Избранные стихотворения разных лет

Хвала табуретке


Хвала табуретке, по небу летящей,
Хоть это, друзья, парадокс настоящий,
И нам непонятно, кто мощной рукою
Лишил сей предмет состоянья покоя.

Хвала табуретке! Безмерно пространство!
Такие виденья в вас вызовет пьянство.
Клубок траекторий земных не разгадан.
Где то уравненье, которым он задан?

В сплетении линий летит табуретка,
Рвет петли засохших, прошедших времен.
Я залюбовался явлением редким,
Я им очарован, я им опьянен!

И Ада чертоги, и Хаос грозящий
Внесут перемены в земные дела.
Хвала табуретке, по небу летящей!
Хвала табуретке, хвала!!!

       
Баллада


Miserere mei, Deus…
Помилуй мя, Боже…

Как то шел монах смиренный
В городе ночном
Он, продажную девицу встретив за углом,
Miserere mei, Deus…
- тихо прошептал
И в обмен на бабьи ласки
        кошелек  отдал.

Шел домой солдат-калека,
Лук неся в руках.
Встретил маленького сына
Кровного врага.
Miserere mei, Deus…
- хрипло пробасил,
И стрелу свою со злобой
В мальчика пустил      

В Гефсиманский сад предатель
Шел с толпой бродяг.
Был готов в любой момент он
Роковой дать знак.
И когда Христа Иуда
в губы целовал
Miserere mei, Deus…
он ему шептал…


Эпилог

Отдавшись в плен судьбы закону,
Я ныне на подмостках жил!
Я жду оваций: Дездемону
Я без обмана задушил!
Не ждите зря: она не встанет.
Finita, так ступайте прочь!
Зачем вам видеть, как настанет
С паденьем занавеса ночь?…


***
Здравствуй, Муза! Здравствуй, душка!
Где тебя носило, шлюха?!
Заходи, садись, подружка!
Нашепчи-ка мне на ухо:
Где ты шастала, мочалка?
Где ты слов таких набралась?
Иль тебе меня не жалко?
Без тебя мне не писалось!
Кто тебя сманил, подлянка?!
Лавры у него пышнее?
Или к тем, кто поскромнее
Ты ластилась, как цыганка?
Разве не был я послушен,
Не внимал твоим сказаньям?
Разве не был равнодушен
К посторонних лир бряцаньям?
Бог с тобой, я не злобливый.
Мне понятен нрав девичий.
Знаю сам, что не красивей
Вдохновенных я обличий.
Допивай! Утру я слезы,
Доставай, голубка, лиру,
И про русские березы
Песнь давай-ка грянем миру!


Пьяный стих

Ночи трезвые забыты –
Водка льется до зари.
Все трамваи – паразиты:
Загубили фонари…

Непролазна тьма хмельная.
Не воротишь ни шиша.
Кулаком в ворота Рая
Спьяну ломится душа.

Завтра грянем в чисто поле,
А покуда нам темно,
Выпьем за свою неволю,
И за волю – все одно!

С нами Бог? Стакан для Бога!
Прочь валите, кто не пьян!
Слышишь, друг, идет подмога –
В бубен
бьет
веселый
Пан!


Фамильярная языческая молитва


Право же, в горних красиво!
Дремлет Олимп в забытьи…
Можно попить у вас пива,
Добрые боги мои?

Я без докладу, простите:
Зная про местный размах,
Верю, что вы пособите
В мелких, но важных делах.

Я вам скажу, не робея:
Нечисть затеяла пир!
Чем-то залили Помпеи,
Сверху воздвигли сортир;

В небе сбегаются тучи,
Дохнут в лесах соловьи.
Меры примите покруче,
Грозные боги мои!

Скормлены рыбам герои,
Девы прибавили вес,
К черту разрушили Трою…
Где же ты шлялся, Зевес?!

Глянь-ка: разводят руками,
Хохлятся, как воробьи…
Эх! Хоть поплачьте над нами,
Грустные боги мои!…


Наместник Реки

Наместник Реки,
утомленный за ночь
поцелуями лилий,
Был разбужен с утра
тихим шелестом трав
и полетом стрекоз.
Пьяных роз лепестки,
порезвиться не прочь,
щекотали, дразнили:
Их настала пора
ароматом цветущих отрав
отвечать на вопрос.
И Наместник Реки,
удивленный и сонный,
как трава над могилой,
Солнцу кланялся в пояс,
как языческий жрец
с просветленным челом.
Как монахи жуки
свой акафист коронный,
очень строгий, но милый,
Молотили, как колос,
всему предвещая конец,
предрекая Содом.
Над холодной Землей
глупо небо синело,
как фон однотонный,
А наивные змеи
пили розовый яд
и пьянели слегка.
С высыхавшей росой
что-то сделать хотела
Земля. Возмущенный
Кот играл на свирели
и мурлыкал про Ад
и про шепот песка…
А Наместник Реки,
от озона совея,
поднялся с соломы;
Подгоняемый ветром,
он к обрыву побрел,
недовольный судьбой.
Пели гимн васильки,
ненормально синея
от летней истомы…
Снявши шляпу из фетра,
Наместник допил свой рассол,
и спокойно покончил с собой


Мы

Страшнее, чем кеды
На говяжьем пуху,
Смешнее, чем Леда
На лебяжьем паху,
В минуты прозрения
Кажется нам
Доверие глупое
К утренним снам.

Мы гнали пророков
От порогов своих,
Мы – слуги пороков
На дорогах своих;
И бело каление
Наших сердец,
Да скучен терпения
Вечный венец!

Нас мучил Морали
Оскорбленный оскал,
И мы от печали
Убегали в подвал,
Где каждый извечный
И мрачный вопрос
Душили угаром
Своих папирос…

***
Странный шорох, скрип петель,
Баба воет на киот.
За воротами метель
Поучает свой приход.
Ну, кажись, пришел конец.
Мрачно водку пьют братья;
На столе лежит мертвец…
Неужели, это я?!

«Со святыми упокой!» -
Возглашает пьяный поп
В грудь стучит себе рукой
Мой наследник-остолоп.
Рад, должно быть, сорванец:
Он при мне не знал житья.
На столе лежит мертвец…
Неужели, это я?!

Где ты, поле, где ты, плуг,
Конь, боящийся хлыста?
Где ты, воля, где ты, друг?…
Тишь, да птицы на крестах…
Больше мне винца не пить,
Буйну ниву не видать!
Баба, чай, пойдет блудить;
Дети, видно, воровать…
Да, кажись, пришел конец.
Мрачно водку пьют братья.
На столе лежит мертвец…
Неужели, это я?!