Наедине с гибелью. Эпилог

Итак, вы прочитали двадцать историй о том, как поставленные в сложные, порой, даже безвыходные ситуации, люди проявили чрезвычайную крепость духа, смекалку, изобретательность, силу, ловкость и выносливость. А теперь – попробуйте вспомнить, в скольких случаях из разобранных выше, они бы смогли избежать Приключения, если бы немного задумались, проявили терпение, призвали на помощь расчёт и не руководствовались выражением «авось пронесёт»?

Резюмирую – среди перечисленных эпизодов есть всего два, от силы – три эпизода, когда участник попал в «героическую» обстановку в результате, как принято нынче говорить, «обстоятельств непреодолимой силы», а не вследствие недомыслия, незнания природных условий или собственной торопливости.

«Героизм есть результат преодоления обстоятельств, нагороженных собственными усилиями».

И я намеренно не привожу ни одного эпизода, когда «героизм» такого рода проявляли заблудившиеся или потерявшие снаряжение туристы.

Как говорится – вольному воля.

При этом никто из нас не застрахован от того, что он сам себе такие обстоятельства (совершенно не желая того) не создаст и потом не будет их искренне и героически преодолевать.

Так случилось, что больше двадцати лет мне приходилось общаться в кругу профессиональных экспедиционных работников – за плечами которых были многие тысячи километров как пеших маршрутов, так и сплавов на Чукотке, в Становом хребте, северной Якутии, на Камчатке. Сотни разбитых и снятых биваков, сложнейшие разработанные и реализованные планы. И, кстати, не меньшее количество планов нереализованных – потому что они, при ближайшем рассмотрении казались хоть чуточку рискованными. Так вот, в этом кругу самыми толковыми полевыми экспедиционными работниками считались те, с кем никогда никаких приключений не случалось. 

И, кстати, заслуженно считались.

Потому что, как меня учил ветеран чукотских экспедиций Слава Загоскин, -«если ты слышишь о чрезвычайной удачливости и умении выходить из невероятных ситуаций вездеходчика X или капитана Y, задумайся – говорит ли это о ловкости и находчивости упомянутых вездеходчика или капитана; или об их умении попадать в обстоятельства, в которые лучше не попадать»?

Многие действия и события, происходившие во время описываемых приключений (в том числе, и действия самих героев) остаются не вполне понятными - не только мне, но и самим действующим лицам. Что, в общем, не удивительно - ни обстоятельства, ни общее душевное состояние попавших в такие приключения людей, не способствуют твердому и ясному повествованию о них спустя десять, двадцать, а то и сорок лет.

А ещё – когда мы будем восхищаться (и заслуженно восхищаться, замечу я), робинзонадами охотоведа Бурзайкина, промысловика Дягилева или геодезиста Иванова – я попрошу не забывать, что на каждого выжившего приходятся не один и не два десятка похожих эпизодов, о которых мы никогда ничего не узнаем.

Потому что эти люди не вернулись из тайги, из тундры, не перешли реку во время ледостава, сорвались с береговой скалы или были раздавлены льдами на моторной лодке в открытом море. В частности, автор подсчитал, что в 1993-1999 гг в кругу его личных знакомых, занимавшихся различными промыслами на Охотском побережье, погибало, в среднем, три человека в год.

Удачи нам всем на дорогах, которые мы выбираем.