Рольмопс. Отрывок из сказки Сказка про девочек

Глава 6.  Рольмопс.

Событие, о котором хотела рассказать Травка, случилось в один из тех дней, когда посёлок внизу оживает. Приезжает много машин, из них кряхтя вылезают взрослые, вылетают дети, коробки, мешки.  В крайнем доме у пруда в этот раз было особенно оживлённо - машина увязла в луже около ворот. Все, кто ехал в машине, сначала построились по берегу лужи, а потом начали бегать вокруг. На крыше машины возлежал огромный красный диван, он то всеми и командовал. Его то отвязывали, то привязывали, осторожно ходили вокруг прямо по луже, только бы на него не попало ни капли! Потом он потребовал привести к себе остальных жителей посёлка и хозяева покорно побежали за соседями.

Когда все были в сборе, диван позволил торжественно внести себя в дом. Машина, освободившись, наконец,  от груза, облегчённо вздохнула и со скрипом неосторожно потянулась… Вдруг, что-то в ней щёлкнуло и задняя дверца распахнулась! Тотчас с сиденья в лужу посыпались коробки и мешки! Если бы машина могла, как черепаха, втянуть в себя голову, лапы и хвост, она несомненно сделала бы это от стыда и страха! Но она не могла, поэтому осталась виновато стоять в луже, с ужасом ожидая возвращения хозяев.

Тем временем, одна из коробок зашевелилась и из неё выпал чёрный комок. Попав в лужу, он тут же взлетел в воздух и сделал прыжок в сторону, точно угодив в середину следующей лужи. Его так и кидало по дороге, как чёрный лохматый шар, пока он наконец не выскочил на сухое место. Когда шар остановился, стало понятно, что это кот. Толстый, чёрный, хозяйский кот Рольмопс.

Рольмопс медленно огляделся вокруг и дико вытаращил глаза. Вокруг не было ни привычных стен, ни потолка! Несчастный кот даже присел от страха. Затем, испуганно озираясь, еле передвигая полусогнутые лапы, он отполз в кусты. Там он упал и лежал до вечера,  ни жив, ни мёртв.

К вечеру посёлок затих. Рольмопс лежал, закрыв глаза и прислушивался. Первый раз в жизни он оказался вне стен городской квартиры. Он родился в картонной коробке, в картонной же коробке, но поменьше, его унесли от мамы к новым хозяевам в другую городскую квартиру. Там он и вырос – бегая по коврам, стачивая когти о специальную досочку и получая тапком за лазание по занавескам. Иногда, сидя на подоконнике, он вглядывался через стекло в недосягаемый для него внешний мир. С высоты десятого этажа этот мир выглядел чужим и пугающе огромным. В тёплую погоду из открытой форточки до него доносились странные, волнующие запахи и звуки. Вот и сейчас, они настигли его и как будто зовут куда-то. Рольмопс открыл глаза и пошевелился. Сухая трава зашуршала под ним, он снова замер и прислушался к чувству опасности, идущему изнутри лёгкой волной. Раньше это чувство появлялось у него только при виде тапка в руках хозяев, но здесь не было ни тапка, ни хозяев.

Рольмопс снова затаился и закрыл глаза. Какие-то смутные  воспоминания то приходили к нему, то уходили, мучительно волнуя что-то внутри. И вдруг, рядом с чувством опасности появилось другое чувство – чувство свободы!  Рольмопс открыл глаза, встал, осмотрелся, зачем-то выпустил и убрал когти… Затем повёл носом по воздуху и уже  собрался было шагнуть в этот неизведанный волнующий мир, как тут  до него донёсся знакомый голос:

- Роля, Роля, Роля, кыс, кыс, кыс…
Ему вторил другой, потоньше и с причитанием:
- Мопся, Мопся, Мопсинька, кыся-кыся-кыся-я-я…

И тут же ветерок донёс до его носа запах его любимых рыбных тефтелек из баночки! Измученного Рольмопса посетило третье за этот день сильное чувство – чувство голода. Он рванул на запах так, что оставил на кусте клок шерсти. Он бежал, не разбирая дороги, скользя по мокрой глине и прыгая через лужи, насколько ему позволял его немалый вес. Он был почти у цели, как вдруг огромная ветка, упавшая на дорогу, преградила ему путь. Рольмопс прыгнул, но не рассчитал, он полетел кувырком, проехался по глине и упал в канаву.

По дну канавы бежал ручеёк, пахло цветами, землёй и прелыми листьями. Вокруг что-то звенело, жужжало, шуршало… Рольмопс приоткрыл глаза и тут же закрыл. Он мучительно пытался вспомнить, что так взволновало и окрылило его только что? И вдруг, вместе с дуновением ветерка то чувство вернулось к нему! Свобода! И этот новый для него мир в одно мгновение перестал быть чужим и пугающим. Рольмопсу даже стало казаться, что он просто вернулся домой, в дом, из которого ушёл ещё совсем маленьким и успел позабыть. Позабыть так, что теперь придётся узнавать его заново. Но он готов. Он понял, что готов шагнуть в этот мир, чего бы это ему ни стоило! Грязный, мокрый, голодный, еле переводящий дыхание Рольмопс, впервые почувствовал себя счастливым.

- Роля! Роля! – вдруг раздался голос прямо над ним.
- Он где-то здесь, я слышала хруст веток! Мопсик! На рыбочку!

Запах рыбы обволакивал Рольмопса и манил за собой. Ему надо было только мяукнуть и хозяйские руки подхватят его, вымоют, высушат, обогреют. Можно будет наесться тёплых тефтелек и уснуть у камина! «Только мяукни» - шептали ему тефтельки. «И ты никогда больше не услышишь журчание ручья, не почувствуешь, как пахнет земля, и никогда не узнаешь, кто ты в этом огромном мире» -  подсказало ему его кошачье сердце. Рольмопс затаил дыхание и не шелохнулся, пока голоса и шаги не стихли вдали.

Глава 7.
Продолжение рассказа Травки.

- Так что же у вас случилось? Почему вы поняли, что вам грозит беда? И что случилось с Бегунком и Пеструшкой? – наперебой спрашивали Таня и Даша.
- А случилось вот что, - продолжала рассказ Травка. – День клонился к вечеру, суета в посёлке стала затихать. Пеструшка сидела в гнезде на яйцах. Бегунок только что вернулся с полным клювом вкусностей для неё. Вдруг, с травинки на травинку, с листочка на листочек, пришёл сигнал тревоги. Пеструшка тут же закрыла крыльями гнездо и слилась с землёй. Бегунок насторожился и приготовился встретить врага. Враг не заставил себя долго ждать. Это был огромный толстый кот. Какого он был цвета определить было невозможно, такой он был грязный и мокрый. И охотился он как-то странно, не таился, не прислушивался, а просто шёл напролом, чуть пошатываясь и изредка поднимая голову. И, о ужас, он шёл прямо на гнездо коростелей!

Бегунок бесстрашно преградил коту дорогу и, прихрамывая на одну ногу и волоча крыло, стал уводить кота от гнезда. Но кот только удивлённо посмотрел на Бегунка и продолжал идти вперёд. Бегунок вернулся и стал вертеться у кота перед носом, но кота он совершенно не интересовал. За два шага до гнезда кот остановился и начал принюхиваться. Похоже, он наконец почувствовал что-то, напоминающее ему запах еды. Кот вплотную подошёл к гнезду. Пеструшка только сильнее прижалась к яйцам.

- Беги! Беги! – кричали мы все.

Но было поздно. Кот уже занёс над ней лапу. Пеструшка зажмурила глаза. Бегунок в отчаянии бросился под когти кота. А кот, осторожно отодвинув Пеструшку от гнезда, начал безжалостно разбивать яйца. Бегунок и Пеструшка бесстрашно клевали его и били крыльями, но кот даже не замечал этого. Когда он разбил и съел последнее яйцо, он зевнул и улёгся тут же у разорённого гнезда. Вернее не улёгся, а упал и мгновенно уснул.

Мы все оцепенели от пронзительной боли и горя Бегунка и Пеструшки. Они стояли и смотрели, что осталось от их дома, от их невылупившихся птенцов… Потом они отвернулись и пошли прочь, бок о бок, опустив крылья и склонив головы.  Больше мы их не видели. Может быть они и успели ещё раз свить гнездо и отложить яйца, но я знаю точно, что к нам они больше не вернутся.

Мёртвая тишина нависла над Зелёным Холмом. Мы не могли прийти в себя от случившегося. Но как оказалось, это было ещё не самое страшное, что предстояло увидеть нам в тот вечер. Вдруг, эту зловещую тишину прорезал тонкий неприятный скрип и шипение. Мы все обернулись на звук и застыли от ужаса.

У нас на глазах росло чудовище! Чёрные блестящие щупальца, переплетаясь, медленно тянулись вверх, одновременно покрываясь острыми шипами. Под чудовищем шевелилась земля, щупальца-корни пронзали её и прочно опутывали. В лучах заходящего Солнца  ветки-щупальца отбрасывали многочисленные тени и казалось, что сеть из чёрной паутины скоро накроет весь Холм. Нас всех парализовал страх.

Но вот всё замерло. Так же неожиданно, как и началось. Только вздрогнули в ледяной тишине ещё раз ветки-щупальца. Мы с трудом пришли в себя, огляделись и поняли, что это было. Это рос Уголёк! Да, тот маленький чёрный кустик, о котором мы все забыли. Тут мы поняли, что это не просто кустик из неведомого семечка! Ведь он питается горем, болью, и отчаянием. Он рос, когда мы оплакивали наши потери после пожара весной, теперь он начал расти питаясь бедой Бегунка и Пеструшки. А что же будет, когда он наберётся сил и вырастет?! Тревога, поселившаяся в нас, переросла в страх. И, как оказалось, ждать развязки нам осталось недолго. Утром нас разбудил истошный крик:

- Мопся! Мопсинька умер! Да что же это?!


Глава 8.
Ещё одна трагедия на Зелёном Холме.


- Помогите! Доктора! Мопсиньку убили!

Это кричала над спящим котом женщина из посёлка. Рольмопс действительно выглядел не очень хорошо, но умирать он не собирался. Наоборот, он решил начать новую, настоящую жизнь свободного и дикого кота.
К сожалению, первый день свободной жизни доконал его настолько, что ему потребовалось немало времени, чтобы проснуться, всё вспомнить и оценить обстановку. Обстановка была явно не в его пользу, так как он уже находился в руках хозяйки.

- Живой! Живой! Дышит! Роленька! Ну, теперь то я тебя никогда не отпущу! – уже умилённо и счастливо продолжала причитать хозяйка, держа болтающегося кота на вытянутых руках. Рольмопс понял всем своим кошачьим нутром, что это конец. Больше шанса получить свободу у него не будет. Он сделал отчаянную попытку освободиться, но не тут то было! Хозяйка мёртвой хваткой прижала его к груди и целовала в растрёпанный затылок. Рольмопс изворачивался, как разозлившийся пинчер и даже пытался царапаться. Хозяйка в ответ, стиснула его так, что дыхание у Рольмопса перехватило, а глаза уехали на макушку.

- Дорогой! Мопсик взбесился! Скорее! – закричала она куда-то в сторону дороги, -
Да скорее же ты! Говорила тебе, отвези его к ветеринару! Завтра же едем!

У Рольмопса ещё был шанс вырваться до прихода хозяина. Он сделал еще одну отчаянную попытку, но силы оставили его. Он был домашний кот. Он пережил за вчерашний день такое количество потрясений, что их хватило бы на целый кошачий сериал. Он прошёл пешком столько, сколько не проходил за всю свою жизнь. Он обессилел так, что повис на руках хозяйки как старый меховой воротник. Рольмопс понял, что упустил свой последний шанс.

И ещё он понял, что не сможет больше жить в квартире. Он почувствовал на вкус этот мир. Он ощутил себя в нём. Он понял, что он не гость здесь, а вернулся…
Когда подошёл хозяин, Рольмопс только скалился  и выпускал когти. Его замотали в ватник и понесли. Из последних сил он послал приветствие этому миру. Да, он не прощался. Он приветствовал. Ведь теперь это был и его мир! Он зарычал и завыл как мог. Да, вы правы, коты не умеют рычать и выть. Коты кричат. И это был последний крик Рольмопса.

Он знал, что больше не сможет жить…