Жизнь прожить гл 77 К этому привыкнуть нельзя

Гл. 77                К ЭТОМУ ПРИВЫКНУТЬ НЕЛЬЗЯ
С каждым днем путь, и все, что связано с ним, становилось более привычным. Долгие многокилометровые  переходы от поста к посту, от встречи с патрулем к исходу дня дня,
Стр. 203
до ночевки под звездным небом, и иногда в палатках, или под навесом, на скорую руку, от каши
из походной кухни вечером, до кружки парного молока в утреннюю дойку, складывались в своем ритме в определенную норму. Казалось, уже ни что не могло нарушить её. В таком обычном уже темпе, если выпадала удача на местности, огромная масса скота, ставшая, за эти многие дни и недели «скотским коллективом»- организованным стадом, опускалась в русло оврага и длинной змеёй проползая по его извилистому желобу пропадала  с глаз посторонних людей. На то, как шли коровы в соседстве одна с другой, Сергей уже просто любовался. С утра выстраиваясь в «походную колонну» многие искали свою соседку, а не находя- ревели, подзывая её. 
Как- то в короткие минуты общения Нюська поделилась с Сергеем своими наблюдениями:
-Сереж, а какие они стали умнющие- я отойду на минутку к тебе- они, заразы, рев подымают, вернусь- успокоились.
Сергей прижал Нюськину голову к себе и стал говорить задумчиво растягивая слова:
-Они чуют, ты добрая и тоже любят тебя. Вот, пригоним, возьмем себе теленочка от них, тебе в
награду за твой труд, вместо медали, пойдет у нас в доме пестрая порода, и всю жизнь, как будешь садиться под нее, доить, будешь вспоминать эту дорогу.
Нюська б вечно так и стояла, прижавшись к теплой груди, слушала и эти слова, и как сердце бьётся, и шумит дыхание большого и близкого человека. Если б не сегодняшняя реальность- и это стадо, и эта дорога, которые требуют к себе особое внимание, а может только благодаря им она вот так и стоит?
-Сереж, ты так говоришь, а сам- то, ай не будешь вспоминать?
-Куколка ты, моя, я когда ночью к тебе прикасаюсь, каждый раз вспоминаю вашу землянку и первую встречу с тобой, твои удивленные глазки, твои, вот эти, веснушки, и твои насмешки надо мной- ведь, попади я в тот вечер в другую, соседскую дверь, все б могло быть по другому.
-А что, Тонька б тебя у меня оттяпала? Пусть только сунется!
-Не волнуйся, ни кто теперь меня у тебя не отнимет.
-…Ни кто- тихо прошептала Нюська,- нам бы только домой вернуться…
Ну вот. И опять на ее краю заревели коровы - надо идти.
Прошли уже Варшавское воеводство, близилась белорусская граница. Таяли тревоги и сомнения, близился дом- росли надежда и уверенность в скором, удачном окончании трудного пути.
Только на постах опять просочились неприятные сведения- ближе к белорусским лесам появилась новая угроза- литовские «лесные братья», которые по жестокости не уступали, а может и превосходили АКовцев. А тут, как назло, на пути стало меньше оврагов, а больше равнинной, лесистой местности и болот, которые надо было обходить, удаляясь в поля и луга.
Матвей Корнеевич, отдыхая от овражьих неровностей и кособокости, часто уже клевал носом мягко покачиваясь на рессорах. Но от легкого, случайного шума, просыпался и тер глаза. Позади тарантаса, высунув слюнявый язык от жары, трусил Пан- он часто не поспевал за маневрами Сергея. А Сергей метался из края в край огромного стада, оглядываясь, и вертя головой по сторонам- его просто страшила ровная, как стол степь, где видна даль на километры и лишь на горизонте упирается в лес.  Весь маршрут был проложен  в стороне от населенных пунктов, за исключением некоторых мест, где не с одной, так с другой стороны обязательно будет жильё. Овраги помогали обойти его в любом случае, а вот теперь обходя селение, тащишься к лесу- одно другого не краше. На одном из последних постов Осипов предложил постоянное патрулирование, хотя бы на этот последний участок. Ответ был короткий: 
-Не было приказа.
-Так, согласуйтесь с центром, условия требуют, вам все равно придется это делать!- Злился подполковник- ждете жертв?
-Без команды сверху, не имеем права.
В этот день все было привычно и немного тоскливо- с утра на посту не удался завтрак, прокисла вчерашняя каша. Был скандал с поваром, но дела это не изменило. Пошли в ход оставшиеся из осиповского НЗ галеты с молоком. Решили, что до вечера можно потерпеть, лишь бы на день воды хватило. Перед самым снятием гурта со стоянки Сергей подошел к осиповской бричке. В отсутствии хозяина, бричку охранял Митек.

Стр. 204
-Ну, как настроение?- спросил Сергей.
-Нормальное, дядь Сереж, скоро граница, а там и дома.
Сергей почему- то вздохнул и ни чего не ответил. Открыл мокрую флягу- полная, с водой. Сунул руку под одеяло- нащупал оружие- как хотелось, что б его до самого дома не использовать, и осталось то чуть… Тревога, заключенная в его молчании, передалась и Митьку. Он тоже вздохнул  и посмотрел по сторонам. Женщины видевшие Сергея с утра хмурым, как ненастный день и неразговорчивым, только осторожно косились и вопросов не задавали, понимали сами- не время.
С поста гурт уходил легко- кроме нестыковки с завтраком, и в какой раз предупреждения об «настрявших  в зубах»  этих лесных братках, все остальное прошло рядком- отдохнувшие и отъевшиеся за ночь коровы и кони шли споро, за исключением тех коров, у которых стали портиться копыта. Не для всех, но для некоторых дорога уже сказывалась. Судьба таких животных решалась однозначно- в расход. Оставляли, списывали и дальнейшая дорога уже без неё. И сколько их таких будет, куда используют- не проблема погонщиков. Но где это будет? А такие животные задерживают весь гурт, приходится остальных тормозить. И это, так не к месту- тут бы быстрее проскочить эти гиблые места.
Обходя в очередной раз гурт, Сергей приблизился уже к его середине, когда увидел впереди, со стороны синей полоски леса у горизонта, по дороге облачко пыли. Присмотрелся- далеко, хоть с трудом, но разобрать можно- колышутся лошади, не одна. Резко развернулся, пригнувшись побежал назад. Женщины- погонщики, только увидели это, кинулись через гурт на противоположную сторону, коровы заволновались.
-Ребята, ко мне, быстро!- прокричал Сергей, оглядываясь на ходу. Облачко заметно подрастало, но было еще далековато.
Осипов все понял еще до того, как Сергей подбежал к нему, снял с оружия одеяло. От солнца, на обтертых ладонями автоматах, матово, недобро, заблестели серые стволы.
-Разбирайте, не суетитесь. Гранаты- по одной каждому. В кучку не сбивайтесь, рассредоточитесь подальше и в сторонке от гурта, чтоб тут людей не побило.- Он был заметно побледневший, но говорил спокойно и размеренно.
Сергей окинул взглядом ребят- из десятка, в тот раз, их, выбранных, оказалось девять. Ребята стыдливо прятали глаза- не было Алымовского Миши. Неожидано подошел сзади Митек, затараторил:
-Он хороший парень, он просто испугался, мы сами от него очумели- пожелтел и трясется как в лихоманке.
-Ладно, по местам, -Сергей указал в сторону- залечь, пятьдесят шагов отсюда и друг от друга- тридцать шагов. Стрелять вблизи, прицельно! С гранатами- сорвал чеку и сразу кинул и упал.
Сам Сергей лег первым от гурта. Оглянулся- голов над гуртом не видно, успел подумать: «Нюська опять испугается, и времени нет, что- то для неё придумать…»
Уже были заметно различимы, рассыпающиеся по ветру, гривы пары лошадей, слышен приближающийся их храп и грохот повозки, с сидящими в ней кажется больше пяти- шести седоков в рубахах, майках. Уже различимы стволы оружия. И показывая свои, явно не мирные намерения, издалека, сходу, посыпались первые выстрелы. Ребятишки ответили очередями. В середине гурта рявкнули коровы, гурт зашевелился. Остановил бешенный гон телеги почти одновременный грохот разрывов двух гранат крайних, самых дальних метателей.  Остатки тел, брызгами, вместе в частями разорванной в клочья телеги, разлетелись в стороны. Одна лошадь, что была справа, кувыркнулась через голову и осталась лежать нервно всхрапывая, вторая с оторванными оглоблями, на трех ногах и с одной вырванной, волочившейся по земле, с диким ржанием, запрыгала в сторону от гурта. Коровы продолжали беспокойно топтаться и мычать, храпела умирающая лошадь, и больше ни каких звуков.
Первым к Сергею подошел Митек, осторожно нагнулся, толкнул за плечо.
-Дядь Сереж…-и неожиданно увидел кровь, растерянно поднял испуганные глаза на подошедших следом ребят- он …убит.
-Что- о- о- о? Не- е- ет! Не- е- ет! Откуда то из толпы гурта испуганной кошкой вынырнула растрепанная Нюська, бросилась на лежащего Сергея.- Сережа- а- а!- разорвал небо степи дикий вой. Её подняли

Стр. 205
женщины. Но она не держалась на ногах- села на колени и закрыв лицо, окровавленными руками, не плакала- по шенячьи выла.
Подошедший Осипов, с потемневшим лицом, с глазами на выкате, с нервно дергающейся щекой, стоял, сжав, до судорог, единственный кулак и молчал.
-Там живые- кто- то из мальчишек показал рукой на место взрыва. Осипов, словно опомнившись, после сна, непонимающе дернул головой, увидел шевеление в дымящихся остатках телеги, на которой ехали непрошенные гости, сглотнул слюну. И вдруг, метнулся в толпу коров, через несколько секунд вышел из неё с длинным, красиво сплетенным Мишиным кнутом и решительно направился к разметанной телеге. Не подходя двух- трех шагов раздался свист и резкий хлопок… другой, третий, четвертый… Из торчащих остатков приподнялась горкой голая окровавленная спина и рухнула, подсеченная новым ударом.   
Женщины отвернулись, укрыв лица ладонями и лишь вздрагивали спинами, словно кнут ходил по ним. Только мальчишки, исподлобья, смотрели на жестокую процедуру наказания. Через несколько
секунд после окончания порки раздался выстрел- последний в этом бою. Гибельный, для оставшегося, в живых, после взрыва, «лесного брата», и салют по погибшему Сергею.