29 НУЗ нефть уран золото 2 часть 7Гл. Криминальные

НУЗ 2часть 7 . Глава. Ноябрь середина.               

7.1.

Эдуард, встретился с Тимуром Наджиевым. Встречу после долгой разлуки отметили в кафе «Амур». Приезжие земляки пригласили Тимура на организованный ими банкет. Встреча прошла в теплой и дружеской обстановке. Вспоминали годы совместной службы, судьбу бывших сослуживцев. Обсуждали перспективы служебного роста и общие обстоятельства жизни. Эдик и Миша хвастали, не переставая, как им хорошо живется в Москве. Тимуру похвастаться было нечем.                Квартиры нет, и не предвидится, значит, семью не заведешь. Как три года назад получил лейтенанта, так, наверное, и застрял в заведующих складом до пенсии. Нет образования - нет и служебного роста. Со склада, забитого запасными частями к танкам, всякими взрывающимися штуками, непригодными для рыбалки, чтобы глушить рыбу, он - заведующий складом - не мог ничего продать, а коль нельзя продать, то нет смысла рисковать, воровать.  К концу вечера, когда былые дружеские отношения полностью восстановились, Миша, под предлогом, что ему надо проветриться, покинул Тимура и Эдуарда для серьезного разговора с глазу на глаз. Эдик, входя в печальные обстоятельства жизни друга, пообещал найти покупателя на, совершено бесполезный хлам, хранящийся на его складе. Приятели договорились, что заведующий складом даст опись хранения, а земляки найдут покупателя. Тимур все выбранное спишет и передаст землякам за разумную оплату наличными. Выбранные покупателем товары он передаст землякам, а они будут работать с покупателями из Кореи или Турции.                Наджиев пьяным обещаниям земляков не поверил, но на всякий случай опись подготовил и отдал приятелю. К изумлению Тимура, через два дня земляки появились с радостной вестью. Они нашли покупателя на списанные еще летом железки, которые сбросили ему на временное хранение до утилизации после прошедших летом учений. Все, что привезли с «Вьюги», он должен был еще пару месяцев назад отправить на полигон на утилизацию, но закрутился и поленился отправлять реально. Решил, что проделает это к Новому году  при списании того, что накопится в течение второго полугодия, но все документы вовремя оформил и подписал акт уничтожения у всех членов комиссии и командования тыла. Отдать ракеты за 5000 рублей, не говоря о 5000 долларов, Тимур был готов в любой день. Как  только ему отдадут деньги.                Но тут ему вспомнились события двухлетней давности, когда его привлеки к  сотрудничеству с военной контрразведкой. Как он принимал участие в спасении в тайге заложников из лап китайцев, со стрельбой и убитыми  гражданскими  и китайцами. Вспомнил, как по заданию все той же  контрразведки, несколько позднее, в сопровождении офицеров этого ведомства вывозил со складов авиации какие-то бочки. Как  склады после этого сгорели. Вспомнил, что  ему  очень  хорошо  заплатили. Не  забыл, что его обещали  перевести в  областной центр. Перспективу получить квартиру.  Именно тогда ему присвоили звание лейтенанта, а командование тыла вдруг стало очень ласковым.  Главное, что ему запомнилось,  была  полная безопасность   пи отсутствии проблем  сбыта наворованного.                Наджиев с трудом дозвонился, до лейтенанта Романова, остальные по старым номерам телефонов не отвечали или трубку снимали незнакомые сотрудники. Романов его помнил и был откровенно рад его звонку. Похвалил за важную информацию и приказал ждать сутки, ему надо доложить руководству. На следующий день с ним связался его старый знакомый Капитан Дергачев. Он приказал затянуть переговоры с гостями под предлогом ревизии на складе. Он должен обещать, что все отдаст землякам, когда ревизия через 10 дней окончится. На следующее утром он получил премию на карточку Сбербанка в размере 500 000 рублей за переданную информацию. Предупредили, что через неделю ему надо ждать гостей, и он должен быть готов к ревизии. Тимур сутки думал на кого поставить и решил, что весёлые парни из контрразведки будут круче двух земляков. Эдика с Мишей ему жалко, но своя шкура ближе к телу и чекисты по любому круче. В любом случае, если кража обнаружится, именно его приятели будут её расследовать. С такой крышей делать бизнес много лучше и безопасней. Еще через два дня он заявил, что у него все готово, и через две недели друзья могут забирать свой заказ. Но нужен аванс в размере 100 000 рублей, а он даст фотографию заказа лежащего на складе. Если  хотят, могут на  складе осмотреть  ракеты. Эдуард   офицер  в отставке,    прекрасно поймет,  что  именно  им предлагают.                Земляки, скрепя сердце, выдали аванс и потребовали от Смехова два миллиона для Тимура, приложив фото ракет в качестве доказательств. Утром следующего дня деньги на карточку поступили приятелям. Заказ Смехова стал им нравиться. Появившиеся деньги активировали умственную деятельность. Поняв, что заказ Виктора они могут легко исполнить, приятели решили отдавать заказчикам все с максимальной выгодой. Они сидели в гостиничном номере и думали, что делать дальше. Как  вывести покупку в Китай. Предстояли две недели ожидания, когда на складе окончится годовая инвентаризация. Они   горячо спорили почти неделю.  Рассматривали  все  возможные  варианты  работы. 
- Эдя, я вспомнил, что двоюродный брат сестры моей мамы из Ленкорани живет в Иране, он офицер республиканской армии. Вот я и подумал, а что если ему предложить наши ракеты?- Михаил  давно бывал  дома, не видел  семьи. Получив  деньги,  искал предлог, как  можно  быстрее попасть в  Дагестан.               
- Предложить-то можно, но как их через всю страну провезти? Потом, две границы, что с ними делать? Здесь у нас есть турок, а на родине никого. –Резонно возразил Эдуард.               
- Я родился в трехстах метрах от границы. Там я как дома, никакой реки там нет. Меня все знают меня, моих родителей и детей. Там я свой. Для нас там границы, считай, что нет.            
- Не знаю, что и сказать, тут я пас. У меня в Баку связей не осталось.               
- Можно сказать, с Тимуром договорились, груз он подготовит. Пусть твой друг Турок все, что Тимур подготовит, сам заберет со склада и отдаст груз нам. Я завтра полечу в Баку. Через неделю мы будем знать, кому его отдать: Смехову или моим родственникам. Когда все сделаем, чтобы тебя не мучила совесть, отстегнем Наджиеву небольшую денежку.               
- Миша, дело не в деньгах, и не в совести! Если мы будем работать, через Наджиева  все уйдет  к Смехову. В  этом  случае, скорее всего, никто даже не узнает, что со склада что-то украли. Нет кражи. Нет дела, и никто пропавшие не ищет. Значит, мы не при делах.   Нас никто не ловит! Мы в полной безопасности. Если  мы работаем через  «Турка»  произойдет кража. Твой  друг Наджиев  об этом  напишет рапорт.  Произошла  кража, её будут расследовать. У Наджиева есть нарушения хранения боеприпасов, то есть, его начнут колоть. Так, как мы сработаем без него, он нас тут же сдаст,  что мы к нему подходили с просьбой продать  ракеты. После  этого  на нас начнется охота. Нам это нужно?                – Так-то оно так, но работая через «Турка», с нас снимается задача переправки, груза в Китай. – Возразил  Михаил.                - Не  забывай, у нас нет действующих заграничных  паспортов. Мы  не  можем заехать в КНР.  Без помощи   Смехова, перевести груз в Дальний из Хейлунзяна, не сможем. – Как  и  все жители Дальнего  Востока,    географию  северо-востока  Китая Эдуард  знал не  хуже  чем  бывшего  Советского  Союза.               
- Если получится продать ракеты к нам на Кавказ, мы заработаем столько, что сможем навсегда уехать на родину, - привел  главный  аргумент  Михаил.               
- Деньги у нас сейчас есть. Завтра едешь автобусом в Хабаровск, затем самолетом в Баку. Разговариваешь с родней. Я остаюсь здесь.  Договариваюсь с Турком. Через две недели встречаемся и решаем, что реально мы можем сделать, - поразмыслив, закончил дискуссию Эдуард.
- Согласен пусть так и будет, - кивнул Михаил.

Эдуард, пройдя километров 15, наконец-то добрался до хутора на дальней западной окраине районного центра Еврейской автономной области села Ленинское. Невысокий человек темно-рыжей масти, очень плотного телосложения, в невысоких, как у морских пехотинцах кирзовых сапогах колол во дворе дрова. Несмотря на то, что ночью были заморозки, и стояли минусовые температуры, человек был по пояс обнажен. Его торс и сильные руки с длинными ловкими пальцами покрывала густая шерсть, росшая клочками, которой он очень гордился.  Руки и грудь  украшали многочисленные татуировки тюремной тематики.               
  - Турок! Рад тебя видеть на воле и в добром здравии.               
Дровосек услышав, что его окликают, со всего размаха вогнал в колоду колун.  Работая, он не использовал клин, рассчитывая на свою природную силу, обернулся к пришельцу, готовый к отражению любой агрессии со стороны  пришедшего незваного гостя.               
Через полчаса старые приятели седели вдвоем в летней кухне с трехлитровой банкой домашней бражки, нехитрой закуской и вели неспешную беседу про жизнь. Что нового на границе.  Чем  живет  столица.
- Эдичка, я жутко рад тебя видеть, но скажи честно, ты ведь не пить мою брагу сюда из Москвы прилетел, Пока бражка не торкнула, мои  братья за водкой в лабаз не погнали, говори, что от меня надо?               
- Ну, ладно, давай по делу! Вот смотри, - Эдуард указал на стопку фотографий, - Это все лежит на складе №7 МТС снабжения тыла Амурской флотилии, в десяти километрах от этого места. Сразу говорю, все это снято с вооружения и списано. На сладе лежит, потому что должно быть вывезено на полигон для уничтожения. Более того, по документам это все уже летом уничтожено.               
- Знаю этот склад! Мои сапоги  десантника с него. Завскладом твой земляк продал. –похвастался «Турок» поставив сапог на каблук выставил его на показ гостю. Продолжил - Знакомое место, удобно стоит. В основном там запасные часть для гусеничной техники. Правда, внутри я не был.               
- Отлично! Так вот, мне это все нужно. Сможешь организовать? Сколько это будет стоить?  - спросил Эдуард.
- А потом это все пойдет за реку? – замялся Турок.               
- Пока не знаю, думаю, что нет. Скорее всего, все уйдет на Кавказ.                - Понятно, понятно! – изрек гагауз.                Турок задумался, выпил стакан браги, недовольно поморщился, поискал глазами бутылку коньяка, которую принес с собой Эдик. Взял в руки, повертел, посмотрел на этикетку,  акцизные  марки. Как она наклеена, убедился, что наклейка заводская. Довольно кивнул. Коньяк  был фирменный не  местного разлива  и производства.  Старый приятель  его уважил  поднес  фирменный напиток. Не выкатил  паленку. Поставил,  на противоположный край стола  произнес:               
- Кавказ - это хорошо. Очень хорошо! - снова задумался Турок.                Прожив на границе всю жизнь, сначала на Дунае, теперь на Амуре, он без слов отлично понимал все, что просил азербайджанец, что он имел в виду, но не договорил. А также понимал, что ему грозит, если их поймают на краже. Разумеется, как настоящий бродяга он заявлял, что тюрьма ему дом родной. Но попадать туда очередной раз категорически не хотел. Прошлый раз его закрыли, вроде бы, как за коллективное изнасилование деревенской шлюхи. Суть её претензий сводилась к тому, что он не оплатил её услуги. Через неделю женщина попыталась забрать заявление, но полиция за те дни, пока его держали на Знаменщикова   в Хабаровске  за очень сомнительное изнасилование.  Милиция, предъявила ему обвинения в двух десятках краж, драк, угонов автотранспорта и скота. Все    то,  что весело, как  не  раскрытые  дела,  на  районном отделе милиции   повесили на него. Так что изнасилование более не имело значения. Кроме того, на нем висело недоказанное убийство  пастуха,  у которого угнали  табун  лошадей.
Он ждал суд,   сидя в Хабаровске.   Его содержали в СИЗО на Знаменщикова, в соседнем   регион. Тогда в Еврейке  своего СИЗО  не  было. Судили «Турка» за изнасилование, назначали дату, везли из Хабаровска в Ленинское, выходили на суд.  Дело  было шито   белыми нитками. Однажды потерпевшая пришла в пьяном  виде на  одно из  заседаний суда,  публично объявила,  что изнасилования не  было. Через день под любым предлогом суд объявлял перерыв и переносил очередное заседание на новую дату через полгода. Обвиняемого отвозили назад в Хабаровск. Так продолжалось три года восемь месяцев. Все доказанные эпизоды прикрыли по истечению срока давности.  Их на себя  взял «Турок». За изнасилование дали семь лет девять месяцев.  Эти годы он провел  в тюрьме. С учетом того, что он до суда просидел в тюрьме три года и восемь месяцев, этот срок равнялся полученным им по суду семи годам с копейками, его освободили из-под стражи в зале суда, чему он бы несказанно рад.  Но  стал очень уважаемым  сидельцем, наладил  прекрасные отношения  с кумом  и начальником   тюрьмы.  Турок  взяв, на  себя все  весяки района,   установил деловые  отношения с  операми  районного  отдела. Сидел  с комфортом. За  это все  милиция,  не пыталась ему  доказать  два убийства, которые повесили на  другого  маргинала.  Но снова попасть в  тюрьму  он категорически не  хотел. Четыре года крытки, это немало! Хотя имел  шансы на  пожизненный  срок.  Он вышел  заслуженным  бродягой.               
- Спрашиваешь, можно ли склад сделать? Можно вполне, вопросов нет.               
- Хорошо, какая цена? – спросил Эдик.               
- Трудно сказать... Сначала нужно все посмотреть по месту, прикинуть вес …               
- Нет, так не пойдет – возмутился Эдик. - Фото у тебя, хорошо видно, где что лежит, вон на листке план склада, проставлены все размеры и вес.               
- Ты хорошо подготовился, - хмыкнул Турок, - У тебя что, на сладе есть свой человек?               
- Не у меня, у заказчика.               
- Понял,- кивнул «Турок». Он понял, что за гостем стоит кто-то сильный и влиятельный. Замолчал, обдумывая ситуацию.               
- Наверное, будет так: возьмем склад в следующее воскресенье. С тебя требуется помещение, куда будем разгружаться. По деньгам  - с тебя миллион рублей. Груз против денег на твоем складе.               
- Годится, - согласился Эдуард.

7.2.

     После переговоров с полковником Паком Дорошенко не хотел возвращаться домой на остров Лама. Решил подождать ответа корейца на северо-востоке Китая. Рядом  с границей  с Россией. На сердце Петра скребли кошки, что-то не давало покоя. Последнее время он часто просыпался часа в три ночи и не мог уснуть до рассвета. Ему был нужен совет друга и специалиста, с кем он сможет говорить откровенно, кто может понять проблему,  все её  аспекты. Не будет повторять бессмысленные ура-патриотические лозунги. Сможет дать разумный совет. Единственным человеком, кто отвечал этим требования, был Степан Дергачев.                Неделя, которая была нужна Паку для принятия решения по приобретению ракет, Дорошенко решил потратить с пользой для дела - встретиться с  Дергачевым. Степану, чтобы выехать в Китай, нужно писать рапорт,  зачем он  собрался в КНР.  Получать разрешение от руководства на  поездку. Это лишние вопросы, лишняя засветка. Значит, ехать в Россию придется по запасным документам. Без  крайней нужды  светить  их  тоже не   хорошо.  Есть другой вариант. Петр  должен  на встречу  с Дергачевым  сам  приехать  в районный центр село  Ленинское.  На месте посмотреть обстановку. Технически это очень просто.
Дергачев и Дорошенко сидели в кафе «АМУР» на улице Ленина 35. Было утро рабочего дня и посетителей в кафе кроме них не было. Сонная официантка, она же бармен, ранним клиентам была не рада. Мешали  спать сидя  в кресле, за стойкой. Она заметила, что гости достали бутылку виски. Купленную в китайском  пограничном  магазине  «Дьюти фри»,  когда пересекали  границу.  Возражать против распития посетителями своего спиртного из лени не стала. Поставив на стол тарелки с нарезанной колбасой, хлебом, заветренные, вчера открытые шпроты и два стакана. Исчезла за барной стойкой. Удобно устроившись в глубоком кресле, надела гарнитуру для смартфона, уставилась в миниатюрный экран, Резонно рассудив, что двум очень приличным  мужчинам литра вискаря под колбасу со шпротами часа на два хватит. Когда им понадобится добавка, кухня уже заработает, а пока можно подремать.               
- Ну, Петро, за встречу! - провозгласил Степан. Бывшие коллеги выпили, - Ты зачем сюда примчался? Зря рискуешь!                –
- Нужно поговорить серьёзно. По телефону нельзя, тебя тащить в Китай рискованно, вот я и заскочил сюда на 12 часов, или на сутки. Туда и обратно. Формально я не в розыске, система не сработает, поэтому и приехал. Не нравится мне все, что у вас происходит.               
- Что там, в Корее  делается?  Чего они тянут  с  отгрузкой.  – Спросил Дергаче                - Ругают уйгуров. Не могут с ними работать,  ищут замену.                – Что в  Москве, как дела, там?                – Не  ожидано  хорошо.    У  Островского врожденные  данные  шпиона.  Он  за  месяц  столько  информации нарыл.  Все  проверено  и высочайшего качества,  что даже не  ожидал! Цены ему нет! Некоторые  материалы  хоть сейчас  передавай  Паку!                - Хорошо  после прокола с  подставой  проститутки, уже  думал, что от  него придется избавляться,  как от   бесполезного балласта.  Почему там все сорвалось?                                –Задумка  отличная спору  нет. Подготовка  первый класс. Но вместе с фигурантом приехала  жена. Просто взяла  билет на самолет и  с  одной дамской сумочкой  прилетела  за  мужем  в  Россию. С парой горилл охранников. У   богатых свои причуды. По данным   нашего  источника в  полиции  она  и сейчас   находится в  Гонконге,  а она гуляет по  Москве.  Ошибка  произошла  потому, что на неё  не  бронировали   гостиницу  и встречу. Все построили, на  том, что фигурант без  жены. Поведет  девочек  к себе в номер. Там его  накроет   полиция.                - Жаль, что все сорвалось. Если честно, то и у меня на сердце тревожно,- сказал Дергачев               
- Потому и приехал. С корейцем встречались в  Гуанчжоу. Пака   я  пощупал на предмет того, что сказал Наджиев, якобы корейцы ищут эти игрушки. Никакой ответной реакции. Наш друг уехал домой, решать нужно им это или нет. Если бы это был их заказ, у него был бы готовый ответ. А сейчас сказал: - «Все это интересно, но я должен спросить у начальства». По его реакции, дня через три, поймем, северяне в  игре, если   он подтвердит заказ.  Или  откажется, если они не при делах.               
- Если Наджиеву подсунули дезу, может быть, спрыгнем, пока не поздно?                - предложил Степан.               
- Нехорошо, спрыгивать, мы поставили на крыло корейцев. Если это их игра, то, получается, мы им её сорвали, спрыгнув в последний момент. Так дела не делают! Если это подстава нашей конторы, то, понятно, лезть нельзя. В итоге спалим Наджиева. Что он наговорит на следствии, одному Богу ведомо, в любом случае, тебе придется бежать из России, Романов окажется засвечен. Да и на меня конкретный компромат появляется. Все это плохо.               
- Согласен, кражи с помощью Наджиева быть не должно, - Степан наколол на вилку маслину, выковыряв её из шпрот, но не отправил рот, а задумчиво смотрел на неё:                - Тут, Петр, идея появилась, как рыбку сесть и на кол не сесть, ну, и косточкой не подавиться.
- Слушаю, Степа, давай выпьем за хорошие идеи.
- Идея такая: Романов от своего агента Наджиева получил информацию о подготовке кражи и попросил меня проверить  информацию, как знатока  района. Я здесь сегодня и завтра в служебной командировке. Все официально. Наджиев пишет рапорт, что   вокруг него крутится земляк, бывший сослуживец, хочет, толи купить, толи украсть что-то из того, что храниться на складе.   У его земляка есть канал выхода на местных контрабандистов. У меня среди  аборигенов есть агент.  Я его года три не трогал, но контакт можно снова возобновить. Когда все   подготовим, Наджиев   наводит порядок в заведовании.  Срочно исчезает.   Уезжает  с бойцами, чтобы было алиби, в командировку в Хабаровск. Что-то получить на складах, или ложится в госпиталь. Тогда его земляк сам чистит склады, забирает ракеты и еще что-нибудь. Ракеты уже официально списаны и утилизированы.   Их  по  документам  уже нет.                Я  и Романов действуем по обстановке. Задерживаем воров из местных, находим все украденное. Если это провокация коллег, мы - герои. Если все нормально, берем вороватых аборигенов и отправляем их туда, где и должны находиться воры. Тимур Наджиев вообще не при делах. У воров изымаем украденные ракеты, передаём их корейцам. Если сможем, при оказании вооруженного сопротивления при задержании утилизируем воров, чтобы на допросах не смогли вспомнить, что ракеты вообще были. Как  итог  получаем деньги  от корейцев. Все должно выглядеть так, будто  мы предотвратили кражу,  поймали  расхитителей  армейского  имущества. Мы бреем земляков Тимура – покупателей. Начинам их разработку и отправляем в тюрьму с хорошей доказательной базой.  Закрываем вороватых аборигенов или ликвидируем.  Одна польза государству. Мы с Романовым в шоколаде, все при деньгах. Главное мы зачистим наших конкурентов в торговле с Кореей. Что думаешь?               
- Красиво и вполне исполнимо, надо решить, что именно, кроме ракет, аборигены возьмут на складе, чтобы не вызвать вопросы. Если не секрет, откуда у тебя среди штатских агент в Ленинском?               
- Пару лет назад наша контора разрабатывала мошенника Вишневецкого. Его держали в Хабаровске, в белом корпусе на Знамёнщикова. Тогда, потребовалось приставить к нему камерную подсадную утку. С ним сидела за групповое изнасилование пара парней из Ленинского. Вот местный опер и передал их мне на контакт. Один постарше, кличка «Турок», должен еще сидеть. Он местным полицейским сильно надоел.  На  него списали все весяки, что были в районе. Талантливый стукач, был. Второй - его брат, кличка «Младший», во всем пытался походить на брата. Его закрыли за кражу мотоцикла у соседа, и изнасилование должен был выйти еще год назад. Мне тюремный кум проиграл в карты их расписки с согласием на сотрудничество с опер службой СИЗО. Сам понимаешь, с их стремлениями в тюрьму и образом жизни, это конец их авторитету, скорее всего, и физическому существованию. Так что заставить их на нас работать проще простого. А в Ленинском районе АЕО без их участия или их семьи ни одно преступление не происходит.               
- Знаю я Вишневецкого и его дело помню. Этот аферист,  мне и Волкову много крови много свернул. Хотел месяц назад его прижать. Это для него ты в Москве помогал готовить провокацию? Жаль, не получилось. Твоя идея первоклассная, если мы её провернем, имеем шанс спрыгнуть с подозрений. Что в управлении происходит? Как  новый начальник  управления? - спросил Петр.
– Начальник, пока ни куда не  лезет.  Не   спеша присматривается, изучает  людей. С собой варягов не привез. Ходил  слух, что в управление приходила  тоя  теща,  с какими-то  вопросами?                – Ну чем все кончилось?- Спросил   Петр.  Он неожиданно для себя, понял, что  судьба  бывшей  семьи ему не  безразлична.                – Новый  начальник,  отправил её в кадры. Пока она  там  сидела, рассказывала какой ты  подлец. Связался с Никоновым,  что  ему сказал,  не знаю. Но ей в кадрах сказали, что ты не прошел аттестацию и уволен в  запас.  Давно  в управлении не работаешь.   Потом,  через  неделю  в бухгалтерии   твоя  жена получила последнюю зарплату.  И прочие  выплаты положенные   тебе  при увольнении.                - Понятно,  с Никоновым  из  управления кто-то ушел?                – Вроде  бы нет. Все на месте,  может  быть  позднее,  кого-нибудь   перетянет.                – Как думаешь,  Никонов ему ничего  о нас не  говорил.  Промолчал?- Спросил,  Дорошенко.                - Похоже  он не в курсе.  Относится ко мне ровно, скорее даже хорошо с симпатией.                – Прекрасно! Так  и  надеялся, что он  побоится доложить руководству  правду  о  положении  вещей  в  управлении.                – Никонов  от приемника скрыл свои  тесные связи  с  полицией.                - Меня по  выслуге представил к  майору, Романова к  капитану. В гору пошёл   Петренко, недавно получил орден  «Славы» второй степени.                – За что  этому  барану орден  дали?   - Спроси  очень заинтересованный  новостью  Дорошенко.                – Петренко    привязал стропам  наркоторговца  из  Москвы.  Затем  выкинул  из  транспортника, через открытую  аппарель,  на высоте пяти  километров.    Через  семь  минут втащил его назад, в  мокрых  штанах  и  замерзшего. Стал  допрашивать.  Его и подельников.                -  Не  ожидал  от него  такой  прыти! Кто  теперь  начальник  отдела?                -  Подполковник  Кобец. –Ответил Дергачев.                               
- Степан, тут еще один личный  вопрос. Когда ты уходишь на пенсию? - спросил Дорошенко.               
- Пока не знаю, меня представили к майору. Что-то случилось? Проблемы с Клепкиным?               
- Андрей - хороший диспетчер, но больше ни на что не пригоден. Пьёт очень  много. У агентства, кроме корейских  заказов, появились важные и серьезные заказы. Это хорошо, проблема в том, что я в одиночку все не потяну. Уже сейчас, чтобы исполнить все заказы, приходится нанимать местные кадры.               
 - Что это за заказы? - с интересом спросил Дергачев.               
- Заказы на охрану физических лиц. Большинство из них - выходцы из СССР и разных стран СНГ. Все люди богатые. Почти у всех проблемы с российской властью. Я  уже заключил в феврале договор на охрану и сопровождение богатых соотечественников в Гонконге. Наделся, что ты приедешь, и мы вместе справимся с этой работой. Ведь ты же обещал приехать,- напомнил Дорошенко.               
- Помню, мы договорись. Но уехать из России мне необходимо. Вопрос, когда это разумней сделать, - ответил пока действующий контрразведчик, - Давай разберемся с ракетами, потом решим, что для меня разумней. Немедленно демобилизоваться по выслуге лет или после того, как дадут майора.               
- Степа, решать тебе, но главное - не заиграйся. Если корейская тема - это разработка наших коллег, у тебя есть очень вероятный шанс просто не успеть исчезнуть.               
- Петя, я все понимаю. Для этого я и предлагаю схему, по которой и я, и Романов станем героями. Наджиева выведем из-под боя. Для нашего дела в Гонконге это будет самым выгодным.               
- Ничего не имею против такого расклада.  Только за! Я-то уже вечером буду в Китае, ничем не рискую, - Степан взглянул на часы, - Начало десятого, пошли на склады к Наджиеву. Посмотрим, что у него делается. Решим, что можно прихватить  со склада, чтобы отвлечь внимание тех, кто будет расследовать кражу.  Ты  служебное удостоверение не  забыл  в  Гонконге?                - Оно  всегда  при мне. На всякий  пожарный.

7.3.

Леша - кореец третьи сутки изнывал от тоски, целыми днями сидел в белой старенькой японке марки «Карина». Он своим ходом приехал из города Находка Приморского края в Еврейскую Автономную Область, в районный центр, село Ленинское. Встал в ста метрах от ворот воинской части пограничных войск России. На территории части располагались склады снабжения. Ему передали фотографии двух мужчин европейской внешности  в  штатской  одежде. У него была  задача  - находиться рядом со складами, наблюдать, когда придут эти  два человека изображенные на фотографиях.   Вместе   или по одному. Они могут   быть в штатском  или форме офицеров. Сфотографировать их на входе и выходе. По возможности проследить, где эти люди будут ночевать. Обязательно проследить, сфотографировать, если кто-то из этих двоих отправится на пограничный переход.  Просил  особое внимание уделить офицерам и гражданским лицам, выходящим   вместе с приезжими с  территории воинской части. При возможности   посмотреть,  куда  они вместе направятся. Посмотреть, если возможно, куда пойдут, но не пытаться подслушивать и не  быть навязчивым  и назойливым. Идти на контакт, если приехавшие сами попросят  его  помочь.               
  Ближе к 11 утра Леша увидел две фигуры которые не спеша шли в его сторону со стороны центра села, Он достал из-под сидения переносной сигнальный фонарь с шашечками такси, установил его на крыше машины и медленно двинулся навстречу мужчинам. Один из пешеходов махнул таксисту рукой и, когда машина  подъехала, обратился к Леше:               
- Нам к складам пограничников, до них еще далеко?                –
- Километр, наверное, вон там, за елками. Садитесь, подвезу!                Мужчины сели к нему в машину. Когда через три минуты подъехали к забору, окружавшему склады, и остановились у проходной, таксист, получая заработанные сто рублей, спросил:               
- Мужики, вас вечером забрать? Здесь после обеда машины редко ходят. Вояки едут с грузами, пассажиров берут неохотно.               
Мужчины переглянулись, они прошли пешком километров десять, и идти назад очень не хотелось. Один, тот, что голосовал, сказал:               
- До вечера нам здесь делать нечего, а вот часика через четыре подъезжай. Будем тебя ждать на КП у дежурного.               
- Договорились, в 15 часов я у КП, - заверил пассажиров Алексей Алексеевич Ли. Ли по национальности кореец, гражданин России, родившийся в Казахстане двадцать лет назад, куда его предков насильно пересилили из Приморского края, в который семья вернулась в самом начале перестройки. Алексей был очень доволен, как выполнил задание. Вечером можно будет уехать их этой богом забытой дыры и отправиться домой. Задание, считай, полностью выполнено. В ЕАО он пробыл  почти  десять дней. За первую неделю  изучил каждую  подворотню  в   районном центре.    Таксист  обязан знать населенный  пункт, где  работает.  Совсем не  таксовал, даже  шашечки не вытаскивал, чтобы не конфликтовать  с аборигенами.  Потом стоял   напротив КП. Гостей он встретил, записал на видеорегистратор их поездку и посадку в машину, вечером проводит, туда, куда они скажут.                Родственник  семьи, дядя  Володя Пак, будет очень доволен и хорошо заплатит ему за работу.  Отец  Леши  и Владимир  Пак,  были двоюродными  братьями  по  матери. Всю  многочисленную   семь  Паков  выселили в  Казахстан  из   Находки  в  Приморском крае. На  берегу  залива Америка, как стали его называть русские  Паки  жили 600  лет.  Все   их предки  были похоронены в этой  земле.  Когда 100  лет назад  сюда пришли русские  у семьи   проблем не  возникло. Они стали гражданами российской империи, потом СССР. Паки  не  были  богачами.  Ловили рыбу  и выращивали  овощи которые  продавали  русским.  Но   потом  начались  войны   в Корее  и Китае  с Японией.  С войнами   пришли  беды. Под выселение не попал, только Владимир Пак так как поступил учиться в Новосибирский университет на физический факультет по специальности ядерная физика.  Год назад  Дядя  Володя появился на пороге их дома в  Находке.                В 14-30 он занял свою излюбленную позицию на противоположной от КП стороне дороги. На этой обочине, немного в кустах, он продежурил трое суток. В 14-45 он увидел, как дверь КП открылась, вышли те трое. Два человека, кого он привез утром. С ними был третий в морской форме, в звании лейтенанта. Лейтенант их провожал. Алексей остановил машину рядом с приезжими.  Троица  попала на видео регистратор. Гости пожали руку лейтенанту, прощаясь, сели в машину.               
- В кафе «Амур» на Ленина. Поесть надо, хотя бы раз в сутки, - сказал пассажир.               
- Куда потом? - спросил водитель               
- На пристань. К лодке на воздушной подушке. Рейс 19-10. 

7.4.

Михаил Самуилович Островский с тоской смотрел на осеннюю Москву. Уставившись в окно, он по нескольку часов в день размышлял, почему жизнь и удача повернулись к нему спиной. Другого занятия, не было. Когда совсем надоедало любоваться осеним мегаполисом, принимался за литературные шедевры женщин писательниц Марининой или Донцовой. Их он закупил в ближайшем киоске. Двадцать книжек в мягком переплете. Литература, по его мнению, была типичным низкопробным изыском графоманок, но от скуки полистать и без сожаления бросить в номере, уезжая, можно. Когда женские детективные шедевры в глотку не лезли, включал телевизор, но так как по зомби-ящику он опять напарывался на экранизацию тех же шедевров Марининой, с Михалковой в компании, приходилось выключать телевизор или звук. Оставалось смотреть в окно, и так каждый день. Рабочих идей, что делать дальше, в голову не приходило. Нет ответа на самый главный и самый простой вопрос: зачем они продолжают сидеть в столице, чего ждут, проедая последнее гроши, не имея источников дохода. Деньги на обратные билеты на Дальний Восток он на пропой спутникам не отдал, благоразумно отложил. Они втроем сидят в Москве по настоянию Дорошенко. Он нанял и направил их в Москву. Поставленную задачу они с треском провалили. Провал смогли свалить на помощников Дорошенко из полиции, так что отрабатывать или возвращать аванс не надо. За месяц, что они сидели в Москве, деньги от аванса почти закончились. Первую неделю готовили подставу Вишневецкому, вторую ходили в министерство геологии и, вроде, работали. Третью неделю просто сидели и ничего не делали. За первые дни компания потратила 2/3 аванса. Теперь были вынуждены экономить. Партнеры изнывали от безделья. Они никогда не отличались трудолюбием. Но сидеть просто так в четырех стенах, в опостылевших им номерах гостиницы, было очень тяжело, ещё и без ясной перспективы, что будет с ними дальше. Бездельничая в чужом городе, при дождливой осеней погоде и дефиците денег, они начали потихоньку сходить с ума.
За прошедшее время Михаил Самуилович пять раз связывался с нанявшим их Дорошенко, но слышал в ответ одно и то же: «Ждите!». Вечером, перед походом на ужин, ему опять придется что-то говорить учредителям. Но  что, он не представлял даже приблизительно. Честно говоря, поездка в Москву была не бесполезной для них: смогли отчитаться за деньги, выданные Петром, завели много очень полезных и нужных знакомств. Появились прекрасные связи с бизнесменами из Португалии и Бразилии, которые торговали фирменными кроссовками по просто бросовым ценам. Чтобы хорошо заработать, нужно было найти деньги и вложить их в дело. Значит, нужно брать кредит. Какой-то заколдованный круг! Теперь вся надежда на банк родственников Хальзова. В нем можно попробовать взять кредит.               
Когда-то давно, в другой жизни, когда великая империи трещала по швам, но еще не развалилась, два полковника, оба заслуженные строители, всю жизнь строившие военные объекты в Заполярье, Самуил Моисеевич Островский и Петр Семенович Коган собрались вместе с целью организовать свадьбу детей - Михаила Островского с Татьяной Коган. Проблем с заключением брака не было. Сложнее обстояло дело с материальным обеспечением молодой семьи. Решение лежало на поверхности - создать кооператив, который будет выполнять заказы их УНРов. Два немолодых мудрых еврея, опираясь на тысячелетний опыт их народа, умели смотреть в будущее. Они предвидели, какие проблемы у новой фирмы могут возникнуть в будущем, и пытались подстелить детям как можно больше соломки. Именно для такого трудного случая в жизни, когда создавали «Гранит», на работу приняли Романа Хальзова, родственника, а в будущем наследника семейства новых финансовых воротил на Дальнем Востоке, первыми создавших финансовый кооператив, быстро превратившийся в банк. Наследнику дали должность со звучным названием, десять лет платили зарплату и работой особо не нагружали.                Островский рвался домой.  В реальность предложения  Петра  он  уже не  верил. Надо ехать домой,  мириться  Татьяной. Тестем и тещей они оказались не такими гадами, как казались. Восстанавливать работу   песочных  карьеров. Для всего этого нужны  деньги.  Надо  кредитоваться.  Кредит   нужен и для  работы  с  португальцами. Но для того, чтобы кредитоваться, надо вернуться домой. Кредит могут дать работающей живой компании. Значит, хоть в самой малой мере, надо навести порядок в остановившей работу компании «Гранит». Покойникам кредиты не дают. Получатель кредита должен быть, хотя бы внешне, весел и бодр. Но они застряли в Москве, и когда выберутся на восток, не знали. Хальзов рвался домой к семье, он договорился по телефону о кредите под закупку на льготных условиях кроссовок у португальцев.               
Третьему акционеру, Сергиенко, было все равно, где валять дурака, но одно дело дом, где есть родители и родственники, машина, приятели. Пройтись по ним, глядишь, и неделя пролетела. Он терял мелкие приработки, жить на них нельзя, но на булавки любовницам хватало.               
С Абрамовичем у Михаила наладились отношения. Они обо всем договорились, разрешили все трения, появившиеся между ними. Вадим Иосифович связался со своим старым другом, отцом Татьяны. Полковник подтвердил, что особых претензий к зятю не имеет.  Его дочка сама виновата.  Завела любовника, главного инженера, в одном с ней управлении и вынудила мужа как-то реагировать на это. Так что Михаилу надо помогать с бизнесом.  Он  отец их внучки, и не бросал  семью. Там, глядишь, Таня с Мишей помирятся и сойдутся снова. Абрамовича это успокоило. Он сменил гнев на милость, согласился продолжать помогать компании «Гранит» и далее за очень небольшие 2,5% комиссионных. Еще более важным и перспективным был выход на прямой личный контакт с министром геологии и природопользовании.                Все было просто отлично, но тут в вопросы поставок инертных вмешался Евгений. Натянул одеяло на себя, жестко забрал с чужого хлеба все куски масла. По-хамски растолкал всех участников рынка, влез в хорошо налаженную систему, выкинув из этого бизнеса всех, кроме своих друзей и сторонников. Хотя песок из среднего течения Амура ему в Гонконге был не нужен и даром. Вадим Иосифович был свидетелем того, как он это проделал.  Его референт Алексей Алексеевич Залеский в лицах рассказали, как это произошло. Евгений, недолго думая, забрал то, что подвернулось под руку случайно, и также, между делом, подарил это губернатору региона, оказавшимся близким другом Вишневецкого. Островскому не понравилось, что однокурсник одновременно тесно связан дружескими отношениями с новым губернатором, пребывает в прекрасных личных отношениях с Вором в законе Алексом, смотрящим за регионом, более того, в какой-то мере регулирует их взаимоотношения. Теперь надо опять идти на поклон к Евгению или его друзьям, просить у них квоту на добычу инертных строительных материалов, еще и платить за это. Раньше, до попытки его подставить, можно было просто прийти к Вишневецкому и по старой дружбе попытаться что-то получить на начало работ. После того, как приятель поймал их на провокации, о такой возможности лучше забыть. Он звонил знакомым и коллегам  домой, ему сказали, что губернатор, как только вернулся из Москвы, пытается с помощью милиции закрыть все незаконно созданные карьеры. Их «Гранит» много лет создавал и разрабатывал только подпольные карьеры, находящиеся на охраняемых зарытых территориях, на которых располагались воинские часть. По тому, как складывается ситуация, надо готовиться прекращать заниматься добычей инертных строительных материалов и закрывать компанию. Работать в условиях прозрачности бизнеса нет никакого экономического смысла. Это прекрасный предлог закрыть компанию или передать её бывшей жене или учредителям. Пусть попытаются выжить без него и его связей. Главное - найти, на чем зарабатывать самому. Вариант торговать продукцией российского машиностроения с Северной Кореей, предложенный Дорошенко, прекрасный, но ему нужна компания Островского «Гранит». Приличная, старая, устойчивая российская компания с проверяемым прошлым и хорошей кредитной историей, как раз такая, как «Гранит». Михаил хочет её закрыть, чтобы избавиться от партнеров. Как разрешить очередное противоречие, он не представлял, тем более, что все, что мог придумать генеральный директор компании «Гранит», он уже пытался реализовать.
Недавно он познакомился с важным чиновником из Якутии с очень большими связями в Москве, включая личные связи в Центральном банке и Правительстве. Как ни странно, чиновник жил в той же в гостинице, что и они, в «Академической». Перед тем, как уехать из неё в «Байкал», чрезмерно шустрый поклонник блатной романтики Сергиенко аккуратно вскрыл электронный замок и проник в гостиничный номер,  где жил чиновник, тщательно его обыскал, снял копии со всех документов, что там были, включая визитки. Все найденное свидетельствовало о том, что чиновник, очень богатый и влиятельный человек, постоянно проживал в Гонконге. Полученные данные, в надежде доказать свою нужность, на всякий случай передал в Гонконг Петру Дорошенко. Вдруг в будущем Островскому пригодится. Ему казалось, что связь со Смеховым может принести пользу. Он пару раз провел с ним переговоры, пытаясь продать чиновнику бронепоезд, или помочь продать его в Китай. Якутский чиновник от бронепоезда категорически отказался, но пообещал переговорить о продаже железнодорожного монстра со знакомыми китайцами, хотя и выразил сомнения в реализации этого проекта. Вишневецкий, как казалось Михаилу, после их переезда в другую гостиницу, потерял к ним всякий интерес. Радоваться этому или огорчаться, Островский не мог решить. Конечно, хорошо, что друг молодости, судя по всему, убивать  пока  не будет. Но что его считают мелочью, недостойной даже мести, огорчало.
Островский отвернулся от окна, посмотрел на часы. В Москве сейчас 15 часов, в Гонконге - 10 утра, можно звонить Дорошенко без риска его разбудить. Переговоры                продолжались пятнадцать минут, результат был, как обычно, никаким. Одно радовало, когда он заявил, что через три, максимум, четыре дня, они уезжают домой, Пётр даже взвыл, резко сбавил тон. Почти  вежливо попросил, а не приказал, продолжать следить за Вишневецким. Основное внимание сосредоточить на его контактах, особенно среди политиков и банкиров. Сказал, что он изучил материалы, которые они смогли скопировать у Смехова. В документах очень много интересного,  за это им положена премия. Под конец разговора пообещал подбросить деньжат на жизнь в Москве.
Три дня Михаил не беспокоил Дорошенко, ждал поступления денег. Партнерам ничего не говорил. Те продолжали звереть от безденежья и безделья. За эти три дня он десять раз порывался разделить между ними отложенную заначку, предназначенную на обратную дорогу, но каждый раз какой-то внутренний голос останавливал его. Михаил не то чтобы не верил обещаниям Петра. Рисковать  последними деньгами не хотел. У него Эти деньги оставались на самый последний случай. Это были ЕГО деньги  больше ничьи. Вкладывать  их в дело он не собирался, тем более, поддерживать кучерявое существование балласта в виде партнеров. Они  ему страшно надоели за последнюю неделю. Отправить сладкую парочку учредителей домой он мог прямо сейчас, но вопрос был в том, как он будет в одиночку исполнять заказ из Гонконга. Поэтому он не мог избавиться от компании «Гранит», хотя и очень хотел, мечтал забыть о существовании Хальзова и Сергиенко, но был вынужден их терпеть.               
Компаньоны собрались поужинать в ближайшем,  к гостинице Макдональде. Потребляли невкусные булочки с отвратительной пародией на котлету, измазанную сладким майонезом, сдобренную пластинкой синтетического сыра и украшенную зеленью салата. Молча, жевали сдобные  булки под названием «бургеры», запивая еду Кока-колой. У Михаила тренькнул смартфон. Увидев оповещение, что на его счет поступили  три миллиона  рублей, он спокойно продолжал пережевывать  пародию  на  еду, не сказав партнерам о поступлении средств. Он считал.  Это, обещанная премия или пособие на продолжение жизни в столице.  Может быть это аванс для начала большой работы с Кореей. Прикинул  какие затраты нужны  на первом этапе.  Понял,  начинаем работу. Михаил  был готов к началу работ и распланировал действия каждого члена группы. Дождавшись, когда все поели, начал инструктаж:               
- Пришло известие из Гонконга. Наш испытательный срок завершился, мы его прошли. Начинается работа. Значит так, сегодня есть шанс спрыгнуть с китайской темы. Если есть желающие, можно завтра возвращаться домой. Деньги на обратный путь имеются. Это раз. Вопрос два. Берем или нет кредит для работы с португальцами и кроссовками. Если лезем в кроссовки, то Роман возвращается домой, наводит порядок в фирме, оформляет кредит. Я завершаю дела в Москве, пытаюсь получить лицензию на добычу инертных материалов. Пытаюсь исправить глупости, что мы натворили вначале. «Гранит» бросать нельзя, Дорошенко нанял нас вместе с компанией, без неё мы ему не нужны.               
- Создадим, новую фирму. Три для работы и червонец рублями, - предложил Сергиенко.               
- Не получится, Витя, фирма должна быть старая, с историей, со стажем работы лет 10-15. Как  раз токая, как наш «Гранит». Новая компания без опыта какой-либо работы, которая с ноля начнет делать на десятки миллионов долларов поставки в Китай, будет привлекать к себе внимание.               
- Понял. Что ты мне приготовил? - спросил Сергиенко без энтузиазма. Он не знал, на что решиться. Работать, рисковать деньгами, торгуя обувью, он не хотел вообще, душа к этому не лежала, но оказаться от участия в предложенном деле не мог, боялся остаться без куска.         
- В свете этого, Виктор, твое задание будет состоять в следующем. Ты завтра едешь в Омск, там за неделю находишь компанию, лучше всего пригороде, у которой есть большой охраняемый двор. Также там должен быть  подъемный кран для перемещения 40 футовых контейнеров, какой-нибудь большой пустой склад, цех или ангар и столярная мастерская. Обязательно должны  быть  подъездные железнодорожные пути. У этой фирмы надо арендовать её загородную недвижимость на имя нашего «Гранита», создать базу, на которой можно быстро разгрузить 25-30 сорокафутовых контейнера. В них будут загружены станки. Станки, простояли  тридцать  лет на складах. Обычно  под открытым небом.  Их надо, очень аккуратно очистить от ржавчины и грязи, чтобы выглядели, как новые. Проверить исправность электрических двигателей, включив их. Не  исправные   узлы заменить. На  новые, смазать  новой  смазкой   вращающиеся  узлы станков. Потом очень аккуратно все покрасить. Изготовить новую тару по требованиям   старого  советского  ГОСТа. Нанести на ящики трафаретами нужную маркировку. Запаковать станки в новую тару, загрузить в контейнеры. Все это тщательно переписать и отправить в Казахстан по железной дороге. То есть, работы много, отчитываться будем перед китайцами. Плохо покрасили станок - нам штраф, переделка брака в Китае за наш счет. В Казахстане уже я переадресую груз в КНР. Будет четыре партии в течение года. Сейчас первая пойдет в наш адрес.               
- То есть, работой мы обеспечены на год вперед,- уточнил Хальзов, - как нам за это будут платить? Меня беспокоят расходы в Омске. Все, о чем ты сказал, будет стоить дорого. У меня есть вопрос и предложение, можно ли еще что-то изменить или все уже распланировано?               
- Все решено, но хорошие идеи рассмотреть можно, слушаю,- ответил  Островский.          
- У нашего банка филиал в Новосибирске, если создание базы перенести из Омска в Новосибирск, работать станет намного легче и дешевле.               
- Думаю, такое предложение пройдет, а в целом ты как, спрыгиваешь или дальше со мной в Корею?               
- Наверно, с тобой. Все, что ты рассказал, совершено законно, работа интересная, перспективная. Доходность у таких поставок бывает неплохая. Обычно бывают проблемы со сбытом, но если и этот вопрос решён, то работу по этой схеме я «за». Зачем тогда лезть в кроссовки? Может, я поеду домой и договорюсь о помощи банка в создании перевалочной базы?               
- Тебе не нравится идея с кроссовками?- спросил Михаил.               
- Идея хорошая, если нет ничего другого. Но давайте посмотрим без эмоций. Мы должны продолжать заниматься добычей инертных строительных материалов, иначе мы теряем связь с Абрамовичем, а это очень нехорошо. Тут нам кредиты большие не нужны. Потом, мы ввязались в корейские поставки, это займет все наши силы, для этого нам тоже не нужно кредитов. Если мы ввяжемся еще и в кроссовки, придется взять крупный кредит. Процент будет минимальный, но отдавать все равно придется. Он будет камнем висеть на ногах, свяжет все силы. Если б не было ничего другого, почему нет? Но при наличии серьезного бизнеса, я против кроссовок.               
- Понял, твоя очередь, Витька, говори, - Михаил взглянул на Сергиенко.               
- Ну, что я. Решим ехать в Омск, поеду в Омск, решим ехать в Новосибирск, поеду туда. Новосибирск мне нравится больше. А кроссовки мне не нравятся, я никогда обувью не занимался. Хотя, лишь бы бабки капали.               
- Вот и хорошо, так и будем действовать. Кроссовки пока тормозим, кредит не берем. Базу перегруза разворачиваем в Новосибирске. Добычу песка продолжаем. Беру у Абрамовича разрешение на работу еще на два года для наших карьеров, отдаю его  Татьяне за малый процент. У  всех остальных  добытчиков  песка, лицензии аннулируют. Так наш «Гранит» сможет и дальше работать, как это требует от нас Гонконг. И будет у нас запасной аэродром, куда, при необходимости, можно будет вернуться,  - подвел итог Островский.