113. Театральная жизнь. Отопление

       Они встретились на том свете.
    Они даже не думали, что это будет так легко. На земле ходили мимо, не замечали
    друг друга, прятали глаза.
       А тут, сейчас, на облаке взяли друг друга за руки, смотрели и улыбались.

       Ангелы!
    А там на земле это было трудно, встречались случайно в гримерке и разбегались,
    он в один конец сцены, она в другой.
       Роли не пересекались.
    Поэтому они не могли бережно потрогать камзолы, отряхнуть нафталиновую пыль
    костюмов. Те были дорогие, тяжелые, богатые, можно сказать старинные.

       Она приезжала на репетицию в машине, он в троллейбусе. Другой, третий
    держал своего коллегу за воротник и дико тряс, как ишака, спрашивая:
       - Гле? Где она?
    Потом уходили в искусственный сад.

                - 1 -

       - Стоп! Стоп! Стоп! - захлопал в ладоши режиссер - Как эта вещь
    называется?
       - Двое на одном облаке! - нараспев произнес сценарист Аристархов Петр
    Емельянович.
       Моложавый мужчина, скрывающий свой почтенный возраст, был как всегда
    празднично одет. В красно-бордовом бархатном костюме, с голубой бабочкой,
    с задумчивой улыбкой, с мыслями, погруженными в большую голову с растрепан-
    ными вихрами.
       - Это понятно! На облаке - прервал поэтическое чтение режиссер Семен
    Попрыгайло.

       Он был молод, полон творческих сил, энергия била в нем через край, иногда
    выплескиваясь на театральные подмостки. С актерами был несколько фамильярен,
    говорят, талантлив, держался свободно, решительно и терпеть не мог, чтобы его
    называли по отчеству. Тем более, что оно было трудновыговариваемое -
    Вениаминович.
       - Зовите просто Семен! - говорил он и опять уходил в творческие фантазии.
    Но тут он расплескался сильно:
       -Да-а! В этом что-то есть!
    Но позвольте! Облако мы еще где-нибудь найдем, прикрепим сверху к декорациям.
    Но легковую машину? Троллейбус?               
        На сцену?

       Он выразительно посмотрел на своего осветителя Васю, того же специалиста
    по костюмам и декорациям.
       - Облако-то мы с учетом техники безопасности как-нибудь прикрепим.
    Но троллейбус?  Вы же знаете - я не люблю излишние бутафории.
       Всё должно быть естественно, как в жизни!

       Петр Емельянович смотрел на молодой талант с нескрываемым чувством
    ненависти. Он был упрям, тверд и непреклонен. Не любил, чтобы в его деятель-
    ность входили в грязной обуви с толстыми подошвами.
       - Не проще ли сыграть Шекспира? Отелло, например? - предложил Попрыгайло.
    Посмотрел на отрешенный взгляд Аристархова, скрестившего руки перед собой,
    жутко стягивающего красно-бордовый пиджак.
       Потом помягче добавил:
       - Отелло! И внести в пьесу современные нотки, с облаком, но без техники?
    Петр Емельянович покряхтел. Семен продолжал:
       - Облако можно оставить. Даже интересно - Отелло душит Дездемону в небе-
    сах. Сногсшибательно! И ходить далеко не надо - тут же ад, тут же рай.
    Еще раз покосился на Аристархова:
       - Не будем давить автору на горло!

       Ева Ивановна Черных, полная красивая дама, игравшая уже Дездемону в
    течение последних двадцати лет только в других театрах, усмехнулась, потому
    что все в этот момент посмотрели на нее.
       - Ну сколько можно мне играть Золушек и Дюймовочек? Я хотела что-нибудь
    посерьезнее: "Три сестры", например, "Вишневый сад", Раневскую в конце
    концов!
       - Никто не посягается на ваш талант! Ева Ивановна! - замусолил  было
    молодой режиссер - Но решения здесь принимаю я!

                - 2 -

       Ева, заслуженная артистка республики Тыва, отказывалась играть в утренних
    спектаклях, потому что ей надо было отводить внучек в детский садик.
    Эту обязанность в своем многочисленном семействе она не передавала и не
    доверяла никому.
       Хотя бы в этом она утверждалась, что вносит свой непосильный вклад в
    воспитание будущего поколения.
       А вот вечером? Вечером она была полностью в объятиях богини Трагедии
    Мельпомены и совершенно свободна. Но играть опять Дездемону?
       Сколько можно?

       - Ну ладно! - согласился сценарист - Троллейбус можно убрать. Заменить
    его электро самокатами. Они оба едут на этом современном виде транспорта на
    огромной скорости с разных сторон. Вдруг - Бац! Треск! Внезапная любовь!
    Разбиваются вдребезги!
       И встречаются на том свете. Ангелами!
       - Вот, вот! - обрадовался Семен - И там он ее на облаке додушивает!
    До конца!
       - А где мы Отелло найдем? - спросил второй режиссер, помощник.
       - Вася! Осветитель может сыграть. Он черный кудрявый. Немного затемним -
    продолжил не терять нить руководства Попрыгайло.
       - Но он же не актер! - взмолилась Ева Ивановеа, она терпеть не могла
    дилетантства.
       - А это даже лучше в современной пьесе, сделаем его глухонемым Отелло.
    Выдающаяся находка! Ангел в черном!
       - Уж лучше тогда Демон, раз черный - усомнился второй режиссер.

       Он был уже предпенсионного возраста, держали его в театре за предыдущие
    заслуги и за то, что он был дальним родственником куратора из области,
    отвечающего за культуру.
       Прощали ему, что он был любитель прикладываться в буфете, но к мнению его
    прислушивались. Фамилия его была Румбель, но она мало вам что скажет.

                - 3 -

       И вот премьера!
    Афиши. Реклама. Критики.   
       Они заняли второй ряд, на первом представители власти этого небольшого,
    но столичного городка N.
       Накануне Ева Ивановна как всегда повела внучек в детский садик. Третий ее
    муж своей четвертой жены первого мужа Самохвалов спросил ее. Девичью свою
    театральную фамилию Черных она никогда не меняла.
       Так вот спросил ее:
       - Ты там разобралась кого вести? Двое твоих, двое моих. Не перепутай!
       - Да что я? Первый раз что ли? Беленькие мои, черненькие твои.
    Кстати, премьеру сегодня играю. Нервничаю! Всегда нервничаю, как гимназистка.
    Вот здесь - как в первый раз! Сам-то как?
       Самохвалов в соседнем театре играл Гамлета.
       - Я совершенно спокоен. Вот уж Гамлета я играю с закрытыми глазами.
       - Точно! В прошлый раз с закрытыми глазами со сцены чуть не упал.
       - Там приступок неудобным был.
       - Приступок, приступок! Скорее перехватил с нашим вторым режиссером
    в буфете, он часто к вам ходит.
       Самохвалов промолчал и обиженно хлопнул дверью. Это было правдой.
    Расстроенный "Гамлет" приехал в театр, поспал четыре часа в гримерной,
    восстановился и как огурчик был готов к выходу.
       Еще наутро у него был запланирован Папа Карло из "Буратино", поэтому
    надо было быть в форме. Перевоплощение - это была его страсть. Он любил
    кланяться мамам и бабушкам завтрашних детишек.
       Бабник был страшенный.

                - 4 -

       Ева Ивановна готовилась к роли. Несколько раз вскарабкивалась на облако
    по большой канатной лестнице, изображающей снасти корабля. Это было труднее,
    чем произносить заученные слова, но и с этим она справилась.
       "Напридумывают черт-те чего! А ты тут мучайся на старости лет! - она
    поправила крылья Ангела - Эти ещё!

       Два молодых ее отпрыска только что закончили ГИТИС, это были ее от второго
    брака, внучки-то от первого. Воспитывала их бабушка-свекровь, видела она их
    мало, больше по телефону. Она вся в творчестве, было не до них.
       Вот внучки - это ее отрада!

       Потом, не снимая крыльев прошла в гримерную. Закурила. Ангел с сигаретой
    в большом декоративном зеркале смотрелся неплохо!
       - Ева Ивановна! - обратился к ней Вася, он же будущий Отелло - Нет ли
    какого другого крема? Этот меня слишком чернит.
       - Это к гримерам!
    Потом рассмеялась:
       - Копоть! Сажа! Смола! Спички! Зажигай!
    Вася испуганно убежал в преисподню, то есть в суфлерскую.
       - Ну чего ты волнуешься? Вася! - перебирая листы текста сказал Никодим
    с большими седыми усами - У тебя же слов нет!
       - Все равно боязно. Вдруг не удушу?
       - Смотри не перестарайся, а то и вправду задушишь! У нас тут случай был...
    И Никодим ударился в древние воспоминания.
       - Тебе еще на облако карабкаться!

                - 5 -

      Ева Черных все также продолжала переживать, разговаривая сама с собой:
      - Ну сколько я еще буду играть мальчиков на побегушках? Хотя Дездемона -
   роль серьезная! Чехова бы сыграть? "Иванов".

      Зашел Попрыгайло.
      - Моя жена уехала в Венецию. В Москве живет. Со своим театром. Спектакль
   "Мастер и Маргарита" повезли. А я ревную и опасаюсь этого "Мастера"
   Там гондолы все-таки!
      Тут подбежал молодой начинающий артист Влад Зед.
      - Ну поставьте меня! Поставьте меня на Чехова. Я готов!
      - Следующее мы ставим Бредбери - заметил Семен - Нам нужны инопланетяне!
   В круглом доме, на Луне. Готовься!
      Потом не выдержал:
      - Итак, зрителей мало, а ты тут еще со своим Чеховым!

   Подошел задумчивый сценарист Аристархов:
      - Может детектив поставим? По мотивам Мегре.
   Четыре комнаты, двое входят, двое выходят, трех убивают, четвертый - подо-
   зреваемый, убийца - автор.
      - А ну вас к черту со своим Сименоном! Тряпку! Дайте мне тряпку!
   Голову обмотать! Итак всё крУгом. Провалимся, как пить провалимся!
      - А может быть проще? - продолжал размышлять сценарист - Лес. Лес. Лес.
   И степь! И никаких декораций...
      Случайно его услышавший Вася повторил:
      - Я что зря пол дня облако надувал?
   Ева опять рассмеялась, плюхнулась в кресло и чуть не поломала крылья Ангела:
      - Точно! Никаких декораций, никаких артистов. Голая степь!

                - 6 -

      Артист второго плана, играющий Зевса  слез с облака.
      - Я там всё проверил, там мягко!
   Потом вздохнул и добавил:
      - Вот Зевс! Громовержец! А роль второстепенная. Неправильно это как-то?
   Не клеится, Петр Емельянович?
      Аристархов только отмахнулся.
   У него в голове вперемешку были только инопланетяне, четыре комнаты и степь.

      Игорь Адамов, играющий Зевса обреченно махнул рукой:
      - Зевс слетел с небес!
      - Надо, чтобы было что-то интригующее - не унимался Влад Зед.
   Молодость ему шла.
      - Представляете! Негр, который Отелло, приходит в супермаркет и на плохом
   русском языке спрашивает курицу. Две продавщицы смотрят на него и ничего не
   понимают. А он думает, что они по английски "чикен" - курица не поймут,
   поэтому хлопает себе по бокам и кричит: "кукареку"!
      Продавщицы не понимают. Зовут заведующую, та недовольно швыряет курицу
   на прилавок и стучит по голове этим двоим молодым: "чикен, чикен"! 
      Бестолочи!
      - А где артистов найдем на роли продавщиц, заведующей?
      - У нас же полно заслуженных, незадействованных!

      Ева Ивановна осталась одна. Но ненадолго. Постучавшись к ней вошел Влад Зед
   со своими переживаниями. Она, как благодушный пастырь выслушивала всех со
   своими исповедями.
      - Эх! Ева Ивановна! Ева Ивановна! Во столько уже ролей переиграли, а я?
      - Не дергай себе нервы, Владик, у тебя всё впереди, ты еще молодой и у тебя
   будет много ролей. Я слышала, что ты из театральной семьи?
      - Да!
      - Знаешь! Моя мама была выдающаяся актриса! Царство ей небесное.   
   Она даже в кино снималась.
      - И где же? - заинтересовался Зед.
      - "Место встречи изменить нельзя"
      - О! - взбудоражился молодой актер - Это же культовый фильм Станислава
   Говорухина! И кого же?
      - Жену Груздева.
      - О, да! Там еще Высоцкий играл, Юрский. Но позвольте? Жену Груздева?
   Ее же убили?
      - Ну да! А труп-то лежал!

   Потом Ева немного отряхнулась от воспоминаний, замахала руками и недовольно
   сказала:
      - Ну ладно, ладно! Иди, Владик! Мне надо готовиться.

                - 7 -

      И вот премьера!
   Черный Вася душит Дездемону на облаках, а тут ему звонок на смартфон.
   Мелодия "Москоу, Москоу!"
      Он недоуменно смотрит в зал.
   Дездемона - Ева Ивановна сидит рядом в расстроенных чувствах, потому что
   залезая порвала новые колготки, сидит и прикрывает стрелку теплой ладошкой.
      Зал тоже в недоумении.
      - Что там? Отелло?
   Он вытаскивает смартфон и говорит, забыв, что он глухонемой:
      - Извините! Забыл выключить. СМС-ка пришла! Автоплатеж за отопление.
   В зале тишина, слышно муху.
      - Ах, ты бог! - он хлопнул себя по ляжкам - На триста рублей прибавили!
      - Скандал! Позор! - схватился за голову режиссер Семен.
   Но нет! Наши люди не дадут, чтобы спектакль провалился!
      Все сидящие в зале бросились к своим мобильникам и смартфонам. Включили их.
   Некоторые с облегчением, кому СМС-ка еще не пришла, некоторые с раздражением:
      - Опять прибавили!
   Главное, что все были вовлечены в этот процесс, равнодушных не было, и на
   время забыли о спектакле.
      Недодушенная Дездемона сидела на облаке, воспользовавшаяся этой паузой,
   успела подумать, что завтра не забыть бы пожарить картошку своим внучкам,
   очень любят...

                - 8 -

      Отелло-Вася вовремя взял себя в руки, кинул смартфон в карман богатого
   камзола и продолжил этими же руками додушивать Дездемону.
      Благо что крылья у Ангелов еще не отвалились от такого безбожья.
    
      Рукоплескания. Успех. Занавес.
   Второй помощник режиссера был уже в буфете и выпивал свои дежурные 150 грамм.
   Всё обошлось!
      Зевс кланялся, Влад тоже. Ева Ивановна, Отелло. Все кланялись.
   За кулисами бегал Семен Попрыгайло, он еще был в ярости:
      - Я же говорил! Я же говорил! Не берите с собой на сцену телефоны!
   Все его успокаивали:
       - Всё обошлось. Вася - новичок! Такое больше не повторится.
       - Кстати! - опомнился режиссер - Мне тоже триста рублей прибавили...
   За отопление!
      Он плакал, и радовался, и прыгал как маленький.

      А потом все пошли в буфет и присоединились к Румбелю, который к этому
   времени уже порядочно набрался.
      Отметили удачную премьеру.

      Зрительный зал расходился тоже в благодушном расположении духа.
   Начальство с первого ряда думало, что завтра будет рабочий день и с утра надо
   будет опять думать о народе, а критики рассуждали и спорили:
      - Была ли это домашняя заготовка с телефоном и отоплением, или это был
   экспромт?
      У Шекспира на одну трагедию стало больше, хотя во времена Уильяма
   центрального отопления точно еще не было.

                2025 г.
                Февраль.