Опытная девушка

В данную повесть включены исторические факты, исторические личности, цитаты из Библии – восстановительный перевод и комментарии к ним (ищите в поисковике), а также философские взгляды автора на мировоззрение и миросозидание.

Что может быть проще,
Чем понять друг друга?
Твоя песня, моя песня -
И мир становится прекраснее.

(из Испанской песни).

Прошло пять лет с того момента, как Жак открыл излучение под названием «Луч» и параллельно – соседнюю вселенную. Уже было девять радиотелескопов повышенного разрешения, восемь из них лично от Президента США и один от Пентагона – его так и не искали, словно забыли о нём, как о ненужном объекте или звене. Было достигнуто многое, но ещё больше предстояло открыть и доказать не только самому себе, но и всему человечеству.

Саманта и Ник жили вместе с Жаком и Линдой. Несмотря на их юные годы, семнадцать лет, отец радовался за них, как за двух голубков, он всегда видел, что их отношения чисты, Линда также привыкла к Нику, как своему родному сыну, многое поняла за эти пять лет. Они гармонировали и дополняли друг друга в астрофизике, квантовой механике, квантовой теории поля, квантовой теории бессмертия и во многом другом, словно были единое целое – родные брат и сестра.

По сути дела, они и были братом и сестрой, но не на биологическом уровне, а на более тонком плане, в них была заложена древняя энергия Дальнего Космоса – чистая и лучистая, та энергия, которую еще называют началом начал. Та энергия, которая основала вся и всё. Нет, не энергия Большого взрыва, а целенаправленная энергия созидания, она не разрушает, как при термоядерном взрыве, после которого не остаётся ничего, кроме пепла. То была совсем иная энергия, которая «ткёт» материю, как на принтере 3D, созидая всё и вся, видимую и невидимую Вселенную или вселенные.

Они жили в полной гармонии с Природой, как ближней, так и дальней, ничто не ускользало от их чувств: ни малейшее дуновение ветерка земного, ни Солнечного ветра с геомагнитными бурями, ни зарождение сверхновой звезды где-то далеко во Вселенной, ни дрожание паутинки на ветру. Словом, всё было подвластно их чувствам и мыслям. Казалось странным, как мозг и тело могут перерабатывать такой колоссальный поток информации без «перегрева» на центральном процессоре, как такая маленькая человеческая память может вмещать терабайты информации, обрабатывая её с невообразимой скоростью, лучше всякого квантового компьютера последней модели?

Вот такими были Саманта и Ник, воплощением теневых структур, которые принудили родителей Жака провести такой эксперимент над живыми человеческими эмбрионами. Результат оказался отрицательным на девяносто девять процентов – полный провал, и только один процент, нелегальный, оказался положительным – Саманта. Как она отыскала друга по эксперименту и вылечила его по молитве к Богу. Как она почувствовала тонким своим чутьём, что Ник – её собрат по эксперименту и что она может помочь Нику, – загадка для нас, простых граждан. Как бы то ни было, но это случилось…

Вот такую информацию прочитал Жак на диске отца, очень коротко и понятно, не вдаваясь в детали.

– Ну, как дела, ребята? Чем занимаетесь? – весело спросил отец, входя в комнату взрослых детей.

– Да вот работаем над теорией Эйнштейна в новом аспекте времени, – деловито ответила Саманта и добавила: – Всё бы хорошо, но компьютер мешает.

– И как он тебе мешает? – заинтересованно спросил отец.

– Да он дольше думает, чем мои мозги крутятся, – в том же духе ответила Саманта.

– Помилуй, дочь, тактовая частота процессора составляет восемь гигагерц, он же десятиядерный, последней модели, – недоумевая, ответил Жак.

– А я виновата, что ли, что мои мозги быстрее его?

– Может, без него обойдёшься?

– Да что ты, папа, рукой геморройное писать – чернила подаются медленнее, чем рука пишет, сплошные пропуски.

– И что ты предлагаешь? – заинтересованно спросил отец.

– Разработать процессор и периферию на основе моих мозгов, – невозмутимо ответила дочь.

– Ну, это уже полная фантастика! И как это осуществить?

– Да очень просто, папа. Взять из моего мозга нейроклетки – аксоны и дендриты, поместить в термостат с питательной жидкостью, подвести электроды, начать тестировать. А при каждом положительном ответе подкармливать клетки дофамином – это нейромедиатор, который способствует более эффективной передаче нервных импульсов от клетки к клетке. При активной работе начнётся рост и деление клеток с новыми связями, что приведёт к самоусовершенствованию нейрокомпьютера с закладкой полезной информации, это не что иное, как супермозг с самым минимальным потреблением электроэнергии. Дело останется за периферией.

– Как у тебя самой? Деловая какая! Просто нашпигована ты идеями. И медицину знаешь? – удивился отец. – И как это только помещается в твоей памяти?

Саманта пожала плечами и уклончиво ответила:

– Немного знаю, постольку поскольку… А чего без дела сидеть учёным и штаны протирать на одном месте? Это только начало моей творческой деятельности.

– Представляю, что будет дальше. А ты хочешь сказать, что и донором можешь быть для науки при разработке новых моделей компьютеров, живых компьютеров? – строго спросил Жак.

– Нет, папа, я никому не позволю колупаться в моём мозге, я просто озвучиваю мои идеи.

– Ник, повлияй на неё, это ни в какие рамки не вписывается.

– Как я могу повлиять на неё, если она умнее меня на порядок? – сокрушённо спросил Ник.

– А то, что в меня напичкали, это не фантастика? – парировала Саманта.

– Это не ко мне, а к дедушке и бабушке, – в тон дочке ответил отец. – Хорошо, ребята, вы занимайтесь переработкой теорией относительности Альберта Эйнштейна, а я пойду немного поработаю для себя, – сказал Жак и отправился в свой кабинет, неплотно прикрыв дверь в комнату Саманты и Ника.

Как обычно, он вошёл в свой кабинет и включил аппаратуру. «Что ожидает меня сегодня? – неожиданно задумался он. – Ощущение чего-то нового крутится в моём подсознании. Но что может быть нового после того ;Луча; и соседней вселенной? Разве только контакт с братьями по разуму? Откуда? Из какой части Вселенной или соседних вселенных? Господи, опять эти мысли одолевают меня, как и в тот раз. Может, уйти с этой работы и пойти в помощники Президента? Но там сплошная политика и грязные интриги с кейсом с красной кнопкой. Нет, такая работа не для меня, я же не политолог, а физик-ядерщик, и Дальний Космос – моя стихия. Значит, нужно воспринимать всё, как есть», – и Жак сел за аппаратуру.

Он направил радиотелескоп одного из спутников почему-то именно на объект под названием GW107878 – нейтронная звезда, и привычно стал принимать телеметрию, но через несколько минут спустя ударил луч. Жак не поверил ни своим глазам, ни данным телеметрии: первоначальные данные показали, что находка двигалась со скоростью, которая в восемь раз превышала скорость света. «Но это просто невозможно! – молниеносная мысль пронеслась у него в голове. – Спокойно, Жак, ты уже так думал пять лет назад, и что получилось? Всё стало реальностью. Значит, и сейчас тебя ждёт что-то нереальное! А что может быть?»

Он машинально нажал на кнопку «Запись» и мысленно анализировал, как такое могло быть, что скорость движения превысила скорость света в восемь раз? Гипотетически речь идёт о релятивистской струе, или джете – струе плазмы, вырывающейся из центров (ядер) таких астрономических объектов, как активные галактики, квазары и радиогалактики. Первым такую струю обнаружил астроном Гебер Кёртис в одна тысяча девятьсот восемнадцатом году. Позже физик Стивен Хокинг сумел доказать, что такие выбросы происходят из гипотетических чёрных дыр.

«Значит, обнаружена новая чёрная дыра, но чёрные дыры не могут расти во Вселенной, как грибы в лесу после дождя. Ты уже открыл достаточно чёрных дыр за последние пять лет, работая в особом отделе при Президенте по наблюдению за Дальним Космосом. А тебе не много, Жак? По-моему, с лихвой и не на одно Агентство хватит. Интересно, а Нобелевскую премию дадут? Ох, если бы это было не так секретно, тогда бы точно дали, а так – слюнки вытирай и довольствуйся тем, что уже есть. Завтра на работе подключу всех сотрудников для составления анализа, а то получается, что я один работаю, и всё на меня сваливается. Не слишком ли много на одного человека?» – он выключил запись и отключил аппаратуру.

Заглянул в комнату Саманты и Ника – они спали на разных постелях, прошёл в спальню, Линда делала вид, что крепко спит, а на самом деле поджидала мужа. Жак разделся и тихо прилёг рядом с женой. Та невольно потянулась и тихо спросила:

– Ты на сегодня закончил? Я-то думала, что на новой работе ты не будешь работать дома, а всё повторяется с точностью до мельчайших деталей.

– Линда, Линда, за все эти восемнадцать лет ты не привыкла ко мне? – спросил муж.

– А как тут можно привыкнуть, если целыми днями дома одна? Скучаю ведь по тебе.

– Собаку заведи, и не будешь скучать, – улыбнулся муж и обнял жену.

– Да ну тебя с твоими шуточками, – недовольно ответила Линда, но обняла мужа.

– Какая же у меня сознательная жена, – тихо сказал Жак. – Давай будем спать, завтра рано вставать.

– Опять что-то открыл? – поинтересовалась та.

– Ах, какая умная у меня жена! Ничего не скроешь от неё.

– Ты бы лучше научился закрывать, а не открывать. Сам всё откроешь – другим не останется…

– Вон, Альберт Эйнштейн открыл теорию относительности да поспешил малость, так теперь наши ребята пересматривают её, как несостоятельную в текущем времени. А ты хочешь всё закрыть и заново ничего не открывать? Вернуться в каменный век и жить, как первобытный человек?

– Зато спокойнее спать, – парировала жена.

– Если хочешь спокойно спать, то и давай спать, – предложил Жак, и оба замолчали.

На следующее утро Саманта и Ник встали первыми, подогрели завтрак, который приготовила домработница. Она продолжала работать все эти годы, а за добросовестный труд и отличные знания своего дела Саманта увеличила ей жалование из бюджета отца. Жак встал вторым и проследовал в кухню – он был очень рад, что его ребята такие внимательные и заботливые.

– Доброе утро, ребятки мои! – он весело приветствовал двух своих голубков. – Ну, как работа продвигается по переработке теории Эйнштейна? Много ли осталось?

– Доброе утро, папа! Немного осталось – начать и закончить, – весело ответила Саманта. – Не забывай, папа, один факт: общая теория относительности Альберта Эйнштейна создавалась в течение восьми лет, с одна тысяча девятьсот седьмого по одно тысячу девятьсот пятнадцатый год. Исходным пунктом для её разработки послужило стремление Эйнштейна обобщить теорию относительности для систем отсчета, движущихся с ускорением, закона всемирного тяготения и найти связь между инерцией и силой тяжести. Сюда же входит и современная геометрия.

– Доброе утро, Жак! Вы только посмотрите на неё – это же ходячая энциклопедия, ну всё знает! Куда уж мне до неё?

– Точно так же говорят и мне, – заметил Жак. – Помнишь, я говорил тебе: не вешай нос и не задирай корму, точно утонешь, как Титаник. Каждому своё и каждому делу своё время. Не забывай об этом никогда!

– Наставление даёшь молодому воспитаннику? Приветствую вас всех! – сказала Линда, появившись в дверном проёме кухни.

Её приветствовали все. Последним появился Майкл, он застенчиво сказал:

– Кто бы что ни говорил, но мне кажется, я стесняю ребят своим присутствием, отнял свободную комнату…

– Нет, Майкл, и не думай об этом, – быстро нашлась Саманта, – ты нас нисколько не стесняешь, мы – сестра и брат, ничего плохого нет в том, что мы спим в одной комнате, да и ещё есть одна комната. Если только будет нужно – я перейду в неё.

– Нет, лучше я перейду, – вставил Ник. – Ведь Саманта с детства находится в своей комнате, ей дорог каждый уголок, каждый дюйм. А мне чего терять?

– Ребята, не нужно спорить из-за пустяка! Кто как решит, так оно и будет, – подвёл итог Жак. – Всё оставляем на своих местах, и давайте кушать – время поджимает.

Саманта традиционно произнесла молитву за дарование нового дня, за благодатную пищу, за благополучие в новом дне, чтобы было всё гладко, без происшествий, затем спокойно позавтракали. После Жак с Майклом отправились к машине и поехали на работу, как и пять лет назад, а ребята остались дома, занимаясь теорией Эйнштейна. Отец не верил в то, что у них получится переработать теорию относительности в полном объёме и достаточно точно – прошло более ста лет с её создания, многое изменилось с того времени, появились новые фундаментальные открытия. А почему старая теория должна работать без внесения корректив? Почему она должна оставаться незыблемой столько лет? Ведь всё течёт и меняется в неподвластной человеку Реке Времени, и космологию также надо пересматривать, а не подгонять под старые теории.

Так, незаметно, в раздумьях они доехали до NASA. Жак оставил машину недалеко от вертолётной площадки, и группа сотрудников направилась к вертолёту. Когда все удобно разместились, вертолёт взмыл в небо, взяв курс «на объект» (это название так и осталось за новым Агентством). Майкл вёл вертолёт на предельно допустимой скорости. Не прошло двадцати пяти минут, как они были на объекте, быстро прошли биометрию – находились в центральном коридоре, кроме Майкла, он остался в своей комнате и ждал пересменка. Жак взял слово и сказал:

– Друзья, все собираемся у меня в кабинете на большой пересменок, есть новости, которые нужно обсудить. Прошу всех ко мне!

– Сознавайся, что опять натворил или открыл? – спросил Серго Органайте. Он прекрасно знал Жака, если в его голосе слышится деловой тон, значит, сделал невероятное открытие, которое не вписывается в рамки обычного понимания.

Все проследовали в кабинет руководителя, привычно сели за стол, Жак начал своего рода доклад.

– Вчера вечером я направил радиотелескоп одного из спутников на небесный объект под названием GW107878 – это нейтронная звезда. Первые десять секунд ничего особенного не происходило, но потом ударила струя, вернее поток частиц в ней, со сверхсветовой скоростью, нарушая логические и физические законы известного нам мира. Скорость превышала сверхсветовую в восемь раз! Я не оговорился – в восемь раз…

В кабинете послышались удивлённые возгласы:

– Такого просто не может быть.

– Это противоречит всем законам физики и теории относительности!

– Явный программный сбой, иначе и быть не может.

– Друзья мои, я прекрасно понимаю все ваши эмоции, – продолжил Жак. – Подобное мне говорили пять лет назад, когда был открыт загадочный луч, я всё прекрасно помню. Благодаря стечению обстоятельств, связанных с этим лучом, мы имеем такое прекрасное здание с великолепным оборудованием от самого Президента, имеем восемь спутников с радиотелескопами повышенного разрешения, сделали много эпохальных открытий, даже открыли соседнюю вселенную. Если учесть, что наша Вселенная имеет сферическую форму, наверное, так оно и есть, то соседних вселенных, окружающую нашу, невероятно много.

Жак перевёл дыхание и продолжил:

– А насколько вы уверены, что теория относительности верна в данном аспекте времени? Наука не стоит на месте, мы создаём новые аппараты, заглядываем за более дальние горизонты, открываем новые объекты, и всё опирается на старую теорию относительности, а ведь она была создана более ста лет назад на тех основаниях, которые тогда были приемлемы. Почему мы считаем её некой твердыней, на которую всегда можно опереться, как на Вавилон или Иерихон, которые были разрушены в своё время? Почему мы должны считать её незыблемой? Может, стоит пересмотреть её и внести некоторые коррективы с учётом современных открытий? – Жак невольно повторил слова Саманты.

Он вставил диск с записью в компьютер, включил воспроизведение на центральном мониторе – пошла телеметрия с преобразованием в картинку. Все смотрели на экран, там находился объект под названием GW107878.

– А не кажется ли вам, что фундамент треснул и качается? Ведь раньше доказывали, по теории Большого взрыва, что Вселенная одна и что она расширяется во все стороны относительно Земли. Пять лет назад мы доказали, что Вселенная не одна, с помощью запредельно излучения под названием «Луч», а при помощи составного радиотелескопа мы заглянули в соседнюю вселенную, но не стали пересматривать скорость света, а надо бы. Сегодня открыли струю от нейтронной звезды GW107878, скорость которой превышает скорость света в восемь раз. Не кажется ли вам, что мы знаем ничтожно мало из-за ограниченности знаний наших дедушек и прадедов? Да, мы вышли из их колыбели, но нельзя же жить их основами постоянно.

Жак сделал короткую паузу и продолжил:

– Был русский поэт Лермонтов, живший в период с одна тысяча восемьсот четырнадцатого по одна тысяча восемьсот сорок первого года, всего двадцать шесть лет – его убили на Кавказе в войну, но за эти короткие годы он написал много хороших стихотворений и поэм, в одном философском стихотворений есть такие строки:

«…Богаты мы, едва из колыбели,
Ошибками отцов и поздним их умом,
И жизнь уж нас томит, как ровный путь без цели,
Как пир на празднике чужом…»

В кабинете послышались возгласы:

– Жак, ты знаешь русскую поэзию и историю? Откуда?

– Да, немного знаю, но это не мешает мне оставаться патриотом своей страны. Так вот, друзья мои, Лермонтов обвиняет своё поколение в ошибках отцов и тугостью их ума, жизнь его томит, как ровный путь без цели. Так стоит ли нам повторять ошибки давно минувших дней? Не стоит ли нам шагнуть вперёд, навстречу неизведанным событиям? Короче, я предлагаю такой план: детально исследовать, указанный мною объект под именем GW107878 – из чего он состоит: может, не одна нейтронная звезда, а несколько? Произвести полный спектральный анализ струи джета – почему струя такая узкая, а не широкая? Точно установить, куда направлена струя и нет ли у неё смещения в сторону Земли? Установить скорость струи джета. Если понадобится, подключитесь к радиотелескопам и телескопам видимого спектра, доступ я вам даю. При любом спорном вопросе ссылаться на меня полностью. Вам всё понятно? Выполняйте!

И сотрудники разошлись по кабинетам, лишь некоторые, после ночной смены, отправились домой. Жак остался в кабинете один. У него было десять десятиядерных компьютеров, столько же мониторов и центральный монитор, два маршрутизатора на девять подключений каждый, несколько сумматоров, а сканеры отпечатков пальцев он докупил сам. Был свой счёт в банке на этот отдел, также был свой фонд, который он пока не трогал – копил средства на постройку спутников с радиотелескопами повышенного разрешения. Он мечтал создать большую сеть из радиотелескопов, которой пока нет в космосе на геостационарных орбитах Земли, но не ближних, а дальних. По крайней мере – двадцать спутников и дополнительные локаторы, но все спутники соединяются не на Земле, а в космосе по радиоканалам, один ретранслятор ведёт передачу данных от спутников на Землю, и все команды с Земли передаёт сразу на все спутники – так намного удобнее управлять спутниками с Земли одному человеку, а не целой бригаде.

Таковы были задумки, а пока Жак привычно включил аппаратуру, стали загружаться программы и контроль доступа. Он навёл все спутники на объект под именем GW107878 и стал наблюдать на центральном мониторе телеметрию и картинку. Удивившись тонкости струи от нейтронной звезды и её плотности, автоматически нажал кнопку «Запись». Внимательно всмотрелся в начало струи, ему показалась странной та точка, откуда бьёт струя – она была неровной формы. Увеличив картинку в том квадрате, он заметил две нейтронные звезды на очень близком расстоянии, точнее говоря, эти две звезды соприкасались друг с другом – столкновение двух звёзд. Увидев такое явление, Жак решил поделиться новостью со своим напарником Ником, тем самым Ником, который подсказал, как ввести автокоррекцию спутников на любой объект.

Набрав номер телефона местной связи кабинета Ника, он сказал:

– Ник, это Жак, срочно зайди ко мне, дверь открыта!

Буквально через минуту Ник уже был у Жака в кабинете.

– Ты когда-нибудь видел подобное явление? – спросил Жак, указывая головой на центральный монитор.

– Слияние двух нейтронных звёзд в реальном режиме времени? Вот это да, зрелище… Хотя, что я говорю, ведь это событие произошло неизвестно когда, а до нас доходят лишь его отголоски.

– Обрати внимание, Ник, на скорость струи и на её узость.

– Ну, узость понятна, она характерна для гравитации двух звёзд – она не даёт ей расширяться. А что касается скорости струи, тут совсем непонятно. Ведь она в восемь раз превышает скорость света, наверно, ты прав – общую теорию относительности нужно пересматривать, как несостоятельную. Жак, я такого никогда и нигде не видел! Красиво как! Можешь сделать копию диска?

– Ты забыл одно правило: из этого здания ничего не выносится!

– Жак, только здесь и только для анализа…

– Смотри у меня, вылетишь отсюда без права на пособие и устройства на другую должность! – строго ответил Жак. Он уменьшил увеличение до исходного значения, но продолжал вести запись. Ник заметил:

– А так ещё красивее. Продолжай вести запись, а я посмотрю на данные. Подожди, откуда у тебя девятый канал данных? Ведь Президент дал нам восемь спутников, а тебя девять каналов. Откуда лишний канал?

– Ник, а ты, собственно, кто? Агент этого отдела или следователь другого Агентства или Бюро? Не могу понять тебя уже пять лет. Тебе не всё равно, сколько у нас спутников и откуда они? Работа у тебя есть, вот и работай над моим заданием – остальное тебя не касается, и касаться не может! Ты понял меня?

– Извини, Жак, я не хотел тебя обидеть, просто натура такая, – открыто ответил Ник, но Жак уже насторожился:

«Неужели я проморгал врага в собственном логове? Он же пять лет работал бок о бок рядом со мной и плохого ничего не замечал, а сегодня к девятому спутнику прицепился, который от Пентагона. Неужели он целых пять лет скрывал, что он агент Пентагона, и все наши секреты передавал им? Ты сегодня расслабился с новым открытием, пригласил его в кабинет один на один, а он сцапал тебя, как мышонка в собственной норе. Дурак ты, Жак, и лох несчастный! А ещё разведчиком был… В подмётки не годишься разведчику! Как только в армии служил? А выход где? На пенсии, не иначе и в… крематории! Да, собственно говоря, тебя утопят в ванной с цементом и пустят, как блок в стену или в фундамент, ничего не останется, но вначале будут издеваться над тобой и над семьёй. И никто не поможет, ни один друг не поможет, даже из Пентагона! Вот это влип, называется, глубже просто некуда. Куда же ты смотрел все пять лет, лох несчастный?»

– Иди пока, Ник, отдыхай, а я запись закончу, потом приглашу тебя и обсудим некоторые детали, – ответил Жак ровным и спокойным голосом, на его лице не отобразилось ничего.

Ник понял одно – он прокололся с девятым спутником, за которым следил пять лет и передавал данные своим хозяевам, внедрившим его в NASA для слежки за Жаком. Тот был в его руках, что захочет, то и сделают за него наёмники, а работать они умеют, как в плане слежки, так и с физической расправой. Теперь посмотрим, кто кого возьмёт. Но это не входило в его задачу, задача была одной – полная слежка за Жаком и передача всей информации. Значит, ему не награда, а позорный конец, как спецагенту Пентагона, провалившему задание.

«Так, где же выход и золотая середина? – думал Ник, выходя из кабинета Жака. – Моей перспективе конец, а я ещё молод, и умирать из-за такой малой промашки не хочется. Быть может, покаяться перед Жаком и перейти на его сторону? Но будет ли он разговаривать со мной на эту тему? Предложить ему сделку? Нет, лучше вначале послушать, что он скажет, не отказываться ни от какого его предложения, а самому ничего не предлагать. Выслушать его внимательно, быстро взвесить всё и принять единственное верное решение. Иначе я стою на лезвии бритвы – шаг влево, шаг вправо и провал, провал всему», – думал Ник, направляясь в свой кабинет.

Жак тем временем обдумывал свой план: «Если проморгал врага в своём отделе, то перетяни его на свою сторону – первая заповедь разведчика, не он тебя расколол, а ты его, значит, есть преимущество. Используй это и посмотришь, что он скажет. Надави на него всеми своими аргументами, используй небольшую хитрость – покажи, что ты выше него, и не попадайся на его уловки, стой на своём, тогда успех обеспечен. Не раскисай перед ним, как размазня, будь сплавом из стали и кремния, покажи ему свою силу в знаниях. Так, а что мы имеем на текущий момент? Давай подумаем об этом не спеша, только запись выключи – большой объём получится, для анализа хватит и этого», – выключая запись, решил Жак.

Сделал копию диска для Ника – теперь это уже не составляло тайны, тайна будет впереди, и продолжил размышления: «Итак, что мы имеем? Старые диски, на которых нет даты и времени, представь это, как ложную информацию, которой снабжал его и его хозяев почти пять лет. Это весомый аргумент, на который нужно опереться, как на фундамент, нужно деморализовать Ника этим откровением, нужно доказать, что он передавал ложные данные, и только Президенту страны была доступна истинная информация, переданная по специальному каналу. Хороший вариант появился в моём арсенале. Обязательно используй его, как хорошую защиту, докажи, что выхода у него нет перед его хозяевами, предложи работать на себя, а он пусть продолжает передавать ложную информацию, как и пять лет назад. Только не спеши, смотри на реакцию, варьируй данными, как только сможешь, будь, как жонглёр в цирке, – только в этом твоя удача, удача на будущее», – такой у Жака созрел план.

Он не стал звать Ника сразу, решил выждать время, выдержка – самое главное в любом деле, а у разведчика особенно. Сделал копию записи сегодняшних событий, затем достал из шкафа диск пятилетней давности, того самого луча, который вызвал большую шумиху, но в то же время помог со всем этим зданием и оборудованием, работой и накоплением средств. С выходом на новый уровень мышления и научных достижений, открытием тайн прошлого и взглядом на будущее появились новые открытия и новые вопросы тайн природы Дальнего Космоса, как всегда вопросов больше, чем ответов на них.

К концу рабочего дня, после шести пополудни, Жак решил пригласить Ника, он был уверен, что времени прошло достаточно много для принятия кого-либо решения, но тут раздался звонок секретаря:

– Жак Никольсоб слушает.

– Жак Никольсоб, вы свободны? Вам звонит Президент. Соединять? – вежливо спросил секретарь.

– Что за вопрос? – ответил Жак недовольно. – Для господина Президента я всегда свободен. Конечно, соединяйте, лейтенант!

– Секундочку, соединяю, – ответил секретарь.

В трубке, как обычно, пикнуло, и раздался голос Президента:

– Здравствуйте, Жак Никольсоб! Вы свободны?

– Здравствуйте, господин Президент! Даже бы, я был очень занят, для вас все дела отложу, и время для разговора с вами всегда выделю. Слушаю вас очень внимательно, господин Президент.

– Это очень похвально с вашей стороны, со стороны учёного-астрофизика. У них всегда нет времени на разговоры – вечно заняты своими проблемами в решении задач, а вам в любое время позвони – вы всегда свободны для меня…

– Господин Президент, позвольте заметить, что не я звоню вам первым, а вы мне – сам Глава Америки, поэтому для меня большая честь разговаривать с вами!

– Хватит нам друг друга хвалить – время уходит напрасно. Лучше скажите, какие у вас новости и над чем работаете сейчас?

– Господин Президент, позвольте сделать маленький доклад. Не более десяти часов назад мною был обнаружен джет – струя частит излучения от нейтронной звезды, это привлекло внимание тем, что скорость струи больше скорости света в восемь раз. Это противоречит здравому смыслу и законам физики. Сегодня утром я подключил весь отдел по наблюдению за Дальним Космосом к этой работе – самому детальному анализу спектра струи, её скорости и направления, куда она смещается, и того, есть ли опасность для Земли. Мы только начали изучение, на это уйдёт не одна неделя, а то и месяц. При первых результатах вы узнаете первым!

– Жак Никольсоб, а вам явно везёт на подобные открытия! Сколько уже открытий сделано вами за последние пять лет и вот ещё одно.

– Господин Президент, я и сам удивляюсь такому стечению обстоятельств – почему на меня всё валится, а других обходит стороной?

– Это потому, что я вас финансирую, – шутливо подметил Президент и добавил: – При всех изменениях ситуации сообщать мне немедленно, в любое время суток, а дополнительные средства я вам выделяю на ваш счёт в банке. На этом всё, Жак Никольсоб. До свидания!

– До свидания, господин Президент! – ответил Жак, и в трубке настала тишина. Он положил трубку и задумался:

«А с какой стати уже пять лет Президент лично снабжает этот отдел такими крупными суммами? Не иначе, как отмывание денег, но откуда они берутся? Неужели сам Президент связан наркобизнесом и наркооборотом? Неужели есть свои плантации где-то в Африке или в Латинской Америке? Быть такого не может! Только мне и не хватало наркомафии для полного счастья вместе с Пентагоном! Нет, нет, только не это, всё что угодно, но только не это! Спокойно, Жак, ты во всём разберёшься не спеша, а теперь надо с Ником разобраться», – и он начал набирать внутренний номер кабинета Ника.

– Ник, это Жак беспокоит, зайди ко мне в кабинет, дверь открыта, – и бросил трубку на телефонный аппарат.

По сухости в голосе Жака и по стуку в трубке Ник понял настроение шефа, он был готов ко всему, но не к такому повороту событий, внутреннее чутьё ему подсказало, что карта бита. Решил не спорить ни с чем, а со всем, что предложит Жак, соглашаться, не было весомых аргументов для нападения или своей защиты, значит, полный провал перед всеми, как агента Пентагона. Он нерешительно открыл дверь кабинета шефа.

– Заходи, Ник, я давно жду тебя! – приветливо сказал Жак, в его голосе чувствовалась уверенность. – Может, сентиментальности пропустим, сразу к делу перейдём? Так быстрее будет для нас с тобой. Итак, насколько я понял, ты – агент Пентагона, и всё это время, больше пяти лет, следишь за мной, за каждым моим шагом, за каждым вдохом. Но ты не учёл одну деталь, я – бывший разведчик, мне ничего не стоило раскусить тебя ещё тогда, пять лет назад, я дал тебе время, чтобы ты сам раскололся. Всё это время давал тебе ложную информацию, а ты, простак, передавал её своим хозяевам, не подозревая о том, что она ложная. И вот доказательство моих слов. Видишь этот диск пятилетней давности? На нём записана телеметрия и картинка луча.

Быстро вставив диск в компьютер, и выведя изображение на центральный монитор, Жак продолжил:

– Узнаёшь картинку, Ник? И что ты видишь перед собой? Телеметрию и преобразованную картинку? Внимательно посмотри и скажи, чего там нет? А где дата и время записи? Ты их видишь? Их нет! Теперь посмотри внимательно – пошла сегодняшняя дата и текущее время, это я включил на клавиатуре только что. Теперь я делаю запись на жёсткий диск, запись пошла, мигает красный индикатор, подождём некоторое время, пока получится объёмный файл, хоть три минуты подождём… Три минуты прошло, выключаю запись, выключаю картинку, извлекаю старый диск, включаю полученную запись, вывожу на центральный монитор – луч существует сегодняшним числом, но мы прекрасно знаем, что луч погас пять лет назад. Теперь ничего не стоит залить полученную запись на оптический диск и передать тебе для обработки – можешь распоряжаться, как хочешь и передавай кому угодно! Не правда ли, очень простой трюк, а защита на все сто процентов?

Ник просто похолодел, его лицо стало бледным – он стоял, как каменная статуя, не в силах пошелохнуться. Он был просто раздавлен, как слизняк, тем, что сказал ему Жак. Ожидал всего, но такого простого трюка никак не ожидал. Шок сковал Ника, ему было трудно вдохнуть. Пять лет работы – и всё впустую, ему не будет прощения от своих хозяев, не будет прощения и от Жака. Осталось сделать только одно: пойти на всё, что предложит нынешний работодатель, надеяться на его милость и снисхождение. А что он может предложить конструктивного? Перевербовать на свою сторону? Так он только что это и сделал, продемонстрировав трюк с диском данных на луч…

– Ник, я вижу, что ты думаешь над тем, что мне ответить, – прервал длительную паузу Жак. – Тогда послушай, что я могу тебе предложить в данной ситуации. Не ты меня расколол, а я тебя, не ты мне раскрыл свои карты, а я тебе, не твоя шестёрка побила туза, а моя, поэтому предлагаю тебе: работай, как и раньше, но только на меня, своим хозяевам будешь передавать только ту информацию, которую я буду давать тебе, а она будет ложная. Даю слово офицера, что никто не узнает о твоём провале и о переходе на мою сторону! Ты согласен на мои условия?

Ник вышел из оцепенения, он никак не мог поверить в то, что предложил ему Жак, он тихо заговорил:

– Жак… ты очень великодушен ко мне… Ты… наверно, прекрасно знаешь, что грозит мне от «хозяев», ведь разведчик разведчика понимает по взгляду. Я никак не знал, что ты был разведчиком, в этом моя оплошность. Меня долго и тщательно готовили наблюдать за тобой, как в NASA, так и в этом особом отделе… В знак своего раскаяния я передаю всю сумму средств, которые заплатили мне за пять лет в Пентагоне в фонд этого отдела по наблюдению за Дальним Космосом при Президенте страны. Не могу же я сидеть на двух зарплатах? Пойми меня правильно… Иуда исчез раз и навсегда! На какой счёт перевести средства?

– А мне нужны грязные деньги от тебя, как ты считаешь?

– Это не грязные деньги, они заработаны моим напрасным трудом, мне не нужны такие деньги, я их просто передаю в твой фонд на твои нужды. Ты можешь потратить их на спутники для себя, на научные работы, ведь у тебя много задумок в голове, а у меня пустая тыква на плечах…

– Значит, это цена твоей пустой тыквы? – с иронией спросил Жак.

– Если мало, я могу работать на тебя и на Президента страны бесплатно ещё пять лет, только не выгоняй меня, Жак!

– Давай на эту тему поговорим в другой раз – смена скоро заканчивается, а я ещё дела некоторые не доделал. Вот тебе диск, работай по моему плану – самый полный спектральный анализ струи джета. Ты всё понял, Ник? Выполняй!

– Понял тебя, Жак. Спасибо большое тебе за снисходительность! – и направился в свой кабинет. Ему никак не верилось, что он остался жив и при работе, он думал об обратном, а получилось вот так. Выгони его Жак на улицу – и его сотрут в порошок «хозяева», он твёрдо решил работать на Жака и делать всё, что он прикажет.

Жак плотно прикрыл дверь, щёлкнул кодовый замок, он сел в кресло и прикрыл глаза – ему не верилось, что так гладко всё получилось, благодаря косвенному совету Саманты. «Пять лет прошло, а она всё предвидела заранее, – невольно подумал он. – Ну, Саманта, спасибо тебе огромное за подобный совет! Кто бы только мог подумать, что твой совет сыграет такую ключевую роль? Буду надеяться только на твои советы – они бесценны для меня в моей работе. А работа очень сложная, сложнее, чем у астронавта в сотни раз, астронавтам помогают с Земли, мне же и помощи просить не у кого. Надеяться на Господа Бога – это одно дело, а при скоропалительной помощи нужна только ты, Саманта, как реальное воплощение Его живой энергии. У тебя есть полная гармония с Природой, а, значит, и с Ним Самим… Всё, хватит, нужно смену заканчивать», – подвёл Жак итог своим размышлениям.

Он удалил демонстрационный файл для перевербовки Ника, почистил компьютер от следов работы, убрал старый оптический диск на своё место в шкаф, выключил аппаратуру, проверил, всё ли стоит на месте. Убедившись, что всё в порядке, открыл дверь в центральный коридор, закрыл дверь за собой – щёлкнул кодовый замок, и тут вошла новая смена. Первая смена дружно вышла из кабинетов, обменялись взаимными приветствиями и рукопожатиями с передачей новых кодов от кабинетов – это было уже традицией.

– Ник, передай текущую ситуацию с планом работ, – неожиданно обратился Жак к Нику.

Тот немного оробел после недавних событий, но быстро взяв себя в руки, повторил утренние слова шефа. Жак внимательно слушал его и удивился хорошей памяти напарника. Ник слово в слово повторил слова шефа о струе – её узости и скорости, подробно передал план работ и задачи всего отдела на ближайшее будущее. Все немного удивились новому открытию Жака, но не сильно, ведь уже привыкли к неожиданным открытиям шефа, поэтому всё восприняли, как должное – такова была их работа, с неожиданными поворотами. Новая смена вошла в кабинеты, а старая направилась к выходу, к вертолётной площадке.

Майкл, как всегда, виртуозно вёл винтокрылый аппарат на предельно допустимой скорости, так, незаметно для себя, они оказались у NASA. Все направились кто куда, а Жак и Майкл проследовали в свою машину – настало время Жаку показать свою виртуозность вождения. Традиционно он включил «маячок» и по старой дороге направился домой на максимальной скорости.

– А мы друг друга стоим, – заметил Майкл.

– Только в разных стихиях – ты в воздухе, а я на земле, – парировал Жак.

– Ну, каждому своё – это твои слова, сказанные пять лет назад.

– А ты помнишь, что я говорил пять лет назад?

– Такое просто не забывается, нужна очень веская причина, чтоб такое забыть, – простодушно ответил Майкл.

– Ты умеешь держать слово! Молодец, хвалю!

– Какое слово? – недоумевающе спросил Майкл.

– О Гостайне нашей семьи, – туманно ответил Жак.

– О вашей Гостайне я ничего не знаю. А какая Гостайна у вас?

– Как ты не знаешь? Я же сам говорил тебе пять лет назад. Забыл, что ли?

– Вот убей, не помню!

– Тебе напомнить или как?

– Конечно, напомни, у меня голова дырявая…

– А ведь врёшь! Про «каждому своё» ты помнишь, а про Гостайну забыл, – уже настойчиво сказал Жак.

– Некоторые слова я хорошо помню, а некоторые не помню. Вот, возьми пушку и убей, не помню, – спокойно настаивал Майкл.

– Правдодел вколю в тебя – сразу вспомнишь, – без улыбки ответил Жак.

– А твоё дело, вкалывай, что угодно и делай, что угодно! Как я могу вспомнить то, чего не знаю?

Настала пауза, Жак сдерживал улыбку – ему нравилось, как Майкл держится. Но это была игра слов, а как будет в реальной ситуации? Нет никакой гарантии, что Майкл выдержит. Как сегодня было с Ником – показал простой трюк с данными диска, он и окаменел. У каждого человека свой характер, своя сила воли, свои нравы – одни раскисают в один момент, а другие твёрдо стоят до конца на своём мнении. Ник и Майкл такие разные люди – у одного присутствует артистизм, а у другого нет, один может сдерживать свои эмоции, а другой нет…

– Хорошо, Майкл, замяли этот вопрос, – сказал Жак после паузы.

– А зачем устроил такую проверку? За пять лет работы на тебя не доверяешь мне? – недовольно спросил Майкл.

– «Проверяй, но доверяй» – любимая поговорка в нашей семье, особенно у Саманты, – назидательно ответил Жак.

Так, за разговорами они доехали до дома. На скамейке сидели Саманта и Ник. Отец удивился, почему его голубки не работают, как всегда? Это показалось ему странным, он привык их видеть за компьютером, а тут просто сидели и отдыхали на свежем воздухе. Привычно припарковав машину около гаража, он подошёл к скамейке и вежливо спросил:

– Ну, как дела, ребятки мои? Я вижу, вы отдыхаете, и правильно делаете – глазам и серому веществу в голове нужен отдых.

– Да нет, папа, мы не устали, компьютер устал – перегрев центрального процессора, он находится на принудительном охлаждении, – невозмутимо ответила Саманта.

– Дополнительный кулер поставили? Молодцы, ребята, так держать!

– Да нет, Жак, кулер здесь не помогает, я в перчатках снимал центральный процессор, больше девяносто пять градусов нагрелся, рука просто не выдерживает, его в холодильник пришлось запихнуть, другого выхода нет, – ответил Ник, вдохнув тяжело.

– А холодильник не пострадает от такой температуры? – озабоченно спросил Жак.

– Если что, я отремонтировать его смогу, мастера вызывать не придётся.

– А конденсат влаги на большой микросхеме процессора? Об этом вы подумали?

– Подумали, папа, мы его тщательно просушим, и новое охлаждение поставим с криоагентом, – по-деловому ответила Саманта и добавила: – Криоагент будет служить принудительным охлаждением всего системного блока компьютера при его нагревании более пятидесяти градусов, что особенно важно в субтропиках и тропических областях Земли.

– Может, и в космос полетишь на нём? – шутливо спросил отец.

– А что там делать? И с Земли всё видно, ты же видишь всё через телескопы, мне не нужно видеть – я просто чувствую всё.

– И что же ты чувствуешь? – заинтересованно спросил Жак.

– Ты сделал новое открытие джета, скорость которого превышает световую скорость в восемь раз! Да-да, в восемь раз! Ты не ослышался…

Жак попятился назад.

– Папа, за всё это время ты не можешь привыкнуть ко мне? – спросила дочь отца.

– После ужина обязательно зайди ко мне в кабинет, есть разговор.

– О сумме денег в большом количестве?

Жак слегка поперхнулся, но овладел собой.

– И не только… – с этими словами он проследовал в дом, а Майкл за ним.

По семейной традиции, ужинали все вместе, немногословно. На ужин было всё самое необходимое: салат из зелени, рыба в сырном соусе, фруктовое ассорти и чай с малиновым вареньем. Жак, как всегда, пил кофе со взбитыми сливками. Совершенно неожиданно отец спросил дочь:

– Может, и спутники соберёте для моих нужд?

– А какие проблемы? Конечно, можем собрать, была подходящая материальная база и оборудование для сборки, – неожиданно вставил Ник.

– Папа, тебе сколько нужно? Двадцать спутников и один ретранслятор, я правильно поняла? – добавила Саманта. – Только ты не поперхнись, дыши глубже.

– Я лучше промолчу и спокойно допью кофе, а за совет спасибо, – ответил Жак неровным голосом.

– Жак, что с тобой? Ты в порядке? – вступила Линда в разговор. – Вы своими шуточками отца до инфаркта доведёте.

– Они не шутят, они правду говорят, – отец вступился за своих детей. – Только я не привык к такому разговору – прямому и открытому, всё привык окольным путём, а тут сразу в лоб.

– Извини, папа, но пора бы привыкнуть за столько лет, – вставила Саманта.

– Да, дедушка и бабушка постарались на славу! Майкл, ты ничего не слышал! Понял меня?

– Конечно, понял, Жак. Что уж тут непонятного? Я, пожалуй, пойду в гостевую, чтобы вас не стеснять в разговорах.

– Ты нас не стесняешь, я просто напомнил, что можно запоминать, а что нельзя, и не более того. Впрочем, поступай, как хочешь, я не держу тебя в кухне. Саманта, как только ты поужинаешь, зайди ко мне в кабинет, он будет открыт для тебя. Всё понятно? Выполняйте! – и он осёкся. – Простите, ребята, забыл, что я дома, привык, как на работе, совсем запутался…

– И дом работой стал, – вмешалась Линда. – Что с тобой делать? За последние пять лет, когда отдыхал? Всё с Космосом и со спутниками возишься, нервы пожалей, не железные они у тебя. Будет нервный срыв, что тогда делать будешь? Ведь в психушку угодишь! А она нужна тебе? Саманта, повлияй на отца, окончательно погубит себя. Ну, сделай что-нибудь, ведь я знаю – ты всё можешь.

Саманта сделала матери знак «Остановись!», а сама подошла к отцу и нежно сказала:

– Папа, пойдём в твой кабинет и поговорим.

– Я в полном порядке, не волнуйтесь за меня…

– Пойдём, пойдём, – и взяла отца за руку. Он медленно встал из-за стола и послушно пошёл за Самантой. Было явно видно, что дочь влияет на отца какой-то невидимой силою – это не было гипнотическим действием, не было и парапсихологическим влиянием, это было нечто другое, непознанное.

Они молча прошли в кабинет, Саманта посадила отца в удобное кресло, откинула спинку, подняла подножник, положила подголовник, сделала всё для удобного положение тела, чтоб отцу было комфортно расслабиться после напряжённого дня. Молча постояла и тихо начала разговор, плотно прикрыв дверь.

– Папа, я знаю, что у тебя был напряжённый день, много событий произошло – ты раскрыл агента Пентагона, перетянул на свою сторону с помощью трюка с диском без даты и времени по моему совету. Тебе удалось это сделать на двести процентов! Пожалуйста, не удивляйся моим знаниям – просто я предвидела это вперёд на пять лет. Лежи спокойно и слушай меня дальше. Твой напарник Ник окаменел от такого трюка и перешёл на твою сторону, предложил плату в размере пятилетнего дохода от своих хозяев. Верь ему, он это сделал добровольно и без корысти – прими его средства для своих нужд, это ничем не повредит тебе. Далее тебе позвонил Президент и пообещал перевести крупную сумму в твой фонд. Нет, он не наркоторговец, у него нет плантаций нигде, просто его племянник занимается этим делом, а он его покрывает. Вот тебе и крупные средства, которые он отмывает, через твой отдел. Чисто по-человечески эти средства нельзя принимать, но с другой стороны – Президенту отказывать нельзя по политическим мотивам.

Саманта перевела дыхание, давая отцу усвоить её слова, и продолжила:

– Ты не опасайся, с тебя никто не спросит за приём этих крупных средств – всё делается с соблюдением строжайших правил, но на всякий случай поменяй код доступа в твой фонд, он должен быть таким, – она взяла бумагу и ручку, написала комбинацию из букв и цифр «А0Т2Н85А9М4АС666», показала отцу. – Не бойся, в нём зашифровано моё имя с некоторыми цифрами, его нельзя расшифровать, потому что он прост, а все привыкли к сложным, и чем проще код, тем труднее он поддаётся расшифровке. Я кладу его на рабочий стол чистой стороной вверх, чтобы не очень бросалось в глаза, а потом ты сам уберёшь куда захочешь. В этом деле можешь полностью рассчитывать на меня, я всегда рядом с тобой, даже если очень далеко, буду тебе диктовать прямо в мозг, что нужно сделать.

Саманта опять перевела дыхание и продолжила:

– По поводу джета, твоего нового открытия, пока ничего сказать не могу – это твоё открытие и ты должен сам довести его до конца, иначе тебе станет не интересна работа, а без неё ты не сможешь жить. Но это потом, пока тебе нужно отдохнуть – нервная система не выдержит, шизофреником станешь. Хотя все самые умные, талантливые и гениальные люди были шизофрениками, на них смотрели косо, с пренебрежением, я никак не хочу, чтобы подобное случилось с тобой. И только поэтому тебе нужно отдохнуть, никакой работы сегодня не будет, ни с кем общения не будет, а будет только сон, глубокий сон без сновидений. Я приоткрою окно в твоём кабинете для притока чистого воздуха, свет сделаю тусклым, якобы ты занят работой, но ты будешь спать глубоким сном. Завтра, ровно в шесть тридцать утра ты проснёшься бодрым, энергичным, готовым выполнить любое дело любой сложности, а пока отдыхай, ни один шорох не донесётся до твоего сознания, но ты никогда не забудешь того, что я сказала тебе сейчас! – с этими словам Саманта приоткрыла окно, убавила яркость света, тихо вышла из кабинета и плотно прикрыла дверь за собой.

Она прошла в кухню, увидела мать и тихо сказала ей:

– Мама, тебе сегодня придётся спать одной, папа будет спать в своём кабинете. Никто не входит туда, дайте отцу отдохнуть.

– Значит, ты сделала, что я просила? – спросила Линда.

– А зачем мне тогда предупреждать тебя?

– Тогда спасибо большое! Мне не привыкать спать одной…

– Завтра папа встанет сам в шесть тридцать утра и будет в хорошем состоянии, не будите его.

– Хорошо, Саманта, мы так и сделаем, – ответила мать. – Ты бы ещё от Космоса отучила его.

– Тогда он совсем помрёт. Отними у маленького ребёнка пустышку, что с ним будет? Ведь у каждого возраста и у каждого человека своя пустышка есть. Нет, мама, пусть уж лучше с пустышкой живёт, чем никак, – многозначительно ответила дочь.

– Тогда какая пустышка у тебя в таком возрасте? – с язвинкой спросила Линда и немного покраснела, наверно, от стыда за свой вопрос.

– Моя пустышка на данный момент и в вообразимом будущем – вы все вместе взятые. Мама, что непонятного я сказала? – выпалила Саманта.

– Извини, дочь, я не хотела тебя обидеть. Прости, пожалуйста!

– Линда, а вам не кажется, что вы иногда переходите за рамки? – строго, по-мужски, спросил Ник, заступаясь за Саманту. Эта манера не ушла от него с годами.

– Прости меня и ты, Ник. Я виновата перед вами много лет подряд, – виновато сказала Линда и направилась в спальню, всхлипывая.

– Мне ничего не остаётся делать, как пойти в гостевую комнату и лечь спать, – заметил Майкл.

– Саманта, не волнуйся, я сам уберу со стола, выну процессор из холодильника и приду в комнату, в твою комнату, – завершил Ник общий диалог.

– Хорошо, Ник, я жду тебя, только комната не моя, а наша общая, – уточнила Саманта.

Так закончился один день новой истории.

На следующее утро Жак проснулся первым, он долго не мог понять, почему он спал одетым, в рабочем кабинете в разложенном кресле. Озираясь по сторонам, заметил, что аппаратура выключена и, видимо, не включалась, и это удивило его. Из глубины памяти выплыли эпизоды вчерашнего дня, как он «сдвоил» агента Ника, а также разговор с Президентом о дополнительном ассигновании его работ по наблюдению за Дальним Космосом и о возможных наркоплантациях Президента либо его окружения. Он вспомнил, как хотел просить Саманту о помощи в решении этого вопроса и, как Саманта отвела его в кабинет, о чем-то говорила с ним. Увидел и чистый лист бумаги, лежавший на рабочем столе, поднял его, перевернул и увидел код, написанный рукой Саманты. Значит, она отвела его из кухни в кабинет и сделала так, что он крепко спал, а на утро проснулся бодрым и с ясными мыслями, а код дала Саманта для его фонда, следовательно, можно принимать пожертвования Ника и подачки Президента, но пароль нужно поменять на тот,  который дала Саманта.

Жак свернул бумагу и положил её в карман пиджака, решил умыться холодной водой для придачи бодрости телу и духу. Затем пришёл в кухню и увидел, как ребята собирают завтрак из того, что приготовила прислуга.

– Проснулся, папа? – спросила Саманта. – Как ночь прошла? – добавила она, улыбаясь.

– Ты кудесница, Саманта, – ответил отец. – Ответила подробно на все мои вопросы без лишних слов, и даже больше того.

– Папа, не нужно лишних слов, я сделала то, что должна была сделать в данной ситуации, и помогу тебе всегда в самые трудные моменты твоей жизни.

– Извини, Ник, я забыл приветствовать тебя.

– Это не смертельно, Жак, – ответил Ник. – Бывает и намного хуже, когда руку не протягивают в беде тому, кому хуже всего.

– У тебя очень глубокие мысли. Быть может, философом станешь?

– Нет, философия не для меня, я хочу помогать Саманте в её работе над переработкой почти всех физических теорий, особенно теории относительности Эйнштейна, уж много там напутано и переплетено. Нет, не годится она для современной науки, особенно учитывая то, что ты открыл в Дальнем Космосе за последние пять лет. Вот и Линда пришла. Доброго утра!

– Доброго утра всем! – раздалось радостное приветствие Линды. – Как ты спал, Жак? Как твоё самочувствие сегодня? – поинтересовалась она учтиво.

– Спасибо, дорогая моя, сегодня во много раз лучше.

– Мама, не нужно докучать своими расспросами – по внешнему виду можно определить, что папе намного лучше. А где Майкл?

– Я уже здесь! Привет, друзья мои!

Саманта, по традиции, произнесла молитву Богу за дарование нового дня, попросила Бога, чтобы день был благополучным во всех отношениях, чтобы папе было легко на работе, за лёгкое решение его проблем, здоровье родителей, за дарование этой пищи, благословила её именем Бога, после чего стали не спеша кушать.

– Не торопись, папа, прожёвывай пищу основательно, с Майклом ты всегда успеешь на работу.

– Спасибо, дочь моя, ты очень внимательна ко мне уже на протяжении пяти лет, – ласково сказал отец, посмотрев на Саманту.

– Папа, а кто тебе поможет, как не я – твоя опытная девочка?

– А мама на что?

– У мамы иное предназначение, ты сам прекрасно знаешь. Зачем тогда спрашиваешь?

Жак невольно улыбнулся, а Линда, покраснев, ушла в комнату.

– Ну, ты уже не девочка, а девушка, – поправил отец.

– Да ты что, правда, что ли? – иронизировала Саманта. – А я думала, что для тебя девочка всегда. Ведь дети взрослеют и стареют вместе с родителями одновременно. Выясняется – нет. У тебя всё в вразброс получается или машину времени изобрёл? Сознавайся!

– Ты, как прокурор или адвокат, к каждому слову цепляешься, – подметил Ник.

– Кстати говоря, прокурор и адвокат – одно и то же, только они в разных направлениях работают, как нападающий и защитник, – парировала Саманта.

– Нет, вы только посмотрите на неё, на всё ответ даст, – вставила пришедшая Линда.

– Опытная, поэтому и ответы даю, – заключила Саманта традиционной фразой. – Папа, ты так на работу опоздаешь, сколько уже времени натикало.

– Ой, и правда, – спохватился Жак, допивая кофе. – Майкл, собирайся, опаздываем.

– А чего собираться? Я готов.

– Бумагу взял со стола? – учтиво спросила Саманта.

Жак сунул руку в карман пиджака, нащупал бумагу и ответил:

– Конечно, взял. Спасибо тебе, милая Саманта, я всё обязательно учту.

На выходе из дома им повстречалась домработница, она хотела задержать их для решения некоего вопроса, но они не обратили внимания, потому что спешили. Они сели в машину, выехали на дорогу и после моста Жак включил «маячок». На почти прямой дороге увеличили скорость до максимального значения, «фараоны» уже привыкли к их расписанию и маршруту, поэтому не останавливали, и «маячок» мигал, давая понять, что едет спецмашина. Так они миновали эстакаду и через несколько минут были у вертолётной площадки NASA. Небольшая группа сотрудников из восемнадцати человек уже поджидала их, перебравшись в вертолёт и удобно устроившись, они взмыли в небо. Погода была отличная, ни жарко, ни прохладно – двадцать три градуса по Цельсию, шла вторая половина лета, солнце светило не очень ярко, его активность была средней степени.

Было самое благодатное время для отдыха, но Жак не был в отпуске уже пять лет, всё это время он следил за Дальним Космосом в особом отделе при Президенте, это накладывало отпечаток на его здоровье. Нервная система была истощена непрерывной и напряжённой работой, вчера она дала маленький сбой, но Саманта оказалась рядом и помогла чем могла, а она могла многое с помощью Господа Бога. Можно было невольно подумать, что она является воплощением Ангела на земле, ведь в ней была заложена самая древняя энергия Дальнего Космоса, та самая энергия, которая положила начало начал.

Жак с сотрудниками прилетели на объект и сразу проследовали в центральный коридор, а Майкл остался в винтокрылой машине для перевозки ночной смены домой. Как по команде, ночная смена вышла из кабинетов, и руководитель взял слово.

– Все ко мне в кабинет на пересменок.

Все последовали за ним, расселись за большим столом, и Жак продолжил:

– Что вам стало известно о джете за прошедшие сутки?

Один сотрудник поднялся из-за стола и начал своего рода доклад:

– Чтобы разгадать, как такое возможно и почему мы получаем такие интригующие, но бессмысленные данные, к изучению джета пришлось подключить другие телескопы и научные инструменты. Струя направлена почти на Землю, поэтому свету, излучаемому по мере ее расширения, нужно преодолеть более короткое расстояние, чтобы добраться до нас. Задержка между моментом, когда свет излучается с передней кромки струи, и точкой его происхождения замаскирована. Это создает иллюзию движения со скоростью, превышающей скорость света.

– Ну, допустим, струя направлена по касательной линии к Земле, и она движется со скоростью света, тогда её скорость не может превышать двукратную скорость света. Верно? – спросил Жак.

– Да, примерно, так…

– А в нашем случае скорость превышает световую в восемь раз. Тогда откуда такая разница в кратности скоростей? А не причастны ли к подобному явлению другие частицы, кроме фотонов, нейтрино и ионизированной плазмы? Кто-нибудь из вас начал проводить самый детальный спектральный анализ?

– Я начал, но за один неполный день путного ничего не удалось сделать, – ответил Ник. – Нужна, как минимум неделя.

– А какова опасность такой струи для Земли? – испытующе спросил Жак.

– Ровно столько, сколько от хвоста кометы Галлея. Только вот поток ионизированной плазмы может вызвать магнитные возмущения, подобные полярным сияниям, и сбои навигационных систем, но и это только в том случае, если струя джета будет направлена на Землю.

– Какая угловая величина струи джета у поверхности Земли?

– Так точно сказать пока очень трудно, прошли только сутки, как мы начали работать над этим объектом, но, примерно, она равна диаметру Солнца, – ответил кто-то из-за стола.

– Какое расстояние до этих двух нейтронных звёзд?

– Жак, помилуй, мы только начали работать, а ты хочешь знать всё и сразу? Пройдёт месяц, если не больше, пока мы сможем ответить на половину твоих вопросов, – спокойно ответил Ник.

– Я просто даю вам направления, над чем нужно работать, и не более того, – подвёл итог Жак. – При малейших новостях прошу сразу информировать меня.

– Хорошо, мы так и постараемся делать, – за всех ответил Ник.

– На сегодня всё. Кто с ночной смены, отправляйтесь по домам, а новая смена – за работу.

Кабинет опустел, Жак опять остался один на один со своей техникой и мыслями. «Нет, сегодня работать не буду, возьму однодневный отгул у самого себя – пусть другие поработают на меня и на Президента, а я займусь финансами, как мне Саманта посоветовала. Съездим в банк с Ником и переведём его средства в мой фонд, а заодно поменяем пароль. Посмотрим, Президент переведёт сумму средств ко мне или это его пустые слова?» Жак набрал внутренний номер телефона секретаря и сказал:

– Пожалуйста, мне машину свободную, я отлучусь на некоторое время по важному вопросу.

– Есть, Жак Никольсоб, – ответил секретарь.

«А теперь Ника вызову, посмотрю на его реакцию», – подумал он и набрал номер телефона кабинета напарника.

– Ник, я не очень отвлекаю тебя?

– Нисколько, Жак. А что ты хотел?

– Зайди ко мне срочно! Дверь открыта.

– Хорошо, Жак, иду.

Через несколько секунд Ник стоял перед Жаком по стойке «смирно».

– Ник, ты не передумал по поводу того, о чем говорил вчера?

– Нисколько, – ответил тот.

– Тогда едем в банк прямо сейчас.

– Я готов!

Они вышли из кабинета, Жак закрыл дверь на кодовый замок, прошли биометрию – открылась массивная дверь, лазерная сетка исчезла, они спокойно направились к выходу. Неподалёку стояла машина с ключами.

– Прошу, – сказал Жак, указывая на кресло рядом с водителем, а сам сел за руль. Машина тронулась, набирая скорость, она была без «маячка» и в другом штате, поэтому Жак не превышал скорость. По бокам дороги мелькали пальмы, кипарисы и лиственницы, а за ними виднелись жилые дома и разного рода учреждения.

– А ты на память знаешь дорогу, без навигатора? – спросил Ник.

– А что тут знать? За пять лет можно выучить всё, зрительная память хорошая, – ответил Жак.

Они довольно быстро доехали до филиала банка. Припарковав машину у входа в банк, Жак вышел, Ник последовал за ним, у автомата выдачи талонов взяли талон своей очереди, сели на удобный диван и стали ждать. Народа было мало, их черёд быстро подошёл, они прошли в кабинку и сели на стулья.

– У нас вот какое дело, – начал Жак. – Вот этот господин хочет перевести некоторые свои средства в мой фонд. Вы можете сделать это оперативно, без дополнительных справок?

– Это зависит от суммы, – ответила девушка-оператор. – И от того, в каком банке лежат средства.

– Вот мои реквизиты и удостоверение личности, – Ник протянул документы.

– А вот мои документы, – протянул свои бумаги Жак.

– Одну минуточку, сейчас проверим.

Она проделала быстрые манипуляции на клавиатуре, через две минуты сказала:

– Эта сумма находится в том же банке, что и фонд господина Жака Никольсоб, поэтому перевод можно сделать сейчас, моментально. Какую сумму вы хотите перевести? – обратилась она к Нику.

– Всю сумму, – твёрдо ответил Ник. – Оставьте только десять долларов, чтобы не закрылся счёт.

– Вы делаете это добровольно, без какого-либо принуждения или психологического давления со стороны?

– Да, абсолютно добровольно без психологического или иного давления со стороны, не принимал никаких психотропных средств и транквилизаторов, – утвердительно добавил Ник.

– Но сумма очень большая, поэтому вам необходимо заполнить заявление и подписать его в присутствии управляющего этим филиалом. Одну минуту, я вызову его к вам. Вы не против?

– Нет, мы не против, – сказали Ник и Жак.

– Тогда вызываю, – сказала девушка-оператор и стала набирать местный номер управляющего, потом сказала: – Зайдите, пожалуйста, в пятнадцатую кабинку, решение вопроса клиентов банка требует вашего присутствия. Хорошо, я передам. Подождите две минуты, он сейчас подойдёт.

Ждать пришлось не долго, ровно через две минуты управляющий был уже у кабинки, он подошёл к девушке-оператору, они тихо говорили между собой, смотря на монитор, затем он начал диалог:

– Значит, вы, господин Ник, желаете перевести со своего счёта почти всю сумму средств в фонд господина Жака? Всё верно?

– Именно так, господин управляющий! – твёрдо подтвердил Ник. – Без какого-либо принуждения или психологического воздействия со стороны.

– С какой стороны? – спросил управляющий филиалом банка.

– С какой-либо стороны, – уточнил Ник.

– Это точно или как? – настаивал управляющий.

– Это абсолютно точно, и другой правды быть не может, господин управляющий! – твёрдо заявил Ник.

Управляющий испытующе посмотрел в глаза Ника и сказал:

– Тогда в моём присутствии заполните и подпишите заявление о том, что вы переводите такую-то сумму ваших средств в фонд господина Жака Никольсоб. Без подобного заявления я не позволю оператору делать перевод, – и протянул Нику бланк заявления. Жак искоса наблюдал за Ником.

Тот взял бланк, внимательно ознакомился и твёрдой рукой стал заполнять его. Когда с этой процедурой было закончено, он передал подписанное заявление управляющему. Тот очень внимательно просмотрел его, кивнул головой и тихо сказал оператору:

– Оригинал заявления я забираю себе, а вам передам копию. Можете выполнять транзакцию перевода средств.

Именно в этот самый момент они пристально всмотрелись в монитор – они оба увидели потрясающие изменения на счету фонда Жака Никольсоб. У обоих сотрудников банка глаза вылезли из своих орбит. Немного овладев собой, управляющий спросил:

– Господин Жак Никольсоб, вам только что перевели астрономическую сумму средств. Кто же вас так активно финансирует?

– Господин управляющий, будьте так добры, подойдите ко мне вот с этой стороны, – и показал левой рукой на место около себя.

Тот вышел из кабинки оператора и подошёл к Жаку. Жак вынул из внутреннего кармана пиджака удостоверение руководителя особого отдела по наблюдению за Дальним Космосом при Президенте и протянул его к глазам управляющего филиалом банка, так, чтобы тот мог его прочесть. Через некоторое время он убрал удостоверение обратно и спросил:

– Теперь вам всё понятно или требуется толкование?

– Никак нет, – по-военному ответил тот. – Всё понятно, простите!

– Бывает, – многозначительно ответил Жак.

Управляющий снова вернулся в кабинку оператора, что-то шепнул ей на ухо и уже вслух добавил:

– Когда будет завершена транзакция, сделайте всё, что попросит господин Жак Никольсоб в финансовом плане.

– Хорошо, как прикажете, – ответила оператор.

На транзакцию ушли чуть больше трех минут, при быстром наборе и проверке реквизитов обеих сторон. Далее девушка-оператор вежливо спросила:

– Что вы ещё желаете, господин Жак Никольсоб?

– Ник, ты пока свободен, подожди меня там, где ожидают очереди, я скоро освобожусь, и мы поедем обратно.

Тот понял, что Жак хочет сделать что-то без свидетелей, поэтому молча отошёл в сторону, а его руководитель повернулся к оператору и тихо сказал:

– Мне необходимо сменить пароль доступа к фонду и сделать его онлайн, но только с компьютера.

– А к какому номеру телефона вы желаете его привязать?

– Естественно, к своему персональному. Что за глупый вопрос вы задаёте? Вот номер моего телефона, – и Жак протянул бумажку.

– Простите, господин Жак Никольсоб, просто такая фраза выработалась за несколько лет работы здесь. Я никак не хотела вас обидеть! А запрет на доступ с мобильных устройств сделать невозможно, так устроена единая программа …

– Нет, вы не правы, всё возможно, если подойти грамотно, вы просто не в курсе модернизации программного обеспечения. Я сам программист, поэтому и говорю это со стопроцентной уверенностью. Давайте сделаем так: вначале смените пароль доступа к фонду, далее дайте мне бланк обращения в техническую службу поддержки, я заполню и подпишу его. А там посмотрим на их ответ и доводы.

– Хорошо, Жак Никольсоб, вот вам бланк обращения, – и она протянула бумажку бланка. – На какой пароль вы желаете поменять доступ?

Жак протянул бумажку, написанную рукой Саманты, а от оператора взял бланк обращения. Пока оператор делала манипуляции на клавиатуре по смене пароля и привязке номера счёта фонда к телефону, он быстро заполнил бланк обращения по строгой форме и передал оператору.

– Вот, господин Жак Никольсоб, я выполнила вашу просьбу в меру своей компетенции, а ваше обращение я передам в техническую службу поддержки клиентов нашего банка. Ответ вы получите по мере решения вопроса на указанный вами электронный адрес. Чем могу вам ещё помочь?

– Благодарю вас, вы сделали всё, что я хотел. Больше проблем нет, – ответил Жак и направился к выходу.

Жак и Ник сели в машину, и поехали к объекту, всю дорогу Жак молчал, опасаясь «жучков» или скрытого диктофона. Быстро доехав до объекта, направились к проходной, только тут Жак решил задать несколько вопросов своему напарнику.

– И не жаль тебе, Ник, всех тех средств, которые ты перевёл в мой фонд? Сумма-то немаленькая, на неё можно шиковать длительно время. Как без неё будешь на пенсии? И родителям, наверно, надо помогать?

– Ты переиграл меня, а агент, как я, должен уметь проигрывать. Вот и всё. А родителей у меня нет, я сирота.

– Всё понятно, – сказал Жак, входя на проходную, затем оказались в центральном коридоре, там он добавил: – А теперь за основную работу, – и разошлись по своим кабинетам. Каждый занялся своим делом.

Жак включил аппаратуру, каждый спутник навёл на джет GW107878 и стал принимать телеметрию, суммировать и преобразовывать в картинку на центральном мониторе. Он нажал кнопку «Запись», стал всматриваться в данные, ему показалось, что струя джета стала ближе к Земле на ничтожно малую долю астрономических единиц. Он думал, что это событие произойдёт не так быстро, ждал этого немного позже, а оно происходило быстрее, словно Земля ускорила свой бег по орбите. Делал беглые расчёты – струя пересечёт Землю, примерно, через неделю, максимум десять дней, а он до сих пор не знал результатов спектрального анализа этой струи.

Твёрдо было известно одно: струя состоит из фотонов, нейтрино, ионизированной плазмы, гамма-излучения – и это пока всё. Но, что заставляло её двигаться с восьмикратной скоростью света? Это было главной загадкой, которую предстояло решить за двадцать четыре часа и доложить Президенту страны о такой встрече с Землёй, а также о возможных последствиях. Времени было мало, а объём работы большой. Жак включил громкую связь во всех кабинетах своего отдела и чётко сказал:

– Внимание всем! Всю работу переключаем на полный спектральный анализ струи джета минимум за двадцать четыре часа, поскольку струя движется к Земле очень быстро и пересечёт нашу планету, где-то, через семь-десять суток, а мы не знаем о ней ничего. Не знаем, какие последствия будут на Земле от такого пересечения, не знаем, к чему готовиться и от чего защищаться? Повторяю: всю работу переключаем на полный спектральный анализ струи джета. Работаем, работаем! Все данные, полученные мною, передаю вам, записывайте.

Он выключил громкую связь и сделал трансляцию принимаемых событий с центрального монитора из своего кабинета на все рабочие кабинеты своего отдела так, что каждый сотрудник в своём кабинете видел то, что видит он сам. Так прошло некоторое время, Жак ждал, пока каждый сотрудник мог бы ввести в свой компьютер хоть немного информации о струе, таким образом, каждый мог работать автономно, не дожидаясь получения копии компакт-диска. Такой подход увеличивал оперативность и значительно экономил ресурсы. Он пошёл на этот шаг ради того, чтобы сэкономить время, которого, как казалось Жаку, просто не было. Это было нарушением его же правил безопасности по утечке информации, он решился на эти меры после пяти лет работы с данными сотрудниками, которые зарекомендовали себя с положительной стороны, за исключением Ника, которого он «сдвоил».

Прошло десять минут, Жак выключил трансляцию и включил запись в своём кабинете на всех компьютерах и суммарную запись на центральном сервере, который выводил информацию на центральный монитор, информация записи составила двадцать пять минут, этого с лихвой хватило бы на самый тщательный и всесторонний анализ. Но, с другой стороны, этого явно было недостаточно в астрономическом масштабе времени и в пространстве. Должно пройти не менее десяти суток или месяца, пока Земля не сместится по своей орбите вокруг Солнца на достаточную угловую величину, чтобы делать более или менее точный расчёт, а тут прошло, примерно, полтора суток, а Жак гнал лошадей. Уму непостижимо. За эти пять лет работы в новой должности он так и не изменился – всё так же торопится, боится куда-то опоздать, чего-то не успеть. А спрашивается, чего? И какой поезд от него уходит?..

Он остановился и задумался: «А чего, собственно, я так спешу? Куда я боюсь опоздать? Ведь спешкой мне не изменить общий ход течения времени ни на секунду, как ни старайся. Вон, Саманта и Ник живут спокойно, никуда не торопятся, и всё у них получается равномерно, а ты дёрганный какой-то. Чего тебе не хватает? Времени? Так его полно на твоём веку. Пространства? Так вся Вселенная перед тобой, и не только она одна – есть и другие вселенные, которые ты можешь наблюдать. Братьев по разуму не ищешь, а только наблюдаешь за возможной средой их обитания. События на Земле произойдут ровно тогда, когда им положено произойти. Избежать опасностей глобального масштаба не получится, они всё равно произойдут, как то было с динозаврами много веков назад, а мелкие катастрофы случаются каждый день.

Но из малых катастроф бывают и большие катаклизмы – маленький поджог в лесу в сухую погоду вызывает огромный пожар, который не потушить даже с воздуха спецсамолётами. Вот только поэтому ты и трудишься, Жак, с такой самоотверженностью во избежание подобных случаев, чтобы из маленькой искры не было большого пламени, видимо, это твоё призвание, и никуда от него не деться. Тебе построили целый отдел по наблюдению за подобными явлениями, снабжают хорошей техникой, выделяют отличное финансирование, ты обладаешь многими полномочиями, день и ночь на тебя трудится штат сотрудников. Так трудись на благо страны и всей Земли, не жалуйся на судьбу, а принимай с благодарностью», – противоречивые мысли пронеслись в голове у Жака.

Он посмотрел на часы, они показывали половину четвёртого дня, решил сделать маленький перекус: по привычке достал колбасу, сыр, масло, хлеб и, конечно, сделал кофе. На одноразовой посуде приготовил два бутерброда, налил кофе в стаканчик и стал наслаждаться, забыв обо всём на свете. Пожалуй, только вот такой перекус мог его отвлечь от повседневных проблем, от всего, что бы ни происходило вокруг, как близко, так и далеко во вселенском масштабе. Это позволяло нервной системе отдохнуть и немного расслабиться. После последнего глотка выпитого кофе Жак был готов снова взяться за работу – теперь всё казалось по плечу.

Удобно устроившись в кресле, начал внимательно просматривать полученную запись при разных цветах монитора, мысли текли ровно, без всплесков. Таким образом, делался спектральный анализ струи джета. Жак доверял своим сотрудникам, но решил кое-что сделать сам, а потом сравнить все данные, слить их воедино и получить усреднённое значение с минимальной погрешностью. Это помогло бы избежать многих недочётов в таком скрупулёзном деле, особенно, что касается астрофизики.

В нижней части монитора проявлялась кривая линия, соответствующая спектру струи джета, в ней характерно присутствовали элементы: фотоны, протоны, нейтрино, ионы, ионизированная плазма и гамма-излучение. Но была ещё какая-то линия, идентифицировать которую пока не удавалось. Можно было подумать, что она относится к частицам пыли и газа, вырвавшимся из ядра Галактики или чёрной дыры, но нагретым до температуры пятисот миллиардов градусов по Кельвину. Преодолев расстояние в несколько миллиардов световых лет, струя джета была очень горяча, ведь в самом начале вспышки температура могла составлять более тридцати-пятидесяти триллионов по Кельвину, а это запредельная температура после Большого взрыва.

«Никак не могу понять, откуда столько много фотонов, – подумал Жак, наблюдая за кривой спектрального анализа. – Ведь фотоны берутся при термоядерном синтезе, так же, как и ионизация, но всё равно фотонов меньше, а тут целая куча. Фотоны в основном появляются при аннигиляции – полном разрушении вещества и антивещества, при их соприкосновении друг с другом, значит, звезда и ;антизвезда»;… Стоп! Такого просто не может быть, значит, существует зазеркалье в Космосе? Только его нам не хватало до полного счастья. Но где оно скрывается, это пресловутое зазеркалье? В каком ;квадрате; Дальнего Космоса, а точнее, в какой сфере? Как и пять лет назад, появились вопросы, на которые пока нет ответов. Новое эпохальное открытие? С ума можно сойти от всего этого. Опять Саманту втягивать в это дело? Да она сама влезет, чтобы помочь мне, уж такая дочь уродилась плодородная. Тьфу, я хотел сказать плодотворная. Я уже заговариваться стал сам с собою, точно, в психушке место», – и он выключил аппаратуру.

Было семь часов пополудни, пора заканчивать смену, но он решил снова сделать перекус, на это раз яичницу-глазунью с колбасой, кофе оставался неизменным. Всё было приготовлено в микроволновке, даже не подгорело – приспособился готовить таким образом. Слюнки уже не текли, как в первый раз, привык и к этому делу. Поставил на угол стола, удобно устроился в кресле, стал поглощать приготовленную пищу. Блазары – класс внегалактических объектов высокой светимости, активные галактические ядра с релятивистскими джетами и со сверхрелятивистскими джетами, направленными в сторону наблюдателя (менее двадцати градусов от луча зрения) с зазеркальем не выходили у него из головы.

«А собственно говоря, что происходит? В 2020–2021 годах российские исследователи обосновали генерацию нейтрино с энергиями от одного и более, в десятки раз, иоттаэлектронвольт (это десять в двадцать четвёртой степени электронвольт) блазарами и установили, что приход таких нейтрино связан со вспышками радиоизлучения блазаров. Идея проверить именно радиоизлучение квазаров по направлениям прихода нейтрино, а не проверявшееся до этого гамма-излучение принадлежит Ковалёву. Многие из более ярких блазаров были впервые идентифицированы не как мощные далёкие галактики, а как нерегулярные переменные звезды в нашей собственной галактике. Эти блазары, как настоящие нерегулярные переменные звёзды, меняли яркость в периоды дней или лет, но без рисунка. Считается, что блазары являются активными ядрами галактик, причём релятивистские струи ориентированы вблизи линии обзора с наблюдателем. А это весьма странно. Специальная ориентация струи объясняет общие особенности: высокая наблюдаемая светимость, очень быстрое изменение, высокая поляризация (по сравнению с неблазарскими квазарами) и явные сверхсветовые движения, обнаруженные вдоль первых нескольких парсеков джетов в большинстве блазаров. Самый далёкий блазар обнаружен на расстоянии, соответствующем красному смещению. На две тысячи третий год известно несколько сотен блазаров.

А теперь подумаем об ;антизвёздах;. Что мы знаем о них конкретно? Такие звёзды известны лишь в теории, и на деле их непросто отличить от обычных звёзд: антивещество излучает точно так же, как вещество. Однако они должны притягивать к себе частицы из окружающего пространства. Падая на поверхность ;антизвёзды;, они аннигилируют и выбрасывают дополнительное излучение, которое вполне возможно выделить в наблюдениях далеких звёзд. Учёные провели работу с использованием данные гамма-телескопа Fermi. Симон Дюпор и его коллеги рассмотрели около пятьдесят восемь тысяч источников гамма-излучения и у четырнадцати из них обнаружили избыток гамма-фотонов в той области энергий, которая может указывать на протекание аннигиляции антивещества. Опираясь на эти цифры, авторы оценили возможное количество ;антизвёзд;, которые можно зарегистрировать в Млечном Пути. Если они существуют в пределах плоскости Галактики, где могут притягивать сравнительно большие количества вещества, то на четыреста тысяч известных звёзд приходится по одной еще невыявленной ;антизвезде;. Если же ;антизвёзды; находятся выше или ниже этой плоскости, их гамма-излучение далеко не так заметно. Тогда, исходя из числа обнаруженных кандидатов, таких звёзд должно быть намного больше – одна из десяти.

В две тысячи восемнадцатом году эксперимент с магнитным альфа-спектрометром (эксперимент AMS-5) на Международной космической станции, возможно, выявил аннигиляцию нескольких антигелиевых ядер. Пока что удалось зафиксировать восемь событий аннигиляции. Один антигелий приходится примерно на сто миллионов атомов гелия. Такие результаты предполагают, что антивещества в ближних звёздных окрестностях может быть больше, чем считалось. Соответственно, оживился интерес к гипотезе, гласящей, что какая-то часть исходной антиматерии могла сохраниться и сформировать ;антизвёзды; и даже ;антигалактики; – это могло бы объяснить и экспериментально наблюдаемый поток антигелия. Лёгкие античастицы, например, позитроны, – не редкость в космических процессах, но здесь речь идёт о возможности обнаружения ;тяжёлой;, или барионной антиматерии, из которой могут состоять такие звёзды.

Наблюдения за гамма-лучами можно использовать для поисков гипотетических ;антизвёзд; поблизости. Гамма-излучение рождается во многих астрофизических процессах, включая аннигиляцию при столкновении частицы и античастицы. Такое излучение могло бы возникнуть и при аккреции обычного межзвёздного вещества на звезде из антиматерии, а выделить это событие из других можно по особенностям спектра. Так, аннигиляция нуклона и антинуклона чаще всего происходит с рождением пионов (пи-мезонов) – самых лёгких мезонов, которые затем распадаются на другие элементарные частицы, на два гамма-кванта. Поэтому спектр излучения при аннигиляции барионной материи с антиматерией должен обладать характерным пиком на энергиях около семидесяти мегаэлектронвольт – это половина массы нейтрального пи-мезона. Такие же особенности спектра характерны и в многочисленных реакциях с ;лёгким; антивеществом – например, аннигиляции электронов и позитронов, но там работают совсем другие значения энергии гамма-квантов – порядка ноль целых пять десятых мегаэлектронвольт.

Ещё одна ожидаемая особенность спектра для реакций барионного антивещества, например, пороговая отсечка на энергиях выше девятьсот тридцать восемь мегаэлектронвольт, что соответствует массе покоя протона. Такие сигнатуры в спектрах пытаются искать во многих естественных и искусственных ядерных процессах как признаки антиматерии, и по ним же сделали заключение о возможном обнаружении нескольких ядер антигелия в эксперименте AMS-5.

Ну, хватит на сегодня теории, пора и домой собираться – время около восьми, ночная смена скоро придёт, а у меня посуда ещё не аннулирована», – закончил Жак ход своих размышлений.

Он аккуратно выбросил посуду в мусоропровод, вымыл руки, надел пиджак и направился к выходу из кабинета. Открыл дверь с кодовым замком, выглянул в центральный коридор, и, как по команде, все остальные двери в кабинетах открылись, словно ждали его, вся дневная смена вышла из своих комнат, а ночная смена вошла в центральный коридор. Произошёл маленькая пересменок – традиционно при рукопожатии передавали новые коды от дверей кабинетов, за пять лет это происходило уже на автоматизме. Жак взял слово:

– На сегодняшний момент необходимо провести самый тщательный спектральный анализ струи джета, поскольку Земля приближается к ней, а мы пока не знаем, с чем имеем дело и как, в случае опасности, защищаться от неё. Земля пересечёт её, примерно, через семь-десять дней, поэтому докладывать Президенту ещё рано – материал сырой, а он любит факты. На это дело у нас есть не более суток, каждый сотрудник делает свой спектральный анализ, далее складываем результаты всех анализов и получаем усреднённое значение с минимальной погрешностью. Вот такой план на сегодняшний момент, а там видно будет. Всем всё понятно? Тогда за работу, – озвучил он план работы.

Ночная смена проследовала в кабинеты, а дневная смена – к выходу, где уже поджидал Майкл у винтокрылой машины. Удобно устроившись в вертолёте, взмыли ввысь и, примерно, через двадцать минут полёта были у NASA. Далее все последовали кто куда, а Жак и Майкл – к машине, привычно включив «маячок», направились домой, где их поджидали Саманта и Ник.

Сразу после входа в дом, умыв руки, прошли в кухню.

– Добрый вечер, дороги мои голубки! Что у вас нового на этот раз? – спросил отец учтиво.

– Папа, есть будешь или как? – вежливо предложила Саманта, хотя прекрасно знала ответ отца.

– Нет, милая моя Саманта, я на работе хорошо перекусил, если только кофе выпить.

– Кофе на сегодня отменяется, – уверенно сказала та. – Мы с Ником к бабушке ходили, тебе большой привет от неё, она волнуется о твоём здоровье, поэтому дала нам травяной сбор для твоей нервной системы и для мозговой активности. Я заварила чай по её совету, вот, пожалуйста, выпей, – и она протянула отцу бокал с чаем.

Аромат от такого сбора трав наполнил всю кухню свежестью леса с луговыми травами, это напомнило Жаку детство, ту беззаботную пору, когда всё виделось в розовом свете, было таким малозначительным и исполнимым. Он принял бокал, вдыхая аромат трав, сделал глоток, и на несколько секунд забылся, потом, как бы всплывая из своего детства, спросил:

– Скажите, а что вас побудило сходить к бабушке?

– Да просто понадобились детали для криогенной установки в системный блок компьютера, – невозмутимо ответила дочь. – Я сделала чертёж этой малой установки, а Ник изъявил желание помочь мне с выбором покупок, а раз мы оказались недалеко от дома бабушки, то решили заглянуть к ней. Вот и вся история нашего похода к бабушке.

– И как она себя чувствует? Не болеет ли?

– Да ты не волнуйся за неё, папа, она жива и здорова, всё так же продолжает заниматься по дому хозяйством – у неё ведь только две руки, и она не робот. Жаль только одного…

– Что именно, Саманта? – насторожился Жак.

– Что она не остаётся молодой – необратимый процесс всего живого на Земле и во всей Вселенной, – лаконично ответила дочь, глядя отцу в глаза. – Майкл, прости, мы совсем забыли про тебя. Есть будешь? Выбирай сам, что на столе есть. И тебе чай налью, такой же, как и папе.

– Спасибо большое, Саманта, я на ночь съем легкий салат, – ответил тот. – И, если только можно, то и чаю попью.

– А какие проблемы? – в стиле бабушки ответила Саманта. – Конечно, можно, чая на всех хватит.

– И как твоя криогенная установка вошла в системный блок компьютера? Она уже функционирует? Посмотреть можно? – спросил отец, допивая последний глоток чая.

– Естественно, можно! Идём, покажу наше совместное с Ником творение, – сказала дочь, увлекая отца за собой. – Вот, смотри и оценивай.

Жак вошёл в комнату Саманты и стал осматривать системный блок с нововведениями его дочери и Ника. Ничего особенного, по сути дела, не было: тонкие трубочки, три коробочки разного размера, одна из которых была прижата к самому процессору без радиатора, вторая была на чипсете («распределительный щиток» на материнской плате каждого компьютера), третья, скорее всего, служила компрессором криоагента, провода, ведущие к двенадцативольтовому питанию, да небольшой кулер был перед коробочкой у процессора. Вот и вся система.

– Как я понял, в самом низу компрессор расположен для прокачки криоагента, на процессоре и на чипсете теплообменники. А кулер зачем, в таком случае? – поинтересовался Жак.

– Папа, а ты делаешь успехи, – шутливо заметила Саманта. – Ты правильно понял назначение всех элементов криосистемы. Внизу находится компрессор, который прогоняет криоагент по трубочкам к теплообменникам на процессоре и на чипсете, охлаждает их во время работы, а кулер для страховки, мало ли что.

– А какая производительность твоей системы?

– Нам удалось понизить температуру центрального процессора до двадцати градусов по Цельсию при полной нагрузке, а температуру чипсета и того меньше – до восемнадцати градусов, но надо ещё подумать о видеокарте и графическом диоде, ведь они тоже сильно нагреваются. Стоимость совсем небольшая, а результат на двести процентов по сравнению с водным охлаждением. Это проверено тестами.

– Да, верно говорят: всё гениальное просто. У вас просто холодильник получился, ведь не один производитель не выдаёт таких температурных режимов, как у вас. Это всё за один день сделали?

– Нет, не за один день, за полдня, – вступил в разговор Ник. – Жак, ты же знаешь меня пять лет, если я взялся за что-то, то делаю быстро и аккуратно. Разве не так?

– Всё так, Ник, извини, я не хотел тебя обидеть. Просто, знаешь, некоторые люди над этим могут колупаться два дня, а ты справился за несколько часов, на это нужен талант и усидчивость – они у тебя явно есть.

– А как не быть таланту и усидчивости, если Саманта со мной? – спросил Ник и добавил: – Она как бы «подстёгивает» меня своей энергией, она у неё неуёмная. За герметичность не волнуйтесь – она на бытовом уровне, как у многих бытовых приборов. Утечки не будет – это я гарантирую.

– Папа, а как на работе дела? Земля приближается к струе джета? Осталось не более десяти дней? Всё верно? – спросила Саманта.

– А что ты спрашиваешь, если всё знаешь?

– Для приличия, – парировала та. – И деньги Ника перевёл в свой фонд с заменой пароля?

– Да ты что, Саманта, какие у меня деньги? – недоумевающе спросил Ник.

– Да не твои, успокойся, а папиного напарника по работе, которого он «сдвоил».

– Как это «сдвоил»? Двойника, что ли, сделал?

– Нет, не двойника, а другого агента, перевербовал на свою сторону. Раньше он работал на Пентагон и следил за мной, а теперь у него стало два хозяина – Пентагон и я, теперь он старому хозяину передаёт ложную информацию, которую даю ему я. Теперь понятно?

– Вот теперь всё понятно, Жак. Только одного понять не могу: зачем за тобой следить? Ты же ведь не вор и не террорист какой-то.

– Видишь ли, Ник, на моей работе есть такие вещи, которые пока не подлежат огласке, как ты сам, так и Саманта. Вы оба, косвенно, причастны к моей работе, к моим наблюдениям.

– Вот теперь я всё понимаю.

– Маленький тугодум, – вставила Саманта, как бы подводя итог беседе. – Папа, ты сегодня работать не будешь, с тебя достаточно того, что ты сделал на основной работе, будешь спать крепко и спокойно…

– А как же…

– За тебя другие сделают спектральный анализ струи джета, ты просто сложишь все данные и получишь усреднённое значение с минимальной погрешностью.

– Дочь стала командовать отцом? Это что-то новое в воспитании.

– А что поделать, папа, если ты сам не контролируешь себя? Иди спать спокойно и крепко. Мама тебя заждалась, – она отправила отца в спальную.

Жак пошёл к Линде, как послушный солдат на войне. То ли на него подействовал чай из трав, то ли энергия Саманты, сказать было трудно. Он вошёл в спальню, прикрыл дверь за собой и стал медленно раздеваться. Жена не поверила своим глазам: было чуть больше десяти пополудни, а муж уже пришёл спать, обычно он приходил за полночь или к утру из-за своей работы, которую он любил больше всего на свете, а тут…

– Что случилось, Жак? Ты так рано пришёл… – тихо спросила жена.

– Да стыдно сказать, дочь стала командовать отцом, а я не могу противостоять ей, какая-то сила подавляет меня полностью. Ей государствами управлять, тогда бы не было войн на земле. Да уж, постарались наши родители, заложили в неё такую энергию, которой свет не видел со времён Иисуса Христа.

– То есть ты хочешь сказать…

– Вроде того я и хочу сказать, – перебил муж жену.

– Такого просто не может быть!

– Потому что не может быть никогда. Ты такое уже говорила пять лет назад. Да вот случилось, и ты сама была свидетельницей тому, когда луч осиял Саманту, как юбка-карандаш. Неужели забыла свои слова после увиденного явления?

– Как можно такое забыть? Я тогда была сама не своя.

– Давай лучше спать, а не философствовать, всё равно ответов не будет на наши «почему», – предложил Жак Линде и накрылся одеялом. Он быстро заснул, ему снилось детство.

Двенадцатилетним мальчиком он бегает по лесной поляне, полной разных трав, от запаха которых кружится голова, на душе легко и беспечно, кажется, что никогда не возникнет никаких проблем, в жизни будет всё гладко и всё легко решаемо. По нежно-голубому небу плывут белоснежные облака причудливых форм, сами не зная куда, гонимые лёгким ветром. Устав немного от бега, Жак падает спиной на траву, смотрит вверх, в небо и на облака, фантазия рисует самые необычные фигуры облаков: вот белый конь скачет, и бегемот медленно идёт, а за ним собака на кого-то гавкает, впереди крепость появилась с красивыми башнями и с флагами на них, герольды трубят в трубы, извещая о чём-то важном.

Тут он почувствовал толчок в спину, и земля начала колебаться, как при землетрясении со средней магнитудой, примерно, в четыре с половиной балла. Он начал катиться по земле подальше от непонятных толчков, если встать и бежать, то не устоишь на ногах, поэтому перекатываться хоть и медленнее, но надёжнее. Несколько откатившись, вскакивает на ноги и смотрит на то место, где раньше лежал беззаботно. Видит, как из земли вырастает кирпичная стена чёрного цвета, издали похожая на монолит, это был не гранит, а именно кирпичная кладка. Колебания земли закончились, можно уверенно стоять на ногах во весь рост. Он медленно подходит к непонятной стене, выросшей прямо на глазах из-под земли, трогает и внимательно осматривает её. На ощупь она тёплая, но похоже, что медленно остывает. Любопытство взяло верх – голыми руками он начинает раскапывать землю у основания стены.

Много ли сил у двенадцатилетнего мальчика, но земля поддаётся его силе, всё глубже и глубже он проникает в землю с двух сторон от загадочной стены, отчётливо видит, что фундамент с трещиной, значит, легко сломать, нужно лишь раскачать. Но где найти подходящий рычаг для раскачивания стены? Как применить архимедово правило рычага, чтобы малое усилие породило большую силу? Долго бы он думал над этим вопросом, если б не увидел девочку, чуть старше его, шедшую к нему навстречу. «А что может хрупкая девочка сделать с такой стеной?» – подумал он машинально. Сработал стереотип – мальчики всегда сильнее девочек. Но та девочка своей хрупкой на вид рукой слегка дотронулась до стены – и та просто рухнула на его глазах.

Внимательно всмотревшись в глаза девочки, он понял, что она очень знакома ему, только никак не мог понять: где видел её раньше? Посмотрел на то место, откуда возникала стена и где стояла, увидел одни развалины и обломки кирпичей. Он был поражён этим видом. Но как эта хрупкая девочка могла одним прикосновением руки разрушить подобную стену? Девочка подходит ближе к нему и говорит внятным голосом, который был очень знаком: «Ну вот, папа, мы разрушили стену Альберта Эйнштейна, которая не давала покоя и дурманила мозги многим людям на Земле, но не в Космосе. Там совсем иные законы, которые нужно принять и исправить земные законы мироздания, чтобы жить правильно. Не подгонять законы под себя, под свои примитивные земные знания!» «Саманта, это ты?» – хотел спросить Жак, но проснулся и вздрогнул.

– Всю меня покарябал за ночь, катался по кровати, как сосиска на сковородке, – сетовала Линда. – И только что тебе снилось? Не понимаю. Уж лучше работай до утра, чем так спать. Всю ночь покоя не было от тебя.

– А где Саманта? – полусонным голосом спросил Жак.

– Здравствуйте, приехали! Саманта у себя в комнате спит. Ты сдурел, Жак? Очнись, пора уже.

– Значит, это сон? А как наяву показалось…

– И что снилось тебе в эту ночь? Поделись со мной.

– Да трудно объяснить так сходу. Детство мне снилось и Саманта там, как сейчас. Стену разрушали Альберта Эйнштейна для нового мироздания. Я хотел было сам разрушить, да не смог, а Саманта чуть дотронулась одной рукой, и она рухнула. Только мне было двенадцать лет, а Саманте – семнадцать.

– Доработался! И ночью работа снится. Посмотрите на него! – ворчала жена недовольно.

– Хорошо, я окончательно проснулся, давай вставать.

Он сходил в ванную, побрился, умылся по традиции холодной водой, чтобы прогнать дремоту окончательно, оделся и направился в кухню, там уже были Ник и Саманта.

– Доброе утро, голубки мои! Как вам спалось, что снилось?

– Доброе утро, папа! Спалось традиционно, сновидений не было, – отрапортовала Саманта и добавила: – А ты в эту ночь был в детстве, видел, как возникала стена обмана Альберта Эйнштейна, от которой возникло землетрясение, ты недалеко откатился от него. Потом начал обследовать стену, докопался до фундамента, который оказался с трещиной, начал искать среди ветвей деревьев архимедов рычаг, чтобы разрушить стену, но тут появилась я, дотронулась до стены, и она рухнула. Тебе очень захотелось узнать, кто я такая? Стал всматриваться в мои глаза и узнал меня, тогда ты проснулся. Но когда ты руками копал землю во сне, всю маму покарябал – мама ведь не земля. Всё верно, папа?

Жак долго не мог сообразить, что ответить Саманте, но потом нашёлся:

– Милая Саманта, скажи, пожалуйста, есть что-то, чего ты не знаешь?

– Это самый трудный вопрос, ответ на который я просто не знаю. Вот этого я действительно не знаю. Короче говоря, я знаю то, что ничего не знаю, после прочтения книги Иова. Ты это хотел услышать? Давай лучше завтракать, а то на работу опоздаешь, время-то бежит неумолимо быстро.

– А откуда ты так хорошо знаешь Библию?

– Опытная, – в своём стиле ответила Саманта и стала накладывать отцу завтрак, но прежде всего она поблагодарила Бога за дарования нового прекрасного дня, за ту пищу, которую Он послал им для утоления голода, за благополучие в работе, сохранив от бед и напастей, за здоровья всем. Завтракали почти молча, лишь изредка перебрасывались короткими фразами.

Жак и Майкл стали собираться на работу, им потребовалось сорок пять минут, чтобы добраться до объекта, дальше всё шло по отработанной схеме, на пересменке в кабинете взял все данные, наработанные за ночь по спектральному анализу струи джета. Его напарник Ник взял слово:

– Одного понять не могу, откуда так много фотонов в спектре? Такого быть не может в обычной струе джета.

– А кто допускает аннигиляцию? – задал вопрос Жак.

– Ты хочешь сказать, что две нейтронные звезды без оболочек, вернее, звезда и «антизвезда» соприкоснулись?

– А почему бы и нет? – коротко ответил Жак вопросом на вопрос.

– Но только не в нашей Галактике, – кто-то вставил реплику.

– Чем наша Галактика отличается от сотен других, ей подобных? – снова спросил Жак. – Почему мы думаем, что особенные, а другие галактики нет? Почему так происходит, что мы выделяем сами себя, ставим выше всех остальных, а других принижаем? В восстановленном переводе Библии, в книге Бытие в первом стихе написано: В начале сотворил Бог небеса и землю… Имеется в виду несколько небес и землю, а не одно небо, как раньше считалось. Мы знаем, что галактик очень много, сотни миллионов, если не миллиарды. Так должны ли мы думать, что мы особенное, как нация евреев? У меня нет ничего против евреев, но само это слово переводится, как «избранный», «обособленный». Пять лет назад нашим отделом было визуально доказано, что наша Вселенная не одна, существует ещё одна или несколько вселенных, поэтому выделять себя, ставить на какое-то приоритетное место, мы не имеем права, тем более что в центре нашей Галактики находится самая типичная чёрная дыра. Такие реплики, как «Только не в нашей Галактике» или «Только не у нас», необходимо исключить из нашего лексикона. Всё остальное остаётся в силе. Сегодня выводим усреднённое значение спектрального анализа струи джета, стараемся выяснить все компоненты и их влияние на Землю. На этом всё.

– Жак, тебе бы ректором быть в каком-либо университете, – подметил Серго Органайте.

– Спасибо большое за предложение! Я это учту, если меня понизят в должности, и вас возьму в свои помощники.

– А я зачем тебе там нужен?

– Как человек… подающий стакан воды, когда в горле запершит при длительной речи. Вы согласны, Серго Органайте?

Никто из присутствующих в кабинете не мог удержаться от смеха.

– Так, все данные я от вас получил, буду искать «золотую середину», а вы продолжайте работать над всеми деталями струи джета. Работаем, работаем!

– Жак, не нужно меня передразнивать или копировать.

– Боже сохрани, я не комик и не инженер-генетик, чтобы вам подражать или клонировать вас, – ответил тот на реплику Серго Органайте.

Все разошлись по своим кабинетам, Жак включил аппаратуру, загрузил данные и стал просматривать спектрограммы.

Отчётливо он увидел на спектрограмме электроны, позитроны, нейтрино, протоны, множество фотонов, гамма-излучение, космическую пыль и плотное ионизированное излучение, но ещё одна линия была непонятного происхождения. Ясно было одно: это явление было присуще не столько сверхрелятивистской струе, но, скорее всего, парочке нейтронных звёзд, то есть звезде и «антизвезде».

«Нет, не похоже на обычную космическую пыль, – думал Жак, всматриваясь в спектрограмму, – там немного иная кривая, а эта более плотная, похожая на металл. Но какой?» Почему-то на память пришёл роман советского писателя-фантаста Ивана Ефремова «Туманность Андромеды», там говорилось, примерно, так: «Непонятно почему по курсу звездолёта ;Тантра; стремительно нарастало гравитационное поле. Командир звездолёта, преодолевая сон, вошёл в командный пункт и отдал короткий приказ: ;Экраны передние переключить в инфракрасный спектр; – и на экранах все увидели тёмно-бордовую звезду, сразу воскликнув: ;Железная звезда!;, которая почти остыла».

«Железная звезда – гипотетический объект в галактиках и во Вселенной, возраст которой равен самой Вселенной или даже старше. Но это полный абсурд, поскольку любой объект не может быть старше самой Вселенной, потому что не мог появиться до Большого взрыва. А если учесть, что вселенных много, то получается, что железная звезда могла мигрировать из соседней вселенной, возраст которой намного старше нашей Вселенной. Стоп! Но какой должна быть скорость любого объекта, чтоб прилететь из соседней вселенной, если учесть расстояние более пятидесяти миллиардов световых лет? Снова сверхсветовая скорость? Ну, допустим, подобная звезда может сформироваться за счёт холодного нуклеосинтеза, идущего путём квантового туннелирования, в результате которого лёгкие ядра превращаются в ядро наиболее стабильного из всех ядер пятьдесят шестого изотопа железа. Элементы, более тяжёлые, чем железо, тоже превращаются в последнее путём радиоактивного распада с излучением альфа-частиц. Образование таких звёзд возможно только в сценариях возможности длительного существования самой Вселенной или вселенных и стабильности протона.

А как же такой объект может тормозить, оказавшись в нашей Вселенной, а тем более в Галактике? Видимо, роль торможения сыграл Большой взрыв, образовав нашу Вселенную. Значит, Больших взрывов было несколько в разных пространствах и во времени? С ума сойти можно ото всех этих событий. Допустим, железная звезда существует, тогда она должна находиться относительно рядом со струёй джета, а струя захватывает частицы железа и ещё какого-то вещества. Тогда железная звезда находится ближе к нам, чем сам источник струи. Если так, то струя должна по касательной траектории огибать железную звезду, получая ускорение своей скорости. С этой точки зрения становится частично понятным, почему у джета восьмикратная скорость света. Но где находится сама железная звезда? Нужно детально исследовать траекторию струи в инфракрасном спектре, только тогда можно обнаружить железную звезду, если она не химера».

Жак сделал запись спектрограммы, затем включил аппаратуру, связался со всеми спутниками, направил их на объект GW107878 и стал принимать телеметрию с преобразованием в картинку, разрешение достигало одной сотой угловой микросекунды, но и этого для него было уже мало, он мечтал достигнуть разрешения в несколько десятых угловых наносекунд. Продолжая манипулировать на клавиатурах, просматривал струю джета в самом низком инфракрасном диапазоне спектра. И тут он заметил очень крупное тёмно-бордовое пятно идеально ровной формы – это и была железная звезда, которую предсказал советский писатель-фантаст Иван Ефремов. Машинально нажав на кнопку «Запись», стал записывать гипотетический объект, который реально существовал, а не только в воображении фантаста.

«Да что же это такое происходит со мной? – задал вопрос сам себе. – Словом, все открытия, да ещё какие, свалились на меня одного за последние пять лет. Других, что ли, никого нет? Ведь астрофизиков полно на всей Земле. Им-то что останется после меня? Конечно, тайн в нашей и в других вселенных много, если туда проникнуть краем глаза, а вернее говоря, ;радиоушами;, но их нужно построить и соединить все в одно, тогда можно заглянуть очень далеко, куда заглядывали лишь мысли писателей и физиков-теоретиков. А что мы имеем на сегодняшний момент? Железную звезду, которая состоит из железа и… Минуточку! И из никеля.

Но позвольте, основную массу никеля получают из гарниерита и магнитного колчедана. Силикатную руду восстанавливают угольной пылью во вращающихся трубчатых печах до железоникелевых окатышей, которые затем очищают от серы, прокаливают и обрабатывают раствором аммиака. После подкисления раствора из него электролитический получают металл. Ферромагнетизм никеля обусловлен особенностями строения внешних электронных оболочек его атомов. Никель входит в состав важнейших магнитных материалов и сплавов с минимальным значением коэффициента теплового расширения.

Никель является одной из основных составляющих космических тел. А именно – метеоритов, представляющих собой в основном сплавы железа с разным содержанием никеля и кобальта. Так что история никеля – это часть истории происхождения метеоритов и истории космоса, в том числе и железной звезды. Так вот откуда в джетах присутствует железо и никель. Можно сказать, и эта загадка разгадана. Какой же я лох несчастный, ведь совсем забыл, что старые звёзды и астероиды состоят в основном из железа и никеля. Всё, однозначно, на пенсию пора, и нечего мне делать в астрофизике, многое открыл, пора и ;закрывать;, как говорит Линда. Молодым дорогу нужно уступать, таким, как Саманта и Ник, – они намного умнее меня и сообразительнее», – с этими мыслями Жак остановил запись железной звезды, то есть тех событий, которые на ней происходят.

Но одна мысль тревожила его: плотность железа и никеля в струе джета, поскольку она могла причинить Земле и окружающему пространству больше вреда, чем обычные полярные сияния. Там магнитное поле Земли справляется с ионами плазмы от Солнца, а тут гремучая смесь получается – нейтрино, очень высокая плотность фотонов, гамма-излучение, а это жёсткий рентген, протоны, позитроны, высока плотность железа и никеля. С таким букетом магнитосфера Земли может не выдержать, как и атмосфера.

«Нужно сделать срочный анализ предстоящих событий на Земле, с учётом последних данных», – подумал Жак и навёл радиотелескопы спутников на струю джета, но только после железной звезды, так как именно там была вся полезная информация для анализа. Он снова был одержим работой, забыв о том, что совсем недавно думал о пенсии. Данные, которые появились на мониторе, не обрадовали его – гамма-излучение могло вызвать мутацию клеток у живых организмов, а это могло привести к резкому заболеванию раком у людей. Обильный поток нейтрино мог вызвать размягчение земной коры, что чревато катаклизмами, такими как землетрясение, образованием новых вулканов с огромным выбросом лавы, образованием больших трещин и провалов между тектоническими плитами, не говоря уже о том, что магнитосфера не сможет справиться с потоками ионизированной плазмы, а это приведёт к сбою всех навигационных систем и средств связи. И весь этот «букет» обрушится на Землю минимум на три дня.

Наступило оцепенение, он не знал, что делать – сразу позвонить Президенту или сделать дополнительный анализ. «А что может дать дополнительный анализ? – подумал Жак. – Лишь уточнение данного анализа. Сколько ни делай анализов предстоящих событий, результат будет почти одинаковым за исключением маленькой погрешности. Значит, нужно звонить Президенту и докладывать. Что я могу сказать? Это же не хвост кометы изо льда и космической пыли, он очень рыхлый и не ощущается на Земле. Это не поток солнечного ветра, который вызывает лишь полярные сияния и помех при радиосвязи. Это нечто большее и гораздо сложнее по составу, чем то, с чем мы привыкли иметь дело. Посоветоваться с коллегами? Пожалуй, я так и сделаю, а что ещё остаётся?» – с этими мыслями он включил громкую связь со всеми кабинетами.

– Внимание! Всем сотрудникам собраться у меня в кабинете на экстренное совещание! Повторяю: всем собраться у меня в кабинете! Дверь открыта.

С этими словами Жак выключил громкую связь, встал из-за стола и открыл кодовый замок в свой кабинет, стал ожидать прибытия подчинённых. Спустя несколько секунд все собрались в его кабинете и сели за стол. Он взял слово.

– Дорогие коллеги, сегодня я открыл железную звезду.

– А ты не шутишь, Жак? – спросили несколько человек. – Это гипотетический объект, который должен быть старше Вселенной, но такого не может быть.

– Не перебивайте меня, друзья. Я сам не верил в этот объект, пока не увидел своими глазами, вернее сказать, «радиоушами» телескопов. Вот визуальные данные этой звезды, всё внимание на центральный монитор.

И он включил запись, на мониторе появилось тёмно-бордовое пятно ровной формы без привычной для звёзд короны. Было похоже на круглую глыбу железа, которая была описана в романе Ивана Ефремова. Все смотрели завороженными взорами, не могли поверить в её реальное существование, все привыкли думать, что существование таких звёзд – лишь воображение фантастов, а она вот, рядом, только «руку протяни».

– И всё-таки она красива, несмотря на тёмный облик, как у «Чёрной вдовы», – пошутил кто-то из-за стола.

– Да, сама по себе она не несёт никакой опасности для Земли, но струя джета огибает её по касательной траектории, приобретая тем самым сверхсветовую скорость, захватывая с собой огромное количество частиц железа и никеля, – вставил Жак. – Если бы не это обстоятельство, то пусть «висит» где угодно эта «Чёрная вдова», а так получается двойное влияние на Землю – струя джета с жёстким рентгеновским излучением и плюс, ко всему прочему, большой поток железа и никеля с огромным потоком ионизации. И третье влияние: мощный поток нейтрино. Я разложил всё по полочкам, а выводы делайте сами. Допустим, железо и никель сгорит в атмосфере, а что делать с нейтрино? Ведь они проникают везде и всюду, магнитосфера не справится с таким потоком, тогда может произойти размягчение литосферы Земли, тектонические плиты придут в большее движение, а это, в свою очередь, приведёт к непредсказуемым катаклизмам. Можете представить последствия всего этого?

Он коротко перевёл дыхание и продолжил:

– Я уже не говорю о том, что сильнейшее гамма-излучение приведёт к мутации живых клеток организмов, может увеличиться число заболеваемости раком, как у людей, так и у животных, могут рождаться мутанты с различными патологиями. Хоть мы все не генетики, но это вполне очевидно каждому, несведущему в медицине. И что нам всем делать с таким «букетом» явлений от джета и железной звезды? И что докладывать Президенту? Какие решения предлагать, хотя бы на пять дней, пока Земля не уйдёт от джета по своей орбите? А докладывать что-то надо и делать что-то надо. Сидеть просто так и надеяться на чью-то милость со стороны – смерти подобно. Наша работа не будет стоить ни ломаного цента с потерей репутации в глазах Президента, который возлагает на нас большие надежды с финансированием. Надеюсь, вы понимаете, о чём я говорю?

Настала гробовая тишина. Если бы там были летающие насекомые, то был бы слышен шум крыльев от их полёта, но таковых не было по причине герметизации и вытяжки в помещении. Пауза длилась недолго. Кто-то из-за стола произнёс следующее:

– Гелеосфера нам поможет. Её ударная волна находится, примерно, на расстоянии двух световых лет от Солнца, она принимает все межзвездные ветры, а раз так, то она должна смягчить струю от джета…

– Вы – явный чудак, – перебил его Жак. – Расстояние в два световых года пройдено давно. Подумайте сами, если до джета осталось не более семи или десяти дней, то о каких двух световых годах вы говорите? Если джет преодолел ударную волну гелеосферы и имеет такие колоссальные параметры – гелеосфера его почти не ослабила, а если ослабила, то не более чем на одну десятую часть процента. Она принесла пользу, но мизерную в астрономических масштабах. У меня есть такое предложение.

Жак перевёл дыхание, сделал паузу и продолжил:

– Доложить Президенту об остановке авиаполётов на некоторое время, максимум пять дней, вернуть всех астронавтов и других представителей с МКС на землю, свернуть «зеркала» радиотелескопов, в том числе Уэбба. Оставить только наши «глаза» и «уши». Риск должен быть самым минимальным. Об ограничениях, связанных с бытом граждан всей Земли, – разговор отдельный, а они обязательно будут, но это относиться к гражданской обороне разных стран и народов. Вот, примерно, такой доклад я сделаю Президенту и Совету безопасности ООН. С такими удобствами, как Интернет, мобильная связь и прогулки на свежем воздухе, придётся временно потерпеть, поскольку человеческая жизнь намного дороже, чем самая дорогостоящая железка.

Жак нажал кнопку связи с секретарём и вежливо, но тоном, который не допускает возражений, произнёс:

– Пожалуйста, срочная связь с Президентом Штатов, а немного позднее связь с председателем Совета безопасности ООН по всей планете Земля. При возражении от кого-либо скажите, что проблема касается жизни и безопасности всех народов. Пусть отложат все мероприятия и встречи – я сделаю чрезвычайно важный доклад.

– Минуточку, сейчас установлю связь с Президентом, а по окончании разговора с ним будет готова связь с председателем Совета безопасности ООН.

– Секретарь, а кто сказал «разговор с Президентом»? – строго спросил Жак. – Я такого не говорил! Будут два чрезвычайно важных доклада, пожалуйста, соблюдайте точность моих формулировок и не делайте никакой отсебятины.

– Так точно, господин Жак Никольсоб! Прошу прощения за неточность высказывания!

– Полное разгильдяйство с вашей стороны, расхлябались у меня, – и Жак отключил связь с секретарём.

– Однако ты строг со своими подчинёнными, – заметил Серго Органайте. – Нужно быть чуть по мягче…

– Знаете, все вы, кто работает на меня и на Президента, военные люди, а в армии своя строгость и свой устав. Извольте придерживаться этого устава, иначе будет анархия и разруха, как в высказывании профессора Преображенского, повесть Михаила Булгакова «Собачье сердце»: «…разруха начинается тогда, когда я буду мочиться не в унитаз, а мимо него». Не знаете такого? Рекомендую прочесть, очень полезно и для нашего времени, хотя там описываются некоторые события двадцатых годов прошлого столетия в Советском Союзе.

– Помимо всей работы, которую ты ведёшь, успеваешь ещё читать зарубежную художественную литературу, – заметил кто-то из-за стола, но в это время засветился центральный монитор, и на нём появилась надпись «На связи Белый Дом. Президент». Все встали по стойке «смирно». Жак не успел ответить на эту реплику.

– Здравствуйте, господа! Что у вас случилось такого экстраординарного, что вы настояли отложить все мои дела и связаться с вами?

– Здравствуйте, господин Президент! – хором ответили все в кабинете Жака.

– Господин Президент, как я уже докладывал вам, нами была обнаружена сверхрелятивистская струя джета из объекта с условным названием GW107878. Эта струя очень мощна, как в рентгеновском, так и во многих других отношениях – потоками фотонов, нейтрино, протонов, а также содержанием никеля и железа. По стечению обстоятельств, струя огибает железную звезду, которая открыта случайно, буквально несколько часов назад, опять-таки по смещению этой струи. Сверхрелятивистская струя приближается к планете Земля, и, примерно, через семь-десять дней произойдёт прохождение Земли сквозь эту струю, как это бывает при прохождении хвоста кометы, но с более жёсткими условиями.

Жак быстро перевёл дыхание, проглотил слюну и продолжил:

– Спасибо, господин Президент, что не перебиваете меня, сейчас я доложу самое важное. Примерно, на три-пять дней необходимо приостановить все авиарейсы, вернуть наших астронавтов, космонавтов и других членов экипажа с МКС на землю, свернуть все «зеркала» телескопов на орбите, в том числе и «зеркало» телескопа Уэбба, чтобы свести к минимуму потери от повреждения, оставить только наши «глаза» и «уши». До самого минимального значения приостановить работу спутникового Интернета и мобильной связи с навигацией, оповестить гражданскую оборону всех стран Земли, чтобы люди не выходили из своих квартир и домов по причине жёсткого рентгеновского облучения. Совет безопасности ООН по планете Земля я оповещу сам, после доклада вам, господин Президент.

– Неужели это настолько серьезно? – озабоченно спросил Президент.

– Господин Президент, за пять лет работы на вас в Особом отделе при Президенте по наблюдению за Дальним Космосом были ошибки? – спросил Жак.

– Нет, господин Жак, не было ошибок, я вами горжусь! Вы сообщаете самые опасные новости из Дальнего Космоса, вашей работе вполне можно доверять, я ставлю вас в пример. Я немедленно доложу всем президентам стран, от вашего имени, об угрозе из Дальнего Космоса с вашими рекомендациями.

Только Ник незаметно улыбнулся.

– Тогда на этом всё? – спросил Президент и уточнил: – А других решений нет?

– Господин Президент, я отвечу вам, как и пять лет назад: остальные решения спросите у Бога.

– Я заканчиваю связь. До свидания, господа!

– До свидания, господин Президент! – ответили сотрудники Жака.

Не успел экран погаснуть, как секретарь сообщил:

– На связи Совет безопасности по всей Земле при ООН, – и экран снова включился.

– Здравствуйте, господа! Что у вас случилось экстренное? Чем мы можем вам помочь?

– Здравствуйте! Я только что докладывал Президенту Америки об угрозе, которая исходит из Дальнего Космоса. Простите, забыл представиться – я Жак Никольсоб, астрофизик, возглавляю Отдел при Президенте по наблюдению за Дальним Космосом…

– И там начались звёздные воины, армада космических кораблей инопланетян приближается к Земле. Спасайся, кто может! – попробовали пошутить там.

– Послушайте вы, это вовсе не розыгрыш и не шутки! Вот моё удостоверение. Кто из вас главный? Вам видно?

Жак протянул своё удостоверение, подошёл ближе к центральному монитору и подождал несколько секунд. За эти секунды пробежала вечность. Затем там ответили извиняющим тоном:

– Простите, Жак Никольсоб, мы не хотели вас обидеть, мы и в самом деле подумали, что это розыгрыш.

– Наконец-то разобрались, когда… Так вот, опасность угрожает всей Земле из-за жёсткого гамма-излучения, а проще говоря, жёсткого рентгеновского излучения, атмосфера Земли не может полностью поглотить его собой – такого экрана нет. Не вдаваясь в детали этого явления, хочу доложить следующее, для вашего строгого исполнения: оповестить всех жителей Земли – все государства и народности, не выходить из своих домов и квартир три-пять дней, через семь дней, начиная с этого момента, только при крайней необходимости и на короткое время. Все пляжи и санатории закрыть на указанное время. Всем, кто на речном транспорте, в морях и океанах, прекратить лов рыбы и других морепродуктов, вернуться домой и находиться там указанное время. Это касается всех без исключения! Времени у вас достаточно. Всё понятно? Исполняйте через внеочередную Ассамблею ООН.

– Жак Никольсоб, вот теперь нам всё понятно, мы приложим все силы на исполнение ваших рекомендаций. Мы приносим свои искренние извинения за шутливый тон в начале разговора с вами, никак не могли подумать, что дело столь важное. Думали, кто-то шутит от нечего делать – люди всякие бывают. Простите нас ещё раз, пожалуйста! До свидания, Жак Никольсоб! До свидания все!

И экран связи погас. У Жака осталось неприятное ощущение на душе от этого разговора. «Почему люди не верят на слово, всегда надо ;бумажку; показывать и доказывать, что ты не верблюд? Почему люди не понимают друг друга с первого слова, а надо ;разжёвывать; несколько раз одно и то же? Почему нет гармонии, как раньше между Адамом и Евой или после Потопа? Да, всё изменилось за такой промежуток времени в худшую сторону, а очень жаль! Вот у Саманты и Ника есть полная гармония не только в понимании между собой, но и со всем окружающим миром, в том числе и с космосом, как ближним, так и Дальним. Но тут очень постарались мои родители… Мои родители. Боже праведный, как давно я у них не был, даже забыл, когда в последний раз звонил им. Вот наглец какой! И оправданий мне нет за такое хамское отношение и непочитание родителей! А в Библии написано: Почитай твоего отца и твою мать, чтобы продлились твои дни на земле, которую Иегова, твой Бог, даёт тебе. (Книга Исход 20:12). Хорошо, что завтра суббота, можно навестить родителей, так я и сделаю», – закончил Жак и машинально посмотрел на часы. Они показывали начало восьмого пополудни.

– Господа, внимание! На сегодня все вопросы решены, скоро будет пересменок, завтра работаем в штатном режиме. Всем сдать смену и запомните: до встречи Земли с джетом осталось не более семи, десяти дней. Завтра, в ночную смену всех прошу уточнить более точно дату встречи, поскольку, чем ближе событие, тем точнее устанавливается время, когда оно произойдёт – вы сами прекрасно об этом знаете.

– Жак, а ты был сегодня на высоте, как с Президентом, так и с Советом безопасности ООН! – кто-то сделал комплимент из-за стола.

– Спасибо за комплимент, друзья мои, но так надлежит быть каждому из вас. Я вовсе не пример исключения…

– А пример для подражания, – продолжил фразу Серго Органайте.

– Вот именно. И хватит льстить друг другу! Заканчиваем смену и ждём пересменок, – отрезал Жак. Это означало, что добавить больше нечего.

Все стали расходиться по своим кабинетам, каждый думая о своём.

«Как незаметно быстро пролетело время за этой болтовнёй, работы было проведено много, но научной работы – никакой, – подумал владелец кабинета, когда все разошлись. – Что же ожидает Землю впереди? Сможем ли мы устоять перед надвигающейся угрозой или… это явление связано с Самантой и только с ней, как пять лет назад с ;Лучом;? А что, собственно говоря, может нести этот джет для Саманты, кроме бед остальным людям? Я опять ничего не понимаю – учёный, а не может понять такого простого явления! Что со мной происходит во второй раз? Разум покидает меня, как на закате жизни Соломона – мудрейшего из самых мудрых царей, которые только были на земле.

В Писание написано: И было у него семьсот жен и триста наложниц; и развратили жены его сердце его. Во время старости Соломона жены его склонили сердце его к иным богам, и сердце его не было вполне предано Господу Богу своему, как сердце Давида, отца его. (3-я Книга Царств 13:3-4). Вот царь, какой был в Израиле! Мне и одной жены хватает с лихвой, а ему семисот жён мало – триста наложниц содержал! Просто гигант! Ну, слава Богу, у меня с этим всё в порядке, отклонений нет, спасибо зарядке. Но Саманта меня просто поражает! Неужели при помощи такого облучения можно достичь таких результатов? Опять эти мысли мне лезут в голову, а ответов нет. Всё, хватит, пора на пересменок. Майкл уже, наверно, привёз ночную смену – заканчиваем работу и выходим в коридор», – с этими мыслями Жак выключил всю аппаратуру и вышел в коридор, где его уже поджидали остальные члены его команды.

Он сделал маленький доклад о проделанной сегодня работе и примерный доклад на ближайшие сутки и добавил:

– Серго Органайте, прошу вас, отработайте за меня завтра дневную смену, мне необходимо навестить родителей, а я отработаю за вас ночную смену. Договорились?

– Ну, какие проблемы? Естественно, отработаю, Жак, – ответил тот.

Потом было всё по традиционной схеме. Дорога к дому показалась намного короче. Ведь ехал он домой, к семье, а на востоке говорят: «Любая самая длинная дорога по собственному желанию кажется короче». Так они незаметно для себя подъехали к дому. Во дворе никого не оказалось, видимо, его голубки были заняты модернизацией компьютера – последнего слова техники. И кто бы мог подумать, что его Саманта найдёт вариант, как улучшить «последнее слово техники». Но вот, нашла замену водного охлаждения на более эффективный способ.

Дома Жак и Майкл умыли руки и лицо, только после этого Майкл направился в кухню, а Жак – к своим голубкам. Они сидели тихо и что-то обсуждали, но это не было связано с компьютером, а с чем-то иным, намного более серьёзным.

– Ну, как поживают мои голубки? Всё воркуете о чём-то своём? Если не секрет, что обсуждаете? – засыпал отец вопросами.

– Папа, привет! Поздравляю тебя с новым открытием железной звезды! Ты доказал всему миру, что она реально существует, не только гипотетически и в романе Ивана Ефремова, но и в реальном мире. Правда, эта странница «пришла» к нам из соседней вселенной, а затормозил её скорость Большой взрыв нашей Вселенной. Ведь вселенные взрывались не все одномоментно, а по очереди, как бы соблюдая иерархию.

– А ты, случайно, не была в моём кабинете, когда я её открыл? – неопределённо спросил Жак, хотя он знал ответ Саманты на свой вопрос.

– Зачем ты спрашиваешь, папа, если знаешь ответ? – вопросом на вопрос ответила дочь.

– Для утверждения ответа, – утвердительно ответил отец.

– Тебе нужно утверждение после всего того, что ты узнал про меня, как неверному Фоме после воскресения Иисуса?

– Хорошо, замяли эти утверждения, – ответил Жак уже строже. Он понял, что от его дочери не добиться большего, чем уже сказано, и переменил тему. – Ну и как поживает «последнее слово техники» после вашего новшества?

– Да ничего, вроде пока живой, – вступил в разговор Ник. – Правда, температура органов, как у покойника, – не выше двадцати пяти градусов по Цельсию. Мы прикрепили теплообменники везде: и на видеокарту, и на винчестер, кроме тех, которые были прикреплены вчера: на главный процессор и на чипсет.

– Он у вас холодильником стал, можно продукты хранить? – иронически заметил Жак. – Как бы инеем внутри не покрылся, и конденсата влаги не было.

– Нет, не будет, у нас всё рассчитано, – вставила Саманта. – Папа, вот, что я хотела сказать тебе…

– Ну, скоро вы там? Ужин стынет на столе, – донёсся голос Линды из кухни, перебивая слова дочки.

– Там остывать нечему, всё холодным должно быть, иначе невкусным будет. В другой раз скажу, а сейчас пойдёмте ужинать, маму не нужно беспокоить лишний раз, и Майкл заждался ужина за компанию. Ведь он одинокий человек и на работе всё время один, ему хронически не хватает общения, – заключила Саманта, а если она так сказала, то её слова обсуждению не подлежат. И все последовали в кухню.

– Вот и жди мужа с работы! – недовольно заговорила Линда. – Думала, он сразу ко мне придёт, а он с ребятами заболтался, я, как всегда, на третьем плане, ибо на первом плане работа, на втором плане ребята…

– А ты на десерт, – закончил Жак фразу жены.

– Да ну тебя с твоими шутками, – буркнула Линда.

– Дорогая, как сказал Пьер де Бомарше: «Я спешу посмеяться над всем, иначе мне пришлось бы заплакать».

– Нет, вы только посмотрите на него, он и французский театр знает! Жак, откуда у тебя способности такие при твоей плотной работе? Просто убиться можно!

Ребята и Майкл расхохотались, а муж отметил:

– От папы и от мамы, от дедушки и от бабушки, от Адама и от Евы.

– Жак, ты просто невыносим, – вздохнула жена. – С тобой невозможно спорить, ты, как всегда, прав! Как только тебя Президент терпит?

– Да просто понравился ему, как и тебе в своё время!

Хохот не умолкал, а Майкл даже притоптывал ногами от того, что не мог сдержать смех, Линда тоже смеялась, но тихо, лишь Жак был невозмутим – он оставался серьёзным, как прирождённый актёр в театре. Военная закалка делала своё дело. Но если внимательно всмотреться в его лицо, то можно было заметить, как уголки рта поднялись, хотя ни один мускул не дрогнул. Подавить все эмоции в себе – задача не только талантливого актёра, но профессионально разведчика и снайпера. Жак долго ждал, пока его близкие насмеются досыта, но когда ему надоело так сидеть, он спокойно сказал:

– Хватит гоготать над моими словами и над словами Линды. «Ужин стынет…» Что, собственно, мы такого сказали? Как в цирке над клоунами смеётесь, впрочем, такой смех очень полезен по двум категориям: естественная вентиляция лёгких способствует обогащению крови кислородом и притоку позитивных эмоций, что успокаивает нервную систему.

Потихоньку все успокоились, а Майкл заметил:

– Ну, Жак, вторая часть твоей реплики похожа на доклад медика, никак не меньше. Даёшь ты, конечно, стране на-гора!

– Угля или копоти? – поинтересовался тот и добавил: – А может, с горы?

– Ты, случайно, не из русских? – спросила Линда. – Твоя лексика похожа на русскую.

– А ещё лучше песню вспомни:
«Забота у нас простая,
Забота наша такая:
Жила бы страна родная,
И нету других забот!» – напел первый куплет Майкл. – Я просто меломан, поэтому и знаю эту песню.

– «И снег, и ветер,
И звёзд ночной полёт.
Меня моё сердце
В тревожную даль зовёт», – напел Жак второй куплет песни.

– «Пускай нам с тобой обоим
Беда грозит за бедою,
Но дружба моя с тобою
Лишь вместе со мной умрёт», – неожиданно продолжила Саманта.

– «Пока я ходить умею,
Пока глядеть я умею,
Пока я дышать умею,
Я буду идти вперёд!» – подхватил Ник, а у Линды от удивления округлились глаза. Саманте ничего не осталось, как продолжить напевать:

– «И так же, как в жизни каждый,
Любовь ты встретишь однажды, –
С тобою, как ты, отважно
Сквозь бури она пройдёт».

Жак решил продолжить:
– «Не думай, что всё пропели,
Что бури все отгремели.
Готовься к великой цели,
А слава тебя найдёт!»

– «И снег, и ветер,
И звёзд ночной полёт.
Меня моё сердце
В тревожную даль зовёт», – Саманта закончила подпевать.

– Саманта, ради Бога, не молчи, скажи, пожалуйста, откуда ты знаешь эту песню? Она ведь очень старая и не американская… – настойчиво спросил Жак у дочери. – Никто из нашей семьи никогда при тебе её не пел.

Дочь просто пожала плечами и ответила многозначительно:

– Не обязательно петь словами, можно и мысленно напевать.

– А ты, Ник, откуда знаешь? – настаивал Жак.

– Знаю – значит, просто знаю, – в тон Саманты ответил Ник.

– Ну вот, распелись кенари и соловьи, – вставила Линда своё заключение. – Жизнь прожила, а так и не знаю, с кем я живу: то ли с американцем, то ли с русским?

– Я и сам не знаю, кто по национальности, – жизнь так покидала меня в молодости по разным странам, что дальше некуда. Я буду тем народом, среди которого живу. В Америке – американцем, в Африке – африканцем, в России – русским, в Палестине – палестинцем, ибо национальность никого значения не имеет. Можете называть меня инопланетянином, не обижусь. Значит, я – инопланетянин, но в душе остаюсь самим собою. А вот Саманта и Ник очень удивили меня своими способностями.

– Папа, за все эти семнадцать лет, пока я живу у вас, ты никак не можешь привыкнуть ко мне? – спросила дочь.

– Что ты имела в виду, когда сказала: «…пока я живу у вас…»? Может, то, что ты жила у других родителей до того момента, пока тебя не родила Линда? – серьёзно спросил отец. – Твои шуточки переходят все границы.

– Дорогой папа, ты сам всё узнаешь в своё время, – ответила дочь, глядя в глаза отцу.

– Хватит болтовнёй заниматься. Давайте ужинать, а не голословить, – отрезал Ник.

Если так сказал друг дочки, то Саманте ничего не отсталость делать, как только помолиться:

– Господи Всемогущий, благодарим Тебя за этот прекрасный день, который Ты даровал всем нам для жизни, за это тёплое солнце, оно согревает всех нас теплом и Твоей благодатию. Благодарим Тебя за всякое испытание, которые мы преодолели, благодаря Тебе по великой милости и благости, за Твоё долготерпение, которые Ты проявляешь к каждому из нас. Господи Вседержитель, Творец видимой и невидимой вселенной, прими наши благодарения за эту пищу, освяти её Твоим светом, благослови её Своею благодатию, насыть нас ею, но не как Николаитов, а как обычных грешников, которых Ты накормил пятью хлебами и двумя рыбами. Господи, да будет на всё Твоя святая и благая воля, но не так, как каждый из нас хочет по нашим бренным телам, но так, как Ты уготовил по великой милости и благости Твоей ещё до зачатия в утробе матерей наших. Господи, благослови каждого из нас! Аминь!

Саманта закончила молитву и стала предлагать, что покушать из того, что было на столе, но сделала одно маленькое замечание:

– Помните, что сказал Иисус, когда накормил великое множество народу пятью хлебами и двумя рыбами? Писание упоминает следующее: Один из Его учеников, Андрей, брат Симона Петра, говорит Ему: Здесь есть мальчик, у которого пять ячменных хлебов и две рыбы; но что это для стольких? Иисус сказал: Велите людям возлечь. – А на том месте было много травы. Итак, возлегло мужчин числом около пяти тысяч. Тогда Иисус взял хлебы и, воздав благодарение, раздал возлежащим людям; подобно тому и рыбы, сколько хотели. А когда они насытились, Он говорит Своим ученикам: Соберите оставшиеся куски, чтобы ничего не было потеряно. Тогда они собрали их и наполнили двенадцать коробов кусками от пяти ячменных хлебов, оставшимися у тех, кто ел. (Евангелие от Иоанна 6:8-13). А почему Иисус велел всё собрать? Да потому, что Он благословил пищу ту, если пища благословлённая, то нельзя оставлять после себя, лучше убрать в холодильник или в шкаф, не оставлять на столе. Это мерзость перед Богом. Всё понятно? Кто из вас растил пшеницу для будущих хлебов? Кто заботился о каждом зернышке, поливал его, согревал его солнечным светом? Кто из вас позаботился хоть об одном фрукте или овоще? Палец о палец не ударили, а создание Всевышнего оставляете на столе для мух и тараканов, которые потом лижут после вас. Неужели так трудно убрать остатки пищи в холодильник или в шкаф, а тарелки и ложки вымыть, чтобы всё чисто было на столе? Почему вы откладываете на потом, то, что можно сделать сегодня? Я понимаю, усталость после работы, но не настолько, чтобы не помыть посуду после себя… О, род лукавый и извращённый!

– Жак, а Саманта обогнала тебя на порядок, по моему мнению, – заметил Майкл.

– И не на один, а на несколько, – подтвердил Жак, и молча стали ужинать.

На столе было всё необходимое для правильного и здорового питания: салат из зелени, фруктовый микс, самые разные соки и, конечно, кофе для Жака. Всем остальным чёрный и зелёный чай. Поглощение такой пищи было приятным и неожиданным. Потому что такого никто не ел от детства своего, все старались кушать плотнее, а о полезном просто забывали. Жак сделал реплику с подвохом:

– Молодец домработница, порадовала нас таким изысканным вкусом, за пять лет работы у нас я не ел ничего подобного, как сейчас. Ей непременно нужно добавить жалование.

– Тогда давай мне, – вставила Саманта.

– Я так и думал – Саманта в бабушку пошла своим умением в кулинарии. Кстати говоря, завтра всей семьёй едем к моим родителям на весь день.

– Папа, ты правильно решил, ибо в Писании написано: Почитай твоего отца и твою мать, чтобы продлились твои дни на земле, которую Иегова, твой Бог, даёт тебе. (Книга Исход 20:12).

– Другого ответа от Саманты не ожидал, она озвучила мои мысли во время работы, – был ответ отца.

– Только я останусь дома, ибо я не родственник вам, – вставил Майкл.

– Майкл, прекрати, за те пять лет, что живёшь у нас, ты как равноправный член нашей семьи, – безапелляционно сказал Жак и стал доедать фруктовый микс. – Ты находишься на негласном моём попечении, я обязан заботиться о тебе больше, чем сейчас.

Когда насытились ужином, хозяин дома стал допивать свой кофе, а Саманта принялась собирать остатки пищи, что куда, Линда сидела, отдыхая от домашних работ, что были на ней раньше. Она была довольна тем, что заменимые люди существуют не только на словах, но и на деле, в реале.

– Ну, вот и насытились. Саманта, спасибо тебе большое за такой прекрасный ужин! В детстве ничего подобного не ел. Когда закончишь в кухне, жду тебя в своём кабинете.

– Хорошо, папа, я сейчас приду.

Жак направился в кабинет, думая о том, какую информацию хотела передать ему дочь, а Саманта думала, как преподнести всё то, что она хотела сказать, – информации было много, но человеческий мозг не вмещал такой объём и просто не смог бы переработать, разложить «по полочкам», чтобы потом легко оперировать ею. Нужно начинать с малого объёма и переходить к большему, тут, как у медиков, – не навреди. У взрослых людей мозг, конечно, больше по объёму, а особенно у тех, кто прошёл специальную подготовку, но Саманта была не от мира сего – её стихия была Дальний Космос. Энергия, которая была в ней, шла из самого Дальнего Космоса, всё, что её составляло, было внеземным, на несколько сотен порядков она превосходила людей. Это можно было назвать любым термином – простые люди, учёные, называют Сверхразумом, верующие называют просто Бог.

Сверхразум – это гипотетический агент, обладающий интеллектом, намного превосходящим интеллект самых ярких и одаренных человеческих умов. «Сверхразум» может также относиться к свойству систем, решающих проблемы (например, сверхразумных переводчиков языков или помощников инженеров), независимо от того, воплощены ли эти высокоуровневые интеллектуальные компетенции в агентах, действующих в окружающем мире. Как бы то ни было, но Саманта оставалась Самантой, со всеми человеческими качествами, и ничто человеческое ей было не чуждо. Окончив все дела в кухне, она направилась в кабинет отца, зная, что сказать ему. Легонько приоткрыв дверь, тихо спросила:

– Ты ждёшь меня, папа?

– Конечно, да, – ответил отец. – Что ты мне хотела сказать, Саманта?

Она плотно прикрыла дверь за собой, ближе подошла к отцу и спокойно начала:

– Папа, выслушай меня внимательно, а решение я подскажу.

– Так, начало интересное и интригующее. Что меня ждёт дальше?

– Ничего экстраординарного я не сообщу тебе, только факты, а они упрямая вещь, согласись.

– Я согласен с тобой, дочь моя. Что дальше?

– Не подгоняй меня, папа, и не перебивай на полуслове. Хорошо?

Отец, в знак согласия, молча кивнул головой.

– Так вот, папа, твой фонд насчитывает около пятнадцати триллиардов долларов, тем самым ты перепрыгнул самых богатых людей на Земле, таких как Билла Гейтса и Илона Маску, а ходишь и живёшь как рядовой гражданин. Я прекрасно понимаю, что средства твоего фонда направлены на научные изыскания и пособия членам твоей команды, но научные изыскания нужно расширять, и не на подачками от Президента, а на собственные средства. Часть суммы твоего фонда получена от собственной рекламы того, что тебе удалось обнаружить, увидеть в Дальнем Космосе за сравнительно короткое время, что является примером не только для NASA, но для многих других обсерваторий. Не пора ли расширять научные изыскания? Как? А вот как: заказать для себя, на производственной платформе NASA, изготовление спутников Земли с радиотелескопами повышенного разрешения, намного лучше, чем телескоп Уэбба. И не нужно подключать разные коммерческие институты с конструкторскими бюро, мы с Ником разработаем для тебя схему и конструкцию радиотелескопа с сумматором-ретранслятором, который на несколько порядков опережает время и всех конкурентов в данном направлении.

Саманта как бы перевела дыхание, наблюдая за реакцией отца, и продолжила:

– Не думай, папа, что мы не справимся с этим делом вдвоём. Ты думаешь, что мы занимаемся компьютером с криохлаждением и переработкой теорией относительности? На, посмотри переработанную теорию относительности, она полностью готова к рассмотрению и утверждению, с учётом всех знаний о Космосе, которыми я обладаю, также теорию квантового поля с теорий квантового бессмертия, а компьютер – детское баловство для детей дошкольного возраста, – Саманта протянула папку в пятьсот листов формата А4. – У тебя будет целая система управления двадцатью спутниками и одним ретранслятором, тебе понадобится всего лишь два радиолокатора на Земле, но никак ни шестнадцать, как сейчас. Управлять всей этой техникой можно с помощью компьютерного джойстика, они везде продаются, а программное обеспечение мы создадим в кратчайшие сроки. Тебе понадобиться на всё это один триллиард долларов – всего пятнадцатая часть из того, что у тебя имеется на данный момент.

Саманта снова как бы перевела дыхание, помолчала, наблюдая за реакцией отца, и продолжила:

– Этот джет, который ты открыл недавно, GW107878, может принести Земле большой урон, если его не экранировать. Современная земная техника не может создать надёжный экран всего на три дня, но он будет создан ровно через семь дней, когда струя джета начнёт касаться земной атмосферы…

– Кем будет создан и как? – по-деловому спросил отец. – Извини, что перебил тебя.

– Ну, до инопланетян очень далеко, и они не всё могут, – улыбаясь, ответила Саманта. – Но я с Ником рядом…

– Что ты этим хочешь сказать? – настаивал отец. – Может быть, ты хотела сказать, что вдвоём вы сможете заменить не одно конструкторское бюро и многие производственные цеха с поточными конвейерами?

– Может быть, папа, – многозначительно ответила дочь. – Ты сегодня получил много информации, и твой мозг не в состоянии переработать её полностью, нужно некоторое время для переработки и усвоения. Забудь пока про экран для Земли от джета, лучше посмотри наш фундаментальный труд по переработке трёх теорий, которые переплетаются друг с другом. Именно так оно и должно быть, а не иначе. Отвлекись, папа от своей работы на некоторое время, а я пойду к Нику, и мы займёмся конструкцией и схемами твоих радиотелескопов повышенного разрешения с компоновкой ретранслятора. Доброй ночи, папа.

– Саманта, подожди немного. А вы сами, когда спите?

– Ну, о чём ты говоришь? Работы выше крыше. Какой уж там сон? – лукаво ответила дочь отцу.

– Значит, вы?..

– Наверно, папа. Ты только отдохни перед завтрашним днём.

– А что будет завтра? – недоумевающе спросил отец.

– Завтра будет завтра – мы к бабушке и к дедушке едем. Или ты забыл свои собственные планы? А там энергии твоей потребуется намного больше, чем сегодня.

– Я у родителей отдохнуть собрался.

– Покой только сниться, папа, – завершила Саманта, прикрыв дверь за собой, и направилась в комнату, где её уже ждал Ник.

«Ох, уж эта Саманта, никогда не скажет прямо, всё загадками говорит. Вот и живи с такой дочкой, – начал сетовать Жак, открывая папку с теориями. – Сейчас посмотрим, что они там написали». Он вник в текст цифр и формул, многое ему было понятно, он со многим соглашался, но были и такие места, которые не поддавались его логике – старая школа теоретической физики делала своё дело. Жак не был теоретиком, как его отец, он был практиком, следовательно, эти работы подходили для его отца. «Значит, завтра предстоит большой научный спор между теоретиком и практиком. Так вот на что намекала Саманта, говоря ;там энергии много твоей потребуется;. Это уж воистину так. Когда спорят теоретик и практик, время летит незаметно, и энергии при таком споре выбрасывается в несколько раз больше, чем при обычном споре между двумя простыми людьми.

Ну и Саманта, всё предусмотрела, ничего не упустила. Так, с этим разобрались. А что она имела в виду, говоря про экран для Земли от джета? Кто может создать подобный экран за шесть дней, как солнцезащитные очки космического масштаба? Такой технологии не существует вообще. Неужели они с Ником способны создать невероятное детище? Но вот папка с теориями лежит передо мной – это факт. Но это только бумага с цифрами и формулами, пиши что угодно, она всё вытерпит, а тут реальный объект, размером больше, чем сама Земля в поперечнике. Нет, хватит, пора и поспать, а то свихнуться можно от всех этих вопросов, на которые я не вижу ответа», – с этими мыслями Жак вышел из кабинета и направился в спальню.

Там его уже ждала Линда. При виде мужа она поинтересовалась:

– Работы сегодня никакой нет, поэтому ты рано пришёл ко мне? Всё верно?

– Именно так, дорогая моя. Ты научилась мыслить логически, как человек разумный.

– Не язви, это тебе явно не идёт и не делает чести, – парировала жена.

– Прости, дорогая моя, я просто сделал неудачный комплимент, – начал оправдываться муж.

– Если муж так оправдывается перед женой, значит, он сильно устал от своей работы.

– И не только, но и от дочки своей, – уточнил Жак.

– Бог ты мой! Чем же она достала тебя? – с недоумением спросила Линда.

– Своими загадками, как царица Савская Соломона, – коротко ответил муж и добавил: – Нет, чтобы прямо сказать, так она всё с изворотом – время придёт, тогда сам всё узнаешь! А мне надо всё и сразу…

– Ты сейчас повторил мои слова, – заметила жена. – Ты становишься ворчливым, Жак.

– Да неужели?

– Я правду говорю тебе. Завтра у родителей спросим, как с тобой поступать, – шутя, сказала Линда.

– Вот чего не надо, так как раз этого. Я сам могу разобраться сам с собой.

– А что тут особенного? Пусть повлияют на тебя.

– Хорошо, а то я с ног упал, а голова ещё стоит. Давай лучше спать, – попросил Жак и крепко уснул.

Ему снова снилось детство, вернее сказать, это было продолжение сна. На том месте, где была тёмная стена, которую одним прикосновением разрушила незнакомая девушка – в которой он узнал Саманту, – стало возникать нечто, подобное экрану с солнцезащитным свойством, этот экран быстро увеличивался в размере. Но самое удивительное оказалось то, что его поднимали двое – мальчик и девочка. Жак стал пристально всматриваться в их лица, и они показались ему очень знакомыми, напрягая память, он отчётливо вспомнил эти лица – то были Саманта и Ник, но чуть старше его самого, лет на пять. Если ему самому было в то время двенадцать лет, то юноше и девушке было по семнадцать лет. Это казалось невероятным. Как его дочь оказалась старше отца на пять лет? Но факт оставался фактом. Тёмное пятно медленно росло, пока не заслонило собой Землю от непонятного излучения, которое угрожало Земле жёстким рентгеновским облучением.

Он смотрел, завороженный этим явлением, но больше всего его поразило то, как эти двое могли находиться в открытом космосе без средств защиты и жизнеобеспечения, попросту говоря, без скафандров, ведь там температурный перепад между днём и ночью составляет триста градусов. При всём этом как живые организмы могли обойтись без кислорода с азотом? Маленький Жак просто стоял и смотрел на происходящее, как на приключенческий фильм с продолжением. Так прошло, примерно, три дня, а он стоял и смотрел, затем это пятно стало блекнуть, пока вовсе не исчезло. Тогда девушка и мальчик спустились на землю, как ни в чём не бывало – оба живые и здоровые. Тогда девушка подошла к маленькому Жаку и сказала:

– Ну вот, папа, я и Ник защитили Землю от губительного рентгеновского излучения – твоего джета. А ты сомневался в нас? Напрасно.

– Саманта и Ник, это вы? Но как… вы смогли обойтись без скафандров в открытом космосе? Там и дышать-то нечем.

Жак проснулся весь в поту.

– Что на этот раз снилось? – спросила жена. – Как покойник лежал, не шевелясь, а сам весь в холодном поту.

– Мне опять снилось детство, опять мне было двенадцать лет, видел Саманту и Ника, но старше меня на пять лет, то есть как они сейчас, в таком же возрасте, но почему-то Саманта называла меня папой. Я же во сне был младше её, и вдруг «папа»…

– Сон есть сон, всякое может пригрезиться, не обращай внимания, – ответила Линда.

– Да, но сон является продолжением того эпизода, в котором Саманта сломала стену непонимания и преткновения Альберта Эйнштейна с его теорией относительности. Это всё, что я могу сказать на данный момент времени. Кстати говоря, который час?

– Начало девятого утра. Ты куда-то опаздываешь? – спросила Линда.

– Нет, никуда не опаздываю, – ответил муж. – К родителям надо съездить, давно у них не были. Однако пора вставать, совсем заспался.

Саманта рано встала, приготовила завтрак: была курица, запечённая в фольге со сметаной и чесноком, маринованные грибы, жареная картошка с репчатым луком, сок из манго, зелёный чай и, конечно, кофе робуста для любимого папы. Всё просто, но со вкусом. Майкл зашёл первым.

– А где домработница? Это же её обязанности.

– Зачем утруждать человека, когда я сама могу всё сделать? Просто лишняя трата средств, а шик ни к чему, – деловито ответила Саманта. – Так в жизни ничему не научишься.

– Но это не американская логика, – подметил Майкл.

– Да какая разница, чья это логика: американская, вьетнамская, африканская, русская? Главное то, что она отображает истину.

– По-моему, ты и так всё умеешь и знаешь.

– Но только физический труд полезен для мышц, он не даёт им атрофироваться. Разве не так, Майкл?

– Да, всё верно. С тобой никак нельзя спорить, как и с твоим отцом, – вы всегда правы, вашей логике можно только позавидовать.

– Доброе утро, друзья! – поздоровался Жак, заходя в кухню. – Кажется, речь касалась меня?

– Доброе утро, папа! Да вот Майкл утверждает, что логика у нас с тобой одинаковая.

– Нет, это не так! – уверенно сказал Жак. – Логика Саманты на несколько порядков выше моей. Ты вчера, Майкл, определил это сам, а сегодня говоришь обратное. Ты в порядке?

– Просто не выспался немного, – смущённо ответил Майкл.

– Я схожу за Ником, что-то он задерживается, – и Саманта быстро побежала в свою комнату, сказав на ходу: – Да вы кушайте из того, что приготовлено.

В кухню вошла Линда, зевая, видимо не выспалась, потянулась сладко и обняла мужа, спросила:

– А где наши дети? – она, как и Жак, настолько привыкла к Нику, что считала его своим сыном.

– Что вы волнуетесь по пустякам? Вот и мы пришли. Разве нельзя задержаться? – улыбнулась Саманта, заходя с Ником в кухню.

Она обычно помолилась, поблагодарила Бога за дарование нового дня, попросила благословение пищи и каждому члену семьи на предстоящий день, воздала благодарение каждому живущему на земле, и только после этого стала раздавать съестное, какое кто хотел. Жак неожиданно спросил у Саманты и Ника:

– Милые мои голубки, а кто из вас может обходиться без воздуха в открытом космосе, без скафандра?

– Так, опять сон видел, как мы с Ником поднимали защитный экран для Земли от струи твоего джета? – прямо спросила Саманта.

– Да, видел. А какое это имеет значение? – недовольно ответил Жак.

– Папа, я тебя не спрашивала про сон, когда одна девушка, похожая на меня, сломала стену непонимания и преткновения Альберта Эйнштейна со своей теорией относительностью, однако, стена сломана, и доказательство тому я тебе передала, объёмом в пятьсот листов. Какие ещё тебе доказательства нужны? Ты поступаешь именно так, как написано в Писании: И Он (Иисус) говорил также толпам: Когда вы видите, что на западе поднимается облако, вы сразу же говорите, что приближается ливень, и так оно и бывает. А когда видите, что дует южный ветер, вы говорите, что будет зной, и он бывает. Лицемеры! Лицо земли и неба вы распознавать умеете. Как же вы не умеете распознавать это время? (Евангелие от Луки 12:54-56). Глазами смотришь и не видишь. Придёт время – сам всё увидишь и узнаешь. Лучше кушайте на здоровье. Приятного аппетита!

После таких слов Саманте никто возразить не смог. Да, собственно говоря, что можно было возразить, когда всё вилами по воде писано: никаких прямых доказательств, никаких косвенных улик не было. Ну, подумаешь, сон папе приснился. Да мало ли снов таких бывает, каждую ночь грезятся? И каждому сну верить? Так с ума сойти можно от всякой дребедени. Всё воспринимать за чистую монету? Тогда где же истина? А она где-то рядом, но где? Она прячется в глубинах Космоса и проявляется совсем неожиданно, совсем рядом, где её никто не ждёт. Вот такая очередная загадка Дальнего Космоса.

Саманта чувствовала себя немного неловко – она косвенно обидела отца, впервые за семнадцать лет проживания вместе, раньше такого никогда не было. Она невольно подорвала их крепкую дружбу, которую надо было восстановить любой ценой. Конечно, она могла применить свою способность повлиять на отца, но это будет искусственно, не по-земному, а ей так хотелось естественного, земного – простого земного счастья, которое было раньше, до этого момента. И как Саманте быть в данной ситуации? Где ответ на её вопрос? Она просто тихо встала, медленно подошла к отцу, обняла его ласково и нежно, прижалась губами к его щеке, поцеловала, как майский цветок, который только проснулся от зимней спячки, и прошептала:

– Папа, милый и любимый, прости меня, пожалуйста! Я тебе невольно причинила боль. Я не хотела этого. Если сможешь, прости меня, пожалуйста! Такого больше не повториться. Я сделала ошибку, за которую буду теперь расплачиваться долгое время, это очень тяжело для меня и для нас с тобой. Давай наладим наши прежние отношения, очень прошу тебя, прости!

Тихие слова Саманты были услышаны отцом и Ником, больше никто не смог разобрать её тихое бормотание. Жак и Ник замерли от таких искренних слов. Отец обернулся к дочери, посмотрел на неё нежным взглядом, провёл своей рукой по её нежной щеке и так же тихо ответил:

– Прощаю тебе, дочь моя! Давай забудем об этом инциденте раз и навсегда. Я сам виноват в нём, не нужно быть таким дотошным, каким был. И ты, моя дочь любимая, Саманта, прости меня за это! Больше не буду быть таким. Я люблю тебя, дочь моя!

Эти слова предназначались только для Саманты и только ей одной. Они оба были снова счастливы, как и раньше.

– Всё шепчетесь, заговорщики, за моей спиной всё решаете? – недовольно буркнула Линда, входя в кухню.

– Да ты что, дорогая? – начал оправдываться Жак. – Мы просто намечаем план сегодняшнего дня. Надеюсь, ты не забыла, что мы все сегодня едем к моим родителям? Вот и обговариваем, что нам взять с собой.

– Но об этом не нужно на ухо шептать.

– Мама, успокойся, я просто напомнила папе про некоторые документы от меня. Дедушка у нас физик-теоретик, поэтому я напомнила о нашей с Ником работе, он будет самый первый критик нашей «курсовой», и не более того. Верно, папа?

Жак утвердительно кивнул головой, а Ник незаметно улыбнулся. Линда села за стол и стала накладывать себе завтрак. Она предпочитала жареную картошку с курицей и зелёный чай – это были самые её любимые блюда. Её муж понял одно: на Саманту нельзя оказывать давление, даже ему самому, нужно строго придерживаться той тактики, которую взяла его дочь, от неё ничего не добьёшься, пока она сама не решит объяснить. Это радовало его больше всего. Через некоторое время с завтраком было покончено, лишь хозяин медленно допивал свою порцию кофе.

Саманта по привычке поблагодарила Бога за дарование сытного завтрака, попросила благословления на предстоящий день и стала убирать со стола. Когда и с этим было покончено, стали собираться в дорогу, ехать было не более пяти минут, но больше всего волновался Ник. Ведь, подумать только, он во второй раз едет к людям, которые невольно посадили его в инвалидную коляску на двенадцать лет, лишив его обычного детства. Зла на них не держал, прекрасно понимая, что так сложились обстоятельства – не всё зависит от человека, но и от общества, которое его окружает, а также от чистой случайности. Бывает же аппаратно-программный сбой, даже в самой современной технике со всеми контроллерами, и грешить ни на кого нельзя, списывая всё на человеческий фактор, особенно если это касается инноваций. Первым всегда бывает трудно идти тернистым, невиданным путём, все невзгоды падают на их головы, а лавры достаются другим, которые сидели в мягких креслах, давая указания другим, сами же потом пожинали славу – неудача их не касалась.

Ник решил придерживаться нейтральной стороны: никого не обвиняя и прощая всё за давностью времени. «Время лечит!» – говорят философы и медики. Так ли это на самом деле? Трудно сказать, поскольку всё зависит от человеческой натуры, того характера, который заложен в каждом человеке на генном уровне или ещё тоньше, на уровне хромосом, их набора и парности.

– Ну что, все готовы? – спросил Жак. – Тогда по коням, вернее на коня. Ник, не робей, всё образуется, – он своим чутьём понял, о чём думал его второй голубок.

– Не волнуйся, папа, я его всегда поддержу, – незамедлительно вставила Саманта.

Она всё убрала со стола, помыла посуду, убрала её в шкаф, вытерла насухо стол, ни дюйма не пропустила, а затем сказала:

– Ну вот, теперь всё, чистота – залог здоровья, а порядок, прежде всего, можно и на коня. Посмотрите, как всё чисто и красиво, и свиньи не будут лизать после нас, все остатки пищи убрали. Если сама жизнь нас ничему не учит, то пусть сама Библия научит, а то некоторые люди зубрят Библию наизусть, а по Библии не поступают, хотя все называют себя христианами да ещё «святыми». Потому что написано: «Будьте святы, потому что Я свят». (Первое послание Петра 1:16). Но что подразумевается под словом «свят» или «святой» человек? Первоначально подразумевалось, что это кроткий, смиренный, соблюдающий все заповеди и постановления Бога, то есть лучший, но потом, при тщательном переводе с иврита, выяснилось, что это отделённый человек, не от мира сего. Как Иисус был не от мира сего, так и первых Апостолов считали не от мира сего. В новоявленных конфессиях некоторых людей из ряда священнослужителей стали называть «святыми», вернее они сами себя так назвали, уж очень им хотелось походить на первых Апостолов. Но если вникнуть глубже, то новоявленные «святые» и в подмётки не годятся первым Апостолам, которые были на самом деле отделёнными от мира сего. А сейчас люди «варятся» в современном мире с новыми достижениями технического прогресса и науки. У каждого планшет, смартфон, современная машина, у некоторых яхты, катера и квартиры со всеми удобствами – на кнопочку нажал, в ладоши хлопнул, сиди и отдыхай, а техника за них всё сделает. Разве первые Апостолы жили так, как сейчас живут «святые»?

Саманта перешла от стола к окну и продолжила:

– Вот и считайте, кто «святой», а кто отделённый от мира сего? У каждого новоявленного «святого» по два холодильника с морозилкой, самая современная варочная панель и электродуховка, стиральные машины со всеми наворотами, блендер, миксер, тостер, всего не перечислить. А первые Апостолы, в своё время, рыбу жарили и запекали на камнях, другого способа они просто не знали. Попробуйте сейчас заставить «святого» жарить и варить на камнях. Такой хай поднимут, тряся Библией у вас перед глазами, вырывая цитаты, которые им удобно, да так, что брызги слюней полетят из их рта, как огонь из пасти дракона, будут доказывать своё «Я», которое очень низко. Будут подавлять доводы каждого своим натиском в познании Библии, которое ничтожно. Вот и думайте сами. Все любят твердить о Царствии Божием, которое уже не так далеко. Теперь процитирую Библию, написано:

И вот, некто, подойдя к Нему, сказал: Учитель, что мне сделать благого (доброго), чтобы иметь вечную жизнь? А Он сказал ему: Почему ты спрашиваешь Меня о благом? Есть только один Благой (Отец Небесный). Если же хочешь войти в жизнь, соблюди заповеди. Он говорит Ему: Какие? – А Иисус сказал: «Не убивай; не прелюбодействуй; не кради; не лжесвидетельствуй; Почитай отца и мать; и люби твоего ближнего, как самого себя». Юноша говорит Ему: Всё это я соблюдаю. Чего ещё мне недостаёт? Иисус сказал ему: Если хочешь быть совершенным, иди, продай своё имущество и (деньги) отдай нищим, и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи, следуй за Мной. Но юноша, услышав это слово, ушёл опечаленный, ибо у него было много имущества. А Иисус сказал Своим ученикам: Истинно говорю вам: богатый с трудом войдёт в царство небес. И ещё говорю вам: легче верблюду пройти через ушко иглы, чем богатому войти в царство Божье. (Евангелие от Матфея 19:16-24).

Саманта отошла от окна, подошла к столу, присела на стул и продолжила:

– А сейчас как живут «святые»? Никто и не думает о приведённых словах Иисуса, все стараются дачи построить, да какие, в два-три этажа, под фундамент не менее сотки земли занимают. Более того, некоторые из них дачи на грехах строят, обирают нищих и убогих, во имя «доброго» дела, а получается одно зло с умыслом и коварством. Только пикни, сразу на место поставят и Библией заткнут рот, попробуй противостоять такому натиску. Все хотят по Библии жить, как в коммуне у первых Апостолов, когда каждый приносил свои накопления и бросал к ногам Апостолов. Разве это святые? Библией только прикрываются, а дела делают только себе в угоду – проповедуют о божественном начале, а думают только о земном.

– Саманта, скажи, пожалуйста, а ты лично знаешь хоть одного человека из тех, о ком ты говоришь? – спросил отец, который внимательно слушал дочь.

– Папа, милый, я говорю то, что знаю. Буду я врать о том, чего не знаю? Подумай сам, какой смысл мне врать, и какая мне от этого польза? – твёрдо ответила дочь отцу и добавила: – Дорогой папа, не лезь в эти дебри, джунгли и то светлее, запутаться можно в два счёта. Как бабушка и дедушка были подневольными в теневых структурах, так и ты можешь оказаться в их ловушке, а они выкрутиться из любого положения, из любого вопроса, так перевернут факты, что ты окажется без вины виноватым. Я тебе не угрожаю, только предупреждаю – они очень хитрые, как древний змей-искуситель, который Еву искусил, а она соблазнила Адама, вот первородный грех…

– Кто они? Назови конфессию или религию, – настаивал отец.

– А тебе это очень надо? У тебя есть Космос, довольствуйся этим, и потом, всё можно узнать у Космоса в своё время, не торопи события, они сами придут к тебе, как снежный ком, как лавина, сорвавшиеся с горы, только бы тебя не захлестнули те данные, которые ты в своё время получишь. Ещё запомни, папа, мудрость даётся от Бога, а хитрость от дьявола, так уж повелось от создания мира. Папа, ты ничего не забыл взять с собой для дедушки? – Саманта сменила тему.

– Ой, и вправду забыл твою распечатку взять с вашими работами, – ответил отец. – Что бы я делал без твоих напоминаний?

– Память уже подводит? Ну, а теперь в машину – и в гости.

На этом был окончен завтрак, и всей командой они направились в машину.

Наши герои быстро доехали на соседнюю авеню. Ник попросил остановить машину у цветочного магазина.

– А зачем туда надо? – спросил Жак.

– Надо – значит надо, – коротко ответил Ник.

– Папа, не спрашивай, он всё правильно делает, – ответила Саманта за него.

– Вы сговорились, что ли? Надо так, пожалуйста, – ответил Жак, останавливая машину у цветочного магазина под названием «Милая безделушка», и сам удивился такому названию.

«Очень странно, почему у магазина с таким профилем такое интригующее название? Можно подумать, что они к цветам добавляют подарок, например, маленький кошелёк или что-нибудь ещё. А почему я раньше не замечал тут такого магазина? Редко бывал в этих окрестностях, и всё бегом, вот и не заметил», – думал он, ожидая возвращения Ника.

А вот и Ник появился с букетом цветов и с круглой коробкой в руке. По форме коробки можно было догадаться, что это женская шляпка от солнца.

– Ник, как ты догадался купить бабушке букет цветов и соломенную шляпу от солнца? – спросил Жак.

– Элементарно, – ответил Ник. – Все женщины любят цветы, а поскольку бабушка Саманты любит работать на огороде и в саду, то солнце напекает ей голову, но она не любит носить платки, и соломенная шляпа будет в самый раз. И потом, в гости не принято ходить с пустыми руками, стоит это несколько центов, а как приятно женщине получить подарок.

– Да, в логике тебе не откажешь, она развита у тебя очень хорошо, вы одно целое с Самантой, – заметил Жак.

– Как Адам и Ева, – закончил Ник мысль Жака. – Не забывайте, что в нас заложено благодаря вашим родителям.

– Ну, вот и приехали, – сказал Жак, паркуя машину.

Саманта и Ник первыми вышли из машины и направились к дому. На крыльце появилась бабушка в широком халате, она из окна комнаты заметила машину сына и вышла навстречу. Долго у них не было гостей, особенно сына со своей семьёй, она скучала без них, но занятия в саду скрашивали её одиночество. Что ж поделаешь, у каждого своя работа, свои проблемы, которые нужно решать только самому, никто другой не сможет их решить…

Дом за это время не изменился: всё те же деревянные окна среднего размера с чистыми стёклами, четыре окна по большой стороне дома, стены в идеальном состоянии, безо мха, что бывает крайне редко для такого возраста древесины, а ей было не менее ста пятидесяти лет – не один хозяин сменился. Видимо, обработка брёвен была на высоком уровне, по тем временам, фундамент не просел под тяжестью стен и чердака, что говорило о высоком профессионализме архитектора, а также и о том, что хозяева дома поддерживали в порядке всё сооружение. Этот дом мог простоять ещё сто пятьдесят лет без необходимого ремонта. Лишь рамы окон, их коробки и резные наличники с завитульками регулярно защищали и промазывали шпатлёвкой и краской для герметичности в холодное время года.

Чердак был большим, можно сказать, второй этаж дома, потолок которого сходился на конус, там также были окна, только меньше и реже – три окна по большей стороне дома, также с чистыми стёклами, но без резных наличников и никаких украшений. Крыша черепичная, а на коньке – флюгер в виде парусника, но без алых парусов, Ассоль здесь не ждали, но Грина знали. Печная труба из кирпича возносилась над флюгером и была сделана по всем правилам пожарной безопасности, не нагревая кровлю от выходящего дыма. Сразу было видно, что раньше дом отапливался древесиной или углём, но совсем недавно подвели природный газ, громоздкую печь пришлось убрать, заменив её на небольшой паровой котёл и поставить во всех комнатах маленькие теплообменные радиаторы.

Фундамент был не очень высоким, всего четыре ступеньки вели с земли в дом, но весьма широкие, стопа большого размера свободно помещалась на неё, что позволяло пожилому человеку безопасно ступать, чтобы пята не провисала. Площадка крыльца была большой, с двускатным навесом и перилами, которые спускались почти до земли, и с округлённым концом. Кирпичи фундамента были скреплены особым раствором, в состав которого входили сырые куриные яйца, смешанные с цементом в особой пропорции, что придавало цементу особую прочность, превосходящую прочность современных коммерческих бетонов. Вот в таком доме жили родители Жака.

– Доброе утро, бабушка! – сказала Саманта и обняла её крепко-крепко.

– Саманта, утро доброе! Как ты повзрослела за эти пять лет, просто не узнать. Как ты поживаешь? Что нового у тебя, какие задачи решаешь и чем занималась всё это время? Как здоровье драгоценное, не болела? – засыпала вопросами бабушка, поглаживая её по спине.

– Да у меня всё нормально, бабушка, не волнуйся за меня, колледж окончила экстерном, пора работу искать, но это трудно в нашей стране. Вот познакомься, это Ник, мой друг и собрат.

Ник подошёл поближе, немного смущаясь.

– Здравствуйте! Я много наслышан о вас от Саманты, она много рассказывала. А это вам от нас с Самантой, держите от чистого сердца, – Ник протянул букет и коробку с подарком.

– Это всё мне? – спросила бабушка. – Раньше мне никто подарков не дарил, даже муж, всё о работе думает. Очень мило с твоей стороны, дорогой Ник, спасибо тебе огромное за внимание ко мне и подарки, я тронута, – и она прослезилась.

– Ну что вы, не стоит так волноваться из-за такого пустяка. Мы с Самантой будем вам больше внимания уделять, насколько сможем. Верно? – Ник обратился к Саманте.

– Конечно, да, дорогая бабушка! – подтвердила Саманта и добавила: – Уже пять лет Ник живёт вместе с нами, после некоторых событий родители его не отпускали к нам, пришлось повлиять на них моим биополем, иначе никак не получалось. А вы, должно быть, знакомы с Ником не менее семнадцати лет.

– Помилуй, Саманта! Откуда мы можем быть знакомы семнадцать лет? Я во второй раз вижу этого прелестного юношу. Не могу понять, о чём ты говоришь.

– Хорошо, бабушка, времени у нас много, успеем поговорить и всё рассказать, если не выгоните.

– Да что ты, Саманта, мы никого не выгоняем, живите, сколько хотите – места много.

– Спасибо, милая бабушка, мы подумаем над твоими словами, – и Саманта снова обняла её.

Тут подошли остальные члены семьи, Майкл замыкал шествие. Они поравнялись и обменялись приветствиями.

– Здравствуй, сынок, здравствуй, Линда! Наконец-то надумали навестить стариков, но матери всегда умеют терпеливо ждать. Видимо, это последняя профессия такая – ждать.

– «Здравствуй, мама!
Опять мне сниться песня твоя.
Здравствуй, мама!
Светла, как память, нежность твоя.
Этот мир не от солнца такой золотой,
Он наполнен до края твоей добротой!» – напел Жак слова старой песни.

– Опять подхалимничать начал? – строго подметила мать. – Ох, убила бы за такое подхалимство! – но глаза её, как и пять лет назад, улыбались. Ей очень нравилась эта старая песня, тем более из уст сына, видимо, он ничего не забыл из своего прошлого, а оно было удивительным и трагичным одновременно. О том прошлом не хотелось вспоминать, оно преследовало Жака, как тень в солнечный день, и хотя тени исчезают в полдень, но эта тень не отпускала Жака никогда, она следовала за ним по пятам и не отставала ни на шаг – память невозможно стереть никакими средствами, ни химическими, ни физическими, уж очень тонкий уровень задействован у памяти человека.

– Прости меня, мама, что так редко навещаю тебя, даже по телефону не приходиться звонить – всё суета сует.

– Хорошо, сынок, прощаю тебя и зла не держу, ибо понимаю, что не всё зависит от тебя, есть другие обстоятельства, которые выше тебя и выше нас всех, – сказала мать и ласково погладила по голове сына, как когда-то в детстве, а потом ласково добавила: – У тебя седина появляется, сынок.

– А куда от неё деться? Сложные проблемы делают своё дело. У Президента проблем меньше моих, ибо у него есть помощники, и не один на каждую отрасль, а у меня…

– Сынок, сынок, у тебя Саманта есть, а это очень дорогого стоит, – тихо сказала мать сыну, затем спросила громче: – А это кто с вами приехал к нам?

– Это мой воздушный возничий. Познакомьтесь, Майкл. Майкл, это моя мама.

– Очень приятно! – ответил Майкл, пожимая руку старушке.

– Хорошо сказал, сынок, воздушный возничий, значит, по воздуху тебя доставляет на работу. Наверно, на вертолёте туда и обратно?

Майкл немного смутился, но быстро взял контроль над собой и сказал:

– А как вы так быстро догадались? Ведь это сложное словосочетание.

– Эх, Майкл, поживи с моё – и ещё не то знать будешь. Что мы на улице стоим? В дом проходите, я чай приготовлю, особый чай, которого в магазине не купите, там химия одна и отходы производства, а у меня на травках всё сделано, натуральное, лечебное, да печенье с вареньем – натуральное лакомство.

– Я никогда не забуду то печенье с вареньем, которое Саманта привозила от вас пять лет назад. До сих пор вкус во рту ощущается!

– Ник, так это тебе Саманта просила печенье с вареньем? И тебе понравилось? – удивлённо спросила бабушка.

– Да, мне. Очень вкусно. Спасибо вам огромное!

– Да не стоит, Ник, благодарности, всегда, пожалуйста, – воодушевлённо ответила бабушка.

И они вошли в дом, минуя прихожую, сразу направились в кухню. Она была очень свободной после ликвидации печки, которую заменила старинная газовая плита с духовкой. Было множество полок для посуды и других кухонных принадлежностей, был и рабочий стол с большими ящиками внизу, а также дополнительная рабочая поверхность и тоже с ящиками в два ряда, что свидетельствовало об особой любви хозяйки к кулинарии и прочим занятиям.

Посреди кухни стоял очень большой круглый стол из массива дуба с фигурными ножками, за которым могла уместиться семья из семи человек. Стол окружали массивные стулья с высокими резными спинками на прямых ножках тоже из дуба, покрытые лаком. Было уютно сидеть за таким столом без скатерти.

Помимо всего прочего, в кухне висела люстра из кованой меди на крупной цепи, тонкие трубочки с завитульками на концах и стеклянные подвески, выполненные под горный хрусталь, украшали её. Лампочки были направлены вниз, они оказались светодиодными – современное устройство освещало всю кухню достаточно ярко. В противоположном углу от газовой плиты стоял высокий холодильник, современной модели, коричневого цвета под дерево, и тихо жужжал. Разные комодики и шкафчики заполняли остальное пространство кухни вдоль стен. Глядя на дом и на всё его убранство, можно было подумать, что живёт большая семья, а на самом деле жили двое стариков, которые очень любили гостей и ждали их в любое время.

Все сели за этот огромный круглый стол и стали дожидаться чая, непринуждённо беседуя. Ник держался свободно, обида за жестокий эксперимент, который был проведён семнадцать лет назад этими людьми, куда-то ушла, растворилась в теплоте общения, неприятные ощущения также исчезли.

Он думал: «А стоит ли вообще тревожит прошлое, которое не вернуть? Да и какой смысл напоминать давние события, что от этого измениться? Я живой и передвигаюсь, как и все здоровые люди, благодаря Богу и Саманте, ничего с тем прошлым меня больше не связывает. А напоминания о прошлом этой бабушке добавят только морщин на лицо, а голова и так седая, седее некуда, седого волоса уже не прибавится. Тогда что даст напоминание? Не лучше ли вычеркнуть его совсем из своей головы, из своей памяти? Но как? Где та кнопка, которая затирает определённые файлы человеческой памяти? Да нет её вовсе, не придумали ещё. Наука дошла до многого, а до этого нет. Я буду молчать, пусть Саманта как хочет, так и поступает, это её родная бабушка, а мне она никто. Так зачем обижать пожилого человека ради своего прошлого? Логично?» – спросил Ник сам у себя.

– Мама, а где отец? – спросил Жак.

– Папа. Не забывай, Отец у нас один – Всевышний Творец неба и земли, видимой и невидимой вселенной и всякой твари, поэтому не стоит лишний раз называть другого отцом, а Его пренебрегать. Папа для людей, а Отец для Бога – пора бы запомнить эту истину всем, – подметила Саманта с присущей ей скрупулёзностью.

– Саманта, тебе б в богословы идти, – назидательно сказала бабушка и погладила её по голове.

– Милая бабушка, каждому человеку своё предназначение, кому что дано, и не более того, – ответила внучка.

– А что дано тебе? – настаивала бабушка.

– Что заложили, то и получили, – парировала Саманта и добавила: – Может, чуть большее, то, что не предусмотрели или не учли.

– Конкретнее можешь сказать? – допытывалась бабушка.

– Ну откуда же я знаю? Время покажет, – туманно ответила та.

– Да, от тебя много не добьёшься, – констатировала бабушка.

– Что знаю, то и говорю, а чего не знаю точно, о том молчу, – логично ответила Саманта и осмотрела всех пристальным взглядом, словно оценивала, стоит ли продолжать разговор в том же направлении. Наконец осмелилась и продолжила: – Вот вы думаете, что не знаете Ника, а на самом деле знакомы с ним уже семнадцать лет, просто не видели воочию. Помните, теневые структуры заставили вас провести эксперимент над человеческими эмбрионами, облучая их энергией Дальнего Космоса от телескопа Хаббл? Вы набрали группу из десяти матерей, с одинаковым сроком беременности, которые ничего не знали об эксперименте. Одиннадцатым, контрольным экземпляром стала Линда и я в её утробе, нелегально. Десять экземпляров постигла плачевная учесть – полная неудача, где-то аппаратура дала сбой, где-то данные были неправильно выставлены. Первопроходцы делают всё всегда вслепую. Разве не так?

Саманта сделала маленькую паузу, как бы переводя дыхание, затем продолжила:

– У одного такого экземпляра, прости, Ник, что называю тебя так для наглядности, оказался внутриутробный разрыв позвоночного столба в поясничном отделе – ноги были парализованы полностью. Врачи хотели «списать» его как мёртворождённого, но родители Ника настояли на кесаревом сечении и спасли ребёнка. Я опускаю некоторые детали о его родителях, скажу только одно: чтобы тело ребёнка осталось целым и не разорвалось на две части, врачи были вынуждены надеть титановый хомут на то место позвоночника, где был разрыв. Таким образом, Ник был обречён на муки и страдания на целые двенадцать лет, пока я не встретила его. Тогда было принято решение спасти Ника от его болей и страданий любой ценой с минимальным риском. Такие люди, как мы, после этого эксперимента узнают друг друга на расстоянии, ну, как в старом фильме «Горец». Все помнят такой фильм или даже сериал?

Саманта сделала короткую паузу, все, затаив дыхание, слушали её, было заметно, как бабушка нервничала. Ник несколько раз хотел остановить свою подругу и спасительницу, но, не обращая внимания на него, она продолжала своё повествование:

– Так вот, встретив Ника, я внутренним чутьём поняла, что надо исправить ошибку двенадцатилетней давности, не мою, а чужую. Если уж врачи отказались от него, то кто, как не Бог? Став только проводником между Богом и Ником, я попыталась передать ту энергию «Луча», который направил на нас Сам Господь Бог. Папа в то время работал над познанием того «Луча». Но как можно познать Божественную природу некоторых явлений, которые вообще не вписываются в рамки обычного понимания? Учёные люди стараются всё подогнать под физические законы, создавая новые теории и теоремы, которые, на самом деле, уводят понимания человечества всё дальше и дальше от истоков истины. Все говорят с очень давних времён: «А где же истина?» Она совсем рядом, только взгляни на неё по-другому, под другим ракурсом, и всё сразу встанет на свои места. Между прочим, Альберт Эйнштейн очень плохо учился в начальных и средних классах, в его малообразованную голову взбрела мысль о соединении всех метрических, геометрических, физических и тому подобных мер, а чтобы это сделать, понадобилась теория относительности. Она у него получилась, мягко говоря, далеко не идеальной, поскольку в те времена наука не была развита, как сейчас, а сейчас наука развивается на основе той теории относительности, которая неидеальна.

Саманта снова сделала маленькую паузу, чтобы её слова усвоились слушающими, затем продолжила:

– Получилось то самое, что в Писании написано: Он же (Иисус) сказал в ответ: всякое растение, которое не Отец Мой Небесный насадил, искоренится; оставьте их: они – слепые вожди слепых; а если слепой ведет слепого, то оба упадут в яму (Евангелие от Матфея 15:13-14). Слепы они были, те, кто составлял теорию относительности, теорию Большого взрыва, теорию квантового поля и теорию квантового бессмертия. Нам с Ником пришлось изрядно потрудиться, чтобы все эти теории переработать с учётом последних научных данных и тех, которыми я владею. Вот таким получился монолог – начали за упокой, а закончили за здравие. Вам не кажется это странным? – с иронией в голосе спросила Саманта.

– Милый наш Ник, прости нас, пожалуйста, за такой жёсткий эксперимент над тобой и над всей той группой, – начала бабушка. – Мы были первыми тогда, так и остались первыми. Не дай Бог такому повториться! Мы не хотели причинять тебе боль длиною в двенадцать лет. Но это была не только наша вина, мы были подневольными, нас просто заставили теневые структуры, под дулом автомата, сделать такой эксперимент, – и она заплакала.

– Успокойтесь, бабушка, простите, что так называю вас, ибо я не знаю вашего имени, мне не было больно, как вы это себе представляете, врачи хорошо сделали хомут, он крепко держал позвоночник, я буквально сросся с ним. Вот только ноги были неподвижны, приходилось передвигаться в инвалидной коляске, это единственный минус в моей жизни. Я благодарю Бога, что Он свёл меня с Самантой, я безгранично благодарен Богу и Саманте, что помогли избавиться от хомута и встать на ноги, как все здоровые люди. Теперь я хожу, двигаюсь, прыгаю, нет никаких ограничений, которые были раньше.

– Так ты не держишь на нас зла? – удивлённо спросила бабушка, слёзы капли у неё из глаз.

– Простите, как я могу держать на вас зло, когда всё прошло пять лет назад? Я незлопамятный. И потом, зло подавляет всякого человека, как наркотик или допинг. А мне это нужно? Ведь жизнь дана Богом для созидания, но не для разрушения – зло разрушает каждого человека изнутри, созидает только любовь. Это должно быть понятно каждому, живущему на Земле и где-то в космосе. Люди должны понять это когда-нибудь.

– Ник, у тебя здравые мысли и весьма глубокие, – удивлённо сказала бабушка.

– Поживите с Самантой пять лет, не тому научитесь. Я могу твёрдо сказать: Саманта знает всё!

– Мама, а папа дома? – Жак во второй раз повторил свой вопрос, с учётом замечания своей дочери.

– Будет дома после обеда, – ответила мать сыну и, обращаясь к Саманте, спросила: – Саманта, а после переработки всех этих теорий, чем ты занимаешься днями? У тебя такие глубокие познания, что каждый академик позавидует.

– Да по-разному, бабушка, – уклончиво ответила та. – Когда чем, вот недавно компьютер последней модели модернизировали, а именно его систему охлаждения. В субтропиках, а тем более в тропиках, та система охлаждения не выдерживает критики. Если в средних широтах Земли она ещё тянет достаточно эффективно, то в наших широтах она буксует, температура поднимается до предела, водное охлаждение пришлось убрать и поставить криогенное, ну, как в холодильниках. Моя идея и чертежи, а у Ника – монтажная часть.

– И он справился с монтажом? – удивлённо спросила бабушка.

– Да куда он денется от меня, он же мой собрат по эксперименту, пусть догоняет и развивается, а будет сидеть, как пень, на диване целый день – в лоб дам, – шутливо бросила Саманта.

– Вы хоть не деритесь, ребята. Живите дружно и мирно, в гармонии друг с другом, – назидала бабушка.

– Да я шучу. Мне и муху не убить, разве его кулаком можно пришибить? И христианскую заповедь «Не убей» не могу нарушить, – полушутливо сказала та.

– Да, ты Библию хорошо знаешь, – заметила бабушка.

– А знаете ли вы все, что Библия неточно переведена, и более того, некоторые книги были выброшены? «Почему?» – спросите вы. Отвечу коротко и ясно – цензура не пропустила всего того, что было на самом деле, – заявила Саманта и добавила: – Вот вам простой пример. Возьмём всего три стиха из книги Бытие, там написано так: В начале Бог сотворил небеса и землю. Но земля стала пустыней и пустотой, и была тьма над поверхностью пучины, и Дух Божий трепетал над поверхностью вод. И Бог сказал: Пусть будет свет. 

И появился свет. Как ёмко написано и так много скрывает этот текст, а теперь я попробую расшифровать, что скрывают эти три стиха, слушайте внимательно.

– Саманта, сегодня твой день, день откровений, – заметил Жак.

Дочь не обратила внимания на реплику отца и продолжала:

– В начале: Имеется в виду начало времени (сравнение с Иоанном. 1:1). Время началось при сотворении вселенной и продолжается до окончательного суда у великого белого престола (Откровение 20:11-15). Время нужно для того, чтобы осуществить Божий вечный замысел, который Бог создал в вечности в прошлом (Эфесянам 3:11) для вечности в будущем. «Сотворил» – «сотворить» означает создать из ничего. Это не то же самое, что «сделать», как в Бытие 2:4, или «образовать», как Бытие 2:7, так как последние два слова означают, что берётся нечто уже существующее, и из этого производится нечто новое. Небеса: В процессе Божьего творения небеса и обитающие на них Ангелы были сотворены первыми, а земля (вероятно, вместе с какими-то живыми существами) была сотворена второй (Иова 38:4-7 и примечание Иова 38:7). Но земля стала пустыней и пустотой: Когда Бог сотворил землю, на ней царил порядок (Иова 38:4-7; Исаии 45:18). Слово «но» здесь и слово «стала» далее в этом стихе показывают, что произошло что-то, в результате чего Божье творение стало «пустыней и пустотой». Этим катаклизмом был суд, который Бог произвёл над доадамовой вселенной после бунта сатаны. Этот суд был произведён над сатаной, над ангелами и над жившими на земле доадамовыми тварями, которые присоединились к сатане в его бунте, а также над самими небесами и землёй. Смотрите Исаии 14:12-15 и примечание, Иезекииля 28:12-19 и примечание.

Немного переведя дыхание, она продолжила:

– И была тьма над поверхностью: Всякий раз, когда слова «пустыня» и «пустота» употребляются в Ветхом Завете вместе, они обозначают результат Божьего суда (сравните с Иеремии 4:23; Исаии 24:1; 34:11). Тьма над поверхностью пучины – это тоже признак Божьего суда (сравните с Исход 10:21-22; Откровение 16:10). Пучины: То есть глубоких вод. Вода в Библии символизирует либо жизнь (Иоанна 4:10, 14; 7:38; Откровение 22:1), либо смерть (Бытие 7:17-24; Исход 14:21-30; Иоанна 3:5; Римлянам 6:3). Здесь вода обозначает смерть. В результате Божьего суда над доадамовой вселенной вся земля покрылась глубокими водами; это означает, что земля была наполнена смертью и находилась под смертью (смотрите примечание Марка 1:23, примечание 1 Тимофею 4:16 и примечание Откровение 21:13). И Дух Божий: В стихе 1 описано Божье первоначальное творение. В стихе 2 мы видим указание на Божий суд над доадамовой вселенной. Во всех стихах, начиная с Бытие 1:2 и заканчивая Бытие 2:3, говорится не о первоначальном Божьем творении, а о воссоздании Богом повреждённой вселенной, а также о Его дальнейшем творении в течение шести дней.

Она снова выдержала короткую паузу и снова продолжила:

– Дух Божий трепетал над поверхностью вод: Еврейское «ру ах», это слово переводится по-разному: «дух», «ветер», «дыхание». Здесь впервые в Библии упоминается Дух. Дух Божий как Дух жизни (Римлянам 8:2) пришёл и начал трепетать над водами смерти, подобно тому, как птица трепетно высиживает яйца, – чтобы породить жизнь, в особенности – человека (стих 26), для Божьего замысла. В духовных переживаниях приход Духа – это первое требование для порождения жизни (Иоанна. 6:63). И Бог сказал: После трепетания Духа (стих 2) пришло Божье слово, которое принесло с собой свет (сравните с Псалмами 119:105, 130). В духовных переживаниях приход слова – это второе требование для порождения жизни (Иоанна 5:24; 6:63), а приход света – это третье требование (Матфея 4:13-16; Иоанна 1:1-13). Дух, слово и свет были средствами, которые Бог использовал, чтобы породить жизнь для исполнения Своего замысла. Дух – это Дух жизни (Римлянам 8:2), слово – это слово жизни (Филипийцам 2:16), и свет – это тоже свет жизни (Иоанна 8:12). Христос как Дух – это действительность Бога (Римлянам 8:9-10; 2 Коринфянам 3:17; Иоанна 16:13-15), Христос как Слово – это говорение Бога (Иоанна 1:1; Евреям 1:2), а Христос, как свет – это сияние Бога (Иоанна 8:12; Иоанна 9:5). Пусть будет свет: Исаии 45:7 Образовывающий свет и Творящий тьму, Устанавливающий мир и Творящий бедствие (или «зло») – Я Иегова, создающий (сотворил) всё это.

Все, как завороженные, слушали Саманту, такого они ещё не слышали, а она сама, воодушевившись, продолжала свою речь, словно не она сама говорила, но Дух Святой говорил за неё:

– Такие места, как книга Эноха, сына Иареда и отец Мафусаила, один из благочестивейших патриархов (старших братьев) допотопного мира, седьмой по Адаму, но не сына Каина, ибо тот также назвал своего сына Энох, и город назвал в честь его имени. Книга Праведного, книга Юбилей и многие другие места были выброшены из общей Библии как ересь, но некоторые из них содержат ценные места не только для назидания, но и для познания истинной истории сотворения мира – земли и вселенной. Если вам интересно, то я продолжу это повествование из книги Бытие до седьмой главы, до вселенского Потопа.

– Пожалуйста, Саманта, продолжай, очень интересно послушать, у тебя очень необычное изложение – закроешь глаза и словно фильм перед глазами, – ответили почти все.

– Итак, я продолжаю. И Энох прожил шестьдесят пять лет и родил Метушелаха. И Энох ходил с Богом, после того как он родил Метушелаха, триста лет и родил ещё сыновей и дочерей. А всех дней Эноха было триста шестьдесят пять лет (после рождение первого сына). И Энох ходил с Богом, и не стало его, потому что Бог взял его. Энох родил Метушелаха: Имя «Метушелах» означает «когда он умрёт, оно будет послано». Это имя имеет пророческое значение. Назвав своего сына Метушелахом, Энох предсказал приход потопа в год смерти Метушелаха, то есть шестисотый год Ноя (Бытие 7:6; Бытие 5:25-29). Энох получил от Бога откровение о том, что Бог произведёт суд над всем этим нечестивым поколением человечества (сравните Иуда 1:14-15). Это побудило Эноха не следовать течению этого века. А ходить с Богом (стихи 22, 24) и, тем самым, жить благочестивой и святой жизнью. Энох ходил с Богом: Ходить с Богом – значит принимать Его как центр и всё для себя, делать всё согласно не собственным представлениям и желаниям, а согласно Его откровению и водительству, и делать всё с Ним. Это подразумевает, что нужно отречься от своего «я» и от всего, что исходит от нашего «я» (Матфея 16:24-25), чтобы быть едиными с Ним. Бог взял его: Энох был первым, кто был восхищен. Тем самым он избежал смерти – окончательного итога падения человека (Евреям 11:5). Это первое упоминание о восхищении закладывает принцип восхищения: будем ли мы восхищены, зависит от того, достигнем ли мы зрелости в божественной жизни, ходя с Богом. Энох ходил с Богом с утра до вечера в течение трёхсот лет. Согласно Евреям 11:5-6, он делал это верой, веря, что Бог есть и что старательно ищущим Его Он воздаёт. После того как Энох триста лет искал Бога и ходил с Ним, Бог взял его; так Энох получил награду – не увидел смерти.

Саманта взяла стакан воды, сделала два глотка и продолжала:

– И когда люди начали умножаться на поверхности земли и у них рождались дочери, Сыновья Божьи увидели, что дочери человеческие красивы; и они брали себе жён из всех, которых выбирали. И Иегова сказал: Не будет Мой Дух вечно бороться с человеком, потому что он плоть; будут же его дни в сто двадцать лет. Были на земле нефилимы в те дни (а также и после этого), когда сыновья Божьи входили к дочерям человеческим, и они рождали им; это те могучие люди, которые были издревле, люди знаменитые. И Иегова увидел, что порочность человека велика на земле и всякое воображение мыслей его сердца – лишь зло всё время. И раскаялся Иегова, что Он сделал человека на земле, и Он огорчился в Своём сердце. И сказал Иегова: Истреблю человека, которого Я сотворил, с поверхности земли – от человека до зверя, и пресмыкающихся, и небесных птиц; ибо Я раскаиваюсь, что сделал их. Сыновья Божьи: Сыновьями Божьими здесь названы падшие ангелы (сравните Иова 1:6; 2:1; 38:7), присоединившиеся к сатане в его бунте против Бога (Откровение 12:4) и ставшие начальствами и властями в сатанинском царстве тьмы (Матфея 12:26; Эфесянам 6:12). …они брали себе жён: Во время третьего падения человека некоторые подчиняющиеся сатане падшие ангелы спускались на землю, приобретали человеческие тела и использовали эти тела, вступая в противозаконный брак с дочерьми человеческими; тем самым они осквернили человеческий род, смешав его с падшими духами. Согласно посланию Иуды 1:6-7, примеру падших ангелов, совершавших блуд с иной плотью, последовали Содом и Гоморра (Бытие 19:4-9; Римлянам 1:27).

Саманта медленно обвела взглядом тех, кто её слушал, все сидели, как под гипнозом, не шевелясь, очень внимательно слушали, каждый думал о своём, но главная мысль сходилась на библейском сюжете, ей не оставалось ничего делать, как продолжить повествование о давно минувших днях:

– Не будет Мой Дух вечно бороться с человеком: Это второе упоминание о Духе в этой книге. До этого Божий Дух терпеливо работал и боролся с человеком, желая остановить человека в его бунте и падении. Однако теперь наступил момент, когда Дух Божий перестал бороться с человеком; это означает, что Бог оставил человека. …потому что он плоть: При своём первом падении человек не использовал свой дух, при втором падении он чрезмерно использовал свою душу и изобрёл новую религию (смотрите примечание Бытие 4:31). При третьем падении человек начал злоупотреблять падшим телом и стал плотью, полной вожделений, блуда и насилия (стихи 2, 5, 11). Падшая плоть – это самый сильный и самый порочный враг Бога (Римлянам 7:5-25; Римлянам 8:1-13), которого Бог ненавидит всем Своим существом. Во время третьего падения весь человеческий род стал плотью. Поэтому Бог вмешался и сказал Своему слуге Ною, что Он собирается уничтожить всё это поколение (стихи 7, 13). Здесь предызображён век, который будет непосредственно предшествовать возвращению Господа (Матфея 24:37-39). …будут же его дни сто двадцать лет:

Дней наших лет – семьдесят лет,
Или, разве что по причине крепости, восемьдесят лет;
Но их гордость – труд и печаль,
Ибо она скоро проходит, и мы улетаем (Книга Псалмы 90:10). …и мы улетаем: Тогда как вы не знаете завтрашнего дня, – какой будет ваша жизнь; ибо вы пар, который ненадолго появляется, а потом исчезает (Иакова 4:14). Были на земле нефилимы: Или «исполины». Слово «нефилимы» означает «падшие». В результате противозаконных браков между падшими ангелами и людьми на свет появились мутанты – нефилимы, исполины, «могучие люди, которые были издревле, люди знаменитые» (сравните Числа 13:32-33). Бог послал потоп, чтобы уничтожить поколение Ноя, потому что это поколение стало нечистым. Ради того чтобы исполнить Свой замысел, Бог не мог допустить существования подобного человеческого рода. Истреблю человека: И вот, Я наведу на землю водный потоп, чтобы уничтожить всякую плоть, в которой дыхание жизни, из-под небес; всё, что на земле, умрёт (Бытие 6:17).

Она сделала снова короткую паузу, словно переводя дыхание, выпила глоток воды и продолжила заключительную часть своей речи:

– Нужно отметить, что Энох является основателем клинописи и протописьменности. Подтверждением тому – обнаружение глиняных табличек на территории Месопотамии, недалеко от того места, где был Эдем и Райский сад. Это место сейчас затоплено водой, проще говоря, озером, но из космоса со спутника можно рассмотреть три реки, которые брали начало именно в Эдеме. Из этого следует, что когда Бог Иегова изгнал Адама и Еву из Райского сада, то они ушли от Эдема относительно недалеко, по географическим меркам, а Энох, можно подумать, вообще вернулся назад, откуда праотец был родом. Он первым написал книгу, которая так и называется книга Эноха. В той книге кратко описывается созерцания мира, а также и то, что на землю спускались падшие ангелы, приобщались к слугам тьмы, учили потомков Каина разным верованиям, магии и заклинаниям, откуда пошли и матерные слова, которые являются частью магии, если верить некоторым учениям. Сама книга Эноха не вошла в Священное Писание по этическим причинам, а проще говоря, цензуре. Вот такие дела складываются в Библии.

Саманта замолчала, ожидая ответных реплик. Первым молчание нарушил Жак:

– Послушай, Саманта, ты сказала, что «…это те могучие люди, которые были издревле, люди знаменитые». Как это можно понять? Если это падшие ангелы, то почему говорится «люди знаменитые»? Никак понять не могу.

– Всё очень просто, папа, Библию писал Бог посредством Святого Духа, через пророков и первых Апостолов. Всё Писание было в свитках, отдельные листы подклеивались по мере заполнения письменами предыдущих мест. В те времена понятия не имели о редактуре и корректуре – писали «как есть», и это было самое точное изложение всего происходящего, поскольку всеми письменами руководил Сам Бог. Но потом, когда стали переписывать, переводить и размножать Священное Писание всех имеющихся свитков, когда стали глубже вникать в текст написанного, то многие места текста не входили в рамки понимания и в рамки морали тех людей, которые занимались этим делом. Вот тогда-то и было принято решение о глубоком редактировании всего Писания с целью придания «общего стиля» Библии. А дальше последовала «цепная реакция» по принципу, чем дальше, тем больше, так что от всего написанного осталось, примерно, две трети, но никак не больше. Как я уже сказала, многие книги были просто выкинуты по двум очень серьёзным «причинам»: ересь и малозначительность с духовной точки зрения. Это как неканонические или второканонические книги. Те места из книг, которые невозможно убрать, были отредактированы таким образом, что они стали зашифрованы или закамуфлированы, дабы донести до будущих веков хоть то, что осталось от изначального текста. Поэтому некоторые тексты Библии, как она есть сейчас, переведенные на многие языки народов мира, нельзя понимать дословно, как то наблюдается в протестантизме и других конфессиях. Теперь понятно?

– Ну, Саманта, ты сейчас словно диссертацию защитила, – сказал Жак.

– А вот и дедушка пришёл, – как ни в чём небывало сказала дочь. – Здравствуй, дедушка!

– Здравствуй, дорогая внученька! Как ты подросла, как ты повзрослела. Мы давно не виделись, очень рад тебя видеть. Как себя чувствуешь? Как здоровье драгоценное? У тебя всё в порядке? – засыпал вопросами дедушка.

– Не волнуйся, пожалуйста, у меня всё в порядке, спасибо зарядке, – шутливо ответила та и добавила: – Я жива и здорова, полна жизненной силы и энергии, живу в полной гармонии с природой и Космосом. Наверно, это видно по моей внешности, не так ли? Ну а про тебя и бабушку я всё знаю, поэтому особо расспрашивать не буду.

– Да, Саманта, по твоему внешнему виду видно всё то, что ты сейчас сказала о себе, – ответил наблюдательный физик-теоретик. – Но по некоторым объективным причинам внешний вид не может рассказать о твоих занятиях и увлечениях, поэтому если тебе не составит особого труда, то, будь так любезна, поведай: чем ты занимаешься, над чем работаешь, какое у тебя хобби?

– Здравствуй, папа! Да она нам сейчас целую диссертацию зачитала по истории Библии с толкованием, – ответил Жак вместо Саманты. – Вот только не знаю, когда она успевает читать и всё так точно излагать в устной форме?

– А ей читать и учить ничего не нужно, – сказал отец сыну. – Всё самое нужное было в неё заложено до рождения, на стадии эмбриона, когда облучали энергией Дальнего Космоса. Или ты забываешь про это? Но, скорее всего, ты, как реальный практик пренебрегаешь данным фактом, хотя сам наблюдаешь и пытаешься производить расчёты давно минувших дней либо ещё не наступивших. Одни и те же события и метаморфозы как зеркальное отображение – одни давно прошли, и след их остыл, а другие только вырисовываются на фоне настоящего времени. Настоящее время, в котором мы живём, есть очень тонкая грань между прошлым и будущим, и в этой грани призрачно всё, всё колеблется и меняется.

– Папа, ты сейчас сказал именно про то, над чем я в последнее время часто задумываюсь, и именно это не даёт мне покоя больше всего. Может, пойдём в твой кабинет, там и поговорим об этом обстоятельно? – предложил Жак.

– Только не забудь наши с Ником работы в картонной папке, – заметила Саманта.

– Ник? Это твой знакомый или друг? – поинтересовался дедушка. – И как давно вы познакомились, внученька?

– Ой, дедушка, прости, забыла тебя познакомить с моим собратом, – ответила та и жестом подозвала к себе Ника. – Познакомься, это Ник, мы знакомы семнадцать лет, мой выживший собрат по эксперименту, вашему с бабушкой эксперименту. Если меня нарицательно называют «опытная девушка», то Ник не кто иной, как «опытный мальчик». Только его «списали» как неудачный экземпляр с внутриутробным разрывом позвоночника в поясничном отделе из-за сбоя параметров аппаратуры во время облучения энергией Дальнего Космоса, получаемой от телескопа Хаббл. Дальше он может сам рассказать о себе, если захочет.

Настала напряжённая пауза. Отец Жака никак не ожидал такой встречи, через семнадцать лет, с человеком, которого лишил возможности передвигаться на своих ногах естественным образом. Пусть даже не он прямо был виновником инвалидности Ника, а только аппаратура, но именно он выставлял параметры облучения эбонитовыми ручками, светящимися кнопками с различными обозначениями и хромированными тумблерами. Именно на нём «висели» все показатели стрелочных и цифровых приборов.

Дедушка даже присел на край стула, чтобы не потерять равновесие от волнения, которое его переполняло. Это было горестное волнение, которое напомнило ему события семнадцатилетней давности, когда он был подвластным человеком, марионеткой в сильных и длинных руках теневых структур, у которых есть неограниченная власть над всеми и вся. Стало стыдно за свою беспомощность, за то, что он не мог противостоять их воли и безнаказанности за свои деяния перед человечеством.

Его голова поникла, некогда весёлый и задорный взгляд потух, того и гляди, он мог потерять сознание, но держался из последних сил. Ник видел его состояние, ему стало жаль старика и жаль того, что Саманта сделала такое откровение, он хотел покончить с этим раз и навсегда.

– Не волнуйтесь, пожалуйста, дедушка, прошлого не вернуть, а я жив и здоров, Бог исцелил меня по молитве Саманты. Теперь я на своих ногах уже пять лет, болей никаких нет, я ничего не чувствую плохого и зла на вас никого не держу, – сказал Ник обнял дедушку.

– Успокойся, дедушка, всё хорошо закончилось, не стоит так волноваться, – вступила в разговор Саманта, также нежно обняла его и запустила всю свою энергию, чтобы он успокоился, и кухня наполнилась синеватым светом от Саманты. А тот только и твердил своё:

– Ник, прости, Ник, пожалуйста, прости! Я не должен был давать согласие на такие эксперименты, но жизнь наша, как джунгли, – выживают сильнейшие, у кого больше денег, а, значит, и прав. Демократия и Декларация о правах человека только на бумаге существуют, но в реальной жизни их просто нет. Да будь прокляты эти спецслужбы, о которых даже сам Президент не знает, либо знает, но всё покрывает. Прости, Ник! Не могу понять, как ты выжил? Ведь с такими повреждениями младенцы не выживают. Объясни…

– Папа, пойдём в твой кабинет, там и поговорим, – повторил Жак свою просьбу.

– Ну, пойдём, сынок, если ты настаиваешь. Я уже знаю, ты железную звезду открыл, которая не из нашей вселенной. Поздравляю тебя с эпохальным открытием, которое тянет на Нобелевскую премию. Также знаю про новый джет, струя которого превышает скорость света в восемь раз, а внутри он состоит из парочки двух звёзд – звезды и «антизвезды». Это также на Нобелевскую тянет.

– Папа, а ты имеешь контакт с Самантой? – спросил Жак и поправился: – Я имею в виду телефонные общения.

– За последние пять лет только второй раз и то очные общения, а по телефону мы не общаемся. Ты это спрашиваешь потому, что я знаю про твои открытия? – спросил отец сына и добавил: – Так можно всё рассчитать теоретически. Или ты не веришь в теоретическую физику и астрофизику? Эх, сынок, сынок, поработал бы теоретиком с мои годы, ты бы и не то бы рассчитал. Помнишь Петра Леонидовича Капицу, советского учёного-теоретика и инженера в области низких температур и сверхтекучести жидкого гелия, а также его работы по изучению сверхсильных магнитных полей и удержанию высокотемпературной плазмы? Вот был человек с большой буквы, который мог противостоять высоким структурам власти, несмотря на репрессии в те годы. А я ведь учился у него в последние годы его жизни.

– Это правда, папа? Ты мне ничего не рассказывал про это, – строго спросил сын отца.

– Ну, вот теперь считай, что рассказал. Идём же теперь в мой кабинет, там и договорим, только захвати работы Саманты и Ника, – лукаво сказал отец сыну, и они не спеша направились в кабинет, плотно прикрыв за собой дверь.

В кабинете ничего не изменилось за эти годы – всё та же старинная мебель, но в идеальном состоянии, обивка кресла не была потёртой даже на подлокотниках, как часто бывает при длительном использовании, и лак не был стёрт. Стол также был старинным с фигурными ножками и без искусственного покрытия, то есть клеёнки или скатерти, один лак покрывал его, но столешница не была поцарапана, что служило показателем аккуратности хозяина. Он стоял ближе к окну, а по правую сторону от него была большая чёрная меловая доска с кусочками мела внизу и губкой, как в обычной гимназии. Ясно было, что она служила своеобразным «черновиком» для учёного, который на ней делал быстрые наброски своих расчётов, а потом заносил в компьютер, так сочеталась старость и современность.

Книжный шкаф по левую сторону от окна выглядел массивно, его украшала ажурная резьба по краям, дверцы были со стёклами, что придавало ему элегантность, несмотря на внушительный вид. Сквозь стёкла просматривались кожаные корешки с теснённым шрифтом старинных книг, их было много разного формата и оформления с разной тематикой, что свидетельствовало о широком кругозоре пользователя.

На противоположной стене, где стоял стол, висело несколько полок с разным содержимым, были и современные книги, и оптические носители для компьютера, и другие девайсы, что часто требовалось для повседневных работ. Полки были открытого типа с удобным доступом, но подчёркивали стиль хозяина – имели накладную резьбу из того же дерева. Единственное, что выдавало современность, был огромный изогнутый монитор в двадцать семь дюймов по диагонали и сам системный блок под столом. А по противоположной стене от окна находился диван, где можно было отдохнуть от работы. Вот, пожалуй, и всё, что наполняло маленький кабинет, но такой ёмкий, и каждая вещь подчёркивала аккуратность хозяина.

Отец сел в кресло и потянулся, было видно, что он устаёт от работ. Несмотря на возраст (ему было только шестьдесят шесть лет), уставал от интеллектуального труда, но любил его, отдаваясь целиком. Ведь подумать только, он первый учёный, который использовал телескоп Хаббл не по прямому назначению, его эксперимент с человеческим эмбрионом, по результатам с Самантой, тянул на Нобелевскую премию, и не одну, но его труд никогда не станет частью истории по причине скрытности, как и труд профессора Преображенского в повести Булгакова «Собачье сердце». Разница лишь в двух вещах – Преображенский действовал добровольно, а он по принуждению, у Булгакова фантастика, а тут реальность, покрытая мраком. Глядя на его кабинет, нельзя было даже подумать, что он принадлежит великому учёному.

– Ну, давай, посмотрю работы Саманты и Ника, – сказал отец.

Жак протянул отцу увесистую папку с работами его голубков. Отец взял папку и удивлённо спросил:

– И сколько времени ушло на такой объёмный труд?

– Примерно, неделя или меньше.

– А ты не шутишь, случайно? – уточнил тот. – Ведь на написание такого объёма полгода уйдёт, за неделю никак не справится, даже вдвоём.

– Саманта даже пожаловалась мне, что компьютер работает медленнее, чем её мозги, а писать рукой – одни сплошные пропуски от шариковой ручки – паста медленнее подаётся, чем её рука работает.

Отец долго хихикал над репликой сына, а затем сказал:

– Неужели Саманта способна на такое? Ведь я заранее всё просчитал, а этого никак не учёл. Значит, многое пропустил, вот и учёный называется. Ломаного цента не стоит такая учёность.

– Папа, ошибки у всех бывают, даже у того же Петра Леонидовича, – ответил сын.

– Да ладно, хватит утешать, дай лучше спокойно почитать и разобраться, – попросил отец и углубился в чтение, словно перед ним был старый классический роман Эмиля Золя или Уильяма Шекспира.

Читая работы Саманты и Ника, он легонько кивал головой и тихо приговаривал мысли: «Так-так… очень интересно… необычный подход к решению данной задачи. Какой крутой поворот… дальше посмотрим… куда ведёт их логика?.. А, вот в чём дело… Ну, а дальше что… Вот, куда они вывернули… интересно, очень интересно…» – и в том же духе, переворачивая страницу за страницей. Его нельзя было оторвать от чтения формул, для него они были как ноты, составляли гармоничную симфонию, и это было надолго.

А тем временем в кухне происходил такой разговор.

– Майкл, почему ты всё время молчишь? – спросила Саманта.

– Что тут можно сказать? Я в Библии не очень силён. Сам факт, что она написана, я полностью признаю, но не углубляюсь в детали и не зубрю, как некоторые богословы и проповедники, знаю лишь поверхностно, мне этого хватает с головой, – ответил тот.

– Хорошо, Майкл, а как быть с утверждением, что при ежедневном чтении Библии укрепляется вера? Ведь многие ссылаются на такую цитату: Итак, отложив всякую злобу и всякое коварство, и лицемерие, и зависть, и всякое злословие, как новорожденные младенцы, возлюбите чистое словесное молоко, дабы от него возрасти вам во спасение; ибо вы вкусили, что благ Господь. (Первое послание Петра, 2:1-3).

– Саманта, я так отвечу на твой вопрос: если вера есть, то она есть, а если веры нет, то никакое чтение не поможет возрасти во спасение, так как вера не может искусственно появиться или усилиться, а злобы, коварства, лицемерия, зависти и злословия у меня просто нет от самого рождения.

– Ты хорошо сказал, Майкл, – заметила Саманта и добавила: – А некоторые люди так утверждают, словно на бульдозере прут или на танке. Мама, что ты скажешь на всё это?

– А что могу сказать? Я и сама не знаю, но моё мнение совпадает с точкой зрения Майкла, – ответила Линда, до этого молчавшая. Она внимательно слушала свою дочь и удивлялась её познаниям.

– Ник, а какое твоё мнение? – делала опрос Саманта.

– Ты сама прекрасно знаешь, – ответил тот. – Зачем тогда спрашиваешь?

– Просто другие должны услышать, что ты думаешь обо всём этом, после того откровения, которое я сделала о твоём начале жизни, – невозмутимо сказала Саманта.

Ник пожал плечами и спокойно начал свою речь:

– Правильно заметил твой дедушка: при таком повреждении позвоночника младенцы не выживают, но мои родители не такие, как все остальные люди, мягко говоря, они фанаты религии. Они просто упросили врачей оставить меня в живых ради Христа, то есть ради спасения. А спрашивается: ради кого или ради чего меня спасать? Ради того, чтобы на мне явились дела Божии и Слава Его всемогущей власти, как Вседержителя Творца. Но сколько бы они ни молились за моё исцеление, ничего путного у них не получилось, ибо вера их ничтожно слаба и только для показухи. Всех людей, живущих на земле, делят на две большие группы – грешников и святых. Себя и себе подобных называют «святыми», так как в Писании есть такие слова: А согласно призвавшему вас Святому и сами будьте святы во всём образе жизни (первое послание Петра 1:15). Слово «Святой» – это Триединый Бог: избирающий Отец, искупающий Сын и освящающий Дух (1-2). Отец возрождает Своих избранников, вкладывая в них Свою святую природу (3); Сын искупил их Своей кровью от суетного образа жизни (18-19); а Дух освящает их согласно святой природе Отца, отделяя их от всего, что не есть Бог (2), чтобы они благодаря святой природе Отца были святы во всём образе жизни – более того, чтобы они были святы так же, как свят Сам Бог (15-16). Однако у них самих святости нисколько нет, они «варятся» в мире, как простые грешники, поскольку только делают вид, что живут по Писанию, а сами далеки от него, как восток от запада.

Ник сделал маленькую пазу, переводя дыхание, затем продолжил:

– В Писании написано: И вот, некто, подойдя к Нему, сказал: Учитель, что мне сделать благого, чтобы иметь вечную жизнь? А Он сказал ему: Почему ты спрашиваешь Меня о благом? Есть только один Благой (Отец Небесный). Если же хочешь войти в жизнь, соблюди заповеди. Он говорит Ему: Какие? – А Иисус сказал: «Не убивай; не прелюбодействуй; не кради; не лжесвидетельствуй; почитай отца и мать; и люби твоего ближнего, как самого себя». Юноша говорит Ему: Всё это я соблюдаю. Чего ещё мне недостаёт? Иисус сказал ему: Если хочешь быть совершенным, иди, продай своё имущество и (деньги) отдай нищим, и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи, следуй за Мной. Но юноша, услышав это слово, ушёл опечаленный, ибо у него было много имущества. А Иисус сказал Своим ученикам: Истинно говорю вам: богатый с трудом войдёт в царство небес. И ещё говорю вам: легче верблюду пройти через ушко иглы, чем богатому войти в царство Божие. (Евангелие от Матфея 19:16-24).

Ник повторил слова Саманты, сказанные ею сегодня утром. Он взял короткую паузу и продолжил:

– Молятся до исступления, почти до экстаза, все мокрыми бывают на молитве и молениях, подражая Апостолу Петру. Есть такое место в Деянии Апостолов: Я молился в городе Иоппии и увидел в исступлении видение: вниз сходит какой-то сосуд, подобный большому полотну, которое за четыре угла спускается с неба; и он подошёл ко мне. (11:5). Но и этого мало. Есть высказывание Апостола Павла в первом послание к Коринфянам, в котором говорится: Будьте подражателями мне, как и я – Христу. (11:1). Сами не понимая того, о чём говорят, а смысл заключается в следующем. Апостол Павел не был женат, как и Сам Иисус, вот в этом и есть истинное подражание, скрытое от нас, на первый взгляд, но этого никто не учитывает. Более того, они живут по закону Моисея: плодитесь и умножайтесь. Так сказал Бог Иегова несколько раз, когда выгнал Адама и Еву из Эдема, во второй раз сказал Ною после потопа, затем это слово встречается у Иеремии: Берите жён и рождайте сыновей и дочерей, и берите жён вашим сыновьям, и ваших дочерей выдавайте замуж, чтобы они рождали сыновей и дочерей, и умножайтесь там, и не уменьшайтесь. (29:6). Это после переселения в Вавилон, чтобы сохранить численность Евреев, а слово Еврей означает не «лучший», а «избранный».

Снова короткая пауза, и Ник перешёл к заключительной части своей речи:

– И последнее, что надо отметить, – я был марионеткой в их руках, со мной могли сделать, что хотели. С самого детства я понимал, что живут они неверно, но доказать не смог, стоило мне протестовать против них, как сразу следовало рукоприкладство для признания полного покаяния. Так продолжалось, начиная со времени, как моя память стала «записывать» все события с мельчайшими деталями. Я никак не мог понять, откуда у меня такие познания в Библии, до того момента, пока не встретил Саманту, и на подсознательном уровне всё встало на свои места. Когда мне предложили жить в доме у Жака вместе с Самантой – я был на седьмом небе от счастья, оказался совсем в другом мире, о котором знал, но никак не мечтал попасть в него! Надо отметить последнюю деталь жизни дома, у родителей: всех призывают к посту и молитве, а сами живут, как Николаиты, занимаясь чревоугодничеством – брюхо на нос лезет. И ничто им не указ, ибо Господь всех простил распятием Своим на кресте Голгофе, а Дух Свято осветил благодатию Своей и поставил «печать» – говорильня на иных языках, а это не что иное, как отсебятина, когда нет своих мыслей, но молитву и моления нельзя останавливать или обрывать, тогда и переходят на иные языки, которые никому непонятны. Утверждают, что Дух Святой молится за них, но когда приходят свои мысли, то переходят на обычный язык. Молятся многословно, как фарисеи на перекрёстках дорог, но Иисус говорил так Своим ученикам: А молясь, не говорите пустых слов, как язычники; ибо они думают, что в своём многословии будут услышаны. (Евангелие от Матфея 6:7).

Наступила длительная пауза. От Ника не ожидали подобного откровения все, кроме Саманты, так как она знала всё не от друга, а по другому «каналу», который был ведом только ей, поэтому она настояла, чтобы Ник жил у них. Все думали, что Ник жил раньше в благополучной семье, семье людей, а оказалось – в семье оборотней с человеческими лицами, где говорили одно, делали другое, а в Священном Писании написано третье. И кому можно верить после такого откровения? Это была ещё одна тёмная страница в жизни Ника. Бабушка Саманты первая решила нарушить затянувшуюся паузу.

– Ник, дорогой Ник, это правда, что ты рассказал нам? – спросила она.

– А зачем мне вас обманывать и вводить в заблуждение? – вопросом на вопрос ответил тот.

– Но это дикость какая-то получается! Просто средневековье на современный лад, – заметила Линда, молчавшая до сих пор. – А почему ты раньше молчал о своей жизни?

– Вы бы не поверили ни одному моему слову. Любимые реплики моих родителей, когда я начинал доказывать кому-либо своё мнение: «У него с головой не всё в порядке», – а когда просил своего, того, что необходимо на данный момент, то они говорили: «Каждый должен приспосабливаться к нему? Он подождёт, он потерпит!» И так каждый раз. Более того, меня заставляли писать проповеди на их собрания, писать толкование на «Деяния Апостолов» и тому подобное. Но у нас разные понимания Священного Писания, несмотря на то, что меня с пелёнок возили на каждое собрание, хотели, чтобы я стал левитом и пел их псалмы. Им никогда не понять, что заложено во мне ещё до моего рождения, как и у Саманты. А это очень дорогого стоит!

– Ник, ну хватит меня нахваливать, – неожиданно вставила Саманта. – А то загоржусь!

– Вот это на тебя никак не похоже. Я знаю о тебе столько, что тебе добавить просто нечего, – улыбнулся Ник.

– Вы полностью дополняете, друг друга, – заметил Майкл. – У вас одна история, одно прошлое и настоящее, а про будущее не знаю, ничего не могу сказать, ибо я не пророк.

– Будущее можно высчитать, как мой дедушка, который учился у Петра Леонидовича Капицы. Он всё может рассчитать, как прошлое, так и будущее, это он рассчитал, что я встречусь с Ником, что он будет на инвалидной коляске, сделал заготовки для пандуса. Только одного не учёл – мою силу веры, которая помогла исцелить Ника после его же ошибки в эксперименте, – выпалила Саманта.

– Саманта, будь скромнее чуть-чуть, – сделал замечание Ник. – Это тебе никак не идёт!

– А он прав, не задирай нос – корма перевесит, и не задирай корму – точно ко дну пойдёшь, как «Титаник», – вставил Жак, выходящий из кабинета отца.

– Ну, все против меня... Куда податься? – сделала недовольный вид Саманта, а затем спросила: – Два учёных, практик и теоретик, закончили обсуждение наших работ по переработке четырёх фундаментальных теорий?

Дедушка окончательно пришёл в себя после просмотра стольких листов от Саманты и Ника и, наконец, ответил:

– Милая Саманта и дорогой Ник, вы доставили мне удовольствие просмотреть ваши работы, они, как симфония, сплелись в одно целое, дополняя друг друга. Я не заметил ни одной фальшивой нотки, всё очень гладко и славно у вас получилось. За столько лет работы я ни разу не видел ничего подобного, но чтобы вынести окончательное решение, понадобится около года детального изучения, и не только мне, но и десятку других учёных-теоретиков. Очень большой труд для анализа.

– Вот и пусть занимаются, а не трутнями сидят над старыми и ветхими теориями, которые всех заводят в тупик нечистой силы под номером тринадцать. А кстати говоря, число тринадцать самое счастливое, поскольку двенадцать Апостолов, а посреди них Иисус Христос. Зря это число называют «чёртова дюжина», она вовсе не та, а Христова дюжина. Это вам для общего развития.

И кухня наполнилась смехом. С самого рождения Саманта была весёлой девочкой, никогда не плакала и не хныкала, как все сверстницы, никогда не показывала недовольного вида или огорчения, даже если к ней долго не подходили родители, не болела детскими болезнями. Шестилетняя пошла в первый класс гимназии, успеваемость была на «отлично», все учителя были ей довольны и ставили в пример остальным учащимся.

В семилетнем возрасте стала решать все свои проблемы сама, никогда не спрашивала совета у родителей или у кого-либо, была всесторонне развита не по возрасту, многим могла дать любой совет, и он оказывался правильным. Родители пытались заниматься с ней, развивать, но она делала вид, что слушает внимательно, а потом задавала такие вопросы, на которые должных ответов не находилось.

Неоднократно родители спрашивали у неё: «Откуда у тебя такие познания?» Было два ответа: «Опытная» и «От Бога». Многого от неё нельзя было добиться, словно Гостайну, хранила она свои знания и никому не раскрывалась, как цветок розы. Многие удивлялись её стойкости и уклончивым ответам, на которые было трудно возразить, а в двенадцать лет решила немного раскрыться ради друга Ника и его исцеления с помощью послания Бога. Вот такой была Саманта – очень красивая, умная, рассудительная, внимательная, добрая, отзывчивая и аккуратная во всём.

– Ну что, досыта нагоготались? – спросила она улыбчиво.

– Откуда слово такое откопала? – удивилась Линда. – Только не говори, что «опытная», это я уже слышала неоднократно.

– А другого ответа у неё и не будет, – заметил Жак. – Ну, Саманта, у тебя на всё найдётся достойный ответ.

– Что ж вы хотели получить, после того, что напичкали в меня? – как всегда ответила дочь.

– И это точно, в самое яблочко! – добавил дедушка.

– Ну, хватит, ребята. Где у вас туалет? – спросил Майкл, вставая со стула.

– И мочегонное не понадобилось, – заметил Ник, хихикая.

– Смех – лучшая терапия ото всех болезней, а угнетённость убивает, – лаконично заметила Саманта. – Идём, провожу.

– Папа, а ты случайно не знаешь, что имела в виду Саманта, когда сказала мне: «…ты так и не привык ко мне, пока я живу у вас?» – спросил сын у отца.

– Она имела в виду квантовое бессмертие, – ответил отец сыну. – Тебе надо читать больше теории, а не только практикой заниматься. Это вещь хорошая, но без теории ничего не стоит.

– Я сейчас на стол соберу, – сказала бабушка, и принялась переносить еду с плиты на стол. – Тут Ник нам рассказал такую историю про себя – в голове не укладывается. Просто жуть какая-то! Хорошо, что он с вами живёт, ему так намного спокойнее.

– И что же он рассказал? – допытывался Жак.

– Пусть он сам расскажет, если захочет, а не захочет – слова из него не вытянуть никому.

– Они хоть и называются христианами, но живут не по Библии, – вставила Саманта, вернувшись в кухню.

– Это как? – уточнил Жак.

– Папа, это отдельная тема для разговора, мы поговорим об этом не здесь и не сейчас. Сегодня и без того было много откровений от меня и от Ника.

– Ну, если уж ты так настаиваешь, то…

– Нет, папа, я не настаиваю, а просто прошу, – уточнила дочь. – Нужно бабушке помочь с обедом, ей одной трудно перетаскивать блюда.

И она стала помогать старушке, собирать на стол. За относительно короткое время было приготовлено многое: борщ, жаркое, но без мяса, салат с грибами и зеленью под соусом, выпечка в виде печенья и маленьких кексов, ну и, конечно же, «фирменный» чай из трав. Вот такой обед был приготовлен у старательной бабушки, всё было своё, натуральное, она любила готовить сама, не доверяя ресторанным и прочим сервисам, считая, что там половина отходов, по весьма дорогущей цене. Впрочем, это было её личное мнение, которое она никому не навязывала.

– А вот и Майкл пришёл. Присаживайся! Налетайте на обед, а то все, наверное, уже проголодались, – сказала Саманта, ставя на стол последний прибор. Она совершила молитву за дарование столь обильной и вкусной пищи, дарование здоровье и долголетие бабушки, благополучие всех родных и знакомых, попросила Бога благословить и освятить пищу, дабы она была полезна и сытна. Только после этого села за стол и стала обедать, её примеру последовали все.

Ели не спеша, торопиться было некуда, правда, Жаку с Майклом надо было ехать на работу в ночную смену, но время пока позволяло, было около четырёх часов пополудни. Всё приготовленное было очень вкусным и полезным, от души, по старинным рецептам, которые бабушка собирала и бережно хранила, хотела передать своим внукам или правнукам, но пока таковых не было поблизости. Она делала ставку на Саманту и её будущую семью, но пока было ещё очень рано, только надежда теплилась в её душе. Она заботливо посматривала за гостями и иногда спрашивала: 

– Добавить никому не надо? А то ещё осталось.

– Бабушка, сиди спокойно, я сама добавлю, кому что нужно, – успокаивала её Саманта.

– Нет, спасибо, всего достаточно, – ответил Майкл и добавил: – Как у вас всё так вкусно получается?

– Спасибо, Майкл, за комплимент. Это всё по старинным рецептам, которые сейчас с трудом найдёшь, я их всю жизнь собирала и продолжаю собирать, вот только передать пока некому.

– Так ведь можно книгу издать и прибыль получить.

– Нет уж, уволь, в коммерцию я не полезу, она вредна для души, – ответила бабушка на предложение Майкла.

– Тогда Саманте передайте, ей будет в самый раз, – неожиданно вставил Ник.

– А вот когда будет своя семья, тогда и передам, все секреты передам, в гроб с собой ничего не возьму.

– Дело осталось за малым, за тобой, Ник, – подал идею Жак.

– Нужно посмотреть на его поведение, а уж потом решать, – безапелляционно заявила Саманта.

– За пять лет нашей дружбы было хоть одно нарушение с моей стороны, тайное или явное? – пробовал защититься Ник.

– Ты пока не в суде, – парировала та.

– Пошла разборка «стенка на стенку», – заметил Майкл.

– Милые бранятся – только тешатся, – заключила бабушка. – Да хватит вам, ребята, дайте людям поесть спокойно! Разгалделись, словно сороки на улице.

– Это бесплатный французский театр Пьера Бомарше, который любит мой муж, – вставила молчавшая Линда. И кухня снова наполнилась смехом. Смеялись все от души. Смех продолжался довольно длительное время, даже Саманта смеялась, но по-своему и о своём.

А о чём могут думать девушки в возрасте Саманты? Конечно же, о будущей семейной жизни, о продлении рода с хорошим мужем, который станет защитой и опорой во всём. Но она не была обычной девушкой, значит, и будущий муж должен быть необычным, как и она. На эту «кандидатуру» подходил только один человек, Ник, и сегодня её бабушка озвучила мысли Саманты. За те пять лет, пока они жили вместе, в одной комнате, как ни странно, между ними не было никакой близости, ни на каком уровне, ни единого намёка на плотские желания и любодеяния.

У них всё было невинно, что не укладывается в понимание обычных людей с планеты Земля, в которых дьявол вселил свою сущность при сотворении Адама, а затем и Евы – плоть от плоти, вытесняя Дух Божий. Ведь Бог хотел наполнить дух людей Своей Сущностью, но такового не получилось, тогда Бог уничтожил всё живое с поверхности земли, оставив только семью Ноя, послав на землю Вселенский Потоп. Но и тут Его план по спасению людей не сработал, ведь вечный противник не дремлет никогда, и снова появились исполины и мутанты от падших ангелов и слуг тьмы. Только далеко во Вселенной, невообразимо далеко для человеческого разума, сохранилась та первозданная материя, которая создана Создателем в изначальном виде. Именно эта материя, в виде энергии, и была заложена на стадии эмбрионного развития в Саманту и Ника.

– Правда, очень смешно? – спросила Саманта, когда смех стал затихать. – У вас получается так: без меня, меня замуж выдали, как Деву Марию по жребию за Иосифа, который в глаза Её не видел, но пришлось согласиться со священством, которое руководило всем и вся. Моя бабушка сделала подачу, как в хоккее, теперь дело за вами, мои милые родители, папа и мама.

И снова лёгкий хохот разнёсся по кухне, но вскоре затих.

– Ну и как быть с подачей бабушки? – не упуская шанса, спросила дочь.

– Решайте сами свои проблемы, а мне хватает Дальнего Космоса с его загадками и сюрпризами. Вон мама свободная, ей сейчас делать нечего, к ней и обращайтесь! – выпалил Жак. – Видите ли, они для меня целую систему спутников собрались разработать, лучше, чем телескоп Джеймса Уэбба, с одним ретранслятором, которые будут управляться простым джойстиком, как игрушечные машинки. Где такое видано? И бюджет подсчитали на двадцать спутников с радиотелескопами необычного разрешения, с системой управления, которую сами создадут. На это уйдут годы не одного конструкторского бюро и научно-исследовательских учреждений. А тут и свадьба намечается…

– Послушайте, ребята, вы собрались создать улучшенную систему телескопа Уэбба и не одну, а двадцать, чтобы они направляли свои «зеркала» на нужный объект в Космосе простым наклоном джойстика, с учётом калибровки «зеркал»? Я правильно понял слова моего сына? – заинтересованно уточнил дедушка.

– Именно так, – невозмутимо ответила внучка.

– Очень смелая и интересная идея, с моей точки зрения, – подбадривающе ответил тот. – Но телескоп Уэбба – закрытая схема, и как вы можете улучшить схему, не зная её «изнутри»? Этого я никак понять не могу.

– Ах, дедушка, ты забываешь одну простую истину, которая упоминается в Библии, а именно: Ибо нет ничего тайного, что не станет явным, и нет ничего утаённого, что не сделается обязательно известным и не выявится. (Евангелие от Луки 8:17). Кто может поспорить против этой истины, которую произнёс Сам Иисус Христос?

– Ну, Саманта, на все вопросы у тебя найдётся достойный ответ с цитатами из Библии, – заметил дедушка и добавил: – Сын, ты можешь гордиться своей дочерью. Я теперь на сто процентов уверен, что у них с Ником всё получится во всех направлениях, и систему из двадцати спутников с радиотелескопами, которые управляются одним джойстиком, они вполне могут создать самостоятельно. Поверь мне на слово, без каких-либо доказательств.

– А почему меня никто не спросит по поводу замужества моей единственной дочери? – недовольно спросила Линда. – Или моё время для вопросов ещё не пришло?

– Не волнуйся, мама, спросим, обязательно спросим, – заверила её дочь.

– Только чтобы поздно не было, а то я знаю современную молодёжь.

И снова лёгкий смех прошёлся по кухне.

– Дорогая Линда, тебе давно пора запомнить одну упрямую вещь, твоя единственная дочь не такая, как вся остальная современная молодёжь. Могу сказать смело – она не от мира сего. Ты её выносила в утробе своей, родила, вырастила с пелёнок, дала воспитание, прожила с ней до настоящего времени, семнадцать лет, и не знаешь самого элементарного, того, что должна чувствовать своим нутром, нутром матери, – назидательно сказала свекровь снохе. – Не опасайся за неё никогда, ибо она умнее нас всех вместе взятых.

– А почему я узнаю об этом в последнюю очередь? – недоумённо спросила сноха.

– Помилуй Бог, мы с тобой уже разговаривали на эту тему пять лет назад, и ты сделала вид, что всё поняла.

– Я не помню, что вчера было, а вы говорите о разговоре пятилетней давности, – стыдливо ответила Линда.

– На воздухе нужно чаще гулять, там кислорода больше, а он влияет на нервную активность клеток памяти. И потом, травку надо пить, а не суррогатный чай, в котором ничего полезного нет, кроме дубильных веществ. От них пользы никакой нет, один вкус, и не более того.

– Вы так говорите, словно аптекарем работали или фармацевтом, – сказала сноха свекрови.

– Поживи с моё, не то ещё узнаешь, – ответила бабушка и отвела глаза в сторону, а потом добавила: – За свадьбу ты не переживай, рано им ещё, годик-два ты подожди, а там видно будет, что они решат. Я ведь просто так сказала, вы же раздули костёр из ничего.

– Много шума из ничего, – закончил Жак эту тему названием известной пьесы.

– Все насытились, никому ничего добавлять не нужно? – поинтересовалась бабушка.

– О нет, спасибо огромное! Всё было замечательно и вкусно! – ответил Жак за всех.

– Во славу Божию! Я очень рада, что вам понравилось.

– А теперь помолимся, – сказала Саманта и произнесла: – Благодарим Тебя, Иисус Христос, ибо Ты насытил нас земных Твоими благами. И не лиши нас, Господи, Царствия Твоего, приди и спаси нас по великой милости и благости Твоей. Аминь! Смотрите, какая короткая благодарственная молитва после всякой пищи, которую каждый должен знать и произносить.

– Да, Саманта, у тебя можно многому научиться, – заметила бабушка.

– Ну а ты чего сидишь без всякого дела, претендент в мои мужья? Возьми веник и мокрую швабру, подмети и протри пол хотя бы в кухне, я уже не говорю обо всём пространстве в доме.

– А что и где находится? – спросил Ник, немного краснея.

– Да вы что, ребята, я сама всё уберу и протру, – всполошилась бабушка.

– Нечего баловать его, пусть привыкает! – строго заявила Саманта и добавила: – Идём, покажу.

– Вот такая она у нас, – вставила Линда.

– Может, оно и к лучшему, – подметил Майкл.

Через некоторое время Ник подмёл пол в кухне и принялся протирать его, а после этого и во всех остальных комнатах дома, которые не были заперты на ключ, как кабинет дедушки. Он делал всё так быстро и ловко, словно был полотёром в каком-то кафе или закусочной, веник, совок и швабра «плясали» в его руках, как кольца и кегли в руках жонглёра. Можно было только позавидовать будущей жене Ника, поскольку мало кто из мужчин был способен на такое, образно говоря, искусство.

Ну а Саманта тем временем убирала грязную посуду со стола и мыла её в мойке жидким мылом, а некоторые приборы чистила содой. Она эти операции проделывала так ловко и тщательно, словно никогда и не знала о посудомоечных машинах, будто жила в глухой деревушке, в большой семье со множеством детей. Она не была современной «Золушкой», но была хозяйственной и очень ответственной, всё выполняла очень точно и аккуратно. Эти способности проявились в шесть, а усилились в двенадцать лет, когда она встретила Ника. Можно предположить, что Ник был неким катализатором её хозяйских способностей, у Саманты проснулся хозяйский инстинкт. Как бы то ни было, но через десять минут их совместной работы всё сияло чистотой – пол и посуда.

– А чем не пара мои голубки? По-моему, лучшей пары не найти, – заметил Жак.

– Ты лучше своим Космосом занимайся, а их пока не трогай, рано им ещё. Потом сами разберутся, – назидательно сказала Линда.

– Моё мнение совпадает с мнением сына, – сказал дедушка.

– Ну вот, опять все против меня, и так всегда, – с обидой в голосе сказала Линда и отвернулась.

– Дорогая, никто не против тебя, – начал Жак, – просто мы приходим к общему знаменателю, а он таков, что от жизни не уйти, даже в каменные пещеры, как в каменном веке.

– Да ну тебя с твоими шутками.

– Нам пора ехать домой, а то на работу опоздаю. Папа, ты ещё раз посмотри внимательно все теории от Саманты и Ника. Если сочтёшь достойными внимания, то покажи своим кругам, пусть внимательно рассмотрят, обсудят и вынесут на утверждение. Я почему-то уверен, что все четыре теории пройдут, как одна, ведь надо жить не по старым законам, а по новым.

– Хорошо, сынок, я именно так и сделаю в самое ближайшее время, – сказал отец сыну. – Мы с тобой сегодня славно провели время и весьма плодотворно, – и он похлопал сына по плечу.

– И дом чистотой сверкает, хотя бы пол и посуда, – заметила Саманта.

– Да, ты настоящая хозяйка, – подтвердила бабушка и добавила: – Мне будет вас не хватать. С вами общения больше, а оно так необходимо пожилым людям.

– Не волнуйся, мы скоро приедем ещё, если ты не против нашего визита.

– А как я могу быть против, если целиком все «за»!

– Ну, вот и договорились, – заключила Саманта.

– А теперь на коня! – скомандовал Жак. – Майкл, пойдём.

– До свидания, дедушка и бабушка!

– До свидания, внученька! До свиданья, Ник! – сказали дедушка и бабушка.

– Ждите нас, мы скоро приедем, – сказал Ник, направляясь в машину.

Машина тронулась, а дедушка и бабушка стояли на крыльце дома и махали руками вслед удаляющейся машине. Долго они ждали гостей, а гости промелькнули, как молния в летний дождь, оставив на небе радугу надежды на скорую встречу. Именно такими надеждами живёт старый человек, а особенно родители занятых детей и внуков. А что ещё надо пожилому человеку? Одну надежду и больше ничего. У дедушки появилась новая работа – анализ переработанных теорий, новый фундаментальный труд, который в корне меняет взгляды на весь мир. И у бабушки появилась работа – варить новое вкусное варенье из ягод своего сада, выпекать вкуснейшее печенья и сохранять его в холодильнике для будущих гостей. Когда они ещё приедут? Один Бог знает.

Жак вёл машину на пониженной скорости, ему, как и голубкам его, не хотелось уезжать от родителей, но работа была превыше всего, он был на Госслужбе у самого Президента, пусть не прямо, а косвенно, но это накладывало отпечаток на его поведение. По сути дела, он не принадлежал сам себе, как и все остальные коллеги по его работе. Вчера он нарушил свой график: вместо двенадцати часов «отработал», теперь ему придётся отрабатывать двойную смену, чтобы потом снова всё вернулось на свои места. Жак пошёл на это специально, чтобы немного отдать дань родителям, хоть малую лепту, не говоря уже о таланте – это просто еврейские понятия.

«И всё-таки славные родители у Жака, такие внимательные, отзывчивые, добрые, снисходительные. Жаль, конечно, что они стали инструментами нечеловеческого опыта над эмбрионами, могли использовать животных, а не человека, – думал Ник, сидя молча в машине. – Но что они могли поделать под стволами автоматов и за колючей проволокой? Ровным счётом ничего, как марионетки, которых за ниточки дёргали. Хорошо, что я на них не держу зла вообще, даже в потаённых глубинах памяти ничего нет. Саманта правильно подметила: нужно их чаще навещать и помогать, по возможности, а возможность у меня есть с лихвой, дорогу теперь я знаю, пешком можно дойти, тут недалеко, рукой подать…» Его мысли прервал Жак:

– Что приуныли, голубки мои?

– О будущей свадьбе думаем, – выпалила Саманта с присущей уверенностью.

– Нет уж, сначала создайте мне систему спутников с двадцатью радиотелескопами, и не хуже, чем Уэбба, как и обещали.

– А гонорар будет? – всё так же уверенно спросила дочь.

– Вы только посмотрите на неё, деловая какая, ничего своего не упустит, – заметила мать.

– А гонорар – свадьба. Вы согласны? – спросил отец.

– Ник, а ты согласен? – спросила будущая хозяйка.

– Схемы создадим и конструкцию создадим, но собирать один я не буду, там конвейер нужен с тысячами рабочих-инженеров, – ответил тот.

– Ник, а ты лох! – заметила Саманта с неприсущей ей язвительностью. – Всё будет собираться, и компоноваться на производственной технической базе NASA. Нужны только документация и схемы. Теперь ты понял?

– Вот теперь всё понятно, – сказал Ник, немного краснея.

– Ну как, разобрались с этим вопросом? – спросил Жак.

– Не волнуйся, папа, разобрались раньше срока, – деловито ответила Саманта и добавила: – И так всегда будет.

– Молодцы! А мы приехали, все выходим, нам на работу пора ехать на полторы суток.

Дочь поцеловала отца, а Ник пожал плечо Жака, как настоящий мужчина. Линда сразу направилась в дом. Муж понял, что жена чем-то недовольна, но не придал этому значения и поехал с Майклом по старому маршруту. Дорога была ровная, поэтому можно было прибавить скорость до максимально допустимого значения, но на всякий случай Жак включил «маячок», чтобы фараоны не придрались, ведь всякая смена бывает.

Они быстро доехали до вертолётной площадки NASA, Майкл сразу направился готовить винтокрылую машину, а Жак стал поджидать своих сотрудников на новую смену. Когда вертолёт был готов к полёту, а сотрудники подошли, все сели в вертолёт, и Майклу ничего не осталось делать, как запустить двигатель на набор оборотов. Пропеллер набрал свои обороты, и вертолёт взмыл в голубое небо, которое начало темнеть к сумеркам.

Небо было прекрасно, оно темнело от дневного зноя и отдыхало от палящего Солнца, птицы начали щебетать громче и веселее, но из-за рокота двигателя наши герои не слышали этого хора обитателей воздушного пространства. Они могли только наблюдать, как темнеет небосвод, как появляются первые звёзды, их становилось всё больше и больше, они разгорались, притягивая к себе внимание.

Майкл вёл вертолёт на достаточно большой скорости на данном эшелоне высоты, виртуозно справляясь с воздушными ямами. Обычному обывателю могло казаться, что воздушное пространство ровное, как стол, но на самом деле это было далеко не так. Там существуют воздушные реки, свои пороги, как в горных реках, перепады воздушного давления создавали некие воронки и столбы воздушных масс, перепады температур на разных высотах также играли свою роль в формировании столбов, вызывая ураганы и смерчи, разряды электричества колоссального напряжения. Всё это надо было учитывать при вождении воздушного транспорта.

Новая смена долетала до работы, Майкл плавно посадил вертолёт на площадку объекта, подождал, пока выйдут люди, и поставил аппарат на заправку. Он так делал регулярно, когда заканчивался керосин в баках, а потом присоединился к остальным, которые его поджидали у проходной. Затем последовал проход через систему биометрии и вход в центральный коридор. Как всегда, приветственное рукопожатие с передачей новых паролей от дверей кабинетов и, наконец, Жак спросил:

– Ну что, братцы мои, какие новости на текущий момент времени?

– Новостей практически нет, за исключением того, что струя джета приближается к Земле с постоянной скоростью, вернее сказать, Земля приближается к струе со скоростью её вращения вокруг Солнца, – ответил Серго Органайте и добавил: – Все остальные параметры не изменились.

– Хоть так, и то радует. Значит, у Земли остались семь-восемь суток до встречи со струёй? Я правильно понял вас, Серго Органайте? – задал подтверждающий вопрос Жак.

– Именно так, – ответил тот.

– Спасибо за смену. Вы славно потрудились! Я на полторы суток, а дальше пойдёт по обычному графику. Майкл, можешь прилетать через двенадцать часов, не раньше и не позднее.

– Понял, не дурак, – ответил Майкл.

Отработавшая смена направилась к вертолёту, а новая прошла в свои кабинеты и принялась за работу. Жак вошёл в свой кабинет, плотно прикрыв за собой дверь, и внимательно осмотрелся, не пропуская ни один дюйм. Ничто не изменилось, пока его не было, всё осталось на своих местах и ничего не добавилось – ни иголочки, ни ниточки, значит, кабинет и всё его содержимое было в полной безопасности.

Он включил аппаратуру, подождал полной загрузки, и стал вводить данные джета, за которым хотел понаблюдать. «А и в самом деле, какая муторная работа вводить данные на девяти спутниках, – подумал Жак, приступив к работе. – Управлять джойстиком, наверно, в тысячу раз проще и быстрее, чем такой ;дедовский; способ? Но как это сделать на техническом и электронном уровне с калибровкой всех двадцати ;зеркал;? Понятия не имею. Неужели мои голубки умнее многих инженерно-конструкторских бюро и тысячи ;седоков;, в них находящихся? А ведь действительно, многие только и делают, что просиживают места и прожигают время, якобы занимаясь важной научной работой, сами же только в носу ковыряют, того и гляди резьбу сорвут, и красный ;паровозик; поедет по верхней губе. За что только деньги таким платят, и весьма солидные? Технический прогресс толкают вперёд, а на самом деле, действие равно противодействую или «действию всегда есть равное и противоположное противодействие, иначе взаимодействия двух тел друг на друга между собою равны и направлены в противоположные стороны», третий закон Ньютона. Лень вперёд них родилась, поэтому так и получается. Посмотрим, что у Саманты с Ником получится».

Хозяин кабинета приступил к работе, начал принимать телеметрию с преобразованием в картинку. Ничего не изменилось за прошедшее время – струя джета так же била в пространство, огибая железную звезду, скорость осталась прежней, вопреки законам физики, и температура осталась такой же, как и при открытии Жаком. Стабильность была поразительной, как и пять лет назад у «Луча». Он невольно подумал: «А не связана ли эта струя с Самантой или Ником? Что она может дать им? Новую энергию? Так у них и так хватает. Что ещё? Понятия не имею! Но тот ;Луч; не возник просто так и не начал мигать с частотой в три Герца просто так. За этим последовали события, которые можно с полной уверенностью отнести к мистике или к Высшему Разуму под названием Бог. Хорошо, время пока терпит, а там посмотрим, как будут развиваться события, Президент предупреждён, Совет безопасности по всей Земле при ООН предупреждён, местное население предупредим. Что ещё осталось сделать? Ждать, наблюдать, и не более того, без всякой паники, она нам совсем не нужна».

С этими мыслями Жак достал из шкафа оптический диск и принялся делать запись текущего момента струи джета с текущей датой и временем, а параллельно проводил анализ влияния данного события на Землю – тут тоже всё было по-прежнему, ничто не изменилось за прошедшее время. И тут, как молния, возник один вопрос: «А что будем делать, если ситуация повторится ровно через год? Ведь Земля вращается вокруг Солнца, а не струя джета приближается к Земле, струя джета относительно неподвижна и очень далеко. Может только измениться положение ;парочки; звёзд или железной звезды, что маловероятно. Если таковое не произойдёт, то Земля снова встретиться с этой струёй. И что тогда? Осталось только надеяться на Бога, чтобы Он исправил дела давно минувших дней и надвигающиеся катаклизмы, чтобы они миновали Землю и всё обитаемое на ней. Ведь не может Он допустить, очередной гибли на Земле, если это не грядёт Апокалипсис».

От такой мысли у Жака на лбу выступил холодный пот. Такая мысль пришла первый раз за пять лет, раньше он подобного не допускал, всё надеялся на «Авось пронесёт!» А если нет? «Если у науки не будет решения подобной ситуаций? Что докладывать Президенту? К чему тогда «возня» со спутниками? Кому они нужны и нужны ли вообще? Ведь у Бога всё не так, как у людей! У Него совсем иные премудрости, которые не поддаются никакому объяснению с точки зрения людей, ибо всё суета сует, как написано в книге Экклезиаста (Проповедника, сына Давидова 1:2). И далее: Какая выгода человеку во всей его работе, которую он делает под солнцем? (1:3).

Не пора ли тебе остановиться, Жак, от суеты сует, как призывает Проповедник, сын Давидов? Ведь ничего не изменится от твоих наблюдений и работ по Дальнему Космосу, лишь время прожигаешь и деньги тратишь впустую или в пустоту. Не пора ли всё раздать нищим и войти в Царство Божие? Стоп! Ты в другое время живёшь и в другом мире. Только не надейся на себя любимого, ибо ты никто в этом мире, есть и другие Силы выше тебя и выше всех, надейся только на Них и больше ни на кого!» – противоречащие друг другу мысли пронеслись в голове Жака, раздирая её надвое, словно Бог и сатана диктовали одновременно.

Он сжал голову руками не от боли, а от противоположных голосов, его голова была, словно в Армагеддоне – в последнем дне битвы добра и зла. Долго бы Жак стоял в таком положении, но тут неожиданно раздался звонок секретаря. От неожиданности он вздрогнул, но успел нажать кнопку «Стоп» записи на оптический носитель, лишь после этого поднял трубку телефона внутренней связи и спокойно сказал:

– Говорите, вас внимательно слушают.

– Здравствуйте, Жак Никольсоб! – сказал секретарь. – Вам кто-то звонит по межгороду, не удалось установить кто и откуда, номер не определяется, голос неизвестный. Соединить?

– Да, соединяйте, – отдал приказание Жак.

Прошла короткая пауза, затем в трубке заговорили:

– Милый папа, привет! Слушай меня очень внимательно и молчи, ни единого слова не произноси! Меня никому не слышно, кроме тебя, поэтому слушай и молчи! Я знаю всё, что с тобой происходит, и решила, прийти на помощь. Тебе очень трудно бороться с самим собой, могу сказать следующее: такой ситуации, как сейчас, не повториться никогда. Это не Армагеддон и не Апокалипсис – просто твои мысли, которые не сбудутся, а мы с Ником поможем тебе всегда! Только верь! Вспомни твой сон, он сбудется обязательно! Не спрашивай ни о чём, молчи, а теперь успокойся, всё будет хорошо! Больше сказать ничего не могу. От Ника тебе привет! До свидания, папа, целую, обнимаю!

– А как… – хотел сказать Жак, но пошли частые гудки.

– Жак Никольсоб, вы молчали всё это время, и на том конце линии была тишина. Вы знаете, кто звонил? – испытывающим голосом спросил секретарь.

– Да откуда мне знать, ведь тишина была гробовая, – уверенно ответил Жак.

– Но вам что-то передали? У вас голос изменился, – настаивал секретарь.

– Лейтенант, вы не верите слову офицера? – строго спросил Жак.

– Никак нет! – робея, ответил секретарь.

– Тогда всё! – и он бросил трубку.

«А как ей удалось дозвониться до меня по спецсвязи? – недоумевающе подумал отец. – Ну, Саманта, с тобой не соскучишься, ты найдёшь выход всегда и из любого положения, даже когда кажется, что выхода просто нет! Ты успокоила меня в самый критический момент, и тебе это снова удалось, как и всегда. Можно подумать, что ты всегда и везде следишь за каждым моим движением, за каждой моей мыслью и даже сном. Сколько лет живу с тобой и с каждым годом не перестаю удивляться твоим способностями, которые безграничны. Спасибо, милая Саманта, за то, что ты у меня есть! Это не моя заслуга, но моих родителей», – с этими мыслями Жак снова принялся за работу.

Он внимательно просмотрел запись на диске, вдруг что-то пропустил во время приступа под синдромом «Армагеддон». Внимательно осмотрел мельчайшие детали в каждом кадре, ничто не ускользнуло от его пристального взгляда, ни один пиксель. Лишь одна точка за струёй джета привлекла внимание. Жак выключил воспроизведение и принялся направлять радиотелескопы на ту точку, минуя струю. Ему пришлось увеличить разрешение до максимального значения, и он увидел что-то вроде галактики, но без «рукавов». Крупные звёзды с неровными поверхностями заполняли сферическое пространство этой «галактики», а между ними было нечто, похожее на плазму.

«Нет, это не галактика, – подумал Жак, всматриваясь в картинку. – Тогда что это может быть? Звёзды очень крупные для такой малой галактики и косматые, неровной формы, не очень похожие на звёзды. И откуда плазма взялась? В галактиках такой ровной плазмы не имеется… Нужно собрать сотрудников и выяснить, что это может быть?»

Он продолжал вести запись и одновременно по громкой связи сказал:

– Внимание всем! Всем собраться у меня на внеочередное совещание, дверь открыта. Повторяю: всем сотрудникам по наблюдению за Дальним Космосом собраться у меня на внеочередное собрание.

Не прошло и минуты, как его коллеги, бросив свои дела, входили в кабинет с единственным вопросом:

– Что случилось, Жак?

Он подождал некоторое время, пока все соберутся, затем произнёс:

– Внимание на центральный монитор. Что вы видите на нём? Кто может определить?

– Это что, психотест или как? – пошутил кто-то тихо.

– Сначала давайте определим, что это может быть, а потом решим «или как»? – строго ответил Жак.

– Можно медленно уменьшить увеличение? – попросил Ник.

Хозяин кабинета выполнил просьбу Ника, стал медленно уменьшать увеличение, пока «галактика» не стала меньше Солнца, превращаясь как бы в звезду, только намного тусклее. Ник долго думал, а потом выпалил:

– Поздравляю, Жак, ты только что открыл протозвезду, то есть звезду, которая ещё не родилась, не сформировалась! Это её вторая стадия формирования. Везёт же тебе на новые открытия. Как тебе это удаётся, просто не представляю! Другие годами сидят и не могут открыть ничего нового и путного, а ты за пять лет открыл так много, что не на одно поколение хватит. Я тебе нисколько не завидую, просто радуюсь за тебя от чистого сердца! Поверь мне.

И тут все коллеги стали стоя аплодировать, получился некий фурор. Так прошло много времени, но аплодисменты не умолкали. Жаку стало немного не по себе от такого внимания. Он махнул рукой и громко сказал:

– Да ладно вам, братцы мои, я не заслуживаю того, что вы мне предписываете. Мы все равны, если бы другой сидел на моём месте, то сделал бы то же самое, просто у нас разные положения. Так уж распорядилась судьба или Бог. Вот вам «или как».

Раздался громкий смех, и овации снова продолжились, но ещё громче и продолжительнее. Жак успел остановить запись, как его взяли на руки и стали качать, словно именинника или виновника торжества. При всей своей строгости к коллегам он никак не ожидал такого внимания и почёта с их стороны. Когда все успокоились и виновник торжества пришёл в себя, то спросил у Ника:

– Ник, а как тебе удалось так быстро определить, что это протозвезда, а не что-то иное, например, минигалактика или туманность?

– Да очень просто, Жак. На галактику она не похожа по структуре и по составу, у галактик звёзды не такие бывают, там ровные, а тут косматые, это не звёзды, а сгустки материи, которые находятся на стадии формирования. Далее плазма, которой нет в галактиках в таком количестве, тут явно начинается термоядерный синтез, который также присутствует при формировании звезды. И ещё один момент: нет «рукавов», как у спиральной галактики, диска также нет, как у туманности Андромеды, а ведь там тоже галактика. Все эти факты натолкнули меня на мысль о протозвезде.

– Может, ты и расстояние успел вычислить до этой протозвезды? – спросил Жак полушутя.

Но Ник ответил уверенно:

– По моим оценкам, расстояние составляет, примерно, два гигапарсека, что чуть больше шести с половиной миллиардов световых лет.

– Какой ты умный, Ник, тебе нужно в академики идти, а не тут сидеть, – шутя, сказал Жак.

– Не принижай себя, ты тоже умный в своём направлении. Просто каждому своё! – парировал Ник.

– Хорошо, друзья мои, будем работать и в этом направлении, наблюдайте за протозвездой в режиме реального времени дела давно минувших дней, делайте качественные снимки, пишите статьи в разные журналы и издания, пусть будет больше рекламы – тут нам скрывать нечего, будем деньги зарабатывать на этом объекте. А кому деньги лишними бывают? Будем развивать нашу систему наблюдения за Дальним Космосом путём введения в строй новых радиоушей, лучшего типа, чем телескоп Джемса Уэбба, ну и так далее, – произнёс хозяин кабинета и добавил: – Копии записи этой протозвезды сделайте сами. Работаем, работаем.

– Ты начал говорить, как раньше говорил Серго Органайте, – пошутил кто-то из коллег.

– Кто с кем поведётся, тот от того и наберётся, – парировал Жак русской пословицей и махнул рукой, давая понять, чтобы все расходились.

Он остался один в кабинете и закрыл дверь на кодовый замок, внимательно просмотрел ещё раз полученную запись протозвезды, отметив про себя: «А всё-таки ;рукава; существуют, лишь стоит присмотреться внимательнее, на первый взгляд, кажется, что их нет, но стоит перейти в другой спектр, как они вырисовываются. Нужно зафиксировать эту фотографию с высоким разрешением и показать астрономическому сообществу существование и развитие протозвезды. Ведь мы до конца не знаем, как рождаются звёзды, знаем только рождение сверхновой звезды, предпоследнюю стадию до появления чёрной дыры, которая косвенно определяется по конечному излучению. Стоп! Чего-то не хватает в кабинете?» – спросил сам себя Жак.

Он внимательно осмотрелся, вроде всё было на месте, ничего не изменилось и не пропало, но чего-то явно не хватало. Не было часов для всех поясов Земли и не было цифрового таймера, который бы отсчитывал время до определённого события, соприкосновения струи джета с Землёй, например. Жак решил сразу выяснить, есть ли в техническом отделе подобные часы. Он связался с секретарём и спросил:

– Лейтенант, соедините меня с техническим отделом.

– А что вы хотите узнать, Жак Никольсоб?

– Можно ли офицеру самому навести справки в техническом отделе?

– Конечно можно, Жак Никольсоб, соединяю, – вежливо ответил секретарь.

– Тогда к чему дополнительные вопросы?

– Извините, Жак Никольсоб, такого не повториться! – и пошли сигналы вызова.

Через двадцать секунд сонным голосом ответили:

– Технический отдел слушает.

– Вы что там, спите? – строго спросил Жак.

– А кто говорит и какие проблемы?

– Да какая вам разница, кто говорит? Вы на работе или как?

– Мы работаем… А кто говорит?

– Президент США говорит! Вы спите на работе?

– Никак нет, господин Президент, мы просто немного задремали…

– А если война начнётся, вы тоже дремать будете? – не останавливался Жак.

– Никак нет, простите, господин Президент! – уже бодрее ответили там.

– Голоса Президента не узнали? А кому вы отвечаете? Это руководитель данного объекта при Президенте разговаривает с вами, Жак Никольсоб. Совсем разболтались вы у меня, ну просто полное разгильдяйство с вашей стороны! Уволю вас к чертям на рога, будете тогда у них спать на раскалённой сковороде или в Геенне Огненной запекаться до хрустящей корочки! Никак не ожидал от вас такой работы. Или вы забыли, что работа здесь приравнена к Госслужбе? Что вы вообще себе позволяете, а? В общем, так, всех сотрудников технического отдела жду немедленно у себя в кабинете или в центральном коридоре для дачи объяснения по данному инциденту. Всё понятно? Выполняйте! – и Жак бросил трубку на аппарат.

Он вышел в центральный коридор, плотно прикрыв дверь кабинета за собой, подошёл к аппарату чтения биометрии и, открыв центральную дверь, стал поджидать сотрудников технического отдела. Не прошло и тридцати секунд, как лифт поднялся, из него стали выходить виновники инцидента. Они прошли в центральный коридор, отдавая честь, и встали по стойке «смирно». Руководитель объекта по наблюдению за Дальним Космосом при Президенте страны внимательно осмотрел своих подчинённых буквально с макушек до пят, не произнося ни слова, как бы оценивая и взвешивая каждое будущее своё слово, которое должно быть очень весомым, лишь через минуту заговорил, но эта минута показалась подчинённым вечностью.

– Ну и как всё это понимать, господа военнообязанные? Ни в какие рамки не вписывается ваша служба на благо безопасности своей страны! Да, да, работа здесь расценивается как служба на безопасность Соединённых Штатов Америки. Или вы не проходили инструктаж? Неужели вам не сказали о ваших обязанностях, или у вас память короткая? Кто из вас старший? Дать объяснения.

Вперёд вышел один молодой солдат, у которого материнское молозиво на губах не обсохло, и начал неуверенным голосом говорить:

– Господин офицер, Жак Никольсоб, направляя нас сюда на службу, нам толком не разъяснили наших обязанностей, лишь в общих чертах. Сказали только: обеспечивать всем необходимым компьютерным оборудованием и расходными материалами. Сказали также: будете купаться, как сыр в масле. И на этом всё!

– А откуда вас нанимали и кто? – строго спросил Жак.

– Господин Жак Никольсоб, нас нанимали из военного училища общего назначения, тот человек представился офицером Госбезопасности, – отрапортовал парнишка.

– И он сказал вам следить за мной?

Парнишка смутился на пару секунд, это было видно по его лицу, но он, овладев собой, сказал:

– Есть немножко… Но после того как вы отрубили нас от своей системы и вывели из строя камеру наблюдения на центральном мониторе, наблюдение наше закончилось. Вы быстро сориентировались в своём кабинете.

– Это после того, как вы мне показали игру «космические стрелялки»? – уточнил Жак.

– Так точно! – признался парнишка. – Но после этого случая мы передаём ложную информацию тому человеку.

– Не иначе, как детский сад, по-другому трудно назвать! Когда же вы повзрослеете, ребятки? Детство давно закончилось, а вы в шпионов играете и спите на месте несения службы! Так вот, что я вам скажу, с этого дня никаких поблажек вам не будет. Я строго и очень строго буду спрашивать с вас. При очередном замечании – сразу последует увольнение без права поступления на военную службу вновь или штрафбат в горячие точки. Вам всё понятно?

– Так точно, господин Жак Никольсоб, – сказал старший по техническому отделу.

– А теперь я даю вам шанс исправиться.

– Слушаем вас очень внимательно, господин Жак Никольсоб, – подняв голову, сказал парнишка.

– Так вот что, – продолжал Жак, – мне нужны крупные стрелочные часы, двадцать четыре штуки, на каждый часовой пояс Земли, и ещё нужен очень крупный цифровой таймер с отсчётом недель, суток, часов, минут и секунд красной индикации. Работа требует всё это в кратчайшие сроки. Даю вам всего один час на поиск необходимого инвентаря. Вам всё понятно? Выполняйте!

– Так точно, господин Жак Никольсоб! – сказал старший по техническому отделу. – Разрешите идти?

– Идите.

– Есть идти! – и группа направилась к выходу. До слуха Жака донёсся тихий голос: – Ещё легко отделались, он очень строг…

Жак закрыл дверь в центральный коридор и, включив биометрический контроль, направился в свой кабинет. В соседний кабинет открылась дверь, и один из сотрудников поинтересовался:

– Ты кого так распекал?

– Сотрудников технического отдела, спали в рабочее время и на рабочем месте, – коротко ответил Жак и добавил: – Работаем, работаем.

«Легко отделались… Да только так с вами и нужно поступать, паршивые мальчишки! Так вот почему секретарь не хотел соединять меня с этими лодырями! Он всё прекрасно знал и покрывал их на протяжении пяти лет. Ну и сотрудники достались мне, весьма ;хорошие; и ;толковые;. Только от кого и почему? Неужели тот бывший напарник по NASA пакостит мне за то, что я разоблачил газетную «утку» более пяти лет назад? Неужели он такой злопамятный? Убиться можно, как говорит моя жена, от всех этих событий и в Космосе, и на Земле. Когда же мне будет покой, как у отца и у матери? Но покой мне только снится, а так хочется отдыха на природе», – думал Жак, входя в свой кабинет.

Он вошёл в кабинет и стал обдумывать, куда повесить часы и таймер. Пришёл к такому варианту: двенадцать часов повесить на правую стену от рабочего стола, а другие двенадцать часов повесить на противоположную стену, таймер прикрепить над центральным монитором, прямо перед собой. Получится полный обзор всего и сразу, такой вариант был оптимален. Жак хотел приступить к работе по обработке снимка крупного формата протозвезды, как неожиданно раздался звонок секретаря.

– Вас внимательно слушают, – вежливо сказал хозяин кабинета.

– Господин Жак Никольсоб, из технического отдела сказали, что нашли всё необходимое, заказанное вами, и попросили открыть дверь в центральный коридор для доставки и монтажа оборудования.

– Хорошо, сейчас открою, – он полностью выключил аппаратуру и пошёл открывать дверь в центральный коридор.

«Ведь умеют работать, если захотят, стоит только отругать, как следует, и будут бегать, как при пожаре!» – подумал Жак, открывая дверь.

– Господин Жак Никольсоб, вот доставили, что вы просили, нашли на складе нашего отдела. Честно говоря, мы должны были установить это сразу, но подумали: «К чему такое оборудование у руководителя в кабинете?» Простите нас за такую халатность! Мы готовы сразу установить, куда прикажите.

– Вы должны не думать, а выполнять приказы! – строго сказал Жак. – Вы не просто «детский сад», а ещё младше, словно только что родились на свет, выходя из утробы матерей! Вас чему-нибудь учили или вы остались молокососами? За такое отношение к работе на три месяца без жалования оставлю, так и знайте! А теперь выполняйте ваши прямые обязанности пятилетней давности, я посмотрю, какие вы работники на самом деле, – не на шутку вспылил Жак. – Вы всё с собой захватили или как? Шмыгать будете туда-обратно, как электрички, не позволю, это вам не деревня, а Особый Объект. Всё понятно?

– Так точно, всё понятно! Выполняем, – сказал старший по техническому отделу, и работники стали толкать две тележки со всем необходимым для проведения работ, а остальные сотрудники толкали тележку с оборудованием и несли стремянки.

– Вот влипли, – тихо сказал один из них.

– И не говори, – подхватил другой.

Жак услышал и вступил в разговор:

– А вы как хотели на такой работе? Кто вам предложил работу здесь? Случайно, не Джек? – спросил хозяин кабинета и добавил: – Если он, то я был знаком с ним пять с половиной лет назад, он – газетный сотрудник, проник в NASA в погоне за сенсациями. После того как я его разоблачил, он начал мстить мне разными способами. Дело до того дошло, что устроил покушение на меня на вертолёте. Спросите у Серго Органайте – начальника следующей смены со второго этажа, он свидетель всего происходящего. Это информация для расширения вашего кругозора.

Те остановились, повисла пауза, но она продолжалась недолго, старший по техническому отделу неловко спросил:

– Простите, господин Жак Никольсоб, а вы раньше работали в NASA?

– До того момента, пока Президент США не предложил работать на него и построил это сооружение под названием Особый Объект по наблюдению за Дальним Космосом при Президенте США.

– Простите, мы не знали всех подробностей.

– А вам и знать ничего не надо, просто служба есть служба и никой отсебятины. Сказать можно что угодно, а на самом деле получается совсем другое. Джек мог сказать вам то, что ему выгодно в погоне за сенсациями, это его хлеб и деньги платят большие за каждую интересную статью, но пользы от этого никакой, просто маленькая шумиха вокруг него. Всё понятно?

– Всё понятно. Разрешите начать работу по монтажу оборудования, которое вы просили?

– Разрешаю, приступайте!

И работа закипела. Был проложен широкий пластиковый кабель-канал, как рейка для часов, а также в нём укладывали провода для питания. Его прикрепили довольно высоко от пола, чтобы не могли задеть, а также были установлены внутренние розетки с разветвителями по питанию для подключения часов. Работали парами, на каждую стену по два человека. Работа спорилась, всё вертелось в руках сотрудников технического отдела, глядя на них, можно было подумать, что они всю жизнь занимались электромонтажом ювелирно и тщательно. Жак даже подумал об отмене их наказания, но не хотел прослыть либералом, если уж провинились – несите заслуженное наказание, без срока давности, иначе можно было подумать о слабости с его стороны, со стороны начальника.

Как ни быстро шла работа бригады из четырёх человек, но время летело быстрее. Прошло три часа, пока со всеми часами было закончено – были прикреплены таблички с названием столиц стран, соответствующих часовому поясу Земли, время было выставлено до секунды. Жак сравнил показания стрелочных часов со своим секундомером и остался доволен их точностью. Осталось прикрепить большой таймер над центральным монитором, и у него возникла мысль: «А нельзя ли синхронизовать показание этого таймера с программой расчёта со встречей с каким-либо событием? Ведь так получится намного точнее и нагляднее, чем вручную вводить дату и время, но для этого необходим соответствующий кабель и интерфейс таймера».

– Послушайте-ка, ребятки, а в комплекте с таймером не было, случайно, кабеля для подключения к системному блоку компьютера? – спросил Жак у подчинённых.

– Да, был случайно, где-то в упаковке валялся, – ответил парнишка, начальник технического отдела. – Нужно посмотреть.

– Ну и порядки у вас, полное разгильдяйство, иначе трудно назвать, – снова вспылил Жак. – Вы должны не гадать, как на кофейной гуще, а точно знать, где и что находится. Как же вы будете воевать, если не знаете, где находятся боеприпасы? На войне долго думать нельзя, там только поворачивайся, реакция должна быть самой быстрой, чуть замешкался – и поминай, как звали – либо смерть, либо плен, третьего не дано. Когда же вы поумнеете, ребятки? Всё, хватит с меня вашего разгильдяйства. Три месяца без жалования, это мой окончательный приговор и апелляции не подлежит. Всё понятно?

– Так точно, господин офицер! – через пару секунд ответили сотрудники технического отдела с грустью в голосе. – А вот и кабель нашёлся, сейчас подключим.

– Подключайте, – ответил Жак и добавил: – Но это не изменит вашей участи.

Через пару минут кабель был подключен к интерфейсу таймера и уложен в кабель-канал, пропущен между слоями стены, а также под верхним покрытием пола, наконец, выведен к компьютерам Жака.

– Куда подключить? – учтиво спросил парнишка, начальник технического отдела.

– С этим я сам разберусь, – строго ответил хозяин кабинета. – Своим бездействием и ленью вы отняли у меня более четырёх часов рабочего времени, а каждая секунда дорога, вам не понять, над чем я работаю для безопасности страны и всей Земли.

– А что на нас надвигается? – поинтересовался парнишка.

– Это не ваше дело. Ваша первоочередная задача – выполнить и доложить, больше вас ничего не касается. Всё понятно? Все работы выполнены?

– Так точно, господин Жак Никольсоб!

– Тогда все свободны.

– Разрешите идти?

– Идите! – и кабинет опустел.

Наконец-то Жак вздохнул относительно свободно – и эта проблема пятилетней давности была решена. Как только он не заметил отсутствия главного элемента в его кабинете? Раньше не было такой острой необходимости в этом таймере и в часах, были временные события, и всё исчезало само собой, а эта струя джета была сильной и стабильной, неукоснительно приближалась к Земле, поэтому необходим был таймер и часы для каждого пояса, чтобы наглядно демонстрировать ход событий и время до него.

Хозяин кабинета стал подключать кабель к системному блоку, который выводил изображение на центральный монитор, система обнаружила новое устройство и установила драйверы, осталось только проверить, насколько точно будет отображаться информация на таймере. Жак включил запись последнего события джета, кликнул правой кнопкой трекбола на таймер программы и через контекстное меню выбрал пункт «Вывод на внешний таймер». Через секунду большой таймер над центральным монитором показал: ноль недель, шесть дней, пять часов, сорок восемь минут, а дальше мелькали секунды.

«Шесть дней осталось и чуть меньше шести часов, – подумал Жак, глядя на крупный таймер. – Очень наглядно получилось и больше внимания привлекает, чем мизерный секундомер в окне программы, это настораживает и завораживает. Время бежит незаметно, а решения никакого нет, и не предвидится. Тогда где же спасение от такого явления? Подожди, Жак, ты хотел заняться другим делом, а именно – сделать очень качественный снимок протозвезды для рекламы, это занятие отвлечёт тебя от этих мыслей. Отвлечённо ты можешь решить большее, чем думая сосредоточенно – проверено на практике длиною в твою жизнь, займись другим делом», – с этими мыслями он остановил воспроизведение, но таймер оставил в рабочем состоянии.

Он вывел изображение на центральный монитор протозвезды и начал выбирать самый лучший кадр с обработкой по пикселям. Жак остановил внимание на кадре, в котором было видно все мельчавшие детали, вплоть до струи джета внизу снимка. Он неслучайно выбрал этот снимок, два интересных объекта уместились на нём – протозвезда и струя джета. Жак немного отошёл от правил неоглашения результатов наблюдения за Дальним Космосом, без комментариев это казалось ему допустимым. Зафиксировал снимок с высоким разрешением, стал тщательно обрабатывать картинку, тут сыграло его самолюбие, впервые за всю жизнь, раньше он такого за собой не замечал.

Жак сделал много открытий, и все без огласки для широкой общественности, а только для Президента страны, ему захотелось поделиться своими достижениями и открытиями, ну хоть чуть-чуть, самую малость. Он прекрасно понимал, чем это может ему грозить, но пошёл на риск, немного закамуфлировал струю джета под хвост кометы. Хотя какие хвостатые кометы могут существовать в такой дали от Солнца? Скажем так, это хвост кометы находится совсем близко, сработал эффект наложения, когда самые дальние и близкие объекты кажутся находящимися в одной «плоскости», когда самые разные звёзды одного созвездия кажутся на одном расстоянии от наблюдателя с поверхности Земли.

Как Луна и Солнце имеют одинаковый угловой размер, однако, между ними чудовищная разница, как по диаметру, так и по массе. Тут играет роль человеческий глаз и воображение человека, и вот простые примеры. Взять хотя бы снимки поверхности Марса или дальних туманностей, полученные зорким глазом телескопа Хаббл. На Марсе человеческая фантазия «увидела» маску своего собрата по разуму, это не что иное, как обычный камень с тенью, а на снимке телескопа Хаббл виден «город» Создателя пирамидной формы, это просто скопление звёзд красного цвета. Или Его всевидящий «глаз», который является последствием взрыва сверхновой звезды, а она сама очень маленькая по размеру, еле различима в центре «глаза». Да мало ли что может нарисовать в воображении фантазия «разумного» человека…

Поэтому приданию струе джета формы хвоста кометы никто особо не заметит, можно любую форму создать. Вот такие мысли породил пытливый разум Жака, и он принялся за скрупулёзную работу. Когда время перевалило за два часа ночи, он почувствовал голод, но усталости никакой не было. К этому времени Жак полностью закончил работу над снимком протозвезды и вывел на лазерный принтер формата А2, он подождал некоторое время, пока принтер полностью справился со своей задачей, лишь после этого решил приготовить себе съестное и немного отдохнуть. Было приготовлено три яйца с тёртым сыром, но без колбасы, сверху политые острым кетчупом, и, конечно, зелень.

Слюнки текли сами собой, ведь Жак не ел более восьми часов, работа затягивала его полностью, это отвлекало от мрачных мыслей о джете, почему-то он решил полностью надеяться на Бога и на Саманту. «В Писании написано:

Почему ты унываешь, душа моя?
И почему волнуешься во мне?
Надейся на Бога, ибо я ещё буду хвалить Его –
Того, Кто есть спасение моего взора и мой Бог. (Книга Псалмов 43:5).

Тогда почему я должен надеяться на самого себя или на научный прогресс? Ведь он ровным счётом ничего не стоит, как то имело место с ;Лучом;. Ну, Саманта – совсем другое дело, ведь в ней заложено нечто невообразимое, даже трудно сказать, что именно, – самая чистая энергия Дальнего Космоса, та, что называется Началом Начал, а по-гречески Альфа, то есть не только Первый, но и Начало. Боже мой, подумать страшно, кого я породил на свет, а Линда выносила. Впрочем, не мы виноваты в этом, а теневые структуры… Не проклинать их надо, а благословлять, как написано в Писании: Благословляйте тех, кто проклинает вас; молитесь о тех, кто ругает вас. (Евангелие от Луки 6:28)». С этими мыслями Жак закончил ночной приём пищи и традиционно допил крепкий кофе, который взбодрил его.

Он направил «зеркала» девяти радиотелескопов на объект GW107878 и вывел картинку на центральный монитор, а также вывел оставшееся время до встречи Земли со струёй джета на крупный дисплей с красной индикацией, он показывал чуть меньше пяти дней. От такой информации у Жака выступил холодный пот на лбу, и мелкая дрожь пробежала по всему телу – времени осталось меньше, чем он предполагал. «Значит, осталось всего два дня до часа ноль! – невольно подумал он. – Спокойно, Жак, ты уже принял решение надеяться на Бога и на Него одного, а свои решения ты никогда не менял на протяжении всей своей жизни. Так надейся на Бога, как написано в Писании:

Почему ты унываешь, душа моя?
И почему волнуешься во мне?
Надейся на Бога, ибо я ещё буду хвалить Его
За спасение Его взора. (Книга Псалмов 42:5).

Это было написано псалмистом, когда он был в плену, и враги теснили его со всех сторон, а он писал такие прекрасные строки в надежде на помощь Бога Отца, Вседержителя Творца. Но ты, Жак, не в плену и не в окружении врагов, ты в свободной стране живёшь, всё приходящее мимолётно, Бог спасает любящих Его. Он долготерпелив и многомилостив, Он не оставит наследие Своего, у Него есть Свой план спасения народа, Он допускает много дьяволу, но всегда берёт верх над ним. Не может быть такого, чтобы Он допустил очередную гибель Своего высшего творения?» – Жак отогнал от себя подобные мысли, на этот раз без помощи Саманты.

Он оставил отсчёт времени на большом дисплее – так было немного тревожнее, но нагляднее и удобнее наблюдать за течением времени до часа ноль. На языке военных «час ноль» означает начало каких-либо боевых операций, а на языке астрономов – отсчёт от какого-либо события, либо время, оставшееся до начала какого-либо явления. Например, условный отсчёт времени от Большого Взрыва либо до столкновения спутника с ядром кометы или астероидом (в исследовательских целях). То же самое можно было сказать о моменте соприкосновения планеты Земля с хвостом кометы либо со струёй джета.

Жак снова налил из кофемашины ароматный и крепкий кофе – очень захотелось горячего и горького напитка, который его бодрил и, как ни странно, прибавлял новые мысли в его мозгу – это уже стало своего рода допингом для человека с большой эмоциональной и интеллектуальной нагрузкой. Медики-неврологи посоветовали бы успокоительные средства и антидепрессанты, что вполне логично с точки зрения обычного человека, но для нервной системы Жака, каким парадоксальным это ни казалось, успокоительным средством служил кофеин.

Наблюдая за таким человеком, как Жак, можно было с уверенностью в сто процентов сказать, что он был не совсем таким, как все люди, – прекрасно знал медицину, астрономию, астрофизику, религию, Священное Писание, богословие и многие другие науки. В том числе историю, литературу, театр. Как всё это укладывалось в его мозгу, никому не понятно. Да и сам он не знал, мог только догадываться, но догадки не факты, а он любил факты и только факты.

«Нужно у мамы расспросить историю моего рождения. А она скажет: ;В капусте нашла;, – вот и весь ответ. Опять тайна, покрытая мраком… Тогда где же истина? Неужели, как в ;Секретных материалах; ФБР? Истина где-то там… в Дальнем Космосе… у братьев по разуму или… у Сверхразума! Свихнуться можно ото всех этих мыслей. Ясно только одно: жизнь на Земле не возникла сама по себе, по теории Дарвина, естественным отбором, она была внедрена в земную среду извне. Но кем и зачем? Опять Сверхразумом? В комментариях к Священному Писанию говорится: Бог сотворил Адама (человечество), чтобы наполнить Собой. Но при сотворении Адама дьявол вселил в него греховную сущность, и план Бога не удался на сто процентов, и тогда возник ;План спасения; для вечности или ;;;;;; ;;;;;;;; по-гречески. Эти слова я слышал от Саманты, но часть их и во мне живёт. Но откуда и зачем? Кто же я такой на самом деле? Всё, хватит, пора на пенсию, огород копать и маме помогать!»

С этими мыслями Жак стал допивать свой кофе. Горячая, вкусная жидкость потекла по его языку, по глотке, по пищеводу, достигая желудка, наполняя всё тело теплом и энергией, с каждым глотком чувствовался прилив энергии. Несколько секунд спустя, Жак уже был в другом настроении духа, он посмотрел на центральный монитор, забыв выключить запись, и невольно подумал:

«А всё-таки она красивая, вопреки всем законам физики и астробаллистики, я даже влюбился в неё за это время, пока наблюдаю за ней, – тут он заметил красную мигающую точку на мониторе – сигнал записи. – О, Боже мой, в первый раз забыл выключить запись картинки и телеметрии, но картинка чёткая и устойчивая, не сместилась ни на одну сотую долю угловой секунды. Вряд ли Саманта и Ник смогут выдать более точное отслеживание объекта. Хорошо, потом посмотрим, на что они способны».

Жак остановил запись и отключился от спутников, стал внимательно просматривать полученную запись.

Первым делом его удивила стабильность струи джета: не было видно ни переливаний по спектру, ни мельчайших частиц от железной звезды, а ведь он наблюдал струю именно за железной звездой, а при таком положении струи обязательно должны быть переливы в спектре и мельчайшие частицы никеля. Жак решил рассчитать более точное расстояние от струи джета до железной звезды, для этого он снова направил «зеркала» своих радиотелескопов на то место, где железная звезда «накладывается» на струю джета. Кропотливая работа увенчалась успехом, все «радиоуши» были точно направлены на то место, куда он хотел. Включив запись, стал терпеливо наблюдать.

Прошёл час, спать не хотелось, Жак внимательно смотрел на центральный монитор, подперев подбородок руками, глаза не слипались и не слезились – снайперская закалка играла свою роль. В конце второго часа наблюдений он заметил незначительное, на первый взгляд, смещение звезды на сотую долю угловой секунды, Жак решил продолжить наблюдение с записью на внутренний жёсткий диск компьютера – места было очень много, больше Терабайта. В конце четвёртого часа смещение составило, примерно, две сотые доли угловой секунды, значение мизерное, но явно было.

«Так вот в чём дело, – подумал он, выключая запись, – железная звезда находится к нам ближе, чем струя джета. Вот это да! Вот это новость для человечества – железная звезда в нашей Солнечной системе. Она оказалась карликовой звездой, не больше Юпитера в диаметре. Нужно уменьшить разрешение и вычислить траекторию этой гости из прошлого. – Жак уже манипулировал на клавиатурах, звезда отдалялась, пока не превратилась в небольшую точку, он увидел дальние планеты Солнечной системы, в том числе Юпитер. – Так намного виднее нашу систему и масштабировать удобнее. Получается, наша гостья летит под большим углом к орбите Земли, встреча никак не угрожает нашей планете. А куда смотрит NASA и что они делают в своём Агентстве?»

Жак выключил запись длительностью в четыре часа, схватил трубку телефона внутренней связи и набрал номер секретаря. Он ждал ответа около минуты, наконец, сонным голосом ответили:

– Алло, вас внимательно слушают.

– Лейтенант, вы что, спите на рабочем месте?

– Ника нет, просто в туалет сходил, – уже бодрее ответил секретарь.

– А почему у вас голос сонный? – допытывался Жак.

– Просто в такое время, как сейчас, всегда в сон клонит – пять часов утра…

– И что из того? Вы – военный человек, закалка должна быть военная, а не гражданская. Это вам понятно?

– Всё понятно, господин офицер!

– Так вот что, лейтенант, срочно соедините меня с NASA, а конкретнее с отделом по наблюдению за Солнечной системой, – отдал распоряжение Жак.

– Есть! Соединяю… – ответил секретарь. В трубке привычно пикнуло, и пошли сигналы вызова.

Ждать пришлось относительно недолго, через тридцать секунд вежливо ответили:

– Отдел по наблюдению за Солнечной системой при NASA, слушает.

– Это Жак Никольсоб беспокоит в такую рань. У меня к вам непраздный вопрос: как вы относитесь к железной звезде?

– Жак Никольсоб, вы прекрасно знаете, что железная звезда – это гипотетический объект, она не может существовать в реальности, постольку поскольку, её возраст должен быть старше самой Вселенной, а это абсурд чистой воды.

– Хорошо, пусть будет так. А если она «прибежала» к нам из соседней вселенной, возраст которой старше нашей Вселенной?

– Вы хотите сказать…

– Послушайте, пять лет назад мой Особый отдел при Президенте нашей страны доказал всему миру, что соседние вселенные существуют, и не одна, а несколько. Они могли взрываться не все одномоментно, а по очереди, по некой «иерархии». Тогда почему некая «блуждающая» звезда из соседней вселенной не могла приблудиться к нам? Вот отсюда вытекает возраст железной звезды. А теперь я могу спокойно доказать и показать, что железная звезда существует, правда она карликовая, не больше Юпитера в поперечнике, но по массе гораздо больше.

– Интересная гипотеза, Жак Никольсоб. И где она находится, хоть примерно? – спросили на том конце линии.

– Не примерно, а точно могу указать вам координаты, записывайте… – и Жак назвал координаты и добавил: – Наблюдайте её в инфракрасном спектре. В видимом диапазоне и других диапазонах она не наблюдается. Это, как «Чёрная вдова».

– Хорошо, сейчас посмотрим, – ответили там, и связь оборвалась.

«Посмотрим на их реакцию, когда своими глазами увидят то, что астрономическое сообщество отрицало много лет, по принципу: ;Такого не может, потому что такого не может быть никогда;. Старая школа оказала влияние на многие науки и астрофизику в том числе. Да, вот она, рядом, пресловутая железная звезда, которую предвидел и описал Иван Ефремов в знаменитом романе ;Туманность Андромеды;. Но откуда он мог узнать о существовании таких объектов? Ведь он палеонтологом был, в земле ковырялся с ископаемыми животными и растениями, а писал про освоение Дальнего Космоса. Чего стоит ;Час Быка; – неоконченное произведение при жизни. Только вот, не помню, окончил кто-нибудь за него или нет? Подожди, между ;Туманностью Андромеды; и ;Часом Быка; находится ещё одно произведение – ;Сердце змеи;, и вместе они составляют трилогию и про Землю, и про Дальний Космос. Вот это работа ума палеонтолога…» – ход мысли Жака перебил звонок секретаря.

Он снял трубку и вежливо ответил:

– Вас внимательно слушают, говорите.

– Жак Никольсоб, вам звонят из NASA, они сказали это срочно!

– Хорошо, соединяйте.

В трубке, как обычно, пикнуло, и на том конце линии восторженно заговорили:

– Ну, Жак Никольсоб, тебе явно везёт – мы подтвердили твоё открытие, зафиксировали его и твою гипотезу о дальней страннице из соседней вселенной, а также приняли решение о присвоении этому космическому объекту твоего имени – Никольсоб.

– А вы не хотите добавить термин «Чёрная вдова»? Мои сотрудники прозвали её именно так, – шутливо предложил Жак.

– Разве она убила несколько мужей или является вдовой-смертницей? – весело спросили там.

– Я не в курсе этого, лучше спросите у моих сотрудников, – парировал Жак.

– Жак, ты открыл железную звезду и не в курсе её событий?

– Тогда спросите у Ивана Ефремова – он первый человек, который описал её образ, он-то должен знать всё про неё, – предложил Жак.

– А кто такой Иван Ефремов? Почему мы не знаем? – заинтересованно спросили из NASA.

– Это советский палеонтолог, который изучал окаменелые ископаемые растения и животных в пустыне Гоби, а это территории Монголии и Китая. Археологи и палеонтологи провели раскопки в бассейне Немегэт в северо-западной части пустыни Гоби, где было обнаружено много останков разнообразных динозавров и прочих доисторических животных, к примеру, велоцирапторов, протоцератопсов, тарбозавров и зауролофов. Наиболее известна находка «Дерущихся динозавров», сцепившихся и погибших при обвале велоцираптора и протоцератопса, – процитировал Жак энциклопедические данные.

– Тогда совсем непонятно, почему палеонтолога занесло в Дальний Космос? – заинтересованно спросили из NASA.

– Да просто мозги так устроены у писателя-фантаста.

– Так что, он ещё и писателем был? – недоумевающе спросили там.

– Именно так, – утвердительно ответил Жак.

– А ты откуда так хорошо знаешь советскую литературу, при твоей-то занятости?

– Знаю, потому что просто знаю, – подражая Саманте, сказал хозяин кабинета.

– Нам очень жаль, Жак, что ты ушёл от нас, с тобой очень интересно беседовать…

– Запомните, друзья мои, не я ушёл от вас, а меня сам Президент пригласил возглавить Особый отдел по наблюдению за Дальним Космосом. Вам всё понятно или как?

– Извини, Жак, не смеем больше задерживать, мы сообщили тебе, как нам кажется, важную информацию, подтвердили твоё открытие, назвали твоим именем, узнали много нового от тебя, теперь можем отключиться. Успеха тебе, Жак, на этом поприще!

– И вам спасибо, друзья мои, за внимание ко мне и к моему имени. А теперь до свидания! Почти шесть часов утра, работы непочатый край… – и на этом связь оборвалась.

«Ну вот, и с этим разобрались, пусть сами наблюдают за ;Чёрной вдовой;, а с меня хватит струи джета. Но я как-никак устал за длительное время активной работы, пора и передохнуть, хоть сорок пять минут, этого хватит на оставшийся день длительностью в одиннадцать часов, но вначале надо скопировать запись моего наблюдения за железной звездой продолжительностью в четыре часа. Файл должен быть весом почти восемь Гигабайт без сжатия, сжимать не буду, а то качество потеряю, мне же нужно качество и только качество!» – с этими мыслями Жак подошёл к шкафу, извлёк из его недр двухслойный оптический накопитель подходящей ёмкости, вставил в дисковод системного блока и стал заливать на него видеофайл.

Файл на диск залился «под завязку», Жак даже удивился точности своего глаза, но удивляться, собственно, было нечему – большой опыт и практика делали свое дело. Когда было закончено с этим, и диск был убран в шкаф с соответствующей надписью, он почувствовал усталость, хотел было выпить крепкий кофе, но кресло поманило к себе – лишь только присел в кресло, как крепкий сон овладел им. Веки слиплись сами по себе, мысли затуманились, все проблемы отошли на задний план, впереди остался только сон. Но Жаку снилась струя джета как продолжение прошлого сна…

Юноша и девушка, оба лет семнадцати, поднимались в чёрно-синее небо, держа в руках за два угла чёрное «полотно», они отдалялись дальше друг от друга, и то «полотно» вырастало, закрывая собой Землю как тёмная линза. Она стала больше диаметра Земли, струя джета ударяла в эту линзу, но не могла достигнуть поверхности Земли. Юноша и девушка, казалось, «висели» на месте, а Земля вращалась вокруг своей оси, но струя обхватывала их обоих, пытаясь соединить, они сопротивлялись, как могли, сколько было сил. Гамма-излучение обливало их мощным рентгеном, пытаясь изменить их генетическую структуру, но они, как световолокно, отталкивали это излучение.

Частицы нейтрино пытались проникнуть в каждую их клеточку, в каждую молекулу и внести разрушение, но, как надёжная броня, магнитное силополе защищало их от такого убийственного воздействия. Мельчайшие частицы никеля вели мощнейшую бомбардировку их тел, но их нежнейшие тела были как гранитный камень. Казалось парадоксальным, как вообще два таких хрупких земных существа могли противостоять натиску такой масштабной космической стихии? Но юноша и девушка продолжали «висеть», несмотря ни что, только одна составляющая струи джета проникала внутрь девушки, она даже не препятствовала ей – была очень рада и счастлива.

Так прошло трое суток, струя джета продолжала двигаться, пересекая Землю, вернее сказать, Земля пересекала струю в своём вращении вокруг Солнца, а два, казалось, таких хрупких существа – юноша и девушка, в свои семнадцать лет обходились без воздуха и питания, выдерживая большие перепады температур. Явно было одно, эти два маленьких существа были внеземные, как новоявленные супермены. Жак наблюдал всю эту картину как бы со стороны, но тоже из космоса, он не мог пошевельнуться или произнести слово, дрожь пробирала его от всего увиденного, не мог поверить глазам.

К концу третьих суток, когда Земля миновала губительную струю, юноша и девушка отпустили чёрное «полотно», и оно растворилось в околоземном пространстве, тогда девушка обернулась к Жаку и громко крикнула: «Ну вот, папа, мы с Ником защитили Землю и её обитателей от губительной струи джета, а ты так волновался. А теперь я скажу главную новость для тебя: я стала беременна от струи, эта струя предназначалась для меня и больше ни для кого! Ты станешь дедушкой, у тебя будет внеземной внук, как и ты сам, как и я сама…»

– Саманта, Саманта! – крикнул Жак и проснулся в холодном поту.

«Что за чушь мне грезилась во второй раз? А Саманта назвала меня дедушкой внеземного внука и добавила: ;…как и ты сам;. А разве я внеземной? Не замечал такого за собой. Кажется, я обычный рядовой землянин и не супермен. А вот Саманта и Ник частично внеземные – это факт, и то, что они могут находиться в безвоздушном пространстве без должной защиты – подтверждение факта. Постой, постой, о чём ты думаешь? Факта-то никакого нет. Всё во сне пригрезилось, и сразу выдаёшь за факт? Ну и падкий ты на сенсации, Жак! Раньше такого с тобой не было никогда, а теперь появилось… Всё, хватит об этом думать. Который же сейчас час?»

Только сейчас он посмотрел на наручные часы и немного ужаснулся, они показывали около восьми утра. Жак проспал полтора часа вместо сорока пяти минут. Такого с ним раньше не случалось, он всегда высыпался за сорок пять минут, а теперь проспал в два раза дольше.

«Боже мой, скоро пересменок, а я всё дрыхну без задних ног. Меня словно отключили извне для показа этого странного сновидения. Но кому и зачем это понадобилось? Как в Библии, многие откровения были через сон, вот, например: Но когда он обдумывал это, вот, ангел Господень явился ему во сне и сказал: Иосиф, сын Давида, не бойся принять Марию, твою жену, ибо родившееся в ней – от Святого Духа. (Евангелие от Матфея 1:20). Или вот ещё: А когда они (волхвы) удалились, вот, ангел Господень является во сне Иосифу и говорит: Встань, возьми ребёнка и Его мать, и беги в Египет, и будь там, пока я не скажу тебе; ибо Ирод намерен искать ребёнка, чтобы уничтожить Его. (Евангелие от Матфея 2:13). И таких примеров очень много. Ну а мне-то, зачем всё это? Что мне до всего этого? Я же ведь не пророк какой-нибудь. Хватит, опаздываю на пересменок». С этими мыслями Жак протёр глаза ото сна и вышел в центральный коридор, где уже собирались остальные сотрудники Особого отдела.

– Внимание, прошу всех в мой кабинет на внеочередное совещание, – как обычно, сказал Жак тоном, который не предполагал возражений.

– Опять что-то открыл? – спросил Серго Органайте.

– Нет, не открыл, а подтвердил, – уточнил тот, и все последовали в кабинет Жака.

– Жак, а у тебя в кабинете новое оборудование: часы на все пояса Земли и крупный таймер для отчёта времени до какого-либо события, – подметил кто-то из собравшихся.

– Да, это так, но об этом потом.

Когда все удобно расселись за столом совещания, хозяин кабинета взял слово.

– Как вы уже хорошо знаете, была открыта железная звезда, а сегодня ночью я обнаружил, что она находится не где-то в нашей Галактике, а гораздо ближе – в Солнечной системе. Это карликовая звезда, в поперечнике не больше Юпитера, но по массе в три раза больше массы Солнца. Земле она никакого вреда не несёт, её траектория отклонена от орбиты Земли более чем на сорок пять градусов. Я сообщил в NASA, в отдел по наблюдению за Солнечной системой, там проверили мои данные и подтвердили их, таким образом, доказано реальное существование железной звезды. Теперь касательно струи джета: в её параметрах ничто не изменилось, кроме того факта, что Земля всё ближе и ближе приближается к ней. Вы видите на большом таймере время до часа ноль, до часа соприкосновения. Более того, могу добавить, что в составляющей струи возросла электрон-позитронная плазма, а это не что иное, как сверхэкстремальный геомагнитный шторм в двадцать пять баллов, никак не меньше. Думаю, вы представляете все последствия этого явления?

Настала тишина. Никто не ожидал такой плотной электрон-позитронной плазмы, думали, что обойдётся максимум десятью баллами, а тут больше двадцати пяти, ни один организм не выдержит такого геомагнитного шторма. Первым делом, очень сильные головные боли, головокружение до потери сознания, перепады артериального давления от минимума до максимума, тошнота, рвота, потеря контроля над собой. А потом изменение структуры крови, нарушение мозговой активности из-за резкого изменения диаметров сосудов и артерий, нарушение координации движений – это как цепная реакция, вплоть до генетического уровня. Не нужно быть медиком, чтобы понять всё это, это понимал каждый, сидевший за столом у Жака.

– Вы правильно подметили, – продолжил хозяин кабинета, – у меня появились новые девайсы: это таймер над центральным монитором, показывающий время до часа ноль, а также часы для всех поясов Земли. Они должны были появиться в самом начале, при отделке это объекта, но бездельники из технического отдела сочли их «ненужным элементом» в моём кабинете, и только вчера вечером я заставил их всё довести «до ума». И, как видите, они пришлись кстати – они наглядно показывают время до определённого момента, а именно до соприкосновения Земли со струёй джета и подобных явлений.

– Почему ты ничего не говоришь о струе джета? – спросил кто-то из собравшихся в кабинете.

– Что тут можно сказать? – ответил Жак вопросом на вопрос. – Вы сами всё прекрасно понимаете, все последствия этого соприкосновения, а комментарии излишни, на мой взгляд. Как можно противостоять такой масштабной космической стихии? Готовых решений у нас нет, и не предвидится, остальные решения спросите у Бога.

Он сделал короткую паузу и продолжал:

– Как вы видите, до соприкосновения остался один день, семнадцать часов и тридцать пять минут, не считая секунды. Сегодня вечером я буду разговаривать с Президентом о плане временного сворачивания работ на орбите, а также о временной остановке всего воздушного транспорта и чартерных линий, и тому подобное. Также буду напоминать Совету безопасности по всей Земле при ООН, о принятии необходимых мер оповещения населения Земли об инструкции поведения в экстремальных условиях. Других вариантов просто нет. На этом пока всё, а пока работаем, работаем… – Жак невольно повторил слова Серго Органайте.

– Ты всегда оригинален в своём окончании совещания, – сказал кто-то из-за стола.

– Маленькая собачка от большой слышит, – невольно вырвалось у него.

– Жак, ну зачем же ты так? Я вовсе не собака, – обиженно подметил Серго Органайте.

– Простите великодушно, я вовсе не хотел вас обидеть, это просто русская поговорка такая есть, вот и вырвалось случайно.

– По твоей лексике можно сделать заключение, что ты явно из русских. Как же ты можешь быть американским офицером? – не унимался Серго Органайте.

– Я просто много читал в своё время, вот и засело в тыкве, не проходя через сито. Кстати говоря, Органайте – эстонская фамилия. Ваши корни случайно не из Эстонии или Прибалтики? – настойчиво спросил Жак.

– Поехали… – кто-то вставил реплику.

– Да, именно так, из Прибалтики мои корни, во время миграции мои предки переехали в Америку. И что из того? – уже недовольно спросил Серго Органайте.

– Нет, уже приехали, – вставил Жак в ответ на реплику и добавил: – А у меня так получается: в Африке я африканец, в России – русский, в Америке – американец. Ну и так далее, ибо гражданство никакой роли не играет, главное, оставаться самим собой и быть хорошим человеком. Покончили и с этим, а теперь расходимся и работаем.

Было сказано таким тоном, который обсуждению не подлежит. Ничего не оставалось делать, как расходиться по кабинетам, а отработавшей смене идти к винтокрылой машине и лететь по домам. Наконец, Жак остался один. «Что мне делать: звонить Президенту и в ООН или нет? Время поджимает, а мой сон говорит об обратном действии. Кому верить: логике или сну? По Библии верили снам, а не логике, но также написано:

Где нет здравого совета, народ падает;

А во множестве советников – безопасность. (Книга Притчей Соломоновых 11:14).

Или вот ещё:

Где нет совета, замыслы расстраиваются;
А при множестве советников они утверждаются. (Книга Притчей Соломоновых 15:22).

Или вот ещё последний стих на эту тему:
Ибо здравым советом ты можешь вести твою войну,
И во множестве советников – победа (или спасение). (Книга Притчей Соломоновых 24:6).

Надо же, надо же такому случиться, три стиха отыскал в своей памяти из Библии. Откуда у меня такие способности по богословию? Вроде бы Библию особо не читал и не зубрил, а в памяти всё отложилось, как в программе заложено, никак не меньше. А кто мои советники в данном вопросе и где они, кроме Господа Бога?»

Долго бы Жак так стоял и думал над вопросами без ответа, если бы не раздался звонок секретаря. Он мысленно сказал «Спасибо!» звонку, который отвлёк его от назойливых мыслей, снял трубку и вежливо сказал:

– Говорите, вас внимательно слушают.

– Господин Жак Никольсоб, вам звонят по межгороду, номер не определяется, как и тогда. Соединить?

– Да, лейтенант, соединяйте, – твёрдо сказал Жак.

– Есть! Соединяю…

В трубке, как обычно, пикнуло, и раздался знакомый голос:

– Здравствуй, папа! Молчи и слушай меня внимательно. Мой голос слышишь только ты, а твой голос будет слышен секретарю, поэтому молчи, как рыба в воде, ни единого звука не произноси. Я уже два раза показала во сне наши действия с Ником, как всё будет происходить. Неужели ты всё ещё сомневаешься, неверный Фома по прозвищу Близнец? И не нужно создавать никакой паники: ни Президенту, ни в ООН. Ты понял меня, папа? А теперь пока и до встречи сегодня вечером дома…

– Сам… – хотел было сказать Жак, но в трубке раздался голос секретаря:

– Господин Жак Никольсоб, вы слышали какой-либо голос? Лично я ничего не слышал и не понял… Что и кому вы хотели сказать, начав проговаривать звуки «Сам»?

– Лейтенант, я слышал ровно столько, сколько и вы сами, а звуки «Сам» просто вырвались из моей головы, как мысли, и не более того.

– Но…

– Никаких «но» – или вы не верите слову офицера? – строго возразил Жак.

– Никак нет, простите… – чуть робея, ответил секретарь.

Жак просто бросил трубку на телефонный аппарат.

«Саманта, ты во второй раз прорываешься через немыслимую систему защиты этого пресловутого Особого отдела или объекта. И как тебе только это удаётся, понять никак не могу? Значит, и моим сном ты управляешь, давая мне понять, что от тебя ожидать? Н-да, вот какая ты получилась от меня и моих родителей – непредсказуемая, а впрочем, мой отец всё просчитал наперёд. Никак не могу поверить в то, что можно всё рассчитать, будь то сам Пётр Леонидович. Неужели такое возможно на самом деле, а не в легендах? Тьфу, ведь и легенд таких не существует в мире, насколько я знаю. А насколько много я знаю, чтобы так утверждать? Если повторить слова Саманты: «После прочтения книги Иова я знаю то, что ничего не знаю». Вот так и я – ничего не знаю. Ну, и хватит об этом думать, делом заняться нужно, а дел полно до конца смены. Да Бог с ней, с этой струёй джета, ибо всё во власти Всевышнего, нам ничего не изменить, хоть лбом об стену разбейся.

Кстати, в Иерусалиме у иудеев есть Стена Плача – это единственный фрагмент стены Храмовой Горы, который сохранился до наших дней. В мидраше, который был записан две тысячи лет назад, сказано, что Творец поклялся: эта часть стены не будет разрушена. В принципе, сама стена как таковая не является святыней иудаизма. Святыня евреев – это Храм, который был построен на Храмовой Горе. Значение этой стены для евреев, живущих после разрушения Храма, заключается в том, что она – единственное, что осталось от Храма. Однако в мидраше – толкования (Бэмидбар Раба 11, 2) сказано, что от этой стены никогда не отходит Шхина (Божественное присутствие). Арабы же, видя, что евреи приходят к стене молиться Всевышнему и плакать о разрушении Храма, совершая ритмичные наклонные движения, прозвали её «Стеной Плача».

Так и у меня получается в этом кабинете «Стена Плача», а дома подобного нет. Надо же, и это вспомнил, но в Библии такого просто нет вообще. Тогда откуда у меня такие познания? Может быть, я был там когда-то? Но когда я успел там побывать? Убей, не помню! Да, я во многих странах побывал, по долгу службы, но у «Стены Плача» не был, это однозначно. Наверно, другой канал задействован во мне. Но какой и откуда? Это тёмная сторона моей жизни. Без моей мамы и Саманты никак не обойтись… Только не ной, Жак, нужно думать о других объектах в Космосе, вот ими и нужно заниматься, не зацикливаться на непонятом для тебя явлении. Я кофе хочу и поесть что-нибудь, ведь пять часов прошло после моего приёма пищи, впрочем, я не так есть хочу, как пить».

С этими мыслями он направился к кофемашине и к холодильнику, заварил самый крепкий кофе, а у холодильника его ждало огорчение – съестное заканчивалось, нужно было пополнять припасы. Достал пюре быстрого приготовления, залил кипятком, добавил приправы и немного свежего зелёного лука. Пока разбухало пюре, решил дать заявку секретарю, набрал номер телефона и вежливо сказал:

– Лейтенант, это Жак Никольсоб беспокоит, мне необходимо пополнить запасы в холодильнике и капсулы кофе, самые крепкие, всё почти закончилось, наверно, не только у меня, но и у других сотрудников. Желательно как можно быстрее. Вам всё понятно? Выполняйте!

– Так точно, сейчас выполним, – ответил секретарь.

– Вот так бы всегда отвечали и выполняли без лишних вопросов и комментариев, – назидательно сказал Жак.

– Стараемся.

– Так ведь пять лет прошло, а вы только стараетесь и ничему не научились. За что я только вам жалование плачу, никак понять не могу! Тугодумы несчастные, – и он бросил трубку на телефон.

А тем временем Саманта и Ник пришли к бабушке пешком, благо, что расстояние было небольшим. Бабушка хозяйничала на грядке, она увидела внучку издалека и вышла навстречу, они крепко обняли друг друга.

– Здравствуй, милая бабушка, – трогательно сказала Саманта. – Как давно мы не виделись, словно вечность прошла!

– Здравствуй, дорогая внученька, – ответила бабушка. – Ты очень тонко подметила: за те несколько дней, пока вас не было, для меня прошла целая вечность, а на самом деле всего полтора дня, ведь время – относительное понятие – для молодого поколения оно летит очень быстро, недавно родился, а уже свадьбу справили, для пожилых людей тянется очень медленно, живёшь-живёшь, и смерть не приходит.

– Зачем такое говорить? – вставил Ник. – Живите как можно дольше, радуйтесь каждому прожитому дню, каждому часу, каждой минуте.

– Ах, дорогой Ник, ведь жить тоже устаёшь, если жизнь монотонна и однообразна на протяжении многих лет, ведь я уже стара.

– Да помилуйте, вам на вид не более семидесяти лет.

– Не льсти! Терпеть не могу лукавство и подхалимство, – ответила та.

– Я врать не умею, и льстить не люблю, – строго ответил Ник.

– Неужели я так хорошо сохранилась? – с улыбкой на губах спросила бабушка.

– А то! – ввернула Саманта и добавила: – Эта шляпка, которую подарил Ник, тебе очень к лицу, она молодит тебя.

– Как бы я в люлю не ушла от такого омоложения.

– Простите, а что значит «люля»? – недоумевающе спросил Ник.

– Люля – это колыбель для малышей, – невозмутимо пояснила Саманта и добавила: – Старинное русское слово, которое нигде не употребляется, кроме Руси.

– Значит, вы из русских? – уточнил Ник.

Бабушка невольно смутилась, но, овладев собой, ответила:

– Да какая разница, откуда мы родом, главное то, что живём, а национальность никакой роли не играет. Даже если инопланетянин – живи спокойно, никому не делай зла, не выпячивайся, как динозавры, которые вымерли, а тараканы остались, не ставь себя выше других, тогда будет всем хорошо. Зло – это Сердце Змеи. Кто думает о гадостях, тот сам способен на гадости. Разве не так? Запомни это твёрдо, Ник.

– У вас очень глубокие мысли, – заметил Ник.

– Да поживи с мои годы, у тебя ещё глубже мысли будут. А что мы на улице стоим, может, в дом пройдёте? Я чаем угощу с печеньем и с вареньем, которое ты очень любишь.

– С большим удовольствием, – хором ответили Саманта и Ник.

– Ник, ты не забыл, что нужно делать? – деловито спросила Саманта. – Вот и занимайся, а я займусь своим делом.

– Ребята, вы что надумали? Да перестаньте, я сама всё сделаю, а вы отдохните чуть-чуть, – вспорхнула бабушка.

– Командовать парадом буду я, как сказал великий комбинатор Остап Бендер у Ильфа Петрова в романе «Двенадцать стульев», – отрапортовала Саманта.

– Ты и это знаешь?

– По долгу службы, – парировала та.

– Но откуда? – не унималась бабушка,

– От оранжевого верблюда, там, где оранжевое небо, оранжевое солнце, оранжевые мамы, оранжевые папы, оранжевые песни оранжево поют, – выпалила Саманта.

У бабушки отвисла нижняя челюсть, показывая ровный ряд белоснежных зубов, что говорило об особом отношении хозяйки к своему здоровью, ведь в такие годы, как у неё, редко кто мог похвалиться такой полостью рта. Когда пришла в себя, махнула рукой на внучку и прошла в дом, в её любимый кабинет – в кухню. Саманте и Нику ничего оставалось делать, как последовать за ней. Ник сразу принялся за работу по уборке комнат и прихожей, а Саманта взялась за кухню: стены, пол и посуда входили в её обязанность. Хозяйке «кабинета» ничего не оставалось делать, как просто сидеть на диванчике и смотреть за происходящим. Некоторое время спустя всё сияло чистотой, а Ник учтиво доложил:

– Я пол везде протёр дважды, остался кабинет дедушки, но он закрыт на ключ, поэтому не смог туда проникнуть.

– И правильно сделал, что не стал проникать, хозяин сам разберётся и уберётся в своём логове, – деловито ответила Саманта.

– Прости, пожалуйста, за назойливость, а что означает слово «Логово»?

– Ник, ты просто чайник в вопросах бытия, – недовольно ответила та, а бабушка вступила в разговор и добавила:

– Логово – это жилище волка. Ник, не обращай внимания на Саманту, она вечно нос задирает со своими знаниями. Посмотри на неё, умная какая девушка.

– Но если нос задирать, то корма перевесит, – заметил Ник.

– Опытная, – поправила Саманта. – Что заложили, то и получили. А если корму задирать, точно ко дну пойдёшь.

– Как «Титаник», – закончил Ник знакомую фразу.

– Да хватит вам, ребята, перепалку устраивать, нужно жить дружно, – назидала бабушка. – Я сейчас чай заварю.

– Это точно, как у кота Леопольда с мышатами, – заметила Саманта с присущей ей откровенностью. – Уж не ты ли сказала, бабушка: «Милые бранятся – только тешатся»?

– А ты запомнила мою мимолётную фразу?

– Бабуля дорогая, подумай сама, зачем мне запоминать твою фразу, если я её и без того знала?

– Да ну вас со своими выяснениями, давайте лучше чай пить, – предложил Ник с присущей ему простотой.

– Золотые слова, я сейчас чай налью, и варенье с печеньем достану, – сказала бабушка и принялась хлопотать у плиты. – Саманта, а ты, случайно, не забыла, что завтра у папы День рождения? – как бы мимоходом спросила.

– Милая бабушка, я никогда и ничего не забываю, и подарок с Ником приготовили, – ответила внучка.

– А что за подарок, если не секрет?

– Никаких секретов нет, он мечтал о двадцати спутниках с радиотелескопами повышенного разрешения, как Джеймса Уэбба или ещё лучше, и с одним ретранслятором. Вся махина управляется простым джойстиком, как у астронавтов или как у инвалидной коляски. Образно говоря, всё будет, как у радиоуправляемой игрушки. Чтобы всю эту махину радиотелескопов легче было наводить на дальний космический объект и следить за ним. Мы с Ником разработали принципиальную и структурную схему с чертежами для компоновки, всё распечатано на чертёжной бумаге с пояснениями, хоть сразу собирай на производственной базе NASA и запускай ракетоносителем «Фалкон-11».

– Вот эта да! – воскликнула старушка. – И хотя я в этом ничего не понимаю, но звучит внушительно. Наверно, долго работали со всеми этими чертежами и со схемами?

– Хочу добавить, – продолжала Саманта, – мы улучшили схему и многие параметры радиотелескопа Джеймса Уэбба почти на порядок, то есть в девять раз, можно и больше, но техническая база не позволяет, просто нет деталей с нужными параметрами. А работали мы над этим проектом не более двух суток.

– Боже мой, а когда вы спите, ребята?

– Покой нам противопоказан, – спокойно ответила внучка.

– И усталости не чувствуете? Как такое возможно? – допытывалась бабушка. – Это напоминает мои молодые годы, когда дела все спорились, а время текло незаметно, так и хотелось больше успеть, всё боялись опоздать на какой-то автобус или электричку. И вот конечная остановка подошла, выходи, оглянись назад, на всю прожитую жизнь, а дел-то не видно из-за суеты сует. Я вас прекрасно понимаю, ребята. Может, кому чайку подлить? Вы не стесняйтесь, говорите.

– С большим удовольствием, – ответил Ник, протягивая пустую чашку.

– Послушай, Ник, – начала Саманта, – а ты можешь обойтись без питья и пищи трое суток?

– А к чему ты клонишь? Что ты имеешь в виду? Выражайся точнее, я пока не телепат и не медиум, – спросил настороженно Ник.

– Потом поймёшь, не здесь и не сейчас, – лаконично ответила Саманта.

– Вот и живи с такой хозяйкой – загадка на загадке, – удручённо заметил тот. – Нет, чтобы прямо сказать, всё с изворотами да с выкрутасами.

– А ты привыкай, не будь, как моя мама.

– Но в Библии написано: Муж жене пусть отдаёт должное, подобным же образом и жена мужу. Жена над собственным телом не властна – властен муж; подобным же образом и муж над собственным телом не властен – властна жена. (1-е послание к Коринфянам, 7:3-4). И ещё находим: Жёны, подчиняйтесь собственным мужьям, как Господу (Послание к Эфесянам 5:22), – возразил Ник.

– Ну, вот, отдавай мне должное, – настаивала Саманта.

– Но позволь, ведь не Адам от Евы, а Ева от ребра Адама создана, это известно каждому школьнику.

– Да хватит вам, ребята, пререкаться, успеете ещё, – вставила бабушка и добавила: – Лучше чай пейте с печеньем и вареньем.

– А вы напоминаете один персонаж из «Марсианских хроник» Рея Брэдбери, – заметил Ник.

– Ты и это вспомнил? – съязвила Саманта.

– Как не вспомнить? Это любимый писатель из детства моего, – ответил тот.

– Сейчас у тебя зрелость началась? – продолжала язвить Саманта. – И как давно это случилось?

– Милый Ник, тебе нужно ангельское терпение с такой женой, – заметила бабушка.

– Да вот терплю уже пять лет, – многозначительно ответил Ник. – Сегодня у неё всплеск активности на язвительность, как вспышки на Солнце в одиннадцатилетний период.

– Ну, хватит, Саманта, прекрати! Это не делает тебе чести, так издеваться над любым человеком, – вступилась бабушка и добавила: – Вспомни мои слова, не нужно выпячиваться, как динозавры, кем бы ты ни был, не ставь своё «я» выше других, не подавляй волю другого человека, как это было с нами семнадцать лет назад. Ах, если бы вернуть молодость, я поступила бы по-другому…

– Тогда не было бы такого папы, как у меня, не было бы и меня с Ником, – ответила внучка.

– А что ты знаешь про папу?

– Про Николая Соболева? – намёком спросила Саманта. – И перевал Дятлова?

– Всё, хватит об этом! – испуганно сказала бабушка и невольно отвернулась. – Ты знаешь абсолютно всё, никакую тайну от тебя не скроешь, много десятков тысяч лет промелькнёт, а для тебя словно одна минута или секунда. Да уж, постарался твой дедушка, я имею в виду твоего земного дедушку. Будь прокляты те теневые структуры.

– Но по Библии не прокляты, а будь благословенны теневые структуры, ибо врагов надо не проклинать, а благословлять, – подвела итог Саманта.

– А какой у вас вкусный чай всегда получается, и печенье необычное, с таким ароматным вареньем, – этим самым Ник перевёл разговор на другую тему.

– Спасибо тебе, милый Ник, ты один, кто делаешь мне комплименты, – заметила бабушка и потрепала Ника по голове, как внука.

– А ведь и правда, Ник тебе внуком приходится, не кровным, но по эксперименту, – в лоб сказала Саманта.

– И вспоминать об этом не хочу, но полюбила Ника лучше кровного.

Настала короткая пауза. Саманта думала, стоит ли сразу раскрывать всю правду про отца или частично, дозированно, но поскольку бабушкины нервы были достаточно крепкими, то решила медленно рассказать, не торопясь. Итак, она начала:

– Сорок лет назад вы с моим дедушкой жили в Советском Союзе, а точнее говоря, на Северном Урале, недалеко от гор Отортен и Ойка-Чакур, где в само начале одна тысяча девятьсот пятьдесят девятом году пятикурсник Уральского политеха Игорь Дятлов с группой товарищей решил совершить поход по Северному Уралу высшей категории трудности, приуроченный к двадцать первому съезду КПСС. Вместе они хотели пройти не менее трёхсот километров за восемнадцать дней и взойти на вершины гор Отортен и Ойка-Чакур. В группу входило девять студентов, Игорь Дятлов – десятый. Могу назвать всех поимённо, но зачем?

Саманта сделала паузу, наблюдая за реакцией бабушки, а та сидела молча, прикрыв глаза руками, ей очень не хотелось выдавать свои эмоции, внучке ничего не оставалось делать, как продолжить повествование:

– Из всей группы лишь Дятлов имел опыт профессиональных зимних походов. Уже двадцать восьмого января один из участников похода Юрий Юдин сошёл с маршрута из-за боли в ноге. Впоследствии «невезение» буквально спасло его – он стал единственным выжившим из группы Дятлова. Группа выехала из Свердловска в Серов на поезде двадцать третьего января. По прибытии возникли первые сложности – участников попросили покинуть вокзал после того, как Юрий Юдин начал петь. В одной из записей в личном дневнике он позднее отметил: «Это, пожалуй, первый вокзал, где были запрещены песни и где мы сидели без них». Ночевали походники в местной школе, а следующим утром отправились в населенный пункт Вижай. Оттуда начинался основной маршрут. Когда Юдин сошёл с дистанции, остальные отправились к заброшенному поселку Северный, где перешли на лыжи. Дальнейшие подробности следствие фиксировало по сохранившимся фотографиям и записям погибших.

Саманта снова сделала короткую паузу, затем продолжила:

– Бить тревогу стали через месяц после исчезновения походников. Была снаряжена поисковая группа. Однако ситуацию осложняло одно обстоятельство – Дятлов не сдал маршрутную книжку, из-за чего никто не знал, где конкретно искать пропавших. Двадцать шестого февраля спасатели нашли палатку с личными вещами у подножия склона. Предположительно, походники смогли преодолеть гору Холатчахль, иначе именуемую «высотой одна тысяча семьдесят девять», однако не стали подниматься выше. К тому моменту начало смеркаться, а местность была безлесной и непригодной для установки лабаза – специального сооружения для хранения тяжёлой походной клади. Участников поисковой группы удивило, что кто-то разрезал ткань палатки изнутри, чтобы выбраться наружу. Позже, двадцать седьмого февраля, обнаружили тела студентов. Двое из них, Кривонищенко и Дорошенко, лежали под кедром у остатков костра. Они были раздеты до белья. У одного из студентов обнаружили ожоги второй и третьей степени, а под другим телом лежали остатки сучьев.

Снова короткая пауза, как бы переводя дыханье, а затем продолжение:

– Выше по перевалу спасатели обнаружили тело руководителя группы Игоря Дятлова без обуви и верхней одежды, а рядом – засыпанное десятью сантиметрами снега тело Зины Колмогоровой. По пути от кедра к палатке нашли тело ещё одного участника группы, Рустема Слободина. Ребята были в теплой одежде, но без обуви. Причиной смерти последнего, по заключению судмедэкспертов, стала черепно-мозговая травма, а не обморожение, но это полная чушь. Примечательно, что следов удара на голове погибшего так и не обнаружили. Оставшихся участников похода нашли лишь в мае, когда сошёл снег. Тела Людмилы Дубининой, Тибо-Бриньоля, Семёна Золотарёва и Александра Колеватова несколько суток находились в воде и раздулись. Труп девушки оказался наиболее изувеченным – отсутствовал язык, верхняя губа, глаза, а рёбра были сломаны. У Николая Тибо-Бриньоля на голове была большая вмятина. Оставшиеся походники, предположительно, умерли из-за экстремально низких температур. И опять противоположность.

Снова пауза и продолжение рассказа Саманты:

– Теории о гибели группы Дятлова в ночь с первого на второе февраля того же года: Сход лавины. Историки предполагают, что участники похода покидали палатку в спешке, потому даже не успели одеться. В одном из интервью на данную тему кандидат географических наук Виктор Поповнин поделился, что произошедшее не похоже на классическую лавинную катастрофу. По его мнению, ребята неправильно установили палатку, что спровоцировало обвал снежных масс. Именно прессованный снег, под которым нашли большую часть погибших, вероятно, и стал причиной черепно-мозговой травмы Слободина и Тибо-Бриньоля. Нападение манси (коренного народа в Западной Сибири). На допросе местные жители несколько раз говорили, что ничего не видели на перевале и не встречали туристов. Об этом свидетельствуют оставшиеся в палатке вещи, спирт и деньги. По мнению путешественников, манси не нападают первыми и относятся к туристам дружелюбно. Они могут проявить агрессию только в случае угрозы священному месту. Именно таким считается река Вижай, мимо которой дятловцы проходили. Однако место трагедии группы не относится к священному месту. А известная сегодня легенда, что на горе Холатчахль когда-то умерло девять шаманов, потому бедных походников настигла страшная участь, на самом деле не имеет ничего общего с реальностью, ведь распространилась только после происшествия.

Саманта посмотрела на бабушку и Ника, а затем спросила:

– Вам не надоела моя болтовня?

– Нет, что ты, Саманта, продолжай, пожалуйста, очень интересно, – ответил Ник, а бабушка махнула рукой в знак согласия.

– Тогда я продолжу, ибо впереди интереснее. Звуковое воздействие и помутнение рассудка. Существует предположение, якобы в местности, где остановилась походная группа, воспроизводились низкочастотные колебания звука, от которых те могли сойти с ума. Ураган. По одной из версий, причиной гибели команды стали погодные условия. Налетевший на перевал ураган заставил группу экстренно покинуть палатку, из-за чего они даже не успели нормально одеться. Испытание ядерного оружия. Некоторые придерживаются версии о неудачном запуске ракеты, жертвами которой могли стать походники. Иностранный шпионаж. Также немало вопросов у следствия вызвала личность Семёна Золотарёва, который зачем-то представлялся Александром. Мужчина сильно выбивался среди группы, состоявшей из одних лишь студентов. Кроме того, проживал он в засекреченном военном городе. Предполагалось, что он был специальным агентом, которому приказали следить за дятловцами по неизвестным причинам. Летающие объекты и светящиеся шары. Упоминания о неопознанных объектах и светящихся шарах в небе из материалов дела отдали на экспертизу. Специалист сравнил их описания движения и скорости с уже известными летательными аппаратами и пришёл к выводу, что это были метеозонды – специальные приборы для сопоставления направления ветра с его скоростью, а дымка – визуальный эффект или иллюзия. Эксперт также сравнил следы, которые оставляет ракета, изучил траекторию и дальность полёта, время наблюдения и в результате опроверг их принадлежность к военной технике.

И снова короткая пауза, Саманта дала некоторое время для усвоения ею сказанного, затем продолжила:

– Я выбираю самые интересные гипотезы из семидесяти о гибели походников под руководством Игоря Дятлова, слушайте дальше. Лавина. Чтобы проверить эту версию, Генпрокуратура попросила создать 3D-модель, которая позволила оценить происходящее на перевале Дятлова. По первой версии, туристы пытались взойти на Холатчахль, но у них не получилось. В результате они спустились обратно и сделали лабаз – тайник, где оставили вещи и продукты. Первого февраля в три часа дня они налегке начали подниматься на безымянный перевал. Группа дошла до высоты в девятьсот метров и остановилась на месте снегонакопления, где сила ветра упала на десять-пятнадцать процентов. После остановки и приёма пищи из палатки вышли дежурный Николай Тибо-Бриньоль и имевший разряд по горному туризму и ходивший в лавинных местах Семён Золотарёв. В рамках экспертизы выявили, что тросы и стойка палатки упали одновременно вследствие единой силы. Наиболее вероятно, что их снесла снежная лавина. Палатку спешно разрезали из сидячего положения, что, по мнению экспертов по туризму, – единственное правильное решение в этой ситуации. Был проведён надзорный эксперимент: какое время тратит девять человек, чтобы покинуть палатку? Выяснилось, что на открытие штатного проема тратится, примерно, сорок три секунды, а на прорез – всего четырнадцать секунд.

Снова короткая пауза, как бы для передыха, а далее продолжение:

– Потеря ориентации. Но причиной гибели была не только лавинная катастрофа. Вторая причина – неспособность туристов увидеть палатку после схода снега на расстоянии в пятьдесят метров, так как видимость в ту ночь составляла от шести до шестнадцати метров. Но разве молодые люди не понимали, откуда они уходили? Для ответа на этот вопрос исследователи провели эксперимент. Мужчина и женщина с завязанными глазами отошли на тридцать метров ниже палатки. Выяснилось, что, не видя ориентира, человек уходит в сторону, а значит, теряет из вида нужный объект. Не увидев палатку, туристы спустились к кедру. Дойдя до кедра, они развели костёр. Тот прогорел полтора часа из-за нахождения на открытом пространстве – возле него остались и замерзли насмерть два человека. Остальные разделились. Первая группа – группа Дятлова – ползла по следам обратно к палатке, вышла из леса и сразу же погибла из-за предельно низких температур ниже минус сорока градусов по Цельсию. Настил группы Золотарёва был найден на юго-западе – их снесло с самодельного сооружения и засыпало трёхметровым слоем снега. В ходе медицинской экспертизы выяснилось, что в результате давления снега на тело участники получили травмы, но это опять полная чушь.

Саманта сделала глоток чая и, как бы смочить в горле и снова продолжила:

– А теперь я хочу немного отступить от группы Дятлова и рассказать о человеке, который не боялся холода вообще. Он родился двадцатого февраля одна тысяча восемьсот девяносто восьмого года в селе Ореховка Петропавловской волости Славяносербского уезда Екатеринославской губернии (сейчас Луганская Народная Республика, Россия) в семье шахтёра. Его звали Порфирий Корнеевич Иванов, памятный многим как седобородый мужик, ходивший зимой в одних шортах и ко всем обращавшийся словом «детка». В той семье, где он родился, было восемь детей: четыре брата и четыре сестры. Но вопрос не в этом, интересен другой факт. Когда немцы напали на Советский Союз, куда входила и Украина, Порфирий был освобождён от службы в армии, как инвалид первой группы с диагнозом «шизофрения», который ему поставили психиатры за его взгляды на повседневную жизнь. По воспоминаниям Иванова он и раньше задумывался о смысле жизни. Видимо, причиной тому стали бурная молодость и поездка на фронт. За время Первой мировой и Гражданской войн большое количество его знакомых погибли, что заставило его задуматься о том, почему люди умирают. И вот в один прекрасный день его вдруг осенило.

Снова короткая пауза, затем Саманта продолжила повествование:

– Случилось это двадцать пятого апреля одна тысяча девятьсот тридцать третьего года. Согласно записям самого Иванова, он пришёл к мысли, что причина всех болезней и смерти в одном – в отрыве человека от природы. По его словам, потребности в пище, одежде, жилом доме приводят к зависимой, «умираемой» жизни. Надо научиться жить независимо, за счёт естественных условий воздуха, воды, земли. Эта идея послужила началом резкого поворота в жизни Иванова и стала стартом пятидесятилетнего личного эксперимента. В частности, он начал уменьшать количество одежды на теле и, спустя два года, и зимой, и летом стал носить только одни шорты. Этот день стал отмечаться Ивановым как день рождения «Идеи». Весной одна тысяча девятьсот тридцать четвёртого года из-за серьёзного конфликта с начальством Порфирия Иванова уволили без права устроиться на работу в течение полугода. Этот период вынужденной безработицы, май-октябрь одна тысяча девятьсот тридцать четвёртого года, он целиком посвятил своей идее. В одних шортах и босой, подолгу воздерживаясь от пищи и воды, он ходил по Донбассу и стремился научиться жить «с Природой наравне». Чувствуя небывалый прилив бодрости и здоровья, Иванов пришёл к простой мысли, что раз от человека к человеку передаются болезни, то может передаваться и здоровье.

Саманта замолчала на некоторое время, давая её словам усвоиться, а затем продолжила свой рассказ:

– В одна тысяча девятьсот тридцать пятом году сотрудники милиции задержали Иванова на центральном базаре Ростова, где тот занимался пропагандой своего учения. Его доставили в буйное отделение ростовской психиатрической больницы, где признали психически больным с записью в медицинской карте диагноза «шизофрения». Как я уже говорила, врачебно-трудовая экспертная комиссия города Ростова вынесла решение об определении Иванова инвалидом первой группы, по этой причине в ходе Великой Отечественной войны он не подлежал призыву в армию. В результате, когда немцы захватили Красный Сулин, Иванов попал к ним в руки. Они проводили над ним опыты по переносимости холода: на тридцатиградусном морозе часами катали раздетого в коляске мотоцикла, закапывали в снег, оставляли на ночь в сарае. Но сорокачетырёхлетний Порфирий оставался жив и даже ничего себе не отморозил. Во время войны, осенью, Иванов встречался с немецким генералом Паулюсом во время дислокации его штаба в Красном Сулине. Результатом встречи был охранный документ на немецком языке, выданный Иванову, за подписью Паулюса. В документе говорится, что Иванов «представляет интерес для мировой науки». Несмотря на охранный документ, в ноябре Иванов двадцать семь суток испытывался в днепропетровском гестапо.

Саманта сделала короткую паузу и сказала:

– Про Порфирия Иванова я заканчиваю вот чем. В декабре сорок третьего года, когда итог войны был фактически предрешён, Иванов поехал к Сталину с политическим предложением заключить мир с Германией. Однако голого человека зимой на вокзале, утверждающего, что он прибыл с политическими требованиями, милиция доставила в Институт судебной психиатрии имени Сербского, где он находился около ста дней. В Институте имени Сербского Иванов, беседуя с профессором Иваном Николаевичем Введенским, предложил ему взять на себя миссию о переговорах со Сталиным, о мире с Германией. На что профессор ответил, что его (Введенского) за это или расстреляют, или сюда, в Институт, самого положат. Очень интересен и другой факт. Поздней осенью сорок восьмого года (с двадцать третьего ноября по пятое декабря), в год своего пятидесятилетия и пятнадцатилетия своей Идеи, Иванов осуществил экстремальный эксперимент – проход от Туапсе до Сочи вдоль берега Чёрного моря. В своих записях и рассказах Иванов утверждал, что начинался проход во время двенадцати балльного шторма на море, и двенадцать суток он находился в естественных условиях природы без пищи, одежды и жилого дома.

И снова короткая пауза с глотком чая, словно в горле всё пересохло, затем продолжение рассказа с вопросами:

– Почему отвлеклась на истории Порфирия Корнеевича Иванова? Да вот почему. Возникает несколько вопросов, такие как: почему некоторые люди пытаются подчинить себе Природу, называя себя «царями» и погибают? А другие люди живут в полной гармонии с ней и благоденствуют, не чувствуя ни в чём недостатка? Почему многих талантливых людей принято называть «шизофрениками», а обычных, которые ничем не отличаются от основной массы населения, – нормальными? Глядя на то, как человечество в своём ненасытном потребительстве загаживает моря, озёра, реки, вырубает леса, загрязняет атмосферу и при этом по-прежнему остаётся в основной своей массе несчастным, да ещё и войны устраивает, поневоле задаёшься вопросом: «А кто тут на самом деле сумасшедший?» Ещё следует ответить на вопрос: а что такое «Детка»? Это система добровольного воздержания от пищи и питья сроком тридцать шесть часов два раза в неделю. При таком воздержании от питья у человека поднимается температура тела, что позволяет шлакам сгореть естественным образом, а также сгорают опухолевые образования. Из такой системы нельзя выходить резко, набивая утробу пищей, а тем более алкоголем, нужно начинать есть понемногу и только мягкой пищей, например: манную и геркулесовую кашу, «что было тебе хорошо», как говорил сам Порфирий Иванов (Паршек, как его называли в детстве).

Саманта вновь сделала короткую паузу, посмотрев на слушающих, и продолжила повествование:

– А теперь я снова вернусь к рассказу о группе Дятлова, там будет самое интересное. Странные разрезы на палатке. После того как группа Дятлова не выходила на связь почти месяц, на поиски пропавших выдвинулась группа активистов – студенты и члены спортивно-туристического клуба. Именно они обнаружили разрезанную палатку. По ней была выдвинутая первая теория – члены похода покидали перевал в панике и спешке. Оставался необъяснимым лишь один момент – от чего же так стремились убежать походники? Помимо одного крупного разреза, через который люди предположительно выбирались из палатки, на ткани также обнаружили несколько мелких. Тогда же появилась теория о том, что на несчастных студентов кто-то напал, и материал повреждён в результате борьбы. Позднее гипотезу отменили, так как опытная швея констатировала – разрезы совершали с внутренней части палатки сами участники похода. Версию затем подтвердила экспертиза, но тщетно. Удивителен и другой факт, а именно: Вещи остались нетронутыми, а карманы расстёгнутыми. Ни одно из предположений следствия не находило логичного объяснения. Больше всего смущало то, что личные вещи туристов, включая документы и деньги общей суммой около двух с половиной тысяч рублей, остались нетронутыми. Чего нельзя было сказать о телах участников группы, покрытых ссадинами и ранами. Значит, была борьба, но с кем или с чем? Потенциальному убийце не могли приписать ни один убедительный мотив преступления. Возможно, некто искал не еду или теплые вещи, а совсем иное. Ведь все карманы и пуговицы на одежде членов команды оказались расстёгнуты. Быть может, главной целью были некие улики или фотопленки, но снимки чего?

Саманта замолчала на некоторое время, давая своим словам усвоиться слушающим, а затем спросила:

– Вы не устали от меня? Я ведь могу говорить очень длительное время, так как самое интересное настало. Пробитый череп, отрезанный язык и сильные ожоги. Первыми из группы погибших были найдены Юрий Дорошенко и Георгий Кривонищенко. Их тела лежали в тридцати метрах от привала. Согласно записям следствия, туристы разожгли костёр, чтобы согреться, однако температура той ночью достигала минус тридцать градусов по Цельсия, поэтому шансов выжить у молодых людей не было. И Дорошенко, и Кривонищенко были раздеты до нижнего белья. Тогда же и возникла теория, что они сняли с себя одежду во время сильного переохлаждения. Получается обратный эффект на пониженную температуру. Спустя несколько дней идентифицировали Рустема Слободина. Помимо явных признаков обморожения, судмедэксперты отметили черепно-мозговую травму, наступившую в результате удара тупым предметом. Примечательно, что кожа на лбу не выглядела поврежденной. Впоследствии врачи сделали вывод, что это случилось под давлением большого количества снега, который завалил туриста, отчего тот и умер, но это опять недоказанное утверждение. Наиболее изувеченным оказалось тело девушки. Полученные ей раны и ссадины свидетельствовали о насильственной смерти. У нее отсутствовали глазные яблоки, язык и верхняя губа. Сломаны нос и рёбра. Последнее повлекло внутреннее кровотечение. Такую же причину смерти вынесли Семёну Золотарёву. Подобные ранения навели следствие на мысль о нападении человека или дикого животного.

– Продолжай, Саманта, очень интересно дослушать тебя до конца, – сказал Ник, полный внимания.

– Я никак в толк не возьму, а при чём тут какой-то Николай Соболев, – спросила бабушка.

– Сейчас всё поймёшь, дойду и до этого. Итак, я продолжаю. Наиболее изувеченным оказалось тело девушки. И опять нападение, но кого конкретно? На голове Тибо-Бриньоля оказалась сильная вмятина. В ходе расследования отмели все возможные подручные орудия – камни, металлические палки и бытовые предметы. Долгое время существовала теория, что студента забили фотоаппаратом, но впоследствии её отменили – размер и характер ранения говорили о более тяжёлом и массивном орудии убийства. Вот только каком? Столь разительные отличия в посмертных ранениях среди всех членов группы Дятлова до сих пор сбивают с толку специалистов. Была ли это нелепая случайность и жизнь походников унесла суровая стихия, или всё же их жестоко убили? Фиолетовое свечение. Во время вскрытия судмедэксперты отметили странный сиреневый оттенок на одежде участников походной группы, которых нашли в ручье. Появилась теория, что ткань чем-то обработали. Конспирологические догадки сводились к распылению ядовитого газа – гептила, который и погубил туристов. С точки зрения науки всё объяснялось куда проще. Фиолетовый отлив на материале появился из-за меди и минералов в ручье, где погибшие пролежали несколько суток, пока продолжались их поиски.

Саманта выдохнула воздух, словно паровоз Черепановых, затем снова вдохнула полной грудью и продолжила:

– Участников похода отравили. После тщательного изучения ссадин и ран, которые получили участники похода, эксперты пришли к выводу, что те умерли из-за схода лавины. При этом некоторые выбивающиеся детали расследования попросту опустили. Например, то, что у рта Зинаиды Колмогоровой и Юрия Дорошенко обнаружили пену со следами крови. До сих пор существует теория, что молодых людей отравили, но установить наверняка, что же тогда случилось, и вновь изучить тела погибших уже никогда не будет возможным. Закрытые военные города. Не только Семён Золотарёв работал в засекреченной местности. В похожем месте – закрытом Челябинске-40, где производили компоненты ядерного оружия, – в свое время жил Рустем Слободин. Там он трудился на должности инженера комбината закрытого режимного объекта, а в свободное время увлекался альпинизмом. Примечательно, что на предприятие он пришёл на год позже Георгия Кривонищенко – другого участника группы Дятлова. Тот вовсе за несколько дней до похода написал заявление об уходе по собственному желанию. В увольнении парню отказали. Тогда он пошёл на хитрость и взял нерастраченный отпуск. Обстоятельства его смерти стали поводом для большого количества разнообразных, а нередко и странных предположений. Во время поисков труп Кривонищенко нашли полностью раздетым. Неподалёку лежала его аккуратно разрезанная одежда.

– Ну а где же Николай Соболев? – заинтересованно спросил Ник.

– Он появился немного позднее, после гибели группы Дятлова, сейчас расскажу и про него, – деловито ответила Саманта. – Слушайте. Как я уже сказала, наши бабушка и дедушка сорок лет назад жили в Советском Союзе и носили фамилию Соболевы, они жили недалеко от перевала Дятлова, это место потом так называться стало, а раньше было безымянным. А именно там, между гор Отортен и Ойка-Чакур, советские теневые структуры сделали некий энергетический коридор с фиолетовым свечением, пройдя сквозь который, с одной стороны, человек становился мутантом-вампиром, а пройдя с противоположной стороны, мог стать сверхчеловеком, образно говоря, суперменом. Помните, я рассказывала, что на одежде двух походников был обнаружен фиолетовый отлив, тех, кто пролежал в ручье, похожий на медный цвет, но медь не даёт такого отлива, её отлив похож на бурый цвет, и минералы тоже не дают такого отлива цвета. Следовательно, двое походников прошли тот энергетический коридор. Но вопрос, с какой стороны? Скорее всего, в сторону вампиров, иначе, зачем их было убивать и уродовать тела?

Саманта снова сделала глоток чая и продолжала:

– Далее, этот секретный объект хорошо охранялся военными, которые сами толком не знали о его назначении, просто им было приказано удалять всех живых существ, кто приблизится к нему. По этой причине одежда на всех членах группы Дятлова была расстёгнута для того, чтобы убрать все улики, указывающие на секретный объект. То место привлекало не только туристов, но и представителей иных цивилизаций – инопланетян. Бабушка, ты помнишь светящиеся шары в небе над Северным Уралом, которые принимали за метеозонды? Так вот, большая часть из них была космозондами пришельцев из других галактик, из других миров, которые более активно, по отношению к землянам, вели наблюдение за той зоной. Местные службы противовоздушной обороны пытались сбивать их, принимая за разведывательные аппараты других стран, однако большая часть таких попыток оказывалась тщетной, космозонды легко уходили от ракет ПВО. Один из космозондов удалось сбить. Но экипаж космозонда успел запустить капсулу в сторону Земли с маленьким живым существом, похожим на человека. И та капсула упала недалеко от дома Соболевых, буквально в нескольких метрах, произведя маленькое землетрясение с магнитудой всего в два балла, что позволило молодой хозяйке быстро найти её и занести в дом.

– Я её в капусте нашла, – уточнила бабушка и закрыла лицо двумя руками, пытаясь скрыть волнение.

– Всё верно, бабушка, – сказала Саманта и добавила: – Не волнуйся, пожалуйста, эта тайна сорокалетней давности не выйдет за стены этого дома. Но в то время тотальной слежки инопланетное существо было зарегистрировано местным отделением ЗАГСа как Николай Соболев, Николай – распространённое имя в Советском Союзе. Как бы вы ни скрывали это событие, всё стало известно службам безопасности – КГБ, а они работать умеют со времён Феликса Эдмундовича Дзержинского. Пусть не смущают вас его фамилия, имя, отчество, так он был родом из Королевства Польского и Литвы. Один из организаторов «красного террора». За твердость характера, доходящую до жестокости, его называли «железный Феликс». С одна тысяча девятьсот двадцатого года поддерживал Иосифа Сталина в его борьбе с Львом Троцким за власть. После лишения ГПУ права выносить смертные приговоры в одна тысяча девятьсот двадцать втором году добился создания при НКВД Особого совещания, где он являлся председателем, с правом ссылать «контрреволюционеров». Был одним из вдохновителей высылки в том же одна тысяча девятьсот двадцать втором году за рубеж многих известных деятелей науки и культуры.

Саманта снова взяла глоток чая, который ей был не нужен, продолжила:

– Итак, за семьёй Соболевых началось преследование, им ничего не осталось делать, как тайно мигрировать в Америку, им помог Пётр Леонидович Капица через третьих лиц. Так появилась фамилия Никольсоб, связанная с прошлым Николя Соболева.

– Саманта, можно один вопрос: что такое КПСС, НКВД и КГБ? – вежливо спросил Ник.

– Тугодум ты мой несчастный, когда будешь думать быстрее? – спросила Саманта, улыбаясь. – У тебя получилось три вопроса вместо одного, но я отвечу на все. КПСС – Коммунистическая партия Советского Союза, НКВД – народный контроль внутренних дел, а КГБ, как в Америке ФБР и ЦРУ вместе взятые. Теперь понятно?

– Да, вот теперь всё понятно, – ответил тот.

– Непонятно только одно, что заложено в Николая Соболева, то есть в Жака? – дрожащим голосом, спросила бабушка. – И на что он способен? Ведь раньше он никак от людей не отличался. А главное, откуда он прилетел на Землю и почему?

– И тебе интересно? – учтиво спросила Саманта. – Тогда слушай ответ и не удивляйся. Они прилетели из звёздной системы Фомальгаута – одна из восемнадцати ярчайших звезд, альфа Южной Рыбы, всегда была окутана ореолом мистики и тайны. Она входит в четвёрку королевских звёзд, испускающих божественные энергии провидения, куда помимо неё входят Регул, Альдебаран, Антарес, и, конечно, она оказывает судьбоносное влияние на судьбу. Фомальгаут – одинокий и яркий страж Южного неба, символизирующий начало белой полосы после времени беспросветной тьмы. Находится он в четырёх угловых градусах Рыб и дарит своим подопечным умение трансформировать тьму в добро через подключение творческих способностей и талантов. Его энергия действует гораздо мягче, чем у Антареса или Регула, помогает обрести счастье и популярность через развитие духовности и художественной одаренности, однако есть опасность уйти в астрал или всю жизнь строить воздушные замки.

Саманта снова зачем-то сделала глоток чая и продолжала:

– Это звезда главной последовательности спектрального класса А3, расположенная на расстоянии всего двадцать пять световых лет от Земли. Фомальгаут и Ахернар (; Эридана) были двумя звёздами первой величины, находящимися на максимальном угловом расстоянии от любой другой звезды первой величины в астрономической сфере. Антарес, звезда в созвездии Скорпион, теперь считается наиболее удалённой на небесной сфере звездой первой величины. Фомальгаут считается относительно молодой звездой, её возраст составляет от двухсот до трёхсот миллионов лет, предполагаемая продолжительность жизни – один миллиард лет. Температура на поверхности звезды – около восемь тысяч пятьсот Кельвин. Фомальгаут в две целых и три десятых раза тяжелее Солнца, светимость больше в шестнадцать раз, а радиус – в одну целую и восемьдесят пять сотых раза.

– Саманта, у тебя очень хорошо получается, как у Жака, – заметил Ник. – Я в астрономии и технике больше понимаю, чем в политике.

– Спасибо за комплимент, Ник, я стараюсь. Так вот, Фомальгаут входит в состав широкой тройной звёздной системы, компаньоном главной звезды Фомальгаут А является оранжевый карлик Южной Рыбы (Фомальгаут В), отстоящий на ноль целых и девять десятых светового года от него. Третья звезда в системе – красный карлик (Фомальгаут C). Он отстоит от Фомальгаута А на два с половиной светового года и имеет собственный кометный пояс. Фомальгаут окружён диском космической пыли тороидальной формы с хорошо различимой внутренней границей на радиальном расстоянии сто тридцать три астрономических единицы (астрономическая единица – это расстояние от Земли до Солнца), наклонён от него под углом в двадцать четыре градуса. Эта космическая пыль расположена как пояс и имеет ширину двадцать пять астрономических единиц. Геометрический центр этого пылевого пояса располагается на расстоянии приблизительно в пятнадцать астрономических единиц от самого Фомальгаута. Этот пылевой диск также иногда называют «Поясом Койпера Фомальгаута». Диск вокруг Фомальгаута принято считать протопланетным, испускающим инфракрасное излучение.

Саманта снова сделала короткую передышку для усвоения её мыслей и продолжила повествование:

– Орбита планеты, называемая Дагон (Фомальгаут В), вращающейся вокруг основного Фомальгаута. Масса этой планеты составляет около трёх масс Юпитера, однако со временем она стала более тяжёлой, вобрав вещество из диска. Есть и планета Дагон-2, помимо которой, у Фомальгаута ещё две планеты: Фомальгаут Д и Фомальгаут Е. Масса планет лежит в интервале от массы Марса до нескольких масс Земли. Тусклая вспыхивающая звезда TW Южной Рыбы расположена на расстоянии всего лишь одного светового года от Фомальгаута. Эти три звезды совершают общее пространственное перемещение по небу. Считается, что они – звёзды-компаньоны, и могли произойти из одного звёздного скопления. В романе Ивана Ефремова «Туманность Андромеды» Фомальгаут упомянут как южный полюс нашей Галактики, то есть Млечного Пути.

– И как это всё умещается в твоей голове? – удивлённо спросила бабушка.

– И не только это, – ответила внучка и продолжала повествование: – Так вот, у тусклой звезды, под условным названием TW, есть планета, очень похожая на вашу, примерно, с таким же климатом, растительностью, флорой и фауной. Та планета называлась на местном языке Виклон, все её жители были дружелюбны и миролюбивы, всё население планеты жило одной семьёй при всепланетном мире и братстве. Они не имели недостатка ни в чём, как у вас при царе Соломоне, жили в городах, которые сами не строили. Осваивали технику, водную стихию, полностью освоили ближний космос, но там делать было нечего, тогда стали осваивать Дальний Космос, изготавливали космозонды, делая прокол в пространстве и во времени. И был единственный Император династии Климатон, он руководил всем населением, подчинялся только Сверхразуму, никогда не отступал от Его заповедей, приучил всё население планеты, от мало до большого, поклоняться только Ему, Одному-Единственному во всей Вселенной, как видимой, так и невидимой. Все жили счастливо в полной гармонии с Природой, но у Императора не было наследника, как бы он ни просил Сверхразум – его жена была бесплодна, как Сара у Авраама, когда родила первенца в девяносто лет и стала Сарра – княгиня.

Снова короткая пауза и новое продолжение:

– Однажды Климатон решил нарушить завет со Сверхразумом, вошёл в спальню чужой жены и спал с ней, а по прошествии определённого времени та зачла и родила от него чудесного сына и назвали его Шаматон. Народ Виклон, видя преступление Императора, решил последовать его примеру, так как оно осталось безнаказанным со стороны Сверхразума – дурной пример заразителен. Не так ли? Потихоньку народ планеты впал в блуд, даже малые дети не отставали от своих родителей, вначале блудили в домах, но потом выбрались на улицы городов, не трогали только скот, об одеждах и вовсе забыли. А тем временем Шаматон подрастал, в него закладывали все знания, которыми когда-то владел Император и многие из народов Виклон, прямо в мозг, минуя сознание, чтобы потом его подсознание проявило всё. Климатон вначале радовался своему единственному сыну, буквально носил его на руках, одевал во всё самое лучшее и дорогое, даже царь Соломон во всей славе своей не одевался так, как Шаматон. И увидел Сверхразум, что народ Виклон развратился до самой низкой ступени, а покаяния никого не последовало, послал на планету кару небесную.

Снова маленькая пауза с глотком чая, и Саманта подошла к концу своего повествования:

– Итак, я заканчиваю. При вспышке на звезде оторвался большой и горячий протуберанец, в два раза больше, чем планета Виклон, и направился прямо на неё. Астрономы сообщили об этом Императору Климатону, сказав, что защиты никакой нет, нужно было спасаться бегством с планеты и куда подальше. Но куда? Только тут Император вспомнил о своём грехе перед Сверхразумом, но было слишком поздно. Отраднее было Содому и Гоморре, когда на них сходили огонь и сера, чем планете Виклон. Климатон в срочном порядке велел тайно готовить космозонд, отправляясь на вашу планету, делая прокол в пространстве и во времени, взяв с собой небольшую семью, единственного сына с теми знаниями, которым он владел на тот момент. Его космозонд оказался над Северным Уралом, где был сбит ракетами ПВО, ибо от суда Сверхразума никому никогда не уйти, но в самый последний момент он завернул Шаматона в красно-синюю блестящую накидку, положил в капсулу и отстрелил на Землю, а сам погиб бесславно. Вся планета Виклон сгорела во всепопаляющем огне правосудия Сверхразума, от неё остался только пепел и межзвёздная пыль. Астрономы Земли в две тысяча двадцатом году было объявлено, что открытие планеты Виклон как экзопланета, скорее всего, является наблюдательной ошибкой – за планету приняли облако пыли от столкновения двух астероидов или планетезималей. Остальное ты знаешь, бабушка.

Та взволновано сходила в спальню, принесла свёрток, завёрнутый в несколько слоёв бумаги, бережно развернула его и сказала:

– Вот эта накидка была на нём, я сохранила её с того самого дня.

– Да, именно, эта накидка была на моём папе, сыне Императора Климатона, – ответила Саманта.

– Тогда возьми её, она по праву принадлежит тебе и носи её, когда сочтёшь нужным, – и протянула свёрток Саманте. – Ты так всё подробно рассказала, будто была там при всех тех событиях. Но как?

– Спроси дедушку про теорию квантового поля и про теорию квантового бессмертия, – ответила внучка загадочно.

– Ну, с тобой всё понятно – загадка на загадке. Лучше скажи, на что способен мой Жак, он же Николай Соболев, то есть сын Императора династии Климатон? Совсем запутаться можно во всех этих именах.

– А вспомни, дорогая бабушка, как он учился в школе, а затем колледже и далее в армии? Как завидовали его логике, его остроте ума, эрудиции, умению преподносить неоспоримые доказательства, его дальновидности. А как он бегал в детстве? Ведь никто не мог угнаться за ним, он бегал, почти не касаясь поверхности земли. Был самым ловким и сильным, как Самсон, мудрым, как Соломон. Если бы он развивал свои способности, то был бы настоящим суперменом, но работа поглотила его полностью, чего нельзя сказать про меня. Вы с дедушкой постарались на славу, но большая часть мне передалась по наследству, ведь я внучка Императора династии Климатон.

– Как это всё странно звучит, – заметила бабушка. – Только не повторяй ошибки своего родного деда по крови Климатон. Это моё напутствие тебе.

– А разве не странно для непосвящённого человека звучит Библия, а главное, вырезанные цензурой места? – спросила Саманта и встала из-за стола, подошла к окну, посмотрела на небо, оно было безоблачным, чисто-голубым, и сказала: – А сколько тайн хранят небеса и вселенные, ведь наша Вселенная не одна, их очень много, и все они огромны по размеру и по возрасту. Это не поддаётся здравому смыслу, просто сам факт их существования нужно принять как должное. Ведь когда-нибудь человечество осознает эту аксиому, как закон всемирного тяготения Ньютона, а мой папа уже доказал этот факт. Ему сейчас очень трудно, он загнал себя в кокон в своём кабинете Особого отдела и не видит выхода, а выход рядом, только посмотри на него под другим ракурсом, и всё увидишь. Но опять это пресловутое «но», которое никак не даёт взглянуть на мир по-другому и получить раскрепощение, как для разума, так и для духа.

– Внучка дорогая, уговори папу приехать завтра к нам в гости на День рождения – ему станет немного легче, и от работы немного отвлечётся, – сказала бабушка.

– И уговаривать не буду, ибо он сам планирует приехать к тебе и задать несколько вопросов, связанных с его рождением, он стал догадываться, с моей подачи, что он внеземной, инопланетного рождения, – ответила та.

– Да мне и не рассказать всего того, что ты рассказала нам с Ником. Может, заменишь меня?

– Обязательно, можешь не волноваться, у тебя так не получится, как у меня, – успокоила Саманта.

– Послушай, Саманта, напрашивается один вопрос…

– Вопрос, который состоит из трёх частей, – съязвила та, перебив Ника.

– Ну, хватит, ты сначала выслушай, а потом делай выводы, – серьёзно заметил Ник.

– Тебя я поняла, умолкаю, не то по шее получу, и подвиг свой не совершу.

– О, ты и Уильяма Шекспира перефразировала? Какой талант, какие сильные слова. Какое высокое искусство, не хуже, чем у Самуила Маршака, – в тон Саманте подметил Ник.

– Хватит меня передразнивать, – недовольно ответила та.

– Тебе не нравятся мои подколы, а мне твои очень нравятся? – спросил Ник. – Но я вот терплю.

– Нашла коса на камень – искры летят. Хватит вам, ребята, издеваться друг над другом, это не делает чести никому, – подвела итог бабушка и добавила: – Нужно не только говорить как с трибуны, но и слушать собеседника.

– Хорошо, задавай свой вопрос, – извинительным тоном сказала сестра по эксперименту.

– А сколько было лет планете Виклон, когда всепопаляющий огонь Сверхразума поглотил её?

– В каком измерении? – уточнила та.

– Конечно, в относительном. В каком же ещё?

– Сорок тысяч лет тебя устроит?

– Вполне, – ответил Ник.

– А по-земному это сколько? – уточнила бабушка?

– Сорок пять миллионов лет или чуть больше, – ответила внучка. – Если учесть, что человечество живёт семь тысяч лет от сотворения мира, а это не что иное, как седьмой день по Божиему исчислению, то планета Виклон перешла в восьмой день. Она была прекрасна, как Невеста Агнца: богата золотом самой высшей пробы, не было нужды в его счёте, как серебра во времена Соломона, бриллианты, бдолах (манна небесная) и камень оникс, другие самоцветы валялись по дорогам, как песок на берегу моря, не было нужды их добывать в рудниках. Оливковые и кедровые деревья росли повсеместно, сок красного винограда тёк ручьём, но никто не упивался и не дурманил себе мозги, как то было во времена царей и как сейчас водится повсеместно на Земле. Их вера не была такой строгой, как у некоторых конфессий у нас на Земле – все жители планеты Виклон были сознательными, они понимали, что есть один Сверхразум и одна вера, как у нас написано в Библии: Один Господь, одна вера, одно крещение (Послание к Эфесянам 4:5). Церковь была просто идеальна, ещё чуть-чуть, и она бы стала Невестой Агнца, но, как я уже говорила, Император Климатон совершил грех без покаяния, а Сверхразум не нашёл десяти праведников из всего числа населения планеты, одного маленького мальчика Шаматона было недостаточно для спасения всего населения, и послал Он кару небесную. А так жители планеты Виклон опередили нашу цивилизацию в развитии на порядок. Вот такой плачевный конец и урок нам всем, – и Саманта замолчала.

– Да кто может узнать о таком уроке, кроме тебя одной? – спросил Ник.

– Не волнуйся, милый мальчик мой, сегодня вы узнали первыми, а завтра и некоторое время спустя узнают многие разумные жители Земли, – ответила Саманта и многозначительно добавила: – Для этого я и послана к вам.

– Да неужели, в самом деле, я стал милым мальчиком твоим? Убиться можно от всех этих новостей! – воскликнул неожиданно Ник.

– Ты сейчас говоришь так, как говорит моя мама. А теперь давай поможем бабушке приготовить праздник для папы, – подвела итог Саманта. – Время пока позволяет. Я тут много глаголила, а дела стоят – отвари картошку в «мундире», легче чистить потом, часть картошки полей сметаной, заверни в фольгу и в духовку, сделай фарш из мяса для котлет, не забудь измельчить чеснок со сметаной для фарша, а я займусь сладостями.

– Да вы что, ребята, удумали? Я сама всё сделаю, дайте хоть старые кости размять, засиделась совсем с вами, – встрепенулась бабушка, как курица-наседка.

– Не забывай, кто командует парадом, – строго подметила внучка. – Лучше посиди на диванчике и отдохни за все прожитые годы.

И работа закипела. а тем временем:

Жак плотно перекусил из того, что осталось в холодильнике, неизменно выпил крепкий кофе. Он сделал все дела, которые планировал на сегодняшний день, время было около пяти часов пополудни, ему доставили все необходимые съестные припасы в холодильник, впрочем, как и всем членам его команды Особого отдела. Посмотрел на крупный таймер с красной индикацией, тот показывал оставшееся время до соприкосновения Земли со струёй джета, чуть больше тридцати часов. Хотел было назначить связь с Президентом, но вспомнил слова Саманты: «Папа, панику не устраивай, она никому не нужна, всё будет так, как я тебе показала во сне уже два раза, ты должен это понять, в конце-то концов» – и успокоился окончательно. Ему ничего не осталось делать, как ждать пересменок.

Внутренним чутьём Жак осознавал, что ему тесно в кабинете, хотя у него было всё, о чём мог желать любой астрофизик, но он рвался на свободу в просторы Космоса, Дальнего Космоса, как Мцыри «Душой дитя, судьбой монах», ибо в ближнем космосе ему было делать нечего – всё было изучено давно. Планеты Солнечной системы, как и само Солнце, не представляли никакого интереса, всё казалось обычным и серым, только Дальний Космос с его необъятными просторами, с неразгаданными тайнами, полными самого глубокого смысла, влекли его с неимоверной силою. Чувствовалось, что он оттуда, но это было на подсознательном уровне, а хотелось понять осознанно, на что он способен и для чего рождён.

Жак постоянно думал над последними словами Саманты: «У тебя будет внеземной внук, как и ты сам». Это было самым странным для него, как для учёного, ибо каждый понимал, что планета Земля одна обитаема и в Библии других планет не упоминается. Но с другой стороны, представим картину так. Вышел Хозяин на поле засевать его, разбросал Он семена равномерно по всему полю, допустим, половина семян взошла, а вторая погибла по причине неблагоприятных условиях, из той половины, которые взошли, половина погибла из-за засухи, ибо было очень жарко, – осталась четверть из всех семян, что были у Хозяина. Из этой части половина погибла по причине ливней и града, осталась одна восьмая часть, но и тут половина погибла по тем или иным причинам, осталась одна шестнадцатая часть, которая взошла и принесла свой плод, как добрый, так и худой.

Так неужели у Хозяина была одна пригоршня семян, в которую вошло всего шестнадцать семян? Не думаю, что у Хозяина была такая малая пригоршня, а Сам Хозяин был таким скупым на семена, которыми хотел засеять такое огромное поле или поля. Если уж Хозяин решил засеять поле или поля, как угодно, так и считайте, то вначале Он должен обозреть поле, на что оно пригодно, а уж потом засевать, иначе труд будет напрасен. Но поле, которое Он приготовил под посев, оказалось огромным, значит, Сам Хозяин должен быть больше самого поля, иначе трудно будет его обозреть и принять должное решение. А если поле не одно? Как же в таком случае поступать Хозяину?

Обозревать поля порознь и засевать также порознь? Выходит так. Ведь совсем недавно доказано, что полей очень много, невообразимое множество, человеческий разум не в силах осознать все эти колоссальные расстояния и объём всех полей. Относительно недавно считалось, что поле одно и оно безгранично велико, что в поперечнике составляет, примерно, семьдесят шесть миллиардов световых лет, а это значит, по тем данным, что световой луч проходит от одного края до другого края поля за семьдесят шесть миллиардов лет. Кто может представить такое расстояние, если до сих пор точно неизвестно, какова скорость света в вакууме, где нет молекул воздуха или другого газа? Раньше считалось, что скорость света постоянна, но последние открытия показывают обратное явление.

С открытием струи джета от объекта под номером GW107878 показывают отличия по скорости, от общепринятого значения, в восемь раз в большую сторону, следовательно, и размер поля, которое засеял Хозяин, оказывается больше в несколько раз. Все параметры джета от объекта GW107878 превосходят все допустимые и известные на данный момент, как по скорости, так и по температуре, а также по составу. Что ж тогда представляют собой другие поля? Что в них входит и какова структура? А размер полей, каков на самом деле? Хозяин, что Он представляет собой на самом деле?

Ровным счётом ничего мы не знаем о Нём, кроме тех туманных данных, которые упоминаются в Библии для разума человека. Разум человека не может вместить понятие о Хозяине как о Существе – это не материальное Существо, а энергетическое. Вот, как о Нём упоминается: Тогда облако покрыло Шатёр Собрания, и слава Иеговы наполнила скинию. И Моисей не мог войти в Шатёр Собрания, потому что облако опустилось на него, и слава Иеговы наполнила скинию. (Книга Исход 40:34-35). И вот ещё: И когда херувимы шли, колёса шли возле них; и когда херувимы поднимали свои крылья, чтобы подняться от земли, колёса тоже не сворачивали, а оставались возле них. Когда останавливались те, останавливались и эти; и когда те поднимались, поднимались и эти с ними; ибо Дух живого существа был в них. И слава Иеговы отошла от порога дома и встала над херувимами. И херувимы подняли свои крылья и поднялись от земли у меня на глазах, когда они пошли, и колёса были рядом с ними. И они остановились у входа в восточные ворота дома Иеговы, и слава Бога Израиля была над ними сверху. (Книга пророка Иезекииля 10:16-19).

Да, евреи знали многое, но далеко не всё, многое не вмещалось в их разум, например вселенная, представляла для них землю и видимые звёзды, это они называли «круг земной», а иначе говоря, просто видимую землю, всё остальное было великой тайной для них. Но земля далеко не круглый блин, она имеет сферическую форму, как и остальные небесные светила, будь то Солнце, Луна и другие звёзды. А наша Вселенная, как и другие вселенные, имеет также сферическую форму, лишь галактики приплюснутые из-за «рукавов» и в силу своего вращения. Но давайте вернёмся к Хозяину, который засеял поле или поля.

Явно одно: Земля не единственная, которая засеяна семенами, есть и другие планеты с разумными существами – они могут быть похожи на нас, а могут резко отличаться. Этого мы не знаем на сто процентов, но просто обязаны узнать, заглядывая за горизонт техники и науки. Мы просто топчемся на одном месте с «дедушкиными способами», а нужно смотреть глубже и дальше, ведь разум одной цивилизации всегда поймёт другую, какого бы вида она ни была, поскольку он засеяны одним Хозяином по образу и по подобию Своему.

А что значит образ и подобие Хозяина? Давайте подумаем и на эту тему. В Библии толком ничего не сказано, только очень туманно, а именно: Создадим человека (или человечество), – но в притчах мидрашей находим такие слова и толкования, а именно:

Когда Всевышний решил создать человека, между духами небесными произошел раскол. Одни говорили: «Сотвори человека», другие: «Не твори его».
– Сотвори его, – говорил дух Милосердия, – он будет творить милость на земле.
– Не твори его, – говорил дух Правды, – он ложью осквернит душу свою.
– Сотвори его, – говорил дух Справедливости, – добрыми делами он жизнь украсит.
– Не твори его, – говорил дух Мира, – землю враждою наполнит он.
Поверг Господь Правду на землю. И взмолились Ангелы Служения, говоря:
– Владыка миров! Зачем пятнаешь Ты Правду, печать величия Твоего? Подними её с земли, Господи!
И пока духи вели спор между собою, осуществилось дело божественного творчества.
– Для чего, – сказал Господь, – пререкания ваши? Сотворение человека уже совершилось.
– Со всех концов земли слетелись пылинки, частицы того праха, в который Господь вдохнул животворящее начало, душу живую и бессмертную.

Создан был только один человек. Это должно служить указанием, что:
1) тот, кто губит, хотя одну человеческую душу, разрушает целый мир, и кто спасает одну душу, спасает целый мир;
2) не может один человек возгордиться перед другим человеком, говоря: мой род знатнее твоего рода;
3) каждому человеку следует помнить, что для него и под его ответственность сотворён мир.

Создав человека, Господь повёл его по садам Эдема, говоря:
– Гляди, как прекрасен этот мир, созданный Мною для тебя. Береги его и помни, что поврежденного тобою некому будет исправить. (Взято из Притчей мидрашей).

Но если покопаться в других переводах Библии и в комментариях, то можно найти такой текст, который ближе к истине: И сказал Бог: Сделаем человека по Нашему образу, согласно Нашему подобию; и пусть они владычествуют над морскими рыбами, и над небесными птицами, и над скотом, и над всей землёй, и над всеми пресмыкающимися, которые пресмыкаются по земле. И сотворил Бог человека по Своему образу; по образу Бога Он сотворил его; мужчиной и женщиной Он сотворил их. (Книга Бытие 1:26-27).

Сделаем... Слово «сделаем» (во множественном числе) показывает, что в связи с сотворением человека среди Троих в Божестве состоялось совещание. Решение сотворить человека, было принято Триединым Богом в вечности в прошлом, из чего видно, что человек сотворён для вечного замысла Триединого Бога. Бог сотворил человека с намерением осуществить Своё божественное домостроительство для раздаяния Себя в человека (примечание к 1 Тимофею 1:43). Это полностью раскрывается в последующих книгах Библии. Греческое слово означает «закон дома» и подразумевает распределение (корень этого слова имеет то же происхождение, что и слово, переведённое как «пастбище»), которое подразумевает распределение пастбища среди стада. Оно обозначает ведение домашнего хозяйства, управление домашним хозяйством, управление домом и, в производном значении, устроение, план или экономический расчёт для управления (распределения); поэтому оно также обозначает домашнюю экономику – домостроительство.

...по Нашему образу... И сказал Бог: Пусть произрастит земля зелень, травы, дающие семя, и плодовые деревья, приносящие плоды, по их роду, в которых их семя, на земле. ...зелень... Растительная жизнь – это низшая форма жизни; это бессознательная жизнь, соответствующая начальному этапу божественной жизни в только что возрождённом верующем. Бесчисленные разновидности растительной жизни – это прообраз богатого выражения неисследимого богатства Христовой жизни, поскольку они радуют взгляд человека, благоухают и служат пищей для человека и животных. Деревья, цветы и злаки, которые являются пищей для человека и приношениями для Бога – всё это прообразы Христа. Дерево познания добра и зла обозначает сатану как источник смерти для человека. Кроме того, оно обозначает всё, что не есть Бог, потому что всё, что не является Самим Богом, в том числе что-то хорошее и даже что-то основанное на Библии и что-то религиозное – всё это сатана, лукавый, может использовать, чтобы принести человеку смерть. Даже написанные по Божьему вдохновению Писания и данный Богом закон могут быть использованы сатаной, как дерево познания для того, чтобы принести смерть.

...согласно Нашему подобию... Божий образ, под которым понимается Божье внутреннее существо, – это выражение внутренней сущности Божьих качеств, наиболее выдающимися из которых являются любовь, свет, святость и праведность. Божье подобие, под которым понимается Божий вид, – это выражение сущности и природы Божьей личности. Таким образом, Божий образ и Божье подобие не следует рассматривать как две разные вещи. Внутренние добродетели человека, сотворённые в человеческом духе, являются копией Божьих качеств и позволяют человеку выражать Божьи качества. Внешний вид человека, сотворённый как человеческое тело, является копией Божьего вида. Таким образом, Бог сотворил человека как Своё воспроизведение, чтобы человек был способен содержать в себе Бога и выражать Его. Все остальные живые существа были сотворены «по их роду», но человек был сотворён по Божьему роду. Поскольку Бог и человек принадлежат к одному и тому же роду, человек может соединиться с Богом и жить вместе с Ним в органическом союзе.

...они... Местоимения «они», «их» и «им» здесь, в стихах 27-28 и в Бытие 5:2 показывают, что Адам был совокупным человеком, собирательным человеком, который включал в себя всё человечество. Бог сотворил не множество людей; Он сотворил человечество собирательно в одном человеке – Адаме. Бог сотворил этого совокупного человека по Своему образу и согласно Своему подобию, чтобы человечество совокупно выражало Бога. ...владычествуют... Бог сотворил совокупного человека не только для того, чтобы человек, обладая Его образом, выражал Его, но и для того, чтобы человек представлял Его, осуществляя Его владычество над всем. Бог дал человеку владычество с намерением:
1) победить Божьего врага, сатану, взбунтовавшегося против Бога;
2) вернуть захваченную сатаной землю;
3) установить на земле Божью власть, чтобы на землю пришло Божье царство, чтобы на земле исполнилась Божья воля и чтобы на земле была явлена Божья слава.

...пресмыкающимися... Прообраз сатаны, змея (Бытие 3:1, 14), и его ангелов, а также бесов, которые следуют за сатаной. Двадцать четыре старейшины вокруг Божьего престола представляют всех ангелов, а четыре живых существа представляют все остальные живые существа. Первое, подобное льву, представляет зверей; второе, подобное тельцу, представляет скот. Третье, подобное человеку, представляет человечество, а четвёртое, подобное орлу, представляет птиц (стих 7). Из шести категорий сотворённых Богом живых существ (Бытие 1:20-28) здесь не представлены две: пресмыкающиеся на земле и живые существа в воде. Главой пресмыкающихся является змей, символ Божьего врага, сатаны, который будет брошен в огненное озеро и которому не будет места в новом небе и новой земле. Живые существа в воде обитают в воде Божьего суда, которой уже не будет в новом небе и новой земле (Откровение 21:1). Поэтому в вечности эти две категории не представлены перед Богом.

Следовательно, можно сделать вывод, что Хозяин всего и вся не представляет Собой отдельную личность или материю, а является совокупностью всего живого и неживого, видимого и невидимого мира. Он подобен маленькому растению, которое произвёл, Он также подобен термоядерному синтезу, протекающему в недрах звёзд, которые Сам и породил. Температура Его от минус двести семьдесят четыре градусов и выше температуры внутри рождения джетов или Большого взрыва, а то и больше. Он меньше нейтрино и гораздо больше самой Вселенной или нескольких вселенных. Весь внутренний мир людей – это невидимый мир, который создан Им Самим; весь Дальний Космос – это тоже невидимый и непознанный мир также создан Им Самим, и всё подчиняется Ему Триединому. Примерно так можно охарактеризовать Хозяина с современной точки зрения, откидывая все мифы и легенды.

Если перефразировать название книги Иосифа Шкловского «Вселенная. Жизнь. Разум», то получится: Разумная жизнь во Вселенной. В ней затрагиваются аспекты развития разумной жизни во Вселенной, тенденции поиска и новые подходы к созданию техники для подобного поиска. Ведь сейчас методы поиска разума во Вселенной довольно грубые – сантиметровые радиоволны, инфракрасный, видимый, ультрафиолетовый, световой спектр, гамма-излучение – вот и весь набор современного астрофизика, исключая аналитические методы. Тут нужен более тонкий подход, на биологическом уровне, поскольку живой разум излучает в пространство биоволны, подобно экстрасенсам, и только экстрасенсы либо люди с повышенным чутьём могут принять их.

Но такие приборы официально пока не созданы, поскольку ещё нет таких датчиков с надлежащими усилителями и преобразователями. Возможно, они есть у теневых структур, ибо там свои лаборатории с научными и техническими базами, свой штат с высококвалифицированными специалистами, которые получают огромные деньги с различными привилегиями. Покровители их не дремлют, они придумывают новые технологии для новых разработок, которые простому народу и не снились. Возможно, теневые структуры имеют прямую связь с внеземными цивилизациями, которые очень давно обосновали Землю и Луну.

Возьмём, к примеру, Антарктиду. Многие свидетели-пилоты рассказывают, что неоднократно видели НЛО, они устроили там базу для своих летательных аппаратов глубоко под толщей мерзлоты. Ведь тектоническая плита под названием Антарктида откололась от основного континента и стала дрейфовать к Южному полюсу Земли во время падения гигантского метеорита, он своим падением вызвал глобальный катаклизм, который погубил динозавров и других представителей флоры и фауны доледникового периода. Огнём была выжжена почти половина Земли, значит, внеземные цивилизации поселились в Антарктиде очень давно, не исключена та вероятность, что инопланетяне появились на Земле задолго до появления человека разумного, но это ставит под сомнение Священное Писание.

Ведь Адольф Гитлер с Третьим Рейхом проявлял особый интерес к Антарктиде не только как к неизученному континенту, но и как к технике инопланетян. Он щедро финансировал подобные проекты, несмотря на войну, надеялся на то, что техника и технологии пришельцев помогут ему выиграть войну с Советским Союзом, а в перспективе стать властелином мира, даже символику для Рейха он выбрал эзотерическую, правда, чуть изменил её. Но инопланетяне оказались миролюбивые, они не захотели вступать в контакт с представителями человечества, которые были военными, у них есть Сердце Змеи, и нацистская Германия проиграла войну, несмотря на свою эзотерику.

Американцы и англичане тоже попёрлись туда, но из-за неудачного эксперимента «Филадельфия» поубавили свой пыл и жар, ограничились только континентальной частью Антарктиды. Правда, они активно наблюдают за НЛО на расстоянии, ибо вблизи все их приборы «зависают», так как инопланетяне могут блокировать любые аппараты. Вот такая история получается с Антарктидой, если очень коротко.

Давайте вернёмся к Библии. Со времён сотворения мира, небес и земли до создания Адама (или человечества) прошло неизвестно, сколько времени, об этом факте ничего не говорится, ведь Священное Писание не является точным учебником по истории, в нём излагаются только самые важные и значимые факты, а всё остальное вырезалось по причине цензуры религий, как говорит Саманта, и это надо признать. Упоминается только одно, как было написано выше: И сказал Бог: Сделаем человека по Нашему образу, согласно Нашему подобию; и пусть они владычествуют над морскими рыбами, и над небесными птицами, и над скотом, и над всей землёй, и над всеми пресмыкающимися, которые пресмыкаются по земле. И сотворил Бог человека по Своему образу; по образу Бога Он сотворил его; мужчиной и женщиной Он сотворил их. (Книга Бытие 1:26-27). И далее читаем: И Бог окончил в седьмой день Свою работу, которую Он делал, и покоился в седьмой день от всей Своей работы, которую Он делал. И благословил Бог седьмой день и освятил его, потому что в этот день Он покоился от всей Своей работы, которую Бог сотворил и сделал. (Книга Бытие 2:2-3). Следовательно, человек был создан из праха земли в шестой день от начала сотворения мира.

Но тут неточный перевод Библии, поскольку сотворение и создание – разные понятия. Сотворение означает «творить из ничего», а создание означает «сделать из чего-либо» – это просто еврейские понятия, которые почему-то упускаются из вида или грубо нарушаются. Сотворение мира было из ничего и ни на чём, можно сравнить с книгой Иова, где говорится: Он распростирает север над пустотой; Он вешает землю ни на чём. (Книга Иова 26:7). И ниже читаем: На что были опущены её опоры; Или кто положил её краеугольный камень? (Книга Иова 38:6). Адам (или человечество) был создан, как написано: Иегова Бог образовал человека из земного праха и вдохнул в его ноздри дыхание жизни, и человек стал живой душой. (Книга Бытие 2:7).

Но что значит шесть дней у Бога или у Хозяина? Это как капля воды в океане, как одна песчинка на берегу моря, как одна звезда во Вселенной. Вот такое сравнение можно сделать с летоисчислением у Хозяина, а для человека проходит год за годом, век за веком, миллениум за миллениумом и так далее, этому счёту нет конца. Некоторые люди понимают всё дословно, считая, что конец света совсем близко, они готовятся к переходу к вечной жизни в царство Божие, хотя сами собирают тленные сокровища на земле, тем самым нарушая учение Иисуса Христа, которое Он дал в Новом завете, сказав, примерно так: Продай имение своё, деньги раздай нищим и следуй за Мной.

Такие мысли посетили голову Жака в конце рабочей смены, он посмотрел на таймер, тот показывал двадцать шесть часов и несколько минут до соприкосновения Земли со струёй джета. Рука невольно потянулась к телефонному аппарату для связи с секретарём, чтобы тот обеспечил связь с Белым Домом, но Жак силой воли остановил движение руки, он вспомнил слова Саманты: «Папа, паника никому не нужна, запомни, что я сказала тебе!» Ему ничего не осталось делать, как смириться со словами дочери, он окончательно решил полностью положиться на то, что сказала дочь.

«Ну и хватит об этом, – подумал Жак, выключая аппаратуру. – Сейчас пересменок начнётся, а я и не готов. Первый раз не знаю, что сказать следующей смене. Придётся немного импровизировать, как в театре, иначе не получится. Хорошо, разберёмся по ходу», – и он открыл дверь кабинета, выходя в коридор, где его уже поджидали.

– Прошу прощения, друзья мои, немного задержался, – приветственно сказал он.

– А мы, практически, и не ждём, сами только что вышли из кабинетов, новая смена открывает дверь и заходит в центральный коридор, – ответил Ник.

– Хорошо, тогда прошу минуту внимания для маленького доклада и плана работ новой смене. Данные струи джета не изменились за это время, её траектория тоже без изменения, завтра вечером, примерно, в десять часов произойдёт соприкосновение с поверхностью Земли, а дальше полное вхождение нашей планеты в струю. Президент и Совет безопасности по всей Земле при ООН предупреждены, они примут все необходимые меры по обеспечению безопасности населения, которые я дал. Всё будет сведено к минимуму, но большая часть зависит от самих людей и от пресловутого понятия «человеческий фактор», ибо вы сами по себе знаете, что каждый человек индивидуален как по характеру, так и по психике, и по внутреннему строению. Надеюсь, вы предупредили своих родных, близких и знакомых о том, чтобы не выходили на улицу без особой надобности, а также держались подальше от окон? Это только одна защита от джета.

– Да, предупредили, кого могли и просили «по цепочке» передать, – сказал кто-то из сотрудников.

– Очень хорошо, только паника нам не нужна, поскольку может возникнуть эффект толпы, а он хуже всего. Так, и дальше продолжим. Все изменения в струе, в атмосфере, магнитосфере записывать круглосуточно для дальнейшего анализа и негласной статистики. Оптических накопителей должно хватить, а при их недостатке сразу давайте заявку в технический отдел. Завтра у меня выходной, приду на следующий день в дневную смену. Всё понятно? А теперь работаем, работаем.

Сотрудники традиционно обменялись рукопожатием с передачей кодов от кабинетов, новая смена принялась за работу, а эта направилась к вертолётной площадке, где их уже поджидал Майкл. Некоторое время спустя, были у здания NASA, а там кто куда, Майкл и Жак устроились в машине, включив «маячок», на предельной скорости поехали домой, словно забыли молоко на плите. Не прошло и пятнадцати минут, как были дома, резко затормозив, остановились у самого гаража.

– Вот мы и дома. Устал незнаемо как, сразу спать лягу – сил моих больше нет, и ужинать не буду, – сказал Жак самому себе.

– Ну, ты даёшь, Жак, вот это езда, как на «Формуле-1». Шумахер отдыхает! – воскликнул Майкл.

– Можно гораздо быстрее, да машина мешает.

– А ты не пробовал пешком бежать?

– И тебя на хребте переть, – дополнил Жак фразу Майкла.

Тот весело рассмеялся и добавил:

– Вон Саманта нас встречает, она тебе поможет.

– Это точно, Майкл, всегда помогу, чем могу, – подхватила та. – Здравствуй, Майкл! Здравствуй, папа! Ужинать ты будешь беспрекословно, я дам тебе энергию, сколько потребуется.

– Она у неё неуёмная, – добавил Ник, подходя к машине, приветствуя Жака и Майкла.

Ничего не осталось делать, как послушаться Саманту и войти в дом. Они направились в туалет и ванную комнату, кто куда. После справления нужды, тщательно умыли руки и прошли в кухню, где их ждало неимоверное лакомство: был фруктовый микс, состоящий из мелко порезанных бананов, клубники, земляники с кусочками киви, заправленный взбитыми сливками, далее стояли помидоры черри, разрезанные пополам, с чесночным  соусом, мелкая картошка с зеленью. Из напитков были: некрепкая настойка мяты с лимоном, а для цвета был добавлен гранатовый сок в малом количестве, чтобы не забивать вкус мяты, далее была вода с корицей, лимоном и мёдом, которая напоминала кофе, а также был салат из вкусной зелени, политый оливковым маслом. Из выпечки было песочное печенье, пропитанное клубничным вареньем, был бисквитный торт с прослойками из безе. Вот, что составляло меню ужина.

– Это ты сама всё сделала? – спросил отец дочь.

– Ну а кто же ещё? Мама никогда такого не сделает, мне Ник помог с картошкой, с помидорами и салат порезал, а остальное всё сама, – ответила дочь.

– Какая ты у меня умница и стряпуха, – похвалил отец Саманту.

– А что означает «стряпуха»? – удивлённо спросил Ник и смутился.

– Раскинь немного мозгами своими. Стряпуха означает ту, кто стряпает в кухне, то есть готовит еду, – в своём стиле ответила Саманта.

– Мне сначала кофе! – твёрдо сказал Жак.

– Вот твой кофе, папа, – и протянула отцу воду с корицей и с лимоном.

Жак попробовал глоток, затем другой, прикрыл глаза от удовольствия, подумал немного, затем спросил:

– А почему кофе детством пахнет?

– Это особый сорт, папа, он так и называется «Вкус из детства», пей на доброе здоровье, – серьёзно ответила дочь, а глаза её улыбались, как у бабушки.

– Очень странно, почему я такой кофе в магазине не видел?

– Разве ты бываешь в магазинах? – спросила Саманта. – И потом, это новый сорт. Ты просто заработался и ничего не видишь, кроме своей работы.

– Возможно, так оно и есть, не стану спорить. Но всё это очень странно.

– Что именно странно, папа?

– Да всё то, что происходит со мной в последнее время.

– У тебя возраст такой, переходной, – ответила дочь.

– Переход к чему? – не унимался Жак.

– К новому этапу, переход в новую фазу развития.

– Какого ещё развития? Выражайся точнее.

– Да куда же ещё точнее? Точнее просто не бывает, в самое яблочко!

Линда и Майкл хихикали потихоньку, так как дочь превзошла отца в логике.

– Лучше кушай, папа, фруктовый микс очень вкусный, пальчики оближешь, а потом выпечку попробуй, не пожалеешь. Майкл, а ты салат попробуй с картошкой и помидорчики, не стесняйся.

– А варенье от моей мамы, – заметил Жак.

– Как ты только догадался, ума не приложу? Вот это логика детективная, как у Шерлока Холмса, никак не ниже! – съязвила Саманта.

– Хватит паясничать, по шее дам.

– Значит, пришёл в себя, – заключила дочь, словно доктор диагноз поставил.

Майкл гоготал, притоптывая ногами от того, как дочка вылечила папу минимум за пять минут. Он видел Жака, в каком он был состоянии, а теперь его просто не узнать, бодрость и разум вернулись к нему, это было просто маленькое чудо, созданное у него на глазах. Если бы сам не увидел воочию, никому бы не поверил, впрочем, чудо с Ником было намного эффективнее, но не у него на глазах и пять лет назад, уже забываться стало, человеческая психика так устроена, всё хорошее быстро забывается, а плохое помнится очень долго – это сущность дьявола, которую он вселил в Адама, а Ной является потомком Адама. Так и идёт с тех давних времён по цепочке, как бы люди ни пытались это скрыть.

– Вкусная корица с лимоном и с мёдом, – неожиданно заговорил Жак.

– И всё-таки раскусил, – отвела Линда. – Саманта очень старалась.

– Да ладно, мама, главное то, что папа ожил душой и телом. Посмотри на него, какое отличие!

– Он и ужинать не хотел, сразу спать думал лечь, – подметил Майкл.

– Ну, я так и знала. Ведь он ещё не рождён, завтра он родится новеньким и перейдёт в новую фазу развития, будет на всё смотреть по-другому, под другим углом зрения, – прокомментировала Саманта.

– Саманта, хватит комментировать, ты не на спортивной арене, – невольно буркнул Жак, жуя фруктовый микс. – Как так вкусно у тебя получается? Завтра у меня выходной, все мы едем к моим родителям.

– И это правильно, папа, День рождения нужно отмечать в узком кругу, а не в кооперативе, – заключила дочь.

– Очень вкусная картошка получилась у Ника, – сказал Майкл. – И где только он научился так готовить?

– На конкурсе повара, – быстро нашлась Саманта с ответом.

– Хватит вам меня хвалить, я особенного ничего не сделал.

– А что ты хочешь особенного сделать? – с подвохом спросила Линда.

– Как и все настоящие мужчины, – быстро ответил Ник.

– Какой-либо подвиг совершить? – спросил Жак и улыбнулся.

– И не только… Ты правильно понял меня, Жак.

И кухня наполнилась тихим смехом. Через некоторое время отец спросил:

– Что нового у моих голубков?

– Папа, ты завтра всё узнаешь.

– Плохое или хорошее? – допытывался Жак.

– А разве бывают плохие новости на День рождения, а тем более на юбилей? – улыбаясь, ответила дочь. – Сам-то как ты думаешь?

– Я никак не думаю, просто ем фруктовый микс, и тортик хочу попробовать, – ответил Жак, а затем спросил: – Значит, завтра я стану внеземным дедушкой? Так получается?

– Там видно будет, – уклончиво ответила дочь и добавила: – Такие дела быстро не решаются, лучше кушай фруктовый микс на доброе здоровье, папа.

– Всё загадками говоришь, а прямо сказать не можешь? Кстати, как тебе удаётся дозвониться до меня по сверхсекретной линии?

– Сверхсекретная линия для дураков, а для меня – обычная телефонная линия, а звоню я с мобильного телефона, правда, немного переделанного. Идея моя, а работа Ника.

– Ник, а как тебе удаётся паять? Там ведь особый робот нужен с лазером.

– Да я уже привык к такой работе – пальцем прикоснусь, и всё надёжно спаяно, – ответил тот невозмутимо.

– Разве ты киборг? – удивлённо спросил Жак.

– И сам не знаю, кто я такой. Саманта всему научила за пять лет.

– Это правда?

– Конечно да, папа.

– Ну, вы даёте, ребята! И как вам всё это удаётся?

– А я ничему не удивляюсь за эти пять лет, – вставила Линда. – Особенно после того луча, как юбка-карандаш, никогда не забыть его.

Так, за непринуждённой беседой прошёл ужин. Хотели было расходиться по комнатам, как Саманта неожиданно спросила:

– А благодарение Богу воздать не забыли? Почему каждый раз напомнить нужно? – и сама, одна за всех произнесла молитву: – Благодарим Тебя, Христе Боже наш, ибо Ты насытил нас земными Твоими благами и не лиши нас, Господи, Царствия Твоего, приди и спаси нас. Эту простую и краткую молитву должен знать каждый человек, как Отче наш. Вот теперь можете расходиться, а я помою посуду и соберу остатки пищи, чтобы не было мерзостей перед Богом, так как ужин был благословенный. Не забывайте, пожалуйста, Евангелие от Иоанна. Папа, вот теперь можешь спокойно ложиться спать, или ты поработать хочешь?

– Нет, я, пожалуй, лягу. Спасибо за чудесный ужин.

– Меня не благодари, Богу воздай благодарение, – напутственно ответила Саманта и стала мыть посуду.

– Давай я помогу тебе, – предложил Ник.

– С большим удовольствием приму твою помощь, – ответила та.

Жак спал сном младенца, никакое сновидение не тревожило его пытливый ум, он забыл обо всём на свете, словно кто-то стёр его память, а подсознание всплывало на поверхность, готовое преподнести новые сюрпризы, но не резко, а постепенно. Тело его не шевелилось, как при метаморфозе бабочки в коконе, ещё чуть-чуть – и кокон начал раскрываться, появлялись нежные крылья, которые потом становились упругими, готовыми вынести больше нагрузки.

Он проснулся рано, Линда ещё спала, Жак нежно поцеловал жену, протянул руки вверх, почувствовал необычайную лёгкость во всем теле, словно он находился в невесомости, даже приподнялся над кроватью на несколько сантиметров, сам удивился этому явлению. Опустив руки, снова сел на кровать, посмотрел на себя в зеркало, ничего особенного не обнаружил, протянул руки к зеркалу и стал приближаться к нему, не прикасаясь к полу. Решил выпрямиться, встал на ноги, почти не прикоснулся к полу – он мог парить в воздухе. Это чувство было ему знакомо и неожиданно одновременно. Знакомо потому, что он однажды уже испытал подобное чувство, а неожиданно потому, что никак не мог вспомнить, где он так парил.

Вдруг перед глазами возникла картинка, напоминающая уголок Эдема из Библии, где было очень хорошо, никакая фантазия не смогла бы передать эту картинку. Были видны фонтаны рая, как в одноимённом романе Артура Кларка, также можно было различить башенки какого-то строения, текла лазурная река, похожая на горный кристалл, по берегам которой гуляли невиданные птицы необычной красоты и небольшого размера. Свет был ярким, но мягким, он не слепил глаза, всё освещалось равномерно, не создавая теней, воздух был необычайно прозрачен и чист, росла невысокая трава нежно-изумрудного цвета по берегам той реки, а сверху с башенок спускались тонкие ветви, напоминающие земной плющ.

– Жак, ты уже встал? Что так рано? – неожиданно спросила Линда сонным голосом, и картинка исчезла. – Доброе утро, дорогой!

Тот невольно вздрогнул от необычного голоса, который ему показался грубоватым, он сожалел, что картинка исчезла, а Жаку так хотелось рассмотреть все детали.

– Доброе утро, дорогая! – певучим голосом ответил муж. – Да вот Саманта так повлияла на меня, что усталости как не бывало, я чувствую необычную лёгкость во всём теле.

– А что с твоим голосом стало? Он у тебя певучий и необычайно нежный.

– Как так? – удивлённо спросил Жак. – А где мой смартфон? Я хочу прослушать на диктофоне.

– На тумбочке лежит, – ответила жена.

Жак хотел подойти к указанному месту, а сам мягко подплыл, не касаясь пола. Линда заметила его перемещение, удивилась и встала с постели, протёрла глаза, словно приведение увидела, а затем спросила:

– И давно это у тебя так?

– А что ты имеешь в виду? – спросил муж.

– Ты и летать умеешь?

– Как так? Ах да, извини, дорогая, я не хотел тебя пугать, просто само собой получилось. Сегодня утром проснулся, почувствовал лёгкость, как в невесомости, потянулся и приподнялся над постелью, а потом и полетел.

– И что теперь будет? – насторожилась Линда.

– Сам толком ничего не знаю, – сознался Жак и добавил: – Смотри у меня, никому не разглашай, дай мне разобраться самому.

– Хорошо, молчу, Жак, – закончила разговор жена.

Жак достал смартфон, включил диктофон, пропел куплет песни, которая записана на биометрии, прослушал его и схватился за голову: «Что теперь будет? Меня же на работу не пропустят, автоматика не сработает! И как голос менять? Понятия не имею! Вот это называется новая фаза развития, как выразилась Саманта вчера вечером за ужином. Нет, я лучше вначале приму душ, а там посмотрим, что будет происходить дальше», – и он направился в ванную комнату.

Включив воду, Жак встал под неё, его поразило то, что не чувствовалось обжигающей температуры, хотя термометр показывал чуть больше семидесяти градусов, а такую температуру человек уже не терпит, какими бы тренировками это ни практиковалось. Он хотел было увеличить температуру, но срабатывала автоматика на отключение подачи воды, даже кожа не имела каких-либо покраснений. Жак попытался захлебнуться такой водой, но та обтекала его рот и не проникала в гортань, словно некая плёнка закрывала ей проход, а воздух свободно проникал в лёгкие. Это четвёртое открытие за утро, которое он заметил в своих изменениях.

Жак убавил температуру воды до минимума, что составляло, примерно, десять градусов, а кожа чувствовала комфорт, словно была покрыта термозащитной плёнкой. При открытии рта вода свободно проникала в гортань и была приятна на языке. Взяв бритвенный станок, хотел поранить руку до крови, проведя по запястью, но кожный покров остался целым, тогда Жак увеличил давление на станок до такой степени, что тот сломался, но кожа осталась всё такой же целой, даже вмятины не осталось, не говоря уже о царапине.

Выключив воду, хотел обтереться полотенцем, по привычке, но кожа осталась сухой и свежей, ни капли воды не осталось на ней, всё стекло вниз. Жаку ничего не оставалось делать, как медленно одеваться, он не верил самому себе и своим экспериментам. Минуя спальню Линды, направился в кухню, где уже хлопотали с завтраком Саманта и Ник.

– Доброе утро, папа, – приветственно сказала дочь. – С Днём рождения тебя поздравляю! Всего самого доброго от Бога желаю!

– С Днём рождения, Жак! Я присоединяюсь к словам Саманты, – сказал Ник и похлопал его по плечу.

– Спасибо за поздравление, мои голубки, – певучим голосом сказал Жак. – И вам доброго утра. Саманта, прости, это всё, случайно, не твоя работа? – и указал на своё тело с головы до ног.

– Папа, ты говоришь странные вещи, ведь не я тебя породила, а ты меня. Это, во-первых, и во-вторых, та метаморфоза, которая произошла с тобой сегодня ночью, мне пока не по силам. Да, я многое могу и умею, но не до такой же степени, чтобы изменить всего человека, тем более родного папу, – ответила та. – И потом, ты ещё очень многого не знаешь о самом себе.

– Что именно я не знаю? – строго спросил Жак, но голос его остался певучим, и этот строгий вопрос прозвучал как самая нежная песня. – Лучше скажи, миленькая моя доченька, как мне на работу попасть? Биометрическая система не пропустит.

– Между прочим, Жак, такой голос тебе очень идёт, – неожиданно вставила Линда из проёма двери. – Я просто влюбилась в него без ума.

– Помолчи, пожалуйста, дорогая, дай мне сначала самому разобраться с моим новым телом. Оно ведь явно из другой материи соткано.

– Ой, сейчас у тебя как в опере получилось. А твоё новое тело я пока не щупала, – невольно вырвалось у жены.

– И правда, Жак, голос очень славный, – подметил Ник.

Саманта сделала жест, чтобы все замолчали, затем сказала:

– Папа, если хочешь пройти на работу и не очень выделяться, то нажми вот на эту точку один раз, – и она нажала отцу на горле под кадыком. – А между нами, родными, и с новыми функциями для самого себя, нажми на эту же точку дважды. Попробуй.

– Говорила, что ничего не делала со мной, – сказал Жак привычным голосом и посмотрел на свою левую руку, там осталась маленькая вмятина от лезвия бритвенного станка. Потом надавил на ту же точку дважды и продолжил: – А сама всё знаешь, – его голос снова стал певучим, на левой руке и следа не осталось от вмятины.

– Знать и делать – совершенно разные вещи. Теперь ты убедился, как просто и легко управлять своим телом? – спросила опытная девушка.

– Но, как и откуда ты это всё знаешь? – спросил отец певучим голосом.

– Сегодня у бабушки раскрою все твои тайны, покрытые полным мраком, а сейчас я принесу тебе подарок от нас с Ником, подожди секундочку, – Саманта сбегала в свою комнату, принесла две большие коробки с бумагами. – Вот тут находятся схемы и чертежи твоих радиотелескопов типа Джеймса Уэбба, но улучшенные в девять раз, и один ретранслятор на двадцать подключений с удобным пультом управления, но и это ещё не всё. Ник, помоги, чего стоишь, как пень?

Снова сходили в свою комнату и принесли огромную коробку с какими-то деталями, а далее последовал комментарий:

– Здесь находится твоя мечта – биоприёмники с преобразователями и усилителями для поиска биополей разумных цивилизаций, пока в нашей Вселенной. Сделали всё, что могли на данный момент в домашних условиях. Можешь сразу отдавать на производственно-техническую базу NASA для сборки и компоновки всей этой махины. Сборка и компоновка тебе будет стоить недорого, всего одна седьмая часть из твоего фонда, если хочешь ускорить сборку, то добавь ещё одну часть и подними зарплату инженерам-сборщикам, они будут трудиться эффективнее и ответственнее. Ещё одна часть потребуется на запуск двух ракетоносителей «Фалкон-11» Илона Маску. Итого, потратив чуть меньше половины средств из твоего фонда, ты получишь двадцать радиотелескопов, о которых никто и не мечтал. Не жадничай, не обеднеешь, а больше приобретёшь.

Жак немного удивился такому подарку от своих голубков, но, овладев собой, спросил:

– Но как я буду один настраивать, калибровать столько телескопов и соединять в один на ретранслятор?

– А кто сказал, что ты будешь один? – спросил Ник. – Если сделаешь мне пропуск в твой Особый отдел и в твой кабинет, то я помогу тебе всего за две смены.

– Как же вам удалось сделать вдвоём такой объём работы? Ума не приложу. Спасибо вам огромное, мои голубки, – и Жак обнял их обеих вместе, расцеловав нежно, слёзы навернулись на его глаза, как и пять лет назад.

– Что у вас тут происходит сегодня? То песни поёте, то плачете! – спросил Майкл удивлённо, заходя в кухню.

– Разве ты не знаешь, Майкл, что сегодня у папы День рождения? – спросила Саманта. – Подарок ему сделали, он и плачет от радости.

– С Днём рождения, Жак, дорогой! Я присоединяюсь ко всем поздравлениям и желаю тебе всего самого доброго и хорошего в жизни твоей!

– Спасибо, Майкл, – трогательно ответил Жак.

– А чего мы стоим, кого ждём? – деловито спросила Саманта. – Давайте отмечать, всё готово, на столе. Прошу. Папа, а тебе рекомендую сначала картошку с помидорчиками, салатика, а затем фруктовый микс. Тебе кофе или «кофе»?

– Мне корица с лимоном очень понравилась, – бодро ответил Жак.

– Значит, «кофе», на доброе здоровье, папа. Майкл, а тебе чего?

– Можно мне сегодня самому похозяйничать? – стеснительно спросил тот.

– В чём вопрос? Конечно, можно. Мама, а тебе что подать?

– Ой, я даже и не знаю, – рассеянно ответила Линда. – Так много событий в это утро.

– Тогда рекомендую салатик, тортик и мятную настойку, – по-докторски рекомендовала Саманта. – Ник, а мы сами с тобой выберем, по нашим вкусам – на всех хватит.

Так, незаметно пролетел завтрак. Реплик за столом почти не было, молчание позволяло пище усвоиться гораздо лучше, чем при разговоре, а разговоры за едой вызывают вздутие живота, и подавиться можно – каждый медик подтвердит, даже с неполным образованием. Саманта, как всегда, после принятия пищи воздала за всех благодарение Богу за утоление голода, это она делала каждый раз, словно на автоматизме. Потом стала мыть посуду и убирать остатки пищи, вчера они с Ником наготовили довольно много, так что осталось на следующее утро.

– А теперь передохнём немного, чтобы пища опустилась «на своё место», тогда будем собираться в дорогу к бабушке, хотя ехать недалеко, но чтобы не растрясло, иначе отрыжка может быть у некоторых людей.

– Милая дочь моя, тебе в ординатуру надо поступить – цены тебе не будет, – заметил Жак.

– Дорогой папа, мне там делать нечего, там всё обыденно и очень серо, а мне яркие краски нужны, и всё раскрасить в яркие тона, но в гармонии, – констатировала дочь.

– Тогда иди на модельера, будешь создавать яркие образы, – сказала мать.

– Как Вячеслав Зайцев для Примадонны балдахин создал, чтоб скрывать недостатки её фигуры? Так это сущая клоунада, а слава мне не нужна.

– Тогда что ж ты хочешь? – допытывалась мать.

– Гармонии с природой, – туманно ответила дочь и добавила: – Ну вот, отдохнули, теперь можно и в машине трястись.

– Дороги у нас ровные, и амортизаторы хорошие, – заметил Жак. – Вот, чувствую я, что сюрпризы для меня не закончились, главное – впереди.

– Ты правильно чувствуешь, тогда поедем навстречу к мечте.

– Какой ещё мечте? – насторожился Жак.

– Там всё узнаешь. И потом, разве мечта бывает плохая? – спросила Саманта. – Лучше едем, я всё собрала со стола.

С этими словами все вышли из дома и направились к машине. До дома родителей было рукой подать, но неподалёку прорвало гидрант, дорогу немного размыло, и дорожникам пришлось положить доски, а пожарные откачивали воду в сторону леса, положив шланг небольшого диаметра. По этой причине, преодолевая данное препятствие, машину немного трясло, как бы Жак ни старался понизить скорость.

– Вот вам и тряска. Убедились?

– Лично я ничему не удивляюсь, – ответил Жак.

Вот и дом родителей показался. Бабушка издалека увидела машину приёмного сына и вышла навстречу. Жак остановил машину неподалёку от крыльца, Саманта первая выскочила из машины и побежала к бабушке навстречу, они обнялись и приветствовали друг друга лёгким лобзанием, потом внучка сказала:

– Здравствуй, дорогая бабушка! И снова мы вместе. Я скучала без тебя это время.

– Дорогая моя внучка, здравствуй! – слёзы радости появились у неё на глазах. – Ты не поверишь, но я тоже скучала по тебе, и дедушка спрашивал: «Как она там?» Спасибо, что приехали в День рождения твоего папы.

– А как можно пропустить такое событие – особый юбилей? Ты знаешь, бабушка, папа сегодня ночью переродился, он стал настоящим и последним представителем планеты Виклон. Только не пугайся, внешне он остался почти таким же, но у него добавились дополнительные возможности. Впрочем, сама всё увидишь и узнаешь.

Тут подошёл Жак, хотел было приветствовать в своём стиле, но мать опередила его:

– Ну, здравствуй, Шаматон, сын Императора династии Климатон! С Днём рождения тебя поздравляю! Удач и радости желаю на долгие годы жизни твоей! – неожиданно сказала мать приёмному сыну.

– Здравствуй, мама! – ответил Жак смущённо. – Спасибо большое за поздравление и добрые пожелания! Но почему ты меня назвала именно так? Откуда ты взяла такие имена? Мне они очень знакомы, но откуда я их знаю? Раскрой тайну моего рождения. Я в последнее время только и живу в загадках: то Саманта назвала меня внеземным, а сейчас и ты преподнесла новую загадку с такими именами. Что вообще происходит со мной?

– Правильно, что Саманта назвала тебя внеземным, ведь ты оттуда свалился, прямо мне на грядку в капусту, – сказала мать и показала пальцем на небо. – Я сама тебе толком ничего не объясню, поскольку история очень длинная и неправдоподобная на первый взгляд, пройдёмте лучше в дом, там в спокойной обстановке Саманта тебе всё расскажет. А то, что ты чувствуешь себя «не в своей тарелке», так это переходной возраст, так как сорок лет считается условным периодом в жизни для перехода в новую фазу развития и существования. Вот, смотри сам: женщина ходит беременной сорок недель, пока вынашивает дитя, сорок лет Моисей водил свой народ в пустыне до земли обетованной, хотя по прямой линии до неё рукой подать, сорок дней Иисус Христос был в пустыне, искушаемый сатаною, а по воскрешении Своём сорок дней Он был на земле до вознесения. И таких примеров можно привести великое множество, которые связаны с числом сорок.

– Мама, ты стала говорить, как Саманта, – подметил Жак.

– Пообщайся с ней побольше, и не тому научишься, – ответила та и добавила: – Так пройдёмте в дом, что на улице стоять.

И бабушка направилась в дом, за ней последовала Саманта, затем Жак и Линда, а замыкали шествие Майкл и Ник. Все прошли в кухню, где их поджидал большой круглый стол, накрытый праздничной скатертью с сервировкой и яствами из натуральных продуктов. Были оладьи из тыквы, жареные баклажаны, помидоры с чесночным соусом, мелко нарезанная варёная картошка с укропом и петрушкой, было пюре из тыквы с зеленью, разнообразная выпечка с вареньем трёх видов, фирменный чай из травяного сбора, а венчал стол большой медный русский самовар с берёзовыми углями и с трубой. Всё указывало на то, что здесь живёт семья русских.

Жак удивился такому самовару, ведь это напомнило ему раннее детство, ему было чуть более трёх лет, он свободно бегал, забегая под стол, стулья были высокими, и он с трудом забирался на них, любил смотреться в отражение самовара, разглядывая себя как в зеркале. Казалось, что память не могла запечатлеть такие детали в раннем возрасте, но его память хранила всё буквально с пелёнок. Он решил задать матери вопрос:

– Значит, я из русских? И вы тоже русские?

– Не совсем так, – ответила приёмная мать. – Да, мы из русских, с Северного Урала, а ты нет. Ты с неба свалился в какой-то капсуле, я с большим трудом открыла её, на вид тебе было не более полгода, назвала тебя Николаем, фамилия наша была Соболевы. В силу политических обстоятельств мы были вынуждены мигрировать в Америку, пришлось соединить имя и фамилию, так и возникла твоя фамилия – Никольсоб. Но это только середина твоей истории, а начало тебе поведает твоя кровная дочь Саманта, так как она больше знает, нежели я. Да вы присаживайтесь к столу и угощайтесь всем, что на столе, не я сама готовила, но Саманта и Ник. Милая моя Саманта, не томи папу и гостей, расскажи всё то, что знаешь, я ещё раз с удовольствием послушаю эту историю.

– Хорошо, дорогая бабушка, я расскажу, но вначале я принесу папе достойный подарок, который принадлежит только ему и именно в этот день, – ответила та. Сама сбегала в бабушкину комнату, принесла бумажный свёрток, развернула его и достала странную накидку красно-синего цвета с отливом, тканную сверху донизу из кручёной шерсти и виссона, немного блестела. – А вот и дедушка пришёл, значит, все в сборе, могу спокойно начинать, чтобы никто не пропустил ни малейшей детали этой истории.

– Погоди, милая дочь моя, – сказал Жак, – мне эта накидка очень знакома, она напоминает хитон царя либо знатной особы.

– Да, именно так, но вначале ты послушай всю историю, а потом делай выводы. Итак, все готовы? Тогда я начинаю.

И Саманта начала рассказ о звёздной системе Фомальгаут, а также о планете Виклон, о её населении, о флоре и фауне, похожих на земной Эдем, и о том, какое грехопадение совершил Император династии Климатон перед Сверхразумом, ввергая всю планету в грехопадение. Как он пытался бежать от небесной кары, но оказался у Земли над Северным Уралом, где его космозонд был сбит ракетой ПВО, но в самый последний момент успел завернуть своего единственного сына в свою накидку, положил в капсулу и отстрелил на Землю, сам же погиб бесславно. Потом капсулу подобрала землянка, приютила мальчика как родного сына, дала воспитание, жертвуя собой, но приёмный отец решил мигрировать в Америку, благодаря Петру Леонидовичу. Саманта опустила историю Игоря Дятлова и Порфирия Иванова, ибо это было косвенно.

Наступила длительная пауза, Жак сидел молча, перебирая в руках накидку родного отца, ему было стыдно за такой проступок Императора, как он погубил всю планету со всем населением, и в то же время он гордился своими приёмными родителями, которые дали ему возможность жить в новом мире. Наконец, он пришёл в себя, теперь ему стало всё понятно: его действия и поступки, его стремления в познании Дальнего Космоса, его эрудиция, острота ума, логика и новые проявления, перемены, которые с ним произошли в последние сутки. Он медленно встал из-за стола, держа накидку в руках, нажал на точку под кадыком два раза и певучим голосом заговорил:

– Дорогая мама и достопочтенный папа, спасибо вам огромное за то, что вы продлили мне жизнь, это нечто другое, чем просто дать жизнь, это дорогого стоит, гораздо больше, чем все сокровища мира и Вселенной. Я в безграничном долгу перед вами, перед вашим подвигом и жертвой. Простите меня великодушно за то, что я уделял вам мало внимания, не проявлял заботы о вас, навещал крайне редко, даже забывал о простом телефонном звонке и не помогал вам. Нет мне оправдания в таком поведении. Я низко склоняю перед вами свою голову.

Речь Жака была похожа на арию из оперы, невольные слёзы появились на глазах у всех, даже Майкл тихо плакал, прикрыв лицо руками, не говоря уже о приёмных родителях – они просто рыдали. Тихо плакали Саманта и Ник – тут играла роль молодость. Когда немного успокоились, отец подошёл к приёмному сыну, обнял его за шею, легонько похлопал по плечу и сказал:

– Сынок, сынок, ты у нас совсем один, так как моя жена бесплодна, без тебя не было бы у нас сына, не о ком проявлять заботу, ты свалился нам на голову как дар от Бога. Как не благодарить нам Его за такую милость и благодать? Поэтому мы приложили все усилия, чтобы сохранить тебе жизнь и продлить её, несмотря ни на что. Прощаем тебя за всё перечисленное тобой и не имеем никакого зла на тебя, ибо понимаем, что работа есть работа и никуда от неё не уйти, поэтому успокойся и живи с миром, трудись на благо всей Земли. С Днём рождения тебя поздравляю! Всего самого наилучшего желаю на долгие годы жизни твоей! Пусть удача всегда и во всём сопутствует тебе!

Тут подошла старушка-мать, также обняла приёмного сына и сказала:

– Наша тайна сорокалетней давности раскрыта благодаря твоей родной доченьке, внучке Императора династии Климатон, пусть она продлит его род, только без греха, который совершил её дед. А я прощаю тебя за всё, тобой перечисленное, и зла на тебя никакого не имею, трудись во благо всей Земли, чтобы не было никакого катаклизма из космоса, как ближнего, так и Дальнего. Прими моё благословление на долгие годы жизни твоей.

Линда была крайне удивлена тому, что всю совместную жизнь прожила с инопланетянином, ведь он никогда не выдавал себя, она только дивилась его способностям как человека, и не более того, а тут получается сын самого Императора да ещё династии Климатон. Хотя это имя ей ни о чём не говорило, но было страшновато от такого поворота событий, да ещё накидка какая-то появилась, неизвестно из какой материи. Бр-р, жутковато.

Жак подозвал Саманту к себе жестом руки и сказал:

– Милая дочь моя, ты сегодня сделала мне очень много подарков, но самый ценный подарок в том, что ты открыла тайну моего рождения и происхождения, поэтому право носить эту накидку принадлежит тебе и твоему потомству. Я эту накидку вряд ли надену. Да и куда я в ней пойду? Поэтому прими её в знак благодарности и чести, носи её там и тогда, где и когда ты сочтёшь нужным, на доброе здоровье.

– Передача власти состоялось, – подметил Ник.

– Ник, и ты подойди ко мне, – уже тоном властелина сказал Жак.

– Началось, поехали, – вставила Линда.

Ник подошёл, уже как подвластный.

– Я твёрдо уверен, что вы с Самантой любите друг друга, – продолжал Жак.

– Именно так, – не смущаясь, подтвердил Ник.

– А раз так, то я объявляю вас мужем и женой. Благословляю вас на совместную жизнь, дабы не было блуда между вами раньше срока! – тоном, не терпящим возражений, произнёс Шаматон.

– Ой, мама милая, что сейчас будет? – испуганно произнесла Линда.

– И это единственно правильное и верное решение, – вмешалась старушка-мать. – Я давно была «за».

– А я давно всё просчитал, вот только не знал точного времени, – ввернул дедушка.

– Можете поцеловать друг друга, – закончил Шаматон эту церемонию.

Саманта просто светилась от счастья, а Ник покраснел. Они мечтали об этом, но никак не ожидали, что это произойдёт именно в такой день, как сегодня. Да, это был день, наполненный событиями – День рождения отца, откровение Саманты, передача власти по наследству, подарки отцу и, наконец, свершилась их давняя мечта. Они приблизились друг к другу, робея, дрожь прошла по их телам, не смели смотреть друг другу в глаза, боялись вспугнуть робкую птицу счастья, взялись за руки – в руке рука, приблизились ещё чуть-чуть, и их уста слились воедино в долгом поцелуе. Первые аплодисменты послышались от Шаматона, затем присоединился Майкл, потом старушка-мать с дедушкой и, наконец, Линда. Она поняла, что от этого момента никуда не уйти, решила согласиться со всеми и не быть «белой вороной».

Так продолжалось некоторое время, затем аплодисменты перешли в овации, всё громче и громче хлопал в ладоши Шаматон, ему подражали и все остальные, затем он пропел гимн на непонятном языке, видимо, это был родной язык планеты Виклон. Прошло ещё пять минут, но Саманта и Ник оставались в таком же положении, слитыми воедино. Наблюдавшие, не зная того, что наши герои могли обходиться без воздуха несколько суток, начали волноваться, как бы они не задохнулись. Шаматон остановил овации, настала тишина, только после этого Саманта и Ник отпустили друг друга.

– Что с вами случилось, ребята? – хором спросили дедушка и бабушка. – Вы случайно не задохнулись?

– А мы совсем не устали, – весело ответили Саманта и Ник.

– Боже мой, сколько это может продолжаться? – спросил Майкл.

– До бесконечности, как и сама жизнь, – ответил Ник.

– Вот это да! Вот это я понимаю – молодость, – воодушевлённо воскликнул Майкл.

– Но это аномалия получается какая-то, – вставила Линда.

– Вся аномалия заключается в том, что мы живём, – констатировала Саманта. – Разве вы не помните чудо с Ником? Вот это тоже аномалия.

– Тогда прошу к столу, – сказала бабушка. – Хотели один праздник отметить, а получилось два. Если б я знала, то приготовила бы чуть по-другому.

– А в чём мы виноваты, если так время сложилось? – вставил Ник и сел за стол очень довольный.

– Саманта, ты довольна? – певучим голосом спросил Жак.

– Дорогой папа, а сам-то ты доволен, что всё встало на места в твоей жизни? – вопросом на вопрос ответила дочь.

– Да просто нет слов!

– Вот так и у меня, папа.

– Тогда кушайте на доброе здоровье, хватит балаболить, – заключила бабушка.

– А что значить «балаболить»? – спросил Ник, смущаясь.

– И за такого тугодума я вышла замуж? – сокрушённо спросила Саманта. – Он никогда не повзрослеет. Раскинь мозгами своими, «балаболить», значит, «говорить впустую». Теперь-то понятно?

– Вот теперь всё понятно, – уже привычно ответил Ник.

– Милая дочь моя, Саманта, уменьши свою язвительность и строптивость, это не делает тебе чести ни в чём, – строго сказал Жак, а потом добавил: – В притчах мидрашей написано о женщине, а конкретно о Еве:

«Рассудил Господь так: – Не сотворю её из головы его, дабы она не была высокомерной; не из глаза его – чтобы она не была любопытной; не из уха – чтобы не подслушивала; не из уст – чтобы не была болтливой; не из сердца – чтобы завистливой не была; не из рук – чтобы не была любостяжательной; не из ног – чтобы не была праздношатающейся. Из ребра – скромной и скрытой части тела – сотворил Господь женщину и, по мере образования каждого из членов тела её, приговаривал: «Будь кроткою, женщина! Будь добродетельной, женщина!» Однако же ни от одного из перечисленных недостатков не свободна женщина».

– Дорогой папа, прошу прощения, я очень постараюсь, – ответила та.

– Наверно, ваша лексика похожа на лексику планеты Виклон, – заметил дедушка.

– Ты весьма недалёк от истины, – сказала наследница Императора. – Как я уже рассказывала чуть ранее, на планете Виклон был единый язык, и лексика в том числе, но надо отдать должное тому, что сорок лет последний представитель той планеты прожил на Земле, поэтому две лексики смешались, а язык вам всем будет непонятен.

– Ты так говоришь, словно была там очень продолжительное время, – не унимался приёмный отец.

– Ах, дорогой дедушка, ты начал забывать про теорию квантового поля.

– Да, ты права, внученька, но это не от старости, а от рассеянности – столько событий промелькнуло за короткий промежуток времени. Но давайте есть, накладывайте, кому что хочется.

Все занялись едой, ели всё, но скромно, не уподобляясь Николаитам – чревоугодникам. Было приготовлено не так уж и много, но все насытились, ибо Саманта, воздав благодарение, благословила эту пищу. Можно было с уверенность сказать, что на тарелках почти не убывало, словно незримая рука подкладывала, но этого никто так и не заметил.

– Можно сказать тост за новобрачных? – неожиданно спросил Майкл.

– У нас нет новобрачных, так как брак нам не нужен, а нужно качество, – строго сделал замечание Жак. – Есть новосоединённые, вот с этой поправкой и говори свой тост.

Майкл невольно смутился от такой неожиданной поправки, но быстро овладев собой, встал и торжественно произнёс:

– В терновнике зла цветы не растут, и птицы весной вряд ли споют. Но там живут крохотные птички, которые на закате жизни своей, находя в себе остаток последних сил, поднимаются над терновником и поют свою самую прекрасную песнь, после которой погибают. Так поднимем наши сосуды за то, чтобы наши новосоединённые голубки никогда не попадали в терновник, а всегда ворковали на свободе, под благодатными лучами Солнца, и пели, услаждая нам слух, свои самые прекрасные песни и плодили своих прелестных птенцов, как и они сами.

Все встали, и каждый поднял свой сосуд в знак полного согласия со словами Майкла. Встал и Жак со своим сосудом, певучим голосом произнеся:

– Да будет так!

– А по-земному просто Аминь! – добавила комментарий Саманта.

– Новосоединённые, можете поцеловать друг друга, но не затягивайтесь, – сказал полноправный глава семейства.

И снова уста двух голубков сблизились, а затем слились воедино, дрожи в их телах, как при первом поцелуе, не было, поскольку она бывает только в первый раз. Было то прекрасное чувство наслаждения, которое каждый человек испытывает, вкушая самую вкусную ягоду или прекраснейший плод с дерева, как смоковница или тому подобное. Как Ева, вкусив прелестный плод от Древа познания добра и зла в саду Эдема, испытала величайшее чувство наслаждения и блаженства, не могла скрыть его внутри себя, а решила поделиться им со своим мужем Адамом, дескать: «На, попробуй!»

Так и в наше время некоторые люди, попробовав табак, алкоголь, наркотики, говорят другим людям: «На, попробуй! Не умрёшь, я-то живу и наслаждаюсь жизнью, и ты будешь так же жить и наслаждаться!» И тому подобное. Люди падкие на подобные искушения, не противостоят пагубному соблазну, берут и пробуют это зелье, передавая его по цепочке друзьям и товарищам своим, ввергая каждого в пагубные страсти. Но только истинная любовь не подвластна подобным искушениям, ведь истинный муж не скажет другому мужу: «На, попробуй мою жену! Ведь она очень красива и прекрасна!» Ибо любовь благословенна Самим Богом и Творцом всей Вселенной.

Так Саманта и Ник простояли некоторое время, слившись устами своими воедино в гармонии с природой, а потом медленно разошлись, сели на свои места, посмотрели на окружающих, головы у них кружились от счастья и от того, что они испытали от поцелуя, не веря сами себе. Ведь они держались чуть больше пяти лет, а это было крайне долго и трудно, поскольку им была дана полная свобода действий, отец не запрещал им ничего, но они сами не хотели пойти на грех любодеяния до благословения отца, иначе их любовь была бы проклята вовек.

И снова аплодисменты раздались вокруг стола, эта была не свадьба, а только помолвка, свадьба будет впереди, свадьба представителей двух цивилизаций – Землян и Виклон. За всю историю Земли и Виклон такого ещё не было, вернее сказать, было с Жаком и Линдой, но они сами об этом не знали. Следовательно, династия Императора Климатон будет продолжена, но в другом мире и на другой планете, без широкой огласки, иначе вмешается политика и наука с медициной, будут ставить разные опыты на живых существах, а там и теневые структуры недалеко со своей военной машиной. Значит, надо максимально скрыть тот факт, что Саманта и Ник являются разными существами, хотя и очень похожими.

– Послушайте меня очень внимательно, дорогие мои, – начал Жак певучим голосом, – я считаю, что на свадьбу нужно пригласить родителей Ника, иначе нехорошо получится с нашей стороны. Представляю их возможную реакцию, даже с применением физической силы или с участием правоохранительных органов, но давайте подумаем над тем, как всё это свести к минимуму. Саманта, что ты думаешь по этому поводу, ведь ты общалась с ними?

– Папа, ты хочешь пригласить монстров на нашу свадьбу? Будет толпа фанатов, готовых всё смести на своём пути к достижению их цели, они не посмотрят ни на кого ради их идеологии веры в Бога живого. Поверь нам с Ником, мы дважды рассказывали о том, что они собой представляют, третий раз повторяться не будем. Если ты хочешь проблем с последствиями водородной бомбы, тогда приглашай, но я умываю руки – с толпой мне пока не справиться.

– Сынок, а может не нужно таких затей с родителями Ника? – спросила старушка-мать. – Пусть они живут спокойно своей жизнью, в стороне от нас. Я до сих пор удивляюсь тому, как они тебе и Саманте простили Ника? Ведь это большой муравейник со своими главарями. Внешне они кажутся нормальными людьми, а внутри своя идеология, которая доходит до тирании, это настоящая инквизиция на современный манер. Америка считается родиной их идеологии, они здесь чувствуют себя вольготно, впрочем, как и в любой другой стране.

– Саманта и бабушка правы – лучше их не трогать, вообще забыть об их существовании, – уверенно сказал Ник.

– Я присоединяюсь ко всему, что было высказано здесь, – неожиданно вставил Майкл.

– Сынок, сынок, прислушайся к мнению большинства, не иди на этот опрометчивый шаг, – сказал приёмный отец. – Мы спасли тебя от НКВД, от репрессий, не подвергай свою жизнь опасностям во второй раз, это гораздо хуже теневых структур, я могу предположить, что их деятельность финансируют именно теневые структуры, чтобы каждого человека затянуть в свои сети ловчие, прикрываясь именем Бога.

– Разве нет управы на них? – спросил молчавший до этого Жак.

– Дорогой папа, вспомни Библию, вот эти строки: И сказал Господь: Симон! Симон! се, сатана просил, чтобы сеять вас как пшеницу (Евангелие от Луки 22:31). И ниже находим: Трезвитесь, бодрствуйте, потому что противник ваш дьявол ходит, как рыкающий лев, ища, кого поглотить. (Первое послание Апостола Петра 5:8). Вот они и размножились по всей земле, и управы на них никой нет ни от кого, закон не для них писан, даже из Библии. Если не веришь моим словам, тогда поверь словам Священного Писания.

– Верю, дочь моя, просто я не предполагал, что это так сложно, – сказал отец. – Всё, закрыли эту тему. Ник, прости, я не хотел тебя обидеть, просто хотел как лучше, а получается как всегда. Все вы здесь правы, один я в этом вопросе не прав.

Ник встал со стула и сделал знак рукой, дескать: «Забудем», – затем повернулся к Саманте и произнёс:
– Люблю я милый образ твой,
Твои глаза подобны изумрудам,
Они горят во тьме ночной,
Чтобы встретиться друг с другом.
И скоро будет наша встреча,
Ты поцелуешь меня нежно,
И взявшись за руки – в руке рука,
Пойдём по жизни неизбежно.
Пойдём в Страну Чудес, родная,
Где будем счастливы с тобой,
Вдвоём там будем, дорогая,
Ты песню нежную мне спой.

– И давно это у тебя так? – спросила Саманта, улыбаясь.

– С того первого дня, как тебя увидел, – ответил Ник, не смущаясь.

– Браво, браво! – хором ответили все.

– Я никак не ожидал, что ты романтик и поэт, – подметил Жак.

– А это несложно, когда влюблён. Разве ты сам не пробовал, Жак?

– Его работа поглотила полностью, – вставила до сих молчавшая Линда.

– Давай не будем, дорогая, разбираться сегодня, в такой светлый день, – предложил Жак.

– Ну, опять на потом, сын Императора Шаматон, – неожиданно выпалила Линда.

– И давно у тебя это так? – в тон Саманте спросил Жак.

– А что ты имеешь в виду?

– То, что ты стихами заговорила, – ответил муж.

– Да неужели, в самом деле, я стихами заговорила? – удивлённо спросила жена. – Это голос твой на меня так повлиял.

– Поэты и поэтессы в ход пошли, – заметила бабушка и добавила: – А теперь чайку с печеньем и вареньем. Прошу, – и налила всем чая, и выпечку пододвинула. – Только не галдите.

Все налетели на вкусный чай, печенье и варенье пошло в ход, все уплетали, словно волки с голодного острова приехали. Больше всех уминал Жак, как будто он был голоден от самого детства, или просто магический чай с выпечкой и с вареньем привлекал всё его внимание. Он, забыв об этике сына Императора с планеты Виклон, был растворён в детстве, которое тянуло к себе с невероятной силой, чувствовал в себе усталость от повседневных работ, всё ушло на второй план, всё казалось второстепенным и малозначимым, со всеми последними событиями и надвигающейся бедой.

Саманта и Ник, Майкл и Линда ели, как всегда, умеренно. Линда хотела было остановить своего мужа, но Саманта показала ей знаком «Не мешай! Пусть насытится». Она понимала, что для отца значит побывать в детстве, поскольку сама испытала подобное чувство пять лет назад, здесь, у бабушки, купаясь под дождём листопада, который устроила сама для себя. Ей никогда не забыть, что было испытано в те крохотные минуты, это придало сил на дальнейшую жизнь без особых проблем, поэтому отцу своему хотела подарить то короткое счастье побывать в детстве.

Наконец, Жак пришёл в себя и подумал: «Ну и обжора ты, Шаматон, сколько печенья съел, другим не оставил. И не стыдно тебе? Ведь ты не один, и другим тоже хочется. И даже не покраснел. Проси прощение за такое свинство!»

– Дорогие мои, я прошу прощения, что не смог удержаться от сладостей. Мне очень стыдно за такой поступок перед всеми вами, – сказал Жак понурым голосом.

– Ничего страшного, милый папа. Ведь я сама испытала подобное чувство пять лет назад, когда купалась в листопаде осени, поэтому целиком понимаю тебя и нисколько не осуждаю, напротив, одобряю полностью твой порыв побывать в детстве. Могу напомнить тебе слова советской песни:
«Вот я купаюсь в извилистой речке,
Чувствую сильные руки отца,
Потому мне легко и беспечно,
И потому плыть могу без конца».

Жак даже прослезился, но не только он, но и его приёмные родители, они не знали слов этой песни, однако слова теребили душу каждого. Каждый припомнил своё детство, у каждого своё, но в общих чертах – одинаковое у всех. И никуда не деться от этого, как бы ни пытался стереть память, ибо забвения не дал Бог, или Сверхразум, как угодно, так и называйте. Так или иначе, всё упирается в одно понятие.

– Милая дочь моя, ты всегда понимаешь меня лучше меня самого, – сказал отец и обнял Саманту. Затем он подозвал приёмных родителей, встал с места и обнял их обоих вместе, расцеловал каждого очень нежно. Снова подозвал Саманту и Ника, обнял своих голубков и сказал: – Нет, никому не отдам моего Ника, пусть вся армия мира будет против меня! Саманта, ты поможешь мне?

– Всегда помогу, чем только смогу, можешь даже не просить, я всё чувствую и знаю, что тебе нужно в конкретный момент, – ответила дочь и обняла отца.

– А который час? – спросил Жак настороженно.

– Половина седьмого, – ответил Майкл. – Нам пора собираться, иначе на работу не успеем.

– Ой, Майкл, не говори так. В воздухе «пробок» нет, и автобусы не задерживаются, – заметила Саманта. – И потом, с таким, как ты, всё и всегда успеете. Вы езжайте, а мы бабушке поможем с уборкой посуды. Мы вас догоним. Ник, ты готов?

– Всегда готов помочь старшему поколению, – ответил тот и таинственно улыбнулся.

– Да вы что, ребята, мы сами всё уберём и пол протрём.

– Спасибо вам, дорогие мои, за праздник, который вы мне устроили в мой День рождения. Мне никогда не забыть этот самый светлый день в моей жизни, поскольку раскрыты все тайны, связанные со мной, всё встало на свои места, словно прочли начало книги, которую можно продолжить писать и дальше, – певучим голосом сказал Жак.

– Папа, не забудь нажать на точку, когда пойдёшь на работу или будешь в кругу официальных лиц, иначе тебя никто не узнает, – напутствовала дочь.

– Ну, с Богом, Шаматон, сын Императора династии Климатон, – попрощались приёмные родители.

Жак обнял каждого, словно прощаясь навсегда, хотя встреча состоится вскоре, и трое направились к машине. Та медленно тронулась, родители и взрослые дети махали руками, им очень не хотелось расставаться, даже на короткое время. Машина подъехала к промоине на дороге, где совсем недавно трясло, но, к удивлению Жака, от промоины не осталось и следа.

«Что же это такое? – подумал он. – Шутливые проделки Саманты или уже успели заделать? Если успели заделать, то быстро научились работать, а если проделки Саманты, то на что она ещё способна? Вызывать просто иллюзию или реально влиять на ход событий? Да Бог её знает, в ней трудно разбираться и поверить во все её способности, которые безграничны. Вот Ник – другое дело, он земной, поэтому с ним привычнее, а тут гибрид настоящий получился: я, Линда и мои земные родители постарались на славу…»

– Да, быстро научились работать, – Майкл прервал ход мыслей Жака.

– Ты о чём?

– О промоине на дороге. Когда ехали сюда, то был размыв дороги, а чуть меньше восьми часов спустя от промоины не осталось и следа, – ответил Майкл.

– И ты научился читать мои мысли? – спросил Жак.

– Поживи с тобой пять лет, и не тому научишься, – тоном Ника ответил Майкл.

– Это точно, – вставила Линда. – Только вот я живу с ним девятнадцать лет и ничему научиться не могу. Может, я неспособная какая-то? Ведь рёберная кость без костного мозга, она пластинчатая. Поэтому я безмозглая уродилась.

– Да нет, что ты, Бог с тобой. А как же Маргарет Тэтчер – железная леди? Она что, по-твоему, тоже была безмозглая? А Диана Гиза? – начал выкручиваться Майкл.

– О Диане Гиза особый разговор. Зачем она убегала от журналистов с другим мужиком, бросив принца Уэльского Чарльза? Ведь хороший принц, потом королём стал, богаче королевы-матери – Елизаветы Второй, – не унималась Линда.

– Тут большая политика замешана, – вставил Жак. – И потом, королева-мать не хотела, чтобы кто-то другой был популярнее Чарльза Уэльского. Лучше не лезть в эти дела, иначе можем повторить участь Дмитрия Холодова, Владислава Листьева и Артёма Боровика.

– А кто они такие? – допытывалась Линда.

– Все они – российские журналисты, которые расследовали коррупцию в военных эшелонах власти, и погибли буквально на «рабочем месте». Один малоизвестный поэт посвятил им такие строки:
«Нам затыкают рты и глотки,
Но мы не ставим последней точки.
И из могилы своей
Не расстались с профессией.
Несём правду всему народу
И не свернём на другую дорогу»

– Послушай, Жак, я многому перестал удивляться, но откуда у тебя, при такой плотной работе в Дальнем Космосе, такие глубокие познания советской и российской политике, а тем более в литературе, да ещё малоизвестного поэта? – удивлённо спросил Майкл. – Может, ты слушаешь русские радионовости?

– Знаю, потому что просто знаю, – повторил слова Саманты Жак. – Вот мы и приехали. До свидания, дорогая Линда! Время поджимает. Да, совсем забыл сказать: с сегодняшнего вечера и в течение трёх дней не выходи на улицу без особой надобности, и то на самое короткое время. Предупреди наших голубков о том же самом. Сидите дома, даже к окнам не подходите. Всё понятно? Да, ещё, принеси мне коробки с бумагами из кухни и коробку с железками – они мне очень понадобятся завтра утром. Майкл, помоги ей.

– Это что-то связано?.. – начала Линда.

– Вот именно, – перебил её муж.

Линда передала Майклу ключи от дома, а сама стояла в рассеянности, не зная, что делать. Уже второй раз, с интервалом в пять лет, когда её дом подвергался разбойному нападению. Майкл сбегал в дом, принёс коробки с чертежами и схемами радиотелескопов с ретранслятором, затем притащил коробку с биодатчиками и усилителями, всё аккуратно положил в багажник, сам сел в машину, готовый к отправке.

– Ну, всё, Линда, пока, – сказал Жак, включил «маячок». На повышенной скорости поехали к NASA.

Дорога была недолгой, «фараоны» уже привыкли к регулярной езде этой машины по данному маршруту за пять лет и не обращали должного внимания на неё. На эстакаде убрали все заплатки, положив новое покрытие, более ровное, шум колёс почти не менялся, машина шла ровно, без встрясок. По бокам внизу мелькали пальмы, кипарисы, редко промелькнёт лиственное растение. Эстакада была идеальным местом для максимального разгона – «фараонов» не было, перекрёстков также не было, гони себе да гони, сколько позволяла мощность двигателя и конструкция машины. Жак разогнался так, что его машина почти летела, но и эта скорость, казалось, была ему мала, он хотел выпрыгнуть и лететь естественным путём, как на планете Виклон.

Странное чувство возникло у него, ведь раньше никогда не летал, но подсознание подсказывало, что почти все жители летали, как самолёты на Земле, естественным способом, преодолевая гравитацию, направляя свои молекулы в нужном направлении, без всяких двигателей внутреннего сгорания либо реактивных, которые загрязняли окружающую среду. В этом направлении жители планеты Виклон намного превзошли землян, а также по продолжительности жизни, из-за чистоты окружающей среды и ведения здорового образа жизни. Им Сверхразум давал всё самое необходимое, только живи да живи и наслаждайся такой жизнью с благоденствием, так нет.

Тут Жак оглянулся на Майкла, тот сидел напряжённый, ведь езда на земле отличалась от полётов в открытом воздушном пространстве, там было свободно и не было барьеров, а на дорогах сплошные ограничения: чуть вправо или влево – и ты на обочине да ещё с завихрениями. Машина сразу всмятку, а ты покалечен или смерть. А кому охота умирать в «золотые годы»? Жак убрал ногу с педали газа, машина стала очень медленно снижать скорость в силу трения вращающихся частей, он не стал нажимать на педаль тормоза, дабы избежать заноса.

– Извини, Майкл, я совсем забыл про тебя, ведь твоя стихия воздух, – певучим голосом сказал Жак.

– Лучше нажми на точку под кадыком, а то система биометрии не пропустит на работу, и сразу придёшь в себя.

– Ты и это запомнил?

– А как тут не запомнить, ведь сегодня всё это происходило, – ответил Майкл и добавил: – Можно подумать, что ты сам об этом забыл.

– Нет, не забыл, просто захотелось побыть в теле с новыми функциями.

– Только не здесь и не сейчас. Не на дороге и вне машины, где угодно и сколько угодно можешь летать, как самолёт.

– Разве ты мои мысли научился читать? – удивлённо спросил Жак, но уже обычным голосом.

– Об этом нетрудно догадаться, глядя на твою реакцию в машине, – невозмутимо ответил Майкл.

– Ты как Саманта начал рассуждать.

– Вот мы и приехали, глуши мотор, сейчас запущу свою винтокрылую машину – и окажемся в моей стихии, тогда держитесь все, прокачу с ветерком.

– Послушай, Майкл, завтра после смены поможешь мне отнести коробки со схемами и чертежами в производственно-технический отдел NASA? – спросил Жак мягким тоном.

– Если меня пропустят туда.

– Я договорюсь, ведь ты пойдёшь со мной.

– Тогда, естественно, помогу. Никаких проблем, – и Майкл направился к своему вертолёту.

Через некоторое время вся ночная смена удобно устроилась на своих местах, Майкл уже запустил двигатель, и пропеллер набирал обороты, ещё чуть-чуть – и вертолёт оторвался от площадки, стремительно набирая высоту, взмывая в вечернее небо. Вертолёт летел на скорости больше допустимой, делая лихие виражи, словно обходя воздушные пороги и атмосферные столбы горячих и холодных масс воздуха, будто проходили грозовой фронт или циклон. Он падал стремительно вниз до предельно низкой высоты, казалось, что вот-вот шмякнется о землю, затем так же стремительно поднимался вверх на максимальную высоту. От такой траектории у пассажиров поднималась тошнота к горлу, головы кружились, как у пьяных, сознание мутилось. Жак надел гарнитуру и сказал:

– Майкл, прекрати! Мы с тобой привыкшие люди, но подумай о других. Как они будут работать после такого перелёта? А работа предстоит самая сложная именно сегодня и в течение трёх дней. Ты доказал всем, что воздух – твоя стихия, ты виртуозно справляешься с вертолётом, как и я с машиной на земле. Может, хватит доказывать друг другу, кто есть кто?

– А мы уже прилетели, – невозмутимо ответил тот, идя на мягкую посадку. Он посадил аппарат так мягко, что было неощутимо.

– Что у вас с вертолётом случилось? – раздалось в гарнитуре у Майкла.

– Просто сдавал экзамен на виртуозное вождение аппаратом, – спокойно ответил Майкл.

– И инструктор был?

– Да, конечно, сам Жак Никольсоб. А вы как думали? Я сам никогда не осмелюсь на такое вождение.

Жак невольно улыбнулся, и хотел было рассмеяться, но сдержался, лишь пальцем пригрозил: «Смотри у меня». «Да ладно, проехали», – и Майкл махнул рукой. Так ночная смена прибыла на работу и прошла в центральный коридор, а Майкл остался на площадке, заправляя керосином машину. Когда все собрались на пересменок, Жак взял слово:

– Внимание, друзья мои. Как вы уже знаете, до часа ноль осталось, примерно, два часа, прошу вас дать самый точный отчёт обо всех изменениях в струе джета, желательно на оптических накопителях.

– Мы предвидели твой вопрос, Жак, поэтому отвечаем твёрдо: изменений никаких нет, всё очень стабильно, даже как-то подозрительно. Если не веришь нашим словам, вот тебе оптические накопители, записанные за нашу смену, – и Ник протянул ему три диска в бумажных конвертиках и добавил вопрос: – Когда ты будешь работать в дневную смену, чтобы нам работать вместе?

– Можно подумать, что соскучился по мне, как если бы у нас были «отношения». А за диски спасибо, посмотрю.

– Да ну тебя с твоими шутками. За пять лет никак не привыкну, – недовольно ответил Ник.

– Ты абсолютно прав, трудно привыкнуть мужчине к мужчине, если они не «парочка», – неожиданно выпалил Жак.

Раздался хохот по всему коридору, он не затихал несколько секунд. После Жак обвёл всех медленным взглядом и, как бы подводя итог, прокомментировал:

– Естественная вентиляция лёгких произошла, что способствует обогащению крови кислородом, что, в свою очередь, приводит к повышению работоспособности нервных клеток мозга. И всякая работа будет спориться, что так необходимо на данный момент.

И снова лёгких смех в коридоре, затем кто-то спросил:

– Жак, а ты, случайно, не проходил ординатуру или аспирантуру?

– А вам не всё равно, что я проходил? Знаю, потому что знаю, – в тон дочери ответил тот и добавил: – Лучше давайте работать, работать.

И новая смена разошлась по кабинетам, а отработавшая смена направилась к вертолёту, затем по домам.

Жак вошёл в свой кабинет, его взгляд упёрся на крупный таймер над центральным монитором, тот показывал два часа три минуты до часа ноль, он привычно включил аппаратуру и стал дожидаться полной загрузки программ на всех компьютерах. Ему не терпелось «взглянуть» на струю джета и её соприкосновение с атмосферой Земли, а именно те реакции, которые будут происходить при этом. Как астрофизик, он понимал всё, но одно дело понимать и рассчитать, а другое – убедиться в своей правоте. Аппаратура загрузилась полностью, и он стал направлять свои телескопы на объект GW107878.

Первое, что увидел Жак, было вращение струи, значит, струя была не просто прямой, она имела вращение вокруг своей так называемой оси, а этот факт менял представление о её природе. Ведь раньше считалось, что струи от джетов просто прямые, а сейчас выяснилось, что они ещё вращаются вокруг своей продольной оси. Это новшество вносило изменение в само понятие «струя». Ведь вода из обычного водопроводного крана также имеет вращение, особенно когда попадает в раковину для слива в канализацию, причиной тому является вращение Земли, данное явление известно каждому школьнику. Но по какой причине струи от джетов имеют вращение? Быть может, это происходит из-за вращения парочки звёзд? Но звёзды не могут вращаться с такой скоростью, значит, здесь имеют место магнитные поля как своего рода «проводники» всех тех частиц, которые выбрасывает аннигиляция.

Быть может, неправильно учитываются доплеровские эффекты, а может, существует ещё какой-то процесс, который компенсирует «обратный Комптон», когда синхротронные фотоны все же передают энергию частицам, разгоняя их до сверхсветовых скоростей. Это были новые вопросы, которые возникли в голове у Жака на текущий момент времени, раньше подобное просто не возникало в силу «старой» школы физики и астрофизики.

Бросив взгляд на таймер, который показывал один час тридцать пять минут с несколькими секундами, он решил посмотреть записи на дисках, которые ему передал напарник Ник. А что оставалось делать за полтора часа до соприкосновения? Жак вставил один из них в дисковод, включил воспроизведение и стал внимательно всматриваться в картинку на центральном мониторе. Нового он ничего не увидел, кроме изменения расстояния, которое медленно уменьшалось со временем, остальные параметры оставались без изменения. Да, стабильность струи просто поражала, не учитывая вращения, которого раньше не было видно.

«Почему не доложили о вращении, ведь оно явно просматривалось на момент доклада? – досадно подумал Жак. – Выговор влепить за такое халатное отношение к работе? Хотя, что он изменит? Ровным счётом ничего, ведь характер взрослых людей не переделать, хоть головой об стенку долбись, только голову свою разобьёшь, и не более того. Характер нужно переделывать, когда человечек лежит поперёк кровати, а как лёг вдоль неё – уже поздно, ибо характер формируется на ранней стадии развития, а во взрослом возрасте человек приспосабливается к той среде обитания, в которой находится, как хамелеон, только и всего. Это я проверил на собственном опыте. Ведь приспосабливаемость является основной формой выживания, как в мире природы, так и в мире людей. Не буду останавливаться на конкретных примерах, поскольку они всем хорошо известны, лучше крепкий кофе выпью перед ночной работой», – с этой мыслью Жак направился к кофемашине.

Он приготовил двойную порцию самого крепкого кофе, добавив из холодильника сливки по вкусу. Когда всё было готово, начал маленькими глотками поглощать любимый напиток, посматривая то на монитор, то на таймер. Ему показалось, что время бежит быстрее обычного, быть может, это явление было связано с гравитацией Земли, которая ускоряла приближение струи к себе. Посмотрев на наручные часы, заметил, что это на самом деле так. Скорее допив свой кофе, направился к шкафу за дисками и маркером для отметок времени и прочими записями. Когда всё было приготовлено, Жак сел за рабочее место.

Вынув из дисковода диск от Ника, и вставив чистый диск, он снова подключился к радиотелескопам, принялся принимать телеметрию. Время на таймере приближалось к нулю, а картинка на центральном мониторе оставалась чёрной. Можно было подумать, что телескопы вышли из строя, хотя локатор на земле уведомлял: «Сигнал от спутников принимается». Жак быстро манипулировал на клавиатурах, переводя телескопы на другой небесный объект, и картинка пошла весьма чёткая, он снова перевёл телескопы на источник струи джета, его снова ожидала чернота. Не было видно ничего, даже иных объектов в этом секторе Дальнего Космоса, словно какая-то непрозрачная пелена заслонила собой эту часть небесной сферы.

«Что же всё это может означать? – крикнул Жак сам себе. – Уже во второй раз я как учёный не могу понять этого явления. В первый раз, а это было пять лет назад, таинственное излучение под названием ;Луч; пропало само по себе, и вот сейчас струя от джета, превосходящая все законы физики, также ;пропала; или заслонена чем-то невообразимо плотным, никакое излучение не проникает, даже гамма-рентген. Подожди, а если перевести телескопы в инфракрасный диапазон, быть может, там получится рассмотреть хоть что-нибудь?»

С этими мыслями он переключил телескопы в инфракрасный спектр, и на центральном мониторе появилось бордовое пятно неровной формы, а вернее сказать, маленький полумесяц у края завесы, но при этом пришлось уменьшить разрешение до минимума. При минимальном разрешении маленький полумесяц всё равно не помещался на мониторе, а расстояние до него оказалось не более двух тысяч километров – на такой высоте не летают даже геостационарные спутники. Диаметр полумесяца, по предварительным оценкам, равнялся полутора диаметрам Земли, а температура составляла не более семьсот пятьдесят Кельвина. Это выходило за рамки общепринятых понятий.

Там, где была струя от джета, виднелся инфракрасный полумесяц. Жак автоматически нажал кнопку «Запись».

«Да что ж это такое, в конце-то концов? Откуда он взялся и что собой представляет? Какую опасность несёт для Земли и что ожидать от него? Быть может, это космический портал, типа ;Звёздных врат;, но куда они ведут? Кого ожидать из них и с чем? Разумных братьев или бездушных роботов – боевых машин? С чем встречать и где защита от них? Кто может договориться с ними, и кто сможет противостоять им?» – вихрь безответных вопросов пронёсся в голове Жака. Это была нормальная реакция человеческого разума, работающего на Дальний Космос. Когда она прошла, как волна во время цунами, появилась здравая мысль – отключить все радиотелескопы, кроме одного, и им детально исследовать это явление, поскольку оно находится рядом, а управлять проще одним телескопом, а не всей этой махиной.

Он так и сделал: отключил восемь телескопов, оставив один, и начал детально исследовать этот полумесяц и за его пределами, не пропуская ничего, ведя запись. Как старый кинескоп со строчной развёрткой, прочёсывал этот объект, выходя за его пределы. Выявил следующее: это была некая завеса квадратной формы из неизвестного вещества, два угла её были выделены, словно кто-то держал гигантскую завесу за два угла. Завеса была больших размеров, почти в два раза больше диаметра Земли, что составляет, примерно, двадцать одна тысяча шестьсот сорок пять и одна десятая километра. Она надёжно прикрывала Землю от пагубной струи джета. Это казалось невообразимым, но было фактом, который исследовал Жак и записывал на внутренний жёсткий диск компьютера.

Ещё раз решил проверить те два угла завесы, которые имели неровную форму, и направил туда телескоп в инфракрасном спектре. Ему пришлось увеличить разрешение всё больше и больше, пока на центральном мониторе не вырисовалась фигурка человека. Им овладел шок: как такое могло быть?! Чтобы убедиться в своём очередном открытии, он стал продолжать увеличивать разрешение, пока фигурка не заполнила весь монитор, это был один из его голубков – Ник. Холодный пот выступил на его лбу. Он направил телескоп на противоположный неровный угол завесы, и там появилась фигура второго человека, это был второй его голубок – Саманта в накидке, в его накидке.

Только сейчас Жак вспомнил, как его голубки не сели в машину, сказав: «Мы вас догоним», – ссылаясь на работу по дому у его приёмных родителей. Значит, это был только предлог остаться подальше от родного дома, его дома. Он сейчас отчётливо вспомнил два сна, которым раньше не уделял особого внимания, особенно ему запомнился второй сон, точно повторяющий сегодняшнюю картинку с завесой, в котором Саманта произнесла такие слова: «Я беременная, папа, у тебя будет внеземной внук, как и ты сам». А именно сегодня он узнал всю правду о своём рождении и о приёмных родителях от своей дочери Саманты. Сколько событий в один короткий день.

«Саманта, я иду к тебе!» – мысленно крикнул Жак, останавливая запись и выключая аппаратуру. А в его мозгу разнеслись слова Саманты, вернее её мысли: «Я прекрасно знаю, что ты умеешь летать, но в космосе очень трудно быть, папа. Лучше не торопись, у тебя всё ещё впереди, ты всегда успеешь, а мы с Ником справляемся, как ты сам видишь». «Вижу, дочь моя любимая», – мысленно ответил Жак, но тут раздался звонок секретаря, останавливая его порыв. Он поднял трубку и недовольно ответил:

– Вас внимательно слушают, говорите.

– Господин Жак Никольсоб, простите, на связи Белый Дом, Президент. Соединить?

– Лейтенант, вы прекрасно знаете, что для Президента я всегда свободен, соединяйте, – ответил Жак.

– Есть соединить, – в трубке, как всегда, пикнуло, засветился монитор с надписью «Белый Дом. На связи Президент».

– Здравствуйте, господин Жак Никольсоб! – раздался голос Президента.

– Здравствуйте, господин Президент! – приветствовал Жак.

– Господин Жак, три дня назад вы сказали, что населению Земли угрожает опасность из Дальнего Космоса, дали рекомендации по снижению к минимуму всех последствий, а сами молчите всё это время. Как вас понимать? Интриги мне не нужны.

– Послушайте внимательно, господин Президент, я сказал, что существует возможность опасности из Дальнего Космоса для Земли и её населения, дал рекомендации на три дня вперёд. Попросил вас быть наготове по принятию моих рекомендаций в случае реальной опасности, также я лично предупредил Совет безопасности при ООН по всей Земле, можете сами проверить этот факт. Работы в этом направлении ведутся круглосуточно, ничто не ускользает от пристального взгляда сотрудников Особого отдела при вашем активном участии. На данный момент времени могу доложить следующее: той опасности, которая прогнозировалась для Земли, пока нет, и не предвидится в ближайшее время, ведь прогноз и реальные события очень отличаются друг от друга. Ваши сотрудники этого отдела постоянно держат руки на пульсе всех событий в Дальнем Космосе, вы узнаете о них первым, ибо вы – глава Соединённых Штатов Америки, и мы гордимся вами как отличным руководителем, который глубоко вникает в мельчайшие детали. На этом у меня пока всё, господин Президент.

– А вы хорошо держитесь, господин Жак Никольсоб, вы – прирождённый оратор, как Аристотель или Сократ, вам бы в моём штабе участвовать на выборах в Президенты на новый срок – цены не будет. Подумайте над моим предложением. И вот второй повод, по которому я звоню вам, отвлекая от работы в такой час. Мною принято решение о переводе определённой суммы в ваш фонд, скорее всего, это будет в последний раз перед выборами, а там посмотрим. Сумма составляет три триллиона долларов, можете её тратить на любые ваши научные изыскания, на спутники любой сложности, налоговые органы я отключил от вас. Более того, между мною и Илонам Маску достигнута договорённость, что он на безвозмездной основе помогает вам с запуском любого количества спутников, вплоть до сорока. Вы довольны таким сообщением?

«Неужели у нашего Президента деньги ляжки жгут? – невольно подумал Жак. – Неужели доход его племянника от наркоплантаций так велик? Неужели он не может потратить эту сумму на предвыборною кампанию и получить гарантированное место Президента или конгрессмена? Если он отмывает такие средства на мне, то каков доход его самого и его окружения? Неужели он богаче теневых структур и самого Илона Маску? Его волнуют не события в Дальнем Космосе с возможными последствиями на Землю, а совсем иная сторона аспекта – финансовая. Голова кругом идёт ото всех этих событий за неполные сутки». За секунду он овладел собой и сказал:

– Благодарю вас, господин Президент, за такое лестное предложение и пополнение моего фонда астрономической суммой средств. Позвольте мне подумать над вашим предложением с принятием должного решения, ведь такие решения не принимаются в одночасье.

– Всё понятно с вами, господин Жак Никольсоб, иного ответа я не ожидал от вас как от учёного-астрофизика. Извините, что отвлёк от важной работы по наблюдениям за явлениями в Дальнем Космосе, ведь первый час ночи, я думал, что вы отдыхаете, а на самом деле вы трудитесь на благо безопасности всей Земли и человечества.

– Господин Президент, было очень приятно побеседовать с вами и отвлечься от работы хоть на несколько минут. Самая любимая работа ведь тоже утомляет, порой до тошноты.

– Да, как всегда, вы правы. До свидания, господин Жак Никольсоб!

– До свидания, господин Президент! – ответил Жак, и монитор погас.

И тут раздался новый звонок, звонил напарник по смене из соседнего кабинета. «Да какого их сегодня раздирает со своими звонками в такую ночь? – ворчливо подумал Жак. – Не дают спокойно проанализировать все те события, которые происходят именно сейчас и с моими голубками», – но овладев собой, спокойно ответил:

– Говорите, вас внимательно слушают.

– Извини, Жак, я понять ничего не могу. Там, где должна быть струя от джета, возникла какая-то пелена, похожая на завесу, которая не пропускает ровным счётом ничего, никакого излучения во всём спектре. Ты видел такое? Помоги разобраться.

– Ты учёный или кто? – грубовато спросил Жак. – Если ты учёный и астрофизик, то сам должен разобраться, а если «кто», то я не держу тебя здесь. Заявление «по собственному желанию» будет подписано моментально! – и бросил трубку на телефон.

Тут он почувствовал, что не свои слова сказал, а Шаматона, сына Императора династии Климатон, так как властный характер проснулся в нём – раньше он не замечал подобного над собой. Точнее, это было второе явление, а первое было на подсознательном уровне, когда состоялась помолвка его голубков в узком кругу семьи. Жак осознавал, что нужно держать себя в руках, иначе все заметят перемены в его характере, начнётся недоверие со стороны подчинённых, а это хуже всего, когда подчинённые не доверяют своему руководителю. Значит, нужно ответственнее относиться к своим словам и поступкам.

С таким настроением он принялся за работу, но вначале решил выпить крепкий кофе, чтобы взбодриться и не клонило в сон – была половина первого часа ночи, но в сон не клонило. Мелкими глотками он поглощал горячий кофе со сливками, получая большое наслаждение от него. Так прошло некоторое время, пока весь приготовленный напиток не проник в его чрево, только после этого Жак снова включил аппаратуру и стал дожидаться полной загрузки программ.

Он направил один спутник от Пентагона с самым низким разрешением радиотелескопа на то место, где должна быть струя от джета, и не увидел ничего, кроме черноты. Повернул спутник на один угловой градус влево, и струя от джета появилась, но подрезанная пеленой, параметры струи нисколько не изменились, они оставались прежними на протяжении всего времени, лишь плотность её чуть понизилась из-за пелены. Жак машинально нажал кнопку «Запись» и подождал некоторое время, затем повернул спутник вправо и перевёл в инфракрасный спектр.

И снова перед ним возник маленький бордовый полумесяц, который слегка подрос на пелене. С уверенностью на сто процентов можно было утверждать, что завеса от струи джета явно существовала. Непонятно было одно, из чего она соткана? Спектральный анализ не давал результата вообще. Её температура не превышала ноль Кельвина, а это было возможно только в глубоком вакууме в самом Дальнем Космосе, там, где была «Мёртвая зона», где всякое движение молекул и атомов останавливается, то есть, где находится абсолютно чёрная материя.

Это было абсурдным в ближнем космосе в непосредственной близости от Земли и от Солнца. Напоминало собой гигантский прямоугольный «кирпич» из чёрного глянцевого материала, как гранит, который появился над поверхностью Земли на заре человечества, благодаря этому «кирпичу» либо его воздействию на мозг, обезьяны изобрели орудие и оружие в виде костей, что привело их в ярость и убивать себе подобных. Подобный объект прямоугольной формы был описан в романе Артура Кларка «Одиссея две тысячи один». Но там был прямоугольник, а тут квадрат и явно плоский.

Температура была повышена лишь там, где струя от джета била в завесу, и то ненамного, примерно, чуть меньше одна тысяча по Кельвину, это было парадоксальным, что пелена полностью поглощала энергию джета. Жак продолжал вести запись, посматривая на линию спектра – она была ровной и на нуле. Он ещё раз направил телескоп на левый верхний неровный угол квадрата и увеличил разрешение, снова на мониторе вырисовалась ровная фигура человека, но с распростёртыми руками, напоминающая крест. И тут до его сознания донеслось:

«Папа, эта запись не для широкой огласки, а только для тебя одного, иначе ты погубишь нас всех и самого себя. Твёрдо помни об этом». «А тебе так удобно, дочь моя любимая?» – мысленно крикнул Жак. «А что делать, папа? Приходится приспосабливаться к любым условиям», – снова раздалось в мозгу у Жака. «Я знаю, что опытная, ко всему можешь привыкнуть. А вот Нику каково? Он же не такой сильный, как ты», – отец мысленно послал новый сигнал дочери. «Спроси у него сам, он тебя ;слышит; и так же может ответить», – принял Жак сигнал Саманты. Он перевёл радиотелескоп на противоположный угол так называемого полотна, там, где был Ник, увидел его фигурку на мониторе и так же громко мысленно крикнул: «Ник, как ты там? Тебе не трудно без воздуха и при таком перепаде температур?» «Ничего, Жак, я привыкаю, ведь Саманта научила всему», – донеслось до сознания Жака, и Ник помахал рукой.

У отца сжалось сердце от такой самоотверженности и самопожертвования его милых и самых дорогих голубков, слёзы умиления и безграничной благодарности выступили у него на глазах, теперь он понял всё из своих двух снов – ведь Саманта готовила его к этим событиям через сны. Ну а как ещё можно подготовиться к столь необычному явлению, которое никак не вписывается в рамки обычного понимания и осознания? Да просто никак не обойтись без сновидений. Ведь Дмитрий Менделеев открыл периодическую таблицу химических элементов во сне, и таких случаев много, не стоит останавливаться на каждом.

Жак выключил запись, ему стало понятно всё до мелочей, всё то, что Саманта не сказала, но попыталась донести, ибо можно не всё сказать, но донести на подсознательном уровне, и это гораздо эффективнее, чем простые слова. Ему осталось только ждать, когда струя от джета минует Землю, он рассчитал траекторию Земли и струи. Получилась такая картина: струя не будет «стоять» на месте, она сместится от орбиты Земли к Северному полюсу и дальше к Полярной Звезде, соприкосновения больше не будет минимум на сто тысяч земных лет, а что будет далее – дела других эпох учёных и астрофизиков. Жак, Саманта и Ник сделали своё дело, можно собирать новую технику, идти к новым рубежам, смелым проектам и к новым открытиям, навстречу неизведанному.

Все записи вчерашнего вечера и начало сегодняшней ночи он перенёс на оптические носители, удалив из недр компьютера предварительные записи без возможности восстановления, посмотрел на часы, они показывали два часа ночи, ему захотелось перекусить, ведь он не ел уже около девяти часов. Направился к холодильнику в поисках пищи, нашёл там три яйца, две сосиски, твёрдый сыр, томатный кетчуп, и приготовился готовить любимый деликатес – яичницу-глазунью с сыром, полив сверху кетчупом. То, чем радовала Саманта дома, на работе было недоступно. Последним штрихом такого ночного приёма пищи был, естественно, крепкий кофе.

Даже когда в космосе всё стало понятно, тем не менее, он решил понаблюдать за прохождением струи от джета по таинственной завесе, которую устроили его голубки. Снова включил аппаратуру с одним радиотелескопом, направил его на то место, где должна быть струя. Как и в десять часов вечера предыдущего дня, его ожидала чернота, линия спектра была ровной и лежала на нуле. Жак посматривал на монитор, приготавливал съестное в микроволновке, периодически открывая её для добавления ингредиентов. Тут ему в голову пришла дельная мысль. А что если просматривать картинку не во всём спектре, а в составных частях? Ведь так можно будет эффективнее анализировать то, что проникает через завесу.

Микроволновка отключилась по таймеру, а он манипулировал на клавиатуре, забыв про голод и про съестное, которое его ждало. Переключал диапазон спектра от жёсткого рентгена до радиоволн длинного диапазона с малым шагом, внимательно всматриваясь в картинку, а полумесяц возрастал, но все значения были на уровне фона. Лишь самый нижний край инфракрасного диапазона и микроволны были немного завышены. Следовательно, эта завеса преображала пагубное излучение в безобидный нижний край инфракрасного диапазона и в микроволны. Но как такое было возможно? Ведь на Земле не придумали ещё такого преобразователя, да ещё плоской формы.

Тут на ум Жаку пришла картинка: когда на планете Виклон ожидали сильный звёздный ветер от ближайшей звезды с рентгеновским излучением, то молились Сверхразуму всей планетой, и возникала завеса, подобная той, которую он наблюдал в данный момент на мониторе. Никакое излучение не проникало через неё. Этого он не мог помнить, так как был тогда слишком мал, но это было заложено в его мозг, минуя сознание. Именно эта картинка проявилась в нём сейчас, а поскольку Саманта являлась полноправным представителем планеты Виклон, то она спокойно могла молиться Сверхразуму, чтобы Он даровал Свою защиту и покровительство для землян, как то имело место с исцелением Ника. Так неужели она имеет такую силу? Выходит, да. Это вторая разумная мысль, которая посетила его голову.

Жак окончательно решил перекусить, не отключая монитора. Он достал остывающую яичницу и стал медленно кушать, запивая кофе, а полумесяц медленно возрастал на завесе, но не касался его голубков. «Так, допустим, мне соберут двадцать спутников и один ретранслятор, допустим, я буду работать на них, достигну новых рубежей, открою несколько вселенных, и ещё Бог знает что. Ну а спутники от Президента куда девать? Не топить же их в водах Тихого океана? Это будет самое неразумное решение, ведь им не более пяти лет, а работать они могут до двадцати лет и больше. И Президента оскорбить не хочется, даже если он будет экс-Президентом. Значит, надо оставить в работе и его спутники, но дополнив их одним ретранслятором, слить в один массив, получим двадцать восемь спутников, «повесить» их на одну орбиту высотой в две тысячи километров или выше. Распределить равномерно по окружности орбиты, получим составное «зеркало» диаметром, примерно, семнадцать тысяч семьсот тридцать два километра или чуть больше, а это разрешение в десятитысячную угловой микросекунды и больше, до наносекунды. Такие сверхдлинные базы и составное зеркало правильной формы не использовал никто. На мой взгляд, это единственное верное решение со всей этой махиной радиотелескопов повышенного разрешения», – такие мысли появились у Жака, пока он доедал яичницу с сыром.

Доев съестное и выбросив одноразовую посуду, он допил свой кофе, остался доволен перекусом, вымыл руки и посмотрел на монитор – тот показывал возрастание бордового полумесяца, но температура и плотность не изменились. Всё было стабильно, как и в самом начале, это порадовало Жака, значит, его голубки справлялись со своей задачей лучше всякого современного достижения науки, ему ничего не оставалось делать, как передохнуть, ведь время показывало три часа ночи, а до пересменка оставалось пять часов. Не выключая аппаратуры и монитора, он удобно сел в кресло и неплотно прикрыл глаза, лёгкая дремота начала овладевать им, несмотря на большую порцию выпитого кофе.

В полудрёме Жаку грезилась его работа. Вот он сидит за удобным пультом управления своими двадцатью восемью спутниками с радиотелескопами типа Уэбба, лёгким наклоном джойстика направляя их то на один объект небесной сферы, то на другой, рассматривая их детально. Нажимая то на одну, то на другую кнопку непосредственно на джойстике, изменяя, тем самым, разрешение картинки на мониторе, а перед ним проходит мир за миром, не похожий один на другой, одна вселенная сменяет другую вселенную. Он даже «увидел», как один квазар-монстр поглощает сразу три большие спиральные галактики, пополняя свою массу и гравитацию, становясь ещё прожорливее. Включил биодатчики на полную чувствительность, ему посчастливилось принять слабые биополя каких-то разумных существ, не очень далеко, в нашей Вселенной, на расстоянии всего в семнадцати мегапарсеках, осталось только расшифровать эти поля и выяснить, каковы их обладатели.

Потом Жак направил свою махину телескопов на созвездие Рыб, отыскав то, что осталось от его родной планеты Виклон, и его сердце сжалось от увиденного. Это была маленькая горстка остывшего пепла, а вернее сказать, небольшая и неровная глыба межзвёздной пыли. Да, наделал дел его отец – Император династии Климатон. И чего только ему недоставало? Наследника? Так молись Сверхразуму, и Он дал бы всё – размножил бы его семя, как песок на берегу океана или, как звёзды на небесной сфере, так нет, тот пошёл по более лёгкому пути, пути прелюбодеяния и разврата с чужой женой, даже покаяния должного не воздал, безнаказанному примеру последовало всё население планеты. Эх, какие же падкие на лёгкое поведение все «разумные» существа, полностью отдаваясь основному инстинкту, словно безмозглые животные, а ведь разум дан Сверхразумом как наивысшее качество, как самая высшая милость проявления Его доброй воли и благодати. Неужели этот факт остаётся непонятным на протяжении всего времени?

Тут Жак очнулся и посмотрел на монитор: полумесяц вырос и немного сместился к центру завесы, а сама она стала скрываться за поверхностью Земли. Он посмотрел на время, которое показывало седьмой час утра. «Слава Богу, не проспал на этот раз, – подумал хозяин кабинета и приподнялся в кресле. – Нужно подумать, что докладывать на пересменке, и какой план давать на сегодняшний день. Да, ситуация, прямо скажем, самая сложная. Не могу же я сказать во всеуслышание, что подростки противостоят струе от джета, заслонив её какой-то непонятной пеленой, которая не пропускает никакого излучения. Меня сразу сочтут за психа, как героя фильма ;Игры разума;. И потом, если мне удалось рассмотреть моих голубков, то любой может сделать подобное. Где же тогда выход из этой гонки по наблюдению за таким явлением?»

«Папа, а ты скажи, что Бог послал своих херувимов, чтобы помочь жителям Земли избежать очередных проделок сатаны», – неожиданно раздались в мозгу у Жака слова его дочери. «Саманта, но не всякий человек поверит моим словам», – мысленно крикнул отец дочери. «Не забывай: Америка – страна католиков, а они весьма доверчивые люди, поэтому есть большая доля уверенности в том, что тебе поверит половина двух Америк – Северной и Южной, включая и Латинскую Америку». «Ну а как же учёные? У них же своя логика и свои взгляды на мироустройство», – уточнил отец. «Папа, почти половина из них такие же католики, поэтому они легко поверят», – продолжила Саманта говорить в мозг отцу. «А как вы там, голубки мои?» – мысленно спросил Жак. «Всё нормально, папа, держимся! Осталось два дня с хвостиком», – с привычной для неё шутливостью сказала дочь отцу. Жаку ничего не осталось делать, как закончить этот «диалог», ибо он понимал, что трата энергии на мысли дорого стоит.

«Попробую поступить так, как посоветовала Саманта, другого выбора просто нет», – подумал Жак, выключая аппаратуру. Он посмотрел на часы, те показывали около восьми утра, проверил оптические накопители – всё ли убрал в шкаф и проставлена ли дата на конвертах, пунктуальность не подвела его. Вышел в центральный коридор, плотно прикрыв за собой дверь, щёлкнул кодовый замок, и стал дожидаться пересменка. Тут вошла в коридор дневная смена, как по команде, двери во все кабинете открылись, и ночная смена вышла в коридор. Жак увидел, что все в сборе, и взял слово:

– Друзья мои, есть хорошая новость, в прямом смысле этого слова. Господь Бог, по молитвам всех вас и меня в том числе, послал нам и всем живущим на земле, всем чадам Его, реальную защиту от губительных последствий струи джета – двух херувимов с пеленой, которая поглощает все излучения во всем спектре, кроме солнечных лучей. На Землю не проникает ничего пагубного от струи джета.

– Слава Богу нашему!

– Аллилуйя!

– Слава Господу во веки вечные!

– Слава Богу!

– Аллилуйя, аминь! – хором послышалось со всех сторон.

Жак никак не ожидал такого от астрофизиков – его коллег. Он ожидал любой реакции, но только не такой фанатичной. Значит, Саманта рассчитала всё правильно и абсолютно точно – расчёт был сделан на эффект толпы. Кто бы мог подумать о таком явлении? Сколько думали, наблюдали, ночами не спали, а тут раз и готово. Какое простое решение такой сложнейшей проблемы. Казалось, что проблема совсем неразрешима, что она ведёт к гибели человечества, как динозавров, а решение оказалось простейшим. Ведь у Бога ничего невозможного нет.

– На этом сворачиваем все наблюдения за данной струёй от джета GW107878, – продолжил Жак после восклицаний его коллег в адрес Бога. – Есть и другие объекты во Вселенной, над которыми нужно вести наблюдения, к примеру, газовое облако, в состав которого входит метиловый спирт, в области W3 Млечного Пути. Наличие паров метилового спирта в облаке было обнаружено посредством модернизированных радиотелескопов MERLIN. Это поможет найти новое в механизме формирования звездного вещества из газа и пыли и может перевернуть наши представления о Вселенной, поскольку каждое новое вещество, обнаруженное в космосе, грозит переворотом в научной жизни. В космическом пространстве насчитывается порядка ста тридцати органических веществ, каждое из которых лишний раз доказывает, что жизнь вполне могла зародиться в условиях открытого космоса. Вот над этим и будем работать в ближайшее время, – закончил Жак свой доклад и наметил план работ.

Тут подошёл молодой человек, не старше тридцати лет, и протянул ему какую-то бумагу. Жак бегло прочёл её, достал из внутреннего кармана пиджака ручку, подписал, а затем сказал:

– А теперь к секретарю, и быстро. Вы можете занимать свои рабочие места, те, кто отработал, – на выход, к вертолётной площадке. Я быстро присоединюсь к вам.

Он прошёл биометрию, открыл дверь из центрального коридора, вошёл к секретарю, тот встал по стойке «смирно».

– Лейтенант, прошу изъять у этого сотрудника удостоверение о том, что он работает у нас, его биометрию идентификации удалить из базы данных для прохода в центральный коридор. Он больше не работает у нас, вот его заявление об уходе, подписанное мною только что. Меньше народа – больше кислорода. Выполняйте!

– Есть выполнять! – робея, ответил секретарь. Он понял, что с Жаком шутки плохи, за пять лет работы это было первое увольнение с такого поста.

– Жак, ты что, я же пошутил, – начал оправдываться сотрудник.

– В два часа ночи с такими вещами не шутят. И потом, я всё сказал ещё ночью, – твёрдо заявил Жак. – Плох руководитель, который меняет свои решения. Лейтенант, выполняйте свои обязанности и добавьте в карточку «без права поступления на подобную должность»!

– Ну, это уж слишком, – начал протестовать сотрудник.

– Порядок – есть порядок. Почему вы медлите, секретарь? Или я вас тоже уволю к чертям на рога!

Ничего не оставалось делать, как изъять удостоверение, удалить из базы данных биометрию сотрудника и написать в увольнительной карточке указанные Жаком слова. Когда с этой процедурой было закончено, Жак направился к вертолётной площадке, и сотрудник тоже было направился туда же.

– А ты куда идёшь? Ты уже не мой сотрудник, и тратить на тебя авиационный керосин я не собираюсь, – отрезал Жак.

– Как же я доберусь до дома без увольнительного пособия?

– Это твои проблемы, меня они не касаются.

– Жак, ну сделай исключение из твоих правил, – взмолился Майкл.

– Сегодня исключение, завтра тоже исключение. Анархия получится, – настаивал Жак.

– Я за него заплачу, – не унимался авиапилот.

– Это твоё полное право, – немного пошёл на уступки Жак.

– Тогда полетели, – и винтокрылая машина стала подниматься в воздух.

После достижения определённой высоты Жак стал оглядываться по сторонам, ему воочию захотелось увидеть ту пелену, которую держали его голубки. Ведь радиотелескоп – одно дело, а собственные глаза – совсем другое. Он думал, что увидит завесу или тень от неё, но всё было тщетно, словно завеса скрывалась от его пытливого взора. Майкл заметил реакцию Жака и невольно спросил через рокот двигателя:

– Ты что оглядываешься по сторонам, словно в первый летишь по этому маршруту?

– Да вот, захотелось полюбоваться земным небом, его цветом и облаками, – уклончиво ответил тот.

– Ой, не хитри, знаю все твои повадки, выучил за эти пять лет.

– Ну, молодец. Ставлю тебе «отлично».

Он озирался по сторонам, ища своим взглядом то, чего нельзя было увидеть, ведь человеческий глаз мог увидеть только материальные вещи, а это было на более тонком плане, который скрыт от человеческого взора. Кто бы их принял за шизофреников, если бы тонкий план был доступен всем. Поэтому тонкий план мира сего был сокрыт от людей.

Майкл вёл вертолёт спокойно, без виражей и выкрутасов, не как вечером прошлого дня, он доказал, на что способен в воздухе. У него было преимущество перед Жаком, ведь тот мог вести машину в двух степенях свободы, на дороге, а у Майкла было целых три, поэтому он превосходил Жака в какой-то мере, забыв про то, что его хозяин не хуже его самого мог управлять вертолётом. Так незаметно они долетели до NASA.

Группа сотрудников направилась кто куда. Майкл хотел было заправить вертолёт, но Жак остановил его, сказав:

– Сначала помоги мне донести коробки до производственно-технического отдела, а потом я подожду тебя.

– Как скажешь, Жак, если меня туда пропустят.

– А ты будешь со мной – куда иголочка, туда и ниточка, – ответил Жак русской поговоркой.

– И где находится этот отдел? – уточнил Майкл.

– Тут недалеко, через два корпуса. Доедем на машине, так удобнее будет.

– Ну, поедем, если так, – согласился Майкл.

Они уселись в машину, ехать было недалеко, всего семь минут – и они были у цели. Взяв коробки из багажника, направились к проходной, а там попросили пропуск. Жак показал удостоверение руководителя Особого отдела при Президенте, на это ответили:

– Мы не знаем такого отдела. Покажите наше удостоверение.

– Мы к вам с особо крупным заказом для Особого отдела, можете позвонить заместителю руководителя отдела по наблюдению за Дальним Космосом, он должен меня помнить, поскольку я работал в том отделе. Или дайте мне телефон, я сам позвоню ему.

Тут у проходной появился один из сотрудников того отдела, узнал Жака и поприветствовал его:

– Жак, это ты? Боже мой, как давно не виделись! Как твои дела? Где ты работаешь сейчас? Что у тебя нового за эти пять лет? Какие проблемы решаешь? – засыпал вопросами знакомый сотрудник.

Вместо ответов Жак показал удостоверение руководителя Особого отдела при Президенте по наблюдению за Дальним Космосом, дал Роберту возможность прочесть всё внимательно, лишь после этого он сказал:

– Дорогой Роберт, взаимно приветствую тебя. Тебя Сам Бог послал сюда и именно сейчас. Новостей – куча, а рассказывать обстоятельно некогда, вот пришли сюда сделать особо крупный заказ для новых изысканий и работ в области Дальнего Космоса, можно сказать, это Госзаказ, но не для меня, а для будущей науки и для человечества. Спонсирует заказ сам Президент США, я только посредник и разработчик этого проекта, а также активный руководитель. Нас не пропускают в здание, принимая за чужаков, помоги нам с этой бюрократией справиться. Я после ночной смены, устал, не знаю как, а мне ещё объяснять, что, куда и сколько.

– Да, Жак, сразу видно, что ты глобальные вопросы решаешь, – воодушевлённо ответил Роберт. – Я наслышан про тебя и твои великие открытия, что стоит соседнюю вселенную открыть, да ещё умудрился железную звезду найти прямо у нас под носом, которая была гипотетическим объектом. Конечно, помогу тебе, чем только смогу. Пропустите Жака Никольсоб внутрь корпуса, я знаю его как отличного сотрудника, который работает не покладая рук и глаз. Разве вы не слышали про его открытия, которые я кратко перечислил? А какую карьеру сделал? Вы о такой и мечтать не можете.

– Спасибо, Роберт, за комплимент и лестные слова, а также за содействие, – ответил Жак.

– Да брось ты, какие тут комплименты? Это истинные слова без лести. Быть может, тебя проводить до места и там слово за тебя молвить?

– А вот от этого не откажусь, только Майкл со мной пойдёт, он поможет коробки перенести.

– Хорошо. Если не секрет, что в коробках находится? – поинтересовался Роберт.

– Секрета никакого нет. Там чертежи и схемы спутников с радиотелескопами типа Джеймса Уэбба, только улучшенные в девять раз, – ничего не скрывая, ответил Жак.

– У тебя что, и конструкторское бюро есть?

– Типа того.

– Тогда проходите все, извините за задержку, – сказали на проходной.

Все трое проследовали в корпус. Там Жак спросил:

– Кто у вас старший по приёму Госзаказа?

– Нужно вначале посмотреть на заказ, оценить его стоимость, – ответил, видимо, старший.

– Речь идёт о двадцати спутниках с радиотелескопами типа Джеймса Уэбба, только модернизированных, и об одном ретрансляторе, соединяющем все спутники в один узел.

– А вы, случайно, не оговорились? Ведь собрать один телескоп Джеймса Уэбба стоит очень дорого, вы же говорите о двадцати и плюс ретранслятор.

– Я полностью отдаю отчёт своим словам, – твёрдо ответил Жак. – Или вы не верите слову офицера США? Куда разложить чертежи и схемы?

– Хорошо, тогда пройдёмте к осмотрительным столам, нужно внимательно рассмотреть, что вы хотите заказать.

– Извините, что влезаю в разговор, просто хочу озвучить рекомендацию для Жака Никольсоб. Он показал себя талантливым руководителем Особого отдела при Президенте по наблюдениям за Дальним Космосом, ему принадлежит открытие соседней вселенной, железной звезды и многое другое, – вступил в разговор Роберт.

– Так вы, значит, Жак Никольсоб? Тогда это меняет всё дело. А почему сразу не представились, кто вы такой? Ведь на лбу не написано. Давайте все ваши чертежи и схемы сюда, на столы, сейчас внимательно посмотрим, – сказали Жаку, указывая на столы с подсветкой.

Тот разложил свои бумаги, и хотел было давать разъяснение, но раздался звонок мобильного телефона – звонила Линда.

– Одну минуту, извините, жена звонит, я сейчас подойду, а вы пока рассматривайте, – сказал Жак и отошёл в сторону. – Линда, привет! Что случилось?

– Жак, ты где? Почему задерживаешься? И где Саманта и Ник? – жена засыпала мужа вопросами.

– Успокойся, Линда, у меня всё нормально, просто задерживаюсь по рабочим делам, я нахожусь в штате Техас, на старой работе. Саманта и Ник остались у моих родителей, у них тоже всё нормально. Как сама чувствуешь себя? Я постараюсь скоро приехать, не волнуйся.

– А тебя, случайно, не уволили? Ведь ты раньше на старой работе не был.

– Подумай хорошенько: кто меня может разжаловать, кроме Президента?

– Ой, извини, Жак, я совсем забыла об этом. У меня всё хорошо, придерживаюсь твоих инструкций, – успокоила жена мужа.

– Линда, извини, меня люди ждут по работе. Приеду домой, тогда пообщаемся. Да, приготовь на обед что-нибудь, пока нет Саманты. Ну, пока, дорогая!

– Пока, дорогой Жак! – и на этом связь оборвалась.

– Извините, господа, за вынужденную паузу. Итак, вернёмся к диалогу. Что вас конкретно интересует? – спросил Жак, подходя к столам.

– Я пригласил напарников, специалистов высокого класса, вместе во всём разберёмся, а пока бегло посмотрел схему, и возник вопрос к вам. Откуда стала известна схема телескопа Джеймса Уэбба? Ведь она «закрытая» и нигде не распространялась.

– А вспомните Библию, где написано: Но нет ничего укрытого, что не будет открыто, и ничего тайного, что не сделается известным. (Евангелие от Луки 12:2), – Жак повторил слова дочери.

– Ты и Библию знаешь назубок? – спросили у Жака.

– Приходится, – уклончиво ответил тот.

– Быть может, ты и богослов ко всему прочему? – спросил приёмщик заказов и добавил: – А вот и помощники пришли, сейчас разберёмся с твоим заказом. Все сюда. У нас новый Госзаказ. Вот Жак Никольсоб просит нас собрать ему двадцать спутников с телескопами типа Джеймса Уэбба и ретранслятор к ним.

Раздался лёгкий смешок трёх сотрудников производственно-технического отдела, затем его спросили:

– А финансировать, кто будет?

– Послушайте, господа, я не байки пришёл строить к вам, а с реальным делом. Если даю заказ такой сложности и в таком объёме, значит, располагаю некой суммой средств, всё просчитал неоднократно и уверен на сто процентов, что смогу оплатить этот заказ, – сказал Жак серьёзно.

– Это обойдётся, примерно, в восемь триллионов долларов. Вы располагаете такой суммой? – спросили у Жака.

– Я добавлю ещё один триллион долларов за срочность. Пусть работают в три смены и в три потока, двадцать четыре часа в сутки и семь дней в неделю, без выходных и праздников, которые оплачиваю вдвойне, – еле держа себя в руках, ответил заказчик.

– Можно подумать, вы богаче Илона Маску…

– А кто его знает, я не считал его состояние. И потом, не забывайте: проект финансирует сам Президент США.

– Впервые такое слышим за столько лет работы, – ответили Жаку. – Но если так, тогда давайте перейдём к деталям.

– Первая разумная реплика от вас за столько времени болтовни, – не выдержал Жак.

– Хорошо, глядя на ваши схемы и чертежи, можем сказать – неординарное решение. Мы такого ещё не видели, нестандартный подход для такой цели. Вы с Луны свалились к нам на головы? Можно подумать, что сами инопланетяне нарисовали эти схемы и чертежи. А это что ещё такое? – спросил кто-то из инженеров, указывая пальцем на какой-то модуль.

– Это биодатчик для приёма биополей разумных существ во Вселенной или из соседних вселенных, как хотите, так и понимайте, – прокомментировал Жак.

– Но таких датчиков просто нет, их ещё не разработали.

– Считайте, уже разработали и собрали небольшую серию, – и стал доставать из коробки модули. – Вот, пожалуйста, берите и используйте для моих радиотелескопов с преобразователями и усилителями. Схема абсолютно закрытая, но есть ножки для вставки и пайки на плату.

– А кто собирал? – спросили его.

– Инопланетяне, – в тон вопросу ответил Жак.

– Вот это да! С вами, Жак, не соскучишься.

– А с вами уснуть можно, от такой болтовни, никакой реальной работы не видно.

– Однако вы очень строги, господин Жак.

– Да поймите вы, в конце-то концов, дундуки несчастные, я с ночной смены пришёл, всю ночь глаз не сомкнул, работал, устал, а тут демагогия пошла вместо конструктивного разговора, – окончательно не выдержал Жак.

– Простите, господин Жак Никольсоб. Итак, вы готовы оплатить ваш заказ в девять триллионов долларов?

– Да хоть сейчас! Только укажите номер счёта.

– Но вначале договор составить нужно, на это уйдёт не более часа, или приезжайте к нам завтра.

– Мотаться туда и обратно, пусть даже на собственном вертолёте – очень «приятное» занятие, нет, лучше сейчас и сразу, – не скрывая раздражения, сказал Жак.

– Тогда пройдёмте сюда для заключения договора, и чертежи возьмите с собой, – предложили ему.

– Я один не потащу, вон работников сколько, пусть помогают.

– Не волнуйтесь, поможем.

И все прошли в указанное место. Там быстро заполнили формуляр договора, прописав все необходимые параграфы и пункты, не пропуская ничего. Уточнили, как будет называться вся эта махина из двадцати радиотелескопов и ретранслятора, Жак ответил: «СамаНик-20», увековечивая своих голубков. У него также спросили: «За кем подглядывать будете?» «За соседними вселенными», – ответил он. Когда с формуляром было закончено, договор распечатали на бумаге в двух экземплярах, Жак внимательно прочёл договор – всё ли было прописано. Не найдя изъяна в тексте и в цифрах, он подписал каждый экземпляр, наконец, поставили печати – договор вступает в силу после оплаты заказа. Попросил доступ к компьютеру с Интернетом, вошёл в свой фонд, на счету которого было шестнадцать триллионов долларов с большим хвостом. Он сразу перевёл необходимую сумму средств на счёт NASA и вышел из своего фонда.

– Деньги поступят в течение суток, сразу после этого мы приступим к выполнению вашего заказа, но поскольку объём очень велик, придётся подождать некоторое время, – сказали ему сотрудники производственно-технического отдела.

– А можно телефон для связи? – спросил Жак.

– Все контакты прописаны в договоре.

– Ах да, совсем запамятовал, простите.

– И вы нас простите за волокиту, ведь не каждый день бывает такая крупная сделка, ну, сами понимаете.

– Ещё раз простите, если был грубоват в своих репликах, – извинился Жак.

– Да мы всё понимаем, не волнуйтесь. Ведь вы с ночной смены и не где-то на земле отработали, а в Дальнем Космосе, можно сказать, инспектор по Вселенной, – подбадривающе ответили Жаку.

– Ну, типа того, – улыбнулся он. – Роберт, спасибо за поддержку и рекомендацию, без тебя ведь не справиться.

– Да ну, ты брось, чем могу, всегда помогу. За столько лет знакомства и работы вместе можно горы свернуть. Ты звони, если что, – и протянул Жаку свою визитку.

– Извини, Роберт, а визитки у меня пока нет, но номер телефона могу дать, записывай, – и начал диктовать. Когда Роберт закончил записывать, Жак сказал: – Ну, а теперь, Майкл, когда все задачи решены, можно и домой.

Они вышли из корпуса NASA, Жак посмотрел на небо, пытаясь разглядеть нерукотворную завесу, которую держали его голубки, но ничего не увидел. Майкл заметил его странную реакцию и спросил невольно:

– Ты что так смотришь на небо, будто в первый раз видишь его?

– Посмотри, какое небо нежно-голубое и белоснежные облака, как белогривые лошадки, которые куда-то мчаться без оглядки, – поэтично ответил Жак. – Раньше такую красоту я наблюдал только в детстве.

– О, поэт заговорил в тебе. Я очень рад за тебя, а то зациклился на Дальнем Космосе и не видишь, что под носом происходит, – подбадривал Майкл.

– Хорошо, садись в машину, едем домой, а то Линда заждалась.

– А Саманта и Ник дома?

– Вот там и узнаешь, – многозначительно сказал Жак, садясь в машину. – Заработались мы с тобой сегодня.

– Ну, ничего не поделаешь, работа есть работа. И потом, ты не только для себя стараешься, но для всей науки, для будущего человечества.

– Которое не очень благодарно, – дополнил фразу Жак.

Машина тронулась, резко набирая скорость. По эстакаде они проехали почти на максимальной скорости, Майкл уже не был так напряжён, как чуть больше полусуток назад, теперь он знал, что машину ведёт Жак, а не Шаматон. В конце эстакады машина стала замедлять скорость – хозяин убрал ногу с педали газ, он не стал нажимать на тормоз, чтобы продлить его работоспособность. После чего повернул направо и сделал ещё несколько поворотов, они оказались у дома. Притормозив у самого гаража, остановил машину. Во дворе никого не было, Линда была в доме, она даже не выглядывала из окон, строго выполняя инструкцию мужа.

Он вышел из машины, Майкл последовал за ним. По традиции, войдя в дом и вымыв руки, прошли в кухню, где их ждал скромный обед: жареные пельмени, политые майонезом, смешанным с кетчупом, что придавало пикантный вкус и не такую остроту, а на первое был картофельный суп с грибами и с зеленью. И, конечно, кофе и чай на выбор.

– Ещё раз привет, Жак, – приветствовала жена мужа. – Извини, я не Саманта, не умею готовить, как она, поэтому обед скромный, но со вкусом. Ты не знаешь, когда они придут от твоих родителей?

– Линда, они на огороде помогают, там какие-то проблемы. Я точно не знаю какие, но они есть и их нужно решить.

– И даже на телефонные звонки не отвечают. Звонила несколько раз, но всё впустую, – сетовала жена.

– А что делать, дорогая, два ретранслятора повреждены, придётся потерпеть. Вот когда всё наладится, тогда всё благоустроится.

Майкл внимательно посмотрел на Жака и понял, что тот блефует, лишь бы успокоить жену. Она доверчива и всё воспринимает за чистую монету. Тут что-то не так и гораздо сложнее, чем на самом деле. Он вспомнил помолвку Саманты и Ника и то, как Жак передал свою накидку дочери, сказав при этом: «Распоряжайся ею сама, на твоё усмотрение и там, где сочтёшь нужным». Также вспомнил, как сегодня тот дважды озирался на небо, пытаясь что-то рассмотреть, и дважды уходил от прямого ответа. Следовательно, исчезновение Саманты и Ника было связано с космосом, с Дальним Космосом или с тем, что там могло происходить. Но как два подростка могли повлиять на то, что там происходило или происходит? Спросить побаивался, а догадки мало чего дают.

– Ой, Жак, я так переживаю за Саманту и Ника, ведь сердце матери не обманешь, а оно предчувствует что-то неладное, – взволнованно сказала Линда.

– Да перестань ты, дорогая. Что с ними может случиться? Ведь они почти взрослые люди, всегда смогут постоять за себя и за нас с тобой. Не переживай, всё образуется и будет хорошо, просто замечательно, – пытался успокоить муж жену. – А обед у тебя удался на славу, на все сто процентов! Ведь, правда, Майкл?

– Конечно, да, – подбадривающе ответил тот. – Просто пальчики оближешь.

– Да хватит вам хвалить меня, я ничего особенного не сделала, просто на скорую руку.

– И на скорую ногу, – пошутил Жак и улыбнулся.

– Если ты так шутишь, значит, всё в порядке, – прокомментировала жена.

– Тогда спасибо зарядке, – закончил фразу Майкл.

– Это точно. Лучше давай выпьем кофе за дружбу двух цивилизаций – Землян и Виклон, – предложил Жак.

– Полностью согласен с тобой, Жак, но мне лучше чай, – ответил Майкл.

Так незаметно прошёл обед. Было два часа по полудню, мужчины решили отдохнуть. Майкл пошёл в гостевую комнату, которая стала его, а Жак направился в свой кабинет, но не работать, а по другому вопросу. Он плотно прикрыл за собой дверь, даже запер её на ключ, нажал на точку под кадыком, включая дополнительные функции своего нового тела, и стал медленно парить. Ему захотелось подняться выше и выше, незаметно для себя он преодолел потолок и чердак, значит, мог проходить любые препятствия, чем выше поднимался, тем легче становилось. Затаив дыхание, достиг стратосферы, холода не чувствовалось вовсе и дышать не хотелось, словно включился внутренний резерв кислорода, подобно тому, как у верблюда в горбу накапливается жир, который в жару питает его жидкостью.

Жак посмотрел на свой пиджак и на тело, всё было покрыто непонятным веществом, которое защищало его не хуже любого современного скафандра с системой жизнеобеспечения, была большая степень подвижности, которой не было в самых последних моделях скафандров, ничто не стесняло его движений. Он не мог налюбоваться крупными звёздами – Мцыри, наконец-то, вырвался на долгожданную свободу. Поднялся на достаточную высоту от Земли, стал оглядываться по сторонам, увидел струю от джета и ту пелену, которая защищала Землю, стал внимательно всматриваться в неровные углы завесы, увидел две фигурки его голубков.

И тут же внутри Жака раздался властный голос Саманты: «Стой, остановись, не приближайся! Это может тебя убить! Твоя защита ещё слаба против струи джета, ведь ты сравнительно недавно вылупился из кокона. Подожди некоторое время, пока новая оболочка окрепнет, тогда можешь гулять по космосу где тебе угодно. А пока спускайся на Землю, только медленно, дабы избежать обратной декомпрессии, но не промахнись со своим домом. Если промахнёшься, соседей перепугаешь». «А как же ты, Саманта?» – мысленно крикнул Жак. «Папа, я не призрак, всё идёт так, как я показала дважды в твоих снах. Теперь ты веришь, как Фома? Пока не увижу своими глазами, не поверю. А я опытная, выдержу, и Ник обучен мной заранее, он тоже выдержит. Не волнуйся так сильно за нас, с нами ничего не случиться. Тебе пора на Землю возвращаться. Я прекрасно понимаю – ты, как Мцыри, вырвался на свободу, на простор Вселенной, но поверь, твоё новое тело ещё очень слабо, быстро устанешь. Лучше спускайся, не рискуй. Нам осталось совсем чуть-чуть, скоро увидимся на Земле. До свидания, папа!» «До свидания, дочь моя любимая! До свидания, Ник! Держитесь!» – с этими мыслями Жак стал спускаться на Землю.

Он вошёл в стратосферу, реши перевернуться головой вниз, чтобы было видно, куда направляться. Ускорение свободного падения всё быстрее и быстрее тянуло его вниз, пришлось замедлять скорость до минимальной, чтобы избежать сильных перегрузок. Вошёл в плотные слои атмосферы и тут заметил справа летящий самолёт, сделал маленький вираж, дабы избежать столкновения. Но у самолёта сработала сигнализация, предупреждая о столкновении с крупной птицей, первый пилот самолёта взял немного вверх – на таком расстоянии трудно было определить силуэт. Наш путешественник так и остался «крупной птицей».

Жак спускался всё ниже и ниже, пока не стали различимы дома, тут он понял, что в воздухе ориентироваться сложнее, чем на поверхности земли, без навигационных приборов. Решил начать с эстакады, а там видно будет, но на низкой высоте его было легко заметить, поэтому взял повыше. Новоявленный супермен летел довольно быстро, ему нравился полёт вольной птицей, но больше всего нравилась невесомость и простор космоса, вот где можно резвиться. Он совсем забыл про то, что там метеориты снуют, как лихие пули на войне, прошьют насквозь, даже не заметишь. Быть может, его «скафандр» сыграет свою роль, как у Саманты и Ника, ведь его бомбардируют частицы никеля, а они продолжают «висеть», как ни в чём не бывало.

Тут он увидел конец эстакады, по привычке повернул направо, словно ехал в автомобиле, затем взял влево и снова вправо, притормозил, увидел свой дом, осталось определить по кровле, где его кабинет. Ориентируясь по входу, быстро нашёл зону чердака, откуда он вылетел, стал медленно спускаться ниже и ниже, пока не проник в кабинет. «Вот это да, вот это первый полёт – и сразу в космос, просто непередаваемое ощущение! – подумал Жак, приходя в себя, и нажал на точку под кадыком. – За это можно много отдать, а мне досталось даром, по наследству от папы, Императора династии Климатон. Значит, на планете Виклон летали не только как самолёты, но и как ракеты, выходя в открытый космос, пусть на короткие расстояния. Тогда почему Саманта ничего не рассказала? «Каждому делу своё время», как она любит говорить. Ну, Саманта, не перестаю восхищаться тобой! Она явно не хотела, чтоб я рисковал самим собой, ведь от такого соблазна никак не удержаться, как ни старайся. В первый раз я это почувствовал вчера вечером, когда ехал на работу, – разогнался до сверхмаксимальной скорости, перепугав Майкла, а сегодня захотелось другого ощущения. Нет, нужно держать себя в руках», – с этими мыслями Жак посмотрел на часы, те показывали около шести вечера.

Открыв дверь кабинета, вышел в коридор и направился в кухню, тут его встретил Майкл с вопросом:

– Ну, как полетал, Жак?

– А ты разве видел меня летающим? – насторожено спросил тот.

– Нет, не видел, просто чувствовал, – откровенно ответил Майкл.

– Каким ты чувствительным стал.

– Тут не нужно обладать особым талантом, после вчерашней вечерней езды сразу видно, что скорость машины тебе мала, нужен больший простор.

– О своей догадке никому не говори. Договорились? – попросил Жак.

– Ну, естественно. Без проблем.

– Тогда пойдём перекусим перед поездкой на работу.

– Я давно вас жду, – послышался голос Линды из кухни. – Недавно приготовила перекус перед работой.

– А вот и мы пришли, – бодро ответил муж. – Что за перекус нас ожидает?

– Блины с творогом, политы вареньем со сметаной – лёгкий перекус перед ночной сменой, а на работе, как хотите, кофе и чай по вкусу, – ответила жена.

– Какая ты умница стала, у Саманты научилась?

– Кто ж меня научит, кроме неё?

– Давай, накладывай, мы всё съедим, – весело сказал Майкл.

– Только не посуду, – добавила Линда.

Так, за непринуждённой беседой с весёлыми шутками и приколами прошёл перекус, после которого Жак воздал благодарение, как научила Саманта: «Благодарим Тебя, Христе Боже наш, ибо насытил нас земными Твоими благами и не лиши нас Господи царствия Твоего, приди и спаси нас». После стали собираться в дорогу, хотя собирать было особо нечего, всё взяли вчера, поэтому поехали налегке. Выходя из дома, Жак сказал жене:

– Все инструкции, которые были вчера вечером, отменяются, жизнь вернулась на круги своя. Всё нормализовалось, веди себя как всегда, ничего не опасайся, всё стало хорошо.

– Это правда, Жак, или просто меня успокаиваешь? – недоверчиво спросила Линда.

– Зачем я буду тебя обманывать и подвергать опасностям? Если я так сказал, значит, так оно и есть, – и он нежно поцеловал жену.

– А почему сразу не сказал, хотя бы днём? – допытывалась жена.

– Линда, ты же знаешь, днём я работал почти до шести часов и получил новые сведения. За перекусом не стал говорить, чтобы не подавилась ненароком, а вот теперь и говорю.

– Слава Богу нашему. Аллилуйя! Неужели всё позади? Всё миновало.

– Да, именно так, – утвердительно сказал муж. – Ну, мы поехали.

– Послушай, Жак, а когда ты поменяешься сменами, чтобы днём работать, а ночью дома быть, как раньше?

– Как только, так сразу, – с этими словами Жак нажал педаль газ, машина тронулась, набирая скорость.

Он включил «маячок», но особо гнать не стал, поехал чуть на повышенной скорости, ибо знал, на что был способен. На эстакаде ненамного повысил скорость. Майкл слегка удивился такому аккуратному вождению со стороны Жака, он привык к тому, что тот гнал вовсю и почти всегда, а тут… Хотел было спросить, но почему-то постеснялся, впрочем, и так было очевидно – Жак уже получил полное ощущение свободы от полёта. Как бы то ни было, они доехали до NASA. Майкл сразу направился к вертолёту, а Жак стал поджидать сотрудников на ночную смену.

Как только все уселись, вертолёт взмыл в вечернее небо. Пилот изредка поглядывал на Жака, тот сидел спокойно, не озирался по сторонам, как некоторое время назад, из этого можно было сделать вывод, что тот узнал всё, к чему так стремился, и воочию увидел то, что было сокрыто от его пытливого взора, но Майкл конкретно не знал, какую информацию получил его хозяин. Мог только косвенно догадываться, но догадка одно, а факты – совсем иное дело. Жак всю дорогу молчал, ни один звук не слетел с его губ. Он не был подавлен, просто сдерживал себя. Так, в тишине, они долетели до Особого объекта.

Посадив винтокрылую машину на площадку, Майкл стал заправлять её, а группа сотрудников ночной смены, минуя проходную, прошла в объект, прошли биометрию, оказались в центральном коридоре. Как по команде, открылись двери во всех кабинетах на этаже, подождав некоторое время, пока остальные сотрудники со второго этажа поднимутся на лифте, тогда со всеми вместе начнётся пересменок. Когда все собрались, Жак взял слово:

– Дорогие друзья мои, у меня хорошая новость, – по коридору прошёл лёгкий шёпот. – Сегодня утром я заключил крупный контракт на изготовление двадцати спутников с радиотелескопами типа Джеймса Уэбба, но модернизированных и улучшенных в девять раз. Это позволит нам расширить границы видимости, примерно, до трёх диаметров нашей Вселенной, позволит наблюдать другие вселенные, а также, возможно, найти разумную жизнь не только у нас, но в других вселенных. Мы не будем топить в водах Тихого океана спутники от Президента, это было бы кощунством с нашей стороны, просто присоединим их к новым телескопам, что позволит сэкономить и увеличить плотность составного «зеркала», в свою очередь, увеличим разрешение до небывалого значения. Всё управление этой махиной спутников с телескопами будет вестись с помощью двух ретрансляторов – это будет просто и удобно, любой школьник может справиться.

– И средств у тебя хватило на всё это? – задал вопрос кто-то из сотрудников.

– Не волнуйтесь за средства, ведь на протяжении пяти лет Президент давал нам не только спутники, но пополнял наш фонд средствами, а также мы сами зарабатываем на рекламе наших наблюдений и открытий. На довольствие всем хватит с лихвой. Даже если Президент не пройдёт на выборах, мы сможем работать и процветать без его поддержки, зарабатывая также на рекламе. Мы можем спокойно обеспечить самих себя.

– А кто разрабатывал новые телескопы и управление ими? Можно подумать, что у тебя свои конструкторские бюро или Агентства.

– Нет у меня конструкторских Агентств, просто инопланетяне помогали мне разрабатывать конструкцию и схемы новых телескопов и управления ими, – серьёзно ответил Жак.

По коридору прошёл лёгкий смех, все знали, что Жак любит шутить, но он оставался серьёзен, как никогда, ни один мускул не дрогнул на его лице – он говорил правду, но ему не верили. Странный парадокс человеческой психики: когда люди говорят правду, её ставят под сомнение, а когда те нагло врут, всё принимают за чистую монету.

– Ну что, вы нагоготались? Теперь за работу, пересменок затянулся.

– Послушай, Жак, у тебя и слова какие-то инопланетные. Откуда нахватался таких слов? – спросил напарник Ник.

– Всё от них по прямому каналу связи, – и указал пальцем вверх. – А теперь работаем, работаем.

И направился в свой кабинет. Новой смене ничего не осталось делать, как пройти в свои кабинеты и приняться за работу. Жак плотно прикрыл дверь за собой, привычно щёлкнул кодовый замок. Он остановился у двери, внимательно осматривая рабочее место и пространство вокруг него, ничего подозрительного не заметил, лишь после этого прошёл к рабочему месту и включил аппаратуру. Снял пиджак, дождался полной загрузки, направил телескоп от Пентагона на то место небесной сферы, где должна быть струя от джета, и увидел полную темноту. Перевёл телескоп в инфракрасный диапазон спектра: там, где был маленький полумесяц, оказалась бордовая луна, значит, струя от джета двигалась по полотну, по той завесе, которую держали его голубки.

Жак увеличил разрешение на том месте, где был неровный угол от завесы, и увидел фигурку девушки, его опытной девушки. Он стал продолжать увеличивать разрешение, как и сутки назад, пока фигурка не возросла во весь центральный монитор. Словно завороженный, как в первый раз, он смотрел на монитор, сделал несколько фотографий для себя самого, но не для широкой огласки, прекрасно зная, что Саманта контролирует всё и вся. Далее направил телескоп на противоположный неровный угол завесы, где был Ник, и снова сделал несколько фотографий, эти снимки переместил на флеш-накопитель, который убрал в карман рубашки с целью пронести домой, нарушая своё же правило: из этого здания ничего не выносится.

Так он просидел длительное время, но работа не шла на ум, как и пять лет назад, когда «вдруг» погасло излучение под названием «Луч». И потом, после его вылазки в открытый космос всё стало обыденным и малозначимым, объектов во Вселенной было великое множество, но ничто не интересовало Жака. Прошло чуть больше суток, но он сильно скучал по своим голубкам, они были неразлучными, такая крепкая дружба и любовь была неземной.

Любовь. А что означает понятие «любовь»? Если быть кратким, любовь делится на три группы: земная любовь, неземная любовь и ангельская любовь. Кратко коснёмся каждой группы. Многие утверждают, что земная любовь – острое желание добра другому человеку противоположного пола. Другие утверждают – плотская похоть. О земной и небесной любви писал ещё Платон. И называл он их: Афродита Урания и Афродита Пандемос. С точки зрения Платона, Афродита Урания – любовь божественная, платоническая, – удел для избранных. Афродита Пандемос – любовь земная, плотская, присущая всем.

В Средневековье под земной любовью понимали плотскую, под небесной – любовь к Богу. Если для Платона эти два вида любви были взаимоисключающи, то, скажем, в Средневековье они могли и сосуществовать. Если же отвлечься от этих философских схем, то в целом все мы обычно проходим и через земную любовь, и через небесную. По крайней мере, полноценная любовь между людьми невозможна как без платонической составляющей, так и без плотской – они взаимно друг друга дополняют и обогащают.

Может ли одна без другой? Ну, часто так и бывает. Скажем, иногда мы любим кого-то чисто платонически, ибо, к примеру, нам не отвечают взаимностью, однако чаще мы готовы пожертвовать платонической любовью ради земной, плотской, любить телесно, считают многие, комфортно и необременительно, и не налагает особых обязательств. Однако подобная земная любовь без небесной – не любовь вовсе, а страсть, проходит быстро и оставляет разочарование.

А в наше время считаются, что любовь земная – это цельное интимное чувство, устремлённое на другую личность, свободное выражение глубин индивидуальности. Она утверждает ценность другого человека, принимая его таким, какой он есть. Земная любовь утверждает личность, а не идеал или проекцию, рождённую в воображении. Неземная любовь – это безусловная любовь, которую люди ощущают, находясь вне земного тела. По их утверждениям, эту любовь невозможно описать ни одним из земных языков, так как для её описания нет подходящих слов.

О неземной любви, в частности, говорят те, кто пережил опыт клинической смерти. Они свидетельствуют о бессмертии души и безграничной любви, которую ощущали, находясь вне земного тела. Также о внеземной любви упоминают в контексте исследований американского врача-гипнотерапевта Майкла Ньютона. Его пациенты рассказывали о бесконечной и безграничной любви, которую они ощущали, попадая в духовный мир.

И наконец, ангельская любовь может рассматриваться как необусловленная любовь к Всевышнему и сущему, выражение небесного покоя и благодати. Также ангельская любовь может рассматриваться, как высшее проявление небесной Правды, выводящее исповедующего её за пределы понятий о добре и зле. Все остальные виды любви – извращения. Итак, у Жака была неземная любовь ко всему, особенно к детям и к Богу, но Богу он уделял намного меньше времени, чем работе.

Так он просидел довольно много времени, думая о своих голубках, изредка посматривал на центральный монитор, где была бордовая «луна» от струи джета. «Всё, решено, завтра ещё смену отработаю, а там пойдёт как раньше – все смены будут дневными, – подумал Жак, глядя на бордовую ;луну;. – Линда подождёт, ей не привыкать, голубков моих пока нет на Земле, они там борются со струёй джета. Не понимаю только одного, как им удаётся противостоять натиску такой стихии? Хотя в Писании написано: А Иисус сказал ему: Ты говоришь: ;Если можешь;. Всё возможно для того, кто верит. (Евангелие от Марка 9:23). Пойду, лучше кофе выпью», – с этими мыслями он направился к кофемашине и заварил двойную порцию самого крепкого кофе.

Как всегда, двойная порция любимого напитка Жака взбодрила, он снова был готов бросить вызов Дальнему Космосу, хотя сам не мог противостоять напору его стихии, а только наблюдать за происходящим или уже давно минувшим событием. Он направил телескопы на область W3 Млечного Пути, где было обнаружено газовое облако метилового спирта и, возможно, органические соединения, при максимальном разрешении системы стал внимательно всматриваться в телеметрию и в картинку, пытаясь отыскать нечто особенное.

То, что увидел учёный, просто поразило, он автоматически нажал на кнопку «Запись». В центре газового облака красовался красный карлик и две экзопланеты с довольно прозрачной газовой сферой, сквозь которую просматривались поверхности планет. Они были неровными – с горами и долинами, вулканическими плато, рек и морей не видно было. Спектральный анализ атмосфер показал большой процент метилового спирта, малый процент воды и серы.

«Навряд ли органика может быть здоровой при таком количестве метанола. Хотя могут быть мутации, а они на всё способны и выживают там, где жизни, казалось бы, вообще нет, – подумал Жак, всматриваясь в атмосферу экзопланет. – Космос полон неожиданностей и сюрпризов в самых необычных сферах, неизвестно что ожидать и с какой стороны. Если есть обитатели на тех планетах, то, возможно, они умнее нас на несколько порядков. Кто его знает? Что значит ;мутанты;? Необычные для нас, землян, на вид разумные существа, ни животные, ни люди, ни пресмыкающиеся. Это равносильно тому, что и мы, с нашим обликом, мутанты для них, поскольку каждая цивилизация привыкла к своему облику и среде обитания. Кентавры, Прометей, Персей и подобные персонажи из греческой мифологии кажутся мутантами в наше время, так бы сказала Саманта. Ну, опять открытие сделал совсем невольно, – улыбнулся он сам себе. – А другим что останется? Впрочем, космос необъятен, и вселенная не одна, вот и пусть ищут – места всем хватит».

С этими мыслями Жак остановил запись, сохраняя её на оптический носитель – так будет долговечнее и надёжнее, если операционная система полетит к чертям на рога, ведь всякое бывает у современной техники, пусть даже у суперкомпьютера. Часы показывали начало третьего ночи, он решил сделать небольшой перекус из лапши быстрого приготовления, залив её кипятком из электротермоса с добавлением приправы. Подождал минут пятнадцать, пока та разбухла и немного остыла, и принялся поглощать приготовленное, не забыв про любимый кофе.

Оставшись довольным малым, Жак решил немного передохнуть и подумать о ближайших планах, которые открывали ему махина из двадцати восьми телескопов «СамаНик-20». Удобно устроившись в кресле, слегка прикрыв глаза, он начал перебирать объекты, за которыми можно установить наблюдение, учитывая биодатчики. Первым на ум пришла область W3 Млечного Пути с облаком из метилового спирта, которую он только что наблюдал.

«А вот интересно, что покажут биодатчики? Будет ли там какая-либо разумная жизнь, кроме органических соединений? Или там будут примитивные одноклеточные микроорганизмы? А что ещё можно поставить для наблюдения? Возьмём, к примеру, так называемую ископаемую галактику GSAT3I – ультрадиффузная галактика. Она размером с наш Млечный Путь, но при этом настолько тонкая, что выглядит прозрачной, почти невидимой. Это потому, что звёзды в ней разбросаны очень далеко друг от друга и в их химическом составе очень мало железа, но при этом много магния. Кроме того, GSAT3I находится в гордом одиночестве, в то время как другие ультрадиффузные галактики обычно встречаются в скоплениях. Учёные видят только одно объяснение существованию такого небесного объекта: звёзды, составляющие эту галактику, появились в эпоху, когда условия во Вселенной отличались от нынешних. Названо относительно точное время образования GSAT3I – примерно, четыреста двадцать миллионов лет после Большого взрыва. Эта галактика – своего рода, живое ископаемое, звёзды, в которой продолжают функционировать.

Но разумная жизнь, если она и была там, вряд ли сохранилась за такой промежуток времени – всё вымерло, как динозавры на Земле при различных катаклизмах. Ведь жизнь, а тем более разумная, продолжается относительно недолго, приблизительно, десять-двадцать процентов от жизни планеты, на которой она образовалась, таким образом, разум во Вселенной или в других вселенных нужно искать на относительно молодых планетах или экзопланетах. На тех планетах, которые я сегодня открыл, вполне может быть то, что астрономы ищут очень давно, со времён Галилео Галилея и Джордано Бруно с их первыми линзовыми телескопами, которые были далеки от совершенства, но сделали эпохальные открытия – четыре спутника у Юпитера, названные спутниками Галилея – Ио, Европа, Ганимед и Каллисто (по удалению от планеты).

Если мне не изменяет память, в одна тысяча семьсот шестьдесят первом году Михайло Ломоносов обнаружил, что планета Венера имеет атмосферу. Вот, как историки описывают это событие. Астрономы вычислили, что планета Венера должна будет миновать солнечный диск, то есть на короткое время займет положение между Землей и Солнцем. Разумеется, это событие заинтересовало Михайло Ломоносова и его помощников, в числе которых были Степан Румовский (ученик известного математика Леонарда Эйлера) и Никита Панин (наблюдатель от Академии наук). Орбита Венеры имеет форму круга, что нетипично для планет Солнечной системы – большинство из них имеют эллипсоидную орбиту. Кроме того, Венера вращается по часовой стрелке, что тоже нехарактерно для других планет, кроме Урана, он вообще ;лежит; на боку. Из-за этих особенностей на Венере отсутствуют времена года, там всегда пасмурно. Вопросом о том, существует ли на Венере атмосфера, астрономы задавались давно.

Сам Ломоносов принял непосредственное участие в изучении уникального астрономического явления. Он сделал наиболее успешные астрономические наблюдения, воспользовавшись для этой цели обыкновенной подзорной трубой с закопченным стеклом. Обо всем увиденном он делал подробные записи в дневнике. Он увидел, что в момент, когда Венера приблизилась к солнечному диску, вокруг нее образовался чуть различимый светящийся ободок, а её диск как бы затуманился. То же самое, только более отчетливо, наблюдал, когда Венера уходила с солнечного диска. Об этом открытии он сделал запись в дневнике: ;...Ожидая вступления Венерина на Солнце... увидел, наконец, что солнечный край чаемого вступления стал неявственен несколько, будто стушеван, а прежде был весьма чист и везде ровен... При выступлении Венеры из Солнца, когда передний ее край стал приближаться к солнечному краю... появился на краю Солнца пупырь, который тем явственнее учинился, чем ближе Венера к выступлению приходила... Сие не что иное показывает, как преломление лучей солнечных в Венериной атмосфере...;

Многие астрономы из других стран наблюдали это событие, но никто из них не сделал такого подробного описания, как русский учёный Михайло Ломоносов, хотя они имели более совершенные инструменты наблюдения. Значит, Русская и Советская наука была лидером во многих областях жизни, открыла то, что потом подтвердили за рубежом.

Возьмём, к примеру, скафандры для астронавтов – нашего производства они могут служить не более пяти лет, Советские скафандры можно использовать до пятнадцати лет, то есть в три раза дольше. Вот это прогресс, я понимаю. Ну, хватит об этом думать…» – с такими мыслями Жак погрузился в дремоту. Ему ничего не снилось, сон был мирным и спокойным. Очнулся уже утром, первым делом посмотрел на часы, они показывали половину восьмого утра, за полчаса до пересменка.

Быстро привёл себя в порядок после лёгкой дремоты и раньше всех вышел в центральный коридор. Ждал недолго, буквально через пять минут двери в кабинеты открылись, вышла отработавшая смена, а ещё через некоторое время вошла новая смена. Жак традиционно взял слово:

– Приветствую всех, друзья мои! Как я уже говорил вчера вечером, всё наше внимание нужно сосредоточить на области W3 Млечного Пути, и дело вот в чём. Сегодня ночью я направил наши телескопы именно туда. Был обнаружен красный карлик и две экзопланеты, вращающиеся вокруг него. На тех экзопланетах была обнаружена органика и, возможно, углекислый газ, а это значит, что там вполне может зародиться жизнь, если уже не зародилась. Возможно, даже разумная жизнь. Нужно очень тщательно исследовать состав атмосфер этих планет, а также их внутреннюю структуру. Кто знает, быть может, мы стоим на пороге открытия разумной жизни в нашей Галактике.

– И снова ты открытие сделал! – разнеслись восторженные возгласы по коридору. – И как тебе это удаётся, Жак? Словно в какой-то сказке живём.

– Ну, в сказках любого народа мира такого нет. И потом, то ли ещё будет, когда введём в строй новую систему «СамаНик-20» и присоединим к этой системе наши действующие спутники. Тем самым мы получим совершенно небывалую систему из двадцати восьми телескопов – «СамаНик-28» с разрешением порядка чуть меньше одной наносекунды.

– Почему у системы такое интригующее название – «СамаНик»? Цифры понятны – количество спутников, а название? – спросил кто-то из команды Жака.

– Друзья мои, можно мне оставить это пока в секрете? Ведь далеко не всё я могу рассказать даже вам, моей команде, с которой я работаю бок о бок уже шестой год. Простите великодушно. А теперь я повторяю: все силы бросаем на изучение двух экзопланет в области W3 Млечного Пути, то есть нашей Галактики. Кто знает, раньше искали жизнь далеко, в других мирах, в других галактиках, но, быть может, она совсем рядом, руку протяни – и найдёшь её. Если вопросов нет, тогда работаем, работаем. Да, Серго Органайте, прошу вас, передайте Майклу, что я остаюсь на вторую смену. Пусть он передаст это моей жене, чтобы она не очень волновалась.

– Хорошо, Жак, передам, – ответил тот.

И все разошлись по своим кабинетам.

Прошло не так уж много времени… Голубки Жака вернулись на Землю, полностью выполнив свою миссию. Им ничто не повредило за трое суток в околоземном пространстве, они по-прежнему были здоровы, полны сил и энергии. Многого они не рассказывали даже отцу, словно хранили некую Гостайну, но Жак и без того знал, как им было трудно, после того как сам побывал в том пространстве. Только Линда ничего не знала об их подвиге, она продолжала думать, что Саманта и Ник были у родителей мужа. Свадьбу голубков перенесли на некоторое время «по техническим причинам», как прокомментировал Жак.

Со своей командой он полностью выяснил состав атмосфер и структуру строения двух экзопланет у красного карлика в области W3 Млечного Пути, там оказалось много углерода, а на поверхности была растительность, это означало, что зелень вполне могла поглощать углерод и выделять кислород, который был необходим для зарождения жизни, а также азот, но воды было крайне мало. Как известно, вода была более необходима для жизни, чем кислород, ведь на Земле жизнь возникла именно из водного пространства, а не просто из земной суши. Как женщина вынашивает плод в околоплодных водах своего организма, так и тут, сравнение аналогичное. Как бы то ни было, но Жак надеялся на то, что водная стихия появится на тех экзопланетах и там будет буйная растительность с зарождением многообразной жизни.

Однажды вечером, когда он был дома, в его кабинете раздался телефонный звонок. Поднял трубку, вежливо сказал:

– Говорите, вас внимательно слушают.

– Господин Жак Никольсоб?

– Да, он самый. А с кем имею честь?

– Это руководитель производственно-технического отдела при NASA беспокоит. Ваш заказ «СамаНик-20» полностью готов. Ракетоносители «Фалкон-11» от Илона Маска также готовы, но не все, а только первые пять, остальные на последней стадии сборки. Мы ждём координаты для вывода на орбиту всех ваших спутников с ретранслятором.

– Большое спасибо за хорошую новость. У вас факс включён? Могу передать все сразу.

– Да, мы готовы принять.

– Минуточку, передаю, – с этими словами Жак вставил лист и нажал кнопку «Старт» на аппарате. Пошёл прерывистый писк с характерным потрескиванием и стуком принимаемых блоков факсимильного сообщения, лист с данными орбит начал уползал в аппарат, проходя через оптическую систему, и выползать из другой щели. Когда данные были переданы, лист полностью выполз и писк прекратился, тогда Жак спросил: – У вас всё читабельно получилось?

– О да, спасибо, сейчас будем закладывать ваши данные орбит в спутники, потом упакуем, а завтра отправим на стартовую площадку. Остальные спутники – по мере готовности ракетоносителей. Мы вам сообщим, когда все ваши спутники будут выведены на указанные орбиты.

– Хорошо, спасибо. Буду ждать новостей, – ответил Жак и положил трубку на аппарат.

«И эта проблема решается потихоньку. Но кто мне поможет соединить все спутники воедино, а главное, откалибровать их?» И только он подумал, как в дверь кабинета постучали.

– Да-да, войдите.

– Можно? – тихо спросил Ник.

– Конечно, можно. Заходи, Ник. Что ты мне хотел сказать? Я слушаю тебя очень внимательно.

– Не волнуйся, папа, я помогу тебе с соединением всех спутников, новую программу установлю, нашу с Самантой программу, а также откалибрую все «зеркала» как единое целое, только пропуск выпиши на свой Особый отдел.

– Ты назвал меня папой? – удивлённо спросил Жак. – Не рановато ли?

– Но ведь надо когда-то начинать. И потом, за те годы, пока я живу у вас, ты для меня стал значить больше, чем родной отец. Мой отец не дал мне ничего, кроме хомута на поясничный отдел позвоночника и мучений, а твоя Саманта исцелила меня, вернула радость к жизни, научила очень многому, даже тому, чего я сам не ожидал. Да, шестой год мы живём вместе, но, поверь, между нами ничего не было, кроме как на помолвке, поэтому я с полным правом могу называть тебя папой, я обязан вам многим, и то, что хочу сделать для тебя, – малая лепта от меня.

– Дорогой Ник, ты будоражишь моё сердце и душу, я хочу обнять тебя, как раньше, как в детстве.

Жак не удержался и встал с кресла, медленно подошёл к названному сыну, посмотрел ему в глаза, приблизился, обнял крепко и расцеловал его. Тот немного растерялся, но, поборов робость, также обнял Жака и поцеловал его. На шестом году испытаний они стали, наконец, единой семьёй. Жак, овладев собой, решил спросить:

– Ник, дорогой, всё хочу расспросить тебя, как тебе было в открытом космосе? Ведь ты земной человек, не как Саманта, она внеземная, ей не привыкать к любым условиям. Как ты выдержал бомбардировку частицами никеля от железной звезды и перепады температур? Я уже не говорю о дыхании.

– Папа, ты до конца не знаешь свою дочь. Поживи-ка с ней пять лет бок о бок, может, тогда узнаешь? Ведь ты всегда на работе и дома работу находишь, а мы всегда вместе, вот в этом вся разница. Передать всё, что было там, – не в человеческих силах. Пойми меня правильно, тайны от тебя никакой нет.

– Хорошо, Ник, не буду докучать тебе такими расспросами. Я сам побывал там, в околоземном пространстве, и имею представление, но, конечно, не как вы. А вы и новое программное обеспечение успели написать для махины телескопов «СамаНик». Когда вы только успеваете всё это делать?

– Попробуй с Самантой не успеть что-либо. Она такой стимул даст, мало не покажется, будешь крутиться, как «волчок» на одной ноге, – многозначительно ответил Ник и добавил: – Но я уже привык ко всему этому, ко всем её выкрутасам, другой жизни я не знаю, она просто не нужна. Мне скучна другая жизнь, которую предлагал родной отец в моём детстве.

– Кстати говоря, какая у него конфессия? Пять лет бьюсь над этим вопросом, а ответ не могу получить, – сказал Жак серьёзно, смотря Нику прямо в глаза. – Может, сейчас ответишь на мой вопрос?

– Папа, да какая разница, дело не только в конфессии, сколько в самом человеке и в том, какое воспитание получил от родителей и от окружающих. Как выставляет себя выше всех, словно главком ВВС, или самим Богом перед остальными, кто беззащитен перед ним. Его сила заключается в том, чтобы подавлять любые доводы других людей натиском своего убеждения, даже если оно и ложное. Главное – доказать свою ложную правоту любым способом, а на других начхать.

– Так это тиран, получается, никак не меньше, – заметил Жак.

– А вот как хочешь, так и понимай, – закончил Ник.

– Да, нелегко тебе жилось все те годы, в родной семье.

– И не говори, папа, но я привык молчать, а не мычать – Саманта многому научила. Получается, молчание ягнят среди воя волков.

– Хорошо, Ник, замяли эту тему, – сказал Жак и потрепал Ника по волнистым волосам. – Спасибо тебе, Ник, что не отказался помочь с новыми телескопами. Ты со мной везде пройдёшь, и пропуск выписывать не нужно. Три-четыре смены, надеюсь, тебе хватит на всё?

– Хватит, – в стиле Саманты, ответил Ник.

– Тогда время детское – взрослым спать пора, – как в детстве Саманты, закончил Жак.

– Да что ты, папа, покой нам только снится, – в стиле Жака сказал будущий зять.

– А мы друг друга стоим, по крайней мере, на язык, но во всём остальном вы с Самантой перепрыгнули меня в несколько раз. Я прекрасно помню, каким «зелёненьким» ты был. При первой нашей беседе ты задал вопрос-утверждение «Значит, в природе нет ничего твёрдого?», – я тебя поправил: «Постоянного». Помнишь, Ник?

– Конечно, помню, папа. Как я могу забыть нашу первую встречу? Но сколько времени промелькнуло с тех пор… Сколько воды утекло по реке Времени. Всё изменилось с того момента, но наши отношения и дружба никогда не изменятся, пусть даже сто лет промелькнёт или больше. Ведь Саманта многому научила за такой короткий промежуток времени, чему никто и никогда не научит, будь хоть семи пядей во лбу.

– О, ты русские поговорки выучил, – подметил Жак.

– А как не выучить, если Саманта рядом?

– Хорошо, Ник, иди, отдыхай, а то Саманта заждалась. И делайте что хотите, я вам полностью разрешаю, – Жак махнул рукой.

– Нет, папа, до официальной свадьбы делать ничего не будем, и не жди. Я не хочу быть похожим на Боаза, а Саманта – на Рут, которая до свадьбы сделала Боазу приятное, легла в ноги к нему, когда тот валялся на гумне пьяным, тем самым принудив его взять Рут в жёны свои, дабы избежать позорной славы. Такого я никак не хочу!

– Оказывается, ты и Библию наизусть знаешь? – изумлённо спросил Жак.

– Да как не знать, ведь с пелёнок заставляли зубрить каждый день, раньше азбуки, мои родители, но у меня иное видение мира, я читаю не строки, а между строк, так намного понятнее. Библия универсально написана, её можно подогнать для любой конфессии, хоть «за уши» притяни.

– Ник, с тобой можно общаться до бесконечности, ты сильно возмужал за эти пять лет. Хорошо, иди отдыхай, а мне дай подумать над твоими изречениями. Доброй ночи! Саманте привет передай.

– И тебе доброй ночи, папа. Приятных сновидений. Привет маме.

Ник вышел из кабинета, плотно прикрыв дверь. Жак остался один на один со своими мыслями.

«Да, Ник подрос прямо на глазах и сильно возмужал. Кто бы мог подумать, что из тонкой тростинки, колеблемой ветром, может вырасти могучее растение, подобно ливанскому кедру, посаженному при потоках вод? – подумал Жак после ухода Ника. – И это случилось в промежуток всего пять лет. То ли Саманта повлияла на его развитие, то ли энергия Дальнего Космоса, благодаря моим приёмным родителям – трудно сказать, но факт остаётся фактом. Теперь его ничто не сможет сломать: никакой человеческий фактор, никакая природная стихия, пусть даже глобальная космическая катастрофа. А как он интерпретировал слова из Библии? Ведь то, что так тщательно все конфессии пытались скрыть многие века, он легко раскрыл. А имена привёл явно на иврите, поскольку в других языках таких имён вообще нет. Ай да Ник, хороший муж будет для Саманты, другого и не сыскать. Время уже одиннадцать вечера, пора и к Линде под крылышко, наверно, совсем заждалась».

Жак выключил аппаратуру, оставив только факс с автоответчиком, и направился в комнату жены, та ещё не спала, поджидая мужа. Якобы сонным голосом спросила:

– Что так рано, Жак, или открытий совсем не осталось?

– Нет, дорогая моя, открытий на мою долю с лихвой, просто работу свою я делаю на основной работе, а подрабатывать не хочу – средств на жизнь хватает, на наш век с гаком хватит.

– «С гаком» это как? – удивлённо спросила жена.

– Это значит «с головой», «по макушку», – ответил муж и начал раздеваться.

– Ну и слова ты подбираешь, очень интересные и совсем непонятные, – заметила жена.

– А ты пообщайся с Самантой и Ником побольше, не тому научишься. Давай лучше отдыхать, завтра рано вставать, на работу лететь надо, – предложил муж.

– Ты сам полетишь или как? – интригующе спросила жена.

– И Майкла на хребте потащу, как чёрт Вакулу.

– Какого ещё Вакулу вспомнил? – недоумевала жена.

– Это в повести Николая Васильевича Гоголя «Вечера на хуторе близ Диканьки», украинского писателя. Он же написал «Мёртвые души», где высмеивает среднее дворянство в его бездеятельности, как небокоптителей, одна Коробочка чего стоит со Скалозубом.

– Да ну тебя со своим Гоголем, при твоей-то работе ты слишком много знаешь, убивать пора. Лучше давай отдыхать, – предложила Линда.

– Это хорошее предложение с твоей стороны, – заметил Жак и обнял жену, а та отвернулась к стенке.

Жак спал спокойно, словно в воду погружённый, ни одно сновидение не тревожило его пытливый ум как учёного, он был готов к новым открытиям с системой телескопов «СамаНик-20», а далее «СамаНик-28». Спал на спине, как человек, уверенный сам в себе и в завтрашнем дне. Лишь Линда ворочалась во сне, ей грезился кошмар, будто она беременна от Шаматона, сына Императора династии Климатон, а в её чреве ворочалось зелёненькое существо с маленькими антенками на крупной голове. Оно ворочалось, толкая её своими конечностями изнутри, не давая ей покоя. Она хваталась за живот, пытаясь остановить то существо, но тщетно, оно продолжало толкать, пытаясь найти выход. Были боли во всём животе, как при сильных позывах в туалет. Жак невольно проснулся и спросил:

– Что с тобой, дорогая?

– Да ребёнок от тебя весь живот растолкал, словно бомба в животе.

– Бомба-то какая: атомная или водородная? – попробовал пошутить Жак.

– Обе сразу. Не шути со мной так, – с негодованием ответила Линда.

– А на каком ты месяце? – уточнил муж.

– На девятом, вот и схватки начинаются. Вызывай быстрее парамедиков, акушеров, да кого угодно, только поскорее.

– Послушай, Линда, это только кошмарный сон, тебе просто нужно в туалет сходить и облегчиться, только и всего. Никакой паники быть не должно, возьми себя в руки и сделай, как я сказал, всё будет нормально, поверь мне, – назидательно сказал Жак.

– Ты уверен в этом?

– На сто процентов.

– Тогда я пошла, если донесу.

– Быть может, тебе помочь донести? – крикнул муж вдогонку.

– Нет, спасибо, я сама, – недовольно буркнула Линда.

Прошли не более десяти минут, как она вернулась из туалета, весьма довольная, и легла в постель.

– Ну, как дела, дорогая? Бомбы разорвались, и выкидыш был зелёненького человечка с антенкам на голове? – пошутил Жак.

– Да ну тебя к лешему со своими шуточками и прибауточками, три часа ночи, дай спокойно доспать, – и Линда отвернулась к стене.

– Вот так женская благодарность, ей помогли две бомбы обезвредить, а она ещё и недовольная, – буркнул муж и, повернувшись на левый бок, продолжил свой сон.

Так прошла ещё одна ночь этой удивительной истории. Жак проснулся раньше Линды, быстро оделся, сходил по нужде, затем умылся и направился в кухню, где уже хлопотали с завтраком его голубки. Он приветствовал их своим певучим голосом.

– Доброе утро, мои голубки. Что нового произошло за эту ночь?

– Доброе утро, папа, – хором ответили Саманта и Ник. – У нас ничего произойти не может, у нас всё по намеченному плану. Ставлю в известность: долгосрочных планов у нас нет, всё в гармонии с Природой, то есть всё экспромтом.

– А когда вы спите, ребята? – задал вопрос отец.

– Молодость играет свою роль, а «Тревожная молодость» вдвойне, – вставил Ник. – Папа, вспомни свою молодость, как она тебя в тревожную даль звала, и ты шёл на её зов, какая бы погода ни была, будь то политика или атмосферные явления. Разве не так, папа?

– Верно, дорогой Ник, ты, как всегда, абсолютно прав. Что у нас сегодня на завтрак?

– На завтрак три твоих спутника запустили. Разве этого мало? Или ты на голодном пайке сидишь, как в блокадном Ленинграде? – спросила дочь.

– А ты была там, воочию видела и чувствовала? – недоверчиво спросил Жак.

– Милый папа, ты явно забываешь про теорию квантового поля. Чему только тебя учили в университете, во французской стороне, на чужой планете? – вопросом атаковала Саманта.

– Саманта, хватит, а то у нашего любимого папы будет явный перегруз, – остановил Ник. – Разборки нам не нужны.

– Спасибо, дорогой Ник, но я уже привык к словам Саманты. Не волнуйся, перегруза не будет, а то, что она знает всё, к этому никак нельзя привыкнуть, ибо опасные повороты преследуют нас всюду, как в пьесе «Опасный поворот» Джона Бойнтона Пристли.

– Ты и это знаешь, папа? Браво, браво, – съязвила дочь.

– Выучил во французской стороне, на чужой планете, в университете, – в тон дочери ответил отец.

– Что у вас тут происходит? – входя в кухню, спросил Майкл. – Разборка не разборка, перебранка не перебранка, не пойму никак.

– Выясняем уровень интеллекта, – невозмутимо ответила Саманта, а сама подошла к отцу, обняла его нежно и тихо сказала: – Прости меня, дорогой папа, за дерзость языка моего, никак не могу укротить его. И космическую стихию укротила, и водную стихию укротить смогу, а с языком ничего поделать не могу.

– Прощаю, дочь моя любимая, только больше не греши. Обещай мне в последний раз, в следующий раз не прощу, грех будет на тебе и на детях твоих, – строго сказал отец и добавил: – Помни о деде своём и о том, какой грех совершил без покаяния перед Сверхразумом, к чему это привело. Мы – последние двое выживших со всей планеты Виклон. Так стоит ли нам повторять ошибки и грехи потомка моего, чтобы прийти к бесславному концу? Помни об этом всегда и везде.

– Я очень буду стараться укротить язык свой, а если я не справлюсь, то вырви его с корнем ты сам или Ник, – дала обет Саманта.

– Ник, подойди сюда, – и Жак кивнул головой. Когда тот подошёл, Жак продолжил: – Ты слышал, Ник, какой обет дала Саманта?

– Да, слышал, папа.

– Ты исполнишь то, что сказала твоя будущая жена?

– Да, выполню, папа, ради жизни, а не кары Сверхразума.

– Теперь ты причастен к данному обету. Да будет так всегда! А теперь можно приступить к завтраку, если он готов.

– Да, готов, папа, сейчас подам к столу, – тихим голосом ответила Саманта, словно ей уже подрезали язык.

– А где же Линда? – сам у себя спросил Жак. – Вот и она. Доброе утро, Линда. Как твои дела после ночного приключения?

– Всем доброго утра, – весело ответила та. – Словно заново родилась. Вторую половину ночи спала как убитая.

– Убитая кем или чем? – уточнил муж с улыбкой.

– Жак, прошу тебя, прекрати свои шуточки, мне не до них было.

– Прошу всех к столу, кушать подано, – в старинной манере сказала Саманта, а сама, по установившейся традиции, воздала благодарение Богу за дарование нового дня, за благополучное его проведение и благословила пищу.

За едой были немногословны, чтобы пища хорошо усвоилась. Жак допил свой кофе и с Майклом стал собираться в поездку до NASA, а там, на винтокрылой машине к Особому объекту. Всё было так, как и пять лет назад, за исключением некоторых нюансов, о которых нет смысла писать.

Так прошло ещё некоторое время, пока все двадцать спутников с ретранслятором были запущены на рассчитанные Жаком орбиты – ему сообщили об этом и передали все необходимые бумаги, как было указано в договоре. Теперь настал второй звёздный час для Ника, ибо первый свой «час» он провисел в космосе на пару с Самантой. Жак пригласил его в свой Особый объект, как первого и самого надёжного помощника по махине системы телескопов «СамаНик-20».

На проходной его остановили, но Жак уверенно сказал:

– Этот юноша идёт со мной и по моему приглашению, считайте, что он наш внештатный сотрудник. Он поможет мне с подключением и калибровкой новых спутников с телескопами. Пропустите его на три смены или чуть дольше.

– Есть пропустить, господин офицер, – последовал ответ без пререканий.

Они миновали систему биометрии, центральный коридор и оказались в кабинете Жака. Ник осматривался по сторонам и удивлялся тому, как всё идеально было устроено, хотя ему об этом неоднократно рассказывала Саманта.

– Ну и как тебе моё «логово»? – не без гордости спросил Жак.

– Н-да, папа, оно просто идеально, только вот компов чересчур много, как снега в Гималаях, запутаться можно в два счёта, и работать на них геморройно. Вполне хватит и трёх с нашей системой и программным обеспечением. Не волнуйся, папа, я всё захватил с собой, через две смены всё установлю и все телескопы подключу воедино.

– А ты не переоцениваешь самого себя? – недоверчиво спросил Жак.

– Если будут мне мешать и отвлекать, то и за неделю не управлюсь, – парировал тот.

– Вот, лишний раз убеждаюсь в том, что вы с Самантой – единое целое. Всё, буду молчать, как в открытом космосе без скафандра.

– И мысли не передавай, папа, они ведь материальны, как ты прекрасно знаешь, – дополнил зять.

– Хорошо. Только куда мне деться?

– Вон шкаф, сядь в него и сиди спокойно. А я приступаю к работе, и так болтовни через край, – и Ник принялся шуровать в рабочем пространстве кабинета.

Он отключил все системные блоки со всей периферией, буквально всё, что попадало под его руку, словно Чингисхан с Мамаем прошёлся по Древней Руси, оставляя после себя Золотую Орду. Работал, словно самый опытный профессионал, превосходя Жака. Оставил только три системных блока с мониторами и одним сумматором, установил на них своё программное обеспечение, а также джойстик с датчиками отпечатков пальцев, клавиатуры с трекболами.

Программное обеспечение установилось максимально легко, и все компьютеры увидели друг друга, но это была только начальная стадия – нужно было выйти на ретранслятор, а через него найти все двадцать спутников и откалибровать телескопы, как одно целое. Лишь однажды Жак спросил: «Не хочешь ли ты перекусить?» На что Ник ответил:

– Папа, если мы с Самантой более трёх суток продержались в открытом околоземном пространстве без питья и еды, то на поверхности Земли сам воздух служит пищей и питьём.

После такой реплики Жак полностью замолчал, только сам мелкими глотками потягивал любимый напиток, стараясь не смотреть на Ника. А тот через ближайший радиолокатор связался с ретранслятором и дал команду найти все двадцать спутников по особой радиочастоте. Пришлось некоторое время подождать, пока команда не была полностью выполнена, и на настольном мониторе поочерёдно побежала телеметрия ото всех спутников.

Спутники были найдены, теперь нужно было откалибровать зеркала каждого из них. Для этого Ник направлял зеркала на Полярную Звезду – хвост Малой Медведицы, и добивался максимально чёткого изображения. Такая кропотливая операция была проделана с каждым зеркалом. Жак посмотрел на часы, прошло чуть больше семи часов, настало время пересменка. Он тихо вышел в центральный коридор и стал дожидаться остальных сотрудников, когда все собрались, взял слово:

– Друзья мои, я приношу всем вам свои извинения, что забыл предупредить: у нас в Особом объекте ведутся технические работы по подключению телескопов «СамаНик-20», остальные девять телескопов временно отключены, поэтому никаких работ проводиться не может. Старые девять телескопов будут подключены после запуска второго ретранслятора, который нужно собрать и запустить на орбиту Земли – на это потребуется дополнительное время. А пока будем ожидать подключения системы «СамаНик-20». Будем надеяться на то, что в самое ближайшее время, примерно, через две смены всё будет готово. Работы проводит мой ассистент – специалист высшей категории, это мой внештатный сотрудник. На этом всё, что я могу сказать на данный момент времени. А теперь все свободны, занимайтесь. чем хотите.

– Жак, мы в первый раз слышим от тебя такую фразу, – заметил Серго Органайте.

– Я имел в виду немного другое, – поправился руководитель Особого объекта. – Можете заниматься фотографиями для рекламы, можете составлять модели зон Дальнего Космоса в формате 3D. Вот, что я имел в виду. Приношу извинения за неточность формулировки.

– Выкрутился, – сказал кто-то из сотрудников.

– Нет, друзья мои, я не выкручиваюсь, просто мозги немного набок от последних событий. На этом всё, пересменок закончен.

Жак снова вошёл в свой кабинет, плотно прикрыв за собой дверь, щёлкнул кодовый замок. Он посмотрел на работу Ника, тот калибровал очередное зеркало, не стал мешать ему, просто решил немного перекусить. Сделал лапшу быстрого приготовления, добавив приправы, стал ждать, когда та разбухнет, и заварил двойную порцию самого крепкого кофе.

А Ник тем временем половину зеркал откалибровал на сто процентов точности, как не смог сделать никакой другой специалист в этой области. Его тонкие пальцы бегали по клавиатуре, как у виртуозного пианиста, – он работал очень быстро и точно. Пока Жак доедал съестное, Ник успел откалибровать ещё одно зеркало, осталось меньше половины. Ник неслучайно выбрал Полярную Звезду, ведь она на небе «висит» постоянно, а все остальные звёзды, в том числе и Солнце, «вращаются» вокруг неё, вернее сказать, земная ось направлена на неё с небольшой погрешностью.

Впереди оставалось самое сложное, соединить все зеркала в одно целое и также откалибровать составное «зеркало» с самой минимальной погрешностью. В этом заключалась вся сложность работы, ведь никто и никогда не работал с таким количеством зеркал в космосе – использовали только сверхдлинные базы из двух-трёх радиотелескопов на поверхности Земли, а на орбите не было подобной системы. Ник был вторым, после Жака, кто взялся за такую работу.

Жак допил вторую порцию кофе, а Ник тем временем откалибровал очередное зеркало. Хозяин кабинета немного удивился, с какой скоростью работает его будущий зять, если дело дальше так пойдёт, то к концу ночной смены вся работа будет выполнена, можно испробовать её в работе, получить новые сведения и произвести некую презентацию перед сотрудниками. «А вот интересно, что покажет новая система и куда она заглянет?» – невольно подумал Жак.

– В середину соседних вселенных или чуть дальше, – неожиданно ответил Ник.

– Ты и мысли читать умеешь, телепат?

– Научился до того, как «висел» в космосе. Не мешай, папа, работать, могу сбиться с ритма.

– Даже думать нельзя?

– Нет, нельзя, а то шлем надену на твою голову, чтобы мысли не просачивались. Думай о природе, о плохой погоде и о милых женщинах, по крайней мере, о Линде. О Саманте тоже не думай, у нас телемост, – твёрдо заявил Ник. – До окончания работ.

– Значит, она руководит тобой?

– И как ты догадался, ума не приложу? Всё, хватит, остановись, иначе работа затянется, – повелительно сказал Ник и вернулся к работе.

Жак замолчал, ему было трудно ничего не делать, самое мучительное для него – сидеть просто так и плевать в потолок. Он сел в кресло, прикрыв глаза руками, и начал думать о будущем. К концу третьего часа ночи Ник откалибровал все зеркала, избегая аберрации, это предстояло сделать с составным большим «зеркалом», самый трудный и ювелирный элемент в работе. За всё это время Ник ни на секунду не отвлёкся от работы, все силы были брошены на достижение намеченной цели, помочь будущему тестю с невиданной махиной телескопов.

С пиксельной точностью в одну угловую наносекунды он подгонял зеркала телескопов на Полярную Звезду, но с минимальным разрешением и чувствительностью, иначе можно было увидеть молекулы и даже атомы ядра звезды. Такой кропотливой работе были отданы более трёх часов, время показывало половину седьмого утра. Жак очнулся от дремоты, ему было стыдно, что он дремал, а Ник, не разгибая спины, работал, как вол.

– Не вини себя, папа, ты ещё успеешь отработать своё, а теперь моё время, время творчества, – неожиданно сказал Ник.

Жак вздрогнул от такой реплики, но взяв себя в руки, тихо спросил:

– Извини, Ник, ты не устал? Ведь столько времени без отдыха.

– Папа, а ты как думаешь, где легче, в космосе или в комфортных условиях на Земле?

– Я понял тебя, Ник, извини.

– Ничего страшного, я скоро закончу, биодатчики осталось подключить, остальное функционирует нормально, погрешность калибровки всех зеркал составляет, примерно, ноль целых пять десятых угловой наносекунды. На данный момент меньшей погрешности достичь невозможно.

– Но это полная фантастика при такой низкой погрешности, – заметил Жак.

– Мы рождены, чтоб сказку сделать былью, преодолеть пространство и простор… Разве не так пели в Советском Союзе во времена Иосифа Джугашвили? Он же Сталин, он же Коба, а попросту говоря, разбойник с просёлочной дороги, – ответил Ник и добавил: – Посмотри фильм «Пиры Валтасара, или Ночь со Сталиным», – он снова принялся за работу как одержимый.

Подключить двадцать биодатчиков не составляло особого труда, а вот как проверить их в работе? Не было эталона для их проверки и калибровки, это можно было сделать только при случайном обнаружении разумной жизни во Вселенной или вселенных. Всё дело оставалось за Жаком, его пытливым умом и усидчивостью, это было равносильно лотерее – какой билет выпадет или куда поставишь фишку. Можно потратить всё своё состояние и проиграть, а можно потратить всего несколько центов и выиграть миллион долларов. Всё зависело от её величества Фортуны.

Прошёл ещё, примерно, час, наконец, Ник встал и произнёс:

– Ну вот, папа, твоя мечта полностью осуществилась, все телескопы соединены воедино, зеркало каждого откалибровано, а также составное «зеркало» откалибровано с небывалой, на данный момент, точностью. За общей калибровкой следит бортовой процессор на ретрансляторе, тебе не нужно волноваться за соотношение положений всех спутников в пространстве, все они будут автоматически подстраиваться и выравниваться.

– А если какой-либо метеорит ударит в спутник или в зеркало? Что тогда будет? – задал законный вопрос Жак.

– На этот случай предусмотрена активная защита, – невозмутимо ответил Ник. – Если система защиты обнаружит приближающийся объект размером в горчичное зерно, она направит на него один из девяти лазеров, который раздробит его в мелкую космическую пыль. Мощности каждого лазера вполне достаточно, чтобы раздробить метеорит диаметром в полкилометра.

– Так вот почему спутники обошлись в такую кругленькую сумму? – риторически спросил Жак.

– Папа, не жалей о потраченном, больше приобретёшь и откроешь, – фразой Саманты ответил Ник. – А теперь я покажу тебе, как пользоваться всей этой махиной из двадцати телескопов. Вот джойстик, лёгкий наклон его направляет зеркала телескопов на нужный объект в Дальнем Космосе. Попробуй, не бойся, не сломаешь.

Жак взял джойстик в правую руку, чуть наклонил его вправо – Полярная Звезда поползла влево и остановилась, вернее Жак вернул джойстик в нейтральное положение.

– Вот эти две кнопочки с левой стороны увеличивают и уменьшают разрешение соответственно, – продолжал комментировать Ник. – Нужно нажать и держать до желаемого. Полетели.

Жак нажал на первую кнопку и полетел в пустоту, а через некоторое время увидел звёзды по сторонам, словно он летел в космозонде, небольшой наклон джойстика вправо – и картинка изменилась, как в модели 3D.

– Забыл предупредить, полученная картинка на центральном мониторе преобразуется сразу в 3D, не отпускай кнопочку, держи её в нажатом состоянии – увидишь, что дальше будет, – продолжал Ник. – А вот две кнопочки увеличивают и уменьшают изображение на мониторе соответственно, то есть масштаб. Попробуй мизинцем.

Жак невольно остановил свой «полёт» и на увеличение масштаба. Он увидел корону звезды и протуберанцы, которые срывались с поверхности, как на Солнце. Казалось, руку протяни – и достанешь, так была реалистична картинка, как в какой-то небывалой игре. Нажал на кнопку «Вперёд» и полетел дальше, минуя протуберанец. Продолжая «лететь», увидел квазары и блазары с чёрными дырами и тёмную материю – понял, что достиг края Вселенной.

– Видишь цифры внизу монитора? Они показывают координаты того, что ты наблюдаешь, но скоро они исчезнут, будет выход из нашей Вселенной и вход в соседнюю вселенную, – вставил Ник. Так оно и получилось.

На центральном мониторе возникла абсолютно чёрная пустота, яркость была ноль Кельвина. А при такой температуре всякое движение атомов прекращается, лишь вдали был виден свет, то была соседняя вселенная. Там были совсем иные квазары-монстры, например, один квазар поглощал сразу четыре галактики. Чёрные дыры были также больше, чем у нас, сразу было видно, что та вселенная была старше нашей, и намного. Голубые и белые гиганты были сплошь и рядом, жёлтых и красных карликов вообще не было видно.

Жак продолжил свой первый «полёт» с новой системой, он до глубины души был потрясён лёгкостью и удобством управления таким количеством телескопов и тем, какую чёткую картинку они выдавали с преобразованием в 3D, он ожидал всего от своих голубков, но только не такого поразительного технического решения.

– До балды всё просто и удобно! – не удержался Жак от восклицания. – Честно говоря, я не думал, что можно достичь такого высокого уровня решения для наблюдений за Дальним Космосом. Всё это предельно похоже на какую-то игру в космические «стрелялки», только противника пока не видно. И как вы только смогли, такое сделать за такой короткий промежуток времени? Ник, ты почти сутки провёл за кропотливой работой. Просто молодец, иной эпитет трудно подобрать. А скажи, Ник, как вернуться назад, в исходное положение, без удерживания кнопок с уменьшением разрешения и масштаба?

– Очень просто, папа. Видишь на джойстике сверху кнопку типа «Огонь» – это типа «катапульты», нажми на неё и вернёшься назад, в исходное положение, – спокойно ответил Ник.

Жак сделал, как советовал будущий зять, нажал на кнопку сверху, не прошло и трёх секунд, как все телескопы вернулись в начальное положение.

– Просто потрясающе! – воскликнул Жак. – Сейчас пересменок будет, я могу сделать презентацию новой системы?

– Конечно. Твоя система, твоё «логово», ты полный хозяин в нём, делай, что тебе угодно, а ссылка на нас совсем не нужна, я просто твой ассистент и не более того.

– Тогда я пошёл, – и Жак вышел в центральный коридор.

Он подождал некоторое время, пока все сотрудники соберутся, затем традиционно взял слово:

– Друзья мои, есть очень хорошая новость, прошу всех в кабинет на презентацию.

– А что за презентация? – спросил напарник Ник.

– Вот там всё и узнаете, – весело ответил Жак и распахнул дверь кабинета. – Прошу.

Сотрудники прошли в кабинет и сразу заметили перемены – компьютеров стало намного меньше, а на столе стоял непонятный джойстик. Жак осмотрел всех внимательным взглядом, затем сказал:

– Как вы все уже знаете, двадцать спутников с ретранслятором собраны и запущены на орбиту Земли. Вчера весь день и всю сегодняшнюю ночь, то есть почти сутки, шли работы по соединению и калибровке всех зеркал в единое целое. Результаты превзошли все ожидания, мыслимые и немыслимые, – открыта соседняя вселенная, которая старше и крупнее нашей Вселенной в несколько раз. Работы проводил мой ассистент – специалист высшей категории, который, не щадя себя, проделал самоотверженный труд. Погрешность его работы, то есть аберрация, составляет, примерно, ноль целых пять десятых угловой наносекунды.

– Но это полная фантастика, такой погрешности просто не может быть! – подметил Серго Органайте.

– Я тоже так думал, пока не убедился в обратном. Позвольте продемонстрировать новую систему под названием «СамаНик-20». Поверьте, это не запись и не эмулятор какой-то игры, а реальная демонстрация или презентация. Всё внимание на центральный монитор. Смотрите на данные внизу картинки. Хочу сразу предупредить, картинка сразу преобразовывается в модель 3D, так создана новая программа.

Жак запустил новую систему.

– Простите, забыл уточнить, куда направим взор, чтобы никто не думал о подтасовке данных? – уточнил хозяин кабинета Особого объекта.

– А давайте пойдём на Фомальгаут, – предложил напарник Жака. – А там и дальше пойдём.

– Это совпадение или как?

– Что случилось, Жак? Я просто предложил.

– А я просто подумал об этом, – ответил Жак.

– Наши мысли просто совпали, – сказал Ник.

– Но совпадений в Природе просто не бывает, есть только закономерности.

– И какую закономерность ты видишь в этом? – спросил Ник.

– Пока не знаю, не могу сказать на сто процентов, но что-то тут не так.

– Так мы «летим» или не «летим»? – спросил Серго Органайте.

– Полетели, – ответил Жак и начал манипулировать джойстиком.

Картинка небывалой чёткости побежала по монитору, мелькали звёзды разной величины и спектральных классов, косматые и лысые, с протуберанцами и без них, с экзопланетами и «казанские» сиротушки. Все, затаив дыхание, смотрели на монитор, никто из них никогда не видел ничего подобного, все привыкли видеть размазанные изображения, только после компьютерной реконструкции картинки вырисовывались чёткими, а тут всё и сразу. Очень быстро приблизился Южный полюс нашей Галактики, Жак моментально отыскал нужную звезду и даже ту крохотную пылинку пепла, которая осталась от некогда процветающей планеты Виклон.

У него сжалось сердце при виде горстки пепла – его родины. Кто-то из сотрудников заметил:

– Эта планета ещё не сформировалась и навряд ли она сформируется.

– Нет, эта планета была когда-то процветающей, с большим количеством разумного населения и хорошо развитой инфраструктурой, но огромный протуберанец, оторвавшийся от звезды, погубил её напрочь. В конечном итоге, от неё осталась горстка пепла, которую вы видите перед собой, – ответил Жак на реплику.

– Можно подумать, что ты сам с неё, – заметил другой сотрудник.

– А разве я похож на инопланетянина?

– Мы не знаем облика представителей других планет, только по фантастическим фильмам, снятым в Голливуде, – сказал Серго Органайте.

– Не знаете, тогда и молчите, – ответил Жак. – «Полетели» в соседнюю вселенную. Что ожидает нас там?

Жак нажал на кнопку разрешение и держал её постоянно. На центральном мониторе замелькали галактики, словно звёзды в Млечном Пути, их было крайне много, как горох по полу рассыпаны, только лови и собирай. Одна галактика оказалась прямо «по курсу» пути первооткрывателей, того и гляди, врежешься в неё, но траектория не менялась. В галактике оказалось много голубых и белых гигантов, жёлтых и красных карликов не было видно, следовательно, галактика была большой, а в центре её красовалась чёрная дыра невыразимо крупного размера. Она затягивала своим гравитационным полем всё, что было рядом с ней на расстоянии в несколько сотен световых лет.

Командир «космозонда» не тормозил, казалось, что скорость превышает световую, а так оно и было на самом деле, поскольку световому лучу потребовалось бы больше времени на преодоление таких расстояний. Это была нереальная реальность, которую воплотили Саманта и Ник, а сам хозяин презентации тихо стоял у холодильника, наблюдая, как Жак управляется с таким количеством телескопов. Он был доволен, что им удалось осуществить давнюю мечту будущего тестя. Решил немного перекусить – достал из холодильника две сосиски, тёртый сыр и острый кетчуп. Соски положил на одноразовую тарелку, посыпал тёртым сыром, сверху полил кетчупом и всё поставил в микроволновку на пять минут. Когда было готово, дал немного остыть, а затем начал есть.

Жак продолжал увеличивать разрешение и масштаб, начали мелькать квазары и чёрные дыры вне галактик, что свидетельствовало о том, что «путешественники» приближаются к границе нашей Вселенной, пошла тёмная материя и энергия, температура приближалась к абсолютному нулю, впереди показалась непроглядная темнота.

– Вот и граница нашей Вселенной, обратите внимание на показатель освещённости, он равен ноль Кельвина, – прокомментировал Жак. – Видите впереди тусклый свет? Это соседняя вселенная, сейчас войдём в неё.

– А ты раньше был в ней? – спросил кто-то из сотрудников.

– Да откуда? Эта третья вселенная, которую я открываю. Как вы помните, первую вселенную открыл после «Луча», когда он погас, вторую вселенную открыл до вашего прихода, когда начал пробовать в действии эти телескопы, она находится за Полярной Звездой. Эта третья вселенная, открытая при вас.

– А сколько всего вселенных, на твой взгляд? – спросил Серго Органайте.

– До бесконечности, они, как воздушные шарики, связанные в «букет».

– Но это противоречит теории Большого взрыва.

– «Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам». Помните слова Гамлета из одноимённой трагедии Уильяма Шекспира? На самом деле  процесс познания мира безграничен. Потом я наглядно покажу вам, как это выглядит, а теперь всё внимание на монитор, выполняем вход в соседнюю вселенную.

Начало «светать». Снова пошла тёмная материя и энергия, начали появляться квазары-монстры, один из них пожирал сразу пять галактик, засасывая в себя всю их материю и энергию, он был во много раз больше самой крупной чёрной дыры в нашей Вселенной. Далее пошли голубые и белые гиганты, как во вселенной за Полярной Звездой, жёлтых и красных карликов пока не было видно. Жак продолжал удерживать кнопку разрешение и масштаб, «полёт» продолжался. Так они «пролетели» ещё некоторое время, снова замелькали галактики, как звёзды, тёмная материя исчезла, освещённость возросла на два Кельвина, а это свидетельствовало о полном входе в соседнюю вселенную.

Командир «космозонда», он же навигатор, наклонил джойстик в левую сторону, и картинка начала резко смещаться, не изменяя своей чёткости, словно в фильме. Он увидел новые галактики и плеяды крупных звёзд – белых гигантов. А тем временем Ник доел свой перекус и выпил немного крепкого кофе. Он внимательно наблюдал за работой телескопов и пристально оценивал свою работу, был доволен тем, что сделал почти за сутки.

Жак наклонил джойстик вправо, картинка поплыла в другую сторону без потери чёткости. Опять замелькали галактики, квазары и блазары, чёрные дыры больше Млечного Пути во много раз. «Полёт» замедлял скорость, это говорило о том, что разрешение и масштаб достигли максимума, а через несколько секунд и вовсе остановился.

– Мы пока достигли предельного расстояния, – сказал командир «космозонда». – Но это не предел, когда сделают второй ретранслятор, запустят его на орбиту, тогда подключим остальные восемь спутников от Президента и увеличим дальность в полтора раза. Заглянем дальше за горизонт и будем открывать новые объекты в соседних вселенных. Сейчас была просто презентация новой систем наблюдения и исследования Сверхдальнего Космоса. За несколько минут мы преодолели нашу Вселенную, затем прошли границу между вселенными и, наконец, выполнили полный вход в соседнюю вселенную. Доказали, что Вселенная не одна – их великое множество, как воздушных шариков в «букете». Можно сказать, что в исследовании космоса началась новая эра.

Все сотрудники встали из-за стола, начали аплодировать, аплодисменты перешли в продолжительные овации, за неимением слов и превышением эмоций. Жака подхватили на руки и начали качать, не обращая внимания на его протест. Когда эмоции утихли, он сказал:

– Поймите меня правильно, не я виновник торжества, а этот молодой юноша у холодильника, который помог мне во всём, ему и отдавайте должное и все почести. Это Ник, просто Ник.

Все уставились на него, затем подняли его на руки и также стали продолжительно качать.

А неделю спустя, Жак справил шикарную свадьбу Саманты и Ника. Но это уже другая история.