Глава 1. Начало

Все события вымышлены, совпадения - случайны.

Студенческая жизнь похожа на жизнь бродячей собаки - всё время хочется есть.

Поскольку стипендии никогда на жизнь не хватало, даже если она была повышенной, то студенты никогда не брезговали где-нибудь подзаработать.

Нет, конечно, встречались студенты из весьма обеспеченных семей. У них и деньги всегда водились, и проблема подработок никогда не возникала.

Но, в основном, студенты подрабатывали: разгружали по ночам вагоны, устраивались ночными сторожами, брали полставки библиотекарей и лаборантов… Да мало ли где можно было срубить копеечку!

Было в этом ряду одно «золотое»  место. Знали о нём не многие и передавалось оно от поколения к поколению.
Пожарная часть!

Кто и когда открыл эту жилу, история умалчивает.
Но в одной военизированной пожарной части, недалеко от института, брали ограниченное число студентов в штат.

Или говорили, что в штат. Студентам было всё-равно, лишь бы деньги платили, а руководству было выгодно.

Как они там проводили эти ставки и выплаты знали только они, но, явно, личный интерес имел место, потому как тема жила годами.

Работа в пожарной части была удобна со всех сторон.
Студенты, в основном, заступали в ночную смену и забирали на себя дежурства в праздники и выходные дни.

В обязанности бойца пожарного подразделения входили, помимо выездов на пожары: дежурства на тревожном пульте, дежурства на КПП (контрольно-пропускной пункт или проще - ворота на въезде в часть), мойка пожарных машин и уборка территории.

Выезды на пожары случались не так часто, как представлялось обывателям. Город был - миллионник. Пожарных частей было достаточно. Поэтому при пожаре поднималась по тревоге та часть, что находилась ближе всего к объекту возгорания. Иногда поднимались по тревоге и дополнительные части, но это бывало редко.

Димону с Костей передали эту работу на третьем курсе закончившие учёбу шестикурсники.

Димон (Викторыч)  с Костей (Эдуардович) были друзьями. Близкими друзьями. Оба отслужили в армии, а до армии успели поработать на заводе - так, что были людьми зрелыми и, что главное - имели одинаковые взгляды на жизнь.

Димон был местным, Костя - приезжим (жил в общежитии).

На дежурства они ходили вместе, но в расчётах стояли разных: Димон - на пожарной лестнице, а Костя - на насосной станции.

Часть стояла в самом центре города. Занимала огромную территорию. Была огорожена бетонным забором, к которому по периметру прилегала масса всяких боксов, образуя посередине большую заасфальтированную площадь, на которой на бетонных блоках стояла цистерна с бензином. Цистерну сняли со старого молоковоза, покрасили в защитный цвет и хранили в ней резерв топлива на всякий пожарный случай.

Пожарную часть закрывали. В планы благоустройства города она не вписывалась. Поэтому, где-то ближе к периферии, построили новую часть и эту переводили на место новой дислокации.

Переводили как-то неторопливо. Некоторые из  боксов уже пустовали, некоторые были переделаны под какие-то склады. Осталось пока нетронутым боевое подразделение с полным комплектом пожарных машин и отделение ИП, которое занималось обслуживанием и зарядкой изолирующих противогазов.

Кому-то из командиров наверху, была выгодна эта заброшенная часть. В боксы и ангары всё время что-то завозили, хранили, вывозили. Причём, это что-то, почти всегда, не имело никакого отношения ни к войскам вообще, ни к пожарной части - в частности.

Один из бойцов личного состава ранее работал на конвеере автомобильного завода. С благословления начальника части, в дальних боксах он тихонько калымил на сервисе для жигулей: настраивал двигатели, регулировал карбюраторы и клапаны, натягивал цепи, иногда мовилил днища.

Мы, студенты, были рады такому соседству потому, что нам всегда перепадала пара копеек за «помыть машину» .

Приходя на дежурства мы видели два-три жигулёнка в очереди перед воротами части. Это был наш верный заработок, по три рубля с машины.

Личный состав нашего караула был колоритной смесью людей разного сословия, разных профессий, разных национальностей, которых судьба привела в пожарные.
Особо выделялись четыре человека, вокруг которых крутились все события и при участии которых эти события и происходили.

Первым и по должности, и по значимости был начальник караула - Виталик. Высокий и худой беларус.
Это был человек-праздник. Готовый комик с большой круглой головой, оттопыренными ушами и плотно сжатыми губами, застывшими в какой-то вымученной улыбке, как перед расстрелом.

Весь его его внешний вид, мимика, манера говорить и двигаться - были готовым образом клоуна в лучшем  юмористическом шоу страны.

Одно его присутствие заставляло всех улыбаться, ну, а комментарии - просто вызывали истерический смех.

И дело не в том, что Виталик блистал образованием и эрудицией, как раз наоборот!  Фишка была в том, как он говорил.

Виталик всё время бубнил. Ходил и бубнил! Ни к кому не обращаясь, но комментируя всех и всё, мимо чего проходил своей фирменной походкой, как если бы слепили вместе Чарли Чаплина и прыгун в в высоту.

Если прислушаться, что он там молотил, да ещё своим белорусским выговором, то смех начинал душить тебя сразу и до спазма в горле.

Вторым был Козёл.  Витя Козлов по кличке Козёл. Это он когда-то работал на ВАЗе. Какой-то весь кругленький, но не жирный человечек, с хитрым лицом, и повадками крысы. Витя был очень жадным, дотошным, липким и в мыслях, и в общении.

Он всё время пытался кого-нибудь надуть. Причём без разницы в деньгах ли, в договоренностях ли, в обещаниях ли или  в еде!

Да-да! В еде. Он всегда старался свой тормозок захомячить так, чтобы никого не было рядом. Но если кто-то пытался что-то съесть в его присутствии, Козёл всегда выцыганивал себе кусочек. Не дать Козлу долю - было - себе дороже. Под его нытьём  и текущими слюнями от созерцания твоей еды, пропадал аппетит и кусок в горле застревал.

Третим был Толик Суходол. Они с Козлом были друзья.
Высокий, коренастый Суходол и низенький кругленький Козёл - вылитые Пат и Паташон!

Суходол всегда помогал Козлу в ремонте машин. Он крутил-вертел гайки, менял масло, накачивал шины - делал всю неквалифицированную и грязную работу. А Козёл, как автомобильный академик, только указывал Суходолу, что делать.

Маленькие ручки Козла, с появлением в его жизни Суходола, ничего кроме отверточки для регулировки карбюратора и щупов для регулировки клапанов не держали.

Но их это устраивало. Поэтому дружили они крепко.

Четвёртым уникумом - был Саша Тра-та-та.
Армянин по фамили Тартанянс.
Застывший в возрасте и времени философ, с огромным носом и задумчивыми глазами.
Саша любил рассуждать. Он при любом возможном моменте ходил на кухоньку в караульном помещении, заваривал в эмалированной кружке крепкий чай и садился с этой кружкой на стул в караулке, если кто был рядом или на скамеечку во дворе и начинал философствовать.

Темы его рассуждений возникали вместе с брошенным куда-нибудь взглядом или залетевшей в волосатое ухо новостью.

Разговаривать с Сашей было необязательно. Главное, для него, это чтобы кто-то слушал.