Антигриппин

           Забрался ко мне в дом грипп, залез на второй этаж, проник под одеяло, схватил за горло и не отпускает. Лежу болею. Симулировать бодрость не получается. Рад, что вообще себя чувствую. Бриться не хочется, потому что бритый человек, но с гриппом, мало кому интересен.  Я и без гриппа не особо популярен. В зеркале вечно шляется мрачный тип.

              Вспомнил, что в доме живет телевизор. Стоит в углу черным квадратом, пылью покрывается. Сидеть за компьютером нужны силы и желание, которых нет. Телевизор усилий не требует, лезет в голову, расталкивая мысли, без спроса. Как незваный гость. Включил. На экране либо негатив, либо вечный лихорадочный праздник. Люди в перьях поют и пляшут, счастливые от самих себя. Глядя на них, здоровье не поправишь, скорее наоборот, можно обрести шизофрению. Где этот чертов пульт с кнопкой «выкл.»?

            В окно смотреть интереснее, за стеклом воробьи ругаются в голос с синичками за право обладания едой. В кормушку по утрам сыплю семечки и пшено, зимой для маленьких скандалистов это жизнь. Слетелась мелкая ребятня со всего ближайшего леса. Шумят, галдят, толкаются.

             Идиллию прервал телефон. Этот передовой враг народа, похуже телевизора будет. Но вещь, как ни крути, необходимая. В нем живут друзья, фотографии, музыка и деньги. В маленькой коробочке уместился мир, у каждого свой.

       -  Слушай, хватит болеть. Приезжай в офис, дело есть. Купи себе веселую маску по дороге, нарядись в нее и не откладывай. Я жду. -  Шеф человек порядочный, не глупый, но безумно влюблённый в свой бизнес. Такие пустяки, как чужое самочувствие, не встают на его пути к собственному благополучию.

       - Да, мой господин, но я приеду не один. С напарником примешь?  - мы знакомы с боссом тридцать лет, поэтому никаких «Вы», меж нами нет. И вообще, я не столько подчиненный, сколько старый приятель. Общее дело делаем. Правда, один за зарплату, второй за прибыль.

       - Какой напарник? Что ты несешь? Приезжай один. - Слышу, как он хлебает свой вечнозеленый чай.  - Петрович, приезжай, тут какая-то жопа на складе. Пересортица. Не можем найти заказанный под тебя товар.

        - Серега, Бог с ним, с товаром, я с собой грипп привезу. И у тебя его оставлю. А то он мне надоел. Заберешь? - представил, как пыхтит недовольно мой любимый начальник, Сергей Андреич.

        - Тогда решай сам, не хочешь ехать, не надо. Выздоравливай. Разберемся без тебя. Если приедешь, ко мне не заходи, мне болеть некогда. - В голосе руководства неприкрытая боязнь гриппа и раздражение.

          Питерский январь приглашает город заняться уборкой снега, он его сыпет, сыпет и сыпет, насмехаясь над людской нерасторопностью. На дорогах мокрая каша, пробки, аварии, еще бОльшие пробки. В заторе самый неприятный факт, это отсутствие туалета. Будь у меня большая машина, я бы устроил в ней платный клозет, ездил бы по пробкам и спасал народ от конфузий. Заработал бы кучу денег и купил билет в одну сторону на южный край света.

         Все эти мысли толкаются в голове, пока неспеша еду на работу. Грипп хотел оставить дома, но он не согласился, поехал со мной, ищет что-то в горле, копошится в носоглотке, вызывает наглый чих, кашель и слезы. Угощаю его вкусным, мятным "Стрепсилсом", на время успокаивается и затихает.

        Трах! Бах! Тарарах!!! - мощный удар с тыла. Голова летит в лобовое стекло, но крепкая шея держит ее на плечах. Ремень помешал сломаться рулю о мои ребра. Прихожу в себя, жив. Понимаю, что в меня въехали. Какой-то умелец с разбегу пришвартовался в корму любимого "Ситроена". Матерюсь и отстегиваюсь. Только этого... блин. В левое зеркало замечаю, что идет виновник торжества. Выхожу навстречу, в глазах стемнело, он не кофе с молоком, он почти угольный, только зубы искрятся снежной белизной, елы-палы, негр!

        - Здравствуй, прости мне, он не тормозить совсем. - Радушная улыбка и виноватый взгляд из-под шапки ушанки. - Мой машин дал поехать, один друг. Русский плохо говорю. Прав русский тоже нету. Дорога скользкий, я виноватый… - Африканец ходит следом и несёт ахинею. Долбанул он мне в «зад» прилично, бампер в утиль, багажник замят, не открывается.

         - Ты откуда взялся на мою голову? Прав нет, машина чужая, ездить не умеешь, но меня нашел, тебя враги подослали? - настроение паскудное, хуже некуда. Прикидываю проблемы, ожидающие в ближайшем будущем. Ладно просто ремонт, но остаться надолго без машины, живя за городом, да еще зимой, подарок так себе.

          - Я ездил, хорошо ездил, давно, дома Камерун. Дорога вас плохой, снег много. - Вижу, что ему неудобно, негр чувствует вину, пытается как-то сгладить, извиниться. Но что мне его извинения? Геморроя теперь на месяц, если не больше.

          - Так и сидел бы дома, Чунга Чанга хренов, ел бы бананы. Шляешься тут в снегу. Что мне делать теперь?

           Не пытаясь скрывать досады, зло бубню себе под нос. Ближайшее будущее испорчено напрочь. Успокаивает только то, что машина на ходу, буду с ремонтом ждать лета, а пока я завел движок, включил печку и постарался успокоиться. Видеть заморского гостя больше не хотел.

             Вскоре, к моему африканскому другу нагрянул хозяин разбитой машины. Такой же улыбчивый, радушный и загорелый. Наверно, добродушные негры дружат меж собой и хотят вовлечь меня в свое африканское племя. Правда их способ мне не по душе. Можно же как-то иначе, без битья посуды и чужих машин? Зачем эти ненужные жертвы?
 
          Негры что-то говорили на своем негритянском, обсуждали и смеялись. Радостно кивали мне головами, улыбались, обнажая снежные зубы, показывая своим видом, что всё образуется. Не грусти, бледнолицый, мы дадим тебе копье и набедренную повязку.

             Я поводов для веселья не видел, думал, может у них ритуал такой? Сначала разобьют автомобиль, а потом устраивают хороводы с бубном и шаманом. Видимо скоро начнутся пляски и раздача невест. Но вышло всё немного иначе. Вслед за хозяином разбитого «Соляриса», приехал микроавтобус, привез еще двоих афрорадушных. Один, молодой, улыбчивый, заглянул ко мне в "Ситроен" и на хорошем русском, без акцента, языке, вежливо заговорил:
            - Мы понимаем, что наш друг причинил вам массу неприятностей, отнял время и создал проблемы. 
            - Вы поэтому такие веселые? - я вышел размяться, стоим уже два часа, гаишников все нет.
            - Нет, мы хотим извиниться. На время ремонта, мы сможем дать вам автомобиль, а пока позвольте пригласить в гости. В фургоне есть биотуалет, горячий кофе и бутерброды, не отказывайтесь пожалуйста. – Если бы про негра можно было сказать, что он посветлел лицом, я бы так и сказал - негр посветлел лицом.
            - Вы что, серьезно, про машину? – не привык я верить посторонним, мне мама в детстве запретила, и к подаркам я особо не приучен. Но реализация моих идей про большую машину и сортир в ней, заставили смотреть на африканца, как на волшебника. Отказываться было глупо. Фургон оказался домом на колесах со всеми удобствами, радушные африканские парни - студентами из Камеруна, веселыми, общительными и беспроблемными. Наши привычные рамки, предубеждения и шоры, им были чужды и непонятны. Подумаешь, машину ударил, есть страховка, а на время ремонта друзья не дадут пропасть. Впоследствии так и вышло.

             Ожидание гаишников превысило все нормативы, целых четыре часа нас заносило мокрым снегом посреди Светлановского проспекта. Сколько матов мы собрали с ребятами из Камеруна, сколько теплых пожеланий услышали в свой адрес, на небе со счета могли сбиться. Во время долгого стояния позвонил веселый шеф. Умеет он взбодрить.

           - Петрович, стоишь? Ну вот что ты поперся? Договорились же, справимся без тебя. Вечно тебе больше всех... - Успокоил в общем. Приподнял настроение. Спасибо тебе, дорогой друг.

           Приехавший уставший лейтенант, был рад нашей аварии, как интересному эпизоду в скучной книге. Сидя в фургоне, уплетая бутерброды и кофе, он искренне веселился, слушая объяснения африканца про снег и чужую машину. Моя досада офицера волновала мало. Кому нужен невиновный соотечественник, подобных вокруг миллионы, когда рядом веселый виноватый негр.

          - Вечером приедете на разбор полетов в ГИБДД на Мориса Тореза. - Протянул мне права страж порядка. - Аварий много, придется подождать.

Под утро, в мою деревню въезжал странный кортеж. Впереди, как на белом коне, я на битом «Ситроене», позади дом на колесах, замыкал процессию почти новый «Ниссан», на который у меня была страховка и ключи. Мы хорошо посидели, отметили знакомство, подружились.

           Днем, провожая ребят, уставший и хмельной, я вспомнил, что где-то в закромах моего организма, умер, не приходя в сознание, забытый всеми грипп.