Как я прививку получал

Как я прививку получал,или Научно-фантастическая сатира для детей и взрослых

…«Самсон» загудел, задрожал и, испустив напоследок огромное облако пара, приземлился на поверхность нового для нас мира. Вокруг росли причудливые сиреневые деревья, небо было бездонным, синим и безоблачным, я ступил на зелёную шёлковую траву и вдохнул свежий и чистый воздух. Как эта планета была прекрасна! Вернее, какой прекрасной она мне тогда казалась...
Не успел я отойти на десять шагов от ракеты, как прямо перед мной возник невесть откуда взявшийся обитатель планеты – маленький, толстенький, с длинной бородой – очень похожий на гномов из наших сказок. Я хотел было начать традиционное послание. Так мол и так, прилетели с Земли с миром, дорогие братья по разуму и прочая, прочая. Но не тут-то было! Этот негодяй гном оглядел меня сначала одним глазом, затем вторым, потом повернулся ко мне спиной и оглядел третьим, а после сообщил (он, разумеется, сказал это на своём языке, но я сразу приведу тут перевод):
-Ах, вы с Земли, любезнейший. Что ж, вам, дорогой мой, требуется поставить прививку.
Я не очень удивился – нередко разумные обитатели иных планет соглашались на дальнейший контакт лишь при исполнении определённых действий. Где-то нужно было съесть инопланетного хлеба, где-то попрыгать на одной ноге и прокричать «трамдампабалы-умпабалы-па», ну а тут гномы-инопланетяне, вероятно, очень заботились о своём, а заодно и о чужом здоровье. Но как же я удивился, узнав от «гнома», что все, прилетевшие с Земли, получают здесь прививку от… бюрократии! Во-первых, это означало, что кто-то ещё бывал на этой планете до нас, о чём мне известно не было. А во-вторых, сама идея лечения бюрократии была для меня чрезвычайно странна. Инопланетянин же, не обращая внимания на моё удивление, провёл меня в заросли кустов и высокой травы, напоминающих дикую смесь земных роз без шипов, земных гладиолусов с шипами и ирисов с листьями тысячелистника и ундикапульских горных «маков». В этих буйствующих красками зарослях была сокрыта небольшая дверь, тут же перед нами раскрывшаяся, в кою сразу по её раскрытии я был впихнут своим проводником. Сначала я оказался в полной темноте и пребывал в ней около минуты, боясь даже пошевелиться, после чего неожиданно зажёгся яркий свет. Мой проводник куда-то скрылся, сказав на прощание только «комната восемнадцатая шестого отсека тринадцатого сектора». Когда мои глаза вновь привыкли к свету, я понял, что нахожусь в начале длинного коридора, по обеим сторонам которого тянулись бесконечные ряды дверей с нарисованными на них номерами и с надписями на всегалактическом языке, а между каждой дверью был ещё один коридор, а в нём опять двери и ещё разветвления коридоров. Я стал бродить среди всего этого великолепия и вскоре наткнулся на дверь с надписью «тринадцатый сектор». Я отворил её и увидел ещё один, столь же длинный коридор с дверьми и бесконечным лабиринтом маленьких коридорчиков. По нему мне пришлось перемещаться в полном одиночестве почти полчаса, пока я вконец не заблудился, но всё же нашёл дверь с надписью «шестой отсек». Я готов был выть в тот момент, когда я открыл её и увидел вновь коридоры и двери. Спустя час мучительного поиска, мне удалось найти дверь восемнадцатой комнаты. Я, обливаясь холодным потом, с бешено стучащим сердцем, дрожащей рукой открыл дверь и… непроизвольно облегчённо вздохнул, увидев перед собой стол, за которым сидел инопланетянин, почти во всём схожий с тем, с засунувшим меня в этот лабиринт, только в другой одежде и с ещё более длинной бородой, на кончик которой я, подходя к столу, случайно наступил, чем вызвал бурю негодования у сидевшего за столом. Он минут двадцать ругал меня отборной бранью, произнося каждое второе слово на новом языке и делая небольшие перерывы, чтобы поправить бороду. Пересказав все известные ему ругательства на шестидесяти языках, он наконец успокоился.
Какое-то время он отдыхал после долгой речи, а я готовился её начать. Но только я открыл рот, как гном спросил всё ещё сердито:
-Чего тебе?!
Я, вздохнул и, скрепя сердце, неуверенно произнёс дрожащим голосом:
-Меня послали получить прививку от бюрократии…
-О, это не к нам! – получил я ответ, – это в третью комнату, шестой отдел седьмого надотдела восьмого отряда  пятого сектора, к заведующему лекарственными средствами, господину Тирлюлюеву.
Через час господин Тирлюлюев – гном, встретивший меня раскачиваясь лёжа в большом красном гамаке, так что я видел только кончик его носа и часть огромной бороды – отправил меня в сотую комнату четвёртого разряда шестого отдела седьмого надотдела восьмого отряда к заведующему сектором прививок господину Трилюлюеву. Ещё через час столь же длиннобородый и бездушный господин Трилюлюев отправил меня за разрешением на получение документа о возможности получения разрешения на прививку в девяностую комнату девяностого отдела первого сектора к заведующему выдачей разрешений на разрешения на разрешения господину Фулюлюеву. Последний, сняв очки и оглядев меня настолько, насколько ему позволяла огромная борода, сложенная перед ним на столе в кучку, сказал, что очень занят и готовиться расчёсывать бороду и чтобы я либо подождал часика три-четыре, либо пошёл в соседний отдел к его заместителю господину Тьфулюлюеву. Я пришёл в неимоверное волнение, тряс кулаками, грозил всегалактическим судом, но непробиваемый заведующий выдачей разрешений на разрешения на разрешения расчёсывал свою бороду как ни в чём не бывало. Тогда я вспомнил, что не помню когда вообще ел в последний раз и почувствовал, что вот-вот со мной случится голодный обморок. Я осмелился попросить попить и поесть, на что Фулюлюев сообщил, что едой занимается отдел по производству и поглощению пищи и мне следует обратиться к заведующему этим отделом господину Хрюлюлюеву (первая комната десятого отряда шестого надотряда пятого подсектора)…
Пока я полз к Хрюлюлюеву, в голове моей роились печальные мысли вроде такой: «Теперь  понятно, по какой причине мне неизвестно о других землянах, побывавших на этой проклятой планете. Они либо сошли с ума, либо умерли от голода, либо заблудились, либо сначала заблудились с ума, а потом сошли от голода и умерли». Тут мои мысли совсем спутались и стали скакать как безумные с пятого на десятое, так что я успел подумать обо всём, начиная с пирожков с картошкой и заканчивая тем, что у бортмеханика Курдюлькина недавно на носу вскочила бородавка. Как раз на моменте с бородавкой я вкатился в нужную комнату и предо мной предстал невероятно толстый и невероятно длиннобородый Хрюлюлюев.
-За едой? – спросил он, хитро сощурившись.
-Да… – едва слышно сказал я.
Хрюлюлюев задумчиво погладил бороду и чрезвычайно медленно, растягивая слова, будто облизывая каждую букву, сказал:
-Повезло. Сегодня, из-за неполадок в шестом отделе седьмого сектора восьмого надсектора… (далее следовало ещё пятнадцать наименований секторов, шесть наименований отделов и три коридора)… в одиннадцатой комнате, пришлось перенести отдел выдачи разрешений на производство действия поглощения пищи в… (далее опять огромное количество слов, которые я уже не слушал)… что совсем неподалёку. Минут пять пешего ходу и (тут он пристально оглядел меня) минут двадцать ползком.
Я застонал и начал продвижение в указанном направлении. В нужной комнате нужного отдела, куда я всё же сумел попасть, меня встретил некто, представившийся господином Мурлюлюевым. Я попросил прерывающимся тихим голосом разрешение на поглощение. Мурлюлюев спросил:
-Вам разрешение на что? На каши, супы, жаркое, овощное рагу?
Я сказал первое, что пришло на ум:
-Дайте хлеба с маслом… и воды…
Мурлюлюев достал из кармана калькулятор очень долго и упорно что-то считал и сообщил:
-Три бургля.
Я порылся в кармане и нащупал невесть откуда там взявшиеся десять ромпеек. Я протянул их Мурлюлюеву. Он сморщился и заметил, что этого едва ли хватит на маленький кусок хлеба, а уж на воду или тем более на масло!.. Я скорее выдохнул, чем сказал, что мне без разницы, лишь бы что-то дали. Этот отвратительный инопланетянин нажал на стене кнопку, отчего за ним раскрылась дверь, за коей он скрылся и долго там, за дверью, рылся в бесконечных коробках с разрешениями. Наконец, он принёс мне какую-то бумажку, приказал расписаться в сунутой мне под нос книге, после чего отправил обратно к Хрюлюлюеву. Спустя ещё сорок минут, показавшихся мне не просто вечностью, а двумя вечностями, мне выдали стакан воды и малюсенький-малюсенький кусочек чёрного хлеба с лежащим на нём ещё более маленьким кусочком масла. Я обрадовался самой неподдельной и искренней радостью и  мгновенно поглотил и воду, и хлеб. После этого я очень долго пытался вспомнить то, зачем я вообще здесь оказался. Вспомнить у меня так и не получилось, глаза мои стали слипаться и я уснул…
***
…Проснувшись, я удивлённо осмотрелся. Я протёр глаза. Ничего не изменилось. Я закрыл и снова открыл глаза. Опять никакого результата. И тут меня ошарашила, поразила и… признаюсь, испугала мысль о том, что все мои приключения не были сном. Я посмотрел на свои часы. У них сел заряд, на экране я ничего не увидел, но по моим ощущениям прошло не меньше суток с того момента, как я оказался в этом проклятом лабиринте коридоров, комнат, дверей, отсеков, разрядов, отделов, подотделов, секторов и прочей гадости…
Я засунул руку в левый карман. Там лежала смятая бумажка с надписью, гласившей: «Данный документ является разрешением на выдачу пищи для произведения действия поглощения последней». Под надписью стояла печать с пометкой: «Уплочено». Я скомкал бумажку и отбросил её. Потом я засунул руку в правый карман и не нашёл там ничего, кроме непонятно откуда появившейся бумажки, похожей на ту, что я выбросил, но с иной надписью. А именно: «Подлежит дебюрократизации». На  другой стороне было написано от руки красными чернилами: «Первая комната первого подотдела первого отдела первого надотдела первого разряда первой категории первого сектора первого надсектора, к господину Люлюлюлюеву». Я, совершенно не соображая, что делать и, вероятно, находясь на предшествующей сумасшествию стадии, схватил эту бумажку и, держа её перед собой, отправился на поиски Люлюлюлюева. Часа через полтора я упёрся в дверь, на которой висела золотая табличка с надписью: «Первая комната. Господин Люлюлюлюев». Я открыл её и увидел маленького щуплого гномика с небольшой бородкой. Я сунул ему бумажку. Он взглянул на неё одним глазом и указал на дверь в углу комнаты, сказав:
-Его бородейшество господин Люлюлюлюев гуляет.
Я подошёл к двери, на которую мне указал щупленький инопланетянин и вошёл в неё. Вокруг меня раскинулись густейшие непролазные заросли, а прямо передо мной возвышалось высоченное и толстое дерево, выше самой высокой секвойи и толще самого толстого баобаба. С нижних веток этого дерева свисала длиннющая борода, в которую были вплетены в огромных количествах разноцветные бумажки. Я крикнул наверх:
-Это вы, господин Люлюлюлюев?
Ответа не последовало. Я слегка дёрнул за бороду, сверху донеслось тихое, но сердитое: «Ох!», и из сплетения веток высунулась всклокоченная голова обладателя бороды.
-Ну я, я! – сказала голова, – за документом пришёл?
Длиннобородый стал медленно спускаться, кряхтя и ворча: «Ох… уж… кгм… мне эти… ох… кгм… человеки… кгм… ох… документы, разрешения… ох». Тут он сверзься с последней ветки, отскочил, опять охнул, выпучил глаза, оглядел меня с ног до головы и, развернувшись, бросил мне через плечо одну из многочисленных бумажек, прикреплённых к его бороде. Потом Люлюлюлюев собрал свою многометровую бороду в охапку и убежал вместе с ней в дверь ненавистного здания, в коем я «прививался». Я взглянул на бумагу. В ней значилось: «Дебюрократизацию прошёл»…
***
Нет смысла описывать дальнейшие мои злоключения. Несколько дней я пробирался через заросли к ракете, изредка останавливаясь в немногочисленных поселениях, где простые жители, узнав, что я прошёл-таки дебюрократизацию, встречали меня не как родного, конечно, но всё же довольно-таки сносно. Впрочем, долго задерживаться всё же не позволяя и постоянно чего-то опасались.
Ну, как бы то ни было, в конце концов я всё же вернулся домой.
С тех пор меня тошнит и крутит от одного только упоминания о каких-либо официальных бумагах!..

Подпись: капитан дальнего космического плавания,
пожелавший  остаться инкогнито.
30.10.2024