уже и мелкие чиновники свысока смотрят на «быдло», как они называют трудовой народ! Думаю, что по мере дальнейшего «развития» нашей страны в этом направлении, и простые чиновники не пожелают сесть рядом с рядовым россиянином!
По мнению маркиза, подобное тщеславие было внушено «заражённому завистью народу» «трусливыми деспотами»! (см. там же, с. 284).
Видимо и наши трусливые вожди и правители способствовали тому, что наш современный народ также поражён завистью к творческим людям, не уважает талант и, в результате, влачит такое жалкое существование…
Вот ещё один момент, выхваченный французом, казалось бы из нашей современности: «Всё сумрачно и натянуто в России. Даже души здесь вытянуты по ранжиру. Только редко-редко прорываются наружу страсти, и тогда всё летит вверх ногами» (там же). Как не вспомнить недавние «перестройку», «демократизацию», приведшие к развалу России? А нынешние горе-реформы, заключающиеся лишь в повышении цен на все товары, увеличении налогов, наглости управляющих компаний ЖКХ? Это всё – следствие «прорвавшихся наружу страстей», как отметил француз, а на деле просто по причине глупости россиян, по милости которых нами правят невежественные и глупые люди, не знающие азов экономики и просто не способные управлять ни государством, ни регионами!

ГЛАВА XVI

В этой главе де Кюстин осмеял проведённую царём денежную реформу! Царю неожиданно захотелось изменить курс рубля по отношению к серебру (но не к иностранной валюте, как у нас-дурачков!), и он издал соответствующий указ…И все жители беспрекословно подчинились! Ну, прямо, как сейчас! Но вот что заметил иностранец: «…закон обнародован, и ему повинуются…на бумаге» (там же с.294).
«Таким образом, пишет француз, – ловкость и смышлёность подданных исправляет грубые и жестокие ошибки власти» (там же).  (Где же теперь эти «ловкие и смышлёные» люди? Видимо, истреблены в процессе революций и бестолковых реформ!).
А наши денежные «реформы – не то же самое? Разница только в том, что наши горе-руководители ухитрились «привязать» курс рубля к валюте злейших врагов России – Америки и Западной Европы! До этого не додумались бы и цари, уважавшие свой финансовый суверенитет!
Потому и не идут нынешние «реформы», ибо они совершенно неуместны и бестолковы, а народ просто не в силах исполнять глупости!
Де Кюстин назвал реформы царских чиновников «деспотическим мошенничеством» (Там же, с. 295))! Именно так следует назвать нынешние горе-реформы!
А вот и ещё одна интересная мысль иностранца: «…вы можете судить о том, как низко здесь ценят правдивость и как нельзя верить высокопарным фразам о долге и патриотических чувствах. Чтобы жить в России, скрывать свои мысли недостаточно – нужно уметь притворяться. Первое полезно, второе необходимо» (там же). Ну чем не про нас?
Говоря о крепостнических порядках, которых юридически нет в совремённой России, француз  отмечает: «В настоящее время крепостной может даже приобретать землю на имя своего господина, который не станет нарушать моральных обязательств, связывающих его с состоятельным рабом» (там же).
Именно «моральные обязательства» несут сейчас чиновники перед своим, ограбленным до нитки народом. Чем это лучше николаевской эпохи?
«В России ничто не называется своим именем – слова и названия только вводят в заблуждение» (Там же, с. 296).
Нынешних мало-мальски психически здоровых россиян уже никакие слова не введут в заблуждение. Всё давным-давно ясно: жулики захватили некогда великую страну и выжимают из неё всё, что только можно!
В этой главе маркиз поведал и о российском суде, заглянув в далёкое, нынешнее, будущее России.
«В России, – пишет он, – низшие классы редко обращаются в суд за разрешением своих тяжб» (там же, с.297).
А как это обстоит у нас? Да совершенно также! Нынешние россияне просто боятся связываться с судами! Я помню, как обратился в суд по элементарному бытовому вопросу – целесообразному заливу моей квартиры соседями – и, имея на руках акт экспертизы по совершившемуся факту, претерпел столько тяжб и такую волокиту, что уже был не рад, что связался с судом!
У нас ныне выиграть судебный процесс, конечно, если ты не представитель номенклатуры или чиновничества, можно только с инфарктом, или на грани этого!
Вот ещё одна мысль почти двухсотлетней давности, которая стыкуется с нашим временем: «В России все тяжбы прекращаются вмешательством администрации, которая советует сторонам закончить дело мирной сделкой, одинаково невыгодной и тягостной для обеих. Поэтому спорящие стороны стараются не прибегать к суду…» (там же). Ну чем не наши порядки? Я это проверил на своей жизненной практике! Не буду приводить многочисленных примеров, но только скажу: если ваши права кем-то нарушены, попытайтесь прибегнуть к защите чиновников более высокого ранга, чем ваш обидчик! Если такое удастся, то никакой суд вам не потребуется! Вот вам современная и Николаевская Россия. В этом случае, как говорится: «один к одному!»
А вот эта цитата прямо-таки про современность. Так, де Кюстин пишет: «К исторической истине в России питают не больше уважения, чем к святости клятвы» (Там же, с. 298). Ну, а о «святости» русской клятвы француз поведал ранее, приведя пример, как помещик, узнав о богатствах своего крепостного, добывшего деньги на промыслах, пообещал тому освобождение от крепостной зависимости за огромный выкуп. Наивный крепостной заплатил всё, что заработал, но помещик не сдержал своего обещания!
Таковое особенно характерно для современной России! Вспомните хотя бы мошенническую «ваучеризацию» профессионального «экономиста» Е.Гайдара. Что вы от этой «прихватизации» получили? Ничего, кроме утверждения у власти мошенников и вашей полной нищеты!
Теперь об истории, как науке, которую затронул француз. Ну, вот цари «перекраивали» эту науку, как хотели! Интерпретировали каждый факт лишь в угоду современному руководству!
А сейчас – не то же ли самое? Вспомните советский период, когда царизм оценивался только негативно, а все события, в первую очередь, в учебниках истории, расценивались лишь с позиции ЦК КПСС! Даже Куликовская и Бородинская битвы не принесли желаемых результатов, в своё время, потому, что «не было руководящей и направляющей силы КПСС!» Это писалось даже в вузовских учебниках! А теперь – абсолютно тоже! Правда, смягчили негатив против царей (ввиду того, что царя Николая II святая церковь объявила великомучеником, видимо за расстрел простолюдинов 9 января 1905 года и Ленскую расправу!). Однако, во всех учебниках истории идёт восхваление нынешней власти, направляющий наш народ в «светлое будущее» (к которому нас уже посылали!) !

ГЛАВА XXVII

В этой главе де Кюстин предался рассуждениям. Он пишет о жестокостях властей по отношению к восставшим крепостным крестьянам, когда целые деревни отправлялись в Сибирь! Он отмечает, что отсутствие информации о событиях не меняет ситуации в России, ввиду необъятной территории. Он сообщает о жестокостях властей, которые пока ещё не сумели отправить в Сибирь целые губернии!
Однако большевики превзошли в этом царские власти, посадив в тюрьмы едва ли не треть страны, а сподвижники господина Ельцина – вообще умертвили половину России, без арестов и видимых расправ!
«Пропасть между рабом и господином, – пишет француз, – здесь так велика, что у последнего положительно начинает кружиться голова. Он настолько выше простых смертных, что не на шутку считает себя сделанным из иного теста, нежели другие, «простые люди» (там же, с.301)!
Естественно, такое самомнение богатых жуликов ведёт к произволу. Они даже забывают, приезжая за границу, и так там хамят, что позорят простой русский народ. А иностранцы думают, что мы все такие! Пример: недавний чемпионат Европы по футболу в Польше, где наши болельщики из «новых русских» (а поехать ныне за рубеж могут только богачи!) опозорили Россию!
Нет необходимости описывать происходящие сейчас «перемены», когда вчерашние рабы стали господами. Теперь они, презирая народ, учат нас жизни, не умея прилично себя вести в здоровом обществе!
Далее француз описал как его неожиданно охватило сильное недомогание. Зная о качестве российской медицины (какая до сих пор сохранила это свойство), он срочно выезжает из Нижнего Новгорода, спасая свою жизнь от русских врачей, и, приехав во Владимир, совершенно выздоравливает! Видимо не перенёс влажного климата…
Прибыв во Владимир, де Кюстин узнал о том, как хищнически истребляются в России леса…
Эх, жаль, что он не дожил до нашей эпохи. А то бы узнал, что нынешние власти не просто вырубают и засоряют леса, но уже взялись за городские лесопарки, истребляя, ради наживы, уникальные, реликтовые деревья. Пример – город Сельцо, Брянской области, где изуродован, по прихоти властей, местный лесопарк, а также Майский парк Бежицкого района Брянска, подвергшийся форменному глумлению при правлении губернатора Денина, который замечательно вписывается в образ Угрюм-Бурчеева и даже «медведя на воеводстве» из книг Салтыкова-Щедрина!
Смешно описание чиновнической суеты, замеченной французом, когда прошёл слух, что где-то поблизости император! Тут все заметались и чего только не делали!
Я не испытываю желания описывать всю эту «котовасию», скажу лишь, что сам имел возможность видеть подобную суету, когда в Брянск приезжал президент Путин! Какая вдруг возникла чистота! Обновили даже асфальтовые дороги и покрасили переходы свежей белой краской! Поговаривали даже, что красили зелёной краской траву, как во времена Брежнева!

ГЛАВА XXVIII

В этой заключительной главе де Кюстин подводит итоги своему путешествию и умозаключениям. Но они просто повторяют все его предыдущие мысли. Достаточно только процитировать его фразу, когда он пересёк русскую границу: «Птичка, выпорхнувшая из клетки, – пишет он, – или ускользающая из-под колокола воздушного насоса, испытывает, вероятно, меньшую радость. Я могу говорить, я могу писать, что думаю!..Я свободен!» – восклицал я про себя» (там же, с. 315).
Но особенно убийственно заключение автора. Приведу его целиком: «Когда ваши дети вздумают роптать на Францию, прошу вас, воспользуйтесь моим рецептом, скажите им: поезжайте в Россию! Это путешествие полезно для любого европейца. Каждый, близко познакомившийся с царской Россией, будет рад жить в какой угодно другой стране. Всегда полезно знать, что существует на свете государство, в котором немыслимо счастье, ибо по самой природе человек не может быть счастлив без свободы» (там же, с.316).
К этому нечего добавить. Ясно лишь одно: и сейчас происходит то же самое, и образованные, одарённые люди не имеют никакой возможности самовыражения, опутанные беспощадными чиновниками и завистливым населением.
А в целом в нынешней полуфеодальной России нет места для людей с европейским мышлением, честностью и добротой. Здесь попраны все святые чувства: любовь, красота, даже искренняя вера в Бога, ибо всё поставлено на служение власти денег!

12 января 2016 г.

АЛЕКСАНДР НЕВСКИЙ – МИФ ИЛИ РЕАЛЬНОСТЬ?
 
Образ великого князя Владимирского Александра Ярославовича тревожит умы россиян многие столетия. Церковь, царская власть, да и нынешняя, создали из этой исторической личности образ настоящего праведника, объявленного церковью во времена Петра I святым. В советское время был создан фильм, в котором великий князь Александр показан выдающимся полководцем, побеждавшим немецких агрессоров. Был даже внедрён орден «Александра Невского» «за полководческие заслуги». В нынешнее время по инициативе властей и греческой православной церкви (называемой «русской») был также создан целый сериал «Александр Невский» с полной фальсификацией исторических реалий! Потом Александр Невский стал «героем года» на основе опроса одураченных людей…
Рассмотрим же реальности на основе летописей той же православной церкви.
Прежде всего, хотелось бы отметить, что великий князь Александр Ярославович не имел прозвища «Невский», что доказывается цитатами из летописей в Приложении к настоящей статье. Это «прозвище» князь Александр приобретает лишь во время правления Ивана Грозного в XVI веке накануне Ливонской войны, а затем прочно утверждается при Петре I, когда началась война со Швецией, а князь Александр был объявлен святым.  Нужно было иметь идеологическое обоснование войны и убеждение, что русские громили шведов ещё во времена великого князя Александра.
Эту политику проводили и сталинские идеологи во время Великой Отечественной войны, спекулируя на придуманном летописцами Новгорода сражении на Чудском озере, создавая иллюзию уверенности в «исконной победе русских над немцами»!
Кстати, здесь мы находим даже идеологическое сходство России сталинской (да и нынешней) с феодальным государством! Те же идеологические манёвры и постоянная ложь!
Перейдём к исторической правде, если можно считать таковой древние летописи православной церкви, подвергнутые ныне этой же церковью ревизии.
Как ни удивительно, этот «выдающийся полководец» совсем не упомянут в древнейшем списке «Повести временных лет» – Ипатьевском! Его там совсем нет!
Мы же можем только искать сведения либо в Лаврентьевском списке, либо в более поздних, основанных на политико-конъюнктурных соображениях. Что касается Лаврентьевской летописи, то там мы можем обнаружить открытую фальсификацию. Так, ещё в досоветском издании этой летописи на с. 203, стоит звёздочка и внизу идёт пояснение: «Въ Лавр. вставленъ листъ, писанный другимъ почеркомъ крупнымъ уставомъ» (1). А «Житие…» князя – абсолютно уверенная вставка XVI века, что легко установить даже начинающему архивариусу! (2).
Итак, будущий великий князь Александр Ярославович родился около 1220 года. Поскольку его личность не интересовала современников, то эту дату точно не установить. Наиболее ранняя дата, связанная с жизнью князя Александра, относится к 1228 году и взята из Новгородской первой летописи старшего и младшего изводов. Там сообщается, что отец княжича Александра, Ярослав, ушёл из Великого Новгорода в Переяславль, а там оставил своих сыновей Фёдора и Александра со своими военачальниками (3).
Здесь же под 1239 годом сообщается, что князь Александр Ярославович женился на дочери полоцкого князя Брячеслава и венчался в Торопце, повторив эту процедуру в Великом Новгороде. Поскольку в то время русские не считали женщин за людей, имя невесты князя не упоминается (4).
Под 1240 годом сообщается о победе князя Александра над шведами, которые «с князем и епископом» (обратите внимание: ни с королем, ни с известным полководцем!, как сообщалось в русских учебниках) заняли устье Ижоры и пытались захватить всю Новгородчину (что просто смешно!). Но, слава Богу, князя Александра вовремя уведомили русские патриоты и он, поддержанный Богом, силой св.Софии и молитвами, разгромил негодяев! Особенно знаменательно, что в битве был сражён шведский воевода по имени Спиридон! (5). Таких имен, как известно, у шведов нет. Но удивительно не это. Автор сообщает, что в сражении погибло всего… 20 человек, включая истинного героя Дрочилу! Как известно всем, крупные и серьёзные сражения, особенно со стороны самоотверженных русских, уносят в могилу многие тысячи героев! Что же это тогда за битва? Поэтому есть все основания подозревать автора тех строк в фальсификации.
Как дальше повествует летопись, князь Александр поссорился с новгородцами (и это после «легендарной» победы на Неве! Видимо, новгородцы ни в грош не ставили эту «победу»!) и ушёл из Новгорода к отцу в Переяславль. Но тут нагрянули злополучные немцы и ограбили Новгородчину. Поскольку некому было защищать богатейший город Руси, новгородцы вновь позвали князя Александра к себе на правление (6).
Александр Ярославович полностью оправдал их «доверие» и в 1241 году выбил немцев из захваченного ими городка Копорье, взял много пленных, с которыми поступил «по своей воле», а предателей из местных племён казнил (7).
Под 1242 годом эта летопись сообщает о битве на Чудском озере 5 апреля. Как оказалось, немцам противостоял только полк князя Александра Ярославовича! Они попытались пробить этот полк известной по учебнику «свиньёй», но завязли и были разгромлены. О том, что немцы постоянно «вязли» мы знаем и из современных школьных учебников! Немцы, которые живут в десятки тысяч раз лучше, чем мы, оказывается, просто неумехи и дурачки! (А может, всё обстоит наоборот?). Впрочем, это уже российские традиции. Вернёмся же к летописи. Там сообщается, что немцев погибло 400 человек, их союзников, некой «чуди» – без числа! 50 немцев попали в плен! И это – грандиозная битва! Даже по тем временам эти цифры смехотворны! Это была (если была!) просто стычка!  (8).
Под 1246 годом сообщается, что князь Александр поехал в Орду (9) на поклон к «царю», который в ту пору был реальным главой «Давлет эт Кыпчак», как называлось государство, в состав которого входила завоёванная татарами Русь. И лишь в 1250 году он вернулся назад в Великий Новгород, вызвав «великую радость»(10).
Вскоре князь Александр ушёл из Новгорода и посадил там своего сына Василия. Но новгородцы, так «любившие» князя Александра, в 1255 году изгоняют его сына из города. Любимый новгородцами Александр Ярославович идёт с войском на свой «родной» город, изгоняет некого несчастного Онанию, посадника, ставшего «козлом отпущения», и вновь управляет великим городом (11).
Под 1256 годом там же сообщается, что князь Александр совершил набег на Емъ (побережье Балтийского моря) на шведов и разгромил их (12). 
В 1257 году татары захотели установить твёрдую дань для Новгорода. Однако новгородцы, вопреки воле князя Александра, взбунтовались и откупились лишь «дарами». В то же время сын князя Александра, Василий, к тому времени новгородский князь, несогласный с протатарской позицией отца, покинул Новгород и бежал в Псков. Александр Ярославович немедленно вернулся в Новгород, заставил псковичей выдать его сына Василия с боярами и зверски расправился над «дурными советчиками сына»: отрезал носы, выкалывал глаза и т.д. То есть поступал так, как это делали типичные российские руководители! (13).
В 1259 году князь Александр, беспрекословно выполняя указания татарского хана, привёл на Русь баскаков и успешно на сей раз провёл перепись населения Великого Новгорода(14). Теперь дань была действительно жестокой, на уровне современных налогов и ЖКХ! Но князя это особенно, как и нынешних правителей, не беспокоило: не ему же платить!
В 1262 году князь Александр был вызван к хану Берке, который знал о недовольстве русских непомерной данью и подозревал Александра Ярославовича в неверности Орде (15).
В 1263 году Александр Ярославович уехал больным из Орды и, прибыв в родной Городец, скончался ночью 14 ноября (16).
Есть многие разночтения. Так известная Чудская «битва» скромно умомянута в Псковской летописи, авторы которой были куда ближе к событиям, под 1 апреля 1242 года! (17)
Можно и сомневаться в «святости» великого князя Александра Ярославовича. Достаточно только вспомнить его конфликт со старшим братом Андреем, у которого он отнял великое княжение, посредством натравливания татар на него, что привело к гибели множества русских людей и супруги его родного брата! (18)
Конечно, можно много говорить о якобы «злодеяниях» князя Александра Ярославовича, однако следовало бы не забывать, что всё то происходило в другую эпоху, когда представления о нравственности были иными.
И, тем не менее, есть общечеловеческие ценности, которые всегда были, есть и будут! В том числе талмудо-библейские! Вот, если рассматривать это, князь Александр Ярославович, которому почти через 300 лет придумали прозвище «Невский», никак не вписывается в святые!
Доказательством тому может быть даже христианская истина. Как известно из священных книг, гром и молния, есть кара Господня, которую несёт св. Илия! Так вот. В 1491 году, как повествуют многие русские летописи (например, 19) , в городе Владимире молния ударила в церковь, где был погребён князь Александр Ярославович. Его прах сгорел! Что ещё нужно, чтобы доказывать греховность человека, возведённого в святые?!   
Литература.
1. Лаврентьевская и Троицкая летописи. Санктпетербургъ.Типография Эдуарда Праца. 1846. ПСРЛ, т.1,список 1-й половины XIV века, с.203,;
2. Там же, с. 206;
3. Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов. Издательство Академии Наук СССР, Москва-Ленинград, 1950 г., с.66;
4. Там же, с. 77;
5. Там же;
6. Там же, с.78;
7. Там же;
8. Там же;
9. Там же, с.79;
10. Там же, с.80;
11. Там же; с. 81;
12. Там же;
13. Там же, с.82 ;
14. Там же, с.83;
15. Там же;
16. Там же, с.84;
17. Псковские м софийские летописи.Санктпетербургъ.Типография Эдуарда Праца, 1851 год, Псковская вторая летопись (конец XV – начало XVI), с10;
18. Летописный сборник, именуемый Патриаршей или Никоновской летописью, ПСРЛ. т.10, Санктпетербургъ, 1885 год, с.139, сведения об этом есть и в более древних летописных списках;
19. Симеоновская летопись, ПСРЛ, т.18, с.274.
Июнь 2018 г.

БЫЛ ЛИ ЛЕНИН ШПИОНОМ?

Опубликованные летом 1917 года в российских газетах статьи о Ленине потрясли общественность (тогда ещё у нас была общественность!). Основная суть заключалась в следующем:  в марте 1917 года из Швейцарии через Германию (где в это время все русские томились в тюрьмах и лагерях) в специальном поезде выехали  «на родину» большевики.
Через видного ленинского соратника, большевика Парвуса, агента германской разведки, знаменитые революционеры заключили соглашение о развале России, о диверсионных актах по ликвидации русской армии, государства, приведении России в состояние неконкурентной способности по отношению к Германии и создании условий для постепенного превращения России в колонию Германии. Для этого большевикам выделялись десятки миллионов германских марок золотом, продовольствие, товары первой необходимости для подкупа сторонников. В обмен германская разведка обещала большевикам помочь овладеть властью. 
Когда эти  сведения стали достоянием общественности, Временное правительство предложило Ленину оправдаться гласно перед судом. Но тот, несмотря на гарантии безопасности, на суд не явился и сбежал на ст.Разлив, где и скрывался.
В марте 1918 года те сведения, которые почти год назад сообщались в газетах о Ленине, практически подтвердились.
Заключением Брестского мира Ленин фактически отдал Германии всю Украину, Белоруссию, Крым, потопил Черноморский флот. Днепр стал внутренней рекой Рейха! Поехали на Запад вагоны с народным добром. Российская армия больше не существовала.
Выполняя волю своих хозяев, большевики начали компанию массовой травли русского офицерства. Уже в начале 1918 года в Петрограде большевики пригласили многих русских офицеров, не имевших никакого отношения к политике и контрреволюции, на так называемую «перерегистрацию». Когда законопослушные люди явились – их ожидали нечеловеческие муки и зверские убийства, организованные патологическими садистами Лениным и Дзержинским.
Расстрел демонстраций в защиту Учредительного собрания, массовые убийства рабочих в Ярославле, Астрахани и других городах в 1918 году окончательно способствовали развалу государства и началу гражданской войны.
Особенно зверствовали ленинские изверги на Дону. Постановлением ВЦИК донское казачество было объявлено вне закона, затем это положение было распространено на другие регионы.
Почему именно казачество ненавидели большевики?
Дело в том, что казаки были исконной опорой русской государственности, традиций, культуры. Без искоренения этого большевики никак не могли упрочить свою власть.
Здесь творился самый настоящий геноцид! Убивали женщин, стариков, детей, убивали всех, кто мог воспрепятствовать этому! По воспоминаниям самих участников тех убийств, зверства были столь ужасны и циничны, что их просто страшно приводить! Впоследствии факты об этих злодеяниях всячески умалчивались в советской печати, даже знаменитый командарм Миронов, герой гражданской войны, попытавшийся защитить казачество, был убит в большевистской тюрьме в 1921 году.
Так бы и продолжалась вакханалия зверств (в дальнейшем большевики стали убивать людей в тюрьмах, чтобы народ не знал), способствующих развалу России, если бы Антанта не разгромила Германию. По условиям перемирия, немцы должны были оставить все оккупированные территории. Воспользовавшись этим, большевики объявили Брестский мир «гениальным творчеством Ленина», «временным вынужденным шагом» и потом занесли эти выводы во все школьные  учебники, формируя из россиян дурачков! Факты шпионажа и диверсий в пользу Германии стали всячески замалчиваться, а всех связанных с ними постепенно тайно убили.
Но даже и разгом Германии не положил конец преступным связям правящих Россией шпионов-большевиков!
Вопреки Версальскому миру, по которому Германия не имела права создавать свои стратегические вооружённые силы, Ленин предложил в 1920 году создавать Рейхсвер на территории России.
Так, уже в этом году, по Раппальскому соглашению, в районах городов Липецк и Нижний Новгород стали строиться военные базы по созданию германских танковых и авиационных частей. В Поволжье формировались секретные части по химическим вооружениям.
В 1933 году Германия с помощью коммунистического руководства СССР не только полностью восстановила , но и умножила свои вооружённые силы.
Немецкий генерал фон Сект с благодарностью обращался к коммунистическому руководству в Москву за этот дар. А нацистские политики смеялись: мир не знал таких примеров масштабной подготовки армии врага на своей территории!
Теперь-то мир уже хорошо знает суть всей истории. «Ожили» бундесархивы. Стало документально известно, что связной Ленина с германским Генштабом большевик Парвус был платным агентом немецкой разведки! Установлено, что Октябрьский переворот 1917 года обошёлся Германии в 40 миллионов марок, что сразу объяснило парадокс прихода к власти непопулярных экстремистов-большевиков!
Доказано, что уже с 1915 года большевики  совершали акты диверсий против Российского государства, а лично Ленин – акты государственной измены! Поэтому очень печально, что есть у нас ещё люди, которые верят в идеи и политику предателя Отечества.

1992 год.
 


МУЖИЦКИЙ ГОСУДАРЬ

ОТЗЫВ НА КНИГУ А.КОРЖАКОВА «БОРИС ЕЛЬЦИН: ОТ РАССВЕТА ДО ЗАКАТА»

ВСТУПЛЕНИЕ.

Когда настоящая книга вышла в свет, я не придал этому событию серьёзного значения, поскольку считал, что автор – соратник Ельцина, человека, похитившего нашу демократию, опозорившего Россию своим беспрецедентно хамским поведением за рубежом, отнявшего у народа надежду на светлое будущее и насадившего в России диктаторский режим с полным бесправием населения. Но, прочитав начало книги, я заинтересовался! Оказалось, что автор откровенно обличает изменника и не гнушается собственной самокритики! Такое явление в мемуарной литературе – дело довольно редкостное! Поэтому я решил не только прочитать книгу полностью, но и попытался дать развёрнутый анализ генезиса псевдодемократической власти, приведшей Россию к катастрофе. И я не ошибся: в книге беспощадно разоблачается развратный, грязный и бесчеловечный режим, абсолютно полностью высвеченный автором.
В ПРЕДИСЛОВИИ Александр Коржаков сообщает, что написал честные и откровенные мемуары о Ельцине и не коснулся только тем «про ГКЧП, созданное по указанию Ельцина весной 96-го, назначение Дмитрия Якубовского, финансирование семьи президента…».
Весьма странно, что эти названные темы, особенно интересные для публики, поскольку до сих пор не преданы огласке, автор побоялся затронуть!
В конце он пишет: «Может, эти события вместе с неиспользованными архивными материалами лягут в основу следующей книги».
Это позволяет сделать вывод, что автор либо боялся преследования за разглашение столь секретных материалов, либо просто шантажировал ельцинский антинародный клан с целью получить какую-то выгоду от молчания!
К таким выводам могут привести именно эти загадочные слова самого господина Коржакова. Последующий анализ этой пространной книги может подтвердить и эти скоропалительные выводы, и дать ответ на вопрос: искренен ли автор. 

ГЛАВА 1. ОТСТАВКА

Здесь автор сообщает, как разворовывали федеральные денежные средства в валюте и вывозили за рубеж. История началась с того, что 19 июня возле предвыборного штаба Ельцина милиция задержала неких граждан – Евстафьева и Лисовского, членов предвыборного штаба Ельцина – с ящиком, в котором находилось полмиллиона американских долларов.
Как начальник личной охраны президента, Коржаков, получив от Ельцина задание контролировать утечку валюты, занялся этим делом. Он довёл до сведения начальника ФСБ Барсукова, и они совместно стали разбираться, начав с допроса задержанных.
В это время в дело вмешалась дочь Ельцина, Татьяна, которая истерично требовала по телефону освободить расхитителей. Ею руководил господин Березовский. 
Он прославился тем, что в своё время разорил множество акционеров, вкладывавших деньги в строительство нового автомобильного завода. Этот завод не построили, а деньги акционеров Березовский присвоил себе. По мнению Коржакова, профессиональный бандит и жулик Березовский был повинен и в убийстве Владислава Листьева, известного тележурналиста, стоявшего на пути Березовского, захватившего телеканал ОРТ. Особенно было возмутительно то, что Березовский, гражданин Израиля, вскоре был назначен в Совет Безопасности России, а потом и возглавил этот очень высокий государственный орган! Было ясно, что ключевые посты в государстве стали занимать сомнительные личности!
Коржаков был возмущён поведением Березовского и отказал по телефону госпоже Дьяченко, дочери Ельцина, в выполнении распоряжений Березовского.
На это Дьяченко пригрозила разбудить своего отца.
Ночью 20 июня на телеканале НТВ ведущий политических программ Киселёв пытался напугать народ, что якобы совершён новый «государственный переворот», упоминая якобы репрессированных Евстафьева и Лисовского, обычных сообщников воров, растаскивающих казну.
Эту версию «государственного переворота» придумали Березовский со своими сообщниками: Немцовым, Гусинским, Чубайсом, Лесиным, Киселёвым, Татьяной Дьяченко и другими.
Затем начались атаки на главу ФСБ Барсукова. Ему попеременно звонили Наина Иосифовна Ельцина, жена президента, глава правительства В.Черномырдин и, наконец, сам А.Чубайс, разоритель россиян. Все они требовали немедленного освобождения арестованных воров! Автор пишет: «Он [А.Б.Чубайс – К.С.] с маниакальной настойчивостью повторял одно и то же: – Отпустите Евстафьева, предали президента…».
В конце концов, пришлось отпустить задержанных.
В кабинете президента автор и М.Барсуков встретились с Ельциным. Он выглядел усталым, невыспавшимся, поскольку «Наина Иосифовна и Татьяна [жена и дочь президента Ельцина – К.С.] всю ночь президента накручивали», требуя наказания для Коржакова.
Ельцин спокойно  выслушал Барсукова и Коржакова и высказал свою озабоченность «шумом» в прессе. Последовала рекомендация успокоить того, кто это устроил, то есть Березовского.
Как ни странно, но Коржаков не считает нужным конкретно сказать, кто произнёс те или иные слова. Он утверждает, что сказали «мы»!
Например, эту фразу, успокоившую Ельцина: «Ведь никто, кроме нас, не знает, что на самом деле произошло. Документы все тоже у нас. А мы никому ничего не скажем».
Прямо как у воров: всё делается «втихоря», дабы народ не узнал!
История закончилась тем, что в кабинет Коржакова, сидевшего вместе с Барсуковым, позвонил Ельцин и потребовал их отставки. Они немедленно написали рапорта об увольнении. Ельцин, накачанный чубайсовцами, выступил по телевидению и сообщив об увольнении «виновников скандала в благородном [читайте: воровском – К.С.] семействе», добавил: «…они много на себя брали и мало отдавали».
Интересно было, как воспринял это происшествие простой народ. Так, мать Коржакова сказала: «Вы брали много, но надо было делиться, им тоже давать, может, тогда президент вас бы и не выгнал». Примерно также рассудили и простодушные соседи его матери: «Коржаков жил хорошо, надо было и Ельцину немного дать. Президент-то бедный, он картошку сам сажает и копает. У него ничего нет!».
Этой фразой автор полностью показал мыслительные способности большинства населения России, понимающего только выгоду и обогащение, как двигатели власти!
В то же время ликовал Анатолий Чубайс, активно включившийся в травлю своих, уже уволенных, соперников. Он устраивал выступления по телевидению, смаковал свою «победу» на пресс-конференции, чем якобы «раздражал» господина Ельцина, который лицемерно потребовал «отстранить Чубайса от избирательной компании».
Сам Коржаков попытался связаться с Ельциным через его ординарца Анатолия Кузнецова. Но когда Ельцин прочитал письмо Коржакова, да ещё узнал, что тот пока пребывает в своём кабинете в Кремле, он пришёл в страшную ярость, требуя лишить автора всех льгот и даже удостоверения, крича, что не желает больше ничего о нём слышать. Вот каким был на деле «добродушный» Ельцин: коварным, злобным и мстительным! В конце концов, у него случился очередной инфаркт, пятый по счёту, как считал автор. И это произошло за 7 дней до второго тура выборов! Вот как на деле наш народ «избирает» президента! Да кто бы в реалиях голосовал за столь тяжко больного?!
В больнице автор встретился с дочерью Ельцина Татьяной, которая, чувствуя беду, сказала лишь скромное: «Здрасьте!»
А вот Наина Иосифовна Ельцина прокричала «надрывным голосом»: «Это вы во всем виноваты с Барсуковым!»
Автор же «жёстко, сквозь зубы, возразил: «Нет, это вы виноваты, что связались с Березовским и Чубайсом».
Коржаков и Барсуков продолжали жить, как и прежде. Ходили по вечерам в Президентский клуб поиграть в теннис. Но и здесь им не было покоя. По распоряжению верного соратника Ельцина Виктора Черномырдина им предложили навсегда покинуть и клуб, созданный автором!
Затем состоялись выборы. И на избирательном участке к автору подошла американка, спросив, за кого он будет голосовать. – За Ельцина, – якобы сказал автор. А на вопрос, каково состояние Ельцина, солгал, что ничего об этом не знает!
Итак, несмотря на свою «справедливость» и «правдивость», автор всё-таки сделал выбор в пользу «живого трупа», что доказывает его реальную «любовь» к России и народу!
 
ГЛАВА 2. НАИВНОЕ ВРЕМЯ

БРАТЬЯ СЕДЫЕ

Автор сообщает о своих мечтах стать лётчиком. Но ввиду высокого роста, не соответствовавшего авиа требованиям, решил обратиться к КГБ. То есть к карательной структуре, уничтожавшей народонаселение! «Туда по крайней мере принимали с любым ростом».
Описывая свою семью, автор упомянул деда Капитона, который, якобы по фотографии был царским унтер-офицером!
Это классическая информация тех лет! Например, бывший брянский губернатор Денин считал своего деда унтер-офицером. А при проверке он оказался простым крестьянином, не служившим в армии. Даже мой отец считал, что его отец тоже был унтер-офицером, но во время войны у него был вообще непризывной возраст!
То есть, информация сомнительная!
Далее автор описывает, как они жили в семье при бедности, как рождались дети, как нуждались в средствах его родители, беспрерывно меняя квартиры в сторону улучшения.
Что касается школьных лет автора, то он пишет: «Я до сих пор с улыбкой и теплотой вспоминаю школьные годы».
Далее автор описал школьные годы, где всё было прекрасно. Как он ездил с классом в Причерноморье, принимал участие в экскурсиях типа «По следам Таманской армии». И его воспоминания о школе сохранились, как лучшие, на всю жизнь.
Его женой стала Ирина, его одноклассница с 9-го класса, и они, вопреки обычным традициям неудачных женитьб одноклассников, жили «дружно, сохраняя добрые отношения, заложенные ещё в школе».
Эти «добрые отношения» особенно ярко проявляются в том, что автор в дальнейшем почти не упоминает «любимую» супругу!
Любопытна следующая фраза автора: «Я надеялся, что закончу школу с медалью, но из-за досадного недоразумения на экзамене по физике – зачем-то стал замысловато решать простую задачу – получил тройку».
Таковое вызывает странные мысли. Ученику, претендовавшему на медаль, ставят  на экзамене «тройку»! Да такое может быть лишь в фантазиях! Тем более, что я жил в это время и знал, как ставят оценки медалистам! Думаю, что это – неправда!
Далее автор описывает свои спортивные достижения во время учёбы в школе. Он настолько был талантлив, что даже был приглашён в ЦСКА, однако далее об этом ничего не сообщается.
После школы Коржаков пытался поступить в МАТИ, но, по его собственному признанию, «получил плохую отметку на первом же экзамене».
Тогда он поступил, по уговору друзей, на вечернее отделение другого, энергетического института, «на перспективную специальность, связанную с лазерами».
Очень любопытно, что же это были у него за «друзья», если обычно после окончания школы все забывают о прошлом и плевать хотели на своих одноклассников! Поэтому написанное – лирика!
Но поскольку автор поступил на вечернее отделение ВУЗа, ему надо было работать. И он правдиво сообщает, что устроился киномехаником за скромную плату.
Далее, не объясняя ничего, автор сообщает о необходимости поездки в составе некоего «Динамо» на спортивные сборы в Ворошиловград.
По приезду из этого турне автор «осознал», что обучение в том ВУЗе – не его!
Любопытно, как автор сам описывает эти чувства. «После поездки пришёл через полтора месяца на занятия: сижу в чужом коллективе, ничего не знаю, смысл лекций не улавливаю. Стал брать конспекты у ребят, навёрстывать упущенное. Но не было желания учиться в этом институте, потому я его и бросил».
Автор сообщает, что боялся сказать об уходе из института своим родителям. В отчаянии он проводил то время в метро, где читал «Дюма, детективы и другие интересные книги». Это также говорит о том, что автор «не хватал звёзды с неба».
Два месяца он слонялся так без дела, пока некий приятель не предложил ему работу на электромашиностроительном заводе «Памяти революции 1905 года». На лёгкую работу его не приняли, и он пошёл в сварочный цех, где у него всё получалось. А после похвалы в местной многотиражке его родители приняли случившееся, как неизбежное зло.
Далее автор вспоминает о своём детстве, касательно драк. Там он «дал в морду» школьному авторитету-хулигану и стал уважаемым парнем! Это вполне реально, ибо я сам претерпел в жизни подобное!
В новой же жизни происходит удивительное. Простой парень, работающий на заводе и играющий за коллектив в волейбол (автор не поясняет, за какой коллектив, и остаётся только догадываться, что за «Динамо»), получает предложение от мужа Галины Николаевны Волковой, спортсменки с мировым именем, служить в армии в Кремле!
В конечном счёте, «состоялись трогательные проводы в армию». «Ирина обещала меня ждать», – отмечает автор.
Так «случайно», как «простой человек», господин Коржаков оказался в Кремлёвском полку. Он с восхищением описывает свою службу. По его мнению, «Кремлёвский полк – один из самых боеспособных полков в российской армии».
Но вся Россия знает, что это не так и что самыми боеспособными частями являются военные десантники (ВДВ). Но пусть это останется на совести автора!
В процессе службы автор совсем не курил, как он сообщает, несмотря на то, что это не уважалось. Впоследствии ему это пригодилось: «Борис Николаевич тоже не курил, не выносил и табачного дыма».
Далее автор описал свою жизнь сразу же после службы а армии. Он «скромно» женился на уже упомянутой Ирине: на свадьбе было «всего» 80 человек!
Затем Коржаков перешёл в «бедную» трёхкомнатную квартиру родителей своей молодой жены, получил «случайное» приглашение служить в КГБ и «случайно «решил остаться на службе в Кремле, в подразделении, которое занималось негласной охраной», то есть в самой перспективной кремлёвской элите. 
Там «его друзья» посоветовали ему, скромному человеку, вступить в КПСС. И он удовлетворил их просьбу.
В подразделении «негласной охраны» Коржаков прослужил около восьми лет. А после поступления на службу в Кремль его семью посетили чекисты, побеседовавшие с его родителями, о которых у них осталась «неизгладимая память».
Автор пишет, что получил первое офицерское звание – младший лейтенант – через восемь месяцев после начала службы в Кремле. Вскоре он стал лейтенантом, а вот старшего лейтенанта ему долго не давали – шесть лет – «из-за строптивости».
Но это – не аргумент! Строптивость в КГБ была недопустима, и это – пустые слова!
Неожиданно, автор сообщает, что в 1975 году он поступил на заочное отделение Всесоюзного юридического института, и его семья крайне бедствовала. «Машина, новая квартира, подрастающие дочки… Приходилось постоянно занимать деньги. Их катастрофически не хватало».
Положение улучшила война в Афганистане. КГБ охранял Бабрака Кармаля. Смена состояла из 10 человек. «Никто, конечно, – сообщает Коржаков, – в глубине души не чувствовал что исполняет интернациональный долг на этой войне, – все ездили в Афганистан, чтобы заработать. Другой возможности поправить материальное состояние просто не было».
Я думаю, нет необходимости комментировать цинизм этих правдивых слов! Кто-то погибал, а кто-то «поправлял своё материальное положение»!
Вот и Коржаков подошёл к своему начальнику с просьбой: «Хочу подзаработать, тяжко стало!».
Там он пробыл полгода, не рискуя ничем. Зато стал участником афганской войны и сразу же после смерти Брежнева был «приглашён» в личную охрану Ю.В.Андропова, которого боготворил.
После смерти Андропова автор побыл охранником у четы Горбачёвых «недели две». Он сообщает, что особенно щепетильной к охране была Раиса Максимовна Горбачёва, которая считала круги обхода охранников, после чего задавала им вопросы, и если они неправильно отвечали, увольняла их. «Основным критерием отбора у Раисы Максимовны считалась внешность».
Судя по всему, ни внешность, ни «подсчёт кругов» автора Раисе Максимовне, считавшей себя царицей, не подходили.
В конечном счёте Коржаков «вернулся в своё подразделение».
Как «ветеран» Афганистана кагэбист Коржаков стал периодически ездить за границу. Так, он побывал с господином Соломенцевым, членом Политбюро ЦК КПСС, в Париже, назвав этот город самым красивым городом в мире. Затем он побывал в Лондоне накануне встречи Горбачёва с местными властями. Побывал он и в Швейцарии, где впервые увидел Рональда Рейгана. Здесь же он сообщил, что именно там теперь проживает его дочь Галина, работающая зубным техником – истинная «патриотка» России, как, видимо, и её отец!
В пространном сообщении о гастрономических проблемах личных охранников, автор сообщил, что стал полнеть, и ему предложили работать «у Бориса Николаевича Ельцина».
Видите, как всё просто. Человек из народа своим трудом добился высот и «при Николае и при Саше сохранил доходы наши», как отмечал В.В.Маяковский.
  А вот причём здесь название раздела «Братья Седые» - мне так и не понять! Возможно, автор имел в виду своих соратников, поседевших от наград и чинов?

ЗНАКОМСТВО

Здесь автор сообщает о том, как возвышался Ельцин.
«Переехать из Свердловска в Москву Ельцина уговаривали Лигачев и Горбачев». Ельцин долгое время колебался, но был вынужден уступить «партийной дисциплине». От начальника строительного отдела ЦК КПСС он вырос сначала до секретаря ЦК КПСС, а потом и до Первого секретаря Московского  горкома КПСС. То есть, фактически, стал главой Москвы! Вот тогда автор и познакомился с ним.
30 декабря 1985 года Ельцин вызвал его и предложил рассказать ему о себе. Автор подробно изложил «анкетные данные».
«Ну что ж, будем работать вместе, – сказал Борис Николаевич. – Встречайте Новый год дома, а потом заступайте».
И уже с 1 января 1986 года автор стал охранять Ельцина. Вскоре у Ельцина появился помощник – Виктор Васильевич Илюшин, ранее работавший в Свердловске и переведённый в Москву в аппарат ЦК. Когда Ельцин перевёл его к себе в горком партии, он потерял многие льготы, ибо работникам горкома выделялись менее роскошные виллы, чем работникам ЦК, они вообще котировались скромней.
Илюшин постоянно жаловался на «скромную жизнь», но перед Ельциным заискивал и старался показать, как он того любит! И в это все поверили. Когда же Ельцин впал в немилость у Горбачева, Илюшин первым критиковал его! Как станет ясно в дальнейшем, такая позиция была характерна для ведущих коммунистов!
Автор в это время был в звании капитана, но назначение в охрану Ельцина, на подполковничью должность, вполне его устраивало.
«Личные отношения Борис Николаевич сразу ограничил жёсткими рамками. Всех называл только на «вы», разговаривал кратко и строго: – Поехали! Подать машину в такое-то время. Позвоните туда-то. Доложите об исполнении и т.п.»
На левой руке Ельцина не хватало трёх пальцев, и он страдал манией, что ему отхватят оставшиеся пальцы автомобильной дверью.
Поэтому, когда однажды автор громко хлопнул дверцей автомобиля, Ельцин сделал ему первое замечание: «Вы мне когда-нибудь отхлопните пальцы».
«Меня не удивляло, – пишет автор, – что Борис Николаевич вёл себя как настоящий партийный деспот. Практически у всех партийных товарищей такого высокого уровня был одинаковый стиль поведения с подчинёнными. Я бы больше поразился, если бы заметил у него интеллигентские манеры».
Этим сообщением автор показывает, какие у нас бездушные и чёрствые руководители. Впрочем, судя по написанному автором, он и сам был таким!
«Когда Ельцин приходил домой, – пишет далее автор, – дети и жена стояли навытяжку. К папочке кидались, раздевали его, переобували. Он только сам руки поднимал».
Ельцин был спортивным человеком, занимался прогулками на лыжах, любил париться в бане. Его глава охраны – Юрий Фёдорович Кожухов – приучил его посещать спорткомплекс на Ленинских горах. Там Ельцин пристрастился играть в теннис. Автор был благодарен Кожухову за то, что он выбрал своими заместителями его и Виктора Суздалева. «Суздалева в 89-м уволили из КГБ фактически из-за меня, – пишет автор, – я общался с опальным Ельциным, а Виктор – со мной».
Далее Коржаков сообщает любопытные сведения об общении Ельцина с тогдашним Генсеком Горбачёвым.
«Горбачёва на первых порах Борис Николаевич боготворил, – пишет автор. – У него с Генеральным секретарём ЦК КПСС была прямая связь – отдельный телефонный аппарат. И если этот телефон звонил, Ельцин бежал к нему сломя голову».
Автор отмечает, что постепенно звонки Горбачёва к Ельцину становились всё реже. Одновременно Коржаков называет Ельцина – лицемера и партийного оборотня ; «убеждённым коммунистом», «самым искренним членом партии», что вызывает глубокие сомнения в искренности самого автора!
Вместе с тем Ельцин показан грубым, невежественным человеком, оскорблявшим в самой резкой форме своих подчинённых, унижая их человеческое достоинство!
«Ругал и понимал, что униженный ответить на равных ему не может».
Автор привёл ещё пример, как Ельцин уволил с работы целый ряд руководителей в 1995 году после чеченского теракта в Будённовске, грубо оскорбив их!
Эта фраза показывает, какие люди управляют нами: трусы, «терпилы», неспособные даже за себя постоять!
Хотя никто не препятствовал им ответить тем же! Боялись потерять богатую «кормушку»! А ведь Ельцин был и не князь, и не царь, чтобы прощать оскорбления!
Хотелось бы отметить, что я, например, в жизни никогда не позволял хамить мне и адекватно одёргивал зарвавшихся начальников довольно высокого ранга, что вызывало ужас у окружающих, но серьёзных последствий для меня это не имело! Что поделать: рабский народ! Видимо, таковым был и автор настоящей книги. Ему просто дико, чтобы кто-то проявил своё человеческое достоинство, продаваемое за льготы и материальные ценности! Отсюда и бедность и рабское положение россиян!
Коржаков припомнил даже, как прогуливался охранник с «одним» высокопоставленным начальником и тот, презирая сопровождающего с шумом испортил воздух! Оставалось только помочиться ему за воротник! Насколько же наш народ терпелив!
Партийные «бонзы», по мнению автора, были далеки от идеала. «[В них – К.С.] увидел я людей не самых умных, не самых талантливых, а порой даже маловоспитанных».
Мне тоже довелось встречаться с высокопоставленными партийными боссами, включая кремлёвских. И я очень сильно разочаровался, когда обнаружил, что они – невероятно глупые люди! Поэтому надо признать эти слова автора искренними: после 1917 года нами управляли настоящие «пролетарии» (в интеллектуальном смысле)!
Но к Ельцину автор эти взгляды не относил. По его мнению, Ельцин был корректен по отношению к нему, называл его на «вы». Сначала – просто Александром, а через три года и Александром Васильевичем!
Это как-то не увязывается с предыдущими примерами грубости и хамства Ельцина! Получается, что если тот уважительно относится к Коржакову, оскорбляя прочих людей, то это уже признаки высокой культуры и интеллигентности!
Но мы все прекрасно видели грубое поведение Ельцина на экранах телевизоров и слышали его «фирменное»: «Ан гаварит шта…».
А вот ещё один признак грубости Ельцина, противоречащий предыдущей авторской хвале.
Ельцин ежедневно куда-нибудь выезжал. Однажды он прибыл на какую-то стройку, ему понравилась работа, и он наградил одного из строителей часами, которые отнял у своего подчинённого из группы сопровождения!
«Жест этот, – по мнению автора, – предполагал исторический смысл: первый секретарь поощрял «своими» часами отличившихся тружеников почти так же, как командарм своих солдат – за боевые заслуги в Великую Отечественную».
Помимо таких проявлений щедрости, Ельцин стремился показать, что никогда не хочет жить за чужой счёт! Каждый день жена клала ему в карман один червонец, и он периодически расплачивался им, например, за обед. «Хотя обед мог стоить и два червонца». Складывалось впечатление о его исключительной скромности! Так господин Ельцин «играл на публику».
Ельцин всегда тщательно готовился к визитам. Обладал прекрасной памятью и абсолютно точно запоминал многие цифры! Будучи выходцем из провинции, он скептически относился к москвичам, не считая их элитой России.
Будучи первым секретарём горкома КПСС Москвы, он любил посещать продовольственные магазины, задавая сразу же следующий вопрос: «Сколько в продаже сортов мяса? Сколько наименований молочной продукции?».
В результате все магазины по правительственной трассе стали улучшать ассортимент продукции. Но случались и курьёзы.
В одном из магазинов продавщица, не узнав Ельцина, сказала: «Шёл бы ты отсюда…». Прибежавший на шум директор пришёл в ужас. Ельцин же невозмутимо поучал персонал магазина, как надо работать! Так он «наводил порядок» в Москве, как делал это и Свердловске, где, благодаря его «наездам» блат и кумовство так не процветали, как это случилось с приходом нового первого секретаря обкома в Свердловске.
Завершается раздел следующими словами автора: «И когда мы приезжали на торжественное открытие детского сада или какого-то предприятия, Борис Николаевич произносил убедительную речь. Ему верили. Мы тоже верили, что его энергия, работоспособность могут изменить жизнь к лучшему. Наивными мы были в то время».
Ну, в наивность автора верится с трудом! Вряд ли бы такой человек добрался до звания кремлёвского генерала! А наивным для видимости почему бы не быть, имея роскошные виллы, полное материальное обеспечение и вольготную жизнь, не входящую ни в какое сравнение с рабским, полунищим простонародьем!
Зато создавался определённый «имидж» «доброго царя-батюшки», любящего родину и народ!

ПЕРВЫЙ ОТПУСК

Здесь автор сообщает, что в мае 1986 года он ездил с семьёй Ельцина в Пицунду во время отпуска. Он поближе познакомился с будущим президентом и заметил, что вызвал зависть и ревность со стороны Кожухова, которого, в свою очередь, подстрекал к этому В.Илюшин, будущий первый вице-премьер правительства России в 1996 году.
«И для это были причины, – пишет автор. – Мы приезжали с Борисом Николаевичем на работу очень рано. Магазины открывались в восемь. Мы в них заезжали, Ельцин делал замечания – я записывал. И сразу же на работу – в МГК. Илюшин так рано не приходил, поэтому я сам звонил секретарю горкома по торговле, сообщая об итогах утренних проверок».
Илюшин же приходил позже и раздражался, что они на работе раньше его.
Ельцин же спал немного: всего «четыре – пять часов в сутки», и днём чувствовал себя неуверенно без работы.
Автор считает такой кратковременный сон признаком гениальности человека и признаётся, что из-за этого сам «вынужден был спать по пять часов в день».
Автор сообщает, что Илюшин наябедничал на него Кожухову, что он, якобы «лезет не в свои дела». Они совместно клеветали на него Ельцину, и Кожухов прямо сказал, что выбрал в охранники Суздалева и его просто случайно, ибо все десять офицеров КГБ, в том числе они, были доносчиками.
Ельцин не любил слушать радио. Видимо хорошо знал, насколько информация оттуда лжива! Но однажды, когда Коржаков включил ему для прослушивания песню Анны Герман, он остался доволен. У Ельцина были серьёзные проблемы с музыкальным слухом, но все делали вид, что этого не замечают.
«Зато чувство ритма у Ельцина было развито нормально, – пишет далее автор. – Оттого он неплохо играл на ложках. Этими ложками шеф мог кого угодно замучить. Даже во время официальных визитов требовал: –  Дайте ложки!».
Надо бы отметить, что чувство ритма присуще даже животным. Например, зайцы обожают бить лапками по барабану!
«Ельцин родился в деревне Бутка, и там, видимо, играть на ложках было престижно» – сообщает автор. Вот вам и объявился «крестьянский царь»!
«Единственная песня, – по мнению автора, – которую Борис Николаевич знал от начала до конца, была «Тонкая рябина». Мы её выучили благодаря президенту Казахстана  – ехали как-то с Назарбаевым в машине от аэропорта до его резиденции «Боровое» часа два и разучивали слова – повторили песню раз пятьдесят. Нурсултан Абишевич очень любит русские песни и красиво их исполняет. После этой поездки Борис Николаевич всегда пел в компании «Тонкую рябину». Когда куплет заканчивался и нужно было сделать паузу, Ельцин начинал первым, чтобы показать: слова знает, подсказывать не нужно…».
Исходя из сказанного, можно с полной уверенностью назвать Ельцина грубым и невежественным человеком!
Между тем интриги, характерные, как ясно из настоящей книги, для российских руководителей, привели к постепенному охлаждению отношений Ельцина с автором. Вскоре он перестал прослушивать в автомобиле песни Анны Герман.
Автор же отметил, что не особенно этим огорчился, ибо, в своё время работал в охране маршала Соколова и, выдержав всего месяц, ушёл от него.
Далее он отметил, что «если бы и здесь возникла аналогичная ситуация, я бы, не сожалея, тоже ушёл».
Кожухов даже предложил ему уйти в отпуск накануне отъезда в Пицунду, но потом изменил мнение, зная, что автор хорошо играет в волейбол. А Ельцин был мастером спорта по волейболу! Удивительно, как он, будучи секретарём обкома партии, не стал доктором наук, а то и вовсе академиком!
И вот уже в Пицунде, когда Ельцин увидел, что автор знает толк в волейболе, он попрекнул Кожухова в плохом знании кадров!
Ельцин был азартен и не любил проигрывать. Поэтому он, по мнению автора, и взял его в свою команду. Там они обыгрывали, практически, всех. А потом «очень радовались – прыгали, обнимались».
Ещё больше автор подружился с Ельциным, когда плавал вместе с ним в холодной воде.
Такое потепление отношений к нему вызвало гнев у Кожухова и напарника Суздалева. Они объявили его предателем, якобы «подлизывающимся» к шефу. Автор возмутился, заявив, что исполняет свою служебную инструкцию.
Когда же потеплело и Кожухов сам решил плавать с Ельциным, будущий президент был недоволен, сказав: «А почему вы прежде стояли на пирсе? Вот Александр постоянно плавал».
«После отпуска, – пишет автор, – отношения с Ельциным изменились коренным образом –  появились доверие и обоюдный интерес».
Ельцин вспоминал в дальнейшем их победу над соперниками в волейбол и считал отдых в Пицунде «медовым месяцем».
Кожухов же просто ненавидел за это автора и всячески стремился унизить его, поручая несвойственную работу, как это является делом обычным у начальников в России, заставлял выслушивать нелепые назидания.

ПЕРЕД ПЛЕНУМОМ

Здесь автор сообщает, что Ельцину стали надоедать пустые разговоры Горбачёва и особенно вмешательство в дела его жены – Раисы Максимовны.
Мне же думается, что Ельцин просто искал повод, как дискредитировать Горбачёва и захватить власть! 
Я подвергаю сомнению следующее утверждение автора: «Ельцин же абсолютно искренне воспринимал объявленную Горбачёвым перестройку и её результаты представлял по-своему».
Судя по прозападному Беловежскому соглашению, Ельцин никогда не был искренен и пёкся только о своём личном благополучии и власти, не гнушаясь предательства государства!
Любопытно и такое сообщение: «В сентябре 87-го Ельцин написал письмо Горбачёву, в котором просил принять его отставку со всех партийных постов. Причина – замедление перестройки и неприемлемый для Бориса Николаевича стиль работы партаппарата. В сущности Ельцин обвинил аппарат в саботаже. Письмо он никому не показал. Шло время, а Горбачёв никак не реагировал».
А было ли вообще это «письмо»? Почему мы должны верить автору?
К тому же мы все прекрасно знаем, что за такие письма в «былые времена» людей расстреливали! Сошлётесь на «демократичность» Горбачёва? Ан нет! Я свидетельствую в том, что Горбачёв НИКОГДА не принимал простых советских людей, презирал народ и никаким «демократичным» не был! Ибо я сам побывал в ЦК КПСС в приёмном отделе и получил чёткий ответ от сидевшей у приёмного окошка сотрудницы аппарата ЦК КПСС: «Михаил Сергеевич сам никогда и никого не принимает!»
Мою абсолютную уверенность подтверждает и следующее сообщение автора: «21 октября Ельцин выступил на Пленуме ЦК КПСС, где, в сущности, повторил вслух всё изложенное в письме. Но спустя несколько дней, на Московском пленуме, повёл себя странно: признал прежнее поведение ошибочным, покаялся перед партией».
Автор объясняет такую позицию Ельцина тем, что ему врач сделал укол баралгина в большой дозе, и у него якобы что-то произошло с мозгом!
Опять натяжка! Баралгин никак не влияет на резкое изменение идеологических позиций! Просто лицемерный Ельцин испугался! Кто когда-либо имел смелость выступить против партийного коллектива меня поймёт!
Игравший в ва-банк Ельцин оказался просто трусом и решил залечь на больничную койку, где и застал его телефонный звонок Горбачёва.
Как сообщает автор, «Ельцин поддерживал разговор совершенно убитым голосом. Горбачёв предложил ему должность заместителя председателя Госстроя в ранге министра СССР. Борис Николаевич без долгих раздумий согласился».
Это ещё раз доказывает трусость и конъюнктурность поведения Ельцина, который был лишь «революционером» для видимости, но трусом по существу, рвавшимся к власти, но искавшим путей отступления!

ПРОЩАНИЕ С КГБ

Трусливый Ельцин так напугался, что попал в больницу, а его сподвижники, в том числе автор, продолжали охранять его там. Вскоре охрану сняли, автора и его напарника Суздалева отстранили и понизили в должности. Был отстранён и Кожухов. «Только один Илюшин избежал должностных репрессий и был приглашён на работу в ЦК КПСС, на прежнее место». Это – намёк на то, что якобы Илюшин «стучал» на них и Ельцина. Хотя, судя по написанному, доносительство было обязательным фактором в работе российских руководителей!
Сам автор был «жестоко репрессирован», ибо получил назначение «дежурным офицером» КГБ. «Но к Борису Николаевичу, – пишет автор, – я всё равно регулярно ездил в гости – либо один, либо с его бывшими водителями».
Любопытно описание эпизода, когда к Ельцину в больницу заявился «некий» человек с вопросом, что на самом деле произошло, когда Ельцин «упал» в реку». Ельцин якобы «мужественно» ответил на этот провокационный вопрос, и с тех пор его подобные посетители не беспокоили!
На деле-же автор не описал этот скабрёзный момент якобы покушения на Ельцина, инспирированного самим Ельциным, которому никто в реалиях не угрожал!
По выходе из больницы Ельцин отправился на работу в Госстрой. 1 февраля у него был день рождения, и автор вместе с бывшим напарником Суздалевым купили букет цветов, спиртное, закуску и отправились поздравлять своего бывшего шефа.
«Нашему появлению он искренне обрадовался, – пишет автор, – крепко обнял, похвалил цветы. Отношения между нами после всего пережитого стали почти родственными. Если я приходил к Борису Николаевичу домой, то вся семья бросалась целоваться. И не было тогда в этой радости ни грамма фальши».
Полагаю, что и тогда был «фальшь», что доказывают события 1996 года.
Вскоре в КГБ предстояла очередная проверка работников на способность быть разведчиками. Несмотря на то, что, по словам автора, он прошёл эту проверку со знаниями «выше среднего», ему предписали увольнение из органов по причине компрометирующих его связей (понятно, что с Ельциным!) с уменьшением пенсии на «целых» 32 рубля! То есть предлагали ему пенсию за военную выслугу в 200 рублей! И это при учёте того, что максимальная пенсия по стране составляла тогда 132 рубля!
«За тридцать два рубля, – пишет автор, – я готов был бороться, как зверь».
Это тоже говорит об «исключительной» скромности и бескорыстии автора.
Но и здесь господин Коржаков не растерялся. «Друзья познакомили меня, – пишет он, – с военным врачом и, как оказалось, опытным имитатором критических болезненных состояний».
Принимая «лекарства» врача-жулика, автор вскоре стал едва ли «неизлечимым больным» и, в конечном счёте, добился увольнения с пенсией в 232 рубля! Из-за каких-то 32 рублей он рисковал своим здоровьем и безбожно врал, считая, что поступает благородно! «Это была маленькая победа. Скромное утирание носа Крючкову и Плеханову [высоким начальникам КГБ – К.С.]», – констатирует с ликованием автор.

ПОЛЁТ ВО СНЕ И НАЯВУ

Как ни удивительно, автор пишет: «Ельцин смирился с опалой, я – с увольнением из органов. Жизнь, как ни странно, продолжалась и даже стала намного интереснее прежней. Все ждали: изберут бунтаря в депутаты или всё-таки удастся помешать выборам?».
Но особенно интересна вот какая фраза: «…Прошло недели две после первой поездки Бориса Николаевича в Америку». Казалось бы, фраза малозначительная. Но для любого аналитика становится ясно, что Ельцин был отпущен в Америку не без согласия Горбачёва, то есть уже тогда агента ЦРУ!  И то, что потом случилось, есть результат шпионажа тандема Ельцин – Горбачёв, прикрытого «для быдла» видимостью их противоречий!
Странно, что после этой поездки ночью автору позвонила Татьяна Ельцина (Дьяченко) и сообщила об исчезновении её отца!
Коржаков, бросив всё, как он сообщает, кинулся искать Ельцина. В процессе сбора он сообщил, что из-за Лигачёва, запретившего гнать самогон, он был вынужден делать это самостоятельно. Захватив напиток и закуску, автор устремился на поиски Ельцина.
«К Борису Николаевичу тогда относились с любовью и надеждой, – пишет автор. – Он был символом настоящей «перестройки», а не болтовни, затеянной Горбачёвым».
Автор сообщает, как приехал в некое Успенское отделение милиции и увидел Ельцина, лежавшего в одних трусах, мокрого, синего, почти умиравшего. Он влил ему в рот самогон, но это мало помогало. Тогда он начал растирать тело Бориса Николаевича. Его объяснения  на счёт происшествия Коржакова не убедили, ибо желавшие убить Ельцина в той ситуации легко бы его убили…
После третьего стакана самогона Ельцин оправился и повеселел.
Когда Ельцина привезли домой, автор возмутился, что так мало зарабатывает. Потому как некий «Владимир Анатольевич Михайлов, произнёс: – Теперь Борису Николаевичу необходима охрана»
На это автор возразил, что у него «ничтожная» пенсия в 232 рубля и надо добавить бы хотя бы 300 рублей.
Автор лицемерил. Здесь же он сообщает о себе. «На самом деле через знакомых отыскали три кооператива, в которых я числился формально, но зарплату получал – по сто рублей в каждом. В одном кооперативе меня оформили инженером по безопасности, в другом – прорабом, в третьем – даже не помню кем. Ежемесячно, как заправский рэкетир, я объезжал эти фирмы, оставляя хозяевам на память свой автограф в ведомости».
До «полёта» Ельцина с моста автор зарабатывал до трёх тысяч рублей в месяц и чувствовал свою незащищённость, поучая своих работников, в случае стрельбы, ложиться на пол.

СРЕДИ МАРТОВСКИХ ЛЬДИН

«В марте 1990 года Борис Николаевич уже был народным депутатом СССР от Москвы и работал председателем Комитета Верховного Совета СССР по строительству и архитектуре», – сообщает автор, который в это время «в его аппарате совмещал кучу должностей: и охранника, и советника, и помощника, и водителя, и «кормилицы». Судя по всему, он не страдал от глубокой бедности, как это испытывали почти все простые россияне.
Под словом «кормилица», видимо, автор имеет в виду регулярные поставки им Ельцину самогона, «лично для себя» «решив» «проблему борьбы с пьянством», поскольку «в магазинах за спиртным стояли жуткие очереди». В принципе, решение этой проблемы осуществляли (и осуществляют по сей день!) таким же способом очень многие россияне, привыкшие к вечному дефициту, недоеданию  и беззаконию.
В Кремле к Ельцину некоторые депутаты относились недоброжелательно, и он периодически выслушивал обидные слова. Очень многие видные коммунисты  недооценивали политического авантюриста Ельцина, который в погоне за властью «поставил на кон» и своё здоровье, и благополучие своей семьи, и жизнь россиян, покорных любому гнёту и, наконец, судьбу России, на которую ему было наплевать, как показало время!
Ельцин задумал построить себе дачу поблизости от дачи бывшего чемпиона мира по шахматам Анатолия Карпова. Они с автором выехали на место, осмотрели возможную площадку, а потом Ельцин прошёл к реке Москве. Неожиданно он предложил поплавать, якобы для того, чтобы «согнать стресс». Пришлось лезть в воду и автору, который описал своё тогдашнее ужасное состояние.
Ельцин влез в воду. «Голышом, стесняться некого».
Автор долго не выдержал и упросил Ельцина выйти из воды.
«На самом деле я за себя не переживал, – пишет Коржаков. – Борис Николаевич ведь перенёс операцию на ухе, и врачи категорически запретили ему переохлаждение».
Далее последовало сообщение, что в своё время больной Ельцин, несмотря на страдания, пошёл на совещание, чем ухудшил своё здоровье и попал на операционный стол. Вот так ради показухи и стремления к власти он рисковал своим здоровьем!
Это привело к почти потери слуха правым ухом. «Поэтому переводчик во время переговоров с иностранцами всегда сидел слева от Ельцина».
Автор с юмором пишет на этот счёт: «С Илюшиным тоже приключилась аналогичная история. Он тоже только одним ухом слышит. Так что глухота – не такой уж страшный изъян для российского политика».
Далее автор сообщил, что их мартовское купание закончилось прозаически.
«Достал фляжечку [с самогоном – К.С.], и мы с наслаждением её опорожнили. Я, правда, выпил немного – за рулём ведь, а Борис Николаевич позволил себе побольше. И тут он говорит: – Вот теперь я – человек, могу приступить к работе».
Резюме несложное. Сам господин Коржаков считает в порядке вещей садиться за руль в подпитии, а господин Ельцин, видимо, только в состоянии опьянения чувствовал себя человеком!

ГЛАВА ТРЕТЬЯ. В КРЕМЛЕ

ПУТЧ

«18 августа 1991 года мы с Ельциным, – пишет автор, – находились в Казахстане. Нурсултан Назарбаев, президент этой тогда ещё республики СССР, принимал нас с невиданным прежде гостеприимством». Даже запрудили небольшую речку с прохладной водой, чтобы Ельцин мог принимать ванны. Погружаясь в холодную воду, Ельцин вызывал к себе уважение казахов своей закалённостью.
На берегу речушки были установлены юрты с убранством, в зависимости от рангов, что было характерно для страны «всеобщего равенства»!
Ельцин, наслаждаясь комфортом, задержался у своих казахских друзей на «несколько часов». По мнению автора, это спасло ему якобы жизнь, ибо «из Москвы поступила команда сбить наш самолёт».
Далее автор сообщает, что дружеские отношения Ельцина с Назарбаевым сложились ещё в то время, когда они пребывали на огарёвской даче Горбачёва, где обсуждали насущные проблемы, но автор при этом отсутствовал. Однако он помнил, что у Назарбаева с Ельциным всегда был общий язык! Не в пример его (Назарбаева) отношений с Горбачёвым, где случались серьёзные споры.
Как я полагаю, Ельцин активно способствовал казахскому сепаратизму, да и вообще поддерживал всё антироссийское, лишь бы овладеть высшей властью! 
 Автор сообщает один «любопытный эпизод», когда Ельцин аккомпанировал Назарбаеву, игравшему на домбре, ударами ложек. А рядом, ниже Ельцина сидел его начальник хозяйственного управления Ю.Г.Загайнов. И Ельцин с треском «лупил» несчастного ложками по голове! «Тот обижаться не смел и строил вымученную улыбку».
Вот что такое «крестьянский царь»! Осталось только справить нужну на голову подчинённого! Думаю, что и это вызвало бы «понимание»! Какая широта души!
В подтверждение моих слов автор дальше пишет: «Творческая находка [удары по головам – К.С.] запомнилась Борису Николаевичу: потом он всегда стучал ложками по соседним головам».
Всё это также подчёркивает уровень «воспитанности и культуры» Ельцина и его окружения!
18 августа Ельцин со своей свитой вернулся в Москву.
«Тогда мы жили на дачах в правительственном посёлке Архангельское», – сообщает автор.
19 августа утром автора разбудил дежурный из приёмной Белого дома, который сообщил о начале государственного переворота.
Коржаков включил телевизор и увидел на экране демонстрацию балета «Лебединое озеро». Он устремился к Ельцину и первым сообщил ему о случившемся. Вскоре туда же прибыли будущие творцы развала России – Полторанин, Бурбулис, Чубайс.
Ельцин позвонил Павлу Грачёву, начальнику воздушно-десантных войск, с которым был в доверительных отношениях. Автор подозревает, что Грачёв вёл двойную-тройную игру, но не имел на это доказательств.
Вскоре пришли известия, что «танки всюду и на Калужском шоссе тоже».
Автор понял, что их положение очень тяжёлое. «У меня же главная забота была одна – обеспечить безопасность президента России», – пишет автор.
Далее он сообщает: «Я немного успокоился, когда в Архангельское прибыла персональная «Чайка» президента России. После короткого совещания решили ехать открыто – с российским флагом. Мы впервые в жизни сели втроём на заднее сиденье – Борис Николаевич посредине, а по бокам – телохранители: я и Валентин Мамакин. Шеф отказался одеть бронежилет, поэтому мы сверху обложили его жилетами и вдобавок прикрывали Ельцина своими телами».
Но не танкисты, ни спецотряды группы «Альфа», получившие от ГКЧП приказ арестовать Ельцина, не задерживали ельцинский автомобиль, несмотря на то, что генерал Карпухин, начальник «Альфы», требовал остановить президентскую «Чайку». Его просто не хотели слушать! Поскольку всем надоели бредни коммунистов и особенно болтун-демагог Горбачёв.
По приезде в Москву автор распорядился эвакуировать семью Ельцина. Помощь предложил ветеран 9-го управления КГБ В.Г.Кузнецов. И семья Ельцина отправилась на его двухкомнатную квартиру в Кунцево.
Уже 19-го Ельцин со своими сообщниками свободно прошли в Белый дом, поблизости от которого стояли танки. Автор побеседовал с танкистами и узнал, что они не собираются стрелять по своим.
«Сразу же после нашего приезда в Белый дом был создан штаб обороны. Его возглавил А.В.Руцкой. В штаб вошли и другие военные».
«Вечером к Белому дому подъехали десантники на боевых машинах, – сообщает автор. – Но ещё до того, как машины приблизились, мне передали, что Коржакова разыскивает на баррикадах генерал-майор Лебедь. Наверное, я был единственным человеком, которого он знал лично по учениям в Тульской дивизии».
По просьбе А.Лебедя автор организовал ему встречу с президентом России «в задней комнате кабинета Ельцина». При встрече присутствовал автор.
Лебедь сообщил, что прибыл осмотреть Белый дом, ибо были подозрения на грабёж материальных ценностей, но поскольку этого он не увидел, то ограничился просьбой допустить к охране Белого дома роту десантников. Ему это разрешили, и солдаты вошли через раздвинутые баррикады.
«Всю первую осадную ночь я занимался солдатами, – пишет автор. – Организовывал питание, познакомился с младшими командирами, объяснял обстановку в стране. Из спортзала много раз поднимался к Ельцину».
«Каждую ночь Ельцин проводил на разных этажах – от третьего до пятого. С 19-го на 20-е Борис Николаевич спал в кабинете врача – туда поставили кровать, окна кабинета выходили во внутренний двор, поэтому в случае перестрелки не стоило опасаться случайной пули или осколка».
Трусость соратников Ельцина хорошо показал автор на примере Бурбулиса.
«В те дни Геннадий Бурбулис, – пишет автор, – попросил себе охрану, и я выделил ему двух человек. Но когда опасное время миновало, отнять охранников уже было невозможно. Только после увольнения Бурбулиса с поста госсекретаря сняли охрану. Но Гена нанял частную и не расстаётся с телохранителями по сей день».
Неплохо описал автор и «страдания» защитников Белого Дома.
«За эти три дня, – пишет он, – съели астрономическое количество еды. Около баррикад дымили полевые кухни. Кооператоры организовали буфеты». «Многие из них пели у костров, выпивали, чтобы согреться, закусывали».
На следующий день в Белый дом прибыл А.Лебедь. Он сообщил, что получил приказ отвести десантников к месту дислокации. Ельцин был против, но Лебедь, заявив, что подчиняется только Верховному главнокомандующему, каким был отсутствовавший в это время Горбачёв.
Десантники покинули Белый дом и окрестности, а Ельцин после совещания со своими неизменными друзьями Шахраем и Бурбулисом, издал указ о назначении себя верховным главнокомандующим России.
Вскоре позвонили из американского посольства и предложили помощь Ельцину и даже политическое убежище. Но им не успели воспользоваться. «Для нас предложение американцев было сильной моральной поддержкой», – пишет автор.
Понятно, что американцы были заинтересованы в российских беспорядках, а теперь ясно, что и Ельцин, и его окружение были готовы пойти в их объятия ради сохранения своей власти! Это очевидно!
«Самой страшной, – пишет автор, – оказалась вторая ночь».
В Белый дом приходили офицеры КГБ и предупреждали, что «Альфой» готовится штурм Белого дома.
Накануне этого возможного штурма автор предупредил Ельцина о возможности скрыться в американском посольстве. Ельцин с этим согласился. Однако, когда вдруг ночью раздались шум и выстрелы, он, вывозимый из Белого дома, потребовал возвращения назад.
Тогда все, кроме Ивана Силаева, который куда-то исчез, спустились в подвал, прошли подземные переходы и оказались в больших просторных помещениях, где стоял накрытый стол. Там же пребывали Юрий Михайлович Лужков с молодой женой.
Борис Николаевич пригласил чету Лужковых в свою компанию, – пишет автор. – Горячих блюд не подавали. Мы жевали бутерброды, запивая их либо водой, либо водкой с коньяком. Никто не захмелел, кроме тогдашнего мэра Москвы Гавриила Попова – его потом двое дюжих молодцов, я их называл «двое из ларца» – Сергей и Владимир – едва вынесли под руки из подвала. А уборщицы жаловались, что с трудом отмыли помещение после Гавриила Харитоновича».
Также как и Бурбулис, Попов был страшным трусом и просил у автора охраны своей персоны, ибо, по его словам, «боялся физической боли». Вот какой славный мэр был в Москве!
Едва ли не переломом был звонок Ельцину от главы КГБ В.А.Крючкова. Разговор был достаточно спокойный и речь шла о посылке самолёта за Горбачёвым на его курорт в Фаросе. После этого стало ясно, что «гэкачеписты» терпят поражение и готовы на компромисс. Обстановка смягчалась.
Под утро Ельцин решил выйти из подземелья. Вслед за ним последовала его свита.
Вскоре узнали «о гибели трёх ребят около туннеля на Садовом кольце».
Далее автор сообщил о частых визитах Гавриила Попова к Ельцину. Это не нравилось Коржакову, и он отметил, что «я удивлялся этим назойливым визитам – ведь дел у мэра столицы предостаточно». Там же он рассказал, как бывал в гостях у господина Попова вместе с Ельциным, в том числе на его даче, где его поражало изобилие дефицитных продуктов, о которых простым россиянам даже не мечталось! Становится ясно, какие «демократические» лидеры возглавляли страну!
«У Гавриила Харитоновича, – сообщает далее автор, – я впервые попробовал греческую коньячноспиртовую настойку «Метакса». Шефу тоже понравилась «Метакса». Впоследствии я предлагал крепкую настойку с чем-нибудь смешивать. Мы стали «Метаксу» разбавлять шампанским. Напиток получался не очень крепкий. И меня это, как шефа охраны, больше всего устраивало». Становится понятным «круг интересов» новоявленных «народных заступников»!
Особенно смешно читать последние слова автора в этом разделе: «Последнюю ночь Борис Николаевич проспал на третьем этаже. Очень тихо, при потушенных фонарях мы провели его в заднюю комнату бывшего президентского кабинета. Со всех сторон выставили охрану. Я же прилёг только утром, растянувшись на раскладушке. Через полчаса меня разбудили и сказали всего одно слово: «Победа»».
Прочитав этот эпизод я ещё раз восхитился бессмертной комедией А.С.Грибоедова «Горе от ума». Там в одной из сцен полковника Скалозуба спросили, за что он получил очередной орден от государя. Тот ответил за то, что «засели мы в траншею…».
Именно так же досталась упомянутая победа господину Ельцину над российским народом!

ПЕРЕЕЗД

После приезда М.С.Горбачёва из Фароса Ельцин договорился с ним о разделе помещений в Кремле, после чего начались новые назначения на государственные посты. Горбачёв начал назначать своих людей, но Ельцин вмешался в кадровую политику. Так, он, по рекомендации «всесильного» Бурбулиса (видимо, агента ЦРУ – К.С.), назначил вместо горбачёвского ставленника Моисеева министром обороны маршала авиации Е.И.Шапошникова, который якобы отказался по приказу ГКЧП бомбить Белый дом.
Мне же кажется, что весь этот «ГКЧП» был ничем иным, как спектаклем, разыгранным завербованными агентами ЦРУ!
Фарсом был и ельцинский указ о запрете КПСС, вовсе не уничтоживший коммунистов, а наоборот усиливший их, выглядевших в глазах народа этакими страдальцами!
Вместе с тем, в армии получилось двоевластие. «на одну армию приходилось теперь два законно утверждённых министра обороны – российский [генерал Кобец, защищавший Белый дом – К.С.] и союзный».
Вскоре от Бурбулиса поступила очередная записка с информацией, что  в Генштабе уничтожают секретные документы. Чтобы это предотвратить, Ельцин предложил Горбачёву позвонить туда. Тот позвонил и запретил уничтожение документов.
«Была ли на самом деле выполнена команда или нет, – пишет автор, – мы так и не узнали».
На пост председателя КГБ сразу же после путча назначили профессионального разведчика – Л.Шебаршина. Но эта кандидатура не устраивала ни Ельцина, ни Горбачёва, поскольку они знали, что «Шебаршин не допустил бы распада комитета».
Этим автор как бы даёт ещё одно доказательство преступных замыслов Ельцина и Горбачёва, несомненно, выполнявших задания западных спецслужб!
«Они единодушно согласились назначить председателем КГБ Вадима Бакатина, – сообщает автор. – Потом многие думали, что именно Бакатин по своей инициативе разрушил одну из самых мощных спецслужб мира. Но это очередное заблуждение. Он просто добросовестно выполнил поставленную перед ним [агентами ЦРУ – К.С.] «историческую задачу». 
По моему мнению, так могли поступить только враги России!
Сначала от КГБ отделили погранвойска, сделав их самостоятельными, а затем Первое управление КГБ переименовали в Службу внешней разведки, назначив главным разведчиком Е.М.Примакова. Последний был ставленником М.С.Горбачёва, но Ельцин был не против него. «Примаков обо мне никогда плохого слова не сказал, – объяснил свою логику шеф [Ельцин – К.С.]».
Вот такой примитивной логикой руководствовался авантюрист Ельцин!
Мои слова подтверждает следующая цитата из автора: «В оценках людей у него едва ли не главным критерием было простое правило: если человек не высказывался о Борисе Николаевиче плохо, значит, он может работать в команде. Непрофессионализм или нежелательные для страны действия не имели решающего значения».
«Затем от КГБ отделили технические подразделения, – продолжает автор, – и образовалась ФАПСИ – Федеральное агентство правительственной связи и информации».
Так профессионально разваливали главный кирпич бывшего Советского Союза!
Вместе с тем, помимо министерств и ведомств, дублировавших друг друга, существовали и два президента – Союза и России. «Мне тогда уже было ясно, – пишет Коржаков, – что Ельцин двоевластия не потерпит и этот период очень быстро закончится не в пользу Горбачёва».
Горбачёв первоначально доминировал в своей резиденции – Огарёво. «Ельцин злился на него, – отмечает автор, – выступал резко, но коллеги Бориса Николаевича не поддерживали».
«Наконец все важные посты при энергичном участии Бурбулиса были распределены». Затем началась борьба за места в кремлёвской половине Ельцина. Здесь торжествовал Илюшин, занявший роскошный кабинет Е.Примакова. Ему [Илюшину – К.С.] даже удалось обойти Бурбулиса и «захватить тренажёрный зал, примыкавший к его кабинету.
Илюшин, как опытный интриган, вёл борьбу и с другим своим соперником – Л.Е.Сухановым, который был его помощником в Госстрое. Они оба стремились войти в наиболее близкий контакт с Ельциным, то есть стать «особами, приближёнными к государю». Что подтверждает чисто феодальные отношения в руководстве России, являющейся отсталой, средневековой страной с ядерным оружием!
Забегая вперёд, автор пишет: «Кстати, после президентских выборов в 1996 году, пока Ельцин болел, Чубайс активно «вытравливал» наиболее давних сподвижников президента. Дошла очередь и до Суханова». Здесь впервые выделена автором зловещая роль Чубайса в развале СССР, России и насаждении у власти лиц, равнодушных к нуждам государства и народа…
Суханова Чубайс «помиловал», оставив его в покое, поскольку узнал о его вражде с Илюшиным, первым помощником Ельцина…
Но в 1991 году Илюшин стоял довольно прочно на ногах. «Наоборот, – пишет автор, – он день ото дня укреплял свои рубежи и старался привести на работу людей из Свердловска». «Сначала появилась первая группа спичрайтеров [вероятно автор так называет референтов – К.С.] президента». Ельцин взял только двух: Геннадия Харина и Людмилу Пихоя. «Работали они бескорыстно, за идею. Сейчас это смешно, но было время, когда многие верили в скорое демократическое будущее России».
«Смешно», судя по написанному автором, именно ему, ибо он уже тогда за «идею» не боролся и, конечно же, не входил в число тех «многих».
«Именно спичрайтеры сыграли решающую роль в назначении А.В.Руцкого вице-президентом России», – считает автор.
В паре с Ельциным перед выборами первоначально никого не было. Планировали Бурбулиса. Но Ельцин говорил: «Ну как я возьму Бурбулиса? Если он появляется на телеэкране, то его лицо, глаза, манера говорить отталкивают потенциальных избирателей!»
И как бы между прочим, автор сообщает: «С годами, видимо, взгляды президента на мнения избирателей изменились – иначе Чубайс никогда бы рядом не появился. Анатолий Борисович явно превзошёл Геннадия Эдуардовича [Бурбулиса – К.С.] по силе народной антипатии».
Бурбулис, по мнению автора, сам испортил себе карьеру разнузданным поведением. Однажды, находясь в Архангельском с семьёй Ельцина, он напился, ругался нецензурными словами, не считаясь с присутствием женщин, а когда почувствовал себя плохо от перепоя, при всех подошёл к углу комнаты «и очистил желудок, а затем как ни в чём ни бывало продолжил тост».
Вот какие «строители» новой России управляли нами!
Как раз после позорного поведения Бурбулиса к Ельцину явились его «спичрайтеры» и предложили ему напарника – Александра Руцкого.
Ельцину это понравилось «Не медля ни минуты, – пишет автор, – он вызвал Руцкого и предложил ему идти кандидатом в вице-президенты. На глазах у Руцкого появились слёзы благодарности: – Борис Николаевич, я вас никогда не подведу, вы не ошиблись в своём выборе. Я оправдаю ваше высокое доверие. Я буду сторожевой собакой у вашего кабинета!».
Как известно, через год, этот «преданный» президенту человек начал нагло бороться с Ельциным за власть!  А ельцинский «спичрайтер» Геннадий Харин, воспринявший предательство Руцкого как свою ошибку, поскольку рекомендовал того на пост вице-президента, вскоре тяжело заболел и умер, ибо не смог пережить такой подлости!
Далее автор сообщает, что «никаких теорий в современной российской кадровой политике не было и нет. В 91-м и позднее люди с лёгкостью попадали во власть и ещё легче из неё выпадали. И даже не личные пристрастия Ельцина или Горбачёва определяли выбор конкретного кандидата. Всё определял случай».
Нельзя не отрицать правдивости слов автора относительно отсутствия здравой кадровой политики, но он «забыл», что вовсе не случай определял высокие назначения, а Центральное Разведывательное Управление США, умело использовавшее глупость и безалаберность правителей страны!
После псевдопутча Ельцин вместе с автором уехали отдыхать в Латвию, к местному председателю Верховного Совета Горбунову, с которым российский президент был в дружеских отношениях.
Поселившись в Юрмале, они встретились там с известным российским теннисистом Шамилем Тарпищевым, который приобщил их к игре в теннис.
Далее автор сообщил о перестановках в кадрах разваленного КГБ. Он рассказал, как издевалась в былые времена Раиса Максимовна Горбачёва над офицерами КГБ, заставляя даже самого генерала Плеханова передвигать бронзовые торшеры!
«Я когда услышал про торшеры, – пишет автор, – то почему-то подумал: может, оттого и предал Плеханов Михаила Сергеевича в Фаросе. Издевательство редко кто прощает».
Постепенно обстановка в Кремле поменялась. Теперь Ельцин разговаривал по телефону с Горбачёвым, и тот во всём соглашался с ним (видимо получил установку от ЦРУ – К.С.). Раиса Максимовна исчезла из Кремля, и делами теперь заправляла дочь Ельцина Татьяна Дьяченко, ставшая «советником президента».
Вернувшись в Москву, Ельцин продолжил заниматься теннисом, но уже на Воробьёвых горах. Здесь ему аккомпанировал Шамиль Тарпищев, который вскоре стал министром по спорту и туризму. По мнению автора, «Тарпищев воспринял чисто формальную работу в комитете очень серьёзно и многое сделал для того, чтобы российский спорт не развалился, как все остальные отрасли после реформ Гайдара и Чубайса».

КОНЕЦ ДВОЕВЛАСТИЯ

«Мне до сих пор  трудно определить, кто же конкретно стал идеологом Беловежских соглашений, – пишет автор, – после которых Советского Союза не стало. Активную роль, без сомнения, сыграли Бурбулис, Шахрай и Козырев».
Автор явно «темнит», ибо даже младенцу ясно, что только развалом СССР можно было установить единоличное правление Ельцина и убрать Горбачёва! Властолюбие Ельцина и на сей раз превзошло его гражданскую совесть, если она, конечно, у него была! Этот коварный и лживый человек поставил на карту население доселе великой страны, ради своего властолюбия!
В Беловежскую Пущу приехали три президента: Украины – Леонид Кравчук, Белоруссии – Станислав Шушкевич и, наконец, Борис Ельцин. Здесь они развлекались охотой, вели «милый, ничего не значащий разговор накануне разъединения целых народов», – едко подчёркивает Коржаков.
Потом они якобы спохватились, что не позвали на преступный сговор Назарбаева и поручили автору связаться с ним. И тут в тексте мемуаров возникла лакуна…
Скорее всего потому, что автор просто «сболтнул лишнее», не устраивавшее спецслужбы Запада, ибо никто и не собирался приглашать Назарбаева, ибо этот принципиальный человек вряд ли согласился бы стать предателем!
Далее уже пошёл текст  о том, как Горбачёва, фактически, изгнали из Кремля, дав ему какой-то фонд и, «помимо комплекса на Ленинградском проспекте экс-президенту отдали великолепную государственную дачу «Москварека 5», в пожизненное пользование, – пишет Коржаков. – Называть дачей этот объект, мягко говоря, некорректно. На восемнадцати гектарах раскинулось совремённое богатое поместье с просторными служебными помещениями, со спортивными площадками,  гаражами, охраной».
Противореча самому себе в деле оправдания предательства Ельцина, автор как бы восклицает: «Всё-таки чем меньше пользы наши руководители приносят государству, тем больше извлекают её для себя». И с этим нельзя не согласиться даже сейчас! 
После определения всех благ и льгот для Горбачёва, остался вопрос передачи Ельцину «ядерного чемоданчика». Ельцин хотел это торжественно обставить, пригласил журналистов. «Но Михаил Сергеевич не приехал, – сообщает автор [Видимо не хотел переживать очередное унижение – К.С.]. – Вместо него появился генерал Болдырев с офицерами спецсвязи». И передача этой «реликвии» была вовсе не торжественной.
При Брежневе офицеры спецсвязи, по информации автора, хранили «ядерный чемодан». «В ЦК КПСС на пятом этаже для них оборудовали специальную комнату», – пишет автор.
Далее он сообщает, что «в ту пору за Брежневым помимо машины выездной охраны начала ездить машина спецсвязи. Её-то и прозвали «кнопкой». При Андропове путешествия с ядерным чемоданчиком продолжились – это стало государственной традицией. Чемоданчик передали, и это означало, что полновластным хозяином в России стал Борис Николаевич Ельцин».
Вот для чего и был тот злополучный беловежский «сыр-бор»! Ради своей власти три горе-лидера пошли на нарушение законности и госизмену!
Я не сомневаюсь, что наступит время, и эти трое зловещих лидеров получат самую нелестную оценку истории и станут на уровень Гришки Отрепьева (Лжедмитрия I)!
Горбачёв выступил на телевидении и выглядел, по мнению автора, «грустным и обиженным». Но он всё-таки решил уйти из большой политики, ибо понимал, что не победит на выборах…
«А Ельцина  теперь в любых поездках сопровождали два или три офицера спецсвязи»,.– пишет автор. Он же сообщает, что их назначение и продвижение по службе зависело от него. Этих офицеров считали элитными, и когда «Грачёв поменял форму в армии, мы выбрали для этих военнослужащих, – сообщает автор, – обмундирование морского офицера-подводника. Они стали выглядеть стильно в строгой чёрной форме и сразу выделялись среди других военных». К ним с завистью относились в Министерстве Обороны, как полагает Коржаков, но «на самом деле ничего, кроме нервотрёпки да мизерных командировочных, они не имели».
Но «помимо ядерной «кнопки» у президента была ещё одна, о которой почти никто не знает», – сообщает автор, раскрывая государственные секреты.
По сведениям автора, Брежнев умер из-за того, что ему вовремя не оказали помощь, а его жена в тот момент отсутствовала. Вот для того, чтобы этого не случилось с Ельциным, «наши русские изобретатели» сделали специальную «радиокнопку», соединявшую Ельцина с женой Наиной Иосифовной, а также определявшую место, где президент в тот или иной момент находился.
«Получив радиокнопку, Ельцин с нею уже не расставался, – пишет Коржаков. – Надо отдать ему должное – к собственной безопасности в последние годы он относился серьёзно.

ДОМ НА ОСЕННЕЙ

«Оказавшись в Москве после Свердловска, – пишет автор, – Борис Николаевич получил квартиру в доме на Тверской улице». Всего в квартире было 5 комнат, что говорило о большой скромности первого секретаря горкома КПСС.
«В таких квартирах с двумя туалетами, огромными по советским меркам, кухнями и лоджиями жили только высокопоставленные члены партии и правительства», – сообщает автор.
Этим свидетельством подтверждается элитарный характер советского и российского обществ, где царило и царит по сей день исключительно несправедливое социальное неравенство! Вчерашние большевики никакой ни социализм, ни коммунизм не строили, а жили для себя и дурачили народ!
По мнению автора, квартира была неудобна с точки зрения безопасности. Но вопрос о переселении возник после случайного нападения в подъезде какого-то хулигана на дочь Ельцина – Татьяну Дьяченко. Она отбилась от преследователя истошным криком, напугав его. С той поры Татьяна имела охрану и эскорт из двух машин, организованных «по той же схеме, что и для членов Политбюро».
Как бы между прочим, автор сообщает, что сам имел скромную 3-х комнатную квартиру на 4-х человек жилой площадью в 45 квадратных метров.
Ельцин вскоре после «путча» обратился к автору с требованием подыскать ему новую квартиру. Задача была не из простых, ибо Ельцин всегда спекулировал фразой: «что если в обществе чего-то остро не хватает, то не хватать должно всем поровну».
Но вот Ельцин пришёл к власти и резко поменял взгляды. Теперь он получил шикарную, вторую по значению, квартиру М.С.Горбачёва, богатства которой превышали роскошь монархов!  Как сообщает автор, «спальни французских королев, славившихся изысканностью и богатством, поблекли бы рядом с будуаром Раисы Максимовны». Это ещё раз подчёркивает, что в России никогда не было социализма, но государственное рабовладение! Но и эта квартира не устраивала Ельцина, который не хотел встречаться с Горбачёвым, жившим рядом.
Пока искали новую квартиру встал вопрос о строительстве новой дачи для Ельцина. «С выбором места в Подмосковье для личной дачи Бориса Николаевича всё обстояло гораздо проще, – пишет автор. – Её построили в Горках, рядом с дачей пролетарского писателя Максима Горького. Строили по чудовищно низким расценкам». В это время вышла книга Ельцина – «Записки президента» [какую, вне всякого сомнения, он не писал – К.С.] – и «Валентин Юмашев, литературный обработчик мемуаров Ельцина, после выхода…книги…ежемесячно приносил шефу причитающиеся проценты со счёта в английском банке – тысяч по шестнадцать долларов».
Автор же предложил президенту оплатить расходы по смете на строительство его дачи. «Речь шла о смешной для него сумме… о тысячах пятнадцати долларов». Но Ельцин был этим сильно раздражён, обиделся и, скрепя сердце, взял деньги из своего сейфа и вручил автору. Вот таким жадным был этот «народный» президент!
«Отказавшись от соседства с Горбачёвым, – пишет далее автор, – пришлось продолжить поиски нового жилья». Ельцину предложили вселиться в квартиру, построенную для Брежнева площадью в 460 квадратных метров. Но семья Ельциных, проявив скромность, отказалась от такой роскошной квартиры. Зато нашлись другие «скромники». Потом все «узнали, что ордер на квартиру получил Хасбулатов – он-то без промедления вселился в генсековские апартаменты. Ордер подписал мэр Москвы Гавриил Попов, один из лидеров демократического движения».
Исходя из этой информации, становится ясно, что российские властные «демократы» никакими демократами не были и вся их «демократия» сводилась, так же, как и у коммунистов, к жажде власти и обогащения!
Первое время Ельцин с семьёй проживал в бывшей горбачёвской резиденции в Барвихе. Затем ему приглянулся большой недостроенный дом по Рублёвскому шоссе. И он потребовал достроить это здание, принадлежавшее «Центральной клинической больнице – «Кремлёвке». После начала строительства Ельцин постоянно спрашивал, как идут работы. И комендант Кремля – Михаил Барсуков – «ему о каждом шаге строителей рассказывал: плиты завезли, панели доставили, паркет кладут…». Наконец дом построили, и Ельцин, разобравшись с размещением своей семьи сказал, по воспоминаниям автора: «Подготовьте список жильцов».
«Начали составлять списки будущих жильцов, – сообщает автор, – Коржаков, Грачёв, Барсуков, Черномырдин, Баранников, Тарпищев, Суханов, Юмашев…».
Ельцин относился к Юмашеву с недоверием. «Шеф всегда мне жаловался, – пишет на этот счёт автор,  – как бессовестно Юмашев его ограбил, выпустив первую книжку».
И, тем не менее, по сообщению автора, «Ельцин занял шестой этаж, а Юмашев получил квартиру на втором».
«Как только наши соратники узнали, – пишет автор, – что президентский дом готов к заселению, ко мне стали приходить просители».
Здесь автор приводит ещё одно доказательство, какими принципами руководствовались новые «демократы»: только меркантильными интересами, жаждой комфорта и власти.
И одним из первых стал просить поселить его в доме президента тот самый «ярый поборник демократии», а на деле проходимец, Сергей Шахрай.
Автор далее отметил, что испытал неприязнь к Шахраю особенно тогда, когда он со своей «бригадой» «замял» уголовное преследование бунтовщиков Белого дома и особенно предателя Руцкого.
Потом «объявился» и Егор Гайдар, который тоже попросил поселить его на Осенней улице. Оба ссылались на то, что им якобы угрожают какие-то лица!
Но на деле они страшно боялись за свои шкуры, поскольку предали и обокрали простых россиян! Им, конечно же, дали квартиру в новом доме.
Здесь же поселился и легендарный «борец с простыми работягами и умершими руководителями» сатирик Михаил Задорнов, успешно критиковавший тех, кто не может ему ответить! «Миша, – пишет о нём автор, – умел развеселить Бориса Николаевича: поспешно падал на корте, нарочно промахивался, острил. И вот так полушутя вошёл в доверие». Вот и ещё один персонаж из комедии Грибоедова «Горе от ума»! Я думаю, что нет необходимости приводить цитату из этого бессмертного произведения, как там один высокопоставленный лакей без конца падал перед «государыней», и веселил тем её, чтобы получить материальные блага!
По сообщению автора, в президентский дом просился ещё один «демократ», Казанник, который, в своё время, «услужил» Ельцину, отдав ему депутатский мандат! Все тогда думали, что Казанник делает это исключительно из симпатии к популярному в народе Ельцину. Но события показали, что вовсе не из бескорыстия действовал человек, открывший дорогу к власти политическому авантюристу Ельцину! Тот, в благодарность, после победы на президентских выборах назначил Казанника Генеральным прокурором России. Этот хитрый человек не сомневался, что заслуженно получит квартиру в ельцинском доме. Он «уже и мебель стоимостью почти в 80 тысяч у.е. привёз в одну из пустых квартир. Но не распаковал, ждал решения президента».
А там вскоре, в 1993 году, произошли события у Белого дома, и Казанник «повёл себя в этой ситуации странно, в сущности подвёл президента». Автор не отмечает, что он такое совершил, но ясно каждому: способствовал амнистии мятежников и предателей!
В результате, «Ельцин ему в квартире и отказал». Обиженный Казанник уехал в родной Омск, и Ельцин глазом не моргнул: мавр сделал своё, мавр может уходить!
Вселение в огромный комфортабельный дом сопровождалось богатым пиром, весельем и президентским оркестром. «Поздравили друг друга с удачным бесплатным приобретением, – пишет автор, – Егор Гайдар, так страстно исповедовавший идеи рынка, от бесплатной раздачи жилья тоже был в восторге». Получилось оригинально: рыночные отношения навязали только простому народу, ограбив голодавших людей, а на гайдаровскую свору распространялись принципы критикуемого ими социализма!
Вселились в «халявную квартиру» и легендарные болтуны-пустозвоны В.Черномырдин и П.Грачёв, министр обороны. Последний способствовал кровопролитным событиям под Новый, 1995 год, в Чечне, пообещав Ельцину «молниеносную победу». На деле же погибло множество молодых людей с обеих сторон и, по мнению автора, «Павел Сергеевич должен был пустить себе пулю в лоб или хотя бы добровольно покинуть пост министра». Но, как известно, ельцинские соратники, как и советско-партийная номенклатура, держались за власть, как чёрт за грешную душу!
Далее автор описал некоторые сцены ссор соседей президентского дома между собой. Один из них – Суханов – издевался над овчаркой Юмашева, и та жестоко отомстила ему, искусав промежность. Суханов попал в больницу и, несмотря на то, что выздоровел, стал собирать подписи, требуя выселить Юмашева из общего дома. Но дело не поддержали, и месть не состоялась. Эти сведения автора показывают, кто правил нами: люди, неспособные даже жить в мире с соседями!
В конечном счёте, возникли и недружественные отношения автора с Егором Гайдаром и дочерью Ельцина – Татьяной. Они старались не встречаться с Коржаковым, особенно после его отставки в 1996 году. А потом ему передали предложение Ельцина – съехать на другую квартиру.
«Но я решил никуда не переезжать, – пишет автор, – мне-то никто не мешает».

ЗА РУЛЁМ

Поскольку Ельцин, как сообщает автор, с двадцати восьми лет был начальником, то ему не приходилось самому водить автомобиль. А он хотел иметь собственную машину. И вот ему выделили в Госстрое новенький «Москвич».
Не имея прав на вождение, Ельцин сел за руль, а рядом посадил автора. Оказалось, что будущий президент не владел навыками езды! «Выехав на шоссе, – пишет автор, – он перепутал педали и врезался в полосатое металлическое ограждение. Слава Богу, ни ГАИ, ни посторонних рядом не оказалось. Я пересел за руль, и мы без приключений, с покорёженным  правым крылом добрались до Москвы».
Исходя из этих слов мы вообще можем считать Ельцина глупым человеком!
В дальнейшем Ельцин попытался приобрести новую автомашину. Ему предоставили японскую «Субару», удобную, вместительную. Ельцин проехал немного по территории Кремля, но не дальше.
«Став хозяином джипа, – пишет автор, – Борис Николаевич опять захотел самостоятельно кататься. Если я отсутствовал на даче в Барвихе, он заставлял водителей выгонять «Субару» из гаража, с важным лицом садился за руль и передвигался по территории. Иногда предлагал  выехать за ворота на шоссе, но сотрудники Службы безопасности были строго проинструктированы и никогда президенту этого не позволяли».
Автор не конкретизирует причины недоверия автомобиля Ельцину, но есть все основания считать, что тот постоянно пребывал в состоянии алкогольного опьянения!
Вот какие люди правят нами!
 
«А КОГДА КОНЧИЛСЯ НАРКОЗ…»

В этом разделе автор описывает конфликт между Ельциным и Хасбулатовым, председателем Верховного Совета России. Автор сообщает: «Противостояние между президентом России и Верховным Советом началось в 1992 году».
Как оказалось, устранив Горбачёва, Ельцин приобрёл себе нового конкурента в борьбе за власть – Р.И.Хасбулатова!
Последний постоянно ссорился с президентом и даже вмешивался в его кадровую политику! Так, когда Ельцин обратился к Хасбулатову с просьбой назначить в правительство В.Ф.Ярова, который был заместителем Хасбулатова, тот навязал ему С.А.Филатова, другого своего заместителя, в качестве главы президентской администрации. Очень слабый, по мнению автора, администратор был неуважаем даже самим Хасбулатовым. Так, автор пишет: «Хасбулатов с ним разговаривал в основном матом, да ещё обзывал по-всякому при посторонних».
А ведь Хасбулатов был учёным – доктором наук и профессором! Представляете, насколько был «культурен» этот человек?! Вот какие люди управляют нами!
«Избавившись от надоевшего подчинённого, – сообщает далее автор, – Хасбулатов устроил пирушку – как дитя радовался, что так ловко сплавил Ельцину горе-работника».
Окончательно рассорился Ельцин с Хасбулатовым, когда тот привёл в баню, где они обычно мылись с президентом, своего массажиста! «Он, видимо, почувствовал себя равным с Ельциным, – пишет автор, – оттого и позволил роковую бестактность. Борис Николаевич присутствие массажиста вытерпел, но я уже знал – самого Хасбулатова он долго терпеть не станет».
В августе 1993 года Ельцин собрал в своём кабинете всех преданных ему людей (Козырева, Грачёва, Ерина, Черномырдина и Голушко)  и объявил им свой «знаменитый указ № 1400» о роспуске Верховного Совета». «Указ одобрили все».
Автор с едкостью подчёркивает: «Указ никому не показался ни антиконституционным, ни экстремистским. Верховный Совет сам сделал столько антиконституционных шагов, что противостояние с президентом достигло апогея». Получается, что Ельцин в борьбе за высшую власть открыто попирал законность! Вот они, традиции с октября 1917 года! Захотела высшая клика изменить законы – и ничего святого у них нет! «Та власть, которая не уважает законы своей страны, обречена», – утверждали ещё древние мудрецы!
Итак, президент стал готовиться к роспуску псевдопарламента, но министр обороны П.Грачёв неожиданно повёл себя не так, как хотелось президенту. Он, по мнению автора, выдал секретные намерения Ельцина Филатову, другу Хасбулатова, а потом стал обманывать президента, утверждая, что армия готова его поддержать.
Но Барсуков, комендант Кремля, сказал Ельцину прямо: «Борис Николаевич! Вас напрасно успокаивают. Министерство обороны не готово, МВД ничего ни с кем не согласовало». «3 октября, – пишет автор, – показало: никто к выполнению Указа готов не был. Более того, Грачёв за неделю до событий уничтожил план действий войск Министерства обороны на случай блокирования и захвата Верховного Совета».
В приватном же разговоре с Барсуковым П.Грачёв сказал, что если армия будет не готова к предстоящим событиям, то он уйдёт в отставку!
Складывается впечатление, что Грачёв умышленно саботировал защиту президента от народа и либо был на стороне Хасбулатова, либо просто боялся, что государственный переворот не состоится!
«20 сентября Ельцин дал команду ввести в действие Указ 1400», – сообщает автор.
Депутаты Верховного Совета знали о готовящемся роспуске кормящего их псевдопарламента и решили не подчиняться президентскому указу. Они заперлись в Белом доме и не собирались оттуда уходить. А днём раньше в кабинет Коржакова ворвался глава администрации президента, взмыленный, взлохмаченный С.Филатов. Он упал перед ним на колени и слёзно просил предотвратить осуществление указа. «Мне стало противно от рыдания главы администрации, – пишет автор. – Он плакал по-бабьи, иногда взвизгивал, а я недоумевал: как ему удаётся столь комично лить слёзы? Настоящий плачущий клоун!».
Это ещё одно свидетельство не в пользу тех, кто управляет нами!
По словам автора, он дал достойную отповедь Филатову, завершив её словами: «хватит терпеть этот бардак, безвластие. В доме должен быть один хозяин».
Таким образом, сам автор показал, что и он одобряет диктатуру и не признаёт демократию! Типичный россиянин с рабской психологией и полным отсутствием представлений об обязательности соблюдения законности всеми без исключения!
Далее автор отвлёкся и описал события марта 1993 года, когда Конституционный суд России, оценив выступление Ельцина по двум каналам телевидения, принял решение объявить ему импичмент. «26 марта, – сообщает автор, – открылся внеочередной съезд народных депутатов России, который должен был решить, будет импичмент или нет».  «Демократичный» Ельцин сделал всё необходимое, чтобы деморализовать делегатов съезда и заставить их поддержать президента. Был составлен целый план, как поступать на случай принятия неприемлемого для Ельцина решения.
Был подготовлен специальный конверт с указом Ельцина о роспуске съезда в случае импичмента. «Если бы депутаты после оглашения текста отказались выполнить волю президента, – пишет автор, – им бы тут же отключили свет, воду, тепло, канализацию…».
В целях сохранения своей власти Ельцин не гнушался никаких средств и методов!
«На случай сидячих забастовок в темноте и холоде было предусмотрено «выкуривание» народных избранников из помещения. На балконах решили расставить канистры с хлорпикрином – химическим веществом раздражающего действия».
Как не вяжутся слова «народные избранники» с тем произволом, который совершался тогда!
Указ о роспуске съезда так и не пришлось зачитывать: напуганные делегаты не проголосовали за импичмент.
Автор же заключил: «Так что, если бы импичмент и состоялся, президент бы власть не отдал…».
Далее автор описывает, как он вместе с Барсуковым посетили окрестности забаррикадированного Белого дома. «Походили между костров, – пишет автор, –посмотрели на трапезы бомжей, которым было абсолютно наплевать и на демократов, и на коммунистов, вместе взятых».
  Из этого текста ясно, что Коржаков считает «бомжами» защитников Белого дома, забывая о том, что совсем недавно, два года назад, его и Ельцина защищали такие же «бомжи», то есть обманутые люди. Ибо и «депутатам» Верховного Совета, засевшим в своей резиденции, и сторонникам Ельцина, в том числе и автору, было совершенно наплевать на всё, кроме власти и личного благополучия!
3 октября, как сообщает автор, коменданту Кремля и начальнику Федеральной охраны М.Барсукову позвонили и сообщили, что неконтролируемая толпа громит здание СЭВ и устремляется к Белому дому.
Барсуков вместе с автором и Тарпищевым выехали в Кремль. Они  ехали в машине с затемнёнными окнами мимо людских толп, которые пытались помещать им двигаться вперёд и стучали в стёкла автомобиля.
«Приехали в Кремль, – пишет автор, – и сразу позвонили Борису Николаевичу на дачу. Рассказали про ситуацию в городе, про вооружённых мятежников. Ельцин воспринял происходящее более или менее спокойно».
Вскоре начали применять меры. Провели совещания, подготовились к вооружённому подавлению своих противников. «Специальное подразделение «Альфа» по боевой тревоге тоже прибыло в Кремль, – пишет автор. – Мы собрали командиров группы и провели совещание на улице, во дворе «Арсенала», предупредили их о возможном штурме Белого дома. Настроение командиров было боевым. Дружно обещали выполнить приказ президента».
Понятно, народ не жалко! Особенно «бомжей» и «ханыг», которых и создали те же сторонники Ельцина и Хасбулатова! Одним словом, как говорится в известной поговорке: «Господа дерутся, а у холопов чубы трясутся!». В России это особенно актуально при нижайшем интеллектуальном уровне большинства населения!
По настоянию Михаила Полторанина (одного из лидеров псевдодемократов, беспрерывно занимавших высокие должностные места в тогдашней российской иерархии), который в тот момент занимал пост руководителя федерального информационного центра, автор предложил Ельцину ввести чрезвычайное положение в столице и объявить об этом по Центральному телевидению. Ельцин это одобрил: в борьбе за власть он был готов на всё! На Барвихе, возле дачи президента постоянно кружились самолёты для защиты «порфироносной особы» и для возможной доставки президента в Кремль.
Наконец, Ельцин прибыл в Кремль и сразу же занялся организацией карательных мер! В авантюрах и жестокостях он был «как рыба в воде»!
«Беспорядки» стали быстро затухать. Например у зданий мэрии и министерства обороны столицы.  По сообщению Коржакова, запаниковал министр обороны Павел Грачёв, который упросил Михаила Барсукова выслать к нему на помощь кремлёвскую охрану! «Подъехавшие бойцы, – пишет автор, – оказались как нельзя кстати – едва они стали выскакивать из машины, все подумали, будто войска пришли в Москву. Толпа, приготовившаяся штурмовать здание, быстренько рассосалась».
Узнав о случившемся, Ельцин был сильно рассержен и сказал Барсукову: «Вы что, не знаете, что кремлёвский полк должен охранять президента, а не министра обороны?!».
Кто был министр обороны для столь важной «персоны государя»?   
Во время этой «суеты», к автору явились Сергей Филатов с Геннадием Бурбулисом. Они предложили ему применить новое оружие против толпы, якобы изобретённое «русским эдисоном». Это был прибор, который, по мнению советчиков, смог бы регулировать поведение толпы. Коржаков поверил им и послал туда троих офицеров. «Офицеры вернулись, – пишет далее автор, – около двух часов ночи. Злые и возмущённые. Оказалось, что «прибор» представляет собой комплект оборудования весом… больше трёх тонн!». Этот «квантовый генератор» поражал лазерным лучом сетчатку глаз и был способен сделать людей слепыми! «Странно, – пишет автор, – что таким последовательным демократам и гуманистам, какими считали себя Филатов и Бурбулис, пришла в голову мысль о столь бесчеловечной форме расправы над своими согражданами».
Это ещё одно свидетельство, какие у нас были «демократы», готовые на всё для защиты своей власти!
Далее автор описывает хаос и беспорядок в армии, когда даже Таманская дивизия и специальный полк, двигавшиеся к местам якобы беспорядков внезапно остановились, и никто так и не узнал, кто подал им команду!
Это ещё доказывает и бестолковость командования войсками, неспособность руководить подразделениями и, вероятно, совсем неумение воевать! То есть хорошо видно, какие у нас «защитники Родины»! Это мы знаем ещё по началу Великой Отечественной войны в 1941 году. Видимо, если бы случилась беда, всё бы повторилось! Бездарные руководители не могут побеждать! Вместе с тем автор очень хвалит Виктора Фёдоровича Ерина, тогдашнего министра внутренних дел Российской Федерации. «Он без всякого нажима «сверху», – пишет Коржаков, – послал милиционеров на защиту телецентра в Останкино».
  И это было, по мнению автора, своевременно. Так, он пишет: «После призывов Руцкого: «Вперёд на штурм Останкина!» – мятежники действительно атаковали телецентр. Погибли люди. А войска всё никак не подходили». По мнению автора, Грачёв чуть ли не открыто бездействовал!
Автор сообщает, что в тот момент ему дал ценный совет его заместитель – Геннадий Иванович Захаров – который предложил применить танковую атаку, скорее не поражающую, но демонстрационную, чтобы заставить напуганных этим мятежников сдаться. Он же предсказал, что после первых же выстрелов «все разбегутся».
Автор вместе с Захаровым посетили спавшего доселе Ельцина и сообщили, что войска ничего не делают.
Тогда Ельцин быстро оделся и поехал с автором и Захаровым в министерство обороны. Там действительно никто ничего не делал, и сам Грачёв был одет в спальную одежду. На вопрос Ельцина, что предпринимать, не последовало трезвого совета, несмотря на то, что в комнате собралась масса генералов [Ну, примерно так, как  накануне Великой Отечественной войны – К.С.]. Пришлось выслушать совет капитана первого ранга, «седого и жилистого мужика» Захарова. «По профессии Захаров – диверсант, – пишет автор. – Когда его уволили на пенсию, он пришёл ко мне и попросился на работу. Я взял его, решив, что такие люди тоже могут пригодиться».
Вот так у нас разбрасываются кадрами до сих пор! В то же время Коржаков оказался человеком, способным оценить достоинства специалиста. Это говорит в его профессиональную пользу!
Захаров сказал, что нужно не более десяти танков для устрашения! Когда же Ельцин спросил, есть же танки, генералы [уровня XVII века – К.С.] сообщили, что танкисты… в колхозах на картошке…
Наконец, приняли решение, что «в семь утра прибудут танки».
«Тут подал голос Грачёв, – пишет автор.– Борис Николаевич,  я соглашусь участвовать в операции по захвату Белого дома только в том случае, если у меня будет ваше письменное распоряжение».
Ельцин согласился и вскоре передал Грачёву письменный приказ. Автор не верил, что президент простит ему такое. Но,  как пишет автор, – «простил и потом ещё многое прощал».
Перед штурмом Белого дома автор получил сообщение от руководства антитеррористической группы «Альфа» о том, что бойцы сомневаются в конституционном смысле затеянного. Многие хотели решения Конституционного суда.
Тогда бойцов «Альфы пригласили в зал Совета Безопасности, где Ельцин сказал им: «Вы обязаны выполнить приказ. И не надо себя мучить сомнениями. Никого репрессиям не подвергнут».
Президент после этого был сильно огорчён Барсуковым, как считает автор, и даже не наградил его после событий 1993 года. Сам же автор считает, что это было несправедливо, ибо начальствующий состав «Альфы» был составлен до Барсукова, и тот впоследствии заменил на всех постах неугодных им командиров.
А до случившегося у сотрудников «Альфа», как пишет автор, – «дисциплины в группе никакой не было: офицеры подрабатывали на стороне, иногда и рэкетом. Случалось, к одному лавочнику приходили «альфисты» из разных подразделений и требовали дань за охрану. От кого?! От своих же товарищей. Одни утром угрожали, а другие вечером обещали защиту».
Это свидетельство – характерное для эпохи Горбачёва – Ельцина и его последователей!
Именно Барсуков сумел с превеликим трудом заставить «Альфу» штурмовать Белый дом.
Когда приблизились к Белому Дому, бронетранспортёры были предоставлены только от Ерина, главы МВД. И не зря. У Белого дома десантников атаковали снайперы из «Союза офицеров», прибывших из Приднестровья, которые застрелили молодого офицера «Альфы» Геннадия Сергеева. Этих снайперов, по мнению автора, «никто и не ловил: они благополучно ушли «огородами»». Министр безопасности Голушко получил орден «За личное мужество», хотя поставленную задачу – перекрыть подземные коммуникации, соединяющие Белый дом с другими зданиями – не выполнил», имея все необходимые планы!
Итак, штурмовики ворвались на первый этаж Белого дома. «Никаких трупов внутри Белого дома я не видел, – пишет автор. – Коридоры были забиты поломанной мебелью. На полу валялась макулатура. Мне это зрелище напомнило кадры из старых революционных фильмов».
«На пятом этаже, – сообщает автор, – «Альфа» активизировалась. Меня начали оберегать».
Вскоре штурмовики стали задерживать персонал и депутатов, среди них оказался Иван Рыбкин и рослая женщина спортивного склада, имя которой автор отказался назвать, но сказал: «Она кичилась своей духовной близостью к Борису Николаевичу. Всегда к нему подходила на съездах и приёмах, старалась встать поближе. Соратникам рассказывала, какая она ярая поклонница президента, как чутко Борис Николаевич реагирует на её советы. А в итоге оказалась в этой тёмной комнате Белого дома».
 Это – бесценное свидетельство для власти, насаждающей в ГосДуму спортсменов! При любом повороте истории, эти люди также «поддержат» и президента, и нелегитимную власть!
Вскоре к автору подошёл офицер «Альфы» и спросил, что делать с Хасбулатовым и Руцким, ибо они стали в общую кучу с депутатами?
В это время Коржаков «занимался отправкой в следственный изолятор задержанных генералов – Баранникова, Ачалова, Дунаева». Отправив задержанных, он приказал прислать автобус, после чего подошёл к толпе депутатов и спросил: «Хасбулатов и Руцкой, прошу на выход». Толпа вскоре расступилась, и упомянутые лица вышли вперёд. За Руцким несли большой баул, а Хасбулатов не имел ничего, но «держался он достойно, – отмечает автор. – Глаз не прятал, только выглядел слишком истощённым и необычно бледным».
«Руцкой дважды сдавался в плен в Афганистане, – пишет автор. – Пока ждали его вещи, я ему сказал: – Генерал трижды в плен не попадает. Иначе это не генерал.– Он ничего не ответил. Руцкой носил звезду Героя Советского Союза. Героя из него сделал Горбачёв [шпион западных спецслужб – К.С.].  В период показушной компании  в спешном порядке искали, кого бы ещё из высшего руководства наградить в оправдание бессмысленной афганской эпопеи. Нашли несостоявшегося «водителя самолёта».
Бесценное свидетельство слов А.С. Грибоедова: «Вот те, которые дожили до седин! Вот уважать кого должны мы на безлюдье! Вот наши строгие цинители и судьи»!
Зачинщики мятежа были направлены в Лефортовскую тюрьму, надёжную, но имевшую наиболее комфортабельные условия. Оттуда невозможно было бежать.
Но вдруг неожиданно, по распоряжению Юрия Батурина, «тогда он был помощником президента по национальной безопасности», тюрьму передали в ведомство прокуратуры!  Это и был план прозападной мафии спасти своих людей от возмездия!
После победы, 4 октября, в банкетном зале Кремля, торжественно отмечали это событие. В центе событий пребывали «сияющий Грачёв» и «пьяненький Филатов», которых славили, как героев. «А тех, кто внёс решающий вклад в общее дело и довёл его до конца, даже забыли пригласить на торжество, – пишет автор. – Невольно пришли на память строки из ранних дворовых шлягеров Владимира Высоцкого: «А когда кончился наркоз, стало больно мне до слёз – и для кого же я своей жизнью рисковал». …Наркоз действительно закончился – в моём слепо преданном  отношении к Ельцину появилась первая серьёзная трещина».
После этого банкета М.Барсуков подал рапорт об отставке. Но автор и Ельцин, пригласивший того в кабинет, за рюмкой коньяка уговорили его остаться.

ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ. ВДАЛИ ОТ РОДНЫХ БЕРЕГОВ

ПЕРВЫЙ «ЗВОНОК»

«У Ельцина всегда были проблемы со здоровьем», – пишет автор. Он часто вставал по ночам и бродил по комнатам.
Однажды во время поездки в Германию автор вышел ночью посмотреть местные достопримечательности, а вернувшись встретил разгневанного Ельцина.
«Отклонения в нервно-психическом состоянии у Бориса Николаевича я заметил весной 93-го, – пишет Коржаков. – Он сильно переживал противостояние с Хасбулатовым и Руцким, впал в депрессию, даже начал заговариваться… Я его вовремя остановил от крайнего шага. Хотя склонность разрешать все проблемы раз и навсегда самым неподобающим образом была у Ельцина и раньше. То он в бане запрётся, то в речке окажется…».
История повторяется! То Брежнев, пребывая у власти, едва передвигался и невнятно говорил, а вот теперь и Ельцин! Как видно, нет в России положительных перемен! Видимо, в «светлом будущем» россияне вновь увидят нечто подобное! Хороши наши руководители и «мудр» российский народ!
«Первый серьёзный звонок, связанный со здоровьем президента, прозвучал в Китае. С нами во все командировки уже и так постоянно ездили врачи, но на этот раз я включил в бригаду невропатолога».
А что, Россия – страна богатая! Не жалко средств на инвалида-президента, благодаря деятельности которого так развалили медицину, что простым людям идти в больницу всё равно, что отправляться на смерть! Вот бы наших горе-врачей авантюристу Ельцину, может, наконец, воссел бы на престол нормальный человек! Хотя в это с трудом верится!
Итак, пребывая в Китае, автор был ночью разбужен в связи с приступом тяжёлой болезни у президента. Автор выбежал и увидел, что у его кровати сгрудились врачи.
«Видишь, я совсем не чувствую ноги и руки, всё – это конец, – сказал Борис Николаевич и заплакал».
Но Коржаков в спокойной речи рассказал Ельцину, что такие случаи бывают, и что даже президент Рузвельт ездил в инвалидной коляске, управляя великим государством.
Ельцин успокоился, пришёл в себя, а потом «к десяти утра врачи воскресили президента».
«Программу визита, конечно, свернули, – пишет далее автор, – сославшись на обострившуюся ситуацию в Москве и коварные замыслы Хасбулатова».
Это международное позорище завершилось срочным отлётом в Москву.

ОСТАНОВКА В ШЕННОНЕ

Далее автор резко переходит к событиям, связанным с визитом Ельцина в Америку и почему-то сразу начинает с конца, когда Ельцин по дороге домой не вышел к встречающему его президенту Ирландии в аэропорту «Шеннон».
«Вместо Бориса Николаевича по трапу спустился первый вице-премьер правительства Олег Сосковец, – пишет автор, – и, не дав опомниться изумлённому Альберту Рейнольдсу, сам начал дипломатическое мероприятие».
Пресса была возбуждена, и «официальному сообщению президентской пресслужбы: дескать, Борис Николаевич так сильно утомился, что попросту проспал встречу в Шенноне – никто не верил». Вот что значит, российская информация и пропаганда! Полная дискредитация России и народа! Хотя проще было бы сказать, что президент тяжело заболел! Но привыкли всегда врать!
От себя скажу, что в народе ходила версия, что пьяный президент вышел на трап, якобы справил малую нужду, а затем, ничего не понимая, вернулся назад в авиасалон. Вот что значит утаивание правды! Вместе с тем эта болтовня свидетельствовала, насколько Ельцин был «уважаем» в народе!
Далее автор перешёл к описанию переговоров президента США Билла Клинтона с Борисом Ельциным. «Переговоры начались по стандартной схеме, – пишет автор, – сначала в узком составе, затем расширенном. Они проходили в библиотеке Франклина Рузвельта».
Во время завтрака, сфотографировав президентов, автор с раздражением вышел из столовой. «Я всегда чувствовал, – пишет он, – когда радостное настроение Ельцина перерастает в неуправляемое им самим вульгарное веселье».
За завтраком у американцев не было принято пить крепкие спиртные напитки, – сообщает автор, – пили только сухое вино. Отпивали обычно глоточек и на этом заканчивали. Ельцин же пил бокал за бокалом!
«Клинтон ещё на аперитиве сообразил, что с коллегой происходит нечто странное, но делал вид, будто всё о’кей», – пишет Коржаков.
А вот эту историю следует привести с полной и подробной цитатой автора.
Итак: «Из-за стола шеф вышел, слегка пошатываясь. Я от злости стиснул зубы. Вино ударило в голову российскому президенту, он начал отчаянно шутить. Мне все эти остроты казались до неприличия плоскими, а хохот – гомерическим. Переводчик с трудом подыскивал слова, стремясь корректно, но смешно перевести на английский произносимые сальности. Клинтон поддерживал веселье, но уже не так раскованно, как вначале – почувствовал, видимо, что если завтрак закончится некрасивой выходкой, то он тоже станет её невольным участником. Облегчённо я вздохнул только в аэропорту».
Прочитав это, я понял, как недалёк был народ в своих домыслах о выходке Ельцина в «Шенноне»! Удивительно только, как Ельцин не обрыгал президента Клинтона! Вот была бы история! Хотя очень сомневаюсь, что наши журналисты довели бы до народа такое ЧП! Впрочем и то позорище в Вашингтоне показывали у нас срежиссированными урывками! Становится поистине страшно за нашу страну, где у власти стоят такие люди! Пусть Ельцин плох, но где же было его окружение? Терпели унижения, позор?! И всё ради власти и личного благополучия! Да это – самая настоящая мафия, прикрытая циничной диктатурой! А если бы Ельцин нажал, будучи в опьянении, «ядерную кнопку»?!
Ясно здесь одно: диктатура без контроля и разделение властей – это путь в никуда!
К тому же, к сожалению, большинство населения совершенно ничего не понимает! 
 Далее автор сообщил, что «тогда в Америке, мы разместились в горбачёвском ИЛ-62». Здесь же он оценил низкое качество внутреннего убранства самолёта и удивился, как это «Михаил Сергеевич, обожавший роскошь и комфорт, не мог более или менее сносно оборудовать свой самолёт». Зато прислуга «мужицкого царя» Ельцина не побоялась расходов и за счёт голодного отчаявшегося от нищеты народа обеспечила своего «господина» новейшим самолётом ИЛ-96 с оформлением авиасалона в Швейцарии на заводе, «где делают салоны для президентов, шейхов и королей». «К тому моменту, – пишет далее автор, – с нами уже постоянно летала целая бригада докторов». «С нами постоянно сидела Наина Иосифовна», – добавил автор и объяснил, что это было связано с ухудшением состояния здоровья президента.
Во время полёта из Америки с Ельциным вновь случилась беда. Как-то во время сна Коржакова разбудила супруга президента со следующими словами: «Борис Николаевич встал, наверное, в туалет хотел… Но упал, описался и лежит без движения. Может у него инфаркт?».
Срочно вызвали врачей, а сам Коржаков с трудом приподнял «110 килограммовое тело».
Врачи высказали предположение, что у Ельцина  «либо сильный сердечный приступ, либо микроинсульт».
Конечно, как отметил автор, в таком состоянии президент не смог бы встретится с ирландцами в «Шенноне». Вот оказывается, как «ларчик просто открывался»!
По сообщению автора, именно он предложил Олегу Сосковцу встретиться с ирландцами.
Однако Ельцин, несмотря на ужасное состояние, стал храбриться и требовать, чтобы его самого пустили к ирландцам. Он требовал от врачей в грубой форме поставить его на ноги. «Меня всегда восхищало терпение наших врачей», – пишет по этому поводу Коржаков.
Я же думаю, что за такие зарплаты и льготы, которые они имели от Ельцина, они готовы были пойти за него на смерть!
И вот Ельцин попытался пойти к трапу. Он поднял крик с требованием пропустить его. «Кричит так, что, наверное, на улице слышно, – написал автор, – потому что дверь салона уже открыли. А сам идти не может. Встаёт и падает. Как же он с трапа сойдёт? Ведь расшибётся насмерть».
Короче говоря, Сосковец пошёл вниз по трапу, а Ельцина автор просто не пустил.
Далее следует привести весь тот позорный эпизод с Ельциным: «Борис Николаевич сел на пуфик и заплакал. В трусах да рубашке. Причём свежая сорочка уже испачкалась кровью от уколов. Ельцин начал причитать: – Вы меня на весь мир опозорили, что вы сделали. Я возразил: – Это вы чуть не опозорили всю Россию и себя заодно. Врачи его уложили в постель, вкололи успокоительное, и президент заснул». Зато в аэропорту в Москве Ельцин выглядел после сна посвежевшим. Журналистам отказали в интервью, сославшись на усталость президента.
«Сразу же с аэродрома Бориса Николаевича отвезли в больницу, – сообщает автор, – Никого он, естественно, не наказал. Пресса пошумела, погалдела да успокоилось, как всегда».
Хотелось бы добавить, что наших журналистов очень трудно назвать «прессой», ибо в диктаторском, тоталитарном государстве могут быть только журналисты с прозвищем «Чего изволите?»

ЗА ДИРИЖЁРСКИМ ПУЛЬТОМ

«Мало найдётся на свете людей, – пишет автор, – которым удавалось заставить Бориса Николаевича принести извинения, если он обижал их несправедливо». Первое время он «заглаживал» вину угощением «с рюмочкой», а затем и это прекратил и «со временем игривый тон в подобных ситуациях сменился откровенным раздражением».
То есть «государь» уже прочно утвердился и не было больше необходимости уважать достоинство других людей! Это характерно для партийных и советских руководителей с 1917 года по наши дни, когда в реалиях ничего существенного не изменилось, и тоталитарный строй проявился наиболее неприглядно, о чём свидетельствуют слова автора!
«30 августа 94-го, – пишет автор, – мы с официальным визитом прибыли в Германию». Уже утром начались неприятности, и к автору прибежал врач, сообщивший, что «время ещё раннее, а Борис Николаевич уже «устал». К тому же просит ещё «расслабиться перед церемонией». Понятно, что даже перед серьёзным мероприятием «батюшка царь» не мог не набраться! Он, по словам Коржакова, сильно переживал позор вывода российских войск из Германии!
На самом же деле, он прекрасно понимал, что принимает участие в бесстыдном предательстве интересов России в пользу Запада и от этого чувствовал неуверенность!
По совету автора врачи дали Ельцину подышать нашатырем, и он взбодрился.
Канцлер Германии Хельмут Коль приветливо встретил российского горе-президента и вёл себя по-дружески, снисходительно встречая его «неудачные шутки».
На приёмах Коль не позволял себе выпить более трёх рюмок водки, хотя Ельцин пытался напоить его. А однажды в День Победы он налил Колю большой фужер водки, и тот из уважения выпил до дна, не опьянев при этом.
Соблюдая дружеские отношения, Коль даже бросился после горячей бани в ледяную воду Байкала, когда пребывал в гостях у Ельцина. «Канцлер Германии, – пишет автор, – всегда здоровался за руку со всеми, кто находился рядом с нашим президентом».
Ещё бы! Отдать просто так Восточную Германию, завоёванную нашими отцами и дедами, пролившими реки крови, Западу, постоянно угрожающему России! Да за это не только руки, но и ноги можно пожать!
Коль неоднократно бывал в России, и вот однажды пригласил Ельцина к себе домой. Несмотря на изящество комнатной обстановки, автор отметил, что «роскоши не оказалось».
Вот вам и буржуазный лидер! А у нас социалистические вожди, включая вчерашнего секретаря обкома партии Ельцина, проживали уж на порядок богаче! Вот это свидетельство автора, какой у нас был социализм, впрочем… и продолжается!
И вот, наконец, автор продолжил описание берлинской церемонии. Итак, Ельцин пребывал в «известном состоянии», и Коль, не желая конфуза, «слегка обхватив Бориса Николаевича за талию, отправился вместе с ним на торжество».
К памятнику воину-освободителю в Трептов-парке «они с канцлером поднялись, слава Богу, без особых проблем», – сообщает автор.
После возложения венков к памятнику начался торжественный парад, и наши солдаты показали лучшую выправку, чем немецкие. «Настроение Ельцина [от этого – К.С.]… заметно улучшилось, а потом стало и вовсе замечательным, – пишет автор. – Во время обеда он выпил много сухого красного вина – немецкий официант не успевал подливать, – а солнце усилило действие напитка. Президент резвился: гоготал сочным баритоном, раскованно жестикулировал и нёс откровенную ахинею. Я сидел напротив и готов был провалиться сквозь землю от стыда».
Короче, российское окружение Ельцина всё время пребывало в тревоге: как бы наш президент чего не натворил!
Когда же поехали на автобусе к памятнику погибшим советским солдатам, Ельцин по дороге опрокинул на себя чашку с кофе. Одежду ему сразу же поменяли, поскольку специально возили за ним, зная, что от него можно ожидать всего!
А когда проходили мимо группы возбуждённой фашиствующей молодёжи, Ельцин бросился к ним. Автор пытался помешать, но президент оттолкнул его и даже сорвал с него галстук. Поэтому Коржаков снял разорванный галстук и отошёл в салон автобуса.
Продолжение «торжественного праздника» он уже увидел, «когда президент России начал музицировать около мэрии вместе с оркестром полиции Берлина. Никакого дирижёрского умения у Бориса Николаевича не было, но это не помешало ему выхватить у обалдевшего дирижёра палочку и обосноваться за пультом. Ельцин размахивал руками так эмоционально и убедительно, что вполне мог сойти за автора исполняемого музыкального произведения. И зрители, и корреспонденты, и музыканты тоже сильно развеселились Ничего подобного они нигде и никогда не наблюдали, да и вряд ли ещё увидят. А президент принял улюлюканья и вопли за восторженное признание своего дирижёрского таланта».
Все мы видели это позорище на экранах телевидения! Было стыдно за наши власти… Впоследствии, когда я однажды вёл экскурсию немецким гостям, один из них, когда мы отошли от всех, выразил своё изумление, что русские, оказывается – нормальные люди! Ибо после пребывания Ельцина в Берлине у многих немцев, по его словам, сложилось мнение, что мы – форменные дурачки! Я промолчал, но подумал, что если бы были нормальные, то таких бы правителей не держали…
Когда же автор вернулся в Москву, к нему в кабинет явились почти все члены берлинской делегации и предложили, чтобы он пошёл к Ельцину и пристыдил его.
 «Саша, ты же видишь, что случилось? Что делать с нашим шефом? Мы его потеряем! Уже осталось совсем немножечко, чтобы окончательно дойти до точки».
Коржаков прекрасно понимал, что его подставляют, чтобы чужими руками вынимать каштаны из огня, как это принято во всех руководящих органах России! Я даже не раз сталкивался с подобными «подставами», типа «Давай, Василич!» на обычном химическом заводе.
Будучи человеком неглупым, Коржаков не пошёл «подставляться», а предложил написать Ельцину коллективное письмо.
«Текст составляли несколько дней, – пишет автор. – Когда мне его принесли, я удивился – там ни слова не говорилось об отвратительном поведении Ельцина, о РОССИИ, которую он обязан представлять достойно. Группа «возмущённых товарищей» написала хвалебную оду. Самыми критичными можно было считать фразы типа: «…мы хотели бы, чтобы вы берегли своё здоровье, вы так нужны России» или: «…надо как-то умерить нагрузки в работе»».
Эта фраза делает честь автору и подтверждает абсолютно откровенный характер его текста. Такие действия россиян, генетических рабов, я сам не раз видел в реальной жизни!
Во время полёта на пути к Сочи, где президент должен был отдыхать от своих постоянных попоек, Илюшин в салоне самолёта передал ему папку с документами и вложил туда это «коллективное письмо». Ельцин же, прочитав, расценил столь грубую лесть как насмешку и разгневался, швырнув папку в лицо Илюшину!
Ельцин долго «дулся» потом на Илюшина и автора, но, наконец «решил с нами помириться, – сообщил автор. – Пригласил в баню…».
«Ельцина, оказывается, – отмечает автор, – сильнее всего возмутили не подписи Коржакова, Барсукова, и Грачёва под письмом, а ещё каких-то посторонних людей, например помощников, которых он друзьями не считал».
Тем самым он подчёркивал, что не все достойны приближаться к его «порфироносной особе»! Этим он ничем не отличался от супругов Горбачёвых, живших по царски и презиравших наш народ!

АМЕРИКАНСКИЕ КОЛЛЕГИ

Здесь автор сообщает о своём знакомстве с сотрудниками американских спецслужб по охране президента США. Так, автор пишет: «Во время первого визита Клинтона в Россию мы с Барсуковым пригласили Боурона и Гриффина на дружеский ужин. Накрыли стол по-русски: изобильный, с икоркой, осетриной, водкой, коньяком…».
Автор видимо «забыл», что после 1917 года стол с «икоркой» и «осетриной» стал далеко не русским, а номенклатурным! Простому народу, до сих пор проживающему в глубокой бедности, все эти «вкусности» просто недоступны!
У автора сложилось впечатление, что «коллеги не страдали плохим аппетитом. Им нравилось русское сало, они понимали толк в икре и мясных деликатесах. Более того, ни Элджи, ни Дик ни разу не попытались пропустить тост и каждый из них выпил граммов по семьсот. Возникло ощущение, будто мы сидим за столом с русскими мужиками, только разговариваем через переводчика».
Есть такая советская поговорка, зафиксированная в одном из фильмов Гайдая: «За чужой счёт пьют даже язвенники и трезвенники!» Поэтому ничего предрассудительного в поступках американцев нет. Другое дело, что в своей Америке они соблюдают умеренность в дорогостоящей еде, ибо оплачивают всё из своего кошелька, а наши горе-начальники, мало того, что пользуются почти бесплатно дефицитными товарами (ставшими дефицитными из-за их бездарного руководства богатейшей страной), но ещё и получают за свою безответственную и беззаботную жизнь такую зарплату, которая и не снилась простым людям, отнимая у настоящих тружеников последние средства и обрекая народ на полуголодное существование с соей, пальмовым маслом и прочими суррогатами! Вот эти перечисленные горе-продукты и есть современный русский стол!
Как оказалось, на Ельцина «работал» даже известный художник Илья Глазунов. После поездки в Америку, где они увидели на стенах кабинетов Белого дома многочисленные фотографии президента и его окружения, президент «поставил и в кабинете, и в комнате отдыха несколько своих фотографий». А на стене в обеденной комнате «висели старинная икона и портрет матери Ельцина». Портрет написал Глазунов.
Из этого текста следует, что Ельцин был ещё и «набожен»! И это – бывший первый секретарь Свердловского обкома КПСС, член ЦК КПСС, глава коммунистов Москвы и кандидат в члены Политбюро ЦК КПСС! Как измерить уровень лицемерия этого человека, если атеизм был обязательным атрибутом коммунистической идеологии?!
Когда Коржаков с Барсуковым пришли с ответным визитом в офис службы охраны президента в Америке, его встретили недавние американские гости (а теперь – хозяева) «радостными возгласами». Они накрыли стол, вызвавший скептическую оценку автора. «Меню можно было охарактеризовать одним ёмким словом – сухомятка: орехи, чипсы, малокалорийное печенье».
Интересны следующие замечания автора. «Когда коллеги [американцы – К.С.] находились в Москве, мы хотели подарить им по знаменитому тульскому ружью, но получили категорический отказ. Американским госслужащим запрещено принимать подарки дороже сорока долларов… Зато русскую икру и водку они приняли без лишних вопросов о стоимости продуктов».
А вот ещё: «В кабинете у Дика Гриффина совершенно открыто стояли крепкие напитки – виски, джин… Ни в Кремле, ни тем более в ФСБ ничего подобного не увидишь. Если уж кто-то и предложит рюмочку коньяка в кабинете, то непременно извлечёт бутылку из замаскированного под шкаф бара».
Автор забыл, что американцы живут в относительно свободной стране, где каждый человек имеет право поступать сообразно законам, и что прятать «под стол от начальства» общедоступные продукты могут только рабы, ибо мы живём в абсолютно несвободной стране, где каждый боится каждого! И, тем не менее, американцы, особенно при высоких должностях, не ходят пьяными на работу, а у нас даже президент Ельцин, как засвидетельствовал автор, и на дипломатических церемониях едва стоял на ногах! Вот что такое рабская система!
Любопытна и следующая цитата из автора. «Мишу Барсукова, –  пишет он, – заинтересовал жизненный уровень агентов американской охраны. Сравнивать его с нашим даже не имеет смысла – слишком велик разрыв. Американцы же деликатно удивлялись, как нам, российским руководителям спецслужб, удаётся выжить на такую «странную» зарплату. Дик и Элджи получали больше ста тысяч долларов в год, а мы, генералы – около шести. Вместе с премиями»).
Здесь явно автор «кривит душой»! А льготы, подарки, государственные дачи, которые и не снились американцам? Об этом он забывает! Ему следовало бы ещё вспомнить какую зарплату получают у нас основные труженики, кормящие бесчисленных чиновников! А также то, что из-за них Россия является единственной страной, где имеющие работу и пенсионеры едва сводят концы с концами!
Почему же вы, господа ельцины, гайдары, чубайсы не сделаете свою страну экономически продуктивной и тем самым не обеспечите весь народ достойной человека зарплатой?  Значит, вас устраивает то, что происходит в России, и ваша собственная зарплата! Ибо за такую работу там в Америке вас бы просто выгнали за ворота любого учреждения!
А вот ещё одна интересная цитата из автора. «Прослужив десять-пятнадцать лет, агенты [американских спецслужб – К.С.] получают такую пенсию в месяц, на которую в России можно год безбедно существовать. Чувствуя к себе заботливое отношение государства, сотрудники службы безопасности с ответным рвением защищают своего президента».
Из этих слов следует понимать, что президента должно охранять с «ответным рвением» только за материальные блага! Полноте, автор! Если сравнить уровень жизни простого россиянина и Ваш, то тогда придётся признать, что Вам следует охранять своего президента в тысячу раз с большим рвением! Что вы все, впрочем, и делаете, ибо кто ещё даст вам такую благодать пожирать ложками чёрную икру и пить (пусть из под полы, трясясь от страха перед начальством) настоящие коньяки, а не мерзкое пойло, стоящее на прилавках общедоступных магазинов!
Привожу ещё одно доказательство рабской сути российского государства и демократической Америки. У нас всё – насильно и грубо, однако у нас царит пьянство!
Так, автор пишет: «Охрану, как правило, тоже приглашают на банкеты [в Америке – К.С.], только накрывают отдельный стол, рядом с основным. Еда почти ничем не отличается от президентского меню, а напитки вообще одинаковые. Американцы никогда ни грамма не выпивали, находясь на работе. Если у американского сотрудника охраны оружие, если у него наушник от рации, он никогда к спиртному не притронется. Может спокойно подойти к столу, перекусить, выпить стакан сока. Зато наши ребята так жестоко себя не мучили. Главное, чтобы начальство ничего не заметило. А генералы старались пропустить рюмку так, чтобы подчинённые не видели».
Вот вам и отличие двух систем и в отношении к людям и в психологии!
Вот ещё одна любопытная мысль, высказанная автором: «Про нас им [американским коллегам – К.С.] рассказывали страшные вещи. Для убедительности они достали из шкафа несколько газетных публикаций: искажённое от ярости лицо Барсукова, дьявольская улыбка Коржакова. В  жизни всё оказалось иначе».
Почему же иначе, уважаемый автор? Ведь именно то, что Вы изложили в своей книге, позволяет удивляться проницательности американцев, увидевших вашу истинную сущность!
Коржаков сообщает, что разговор с американцами во время пирушки коснулся жены президента Хилари Клинтон. Автор как бы между прочим делает экскурс в историю наших «царственных» женщин и сообщает о том, как Раиса Горбачёва постоянно вмешивалась в дела мужа, а Наина Ельцина и Татьяна, дочь президента России, только пытались это делать, но он им в этом препятствовал.
«Хилари Клинтон, как оказалось, тоже вмешивается в дела охраны», – отмечает автор. Она, по его мнению, неудачно подобрала низкорослую охрану для мужа, снизив уровень безопасности.
Коржаков положительно оценил то, что президент США во время введения в должность приносит клятву на верность Конституции и народу и обязуется «выполнять все требования службы безопасности. Поэтому сотрудникам охраны проще работать добросовестно».
Автор одобряет то, что у нас никак не применимо! Ибо в стране всеобщего беззакония нет никакого смысла давать такую клятву! В любом случае всё будет в соответствии с национальной пословицей россиян: «Закон – дышло – как повернёшь, так и вышло!»
Далее Коржаков реалистично описал резиденцию президента США в Кэмп-Дэвиде. Он был поражён скромностью построек, по сравнению с «царскими чертогами» российских руководителей.
Здесь он высказал исключительно правдивую и даже мудрую мысль: «Скромность и простота резиденции [американского президента – К.С.] подвергли меня в уныние. Там, в Америке, я развеял последние иллюзии – в России ещё долго ничего подобного не будет. Видимо, не одно поколение россиян должно вырасти в достатке, прежде чем к власти придёт президент, способный без жадности воспринимать материальные блага, сопутствующие восхождению на престол».
Согласен с этим! Но вот только кто первый начнёт? Сейчас просто смешно говорить о достатке простонародья, если, например, пенсионеры с большим трудовым стажем проживают на нищенское пособие, а работающие получают мизерную зарплату? Так когда же у власти придёт осознание того, что народ – не рабское быдло, и что не только олигархи должны жить по-человечески? По-видимому, никогда… И аномальная история России так и будет катиться по заколдованному кругу лжи, жадности, лицемерия и злобы?
Автор вспоминает, как бывал в Кэмп-Дэвиде при президенте Буше-старшем. Там Ельцину приглянулись удобные электромобили. Он немедленно «купил» несколько штук для своей семьи. «В Греции, на острове Корфу, – пишет автор, – Борис Николаевич увидел водные мотоциклы – их тоже пришлось приобрести».
И семейство Ельцина, и приезжавшие влиятельные гости, прекрасно чувствовали себя на этих дорогостоящих аппаратах. «В ту пору, – отмечает автор, – на всё сочинское побережье приходился единственный водный мотоцикл. Отдыхающих катали на нём за деньги».
Это ещё один пример «заботливости» Ельцина, да и прочих властей, о своём народе!
Далее Коржаков сообщает о знакомстве Наины Ельциной с Хилари Клинтон. «Впервые они встретились в Японии, и обе заметно волновались».
Автор отметил и ещё одну разность в поведении американцев. Так, Билл Клинтон, по его мнению, постоянно улыбается, даже на серьёзных мероприятиях, а «у Ельцина – суровое неприступное лицо, тяжёлый взгляд».
Вместе с тем, по мнению автора, «Ельцин же не испытывал никакого напряжения ни с Бушем, ни с Клинтоном».
Конечно, если он постоянно «расслаблялся» алкоголем!
Вдруг, после всех предшествующих сообщений, Коржаков заявляет: «в любых переговорах Ельцин всегда переигрывал Клинтона».
Так он приводит в пример следующий случай. «После каких-то очередных переговоров Билл Клинтон без стеснения обратился к Борису Николаевичу: – Ты мне подскажи, Борис, что я должен на пресс-конференции сказать, как нам лучше суть переговоров изложить. Сейчас мои ребята поработают, принесут текст, я с тобой согласую».
Если это Коржаков пишет серьёзно, то он «вешает нам лапшу на уши», ибо из сказанного можно сделать вывод, что Клинтон, как сейчас говорят, просто «прикалывался», шутил! Это как в известной басне лисица говорит ослу: «Отколе, умная, бредёшь ты, голова?»
По словам автора, «Клинтона Борис Николаевич действительно воспринимал как младшего брата». Он не жалел никаких радостей жизни для американского президента: приглашал его в Грановитую палату Кремля, устраивал встречи со знаменитым саксофонистом, словом, из кожи лез, чтобы ему угодить. Даже был создан специальный оркестр, куда подбирали «наиболее профессиональных музыкантов, оставшихся после реформ Гайдара [откровенного вредителя России – К.С.] без работы и денег». Получается, что только для иностранцев сохранялись хоть какие-то области культуры!
Вот если бы он так тепло относился к собственному народу, вскормившему его!
Автор отмечает, что «у Президента США опоздания вообще систематические. Я не помню ни одной встречи, куда бы он явился   вовремя».
А вот «Ельцин же, наоборот, предельно пунктуален. Он никогда в жизни не позволял себе явиться не вовремя».
Коржаков просто не понял позицию Клинтона: опозданием он просто показывал своё американское пренебрежение по отношению к «варварам»!
К тому же американский президент не имел столь многочисленной прислуги, которая помогала, например, нашему президенту и «сесть и встать»!

ГЛАВА ПЯТАЯ. ЛЮДИ И ПОСТУПКИ

ПРЕМЬЕР

Здесь автор описывает свои отношения с любимым премьером Ельцина – Виктором Черномырдиным, уровень интеллекта которого знали все мыслящие россияне хотя бы по его следующему высказыванию на Центральном Телевидении: «Если у вас где-нибудь зачешется, то почешите в другом месте!» Подобного рода «афоризмы» позорили этого горе-руководителя, который долгие годы «возглавлял» российское правительство и был даже послом на Украине. Его деятельность создала мнение, что для управления Россией не надо быть умным человеком! Его премьерство – полная дискредитация российской власти!
Итак, автор решил показать свою связь с этим «гением»! Так он пишет:  «У меня с премьером были умеренно-доверительные отношения». Грубо говоря, стал «чесаться» не там, где надо!
«Обижался на меня Черномырдин только из-за Сосковца, – пишет автор. – С Олегом Николаевичем я дружил, а Виктор Степанович с ним конкурировал».
Классический образец, как в России «конкурирует» образованный и неглупый человек [Сосковец – К.С.] с глупцом! И глупец побеждает! Это отметил ещё А.С.Грибоедов в начале XIX века! И это – наша современная жизнь!
Автор так и не заметил отличие человека мыслящего от недалёкого обывателя, прорвавшегося к власти, поэтому он высказывает свои сомнения в искренности Черномырдина в истории, связанной с Чеченской войной. Тогда, в феврале 1995 года, второй канал телевидения – ОРТ – «в недопустимо грубой форме осуждал президента за ведение боевых действий в Чечне».
Ельцин, как диктатор, пренебрегая теперь уже и видимостью демократии, потребовал увольнения руководителя телекомпании Олега Попцова. «Указ о снятии шеф поручил подготовить Службе безопасности, – пишет автор, – чтобы в случае большого скандала всю вину свалить на «зарвавшегося» Коржакова».
Автор подготовил приказ об отставке Попцова и назначении на его место Носовца, зарекомендовавшего себя как преданного сторонника Ельцина. Последний одобрил это решение и посоветовал съездить на дачу к Черномырдину, чтобы согласовать указ.
Черномырдин любезно принял автора, завизировал Указ, но когда Ельцин на общем совещании спросил его мнение на этот счёт, тот неожиданно ответил: «А что я, Борис Николаевич? Коржаков приехал, подсунул Указ, давай, говорит, подписывай. Я думал, что уже всё решено, всё согласовано».
Представляете, вот такой приспособленец, яркий образ из Салтыкова-Щедрина, возглавлял правительство России?!
В результате Ельцин не смог в тот момент уволить Олега Попцова.
Как сообщил автор, «Черномырдину лет семь назад была сделана точно такая же операция на сердце, как и Ельцину». И ещё: «Операция изменила привычки Виктора Степановича – спиртное он стал пить в исключительных случаях».
Судя по изложенному, долголетний соратник Ельцина и глава российского правительства злоупотреблял алкоголем!
Далее автор описал роскошные свадьбы своей дочери сначала в ресторане «Прага» (видимо, от глубокой бедности, о которой он сожалел при встрече с американскими коллегами!), а затем «в особняке под названием АБЦ на улице Варги». Вторая свадьба (тоже из «нищеты», когда почти вся страна голодала!) состоялась специально для Ельцина, который в силу обстоятельств не мог побывать на первой. Роскошный вечер в кругу высших лиц государства прошёл весело, по воспоминаниям Коржакова. Господин Черномырдин подарил его дочери  «добротный столовый сервиз», а Ельцин – телевизор. При торжестве присутствовали и «профессиональные рабы» «кремлёвских господ». Например, знаменитый Геннадий Хазанов.
Автор пишет, что «Гена Хазанов решил расшевелить вечно замкнутую и скованную Валентину Фёдоровну – жену Черномырдина. И успешно выполнил задачу. Он не только с ней танцевал, но и заставил от души хохотать».
А вот на другую свадьбу – «серебряный юбилей», двадцать пять лет совместного проживания автора с женой – Черномырдин не попал «из-за нелепого стечения обстоятельств».
В это время Ельцин приболел и не мог присутствовать на торжестве, и автор решил не звать туда Черномырдина. На свадьбу «пришли все приглашённые, – пишет автор, – в том числе Юрий Лужков, Владимир Ресин, Рэм Вяхирев, Виктор Ерин, Анатолий Куликов, а также мои друзья – Хазановы, Винокуры, Лещенко, Караченцовы и многие другие».
Приведённый список позволяет читателям узнать имена тех, кто «жировал» в тяжёлые для России и народа «ельцинские годы»!
«Неожиданно, – сообщает автор, – часа за полтора до начала торжества раздаётся телефонный звонок – президент, несмотря на запрет врачей, собирается к нам».
«Увы, – продолжает автор, – но звонить Черномырдину и приглашать его было уже неприлично поздно».
Коржаков явно «кривит душой»: «за полтора часа до начала» пригласить гостя можно было вполне! Вероятно, автор просто не хотел этого делать из-за описанной выше неприязни!
Финал этой истории был таков: «Едва ли не на следующий день, – пишет автор, – я узнал – Черномырдин сильно обиделся».
Получается как бы «баш на баш»: Черномырдин в своё время обидел Коржакова, а тот – в ответ – его! На сей счёт есть хорошая русская поговорка: «Милые бранятся – только тешатся!»   

ФАНТАЗИИ ЯВЛИНСКОГО

«Весной 91-го года, во время отдыха в Юрмале Ельцина навещал Григорий Явлинский. Гриша разговаривал с Борисом Николаевичем по часу в день. Он тогда написал экономическую программу «500 дней», но Горбачёв её не воспринял».
Все хорошо знают опытного демагога Г.Явлинского и его утопическую программу. Но Ельцин в то время заигрывал со всеми и делал вид, что поддерживает неосуществимые планы, благо, что часть политиков и населения верили в утопии, как верят по сей день в германский коммунизм!
Некоторое время Явлинский пребывал в российском правительстве в качестве вице-премьера по экономике. Но вскоре глава правительства Иван Силаев предложил ему уйти. «Я знал – пишет автор, – что причины отставки заключались вовсе не в том, что кто-то из членов правительства не воспринимал разрекламированную программу «500 дней». Всё было гораздо прозаичнее – Гриша много говорил, но конкретного делал мало».
А я бы сказал – ничего!
Явлинский, возмущённый предложением Силаева, демонстративно написал прошение об отставке, надеясь, что Ельцин защитит его.
«Но Гриша не знал характера Бориса Николаевича, – пишет автор. – Прошения об отставках он подписывал без колебаний и душеспасительных бесед».
Когда же Явлинский пришёл к автору с жалобой на обиды, Коржаков, после того как они «выпили бутылки три» Шампанского, произнёс следующие душещипательные поучения: «Спокойно относись к изгнаниям, ещё молодой, у тебя всё впереди. Если будешь последовательным в своих шагах и перестанешь обижаться на власть, ты достигнешь многого. Президентом тебе не быть, а премьер-министром России стать можешь. Вот к этому и стремись».
Это прямо-таки фамусовское наставление, характеризующее и время, и власть!
Как пишет автор, «новая встреча [с Явлинским – К.С.] произошла примерно за год до выборов президента. Явлинский уже стал лидером фракции «Яблоко» в Думе».
Явлинский пришёл к Коржакову. Они распили бутылку водки и провели беседу, в которой автор предлагал ему не принимать участия в президентских выборах, ибо всё равно не победит, но поможет коммунистам.
Но Явлинский возразил: «Александр Васильевич, я к вам очень хорошо отношусь, но всё равно пойду в президенты и выиграю выборы».
«Тогда я применил запрещённый приём, – пишет автор, – Гриша, ты их не выиграешь, ты же еврей».
«Нет, это мне не помешает», – возразил Явлинский и ушёл.
Тогда Коржаков попросил хотя бы «не поливать Ельцина грязью». Явлинский пообещал.
«Через день он дал интервью по телевидению, – сообщает автор, – и просто раздраконил президента. После этого для меня он как человек чести перестал существовать. Видимо, считал уже, что в политике любой обман позволителен».
А почему же, господин Коржаков, и ваш Ельцин «не перестал существовать» для Вас? Разве он – «человек слова»? Забыли, как он обещал «положить голову на рельсы», если вырастут цены? Или как обещал всяческие блага обобранному и обманутому народу?
Я думаю, что антисемитская реплика автора совершенно неуместна в России, которой с 1917 года успешно (для себя!) управляют евреи!


«ГОЛУБАЯ» КОМАНДА

Здесь автор описывает прес-секретаря президента – Вячеслава Васильевича Костикова. Он считает, что «в пресс-секретари Вячеслав Костиков попал по рекомендации Полторанина».
Сразу после назначения он пришёл к автору и попросил дать совет, как работать с президентом. Коржаков сразу же сказал: «Помни: у тебя совершенно самостоятельная служба, поэтому ты не должен подчиняться ни Коржакову, ни Илюшину, ни ещё кому-нибудь, кроме президента». Однако, по сообщению автора «спустя пару дней после назначения Костиков попал в полную зависимость от Илюшина».
Он совершенно не был самостоятельным человеком. На этот счёт автор написал: «Все помощники окрестили его шутом гороховым и постоянно подтрунивали над безвольным коллегой»
В довершении ко всему, этот человек обладал и ещё одним необычным качеством.
«Костиков создал аппарат пресс-службы., – пишет автор. – В основном он приглашал на работу представителей сексуальных меньшинств. За это команду пресс-секретаря стали звать «голубой»».
Таким образом во власти оказался чисто «прозападный» человек с отклонениями, приветствуемыми в США и Западной Европе, где царит культ «голубых»! Вот в этом наши власти, видимо, достигли идеалов Запада! И даже превзошли!
Так, автор сообщает, что однажды «сотрудника президентской пресс-службы доставили в больницу в тяжёлом состоянии… Выяснилось, что у этого, тоже, наверное, «талантливого и дерзкого» [как и Костикова – К.С.] журналиста проходили на квартире гомосексуальные оргии. Во время одной из них бедолагу связали и стали мучить – для полного, как оказалось, сексуального удовлетворения. А потом выбросили из окна третьего этажа».
Вот мы и впереди Европы всей! Помимо власти, даже в центре журналистики оказались «достойные» «защитники народа»! Как вы думаете: их очень волнует положение России и народа?
Вот кого народ у нас держит у власти!
Но Ельцин преспокойно терпел своего пресс-секретаря. И даже развлекался его шуточками. Однажды, как сообщает автор, он даже так надоел Ельцину во время путешествия на теплоходе по Енисею, что тот приказал сбросить Костикова с верхней палубы в воду. А потом, когда мокрый и замёрзший пресс-секретарь благополучно выбрался на берег, «сердобольный  шеф приказал: – Немедленно угостить Костикова, чтобы не простудился».
Что поделаешь: государь карает, государь и милует! Истинная демократия!
Потом Костиков сильно страдал и под одобрительные взгляды Ельцина и его сподвижников лечился коньяком. Автор с гордостью сообщает: «Никто и никогда в команде Ельцина похмельем не страдал».
Вот какие стойкие бойцы они были! Вопрос только вот в том, а кто же тогда управлял государством? Получается, что назначают и выбирают наших властителей только для того, чтобы они пьянствовали, развлекались и брали от жизни «все радости»! В этом случае нет смысла задавать вопрос: а почему народ такой богатой страны живёт едва ли не хуже всех в мире?
В конечном счёте Ельцин решил уволить Костикова и отправил его послом в Ватикан. Видимо считая, что Костиков обладает природной святостью, автор решил сделать ему особый подарок на прощание. «У меня на столе, – пишет Коржаков, – стояла оригинальная деревянная фигурка монаха, подаренная туляками. Если приподнять сутану монаха, из-под рясы вылезает огромных размеров фаллос». Вот это и стало подарком пресс-секретарю президента! Как раз по его интересам и интеллекту!
А вот когда Костиков, пребывая в Ватикане, стал издавать свои воспоминания, осмеивая вчерашних друзей из президентского окружения, ельцинские соратники встревожились! «Например, – сообщает автор, – поделился с читателями, что Семенченко – руководителя президентской канцелярии – за глаза обзывали Кальтенбруннером».
Однако их тревога вскоре прошла: нашему народу, как говорит поговорка: «что поп – то батька!» Наши люди просто неспособны уважать самих себя, если держат таких руководителей!

ДРУГ

Здесь Коржаков рассказывает как познакомился с Михаилом Барсуковым, будущим комендантом Кремля и начальником федеральной охраны. Когда Коржакова уволили из КГБ, Барсуков взял его к себе начальником смены. В свою очередь, в 1992 году автор, бывший в хороших отношениях с Ельциным, предложил на место начальника Главного управления охраны М.Барсукова. Как говорится, «рука руку моет»!
«Тогда, в 92-м, – пишет автор, – указом Ельцина совместили две должности –коменданта Кремля и начальника ГУО. Миша стал начальником, а я его первым заместителем и одновременно руководителем СБП [Служба безопасности президента – К.С.]. И так продолжалось до 11 ноября 1993 года». Вскоре Ельцин назначил Барсукова главой ФСБ. И тому пришлось претерпеть немало неприятностей, особенно после событий в селе Первомайском, когда его критиковали многие, в связи с тем, что чеченские боевики, окопавшиеся там, смогли вырваться из окружения. Но, по мнению автора, Барсуков поступил, как герой: «трое суток не спал, сам ходил в атаку»! 

НАШ УДАРНИК

Здесь автор описывает Олега Николаевича Сосковца, который был министром металлургии ещё во времена премьерства Н.Рыжкова, а затем был советником по экономике у Назарбаева. Ельцин знал его давно и, придя к власти, добился его перевода в Москву. Автора же познакомил с ним вездесущий Шамиль Тарпищев.
Вскоре Сосковца «назначили вице-премьером, курирующим военно-промышленный комплекс». «Позднее мы познакомились семьями, – пишет автор. – В 94-м Олег Николаевич попросил меня стать крестником его первого внука. На дачу привезли священника – отца Феофана. Сейчас, кстати, он занимает высокий пост в церкви – служит заместителем митрополита Кирилла».
Приведённое свидетельство очень ценно своей искренностью: вчерашний офицер КГБ, коммунист, и член коммунистического правительства, тоже не рядовой партиец, стали внезапно «глубоко набожными людьми»! Вот каково лицемерие «сильных мира сего»! Вчера молились чёрту, а сегодня – Богу!
А какова позиция церкви: воистине «что не власть, то всё от Бога»!
Да и понятно почему простой священник достиг столь высоких вершин: сросшаяся с церковью власть определяла и здесь карьерное положение!
Только вот удивительно: Церковь стоит на догмате равенства всех перед Богом, однако на Земле этот догмат явно не соблюдает! Здесь людьми являются власть имущие!
Здесь же в церкви перекрестили и О.Н.Сосковца. А крёстным отцом стал автор, который был моложе своего крестника…
В дальнейшем к дружбе автора с Сосковцом присоединился и М.Барсуков.
«Олег Николаевич, – вспоминает автор, – доктор технических наук…однажды подарил мне и Мише Барсукову свою научную работу. Барсуков потом шутил по этому  поводу. – Олег, – говорил он абсолютно серьёзно, – ты избавил меня от необходимости принимать снотворное. Как только у меня бессонница, я беру твоё «Тонколистовое производство», начинаю читать и мгновенно засыпаю».
Удивительно, как господин Сосковец ещё не стал к тому времени академиком: ведь всё в их руках, даже Церковь! Но ценность учёной степени Сосковца Барсуков оценил совершенно логично и правдиво! Именно такие учёные привели нашу страну к полному упадку, а народ – к нищете!
Поскольку все окружающие Ельцина государственные мужи хорошо знали косноязычие Черномырдина, то часто в кругу друзей они осмеивали «афоризмы» своего премьера. И среди «шутников» такого рода были Сосковец и Барсуков.
Они цитировали бестолковые высказывания Черномырдина и «смеялись словно мальчишки».
Как не вспомнить как тяжело больной Брежнев выступал на публике. Тогда все тоже смеялись! И в результате получили… Черномырдина и других, ему подобных!
Смейтесь, россияне, поддерживайте и дальше глупых людей, а потом не плачьте, что плохо живёте! Впрочем и Сосковец, и Барсуков, и сам автор не испытали тех страданий, которые переносит глупый народ, поэтому их смех оправдан: пусть рушится страна, пусть ею управляют «шуты гороховые», зато им хорошо!
По мнению автора, Сосковец был строгим, но справедливым руководителем. «Он всегда умел добиться от подчинённого нужного результата», – подчёркивает Коржаков.
Даже Чубайс, назначенный тоже вице-премьером, говорил по сообщению автора: «Олег Николаевич, вы старший среди нас двоих. Я преклоняюсь перед вами».
Это высказывание человека, разорившего россиян, не прибавляет достоинств О.Н.Сосковцу.

ПРОГУЛКА ПО «МОСТУ»

Здесь автор описывает свои отношения с Березовским, одним из преступников, рвавшихся к власти. Автор пишет, что «с Березовским меня познакомил Валентин Юмашев», редактор и обработчик книги Ельцина «Исповедь на заданную тему». Он пригласил Бориса Абрамовича Березовского для подготовки к изданию второй книги Ельцина – «Записки президента». В результате помощи профессионального жулика Березовского, как сообщает автор, «книгу быстро и качественно отпечатали в Финляндии». Березовский таким образом втёрся в доверие президенту и «был принят в члены Президентского клуба… при условии, что будет вкладывать деньги в развитие клуба». «Березовский пообещал, – пишет автор, – как часто с ним бывало, но ни одного рубля не потратил». По сообщению Коржакова, Березовский часто приезжал в клуб, но не играть, а заводить связи с нужными людьми. Автор поражался способностями Березовского собирать информацию о частной жизни известных людей. Об этом он и вёл разговоры в клубе. «Другой лейтмотив разговоров Б.А., – пишет автор, – был прозаичнее – он придумывал разные способы устранения Гусинского, Кобзона и Лужкова». В результате его оговоров, сообщает автор, «в окружении президента банкира Гусинского стали воспринимать, как опасного врага».
Его «информация» доходила до прямой клеветы. «Рассказывал, например, сообщает автор, – как в бункере сидят Гусинский с Ю.М.Лужковым и выпивают. Причём тосты произносят за Юрия Михайловича как за президента». А на деле Лужков не был пьяницей!   
Первоначально Березовский хотел распространять свою клевету через автора. Но это не прошло. «Сообразив, что через меня до президента не доходит «выгодная» информация, – пишет Коржаков, – Березовский решил действовать через Таню Дьяченко» [дочь Ельцина – К.С.]. Он быстро «раскусил», что «Таня обожает подарки». «Березовский преподнёс ей сначала «Ниву», а потом «Шевроле». Вместе с тем его попытка запугать Татьяну «кровожадными убийцами» Барсуковым и Коржаковым»  в то время не удалась. Однако клевета на Гусинского дошла до президента, и он дал распоряжение автору «установить за Гусинским демонстративное дорожное наблюдение», ибо по словам Березовского, тот перекрывает дорогу, когда по ней следуют дочь и жена Ельцина. Слежка за Гусинским закончилась скандалом с перестрелкой и снятием с должностей нескольких руководителей спецслужб.  «После этого, – сообщает автор, – Гусинский, единственный из российских банкиров, отбыл в добровольную ссылку на пять месяцев в Лондон, а Березовский почувствовал себя победителем».
Ему было радостно унизить владельца телекомпании НТВ и «Мост-банка». А операцию по травле Гусинского назвали «прогулкой по Мосту». Потом, когда Ельцин встречался с руководителями крупных банков, Гусинский попытался сесть рядом с президентом, но Коржаков предотвратил это и установил табличку с его именем «туда, где физиономию банкира ни одна телекамера не смогла бы ухватить» и «план примирения с президентом провалился».
Вот такие примитивные и пошлые интриги велись в нашей дорогой столице властными людьми! Вот какие у нас руководители, и разве можно надеяться на процветание государства при этих «пещерных» людях?!
Далее автор сообщает: «Спустя два года, в Давосе, Березовский помирился с Гусинским. Закончив войну с владельцем телеканала НТВ, Борис Абрамович почувствовал себя гораздо увереннее».
Перед выборами, которые автор неверно называет «малопредсказуемыми» (мы-то знаем, какие у нас «выборы»!), Березовский, по словам Коржакова, произнёс несколько назидательных слов в адрес Барсукова: «Если вы не понимаете, что мы пришли к власти, то мы вас просто уберём. Вам придётся служить нашим деньгам, капиталу».
На это Барсуков якобы резко ответил: «Борис Абрамович, я служу Конституции, президенту, закону, и мне на ваши деньги, на ваш капитал глубоко наплевать».
Обратите внимание: ни слова о служении народу! А ведь без народа ни Конституция, ни президент, ни законы ничего не стоят!
Вот почему большинство населения России продолжает жить в бедности: властям именно на них «глубоко наплевать»! Тогда в чём же отличие господ автора и Барсукова от того же Березовского, не видящих главной опоры и ценности государства?!

«СТРАШНАЯ ТАЙНА» КИСЕЛЁВА

Здесь автор сообщает о своём знакомстве с известным телеведущим НТВ и журналистом Евгением Киселёвым, который работал на Гусинского. По мнению автора, Киселёв «больше остальных журналистов, вместе взятых, уделял внимание…[его – К.С.] персоне, не скупясь на дорогостоящее эфирное время» и распространял клевету («измышления»). Впервые автор увидел Киселёва в Словакии «во время официального визита». Там этот журналист выделялся своей скромностью, не участвовал в тусовках «с выпивкой по вечерам», а после словацкого визита президента написал корректные «журналистские впечатления». А вот когда попал на телеэкран, он стал «энергично критиковать президента». «Причём, – как пишет автор, – критика эта страдала огульностью и явным передёргиванием фактов». Ельцин был раздражён этой критикой и подумывал «вернуть канал, на котором вещало НТВ, обратно государству». Но автор проверил все документы по передаче канала и не нашёл для этого оснований. По мнению Коржакова, документы об НТВ быстро оформил вице-премьер А.Шохин. «Я знал, – пишет автор, – как Шохин умел тянуть с «неприбыльными» документами и как быстро подмахивал «коммерческие» бумаги». Таким образом он обвиняет Шохина в получении взяток, приводя в пример подписание им ряда договоров по поставкам нефти, невыгодных государству. Автор обратился к Черномырдину по этому вопросу, но историю «замяли».
«Ещё раз я встретил Киселёва, – сообщает автор, – на юбилее журнала «Огонёк»». Тогда этот журналист предложил автору придти на телестудию  НТВ и выступить в прямом эфире. Но Коржаков не дал согласия, посоветовав Киселёву прекратить нападки на президента. Но тот продолжал оскорблять Ельцина.
Потом, «благодаря титаническим усилиям помощника президента Сатарова удалось наладить отношения с президентским окружением». Естественно, после соответствующего указания владельца НТВ В.Гусинского.
«Теперь Евгений Киселёв, – пишет автор, – безудержно восхвалял Бориса Ельцина».
Таким образом автор доказал продажность и беспринципность господина Киселёва, действующего не ради правды, не по правилам журналистской этики, а по «указанию начальства». Через некоторое время автор получил анонимное письмо, разоблачающее Киселёва как агента КГБ, действовавшего под кличкой «Алексеев».
Сам же Киселёв в своё время хвастался своим коллегам, что он был офицером КГБ и добровольно ушёл из этой организации, о чём также узнал автор! Он же установил, что Киселёв был завербован в сексоты «11 августа 1988 года». Поэтому автор с презрением слушал, как Киселёв по телевизору «поливал грязью» всех вышедших из КГБ руководителей.
Вместе с тем, хотелось бы выразить сомнение в объективности суждений автора насчёт «стукачества» Киселёва. Если он завербовался в сексоты по своим убеждениям, а потом, узнав истинное лицо своих «друзей», стал на путь критики государственных террористов, то здесь, как раз, нет никаких позорных деяний!  И зря автор возвышает профессиональных бандитов, ужас и страх советских людей, над сексотами. Ведь именно профессионалы КГБ вербовали обманутых ими людей и делали из них доносчиков!
Зато автор привёл довольно мудрую цитату из одного выступления Киселёва, который говорил, что «первыми жертвами президентского триумфа падут те, кто эту победу ковал».
Поскольку Коржаков в скором будущем убедился в правоте слов Киселёва на себе, можно признать этого телеведущего человеком весьма проницательным!
И в один из тех дней, когда Киселёв стал открыто и наиболее жестоко насмехаться над президентом и «камарильей вчерашних майоров», автор отправил ему полное насмешек письмо с приложением светокопий, доказывающих сексотство.
После некоторого времени Коржаков посмотрел очередное выступление Киселёва в эфире и заметил, что «именитый» журналист выглядел нервным, часто произносил «Э-э-э» и больше не упоминал имени Коржакова. «Значит, прочитал и всё понял», – решил автор.
Когда же автора уволили с работы, он был приглашён на беседу к Генеральному прокурору России Юрию Скуратову. Тогда было возбуждено уголовное дело по факту выноса полумиллиона долларов из здания Белого дома. После непродолжительной беседы Скуратов предъявил автору заявление Киселёва о том, что тот обвиняет его в «нарушении Закона о печати, в шантаже и попрании Закона о государственной тайне». Киселёв проконсультировался с работником КГБ и тот разъяснил ему, что никто из вербовщиков никогда не выдаст своего агента! «Это непререкаемый закон спецслужб»!
И здесь промелькнула замечательная и очень значительная мысль автора. Привожу её полностью: «Но если бы случилось чудо и в печати появился список только тех агентов, которых граждане знают в лицо, в стране наступил бы политический кризис. На вопрос, кто наши лидеры, кто нами управляет, был бы однозначный ответ – агентура спецслужб».
Эта мысль подтвердила мои подозрения, что вся российская элита вышла из КГБ!
Вместе с тем автор допустил значительную ошибку. Видимо, он так и не понял свой народ. Да никакого политического кризиса не случилось бы! Большинство населения просто не поверило бы этим «разоблачениям», как до сих пор не верит в абсолютно доказанный шпионаж и терроризм Ленина! Рабы не способны постичь истину, направленную против своих хозяев! Вот офицеру КГБ следовало бы усвоить эту аксиому!
Во время беседы прокурор Скуратов и его коллега, военный прокурор Паничев, присутствовавший тут же, «хитро улыбнулись», когда прозвучала фраза  «независимость журналиста». Они ведь прекрасно знали, какая на деле у нас «независимость», независимость рабов!
Однако было проведено «расследование». В ФСБ выявили офицера, который прислал анонимное письмо автору с ксерокопией «дела Киселёва», и уволили его из разведки.
Впоследствии, когда автор, как представитель Государственной Думы, побывал на сессии ОБСЕ в Варшаве в июле 1997 года, он познакомился с документом этой организации по «защите прав Человека», принятом по поводу рассекречивания агентов спецслужб. Две трети делегатов потребовали «рассекретить заведённые в период тоталитарного режима досье на граждан, включая журналистов и руководителей средств массовой информации, и получить свободный доступ к содержащейся в них информации»!
Вот вам и «защита прав Человека»! Поскольку дело касалось стран с «тоталитарным режимом», то это относилось только к России и её бывшим союзникам! Да и ещё. Зная, что почти всё население так называемых социалистических стран было повязано со спецслужбами, руководители ОБСЕ этим документом стремились посеять рознь между гражданами, прежде всего, нашей страны и, пользуясь своими правами, вновь третировать Россию. Этой информацией Коржаков подтверждает мою мысль, что ОБСЕ – одна из самых изощрённых организаций американского ЦРУ!
А поскольку Киселёв в этом случае оказался беззащитен перед Законом (ибо в ту пору все «демократические» постановления западных организаций принимались как законы), дело с его жалобой «замяли».

ЗАКАТ

Здесь автор сообщает, что в 90-м году у Ельцина появился личный повар – Дмитрий Самарин. А Коржаков избавился от необходимости «бегать с термосами и бутербродами, чтобы накормить шефа».
Ельцин любил хорошо поесть и «обожал жирное мясо». Повар быстро освоился. Ему положили зарплату в 300 рублей, а сам автор «в то время получал 500». «За короткий срок, – сообщает Коржаков, – в Службе безопасности президента было создано специальное подразделение, которое следило за качеством президентской еды». Но иногда Ельцин пренебрегал советами врачей и рекомендациями Самарина», – добавляет автор. Он приводит в пример ЧП в Якутии, когда Ельцин не послушался советов и выпил кумыс. В результате пришлось на пути следования президента устанавливать «маленькие деревянные домики». Видимо, этого ограниченного человека прохватил понос!
«За три месяца до выборов президент выгнал Диму Самарина и всю его команду с работы», – сообщает автор. Вина повара заключалась в том, что он строго выполнял команду Коржакова не давать президенту алкоголь. А Ельцин не мог без этого жить!
Тогда автор стал сам «готовить» ему водку, разбавляя качественный напиток питьевой водой и закручивая пробки специальным аппаратом. Ельцин жаловался на слабость водки, но получал ответ, что «только такая водка продавалась». «Не дать водки вообще, увы, – пишет автор, – было невозможно. Даже после шунтирования, несмотря на строжайший запрет врачей, Наина Иосифовна проносила супругу коньячок».
Однажды к Ельцину пришёл Черномырдин, и, видимо, обнаружил обман. Ельцин ринулся на кухню, нашёл там две непочатые бутылки водки, выпил полный стакан из одной, а затем в гневе приказал уволить повара и всю его команду.

ГЛАВА ШЕСТАЯ. ВЫБОРЫ ПРЕЗИДЕНТА

ПРЕЕМНИКИ

Уже в августе 1991 года, как сообщает автор, сразу же после переезда Ельцина в Кремль, начались разговоры о новых выборах.  После известных событий у Белого дома Ельцин стал поговаривать о необходимости подобрать себе преемника. Но окружение президента внушало ему, что он – незаменим! Это характерно для «приевшихся» к дармовой кормушке чиновников. Этим во многом объясняются пожизненные правители России.
Автор понимал, что Ельцину был действительно нужен приемник, и он вглядывался в окружавших Ельцина «придворных». Сначала ему приглянулся Виктор Черномырдин, тогда ещё вице-премьер правительства. Он хорошо относился к автору, и они периодически непринуждённо беседовали. Когда же на съезде народных депутатов состоялась отставка Гайдара, Ельцин назначил главой правительства Виктора Черномырдина. Он ещё некоторое время поддерживал дружеские отношения с автором. Но, как пишет Коржаков, «впоследствии по настойчивой рекомендации Илюшина визиты ко мне он почти прекратил».
Виктор Степанович, по мнению автора, одевался старомодно, но со вкусом, чему способствовала его жена, строгая, суровая крестьянка.
У Черномырдина, как считает автор, «мат был нормальным языком общения». Ельцин же терпеть не мог грубую брань. Коржаков, как бы между прочим, заметил: «Горбачёв, кстати, без мата даже на Политбюро фразы произнести не мог».
Вот вам и Генеральный секретарь ЦК КПСС! До такого докатиться!
Когда Черномырдин возглавил правительство, он стал постепенно забирать у президента многие актуальные сферы деятельности. Автор сообщает, что «Ельцин ощущал: вместе с обязанностями он отдаёт и власть. Она потихонечку перетекает в другие руки». Однажды Ельцин предложил Черномырдину стать преемником, но тот «категорически отказался».
«Вслед за Черномырдиным возникла фигура Лужкова», – пишет автор. Юрий Михайлович вскоре стал мэром Москвы, не без участия Ельцина, и бестолковый Гавриил Попов добровольно отдал свой пост. Ельцин ценил Лужкова, как опытного хозяйственника, проявившего себя с положительной стороны ещё при ельцинском руководстве МГК КПСС. Но когда Ельцин предложил Лужкову стать его преемником, мэр Москвы тоже отказался. Не исключено, сообщает автор, что «и премьер, и мэр Москвы допускали, что Борис Николаевич просто испытывал их преданность».
«Третьим кандидатом в преемники, – пишет автор, – стал Олег Сосковец». Здесь препятствием было то, что Сосковец не мог терпеть Черномырдина. А последний, в свою очередь, обил пороги президента с просьбами уволить Сосковца из его вице-премьеров.
Ещё одним кандидатом стал Борис Немцов, молодой нижегородский губернатор. Он очень понравился Ельцину во время поездки в Нижний.
Однако Немцов скоро вошёл во вкус власти, стал заносчивым и принялся насмехаться над Ельциным с сальностями и пошлостями, о чём, естественно, приближённые Немцова немедленно сообщали автору и самому президенту.
А до этого и сам Коржаков, не зная Немцова, рекомендовал его в преемники президенту. «Кандидатура Немцова тоже отпала после истории с подписями против Чеченской войны», – пишет автор. Немцов провёл «популистскую акцию» и собрал в своей губернии миллион подписей против войны, доставив папки с подписями самому президенту. Это было неприемлемо. Вскоре Ельцин предложил Немцову поехать с ним в Чечню. Там, в Ханкале, вспоминает автор, они сидели за богато уставленным столом и выпивали. Но Немцов почти не пил. Это возмутило автора, и он высказал своё недовольство Грачёву. Тот немедленно встал и произнёс: «Здесь собрались некоторые товарищи, которые громче всех горлопанили, здорово шумели, изображали из себя миротворцев, а успехами своими обязаны только президенту. Борис Ефимович, почему же вы за президента не можете выпить до дна? Вы что, больной?»
Напуганный Немцов тут же «махом выпил рюмку до дна…»
Лицемерие Немцова автор раскусил быстро. «Немцов разговаривал с президентом подобострастно, – пишет Коржаков, – но едва покидал его кабинет, тут же всё переиначивал».
Само собой разумеется, Коржаков узнавал об этом от массы осведомителей, окружавших всех представителей власти!
В конечном счёте, преемников не нашлось, и Ельцин решился принять участие в новых горе-выборах. Теперь уже Ельцина поддерживала и его семья. Об этом автор пишет довольно откровенно: «Наина Иосифовна, которая ещё совсем недавно уговаривала мужа: – Боря, бросай политику – теперь говорила иначе: – Боря, только ты. Семья вкусила благополучие, комфорт, бесконечное внимание и не всегда заслуженное преклонение. А Татьяна, младшая дочь, уже стала «заболевать» властью».

ТИХИЙ ПЕРЕВОРОТ

Весной 1995 года министр иностранных дел Андрей Козырев предложил Ельцину «подыскать людей, имеющих представление о выборных технологиях». Ему Ельцин и поручил это. Тот стал искать. Но вскоре был неожиданно уволен.
Тогда с предложением об организации выборов к автору обратился Анатолий Чубайс. Так он начал постепенное движение к захвату власти в стране.
Первоначально на его предложение автор не отреагировал, а вскоре Ельцин с очередным инфарктом попал в больницу. «Всех одолевали сомнения, – пишет автор, – что делать с выборами, можно ли в таком состоянии выдвигать Ельцина?»
Но Ельцин сам решил свою судьбу. Поддержанный придворными льстецами, жаждавшими сохранить свои посты при «живом трупе», он заявил с больничной койки: «…я решил идти на выборы».
Там же он задал вопрос автору: «А как вы посмотрите, если я руководителем своей избирательной компании поставлю Олега Николаевича Сосковца?»
Коржаков возразил: «А как же правительство? Он же один из немногих, кто там по-настоящему работает?»
Последовал ответ «достойный» президента: «А мне насрать на это правительство, мне главное – выборы выиграть».
Это высказывание подтверждает, что Ельцину было наплевать и на правительство, и на народ, и на Россию: лишь бы сохранить свою власть!
«Назначение Сосковца, – пишет автор, – окончательно поляризовало окружение Ельцина. Противники Олега Николаевича разработали целый план по его дискредитации. Главная роль в этой схватке была отведена Илюшину.
Противники Сосковца боялись, что если Ельцин победит на выборах, то он «заслуженно станет преемником Ельцина».
Вот тут и проявились характерные черты россиян! Если человек добросовестный, талантливый, трудолюбивый, то нужно сделать всё, чтобы его уничтожить! Ведь в противном случае, как считает большинство россиян, такой человек станет требовательным начальником и для бездельников не останется места у выгодной «кормушки»! Это явление у нас имеет место не только в столичных кругах, но и «в отдалённых аулах», поскольку наша страна – отсталая, со средневековым менталитетом народа!
И вот «штаб Сатарова» начал постепенно вести агитацию против Сосковца. Больше всех старался Илюшин, который пытался повлиять на дочь Ельцина – Татьяну Дьяченко. Первоначально она никак не реагировала на оговоры, но когда ей стали приводить примеры «жёсткого» обращения Сосковца с людьми, она стала возмущаться: «Так нельзя себя с людьми вести». «Илюшин, почувствовав Танино недовольство, – пишет автор, – мгновенно развернул агитационную деятельность». Больше всего он «давил» на дочь Ельцина, поскольку семейственность российского горе-президента играла главную роль в его работе. Результаты не оставили себя долго ждать. «Неожиданно в штаб Сосковца, – пишет автор, – пришёл циркуляр», в котором говорилось о создании Совета по выборам, где Сосковцу и Коржакову отводились довольно скромные места. «Тихий переворот в предвыборной компании свершился», – констатирует автор. В тот Совет «вошли Илюшин, Черномырдин, Егоров, Сосковец, Лужков, Коржаков и Таня Дьяченко», – сообщает автор.
А вот А.Чубайсу доверили создание аналитической группы, фактически готовившей фальсификацию выборов на случай неудачи. Ведь Чубайс был великим мастером жульнических афер. Таких, как например, приватизация собственности в России, в результате которой жулики завладели всеми национальными богатствами страны, а российское население – собственными квартирами, за которые по сей день платит дань нашему бесчеловечному государству!
«Деятельность сотрудников группы Чубайса, – пишет Коржаков, – держалась в строгом секрете. Туда никто не имел доступа, никто толком не понимал, чем конкретно они занимаются. На самом деле ничем не занимались».
«Зато после переезда в «Президент-отель» у Чубайса, наконец, появился собственный кабинет  в приличном месте», – добавляет автор.
Так Чубайс стал постепенно продвигаться по пути к власти.
В Совете по выборам ничего серьёзного не происходило. Члены Совета вставали, произносили речи, а потом, когда Ельцину это надоедало, все расходились. Вскоре по ходатайству Илюшина в Совет ввели директора компании НТВ Игоря Малашенко. Тот ранее беспощадно критиковал Ельцина, а вот теперь пришлось переквалифицироваться на его восхваления. Какой цинизм!
Представители Совета, фактически руководимого Илюшиным, скорей мешали работе, чем помогали, отвергая советы умных людей, открещиваясь от потенциальных агитаторов, стоявших за Ельцина. Илюшина поддерживала и Татьяна Дьяченко, отказавшаяся принять программу Никиты Михалкова с восхвалениями и поддержкой Ельцина. Отказали и известному артисту Александру Абдулову в гастролях по поволжским городкам с восхвалениями Ельцина.
«Ближе к первому туру, – пишет автор, – Ельцин стал устраивать банкеты с командой Чубайса в своей лучшей резиденции – в Старом Огарёве». Татьяна Дьяченко организовала это. «Ей хотелось показать себя хозяйкой, – сообщает Коржаков, – принять этих деятелей за казённый счёт как можно роскошней».
Здесь же состоялось заседание Совета. На нём первоначально выступил Малашенко, рассказавший только о положительных факторах в избирательной компании. Когда же выступил автор, Ельцин выразил недовольство тем, что тот изложил многие далеко не лицеприятные факты. «Хватит, заканчиваете, – раза четыре пытался прервать моё выступление президент», – пишет Коржаков.
На очередном заседании Совета Коржаков предложил президенту встречу с представителями регионов России. Но Илюшин помешал, хотя президент был не против.
В завершении заседания автор встал и произнёс знаменательную речь. Следует привести её полностью: «Уважаемые господа Чубайс и Филатов! Очень вас прошу и передайте, пожалуйста, своим друзьям Сатарову и Лившицу, чтобы в решающие две недели до выборов вы все вместе преодолели соблазн и не показывали свои физиономии на телеэкране. К сожалению, ваши лица отталкивают потенциальных избирателей президента».
Был шок. Красновато-рыжее лицо Чубайса побелело. Но поскольку они уже захватили власть над Ельциным, им осталось только убрать недоброжелателей, стоявших на их пути. Сторонники Чубайса, пригласив Гусинского и Березовского, лютых врагов России, начали с решительной фразы Чубайса: «Наверху» получено добро, «мочим» Сосковца и его друзей». Так началось открытое вытравливания из власти русских!
«В тот момент, – пишет автор, – наша отставка была предопределена, противники ждали повода. «Добро», конечно, обеспечила дочка президента [одна из главных виновниц развала и разграбления России – К.С.]. Осенью она добудет ещё одно «добро» – на мой арест».

СКАЗКА О ГОРШКЕ

Автор сообщает, что «ранний Ельцин обладал магическим воздействием на толпу». Но потом всё изменилось. Он стал удаляться от народа и не терпел «недовольных собеседников». В своё время охрана не препятствовала общению президента с народом. Следили только за безопасностью главы государства и препятствовали дотрагиваться до него посторонним лицам. Высказываться же люди могли свободно. Затем президент стал отдавать «предпочтение поездкам за рубеж: беседовать с доброжелательными и сытыми людьми всегда проще», чем с нашим измученным народом!
Однажды, во время поездки в провинцию, среди ветеранов, заранее подученных хвалить президента, появился один критик, который задал Ельцину нелицеприятные вопросы. Президент сумел дать хорошие ответы, чем посмешил ветеранов. Но вот в телевизионный кадр об этой встрече не вошли «реплики местного начальства. Они между собой выясняли: – Да как этот горлопан прорвался?! Его же в списках не было!»
Так начиналась формироваться возрождающаяся чиновничья цензура!
В позднем правлении у Ельцина появилось умение врать! Автор приводит пример, как Ельцин, при встрече с детьми, сказал, что сам сажает картошку в огороде!
Но он забыл, как Ельцин обещал народу не повышать цены ещё задолго до этой лжи! А после операции на сердце президент откровенно врал по телевидению. Но автор уже мог это видеть только с голубого экрана…
Во время первого тура президентских выборов Ельцин стал «сдавать». Он уже не мог терпеть споров с несогласными с ним людьми. К тому же он плохо себя чувствовал и быстро уставал. В результате сокращались предвыборные встречи с людьми, и все чувствовали «спешку и скомканность наших визитов», как отмечает автор.
Иногда встреча избирателей с Ельциным напоминала «потёмкинские деревни». Так, автор пишет: «На второй день визита [в Астрахань – К.С.] Борис Николаевич вместе с рыбаками вытягивал невод из Волги. В неводе бились огромные осетры, заблаговременно положенные туда до приезда кандидата». Нечто подобное показывали однажды по советскому телевидению, когда Брежнев имитировал удачливого охотника!
Словом, тоталитарный полуфеодальный режим успешно возрождался! Ельцин стал забывать, что пришёл к власти на волне борьбы с утопическим коммунизмом и партийной бюрократией!
Во время поездки в Татарстан Ельцин подвергся испытанию. По татарским обычаям, как сообщает автор, достойный уважения человек должен с завязанными глазами разбить палкой подвешенный глиняный горшок. Все газеты Татарстана писали, что если Ельцин сумеет это сделать, то его ждёт победа на выборах!
И вот Ельцин с завязанными глазами медленно побрёл к горшку и уверенно разбил его палкой! Все ликовали, не зная, что повязка Ельцина была прозрачной!
Вот до чего докатились наши руководители, открыто обманывая целые народы!

«ЧЛЕН ПРАВИТЕЛЬСТВА»

Автор рассказывает, как познакомился с Татьяной Дьяченко, дочерью Ельцина.
«Она тогда всем понравилась, – пишет он. – Молодая женщина, без комплексов, добрая и улыбчивая. Один парень из охраны не удержался и стал за ней ухаживать». Но «мы все, – сообщает Коржаков, – убеждали влюблённого парня не ломать себе карьеру и выбрать другую девушку». Сам же автор общался с Татьяной на волейбольной площадке, которая, по его мнению, всех сближала. «Таня закончила математический факультет Московского государственного университета, – пишет автор, –  и по распределению попала в закрытый НИИ… В молодости она никогда не хвасталась высоким положением отца и не использовала его возможности для собственной карьеры». Зато её муж Алексей, по словам автора, постоянно предупреждал: «Между прочим, я зять Ельцина».
Со своим мужем Алексеем они познакомились в НИИ. «Потом поженились, – сообщает автор, – и Алексей усыновил её сына Борьку». «В семье, – пишет Коржаков, – младшую дочь считали особым ребёнком», обижая старшую дочь Елену меньшим вниманием. Елена, тем не менее, была талантливой девочкой, «окончила среднюю школу с медалью, а потом и институт с красным дипломом».
Я думаю, что нет необходимости объяснять, как выставлялись оценки и выдавались дипломы детям важных партийных начальников!
«Она сразу удачно вышла замуж, – продолжает автор, – оставила работу и занималась только семьёй. По прибытии в Москву Ельцин выхлопотал для старшей дочери отдельную квартиру в Москве, а Татьяна поселилась с родителями.
Побывав за границей, Ельцин узнал многое о том, как родственники и дочери участвовали в политической жизни родителей. Это ему понравилось, и он стал вводить в политику Татьяну.
Обратите внимание: когда Ельцину, да и прочим нашим руководителям, выгодно, они прибегают к опыту Запада, презирая обычаи и традиции России. А вот когда выгодно народу и государству (например, социальная поддержка населения, разделение властей не «на бумаге», а на деле, незыблемость Конституции, отказ от кастовости во властной политике и многом другом!), эти господа сразу же забывают об опыте Запада!
Итак, вопреки российским традициям, отрицающим семейственность, Ельцин сделал свою дочь Татьяну, фактически», «правой рукой». «Она с наслаждением вошла во власть, – пишет автор, – и особенно не терзала себя размышлениями: кто и зачем это вхождение устроил?»
Накануне своей отставки автор высказал Татьяне сомнения насчёт того, что она очень часто обеспечивает Березовскому приёмы у президента в ущерб многим деловым людям. Он даже в шутливой форме пригрозил застрелить этого «сомнительного коммерсанта». «Её ответ, – пишет автор, – меня поразил цинизмом: – Саша, я вас умоляю, делайте с ним что хотите, но только после выборов». В предвыборном штабе Татьяна была «независимым наблюдателем». «Но все знали, – свидетельствует автор, – что дочь Ельцина полностью зависит от мнения Березовского и Чубайса, но непонятно, за кем она наблюдает». Зато она достаточно «метко окрестила предвыборный штаб своего отца», назвав «Дурдомом»!
«В службе безопасности, – пишет автор, – госпожу Дьяченко прозвали «членом правительства». В Кремле она занимала «апартаменты, которые положены супруге президента России». Однажды она явилась «в первом корпусе Кремля в модных брючках». Это не соответствовало «протоколу», и автор сделал ей замечание. Она обиделась, но в дальнейшем не нарушала этикет.
В это же время Чубайс начал шпионскую деятельность. Он активно проводил политику своих Западных хозяев. Это как бы вскользь отметил Коржаков.
«Американские консультанты, – пишет он, – которых пригласил Чубайс [А это прямое доказательство шпионской деятельности разорителя России – К.С.], относились, разумеется к категории «принцев заморских. После очередного совещания в штабе Таня сразу бежала к ним… ». Скорее всего, для информации о секретах государственной важности! И американцы «не дремали». Так по рекомендации американских вредителей Ельцин выехал во время предвыборной компании в Ростов, чтобы «поплясать» на публике. Но поскольку он танцевать не умел, то был осмеян зрителями. Однако Татьяна посчитала свистки людей на американский манер: как одобрение! Она обнимала отца и ликовала. Но срежиссированный американцами концерт привёл к тому, что после первого тура голосования «в Ростовской области Ельцин набрал в два раза меньше голосов, чем Зюганов…» Когда же автор возмутился произошедшим и сказал Татьяне – «Что ты делаешь с отцом? – Она возмутилась: – Саша, вы ничего не понимаете!»
Вот тогда автор, наконец, понял, что не столько Ельцину была нужна власть, сколько его окружению! Не соратники были у Ельцина, но «поводыри», убедился он.
«И именно роль поводырей Березовского и Чубайса устраивала больше всего», - делает вывод автор. Теперь уже Коржаков был не нужен. Таня открыто опиралась на чубайсовцев и его американских хозяев! Постепенно началась подготовка к отстранению русского окружения президента. Но чтобы быстро расправиться с Коржаковым она подталкивала его к конфликту с Ельциным, требовала, чтобы автор поговорил с президентом о вреде его систематического пьянства! Но Коржаков, понимая, что этим разгневает Ельцина, предложил Татьяне обсудить поведение отца в семье. Татьяна была разгневана и удалилась.
И вот автор после этого задумался и пришёл к выводу, «что никогда не любил Ельцина как человека». Этим самым он показал, что президента, собственно говоря, любили только за высокое положение и возможность сделать карьеру! По мнению автора, Ельцин имел все шансы провести в России долгожданные реформы и сделать народ счастливым. Но вместо этого «Борис Николаевич, – утверждает автор, – поразительно быстро был сломлен всем тем, что сопутствует неограниченной власти: лестью, материальными благами, полной бесконтрольностью…»
Совершенно верно! Но вот не сам ли автор участвовал в этой компании, поощряя позорные и деспотические замашки тяжело больного человека?
Автор стал откровенен только уйдя в отставку, хотя мог бы и этого не делать! За эти откровения – честь ему и хвала!
Чего, например стоят эти его слова: «…после очередной порции отставок и новых назначений во власть попадали люди, всё меньше и меньше склонные следовать государственным интересам. Они лоббировали интересы кого угодно: коммерческих структур, иностранных инвесторов, бандитов, личные, наконец. Да и Ельцин всё чаще при принятии решений исходил из потребностей семейного клана, а не государства».
Таким образом, Ельцин предал интересы народа, государств и Конституцию!
Всё было передано Чубайсу и его сподвижникам. И уже новый хозяин России, Чубайс, в оценке Татьяны Дьяченко говорил: «Эта девочка полюбила власть. Давайте попробуем сделать из неё вице-президента». Понятно, чтобы за спиной таких горе-правителей разворовывать некогда великую страну!
Пожелания Чубайса стали сбываться и в скором времени Татьяна Дьяченко стала «советником президента по имиджу»!

НОЧНОЙ РАЗГОВОР

Здесь автор сообщает о том, что Черномырдин собирался выставить свою кандидатуру на пост президента. Он негласно собирал за себя подписи. «И собрал почти полтора миллиона», – отмечает Коржаков. Однако на дальнейшие шаги не решился.
Как-то после поездки с президентом в Краснодар автор был приглашён на приватную беседу к Виктору Черномырдину. Сначала обсуждали кандидатов на предстоящих президентских выборах.
В процессе разговора автор сказал, что Чубайс в правительстве только благодаря Ельцину. Кроме того, было отмечено, что Чубайс, оказавшись в предвыборном штабе, поощряет воровство денежных средств. Он якобы «упирается, мешает…финансы контролировать». Обсуждали и позицию коммунистов. Автор правдиво отметил: «Коммунисты сейчас уже не те, на «Ауди» катаются, в Снегирях живут…».
Этими словами Коржаков попал «не в бровь, а в глаз»! Коммунистам уже давно не было никакого дела ни до народа, ни до государства, ни даже до собственной идеологии. Им была нужна власть и личное обогащение!
Много было сказано и о событиях в Чечне. О том, как Ельцина отстранили его горе-советники от общения с Дудаевым и Масхадовым, которые хотели мирно договориться с президентом. Но вмешался горе-министр обороны Павел Грачёв и убедил Ельцина начать войну на Кавказе! Именно Грачёв с уверенностью обещал скорейшую победу. А на деле под Новый год погибли тысячи молодых людей с обеих сторон!
Автор в состоявшемся разговоре обвинил Грачёва в сотрудничестве с коммунистами! И это говорил человек, отдавший большую часть жизни служению коммунистам! А Черномырдин? Не он ли был членом ЦК КПСС? Как быстро они преобразились!
Когда же собеседники стали обсуждать генерала Лебедя, одного из кандидатов в президенты, у них возникли весьма странные мысли.
Так, автор сказал: «Я Лебедю верю, потому что у него положительная черта – честность». По мнению Коржакова, Лебедь не обладает достаточными знаниями экономики, политики, чтобы управлять государством.
А что, Ельцин обладал достаточными знаниями? Он был учёным, экономистом, владел юридическими знаниями? Уж Лебедь был никак не глупее Бориса Николаевича!  По крайней мере, не валялся пьяным под мостом или в самолёте, как это описал автор. И во вранье, подобном ельцинскому, Лебедя никто не уличал!
Любопытна и фраза Руцкого, приведенная автором. «Если меня назначат губернатором Курской области, – говорил он, – буду за Ельцина». То есть этот беспринципный человек жаждал только власти хотя бы в одном регионе! И вскоре стал  губернатором именно Курской области! Вот вам и выборы губернаторов! Достаточно президенту что-то кому-то пообещать, и – пожалуйста!
Так автор фактически дал понять, что наши выборы – сплошная фальсификация!
Далее собеседники сошли на обсуждение бытовых, а лучше – «деревенских» – сплетен. Автор попрекал Черномырдина в том, что его соратники произносят тосты в адрес Черномырдина, как президента. Черномырдин оправдывался, что это не так, и пытался выяснить, кто «сливает» на него информацию Коржакову. Коржаков же говорил: «Лично о вас я шефу никогда ничего плохого не говорил». Такое впечатление, что разговаривали мальчишки с улицы, а не государственные деятели, обсуждая мелочные обиды и всякие пустяки.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ. ОСЕНЬ ПАТРИАРХА

В этой главе автор рассказывает о своей жизни после отставки. Он узнавал «о тающем день ото дня здоровье Ельцина, о твёрдом намерении Чубайса [ставшего к тому времени полноправным хозяином России – К.С.] посадить меня в тюрьму».
От своего информатора с «будничным голосом» он скоро узнал, «что Татьяна Дьяченко выхлопотала у папы разрешение на мой арест». За Коржаковым установили слежку, всем телеканалам запретили брать у него интервью.
Всё-таки автор сумел оторваться от слежки и дал интервью одному из телевизионных каналов, в котором рассказал «обо всём том, что старательно скрывали».
Затем автора пригласили в редакцию газеты «Аргументы и факты». Там накрыли роскошный стол, и Коржаков давал подробные ответы на вопросы редактора.
К его изумлению, в газете полностью опубликовали его интервью даже с сообщением о том, «что Анатолий Чубайс исполняет роль регента при больном президенте»! Таким образом, Коржаков открыто уведомил россиян в самой популярной газете, что Чубайс овладел властью в стране.
Но, как мы все знаем: народу нашему на всё наплевать! Ещё Пушкин отметил таковое фразой: «А народ молчит…»
Ну, и дальше молчите, пока вам всем вслед за намордниками и перчатками наденут ошейники, наручники и кандалы под эгидой если не «covid-19», так какой-нибудь ещё придуманной заразы!
После упомянутого интервью к Коржакову устремились журналисты, и он стал популярен. К тому времени, написал автор, он уже начал работать над книгой.
А затем его пригласили на пресс-конференцию в гостиницу «Рэдиссон-Славянская». Но его предупредили, что готовятся его арестовать, и автор спрятался на одной подмосковной даче у друзей.
На пресс-конференцию пришло рекордное число журналистов и зрителей. И автор высказал много накопившихся у него мыслей на события в России. Затем его слова появились во многих газетах, и он стал знаменитостью!
А тут ещё «из Тулы пришло письмо от местных жителей, – пишет автор, – они предлагали баллотироваться в депутаты Госдумы. И я решился. Меня поддержал генерал Лебедь». Эти слова вызывают глубокие сомнения. Какие там жители Тулы осмелились на подобную акцию? Да наших людей просто так с места не сдвинешь! Значит, были какие-то влиятельные организаторы, о которых автор умалчивает.
Конечно, Чубайс ещё тогда не настолько развалил демократическое движение, чтобы запретить людям свободно говорить, а газетам – писать только дозволенную информацию – как сейчас, но для выдвижения в депутаты ГосДумы необходимо было иметь очень влиятельных сторонников… «Выборы в Туле, – пишет автор, – несмотря на козни Чубайса, я выиграл». Опять хочу выразить сомнение. Если властям неугоден тот или иной кандидат, то он наверняка не победит! Неужели в ту пору ещё сохранялись какие-то избирательные права?
В заключение Коржаков стал приводить примеры из своих дружеских отношений с президентом. Весной 1995 года автору сделали операцию по вырезанию грыжи. После операции его навестил в больнице Ельцин и уговорил выпить с ним алкоголь. Врачи отговаривали, но не подчиниться президенту Коржаков не мог. А потом ему было очень плохо. По выходу из больницы врачи запретили автору поднимать тяжести или заниматься физическим трудом. Но тут неожиданно к Ельцину в Старо Огарёво прибыл кандидат в президенты Украины Леонид Кучма. «После ужина, – пишет автор, – уже обоих пришлось в прямом смысле сначала поддерживать, а Кучму потом и выносить».
Ельцин же упал головой прямо на дверной косяк. Автор подхватил его, но от этого вдруг испытал сильнейшую боль в животе!
А 26 мая 1995 года Коржаков запомнил как свой «чёрный день». Тогда они с президентом прибыли из Калуги на московский аэродром «Внуково». Там их встречали мэр Москвы Ю.Лужков с делегацией. И вот после дифирамбов в адрес президента Ельцин вдруг расчувствовался и сказал: «Юрий Михайлович! Я не верю всему тому, что на вас тут собирают… Мне клевещут, всякие доносы пишут, грязь льют…»
«Это было страшное унижение», – написал автор. Получается, что он занимался клеветой и доносительством!
«И тут я впервые подумал, – заключил Коржаков, – завтра он меня вот также, как и сейчас, предаст, и останусь я не только поруганным, но и нищим…»   
А как вы думали, Александр Васильевич? Если человек предал свою родину, народ, свою компартию, которая вскормила его, то что ему какой-то один человек, пусть даже генерал? Так исполнилась известная поговорка, характерная для российских властей: «Мавр сделал своё – мавр может уходить!»

ОБЩИЕ ВЫВОДЫ

Прочитав настоящую книгу, я понял, как много не знал о деталях из жизни руководителей нашего государства, в общем-то, примитивных людей. Я, наконец, осознал, что с такими людьми Россия никогда не будет великой страной. А что касается раболепного и трусливого народонаселения, склоняющего головы перед любым гнётом, то тут и нет слов!
Из этой книги я понял, насколько каждый мыслящий человек несчастен, проживая в этом государстве, имея самый главный грех: родиться именно здесь! Настоящая книга есть подтверждение этих моих печальных слов! Мы – народ без гордости, ибо променяли высокие идеалы патриотизма, служения Отечеству и народу на западные и китайские «тряпки», позволили Западу глумиться над нашими государственными символами, а чиновникам – издеваться над нами! И, наконец, что самое главное, мы не сумели воспользоваться исторической возможностью создать в стране настоящую демократическую систему с институтом реального разделения властей, со свободной прессой и справедливым распределением материальных благ!
В результате мы имеем полное бесправие, несоблюдение законности, практически, всеми и, наконец, отсутствие социальной политики и пожизненную власть людей, не умеющих (а может и не желающих) выводить страну из хронической бедности, заложенной именно в лихолетье правления Бориса Николаевича Ельцина. 

27.02.2021  г.



ПРИШЕСТВИЕ АНТИХРИСТА

По книге Арутюнова «Досье Ленина без ретуши».
(Аким Арутюнов. Досье Ленина без ретуши. Документы. Факты. Свидетельства. Вече. Москва. 1999 г.)
Прежде чем написать эту статью, я хорошо подумал о том, как её воспримут читатели. Я понимал, что большинство населения, зомбированное большевиками, отнесётся к этому враждебно. Это также не понравится многим старым партийным чиновникам, которые «правили» Россией только благодаря Ленину, ибо без него таких правителей не пустили бы за порог даже папуасы!
Предваряю текст цитаты Арутюнова, за которую считаю его научным гением: «Человечество бессильно перед стихией, оно вынуждено мириться с естественными законами природы. Но оно не может и не хочет смириться, когда в его жизнь вторгается не стихийное, а направленное зло. Со злом цивилизованное общество сталкивалось не раз. Являясь продуктом сознательной деятельности субъекта, оно прорастало в общественной среде исподволь. И сегодня можно со всей определённостью сказать, что таким направленным злом для общества стало появление на политической арене в конце XIX века Владимира Ульянова. Кто мог подумать тогда, что этот человек причинит народам России и всего мира столько горя и страданий? Кто мог подозревать, что в нём от рождения присутствует патологическая потребность в неограниченной власти над людьми, ради которой он готов был принести в жертву миллионы человеческих жизней?»

1. Национальное происхождение Ленина

Ленин не был русским. Его мать была еврейкой, предки которой выехали в Россию из Швеции. Отец Марии Александровны Ульяновой – Бланк Сруль Моисеевич. Он был «выкрестом», то есть человеком, отказавшимся от веры отцов. При крещении получил имя – Александр. Поэтому мать Ленина в дальнейшем носила имя Мария Александровна. (См. А.Арутюнов, с.5).
Матерью Марии Срулевны (Александровны) была знатная немка – Анна Ивановна Гроссшопф, имевшая огромные связи в Германии (Арутюнов, с.7). Эти данные «раскопал» швейцарский учёный профессор Леонард Хааз в 1983 году.
«В числе относительно близких родственников Ленина швейцарский ученый называет известного гитлеровского генерал фельдмаршала В. Моделя (1891–1945){там же}, воевавшего против нашей страны в 1941–1945 годах. Были и другие родственники Ленина, убивавшие россиян в годы упомянутой войны: генерал Хаас Мантейфель, бывший президент ФРГ Рихард фон Вайцзеккер, капитан Ганц Спайдель и другие.
Учитывая эти сведения, становится ясно, почему Ленин был германофилом» (там же).
Желая, очевидно, подчеркнуть предрасположенность Ленина к германской нации, Леонард Хааз приводит цитату, извлечённую из труда известного шведского психолога Карла Густава Юнга: «…не только тело ребенка, но и душа восходит от предков»{«Nene Zuricher Zeutung». 1983.25.02.).
Дед Ленина, Сруль Бланк, был богатым человеком: обладал, например, поместьем в с.Янсалы (Кокушкино) с площадью пахотной земли в 503, 58 га (См.: Шуб Д. Н. Биография Ленина. Нью Йорк. 1948. С. 9).
Дед Ленина по отцовской линии, Николай Васильевич Ульянин, чуваш, был женат на дочери астраханского старосты Алексея Смирнова, калмыка  – Анне Алексеевне (ГАЖО. Ф.18. Оп.1. Д.158.).
Крёстным отцом  родившегося отца Ленина Ильи Николаевича был известный астраханский богач Николай Агафонович Ливанов (Марков А. Ульяновы в Астрахани.Волгоград.1970 г. с.34.).
Исходя из родственных связей Ульяновым, их довольно небедной жизни (в противовес лжи большевистских историков о нищете семьи Ульянова), становится ясно, почему Илья Николаевч Ульянов оказался «высокопорядочным человеком и незаурядным преподавателем. Обладал он организаторскими и воспитательными способностями»(см. Ленин В. И. ПСС. Т. 55. С. 468.). «Этим можно объяснить тот факт, что Илья Николаевич после окончания Императорского Казанского университета быстро стал продвигаться по служебной лестнице, дослужившись до директора народных училищ Симбирской губернии. Этому, бесспорно, способствовало и его происхождение» (Арутюнов, с.15).
Надо бы добавить, что в России ничего не меняется к лучшему, и все вы прекрасно знаете, как у нас добиваются «успехов» в административном «творчестве»! За взятки и связи у нас можно стать чиновником любого ранга! Поэтому и Ленин, как оказалось, не был исключением. Ясно, почему его отец стал большим начальником, а сам Володя – золотым медалистом гимназии! Нам же теперь понятно, что легенды о высоком уровне образования в тогдашней России – просто легенды! И даже сейчас повторяется то же самое!
Хотя вот из Казанского университета Володю Ульянова «выперли» вовсе не за революционную деятельность, как нас дурачили, но за хроническую неуспеваемость. Поскольку его отец, влиятельный чиновник, к тому времени умер, и некому было помогать ему, как в гимназии.
2. Дьявол во плоти

Я надеюсь, что все понимают, что значит потерять родного человека! Казнь старшего брата Володи Ульянова была самой настоящей трагедией! Александр Ильич, устроенный в университет при авторитете его отца, быстро продвигался по творческой студенческой лестнице, как это происходит у нас при родстве с «олигархами». Но тут система «дала сбой», и Саша связался с революционерами. Тогда это было страшно модно! Результат – смертная казнь!
Не помогли ни связи Марии Срулевны, матери Ленина, с высшими чиновниками, ни встреча с самой императрицей, которую простым людям никак не удалось бы получить, ни встреча с самим царём – Александром Александровичем. Именно он похоронил надежду Ульяновых на спасение Александра Ильича. Он чётко сказал Марии Срулевне: – Вы очень плохо знаете своего сына!
Казнь старшего брата Владимира Ильича явилась вторым (и самым страшным!) испытанием после смерти отца для него. К тому же он подвергся длительным унижениям со стороны не только дворян, но и простолюдинов. Даже несчастные крестьяне села Кокушкино, богатейшего имения Ульяновой Марии Срулевны(Александровны) позволяли себе называть их «цареубийцами».
Это была ещё одна причина ненавидеть не только царя, но и русский народ!
Все  мы прекрасно знаем, какой мы народ: долготерпеливый, робкий, но самое главное – рабский – покорный любой власти и одобряющий любые действия властей! Так до сих пор. Но Ленин потом вменил это в вину русскому народу…
А дальше – больше!
В 1887 году его отчисляют из Казанского университета!
Итак, началась месть.
Владимир Ульянов, с подачи большевистских идеологов, первоначально начал готовиться к сдаче экзаменов экстерном для получения высшего образования.
Четыре года он якобы «упорно просидел над книгами» и, наконец, блестяще сдал «экстернат» в Петербургском университете в 1891 году.
Но вот, оказалось, что диплом, оставшийся нам в наследие, был выдан Ульянову Владимиру ИВАНОВИЧУ1
Я, ещё в советское время посетивший музей Ленина в Москве, был потрясён, увидев в витрине именно такой диплом с такими записями! Как большевики упустили это?!
А теперь, задайтесь вопросом. Вот вы, брат антисоветчика и диссидента, имея дурную репутацию, подали на экстернат, например, в МГУ. Вас там очень ждут? И вы сможете легко сдать экзамены экстерном?
Не смешите народ! Ну, допустим, связи госпожи Марии Срулевны(Александровны) помогли бы вам получить право сдавать экзамены. Однако, их ещё надо сдать! И неужели карательные органы (даже при царе они были далеки от гуманности!) позволят вам, члену семьи диссидента, успешно защититься?! 
Поэтому, можно однозначно считать диплом Петербургского экстерната Ленина –  купленной подделкой.
Поэтому высшее образование Ленина – просто фикция!
В дальнейшем биография Ленина выглядит крайне туманной. Он, якобы после окончания Петербургского университета, работал адвокатом в Поволжье и даже защитил какого-то крестьянина, оскорбившего царя. Никаких реальных подтверждений тому нет!
Был Ленин под арестом и в сибирском селе Шушенское, где, согласно воспоминаниям Н.К.Крупской, его фиктивной жены, пребывал на курорте и, если отличился, то зверскими убийствами животных – зайцев – которые укрывались на незатопленных островках. Крупская называла это «охотничьим азартом».
Зато бесконечные поездки Ленина «по заграницам» абсолютно документально доказаны. Это не отрицали даже партийные, коммунистические, источники.
К смеху сказать, в Москве был такой кинотеатр – «Правда». Поскольку я там поблизости некоторое время жил, я помню как местные жители называли это заведение: «Где он на сей раз?», потому как там периодически демонстрировали фильмы о Ленине и его поездках за рубеж: «Ленин в Польше», «Ленин в Лондоне» или что-то тому подобное.
Но вот о том, как Ленин ухитрился «подхватить» сифилис, будучи за границей, наши источники умалчивают!
Причём подхватил такой, что после этого страдал головными болями, приведшими его к мученической смерти!
Швейцарская клиника, где он лечился, не помогла даже после продажи имения в Кокушкино. Рецидивы болезни и страдания продолжались.
Вместе с тем у него осталась патологическая ненависть к России и жажда мести за казнённого брата, фанатика!
Именно месть явилась тем психологическим толчком, который вовлёк господина Ульянова в революцию.
Известно, что если человек ставит целью достижение чего-то важного, он в большинстве случаев либо добьётся этой цели, либо очень близко подойдёт к её реализации. Понятно, что это касается незаурядных людей, ибо большинство населения планеты вообще в мироустройстве не участвует.
Так и Ленин. Войдя в кружок «Освобождение труда», близко познакомившись с Г.В.Плехановым, которого он будет чтить до самой смерти (но которого никогда не простит история за сотрудничество с Антихристом!), внезапно стал «истинным марксистом»!
Прекрасно владея своим родным языком (немецким), Ленин стал читать, по совету Плеханова, статьи и книги Карла Маркса, политического авантюриста и демагога.
Особенно он наслаждался статьями Маркса, оскорбительными для славян и русских, которых упомянутый демагог называл «недочеловеками»( Wurmbrand R.  Der unbekannte Karl Marx. Seewis, 1983. S. 42.). Маркс назвал славянские народы «этническим дерьмом» (New York Times. 1863. 25 June.), подлежащим полному уничтожению в ходе всемирной революционной войны (Wolfe B.  Marxismus. New York, 1965.).
Вот такой мыслитель полностью устраивал Владимира Ильича Ленина. На его идеях он мог начать реализацию своей мести России и её народу.

3. «Революционная» деятельность

Все историки и политики прекрасно знают  о бесчисленных пребываниях господина Ульянова (Ленина) за рубежом. О его борьбе за террористическое решение проблемы захвата власти в России. На эту тему написано множество и научных, и научно-популярных, и просто художественных произведений.
Одни восхваляют Ленина, потому как имели от его деятельности огромные выгоды, другие – осуждают, поскольку Ленин уничтожил великое государство и превратил народ в стадо рабов, но факт остаётся фактом: Ленин пришёл к власти вовсе не революционным путём, но в результате предательства России!
Прежде чем касаться этой темы, следует проследить за литературным творчеством вождя, ибо он называл себя в анкетах съездов партии «литератором».
Я внимательно прочитал все 55-ть томов Ленина по 5-му изданию и даже законспектировал наиболее интересные работы.
Но его самоназвание «литератор» никак не подходит к тому, что он написал.
Прежде всего, его книги и статьи просто не читаемы. Там нет никаких литературных способностей. Просто тексты с его мыслями, довольно заурядные. Идут постоянные повторения одного и того же. Возможно, он считал своих читателей дурачками, но и мудрецы вряд ли поймут бесконечные повторения. Стиль изложения – жёсткий, недоступный простому читателю, но и образованному – труден.
Заключительный анализ: это не литератор, но даже и никакой публицист!
Теперь о смысле его произведений.
Возьмём, например, работу «Развитие капитализма в России» (это, по-моему 3-й том по любому изданию). Я не стал критиковать его предшествующую книгу «Кто такие друзья народа…», поскольку там – полная чушь экстремистского характера.
Итак, господин Ульянов вторгся в экономику. В этой книге он «подверг уничтожающему разгрому» известного экономиста Туган-Барановского.
Смысл «идей» Ульянова сводился к тому, что якобы Туган-Барановский не увидел зарождавшегося капитализма в России.
Но как раз упомянутый мыслитель, с которым боролся Ленин, это «увидел» намного раньше! Вместе с тем, появление «товарно-денежных отношений» в деревне, которые обнаружил будущий Ленин, вообще ничего не доказывало, кроме естественного развития, который был прерван именно  садистом Лениным.
В той же «книге» господин Ульянов «беспощадно» раскритиковал учёных-экономистов, при этом не имея ни малейших представлений об экономике, что поймёт любой образованный человек. 
А вот другая его книга – «Что делать» – есть образец плана террориста, стремящегося захватить власть. Здесь подробно описан весь процесс от организации подпольной газеты до открытого выступления против власти. Написано литературно бездарно, но для бандитов – полезно.
Помимо этих «трудов», господин Ульянов занимался и созданием террористической организации за границей – РСДРП (б) – для которой и писал свои труды, не имеющие ничего общего с литературным творчеством!
 В своих опусах он открыто пропагандировал ревизионизм лжеучения Маркса, который, будучи бездельником и тунеядцем, боявшимся спорить с властями, предлагал организовать победу социализма «либо сразу во всём мире, либо в наиболее развитых странах». Ленин, присвоивший себе это имя от невинного человека, впоследствии зверско убитого большевиками, считал, что социализм может победить сначала в одной России.
Даже дурачки поняли бы на что намекает Ленин, однако русские ни политики, ни народ большим умом не отличались.
Идеально характеризует авторскую личность Ленина Арутюнов:
«Знакомясь с сочинениями и письмами Ленина, а также со свидетельствами современников, лично знавших его, приходишь к выводу, что он был большим любителем политических интриг. По сути, вся его зарубежная деятельность, судя по опубликованным работам и воспоминаниям современников, прошла в сплошных интригах. Натравливая одних на других (в основном, чужими руками), он извлекал из этого определённые выгоды. Не меньше любил Ленин навешивать оскорбительные ярлыки политическим противникам и просто инакомыслящим. Так, например, Г. В. Плеханова, Ю. О. Мартова, П. Б. Аксельрода, И. Г. Церетели и многих других социал демократов, не разделявших его политическую платформу и методы борьбы за власть, он окрестил меньшевиками оппортунистами; Н. Д. Авксентьева, Ф. И. Дана, Н. Н. Жордания, А. И. Чхенкели, В. М. Чернова, А. Н. Потресова, Г. Грейлиха, Г. Гайдмана, В. Бергера, Ф. Шейдемана, К. Брантинга, Д. Трилиссера, Ж. Геда и других – социал шовинистами; на П. Б. Струве навесил ярлык «изменник»; К. Каутского и всех его единомышленников обвинил в ренегатстве и оппортунизме; члена ЦК Украинской социал демократической рабочей партии Л. Юркевича (Рыбалка) он отнес к представителям «самого низкопробного, тупого и реакционного национализма…»(Арутюнов, с. 25). Троцкого он называл «Иудушкой», а Зиновьева и Каменева, будущих членов большевистского правительства  – предателями!
Но, как ни парадоксально, у Ленина были в почете подлинные предатели родины, экстремисты и мошенники, авантюристы и фальшивомонетчики, грабители и рецидивисты, лжецы и мерзавцы. Среди них особым уважением пользовались такие государственные и уголовные преступники и безнравственные личности, как Л. Красин, Камо (С. Тер Петросян), Я. Ганецкий, М. Козловский. К. Радек, Ян Мастер, М. Литвинов, М. Харитонов, В. Таратута… Их неблаговидные поступки и аморальное поведение, особенно метод добывания денежных средств для борьбы за власть, были, как уже говорилось выше, осуждены большинством социал демократов и России, и Запада. Большевистские лидеры во главе с Лениным совершили и такое тяжкое преступление перед российским государством и народом, о котором следует сказать особо.
Знаменитый французский беллетрист Понсон дю Террайль, описывая мошеннические трюки и аферистские проделки Рокамболя, отмечал, что тот будто бы знал тридцать три способа добывания денег. Среди этих приемов были и такие головокружительные, от которых даже известные иллюзионисты приходили в восторг. Но этому ловкому и изобретательному трюкачу и в голову не приходила мысль добыть деньги путем измены родине. А вот большевистские лидеры с корыстной политической целью пошли на этот предательский, низменный и безнравственный шаг. Речь идет о вступлении Ленина и его ближайших соратников по партии в тайные связи с разведорганами германского Генштаба» (Арутюнов, с.25).
Но все эти книги, статьи, партийные споры мало что бы значили, если бы бестолковый российский царь Николай II не принял участия в 1-ой мировой войне. Ни Ленин, ни какие прочие враги вряд ли смогли бы изменить общественный строй России и установить профашистский диктаторский режим, обеспечив на века политическую отсталость страны!

4. Так называемая «Великая Октябрьская социалистическая революция» и гибель России

Захват власти большевиками произошёл не случайно.
Прежде всего, следует отметит исключительную слабость государственной власти, оказавшейся в руках полного глупца Николая II. Помимо того, что он влез в мировую войну, не имея подготовки и из амбиций, в стране не были решены главные вопросы, избавлявшие Россию от феодализма. Прежде всего, это был земельный вопрос, которым потом воспользуется предатель Ленин. Крестьяне с 1861 года, когда отменили крепостное право, продолжали жить в феодальном государстве, которое по сей день только меняет названия и формы.
У населения не было, как и сейчас, никаких прав. Всё решали чиновники за взятки.  Существовал сословный режим, при котором все основные должности принадлежали только дворянам.
Такой режим было очень трудно взорвать без поддержки извне.
Это прекрасно понимал Ленин. Поэтому он и заключил соглашение с родственными ему немцами как раз во время войны для захвата власти и уничтожения ненавистной ему России.
Это мало чем отличается от поступка генерала Власова в 1942 году. Цели – те же: свержение государственного строя с помощью Германии.
В апреле 1917 года Ленин в опломбированном вагоне, прибыл вместе со своей группой агитаторов, впоследствии массовых убийц россиян, на Финский вокзал Петербурга.
Там он пространно высказался о перспективах «русской революции», но на деле он, видимо зная о своей болезни, хотел успеть нанести России максимальный вред!
Вместе с тем в России общественное мнение складывалось совсем не в пользу Ленина. «Вот, что писала   в те дни «Русская Воля»: (одна из самых популярных газет – К.С.) «То, что Ленин – предатель, всякому честному, рассуждающему человеку было понятно ещё до его приезда в Россию»(Арутюнов, с.46).
Учёный многократно доказывает, как Ленин (а я считаю его явившемся в мир Антихристом!) ловко обманывает все партии и революционные движения, именно, как Дьявол, обманывая на своём пути доверившихся возможным реалиям демократии в России людей, опираясь на деньги, полученные от Германии.
Здесь хотелось бы сделать некоторое отвлечение от темы.
Современные немецкие историки, писатели, журналисты без конца обвиняют Россию в якобы создании государства зла, коммунизма, по вине россиян. Но факты свидетельствуют об обратном. Именно германские спецслужбы, поощряемые Западом, навязали России марксизм и якобы «социалистический» строй! Все факты доказывают это! Лжекоммунизм в Россию прибыл из Запада! И основатель Советского государства – Ленин – был германский шпион – лютый враг России!
А свою вину в создании большевистского террристического государства исторические деятели Германии не отрицают!
Имеются официальные публикации, например, генерала Гофмана и генерал-фельдмаршала Гинденбурга, приводимые ниже в сообщении о Брестском мире.
О получении Лениным денег из Германии Арутюнов приводит абсолютно правдивые факты российских архивов, скрываемых долгое время от народа (см. Арутюнов, с.48). Вот, например, перехваченная российской контразведкой телеграмма:
«1-50. Копенгаген. 18 июня 1917 г. Господину Руфферу, в Гельсингфорсе.
М.Г. (Милостивый государь)
Настоящим уведомляю Вас, что со счета «Дисконто Гезельшафт» списано на счет г. Ленина в Кронштадте 315 000 марок по ордеру синдиката. О получении благоволите сообщить Ниландовой, 98, Копенгаген, Торговый дом Гансен и К°. С уважением Свенсон» (там же).
«Эти средства нарочным срочно были переправлены из Кронштадта в Петроград Ленину для раздачи «революционным» матросам и солдатам (там же)».
3 июля 1917 года Ленин на эти деньги организовал «большевистский путч», пытаясь захватить власть в Петрограде (там же, с.49). Но, как известно, этот путч не оказался результативным. Однако можно проследить параллель с событиями в Германии в ноябре 1923 года, когда не состоялся гитлеровский путч по тому же сценарию.
Вместе с тем, можно заметить незначительные особенности. Гитлер после путча оказался в тюрьме, а Ленин сбежал на знаменитую станцию Разлив, где прятался, как преступник. Эти параллели позволяют считать ленинский «социализм» и германский нацизм – ветвями одного и того же древа!
Надо бы ещё отметить, что отношение к русским у Ленина и Гитлера было одинаковым. Так, Ленин писал: «Русский человек плохой работник по сравнению с передовыми нациями» (ПСС, т.36, с.189)! 
А до этого предшествовал следующий опус: «Учитесь у немца его дисциплине, иначе мы – погибший народ и вечно будем лежать в рабстве» (там же, т.36, с.23).
А вот и Гитлер: «Русские – лодыри и плохие работники. Их надо подчинить передовым нациям» (Майн кампф, Берлин,1934).
И это говорится о народе, который покорил и освоил колоссальную территорию, не снящуюся ни идеологам Рейха, ни нынешним политикам Запада!
Русские люди – вовсе не лодыри и пьяницы – о чём так радостно вопиют Ленин, Гитлер и нынешний Запад. Просто с помощью Ленина был создан механизм, исключительно лживый и коварный – ВЧК–НКВД–КГБ – который и превратил великий русский народ в стадо баранов и рабов!
Всё сделано так, чтобы любой талантливый человек не мог работать для России! Его травят, унижают, сталкивая с мерзавцами и бездарностями, но если одарённый человек поймёт происходящее и сможет сбежать за рубеж, то его там охотно примут и, возможно, направят в «силиконовую долину» для развития своих способностей и работы на благо интересов западной элиты. 
Кстати, следовало бы  отметить, особенно для сталинистов(!), что на Шестом съезде РСДРП(б) в 1917 году, когда Временное правительство Керенского потребовало от Ленина явки на суд по обвинению в госъизмене, делегаты приняли решение, чтобы Ленин не явился на суд. Но Сталин голосовал за явку! Что отбеливает Сталина от ленинского шпионажа.
О «победе» большевиков в ходе «октябрьского переворота» 25 октября 1917 года написано очень много.
Большевистские агитаторы написали массу работ для того, чтобы оправдать свою незаконную власть. Вместе с тем, нельзя не отметить негативную роль в деле разрушения России Временного правительства и лично Керенского. Уже спустя многие годы стало ясно, что он был агентом спецслужб США, которые и приютили его после позорного бегства из Петербурга. Скованный приказами своих американских хозяев, Керенский не сумел спасти Россию, когда генерал Корнилов вёл войска на Петроград.
Развалив «Корниловский мятеж», Керенский открыл большевикам дорогу к власти в России.
Некоторые историки связывают деятельность Керенского с политикой Ленина! Оба происходили из Симбирска, оба нанесли России непоправимый ущерб! А может, они действительно были связаны агентурной работой?
Теперь уже это сложно доказать. Но факт их землячества очевиден! И в истории такие совпадения не случайны!
Но вот 25 октября 1917 года, когда деморализованы силы сопротивления (войска генерала Корнилова), а идеологически полностью запутаны жители Петрограда (деятельность Керенского и другого агента США – Троцкого), а блатная «матросня» и «солдатня» куплены немецкими деньгами, наступила пора большевиков!
Без всякого сопротивления большевистские банды ворвались в Зимний дворец, арестовали бестолковых министров Временного правительства и объявили о «новой эре», эре «великих экспериментов» над народом, которые пообещает немного позднее Ленин английскому писателю-фантасту Герберту Уэллсу.
Чтобы закрепить свою власть, Ленин распорядился начать «экспроприацию экспроприаторов» в Петрограде. Сам он, как человек хитрый и коварный, таких официальных объявлений не делал. Но имея большой опыт террористической деятельности, где ложь всегда становилась во главе угла, он просто поощрил массовые грабежи в столице. Ограбления якобы «буржуев» стали знаменем времени. Убивали всех, кто хоть как-нибудь мешали злодеяниям. И это была сатанинская власть!
Ленин, мечтавший о поголовном уничтожении всех русских, только радовался, узнавая о массовых казнях и расстрелах, осуществляемых большевиками и анархистами, грабившими россиян!

5. Ленин расплачивается с немцами за престол

Не успев захватить власть, Ленин устремился к расплате за помощь своим хозяевам и друзьям – Германии! «По сути, эта задача занимала центральное место в общей цепи предательской деятельности вождя большевиков» (Арутюнов, 112).
Истощённая Германия не могла больше воевать на два фронта. Спасение германской политики было только в капитуляции России.
3 марта 1918 года Ленин, единолично, игнорируя решения и партийных органов и органов власти (Арутюнов, с.114-115), навязал стране так называемый «Брестский мир», по которому отдавал Германии Прибалтику, Белоруссию, Украину, Крым. Был потоплен передовой по тому времени Черноморский флот, мешавший Германии свободно орудовать в Чёрном море.
Но были и немцы, которые понимали, что подписание Брестского мира доказывает сотрудничествр кайзеровской Германии с большевиками! Так, генерал Гофман писал: «Если бы Германия отказалась от переговоров с большевиками и согласилась бы иметь дело только с представителями полномочного правительства, избранного свободным голосованием, большевики не в состоянии были бы удержаться» (Арутюнов, с.114, ссылка на официальный источник).
А вот командующий германской армией на Восточном фронте генерал фельдмаршал П. Гинденбург написал следующее: «Нечего и говорить, что переговоры с русским правительством террора очень мало соответствовали моим политическим убеждениям. Но мы были вынуждены прежде всего заключить договор с существующими властями Великороссии. Впрочем, тогда там так волновались, но я лично не верил в длительное господство террора»(Арутюнов, с. 115, цитируется подлинный источник).
После подписания продажного Брестского мира, начались дружеские отношения с Германией. В Москву, в которую вскоре переехало правительство Ленина, прибыл полномочный германский посол – граф Мирбах.
Соблюдая договорённость с германской разведкой. Ленин самовольно создаёт новые государства из территорий, добытых нашими предками невероятными усилиями, потом и кровью: Финлянлию, страны Прибалтики. Отдаёт Польшу, которая потом станет злейшим врагом России, каким была до завоевания при императрице Екатерине!
После чего названные территории станут плацдармами для провокаций и организации войн против России.  Даже до сих пор Эстония, Латвия, Литва и Польша лелеют планы по уничтожению нашей страны.
Как это похоже на события с нынешней «незалежной» Украиной! Кажется, что это не имеет связи с Лениным, но, как видно, не просто имеет: политика давно умершего предателя пустила глубокие корни!
А вот какому грабежу подверглась по Брестскому миру Украина.
«Всего вывезено для всех государств, заключивших договор:
 
И это в период, когда народы России и Украины голодали!
Помимо поставок Германии и её союзникам продовольствия, ленинское правительство обязалось выплатить Германии контрибуцию в размере 6 млрд марок (Арутюнов, с. 118). «Причем первый взнос в 1,5 миллиарда (из них – 245 564 килограмма золота и 545 миллионов кредитными билетами) – немедленно!»(там же).
«Русско германский дополнительный договор стал исправно выполняться. Так, в Отчете по золотому фонду за 1918 год указано, что «платеж Советской России Германии по Брестскому мирному договору составил 124 835 549 рублей 50 копеек золотом.
Обо всем этом договаривались тогда, когда Россия уже лежала «во мгле», а ее народ голодал. «Но что было Ленину до реальных людей! Ослеплённый идеей «всеобщего братства» и «мировой революции», он оптом и в розницу продавал интересы страны ради сохранения своей власти»(там же).
Вот для чего Ленин организовал чудовищную по своей грабительской сущности «продразвёрстку»! Вовсе не для «голодающих горожан», а для прокормления своей любимой Германии и её союзников!
Дорого же стоил продажный ленинский Брестский мир россиянам!
«И еще один сюжет из деятельности Российского Робеспьера.  В дни, когда Германия под ударами войск Антанты готова была признать полную капитуляцию, Ленин принимает сенсационное решение: 19 октября 1918 года он подписывает декрет СНК, предоставляющий немцам Поволжья автономию с большевистским названием «Трудовая коммуна немцев Поволжья».  Заметим, что в то время ни одна из многочисленных коренных наций и народностей России не имела своей автономии. Но, судя по всему, это не беспокоило большевистского вождя: пришедший к власти ренегат исправно исполнял обязательства, данные им его покровителям, сполна расплачиваясь за российский трон»(Арутюнов, с. 119).

6. Об уничтожении большевиками исторических архивов России

Сразу же после захвата власти большевики, по указанию Ленина, начали интенсивное уничтожение архивов.
«В декабре 1917 года в результате поджога полностью сгорели архивные фонды, перевезенные из Петрограда. Нет сомнения в том, что это была заранее спланированная акция. Следует отметить, что сгорели в основном архивные материалы Полицейского и Жандармского управлений. Совершенно очевидно, что кто то был заинтересован в уничтожении именно этих документов»(Арутюнов,с 126).
«Поджигали архивы и в Твери: там полностью были уничтожены документы Полицейского и большая часть Жандармского управлений. Уничтожены и расхищены архивные материалы Жандармского управления в Коломенском уезде, Костромской губернии и в других регионах» (там же).
«Уничтожались архивные документы, имеющие историческое и научно познавательное значение. Так, в соответствии с циркуляром Главархива от 12 сентября 1919 года с сентября по декабрь 1919 года на переработку из Лефортовского архива в Главбумпром были отправлены около 220 тонн ценнейших документов по истории русской армии конца XVIII – начала XX веков» (Арутюнов, с. 127).
Для чего же уничтожались старинные архивы? Ответ на это несложен. Ленин и его приспешники, готовившие фальсификацию истории страны, не были заинтересованы в том, чтобы российское население знало истинную правду о своей истории.
Только в одном упомянутом Лефортовском «архиве в 1919–1931 годах было уничтожено и сдано на переработку около 85 тысяч пудов (1360 тонн) различных документов»(!)(там же).
«Особое внимание уделялось подбору кадров для работы в архивных учреждениях. Так, в отчете о своей поездке в Ленинград в июле 1924 года В. В. Адоратский [видный большевик – К.С.], в частности, писал: «…Вообще мною была дана директива набирать  (в архивные учреждения. – А.А .) только коммунистов. Беспартийных набирать лишь в виде исключения, когда имеются солидные рекомендации и никаких сомнений нет, что этот человек близкий нам».
Как видим, делалось всё для того, чтобы не всплыли на поверхность документы, дискредитирующие партию большевиков, особенно ее лидеров»(там же).

7. Общее заключение

В настоящей статье я проанализировал и процитировал меньше половины книги, считая этого вполне достаточным, чтобы ужаснуться масштабами преступной деятельности Ленина и его окружения.
На абсолютно точных архивных документах автор полностью это доказал. Я тщательно проверил процитированные документы и нашёл тому полное подтверждение: автор ничего не выдумал и основывал свои выводы только на реальных архивных документах и фактах!
Кроме того, сам Ленин в одной из самых последних своих работ дал достаточно справедливую оценку созданного им государства: ««Все у нас потонули в паршивом бюрократическом болоте «ведомств». Большой авторитет, ум, рука нужны для повседневной борьбы с ними. Ведомства – говно, декреты – говно!» (В.И.Ленин. Полное собрание сочинений, 5-е издание, т.44, с.369). Так вот, до сих пор не нашлось ни «большого авторитета», ни «ума и рук», чтобы исправить то, что натворил Ленин!
Хотелось бы отметить здесь особую роль И.В.Сталина.
Он не только не имел преступных связей с германскими властями, но открыто осуждал такое поведение Ленина! Это можно проследить и по материалам VI съезда РСДРП (б) летом 1917 года, когда Сталин выступал и голосовал за явку Ленина на суд по обвинению в шпионаже.
Кроме того, главной заслугой Сталина, как я считаю, есть не победа в Великой Отечественной войне, достигнутая невероятными жертвами со стороны лучших людей России, а почти поголовное уничтожение так называемой «ленинской гвардии»: извергов, негодяев и предателей России.
Выступая по центральному телевидению, В.В.Путин дал такую краткую оценку историческим злодеяниям Ленина: «Ленин заложил атомную бомбу под Россию!»
И к этим словам нечего прибавить!

11.03.2021 г.
 

НОВЫЙ «ВЕРМАХТ», ТЕПЕРЬ УЖЕ НА ВОСТОКЕ

Когда сталинское правительство стало возрождать отсталый, полуколониальный Китай, передав безвозмездно Мао Цзэдуну и его сторонникам новейшие технологии, железнодорожную линию КВЖД, концессии Порт-Артур и Далянь, было ясно, что идёт не просто возрождение Китая, но создание новой империи на границах России.
Не знавшие истории, не имевшие ни малейших представлений о китайском менталитете, вчерашние большевики создавали очередной «Вермахт» на своей земле!
Нет необходимости говорить о том, как в своё время «мудрое» большевистское руководство воссоздало германскую армию против самих себя, но, не имея политической конкуренции и возглавляемое безграмотными людьми, создало ту же проблему на Дальнем Востоке!
Итак, что представляла собой Китайская империя к началу большевистского вмешательства в дела Китая.
Прежде всего, раздробленное, полуколониальное государство, отсталое во всех отношениях.
Но уже с 20-х годов там появились наши «военные советники», в числе которых был и знаменитый командарм Блюхер.
Военная помощь продолжалась вплоть до настоящего времени.
А после великой победы над Германией и Японией, началось и серьёзное экономическое сотрудничество, отличавшееся от международно признанного безвозмездным характером за счёт россиян!
Даже в годы видимых «охлаждений» между странами, СССР продолжал крепить мощь своего дальневосточного соседа.И не просто в экономическом отношении, отнимая у своих граждан материальные блага! Именно СССР сделал из Китая ядерную державу против себя.
Так, заместитель директора Института ядерных исследований в Дубне, Ван Гочен, уехал, получив необходимые знания и документы, в Китай.
Под его руководством было создано страшное оружие массового уничтожения!
Получив атомную бомбу, Мао Цзэдун начал открыто угрожать границам СССР! События на Даманском в 1969 году и под Алма-Атой в 1970 году, «замятые» нашими властями, показали глупость политики СССР. Отделались «мелкими» территориальными уступками!
Но это не изменило сознание нового руководства России. Древние мудрецы на этот счёт говорили: «Если правитель вторично входит в ту же реку, то он должен в ней утонуть!»
…Теперь, когда Россия, ввиду предательства страны партийной элитой, оказалась на уровне политического и экономического краха, возродился «новый Китай».
А Россия стала его сырьевым придатком! Получилось так: пиявки высосали кровь, а теперь взялись и за тело!
В короткий срок Россия, ввиду полного отсутствия здравой экономической политики, пала под товарной экспансией дальневосточного соседа. Но ведь известно, что торговая экспансия – это начало будущей экспансии военной!
Не зря, как сообщают центральные СМИ в китайской прессе появляются претензии уже к нашему Владивостоку! И это не случайно!
Научила ли нас история чему?
Когда я слышу, что в России строят новые транспортные магистрали из Китая, я предвижу июнь 1941 года!
А вот недавно узнал, что появляются и такси «Ди-ди», якобы из Китая! Своих не хватает!
Возникает вопрос: а кому у нас так выгодна китайская экспансия? Вот под неё попала и Белоруссия!
Значит и там – то же самое!
Получается, что готовится новый «Вермахт», только уже с другого конца мира!
Спрашивается: а для чего я это пишу?
Ведь даже перед войной, в 1941 году, никто не слушал сообщения советских разведчиков и даже Рихарда Зорге?
Ясно, что это почти бесполезное предупреждение: будет тоже самое!

10.04.2021 г.


ЗАЧЕМ УТАИВАТЬ ИМЯ ГЕРОЯ?

 Во время финской войны 1939-40 гг. советские войска безуспешно пытались прорвать «линию Маннергейма» – основу обороны белофиннов.
Это удалось сделать лишь тогда, когда на фронт прислали майора Ивана Павловича Рослого, который проявил исключительные военно-командные способности во время службы на Дальнем Востоке(1935-37 гг).
Эти способности быстро заметили наши будущие «гении войны» Жуков и его соратники. Видя талантливость офицера Рослого на фоне их бездарности, ибо он берёг солдат, а они вели войну «трупами», военачальники, наслышавшись о неудачах финской компании, направили его туда, рассчитывая либо угробить его, либо сделать второстепенной фигурой.
Однако, прибыв на финский фронт, майор Рослый быстро разработал тактику боя против массированной обороны финнов и его усилиями «линия Маннергейма» была прорвана.
За это Сталин присвоил майору Рослому звания полковника и Героя Советского Союза и поручил заниматься укреплениями танковых войск.
И здесь Рослый преуспел, открыто обращаясь к Сталину и преодолевая препоны российских военных чиновников, которые за это ненавидели выдающегося полководца!
Вместе с тем, при жизни Сталина, который ценил умных и храбрых военных, бюрократы никак не могли отомстить талантливому человеку за его достоинства, что обычно в России.
За успешную оборону, а потом наступление во время Донбасско-Ростовской операции 1942 года, Иван Павлович получил звание генерал-майора.
В критические дни сражений за Кавказ 30 августа 1942 года Иван Павлович Рослый был назначен Сталиным командующим 11-м гвардейским стрелковым корпусом 9-й армии Северной группы войск Закавказского фронта и последовательно занимал самые высокие военные должности. Это по его плану немцы были окончательно разгромлены и выброшены из Кавказа!
И даже в штурме Берлина он внёс огромный вклад, спасая своим планом десятки тысяч жизней российских солдат.
Выдающийся полководец завершил войну в звании генерал-лейтенанта.
А вы что-нибудь слышали о нём? После смерти Сталина он занимал второстепенные должности в округах. А Хрущёв и его приспешники, мстительные бюрократы, ненавидевшие талантливых людей, отправили его в марте 1957 года заместителем командующего Прикарпатским округом…по вузам!
Его полководческие достоинства оказались не нужны чиновникам! А в мае 1961 года по очередному доносу за сказанные Рослым где-то правдивые слова, его, ещё не глубокого старика, просто взяли и уволили на пенсию!
Вот вам правда России: за честь и подвиги умному и талантливому человеку –  отставка и забвение, а тем, кто бросал на смерть тысячи и миллионы русских «гавриков» – вечная слава!
Так всегда бывает, когда у власти бездарности!

03.07.2021 г.


 БОНАПАРТИЗМ

«История ничему не учит, а только наказывает за незнание уроков»
В.О.Ключевский

Во второй половине XIX века во Франции, казалось, прочно утвердился режим Наполеона III, так называемый «бонапартизм». Этот термин «изобрёл» небезызвестный Карл Маркс в своей книге «Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта».
Итак, что же представлял собой этот своеобразный уклад жизни общества?
Страна буквально утопала в бедности…Больше половины населения голодало! А в это время чиновники и придворная камарилья, выжимая все соки из несчастных тружеников, процветали. Царили полный разврат, взяточничество, «семейственность»! На все высокие посты государства назначались лишь по протекции одних и тех же лиц, пожизненно сидевших у власти. Не было никакого настоящего разделения властей, чиновники были неподвластны никакому контролю.
Император не успевал «задавать» пиры, балы, бесконечные парады, ещё больше разоряя народ.
А заработанные за счёт непомерных окладов доходы чиновников уплывали в зарубежные банки, а национальные банки превратились в ростовщические конторы, запутавшие людей в бюрократической волоките под прикрытием которой устанавливали ничтожные проценты на вклады и чудовищные проценты на ссуды…
Кругом создавались показуха, помпезные восхваления одного и того же человека, ханжеская видимость благополучия, в печати сообщалось об очередных «победах» во всх сферах жизни и якобы «процветании» простого народа.
Они думали, что так будут жить вечно!
Однако вдруг внезапно началась война!
Самоуверенный Бонапарт втянул свою страну в конфликт с Пруссией, не имевшей таких значительных ресурсов, как Франция.
За короткий срок скромная Пруссия разгромила французов, не желавших воевать за распутный режим, и заняла Париж. В результате этого в 1871 году была провозглашена Германская Империя! А Франция со своим «пожизненным» правителем, дурачком Луи Бонапартом, погрузилась в грязь и позор!
И до сих пор историки всех стран толкуют: как так могла Франция, превосходившая врагов по всем показателям, проиграть войну, которую просто не должна была проиграть?!
Так и нет до сих пор ответа у горе-учёных!
А «ларчик просто открывался»! Когда в стране царит несправедливый, развратный режим, основанный на кумовстве, блате, процветании одних чиновников и карателей, когда на высокие государственные должности назначают не профессионалов, прежде всего военных, а личных друзей и прихлебателей, и когда основная масса народа живёт нищенски, не уважается старость и человеческое достоинство людей – лучше не ввязываться в военные авантюры!

13.07.2021 г.
«ЗАГАДКИ» ЗНАМЕНИТОГО «АРТЕКА»

Об известном Всесоюзном пионерском лагере «Артек» написано очень много. Однако до сих пор вся информация сводится к идеологической болтовне: об якобы основателе этого лагеря Зиновии Петровиче Соловьёве, визите Вячеслава Михайловича Молотова в «Артек» в 30-е годы, присвоении имени Молотова(Скрябина) этому лагерю, «высоких материях» и просто воспоминаниях бывших пионеров, информация которых лишена исторических фактов.
Зато сколько легенд и «страшилок»!
Вместе с тем позорно, что, практически ничего не сказано по существу о начальниках лагеря! Из архивных сведений выплывают следующие материалы.
Что основал «Артек» врач З.П. Соловьёв, который был главным врачом лагеря до смерти в 1928 году. Руководил же лагерем якобы Фёдор Фёдорович Шишмарёв, который тоже был «главным врачом».
Потом выдаются сведения, что с 1926 года «начальником лагеря» стал Сергей Вольдемарович Марго. Однако из архивов ВЛКСМ был опубликован протокол № 58/9 от 8 мая 1929 года решения Секретариата ЦК ВЛКСМ о направлении Марго С.В. заместителем заведующего пионерлагерем «Артек».
Из этого вполне реального документа следует, что Марго С.В. вовсе не был в то время «заведующим лагерем»! Однако в дальнейших сведениях уже уверенно сообщается, что упомянутый комсомольский деятель так и работал в «Артеке» как директор и ушёл на фронт сразу же после начала войны и погиб вскоре на Ленинградском фронте.
После него в 1941 году лагерь возглавил другой славный большевик – Гурий Григорьевич Ястребов. Он действительно был директором и успешно провёл эвакуацию детей после начала войны на Алтай.
Далее сообщается, что после восстановления «Артека» в 1947 году лагерь возглавил Борис Яковлевич Овчуков, пробывший на этой должности «до конца 50-х годов».
Странно ещё одно обстоятельство. В «Википедии» опубликована биография директора Брянского химического завода Валерия Васильевича Мейпариани. В ней записано, что этот видный хозяйственник был директором лагеря «Артек» в 1940-41 годах! Со ссылкой на некомпетентный источник города Сельцо, Брянской области!
И как это могло случиться с «Википедией», которая считается образцом информационной правды?!
Мало того, там записаны следующие даты жизни Валерия Васильевича – 1903 – 1974 гг. А в конце справки указано: «умер 11.04.1975 г.»!
Стоит ли верить таким данным, если даже даты жизни в одном и том же тексте указаны неправильно? А может и вовсе это – враньё?
По крайней мере, нет никаких фактических сведений о том, что Мейпариани был директором «Артека» в 1940-41 гг! Спрашивается: это сознательная ложь или просто упущение? Но в этом случае получается, что «вместе с водой выплеснули ребёнка» или, как писал баснописец: «Слона-то я и не приметил!»
Странно ещё и то, что до сих пор скрывается правда от народа о том, кто реально управлял «Артеком»! А перечисление имён немногих вожатых, ничего не решавших в лагере, есть просто «наведение тени на плетень»!
Резюме: зачем писать ерунду, если не знаете истории или не хотите её знать?
21.07.2021 г. 
Прилагаю текст из Википедии:
«Вано (Валерий) Васильевич Мейпариани (1903—1974) — директор оборонных заводов, Герой Социалистического Труда.
Биография
Родился 22 декабря 1903 года в Елизаветполе (ныне Гянджа, Азербайджан) в семье рабочего-железнодорожника.
Окончил Тифлисский химический техникум (1922) и Тифлисский политехнический институт. Работал в Управлении Закавказской железной дороги контролером, председателем комсомольского клуба Ленрайона Тбилисской организации ВЛКСМ (1924—1925), секретарем райкома комсомола (1925—1927).
В 1927 году вступил в ВКП(б) и был направлен на партийную работу: зав. орготделом, секретарь райкома партии, ответинструктор ЦК КП(б) Грузии, зав. орготделом горкома, зав. отделом партстроительства ЦК КП(б) Грузии. В 1932 году окончил курсы марксизма-ленинизма при ЦК ВКП(б).
С ноября 1933 по февраль 1935 года первый секретарь Ходжентского (Ленинабадского) горкома КП(б) Таджикистана. В 1935—1939 первый секретарь Ольгинского райкома ВКП(б) (Дальневосточный край). В 1940—1941 гг. директор Всесоюзного лагеря «Артек».
С июля 1941 по октябрь 1942 г. начальник завода № 377 Наркомата боеприпасов (НКБ). С ноября 1942 по апрель 1943 г. начальник опергруппы НКБ по обеспечению боеприпасами Закавказского фронта. С апреля по октябрь 1943 г. директор завода № 611 НКБ.
7 октября 1943 г. назначен директором Брянского химического завода (пос. Сельцо Брянской области), которым руководил более 30 лет. Избирался делегатом XXII съезда КПСС, членом ЦК компартии Таджикистана, членом ЦИК Таджикской ССР.
С января 1974 г. на пенсии. Умер 11 апреля 1975 года после тяжелой продолжительной болезни».
«ФСБ РАССЕКРЕТИЛА ДОКУМЕНТЫ О ПОДГОТОВКЕ ЯПОНИИ К ВОЙНЕ С СССР»
Такое сообщение появилось на передовице Яндекса и, безусловно, является правдивой информацией!
Другое дело: почему только сейчас? Весь мир должен знать, что Япония – страна подлых и нечестивых правителей, лицемерно скрывающих свою личину!
Особенно ярко это проявилось в поведении руководителей Японии именно сейчас, во время Олимпийских игр в Токио!
Разгневанные тем, что российское руководство до сих пор не передаёт им Курильские острова, японские власти устроили «беспредел» по отношению к российским спортсменам! Достаточно только напомнить, как по их указанию, изменили музыку во вред нашим синхронистам! Не помогло!
Тем не менее вред от нагнетаемых антироссийских страстей не мог не отразиться на результатах!
Хитрые «самураи» нарочно поощряли достижения, например, китайских и британских спортсменов, чтобы посеять вражду между народами и озлобить россиян!
Частично им это удалось… Но удалось и другое: выставить японцев международным позорищем, ибо эта Олимпиада была худшей за всю историю олимпийского движения: полностью политизированной, глобалистской(касательно «ковид-19»), бессмысленной без зрителей. Японцы показали себя несерьёзными людьми, не потомками Басё и Кавабата Ясунари, но расчётливыми и злобными мстителями!
За что же они мстят россиянам?
Именно это и раскрывают документы, выставленные ФСБ на всемирный обзор!
Прежде всего, следует отметить, что именно Япония начала агрессию против России в конце 1904 года, напав без объявления войны на российские корабли! Все хорошо знают историю крейсера «Варяг», потопленного японскими извергами!
Именно поражение России в русско-японской войне 1904-1905 годов привело к началу краха великой Российской империи и дальнейшим страданиям россиян!
Воспользовавшись глупостями царских полководцев, Япония сумела достичь победы в той войне и, ввиду революционных беспорядков, которые возникли во время этой войны, навязала России невероятно кабальные условия мира, по которому отняла у ослабевшей революциями империи половину Сахалина и прилегающие к нему острова, не принадлежавших ранее Японии!
Этого японскому правительству показалось недостаточно, и в 30-е годы XX века мирный договор 1905 года неоднократно нарушался: в июле 1938 года японцы вторглись на территорию дружественной нам Монголии и были наголову разбиты у озера Хасан! Но это не усмирило захватчиков: через год у реки Халхин-гол Красная Армия была вынуждена опять отрезвить агрессоров!
Дальше злодеи, получившие достойный отпор, стали наращивать боевые действия против чанкайшистского режима в Китае и к 1945 году захватили почти половину этой великой страны!
Советский Союз был не в силах противостоять этой агрессии, ибо сам оказался «один на один» с исключительно сильной, теоретически непобедимой Германией!
И когда наша Отчизна истекала кровью лучших сынов и дочерей, японские мерзавцы готовили вторжение на земли России. Ждали только малейших успехов Германии.
Но эти успехи не состоялись, и тогда японцы стали готовить новую войну против СССР. Были созданы даже бактериологические лаборатории, в которых выращивались споры «сибирской язвы» и бактерии энцефалита, нанёсшие впоследствии серьёзный ущерб здоровью россиян!
Вместе с тем, японцы творили невероятные зверства на захваченных территориях Китая, что также отражено в исторических документах!
Результатом их действий стал полный разгром Японии сухопутными силами СССР (Квантунской армии) и морскими силами тогдашних наших союзников – США.
Как организаторы войны и проигравшие, японцы потеряли исконные российские территории – половину Сахалина и прилегавшие к нему острова – захваченные ими во время русско-японской войны 1904-05 годов, а также острова Курильской гряды, ранее законно принадлежавшие Японии.
Теперь они хотят вернуть свои острова. Однако, господа, разве вы не владели нашими землями на «правах победителей»?
Зачем вы тогда развязывали кровавую войну, тем самым отменив Портсмутский договор 1905 года, навязанный России «друзьями» из США?
Вы сами растоптали свои завоевания, а теперь хотите вернуть то, что проиграли?
Есть известное ещё со времён древнего Рима «крылатое слово» галла Бренна – «Vae victis»!(«Горе побеждённым»). Поэтому нечего пенять на «захватничество» России! Вы получили то, что заслужили по законам войны!
Другое дело, что бестолковые советские дипломаты не сумели заключить с вами мир на этих условиях… Тем не менее, факт остаётся фактом: вы получили по заслугам! И новые публикации об агрессивной политике Японии подтверждают это!
Японские власти – лицемеры! В учебниках истории Японии полностью искажается правда о российско-японских отношениях, а ядерная бомбёжка, которую осуществили США по мирным городам Японии, упорно скрывается! Есть даже сведения, что неофициально японские СМИ сваливают эту жестокую и подлую атаку…на СССР!
А случившееся на Олимпиаде окончательно отторгает Японию от простых россиян: теперь мы видим, что наш дальневосточный сосед – это волк в овечьей шкуре! Оскорбление россиянам нанесено, и публикация документов с правдой об агрессивной сути японского империализма – совпадает и с желаниями россиян и с реальной исторической правдой!

08.08.2021 г.
ПРАВДА О КИТАЕ

Китай, вплоть до 1945 года активно интересовал Японию. Эта маленькая страна к упомянутому году заняла почти 50% Китая, несмотря на ожесточённое сопротивление гоминдановского режима и крайнюю самоотверженность китайцев.
О подвигах простых китайцев написано много книг, но, в основном, китайских. Например, известен роман Фын Дэина «Весенний ветер над древним городом»…
Удивительно, что практичные и смелые китайцы всегда проигрывали агрессорам. Так было и в XIII веке, когда многочисленный Китай был разгромлен ордами монгольского каана Хубилая, имевшего в десять раз меньше бойцов, так получилось и в войне с Японией, начавшейся с 1936 года после «инцидента» возле моста Лоугоуцянь!
Так было бы и сейчас, если бы США и их клевреты по НАТО напали на Китай!
Китай, обладая современной армией, прекрасным вооружением, совершенно неспособен противостоять НАТО! Это –  аксиома! И вовсе не для обиды Китая, но для демонстрации очевидного исторического факта!
Если случится гибель России, о чём мечтают страны НАТО, то Китай обречён!
Вместе с тем, политики Китая, совершенно не замечая происходящего, продолжают использовать доктрину Кун Фуцзы, провоцирующую двух тигров на взаимную смерть!
Мир меняется, но идеология правителей Китая остаётся прежней! Та самая идеология, которая погубила страну при вторжении сначала монголов (династия Юань), потом манчжуров (династия Цинь), а теперь, видимо (при поражении России, что мало вероятно!),  будет династия НАТО!
Китайские лидеры пытаются усидеть на «двух стульях», не понимая, что именно сейчас решается их судьба!
У России в войне с НАТО (а вовсе не с Украиной, где украинцы – пешки!) не хватает пехоты, людских ресурсов, поскольку советский и нынешний просоветский режимы привели к массовому истреблению россиян!
Вот если бы китайцы помогли России людскими ресурсами – НАТО было бы просто разгромлено, и Китай стал бы одной из самых мощных экономических стран, обогнав США. Ибо экономическая мощь США базируется только на военных победах, в которых американцы сильно уступают России.
Россия же вряд ли станет экономически великой страной, поскольку ею руководят агенты ЦРУ типа Чубайса. Им плевать на национальные интересы. И они на долгие годы оккупировали российскую власть, поскольку рядовые россияне – совершенно бестолковые люди, верящие только телевизору!
Поэтому война на Украине выгодна только США и Китаю. Европа и Россия ничего не выиграют в любом случае.
Проиграет Россия – Китай станет колонией стран НАТО, выиграет Россия – Китай станет величайшей державой, а Россия – просто вернёт себе статус первой европейской страны, с бесконечными полубезвозмездными поставками всего возможного сырья Китаю. Впрочем, не исключено, что российские власти будут почти безвозмездно обеспечивать и всю Европу  источниками энергии за счёт своего одураченного ими с 1917 года и по сей день народа!

30.08.2022 г.

 

ЭТАПЫ БОЛЬШОГО ПУТИ

Лучше было бы назвать статью: «Этапы, как мафия овладевала Россией»! Но не опубликуют!
В последние годы жизни Отто Бисмарк, создавший реально великую Германию, бывший в своё время послом в России, писал: – Победить Россию военным путёт никогда и никому не удастся…! Но есть иной путь: внедрение в Россию чуждой ей идеологии! Если это кому удастся, то тогда Россия исчезнет с карты мира!
И вот в начале 1917 года, когда германская армия оказалась в критическом положении, воюя на два фронта, в бронированном вагоне поехали в Россию самые последовательные большевики, возглавляемые Лениным.
Известно, как им удалось воспользоваться ситуацией, когда царь Николай-II не только отдал страну на разграбление, но и вовсе отказался от престола!
Здесь следовало бы немного отклониться от темы и признать, что царь Николай был не просто заблуждавшимся правителем, но и предателем России! От престола он, как глава русского государства и церкви, по закону отречься не мог!
Поэтому признание его святым великомучеником (особенно учитывая «кровавое воскресенье» и ленский расстрел!) есть глумление Русской Православной церкви над россиянами!
Если вы внимательно прочитаете список будущих архитекторов Российского пролетарского государства, то сразу же поймёте, что эта псевдореволюция была совершена вовсе не русским народом!
Теперь о роли господина Ульянова(Ленина), который и выполнил почти до конца замысел Отто Бисмарка.
Его семья во второй половине XIX века была достаточно состоятельной. Отец Володи Ульянова – Илья Николаевич – был инспектором губернских училищ в ранге генерала, мать – Мария Срулевна (после крещения отца – Александровна) была домохозяйкой. В их владении были обширные земли в Поволжье – так называемое село Кокушкино – очень богатое имение.
В семье было много детей. Старшим был сын Ильи Николаевича – Александр – которого просто боготворил Володя Ульянов.
И вот Александр Ильич – надежда и опора семьи – поступил в Санктпетербургский университет.
В то время в России царил «дух народничества», завезённый из Европы, политики которой мечтали развалить Россию.
Появились книги Войнич «Овод» и других провокаторов, на которые клюнули незрелые русские люди. Хотя, конечно, корни «революционной борьбы» тянулись уже давно из Великобритании, где в своё время прятался родоначальник анархизма и теории социалистической революции Александр Герцен, видимо, завербованный Британией шпион!
И вот незрелый молодой человек, талантливый студент, Александр Ильич Ульянов, подпал под влияние западных утопий и принял участие в организации убийства царя Александра III!
Как известно, покушение не состоялось, и все участники были казнены…
Не помогли связи немецкой еврейки Марии Александровны Ульяновой, просьба о помиловании, подписанная опомнившимся Александром Ульяновым…
Царь Александр III, несмотря на ходатайство собственной супруги и встречу с матерью Александра Ульянова, не помиловал молодого безумца!
Поэтому, можно с полной уверенностью сказать, что именно отец Николая II заложил основу гибели династии и России! А его сын, подверженный православным бредням, довершил печальную историю Романовской династии…
Но вернёмся к событиям 1917 года, когда Ленин со своими еврейскими друзьями, «приземлились» в Петрограде. Известны знаменитые ленинские «февральские тезисы», в которых он изложил программу уничтожения России.
Конечно, если бы не бестолковое правление А.Ф.Керенского, то вряд ли большевики добились бы победы. Но всё-таки удивляет такое совпадение: и Керенский и Ульянов(Ленин) оба были выходцами из Симбирска, достаточно провинциального города, чтобы считать их появление на исторической арене случайным!
Известно, например, что Керенский, всячески поощрявший беспорядки в России и Петрограде в 1917 году, «случайно» оказался в эмиграции в США, где прожил почти столетнюю жизнь при полном благосостоянии! Ведь именно Керенский сделал всё возможное, чтобы его соотечественник – В.Ульянов (Ленин) –  пришёл к власти!
Нити потянулись к Западу!
Но вот не всё «срослось».
Ленин, проводивший молодость до того, как стать «великим революционером», вовсе не был «чужд всего человеческого».
Побывав в Европе ещё в конце XIX века, он, окунувшись в массовый разврат богатых людей, прихватил тяжёлый недуг – «английский льюис» – то есть сифилис, дающий побочный эффект на мозг! Как говорится: «Бог шельму метит»!
И никакие швейцарские ванны, никакие заумные западные профессора не смогли остановить болезнь, медленно разрушавшую мозг. Замедлить смогли, как раз так, что их пациент сумел поставить Россию на грань уничтожения!
Месть Ленина за гибель брата была чудовищной. Фактически, он заложил атомную бомбу под Россию!
И главным злодеянием Ленина, которое продолжают его нынешние последователи, стал так называемый «интернационализм»!
Это такое положение дел, при котором вся Россия работает на заграницу, а граждане России являются международными рабами!
Второй удар в спину России – это разделение страны по национальным признакам! Создание СССР – это тягчайшее преступление Ленина и его сподвижников против нашей Отчизны! Россия создавалась веками, кровью и потом россиян политы земли Прибалтики, Украины, Молдавии, Закавказья и Средней Азии. Но при создании СССР враги России думали не об этом!
– Если мы не построим социализм, – писал Ленин, – то мы – погибший народ!
Получается, что если мы не построим то, что невозможно построить, мы должны умереть?!
И.В.Сталин, ценой невероятных усилий, применив жесточайшие методы расправ над всеми неугодными его курсу людьми, сумел остановить ленинский план уничтожения России, добиться великой победы над Западной Европой (а вовсе не только над Германией!), однако дальше дело пошло опять по западному курсу.
Н.В.Хрущёв, несмотря на критику жестокой политики Сталина, некоторое время продолжал курс на открытое противостояние Западу: был готов всегда дать отпор американскому империализму, не боялся открыто угрожать применением ядерного оружия и, вместе с тем, стремился к максимальному улучшению жизни советских людей: началось массовое строительство жилья, были установлены справедливые пенсии для ветеранов-тружеников, во главе угла стояла реальная социальная политика…
Когда же к власти пришёл Л.И.Брежнев, началось медленное скатывание страны в сторону «ублажения» Запада.
Н.С.Хрущёв, пытаясь заслужить авторитет за рубежом, включился в политику интернационализма, которую внедрил Ленин. Начались безвозмездные поставки российского сырья и товаров за рубеж. В процессе борьбы с умершим Сталиным, он решил возродить убийственный для России интернационализм!
После свержения Хрущёва брежневское руководство не отказывалось продолжать политику интернационализма в ущерб своему народу!
В конечном счёте, разоряемая страна, где не проводилось никакого государственного строительства: у власти сидел генеральный секретарь ЦК КПСС, опиравшийся на Политбюро, состоявшее из древних стариков, и Верховный Совет, который ничего не решал, пришло именно к тому, что мы сейчас имеем!
Чем отличается нынешняя власть от монархической?
Ответ: названием! И ещё тем, что монарх нёс ответственность перед своим потомством и Богом за сохранность России, а нынешние власти – ни перед кем!
И ещё: никакой монарх не стал бы разбазаривать государственные ресурсы своей страны в ущерб своему государству и народу!
У нас же всё это продолжается! Недавно министр сельского хозяйства Патрушев заявлял по центральному телевидению, что Россия готова поставить безвозмездно всему миру миллионы тонн зерна! И это при ужасающей нищете собственных пенсионеров!
Открытым издевательством над населением России является беззаконное отнятие пенсий у пенсионеров, посредством невероятного роста цен на все товары и услуги и отсутствия адекватной компенсации за реальную инфляцию!
Всё это прикрывается ложью. Так, президент в своё время обещал не увеличивать пенсионный возраст. Но ведь увеличил!
В Конституции открыто закреплены права пенсионеров на человеческую жизнь. Но и это, фактически, отменено! Поэтому высказывание госпожи В.Матвиенко по центральному телевидению о том, что власть выполняет свои социальные обязательства перед народом, прямая ложь: такой ужасающей нищеты, какую создали нынешние власти пенсионерам, невозможно даже представить! 
Зато в стране открыто проводится ленинский курс интернационализма по которому: иностранцам – всё, а россиянам – ничего! Это видно и в отношениях с господином Эрдоганом, который откровенно издевается над Россией, и в посылке бесчисленных караванов МЧС на помощь недружественным странам, и в прощении долгов бывшим союзникам, которые уже давно не союзники, да и вообще в превращении России в сырьевой придаток Китая, который пока, кроме неконкретных слов, ни в чём России не помог!

26.09.2023 г.


БОРЬБА С ТАЛАНТЛИВЫМИ РОССИЯНАМИ

Особенностью истории России является беспощадная борьба как режима, так и населения, со всеми талантливыми людьми!
Зафиксировать исторические корни этого явления непросто, потому как они уходят в глубокую древность, а летописцы прошлого оставили нам лишь констатацию фактов и даты произошедших событий.
Например, летописец «Повести временных лет» (предположительно, Нестор), осуждал деятельность Святополка Владимировича (его летописец, оскорбляя, называет Ярополчичем-Окаянным), который после смерти Владимира Святого в 1015 году якобы незаконно занял его трон.
Зато борец с ним, другой сын великого киевского князя Владимира Ярослав, объявлен не только «Мудрым», но истинным правителем и христианином, поскольку он сумел победить с помощью чужеземцев-варягов родного брата!
Облиты грязью в древней летописи, составленной Церковью, и потомки сына Ярослава – Святослава. Поскольку его второе имя было – Горислав (то есть от фраз «гори славой»), Церковь умело объявило это слово как «гореслав», и все потомки славного рода стали как бы вредителями Руси, «гореславичами», нёсшими одно только горе!
Авторы летописей не увидели ни выдающихся достоинств потомков Ярослава Святославовича, ни государственной мудрости, ни славных побед…
Такие вещи стали обычным явлением жизни и Руси, и России, и современности!
Летописцы истории Руси нагло и цинично по заданию Церкви оклеветали великих тверских князей, честно бросивших вызов ордынскому клеврету Ивану Калите и его последователям, которые захватывали власть над Русью вовсе не по-христиански и честно, как нас дурачат учебники истории по сей день, а доносами, клеветой и подкупами, на что есть неопровержимые исторические доказательства!
Понятно, что если пренебрегать христианскими нормами да и вообще человеческой совестью, то очень нетрудно победить в борьбе с правдолюбцами!
Это также, как сражаться с обнажённым противником на мечах, имея на теле броню!
Отсюда из истории ушли такие великие люди, как целая плеяда великих тверских князей, Роман Михайлович Брянский (убит в 1401 году), Дмитрий Пожарский, претендент на царский трон, освободитель Москвы в 1612 году,   от которого избавились, назначив Зарайским воеводой, да и многие-многие другие герои, мыслители и слава Русской земли!
Особенно стыдно за россиян, когда был уничтожен архив «русского Леонардо» – Михаила Васильевича Ломоносова!
Я не стал перечислять все имена великих русских людей, оставшихся «за кордоном» славы, поскольку на это просто не хватило бы ни времени, ни внимания читателей. Просто, скажу, как по Библии: имя им – легион! 
Вместе с тем на страницах официальной российской истории пестрят имена хитрых и коварных людей, ставших национальными символами.
Например, Иван Даниилович Калита, фактический основатель Великого княжества Московского, который хитростями, коварством и предательством сумел уничтожить тверских князей и получить от ордынского хана ярлык на великое княжение! Потом ему приписали высшую мудрость, умение видеть через века и прочую ерунду, потому что его потомки сумели захватить власть и объединить подлостью и ложью огромные земли…
«Победителей не судят!» – вот какой лозунг взяла на вооружение официальная историческая наука.
Значит, если ты убил, ограбил, захватил власть – ты честный человек, а все те, кто боролись с тобой «не силой, но правдой» – негодяи?
Так и получается в истории!
Перейдём к современности.
В октябре 1917 года к власти в России пришли большевики, ведомые В.И.Ульяновым(Лениным). Начинаем внимательно изучать процесс захвата власти большевиками и находим, что Советскую власть в Петрограде установил вовсе не Ленин, а Лейба Давидович Бронштейн (Троцкий), плодами творчества которого воспользовались потом Ленин и Сталин.
Никто не усомнился в легитимности деятельности Троцкого в те годы, хотя там проглядывали тяжкие преступления. Это потом уже вспомнится Троцкому!
Но как только была захвачена власть в России, началось огульное обливание грязью почти всех государственных деятелей прежней России.
Практически, готовилось полное уничтожение истории, культуры и государственности России!
Ленин, мстивший за своего брата Александра, не успел довести свой замысел до конца и почил, оставив власть своим единомышленникам, которые таковыми не были и сразу же после его смерти начали кровавую борьбу за гегемонию.
Победил Иосиф Виссарионович Джугашвили (Сталин), а Троцкий стал предателем и изменником. Мало того, в дальнейшем стало модно приписывать любым соперникам в борьбе за власть принадлежность к «троцкизму!!
Вот уж тут большевики, или лица, так себя называвшие (например, И.В.Сталин) вовсю разгулялись!
К началу 1939 года, когда состоялась перепись населения СССР, оказалось, что Россия потеряла столько человеческих жизней, что решили не обнародовать данные переписи, а тех, кто эти данные знал, ликвидировали…
Вот в этот период борьба с талантливыми людьми приобрела настоящую гонку! Преуспел здесь наш любимый Владимир Ильич Ленин! Он открыто уничтожал деятелей российской науки и искусства.
Так, именно по его распоряжению был зверски убит поэт Николай Гумилёв, как «царский выкормыш». Попытка Максима Горького спасти поэта закончилась тем, что Ленин пристыдил его: «Вы думаете, что революция должна обойтись без крови?! Ошибаетесь! Надо беспощадно бить по головкам!»
И так били, что к смерти Ленина в России почти ничего не осталось от великой русской культуры!
При Сталине продолжались гонения на учёных, да и просто умных людей! Что было результатом пребывания у власти людей грубых, невежественных, природных бездельников типа К.Е.Ворошилова.
Вот, например, следует упомянуть дикую расправу над творцом «хлебной науки» Николаем Вавиловым, которого сгноили в концлагере по доносу завидовавшего ему будущего академика Лысенко, который до самой смерти дурачил Сталина и всю страну мифами о некой «ветвистой пшенице», которую так и не создал…
А сколько погибло видных военачальников, полководцев в годы «репрессий» по доносам бездарных коллег?!
Скажите, что всё это – «частные случаи»? Плохой-де был Сталин?
А тогда чем же был «хороший» Хрущёв, который «обгадил» и замечательного полководца Рослого, которого вообще вычеркнул из истории, и даже «маршала победы» Жукова?
А чем хорош Брежнев, который вообще «закрыл» все проблемы с умолчанием подвигов великих россиян и поставил свой культ во главе угла?
Короче, получается, как у Эзопа, у которого потом скопировали мудрости француз Ла Фонтен и И.А.Крылов: «Кто виноват из них, кто прав, судить не нам! А только воз и ныне там!»
Вот этот «воз» по сей день пребывает в России!
А именно. Продолжается всё та же политика восхваления бездарностей и унижения реально творческих людей! И это явление даже усилилось!
Ни одному талантливому человеку здесь совершенно нет хода! Всё осуществляется только по воле власть имущих, или за деньги, нажитые неправедно!
Сделаешь изобретение – сотни врагов! А если припишешь к нему начальников – получишь лишь мизер, не стоящий труда, а изобретение уйдёт в архив! Напишешь книгу, особенно стоящую – сделают всё, чтобы тебя не публиковали, чтобы никто о тебе не знал!
Вот так и с историей! Поэтому ясно, что новые указания об исправлении учебников истории ведут лишь к сию минутным трактовкам событий, ничего не имеющих общего с реальной историей!
А борьба с талантливыми людьми страны вскоре завершится очень печально и лучшие умы либо убегут за границу, как уже было, либо народ, управляемый глупцами или вредителями, просто деградирует, одевшись в маски и перчатки!

04.10.2023 г.

 
 ЧТО ЕСТЬ СОВРЕМЕННАЯ ИСТОРИЯ?

Современная история России несложна. К власти пришли жулики на смену государственно-террористическому режиму КПСС.
Что это значит для народа? Это значит отсутствие Гулагов, бессмысленных бездоказательных обвинений невиновных людей, прекращение преследования людей за вспыльчивые высказывания, прекращение повальной слежки за всеми.
Но это не есть ли результат того, что Советская власть открыто и цинично уничтожила больше половины населения страны, а если касаться генофонда – то и вовсе полмиллиарда человек! И все уничтоженные – талантливые и порядочные люди!
Быдло, которое привёл к власти немецкий агент Ленин, очень легко справились с его задачей мести за брата Александра, безжалостно казнённого откровенным дурачком Александром III, после чего хаос стал делом времени!
Большевистское правление, организованное Германией ещё накануне поражения в мировой войне, продолжало ленинскую политику мести. Даже после разгрома Германии Советская Россия выплачивала проигравшим войну странам контрибуцию за счёт организации ленинских «продразвёрздок» в деревню: ограблении крестьян и отнятии у них даже последних средств на жизнь!
Умертвление крестьянства, особенно зажиточного, способного давать товарный хлеб – была основная цель немецкого агента Ленина по подрыву экономической основы России!
Смерть страшного врага российского народа Ленина спасла русских от полного истребления, но крестьянство было загнано марксистским демагогом Сталиным в концлагеря – колхозы.
Сталину досталось ужасное бремя от психически больного Ленина. Он всё-таки верил в социализм! Но оказалось, что всё не так просто. Люди не верили в ленинскую ерунду и, тем более, в марксистско-ленинские утопические идеи!
Пришлось применить силу. В результате, четверть страны оказалась в знаменитой системе «Гулаг», то есть в грандиозных даже по масштабу мира концентрационных лагерях, о которых до сих пор мечтают многие идиоты-россияне.
Чего добился Сталин? Действительно, индустриализации, коллективизации…
Однако массовый шпионаж над населением, поскольку власти знали о своей нелегитимности, привёл к тому, что вражеская агентура, хорошо подготовленная и обученная, прекрасно владела ситуацией в стране, подготовила чудовищные диверсии накануне Великой Отечественной войны и, наконец, привела Россию к неслыханным потерям – более 50 миллионов человек по абсолютно проверенным данным! 
Эти потери Россия не может восполнить до сих пор»!
При Брежневе Советская Россия несколько окрепла, однако из-за ленинской политики интернационализма, представлявшей из себя вывоз национальных богатств безвозмездно за рубеж во вред своему населению, постепенно страна стала нищать, а после того как к власти в стране пришли агенты ЦРУ Горбачёв и Ельцин началось разрушение великой страны.
Горбачёв первым начал передавать странам НАТО части России. Так, он нагло и подло, отдал Западу Прибалтику, пропитанную кровью русских людей!
А шпионы, жена Ельцина и его дочь Татьяна Дьяченко, пользуясь тем, что  президент страдал алкоголизмом,  спокойно передали Россию ЦРУ США.
Знаменитый «Беловежский сговор», не вписывающийся ни в какие нормы юриспруденции, привёл к созданию зловещего государства Украина, которая по замыслу НАТО и, прежде всего США, должна была полностью уничтожить Россию.
К тому времени Россия уже едва ни стала колонией стран НАТО.
Но вот ставленник Запада А.Б.Чубайс, разрабатывавший планы полного уничтожения России, неожиданно предложил назначить новым президентом России вместо Ельцина В.В.Путина.
Вот тут получилась неудача. Новый президент, как оказалось, очень быстро понял, что его хотят сделать марионеткой Запада, и предпочёл прислуживать своим олигархам, хозяйничавшим в то время в стране.    
Установив диктатуру, излюбленную форму существования российского народа, неспособного жить в условиях демократического правления, Путин начал восстанавливать оборонный комплекс, готовясь к скорой войне. 
Всё это проходило в условиях жесточайшей экономии народа даже на продовольствии, на пенсионном обеспечении стариков, но ни в коем случае ни на ущемлении прав и богатств чиновников и олигархов. В стране установился бонапартистский режим, основанный на принципах родственных связей и личной преданности. За пределами этих понятий исчезла вся нравственность! У простого народа отняли справедливые пенсии, пенсионный возраст, настоящее здравоохранение и образование!
Начав СВО, власть пытается укрепить свои позиции, не понимая того, что несправедливость в отношении обобранных ими людей (например, стариков-пенсионеров) приведёт только к противоположным результатам!
Уже сейчас многие россияне возмущаются тем, что москвичи, например, имеют такие права, что не снились провинциалам, а Москва становится не частью России, а неведомым анклавом! Волнует страну и нечестная позиция властей, касательно пенсий! Нечестно, нагло и цинично, обманывают стариков, придумывая совсем необоснованные проценты, касательно инфляции! В стране растут цены по 40-50% ежегодно, а пенсии прибавляют на мизер! И, наконец царит наглая ложь в средствах массовой информации и о жизни в стране, и об инфляции, и о реальном положении на фронте, где успехи, увы, очень скромны…
Россия опять наступает на те же грабли, что и царь Николай II: пытается решать внешние проблемы без справедливого решения проблем внутренних!
 
17.09.2024 г.
 
РЫЦАРЬ РЕВОЛЮЦИИ, ОКЛЕВЕТАННЫЙ БОЛЬШЕВИКАМИ

– 1 –
Прежде чем читать это моё исследование, прошу учесть мою позицию по отношению к большевистской власти. Я абсолютно убеждён, что Ленин – германский шпион и предатель Отечества – и его приспешники были основателями террористического государства, ставившего своей целью полное уничтожение России и русских, поскольку их «корифей» Карл Маркс считал славян «недочеловеками», «подлежавшими поголовному уничтожению в ходе мировой революции». Кроме того, Ленин ненавидел Россию из-за казни его брата Александра и издевательств над его семьёй крестьянами села Кокушкино, которым они владели. Полагаю, что и нынешняя власть продолжает «славные» большевистские традиции, сохраняя памятники антихристу Ленину и его сподвижникам, а также названия улиц и городов с их именами.
Поэтому тем, кому приятны изверги-большевики и их последователи, рекомендую не читать данный материал, ибо они не смогут понять его патриотической и исторической сути.
– 2 –

«Нет партий…а есть кучки шарлатанов, которые во имя личных выгод…уничтожают трудовой народ» (Н.И.Махно).

Настоящая статья посвящена жизни и революционным подвигам выдающегося революционера Нестора Ивановича Махно, отдавшего всю свою жизнь трудовому народу. Нет необходимости подробно излагать суть лживой большевистской пропаганды, объявившей «батьку» Махно профессиональным бандитом, антисемитом и контрреволюционером, приписывая ему собственные атрибуты.
Вспомните хотя бы советские фильмы, как например, «Хмурое утро». Там показан Н.И.Махно настоящим садистом, расстреливающим из револьвера случайных прохожих просто ради развлечения.
Даже в фильме «Неуловимые мстители» Лев Барашков поёт: «К дорогуше своей я б ушёл давно, но стоит на пути чёрт Махно…».
В СССР даже существовал такой термин как «махновщина», означавший разгул безвластия и беззакония! В то время как и в СССР, да и в современной России, беззаконие, с которым как раз и боролся Н.И.Махно, стало нормой жизни!
Вкратце изложу биографию Нестора Ивановича, которая полностью опровергает большевистскую, просоветскую и современную пропаганду историков-конъюнктурщиков.
Итак, он родился 7 ноября 1888 года в селе Гуляйполе Екатеринославской губернии в семье государственных крестьян. Имел четырёх братьев, трое из которых погибли в борьбе с гайдамаками и белогвардейцами, а четвёртый – Григорий –   был зверски убит большевиками. В расправе над родными Махно большевики и белогвардейцы, и гайдамаки Скоропадского были едины: им не были нужны честные революционеры, боровшиеся за счастье простого народа!
Будучи простым сельским тружеником, Нестор, не имел возможности получить необходимое для него образование (как показала история он обладал исключительными интеллектуальными способностями). Как  и его земляки, он окончил всего-навсего двухгодичное начальное училище в родном Гуляйполе.
Однако и этого оказалось достаточно, чтобы он осознал, в какую эпоху живёт, и активно, с юности, включился в революционную деятельность.
Надо бы отметить, что в то время очень многие будущие исторические деятели не обладали высшим образованием, но творили историю! Так, например, легендарный Ленин, ограничился гимназией и никаких университетов не кончал, а большевики придумали для него «экстернат» в Санктпетербургском университете, но «не заметили», что его диплом, выставленный в музее Ленина, принадлежал другому лицу – Ульянову Владимиру ИВАНОВИЧУ!
Опечатка в такого рода документе тогда была просто невероятна!
Не кончал «академий» и И.В.Сталин, ограничившийся несколькими курсами духовной семинарии. Да и последователь большевиков-вождистов в Германии А.Гитлер тоже не обладал высоким образованием…
Вместе с тем Нестор Махно оказался активным организатором и участником революционных действий!
В августе 1906 года он организовал в Гуляйполе так называемую «Крестьянскую группу анархо-коммунистов», влившуюся в революционный «Союз вольных хлеборобов». Первоначально члены союза принимали участие в террористических актах против богачей и «экспроприациях» их имущества, что сближало сельских революционеров с большевиками.
Такого рода деятельность привела Махно к аресту и суду. Взяв на себя вину за убийство чиновника военной управы, Нестор Иванович был приговорён царским судом 22 марта 1910 года к смертной казни, которую заменили пожизненной каторгой. Уже тогда Махно был готов отдать жизнь за свои революционные идеалы. Пребывая в московской Бутырской тюрьме, он познакомился там с видными деятелями анархистского движения, подпал под их влияние и стал самостоятельно учиться, благо, что царские надзиратели (не в пример советским!) не препятствовали самообразованию заключённых. Там молодой Нестор Иванович не только тщательно изучал труды известных революционеров, но занимался самообразованием и даже освоил французский язык!
Ввиду своей активности, он остро реагировал на беззакония в тюрьме и часто организовывал протесты, в результате чего много раз попадал в холодный карцер, где заболел туберкулёзом и позднее, по выходу из тюрьмы, потерял одно лёгкое…
После Февральской революции был амнистирован, уехал в Бессарабию, где встретился с Г.И.Котовским, известным профессиональным уголовником, который был использован хитрыми большевиками и даже назначен командармом. Махно  сразу же понял, что перед ним не революционер, а бандит, и немедленно прекратив все связи с ним, уехав в Гуляйполе, где занялся активной революционной деятельностью.
В конце марта 1917 года Махно был единодушно избран председателем Совета крестьянских и солдатских депутатов Гуляйпольского комитета.
Он активно боролся за свои революционные идеалы и поддержал требование большевиков о созыве Всеукраинского съезда Советов.
Но в это время германские политики осуществили организацию так называемой Центральной Рады из подготовленных на Западе украинских националистов, и их войска вторглись на Украину.   В декабре 1917 года войска Рады заняли Екатеринослав. Махно уехал в Гуляйполе и объявил о проведении съезда Советов Гуляйпольского района. Там он, поддержанный единогласно, объявил о вражде с Центральной Радой, потребовав её смерти!
В январе 1918 года Махно возглавил Гуляйпольский ревком, в который вошли анархисты и эсеры.
В конце января лидеры прогерманской Центральной Рады  подписали в Брест-Литовске мирный договор с Германией. В развитие этого сепаратного акта германские войска вторглись на территорию Украины.
А вскоре, 1 марта 1918 года, в Бресте, большевики подписали с Германией сепаратный мир, фактически отдав Германии всю Украину и Белоруссию.
Узнав об этом, Махно поехал в Москву,  пытаясь там разобраться в обстановке. Через хаос и беззакония ему удалось туда приехать, где он встретился с Свердловым и Лениным. Свои беседы с ними Махно изложил в своих «Воспоминаниях» и, судя по экспертному анализу, абсолютно достоверных.
И Ленин, и Свердлов оказались просто хитрыми интриганами, а вовсе не такими «гениями», как их выставили советские идеологи…
Но эти жулики попытались использовать Махно в своих целях, подготовив ему необходимые документы для возвращения на Украину.
Их чаяния были вознаграждены.  В июле 1918 года Махно, создав большой вооружённый отряд, совершил успешное нападение на германские войска. После небольшой победы к нему просто хлынули повстанцы. Началось освободительное движение украинцев против австро-немецкой оккупации.
В это время вспыхнула революция в Германии, и немецкие войска ушли из Украины. Но их ставленники образовали новое правительство – Директорию, начавшую борьбу за власть.
Махно уехал в Гуляйполе, не признав прогерманскую власть. Там он организовал «Гуляйпольский революционный штаб». В это же время Директория во главе с Петлюрой попыталась занять Гуляйполе. Тогда Махно заключил союз с большевиками и начал борьбу с петлюровцами.
В декабре 1918 года войска Махно и красногвардейцев разгромили петлюровцев и заняли Екатеринослав. Большевики назначили Махно командиром «советской революционной рабоче-крестьянской армии Екатеринославского района». После этого большевики ушли, оставив в Екатеринославе малочисленный гарнизон Махно на произвол судьбы. Этим воспользовались петлюровцы и, вернувшись, вновь захватили город, зверски расправившись с махновцами.
Нестор Иванович, потеряв больше половины своих воинов, вернулся в Гуляйполе. В дальнейшем война затянулась, и петлюровцы так и не смогли занять Гуляйполе, несмотря на наличие в их рядах немецких и австро-венгерских войск. Не получилась и знаменитая «продразвёрстка» большевиков, когда большевистские бандиты отнимали у крестьян последние средства к существованию. Махно просто не пустил их отряды на контролируемую им территорию.
К началу 1919 года обстановка стала несколько стабилизироваться, но вот началось, поддержанное странами Запада, наступление Деникина и, понимая, что Украине грозит белогвардейская оккупация, Махно, по предложению большевиков, заключил соглашение с командованием Красной Армии о взаимопомощи против Деникина с сохранением автономии Гуляйполя и обеспечил вхождение его 50-тысячной повстанческой армии в состав 1-ой Заднепровской украинской советской дивизии Украинского фронта. Махно был назначен комбригом.
Независимое поведение Махно, его критика репрессивных методов большевиков вызвали беспокойство руководства Кремля и особенно возмущение Махно поведением сотрудников ВЧК и необоснованными репрессиями против всех несогласных с большевиками.
В мае 1919 года по распоряжению Л.Троцкого, председателя Реввоенсовета Советской России, махновцам перестали поставлять боеприпасы в нарушение договорённостей, как это было свойственно большевикам. Оставшись без боеприпасов, войска Махно понесли тяжёлые потери, а белогвардейцы заняли  Донбасс.
6 июня 1918 года Л.Троцкий объявил виновником «развала фронта» Махно и назвал его «врагом народа». Через 3 дня Махно объявил о разрыве отношений с Советской властью, отступив с остатками своих войск в Херсонскую губернию.
Но с началом наступления деникинских войск он поддержал Красную Армию, организовав мощное партизанское движение в тылу у деникинцев. Это сильно ослабило деникинскую армию и помогло Красной Армии отбить наступление на Москву.
1 сентября 1919 года Махно провозгласил создание «Революционной повстанческой армии Украины». Затем его армия заняла Екатеринослав. Тогда Махно выдвинул программу действий для создания самостоятельной крестьянской республики, отменяющей диктатуру пролетариата (фактически группы жуликов-большевиков) и руководящую роль большевистской партии, чтобы привести к власти народ не на основе насилия, а на основе «всенародной воли».
Н.И.Махно разработал конкретную программу справедливой передачи земли крестьянам вопреки ленинскому «Декрету о земле», в котором крестьяне были одурачены.
И все начинания Махно стали сразу же проводиться в жизнь. Но в декабре 1919 года большевики попытались захватить территорию, контролируемую Махно. Туда прибыли красноармейские части. Поскольку до этого махновцы сотрудничали с Красной Армией, да и сами служили в её рядах, они приветливо встретили большевиков. Однако те сразу же повели себя враждебно, не подчиняясь местным властям, бесчинствуя, как это было принято у большевиков, да и последующих коммунистов, чувствующих свою власть. Закончилось это изгнанием красноармейцев из Гуляйполя и расстрелом их командира Полонского в декабре 1919 года.
9 января 1920 года так называемый «Всеукраинский ревком», назначенный из Кремля, объявил Махно «и его группу» вне закона.
И, тем не менее, Махно не вступил в соглашение с прибывшим к нему посланником Деникина против Советской (фактически большевистской) власти.
Посланник Деникина был публично казнён в Гуляйполе.
Большевики, обладая дьявольской хитростью, всё же решили использовать войска Махно до конца. 2 октября 1920 года Махно, по их предложению, подписал так называемое Старобельское соглашение с «правительством УССР».
С помощью махновцев большевики сумели разгромить войска Врангеля и занять Крым. При этом на всех ключевых точках, включая штурм Перекопа и форсирование Сиваша особенно активно действовали повстанцы Махно.
Однако после победы над белогвардейцами коварные большевики решили расправиться с Махно и его повстанческой армией. Первоначально они предложили его войскам перебазироваться на Южный Кавказ, но когда махновцы поняли политику Советов и отказались, началась так называемая «операция по ликвидации партизанщины».
В конце лета 1921 года остатки малочисленной армии Махно были вынуждены отступить перед превосходящими силами Красной Армии и ушли в Румынию.
Но и там Махно не было покоя. Агентура большевиков, страшившаяся того, что Махно станет свидетелем кровавых преступлений Советской власти, устроила несколько попыток его устранения в Румынии. Тогда Махно с помощью друзей сумел бежать в Польшу, но и там его пыталась достичь «рука Москвы». Лишь с помощью анархистов-эмигрантов ему удалось выехать в Германию, откуда он едва сумел спастись от рук агентов Советского посольства.
В апреле 1925 года Махно с помощью друзей выехал в Париж, где поселился в городском пригороде Венсене. Проживая в доме художника-анархиста Ивана Лебедева, он занимался трудовой деятельностью рабочего: подрабатывал столяром, плотником, даже плёл домашние тапочки… Так что легенда советских средств информации о его сказочных богатствах, добытых грабежами, является очередной циничной ложью: Махно не продавался за деньги и был честным человеком.
В последние годы жизни он активно участвовал в жизни анархических организаций Франции, писал статьи в журналах, начал работать над мемуарами (которых очень боялись власти СССР!).
У него была жена – Галина Андреевна Кузьменко – от которой у них была дочь Елена.
Н.И.Махно так и не завершил свои воспоминания и 6 июля 1934 года скончался в возрасте 45 лет в парижской больнице от туберкулёза в полной нищете.
Его прах был похоронен в колумбарии на кладбище Пер-Лашез за деньги еврейской общины, благодарной за то, что в годы лихолетья Нестор Иванович защищал евреев и их семьи от гайдамаков, украинских националистов, что ещё раз опровергает клевету советских идеологов о его антисемитизме!
Вместе с этим, хотелось бы отметить, в какой роскоши проживали и умирали большевистские главари: ленины, сталины, ворошиловы и проч.
Вот вам доказательства того, кто был реальным революционером, отдавшим жизнь за народ и идею, а кто жил ради личного благополучия и власти!
Получилось как в истории с горьковским Данко, горячее сердце которого растоптало подлое быдло!
Его жена Галина развелась с ним ещё в 1927 году, потому как хотела вернуться в Россию и не носить его фамилии. Она с дочерью вернулись в СССР в 1945 году после победы над Германией, но, несмотря ни на что были арестованы и посажены в тюрьмы.
Только после смерти Сталина им вернули свободу, но искалеченные жизни так и остались искалеченными.
– 3 –

«Воспоминания» Нестора Ивановича Махно.

Книга 1. Русская революция на Украине (от марта 1917 года по апрель 1918 года)

Здесь автор сообщает об освобождении из царских тюрем политических заключённых, в числе которых оказался и Н.И.Махно. Он сообщает, что отсидел в тюрьме 8 лет и 8 месяцев, «закованный по рукам  и ногам», приобрёл там тяжёлую болезнь, но, выйдя 2 марта  из ворот Бутырской тюрьмы, сразу же включился в деятельность московских анархистов.
Он лелеял мысль о необходимости «создания своей анархической организации», тесно связанной с широкими народными массами, для построения нового мира с торжеством «свободы и правды».
С этой мыслью он через три недели после освобождения вернулся в Гуляйполе. К тому времени, по его мнению, их анархическая организация потеряла две трети своих членов, пострадавших от царских репрессий. Но идея анархизма, как он пишет, «глубоко пустила корни…среди крестьян не только в Гуляйполе, но и за его пределами». Махно встретился здесь со своими старыми соратниками, среди которых были новые молодые люди, которые занимались распространением анархической литературы среди крестьян, «выпускали прокламации, печатанные на гектографе». Пришло и очень много рабочих и крестьян, «сочувствующих анархической идее». Видя перед собой честных, искренних людей, Махно поставил перед собой задачу вести активную пропаганду анархизма, «разогнать Общественный комитет (правительственная единица коалиционного правительства), милицию, не допустить организации никаких комитетов и взяться за прямое дело анархизма…»
Махно предложил своим соратникам уже назавтра созвать крестьян на сход-собрание, чтобы «положить начало организации Крестьянского союза».
Этот союз, по мнению автора, должен был влить максимум живых, энергичных сил в русло революции». Он считал, что трудовое крестьянство и рабочие должны сами соорганизоваться для защиты своих прав и дальнейшей жизни, а Учредительное собрание, которое готовили все российские партии, объявил врагом «трудящихся села и города». Он назвал Учредительное собрание – «картёжной игрой всех политических партий», как, собственно, и было на самом деле! «Перед крестьянством, как и перед рабочими, – утверждал Махно, – стоят вопросы посерьёзнее. Они должны готовиться к переходу всех земель, фабрик и заводов в общественное достояние…» 
И вот «28-29 марта 1917 года было положено начало организации Гуляйпольского Крестьянского союза». «В комитет союза вошло 28 крестьян» и сам Махно, который, как он пишет, просил крестьян не избирать его. Но они настояли и даже утвердили Махно председателем этого комитета.
В течение 4-5 дней в союз записались все крестьяне, «кроме, конечно собственников-землевладельцев».
Крестьяне настаивали перед общественным комитетом на немедленной передаче им всей земли и на создании самостоятельных земельных комитетов. Но Махно советовал пока не спешить, чтобы не вызвать кровопролития.
1 мая в Гуляй поле под руководством анархистов прошла мощная демонстрация против Временного правительства, расстрелявшего в апреле 1918 года мирную демонстрацию «петроградского пролетариата».
«Демонстранты были настолько многочисленны, пишет Махно, – что их шествию не было видно конца». Это всё говорило о больших организаторских способностях Нестора Ивановича, который в мае провёл большую работу «на съездах крестьян в Гуляйполе и Александровке».
«…съезд в Александровке кончился тем, что  вынес резолюцию о переходе земли в пользование трудового общества без выкупа и избрал уездный комитет».
После работы с крестьянами Махно со своими единомышленниками занялись агитацией идей свободы и справедливости среди рабочих. Войдя в состав гуляйпольского союза металлистов и деревообделочников, анархисты сразу же поддержали требование рабочих об увеличении зарплаты на 80-100%.
Но хозяева предприятий никак не соглашались на эти условия. Тогда Махно предложил осуществить экспроприацию всех денежных касс заводов и начать массовую забастовку.
После нескольких дней борьбы хозяева заводов подписали все тексты условий, выдвинутые Махно и рабочими, и удовлетворили их требованя по зарплате.
«С этого же времени рабочие в Гуляйполе и в районе подготовились и взяли все предприятия, в которых работали, под свой строго организованный контроль», – отметил Махно.
Такая деятельность махновцев обеспокоило власти так называемого «Екатеринославского общественного комитета», созданного буржуазией для защиты своих интересов. «Участилось…появление в Гуляйполе инструкторов, организаторов и пропагандистов».
«Но уезжали они из Гуляйполя, – пишет Махно, – всегда без резолюций и побеждённые действием крестьян и рабочих-анархистов».
Дальше делегаты от Крестьянского союза под руководством Махно изъяли у помещиков все документы на приобретение ими земель в собственность. Махно также предложил упразднить милицию. А когда последовал «нажим из центра», помешавший осуществить это, анархисты обеспечили «лишение прав милиции самостоятельных арестов и обысков и этим свели её роль на разносчиков пакетов от Общественного комитета по району».
На очередном съезде крестьян в Гуляйполе Н.И.Махно выступил с пламенной речью, в которой рассказал о зверствах Временного правительства, расстрелявшего демонстрацию рабочих в Петрограде с 3 по 5 июля 1917 года. Он обвинил социал-демократов в предательстве интересов революции и соучастии в преступлениях.
На этом же собрании неожиданно появился представитель Центральной Рады, созданной в Киеве украинскими националистами в противовес Временному правительству России. Он назвал себя социалистом-революционером и призвал изгнать «кацапив» (то есть русских!) с Украины. Так начинался инспирированный Западом украинский национализм!
«Но труженики  Гуляйполя были глухи к призыву украинского «социал-революционера». Они буквально стащили провокатора с трибуны и вынесли резолюцию с проклятиями Центральной Рады, «как злейшим врагам нашей свободы».
Это – неопровержимое доказательство очередной большевистской лжи, обвинявшей Махно и его соратников в национализме! Дело обстояло совсем наоборот!
В это же время в Гуляйполе пришло известие, что в Петроград вернулся из эмиграции теоретик российского анархизма П.А.Кропоткин, который был торжественно встречен А.Ф.Керенским.
Махно посоветовался со своими соратниками и немедленно подготовил приветственное письмо престарелому вождю анархизма, которое и отослали в столицу.
Но, думая о дальнейшей революционной деятельности, Нестор Иванович заметил, что лидеры анархизма ничего, кроме теоретических выкладок и сочинений, не сделали, не выезжали на встречи с рабочими и крестьянами, словом, были оторваны от народа.  Сам же он поддерживал тесную связь с трудящимися и добивался и положительных результатов, и роста авторитета анархистов, и себя среди населения.
Вскоре в Гуляйполе был созван съезд Крестьянского союза, который постановил послать в Екатеринослав, губернский центр, делегатов на съезд Советов рабочих и крестьянских депутатов. Делегатами избрали от крестьян – Махно, от рабочих Серегина.
По прибытии в Екатеринослав Махно встретился со своими товарищами-анархистами. Там он, в бывшем Английском клубе, пристанище анархистов, обнаружил полный хаос, мусор на полах и столах. Нестор Иванович был возмущён таким беспорядком, который устранили только после появления в клубе заместителя секретаря федерации анархистов И.Тарасюка (Кабась), заставившего всех заняться уборкой.
Махно удалось побывать и в зимнем городском театре, где он выступал перед рабочими с критикой социал-демократов, пытавшихся, по его мнению, захватить власть с целью укрепления государства. Там ему с напарницей удалось «переговорить» некого Нила Скромного, имевшего влияние на рабочих.
5 –7 августа 1917 года состоялся губернский съезд Советов, постановивший «реорганизовать все крестьянские союзы в советы на местах.
14 августа в Москве открылась так называемое Всероссийское демократическое совещание, инспирированное Временным правительством. Узнав о том, что там присутствовал и даже выступал П.А.Кропоткин, боготворимый анархистами, гуляйпольские анархисты, по словам Махно, буквально остолбенели и восприняли  это, как старческое бессилие.
Обнаружив, что руководство анархическим движением больше занимается «речами» и теорией, оторвавшись от простого народа, Махно и его соратники решили работать с крестьянами. «И группа растворилась среди тружеников подневольной деревни, оставив лишь инициативное и посредническое бюро; словом и делом она помогала трудящейся массе разобраться в моменте и придать своей борьбе большую решительность», – пишет Махно.
Когда в конце августа 1917 года в Гуляйполе пришли сведения о Корниловском мятеже в Петрограде, Махно собрал крестьянское собрание, на котором все единодушно осудили попытку вооружённого свержения Временного правительства дворянством. Тогда же крестьяне потребовали расправы над всеми бывшими царскими служаками. Здесь же, на собрании они хотели совершить самосуд над бывшим царским полицейским приставом Ивановым. Но Махно запретил это делать, разъяснив крестьянам, что настоящие революционеры не убивают бывших приставов, которые не сопротивляются революции и не скрываются от народа!
Это – прямое опровержение обвинений большевиками махновцев в терроризме, чем как раз сами и занимались!
На следующий день после собрания в Гуляйполе прошла массовая демонстрация всех жителей под лозунгами защиты завоеваний революции. Увидев Махно, демонстранты подхватили его на руки и стали кричать: «Да здравствует революция! Да здравствует Махно»!
Выступая перед народом, Махно предложил Комитету защиты революции организовать вооружённые отряды из крестьян по десять-пятнадцать человек, объехать все помещичьи имения и кулацкие хутора и конфисковать всё имевшееся там оружие: винтовки, дробовики и даже шашки. Но при этом «ни пальцем ни словом не оскорблять буржуазии». «Отобрание произведено спокойно, без жертв», – отметил Махно.
Как только пришли вести о разгроме корниловского мятежа, в Гуляйполе состоялся съезд Советов. Во время разбора событий, связанных с упомянутым мятежом анархо-коммунисты предложили провести немедленную конфискацию крупных земельных владений в общественный земельный фонд, а землю перераспределить между всеми тружениками с учётом, что если прежние владельцы захотят трудиться на земле, то и им выделить равные доли со всеми. Однако провести в жизнь это не удалось. И порыв трудящихся, по мнению Махно, остановили «люди, шедшие под флагом социализма, люди, игравшие в социализм»!
Это мудрое предположение Махно затем полностью подтвердилось последующей историей, когда большевики-ленинцы стали строить горе-социализм с дворцами для себя и лачугами для простого народа, что продолжается по сей день, правда уже без лживого ленинского прикрытия фальшивой марксистской идеологии!
А в Гуляйполе  трудящиеся «ограничились лишь тем, что за аренду помещикам не платили денег, взяли землю в ведение земельных комитетов… Да удержали за собой контроль над производством…»
«Трудовое крестьянство и рабочие… организовалось в небольшие – в 50 – 200 человек – свободные сельскохозяйственные коммуны и стали ждать весны».
Лишь в конце ноября 1917 года на Украину дошли сведения об Октябрьском перевороте большевиков в Петрограде.
В этом событии приняли активное участие анархисты, но, будучи разобщёнными организационно, как полагает Махно, отдали все революционные завоевания «мудрому» Ленину, который всех перехитрил.
Анархисты оказались «в хвосте революции», не сумев пойти самостоятельным путём и перестроиться так, как требовало время.
Несмотря на то, что большинство крестьян надеялись, что большевики продолжат революционные действия, среди населения были и умные люди, которые замечали, что складывается новая грабительская и жестокая власть. Эти люди считали, что Ленин продолжает политику «разыгрывания дурачка», как это делали царь Николай и Керенский. Под хитрость Ленина попали и левые эсеры и анархисты и опомнились они лишь «через 7 – 8 месяцев своего лакейства перед мудростью Ленина…»
Трудовое население Гуляйполя и «района в большинстве своём отрицали саму идею Учредительного собрания, однако не всё это большинство…бойкотировало выборы». В результате пропаганды социалистов и националистов в руководящие верхи проникли антиреволюционно настроенные люди.
А в целом, к первым числам декабря в Екатеринославе фактически торжествовал уже блок большевиков и левых социалистов-революционеров.
Крестьяне Гуляйполя под влиянием анархистов усмотрели, «что партия большевиков обнаглеет и будет строить за счёт крестьянства своё большевистское «пролетарское государство», – отметил Махно и гениально предсказал этим будущее превращение крестьянства в рабов большевистской верхушки!
В это же время активизировались украинские националисты Центральной Рады, которые начали борьбу за власть и проповедовали «вечную борьбу с кацапами»!
Будучи председателем Гуляйпольского районного Совета, Махно, в целях выяснения обстановки, направил двух своих соратников в Одессу и Киев, где шла борьба между отрядами Центральной Рады и большевистско-левоэсеровского блока.
Когда же ходоки возвратились, был созван съезд Советов, который вынес резолюцию: смерть Центральной Раде!
Тем временем война разгорелась уже на подступе к Гуляйполю: в Александровске появились войска гайдамаков.
В ночь на 4 января 1918 года Махно, передав свои полномочия председателя Совета товарищу, выехал с вооружённым отрядом в Александровск.
Появившись в городе, махновцы занялись освобождением из местной тюрьмы всех арестованных и после недолгой волокиты с этим успешно справились.
Там же Махно объявил о выходе из революционного комитета, где преобладали большевики и левые эсеры.
По этому поводу он пророчески пишет:  «Для меня лично абсолютно верно то, что недалеко то время, когда эти две ныне царствующие в стране партии не помирятся, столкнутся на своём пути и начнут друг друга уничтожать…»
Не теряя времени, Махно предлагает ввести ряд мер по усилению революционных сил. Одним из первых его требований было изъять у Гуляйпольского кредитного банка 250 тысяч рублей. По этому была принята единодушная резолюция районного революционного комитета. Банк удовлетворил требования комитета и в течение 5 дней передал революционерам деньги, которые, по сообщению Махно, потребовались «на литературу и разъезды пропагандистов и организаторов труда против капитала и власти…»
Одновременно махновцы организовали обмен между московскими фабриками и крестьянами Гуляйполя таким образом, что москвичи поставляли на Украину «мануфактуру», а в ответ получали продовольствие от крестьян.
Однако власти Александровска задержали вагоны из Москвы, пытаясь воспрепятствовать их приезду в Гуляйполе. Тогда Махно направил туда своих людей и потребовал прекратить безобразие. И эшелон с «мануфактурой» прибыл в Гуляйполе.
Но в дальнейшем эсеро-большевистские власти запретили рабочим заниматься товарообменом с крестьянами.
В это же время в Гуляйполе стали организовывать трудовые коммуны с общежитием для их членов, равным распределением продуктов и выборным управлением. Готовилось и обращение к учителям городов, чтобы они приезжали в коммуны организовывать детские школы.
«Свободный коммунистический строй, – пишет Махно, – населением района принимался за высшую форму общественной справедливости. Однако переходить на него сейчас же население в массе не решалось, ссылаясь на наступление немецких и австрийских армий…»
И вскоре революционные начинания Махно и его соратников похоронила Центральная Рада, подписавшее соглашение с германской армией на оккупацию Украины, а затем, там же, 1 марта в Брест-Литовске и большевики предали Россию, подписав унизительный мир с передачей Германии Украины.
В Гуляйполе в это время проходили длительные заседания Революционного комитета, многочисленные демонстрации, в процессе которых начались драки и даже стрельба с убийствами соперников.
Махно использовал всё своё влияние, чтобы остановить террор. За это даже его единомышленники осуждали его, говоря, «что товарищ Махно хочет явных контрреволюционеров переубедить, чтобы они стали революционерами». Это ещё раз доказывает, что Махно был настоящим серьёзным политиком, но ни в коем случае не террористом.
Тем временем германские войска подошли к Екатеринославу и уже обстреливали из артиллерии Александровск (в 80 верстах от Гуляйполя).
Красногвардейские отряды под командованием Егорова шли навстречу немцам и австрийцам. Гуляйпольцы под руководством Махно «организовали свой гуляйпольский вольный батальон, состоявший из шести рот в 200 – 220 человек каждая». Группа анархистов тоже собрала свой хорошо вооружённый отряд из нескольких сот человек. Командиром формирований Махно предложил матроса Полонского, члена революционного комитета. Его и утвердили члены комитета.
Сам Махно выехал в Пологи в штаб начальника резервных красных войск  Юга России Беленкевича, с которым обсудил ситуацию. Последний передал Махно шесть артиллерийских орудий.
Когда же Махно направился на фронт, чтобы помочь отступавшим войскам Красной Армии, ему неожиданно в Царёвоконстантиновке принесли телеграмму из Гуляйполя о том, что там произошёл мятеж с арестом всех революционеров для передачи их на расправу немцам и Центральной Раде.
Но вскоре пришла новая телеграмма из Гуляйполя о том, что революционные крестьяне освободили всех арестованных, и они ушли от мятежного еврейского гарнизона, подчинившегося немцам и Раде.
Вскоре к Махно прибыли из Гуляйполя уцелевшие соратники, которые рассказали, как немцы и гайдамаки занимали их район.
Выслушав их, Махно пришёл в гнев и заявил, что «больше не будет пощады врагам трудящихся!»

Книга II. Под ударами контрреволюции (апрель – июнь 1918 г.)
Глава I. На пути отступления 

«В апреле 1918 года, – пишет Махно, – я вызван был в штаб Егорова – штаб красногвардейских войск».
В это время германо-австрийские войска, воспользовавшись бегством большевиков, занимали всё новые территории Украины, захватили и Гуляйполе.
Вскоре стали прибывать и бежавшие из Гуляйполя соратники Махно, включая его брата Савву. Они рассказали, как прошло вторжение немцев вместе с гайдамаками Центральной Рады. Махно понял, какую ошибку совершил с товарищами, принимая в ряды своих вооружённых отрядов кого попало. Многие из тех лиц были прислужниками немцев. Он также считал, что неправильно отправил на фронт своих анархистов: они бы смогли остановить врага…
Особенно болезненно воспринял Махно переход еврейского отряда на сторону врагов. Он очень лояльно относился к евреям и боялся, что это вызовет в дальнейшем вражду к ним и кровавые погромы, чего он не хотел.
Махно считал, что нужно разъяснять своим сторонникам, что в случившемся виноваты лишь отдельные лица, но не весь еврейский народ. – Если мы не проявим надлежащего действия в этой области нашей борьбы, – говорил он, – то помните моё слово, друзья, трудовое еврейское население будет избиваться…»
Через несколько дней Махно и его соратники отъехали на военном эшелоне большевиков в Таганрог, «под которым красногвардейское командование группировало свои силы с целью дать повторное  генеральное сопротивление немцам и Центральной Раде».
Махно приехал в Таганрог, а в зону военных действий направил своего брата Савву, чтобы искать товарищей-анархистов и направлять их в Таганрог для общего сбора.

Глава II. Разоружение отряда Марии Никифоровой

Махно отмечает плохую организацию анархистов, оказавшихся неспособными противостоять врагам и стремившихся подольше пребывать в отдалённых от фронта районах. По его мнению, такая дезорганизация революционных сил и привела к разгрому большевиками анархистских организаций в Москве и началу похода «против анархистов в других городах и сёлах».
Когда же в Таганрог прибыла анархистка Никифорова со своим отрядом, «украинская большевистско-левоэсеровская власть поспешила действовать» против неё. Красноармейскому отряду Каскина, позорно бежавшего с фронта, было поручено арестовать Никифорову и разоружить её отряд. Каскин это немедленно выполнил. Но анархисты и левые эсеры не поддержали большевиков и потребовали её освобождения. Махно же отправил срочную телеграмму командующему Украинским фронтом Антонову-Овсеенко с просьбой «освободить Никифорову, возвратить её отряду оружие и указать участок боевого фронта, куда отряд должен отправиться по получении своего вооружения и снаряжения».
Антонов-Овсеенко прислал в Таганрог местным властям телеграмму с требованием прекратить заниматься разоружением «революционных боевых единиц».
Но таганрогские большевики не хотели отпускать Никифорову и предъявили ей ложное обвинение в грабежах Елизаветграда.
«Нужно сказать правду, – пишет Махно. – Большевики –  хорошие мастера на измышление лжи и подлости против других. Они насобирали больше, чем нужно было, данных против Марии Никифоровой и её отряда, и дело было создано».
Однако  суд был открытым, «революционным», и, выслушав свидетелей, постановил признать Никифорову невиновной и немедленно освободить.
Затем состоялся общегородской митинг, на котором «тысячные массы рабочих» поддержали Никифорову, а большевиком освистали.
После митингов Мария Никифорова со своим отрядом  отправились на фронт.

Глава III. Наша конференция

Вскоре Савва Махно, брат Нестора Ивановича, прислал в Таганрог многих, встреченных им на фронте товарищей.
В конце апреля 1918 года в доме федерации таганрогских анархистов состоялась конференция. Открывая этот форум, Махно предложил всем участникам высказаться об ошибках анархистов, повлёкших к отступлению из Украины.
Все единодушно признали, что отправка отряда анархистов из Гуляйполя на фронт была ошибкой. Если бы анархисты остались, еврейская рота не осмелилась бы поддерживать немцев и гайдамаков.
Несмотря на то, что измена «делу революции» отрядом евреев привела к гибели многих революционеров, которых даже оплакивали участники конференции, «никто, конечно, не помышлял о погромах, о мести евреям за это гнусное дело некоторых из них».
«Вообще, все те, кто называют махновцев погромщиками, лгут на них, – пишет Махно. – Ибо никто, даже из самих евреев, никогда так жестоко и честно не боролся с антисемитизмом и погромщиками на Украине, как анархо-махновцы».
Конференция приняло три решения:
1. Махновцы возвращаются в свой район и организовывают там боевые группы из крестьян по 5-6 человек.
2. Возвращаются не сразу, а постепенно, чтобы не обратить на себя внимание врагов. Затем организовывают нападения на помещиков и осевших у них врагов с целями: обезоруживания помещиков, конфискации их денежных средств и убийства тех, кто причастен к расправе над революционерами.
3. Добывают оружие и снаряжения у своих врагов.

Глава IV. Отступление сельскохозяйственных коммун и поиски их

Покидая Таганрог, Махно узнал, что через город проследовали эшелоны с отступавшими членами сельхозкоммун, организованных в Гуляйполе и решил найти их.
Тем временем он прибыл в Ростов, где встретился с начальником красных резервных войск Юга России Беленкевичем, который в своё время обеспечил Гуляйполе и анархистов вооружением.
Беленкевич сообщил, что недавно сам распорядился подать отдельный эшелон гуляйпольским коммунарам, но не знает в какой регион России они направились.
Махно был вынужден задержаться в Ростове.

Глава V. Моя встреча с ростово-нахичеванскими и приезжими в Ростов анархистами
  Ростово-нахичеванские анархисты в 1917 году оказывали «идейное влияние на трудящихся города и окрестностей», издавали «серьёзную еженедельную газету «Анархист»». Но теперь Махно не мог их найти и «натолкнулся на вечернюю газету «Чёрное знамя», публиковавшую недостоверные сведения.
Вместе с тем, большевики произвели очень хитрую политику привлечения анархистов к себе: где подкупом, где видимостью готовности сотрудничать с анархистами, разрешая им издавать газеты, а также умелым убеждением анархистов в том, что их деятельность нелепа.
И анархисты под влиянием большевиков «потянулись целыми вереницами…в большевистские культурно-просветительные отделы консультантами».
Вскоре большевики были вынуждены под давлением германских войск и Белого Дона отступать. Махно «пристроился при артиллерийской красной базе» под командованием Пашечникова и в красногвардейском эшелоне отправился в сторону Тихорецкой. Сторонники Махно были зачислены в команду эшелона и «несли дежурства по охране его». А пока эшелон не отъехал, Махно ещё трижды выступал перед рабочими заводов и фабрик Ростова, объясняя позицию анархистов и сложившуюся ситуацию.
Картина отступления «была поистине кошмарная». Началась неразбериха и массовые грабежи. Махно долго думал: возможно ли преодолеть подобные беспорядки? И пришёл к неутешительному выводу, что эти беспорядки не только стихийны, но ещё и подталкиваются «контрреволюцией»!

Глава VI. В пути с эшелоном Красной артиллерийской базы 

Из-за загруженности путей до Тихорецкого из Ростова ехали около двух суток.
Поскольку не было запасов хлеба, «то в Тихорецкой командир эшелона послал наших товарищей на базар купить…продукты», – пишет Махно.
Пришли на рынок и набрали «всего с расчётом, чтобы хватило до города Царицына».
Однако, когда наступило время платить, и торговцы узнали, «что товар у них реквизируется, они резко запротестовали» и обратились к большевистской власти.
Большевики немедленно среагировали, несмотря на то, что сами жили на «реквизиции», и арестовали Махно и его группу, угрожая им расстрелом.
Арестовавшие их красногвардейцы открыто издевались над махновцами, даже избивали их, как это принято в России по сей день.
Но Махно не смирился и поднял крик:  «Давайте сюда товарища председателя революционного комитета. Я хочу знать, что это здесь за хулиганьё собралось и под знаменем революции проводит здесь гнусные, контрреволюционные дела…»
Тогда их вызвали к председателю революционного комитета.
Тот выслушал Махно и потребовал документы. Махно предъявил старый документ, свидетельствовавший, что он – председатель Гуляйпольского районного Комитета защиты революции…
Как оказалось тогда любая бумажка с печатью означала для большевиков многое!
После размышлений «владыка» извинился перед Махно, сказав, что произошло недоразумение из-за его глупых подчинённых.
В конечном счёте, эшелон поехал дальше без препятствий.
В это же время Махно размышлял о сути деятельности большевиков. Он понял, что большевистская власть, «урезывая права анархической мысли на свободу и связанную с ней творческую деятельность среди крестьян, власть становится на путь контрреволюции».
Вот как получилось! Оклеветанный большевиками революционер абсолютно доказал, что именно они, большевики, были контрреволюционерами!
По дороге в Царицын Махно периодически на длительных стоянках эшелона выступал на митингах перед населением.
Перед станцией Котельниково эшелон был задержан в связи с налётом на ближайший хутор белогвардейского казачьего корпуса. Махно предложил командиру эшелона продолжать движение, но установить у каждого орудия артиллериста, готового к бою. И эшелон пошёл вперёд с редкой пулемётной стрельбой.
По прибытии в Котельниково, большевистская власть предложила немедленно сложить оружие и сдать артиллерию. Махно предложил начальнику эшелона категорически не подчиняться и предупредил большевиков, что, если им воспрепятствуют в дальнейшем движении, они начнут артиллерийский огонь на поражение. Тогда, как пишет Махно, «заправилы по разоружению разбежались».
На станции Сарепта эшелон был остановлен. Здесь Махно выступил с речью на митинге сарептских лесопильщиков-рабочих.
Он и его соратники осудили расправу над анархистами «зарвавшихся» Ленина и Троцкого и призывали осадить их, затягивающих над революцией «петлю новой государственности».
На другой день после митинга эшелон Пашечникова, в котором пребывал Махно, был оцеплен большевистским конным отрядом из Царицына с требованием выдать ему всех анархистов.
Но командир эшелона не выдал анархистов и заявил, что таковых у него нет.
Тогда конный отряд мадьяр уехал назад в Царицын.
Наконец, эшелон прибыл в Царицын. Там сложилась тяжёлая обстановка. Как отметил Махно, «возле Совета пост с автоброневиком, к революционному совету трудно подойти, стоит усиленная охрана». То есть уже тогда проявлялись последующие, типичные методы действий большевистской и советской «охранки»!
Оказывается, большевистские власти были напуганы действиями революционного отряда Петренко, который сумел дать отпор «красным правителям».

Глава VII. Бой отряда Петренко с Царицынскою властью. Хитрость власти и арест Петренко.

Махно сообщает, что во время нашествия германо-австрийцев красногвардейцы под командованием Петренко отступили последними.
«По непроверенным данным, – пишет Махно, – Петренко был из Сибири и получил разрешение из центра переброситься на Сибирский красный фронт, против контрреволюции генералов Дутова – Колчака».
Но большевики боялись настоящих военных (как они боятся по сей день всех выдающихся людей), особенно людей честных и принципиальных!
Отряд Петренко, по указанию большевиков, должен был разоружиться до подступа к Царицыну. Однако Петренко, чувствуя подвох, не только не подчинился, но дал вооружённый отпор большевикам, превосходящим его отряд по численности в 6-7 раз!
Но Петренко не воспользовался победой и не принял никаких мер для наступления. «Тогда власти, – пишет Махно, – прибегли к иезуитской хитрости: они предложили переговоры…» А когда случились переговоры и Петренко нечего было уже остерегаться, власти схватили его, а отряду предложили сложить оружие.
Махно приводит многочисленные цитаты людей, которые требовали освобождения Петренко, как героя революции. Но это на большевистские власти не действовало.
В это же время у сторонников Петренко и его боевых товарищей вызревало желание освободить его силой.
В то время Махно столкнулся с Ворошиловым, который выступал «перед массой портовых рабочих» против контрреволюции.  Его речь понравилась Махно и он поддержал его, рассказав о зверствах германо-австрийцев на Украине и предложил организовать помощь фронту против белогвардейцев.
После этого митинга с Ворошиловым Махно предложил сторонникам Петренко не спешить с мятежом.
Но он настаивал на освобождении Петренко из тюрьмы силой.
Большевистские власти же всегда отвечали так, как и сейчас российская бюрократия: «Петренко предаётся трибуналу. Какие будут решения трибунала, сейчас трудно сказать».
История закончилась тем, что Петренко, выдающегося военачальника времён Гражданской войны, «втихоря», после жестоких пыток, большевики умертвили.

Глава VIII. Встреча с людьми из «революционных» кругов

Как оказалось, часть коммунаров Гуляйполя пребывали в Царицыне. Поселившись там в отеле за счёт какой-то справки, Махно начал искать своих гуляйпольских коммунаров.
В местном отеле от встретил беглецов Александровска. «Из них женщины, – пишет Махно, – торговали своим телом, а мужчины получали от Царицинского Совета для себя и для этих женщин бесплатные номера в отеле и занимались какой-то другой профессией…» Более ярко существовавший хаос вряд ли можно изобразить!
Они рассказали Нестору Ивановичу, что видели гуляйпольских коммунаров на берегу Волги, где остановился их эшелон.
Махно стал искать своих земляков, посетил и местный рынок, где встретил вчерашних «революционеров», занимавшихся спекуляцией.  «Это причиняло мне глубокую боль, мне, веровавшему в революцию как единственное средство освободить трудящихся от власти и капитала», – пишет Махно.
Но, поскольку ни одного крестьянина среди этих людей не было, и это, как отмечает автор, «поддерживало его морально».
Наконец, один из торговцев сообщил Махно, где видел коммунаров. По дороге к ним он встретил одного из них – Василевского, который и довёл его к месту.

Глава IX. Встреча с коммунарами, размещение их на хуторе Ольшанское и мой отъезд от них

Махно был с радостью встречен коммунарами, которые думали, что он на фронте. Здесь же он встретился со своей подругой, беременной от него. Из беседы с коммунарами он узнал, как произошло их отступление, какие беды они претерпели, и предложил им переселиться из эшелона на квартиры.
После недолгих поисков были найдены доступные квартиры для них в Ольшанском.
Подруга Махно, беременная, готовилась стать матерью, она радовалась, что её любовник приехал к ней, но одновременно переживала, что он уедет для дальнейшей революционной работы…
Он уже собирался покинуть свою подругу, как вдруг неожиданно в одном из киосков приобрёл газету «Анархия» «Я её сейчас же купил, – пишет Махно, – и в ней прочёл, что в Москве организовался «Союз идейной пропаганды анархизма».
Он обрадовался этому и вернулся в Ольшанское, где рассказал коммунарам о развитии анархического движения. А на следующий день уехал на пароходе в Саратов.

Глава X. Саратов. Анархисты приезжие и саратовские. Моё бегство с рядом товарищей
 
 По прибытии в Саратов, Махно узнал, что союзная немцам Центральная Рада «29 апреля 1918 года была низвергнута украинской и русской буржуазией…»
«Теперь там «выборный царь» - гетман Павло Скоропадский», – пишет Махно, считая, что это произошло из-за предательства страны большевиками при заключении Брестского мира с немцами, а также отсутствием реальной борьбы с этим предательством левых эсеров.
Вскоре Махно отыскал Саратовский дом коммуны. Это была ночлежка для всех приезжих революционеров. Там он встретил известных анархистов – Льва Озерского и Тарасюка. «Видеть товарищей валяющимися по неделям в ночлежных домах доставляло мне много боли», – сокрушался он.
В те же дни он встретился с гуляйпольской крестьянской группой анархо-коммунистов и организовал в Саратове конференцию, чтобы поддержать местную газету «Голос анархии», «определить более точно своё отношение к позорным актам Ленина и Троцкого, а через них и всей Советской власти, и призвать всех бежавших из Украины анархистов объединиться и начать борьбу за революцию и практические цели. Здесь же с демагогической речью выступил Макс Альтенберг, известный как Авенариус, и предложил якобы революционным силам покинуть Саратов, которому грозит оккупация. Зал единодушно отверг предложение Авенариуса и не поддержал его ни в чём.
В Саратове Махно встретился с известной анархисткой Анной Левиной. Она лежала в больницы, и он её навестил.
 Они много говорили о высоких революционных идеалах. «Наше движение, – говорил ей Махно, – могучее, но дезорганизовано; его нужно организовать и вооружить новыми средствами, свежими и здоровыми волею силами». Разговоры, выступления перед «революционерами» напоминали пустую болтовню, но тогда, в то время, они зажигали, чтобы вспыхнуть и тут же потухнуть.
Вскоре в Саратов прибыла большая хорошо вооружённая группа террористов, которые посетили гостиницу «Россия» с целью найти там своих знакомых. Чекисты узнали об этом, оцепили гостиницу, а террористов и их главаря арестовали. Но по дороге чекисты были атакованы тремя «бомбистами» и, бросив своих арестованных, разбежались. Из этого было ясно, что чекисты проявляли отвагу только тогда, когда у них были преимущества!
Узнав об этом позорном поступке большевиков, Махно с товарищами уселись на один из отходивших пароходов и поплыли в Астрахань.

Глава XI. Астрахань. Мой уход от попутчиков. Поиски работы. Встреча с астраханскими анархистами и выезд из Астрахани

Прибыв в Астрахань, Махно с анархистами обратились в астраханский Совет с просьбой дать им квартиры.
В Совете дали записку на занятие номеров в одном отеле, где Махно переночевал одну ночь.
В краевом астраханском Совете, после обращения Махно с просьбой о работе, ему предложили быть «членом агитотдела на паёк хлеба и на бесплатную квартиру». Но от квартиры Махно отказался, поскольку жил вместе с соратником Любимовым и вёл дневниковые записи, не желая «споров и криков».
«Тут же, в Астрахани, в газете «Мысли самых свободных людей», – пишет Махно, – я поместил первое своё стихотворение, написанное на московской каторге, под названием «Призыв» и за подписью «Скромный» (мой псевдоним на каторге».
Обходя Астрахань Махно обнаружил множество развалин. Оказывается, это было следствием грабежей города революционерами из Кавказа.
Однажды во время встречи с красноармейцами, уходившими на фронт, Махно произнёс революционную речь, которая не понравилась большевистскому руководству агитотдела. За это он «получил особое замечание», в котором ему предложили уехать в Москву.
В это же время в Астрахань приходили известия о расправами над революционерами на Украине.
Махно жаждал деятельности, но прежде чем отправиться на Украину, решил побывать в Москве и изучить там обстановку. Он устремился к Волге, сел на пароход в расчёте прибыть в Саратов, а там уже на поезде – в Москву.

Глава XII. В пути от Астрахани до Москвы

Пребывание на пароходе прошло у Махно в думах. Он беспокоился о том, что революционное движение на Украине приходит в упадок и свобода постепенно заменяется рабством.
По прибытии в Саратов Махно обнаружил, что большевистская власть к тому времени достигла больших «побед»: расправилась с террористам, отправив их отряд в тюрьму и разогнала организацию «матросов Балтики, Черноморья и Поволжья».
Он устремился в саратовский революционный комитет и взял там «бумагу на получение внеочередного плацкартного билета до Москвы».
«На получение такой бумаги, – пишет Махно, – я по своим документам (председатель гуляйпольского районного комитета защиты революции), имел право, и я получил её без всяких промедлений».
В пути случались многочисленные задержки «от разрушенного железнодорожного транспорта, от нехватки угля, дров и т.п.».
На  станции Тамбов он вышел, желая встретиться с анархистами. Но их не было, а знакомые по Бутырке левые эсеры сказали ему, что анархисты давно разбежались. Махно было неприятно слышать это, и он понял слабость анархистов в отсутствии твёрдой организации и серьёзной работы «среди широких трудовых масс деревни и города», в чем социал-демократы и эсеры их явно обгоняли, хотя они думали вовсе не о народе и революции, а только об «интересах своей партии».
Наконец показалась Москва. Махно вышел на перрон. Там было много людей нерабочего вида, предлагавших приехавшим понести их вещи. «...большинство отказывается, – пишет Нестор Иванович, – заявляя: «Боюсь, попаду в Чрезвычайную комиссию по борьбе со спекуляцией и контрреволюцией…»»

Глава XIII. Москва и мои встречи с анархистами, левыми эсерами и большевиками   
Выйдя из вокзала, Махно взял извозчика и поехал на Введенку к А.А.Боровому, у которого, по сообщениям газет, можно было встретить секретаря Московского союза идейной пропаганды анархизма Аршинова, с которым он был знаком по Бутырской тюрьме.
Узнав от Борового, что Аршинов бывает у него по вторникам и пятницам, Махно оставил у него свой чемодан, полный тамбовских белых булок, привезённых с собой, поскольку слышал, что в Москве нет хлеба, и ушёл в город.
Обедал в ресторане «неподалёку от Пушкинского бульвара». Отметил, что «обед плохой и дорого, хлеба мало».
Затем он встретил своего знакомого-анархиста, «некоего Козловского», который работал «на должности милицейского комиссара», сказав, что «революция, дескать, от него этого требует». Этот горе-милиционер рассказал, как добраться до Федерации анархистов, размещавшихся, по «любезному разрешению» большевиков, в каком-то сарае в Анастасьевском переулке.
Рядом с этим «сараем» находился Комиссариат внутренних дел и взад-вперёд слонялись чекисты и их агенты.
После недолгих раздумий Махно зашёл в помещение анархистов. «В Федерации, – пишет Махно, – я застал многих товарищей: одни сидели за низким, широким столом и что-то записывали в большие книги; другие что-то переписывали; третьи перекладывали большие кипы связанной, видимо, нераспроданной ежедневной газеты «Анархия»».
Нестор Иванович спросил там некоего Гордина-младшего об Аршинове. И тот сказал, что «Аршинов не захотел работать с рабочими и ушёл к интеллигенции».
Наступал вечер и Махно обратился к анархистам с просьбой предоставить ему жильё. Анархист по фамилии Середа предложил пойти к нему на квартиру.
В доме, где жил Середа, Махно познакомился «с известным автором «ассоциативного анархизма» Львом Чёрным». Последний советовал анархистам отказаться  от дробления движения «на сотни и тысячи групп и группок» и создать единую организацию. Но по поведению этого мыслителя автор понял, какой тот бесхарактерный и безвольный человек, неспособный к решительным действиям и покорный большевикам…
«Расстался я с особняком и с товарищами Середой и Львом Чёрным, – пишет Махно, –  когда разыскал наконец Петра Аршинова», который жил в одном из отелей на Базарной площади.
Махно узнал, что Аршинов «работает в качестве секретаря и организатора лекций для членов Союза идейной пропаганды анархизма».
Аршинов организовал для публики ряд лекций, на которых выступали А.А.Боровой и Иуда Гроссман-Рощин.
Их лекции пользовались большим спросом и сопровождались аплодисментами. Однако ничего конкретного о практике революционного движения по существу не было сказано.
Затем в том же зале прочитал лекцию «товарищ Гордин». «Он тоже показался мне, – пишет Махно, – с запасом знания анархизма, но незнанием того, что носители его идей должны делать во время революции, где они должны группировать свои силы».
Этим автор, несмотря на свою терпимость и восторженность к лекторам, показал, что они были не революционеры, а просто болтуны!
Как-то «Аршинов затянул» его к Александру Шапиро, хозяину издательства «Голос труда». Последний тоже много говорил «высоких материй», но по существу поддерживал  большевистский режим, поскольку переехал в Москву вместе с большевистской властью.
Махно, встречаясь с разными людьми, стал понимать, что никто из них не способен взять на себя «тяжесть» анархического движения. Мало того, по его мнению, «большинство из них болталось в это время без дела!»
Вот что он пишет на этот счёт:  «Часто тот или другой товарищ, осевши в Москве на более или менее продолжительное время, шатался там совершенно праздно или же находил такое дело, которое посильна была выполнять только организация, а он за него брался лишь с целью показать, что он и вне организации работает, что он и вне организации проводит дело организации».
Таким образом Махно предвосхитил действия российских горе-демократов уже в 90-е годы XX века, которые занимались пустой болтовнёй и созданием «видимости работы», что привело к поражению демократии, как и анархистов времён Махно.
Автор также отметил деятельность Аршинова как совершенно лишённую организованности и бесполезную, поскольку многие его соратники просто «слонялись без дела». Он понял, «как далеко ушёл… с рядом своих друзей и товарищей по гуляйпольской группе анархо-коммунистов в понимании положительных задач… движения в революции от большинства анархистов», особенно московских!
Но, несмотря на разочарование, он с нетерпением ожидал намеченной анархистами большой конференции с прибывающими из Украины товарищами.

Глава XIV. Конференция анархистов в Москве в гостинице «Флоренция»   

«На конференции присутствовали ряд товарищей из Одессы во главе с товарищами Молчанским и Красным, Иуда Рощин (Гроссман), Аршинов, Борзенко…, – отмечает Махно.
«Был ещё и целый ряд товарищей поменьше, – добавляет он, – болтавших попусту много чепухи».
Речи Рощина покорили публику. Но, как обычно в России, речи не сопровождались конкретикой! Когда к Рощину обратились с просьбой связаться с большевистскими властями, чтобы получить  средства… для отправки на Украину, он отказался помогать! Как всегда – пустая болтовня!
Ехать на Украину для подпольной работы были согласны все, но «ограничились лишь общим пожеланием быть бескомпромиссными в своей деятельности, идти в массы и воспитывать их в таком же духе…»
То есть конференция ограничилась пустой болтовнёй, в то время как большевики открыто занимали все ключевые властные посты!
Махно гениально понял, почему у большевиков был успех. Они не руководствовались, как анархисты, целями коммунистическими, которые были туманны для людей, а открыто предлагали некий «государственный социализм», который был потом воспринят А.Гитлером, сподвижником Ленина!
Он очень сильно переживал неудачи анархистов и решил встретиться с легендой анархизма – П.А.Кропоткиным.
Престарелый идеолог анархизма принял Махно. И тот написал, что «на все поставленные мною ему (Кропоткину – К.С.) вопросы я получил удовлетворительные ответы».
Но когда Махно спросил его насчёт намерения пробраться на Украину, Кропоткин сказал: «Этот вопрос связан с большим риском для вашей, товарищ, жизни, и только вы сами можете правильно его разрешить».
А при прощании с Махно он сказал: «Нужно помнить, дорогой товарищ, что борьба не знает сентиментальностей. Самоотверженность, твёрдость духа и воли на пути к намеченной цели побеждают всё…»
Махно на эти слова, которые были очень двусмысленны написал: «Эти слова… я всегда помнил и помню».
Таким образом от двусмысленности маразматика и утописта Махно понял то, что ему нравилось!  И слова Кропоткина стали в его жизни провокационными!

Глава XV. Всероссийский съезд текстильных профсоюзов

«В июне под председательством Максима Горького открылся съезд текстильных профсоюзов».
Махно со своими соратниками отправились туда. Там выступал непримиримый борец с Лениным меньшевик Мартов, речь которого была неубедительна. «Он махал руками, кряхтел, сопел, но остался мало услышанным, мало понятным…» – отметил Махно. А ведь Ю.Мартов был одним из основателей российской социал-демократии!
Махно при этом замечает:»…специально большевиками мобилизованные свистуны своим демонстративным шумом и свистками мешали делегатам слушать этого маститого правоверного социал-демократа меньшевика».
И дальше на съезде нанятые большевиками люди мешали выступать всем, кто пытался противоречить ленинцам!
Точно также, как у нас! Ленинский стиль жизни: ложь и сокрытие правды, что продолжается традиционно по сей день в России!
В вопросах и решениях съезда Махно угнетало то, что за пролетариев выступали партии, а воля самих пролетариев не прозвучала! «Пролетариям же оставалось только выполнять то, что говорили большевики и левые эсеры» – написал Махно.
Не было сказано о союзе пролетариата с крестьянством. А без этого союза, считает Махно, остаётся только «предаться своему исконному врагу – буржуазии».
А вот ещё его гениальное предвидение: «…подчинение пролетариата как класса каким бы то ни было политическим партиям… отдаёт их, пролетариев, в распоряжение этих партий на самое позорное издевательство во всех отношениях: и в экономическом, и в политическом, и в моральном».
Именно так произошло в СССР!
Странно, почему российские СМИ и учёные не упоминают такого гениального предвидения? Уж это намного выше мнений психически больных дурачков Нострадамуса и Ванги!
Махно также осудил идею «диктатуры пролетариата», с которой потом придётся бороться. Эта идея, считал он, ставит вопрос об управлении пролетариата крестьянами, что усугубит недоверие деревни к городу! Опять же мудрая мысль!
Большевики, по заветам Ленина, полностью превратили крестьян в рабов, лишив их даже гражданских прав на выезд из своих концлагерей – колхозов!
Вот так Махно, пророчески, предвидел будущее от большевиков!
Далее он задал вопрос: сознавали ли политические партии, что ведут страну к катастрофе? И ответил: «Можно уверенно сказать, что нет: они его не сознавали и продолжали свою грызню из-за своего партийного престижа в трудовых массах».
А предательство России большевиками 1 марта 1918 года, когда они по Брестскому миру отдали Германии лучшие земли, посеяло разлад большевиков с левыми эсерами, который хитрый Ленин сумел на время сделать незаметным. Но вскоре конфликт опять созрел. Махно совершенно правильно увидел, что левые эсеры и большевики вскоре станут лютыми врагами.
У эсеров, как считал совершенно правильно Махно, не было ни перспективы, ни достойных лидеров, равных Ленину и Троцкому!
Автор осудил обвинение большевиками анархистов в том, что одиночки из анархистов «попадали в ряды анархизма с корыстной целью и вместо работы среди трудящихся для общего дела освобождения разъезжали по стране из города в город, ничего не делая».
Махно, как искренний революционер, просто не мог понять, что таких, как он, единицы! Ведь абсолютно то же самое произошло в России в 90-е годы XX века, когда в ряды «демократов», хлынули вот такие же горе-анархисты, заботившиеся только о себе!

Глава XVI. В крестьянской секции ВЦИКа советов
 
Махно жил в отеле, «который находился в распоряжении коменданта от крестьянской секции ВЦИКа Советов».
Во главе президиума этой секции стояла престарелая эсерка М.Спиридонова. Она была активна на всех конференциях, выступала с яркими речами и готовилась к очередному съезду Советов.
Но речи левых эсеров были очень похожи на большевистские и совсем не содержали понимания роли крестьянства, отдавая лидерство «пролетариату».
Махно пророчески предсказал будущий крах левых эсеров, которых «большевики разобьют… одним авторитетом Ленина и Троцкого, укреплению которого в массах левые эсеры до сих пор содействовали столько же, сколько ему содействовали сами большевики».
Он понял, что большевики полностью используют левых эсеров в деле укрепления своей власти, а потом отбросят, как ненужный хлам! После чего, по предвидению Махно, большевики займутся «более решительно экспериментом «научного» государственного социализма-«коммунизма»!
Иногда Махно, выслушивая речи ораторов и обдумывая их, приходил к неутешительному выводу о перспективе гибели революции. Так, он пишет: «Подчас казалось, что все революционные завоевания народа гибнут по вине самого же народа и что помешать этому процессу окончательно развиться уже поздно»…
Заметив, что комендант отеля «товарищ Бурцев» тяготится проживанием у него анархистов, Махно отправился в Моссовет с просьбой дать ему «ордер на занятие бесплатной комнаты». Но там ему дали только пропуск в Кремль во ВЦИК Советов за разрешением на жильё.

Глава XVII. Кремль, Свердлов и моя беседа с ним

У ворот Кремля располагалась «дежурная комнатушка». Здесь осматривали документы и, приложив к ним «маленький ордерок», пропускали желающего пройти в Кремль. Сбоку от «комнатушки» стоял часовой из латышского полка. Пройдя немного, Махно натолкнулся на другого часового, у которого спросил, куда идти. После чего он уже мог свободно ходить по всему Кремлю.
Дойдя до двери с надписью «ЦК партии» он постучал и вошёл. «В комнате сидело три человека». Махно спросил, как пройти во ВЦИК Советов. Один из присутствующих, по предположению Бухарин, встал и повёл его по коридору, по дороге расспрашивая об Украине. Затем он указал Махно на какую-то дверь и ушёл.
Нестор Иванович оказался в комнате, где его «встретила девица». Махно сказал, что хотел встретиться с председателем ВЦИК Свердловым. Девица осмотрела документы Махно, написала ему «карточку и указала номер другой двери, куда» он должен зайти. В этой комнате  сидел секретарь Свердлова, «крупный мужчина, видно выхоленный, но с изнурённым лицом».
Этот человек подробно расспросил Махно о том, откуда он, является ли он эсером, и Махно ответил, что прибыл с Украины и эсером не был. Он также, отвечая на вопросы, сообщил, что знаком со многими видными большевиками и назвал их фамилии. Затем секретарь куда-то позвонил по телефону и тут же предложил «пройти в кабинет председателя ВЦИКа товарища Свердлова». 
Махно убедился в ложности слухов о недоступности большевистских лидеров и их «огромной охране».
Свердлов сам открыл ему дверь «и с мягкой, казалось, товарищеской улыбкой подал мне руку и провёл меня к креслу, – отмечает Махно.
Свердлов сразу спросил:   «Вы чем там занимались?» (имея в виду Украину).
Махно ответил, что вовлекал в революционную деятельность трудовое крестьянство. Свердлов в разговоре показал полное незнание обстановки на Украине. Он даже считал, что «крестьяне на Юге в большинстве своём кулаки и сторонники Центральной рады». На это Махно рассмеялся и подробно рассказал ему о действиях крестьян против немецких войск и отрядов Центральной Рады.
«Почему же они не поддержали наших красногвардейских отрядов?» – спросил Свердлов, считая, что южное крестьянство «заражено крайним украинским шовинизмом и всюду встречало экспедиционные немецкие войска и отряды Центральной рады с особенной радостью, как своих освободителей».
Махно отметил, что стал нервничать, но, тем не менее довольно подробно рассказал, как реально боролось украинское крестьянство за революцию, а красногвардейцы, как раз, постоянно прикрывались эшелонами и уходили вместе с ними на восток, оставив крестьян на произвол судьбы.
Свердлов, выслушав собеседника, сказал, что красногвардейцев уже нет, а из их отрядов создана «могучая Красная армия», которая вскоре с южным крестьянством, если оно революционно, разгромит врага, «и власть Советов на местах восторжествует…»
Махно на это ответил, что для победы необходима подпольная работа, «которая помогла бы массам выйти на путь открытого восстания по городам и деревням против немцев и гетмана». Пока он говорил, Свердлов делал «какие-то отметки для себя». Затем он задал Махно вопрос о его партийной принадлежности, что смутило Нестора Ивановича, и он заколебался… Однако, в конце концов сказал: «Я – анархист-коммунист бакунинско-кропоткинского толку».
«Да какой же вы анархист-коммунист, товарищ, когда вы признаёте организацию трудовых масс и руководство ими в борьбе с властью капитала?! Для меня это совсем непонятно! – воскликнул Свердлов, товарищески улыбаясь.
Как бы между прочим отмечу, что насмешка Свердлова над революционной наивностью Махно была не в пользу маститого большевика: он и сам толком не знал куда большевики ведут страну и, по сути, был одним из создателей тоталитарно-вождистского террористического государства, не имевшего ничего общего ни с марксизмом, ни с реальным коммунизмом, ни, тем более, с идеалами равенства и свободы!
Выслушав подробный анализ обстановки на Украине, Свердлов предложил Махно встретиться с Лениным и позвонил тому. Затем он сказал, чтобы Махно пришёл завтра в час дня к нему в кабинет, и они вместе пройдут к Ленину, пообещав устроить гостю квартиру завтра же и вручив ему пропуск за своей подписью.   
Пришлось Махно идти «к заведующему Домом профсоюзов, к анархисту Маслову», с которым он был знаком по Бутырской тюрьме. Маслов радушно принял его.

Глава XVIII. Моя встреча и разговор с Лениным

На другой день «ровно в час дня» Махно был у Свердлова.
«Он провёл меня к Ленину, – пишет Махно. – Последний встретил меня по-отцовски и одной рукой взял за руку, другой, слегка касаясь моего плеча, усадил в кресло. Затем попросил Свердлова сесть, а сам прошёлся к своему, по-видимому, секретарю или переписчику и сказал ему: «Вы, пожалуйста, закончите это к двум часам», и лишь тогда сел против меня и начал расспрашивать».
Умел Владимир Ильич встретить выгодных ему людей, чтобы потом с успехом их использовать! Видимо, Свердлов уже заранее подготовил его к этой встрече. Настоящие революционеры-фанатики были очень нужны большевикам.
Ленин интересовался поведением крестьян при вторжении немецких войск на Украину, он хотел знать, «чего недоставало, чтобы крестьянские бунты вылились в повсеместные восстания и не слились с красногвардейскими отрядами…?»
На это Махно отвечал кратко, но Ленин по нескольку раз его переспрашивал, добиваясь подробностей. Так, вождю большевиков хотелось знать как крестьяне воспринимали лозунг «Вся власть Советам!». Махно объяснил, что все органы, по мнению крестьян, должны быть единицами «революционного группирования и хозяйственного самоуправления на пути жизни и борьбы трудящихся с буржуазией и её прихвостнями – правыми социалистами и их коалиционной властью…»
Далее Ленин спросил: «Думаете ли вы, что это понимание крестьянами нашего лозунга «Вся власть Советам на местах!» – правильное понимание?»
Махно сказал: «Да».
«В таком случае крестьянство из ваших местностей заражено анархизмом, – добавил Ленин».
«А разве это плохо?» – возразил Махно.
«Я этого не хочу сказать, – ответил Ленин. – Наоборот, это было бы отрадно, так как это ускорило бы победу коммунизма над капитализмом и его властью».
«Для меня это лестно», – сказал Махно, «полуусмехаясь».
«Но я только думаю, – сказал Ленин, – что это явление в крестьянстве неестественно: оно занесено в его среду анархистскими пропагандистами и может быть скоро изжито. Я готов допустить, что это настроение, будучи неорганизованным и подпав под удары восторжествовавшей контрреволюции, уже изжило себя».
Махно на это сказал, «что вождю нельзя быть пессимистом и скептиком».
В разговор вмешался Свердлов. «Так, по-вашему, нужно развивать это анархическое явление в жизни крестьянства?»– спросил он.
«О, ваша партия развивать его не будет», – ответил ему Махно.
«А во имя чего нужно его развивать? – вмешался Ленин. – Во имя того, чтобы раздробить революционные силы пролетариата, чтобы открыть путь росту и развитию контрреволюции и в конце концов пойти самим и повести весь пролетариат на её эшафот?»
Махно возразил, что «анархисты к контрреволюции не стремятся и не ведут к ней пролетариат».
«А разве я это сказал? – спросил Ленин и пояснил, что анархисты, не имея своей серьёзной организации «широкого масштаба», поэтому не смогут повести крестьянство и пролетариат на защиту революции.
Затем Ленин попросил рассказать о действиях мужественных, по его мнению, отрядов красногвардейцев.
Махно сказал, что Ленин сильно преувеличил «мужество» красногвардейцев. Конечно, были эпизоды мужественного поведения красногвардейцев, но были и «моменты в борьбе красногвардейцев с гайдамаками Центральной рады и в особенности с немецкими полками, когда революционность и мужество и самих красногвардейцев, и их командиров были очень бледны и ничтожны». Они осуществляли нелепую тактику укрытия возле эшелонов и двигались только возле железных дорог. И «население деревень их не видело. И только поэтому оно не могло их поддержать…»
«Что же революционные пропагандисты делают по деревням? – удивился Ленин. – Разве они не успевают подготовить деревенских пролетариев к тому времени, когда красногвардейские части проходят мимо них, чтобы пополнять их свежими борцами или создавать новые самостоятельные красногвардейские отряды и занимать новые боевые участки против контрреволюции?»
«Не нужно увлекаться, – возразил Махно. – Революционных пропагандистов по деревням так мало, и они там так беспомощны!» В то время как вражеские пропагандисты приезжают туда ежедневно. Поэтому необходимо единство всех  революционеров в этой борьбе.
Свердлов, как пишет Махно, слушал беседу и «с нескрываемым восторгом улыбался». «Ленин же, сложивши палец меж палец кисти своих рук и нагнувши голову, о чём-то думал. Затем выпрямился и сказал: «Обо всём, что вы мне сейчас осветили, приходится сожалеть». «А далее, поворачивая голову к Свердлову, добавил: «Реорганизовав красногвардейские отряды в Красную Армию, мы идём по верному пути, к окончательной победе пролетариата над буржуазией».
Затем Ленин спросил Махно: «Чем вы думаете заняться в Москве?»
Махно ответил, что по решению Таганрогской повстанческой конференции он «должен быть к первым числам июля на Украине».
«Нелегально?» – спросил Ленин.
«Да!» – ответил Махно.
Тогда Ленин, обратившись к Свердлову, сказал: «Анархисты всегда самоотверженны, идут на всякие жертвы, но близорукие фанатики, пропускают настоящее для отдалённого будущего…»
Этим Ленин показал, что коммунизм он не считает достижимым в ближайшем будущем, а, видимо, это  будущее – в безграничной власти большевиков и их процветании! Впрочем, так в дальнейшем и получилось!
Повернувшись к Махно, Ленин попросил не принимать ему на свой счёт это высказывание. «Вас, товарищ, я считаю человеком реальности и кипучей злобы дня , – подчеркнул он, – Если бы таких анархо-коммунистов была хотя бы одна треть в России, то мы, коммунисты, готовы были бы идти с ними на известные условия и совместно работать на пользу свободной организации производителей».
Махно пишет, что после этих слов начал «благоговеть перед Лениным, которого недавно убеждённо считал виновником разгрома анархических организаций в Москве… и в душе начал стыдиться самого себя, быстро ища подходящего ответа ему».
«Анархисты-коммунисты все дорожат революцией и её достижениями! – «выпалил словами» Махно. – А это свидетельствует, что они с этой стороны все одинаковы…»
«Ну, этого вы нам не говорите, –  сказал, смеясь, Ленин. – Мы знаем анархистов не хуже вас. Большинство из них если не ничего, то, во всяком случае, мало думают о настоящем; а ведь оно так серьёзно, что не подумать о нём и не определить своего положительного отношения к нему революционеру больше чем позорно… Большинство анархистов думают и пишут о будущем, не понимая настоящего; это и разделяет нас, коммунистов с ними».
«При последней фразе, – пишет Махно, – Ленин поднялся со своего кресла и, пройдясь взад и вперёд по кабинету, добавил:  «Да, да, анархисты сильны мыслями о будущем; в настоящем же они беспочвенны, жалки исключительно потому, что они в силу своей бессодержательной фанатичности реально не имеют с этим будущим связи…»
«Свердлов усмехнулся, – пишет Махно, – и, обращаясь ко мне, сказал: «Вы этого отрицать не можете. Замечания Владимира Ильича верны!»
«А разве анархисты когда-либо сознавали свою беспочвенность в жизни «настоящего»? Они об этом никогда и не думают!» – подхватил Ленин.
На это Махно ответил: «Я полуграмотный крестьянин и о такой запутанной мысли об анархистах… спорить не умею!»
Вот именно «запутанной»! Товарищ Ленин умел искусно так «запутать» не только Махно, но и весь российский народ, который по сей день верит в его «путаницу» и белиберду, изложенных в его 55-томном собрании сочинений, которые до сих пор никто не может толком прочитать!
Далее Махно откровенно высказался на тот счёт, что именно анархисты- коммунисты начали реальную борьбу за свободу народа от ига германских оккупантов и их сподвижников-гайдамаков, и «почти все сельскохозяйственные коммуны и артели на Украине были созданы по инициативе анархо-коммунистов».
Он перечислил имена выдающихся деятелей анархизма, сражавшихся за идеалы революции. «Всё это достаточно убедительно говорит о том, – сделал вывод Махно, – как ошибочно ваше, товарищ Ленин, утверждение, что мы, анархисты-коммунисты, беспомощны, жалки в «настоящем», хотя любим много думать о «будущем». Выше мною сказанное не подлежит сомнению, оно верно, и оно говорит обратное вашим заключениям о нас…»
«В это время я взглянул на председателя ВЦИКа Свердлова, – пишет Махно. – Он покраснел, но улыбался мне».
«Ленин же разводил руками и говорил: «Возможно, что я ошибаюсь…»
На это Махно заметил: «Да, да, вы, товарищ Ленин, в данном случае жестоко осудили нас, анархистов-коммунистов, только потому, я думаю, что вы плохо информированы об украинской действительности и о нашей роли в ней!»
«Может быть. Я этого не отрицаю. Ошибаться свойственно каждому человеку, в особенности в такой обстановке, в какой мы находимся в настоящий момент, – твердил, разводя руками, Ленин».
«И тут же, – отмечает Махно, – видя, что я немного разнервничался, старался по-отцовски успокаивать меня, с утончённым мастерством переводя разговор на другую тему».
Но обиженный Нестор Иванович почувствовал, как «изменилось его настроение» и «во мне что-то оборвалось, мне стало тяжело», – отметил он.
Ленин, великий актёр и хитрый политик, сразу же заметил перемену настроения в госте и стал отвлекать его от неприятной беседы «разговорами на совершенно отвлечённые темы». Заметив, что Махно стал «оттаивать» «перед его красноречием», Ленин «вдруг совершенно неожиданно… повторно спросил: «Итак вы хотите перебраться нелегально на свою Украину?»
Махно сказал: «Да».
«Желаете воспользоваться моим содействием?» – сказал Ленин.
«Очень даже!» – ответил Махно.
«Тогда Ленин обратился к Свердлову со словами: «Кто у нас непосредственно стоит теперь в бюро по переправе людей на Юг?» Свердлов ответил: «Товарищ Карпенко, не то Затонский лучше всего справится».
«Позвоните, пожалуйста, и узнайте, – попросил его Ленин, а сам повернулся» к Махно.
Пока Свердлов звонил и выяснял, Ленин «убеждал меня, – пишет Махно, – что из его отношения ко мне я должен заключить, что отношение партии коммунистов к анархистам не так уж враждебно».
«И если нам, – сказал Ленин, – пришлось энергично и без всяких сентиментальных колебаний отобрать у анархистов с Малой Дмитровки особняк, в котором они скрывали всех видных московских и приезжих бандитов, то ответственны за это не мы, а сами анархисты… Впрочем, мы уже их теперь не беспокоим. Вы, вероятно, знаете: им разрешено занять другое место…, и они свободно работают».
«А имеются ли у вас данные, которые уличали бы анархистов с Малой Дмитровки, что они скрывают у себя бандитов? – спросил Махно.
«Да, Всероссийская чрезвычайная комиссия их собрала и проверила. Иначе наша партия не позволила бы ей действовать! – ответил Ленин».
Вскоре пришёл Свердлов с информацией и, выслушав его, Ленин сказал Махно: «Так вот, товарищ, зайдите завтра, послезавтра или когда найдёте нужным к товарищу Карпенко и попросите у него всё, что вам нужно для нелегальной поездки на Украину. Он вам укажет и надёжный маршрут через границу».
«Какую границу?» – спросил Махно.
«Разве вы не знаете? Теперь установлена между Россией и Украиной граница. Она охраняется немецкими войсками, – нервно заметил Ленин».
А «нервно заметил» он потому, что все знали о его позорном Брестском мире, по которому он отдал все западные русские земли немцам!
«Да вы же считаете Украину Югом России», – заметил Махно.
«Считать – одно, товарищ, а в жизни видеть – другое», – ответил Ленин.
В этом всё лицемерие и двуличность Ленина и большевиков!
В заключение Ленин сказал: «Карпенко вы скажите, что я направил вас к нему. Если будет сомневаться, пусть справится по моему телефону».
«И мы все трое поднялись, пожали друг другу руки, сердечно, казалось, поблагодарили друг друга, и я вышел от Ленина, – пишет Махно, – забыв даже напомнить Свердлову о том, чтобы он распорядился по своему секретариату сделать нужную отметку на моих документах на право получения от Моссовета ордера на занятие бесплатной квартиры».
Теперь подытожим то, что случилось на встрече. Не зря Свердлов краснел, когда Махно возражал Ленину! Ведь такое тогда было недопустимо! Но Ленин проявил терпение именно потому, что «раскусил» Махно, как настоящего, фанатичного революционера, которого он сможет использовать для укрепления большевизма. И Ленин, как всегда, не прогадал!

Глава XIX. Мои встречи с новыми людьми и новые тяжёлые впечатления. Мои приготовления к отъезду на Украину

Бурцев, у которого в отеле жил Махно, тяготился присутствием анархистов ибо «свихнулся» в сторону левой эсеровщины.
Но, зная, что у Бурцева часто бывает один из лидеров анархистов – Аршинов – Махно пошёл к нему в отель, которым тот заведовал.
К радости Нестора, Бурцев был в хорошем расположении духа, охотно принял его и накормил.
В разговоре с Махно Бурцев назвал анархистов бездельниками и даже отнёс к ним Аршинова, несмотря на то, что тот издавал книги Кропоткина.
Слова Бурцева не понравились Махно, но он почувствовал, что в них что-то есть правдивое!
Вскоре Нестор нашёл Аршинова, побеседовал с ним и получил от него рекомендацию не забывать «поддерживать его движение в финансовом отношении» при возможности.
Потом Махно стал искать возможность получить «паспорт из Украины» и направился к рекомендованным Лениным большевикам из местного революционного комитета. Большевик Михайлевич, председатель Александровского уездного ревкома отвёл его к Затонскому, о котором говорил Свердлов. Затонский подробно расспросил Махно, куда он собирается ехать, и предложил придти к нему на следующий день.
В ожидании этого дня Махно провёл несколько встреч со своими знакомыми по Бутырке и узнал, что чекисты обратились ко всем бывшим политическим узникам московской тюрьмы с просьбой сообщить им данные «о деспотах-надзирателях каторги». Вспомнив о творимых надзирателями злодеяниях, Махно хотел самолично пойти в ВЧК и выдать их имена. Но совесть помешала ему сделать это, потому что он считал, что анархисту-революционеру негоже питать чувство ненависти «к тем, которые побеждены революцией»! Это доказывает тот факт, что Махно был справедливым и немстительным человеком!
Отказавшись от мщения, Махно «поспешил отправиться на митинг Л.Троцкого, речи которого он обожал. «Его речей нельзя было равнять ни с речами шелкопёра Зиновьева, ни с речами Бухарина», – отмечает Махно.
Придя на следующий день к Затонскому, Махно предложил ему подготовить документы на имя Ивана Яковлевича Шепеля, родившегося в Екатеринославской губернии..
Затонский удивился: а почему в отдалении от Запорожья? На это Махно ответил: «Чтобы отвести всякое желание у пограничных властей подозревать меня, что я из тех районов, где революция имела наиболее яркое своё политическое выражение, и чтобы не погибнуть прежде достигнутой цели».
Затонский «попросил» его «зайти к нему за паспортом через два дня». Махно боялся, что выдача документов затянется, и он втянется «в пошлый омут» Москвы, где вчерашние революционеры превращаются в пустых болтунов и бездельников! А большевики и левые эсеры, по его мнению, встав во главе революции, полностью лишили «возможности развиваться в духе подлинной революционной хозяйственности» профсоюзы, фабрично-заводские комитеты и производственные кооперативы трудящихся. Короче говоря, Махно увидел, как формируется вовсе не социалистическое и демократическое, а вождистско-диктаторское государство!
Он гениально предсказал как большевики «увлекают за собой слепо им доверившиеся трудовые массы, увлекают часто в такой омут сумятицы и неопределённостей, которого и сами не в состоянии ни понять, ни расхлебать…»
Вот мы и по сей день живём в этой «сумятице и неопределённости»!
Считая, что популярные вожди из всех партий неспособны решить вопросы революции, Махно полагал, что народ должен сам решать свои проблемы, а революционеры должны «стараться, чтобы трудовое крестьянство и пролетарии города заботились о себе сами, непосредственно у себя на местах».
Эта анархистская идея общественного самоуправления намного превосходила по своим революционным последствиям диктаторские идеи большевиков!
Затонский сдержал своё слово и предоставил Махно все необходимые документы, но перед расставанием высказал своё сомнение в способности анархистов созидать что-либо реальное. Махно возразил, но, уходя, мысленно согласился с ним, считая, что анархистское движение пока не проявило созидательных способностей…

Глава XX. В дороге на Украину 

29 июня 1918 года Махно в сопровождении Аршинова прибыл на Курский вокзал в Москве.
Махно пишет, что с нетерпением ждал того часа, когда вернётся в Гуляйполе и организует борьбу крестьян за идеалы революции.
Так, в мыслях о родине и борьбе он доехал до Орла. Здесь поезд задержался. Махно решил прогуляться: «ведь это город, в котором при самодержавии глупого Николая II существовала каторга». Здесь тогда царил антисемитизм. Даже уже одно подозрение, что осуждённый – еврей – было поводом для надзирателей издеваться над ним: зверски избивали и раздевали, осматривая половой член убедившись, что он не еврей. «Но и в этом случае били, только теперь уже за то, что не носит креста…» Анархистов Махно не нашёл в Орле и вернулся на поезд.
«На другой день, ночью, – пишет он, – я был уже в Курске».
На станции Беленкино, где высадился Махно, он по дороге встретил нескольких «мешочников» из Гуляйполя. Один из них – сын хорошо знакомой ему еврейской семьи Шапиро –  так обрадовался встрече, что буквально бросился ему на шею. От него Нестор узнал, что дом его матери был сожжён «немецкой и украинской властями», старший брат Емельян, инвалид войны, расстрелян, а другой брат – Савва – был схвачен и посажен в Александровскую тюрьму». За время отсутствия Махно в Гуляйполе «немцами совершено много расстрелов, главным образом крестьян-анархистов». А его мать «скитается по чужим квартирам…»
От этих вестей Махно почувствовал глубокую горечь и пришёл «в смятенное состояние». Гуляйпольцы советовали ему не ехать на Украину, ибо это было опасно… Но Махно нельзя было остановить. «Я нанял по примеру других подводу, положил свой чемодан, – пишет Махно, – сам уселся в неё и спокойно, по праву гражданина гетманско-немецкой Украины, проехал пикеты Красной Армии и немецкие пикеты».
По дороге, когда Махно подходил к станции, ему встречались многие пешеходы, которые на его русский язык вообще не реагировали. «И я, не владея своим родным украинским языком, – пишет Махно, – принуждённо должен был уродовать его так в своих обращениях к окружающим меня, что становилось стыдно…»
Он долго думал, кому на Украине нужно было отказываться от русского языка и пришёл к выводу, что эти «фиктивные украинцы» «народились из-под грубого сапога немецко-австро-венгерского юнкерства…»
Вот откуда украинский национализм, который до сих пор преобладает на Украине и даже стал основной государственной политикой и идеологией! А догадки Махно, до которых наши горе-учёные только сейчас дошли, говорят об его остром уме!
Махно был убеждён, что националистам «нужен был только украинский язык, а не полнота свободы Украины, и населяющего её трудового народа!»
Вот так и получилось, что полуграмотный революционер-анархист оказался намного умней и выше наголову большевиков, да и будущих ельциных, горе-депутатов Российского Совета и Госдумы, подло отдавших Украину и Прибалтику в руки своих лютых врагов – Запада!
С трудом Махно доехал до Белгорода, забравшись на крышу вагона. Здесь, в Белгороде, он переоделся в офицерский костюм и потом беспрепятственно доехал до Харькова. Наконец он прибыл в Синельниково («в 60 –-70 верстах от Гуляйполя»).
 Здесь он нигде не видел русских надписей а по перронам слонялись солдаты их родного «Deutsch Vaterland».
Махно посмеивался над чужеземными надписями, но вскоре был напуган тем, что ему встретился «один из гуляйпольских евреев», который протянул ему руку и назвал по фамилии. Пришлось быстро уходить, переодеться в штатскую одежду и первым попавшимся поездом выехать в Гуляйполе.
В поезде его узнавали. Прошёл слух, что вести дошли до немецких жандармов, которые стали его искать.
Махно «быстро передал Когану (знакомому еврею) свой чемодан с вещами; сказал, кому сдать его в Гуляйполе, а сам, накинув на себя плащ, вышел из вагона в поле и скрылся в зарослях».
Пройдя 25 вёрст, он пришёл в село Рождественка, от которого в 20 верстах находилось его родное Гуляйполе. Пришлось там задержаться из-за сложной обстановки, чтобы потом сделать Гуляйполе «центром операционной базы», «на основе которой гуляйпольское трудовое население первое восстало против палачей революции – немецко-австро-венгерского юнкерства и гетманщины».
О своей борьбе Махно пообещал изложить в последующих третьей и четвёртой книгах.

Книга III. Украинская революция (июль – декабрь 1918 года)
Предисловие

Здесь редактор В.М.Волин сообщает, что при редакции этой третьей книги он «старался по возможности сохранить язык подлинника». Здесь было несложно, потому что Махно ярко, живописно излагает события, будучи одарённым оратором и рассказчиком.
Книга исключительно интересна, отмечает редактор не только правдивым и живым описанием событий крестьянской войны (1918 – 1921 годы), но и насыщенностью «живым бытовым и драматическим материалом, захватывающим читателя».

Глава I. Под гнётом гетманщины

«Июль 1918 года, – пишет Махно. – Я снова на Украине, в своём родном Гуляйпольском районе».
К тому времени «пресловутая рада», как считал Махно, была свергнута «буржуазией» «при поддержке юнкерства» и на её место назначила гетмана Павла Скоропадского. Махно же пребывал в селе Рождественки, окружённый заботами крестьян, которые осуществляли связь между ним и Гуляйполем.
Сидя на чердаке в крестьянском доме Махно обдумывал, как начать серьёзную революционную деятельность против гетманщины.
«Глубокая вера  в то, что революционное крестьянство, такие силы в себе таит, – думал он, – отвлекала меня от того факта, что я встречаю крестьян физически изнурёнными… и как-будто совершенно отчаявшимися».
Эта вера подсказывала ему, что именно эти крестьяне станут боевой  силой революции.
4 июля Махно написал воззвание к крестьянам и рабочим Гуляйполя, призывая их начать революционную борьбу за землю и волю.
«Письмо это в Гуляйполе переписывалось в десятках экземпляров и ходило по рукам крестьян и рабочих».
Но ехать в Гуляйполе пока было опасно, о чём Махно предупреждали многие сторонники, сообщавшие о том, что село наводнено гетманскими шпиками, которых поддерживает еврейская рота, полностью перешедшая на сторону контрреволюции.
Среди лиц еврейской национальности было множество немецких агентов. А агроном Дмитриенко «разъезжал с кавалерийским отрядом по всему району и вылавливал анархистов и большевиков с целью выдать их немецким палачам для казни».
В письме к Махно его соратники-крестьяне спрашивали, стоит ли убить всех предателей? Он ответил, что пока не следует убивать изменников и, тем более, евреев, чтобы не вызвать волну антисемитизма. Одновременно Махно запрашивал сведения о численности немецко-австрийских войск, наличии у них оружия и о том, как много «развелось местных шпионов».
Крестьяне ответили, что шпионы и провокаторы действуют в основном в центре Гуляйполя, и больше всех шпионов «развелось среди богатых евреев».
Махно помнил, как в годы еврейских погромов гуляйпольские крестьяне не позволили расправляться над евреями и поэтому рекомендовал им придерживаться этой линии и дожидаться освобождения от «гнёта гетманско-немецкой власти», чтобы потом на общей сходке разобраться с причинами предательства революции рядом евреев. Инструктируя крестьян, Махно в своём письме от 7 августа 1918 года предложил им создавать боевые сотни из самых смелых и начать нападения на помещичьи имения, где стояли немцы, но эти «нападения не должны носить характер грабежа». Когда же, по его мнению, крестьянские отряды обретут силу, можно будет разоружить немецко-гетманский гарнизон. А заняв Гуляйполе, последует воззвание «ко всем крестьянам и рабочим Украины с разъяснением целей и задач восстания и предложением присоединиться к махновскому движению «по всей Украине».
Вскоре Махно получил от старушки-матери несколько писем из Гуляйполя.
В одном из них крестьяне предупреждали его воздержаться пока от возвращения в родное село, где идут повальные обыски с целью найти Махно. Крестьяне также сообщили Нестору, что немцы арестовали его брата Михаила и собирались расстрелять, но местные помещики, наслышанные, что сам Нестор Махно находится неподалёку, испугались и уговорили немцев отпустить Михаила «за час до расстрела». Тогда Махно решил отправиться в Гуляйполе.

Глава II. Моё первое нелегальное пребывание в Гуляйполе

«В одну ночь два крестьянина, – пишет Махно, – вооружившись винтовками (я имел при себе две бомбы и хороший револьвер системы «кольт»), повезли меня по направлению к Гуляйполю. В трёх верстах от Гуляйполя я соскочил с подводы и, крикнув «Прощайте!», скрылся промеж копен ржи…»
В два часа ночи Махно уже был в Подолянах в крестьянской семье, которая стала для него  центром связи с революционерами. Крестьянка Харитина напросилась ему в помощницы.
В это время Гуляйполем руководили агенты Украинской Центральной рады, которые, с помощь еврейской роты, разоружили и арестовали местных анархистов с целью выдать их на расправу «немецко-австрийскому командованию».«Переворот удался». «Начались погромы революционных организаций», приветствуемые буржуазией.
А бюро анархистов разгромил некий Лёва Шнейдер, называвший себя анархистом и обращавшийся на украинском языке к «шовинистическим бандам».
 А когда «немцы и австрийцы окончательно здесь осели», этот горе-анархист перебежал к большевикам в Харьков.
Махно почувствовал, что среди крестьян Гуляйполя царит лютая ненависть к евреям. Махно не хотел развития антисемитизма и решил посмотреть, как ведут себя евреи в центре Гуляйполя. Для этого он переоделся в женское платье.
Там он увидел «свободно гуляющими только тех, кто жил в центре». В основном, евреев. «Приходящих же из окраин патрули разгоняли, записывали, нередко арестовывали, избивали прикладами и указывали им дорогу к дому».
На одном из собраний с крестьянами Махно подчеркнул «громадную опасность антисемитских настроений». Он также предупредил не спешить с расправами над провокаторами и шпионами, пока не будет накоплено достаточно сил.
Как только будет покончено с немецким и гетманским режимом, утверждал Махно, – «мы всех уцелевших провокаторов притянем к всенародному суду через сходы и собрания революционных крестьян и рабочих».
Крестьяне рассказали Махно о том, как свирепствовали гайдамаки в Гуляйполе: сжигали дома и «дворы всех крестьян, сыновья которых были активными революционерами и ушли в подполье, и жгли их дворы, грабя и насилуя». Был сожжён дом матери самого Махно, сожгли дом его брата-инвалида Емельяна, а его самого арестовали и расстреляли. Зверски убили и замучили они «славного еврейского юношу» Горелика и многих других.
Махно красочно описал зверскую расправу немецкими солдатами над анархистом Моисеем Калениченко, когда в него прилюдно стреляли по нескольку раз, чтобы насладиться его страданиями. Таким же образом немцы и гайдамаки жестоко расправились с ещё одним сторонником Махно – Степаном Шепелем.
На собрании крестьян Махно предложил создать «по районам в Гуляйполе инициативные группы в три-пять человек каждая». Эти группы должны были тайно провести массовую работу среди населения, чтобы поднять его на борьбу. Так была основана «крестьянская революционная организация для борьбы с контрреволюцией».
Махно планировал с помощью восстания в Гуляйполе вовлечь в революционную крестьянскую войну всю Украину. «Я отыскал несколько бомб, – пишет он, – и решил взорвать в Гуляйполе штабы немецко-австрийского командования и гетманской державной варты».
К себе в помощь он стал готовить двух человек – мужчину и женщину – хотя акт террора готовился совершить сам.
Но ему помешали новые события. Как оказалось, письма Махно широко распространились по ряду деревень, и Воскресенские крестьяне, создав боевой отряд и назвав его «Махновским»,  совершили организованное нападение «на карательный немецкий отряд, разбили его, убили командира и нескольких солдат».
В ответ немцы начали повальные обыски, и Махно был вынужден «перебраться на 80 вёрст далее от Гуляйполя, в деревню Терновку».

Глава III. Деревня Терновка и заговор убить меня

«В деревне Терновке (она же Протопопово) я поселился, – пишет Махно, – у своего дяди, брата моей матери, Исидора Передерия под видом родственника…по имени Иван Яковлевич Шепель. Документ на это был сделан мне раньше по моей просьбе Затонским…»
Родственники Махно пустили по деревне слух, что к ним приехал гость, «с целью уйти подальше от прифронтового шума и неурядиц».
Здесь часто появлялись немецко-гетманские карательные отряды, поэтому Махно вынужден был днём «прятаться в поле, в лесных посадках или кукурузах и возвращаться домой по ночам».
Его такая жизнь вызвала подозрение у местной молодёжи, что он – шпион.
В один из воскресных дней молодёжь затевает попойку возле дома, где жил Махно, а затем готовится схватить его, убить и зарыть в поле.
Они извлекли из земли оружие  и с «нетерпением ожидали ночи», « а потом и казни – дикой, звериной казни…» В их компании был и племянник Махно, который не знал о замыслах товарищей, и когда ему предложили вызвать Махно к ним, он согласился.
Махно сразу же согласился пойти на встречу с молодёжью. Его появление в сарае «кое-кого смутило, но кое-кого явно обрадовало».
Когда ему предложили пива и сыграть в карты, он отказался, объяснив, что сейчас время, когда «труженикам есть о чём подумать  несравненно более серьёзном, чем картёжная игра». И Махно произнёс перед ними яркую речь, какую все слушали «с разинутыми ртами». А когда он рассказал о злодеяниях немцев и гетмановцев, молодёжь не выдержала его последних слов. «Многие повскакали с мест и начали кричать, что «у нас знают только играть в карты!»
После восторженных криков молодые люди подходили к Махно и пожимали ему руку. Они сказали, что сначала приняли его за врага, но теперь раскаиваются.
Затем они подвели Махно к куче оружия и сказали, что подготовили это, чтобы расправиться с ним!
Это расстроило Нестора и он ушёл домой в плохом настроении.
На другой день Махно написал прокламацию для крестьян «и расклеил по всей деревне», возле сельского управления перед сельским сходом. Её читала почти вся деревня». Многие подозревали, что это написал Махно, но пустили слух, что в деревне побывали какие-то матросы… Но один кулак заявил, что думает, что это написал недавно приехавший к Исидору Передерию гость. Там его так избили крестьяне, что он отрёкся от своих слов!
Постепенно Махно стал встречаться с активными крестьянами села «и организовал из них боевую группу». В задачу группы входило не только принятие участия в восстании против оккупантов, «но и беспрерывные нападения теперь же…на помещичьи усадьбы, на немецко-австрийские военные транспорты…»   
Молодёжь рвалась в бой, а Махно отговаривал их дожидаться выгодной для начала борьбы ситуации.
«И мы решили связаться с Гуляйполем», – пишет Махно. Оттуда он узнал, что гайдамаки заставляют крестьян свозить все свои урожаи помещикам, после чего Махно отдал приказ молодёжи Терновки начать нападения на помещичьи имения.
В одном из имений повстанцы наткнулись на вооружённую защиту из немецких солдат, с трудом обезоружив их, они подошли к дому, где забаррикадировались помещик с офицерами.
Помещик выкрикнул из дома, что сообщил по телефону немцам, и они скоро прибудут. Когда же повстанцы приступили к дому, началась стрельба. Тогда Махно с помощником подползли с двух сторон к окнам и метнули туда бомбы. Наступила тишина, но грабежом имения повстанцы заниматься не стали.
Вскоре власти узнали, что в Терновке пребывает «некий учитель», устраивающий беспорядки. «Начались розыски, –  пишет Махно. – И это принудило меня перебраться в Славгород, а затем в Ново-Гупаловку».
В последнем пункте Махно едва избежал ареста. Он с товарищем с трудом отстрелялись от наседавших карателей.
С помощью товарищей Махно удалось перебраться «на правый берег Днепра, в район Звонецкой Вовниги». Там он оказался среди опальных гайдамаков, которые были «пробольшевистски настроены». Махно быстро договорился с ними, получил их поддержку, оружие и вернулся опять в деревню Терновку. Здесь он оставил пулемёты, а сам прибыл в Гуляйполе. А по дороге туда выступал с речами перед крестьянами окрестных деревень.

Глава IV. Второе тайное моё пребывание в Гуляйполе. Встречи со старыми товарищами и первые решения по ряду важнейших вопросов организации восстания крестьян и рабочих

Когда Махно второй раз тайно прибыл в Гуляйполе, он встретился с приехавшими туда соратниками: Исидором Лютым и Алексеем Марченко. Они предлагали дожидаться помощи от большевиков.
Встреча с ними привела Махно к выводу, что пора начать партизанскую войну.  Он объяснил им, что большевики не признают крестьянство революционным классом, поэтому нужно действовать самостоятельно.
Это ещё раз подчёркивает презрение большевиков к крестьянству, навязанное мстительным Лениным, и совершенно ошибочное, что доказывает глупость Ленина, а не его гениальность!
Говоря с А.Марченко, Махно чётко определил необходимость собственной борьбы крестьянства за свои права.
Соратники Махно полностью согласились с ним, но настаивали на уничтожении «руководителей весеннего контрреволюционного переворота».
С этим Махно согласился. Но он боялся расправ над предателями до начала восстания. Он отстоял, например, артиллериста Шаровского, которого считал отличным специалистом и не замешанным в предательстве.
Через неделю «члены нашей группы, – пишет Махно, –  выследили старого и опытного шпиона царского сыска, некоего Сопляка, и убили его».
Это положительно повлияло на местных крестьян.
Это вдохновило на поход против помещиков деревень Марфополь и Степановка. Их постигли смерть и разрушения.
Махно с товарищами вернулись в Гуляйполе. Но туда нагрянули гайдамаки-убийцы.
Махно спас один из гайдамаков, которого он когда-то отпустил и тот поклялся отблагодарить за спасение жизни. Этот воин внезапно крикнул у дома, где пребывал Махно: «Ты кого у себя придерживаешь?»
Махно с товарищем немедленно выскочили в окно и убежали. Затем начались бесчисленные нападения гетмановцев на повстанцев, их постоянные побеги и, фактически, «игра в прятки».
Желая отомстить немцам за злодеяния, Махно переоделся в женскую одежду «и с товарищем Лютым в качестве его барышни пошёл в центр села» Гуляйполе.
Он планировал взорвать весь штаб немецко-австрийского командования, но это не получилось. В штаб входили женщины и дети, а Махно с ними не воевал! Опять же вопреки лжи большевиков!
Позже Махно возглавил отряд террористов на пути к штабу врагов. Однако им встретился вражеский патруль, который был ими схвачен. Но поскольку среди патрульных оказались осведомители Махно, их отпустили, а вот теракт против штаба врага пришлось отложить.
Из-за возникшего «шума» Махно и его сподвижники покинули Гуляйполе.

Глава V. В пути по районам и вокруг Гуляйполя

Махно вместе с товарищами отправился «по районам». Этот поход был очень опасен. По дороге два его соратника нарвались на немецкий карательный отряд и были расстреляны. Тем не менее, махновцы сумели, «переходя пешком из села в село», наладить связь с «инициативными группами».
По прибытии к берегам Днепра Махно отыскал склад с оружием и выступил на собрании крестьянской молодёжи в селе Васильевка, объявив о начале открытой борьбы «против гетмана и немецко-австрийских армий».
После его речи молодёжь поклялась, «что она при первом же выстреле из Гуляйполя восстанет повсеместно…»
«22 сентября 1918 года, – пишет Махно, – мы, приготовив нужные нам ручные пулемёты и пулемёты системы «максим»…и выехали в направлении Гуляйполя…»
По дороге махновцы встретили вооружённый отряд местных помещиков и задержали их. Махно сказал, что прибыл с товарищами из Киева для борьбы с революционерами. Начальник помещичьего отряда подробно рассказал, доверяя Махно, о немецких воинских частях, их вооружении, о маршрутах карательных отрядов. Затем он предложил Махно поужинать с ним и поохотится на уток. 
Тогда рассерженный Махно назвал своё имя и сказал правду о том, что прибыл сражаться «с негодяем-гетманом» и «всей контрреволюционной сволочью…»
Услышав это, «начальник бросился на колени, делая попытку схватить меня за ноги, чтобы поцеловать, – пишет Махно. – Его подчинённые тоже упали на колени».
Затем напуганные помещики стали предлагать Махно деньги.
Соратники Махно смеялись при этом, а потом спросили: «Вы думаете этих негодяев пощадить?»
Махно сказал им, что убивать этих людей нельзя, ибо неизвестно, как они себя вели до задержания и виновны ли они в преступлениях перед народом. Он предложил связать их всех и бросить в поле. Пока они разберутся, махновцы уже будут далеко.
Но тут вдруг «разоруженные наёмные слуги гетманщины в это время кинулись убегать во все стороны».
Махновцы бросились за ними вдогонку. «Кого легко настигали, тех хватали и сводили к подводам, а кого трудно было поймать, тех пристреливали».
После этого, убедившись, что беглецы были верными сподвижниками гетмана, махновцы хладнокровно их расстреляли». И, зная теперь, где сосредоточились немецкие войска, Махно с соратниками, «пустились далее по дорогам к Гуляйполю».
Когда проезжали мимо одной из помещичьих усадеб, оттуда вдруг выскочил офицер-поручик, «голова Лукашевской державной варты».
Махно спросил его: «А вы кому служите?»
«Державе и её главе Павлу Скоропадскому!» – последовал ответ по-украински.
Махно повернулся к товарищам и приказал: «Обезоружьте его и повесьте, как собаку, на самом высоком кресте на кладбище!»
23 сентября 1918 года махновцы прискакали в Гуляйполе. Но там оказалось множество немецких войск. Однако крестьяне радушно приняли повстанцев, «в мгновение ока спрятали и нашу подводу, и людей, и лошадей,» – пишет Махно.   
Оставаться в посёлке было опасно, и махновцы поехали в деревню Марфополь, в 5 – 7 верстах от Гуляйполя.
Деревня была пуста. Видимо, каратели вывезли всех крестьян в Гуляйполе.
Махно с товарищами пошли в степь и расположились с лошадьми в небольшой степной балке. Неожиданно появились пастухи. Они с ужасом смотрели на махновцев. Нестор Иванович стал рассказывать им, что прибыл сюда для освобождения крестьян. И вот пастухи рассказали ему, что гайдамаки распространили среди крестьян слух, что Махно, ограбив крестьян и, добыв много денег, «убежал в Москву. Купил там роскошный дом» и живёт припеваючи!
Ну, прямо-таки информация в стиле большевиков-коммунистов, которые уже больше столетия дурачат народ сказками о «гениальном и бескорыстном» Ленине, а его соперников поливают бездоказательной грязью!
Пастухи молча выслушали доводы Махно и со слезами на глазах признались, что не верили ни одному слову гетмановских провокаторов!
Ну, вот один из отряда Махно, Лютый, решил припугнуть пастухов, показывая им револьвер и требуя, чтобы они молчали. Те страшно перепугались, но Махно успокоил их и заставил Лютого извиниться.
Затем отряд Махно, ввиду начавшегося дождя, направился в деревню Степановку.
Здесь Махно, окружённый крестьянами, подробно рассказал им о целях и задачах его отряда. Через пару дней махновцы прибыли в деревню Марфополь. Здесь Махно организовал революционный штаб, связался через курьеров с гуляйпольцами и получил от них послание, в котором они призывали Махно прибыть в Гуляйполе.
В это время в Марфополь нагрянул карательный отряд из немцев и гайдамаков. Махно вскочил на тачанку, а его товарищи, выхватив винтовки, стали стрелять. Во вражеском отряде было около 25 человек. Часть из них погибла под пулями повстанцев, а кто смог, побежали в панике спасать свои жизни. За ними устремились махновцы. Сам же Махно «кинулся к телеграфным и телефонным столбам, ведущим к Гуляйполю, и перерезал на них провода».
Во время погони в плен попал «начальник гуляйпольской варты». Его тут же «пристрелили». «Солдат и рядовых вартовых… забрали на свои подводы».
Трупы врагов были вывезены «в помещичий лесок», где их закопали, чтобы не вызвать репрессий на местных крестьян.
Опросив пленных галичан, служивших в австрийской армии, Махно поручил им написать под диктовку письмо немецко-австрийским солдатам с призывом не подчиняться приказам палачей офицеров, убивать их и уезжать на свою родину, чтобы там «освобождать своих угнетённых братьев и сестёр». «В противном случае, – написал Махно, – украинские революционные труженики… будут убивать и вырезать всех вас поголовно вместе с вашими офицерами и агентами гетмана как убийц и палачей…» 
Отпустив пленных с этим воззванием, махновцы устремились к деревне Шанжаровке, что в 17 верстах от Гуляйполя.

Глава VI. Немецко-австрийские войска в деревне Марфополь после уничтожения нами их отряда. Мы в Гуляйполе

Как только Махно с отрядом уехали, в Марфополь прибыли вражеские войска.
Начались зверские расправы, почти большевистские.
Хозяина дома, где пребывал Махно, немедленно расстреляли. «Затем согнали сельский сход». «Перепороли шомполами тех из крестьян, чья физиономия не нравилась озверевшим офицерам».
Спрашивается: тогда чего же хотели лживые большевики от махновцев, истинных защитников крестьян! У крестьян не было никого, кто бы их защищал! Большевики сделали ставку на промышленный пролетариат, который был  для них наиболее подходящим «классом» в деле одурачивания и захвата власти. Но вот о крестьянстве не подумали! И это в стране, где крестьяне составляли 90% населения!
Вот вам и большевики! Да против них даже Гитлер – ангел!
И только один Махно взял на себя бремя заботы об обезличенном крестьянстве, почему потом и «испил горькую чашу»…
Вернёмся к событиям на Украине.
Страдания крестьян села Марфополь дошли до Махно и он с соратниками решили, что прощения врагам не будет!
Махно послал своих людей по всем районам с призывом к восстанию, а поскольку гетмановско-германские силы выехали из Гуляйполя, махновцы вошли в посёлок. Здесь Махно вынес решение собрать все свои вооружённые силы в открытом поле, чтобы «видеть этих бойцов и поговорить с ними».
Несмотря на риск, «съехалось более четырёхсот человек».
Здесь  Махно подробно изложил свой план, как расположить повстанцев, чтобы перекрыть врагу все пути в Гуляйполе.
Когда же немецко-австрийские войска попытались войти в посёлок, их сразу же выбили.
Так Махно занял Гуляйполе. Сразу же по занятии, Махно установил «своих контрольных на почте, телефонной станции и на станции железной дороги».
В местной типографии начался процесс печатания революционных листовок.
Крестьяне после прихода Махно оживились и «воспрянули духом и взялись за дело своего освобождения».
В это же время «австрийско-немецкое командование не дремало». К Гуляйполю подтягивались войска.
«Это обстоятельство, –  пишет Махно, –  заставляло нас все ночи напролёт разъезжать вокруг Гуляйполя, ставить секреты и заградительные заслоны, ожидая наступления врага».
Неожиданно в Гуляйполе позвонил некий «революционный комитет».
Махно взял трубку и услышал  о предложении  разрешить ввести в Гуляйполе батальон немецко-австрийских войск. Махно ответил, что этого не должно быть и если «вздумаете вступать в Гуляйполе сами, произвольно, то встретим с оружием в руках».
Далее последовала угроза «двинуть» войска  на Гуляйполе и «уничтожить его вместе с жителями…»
«Двигайтесь! – ответил Махно. –  Посмотрим, как вы будете подмазывать свои пятки и удирать…»
Прошло несколько дней. И вот Махно вновь получил звонок от немецко-австрийского штаба. Там спрашивали, почему он считает немецкие войска  и их командиров убийцами. Разговор затянулся…
Было ясно, что немцы просто «затягивают время».
Тем временем поступили сведения, что немцы выгрузили два эшелона военных перед Гуляйполем.
Махно выехал навстречу врагу с небольшим отрядом. «Мы подпустили их ещё ближе и обстреляли метким пулемётным огнём, – пишет Махно. – Тем самым мы заставили их сперва лечь, а затем развернуться фронтом и открыть бешеный огонь со своей стороны».
Тем временем к повстанцам подходили всё новые силы.
Вместе с тем неприятель ввёл в Гуляйполе такое количество военных, что отряды Махно были вынуждены отступить в Юзово и Мариуполь.
Отступая, махновские войска отчаянно сражались с гайдамаками и немцами, уничтожали  помещиков и жгли их усадьбы.
Остановились они лишь поздно ночью в селе Дибривки.

Глава VII. Наша остановка в селе Больше-Михайловке. Встреча с отрядом Щуся и присоединение этого отряда к нам

Отряд Махно, после разведки, вступил в село Больше-Михайловка. Разведка показала, что немецко-австрийских войск нет, и его отряд спокойно вошёл и расположился по избам, оставив часовых.
На другой день к Махно присоединился со своим отрядом известный ему революционер Щусь.
Махно описывает, как крестьяне поддерживали их движение, как помогали раненым, как обеспечивали питанием бойцов.
Выступая перед крестьянами, Махно подробно рассказывал о своих замыслах дать полную свободу крестьянам, но и нацеливал всех не только на борьбу с гетманщиной и немцами, но и с движением Деникина, недавно появившимся и пытавшимся возродить царскую Россию.
После речи Махно его первые сподвижники стали критиковать его за то, что он открыто говорит крестьянам правду о ситуации, чем может напугать их и оттолкнуть от общей борьбы, но Нестор Иванович разъяснил им, что «кровь уже пролилась», и люди должны знать правду и за что борются!
Вот именно этого не было у большевиков, стремившихся захватить власть и обеспечить своё материальное благополучие!
Его соратники согласились с доводами, но всё ещё боялись, что крестьяне их не поддержат. Однако крестьяне буквально заполонили деревню, записываясь в отряд Махно. В рядах повстанцев за время пребывания в селе Дибровки оказалось «до полутора тысяч человек».
Периодически Махно обходил сторожевые посты и проверял боеготовность часовых. Вскоре раздались выстрелы застав. Махновцы подскочили и стали готовиться к обороне.
Махно приказал готовить тачанки с лошадьми за домами. По ним началась пулемётная стрельба. Разведчик повстанцев установил, «что между нападавшими есть солдаты в австрийской форме и есть не военные, штатские люди.
«Когда подводы были выхвачены из-под обстрела и  лошади в них запряжены», Махно с отрядом направились в сторону леса. По дороге они встречали множество крестьян, которые просили не бросать их на расправу «угнетателям».
Но отряду никак не удавалось проскочить сельские ворота: отовсюду следовали выстрелы. Тогда Махно приказал поставить на один из домов пулемёт «максим» и после успешной стрельбы неприятель бежал, оставив повстанцам 8 осёдланных лошадей и 2 -3 ящика патронов.
Когда махновцы провели разведку, они узнали, что в селе было «около батальона австрийцев, затем отряд человек в 80 – 100 из помещиков, немцев-колонистов и кулаков» и около сотни гетманских гайдамаков. «Противник расположился на церковной площади, а его штаб во дворе Совета».
Махно предложил своим товарищам Щусю и Петренко «сделать партизанский налёт на противника сейчас же, не дожидаясь, пока он начнёт своё наступление на лес». Но его товарищи вначале не поддержали, считая атаку на врага безумием!
Тогда Махно выступил с яркой речью, и «все присутствующие вооружённые и невооружённые крестьяне заявили: – Мы с вами, товарищ Махно!»
А один из крестьян сказал: «отныне ты наш украинский Батько, и мы умрём вместе с тобою. Веди нас в село против врага!»
Итак сам Махно с основными силами двинулись на село, а Щусь должен был совершить обходной манёвр и быть в нужном месте, когда основной отряд начнёт атаку.

Глава VIII. Дибривский бой. Роль дибривских крестьян в нём. Последствия этого боя

«Мы рассыпались цепью, – пишет Махно, – и шли вместе с бойцами через дворы, перелезая, часто с затруднением, через заборы и загаты (соломенные загороди), теперь уже молча, в направлении расположения неприятеля».
Зайдя на базарную площадь и дождавшись гонца от Щуся, Махно отдал приказ: «Огонь!» Австрийцы были на расстоянии 80 – 100 шагов и выстрелы махновцев были губительными. Затем последовала атака, и враги стали в панике убегать.
Крестьяне преследовали беглецов и поймали 20-25 человек, готовясь их линчевать. Но Махно проявил милосердие: приказал накормить всех, перевязать раненых и, предупредив, чтобы они больше им «не попадались», отпустил в сторону Малой Михайловки.
Вартовых или местных полицейских гетманской службы, «в особенности если они были из среды крестьян или рабочих», объявили предателями  и расстреляли сами местные крестьяне.
После боя Махно организовал митинг, призвав крестьян вступать в его повстанческую армию.
На следующий день в село хлынули массы крестьян, которые стали называть Нестора Ивановича «батькой Махно». И с той поры это прозвище прицепилось к нему. Но Махно был скромным человеком и не считал себя достойным этого прозвища, однако товарищи уговорили его отзываться на «батьку», чтобы не обижать крестьян.
Но через два дня к селу стали подходить австрийские войска с гайдамаками. Имея численное превосходство и артиллерию, враги вытеснили махновцев в лес, подожгли село и стали обстреливать из артиллерийских орудий лес, где засели повстанцы. В результате и сам Махно, и его товарищи получили ранения и вынуждены были «только с боевыми силам выезжать из леса».

Глава IX. В пути по Дибривскому и другим районам

Отряд Махно выехал из леса и перебрался через речку, незамеченный врагами. Впереди шла разведка, которая «осматривала каждый кустик. Огонь горевшей деревни Дибривки позволял видеть всё, как днём.
Так отряд добрался до села Гавриловки, что 12-15 верстах от Дибровки, пожар которой был виден даже там!
Жители выбежали на улицу, спрашивая, что случилось, и кто это едет. Махновцы договорились прикинуться отрядом гетмана Скоропадского. Сказали, что якобы ищут «банды Махно». Но, услышав это, крестьяне отказались даже разговаривать с ними. Следовало лишь одно: «Мы таких банд не знаем и о них ничего не слыхали».
Тогда махновцы, увидев, что жители им сочувствовали, открыли всю правду. После этого Махно приказал схватить всех кулаков и отнять у них оружие. Затем махновцы расстреляли всех арестованных и провозгласили беспощадную смерть всем  за убитых революционеров и крестьян!
После расправы над кулаками в Гавриловке махновцы отправились в село Ивановку, где также перебили всех кулаков и их пособников, участвовавших в нападении на Дибривки, а их усадьбы сожгли.

Глава X. Наша остановка в помещичьем имении и дальнейший путь по районам. Наши действия против помещиков и кулаков – участников нападения на Дибривки

Подъехав к одному имению, махновцы оцепили все постройки и опросили батраков-сторожей о помещике. Оказалось, что хозяин имения никуда не убегал и с восстановлением «царства гетманщины», живёт «по барски, за счёт батраков».
Пока разведчики выясняли обстановку, в имении раздался шум. Часть прислуги бросилась бежать, «но неудачно: заставы их частью задержали; частью перестреляли уже вдогонку…»
Первоначально хозяин дома принял повстанцев за своих, ибо Махно был одет в офицерскую форму, но когда узнал правду, страшно перепугался и упал на колени, умоляя не убивать его.
Соратник Махно, Лютый, хотел расстрелять помещика, аргументируя это тем, что он бы их не пощадил. Но Махно успокоил рыдавшего помещика, предложил ему с семьёй освободить залу для размещения повстанцев и пообещал никого не трогать, если не будет попыток сбежать.
Барыня спросила Махно, кто они такие, и он ответил, что они –революционеры, освобождающие простой народ от гнёта помещиков и гетманских прихвостней. Затем махновцы изъяли у помещика, плакавшего навзрыд, всё наличное оружие, а сами вышли во двор, где повстанцы, «зарезав двух барских бычков, занимались приготовлением завтрака для всего отряда».
Тем временем барыня впала в истерику и пыталась выхватить у часового револьвер, при этом выкрикивая: «Вон из моего дома!»
«Махнув на неё рукой и поставив вокруг дома часовых, – пишет Махно, – мы ушли во двор и там легли, чтобы немного поспать».
Тем временем дежурные разведчики во время разъезда задержали тачанку с тремя вооружёнными немцами-кулаками из немецкой колонии Мариенталя».
При допросе пленные сообщили, что участвовали в сожжении села Дибривки.
Но когда Махно назвал себя, они упали на колени, прося пощады и обещая ему верно служить. Махно так разгневался, что даже заплакал и «выбежал на просторный двор барской усадьбы».
Между тем, повстанцы расстреляли взятых в плен кулаков, а когда в плен попали ещё несколько возвращавшихся из сожжённой Дибривки кулаков, Махно приказал: «Убейте и этих собак! Никому и никакой пощады из вооружённых врагов революции с сего дня мы не дадим!»
После этого Махно стал отдавать распоряжения повстанцам о следовании дальше, но тут к нему «подвели ещё одну тачанку с тремя вооружёнными колонистами, которые везли избитого и связанного крестьянина из  Дибривки,  «заподозренного ими в революционности» для дальнейших пыток.
Избитый крестьянин узнал Махно и разрыдался, рассказывая о зверствах гетмановцев в его селе.  Крестьянин сообщил, что «в селе наиболее свирепствовали немцы-колонисты из колонии Красный Кут».
«Записав эту колонию и определив её месторасположение», Махно спросил крестьянина, что он хочет сделать со своими мучителями, но тот ответил, что они дураки, и он не хочет им «ничего худого».
Но тут прибежали другие крестьяне из этого же села, набросились на кулаков и отрубили им головы.
«Тяжёлая эта была картина, – пишет Махно, – но это было необходимо…»
Затем отряд Махно направился в село Комарь, где «разогнали гетманскую варту и созвали всё население на митинг». Махно и его помощник, Марченко выступили и призвали крестьян к всенародному восстанию. После чего отряд пополнился новыми добровольцами.
Оттуда махновцы двинулись «на татарское село Богатырь и провели в нём большой митинг. Затем повернули на греческое село Большой Янисель и Времьёвку.
И всюду несли смерть «гетманской варте» и немецко-австрийским карателям, а затем проводили перед крестьянами революционные митинги.
Во Времьёвке Махно хотел передать крестьянам мельницы и маслобойни, отняв их у кулаков, но крестьяне не были к этому готовы и хотели всё сжечь. Это не понравилось Махно, и он, поговорив с владельцами этих промыслов, потребовал, чтобы они снизили плату с крестьян и забыли о несправедливой эксплуатации. И предупредил их, что если они обратятся за помощью к немцам, то поплатятся за это своими жизнями… «Хозяева предприятий поклялись, что они останутся верны народному решению и будут подчиняться ему».
Тут же Махно узнал «подробности о колонии Красный Кут». Как оказалось, это был хорошо вооружённый немецкий центр, откуда разъезжали карательные отряды по всему району. Крестьяне сомневались, что Махно справится с ними.
Но это не испугало повстанцев, и они двинулись в Красный Кут. На подступах к поселению их встретили оружейным и пулемётным огнём, и хотя кавалерийский отряд Махно ворвался в колонию, поселенцы почти всех перебили.
Тогда Махно объявил штурм, и его люди отважно, не взирая на потери, заняли колонию и стали обыскивать дома в поисках оружия, которое нашли в изобилии. Затем Махно приказал вывести всех попавших в плен колонистов в поле, а все дома колонии сжечь в месть за сожжённую деревню Дибривки.
Когда вспыхнуло пламя, начались массовые взрывы снарядов и патронов, которые были спрятаны колонистами. И те, кто спрятался от повстанцев, погибли во время пожара и взрывов.
Уцелевшие жители колонии спрашивали повстанцев, что с ними будет. Махно произнёс яркую речь и даже извинился перед женщинами, «что не нашли данных, чтобы можно было их колонию оставить в неприкосновенности». Затем он объявил, что они свободны и могут следовать за крестьянами из Дибривки, которую уничтожили их отцы и сыновья.
«Уничтожением этой колонии и последовательно ряда других кулацких хуторов по возможности вместе с их хозяевами, – пишет Махно, – … мы должны были сделать последнее наше предупреждение буржуазии». 
Теперь отряд Махно был хорошо вооружён и имел сытых, здоровых лошадей, конфискованных у кулаков.
Узнав от крестьян, что в сожжении села Дибривки участвовали крупные землевладельцы из Фесуновских хуторов, Махно повёл свой отряд туда.
По пути они встретили кулаков из Дибривки, которые преподнесли Махно хлеб с солью и сказали, что помирились с немцами, австрийцами и всеми собственниками земли и просят мира у Махно.
Но Махно не принял их хлеб и спросил, кто прислал их с предложением мира. Они ответили, что местный священник. Махно посоветовал передать ему, «чтобы он дурака не валял и глупостями не занимался», иначе будет выпорот!
Когда махновцы прибыли к Фесуновским хуторам, они узнали, что все участники нападения на Дибровки бежали ещё за два часа до их прибытия.
Отдохнув и накормив лошадей, отряд двинулся дальше, предварительно предав огню хутора. По дороге они поймали двух помещиков. У одного из них оказалась фотография Щуся, помощника Махно. При допросе помещик показал, что снял фотографию со стены в доме матери Щуся, а дом сожгли.
Разъярённый Щусь набросился на него, а напуганный помещик вырвался и убежал. Его с большим трудом поймали и зарубили, а другого помещика отпустили.
Затем Махно повёл отряд назад в сожжённое село Дибровки, где едва уцелело несколько домишек. Там они встретили крестьян, которые не стали жаловаться на своё бедственное положение, но наоборот высказали Махно слова поддержки. Они сообщили, что всего было сожжено 608 дворов, и сжигали постройки не столько немцы, а «украинские буржуи из хуторов да из немецких колоний».
На вопрос, куда делись каратели, крестьяне ответили, что враги уехали в погоню за махновцами. Проезжая село, Махно встретил группу крестьян, возглавляемых местным попом. Махно отказался вступать с попом в беседу и предупредил его через Щуся, чтобы тот никогда не выводил навстречу ему крестьян и не подходил к нему с крестом в руке. Вернувшись, Щусь передал слова попа, обещавшего больше этого не делать.
По пути Махно встречал осиротевших крестьянских детей, лишившихся крова, и с трудом сдерживал рыдание.
«Между тем немецко-австрийские войска не спали». Узнав о местопребывании Махно, они спешно готовили окружение его отряда.
Махно собрал совет и было вынесено постановление: впредь при занятии помещичьих хуторов налагать на землевладельцев контрибуцию и конфисковывать оружие. А если оружия у хозяев нет, то хозяев оставлять в покое.
Также подлежали конфискации лошади, но не все. У кого их было 4 – 5, «одна-две лошади берутся безвозмездно», у кого было «от двух до четырёх – одна-две берутся взамен другой, худшей лошади». «Все активные вооружённые враги нашего движения и революции, – пишет Махно, –… расстреливаются на местах их действия и сейчас же после сбора о них сведений через население». Революционный суд, предложил Махно, может состояться после предварительного опроса крестьян на крестьянских сходах.
После принятия постановления этот документ был отпечатан на машинке «в многочисленных экземплярах» и его, с помощью крестьян, отправили по всем окрестностям.
Неожиданно возле одной из застав раздались выстрелы и взрывы. Махновцы встревожились, но оказалось, что это был бой с местными помещиками, которых быстро рассеяли. А вот австрийцы не решились пойти на Махно и ограничились стрельбой из Дибровок, в 5 – 7 верстах от повстанцев.
И, тем не менее, шрапнельные снаряды стали взрываться вблизи махновцев, в результате погибло несколько человек, и отряд Махно был вынужден отойти из зоны обстрела.

Глава XI. За сбором оружия и в новых боях

Конфискация оружия у врагов было непростым делом. Однако это было необходимо. Поэтому повстанцы стали быстро перемещаться по району, не останавливаясь надолго в сёлах и почти не устраивая митинги. Своими неожиданными рейдами они наводили ужас не только на местных помещиков и кулаков, которых они называли «буржуазией», но и на австро-германских солдат.
Появившись в имении, махновцы наскоро определяли степень благосостояния «буржуя», налагали контрибуцию и отнимали оружие.
«В течение полутора-двух недель, – пишет Махно, – мы собрали большие денежные суммы и громадное количество огнестрельного оружия…»
За отрядом Махно следовали обозы с боевым снаряжением.
Постепенно имения помещиков и кулаков пустели: они перебирались туда, где имелись «большие скопления немецко-австрийских войск».
Наконец, повстанцы приняли решение пойти на Гуляйполе. По дороге они разгромили батальон австрийцев, действовавших вместе с одним из первых деникинских формирований под командованием офицера Шаповала. Те бежали сломя голову даже за пределы Старого Кременчика, «куда мы и не думали вступать», – отмечает Махно.
Эта победа воодушевила крестьян, которые стали активней помогать повстанцам, поставляя им информацию о местонахождениях и передвижениях врагов.

 Глава XII. Наша стоянка в деревне Темировке. Налёт на нас одного из карательных отрядов Мадьярских частей австрийской армии и его победа над нами

По прибытии в деревню Темировку махновцы, наконец, сумели нормально отдохнуть. Но в 4 часа утра Махно был разбужен «дежурным по гарнизону Марченко, который доставил в штаб захваченного невдалеке от деревни помещика Цапко. Разъезды посчитали подозрительным его «шатания» «в ночное время возле деревни».
При допросе Цапко сказал, что ехал к Махно просить разрешения пропустить через Темировку жениха и невесту для венчания в церкви недалёкого села Санжаровки.
Несмотря на подозрительность слов Цапко, Махно отпустил его, сказав, что он с отрядом скоро отбудет и никакого разрешения для проезда молодых не надо.
Но через 30 – 40 минут после отъезда Цапко с двух сторон от деревни «затрещали… неприятельские пулемёты».
Пока Махно давал распоряжение отряду, неприятель быстро наступал и в рассветном тумане были видны мадьярские стрелки, бросавшие бомбы и стрелявшие из карабинов.
Сам Махно расположился у пулемёта и стал стрелять, разрывая мадьярские колонны. А в это время один из его командиров, Марченко, предпринял атаку на врага. Но мадьяры сражались отважно. «Они хотя и теряют товарищей из своих рядов, – пишет Махно, – … но не останавливаются».
«Учитесь, учитесь, сынки, у этих отважных стрелков, как нужно брать сёла у неприятелей», – кричал Махно своим друзьям-повстанцам.
Во время перестрелки был тяжело ранен Щусь. Его потащили к обозу, а сам Махно выскочил на главную улицу деревни и, стреляя из пулемёта, осадил на время неприятеля. Потери повстанцев были огромные. И если бы не один из командиров, Подгорный, не помог, бросившись с кучерами обозов на фланг мадьяр, их бы не удалось остановить.
Сам Махно был ранен в руку и, едва живой, был вынесен из боя товарищами. Все  они сели на подводы в обозе и там Махно увидел свою боевую подругу, которая стала осматривать его рану.
Затем собравшийся, сильно поредевший отряд повстанцев двинулся в сторону Гуляйполя. По дороге они встретились со свадьбой, о которой хлопотал Цапко. От крестьян они узнали, что мадьяры ночевали в имении Цапко, и тот приходил в Старую Темировку на разведку. Махно распорядился немедленно конфисковать весь транспорт «весёлой кулацко-помещичьей толпе» и пустил их пешком.
Двигаясь к Гуляйполю, махновцы вели непрерывные бои с помещиками и кулаками, хорошо вооружёнными и подготовленными не только к обороне, но и контратакам. При этом повстанцы несли большие потери.
Но никакие вражеские усилия не помогали «контрреволюции»: махновское движение привело едва ли не всю Украину в состояние революционной войны: началось народное восстание.
И вот, когда отряд махновцев «в третий раз осуществил чистку окрестностей Гуляйполя от контрреволюционных сил», наступила пора вступить в Гуляйполе.

Глава XIII. Требование-манёвр к немецко-австрийским и гетманским властям. Первые командиры боеучастков. Провокаторы и шпионы. Наши планы дальнейшей борьбы с возвратившимися помещиками и кулаками. Мой объезд районов

В октябре 1918 года «отряд вступил в Гуляйполе. Был созван большой митинг, на котором Махно и Марченко рассказали крестьянам, как ведётся борьба с «буржуазией» и какие задачи стоят перед повстанческим движением.
Население Гуляйполя «целиком одобрило задачи» махновцев.
«С этого времени, – пишет Махно, – наши подпольные инициативные участковые группы стали открытыми органами формирования революционно-боевых единиц повстанчества».
Как только махновцы заняли Гуляйполе, они начали активную работу по освобождению своих людей из тюрем Александровска.
В работу подключили телеграф. «Мы выработали телеграмму немецко-австрийским и гетманским властям в городе Александровске, – пишет Махно, – которая предъявляла требование об освобождении наших товарищей из тюрьмы».
В телеграмме врагов предупредили, что если перечисленные в ней махновцы не будут освобождены, «штаб принужден будет двинуть все свои силы на Александровск…Восставший народ не даст им пощады!» Подписали телеграмму Батька Махно и его адъютант Щусь.
Комендатура Александровска на это ответила, что сама неправомочна освободить «требуемых лиц из тюрьмы», но гарантирует их неприкосновенность.
Стало ясно, что враги были вынуждены считаться с махновцами.
Об этом Махно сообщил на митинге жителям Гуляйполя.
Здесь же он предложил создать четыре повстанческих фронта: «1) против немецко-австро-гетманской вооружённой контрреволюции; 2) против казачьих отрядов Белого Дона; 3) против Дроздовского отряда со стороны города Бердянска и 4) против помещицко-кулацких отрядов под предводительством агентов генерала Тилло со стороны Крыма».
Для настоящей революционной борьбы Махно предложил создавать повсеместно не только хорошо вооружённые отряды, но и сочетать открытую борьбу с партизанской «по всей Левобережной Украине».
Эти задачи вызывали недоумение у «некоторых товарищей», не веривших в столь грандиозный размах борьбы.
На их реплики Махно произнёс яркую речь, в которой разъяснил сомневающимся, что при отважном самопожертвовании и решимости победа вполне достижима. Необходимо самим создавать кадры офицерства и опытных бойцов, отметил он.
«После меня, – пишет Махно, – выступали многие товарищи и высказывались в положительном смысле по этому вопросу».
«В результате совещания по вопросу о командирах были утверждены: П.Петренко, младший Тыхенко и матрос Красковский». Им было приказано стягивать повстанческие отряды в одну «известную местность», для своевременного нанесения главного удара. После этого назначенные командиру уехали в трёх направлениях готовиться к боям.
«Совещание целиком одобрило мой доклад о реорганизации наших инициативных повстанческих групп в подотделы основного штаба повстанческих войск», – пишет Махно, и поручило ему заняться этим делом.
Кроме того «чрезвычайное совещание вынесло решение об уничтожении агронома Дмитриенко, командира еврейской роты вольного батальона Леймонского, Прокофия Хундай-Коростелёва и Тихона Быка. Все они активно сотрудничали с контрреволюцией.
Вместе с тем Махно предложил не спешить с расправой над упомянутыми предателями, чтобы не вызвать недовольства части населения Гуляйполя.
Тем временем повстанческие заставы задержали «в одном из поездов» Прокофия Коростелёва и привели его на совещание. Он признался, что занимался шпионской деятельностью  «в пользу немецко-гетманских властей». Упоминая Леймонского, задержанный заявил, что именно он ввёл его в шпионскую организацию. «Затем Коростелёв раскрыл… целую группу лиц, занимавшихся шпионским делом по выслеживанию скрывающихся крестьян-революционеров и провокациями разного рода».
«Несмотря на чистосердечное признание Прокофия Коростелёва и на раскрытие шпионской организации, революционеры-крестьяне не пощадили его. Он был тут же вывезен к месту свалки падали – дохлых лошадей, свиней и т. д. – и расстрелян».
После этого, распределив всех раненых по крестьянским избам на излечение, штаб, «сняв главные силы… с Гуляйполя и хуторов выехал по районам для изучения обстановки.
При объезде районов отряд Махно вёл ожесточённые бои с немецко-австрийскими и гетманскими отрядами, которым помогали будущие деникинцы – местные помещики и немецкие колонисты.
В районе Синельниково произошёл серьёзный бой с немецко-австрийскими войсками. «Мы потеряли здесь много сил убитыми и ранеными», – пишет Махно.
Повстанцы даже попали в окружение, но их выручили подоспевшие на подмогу крестьяне, бывшие солдаты, сбежавшиеся со всех сторон.
Проезжая через «линию железной дороги Синельниково-Александровск», повстанцы наткнулись на немецкие эшелоны и   приняли с ними бой. Разгромив врага, махновцы овладели большим количеством оружия, продовольствия и даже обувью и сырьём для обуви, вывозимыми в Германию, как результат грабежа Украины. Махно распорядился передать продовольствие населению и «распределить в общественном порядке, между беднейшими в первую очередь».
Подъехав к Днепру, махновцы с помощью опытных крестьян-лоцманов, извлекли со дна «около восьми» пулемётов, пригодных к стрельбе.
Вместе с тем неожиданно, на митинге в селе Васильевке, Махно узнал от крестьян, что два повстанца опозорили их отряд, ограбив местную мельницу и прихватив 3000 рублей. Испытав чувство горечи, Махно приказал вывести грабителей и прилюдно расстрелять. После чего было принято решение «не останавливаться ни перед чем, чтобы с корнем вырывать» «грабительский элемент» «из повстанческих рядов и уничтожать».
Это ещё раз доказывает, что у Махно была настоящая повстанческая революционная армия, а не «пьяный сброд», как называли махновцев большевики да и последующие советские историки!
В дальнейшем, при следовании назад в Гуляйполе, махновцы допустили ошибку и не обратили внимания на следовавший неподалёку от них небольшой поезд в 3 – 4 вагона. В результате, из приблизившегося поезда началась стрельба и повстанцы потеряли многих лучших бойцов, а у самого Махно была ранена лошадь.
Подобрав убитых и раненых,  махновцы отъехали на 15 вёрст от станции Новогупаловки и в одной из деревушек оставили раненых и убитых, поручив их местным крестьянам.
Прибыв в деревушку Алеево, Махно послал людей за местным хирургом, который провёл успешные операции раненым бойцам. Здесь же Махно узнал, «что в Киеве совершён переворот. Гетман Скоропадский низвергнут. Организовалась Украинская Директория под председательством В.Винниченко. Директория объявила всем политическим узникам амнистию…»
Это первоначально сильно обрадовало местных жителей, а сельский учитель прямо задал вопрос Махно, как он относится к новоиспечённой власти.
Махно испытал затруднение при ответе, но, подумав, сказал, что лично не знает Винниченко, однако осведомлён, что он идёт  «рука об руку…с Петлюрой», военным министром бывшей Центральной рады, который участвовал в расправе над революционными рабочими и крестьянами. В пламенной речи Махно объяснил, что задачей революционеров является полное освобождение Украины от остатков немецких войск и гайдамаков, а не в поддержке сиюминутного правительства Украинской Директории.
Крестьяне деревни Алеево, выслушав его сказали: «Вы, Батько Махно, наш неизменный друг. Мы пойдём все в повстанчество и будем бороться с буржуями и их властью…»
А вот один из командиров, Каретник, посоветовал не спешить с приготовлениями к борьбе с Украинской Директорией. Он утверждал, что власть Винниченко не распространится дальше Киева. По его мнению следует пока ограничиться выпуском листовок «против Украинской Директории как власти вообще и как власти предателей интересов революции в частности».
Это мнение было поддержано «большинством товарищей».
После чего отряд Махно отправился в Гуляйполе.

Глава XIV. «Махно убит». Напрасное злорадство врагов революции

Когда произошла стрельба на станции Ново-Гупаловка, и повстанцы потеряли многих бойцов, прошёл слух, что погиб и сам Махно.
Эта весть вызвала в стане врагов ликование. «Все кулаки и помещики, – отмечает Махно, – теперь снова рассыпались по уезду».
Разгневанный Махно двинулся в поход, чтобы отомстить бестолковым кулакам и помещикам. Повстанцам очень помогали крестьянки, прибывавшие из разных деревень и сообщавшие о передвижениях врага.
На их пути «в колонии номер 4 находился  кулацкий отряд под командованием помещика Ленца. Несмотря на ожесточённое сопротивление, Махно взял колонию, перебил всех, кто не сумел сбежать, и сжёг «гнездо контрреволюции».
После этого Махно отдал приказ двигаться маршем по всем хуторам, где праздновали его якобы гибель враги.
«Многие кулаки и помещики, – пишет Махно, – увидев меня во главе отряда, столбенели и не скоро приходили в себя!»
Но его отряд не свирепствовал и расправлялся только с теми, кто запятнал себя кровью невинных крестьян. А в основном у кулаков отнимались оружие, боеприпасы, «хорошие лошади и тачанки под пулемёты». «Хутора теперь уже не сжигались». А их хозяевам «делалось серьёзнейшее предупреждение о том, чтобы они… занялись мирным трудом» и прекратили опираться на немецко-австрийские войска.
В селе Рождественке крестьяне дали сведения о роли местного «священника, действовавшего заодно с кулаками и провокаторами в пользу гетманщины и против бедноты». «Священник был опрошен, – пишет Махно, – а затем как собака был самими крестьянами и повстанцами повешен». Это также говорит о «глубокой набожности» крестьянства!
Это было второе убийство священника. Первого ликвидировали в Семёновке за то, что тот, нарушая тайну исповеди, выпытывал у глупых женщин сведения об их мужьях, а потом передавал врагам.
После второй казни священники прекратили свою провокационную деятельность и занялись только церковными делами.
«Теперь священники, – пишет Махно, – или совсем молчали, или же становились ярыми сторонниками только церковной правды…»
Завершив набег, повстанцы вернулись в Гуляйполе.

Глава XV. Освобождённые из тюрем Гуляйпольцы. Положение повстанческого штаба. Его фронты. Рост контрреволюции. Недостаток в анархических силах. Переговоры с екатеринославскими военными властями войск директории. Объявление директорией мобилизации. Наше отношение к директории и начальные методы борьбы с ней. Недоразумение с немецко-австрийским командованием

Вступление отряда в Гуляйполе было особо радостным для всех: и повстанцев и жителей. Из александровской тюрьмы были освобождены целые группы анархо-коммунистов, среди которых были А.Калашников, Савва Махно, Филипп Крат и другие.
Однако Директория не освободила из тюрьмы левую эсерку Каховскую, которая в своё время была организатором убийства «палача революции немецкого фельдмаршала Эйхгорна!».
 Это укрепило Махно во мнении, что Директория тоже готова «душить всё, связанное с революцией».
Повстанческие отряды получили задание разъяснять населению на местах контрреволюционную сущность Директории.
Теперь повстанческий фронт имел уже три боевых участка.
«Момент борьбы был напряжённый, – пишет Махно. – Немецко-австрийское командование, не выдержав наших повсеместных атак по сёлам и деревням, группировало свои силы по линиям железной дороги». Пришлось вести «рельсовую войну». В это же время начало расти деникинское движение. Махно был в постоянной работе: «ночью сидеть в штабе… а днём выезжать то на один, то на другой боеучасток фронта…» А вот среди анархистов он так и не мог найти подходящих помощников.
Рассуждая, Махно стал убеждаться, что анархисты ни в деятельной работе, ни даже в своих философских взглядах были несостоятельны. Особо он отмечал роль провокаторов и предателей из евреев-анархистов, однако весь народ виновным в этом не считал.
Бестолковщина и оторванность от жизни многих анархистов были, по его мнению, причиной, что росло деникинское движение.
«Анархизм, – пишет Махно, – не имея в наличии достаточного количества сил, способных понимать момент и своевременно отвечать на запросы дня в революции, первым попал под удары чёрных сил и оказался наиболее разбитым ими».
Здесь сыграл свою роль и большевизм, «пошедший по чуждым революции путям».
Поэтому повстанцы не надеялись на помощь города и сами громили «немецко-австрийские и гетманско-деникинские отряды». Однажды им удалось перехватить посланца Белого Дона к Украинской Директории. И вот после разгрома нескольких групп «белых»» в Гуляйполе пришли две телеграммы от атамана «Екатеринославского коша войск Украинской Директории Горобца». Он предлагал Махно прислать к нему делегацию, чтобы «сговориться о совместной борьбе за «Украиньску державу». Также он просил Махно отпустить к нему задержанного посланника генерала Краснова.
«Обсудив телеграммы, повстанческий штаб решил послать от себя Делегацию в Екатеринослав», в составе двух человек –  Алексея Чубенко и Миргородского.
В задачу делегации входило выяснение, чего от них хочет Горобец, а также прощупывание почвы среди тамошних солдат, «нет ли среди них противоденикинского настроения», чтобы установить с ними связь.
В отношении посланца генерала Краснова Махно просил делегатов сообщить, что тот «будет расстрелян как сознательный, активный и злостный враг революции и трудящихся».
Вскоре, в декабре 1918 года, из Екатеринослава пришла телеграмма от делегатов Махно. Они сообщили, что «атаман Горобец отказывается от того, что он вызывал из Гуляйполя повстанческую делегацию».
В это время Махно находился в разъездах по фронтам, а когда вернулся, получил ещё одну телеграмму от своих делегатов. Они просили пока не отзывать их, поскольку один из атаманов – Руденко – опротестовал с другими командирами решение кошевого атамана.
«Более демократическая часть» командиров Украинской Директории устроили банкет в честь махновцев. На этом банкете А.Чубенко, не взирая на присутствие представителей немецко-австрийского командования и белогвардейцев, заявил, что махновцы борются с ними, равно как и с войсками Директории, назвав их «контрреволюционной силой».
На это ряд командиров из Екатеринославского коша вскричали: «Слава, слава, слава Батьку Махно, его штабу и восставшим под его руководством широким трудовым массам!»
Это вызвало переполох среди контрреволюционеров, а махновские делегаты, распропагандировав местных военных, найдя среди них себе сторонников, «установили нужную повстанческому штабу связь и возвратились в Гуляйполе.
Махно понимал, что Украинская Директория – серьёзный враг, но старался не воевать с ним, ибо знал, что невозможно при этом одолеть немецко-австрийские и деникинские войска, превосходящие повстанцев численно и вооружением. Поэтому в отношениях с Директорией он соблюдал осторожность.
В это время Директория объявила мобилизацию, и Махно, не желая ввязываться в конфликт, разрешил пропускать новобранцев через свою территорию, но в местах скопления новобранцев организовал митинги с разъяснением истинного лица Директории.
В конечном счёте махновцы вступили в прямую конфронтацию с Екатеринославом и оказались в окружении контрреволюционных сил…
Для борьбы в этой обстановке Махно был вынужден создать оперативный отдел, которым руководил его помощник И.Чучко.
С той поры, фактически началась борьба повстанцев на три фронта…

– 4 –
Заключение

На этом оборвались «Воспоминания» Нестора Ивановича Махно, пламенного революционера, который повторил подвиг легендарного Данко, воспетого А.М.Горьким. Царская тюрьма, туберкулёз лёгких, 12 боевых ранений, потеря родных и близких… И это всё – за простой народ, близкое ему, родное крестьянство!
За что же его так ненавидели большевики и советские горе-историки? Ответ прост: именно за его честность, принципиальность, бескорыстие и любовь к своему народу!
В российской историографии есть одна печальная и грязная традиция: угодливая ложь во славу сию минутных правителей и обливание грязью достойных людей, которые не вписывались в рамки их обывательских интересов!
И ещё – зависть, лютая, чёрная зависть к тем, кто сумел переступить общечеловеческие низменные стремления к пожизненной власти за счёт одураченного народа!
Как можно сравнивать всех этих ворошиловых, маленковых, молотовых, окружённых роскошью и пожизненной славой, с человеком, которого они сумели использовать в своих корыстных целях, ради захвата власти и форменного издевательства над народом?
И пример в этом хитром, дьявольски хитрым использованием фанатично преданных идеалам революции людей подал России основатель большевизма В.И. Ульянов (кличка – «Ленин»).
Достаточно прочитать главу из «Воспоминаний» Н.И.Махно о его встрече с Лениным, чтобы понять, каким ловким политиком был горе-вождь пролетарской революции! Ленин сразу же увидел в лице Махно человека, преданного идеалам революции, готового отдать свою жизнь за простой народ! И ловко использовал его, оказав помощь в нелегальном въезде Махно на Украину, где тот, фактически, полностью разрушил националистическую предательскую конструкцию Украины, строившуюся под диктовку стран Запада. Крестьянская армия Махно совершенно деморализовала немецко-австрийские оккупационные власти, разгромила гайдамаков Скоропадского, петлюровцев и даже затормозила движение Деникина против Советской власти!
Н.И.Махно оказался не просто фанатичным революционером, но ещё и прекрасным организатором! Из простых запуганных крестьян он создал более чем 50-тысячную армию, которая стала несокрушимым препятствием на пути немецких оккупантов и прозападных петлюровцев.
Сколько лжи обрушили большевики на голову Махно и его соратников! Но это уже будет потом! Когда же Красная Армия оказалась неспособной справиться с врагами, им потребовался Махно! А ведь большевики всегда умело использовали для захвата власти кого угодно, не гнушаясь отпетых уголовников! Например, Григория Ивановича Котовского, одно имя которого вызывала ужас не только в Причерноморье и Бессарабии, а по всей России, в своё время, когда было выгодно, даже назначили командармом Красной Армии! Правда потом, когда он стал невыгоден большевикам, его убили при до сих пор неясных обстоятельствах!
Вместе с тем, имя Котовского большевики не запятнали, а наоборот приукрасили, и он по сей день считается одним из выдающихся полководцев Гражданской войны, развязанной большевиками. Возможно, так бы случилось и с Махно, если бы он в своё время погиб «при невыясненных обстоятельствах»!
Мало кто сейчас знает, что махновская армия в годы гражданской войны была одной из самых организованных, боевых и бесстрашных армий! Именно союз Красной Армии с боевыми частями Махно позволил большевикам разгромить Деникина, а затем и Врангеля! А кто знает, что именно 50 - тысячная армия Махно штурмом взяла Перекопские укрепления Врангеля и перешла Сиваш, ударив и в лоб, и в спину белогвардейцам! Именно боевые части Махно внесли решающий вклад в разгром большевиков, а Махно даже был назначен одним из командармов Красной Армии! Он получил от большевистского руководста орден боевого Красного Знамени, высшей награды тогда!
Но вот наступило время, когда большевики увидели в Махно своего политического противника! Да, Нестор Иванович после разгрома врагов стал проводить свой курс профессионального анархиста, а, фактически, настоящего коммуниста, ибо отдал на территории, где стояла его крестьянская армия, все земли крестьянам, но не так, как Ленин и большевики, обманувшие крестьян и загнавшие их в дальнейшем в концлагеря – колхозы, а так, как хотели крестьяне на своих сходках! Махно выдвигал реальные лозунги – «Вся власть народу!», «Земля – крестьянам!», «Заводы и фабрики – рабочим!», а не те, которые были только на словах у большевиков. Махно не пустил в Гуляйпольский район большевистские отряды с так называемой «продразвёрсткой», придуманной Лениным с целью ограбления и уничтожения крестьянства, не позволил большевистским отрядам хозяйничать на его родной земле. Он гениально предвидел, что большевики строили не социализм и, тем более, не коммунизм, но страшное террористическое государство, уничтожившее за время их господства половину населения и почти весь здоровый генофонд!
А Ленин смеялся над Махно при встрече и критиковал его за якобы фантастические, несбыточные мечты об общественном управлении, говоря, что это далёкое будущее! А вот Ленин «строил» близкое «будущее» – гигантский концлагерь с полуфеодальными порядками и полным отсутствием реформирования и государственного строительства! Ведь по сути, что изменилось в государственном строе после революции? Названия государственных учреждений! Отменили сословия, их заменили родственные связи, кумовство, взяточничество, которые постепенно теперь вновь начинают переходить не просто в сословия, но касты!
Как было при царе невероятное богатство вельмож и полная нищета простонародья, так и осталось! Для чего тогда «забор городили?!» Для чего погибли лучшие люди России? Получается, что большевики «потоптались» на крови и сдали измученную, экономически несостоятельную страну нынешней власти, которая никак не может отказаться от прежних, большевистских кумиров!
Вот вам и предвидение того самого «бандита» и «полудурачка», каким выставили большевики Махно! Вот они сами и были бандиты и дурачки!
Пророчества Махно о будущем большевистской России не стали достоянием широкой публики, их скрыли от народа! Зато белиберду чужеземных болтунов Нострадамуса и Ванги повторяют во всех СМИ изо дня в день!
Становится ясно, почему большевики так ненавидели Махно. Они боялись, что он расскажет  всю правду о них! И он знал очень много!
После разгрома Врангеля большевики, боясь настоящего коммунистического движения, организованного Махно, решили с ним расправиться, но долго не могли победить его армию! Они предлагали Махно «передислоцироваться на Кавказ», но он понял их коварный замысел и отказался. Тогда огромная Красная Армия двинулась на Гуляйполе. Но даже значительно поредевшая от многочисленных сражений армия Махно оказала ожесточённое сопротивление.
Лишь к концу лета 1921 года Армия Махно была прижата к румынской границе, и уцелевшие махновцы вынуждены  были эмигрировать.
Израненный, тяжело больной Нестор Иванович с трудом, спасаясь от покушений советских террористов, которые охотились за ним в Румынии, Польше и Германии, сумел приехать во Францию, где и умер далеко не стариком в больнице для бедных в полной нищете!
А в СССР этого удивительного и честного человека выставили в таком негативном свете! Так, в Большой Советской Энциклопедии (третье издание 1969-78 гг.) опубликована вот такая статья о Несторе Ивановиче Махно:
«Махно Нестор Иванович [17(29).10.1889, Гуляйполе, ныне Запорожской области, – 6.7.1934, Париж], один из главарей мелкобуржуазной контрреволюции на Украине в 1918 – 21 во время Гражданской войны (см. Махновщина).
Родился в крестьянской семье, окончил церковно-приходскую школу. Во время революции 1905-07 вступил в анархистскую группу, участвовал в террористических актах и «экспроприациях». В 1909 за убийство полицейского пристава был приговорён к смертной казни, заменённой, как несовершеннолетнему, 10 годами каторги
Освобождённый Февральской революцией 1917, он уехал в Гуляйполе и в апреле 1918 создал вооружённый анархистский отряд. Этот отряд начал партизанскую борьбу с австро-германскими оккупантами и гетманскими властями и приобрёл большую популярность среди крестьян.
Отличался личной храбростью и жестокостью. В 1919 – 20 воевал против белогвардейцев и петлюровцев, а также против Красной Армии. Трижды вступал в соглашение с Советской властью и трижды нарушал его и поднимал мятеж. В 1921 отряды М. окончательно превратились в банды грабителей и насильников.
26 августа 1921 бежал в Румынию, в 1922 переехал в Польшу, а в 1923 – во Францию, где работал сапожником и типографским рабочим. Написал 2 тома воспоминаний, проникнутых враждой к Советской власти».
И это – максимально корректный текст, содержащий совокупность правды и лжи, что как бы создавало общую убедительность для одурачиваемым «масс», как называли россиян или советских людей большевики, якобы «коммунисты».
Далеко не надо идти, чтобы увидеть реальную ложь!
Надо же, назвали Махно одним из главарей мелкобуржуазной контрреволюции! Как раз по ленинской терминологии! Ленин ведь считал крестьян «мелкой буржуазией», хотя это – полнейшая глупость! Надо же было ему как-то оправдать террор против российской деревни в отместку за обиды на крестьян в его юности! Как раз Махно был ярым борцом против буржуазии, в том числе и кулачества, которое очень условно можно назвать мелкой буржуазией! Какая подлая ложь!
Недостоверность и в том, что Махно учился не в «церковно-приходской школе», а в двухгодичном техническом училище!
И никакого полицейского пристава он не убивал, а взял на себя вину одного из товарищей-анархистов, расправившегося с преступником в полицейской форме, который не только издевался над местным населением, но насиловал девушек и взимал с простых людей поборы! Несведущий человек, поверив в эти псевдоисторические глупости, посчитает Махно молодым убийцей!
«Отличался жестокостью»! А Ленин и его присные не отличались жестокостью? Это было революционное время, и иной раз приходилось действительно жестоко карать врага! Но не по-ленински, когда на убой был поставлен весь народ и перебиты лучшие люди России, а крестьяне превращены в колхозников-рабов!
Махно расправлялся только с лютыми врагами простых людей, убийцами и насильниками, причём, в большинстве случаев, судьбу злодеев решали крестьянские сходки… А ведь именно Ленин призывал «заменить буржуазный суд революционным правосознанием масс»! Махно так и поступал, как раз не в пример большевикам-ленинцам, истребившим половину России!
«Воевал против Советской власти!» Да, но только тогда, когда Красная Армия, нарушая соглашения с Махно, вторгалась на земли Гуляйполя! 
«Трижды поднимал мятеж» против Советской власти? Конечно, когда большевики пытались провести грабительскую продразвёрстку против крестьян Гуляйполя, а затем вели себя на земле украинских крестьян не как добрые гости-союзники, а как оккупанты! Что оставалось делать Махно, защитнику обездоленных крестьян?
«В 1921 отряды М. окончательно превратились в банды грабителей и насильников». Ну это с точки зрения большевиков, которым махновцы не подчинялись. На самом же деле, Махно никогда не занимался грабежами, а конфисковывал лишь оружие, продовольствие и фураж только у врагов революции!
А вот большевики как раз действовали не просто, как грабители, но как мародёры и террористы. Они отнимали у крестьян, посредством ленинской «продразвёрстки», последнее, заставляя их умирать от голода! Ведь всё это спровоцировало потом страшный голод на Украине и в Поволжье! Ну за Украину понятно: мстили так называемой «махновщине», искореняя всех, кто знал и помнил легендарного рыцаря революции – Нестора Ивановича Махно! А за что погубили крестьян Поволжья?
Дикий, ужасный террор, прокатившийся по России, а потом СССР в 1918 – 1953 годах – это ли не проявление невероятной жестокости, неслыханной доселе нигде в мире!  Да, собственно говоря, даже после смерти Сталина люди открыто боялись говорить правду и, тем более, критиковать власть!
В заключении статьи БСЭ сообщается, что Махно «написал 2 тома воспоминаний, проникнутых враждой к Советской власти».
А за что эту власть любить? За уничтожение великой России? За расправу над основными производителями сельского хозяйства – крестьянами? За пожизненную диктатуру вождей и «затыкание» ртов простому народу? За политику государственного терроризма? За вывоз национальных богатств из страны в ущерб своему народу?
Всего не перечислить! И вывод здесь один: не имеют права предатели России и убийцы давать свою оценку жизни и  деятельности выдающегося революционера, отдавшего свою жизнь в борьбе за счастье простого народа, потерявшего в этой борьбе всех родных и близких и умершего в нищете, а не в роскоши, как властные большевистские и советские деятели, разорившие свой народ!
 
А теперь повторно вспомним горьковскую легенду о «горячем сердце Данко», которое растоптали спасённые им люди, и увидим, что именно так поступили с Нестором Ивановичем в СССР, на Украине и в России, первоначально облив грязью, а потом и предав забвению! Ну как не вспомнить слова великого проповедника христианства Иисуса Христа, сказанные Им в Нагорной проповеди: «Не давайте святыни псам и не бросайте жемчуга вашего перед свиньями, чтобы они не попрали его ногами своими и, обратившись, не растерзали вас» (Евангелие от Матфея 7:6).

17.06.2025 г.
Приложение 1
Н.И.Махно
Гуляйполе в русской революции
Село Гуляйполе – одно из самых больших и, пожалуй, одно из популярнейших среди трудящихся сёл на весь Александровский уезд Екатеринославской губернии. Село это имеет свою особую историческую известность. В нем трудовое крестьянское население не допустило в 1905 году еврейских погромов, когда небезызвестные в Екатеринославской губернии организаторы и вдохновители «черной сотни» и еврейских погромов – судебный следователь Александровского 1-го участка Майдаческий и молодые представители александрийского купечества, некие Щикотихин и Минаев – присылали специально своих гонцов в Гуляйполе для организации погрома против евреев. Из этого же села, благодаря многолетней в нем пропагандистской работе группы хлеборобов-анархистов-коммунистов, был подан крестьянству в 1906–1907 годах сигнал к борьбе со столыпинским закреплением земли в собственность. Борьба эта, начавшись с пропаганды, вскоре превратилась в сожжение помещичьих усадеб и кулацких хуторов. И отсюда же, из села Гуляйполе, был подан и в 1917 году сигнал крестьянству обширнейших районов Александровского, Мелитопольского, Бердянского, Мариупольского и Павлоградского уездов к борьбе против Временного правительства, не решавшегося начать разрешать земельный вопрос до Учредительного собрания, к недопущению на его место никакого другого правительства, а также к прекращению арендной платы помещикам за землю, к отнятию земли у помещиков и монастырей, а фабрик и заводов у фабрикантов и заводчиков.В этом же самом Гуляйполе был выработан в 1917 году и утвержден крестьянским съездом исторический акт, в согласии с которым трудовое, не эксплуатирующее чужого труда крестьянство посылало своих делегатов в города к фабрично-городским рабочим, чтобы сговориться с последними об объединении в общий союз, о совместном провозглашении земли, фабрик и заводов общественным достоянием и о совместном построении нового общества на началах подлинного самоуправления трудящихся, без опеки государства и его органов власти.
В Гуляйполе родился и воспитывался в крестьянской семье и пишущий эти строки. На мою долю выпало счастье подпасть еще юнцом под идейное влияние анархиста-революционера Владимира Антони (известного в революционных рядах под именем «Заратустры»). Благодаря влиянию этого революционера, с одной стороны, а также благодаря тому правительственному террору, который носился в 1906–1907 годах по русской земле против просыпавшегося народа, я быстро занял не последнее место в боевой Гуляйпольской группе хлеборобов-анархистов-коммунистов Екатеринославской организации и долго и упорно боролся с царско-помещичьим строем, и хотя в конце концов я все-таки был схвачен сатрапами этого строя и судим, но в силу моего несовершеннолетия избежал казни, которая постигла лучших из моих идейных друзей… Смертная казнь была заменена мне пожизненной каторгой.
Революция 1917 года открыла для меня в ночь с 1 на 2 марта ворота московских Бутырок (Всероссийская центральная тюрьма). И дело революции на Украине заставило меня быстро переброситься из Москвы в родное Гуляйполе, где я и отдался снова – и с той же любовью, с какой до заточения меня в тюрьму 9 лет назад, – делу организации трудящихся для борьбы за новую свободную жизнь.
В этом самом Гуляйполе по моей инициативе был созван съезд крупных и мелких собственников-землевладельцев, у которых были отобраны бумаги-купчие на землю и сожжены. А во время корниловского похода на Петроград против Временного правительства и революции по инициативе из Гуляйполя была обезоружена вся буржуазия на большом пространстве уездов, которая сочувствовала корниловщине. Из Гуляйполя же была подана крестьянству инициатива для организации боевых отрядов, которая полностью была проведена в жизнь, по разоружению всех казачьих войск, сымавшихся с внешнего противогерманского фронта и направлявшихся на Дон, на помощь атаману Каледину, боровшемуся против революции, за реставрацию.
Гуляйполе, первое почти на всю Украину, провело уже в это время в жизнь конфискацию заводов в общественную пользу, проводило на них работы и сбывало их продукты под контролем тех, кто на них работал…
А когда правительство Ленина, с одной стороны, и правительство Украинской Центральной рады, с другой, заключили союз с немецким и австро-венгерским правительствами, согласно которому правительство Ленина должно было оттянуть из Украины вооруженные силы революции, скомплектованные из русских тружеников, а правительство Украинской Центральной рады вводило на Украину немецко-австро-венгерские экспедиционные полчища для ликвидации революции, Гуляйполе первое подало пример организации вольных батальонов защиты революции. И по инициативе Гуляйполя батальоны этого рода были созданы в целом ряде районов. И хотя в Гуляйпольском батальоне благодаря тому, что я лично отсутствовал в то время в Гуляйполе (я отлучался по военным делам на несколько дней), шовинистам удалось внести раздор и некоторые его роты повести на измену революции, в пользу немецко-австро-венгерского и Украинской Центральной рады командования, но основное ядро гуляйпольцев и большинство батальонов по районам оставались до конца на своих революционных постах, и много сотен из их рядов пали смертью храбрых в неравной борьбе с насильниками и убийцами, оккупировавшими революционный край.
Такова в общих чертах роль села Гуляйполя и его трудового, политиканством политических партий не отравленного населения до и во время революции, до конца апреля 1918 года. А какова была их роль в последующие годы революции, об этом читатели узнают как из моих записок, так и из других материалов.
Париж. 1929 год
Приложение 2
/Из книги П. Аршинова «История махновского движения» (1918–1921 гг.)./
Краткие сведения о некоторых участниках движения
Собранный о них биографический материал пропал в начале 1921 года, в силу чего мы теперь можем дать о них лишь крайне скудные сведения.
Семен Каретник.
До революции безземельный крестьянин Гуляйполя, батрак. Образование начальное, одногодичное. Участник движения с первых дней. Анархист-коммунист со времени революции 1907 года. Выдающийся военный талант. В бою с деникинцами был несколько раз ранен. С начала 1920 года стал заместителем Махно; в качестве такового командовал Крымской против Врангеля армией. Член Совета революционных повстанцев Украины. После ликвидации Врангеля был вызван советскими властями якобы для военного совещания в Гуляйполе, но дорогой был изменнически схвачен и расстрелян, в городе Мелитополе. Остались жена и несколько детей.
Марченко.
Крестьянин Гуляйполя. Сын бедняков. Образование начальное неполное. Анархист-коммунист с 1907 года. Один из первых повстанцев Гуляйпольского района. Был в плену у деникинцев и ранен несколько раз. Последние два года – командующий всей кавалерией армии. Член Совета революционных повстанцев. Убит в январе 1921 года в бою с красными в Полтавской губернии. Осталась жена.
Григорий Василевский.
Крестьянин Гуляйполя из бедной семьи. Образование начальное. Анархист до революции 1917 года. Участник движения с первых дней. Личный друг Махно и соратник во всех его выступлениях. Замещал Махно в разных делах. Убит в бою с дивизиями червонного казачества в Киевской губернии в декабре 1920 года. Остались жена и дети.
Б. Веретельников.
Крестьянин Гуляйполя. Литейщик на местном заводе, а также на Путиловском заводе в Петрограде. Сначала был социалистом-революционером, а с 1918 года – анархист. Опытный организатор и агитатор. Принимал активное участие во всех фазах русской революции. В 1918 году приехал в Гуляйполе, где работал как агитатор, приобрел широкую популярность в районе. Последнее время был начальником штаба армии. В первых числах июня 1919 года, когда деникинцы ворвались вовнутрь района, он во главе свежего, наспех сформированного полка пошел задерживать неприятеля; в 15-ти верстах от Гуляйполя, под селом Святодуховка, Александровского уезда, был окружен со всех сторон и погиб со всем полком, выдержав бой до последнего удара. Остались жена и дети.
Петр Гавриленко.
Сын крестьян Гуляйполя. Анархист с революции 1905–1907 годов. Один из активнейших участников махновского движения. В разгроме Деникина осенью 1919 года сыграл выдающуюся роль, командуя третьим корпусом войск повстанцев-махновцев. Весь 1920 год находился в заключении у большевиков в Харькове. На основании военно-политического соглашения махновцев с Советской властью был освобожден и сразу же поехал на Крымский фронт против Врангеля, заняв пост начальника полевого штаба армии махновцев. После ликвидации Врангеля был изменнически схвачен Советской властью в Крыму, находясь на посту начальника полевого штаба, и, по сообщениям, расстрелян в городе Мелитополе. Выдающийся революционный и военный руководитель.
Василий Куриленко.
Крестьянин села Новоспасовка. Анархист. Образование начальное неполное. Командир кавалерийских полков. Член Совета революционных повстанцев. Как опытный кавалерист в 1919 году, после объявления махновцев вне закона, был все же приглашен красным командованием на пост командира конных частей. С согласия Махно и других товарищей принял это предложение и задерживал наступление Деникина в районе Екатеринослава. В момент военнополитического соглашения махновцев с большевиками был уполномоченным от махновского лагеря по ведению переговоров. До 1920 года был пять раз ранен в боях с белыми и красными. Массовый агитатор. Убит в боях с красными войсками летом 1921 года. Осталась жена.
Виктор Белаш.
Крестьянин села Новоспасовка. 26 лет. Образование начальное. Анархист. До 1919 года был командиром полка и ходил на Таганрог. С 1919 года является начальником штаба армии. За его участие в махновском движении деникинцы убили его отца, деда и двух братьев и сожгли все хозяйство. Член Совета революционных повстанцев. Великолепный военный стратег, разрабатывающий все планы движения армии и за них ответственный. Захвачен большевиками в 1921 году. Угрожал расстрел. Судьба неизвестна.
Вдовиченко.
Крестьянин села Новоспасовка. Анархист. Образование начальное. Командир особой группы повстанческих войск. Один из активнейших деятелей революционного движения. Пользовался огромной популярностью и любовью среди крестьян всего Приазовья, а также во всей повстанческой среде. Играл выдающуюся роль в разгроме Деникина осенью 1919 года. В 1921 году при тяжелых ранениях был захвачен большевиками и находился накануне расстрела, с презрением отвергнув предложение последних поступить к ним на службу. Судьба неизвестна.
Петр Рыбин (Зонов).
Рабочий-металлист из Орловской губернии. Во время царской реакции эмигрировал в Америку, где сразу же вошел в революционное профессиональное движение и играл в нем большую роль, состоя членом Союза русских рабочих Соединенных Штатов и Канады. В начале революции 1917 года он возвращается через Японию и Владивосток в Россию и останавливается в Екатеринославе. В последнем он целиком уходит в профессиональное движение и пользуется большой популярностью среди рабочих. В конце 1917 года екатеринославские рабочие посылают его на всеукраинскую конференцию представителей фабрично-заводских комитетов и профсоюзов. На этой конференции была принята схема Рыбина – схема объединения промышленности и восстановления транспорта. После этого по предложению большевиков Рыбин остается в Харькове, работая в союзе металлистов и других центральных учреждениях промышленности и транспорта. Летом 1920 года он приходит к заключению, что работать с большевиками абсолютно невозможно, т. к. большевизм весь свой фронт повернул против рабочих и крестьян. Следует заметить, что Рыбин работал с большевиками в качестве кропотливого, усидчивого профессионального работника и совсем не предъявлял Советской власти анархических требований. Однако оставаясь только профессионалистом, он нашел невозможным честно служить рабочему классу в условиях коммунистической диктатуры. Осенью 1920 года его мысль обращается в лагерь Махно, он едет туда и становится энергичным работником в культурной области этого движения. Через некоторое время его выбирают в Совет революционных повстанцев в качестве члена, и секретаря совета. Рыбин проявляет огромную энергию, работая организационно и культурно. В январе 1921 года он временно выходит из лагеря махновцев и заезжает в Харьков. В Харькове у него было намерение вызвать по телефону Раковского, назваться ему и заклеймить позором его и остальных виновников изменнического нападения на махновцев и анархистов. Возможно, что он выполнил это свое намерение, и возможно, что это привело его к гибели; через 5 дней по прибытии в Харьков он был арестован, а через месяц после этого расстрелян по постановлению ЧК – расстрелян большевиками, которые не так давно пророчили ему большую будущность, как самородку, из низов вышедшему организатору и теоретику рабочего движения.
Калашников.
Очень молодой повстанец. Сын рабочего, с образованием низшего городского училища. До революции был прапорщиком в армии. С 1917 года – секретарь Гуляйпольской организации анархистов-коммунистов. Необычайно смелый и талантливый командир. Главный организатор переворота среди красных войск на Новом Буте летом 1919 года. Командовал вначале 1-й бригадой повстанческих войск, а затем 1-м донецким корпусом махновской армии. Летом 1920 года в бою с красными был убит попавшим в него артиллерийским снарядом. Осталась жена с ребенком.
Михалев-Павленко.
Сын крестьян из Великороссии. Член Петроградской организации анархистов. Приехал в Гуляйполе в начале 1919 года. Был организатором и командиром инженерных железнодорожных войск армии махновцев. Необыкновенно чистая и деликатная душа юноши-идеалиста. 11 или 12 июня 1919 года, находясь на боевом поезде и не выходя ни на минуту из боев с наступавшими деникинцами, был вместе с Бурбыгой изменнически схвачен Ворошиловым, командиром 14-й армии, и казнен 17 июня 1919 года в Харькове.
Макеев.
Рабочий города Иваново-Вознесенска. Член Иваново-Вознесенской организации анархистов. Приехал в Гуляйполе в конце апреля 1919 года в числе 36 человек рабочих-анархистов Иваново-Вознесенской организации. Первоначально вел пропагандистскую работу. Вскоре был избран комендантом штаба армии. В конце ноября 1919 года, командуя повстанческим отрядом в районе станции Запорожья, был убит в бою с генералом Слащевым.
Василий Данилов.
Сын бедной крестьянской семьи Гуляйполя. Кузнец, солдат-артиллерист. В рядах революционного повстанчества состоит с первых дней его зарождения. В армии повстанцев-махновцев занимал ответственный пост начальника артиллерийского снабжения.
Чернокнижный.
Сельский учитель из села Новопавловка Павлоградского уезда. На втором гуляйпольском съезде крестьян, рабочих и повстанцев был избран председателем Военно-революционного совета Гуляйпольского района и на этом своем посту находился до разгрома большевиками и деникинцами повстанческого района в июне 1919 года. За участие в повстанческом движении неоднократно объявлялся Советской властью вне закона.
Щусь.
Крестьянин села Большая Михайловка, из бедной семьи. Матрос. Один из первых и активнейших партизан Юга Украины. Еще в апреле 1918 года руководил повстанческими отрядами, боровшимися с нашествием австро-германцев. Проявил исключительную энергию и смелость в борьбе с властью гетмана и австро-германцев. Его имя в повстанческой среде и во всем районе Юга Украины почти столь же популярно, как и имя Нестора Махно. В армии повстанцев-махновцев занимал ответственные посты в качестве члена штаба армии и, наконец, в качестве начальника штаба особой группы повстанческих войск. В июне 1921 года был убит в бою с красными кавалерийскими частями в Полтавской губернии.
Исидор Лютый.
Крестьянин Гуляйполя. Образование начальное. Маляр по профессии. Анархист. Один из первых и активнейших деятелей революционного повстанчества. Член штаба армии махновцев и ближайший помощник Н. Махно. Убит в боях с деникинцами под Уманью в сентябре 1919 года.
Фома Кожин.
Крестьянин. Беспартийный. Командир пулеметного полка в армии махновцев, а затем командир особой группы войск. Сыграл видную роль в разгроме Деникина осенью 1919 года, в ликвидации Врангеля в 1920 году. В боях с Деникиным и Врангелем был несколько раз ранен. В августе 1921 года в боях с красными был тяжело ранен. Судьба неизвестна.
Братья Лепетченко – Иван и Александр.
Крестьяне села Гуляйполе. Анархисты. Одни из первых поднявших восстание против гетманщины на Украине. Активнейшие работники революционного повстанчества как на фронте, так и внутри района. Александр Лепетченко был расстрелян большевиками весной 1920 года в Гуляйполе, как активный и ответственный махновец. Иван Лепетченко до последнего времени нес ответственный пост в армии повстанцев-махновцев.
Серегин.
Крестьянин. Анархист с 1917 года. Участник повстанческого движения с первых дней его. В армии повстанцев-махновцев нес ответственный пост начальника снабжения армии.
Григорий и Савва Махно.
Родные братья Нестора Махно.
Григорий Махно в 1918 году и начале 1919 года участвовал в боях против контрреволюции на Царицынском фронте, занимая ответственный пост начальника штаба 37-й красноармейской бригады. В армию повстанцев-махновцев вошел весной 1919 года. Выполнял должность помощника начальника штаба армии. Убит в боях с деникинцами под Уманью в сентябре 1919 года одновременно с Исидором Лютым.
Савва Махно – старший из всех братьев Махно – принимал участие в рядах повстанчества с начала австро-германской оккупации. В начале 1920 года был взят большевиками из дома в Гуляйполе и расстрелян, главным образом, за Нестора Махно. Осталась большая семья.