Светлое сердце

1

Николай Дмитриевич всю жизнь проработал клоуном в кочующих цирках. Пришло его время уходить на заслуженный отдых. Конечно, он был сильно огорчен, когда его вызвали в дирекцию и вежливо напомнили : пора уступать дорогу молодым. За бесконечными переездами, гастролями Николай Дмитриевич так и не успел обзавестись семьей, о чем сейчас искренне жалел. Теперь ему предстояло коротать свой век в очень маленькой однокомнатной квартире, стены которой были густо увешаны всякими плакатами - свидетельствами былых триумфов старого клоуна. Отгремел торжественный банкет, теплым речам в честь юбиляра не было конца: тосты, поздравления. Но дальнейших деталей того вечера Николай Дмитриевич ни помнил. Очнулся он на своем стареньком диванчике, причем долго не мог сообразить, где он находится. Долго лежал приходя в себя. Впервые никуда не надо было спешить, из постели его подняла мысль о черепашке. Ведь накануне ему подарили черепашку, и он был благодарен : будет о ком позаботится на старости лет. Сунул ноги в ажурные шлепанцы, прошел к буфету, дрожащими руками наполнил из графина стакан, залпом осушил, сердце враз успокоилось. - Танька, Танька, ну где же ты, зараза? Вылазь, дам капустки… Черепашку он нашел под буфетом, отнес в корзинку, где уже лежали капустные листы. В последнее время Николай Дмитриевич боялся лишний раз заглядывать в зеркало, но тут превозмог себя, подошел. На него смотрел, может быть, и не старый ещё, но уже потрепанный жизнью мужчина. Бесчисленные узоры морщинок, розоватая сияющая лысина, по бокам торчащие над ушами пучки волос. « А в гриме ты, браток, выглядишь лучше. Впрочем, тебе можно теперь и без грима смешить публику «. Он вышел, накинув пальто, на балкон, наблюдал за проснувшимся двором. Мысли Николая Дмитриевича прервал детский плач. Перегнувшись, он увидел, как молоденькая мама тащит за руку упирающуюся маленькую девочку, рев которой оглашал весь двор. Николай Дмитриевич любил детей, жалел, что не удалось завести своих. Только дети были самыми благодарными слушателями на его представлениях. Когда он видел счастливые детские лица, слышал их чудный смех, понимал, жизнь прожита не зря.
Ему стало жаль плачущую девочку, клоун он, или не клоун… Прихватив шарики и накладной нос, он спустился во двор. Несколько минут - и капризная девочка уже смеялась, наблюдая, как жонглирует шариками смешной дядечка с большим носом, похожий на клоуна из цирка.
- Прямо не знаю, как вас благодарить, - смутилась молоденькая мама, - я Машку с утра успокоить не могла.
- Дяденька, где ваши зверюшки? Клоуны всегда со зверюшками выступают… - спросила девочка. Николай Дмитриевич грустно улыбнулся. Как объяснить ребенку, чего объяснить нельзя. Был у него в партнерах сиамский красавец, кот Махаон. Не один номер отработали вместе, но совсем недавно партнер его погиб под колесами автомобиля.
- Ты больше не плачь… Улыбка девчушки стала для него лучшей наградой.
- Вы уж извините, - и молодая мама что то быстро сунула ему в руку. Он поглядел: мятая пятисотка.
- А вот это совсем ни к чему, - сказал он, - у меня вполне приличная пенсия, я, понимаете ли для души это делаю.

2

Потянулись однообразные пенсионные дни похожие один на другой, но его главной мечтой оставалось то, что бы в их городок приехал цирк - шапито. Лелея эту надежду, почти каждый день он приходил на центральную площадь где стояла тумба для афиш. Девушка в джинсовом комбинезоне, занимающаяся расклейкой афиш, видимо давно заприметила его и как то подошла :
- Простите, но мне кажется, вы чего - то настойчиво ждете изо дня в день. Конечно, это не мое дело…
- Да ничего, - улыбнулся он, - цирк я жду. Когда приедет цирк. - Мне кажется, я вас где - то видела. - Очевидно в цирке. Я выступал там клоуном.
- Да, да, припоминаю. Мне очень нравился ваш номер с котом. « Хорошо, что меня еще помнят, - думал Николай Дмитриевич возвращаясь домой. - Наверно, насколько помнят - настолько человек и жив «.

3

Петя сжавшись в комочек слушал из своего закутка пьяные песни маминых подружек. Сейчас они были еще в несколько приподнятом настроении, но он знал чем дальше тем хуже. Сама мать даже изрядно пьяная сына не трогала, но почему то когда то её вечно пьяные подруги и дружки приняв лишнего начинали его воспитывать распуская кулаки не заступалась, молчала. Петя знал что доживает в родном доме последние дни, недавно мать по жалобам соседей на ее бесконечные загулы и конечно бедственное положение ребенка лишили родительских прав. Он ждал отправки в интернат, он уже хотел этого, жизнь в некогда теплом и светлом доме после смерти отца превратилась в ад. Мама некогда замечательная, добрая, светлая, быстро спилась, и перестала следить за собой, за сыном, в сорок пять она уже выглядела старушкой. Бесконечные пьяные компании, грязь, и холод поселились в их некогда уютной квартире, Петя предпочел больше времени проводить на улице, но потом забили тревогу соседи, затем школа. Николай Дмитриевич жил в одном подъезде с этой семьей и судьба Пети не была ему безразлична. В один из таких дней вернувшись домой он застал мальчика сидящим на лестничной клетке у своей квартиры. - Здравствуйте, дядя Коля, - тихо сказал мальчик, - голос его был потухшим, безразличным, словно говорил не ребенок, а старик лет семидесяти. Николай Дмитриевич с жалостью посмотрел на ребенка. Давно не стиранный свитер был ему явно велик, из большого ворота вырастала тонкая, покрытая густой сеточкой царапин шея, щеки впалые, голова уже давно требовала хорошей стрижки, ручонками мальчик прижимал к груди потрепанную книгу. Эта книжка с картинками, подаренная ему соседкой, была в безрадостном существовании мальчика единственным лучиком света. Глаза его поразили Николая Дмитриевича. Большие, в обрамлении густых бровей, таили они в себе нечеловеческую тоску и глубину, совсем вроде не свойственные ребенку. - Заходи, - сказал он. Ребенок посмотрел с недоверием, но в квартиру прошел. Аккуратно снял у порога ботинки, остановился, ждал что скажет хозяин. - Да проходи ты, не бойся. Зайди в ванную, помой руки, сейчас обедать будем. Петя долго, с удовольствием полоскался в ванной. Она была у Николая Дмитриевича красивая, выложенная турецким кафелем. Вышел чистенький, будто внешне преобразился. - Вы работали в цирке? - спросил мальчик, увидев плакаты. - Когда нибудь мы туда с тобой сходим. Петя вздохнул, цирк был для него непостижимой мечтой. За свою короткую восьмилетнюю жизнь он успел познать только лишь горе, и даже школа была для него чем то несбыточным, не говоря уже о цирке. Николай Дмитриевич надел накладной нос, и достал шарики, начал жонглировать, Медленно, медленно, но но улыбка озарила лицо мальчугана, а затем он звонко рассмеялся. - Ну вот видишь! Не все в этом мире - горе, - сказал Николай Дмитриевич. После сытного обеда мальчика быстро сморило, Николай Дмитриевич аккуратно перенес Петю на диван, накрыл одеялом, и сам отошел к окну. Губы его еле слышно шептали : « Господи, ну почему за столько лет жизни я так и не научился молиться тебе, если бы у меня была хоть капелька веры, я попросил бы тебя Петю оставить со мной.

4

Петя стал частым гостем в доме Николая Дмитриевича, однажды когда в город все таки приехал цирк Шапито они побывали на представлении. Но однажды Петя по обыкновению почему то не пришел и он решил сходить на их квартиру сам. В нерешительности остановился перед разбитой дверью Никитиных. Он знал, их дверь никогда не запирается. Постучал - никто не открыл. Заранее придумывая оправдание, все же вошел, но в коридоре остановился. Кто то тихо, но очень красиво пел колыбельную песню, прерываемую всхлипываниями. Он понял: это голос Маргариты Никитиной. Тихонько выглянул из коридора. Маргарита сидела на поломанном диване, прижав худенькое тельце сына к себе, лицо заплывшее, опухшее, а голос красивейший, рыдала и пела. Мальчик обхватил мать ручонками и вздрагивал хлипким тельцем. Николай Дмитриевич сделал шаг вперед, и встретился один в один с обреченным взглядом женщины. - Мы последний день вместе, - словно оправдываясь сказала она, - завтра Петю забирают. Николай Дмитриевич в тот день был просто не в себе, у него созрело твердое решение забрать Петю, но он прекрасно понимал, возраст, ему не отдадут.
Но все таки вопреки всему Петю на следующий день не забрали, и в последующие дни тоже, они продолжали общаться, Петя часто заходил, и ночевал. Вскоре после того как выпал первый снег он вновь зашел, но был очень грустный.
- Уезжаем мы дядя Коля, - чуть помедлив, сказал мальчик и вскинул глаза, полные слез.
- Мама будет лечиться, но нам нельзя оставаться здесь - все эти дружки, подружки не оставят в покое. - Как же, как же, вот так сразу! - он бессильно опустился на диван.
- Я буду писать, дядя Коля… - Обещай, что там в другом городе, будешь учиться, слышишь? -
- Я, - дядя Коля, артистом хочу быть как вы.
- Если хочешь - станешь, было бы желание, - он крепко обнял мальчика. Господи, все - то месяц прошел, а он успел так сильно привязаться к этому, не на кого не похожему мальчишке. Настал день Петиного отъезда. Он выдался снежным и пасмурным. Николай Дмитриевич помог Никитиным погрузить их нехитрый багаж. Маргарита Никитина смущенно и виновато улыбалась перед соседями вздыхающими облегченно, и была трезва как стеклышко. - Хозяйка, пора ехать! - пробасил шофер. -
Погода не сахар, а у меня еще три заказа. Николай Дмитриевич пожал хрупкую ладошку мальчика.
- Я обязательно вернусь к Вам, дядя Коля, - и Петя вдруг горячо обхватил его за шею, прижался худеньким тельцем. Николай Дмитриевич явственно слышал биение горячего, маленького сердечка.
- Ну беги, беги, а то мамка заругается. Грузовик фыркнул и выкатил со двора, увозя Петю навсегда.
- Хороший у этой Никитиной мальчонка, - вздохнула одна из соседок, - у таких родителей! - и такие дети… Николай Дмитриевич молча поднялся в пустую квартиру.
Вечером в дверь позвонили. Открыв, он с удивлением обнаружил ораву ребятишек и с ними давнюю знакомую, расклейщицу афиш.
- Извините, - что беспокоим, - сказала девушка, - но вы не могли бы выступить в нашем клубе « Клубе интересных встреч»?

2001