Глава 11 Косой парус

Всё шло обычным журналом. Корабль набрал полные паруса солнечного ветра и устремился вперёд, вслед за сложенными в ромб парусами Нарвы. Механический автопилот щёлкал тумблерами, управляя натяжением карбиновых фалов. Как не отказывался Герман, ему всё же навязали эту жестянку в заклёпках, обосновав продолжительностью гонки. Ну что ж, действительно, десять часов сидеть в напряжении не каждый сможет. Но военный инженер знал свои силы и ничуть не сомневался, что с лёгкостью выдержал бы соревнование. Тем более что за внимание красивой женщины можно и потерпеть несчастные десять часов.

От скуки Герман опять начал размышлять над девизом Нарвы:

«Что значит это "никогда" для остальных участников гонки? Нет, ну действительно? Вот для меня это вполне конкретная вещь. Если потеряю Нарву, то и жизнь побоку. Что в ней такого останется, чтобы цепляться за субстанцию, лишённую настоящего содержания? Эх, жаль, что на самом деле, никакой я не изобретатель. Разве принял бы участие в этих тараканьих бегах? Интересно, а вдруг и у других участников, ну если отбросить в сторону их уродства, ничуть не меньший интерес? Что за человек, этот Наома, раз затеял весь этот цирк?»

Рядом вращались на фоне далёких звёзд жёлтые куски силикона вперемежку со снегом. За счёт одинаковой скорости можно было разглядеть во всех подробностях состав деления Кассини. Внезапно резкий звук зуммера прервал размышления Сверчкова. Робот на что-то показывал рукой, отчаянно семафоря лампочками в ушных раковинах. Посмотрев в направлении указательного пальца, Сверчков упрекнул:

– А по-русски сказать нельзя?

– Извините, прямо по курсу терпит бедствие яхта. Что мне делать? – послал ментальный сигнал в мозг землянина механический пилот.

– Приблизь изображение.

Действительно, у Шимозы заглох хвалёный двигатель «Гидрогена», и теперь не до конца раскрытый парус начал смещать яхту в объятия деления Кассини.

– Вот тебе и чудо техники! – чертыхнулся инженер, после чего потребовал:

– Пилот, свяжи меня с этим самураем.

– С кем?

– Не тупи. С яхтой Шимозы.

– 007, вызывает 02, 007, вызывает 02, – начал монотонно тарахтеть робот. Вскоре раздался ответ:

– Шимоза на связи.

– Двигатель заглох? – спросил по существу Герман.

– А вам что за дело?

– Помочь хотел.

– Марсиане отказались. Вы герой?

– Значит, их просили?

– И лунатики тоже.

– Вы вообще умеете отвечать на вопросы? Помощь нужна?

– А что предлагаете? В гоночных яхтах шлюз не предусмотрен.

– Буксир.

– Чем? У вас нет захватов.

– Ясно – дурак, – сделал характеристику Сверчков и выключил микрофон.

– Значит, так, 02, сворачивай парус. Будем спасать самурая, – приказал пилоту.

– Кого?

– 007, так понятно?

– Чем?

– Ещё один. Поразительно! Как вы здесь друг друга выносите?

– Куда?

– Паруса сворачивай!

– Есть.

– Молодец! Теперь не мешай, – потребовал Сверчков, включая на максимальную тягу ионный двигатель.

Дело шло на секунды, яхта еще сохраняла набранную скорость вдоль полосы Кассини, но раскрытый не до конца парус неумолимо толкал судно в жёлтую стену, состоящую из сверкающих в лучах солнца осколков льда и уродливых глыб силикона, встреча с которыми не предвещала ничего хорошего. Подлетев снизу, если, конечно, применимо это слово в космосе, Сверчков вытолкнул судно за пределы кольца, после чего направил к Мимасу, корректируя курс при помощи манёвренных двигателей.

Вызванные по рации спасатели взяли магнитными лапами беспомощную яхту и осторожно посадили в кратер, проделав искрящиеся дыры в энергетическом куполе Доливо-Добровольского. Следом приземлился Сверчков, прекрасно понимая, что мощности двигателя не хватит, чтобы догнать ушедшую далеко вперёд регату.

Наблюдавший за гонкой Наома-младший нервно грыз солёные бублики. В его голове не укладывался весь этот пацифизм. Глупый до невозможности пацифизм! Этот русский испортил своим благородством такой замечательный план. Это ни в какие дыры не лезло! И ведь как всё удачно получалось. А теперь что делать, Наома решительно не знал. Столько усилий, и всё в пустую. Один разговор с главным тираном Венеры, чего стоил! Этот байбак выпросил сотню контейнеров гидрогена за участие в гонках. Авансом, авансом! Чёрные дыры в дыру с бубликом! Про марсиан и говорить не приходиться – вечные попрошайки. Лунатики – ладно, свои люди – сочтёмся. Тхаки ещё эти зелёные припёрлись. Отказать нельзя – чрезвычайно обидчивые и мстительные твари. И тэ дэ, и тэ пэ. Всех лучше не перечислять. Конечно, реклама топлива прошла на ура. С этим всё в порядке. Но… но самое интересное оказалось на свалке!

«Просто, дрянь какая-то! По-другому и не назовёшь. А где охота, где добыча?» – мысленно воскликнул Наома. Ему хотелось понаблюдать, как будет чувствовать себя Сверчков, узнав, что весь его выигрыш ничего не стоил, коль противник сошёл с дистанции по технической причине. Мог ли Шимоза погибнуть? Нет ни разу. На случай аварии дежурили специальные сверхбыстрые катера. Вот ещё! Ему без нужды устраивать смерть лучшего шпиона. Он всё рассчитал. Но чтобы бросить гонку ради поражения. Такое Наоме и в голову не могло прийти.

«Главное, какой сообразительный: придумал, как убрать яхту из гоночного круга. И не побоялся проткнуть хлипкий болид титановыми мачтами. Нет! Форменный негодяй!» – продолжал возмущаться Наома, не понимая, как таких артистов космические хляби не проглотят раз и навсегда.

Роль жертвы обстоятельств не случилась. Этот неприятный факт очень испортил работу печени у Шимозы. Указывая на равнодушие марсиан, он хотел подбодрить Германа: мол, вот он шанс, не дури, бери пример. Вместо этого, глупая эскапада по отношению к сопернику.

«Все карты испортил, поганец! И чего ради я рисковал, когда таких идиотов в космос пускают?» – мысленно вторил своему начальнику главный шпион корпорации.

Тем временем гонку выиграл офицер Звёздного флота, который галантно предложил даме самой выбрать кавалера. Импозантный гвардеец верил в свою неотразимость, надеялся на ответный жест, так сказать, но просчитался. Нарва немедленно бросилась в медицинский бокс, где приходил в себя после аварии Шимоза.

– Как же вы так? – с порога упрекнула Нарва.

– Вы?! Неожиданно.

– А как иначе? Товарищ Шимоза, вы знаете что – вы меня подвели.

– Ни разу и не думал. Мало того, стремился что есть сил, как кулик в прорубь.

– Заметно. А почему здесь? У вас травмы?

– Гипоксия. Этот русский пробил кабину мачтой. Хорошо, что я сидел в скафандре.

– И зачем он придумал вас таранить?

– Ума не приложу. Наверняка от страсти.

– Негодяй! Увижу, всё ему выскажу. Нельзя же так с главным шпионом «Гидрогена»!

– Предложил помощь по рации. А я сразу понял: хочет замаскировать под несчастный случай. Он даже микрофон выключил, чтобы не слышать меня.

– Так-таки и выключил?

– Натурально. Я ему кричу: лети, догоняй свою принцессу, все шансы. А он мстить надумал. И за что?! Вот вы мне ответьте: за что? Яхту предоставил ему для гонки, и такая благодарность. Я конечно ничего, но обидно в самом деле.

– Послушайте, Шимоза, мне вас жалко. Я чувствую себя виноватой.

– Отчего же?

– Ну как же! Вроде бы как всё из-за меня? Соревнования все эти дурацкие. Кстати, вы сказали "гипоксия". У вас что со здоровьем?

– Жалею об одном.

– О чём же?

– Нет возможности служить вам. Ноги ватные.

– Бросьте вы все эти реверансы. Успеете ещё. Я вам компот приготовила. Вот.

Фрейлин поставила на тумбочку термос.

– Из сухофруктов. Пейте, он вас быстро поставит на ноги.

– Из ваших рук непременно. Сколько внимания. Вы знаете, я его прощу. Я Сверчкову даже презент сделаю в знак благодарности. Пошлю бутылку водки. Пусть не думает себе.

– За что?

– Ну как же! Вы у моей постели? За это стоило попасть в аварию. Блаженство, по-другому и не скажешь.

– Скажите тоже. Но не буду вас утомлять. Выздоравливайте. А Сверчкову, этому вашему, я всё одно, всё выскажу. Идите сюда.

Нарва склонилась на страдальцем так, что он во второй раз утонул в её великолепных полусферах, и громко чмокнула в мгновенно порозовевший лоб.

«А и не всё ещё потеряно, – подумал Шимоза, – и даже совсем ничего не потеряно! Теперь этот русский закрутится у меня на сковородке. А как не закрутиться? Оченно даже что и вертолётом станет. Он у меня все тайны Мадридского двора раскроет. Ну не может же этот бездушный сухарь Штюрм выдумать против меня силок, в который я попадусь».

В этом месте Шимоза лукавил сам перед собой. Он напрочь забыл, что уже попадался в прошлом. Правда, не Штюрму, а маэстро Ленару, но какое здесь дело, коль всё одно в руки обер-камергеру. А ещё, ещё он забыл как ему вставили микрочип в голову. Но это, естественно, он не мог помнить. Кстати, и никто не помнил, и маэстро Ленар в том числе. Нет, сам факт он помнил, а вот вынул или нет, здесь тлела тайна.

– У вас посетитель, – сообщил медицинский робот. Блестящая такая штука в виде молоденькой девушки в белоснежном халате и на колёсах из пористой резины.

– Приглашай!

Дверь распахнул улыбающийся Сверчков с упаковкой сиреневых апельсинов с Марса.

– Вот, нормальных здесь нет. Но продавец уверил, что на вкус, самые что ни на есть настоящие.

– Вы?

– Точно, решил навестить крестника по русской традиции.

– Это называется «крещением»?

– А как же! Я теперь за вас отвечаю.

– Что-о?

– Ну раз спас, то обязан, так сказать, по русской традиции. Ну как себя чувствуете?

– Гипоксия.

– Ага. Ну ничего. Бывает. Зато живы.

– Мне вот интересно, уж извините за глупый вопрос, вы ради меня отказались от верного приза. Ведь гонку могли выиграть?

– Живая душа погибает. Какой тут приз?

– А я подумал специально, чтобы выглядеть благородным рыцарем в глазах дамы. Этакий Дубровский.

– И не думал, пока вы не сказали. А что, неплохая идея! Это у вас от гипоксии такие мысли?

– Ну теперь всё туда можно валить.

– Точно! С головой понятно. Ну, а как руки, ноги, живот не болит?

Сверчков заметил термос на тумбочке. Налил в чашку и попробовал на правах крестника.

– Дрянь! – вынес приговор. – Послушайте, это нельзя пить. Вас решили отравить. Лучше ешьте апельсины. В них много железа.

– Мне понравился.

– Не говорите ерунды. Это у вас от гипоксии. Придёте в себя, ещё и благодарить будете.

Он выглянул за дверь и позвал робота пальцем:

– Сестричка. Вы почему не смотрите за больным? На запчасти хотите отправиться? Он теперь под моей опекой. Если что, сразу вызывайте. Это, – Герман показал термос, – я заберу с собой на экспертизу.

Отправив медсестру движением руки, Герман повернулся к больному:

– Не могу себе простить, что не остановил там, в ангаре. Нужно было перенести гонку, и всех делов-то. В следующий раз мы так и поступим? Ферштейн?

– Сверчков, можно я посплю?

– Ах да, точно, – спохватился инженер, – Ну что ж, выздоравливайте, не буду мешать. Всех благ.

Эта сцена так порадовала Наому-младшего, что он довольно хлопнул ладонью по столу, отчего выключился трехмерный экран. На его взгляд, всё шло как нельзя лучше. Шимоза оказался-таки в роли жертвы. С обременением, конечно, но без этого ничего не случается. Закон космоса, как говорится! Мурвик сразу заметил хорошее настроение хозяина и подбежал, чтобы его погладили. В этот раз его штанина не отбросила. Мурвик довольно клацнул пастью, да так, что из левой ноздри вырвался большой сиреневый пузырь, с громким хлопком забрызгавший лакированный ботинок хозяина.

Глава 10 Регата Гюйгенса http://proza.ru/2025/02/08/944
Глава 12 Шарады  http://proza.ru/2025/02/12/937

Книгу можно скачать на Литмаркете. Ссылка на странице автора.