Иван III Великий и Московская Русь

ПРЕДИСЛОВИЕ
Государь всея Руси Иван III Васильевич (1440-1505), великий князь Московский с 1462 года. Он же Иван «Горбатый» (сильно сутулился), он же «Грозный», он же «Правосуд» (в 1497 году утвердил Судебник, лично участвовал в разбирательстве даже незначительных судебных земельных дел), он же «Великий». Последнее прозвище, с моей точки зрения, является наиболее удачным.
В период правления Ивана Великого объединившиеся земли Северо-Восточной Руси окончательно освободились от зависимости от «Золотой Орды» и стали единым государством, Россией. На Севере в состав России входили земли от границ со Швецией, до левого берега реки Обь в Сибири. По его указам были построены, сохранившиеся до наших дней, Московский Кремль, Успенский и Благовещенский соборы, церковь Ризположения и Грановитая палата на Софийской площади Московского Кремля, стены Новгородского Кремля…
Достижения Ивана Великого, как Государя, образованным людям известны давно. Его правлению полностью посвящён том VI «Истории государства Российского» Николая Михайловича Карамзина, изданный впервые ещё в 1818 году. Конечно, «со времени выхода его труда наука обогатилась огромнейшим массивом новых источников, разработаны и новые методы их анализа» [6], поэтому появляются новые исследования об Иване Васильевиче, но в принципе положительные оценки Карамзина не устарели и до сего дня…
Практически любой крупный государственный деятель оставляет о себе неоднозначную память. Естественно, за более чем сорокалетнее правление Ивана Великого было «всякое». О степени личной ответственности Ивана Васильевича за «тёмную сторону» можно спорить, но эта «тёмная сторона», безусловно, была. (Быть более сорока лет у власти  и «остаться незапятнанным» практически невозможно. Человека доброго и справедливого попросту «съедят» его подданные и соперники.) И cам Иван Васильевич в завещании называл себя «многогрешным».
Некоторые люди, в том числе и историки, относятся к личности и деятельности Ивана III отрицательно. В принципе это вполне нормально, но можно заметить, что положительные оценки основаны, преимущественно, на общепризнанных фактах, а отрицательные – на оценочных суждениях и спорных версиях и гипотезах. При этом Ивана Великого иногда обвиняют во всех «грехах» российского самодержавия…
Сохранилось ничтожно мало достоверной информации об Иване Васильевиче, как о человеке. Да и с государственной деятельностью далеко не всё понятно. Очень часто мы ничего не знаем о причинах принятия тех или его решений, можем лишь догадываться…
«Нельзя объять необъятное» и я не буду касаться всех сторон жизни и деятельности Ивана III, не буду пересказывать других авторов, с которыми полностью согласен. Мне интересны дискуссионные вопросы. Моя позиция в большинстве случаев – позиция «честного адвоката». («Прокуроров» хватает и без меня.) А начну, пожалуй, с анализа некоторых «показаний главного свидетеля».

СВИДЕТЕЛЬСТВА СИГИЗМУНДА ГЕРБЕРШТЕЙНА
«По смерти первой супруги Марии Иоанн Васильевич женился вторично на Софии… Говорят, Софья была очень хитра, и по её наущению князь делал многое. Рассказывают, что, между прочим, она убедила мужа лишить великого княжения внука [его и Марии] Дмитрия и поставить на его место [Василия, своего сына]. По настоянию жены князь заключил Димитрия в тюрьму и держал его там. Только перед смертью, когда священники взывали к его совести, он призвал к себе Дмитрия и сказал ему:  "Дорогой внук, я согрешил перед Богом и тобою, заключив тебя в темницу и лишив законного наследства. Поэтому молю тебя, отпусти мне обиду, причиненную тебе, будь свободен и пользуйся своими правами". Расстроганный этой речью Димитрий охотно простил деду его вину. Но когда он  вышел от него, то был схвачен по приказу дяди [Василия] и брошен в темницу. Одни полагают, что он погиб от голода и холода, другие что он задохнулся от дыма. (…)
По отношению к женщинам он Иван был до такой степени грозен, что если какая из них случайно попадалась ему на глаза, то при виде его только что не лишалась жизни. Для бедных, угнетённых более могущественными и ими обижаемых, доступ к нему был прегражден. Во время обедов он по большей части предавался такому пьянству, что его одолевал сон, причем все приглашенные меж тем сидели пораженные страхом и молчали. По пробуждении он обыкновенно протирал глаза и только тогда начинал шутить и проявлять веселость по отношению к гостям. Впрочем, как он ни был могуществен, а все же вынужден был повиноваться татарам. Когда прибывали татарские послы, он выходил к ним за город на встречу и стоя выслушивал их сидящих. Его гречанка-супруга так негодовала на это, что повторяла ежедневно, что вышла замуж за раба татар, а потому, чтобы остановить когда-нибудь этот рабский обычай, она уговорила мужа притворяться при прибытии татар больным…» [2]
Это отрывки из знаменитой книги «Записки о Московии» Сигизмунда Герберштейна. (Популяризаторы истории частенько пересказывают, а иногда и просто цитируют Герберштейна без ссылки на источник.)
Что можно сказать о такой «словесной картинке»?
Софья Фоминична прямо-таки «железобетонная женщина»! Другие женщины при виде её мужа только что не лишались жизни, а эта каждый день бесстрашно «пилила» своего благоверного: «Я вышла замуж за раба татар... Я вышла замуж за раба татар…» Может быть, даже при свидетелях это повторяла, а Иван Васильевич никак не мог «закрыть рот» жене…
Это само по себе очень сомнительно, а если уточнить хронологию событий, то придётся признать, что и повода для подобного негодования у Софьи Фоминичны не было. Летом 1472 года Великое княжество Московское отразило на Оке нападение хана Ахмата, после чего прекратилась выплата дани в Большую Орду. (Именно это событие считал «свержением ига» польский историк Ян Длугош.)
А Софья Фоминична приехала в Москву, познакомилась и вышла замуж за Ивана Васильевича чуть позже, осенью 1472 года. (Герберштейн, естественно, об этом не знал.)
Публичное пьянство Ивана Васильевича также вызывает серьёзные сомнения и не только потому, что кроме Герберштейна об этом никто не сообщает. Иван Васильевич был очень скрытным человеком. Вероятно, это было его врождённое качество, а воспитание и «школа жизни» могли лишь усилить его скрытность. Есть достаточно много фактов, свидетельствующих о том, что он очень заботился о своём престиже и о престиже государства. (Для Ивана Великого это были вещи нераздельные.)
Лично я не могу поверить в то, что такой человек «в веселье многолюдном пил из рога беспробудно»…
Герберштейн ссылается на то, что «говорят», «рассказывают»…
Попробуем хотя бы примерно выяснить, кто ему «говорил» и где «рассказывали».
Дипломат императорского дома Габсбургов барон Сигизмунд Герберштейн (1486-1566) был одним из замечательных людей своего времени. С 1515 по 1553 годы он совершил около 60-ти дипломатических поездок за границу, в том числе дважды, – в 1517 и 1526 годах, – побывал в Москве. (Первый раз почти через 12 лет после смерти Ивана Великого.) Международная дипломатия и дипломатическая разведка возникли одновременно, поэтому вполне естественно, что Герберштейн старался как можно больше узнать о России, а принимающая сторона старалась, чтобы он узнал как можно меньше. Московские нравы тогда были очень строгими: длинный язык могли отрубить вместе с головой. Но Герберштейну действительно удалось многое узнать о нашей стране. А в 1549 году была издана его книга «Записки о Московии» – первое в мире комплексное исследование о России. Позднее эта книга многократно переиздавалась, в том числе лишь при его жизни около 10 раз и в каждое издание он вносил исправления и дополнения…
Некоторые современные авторы пишут, что Герберштейн был русофобом. Смею утверждать обратное: Герберштейн был русофилом, он с симпатией относился к «Московии».
Вообще национальная ксенофобия была абсолютно чужда этому человеку. Например, к своему родовому гербу он добавил изображения «московита» и турка в верхних углах. (В качестве дипломата Герберштейну удалось побывать и в Османской империи.)
Ещё раз повторюсь: К России Герберштейн относился очень хорошо…
Но к Польше он относился ещё лучше. (Что вполне естественно: Герберштейн был католиком, как и поляки.) В Польше Герберштейн бывал неоднократно, считался личным другом Боны Сфорца, королевы Польши и великой княгини Литвы. В работе над «Московией» Герберштейн пользовался не только московскими, но и польскими источниками, а Россия как раз в то время стала стратегическим противником Польши. (Здесь необходимо отметить, что реальное польско-российское противостояние началось уже после смерти Ивана Великого. При Иване III отношения между Москвой и Краковом были, по большому счёту, нейтральными. Фактически, а не «на бумаге»…)
Не могу упрекнуть Герберштейна в излишней доверчивости. До сих пор не существует чётких критериев, позволяющих безошибочно отделить достоверную информацию от недостоверной. В исследовании Герберштейна очень много интересного и важного. Особенно это касается времени правления Василия III, сына Ивана Великого… Но это уже несколько другое время, чем время Ивана III. И я бы не рекомендовал неподготовленным читателям изучать историю по книге Герберштейна.

ДЕТСТВО. РОДИТЕЛИ И БАБУШКА СОФЬЯ
Детство – очень важный период в жизни любого человека. Некоторые поступки взрослых людей можно правильно понять, лишь зная о детстве этих людей. Человек и сам может что-то уже не помнить, но информация где-то в подсознании остаётся. При этом детство очень сложно переплетается с врождёнными качествами человека. Одни и те же события на разных людей могут оказать прямо противоположное влияние…
Иван родился 22 января 1440 года в московской великокняжеской семье. У родителей его, Василия II Васильевича (1415-1462) и Марии Ярославны (1420-1485) было десять детей, четверо из которых умерли в детском возрасте. (До открытия в ХХ веке антибиотиков высокая детская смертность была повсеместным явлением.) Иван был старшим из выживших детей.
В «современных семьях» бОльшая роль в жизни детей принадлежит, обычно, матерям. Но если семья многодетная, то матери приходится больше времени уделять младшим, а старшие сыновья рано начинают помогать отцу. Так было и с Иваном, очень рано ставшим «уже взрослым».
Мария Ярославна рожала в 1441, 1446, 1447, 1449 годах… (Все годы перечислять не буду, и этого достаточно чтобы понять: у матери не было возможности уделять Ивану много внимания.)
Оба дедушки и, вероятно, бабушка по матери умерли ещё до рождения Ивана, а бабушка по отцу Софья Витовтовна (1371-1453) была, по меркам того времени, долгожительницей и, судя по завещанию, до конца жизни оставалась в здравом уме и тоже могла оказать влияние на формирование личности Ивана.
Рассказы старых людей о прошлом вообще очень интересны. А во времена, когда не было интернета, телевизора и даже хороших художественных книг негде было взять, такие рассказы могли произвести на умного от природы ребёнка очень сильное впечатление. Софье Витовтовне было что порассказать своему старшему внуку…
Софья родилась в Литве (Великое княжество Литовское, ВКЛ), в славной семье Гедиминовичей. Когда девочке было 11 лет её дед, старый воин Кейстут Гедиминович, был задушен в темнице по приказу одного из своих племянников. (Считается, что организатором убийства дяди был Ягайло, я полагаю, что это мог сделать другой племянник, Скиргайло.) Тогда же утопили Бируту, жену Кейстута и бабушку Софьи. Отец Софьи, Витовт Кейстутович (1350-1430) также был арестован, но ему удалось бежать, поменявшись одеждой, согласно преданию, со служанкой своей жены, матери Софьи. (Если это правда, то служанка наверняка была замучена.)
Софья была единственной дочерью Витовта. Есть версия, что у Софьи было два брата, отравленные крестоносцами, но некоторыми историками наличие братьев подвергается сомнению.
Со своим будущим мужем Василием (1371-1425), сыном Дмитрия Донского, Софья было обручена в 1387 году. (Витовту, боровшемуся за власть со своими двоюродными братьями, нужна была поддержка Москвы.) Дмитрий Иванович Донской умер в 1389 году. (Он прожил недолгую жизнь, всего 38 лет.) В 1390 году, через 3 года после обручения, Софья стала великой княгиней московской.
Длительная борьба за власть между Витовтом и его двоюродными братьями во главе с Ягайло завершилась в 1392 году компромиссом и примирением. Витовту удалось почти на сорок лет стать великим князем литовским и ещё при жизни получить прозвище «Великого». Литва при нем стала могущественным государством, более сильным, чем Великое княжество Московское и Золотая Орда… После смерти Витовта его преемником стал двоюродный брат и личный враг Свидригайло. Затем началась очередная гражданская война в Литве. Победителем стал Казимир Кейстутович, родной дядя Софьи Витовтовны. Он был убит заговорщиками в 1440 году. (Напомню, что в этот год родился Иван...) Мы не знаем точно, о чём Софья Витовтовна рассказывала своему внуку, а о чём умалчивала, насколько её воспоминания совпадают с нашим пониманием… Но можно с большой долей вероятности предположить, что Ивану запомнились бабушкины рассказы.
Софья Витовтовна стала вдовой в 1425 году. К тому времени из восьми детей Василия Дмитриевича и Софьи в живых осталось трое: две дочери и сын Василий, самый младший ребёнок в семье, которому шёл десятый год...
И началась многолетняя борьба за власть между сторонниками Василия Васильевича и его соперниками. «Враждебную партию» сначала возглавлял князь Юрий Дмитриевич, родной дядя  Василия (1425-1434), а затем сыновья Юрия, Василий Юрьевич (1434-1436) и Дмитрий Юрьевич, по прозвищу Шемяка (1436-1453)…
(Имена московских князей и княгинь не отличались многообразием. Если кто-то из уважаемых читателей немного запутается – пусть воспринимает это, как нормальное и почти неизбежное явление. Я и сам иногда путаюсь…)
Борьба то утихала, то принимала кровавые формы братоубийственной войны…
В феврале 1433 года, в период относительного мира, состоялась свадьба будущих родителей Ивана. На торжественное мероприятие в Москву прибыли по приглашению и двоюродные братья жениха, Василий и Дмитрий. Во время празднования один из бояр сообщил Софье Витовтовне, что на Дмитрии Юрьевиче надет золотой пояс когда-то похищенный у её покойного свёкра Дмитрия Донского… Разбираться было некогда: разгневанная вдовствующая княгиня публично, при гостях, просто сорвала пояс с племянника… Юрий Дмитриевич не простил оскорбление, нанесённое его сыновьям.  Возобновились военные действия…
По одному эпизоду трудно судить об умственных способностях Софьи Витовтовны, но то, что у неё «был характер», не подлежит никакому сомнению...
Иван родился, когда главным врагом его отца был Дмитрий Шемяка. В 1446 году Шемяке удалось на время овладеть Москвой и захватить в плен Василия II. По приказу Шемяки Василий был ослеплён, в связи с чем позднее и получил прозвище «Тёмный». Ивану тогда было шесть лет…
Н.М. Карамзин и некоторые другие историки пишут, что Василию Тёмному выжгли глаза расплавленным оловом. Эта версия не является бесспорной. Сомнительно, что Василий Тёмный после такой пытки не только выжил, но и не потерял рассудок. Я считаю, что это позднейшая выдумка. Но сам факт ослепления не вызывает сомнений…
Конечно, у слепого князя были слуги, о нём заботились мать и жена, но и старшему сыну хватало дел при отце. Ивану очень рано пришлось стать отцовским помощником…
У историков нет общего мнения о личности Василия Тёмного. Одни считают, что он был ничтожеством, другие резонно возражают, что ничтожный человек не смог бы после ослепления продолжать борьбу за власть, привлекать к себе людей и в итоге добиться победы. (Междоусобица завершилась в 1453 году, когда Дмитрий Шемяка был отравлен сторонниками Василия Тёмного…)
Вероятно, Василий Васильевич был человеком неуравновешенным и общаться с ним было нелегко. У нас нет конкретных свидетельств о взаимоотношениях Ивана с отцом. Мы знаем лишь то, что уже в марте 1448 года имя восьмилетнего «князя Ивана» упоминается рядом с именем отца. Начиная с 1452 года Иван Васильевич в летописях и договорах именуется уже «великим князем». (Здесь мнения историков расходятся. Н.С. Борисов пишет, что, возможно Иван стал так именоваться начиная ещё с декабря 1448 года.) Брать старшего сына в соправители не было традицией Великого княжества Московского. «Быстрое возвышение» Ивана связано не с политической необходимостью, а с тем, что отец и сын просто любили друг друга и это было «отцовскими подарками»…
В 1452 году произошли два важных события в жизни Ивана Васильевича. В начале года он впервые формально возглавил военный поход, а летом женился на Марии Тверской…

ОБРАЗОВАНИЕ
В биографии Ивана Васильевича много «белых пятен». Вот одно из них.
Он прошёл достаточно суровую, но очень хорошую «школу жизни», а вот о его формальном образовании абсолютно ничего не известно.
В статье одного популяризатора истории мне попалась такая забавная фраза: «Иван воспитывался в лучших традициях великокняжеского двора, постигал науки, военное дело и искусство управления государством».
На самом деле мы понятия не имеем, были или нет в то время какие-то «традиции воспитания» при московском великокняжеском дворе. Мы даже точно не знаем, умел или нет Иван Васильевич читать и писать…  У его отца были основания считать, что князю такие знания не обязательны. Есть дьяки, которые и прочитают вслух, что надо, и напишут под диктовку, что нужно. (Великим князьям «секретари по штату полагаются».)
Сохранились некоторые документы, автором которых можно считать Ивана Васильевича: указания русским послам, письма… Стиль документов – «канцелярский»; письма к дочери Елене, по иронической оценке одного историка, «похожи на инструкцию»…
Какие выводы можно сделать из этого?
Почти никаких, кроме того, что Иван Васильевич, диктуя письма секретарю, старался оставлять свои сердечные чувства при себе.
У нас нет никаких свидетельств о том, что Иван Васильевич интересовался книгами или летописями…
Он был «практик». Умел принимать правильные решения при недостатке исходной информации, умел привлекать к службе способных людей и не мешать им, умел выслушивать возражения…
Далеко не все формально очень образованные люди, знающие иностранные языки и т.д., умеют это делать…

КОНЦЕПЦИЯ И ВЕРСИИ ИСТОРИКА БОРИСОВА
В последние годы несколько раз переиздавалась монография «Иван III» [8] профессора МГУ Николая Сергеевича Борисова. Большинство читателей отзывается об этой книге весьма положительно… Не претендую на абсолютную объективность, но лично мне эта книга очень не понравилась. Автор, безусловно, «знает матчасть» и пишет хорошим литературным языком, но, при этом, слишком увлечён своей концепцией, в которой перемешаны западничество и православие, а также идеи, взятые из книг Н. Макиавелли «Государь» и Б.П. Курашвили «Историческая логика сталинизма». (На Макиавелли, по крайней мере, есть ссылки, а мысли, заимствованные у Курашвили, перенесены из ХХ в ХV век без всяких ссылок.) Борисов пытается создать «противоречивый образ» Ивана III и при этом излагает версии, выставляющие покойного Государя конченым мерзавцем без всяких «противоречий».
Из нескольких возможных версий Борисов иногда излагает лишь ту, которая совпадает с его видением, а возможные контраргументы и другие версии даже не упоминает. Я полагаю, что подобный подход допустим для автора художественной книги или маленькой статьи. Но в научно-популярной книге Борисова более 800 страниц, множество «лирических отступлений»…
Борисов исходит из того, что «наше отношение к Ивану III – создателю Московского государства и его одушевлённому символу – неизбежно отражает отношение к самому этому государству, которое при всех его исторических метаморфозах не так уж сильно изменилось за истекшие пять веков. Это государство смотрит на своих детей то строгим отцом, то заботливой матерью, но чаще всего – злой мачехой. И потому оно вызывает у нас и любовь и ненависть одновременно. (…) В деятельности Ивана Великого мы узнаем тот характерный размашистый почерк, которым написаны самые яркие страницы отечественной истории. С него начинается долгий ряд исторических деятелей, которые одной рукой творили добро, а другой – зло. Они совершали великие преобразования, но при этом не останавливались перед непомерной ценой своих побед. Этих людей трудно любить, но трудно не восхищаться ими».
Если под словом «государство» понимать политическое устройство общества на определённой территории, то лично у меня оно не вызывает ни любви, ни ненависти. И сейчас, и в обозримом будущем, государство – это неизбежное явление, которое следует принимать, как данность. (Куда же от него денешься?) Нет никакого желания сравнивать государство с родителями и с мачехой… А политическое устройство, каким оно было пять веков назад, само по себе мне просто неинтересно…
Родина, Отечество, Отчизна – это гораздо больше, чем «государство».
К истории России, моего Отечества, отношусь с уважением, без экзальтированного надрыва. Считаю, что изминения в истории происходят непрпрывно и многое изменилось не только «за последние пять веков», а даже за последние пятьдесят лет. Не надо несколько веков «загонять в общую могилу». За эти века в отечественной истории сменилось несколько периодов: Россия московская, Россия петербургская, Россия советская… Мы живём в постсоветской России. Эти периоды, по словам Н.А. Бердяева, «дают разные образы»… [7] А в каждом периоде были свои изменения, свои подъёмы и упадки…
Исходя из своей концепции Борисов утверждает, что Иван III «уравнял всех в страхе перед верховной властью и воодушевил народ мечтой о государстве Божьей Правды»…
Если в этом высказывании заменить «Божью Правду» на «светлое будущее», то получится вполне типичная фраза из статьи о ХХ веке…
Но вот каким образом в России XV века можно был «воодушевить народ мечтой»? (Не важно, какой именно…) Об этом у почтенного профессора ни слова.
А для того, чтобы «уравнять всех в страхе» Ивану Васильевичу не мешало бы создать что-то похожее на «опричнину» или «ежовщину», а в своем окружении иметь кого-то похожего на Малюту Скуратова или Берию…
Но ведь не было при Иване Великом ничего аналогичного!
И жестокость была, и казни были. («Всё, как у людей».) Но то, что были казни заведомо невинных людей с целью всех запугать – это уже бездоказательные домыслы или «версии» господина Борисова.
Вот как он, к примеру, рассказывает о «деле Федора Басенка».
В одной из летописей «читается следующее известие: "В лето 6971 (1463) августа 27 Басенку очи выняли после великого князя Василия смерти год и 5 месяц". Нет никаких пояснений: за что и при каких обстоятельствах был так свирепо наказан один из лучших воевод Василия Тёмного. Отношение автора записи к этому событию угадывается в указании на то, что казнь состоялась через год и 5 месяцев после кончины Василия II. Это можно понять как упрёк: сын не проявил должного уважения к памяти отца, высоко ценившего Федора Басенка… Конечно, этого требовали обстоятельства. Вероятно, именно в первые годы самостоятельного правления князь Иван столкнулся с фрондой старой московской знати… Ответом на эти опасные настроения и стала показательная расправа с Басенком. Для князя Ивана жестокое наказание Басенка было, по видимому, не столько вопросом безопасности, сколько способом самоутверждения. Именно так – через жестокие и неожиданные расправы с боярами – впоследствии начинал своё самодержавное правление Иван Грозный».
Прошу уважаемых читателей обратить внимание: в летописи нет никаких объяснений, а версия Борисова – единственная изложенная им версия.
Но есть один исторический факт, ставящий под сомнение данную версию. Впоследствии при дворе Ивана Великого сделал очень хорошую карьеру Никифор Фёдорович Басенков, сын опального воеводы. Он ездил в Орду в качестве дипломата, получил высокий придворный чин окольничего… Получается, Иван Васильевич приблизил к себе человека, отца которого жестоко и заведомо несправедливо наказал?
Как-то сомнительно…
Может быть, следует поискать какие-то другие версии?
У меня есть другая версия.
Федор Басенок был осуждён за конкретные уголовные преступления. Обвинения против него выдвигались ещё при жизни Василия Тёмного, но тогда ему удалось избежать справедливого наказания, пользуясь покровительством великого князя. Лишь через год и 5 месяцев после кончины Василия II преступник был осужден. Из уважения к памяти своего отца князь Иван сохранил Басенку жизнь…
Я не утверждаю, что было именно так. Но так могло быть. И именно в этом случае Иван Васильевич мог не опасаться мести со стороны Никифора Басенкова…
Профессора Борисова такие версии, вероятно, просто не интересуют. Для него является аксиомой, что Иван Великий просто обязан «злодействовать».
Борисов уверен: «Жестокость Ивана III всегда имела вполне определённые политические цели. Он должен был держать своих подданных в состоянии вечного страха и вместе с тем – глубокого искреннего преклонения перед своей особой. Эта роль была не из легких. Но Иван освоил её в совершенстве…»
Читал я уже подобные рассуждения. Правда не у Борисова, и не об Иване III…
И слышал, что говорили об этом люди, которым действительно есть что сказать. Говорили они, примерно, так: «Не может нормальный человек жить в вечном страхе. Человек может ко многому привыкнуть, в том числе и к постоянной опасности. Со временем он просто перестаёт об этом думать. А те, кто не может преодолеть страх, обычно долго не живут».
Вот этим словам я верю, а Борисову не верю…
Что же касается XV века, я полагаю так:  «Жестокость Ивана Великого всегда имела конкретные причины и "соответствовала международным нормам" того времени. Он старался быть справедливым, но не всегда это удавалось».

СМЕРТЬ ПЕРВОЙ ЖЕНЫ
Некоторые читатели могут продумать, что я слишком резко отзываюсь о профессоре Борисове… Так ведь «наболело»! Сколько всякого вздора пишут люди: это же уму непостижимо! А «пипл хавает»… Очень хотелось бы, чтобы в нашей стране жили интеллигентные люди, отвечающие за свои слова…
В книге Борисова много интересного материала, но некоторые «авторские версии», мягко говоря, не соответствуют уровню профессора МГУ. Особенно меня возмутила его «авторская версия» о смерти первой жены Ивана Васильевича.
Борисов пишет: «Великая княгиня была ещё достаточно молода. Вероятно, ей было тогда 25-27 лет. Судя по тому, что муж отсутствовал, она умерла внезапно. [Иван был в Коломне.] Ходили упорные слухи (проникшие и в некоторые летописи), что Мария Борисовна умерла "от смертного зелия". Называли даже предполагаемую отравительницу Наталью Полуектову, жену дьяка Алексея Полуектова, которая якобы тайком посылала к бабе-ворожейке пояс великой княгини для злой ворожбы… Довольно странно повёл себя в этом деле Иван III. Он, судя по всему, не помчался в Москву, чтобы успеть на похороны жены, и весьма мягко обошелся с предполагаемыми убийцами. Дьяку запрещено было являться на глаза великому князю, но через шесть лет он был прощён. Как поплатилась сама отравительница – неизвестно.
…Есть подробности, о которых трудно забыть. Брак княжича Ивана с дочерью Бориса Тверского был вынужденным. Он заключался для решения конкретной политической задачи – возвращения Василия Темного на московский престол. С тех пор ситуация коренным образом изменилась. Отношения с ослабевшей Тверью были далеко не главным интересом Ивана III в середине 60-х годов XV века. Его политический горизонт неизмеримо расширился. Падение Византии кружило голову далёкими перспективами. Быстро набиравшее силу Московское княжество уже готово было превратиться в Московскую Русь. И здесь немалую роль могла сыграть престижная матримониальная комбинация. Брак с Марией Тверитянкой в этом отношении был уже "прошлогодним снегом". Иван тяготился им и, вероятно, не скрывал своих отношений от придворных. И тогда, может быть, услужливый дьяк Полуектов решил помочь своему государю…»
Эта версия является вариацией на тему «Все мужики – козлы!». А Иван III выглядит, как «козёл, каких ещё поискать». (Он, видите ли, жаловался придворным, как ему «бесперспективная» жена надоела… Тьфу!)
На самом деле у нас нет никаких оснований полагать, что Иван «тяготился» браком с «доброй и смиренной» Марией. Не было и признаков того, что Москва «быстро набирает силу». Иван III стал единолично править после смерти отца весной 1462 года, жена умерла через пять лет, весной 1467 года. За эти пять лет Иван III пока ещё ничего не достиг, он ещё не стал «Великим». Зато «проблем» было много.
На «политическом горизонте» виднелись лишь «соседи», среди которых не было ни одного союзника. Заправилы Новгорода строили планы «перейти под крыло» Литвы. На восточной границе шалили татары. Падение Византии наводило на мысль о том, что та же судьба скоро может постигнуть и Московское княжество…
А «престижные матримонимальные (т.е. относящиеся к женитьбе) комбинации» сами по себе особых выгод не давали. Тесть был не обязан помогать зятю в политических делах, а мог и просто начать с ним войну. Да и не было на тот момент желающих породниться с московским князем…
Борисов без достаточного основания называет Наталью Полуектову «отравительницей» без всяких кавычек, хотя даже сам факт отравления не является доказанным. Мы не знаем, умерла Мария Борисовна скоропостижно или долго болела. Что муж на похороны не поспешил, так это может быть просто результатом человеческой слабости. Знал, что и без него достойно похоронят, а приехать и разрыдаться на глазах у подданных – это никому не нужно. Супругов Полуектовых Иван как следует допросил и убедился в том, что слухи ложные. Наказывать их не за что…
«Версия» о том, что Иван вёл себя подло по отношению к первой жене – это не более, чем вымысел Борисова не подкреплённый серьёзными аргументами.

ВТОРАЯ ЖЕНА
Софья Фоминична Палеолог (1455-1503) была племянницей последнего императора Византии Константина ХI. Её дядя достойно погиб в 1453 году, защищая Константинополь от турок. Формально императорами Византии позднее считались Фома (1453-1465) и Андрей (1465-1494), отец и брат Софьи. Но это уже был всего лишь пустой титул. В 1465 году родители девочки умерли и она стала жить в Риме, при дворе римского папы. Получила очень хорошее образование…
Женитьбу Ивана Васильевича  на Софье иногда называют «политически дальновидным» поступком. Но, если задуматься, можно сделать вывод, что их свадьба была следствием серьёзной политической ошибки римских пап. О далёком Московском княжестве в Риме ничего толком не знали и надеялись, что можно будет добиться от русских военной помощи для борьбы с Османской империей и расширить сферу влияния католической церкви…
Предложение о браке Иван III получил в феврале 1469 года. (С момента смерти первой жены прошло почти два года.) Посоветовавшись с матерью, митрополитом и боярами Иван Васильевич дал предварительное согласие. Дальнейшие переговоры несколько затянулись. Иван и Софья обвенчались лишь в ноябре 1472 года. (Возможно, накануне свадьбы молодая перешла из католичества в православие и лишь тогда стала Софьей. В Риме её звали Зоя.)
О личной жизни Ивана Васильевича в период после смерти первой жены и повторным вступлением в брак (более пяти с половиной лет) никаких сплетен не сохранилось. У нас также нет сведений о других кандидатках в его жёны…
Существует предположение, что в качестве приданого Софья привезла с собой редкие и ценные книги, впоследствии ставшие основой библиотеки её внука, Ивана IV Грозного. Скорее всего, это легенда. В Риме знали толк в хороших книгах и не позволили бы семнадцатилетней сироте забрать книги, которые «самим нужны»…
Политические планы Рима потерпели полный провал. Иван Васильевич не стал воевать с Османской империей. В Великом княжестве Московском охотно принимали архитекторов, оружейников и других высококвалифицированных специалистов из Западной Европы, но не католических священников. Иван Великий поддерживал дипломатические отношения с рядом европейских стран, но Рим после 1472 года его послы не посещали. Я не могу сказать что-либо определённое о политическом значении этого брака…
У Ивана Васильевича и Софьи Фоминичны было 12 детей…
Считается, что Софья Фоминична была женщиной очень хитрой и коварной, беспринципной интриганкой…
Не знаю. Почему-то, во многих странах о многих чужеземных женах своих правителей подданные рассказывали очень похоже: «Это такие стервы, каких среди наших местных не сыскать! И на мужей влияют очень отрицательно!» Сложно понять: когда это – правда, а когда – проявление сексизма и национальной ксенофобии…
Существует гипотеза о том, что слуги Софьи Палеолог отравили Ивана Ивановича Молодого (1458-1490), старшего сына Ивана III от первого брака и наследника престола. Но доказательств нет, как нет доказательств и самого факта отравления.
Смерть Ивана Молодого стала причиной последующих трагических событий…
Но оставим пока «дела семейные» и поговорим об исторических деяниях Ивана Великого.

НОВГОРОД
Присоединение в 1378 году к Великому княжеству Московскому огромной по площади Новгородской земли является одним из важнейших событий нашей истории времён Ивана Великого. И уже третий век этому событию даются прямо противоположные оценки. Для одних русских людей – это трагедия, уничтожение свободы и вольности, торжество деспотизма; для других – великое достижение…
Не поддаваясь эмоциям, ознакомлю читателей с краткими выводами академика Валентина Лаврентьевича Янина, крупнейшего специалиста по истории средневекового Новгорода:
«Новгородская республика была республикой боярской, классовым орудием крупнейших землевладельцев, которые с момента создания собственных государственных органов с особой жадностью принялись расхищать фонд общинных земель, превращая его в феодальные вотчины, лишая свободы массы новгородского населения и в деревне, и в городе и все более и более ужесточая формы его эксплуатации. Примерно к середине XIV века процесс обояривания черных земель был практически завершен, и с этого момента главным объектом защиты со стороны боярского государства становится отнюдь не вечевой строй, а та система феодальных богатств, которая сосредоточилась в руках верхушки населения Новгорода.
Летопись показывает, как постепенно растет сопротивление народа боярскому государству, прорываясь в многочисленных восстаниях, накал страстей в которых боярство постоянно стремится использовать в собственных целях. Страх перед народным недовольством диктует боярству необходимость консолидации, которая проявляется в постоянном совершенствовании государственной системы власти. Последнее существенное ее преобразование происходит сразу же после самого мощного народного движения 1418 года, известного как восстание Степанки. Эта государственная реформа по существу ликвидирует вечевой строй, на смену которому приходит олигархия "Совета господ". Начиная с восстания Степанки летопись и берестяные документы неоднократно демонстрируют свершившееся прозрение, формирование антибоярского самосознания черного люда Новгорода. К XV веку относится цикл литературных произведений, обличающих мздоимство бояр и посадников, неправедность боярского суда. О каких-либо проявлениях демократии в XV веке говорить не приходится. И когда наступает решительный момент окончательного столкновения Москвы и Новгорода, оказывается, что простому населению Новгородской земли нечего защищать в сложившихся к тому времени порядках. Сражения не происходит. Требования великого князя о распространении на Новгород порядков Русского государства принимаются после недолгого сопротивления бояр, которые слезно молят Ивана III даже не о том, чтобы он сохранил в их руках власть, а о том, чтобы он не лишил их вотчин – "вывода бы не учинил". Поэтому присоединение Новгорода к Москве оказывается не актом подавления демократии, а актом, в котором реализовалось социальное недовольство низов новгородского населения. Не было столкновения деспотизма и демократии. Было столкновение двух однородных сил феодализма, в котором новгородская боярская власть не получила поддержки со стороны населения.
События 1477–1478 годов сыграли в высшей степени выдающуюся роль в истории нашего Отечества. Именно они превратили Русское государство в Российское национальное государство. Как прежде Древнерусское государство образовалось в результате объединения Новгорода и Киева, так и теперь Россия обрела свое государственное могущество на основе объединения Москвы и Новгорода». [15]

«СТОЯНИЕ НА УГРЕ»
Многие люди именно «Стояние на Угре» в 1480 году («Свержение монголо-татарского ига») считают главным деянием Ивана Великого.
А для историка Николая Ивановича Костомарова поведение Ивана III в 1480 году является основанием для одного из главных обвинений в адрес московского князя:
«Был единственный случай в его жизни, когда он мог показать собою пример неустрашимости, твердости и готовности жертвовать жизнью за отечество; но тут он явился трусом и себялюбцем: он отправил прежде всего в безопасное место свою семью и казну, а столицу и всю окрестную страну готов был отдать на расхищение неприятелю, покинул войско, с которым должен был защищать отечество, думал унизительным миром купить себе безопасность, и за то сам вытерпел нравственное унижение, выслушивая резкие замечания Вассиана». [5]
Действительно, в 1480 году Иван III показал подданным свой страх. (Возможно, единственный раз в жизни.) Но он всё-таки смог этот страх побороть…
А историк должен, в первую очередь, постараться понять, а не спешить осудить. (Это, конечно, касается не только историков.)
Чего боялся Иван Васильевич? Почему был нерешительным?
В течение более двух веков восемь поколений предков Ивана III признавали свою зависимость от ордынских ханов. [12] И это тоже имело значение. Но умный правитель должен не только оглядываться на прошлое. Он должен анализировать настоящее и учитывать возможные негативные последствия своих действий в будущем... И здесь Ивану Васильевичу было чего опасаться.
Лучшие времена Золотой Орды (Улуса Джучи) давно миновали. В результате кровавых междоусобиц начался распад. Отделились Казанское (1438), Крымское (1441), Казахское (1465) и другие ханства. Главной наследницей Улуса Джучи считалась Большая Орда (Великая Орда, Улуг улус, Олы Урда). Именно Большую Орду принято называть Золотой, когда речь идёт об эпохе Ивана Великого.
Монголов в Большой Орде не было, а называть формальную зависимость Великого княжества Московского от Большой Ордой словом «иго» можно только из уважения к традиции. Но в военном отношении Большая Орда ещё представляла серьёзную опасность. Хан Ахмат (правивший Большой Ордой с 1460 года совместно с братом, а с 1471 года единолично) был человеком умным и энергичным, очень серьёзным противником.
Ивану Васильевичу летом 1472 года удалось отразить нападение Ахмата. (Тогда татары разорили лишь один приграничный город Алексин.)  Но на этот раз Ахмату удалось собрать гораздо большие силы. И кроме того у Ахмата был союзник, которого Иван  III очень сильно опасался. (Опасения не подтвердились, но это выяснилось позднее.)
Ещё в 1471 году хан Ахмат заключил антимосковский союз с великим князем литовским Казимиром Ягеллончиком (Ягеллоном).
При неблагоприятном развитии событий Москве пришлось бы в одиночку воевать с Большой Ордой и Литвой, а потом могли и Ливонский орден со Швецией принять участие в разделе московских земель. Риск был серьёзный…
Это мы теперь знаем, что Литва не пришла на помощь Орде (точные причины неизвестны) и разгневанный Ахмат, вместо того, чтобы воевать с московским княжеством, вторгся на территорию Великого княжества Литовского. Через год Ахмат был убит своими бывшими ногайскими и тюменскими союзниками…
В истории иногда странным образом повторяются какие-то события. Ровно за 100 лет до «Стояния на Угре», в 1380 году великий князь литовский Ягайло (отец Казимира Ягеллончика, он очень поздно в последний раз стал отцом) по неизвестной причине не пришёл на помощь своему союзнику Мамаю. В итоге Мамай потерпел поражение в Куликовской битве и вскоре  был убит своими бывшими союзниками. (Но это так, к слову…).
Накануне «Стояния на Угре» Иван Васильевич не мог этого предвидеть, поэтому и боялся беды не только для себя, но и для страны. А Россию он любил, возможно, больше, чем себя…
Как можно оценить роль «Стояния на Угре» в 1480 году в истории России?
Любые оценочные суждения в той или иной мере субъективны. Это не бесспорные факты. Я могу лишь высказать своё мнение.
Именно после «Стояния на Угре» в 1480 году Великое княжество Московское можно безоговорочно называть Россией.

СОЮЗ С КРЫМСКИМ ХАНСТВОМ
Иван Великий вёл активную дипломатическую деятельность, обменивался посольствами со странами Европы и Азии. Союз с Крымским ханством был, возможно, крупнейшим дипломатическим достижением Ивана Васильевича. Сначала это было «ответом» на союз Литвы с Большой Ордой.
Переговоры с крымским ханом Менгли I Гераем (1445-1515), правившим с перерывами (1467, 1469-1475, 1478-1515), затянулись на несколько лет. Но ещё до «Стояния на Угре» союзнический договор был подписан.
Есть версия, что именно набег крымских татар на Литву помешал Александру Ягеллончику придти на помощь Ахмату. Но эта версия не является общепризнанной…
После «Стояния на Угре» Большая Орда ещё довольно много воевала, но уже в основном с Крымским ханством. Иногда Ивану Васильевичу приходилось посылать на помощь «другу и брату» Менгли Гераю военные отряды, но чаще дело ограничивалось материальной поддержкой, которая для России окупалась до последней копейки. Война шла за пределами русских границ. В 1503 году Менгли I окончательно уничтожил Большую Орду.
Нападали крымские татары и на православные земли Великого княжества Литовского, иногда по просьбе Ивана III. (Из песни слова не выкинешь.) Иван Васильевич полагал, что его дело – оберегать свою землю. А о подданных ВКЛ должен заботиться их великий князь. Полностью прекратить набеги на соседей не смог бы не только Иван III, но и сам Менгли I, даже если бы очень этого захотел. На территории Крымского ханства было очень мало пресной воды, что затрудняло развитие сельского хозяйства. У крымских татар было два выхода: или умирать с голода, или заниматься «набеговой экономикой». Иван Великий постарался, чтобы это было не во вред, а на пользу его государству…
Хорошие отношения между Россией и Крымским ханством сохранялись до конца жизни Ивана Великого, но при его сыне, Василии III Ивановиче они испортились и с 1507 года начались нападения крымских татар на российские земли, но это было потом…
В «Википедии» можно прочитать о том, что, якобы с Менгли I Гераем «разорвал отношения Иван III, выдав дочь Елену замуж за князя литовского Александра, не уведомив Менгли-Гирея о союзе с враждебной Литвой, да к тому же отправив посла с нелепым оправданием, зима снежная, не успели уведомить тебя о свадьбе». На самом деле свадьба была, «нелепые оправдания» были… Но к «разрыву отношений» это не привело.
Вышеупомянутая свадьба состоялась в феврале 1495 года, а на следующий, 1496 год, Иван Великий при содействии Менгли Герая установил дипломатические отношения с Османской империей, самым сильным государством того времени… Крымское ханство помогало России и в русско-литовской войне 1500-1503 годов.
Иван III и Менгли I ни разу в жизни не лично не встречались. Но, кроме общих противников их сближало, возможно, и уважение друг к другу. Каждый из них умел заботиться о своей стране. А ещё Менгли I Герай в 1503 году основал Бахчисарай. Он был человеком своего времени и как любой правитель нагрешил много. Но и для крымских татар, и для русских он сделал больше хорошего, чем плохого.

ВЕЛИКОЕ КНЯЖЕСТВО ЛИТОВСКОЕ
Прошло сравнительно немного лет с тех времён, о которых бабушка Софья могла рассказывать своему внуку Ивану. Но политическая жизнь в Литве за это время коренным образом изменилась.
В 1440 году великим князем литовским был избран девятилетний мальчик Казимир Ягеллончик (1427-1492), троюродный брат Софьи Витовтовны. В 1447 году он был избран также и польским королём.
Таким образом образовалась личная уния между Литвой и Польшей. И вот здесь необходимо сделать очень важные пояснения, непонятные даже некоторым профессиональным историкам с учёными степенями.
Личная уния сама по себе не предусматривает общую внешнюю политику или совместные военные действия. И никакого «польско-литовского государства» (как некоторые пишут) при Казимире не было.
Показательный пример: Литва сохраняла нейтралитет во время очень важной для истории Польши Тринадцатилетней войне 1454-1466 годов против Тевтонского ордена.
Поэтому не нужно путать деятельность Казимира в качестве польского короля и в качестве литовского князя.
И Казимиром IV (Четвёртым) он был именно, как польский король. (До него уже было три польских короля с таким именем.) А великих князей литовских с таким именем больше не было, и здесь ему «порядковый номер не полагается».
Казимир был очень приличным польским королём, чего никак нельзя сказать о нем, как о литовском князе. В первую очередь Казимир занимался польскими делами, на Литву времени было недостаточно. (Трудно полноценно совмещать две таких должности, «седалища не хватает».) С Москвой Казимир имел дело исключительно, как великий литовский князь.
Официально между Москвой и Литвой ещё в 1449 году был заключён «Вечный мир» на взаимовыгодных на тот момент условиях. Но подобные «вечные миры» часто соблюдаются лишь до того момента, пока обе стороны считают их полезными. А в дальнейшем Казимир неоднократно демонстрировал недружественные отношения к Москве. Я уже упоминал союз Казимира с ханом Ахматом. Во время конфликта Ивана III с Новгородом Казимир обещал покровительство пролитовским новгородским олигархам. (В обоих случаях от слов к делу Казимир не перешёл, но в Москве «неприятный осадок остался».) В 1483 году Казимир издал указ, запрещавший православным подданным ВКЛ строить новые церкви и ремонтировать старые. (Абсолютное большинство населения ВКЛ составляли православные восточные славяне, единоверцы москвичей, а не католика Казимира. Среди них было немало людей весьма могущественных и на практике этот указ часто не выполнялся. Совершенно непонятно, зачем Казимиру понадобился такой указ.)
Вопросами обороноспособности ВКЛ Казимир вообще не занимался. Во времена его деда Ольгерда и двоюродного дяди Витовта Литва была грозной военной державой. При Казимире от ратной славы Литвы остались одни воспоминания…
Кстати, Иван III был прямым потомком не только Витовта, но и Ольгерда, по линии матери…
Некоторые читатели наверное слышали фразу Клаузевица; «Война есть ничто иное, как продолжение политики, с привлечением иных средств». В XV веке это все знали и без Клаузевица. И в конкретном случае война была неизбежной…
Среди историков нет единого мнения о том, когда при Иване III началась первая русско-литовская война. Чётких границ в те времена было не так уж и много, мелкие приграничные стычки являлись делом повсеместным. Спорили между собой братья, дяди и племянники. Обойденные искали более сильных покровителей… В общем, «обыкновенный феодализм». Та война известна под разными именами: «Пограничная война», «Странная война», «Хитрая война»… Названия говорят сами за себя… А официально эта война вообще не объявлялась и если бы в результате не было явного изменения границ – можно было бы и вообще не говорить о том, что была какая-то война…
Существуют две датировки: 1487-1494 и 1492-1494.
В первом случае следует считать, что война началась при Казимире Ягеллончике, а во втором – после смерти Казимира. Мне ближе второй вариант: Казимир умер в июне, а в августе 1492 года русские войска предприняли первый крупный поход на Литву. В феврале 1494 года был подписан мирный договор. «За Русским государством остались земли перешедших из Литвы князей, и главное – Вязьма. Граница с Литвой теперь была отодвинута далеко на запад от Москвы, до самого Дорогобужа (оставшегося в литовских руках)». [6] Важным итогом войны было и то, что стала очевидной военная слабость Литвы…
После смерти Казимира личная уния была расторгнута, престолы поделены между сыновьями. Королём Польши стал его сын Иоанн-Альберт (1459-1501), великим князем Литвы – Александр (1461-1506). В 1501 году Александр стал ещё и польским королём, личная уния восстановилась. (Никакого значения для России эти изменения не имели. Сообщаю так, к сведению...)
Через год после заключения мира Александр Казимирович, проявив инициативу и настойчивость, женился на Елене Ивановне (1476-1513), дочери Ивана Великого…
О взаимоотношениях Ивана Васильевича с зятем и дочерью историки и популяризаторы пишут по-разному. Одни утверждают, что Александр – «подлец ничтожный», принуждавший жену к переходу из православия в католичество, что было нарушением ранее заключенного договора, и этим спровоцировавший своего тестя начать войну. По мнению других Иван – «тиран, деспот, кровопийца», испортивший жизнь дочери и зятю и начавший войну под надуманным предлогом. (Я, естественно, немного утрирую, но подобные оценки действительно существуют.)
Я могу лишь высказать своё мнение, основанное на имеющихся источниках.
Александр Казимирович был, в сущности, неплохим человеком. (Как и его отец.) Он получил прекрасное образование, владел несколькими иностранными языками. Воевать с Россией он лично, скорее всего, не хотел. Да и не умел он воевать. (Когда позднее война всё-таки началась, Александр в разгар сражений покинул Литву и уехал в Краков на свою коронацию. Воин так бы не поступил.) А Елена Ивановна ему понравилась. Он не обижал жену, дарил ей ценные движимые и недвижимые подарки...
Некоторые католические родственники литовского князя действительно вели себя неэтично. «Мать Александра, королева Елизавета, игнорировала Елену, но вместе с тем понуждала ее перейти в католичество. Не оставался от этого в стороне и брат Александра и Иоанна-Альберта, Гнезнинский архиепископ (с 1493 г.) и кардинал (с 1493 г.) Фридрих». [9] Но родственники Александра жили далеко, в Польше…
Возможно, Елена и Александр могли быть счастливы, но…
Как утверждает литовский историк Эдвардас Гудавичус, великий князь литовский Александр был болен сифилисом. (Русскому историку я бы не поверил, но литовский историк вряд ли будет такое выдумывать о своих князьях. О сифилисе Александра Казимировича упоминают и польские авторы.) Болезнь эта заразная и лечить её в то время не умели. В результате у Елены Ивановны было два выкидыша, детей не было. Так что суровые письма отца и противостояние между православными и католиками были далеко не самой главной проблемой в её жизни.
Что же касается повода к войне, так его всегда можно найти или придумать, особенно, если обе стороны желают воевать. Литва хотела взять реванш за поражение, Россия хотела получить новые территории.
Русско-литовская война 1500-1503 годов была неизбежной и дело здесь не в личных качествах Ивана Васильевича или Александра Казимировича. Хотя личные качества тоже имеют значение. Россия подготовилась к войне намного лучше, чем Литва, в том числе и потому, что государственный ум у тестя был, бесспорно, сильнее, чем у зятя. Но и Александр тоже старался, как мог. (В конце концов, не был же он идиотом, которого окружают другие идиоты.) Создать военный союз с Польшей у него не получилось, но Ливонский орден позднее выступил на Стороне Литвы.
Военные действия вновь начала Россия. Летом 1500 года произошло знаменитое, но ныне почти забытое, сражение при реке Ведроше, закончившееся полным разгромом литовского войска. Это была крупнейшая русская военная победа со времён Куликовской битвы 1380 года. Война продолжалась около трёх лет. В результате в состав России вошла огромная территория, в том числе города Брянск, Гомель, Курск, Новгород-Северский, Чернигов… Эти земли, населённые православными восточными славянами, были в составе Великого княжества Литовского во времена Ольгерда Гедиминовича. Теперь они стали частью России.

«ТАЙНЫ МОСКОВСКОГО ДВОРА»
А теперь вернёмся в  1490 год.
Умирает официальный наследник престола Иван Молодой.
Кого объявит новым наследником его отец?
Вопрос очень непростой.
Есть два кандидата: Дмитрий Иванович Внук (1483-1509), сын Ивана Молодого и его вдовы Елены Стефановны (1464-1505) по прозвищу «Волошанка»; и Василий Иванович (1479-1533), старший сын Ивана Великого от его второй жены Софьи…
Если рассуждать «с юридической точки зрения», то и сейчас историки не могут однозначно ответить, кто из них в то время имел больше прав «по закону». Не было ни однозначного закона, ни общепринятого обычая…
Не так уж и много прошло времени с тех пор, как династический спор между дядей Юрием Дмитриевичем и племянником Василием Васильевичем привёл к кровавой войне, и вот появляется опасность нового спора между дядей и племянником. При дворе формируются две «партии»: сторонников Василия и сторонников Дмитрия Внука…
Установить в деталях, какая там «подковёрная борьба» шла, не представляется возможным. Точно не известно, какую роль в этой борьбе играли матери претендентов: Софья Палеолог и Елена Волошанка.
(Недавно был снят костюмный сериал «София». В принципе вполне смотрибельный. Там «всё ясно»: София – «хорошая», Елена Волошанка – «плохая». Но это чистый вымысел авторов, для художественного кино, может быть и допустимый…)
Иван Васильевич сначала назначил своим преемником Дмитрия Внука (1498-1502). Но потом по неизвестной причине он со своей матерью оказался в опале, а наследником стал Василий. Елена Волошанка умерла незадолго до смерти свёкра, возможно, была отравлена сторонниками Василия…
В отрывке из сочинения Герберштейна изложено, что «говорили» и «рассказывали» о последней встрече Ивана III с Дмитрием Внуком недоброжелатели Василия III. Нельзя утверждать, что этот рассказ достоверен. Мы не знаем, в каких условиях содержался Дмитрий Внук, пока был жив его дед, и что изменилось после смерти деда.
Заниматься домыслами на эту тему мне не хочется.

ПОСЛЕДНИЕ ГОДЫ
7 апреля 1503 года умерла Софья Фоминична, вторая жена Ивана Васильевича. Как бы там ни было, но прожили они вместе более тридцати лет. После смерти жены словно что-то надломилось в его судьбе. Главные достижения Ивана Великого завершились, началось угасание. Ему осталось лишь доживать земную жизнь.
Летом 1503 года у Ивана III, вероятно, произошёл инсульт. «Иван Васильевич потерял возможность само¬стоятельно передвигаться… У великого князя отнялись рука, нога и глаз». [6] В этом же году на церковном Соборе сторонники крупного монастырского землевладения во главе с Иосифом Волоцким  одержали победу над нестяжателями, духовным лидером которых был Нил Сорский. Иван Васильевич поддерживал нестяжателей и в этот раз он потерпел политическое поражение. Преподобный Иосиф Волоцкий (1439-1515), «сторонник христианства жестокого, почти садического, властолюбивого, защитник розыска и казни еретиков, враг всякой свободы» [7] обладал огромной силой воли и фанатичной убеждённостью в своей правоте. Ему удалось морально подчинить больного Ивана III и добиться разрешения на казнь еретиков. В декабре 1504 года в Москве сожгли несколько еретиков. Раньше такого не бывало. Иван Великий противился жестоким наказаниям еретиков… Если бы вместо Иосифа Волоцкого рядом с Иваном III оказался тогда преподобный Нил Сорский (1433-1508) «сторонник более духовного, мистического понимания христианства, защитник свободы по понятиям того времени…» [7] Но было то, что было и я согласен с принципом: «История не терпит сослагательного наклонения».
Всегда печально, когда в старости немощное тело подавляет сильную душу, когда люди, знавшие человека в лучшие годы земной жизни, вынуждены признать: «Не таким он раньше был…»
Но всё-таки последнее сознательное дело в земной жизни Ивана Великого было созидательным. «Великого князя продолжало ин¬тересовать каменное строительство, особенно в его любимом московском Кремле. Летописец сообщает о его распоряжениях по этому поводу. Последнее – 21 мая 1505 года. В этот день Иван Васильевич велел разобрать старый Архангельский собор и церковь Иоанна Лествичника "под колоколы" и заложить новые храмы». [6] В Архангельском соборе он и похоронен, а церковь Иоанна Лествичника стала основанием для колокольни Ивана Великого…
А потом болезнь делала своё дело. «Немощь его томила и день и ночь». [1А]
27 октября 1505 года Государь всея Руси Иван III Васильевич Великий умер. Возможно, в тот день рядом с ним не было близких людей. Мы не знаем, о чём он думал в последние месяцы. Не знаем, любил ли его по-настоящему кто-то из его детей, как сам Иван любил своего отца…

«МОСКВА – ТРЕТИЙ РИМ»?
Даже о делах Ивана Великого мы многое не знаем. А об его мыслях – тем более. Можем лишь предполагать. При этом очень желательно учитывать факты, которые нам достоверно известны…
С именем Ивана III часто связывают фразу «Москва – Третий Рим», сформулированную загадочным старцем Филофеем в его посланиях к дьяку Михаилу Григорьевичу (первое) и к князю Василию III Ивановичу (второе послание). Есть мнение, что в этих посланиях выражена «государственная идея Московской Руси», созданной Иваном Великим…
Сначала несколько слов об авторе посланий.
Старец Филофей (1465-1542) – младший современник Ивана Великого, монах (возможно, игумен) небольшого Спасо-Елеазарова монастыря под Псковом. В первом послании он сообщает о себе: «Я деревенщина, учился лишь грамоте, а языческих хитростей не проходил, витийственных звездочетов не читывал, да и с мудрыми философами в беседе не бывал; учусь лишь книгам благодатного Писания…» [1Б] Уважаемый Филофей явно скромничал, он был весьма образованным человеком. Но образование он получил в Псковской земле, добровольно вошедшей в состав России лишь в 1510 году. Поэтому он действительно мог не знать даже о каких-то важных событиях, происходивших в России и в мире в эпоху Ивана Великого…
Послания по объёму небольшие и о «Третьем Риме» в них сказано немного.
В первом послании, адресованном дьяку, Филофей пишет: «Скажем несколько слов о нынешнем преславном царствовании пресветлейшего и высокопрестольнейшего государя нашего, который во всей поднебесной единый есть христианам царь и правитель святых Божиих престолов, святой вселенской апостольской церкви, возникшей вместо римской и константинопольской и существующей в богоспасаемом граде Москве… Все христианские царства пришли к концу и сошлись в едином царстве нашего государя, согласно пророческим книгам, это и есть римское царство: ибо два Рима пали, а третий стоит, а четвертому не бывать». [1Б]
Во втором послании, адресованном уже самому великому князю, старец говорит: «Тебе написал, любя, и призывая, и моля благодатью Божьей, что переменишь ты скупость на щедрость и немилосердие на милость. Утешь плачущих и рыдающих день и ночь, избавь обиженных от рук обижающих… И если хорошо урядишь свое царство – будешь сыном света и жителем горнего Иерусалима… Храни и внимай, благочестивый царь, тому, что все христианские царства сошлись в одно твое, что два Рима пали, а третий стоит, четвертому же не бывать. И твое христианское царство другим не сменится…» [1Б]
Интересен тон посланий. В послании к дьяку («невелика птица») старец Филофей говорит о себе уничижительно. А в послании к великому князю пишет уже, как «право имеющий», напоминая «пресветлейшему государю» об его обязанностях перед подданными. (Филофей был незаурядным человеком...)
Но нам здесь важнее другое: в обоих посланиях подразумевается, что в мире осталось лишь одно «христианское царство». Для эпохи Ивана Великого это фактически неверно…
В Европе того времени самой известной православной страной была… Молдавия.
Господарь Молдавии Стефан III Великий (1433-1504) правил страной с 1457 года. Он прославился войнами с Венгрией, Польшей и, особенно, с Османской империей. Строил крепости и храмы. Поддерживал монастыри, в том числе на Афоне… У Стефана Великого больше оснований считаться покровителем православия, чем у Ивана Великого. (Кстати, в 1992 году Стефан Великий причислен Румынской православной церковью к лику святых.)
В 1483 году Иван III и Стефан III породнились, стали сватами. Елена Волошанка – это дочь Стефана Великого, а Дмитрий Иванович Внук – это общий внук двух великих государей…
Претензии Москвы на роль «третьего Рима» выглядели бы тогда, по меньшей мере, странно. Да Иван Великий и не собирался претендовать на какую-то особую роль в православном мире. Конечно, он был православным, но «без фанатизма».
Отношение Ивана Васильевича к православной вере достаточно типично для многих людей, придерживающихся традиционных ценностей. Начиная со святых равноапостольных княгини Ольги и князя Владимира Святославича, все его предки были православными. И это важно. Он наставлял дочь, живущую в Литве: «В церковь римскую не ходи, душой никому не норови, мне и всему нашему роду бесчестья не учини, а только по грехам, что станется, то нам и тебе, и всему нашему роду будет бесчестье и закону нашему греческому укоризна. И хотя бы тебе пришлось за веру и до крови пострадать, и ты бы пострадала». [4]
За свою дочь Иван Васильевич отвечал и перед Богом, и «перед памятью предков». Но брать на себя ответственность за всех православных христиан потому, что пала Византия – такое Ивану Васильевичу, наверное, и в страшном сне присниться не могло… Что же касается инославных и иноверцев, так у католика Аристотеля Фиораванти – «свой род», а у мусульманина Менгли Герая – «свой род». Они совсем не обязаны быть православными и «их вера» – это «их дело»…
Люди с похожей системой ценностей были всегда. Их можно встретить и среди христиан, и среди мусульман и даже среди атеистов. Так что читателям, в данном случае, не трудно понять Ивана Васильевича…
А старец Филофей – человек с иным мировоззрением. Он православный монах, который жил рядом с границей «католического мира». (Католическое Дерптское епископство находилось недалеко от Спасо-Елеазарова монастыря…)
Об отношении православных к католикам на Псковской земле красноречиво свидетельствует одна легенда, согласно которой в 1472 году по приказу дерптского епископа были утоплены в проруби православный пресвитер Исидор и с ним 72 прихожанина, отказавшиеся перейти из православия в католичество…
Ещё раз подчеркну: это легенда. Но такие легенды говорят о прошлом иногда больше, чем исторические факты.
За последнюю тысячу лет православные и католики много чего понапридумывали друг о друге, но если стараться быть объективным, следует признать, что во времена старца Филофея лидеры католического мира «достали всех», а не только православных. В 1517 году началась Реформация, как реакция на духовный упадок католичества. (Что касается Дерптского епископства – в 1558 году его ликвидировали лютеране…)
Но вернёмся к старцу Филофею. Его послания отражают, прежде всего, его личное мировоззрение, отличающееся от мировоззрения Ивана Васильевича. Старец Филофей прекрасно знал, что «от царя царевич родится, а от князя князь, и даже если не достигнет немного в чем-то отцовской славы и чести, но земледельцем не будет, и за земледельцев цари дочерей не дают, и у них за своих сыновей дочерей не берут». [1Б] Но при этом он чувствовал единство православных царей, князей и земледельцев.
А что думал об единстве православного мира Иван Великий?
У нас нет достаточной информации для того, чтобы ответить на этот вопрос. Мы почти ничего не знаем о связях России с Молдавией, о личных взаимоотношениях между Иваном III и Стефаном III.
«Целостные комплексы материалов о дипломатических сношениях России с другими странами (в том числе Молдавией, Казанским ханством, Данией, Швецией и др.) отсутствуют. Об их содержании дают представление летописные записи, а также позднейшие описи Посольского архива (1614 и 1626 гг.)» [11] (Этого слишком мало.)
Сведения о связях с православной Грузией вообще анекдотичны. Сохранилось «известие о посольстве от грузинского князя Александра, который в грамоте называет себя меньшим холопом Иоанна и посылает ему низкое челобитье». [4] Это произошло в 1492 году. Князь Александр русского языка не знал, просто хотел составить письмо в вежливых выражениях, как тогда было общепринято. А секретарь или переводчик лёгким движением руки превратили грузинского князя в «меньшего холопа»…
Я считаю, что Иван Великий не имеет никакого отношения к формуле «Москва – третий Рим». А старец Филофей совсем не собирался придумывать «историософские и политические концепции»...

ИВАН III ВЕЛИКИЙ И ИВАН IV ГРОЗНЫЙ
Иван IV Васильевич Грозный IV (1530-1584) гораздо более популярен, чем его дед.
У меня нет особого желания сравнивать деда и внука, но читателям это, возможно, будет интересным. (Буду предельно кратким.)
Иван Великий был «жесток по необходимости», ничем не отличаясь в этом от своих зарубежных коллег, например от Стефана Великого.
Иван Грозный, если верить имеющимся свидетельствам, имел садистские наклонности и выдумывал новые виды публичных казней. Некоторые современные историки утверждают, что информация о жестокости Ивана Грозного сильно преувеличена. Я не собираюсь исследовать этот вопрос.
Под руководством Ивана Великого Россия не проиграла ни одной войны. (Поражения в отдельных сражениях, конечно, были, но в итоге либо победы, либо «ничьи».) Он не отдал «соседям» ни пяди русской земли. Ещё историк Михаил Михайлович Щербатов (1733-1790) считал, что успехи Ивана Великого достигнуты «без великих кровопролитий». [11] Конечно, точных цифр у нас нет, но я согласен с М.М. Щербатовым.
Иван Грозный потерпел жестокое поражение в ходе Ливонской войны 1558-1583 годов. Помимо больших человеческих потерь Россия лишилась части территории. В частности, к Швеции отошёл Ивангород, основанный Иваном Великим в 1492 году, как русский форпост на Балтике.
В целом, по сравнению со знаменитым внуком, у Ивана Великого было больше заслуг перед Россией и меньше грехов перед Богом и людьми.

РОЛЬ ИВАНА ВЕЛИКОГО В ИСТОРИИ РОССИИ
И снова оценочные суждения. Их много, есть прямо противоположные.
Апологеты Ивана Великого называют его создателем современной России и лучшим руководителем России за всю историю.
Спорить не буду, хотя не могу и согласиться с полной уверенностью…
А вот несколько критических оценок личности Ивана Великого и результатов его деятельности.
«Россия достала свою независимость, но сыны ее утратили личную свободу надолго, надолго, может быть, навсегда». (Н.И. Тургенев, декабрист) [11]
«Москва спасла Россию, задушив все, что было свободного в русской жизни». (А.И. Герцен) [11]
«Иван в области умственных потребностей ничем не стал выше своей среды; он создал государство, завел дипломатические сношения, но это государство, без задатков самоулучшения, без способов и твердого стремления к прочному народному благосостоянию, не могло двигаться вперед на поприще культуры, простояло два века, верное образцу, созданному Иваном, хотя и дополняемое новыми формами в том же духе, но застылое и закаменелое в своих главных основаниях, представлявших смесь азиатского деспотизма с византийскими, выжившими свое время, преданиями».  (Н.И. Костомаров) [5]
«Московский период был самым плохим периодом в русской истории, самым душным, наиболее азиатско-татарским по своему типу…» (Н.А. Бердяев) [7]
Уважаемым критикам попробую кое-что возразить.
Начнём с «азиатчины».
Существуют определённые словесные стереотипы. Когда речь идёт о «культуре», в качестве эталона нередко подразумевается европейская культура. А к словам «жестокость» и «деспотизм» частенько «для усиления эффекта» добавляют прилагательное «азиатский».
Хотя жестокости в истории человечества хватало всегда и везде и ещё неизвестно, где больше: в Европе или в Азии.
По поводу свободы, следует уточнить: «Свободы для кого?» Свобода для аристократии и дворянства совсем не означает свободы для крестьян. А есть ещё и «свобода умереть от голода»… (Но это отдельная и очень большая тема…)
Что же касается культуры, то можно вспомнить, что в 1490 году Москву из Герата (ныне город в Афганистане) прибыл посол Хусейна Байкары, властителя Хорасана, с предложением «любви и дружбы» [6] Хусейн Байкара (1438-1506) был воином, поэтом и покровителем культуры. В Герате тогда жили великие поэты: ираноязычный Джами (1414-1492) и тюркоязычный Алишер Навои (1441-1501). В Лондоне и Париже равных им поэтов тогда не было…
Я не считаю, что во времена Ивана Великого в России можно было сделать что-то принципиально лучше, чем было фактически сделано… Последующее отставание было вызвано не «византийско-азиатско-татарским» влиянием, а «интеллектуальным рывком», совершённым Европой в XVII веке. Вот здесь Россия действительно отстала. (Но глупо упрекать в этом Ивана III, который умер в 1505 году.)
Не собираюсь утомлять читателя многочисленными аргументами, подтверждающими мою точку зрения. (Их в любом случае будет недостаточно для того, чтобы всех убедить.) Лишь процитирую оценочное мнение сэра Бертрана Расселла (1872-1970), человека, очень авторитетного для меня в данном вопросе:
«Почти всё, чем отличается новый мир от более ранних веков, обусловлено наукой, которая достигла своих наиболее поразительных успехов в XVII веке. Итальянское Возрождение, хотя оно и не относится к средневековью, не относится и к новому времени; его можно сравнить с лучшим периодом Греции. XVI век, с его засильем теологии, более средневековен, чем мир Макиавелли. Новый мир, насколько это касается духовных ценностей, начинается с XVII века. Нет такого итальянца эпохи Возрождения, которого не поняли бы Платон и Аристотель; Лютер привел бы в ужас Фому Аквинского, но последнему было бы нетрудно понять его. С XVII веком дело обстоит иначе: Платон и Аристотель, Фома Аквинский и Оккам не смогли бы понять Ньютона». [13]

ПОСЛЕСЛОВИЕ
Нам часто трудно понять людей, которые живут рядом с нами. А понять человека, жившего более пяти веков назад, ещё труднее. Не знаю, насколько в данном случае мне это удалось. Судите сами, уважаемые читатели. Надеюсь, что ваш суд будет не слишком строгим.

КРАТКАЯ БИБЛИОГРАФИЯ:

[1] Библиотека литературы Древней Руси
Электронная версия: http://lib.pushkinskijdom.ru/Default.aspx?tabid=2070
В т.ч.:
[1А] Повесть о болезни и смерти Василия III. {Содержит свидетельство о том, как Василий III перед смертью вспоминал отца. Прим.А.Л.}
[1Б] Послания старца Филофея.
[2] Герберштейн С., Московия. – М.: АСТ: Астрель, Владимир: ВКТ, 2008.
[3] Карамзин Н.М., История государства Российского.
[4] Соловьёв С.М., История России с древнейших времён.
[5] Костомаров Н.И., История России в жизнеописаниях её главнейших деятелей.
[6] Алексеев Ю.Г., Государь всея Руси. – Новосибирск: Наука, Сиб. Отд-ние, 1991.
[7] Бердяев Н.А., Русская идея. // О России и русской философской культуре. – М.: Наука, 1990. – Стр. 43-271.
[8] Борисов Н.С., Иван III. – М.: Проспект, 2023.
[9] Гудавичюс Э., История Литвы с древнейших времен до 1569 года. – М.: BALTRUS, 2005.
[10] Зимин А.А., Витязь на распутье. Феодальная война в России XV века. – М.: Мысль, 1991.
[11] Зимин А.А., Россия на рубеже XV-XVI столетий (Очерки социально-политической истории). – М.: Мысль, 1982
[12] Лурье Ф.М., Российская и мировая история в таблицах. – СПб.: Каравелла, 1995.
[13] Рассел Б., История западной философии. – М.: МИФ, 1993.
[14] Федотов Г.П., Святые Древней Руси. – М.: ООО "Издательство АСТ", 2003. {Подробно рассказано об Иосифе Волоцком и Ниле Сорском. Прим.А.Л.}
[15] Янин В.Л., Очерки истории средневекового Новгорода. – М.: Языки славянских культур, 2008.