Мастер и Маргарита или Маргарита и Мастер?

Судя по тому, какое количество киноверсий существует на сюжет романа Булгакова "Мастер и Маргарита", можно полагать, что у всех есть свои специфические основания для понимания сути дела и духовной ситуации. Некоторые версии показывают вариант с Маргаритой и её странным героем.

Можно было бы осознанно разработать фильм, в котором именно Маргарита берёт на себя функции Спасителя мира и спасителя этого писателя. Наверное, всё-таки главным героем является Мастер!

Думается, что типаж писателя, созданный Булгаковым, достаточно оригинален: изображён человек, который практически отчуждён от обыденного мира, хотя по необходимости вынужден существовать в нём. Это писатель-отшельник, в каком-то смысле изгой; он религиозный мистик, хотя кто-то в нём видит и философа. Это человек, страдающий в своих переживаниях, размышлениях и духовных поисках. Однако я не увидел какой-то явной философии, которую этот Писатель (назовём его Писателем с большой буквы) мог бы представить человечеству. Но она есть.

У меня есть своя версия, своя история прочтения этого произведения. Долгое время, в советский период, я просто не мог встретить эту книгу в магазинах, она практически не появлялась. Сложилось так, что ни разу не удавалось пойти, купить и прочитать её. Сейчас всё проще: можно найти электронный вариант, и даже никуда ходить не нужно.
1986 год. Дело было в краевой библиотеке города Красноярска. Я встал в очередь для прочтения этой книги в зале абонементной литературы, а сам в очередной раз переписывал и перепечатывал свою диссертацию, посвящённую диалектическим парадоксам исторического времени.

Занимаясь в краевой библиотеке в зале научных работников, уже под самое закрытие (библиотека закрывалась в 20:00), я заскочил в зал художественной литературы без пяти минут восемь и спросил, какова моя очередь. На моё удивление, симпатичная девушка-библиотекарь, похожая на Гелу, загадочно улыбаясь, ответила, что только сейчас сдали книгу, и я могу её взять, потому что сегодня её уже точно не возьмут. Я с удовольствием и восторгом взял книгу, оделся и вышел на ступеньки краевой библиотеки.

А в Красноярске краевая библиотека — это солидное здание в античном стиле, с большой лестницей и высокими колоннами.

Выйдя, я просто замираю: на небе висит какая-то огромная, увеличенная мистическая луна.

Я с непонятным чувством и холодком понимаю, что сейчас апрель и как раз идёт Страстная неделя.

Я приехал домой и буквально сразу сел за чтение книги.

Я читал всю ночь. Я так глубоко погрузился в это воображаемое мною, исходя из текста книги, "пространство образов, событий, отношений и мыслей", что, поверите или нет, закончив читать, я начал читать её снова, пытаясь понять что-то ещё глубже и уточнить некоторые моменты.

Я не хотел покидать это состояние.

У меня не было ничего подобного ни с одной другой книгой.

Это было сопереживание и сосуществование с автором.

Я за ночь дважды перечитал эту книгу и под утро просто выключился. Выспавшись днём, опять-таки не поверите, я стал читать "Мастера и Маргариту" в третий раз.

Меня никак не отпускало это состояние; мне казалось, что оно созвучно тому, над чем я тоже мучился, над своей диссертацией. Мне казалось, что я занимаюсь философией времени.

Что-то влекло меня к размышлениям о совместимости времён. Размышляя об этом, я даже придумал новый термин — «полихронность» — и использовал его в своей диссертации.

Полихронное пространство — это единое время всех исторических периодов.

Фактически в "Мастере и Маргарите" мы тоже видим соединение, наслоение и взаимодействие различных времён.

Это и Христос, и Кант, и Воланд.

Это какое-то советское время, внутреннее духовное время писателя и средневековая мистика.

Я сам мучился со своей диссертацией, и мне было понятно это общее состояние.

К тому же в тот период я как-то увлекался свечами, и у меня в комнате стоял, наверное, десяток свечей различного типа, так что мне своей мистики хватало выше крыши. Они горели, когда я читал.

Мне нравилось достигать различных красивых форм обтекания воска.

Потом я даже читал лекцию для школьников 11 класса на тему того, каким образом в этом произведении проскальзывает философия Григория Сковороды. Тенью проходит какая-то средневековая мистика и особая сфера метафизического мышления в её художественном модусе.

Затем, несколькими годами позже, я перечитывал эту книгу, почему-то именно в месяц Нисан.

Сейчас, наверное, я закрыл для себя эту тему, но мистика философствования, вероятно, в какой-то форме осталась.