Душевный разговор

  Случилось это в одном обычном, ничем не примечательном месте — в посёлке городского типа, как сейчас говорят. Там стояло несколько пятиэтажек, а вокруг тянулись огороды, сараи и гаражи. Жили там обычные люди, такие как во всей стране, кроме Москвы. Москва — это отдельное государство в государстве, живущее по-своему.
   Ах да, я отвлёкся. Так вот, жили там обычные люди: родились, учились, работали, женились. Потом растили детей, старились и умирали. Как везде. Одни уходили, другие приходили, а жизнь текла своим чередом и продолжает течь. Ничего не меняется, только фасад. Прошёл человек свой путь, съел положенное количество еды, родил смену и ушёл. Отнесли его на кладбище за околицей — и всё. Пришли следующие. И так за кругом круг.   Раньше ездили на лошадях, освещали лучинами, потом свечами — кто побогаче, затем провели электричество, появились машины, тракторы, панельные дома. А вот работы не стало: совхоз развалился совсем.
  Но люди не унывали: «Где наша не пропадала? Мы везде выживем», — говорили они. И каждое утро, с первыми лучами солнца, ну или не с первыми, из всех подъездов текли струйки людей, сливались перед остановкой автобуса и исчезали кто куда — хлеб свой зарабатывать, а может, и ещё на что хватит.
  А вечером возвращались домой: струйки людей с остановок втягивались в подъезды, и если это был будний день, то смотрели телевизор и ложились спать, чтобы завтра не проспать. А если выходной, то уж тогда гуляли так гуляли. Около подъездов, на лавочках, или в гаражах, у кого был, текла самогонка рекой и под крики:
 -Ты меня уважаешь, -летели брызги во все стороны.
   Так и жили.
  И вот вечером пришли Иван да Марья домой после трудового дня. Иван работал сантехником в доме отдыха «Светлый луч», а Марья — официанткой там же, в ресторане. Поужинали, Иван взял пиво и сел смотреть телевизор, а Марья помыла посуду и села рядом разгадывать кроссворды. Прошли новости о том, как нам всем хорошо живётся, а могло быть ещё лучше, но соседи мешает. Они были уже не молодые, и когда-то это было каждый день; потом поутихло — теперь вот опять.

— И чего им там не живётся? — подумал Иван про себя.

Потом посмотрели сериал из прошлого, а когда пиво кончилось, Иван широко зевнул, потянулся и погладил Марью по плечу.

— А что, Маруся, может это того? — многозначительно подмигнул он, указывая на спальню.

— Да ну тебя! — потянулась Марья и тоже широко зевнула. — Устала я чего-то. Пошли просто спать.

И они пошли, выключив телевизор и раздеваясь на ходу. Легли каждый на свою половину, повернувшись друг к другу спиной. Стали засыпать, думая каждый о своём: он — о том, как бы завтра утащить водопроводный кран с работы, а то дома начал подтекать, она — как завтра всё выскажет этой лохушке-новой-официантке, что не хочет делиться чаевыми.
Наконец их мысли растаяли, и они погрузились в сон без сновидений.
  Именно в это время, наши души могут совсем отделиться от тел и заняться своими делами.
  И вот где-то высоко-высоко в другом измерении сидели на облаке две субстанции — почти прозрачные: Ион и Майя. Они уже приняли очищающий от дневных забот ионный душ и теперь мило болтали, свесив ножки с облачка.
 — А что, Ион, как ты думаешь, как долго ещё продлится наш этот земной круг? — спросила Майя.
 — Мой? Не очень. Мужики здесь долго не живут: пьют много, к жёнам чужим ходят; не от водки — так в пьяной драке рано уходят. А вот женщины здесь выносливые, так что крепись. Но я буду к тебе приходить по ночам, поболтать,— улыбнулся Ион.
 — Тебе легко говорить! Ты скоро скинешь с себя земную грязь и в отпуск — в райские кущи! А я тут одна буду сидеть куковать. Вот смотрю я на всё это: мы чем-то на них похожи. Они зверушек всяких дрессируют — мы их... Всё одно и то же! — ответила Майя.
 — Ну да, только круг длинней. Там села зверушка в положенном месте — вот тебе котлетка! А у нас котлетка появится не скоро и не каждый её заметит. Большинство решит, что так и надо.
 — Да, эти точно ничего не поймут. Застряли мы здесь. Кому пришло в голову именно эту планету поднимать? Они же как дети, ну или как зверушки: как жили на деревьях, так и живут, только выше забрались. Выберут себе вожака — вернее, он сам себя выберет, а кто не согласен, тому по мордам. Так и живут счастливо. Думать не надо — кусок хлеба есть, а если нет, то соседи виноваты. Я вообще думаю, что нас в наказание в это место отправили. Видно, что-то мы не так сделали в прошлом служении.

 — Да ладно тебе! Нам ещё повезло — мы хоть что-то можем. А вот моего знакомого Иова отправили в тело собаки — так вообще беспросветка, только хвостом может вилять. Он когда-то был князем, лютовал, заставлял всех к нему на животе подползать и сапоги целовать. Теперь вот хвостом виляет каждому встречному за кусок котлеты.

 — Но он же не виноват, что в такое тело попал! Мы же не управляем ими как машинами      — право руля, лево руля. Так за что ж его так? — спросила Майя.
 — Ну, виноват не виноват, а мог бы и смягчить князя. Есть некоторые простые инструменты. Да видно, ему самому нравилось, вот и получил.
 — А кстати, ты с кем была в прошлой жизни? — вдруг спросил Ион.
 — Я-то? С княгиней была, здесь же неподалёку, в Тверском княжестве. Елена звали. Она родилась в Брянске, но замуж вышла за сына Тверского князя Василия. Очень ей хотелось, чтобы он стал Тверским князем, всячески его к этому подталкивала, а потом и сына своего. Эх, много крови пролилось... — вздохнула Майя. — Я пыталась её вразумить, но куда там! Спала и видела себя княгиней Тверской.
 — Ну вот, видишь, не справилась. Теперь в теле официантки в этой дыре, и все тобой помыкают.
 — А ты с кем был? — спросила Майя.
 — Я? Эх, лучше не вспоминать. Я был с тем самым князем Василием — твоим мужем, который у татар Тверь всё-таки выпросил, но не навсегда. Эх, время было... Сейчас вот чуть что обида какая – судятся, или друг друга в подворотне караулят. А раньше ведь полки снаряжали, крестьян от работы отнимали и гнали убивать друг друга за свои обиды. Сейчас правда то же самое: за обиды князей простые люди гибнут, но всё же не так часто.
 — Да... — вздохнула Майя. — Опять мы вместе, только теперь не мы, а нами все помыкают. И чего им людям не живётся?
 — Ой, подожди! — сказал Ион и исчез.
Майя осталась одна и сидела, перебирая облачные пряди. Ион появился через пару минут.
 — Ну что там? — спросила Майя.
 — Да в туалет пошёл. Стареет потихоньку — ночью стал бегать. А там кто его знает? Вдруг тайком от жены побежит куда-нибудь, раньше ведь бегал… — ответил Ион.
  — Да... — мечтательно протянула Майя. — Как бы оказаться в следующий раз на другой планете, в другом мире, где все любят друг друга и помогают друг другу. Как думаешь, есть такая?
 — Вряд ли... — поморщившись сказал Ион. — Материальный мир такой: главное — сохраниться и размножиться. А там трава не расти. А если им сказать, что эта жизнь временна? Что это такой этап, полигон душ, чтобы они могли взрослеть и совершенствоваться. Так они начнут при каждой неприятности в омут бросаться. Всё равно дальше будет снова... Зачем страдать?

   Они ещё посидели в тишине и отправились досыпать каждый к своему подопечному.    Скоро новый день, новые испытания.