Аэропорт

После прохождения таможенного контроля, Сестрёнка стала вести себя ещё более странно. Она передвигалась мелкими шажками, стараясь не размыкать коленей, и нервно сжимала кулаки, затравленно оглядываясь по сторонам.
Возле магазинов, когда я осматривал полки в поисках дешёвого и крепкого алкоголя, Сестрёнка уже окончательно расклеилась и легла на тележку поверх чемоданов. Услышав жалобный стон своей спутницы и включив всё понимание и сочувствие, что смог в себе собрать, я отволок её поближе к туалетам.
Едва Сестрёнка увидела спасительную табличку с буквами WC, её взгляд, полный страдания, прояснился, и безо всякой грации, присущей девушке, моя компаньонка понеслась рассказывать белому другу о своей боязни самолётов и морской болезни впридачу. Я же сел на краешек тележки и устало вздохнул. Если Сестрёнка не прибудет в Мюнхен в целом состоянии и без психологических травм, то Артист с меня три шкуры сдерёт. Тварь. Взбалмошная, психически неустойчивая младшая сестра — это его проблема. Но его можно понять, у него ещё сотня проблем и один нежеланный гость. Два ненавидящих друг друга змея, интересно, во что превратится квартира Артиста?
Пока я размышлял, в другом конце коридора затеяли возню двое. Они появились откуда-то из подсобки, смеялись, толкались и, кажется, были навеселе. Прислушавшись к их речи, я понял, что это немцы, которые, возможно, отправятся домой на том же самолёте, что и мы с Сестрёнкой.
А! Вот и она!
Из дверей туалета, еле перебирая ногами, выползло нечто, в котором я с трудом признал свою подругу. Судя по зеленоватому цвету её лица, общение с унитазом обещало в скором времени продолжиться.
Сестрёнка подошла к нашей тележке, сняла с неё чемодан и, окинув меня злым взглядом, рявкнула:
— Поднялся и пошёл к терминалу! У меня уже голова кругом от этих чертовых перелетов, — и, развернувшись, неровными зигзагами двинулась навстречу самому большому страху своей жизни — высоте. Её нетвердая, но бодрая походка и мутные, полные решимости глаза напомнили мне о том, как в далекой юности, будучи уверенным в поступлении на медицинский факультет и влюблённым в человеческий мозг, я начал читать новые книги об устройстве психики, но бросил, потому что находил в ней много нелогичного и странного. И вот, много лет спустя, вижу в лице Сестрёнки ту самую удивительную черту человека, ту самую странность и нелогичность — шаг навстречу своим страхам, преодоление самого себя, без чего наши предки никогда бы не подошли к огню, и всей этой цивилизации, этих аэропортов, самолётов, туалетов и прочего просто не было бы.
"А с нами всё будет в порядке, пока мы боимся, но идём,"— подумал я и, подхватив своё барахло, поспешил следом за Сестрёнкой, чью ярко-желтую копну волос я уже успел потерять из виду.