Похитители колец Сатурна

Автор: Рэймонд З. Галлан. Изд.осень 1941 года.
***
Только один человек мог спасти земную колонию Титана  от безжалостных легионов мохнатых Каллисто-анцев. Но между Роном Лейккеном и его
целью лежали вращающиеся смертоносные Кольца Сатурна.
***
Повсюду в Лейккенленде горели фермы. Серебристые корабли Каллистана, тонкие стрелы разрушения, методично
пролетали над сельской местностью. Пылали великолепные посевы зерна и
сена. Амбары и жилые дома тоже.

В разреженном, прозрачном воздухе висели клубы голубого дыма, которые размывали
кольца гигантского Сатурна, видимого на горизонте, над
скалистыми окрестными холмами.

Земная колония здесь, на Титане, крупнейшем из спутников Сатурна, казалась
обречённой.  Захватчики стреляли во всё, до чего могли дотянуться.

Разъярённые фермеры собрались перед Общественным банком в
Лейксендейле. Старый Арне Рейно, у которого за пределами деревни был большой фруктовый сад и
цветник, стоял на бетонных ступенях здания банка и кричал собравшейся группе
людей с мрачными лицами.

«Двадцать три земных года, земляне, вы были здесь, в
Лейккенленде! — мрачно прокричал он. — И теперь никто не выгонит нас отсюда! Даже эти проклятые каллистанцы со своей луны на обратной стороне Юпитера!
 Титан, так далеко от Солнца, был замороженным миром, когда мы прибыли. Его вода была льдом. Даже воздух лежал в сугробах на жутком холоде!
Мы трудились, голодали и тратили почти все, что у нас было, чтобы начать здесь! Построили атомные солнечные башни Барта Мэллори, чтобы
потеплеть климат! Обрабатывали почву, в которой не было жизни
в течение миллиарда лет, с тех пор как Сатурн остыл настолько, что перестал излучать тепло
на Титан! Привозили семена, скот и свиней! Даже шмелей, чтобы
опылять цветы! Никакие грязные, мохнатые каллистанские дьяволы
не отнимут у нас Титан! Мы создали здесь маленький рай, в поте
лица! И мы его сохраним! Никакие...

Арне Рейно дошел в своей речи до этого места, его пронзительный, скрипучий старческий голос
дрожал от смешанного чувства горечи и дикой решимости. Но тут второй голос, донесшийся из задних рядов маленькой толпы,
резанул, как острое лезвие ножа, резкий, язвительный и осуждающий:

— Заткнись, Рейно! Этот твой железный язык сейчас совершенно неуместен! Он только всё портит! Так что, ради всего святого, заткнись!
 Перестань говорить как чёртов дурак!

Слова так и сыпались, шипя от злости. Никакая каллистанская
термобомба, сброшенная в центр небольшой группы, не могла бы вызвать
большего эмоционального потрясения. Двести пар
измученных глаз, как одна, повернулись к человеку, разрушившему чары.
Удивление было слишком велико, чтобы позволить гневу пробудиться, пока. Там был только
интересно, кто этот грубый предателем мог быть.

Он стоял на краю тротуара, прислонившись половиной своего исхудавшего тела
к молодому клену. Но его глаза напряженно блестели под
широкополой колониальной шляпой, опровергая праздность его позы.
Кривая улыбка обнажала белые зубы и очерчивала насмешливую линию на
одной из его узких загорелых щек. В изгибе его бровей и губ читались
молодость, сила, печаль и разбитые мечты. Но прежде всего это был реализм — желание сделать всё возможное, самое разумное перед лицом сокрушительного поражения.

 Девушка, такая же сильная, как и он, — по-своему дерзкая, — была той, кто
ответила ему. - Ты! - взорвалась она. "Вы - Рон Лексен - племянник того
человека, который исследовал этот мир и умер от последствий трудностей
здесь, вскоре после своего возвращения на Землю! Человека, который сделал возможной нашу титанианскую
Колонию! А ты Арне Рено заткнуться, когда он говорит
патриотизм! Ты недостойна носить то же имя, что и Ян Лейккен!

Девушку звали Анна Чарльз, она была учительницей в деревенской школе.
После того, как она выпалила эти гневные, обвиняющие слова, воцарилась напряжённая тишина.  Её маленькие кулачки были сжаты так крепко, что
Костяшки пальцев побелели. Её лицо в форме сердечка побледнело от ярости,
вызова, презрения! Её тёмные глаза сузились, и всё её
маленькое, безрассудное тело дрожало от волнения. Анна Чарльз, дочь
космического пилота-чемпиона, убитого несколько лет назад, была
настоящим торнадо от золотистой макушки до кончиков крошечных сапожек!

 * * * * *

Но теперь она была лишь частью ситуации. Все, кто был среди этих суровых, щетинистых колонистов, ждали, что Рон Лейккен ответит на язвительное замечание девушки. Рон был уважаемым механиком
раньше носил благородное имя. Но теперь его язвительное отношение
изменило ситуацию. Большинство из этих мрачных мужчин хмуро
смотрели на него. Многие из них поглаживали свои гладкие,
ухоженные атомные винтовки, безмолвно угрожая инакомыслящим.
Даже старый Арне Рейно, стоявший на импровизированной
трибуне перед Общественным банком, ничего не сказал. Его
иссохшее лицо лишь выражало удивление. Его худые плечи поникли под бесформенным пальто.

Ближайший огромный шар солнечного света, возвышающийся на высокой башне со стальными балками
над Лейксендейлом, тихо мурлыкал, излучая тепло и
яркий свет и его особое, невидимое излучение, которое действовало как
стимул для роста всех овощей над сценой. Дым от богатых,
спелых кукурузных полей поблизости, витающий в прохладном воздухе, словно вопрошающий
призрак. Даже само далекое солнце, едва ли больше большой звезды на
огромном расстоянии, казалось, ждало, чтобы увидеть, что произойдет в течение
следующего напряженного момента.

Ухмылка Рона Лейксена стала немного более кривой. В остальном он почти не
шевелился, хотя его взгляд восхищался энергичным характером Анны Чарльз.

 «Я прошу прощения, если задел чьи-то чувства без веской причины».
— сказал он наконец. — Я восхищаюсь теми, у кого хватает смелости, как у
Арне Рейно или мисс Чарльз. Но мы не можем успешно сражаться с
каллистанскими термобомбами и их ордой хорошо вооружённых кораблей. Мы
не можем рассчитывать на помощь с Земли, поскольку космический флот
Каллистана господствует в этой части космоса. Продолжать сопротивление в одиночку — просто глупо. В конце концов, нас всех убьют или поработят — Титан заберут у нас. И не забывайте, что у нас есть женщины и дети! Мисс
Чарльз, школьная учительница, должна знать, что у нас здесь есть дети,
как и все остальные! Малыши. Кто хочет, чтобы их поработили, унижали,
убивали? Так что, хотя это и причинит нам боль, давайте смотреть правде в глаза!
 Давайте покинем Титан, пока эти смеющиеся дьяволы с Каллисто не отправили из своего мира столько военных кораблей, что даже сбежать будет невозможно!

Рон Лейккен сделал паузу всего на мгновение, чтобы его аргументы дошли до слушателей,
и чтобы мрачная правда уложилась в головах его суровых, закалённых в боях
слушателей. Затем он продолжил.

"Конечно, если у Арне Рейно есть какая-то информация, — сказал он, — какой-то новый
приём или вообще какое-то средство, которое может дать нам надежду на победу над этими
пушистые великаны с самого большого спутника Юпитера, пусть он выскажется!
 Иначе его разговоры о войне — это именно то, что я имел в виду раньше, — просто бессмысленное, глупое мужество!

Когда Рон Лейккен закончил говорить, фермеры переглянулись,
озадаченные. Было ясно, что здравый смысл сдерживал их
неприятие каллистанских орд. Их жён. Их детей. Даже на лице Анны Чарльз на мгновение промелькнуло смущённое, извиняющееся
раздражение, как будто она поняла, что мужчина, которого она чуть не обвинила в предательской трусости, мог говорить правду.

Издалека, за пылающий поля и хозяйственные постройки, тонкий,
серебристый форма летели бесшумно, подходя ближе. И атомные пушки, которые
до сих пор защищали саму деревушку Ликсендейл от бомб и
тепловых лучей каллистанских рейдеров, начали выплевывать свои воющие стрелы
вверх от окраины деревни.

Но теперь старый Арне Рено поднял дрожащую руку. — Рон Лейксен, — искренне воскликнул он, — у тебя
по-настоящему, честное слово, здравый смысл! Разговоры без
поддержки ни к чему не приведут! Но я не просто болтаю! Есть способ
одолеть этих проклятых каллистанцев,
как я и собирался сказать вам всем раньше! Все исправлено, за исключением
последней сложной части работы!

Теперь настала очередь Рона Лейксена удивляться. Он нахмурил брови, выражая
смешанное сомнение и надежду. Теперь он стоял прямо, напряженный и готовый.

"Хорошо, Арне", - нетерпеливо убеждал он. — Я проглочу свои слова,
до последнего кислого слога, если скажу что-то неуместное!
Скажи нам, что у тебя на уме.

— Только это, друзья, — серьёзно ответил Арне. — Немногие каллистанцы
когда-либо посещали Землю. Несмотря на то, что они невосприимчивы к нашим инфекционным заболеваниям,
В определённое время года они там не так хорошо себя чувствуют. Я и мой брат, который живёт дома, наверное, единственные люди, как на Земле, так и на
Каллистане, которые понимают, почему каллистанцы в определённое время года на Земле
очень сильно болеют, хотя это так просто. Я однажды видел, как один из них умер в штате Нью-Йорк
летом. Дело не только в плотности воздуха. Они могут это выдержать. Это что-то другое — и у меня есть пароль. Я узнал.

"Некоторое время назад я написал письмо своему брату. Но все уже знали,
что грядут неприятности с каллистанцами. Мой брат
У него довольно много денег, и я попросил его об одолжении. Всего несколько часов назад я получил его космическую радиограмму, вероятно, одну из последних, которая прорвалась сквозь помехи Каллистана.

Арне достал из кармана клочок жёлтой бумаги. Он откашлялся и прочитал сообщение вслух:

"'Дорогой Арне, груз, о котором ты просил, находится в Вананисе, на Марсе.
Только что узнали, что команда дезертировала, отказавшись идти дальше в зону
патрулируемую враждебным кораблем Каллистана. Доставка зависит от вас, колонисты.
Удачи. Тони.'"

 * * * * *

Арне Рейно провёл пальцами по своим всклокоченным седым волосам, заканчивая
снимать радиограмму. «Видите, ребята?» — продолжил он. «Этот космический
грузовик прямо сейчас ждёт на Марсе, когда кто-нибудь за ним прилетит.
Всё, что нам нужно сделать, — это разбросать его груз по всей Лейкскенландии и
по возможности по Титану...»

Слова старого садовника оборвались на полуслове, когда серебристый
корабль Каллистана, который приближался, пролетел над головой. Он
прорвался через внешнюю оборону деревни. Зловещая тень
корабля, небольшого, но смертоносного, быстро скользнула по земле.
Искры расплавленного металла полетели из башни солнечного шара, когда невидимый луч-меч, раскалённый добела, ударил по её балкам. Сталь смялась и лопнула. Раздался отвратительный скрипучий стонущий звук, похожий на тот, что издаёт большое дерево, когда начинает падать после того, как лесорубы спилили его ствол. Башня накренилась, как подстреленный человек, и с грохотом рухнула на ряд магазинов и домов вдоль улицы.

Вспыхнул огонь, когда огромный шар из термостойкого углеродного стекла,
излучающий солнечный свет, разбился, выплеснув своё кипящее, раскалённое добела содержимое на обломки.
Пламя взметнулось вверх, яростно разрастаясь.

Все пригнулись, ища любое доступное укрытие, пока вражеский корабль, сверкая в бледном солнечном свете и отражая отблески пожара, кружил над ними. Шипение его двигательного механизма было почти шепотом. Настолько тихим, что можно было отчетливо расслышать дикий, вызывающий смех пилота-каллистанца с серой шерстью, который перегнулся через борт.

Луч жара, разрушивший башню, устремился вниз. Он попал в
переднюю часть здания Общественного банка, и его окна с золотыми
надписи на них потрескались и увяли. Старый Арне Рено, теперь сгорбившийся,
за каменными блоками, огораживающими ступени, был ранен. Вся его спина
была пронзена невидимым мечом концентрированных тепловых волн. Плоть и
одежда были сожжены вдоль позвоночника.

Но даже когда это происходило, в ход были пущены тонкие атомные винтовки и пистолеты
- всхлипывающие и жужжащие. Рон Лейккен был среди других стрелков, стрелявших из пистолетов из-под листвы кленового дерева, к которому он подвёл Анну Чарльз.

Быстрые снаряды поразили корабль захватчиков.  Сияющие точки, голубые, как небо.
и более яркий, чем свет электрической дуги, он озарил его
полированный корпус. Он повис в воздухе, как мокрая бумага, и
упал на улицу. Из-под обломков вылетело грудастое,
покрытое шерстью, получеловеческое существо, окровавленное и забрызганное собственными мозгами,
его сломанные тонкие конечности запутались в проводах забора.

Рон Лейккен подбежал к Арне Рейно, лежавшему на раскалённых от жары ступенях
береговой лестницы. В его выцветших голубых глазах, остекленевших от боли, ещё теплилась жизнь. Но ему уже нельзя было помочь.

"Рон," пробормотал он, когда юноша склонился над ним. "Ты не верил"
я — по крайней мере, сначала... Но я не лжец... Я сказал правду...
Марс... Тот корабль... Сделай, как я сказал, — пожалуйста... Он уделает каллистанцев... У тебя хватит смелости — и ума... Ты отличный космический пилот,
а остальные не так хороши... Доставь грузовое судно на Титан...
Разбросайте содержимое трюма по всему Лейксенланду... Груз
— это... это...

И тут сердце старого Арне перестало биться. Его обугленное тело расслабилось
в последнем сне. Его мозг перестал думать. И над ним, казалось,
нависла огромная вопросительная отметка. А в Лейксенланде бушевал хаос. Огонь
трещал и ревел.

Анна Чарльз тоже наклонилась к телу старика, и на её лице застыла маска немого ужаса. Но теперь она снова стала дерзкой. «Ты слышал, что он сказал, Рон Лейксен?» — бросила она ему с натянутой, холодной мягкостью. «Твоя идея о том, что мы все должны покинуть Титан, может быть ошибочной! На Марсе есть корабль, который может спасти нашу колонию!» И
он — Арне — поручил тебе пойти и принести его сюда!

 * * * * *

Никто не смог бы проследить за бурлящей ненавистью и
сомнениями, которые в тот момент бушевали в душе Рона Лейкскена. Красная ненависть
Смеющиеся демоны Каллисто! Маленький, сморщенный Арне Рейно — убит!
 Он был героем — источником вдохновения! И всё же, возможно, он был просто старым дураком с пустой, бредовой идеей, которая не могла сработать! Ещё один сумасшедший — своего рода фанатичный изобретатель, который, возможно, обманывал себя, веря в бесполезную идею! Корабль на Марсе, нагруженный чем-то. Чем?

Рон изо всех сил старался сохранять рассудок, борясь с безумной яростью, которая побуждала его действовать опрометчиво, верить словам старого садовода и лететь на Марс. Такие действия могли ввести колонистов на Титане в заблуждение
надеюсь. Надеюсь, что это побудит их остаться, когда, возможно, им следовало бы уехать.
уезжают со своими женами и детьми.

"Это глупо!" Наконец Рон зарычал. - Корабль с каким-то
таинственным эликсиром! Разбросайте это вещество по Титану! Оно победит
Каллистян! Чушь собачья! Что это вообще за волшебный амулет? Арне был славным стариком, это верно, но он слишком много возился со своим цветником, слишком много мечтал и желал! — Казалось, что вся циничная, горькая, сомневающаяся точка зрения Рона вырывается из его уст. — Я должен увидеть, как колонисты покидают Титан!

"Я не уеду ни за что!" Эдвард Клей, упрямый молодой фермер с
выступающей челюстью, заявил определенно. "Мы с папой и моей женой живем здесь
пять лет. И не надейся от меня, сейчас же! Я останусь, если только еще
коэффициенты Арне Рено! Может, он и был идиотом, но он был храбрым!"

Барт Мэллори, который изобрел атомные солнечные башни и владел патентом на их исключительное использование в Колонии Титан, тоже был там. Всё его маленькое нервное тело, даже аккуратно подстриженная борода Ван
Дайка, дрожало от ярости и горя.

«Арне был хорошим, практичным человеком, когда дело касалось ухода за фруктовыми деревьями, — сказал он. — Но он определённо не был учёным с высшим образованием. Я тоже не особо верю в его идеи. И всё же он был моим другом. Если бы я сбежал с Титана теперь, когда его убили, я бы чувствовал себя грязным, трусливым подонком!»

Большинство других фермеров ушли от здания банка, чтобы
потушить пожар на другой стороне улицы. Но некоторые из тех, кто остался,
кивнули в знак согласия с Бартом Мэллори. В конце концов, всё, чем они владели,
находилось на Титане. Это был их дом.

— Если ты не полетишь на Марс за этим кораблём, Рон Лейккен, — тихо сказала Анна Чарльз, — то это сделаю я! В любом случае, я умею управлять космическими кораблями не хуже тебя. Мой отец был пилотом-гонщиком, и он научил меня нескольким трюкам! То, что сказал Арне Рейно, может быть неправдой, но шанс есть!

Рон Лейккен лишь невнятно прорычал что-то и поспешил к горящим
зданиям. Ему нужно было с кем-то подраться, чтобы потратить часть своей
физической энергии и привести мысли в порядок. Борьба с огнём могла
помочь в этом. Высвобождение атомной энергии в раскалённом
Вещество из разбитого шара солнечного света перестало выделяться, когда обрушилась башня, потому что каталитические силы, вызывающие распад атомов, прекратились с разрушением аппарата. Но содержимое разбитого шара всё ещё было ужасно горячим. Только песок, брошенный на эту ослепительную ярость, мог охладить и изолировать её. А для тушения горящих обломков зданий нужна была вода. Поэтому Рон Лейккен работал как одержимый вместе с другими мужчинами.

И из деревенской тюрьмы, напротив ряда разрушенных пожаром домов,
глухой, раскатистый смех дразнил его. Там боевой пилот с Каллистана,
захваченный некоторое время назад, когда был сбит его корабль, схватился за
решетку окна своей тюрьмы тонкими, мохнатыми, трехпалыми руками,
и отпускал насмешливые, злорадные замечания на своем отрывочном английском.

"Люди искусства! Ваах!" - насмехался он, слова грохотали в его огромной
груди. «Совсем скоро — всё будет готово — ты — здесь — Титан! Титан
будет — Мадо-Ачар — Новый Ачар — Новая Каллисто! Совсем скоро мы построим здесь блестящий металлический дом! Ты узнаешь! Ты уже знаешь! Земляне! Ва-а-а!
 Ху-а-а!»

А потом он смеялся, и его дыхание с шипением вырывалось из широких ноздрей, а маленькие, близко посаженные глазки, похожие на собачьи, выглядывали из-под густой шерсти, покрывавшей его лицо, отражая пламя и, казалось, сияя от удовольствия, что он оказался в такой ситуации и от того, какие отборные ачарианские оскорбления он выкрикивал.

 Помогая тушить пожар, Рон Лейккен часто поглядывал на непокорного пленника, размышляя о его сородичах. Стойкие и
выносливые, невосприимчивые ко всем земным болезням, каллистанцы прибыли
из странного мира споровых растений и сверкающих причудливых городов.
над которым царил устойчивый прохладный климат. Ачар — Каллисто — будучи спутником Юпитера, тоже находился далеко от Солнца. Но поскольку у Ачара было радиоактивное ядро, постоянно выделяющее тепло, его поверхность была намного теплее, чем могла бы быть в других условиях. Поэтому там была жизнь. Во многих незначительных аспектах она отличалась от земной. В этой тонкой прохладной атмосфере природа не предусмотрела некоторые биологические явления.

Другие пожарные осыпали пленника оскорблениями
Каллистан — яростными, дерзкими ругательствами, которые показывали, что ни один здравомыслящий аргумент
могла бы заставить добрую половину из них отступить.

 * * * * *

Анна Чарльз забралась в кабину своего sleek, чёрного космического
корабля, который стоял на посадочной платформе на плоской крыше
дома, где она жила.

Она уже собиралась закрыть дверь, когда чья-то нога в ботинке
преградила ей путь. На неё уставилась медленная, восхищённая улыбка. Угрюмая, наполовину насмешливая линия на загорелой щеке незваного гостя была подобна стальной стене, о которую тщетно бились её ярость, удивление и презрение.

"Рон Лейксен!" - задохнулась она. "Я была готова отправиться на Марс! Чего
_you_ хочешь? Ты и твои негативные высказывания!"

Рон вошел в каюту корабля. - Тогда на Марс, - протянул он. - Но не совсем.
Но не совсем одна. Видите ли, я передумал, мисс Чарльз. Примерно
половина колонистов останется на Титане, что бы им ни советовали,
хотя я надеюсь, что у них хватит ума вывезти большинство детей.
 Результат этого упрямства, по их мнению, — корабль Арне
Рейно, гружёный не пойми чем, — едва ли возможное спасение.  Так что, не сумев спасти своих друзей с помощью аргументов, я
У меня нет выбора. Если я брошу их сейчас, то окажусь такой же подлой крысой, какой вы меня считаете. В любом случае, эта уловка с возвращением корабля с Марса — настоящее мужское дело.

 Рон намеренно закрыл дверь флаера. Он работал с управлением.
Корабль взлетел над почерневшими, окутанными дымом равнинами Лейксенланда,
где под воздействием специальных
оживляющие излучения, смешанные с обычным светом и теплом, которые Барт
Шары Мэллори излучали солнечные лучи.

В мгновение ока Лейксенланд и Титан исчезли внизу. В
краткая минут, даже основная масса гиганта Сатурна и его колец и десять
светящиеся спутники были отстраняясь от него за кормой. Впереди было крошечное Солнце, Марс
и Земля и Венера полностью теряется в его лучах.

"Молитесь о скорости, мисс Чарльз", - мрачно проскрежетал Рон. "Молитесь, чтобы мы совершили
это путешествие вовремя! И что идея Арне Рено - это нечто лучшее,
чем бред сумасшедшего!"

Их скорость была невероятной. Но расстояние, которое им предстояло преодолеть, было
огромным. Они проложили курс через орбиту Юпитера и
опасный Пояс астероидов. К счастью, Марс и Сатурн находились
их соответствующие орбитальные позиции были близки к максимально возможному сближению друг с другом. Так что путешествие было настолько коротким, насколько это вообще возможно.

 Звёзды в космосе насмешливо ухмылялись, а Рон и Анна, как одержимые, занимали свои посты, прокладывая маршруты, управляя кораблём, наблюдая за метеорами в опасной зоне космического мусора — Поясе астероидов. Не было времени на ссоры, не было времени на сантименты, было мало времени на еду и совсем немного времени на сон.

Так они добрались до Вананиса, гигантского космопорта, расположенного среди ржавых
красные пустыни Марса. Но даже тогда это было только начало. Потребовалось две
Земных недели, чтобы добраться сюда. И потребуется больше времени, чтобы вернуться;
потому что на обратном пути их кораблем будет не тонкий разведчик, а
вместо этого тяжелое грузовое судно.

Их направили к нему там, у причалов. "Варвар" - таково было название
, написанное на его похожем на жука черном носу. Это был черный корабль, как и все космические корабли Земли.
изящный, довольно быстрый, судя по его
линиям и мощности двигателей и гравитационных пластин отталкивания.
Это было старое судно для перевозки зерна. Его грузовые люки были задраены
крепко сидел, и его нелегко было бы снять.

- Из чего состоит его груз? - Спросил Рон Лексен после того, как Анна и
он предъявили свои удостоверения, назвавшись титанианцами
колонисты и лицензированные космические пилоты - единственные необходимые формальности
при получении ими контроля над грузовым кораблем; поскольку были получены специальные приказы.
передано по радио на Марс братом Арне Рено за несколько недель до этого.

"Я не знаю, что это за груз", - безразлично ответил темнокожий марсианский чиновник
. "Вы понимаете, что команда дезертировала, не желая приближаться к Титану.
в связи с назревающими проблемами на Каллистане. И мы
Мне всё равно, что находится в трюме «Варвара», лишь бы его не разгружали здесь, в Вананисе.

Не было времени на дальнейшие исследования того, что могло скрываться за плотно закрытыми люками. Было бы бесполезно пытаться связаться с ними по радио.
Земля, и попытайтесь связаться с братом Арне Рейно; на это уйдёт
по меньшей мере час, и, кроме того, даже в этом регионе
идёт шквал помех, исходящих от большой станции на Каллисто в
качестве меры по блокировке во время войны. Сообщение не могло бы пройти.

Рон Лейккен и Анна Чарльз с тоской и удивлением смотрели на огромный разгрузочный жёлоб под вздымающейся кормой корабля. Но у них не было ни одной лишней минуты, чтобы исследовать то, что находилось за этим жёлобом, в недрах самого корабля. Они с неохотой тратили время даже на то, чтобы подняться по узким лестницам в рубку управления «Варвара».

Когда Рон начал манипулировать переключателями и рычагами, двигатели, подававшие
энергию на гравитационные пластины, начали гудеть. Словно чёрное облако, старый
грузовик поднялся с причала.

 * * * * *

Первая часть обратного пути к Титану прошла без происшествий,
хотя работа и бдительность, необходимые для того, чтобы провести огромный, неуклюжий и малочисленный корабль по опасному кратчайшему маршруту через пояс астероидов, были ещё более изнурительными, чем путешествие на разведывательном корабле. К счастью, большая часть механизмов была автоматической и почти не требовала внимания для поддержания их работоспособности.

  Но Рон Лейккен знал, какие трудности их ждут впереди. То же самое сделала Анна
Чарльз. К этому времени множество серебристых кораблей, должно быть, отправились с
Каллисто к Сатурну и Титану, чтобы усилить завоевательные орды
уже там.

"Мы справимся, все в порядке, Рон", - яростно заявила Анна, демонстрируя
едва ли не первые признаки дружбы по отношению к своему спутнику. "Мы справимся
это потому, что мы должны!"

Ее маленькие, красные губы выдавался капризно. Она заключалась в задабривании себя в
настроение оптимизма, только неповиновение. Она оптимистка только
желая быть.

"Может быть, у нас получится!" — с сомнением ответил Рон Лейксен. "Если нам повезёт и если мы придумаем достаточно хороший план!"

"Что ты имеешь в виду?" — огрызнулась она, снова разозлившись из-за его мрачных мыслей, которые, казалось, смеялись над надеждой.

— Именно то, что я говорю, — грубо ответил он, чувствуя, что мог бы попытаться скрыть от неё мрачные факты, если бы она была менее безрассудной по своей природе. Но она не была хрупкой, цепляющейся за жизнь лианой. Мрачная, суровая правда могла бы помочь ей понять, что разумно, а что нет.

— Полагаю, ты прав, — наконец пробормотала Анна Чарльз, и по её поникшим плечам стало ясно, как сильно она устала и как мало у неё сил.
 — Эти корабли Каллистана почти наверняка заметят нас, когда мы приблизимся к Титану. Они могут распознать чёрный земной корабль за миллионы миль
выкл., через свои телескопы. Они постараются сделать нам, конечно, и
если мы не найдем какой-то способ, чтобы обмануть их, мы никогда не выиграете
блокада жив!"

Рон похлопал Анну по руке и ободряюще улыбнулся. Она не была безрассудной.
сейчас, хотя и не выказывала ни намека на настоящий страх.

Внезапно Рону очень захотелось поцеловать Анну Чарльз, но он не сделал этого.
— Мы хорошенько подумаем, приятель, — сказал он тихо, почти извиняющимся тоном, — и, может быть, найдём способ добраться до Титана!

Думая — под яркими, неподвижными звёздами, мерцающими впереди. Думая — под яркими, неподвижными звёздами, мерцающими впереди.
Сатурн и его похожие на бусинки вересковые пустоши растут, становятся ближе, из далека
из космоса. Опасность, приближающаяся все ближе и ближе. Голова Рона Лейксена раскалывалась
от усталости, от умственного напряжения, от мрачных сомнений. Не было никакой возможности
скрыть этот огромный, похожий на Землю грузовой корабль от проницательных глаз каллистанца.
Ни за что! И все же он должен был продолжать попытки. Пытаясь разработать план, как прорвать блокаду и избежать математической точности дальнобойных атомных орудий, которые каллистанцы использовали в космических сражениях. «Варвар» был безоружен, и против таких орудий на расстоянии менее
Если бы расстояние было меньше двухсот миль, у него не было бы шансов.

Времени на то, чтобы исследовать неизвестный груз грузового судна, по-прежнему не было.
Для этого пришлось бы отпереть массивные двери, запертые на засов и опечатанные на время путешествия, чтобы не было опасности, что груз
сместится, нарушив равновесие корабля и его полёт.
Чтобы открутить эти болты и снова закрутить их для безопасности, потребуется пара часов. А могут быть и другие неизвестные
опасности.

 Рон решил отложить вопрос о ценности груза как оружия на потом
Он был в отчаянии. Загадочная идея Арне Рейно, в которую он всё ещё не до конца верил, могла либо провалиться, либо увенчаться успехом — если они доберутся до Титана. И теперь не было смысла искать лёгкое и печальное разочарование. Не тогда, когда груз был единственной надеждой колонии Титан! Они с Анной поклялись доставить его и разбросать по Лейккенленду и его окрестностям. Это была их часть работы. Если бы они
выполнили задание, не добившись ожидаемого результата в борьбе с людьми
Ахара, — что ж, он ничего не мог с этим поделать.

 Они были всего в миллионе миль от Сатурна, когда опасность наконец стала очевидной
видно. Анна, стоящая у обзорного телескопа, предупредила, ее губы
дрожат.

"Я вижу их", - сказала она. "Яркие серебристые точки на фоне космоса. Callistan
корабли, может быть, пятидесяти из них, вперед и в Порт-о миллионе и
четверть мили. Они идут сюда, быстро".

"Должно быть, они уже заметили нас, значит," Рон заявил, медленно,
кивнул угрюмый. «Даже чёрный корабль отражает достаточно солнечного света, чтобы его
можно было легко увидеть издалека в телескоп».

Он пошевелил рычагами управления, направляя корабль вправо от колоссальной
вращающейся массы Сатурна. Титан теперь был слева от планеты, далеко от неё.

После всех его размышлений у Рона осталась лишь жалкая тень идеи, которую он мог использовать против врага. Двигаясь вправо от Сатурна, а не влево, он избегал прямого пути к Титану, лелея тщетную надежду, что такие действия могут немного сбить ахарианцев с толку и, возможно, позволят «Варвару» обогнуть гигантский газовый мир и каким-то образом добраться до Титана с другой стороны.

Двигатели грузового корабля ужасно гудели и вибрировали,
отдавая всю возможную мощность гравитационным пластинам,
это отбросило их движительные балки обратной силы за корму. Скорость!
Скорость! Ногти Рон немного жестоко в его ладони, как он руководил
старый транспортник, как быстро, как он мог заставить ее уйти.

"Корабли Каллистана пытаются приблизиться к нам", - объявила Анна
в телескоп.

"Тогда, я думаю, они видят, что я пытаюсь сделать", - с горечью прокомментировал Рон.
 "И они на двадцать процентов быстрее нас".

Он не изменил свой курс. Делать это было бы бесполезно. Он просто
продолжал вести старый "мерчантмен" вперед, решив провести гонку как можно лучше
.

 * * * * *

Сатурн становился всё больше и больше в обзорном отсеке корабля. Курс Рона
привёл его прямо к краю этих огромных, дугообразных колец из космической пыли и камешков, известных как Кольца. С точки зрения
«Варвара», северное полушарие планеты было обращено вверх.

Там, сразу за грандиозным природным чудом — Кольцами,
протянувшимися на тысячи миль в поперечнике, Рон вёл свой корабль по
параллельной орбите вокруг Сатурна. Они с Анной, по крайней мере,
ушли так далеко вперёд от своих врагов, но что с того?

Едва ли в полумиле перед грузовым кораблем прогремел ужасающий взрыв.
В пустотном вакууме беззвучно полыхнуло. Затем еще и еще.
С каждым разом все ближе. В Acharian флота стреляли разрывными
атомные снаряды на свою добычу. В большем и большем количестве, так как каждый
второй прошел, и все лучше и лучше точность, как прицельной
инструменты и баллистики счетные машины улучшили цель.

У Рона и Анны не было никакой возможности открыть ответный огонь. Несмотря на своё
воинственное название, старый торговый корабль не был вооружён. Он был
«Варвар» был отправлен с Земли с этим странным заданием слишком поспешно, чтобы его успели оснастить
орудиями. Но даже если бы он был линкором, его положение было бы безнадёжным при соотношении сил пятьдесят к одному!

 Корпус «Варвара» зазвенел и задрожал, как огромный, низко звучащий колокол, когда
разорвавшийся снаряд едва задел его бока. Теперь оставалось лишь несколько мгновений до прямого и окончательного попадания. Атомные ракеты, которые использовали каллистанцы, по принципу действия отличались от бесшумных, плавящих металл снарядов, которые использовались в винтовках земных колонистов Титана. Но они не были
из-за этого они менее эффективны при внезапном высвобождении атомной энергии!

Юный Лейккен поймал себя на том, что смотрит в отважные, затуманенные глаза Анны Чарльз. Бледное, заливающее всё вокруг сияние Сатурна и его зловещих колец, отражающих солнечный свет, проникало в широкий смотровой отсек контрольной башни и касалось её волос, придавая им мягкие золотистые отблески.

— Рон, — тихо сказала она, — думаю, это конец пути. Но
я бы не хотела, чтобы эти дьяволы с Каллисто убили нас. Я бы предпочла сама выбрать способ смерти. Может, ты тоже.
другой путь из этой жизни, Ронни. Более грандиозный. Иногда ты такой озлобленный. Но я думаю, что в чём-то ты похож на меня. Пойдём тем путём? Он так близок, так прост, так быстр. Смотри..."

Она указывала через смотровую площадку прямо на этот потрясающий поток отражённого солнечного света. Не на самом Сатурне, который вращался,
как гигантский полосатый шар, заполнявший почти половину космического неба. Но
на Кольцах.

 Никакими словами нельзя было описать это невероятное зрелище —
возможно, величайшее природное чудо во всём исследованном космосе! Огромное,
Широкая тропа, огибающая планету по идеальной окружности, словно дорога богов.
Туманная по краям, с разбросанными космическими обломками.  Так близко, теперь, опоясывает чудовище Сатурн.  Так спокойно, так величественно, так невыразимо прекрасно.  Но смертельно опасно.

"Триллион-триллион маленьких лун," — тихо сказала Анна, и все следы
обиды, которую она, возможно, испытывала к Рону Лейкскену, исчезли. «Или даже намного больше, чем триллион-триллион. Они мчатся вокруг Сатурна со скоростью много миль в секунду. Большинство из них — пыль, мелкая, как порошок. Веди «Варвара» в Кольца, Ронни. Немедленно
эти бесчисленные крошечные метеоры поразят наш корабль — и нас.

На какую-то секунду Рон Лейксен уставился на это ужасное, ошеломляющее зрелище.
От благоговения у него перехватило дыхание.  В Кольцах было что-то завораживающее, что-то нечестивое, что-то, что манило к самоубийству.  Но затем Рон рассмеялся,
словно был частью этого чуда — человеком, который собирался использовать инструменты божеств в своих целях.  Он особенно запомнил две вещи.
Что «Варвар» двигался очень быстро. И что он находился справа
от Сатурна, если считать северное полушарие направленным вверх.

— Спасибо, Анна, — загадочно сказал он, когда рядом с ними засвистели снаряды, летевшие от быстро приближавшихся кораблей Каллистана. — Держись крепче за свой поручень, потому что сейчас будет жарко! И не вини меня, если ты удивишься тому, что произойдёт!

На мгновение он осторожно отрегулировал скорость. «Варвар»
немного замедлился, затем свернул, постепенно приближаясь к
великолепию колец Сатурна. Ни одно адское пламя не могло сравниться
с этим великолепием! Огромная, мрачная, изогнутая лента, похожая на
непостижимую карусель, вращающуюся с невероятной скоростью! Так что
неизбежная смерть казалась
стремительно приближался. Оставалось всего несколько мгновений...

 Через секунду падение завершилось. Внутри корпуса «Варвара» внезапно раздался оглушительный грохот. Что-то вроде усиленного града, бьющего по металлической крыше. Мириады пылинок и крошечных камешков из метеоритного железа и камня ударялись о корпус грузового судна. Казалось невероятным, что какая-то обычная метеоритная броня могла остановить такую лавину. Даже Рон Лейккен удивился, что они всё ещё живы, что их тела и стальная оболочка их корабля всё ещё целы, прежде чем вспомнил почему.

Мрак космической пыли поглотил их, пока каллистанский боевой корабль и сами звёзды не скрылись из виду. Впереди, в смотровом отсеке, виднелся лишь желтоватый туманный свет — солнечный луч, проникающий глубоко в бурлящую субстанцию колец. Несчётные миллиарды мельчайших частиц кружились по вечным орбитам вокруг гигантской, но хрупкой массы Сатурна.

— Они не могут стрелять в нас сейчас, — крикнула Анна, напрягая голос, чтобы её было слышно сквозь грохот, похожий на град, и гигантское шипение и свист, похожие на завывание ветра, которые разносились по судну. — Они
Они даже не видят, куда стрелять, из-за всей этой пыли! И даже если бы они осмелились последовать за нами, они бы нас не нашли! Но как такое возможно, Рон? Все эти метеоры движутся с планетарной скоростью — может быть, двадцать или тридцать миль в секунду! Какими бы маленькими они ни были, они всё равно должны пробивать стальную броню «Варвара», как масло! «Как так вышло, что мы до сих пор живы?»

Рон осознавал масштабность вопроса и в то же время
простота ответа на него.

"Ничего особенного!" — крикнул он в ответ. "Мы приблизились к Сатурну справа.
Она вращается в том же направлении, что и Земля, — вправо, если считать, что низ находится в южном полушарии, а верх, конечно же, в северном. То же самое происходит с Кольцами. За одним исключением, направление вращения везде одинаковое для всех тел Солнечной системы. А теперь космические корабли сравнялись со скоростями планет и метеоров и превзошли их. «Варвар» тоже двигался со скоростью
много миль в секунду, параллельно «Кольцам» и в том же направлении. Я немного скорректировал нашу скорость, чтобы разница между
и у колец, и у Сатурна, очень мало. Относительность, Анна. И теперь, когда мы погрузились в космические пояса Сатурна, разница в скорости
даёт метеорам лишь достаточный относительный импульс, чтобы произвести много шума,
когда они ударяются о наш корабль. Они не могут проткнуть нас.

 * * * * *

Анна Чарльз ахнула, осознав простую истину. — Тогда мы сможем обогнуть Сатурн, спрятавшись в кольцах! — с энтузиазмом воскликнула она.
 — Даже если мы мало что увидим, мы сможем летать вслепую с помощью наших приборов.
 Но... — и её выражение надежды снова сменилось лёгким беспокойством, — мы должны...
Когда-нибудь мы должны выйти в свободное, чистое пространство! Чтобы добраться до Титана!
 И там нас заметят корабли Каллистана. У них будет достаточно времени, чтобы нас взорвать!

Рон Лейккен усмехнулся про себя. Было забавно слышать, как безрассудная,
смелая Анна Чарльз говорит об этом, в то время как он, осторожный,
внимательный стратег, почувствовал волну контрастного оптимизма. Может быть, они оба учились
что-то друг от друга.

"Подожди и посмотри, Анна!" прокричал он в ответ. "Возможно, вы снова удивили!
Помните, я-машинист!" На его губах играла дразнящая улыбка
уверенности.

Несколько часов спустя, облетев Сатурн, они вышли за пределы Колец. Но
как муть, что скрывал их очистили, и voidal звезд
снова показали яркие, они обнаружили группу боевой корабль Callistan не
гораздо больше, чем сто миль, их полированные корпуса блестящие
серебрилась на слабый солнечный свет.

"Рон!" Анна дрожала, в ее голосе слышалась нервозность. "У нас никогда не получится!
Теперь! Они наверняка уничтожат нас!

Юный Лейккенс схватил штурвал и разогнался на полную мощность. Его лицо было мрачным, но на левой щеке снова появилась кривая ухмылка.

— Это, Анна, — сказал он, — ещё предстоит выяснить.

В свой телескоп девушка продолжала наблюдать за вражескими кораблями,
сверкающими, как серебряные стрелы, на фоне непроглядной черноты космоса.
Невозможно было представить, что зоркие наблюдатели на борту этих военных
кораблей не видели чёрное земное судно. И всё же они не приближались. Их
атомные пушки не стреляли. «Варвар» продолжал двигаться в сторону
Титан, совершенно невредимый.

 Красивое лицо Анны Чарльз снова озарилось недоуменным удивлением.
"Может, я глупая, Рон," — пробормотала она. — Как и в прошлый раз. Но
Я до сих пор не понимаю, почему ачарийцы упустили такой великолепный
шанс прикончить нас.

Рон указал на сильно запотевшее боковое стекло в контрольной башне.
"Посмотри туда, — предложил он. — На наш собственный корпус.

Полуобернувшись с пилотского кресла, он тоже посмотрел. Они не могли видеть
большую часть бортов своего корабля из маленького иллюминатора, но то, что они могли видеть
его огромных, широко расставленных направляющих плавников, было достаточно.

Когда-то эти направляющие плавники были темно-черными. Теперь они были почти такими же
яркими и блестящими, как полированное зеркало.

"Когда мы были на Ринге, - объяснил Рон, - аВсе эти прекрасные метеоры,
ударяясь о «Варвара», стёрли с него все до последней пылинки
чёрного лака и, кроме того, отполировали металл под ним!
Я, конечно, знал, что это должно было случиться. Это был просто очень древний трюк
механика с новой, космической изюминкой. По сути, эта наша старая посудина
была просто обработана пескоструйной машиной, Анна.

— Ну конечно! — воскликнула девушка в радостном изумлении. — Я тоже должна была догадаться! «Варвар» теперь ярко-серебристый, а не чёрный! Издалека каллистанцы думают, что это один из их кораблей
серебристые корабли! И, естественно, они нас не беспокоят!»

«Угу, — усмехнулся Рон. — Пока всё идёт хорошо! Теперь, может быть, мы сможем сосредоточиться на доставке нашего таинственного груза в соответствии с инструкциями Арне Рейно.
 Теперь всё зависит от него! Мы собираемся выяснить, был ли он сумасшедшим или, мягко говоря, по-настоящему умным!

 * * * * *

Несмотря на маскировку, «Варвар» без проблем достиг верхних слоёв атмосферы Титана. Внизу, за много миль, виднелись следы сражения. В слабом солнечном свете виднелись клубы дыма от взрывов. Серебряные корабли
летя, сея окончательное разрушение на самой богатой сельскохозяйственной планете Солнечной системы — самой богатой из-за разбросанных солнечных башен и их вторичного, стимулирующего рост растений излучения, а также из-за того, что Барт Мэллори, изобретатель, разрешил использовать патентные права только для Лейксенлендской колонии.

 Некоторые из этих башен были разрушены, но большинство из них всё ещё излучали солнечный свет. Если бы завоевание было завершено, они были бы нужны каллистанцам, чтобы поддерживать тёплый климат и плодородие
почвы. Так что в целом они избежали уничтожения. А когда
Теперь, когда само солнце светило днём, землянам было бесполезно отключать шарообразные экраны для защиты от затемнения.

[Иллюстрация: _Ужасные корабли Каллистана снова приближались, извергая смерть из своих серебристых брюх._]

 «Наш народ всё ещё сражается!» — радостно сказала Анна. «В течение нескольких недель, когда вся радиосвязь была заблокирована каллистанским статическим полем, мы даже не знали наверняка, что это так! Но это хороший знак!»

 «Может быть», — пожал плечами Рон. «В любом случае, мы здесь, высоко в атмосфере. Арне Рейно сказал: «Рассеять груз». Это должно быть легко».
— Вот что нужно сделать из этого положения. Итак, вот как!

Он потянул за рычаг, который был загадкой для Анны и для него самого на протяжении всего их обратного пути с Марса. Это был рычаг, открывавший выпускное отверстие в трюме «Варвара».

С удивлением выглянув из боковых иллюминаторов рубки, мужчина и девушка увидели, что выходит из этого выпускного отверстия и постепенно опускается на Лейксенленд и окружающие холмы далеко внизу.

Коричневатое облако, похожее на мякину, — вот и всё. Оно кружилось позади, как стяг, на этой высокой, холодной высоте. Оно рассеивалось, так что
растворился из виду. Растекаясь, опускаясь вниз.

"Не очень впечатляюще, не так ли?" Обеспокоенно спросила Анна. Было ясно, что
она все больше и больше сомневалась в таинственном оружии Арне Рено. Просто
мякина. Что это могло сделать против вооруженных до зубов ачарианцев,
выносливых и готовых к любому насилию?

"Не очень впечатляет", - согласился Рон, цинично пожав плечами.

Но он продолжал вести грузовое судно по кругу на огромной высоте, пока из разгрузочного люка не перестала сыпаться коричневая пыль. Трюм был пуст. По крайней мере, работа была выполнена,
согласно точным спецификациям.

Не прошло и двух минут после того, как всё было закончено, перед носом старого грузового корабля взорвался снаряд — сигнал к остановке. Множество блестящих каллистанских военных кораблей приближалось.

 Когда Рон отключил гравитационные двигатели на корме, он посмотрел на Анну. — Что ж, — протянул он, — похоже, на этом мы перестаём быть свободными землянами.

Девушка кивнула, закусив губу.

Рон включил коротковолновое радио, которое на ограниченном расстоянии
могло работать, несмотря на помехи. Из него доносились резкие
каллистанские интонации:

"Вы, наверное, нарушаете блокаду. Это старый трюк — сделать корабль блестящим,
как и наш. Но с очень близкого расстояния мы узнаём земную форму вашего корпуса. Сопротивление землян на Титане почти подавлено. Пожалуйста, приземлитесь за пределами Лейксендейла.

 Когда на безоружного «Варвара» было направлено столько оружия, ему ничего не оставалось, кроме как подчиниться приказу. Рон направил корабль к земле. Но когда он приземлился на обугленную землю того, что когда-то было фруктовым садом, он повернул регулятор, на котором были красные отметки — предупреждающие
знаки, указывающие на предельную точку безопасности. Он повернул регулятор далеко за пределы этих отметок. Двигатели корабля взвыли и застонали
с ужасающей перегрузкой на мгновение. Затем раздался глухой, скрежещущий,
рвущийся шум за кормой, треск и шипение огня.

Когда двое землян вынырнули, красное пламя и черный дым поднимались вверх.
из покореженной кормовой части судна. Двигатели были
погружены в чаны с маслом, чтобы изолировать их мощность. И теперь, когда нефть была
пылающий. «Варвар», по крайней мере, был бы бесполезен для врага, а
секрет его груза, опасный или нет, был бы скрыт в пепле и руинах.

 * * * * *

Но для Анны Чарльз и Рона Лейксксена это стало началом
рабства. В течение ста часов после их поимки тепловые лучи, снаряды и
термобомбы Каллистана подавили последнее сопротивление земных
колонистов. Все они стали либо рабами, либо мертвы — те, кто не
покинул Титан вовремя. У колонии было достаточно кораблей, чтобы
переправить всех на Землю, но те, что не были использованы, попали в
руки ахарианцев.

Пленников согнали в бараки — несколько полуразрушенных
фермерских построек, которые уцелели после окончания конфликта.
Они принялись за работу, восстанавливая повреждённые солнечные башни,
возделывая заброшенные поля и помогая каллистанским инженерам возводить
блестящие металлические конструкции, которые по своей архитектуре
повторяли здания на далёком спутнике Юпитера. Мадо Ачар — Новая
Каллисто — быстро зарождалась. Странная кактусовидная растительность с
бесцветного материнского мира начала прорастать из спор под
воздействием солнечных лучей, исходящих от башен Барта Мэллори.

И среди движимого имущества не было пощады кнуту. Часто раба, доведённого до мстительной ярости жестоким обращением и непосильным трудом,
убивали на месте
с тепловым пистолетом, каким-то пушистым, смеющимся надзирателем.

Рон Лексен видел Анну Чарльз очень редко, на перекличках в собрании
периоды. Она всегда выглядела уставшей от бесконечных часов в поле.
Все же милая и красивая, хотя, даже сквозь грязь, что покрывала
ее лицо и рваная одежда. К счастью Callistans не были привлечены
на Земле-женщин.

Однажды у Рона появилась возможность поговорить с ней несколько минут в тени
обугленного склада.

"Я больше не могу этого выносить, Рон", - хрипло прошептала она, ее лицо
исказилось от ужаса. "В конце последнего урока я увидела Джо
Керрин был убит, его голову и плечи сожгли из паяльной лампы,
просто потому, что он был слишком слаб, чтобы нести тяжёлый ящик с инструментами. Керрин
был стариком, Рон, и моим соседом. И это ещё не всё! Не
так давно Олли Марвика, которому было всего одиннадцать лет, забил ногами до смерти
один из надсмотрщиков, потому что он был слишком болен, чтобы работать. Олли был моим учеником в школе и одним из немногих детей, которых вовремя не забрали из «Титана». Говорю тебе, Рон, я не могу это выносить! Я сойду с ума!
 Так что... ну... некоторые из нас подумывали о том, чтобы сбежать в горы.

Холмы! Рон Лейккен тоже видел ужас; ужас от того, что не было возможности сражаться, будучи угнетёнными и безоружными, как земляне, которые сейчас находились здесь. Холмы, окаймлявшие Лейккенленд, — пограничную область между отвоёванной территорией, согретой солнечными башнями, и всё ещё мрачной и холодной частью Титана, которая ещё не была колонизирована. Разум Рона разрывался от
яростного, острого желания при мысли о холмах, и вся его дикая, самоуверенная кровь первопроходца яростно пульсировала. Для прекрасной, безрассудной Анны Чарльз было естественно стремиться к побегу.

Но затем Рон посмотрел в сторону тех холмов и на промежуточные ряды
серебристых ачарских кораблей, стоящих на земле. Барьер, который стоял
на пути! И еще там было много мохнатых стражников, расхаживающих взад и вперед, их
снаряжение и изможденное, смертоносное оружие поблескивало в ярком свете
солнечных шаров.

Рон понял, насколько все это было безнадежно. Пройти мимо было практически невозможно
эти охранники и эти тяжеловооруженные корабли. И даже если бы вы добрались до холмов, что бы вы там делали? Несомненно, даже сейчас они были убежищем для многих колонистов, бежавших из Лейккенленда перед окончательной капитуляцией.
Но рано или поздно их всех выследили бы блестящие корабли,
похожие на стервятников, пролетающие над головой.

Здравый смысл победил Рона. "Не пытайся вырваться, Анна, дорогая",
серьезно убеждал он. "По крайней мере, пока. Видишь ли, это почти верная смерть.
Помните, что мы всё ещё немного полагаемся на план Арне Рейно, который
мы осуществили. Может быть, это одна из тех схем, на разработку которых
требуется время.

Даже говоря это, обычно циничный молодой машинист понимал, что ведёт себя не так, как обычно. Как только он осудил Арне Рейно.
Но тогда всё было по-другому. Отступление на Землю, за которое он выступал, тогда ещё было возможно для всех. Теперь все, кто остался, были пленниками, и нужно было извлекать максимум из плохой ситуации. Нужно было искать надежду там, где можно, даже если её основой было лишь слово мечтательного старого садовода.

  Он с облегчением увидел, что Анна кивнула в знак согласия, прежде чем уйти. — Хорошо,
Рон, — прошептала она. — Я постараюсь это пережить. — Её тёмные глаза были затуманены и странно
потускнели, когда она продолжила: — И я тоже скажу «дорогая», потому что
Думаю, ты имел в виду то же, что и я. Может, ты и прав. Наверное, нам стоит подождать,
прежде чем пытаться сбежать в горы. Но я как будто потерял веру в
Арне Рейно.

Тогда Рон поцеловал Анну и позволил ей уйти в сторону одной из женских казарм. Но всё это время он думал о её словах — потерял веру.
И каким же трагичным разочарованием было бы, если бы план Арне Рейно
оказался бесплодным. Эта дерзкая гонка через пустоту к Марсу, чтобы
доставить «Варвара» и его неизвестный груз. Уклонение от кораблей
Каллистана, когда смерть поджидала в невероятном величии
Кольца Сатурна. Песчаная буря, вызванная этими крошечными метеоритами, превратила
окрашенный в чёрный цвет корпус грузового корабля, явный признак
земного судна, в отполированную, сверкающую ачарскую маскировку! Всё это само по себе было триумфом. Но если бы коричневая пыль Арне Рейно,
рассыпанная по поверхности Титана, не смогла превратить завоевание Каллистана в
поражение, то вся эта удача и усилия были бы напрасны!

Тогда с таким же успехом можно было бы не основывать колонию на Титане!
Замёрзшая атмосфера и вода далёкого мира могли бы с таким же успехом
никогда бы не оттаяли! Тогда строительство башен солнечных лучей было бы
бессмысленным. Анна Чарльз и он, Рон Лейккен, могли бы с таким же успехом
никогда не встречаться, не ссориться и не влюбляться! Потому что ахарианцы с их серой шерстью, глазами-бусинками и резким, насмешливым, нечеловеческим смехом
правили бы здесь вечно, а их человеческие рабы работали бы до тех пор,
пока не умерли бы или не были уничтожены.

Так, с растущей горечью, время шло для Рона Лейксксена, несмотря на
его желание быть терпеливым. Был день, конечно, всегда день, с
солнечные шары, вечно светящиеся, как в старые времена, до
завоевания. Само крошечное солнце медленно ползло по небу,
и заходило, когда Титан вращался вокруг Сатурна. Многие, длинный день, как
день Луны Земли; ибо, подобно последнему, Титан вращается только один раз
своей оси, каждый раз, когда он завершил путешествие вокруг своей родительской планеты.
Но все это не имело никакого значения. Ночи не было — только короткие периоды
сна в вечном свете башен Мэллори.

 * * * * *

Рона перевели со строительства Каллистанских апартаментов
дома, на работу на недавно построенную фабрику. Там, под властью жестокого,
мелочного старого тирана в грязном меху, Рон трудился в маленькой камере, полируя
металлические пластины. Ачарианцы любили полированные поверхности.

Молодой Ляйксен теперь не мог разговаривать ни с кем, кроме своего босса Арруджа. Ибо
он был вынужден спать в изножье своего полировального станка. И он ел
еду, которую ему приносили, пока вращались абразивные диски. Теперь у него была только эта маленькая металлическая камера с запертой тяжелой дверью и зарешеченным окном.

"Быстрее, землянин!" — рычал Аррудж. "Или я изобью тебя еще сильнее.
Может быть, я убью тебя, сию минуту, а?" И тогда Аррух громко смеялся
и, казалось, ждал вспышки гнева или попытки нападения
это дало бы ему оправдание. Рон слышал, как дыхание хрипит и
свистит в огромной груди ачарианца.

Потребовалось все мужество и вся воля, на которые был способен Рон Лейксен
, чтобы сдержать этот сводящий с ума порыв к убийству. Но до сих пор он всегда
контролировал себя, потому что всё ещё отчаянно цеплялся за надежду. Но
она всё ещё была там, может быть, только потому, что он желал её присутствия.

 Арруджа почти не было в комнате, потому что там были другие рабы
в других кабинетах этого огромного фабричного здания. Когда
Арруджа не было, всегда можно было ненадолго забраться на скамейку и
посмотреть в зарешеченное окно.

 Строительство города Каллистан продолжалось, странные, квадратные,
блестящие сооружения причудливо возвышались среди полуразрушенных домов
Лейксендейла. Строительные работы, конечно, шли в первую очередь,
прежде чем приступить к восстановлению опустошенных земель. Но странные, плосколистные,
бесплодные растения с Каллисто уже прорастали перед этими
сверкающими новыми фабриками и жилыми домами.

Далёкие холмы, которые теперь казались Рону в его тюрьме недосягаемыми, теперь были едва различимо-зелёными даже на вершинах. Юный Лейккен часто задавался вопросом, почему так произошло, ведь раньше на возвышенностях не было растительности. За двадцать три года, прошедшие с тех пор, как Лейккенленд оттаял и земляне прибыли на Титан, большая часть завезённых растений не успела распространиться по каменистым гребням.

В свои редкие минуты отдыха Рон наблюдал за другими рабами-людьми,
которые трудились на полях, расчищая обугленную кукурузу
и другие земные культуры, чтобы посадить споры Ачарии. Но большая часть
обработанной земли все еще была заброшена завоевателями. Это было видно на снимке.
такая же грубая зелень, как и на склонах далеких холмов. Похоже на сорняки. И
однако, насколько знал Рон, в Лессенланд никогда не завозили сорняков.
Колонисты всегда следили за тем, чтобы импортируемые семена были
чистыми.

Рон смутно подумал, не были ли эти наросты чем-то из невероятно древнего прошлого Титана, когда Сатурн был жарким, молодым миром,
греющим свои спутники, как Солнце. Остатки растительной жизни
сохранившиеся здесь в течение застывших веков. Но почему такая растительность
появилась внезапно, именно сейчас? Почему её семена не проросли, как только
Лейккенленд оттаял много лет назад, если они там были?

 И тут Рона осенило. Коричневая, пыльная субстанция, заполнявшая трюм «Варвара»! Какое-то
семя! План Арне Рейно! Но что, во имя здравого смысла, могло
за ним стоять? Очевидно, что те наросты не были ядовитыми! Рон
видел, как каллистанцы и земляне безнаказанно с ними обращались! Какой
вред они могли причинить захватчикам?

Никак! С холодной волной отчаяния Рон пришёл к этому неизбежному
выводу. Значит, это и было окончательное разочарование! Рейно, в конце
концов, был сумасшедшим! Как и многие изобретатели-безумцы, он
мечтался о всякой чепухе! И все усилия по осуществлению его безумного
плана были совершенно напрасны!

 Рон Лейккен погрузился в мрачное уныние. Однажды, за стеной огромной фабрики, он услышал шквал выстрелов. Из тепловых ружей и пистолетов. А затем человеческие крики агонии — и тишина.

  Выждав ещё мгновение, чтобы выглянуть из окна, он увидел мохнатых охранников
перезаряжали оружие после короткой кровавой схватки. На
земле, слишком далеко, чтобы можно было установить их личность, лежали
обгоревшие и смятые человеческие трупы. Группа колонистов, обезумевших от
своих бессердечных повелителей, должно быть, попыталась сбежать в горы. И
это был их конец.

Была ли среди них Анна Чарльз? Вполне возможно. Безрассудная и храбрая
и нетерпеливая, какой бы она ни была, это было почти вероятно. И Рон Лейккен
не смог бы найти в себе силы обвинить её. Он тоже был бы среди тех мятежников, если бы не оказался здесь в заточении.
Горе обрушилось на него с такой силой, что у него затуманились глаза и заболело горло.

Вскоре после этого Аррух вошел в свою каморку. "Осталось совсем немного времени
тебе осталось жить, Эрт'ман", - радостно объявил он. "Когда наш город
был построен, мы убили всех Эрт'людей. Ничего хорошего! Много проблем! Всегда пробуйте revolt!
Все, что есть в Eart, никуда не годится! Кроме башен солнечных лучей. Растения с Земли
никуда не годятся! Не люблю растения с Земли. Кукуруза, зерно, деревья, всё! Выглядят
уродливо. Бесполезны. Мы вырываем их с корнем — уничтожаем!"

Аррудж подчеркнул свою ненависть ко всему земному, ударив Рона
металлическим посохом по спине. Из раны потекла кровь, окрашивая грязную
лохмотья рубашки Рона.

Но молодой механик сохранял хладнокровие.  Ему не придётся долго сдерживать эту жажду убийства!  Там была направляющая планка, которая была частью его полировальной машины.  Её можно было открутить без особых проблем.  В следующий раз, когда Аррудж войдёт в его камеру, он ударит его, прежде чем каллистанец успеет достать пистолет из-за пояса. Он бы
по крайней мере убил Арруджа — размозжил бы его отвратительную, покрытую мехом голову и с удовольствием
наблюдал бы, как из неё вытекают кровавые мозги мелкого тирана, прежде чем
другие ачарианцы убили бы его. Частичная месть! Теперь Рон знал, что
не было нужды беречь свою жизнь. Потому что надежды не было.

 На этот раз Аррудж задержался в кабинке Рона надолго, осматривая машину и качество работы, которую выполнял его раб.

"Очень, очень плохо!" — ворчал он, комментируя последнее без всякой причины, кроме как для того, чтобы выругаться. "Ваа! Мне доставит огромное удовольствие увидеть, как ты умрёшь, Землянин! Ты ещё более бесполезен, чем остальные.

Рон почти не слушал. Он уже привык к такому обращению. Он
повернул голову к окну, к голубому небу и яркому солнцу.
искусственный дневной свет. Это было похоже на день в конце лета на Земле.

 Внезапно с полей и далёких холмов подул лёгкий ветерок. Рону стало прохладно и освежающе, когда он
проник в его душную камеру.

"Твоя работа очень, очень плоха, землянин," — повторил Аррудж. "Теперь я побью тебя ещё сильнее!"

Он поднял посох, чтобы нанести удар. Но затем, на полпути, конец металлического стержня дрогнул. Аррудж сделал глубокий судорожный вдох. Мгновение спустя воздух в его огромных лёгких вырвался наружу мощным чихом!

 Он снова глубоко и судорожно вдохнул, и снова раздался взрыв
Чихание вырвалось из его широко раздувающихся ноздрей. Но это было только
началом. Внезапный приступ, охвативший его, быстро усиливался, и
чихание сменяло чихание в мучительной, удушающей последовательности.

 * * * * *

 Рон с удивлением повернулся, чтобы посмотреть. Розовая кожа Арруджа, проступавшая кое-где сквозь шерсть, посинела. Он задыхался. Из его маленьких глаз текли слёзы так обильно, что он не мог их открыть. Его
странные трёхпалые руки сжимали грудь, как будто он вдохнул смертельный газ! Он пытался говорить, но не мог. Его
задушил, мычание, пытали легкие бы не дать ему время, как один
кашель, чихание взрыва пришли за другим, быстро, неумолимо
последовательности.

Он попытался нащупать ключи, открыть запертую дверь камеры
и выйти на свежий воздух. Но усилие было потеряно в растерянном,
дрожащем жесте. Он не мог ни на секунду удержать руки в неподвижном состоянии, так как
сильный спазм, сотрясавший и разрывавший его дыхательные органы,
выбил его из равновесия! Ключи звякнули, упав на пол, и он
попытался найти их, ощупывая пальцами. Его глаза,
из которых текли слёзы,
ослеп, так что ничего не видел. Ослабев и задыхаясь, он рухнул на
колени и беспомощно растянулся на животе. Но этот удушающий,
топящий его припадок продолжался.

 С этого момента переход от веселья к ужасу был стремительным. На губах Арруджа выступила кровавая
пена. Он корчился. Его чихание, кашель и
хрипы становились всё слабее от истощения, но всё более отвратительными,
с булькающими, скрежещущими звуками, безошибочно выдающими предсмертную агонию.

 Рон Лейккен наблюдал за всем этим почти не двигаясь. Он был слишком
очарован, слишком озадачен, слишком не верил своим глазам, чтобы пошевелиться. Но затем, словно
Вспомнив о своём долге, он поднял посох Арруджа. Он был довольно массивным.
 Рон поднял его и замахнулся, чтобы ударить Арруджа по голове. Но удар, который должен был размозжить серое вещество каллистанского надзирателя, так и не был нанесён. Рон внезапно почувствовал себя неловко — почти виноватым. Убийство беспомощного врага противоречило лучшим человеческим принципам. И Рону не нужно было слов врача, чтобы понять, что Аррудж умирает.

Но как? Почему? Вот в чём вопрос! Рон прислушался. Вдали, в огромном гудящем цехе и за его стенами, он слышал кашель.
и чихания, похожие на грохот огромных барабанов. Никакие человеческие лёгкие на Земле
не могли бы издавать такие звуки. Только огромные, похожие на бочки грудные клетки
каллистанцев могли так резонировать!

 Значит, это была чума. Что-то, что внезапно поразило их всех. Но как такое возможно? Они были крепкими, эти существа с
той луны Юпитера. Земные микробы, например, не причиняли им вреда. И
существовало мало местных ачарианских болезней, от которых их крепкое тело не могло бы
избавиться. И всё же теперь среди них свирепствовала эпидемия — смертельная
ужас, стремительный и удушающий! Рон Лексен подумал об Арне Рено и
удивился.

Затем он увидел ключи на полу, рядом с корчащимся,
измученным телом Арруха. Он подобрал их, выбрал тот, который, как он знал, подходил к замку
его кабинки, и открыл дверь.

Осторожно переступил через дрожащего, обреченного Арруджа. В коридоре, вдоль ряда камер, лежали другие каллистанцы, беспомощные и задыхающиеся, их попытки дышать сводились лишь к ужасным булькающим хрипам. Должно быть, что-то быстро разъедало их лёгкие, пока
Смерть от удушения была неизбежна. Как пневмония или дифтерия,
но гораздо быстрее.

 В изумлении, в котором надежда и оптимизм едва осмеливались проявиться,
Рон перебегал от одной двери камеры к другой. Было легко освободить
рабов-людей, которые обслуживали машины в каждой камере. Все
двери можно было открыть тем же ключом, что и его собственную.

 Потрясённые, не верящие люди собрались в коридоре, когда он их освободил.
Мужчины с большими рубцами от многочисленных побоев на спинах и тусклым
отблеском растерянности в глазах. Ларсен, Шнайдер, Новак, Ллойд и
множество других.

Барт Мэллори, изобретатель и патентообладатель sun-ray towers, был здесь
там же была и его некогда аккуратная борода, подстриженная в стиле Ван Дайка
мода превратилась в неопрятный клубок.

"Что случилось, Ляйксен?" прохрипел он. "Мы свободны! Я не
понимаю! Как все каллистанцы могли внезапно заболеть и
умереть?

— Я не знаю, — запнулся Рон. — Нам придётся попытаться это выяснить.

Словно сбитая с толку стая, освобождённые рабы бросились к выходу с фабрики.
Там, на металлических ступенях, беспомощно лежали полдюжины ачарских охранников.
Один из них уже перестал чихать и задыхаться. Темно - красная пена на
его губы перестали дрожать, и он перестал пачкать свой мех. Он был уже мёртв.

 Перед выходом с фабрики освобождённые заключённые остановились, глядя на равнину, сверкающую в лучах солнечных башен. Лейксенленд по-прежнему
выглядел прекрасным, хотя и странным из-за этих странных сверкающих
Ачарианские постройки и удивительная зелень, выросшая на обугленной земле, скрывали последствия каллистанского вандализма,
произошедшего не так давно. Флот серебристых кораблей-завоевателей выстроился в молчаливые ряды на краю почерневшего от огня леса,
снова начали распускаться новые листья.

Но ни один из захватчиков, из сотен тех, что были видны,
не стоял на ногах. Все беспомощно корчились на земле, на улицах, на
лужайках и у кораблей. На них лежала печать гибели — внезапной,
неожиданной, безымянной!

Затем один из землян чихнул. Это был Смит. Он был крупным, коренастым мужчиной, но теперь его румяные щёки побледнели от страха. Его неприятную мысль было легко понять. Этот чих выглядел как симптом. Неужели землян, колонистов, тоже уничтожит эта адская чума?

Рон посмотрел на Барта Мэллори, и Барт Мэллори в ответ уставился на него с беспокойством и сомнением. Группа других рабов, которые расчищали неухоженные поля, вышла вперёд, выкрикивая вопросы. Рон увидел среди них Анну Чарльз, измождённую и оборванную, но всё ещё живую, всё ещё саму себя.
 Поддавшись порыву, он быстро подбежал к ней.

 «Анна, милая!» — выпалил он, на мгновение обняв её.
«Ты не пытался сбежать в горы. Они тебя не убили! Но
теперь... я не знаю, что и думать. Это план Арне Рейно, который
пришёл в исполнение, не так ли? Но, может быть, он настигнет и нас — эта чума».

Он внимательно посмотрел на нее. С ростом беспокойства, он увидел, что ее
нос был красный. Ее длинные ресницы опустились обратно явные влаги.
И все же не было похоже, что она плакала или что-то в этом роде. Значит,
это были еще одни предвестники чумы? Несколько других мужчин сильно чихнули
. И Рон с лёгким испугом посмотрел на неподвижное тело каллистанца, лежащее на траве неподалёку, его шерсть развевалась на ветру. Может быть, ачарианская гибель станет и земной гибелью.

"Анна..." — выдохнул Рон. Это единственное имя, которое он произнёс, было похоже на
какая-то странная просьба к неизвестному.

Но девушка улыбнулась ему в ответ. "Я думаю, что на этот раз я единственная, кто
понимает, что все это значит, вместо тебя, Рон", - заявила она
почти насмешливо.

"Тогда расскажи нам, мисс!" - Настаивал Барт Мэллори полубезумным тоном.

Анна бросила короткий загадочный взгляд на Сатурн — бледный, жемчужный, переливающийся пузырь на горизонте — над холмами, которые теперь были окрашены в зелёный цвет.

"Да, план Арне сработал, — задумчиво сказала она. — Ачарианцы
жили здесь, не подозревая о смерти, почти два земных месяца.
Слишком немногие из них когда-либо посещали Землю, даже для того, чтобы распознать врагов
которые скрывались там для них. И когда эту немезиду привезли сюда, она
была слишком безобидной и ненавязчивой в своем облике, чтобы они могли заметить
или быть предупреждены.

"Помните, что сказал нам Арне Рено, давным-давно, как раз перед тем, как он
был убит одной из каллистанских тепловых пушек перед зданием
Общественного банка Ликсендейла? В тот раз, когда он произнес свою речь, Рон? Вы
тоже его слышали, мистер Мэллори. Думаю, я могу почти дословно процитировать его слова:

"'Мы с моим братом, вероятно, единственные мужчины, земляне или
Каллистанцы, которые понимают, почему каллистанцы в определённое время очень сильно болеют на Земле, — хотя это просто... Я однажды видел, как один из них умер там, летом.
 Дело не только в плотности воздуха. Они могут это выдержать. Что-то другое. Я выяснил..."

"Ну и что же это тогда?" — спросил Мэллори, стараясь не казаться нетерпеливым.

 * * * * *

Девушка взглянула на него, затем снова на Рона, затем на всех остальных.
— Мы все знаем, не так ли, — сказала она, — что мы, земляне, привыкли к определённым условиям. Мы становимся жёстче и
акклиматизировались. Люди с других миров, не привыкшие к подобным условиям,
не оказали бы такого сопротивления. Космические путешествия подтверждают это - марсианские
эпидемии, распространяющиеся по Земле - венериане, умирающие от обычной простуды.
Согласно истории, даже обмен микробами между земными континентами был
опасным. Туберкулез, опустошающий американских индейцев
. Эскимосы, погибшие от кори. Земные болезни, вызываемые микробами,
не беспокоят каллистанцев, потому что их кровь имеет слишком
высокую температуру для выживания земных бактерий. Но есть и другая причина
Дело в том, что у нас есть слабое место. Груз, который мы с Роном привезли с Марса на
«Варваре», был ответом на этот вопрос.

— Значит, ты тоже догадалась, что это был за груз, Анна, — выпалил Рон.
— Какие-то семена — растения. Сейчас они растут в другом месте. Там,
на полях и склонах холмов. Но это всё так безумно! Какая опасность может быть в простых, повседневных земных растениях? Ядовитый плющ, конечно, опасен, но даже он не смог бы убить тысячи жителей Каллисты — уж точно не за несколько минут!

 — Да, я догадался, из чего состоял груз «Варвара», Рон, —
Анна вернулась. «Я всё время работала в поле и видела эти растения, которых раньше на Титане не было. Но даже многие рабы не помнили их, потому что мы все давно не были дома и не видели некоторых привычных вещей.
 Но я школьная учительница и немного знаю биологию и распространённые болезни людей. Но я молчала, потому что секретность может быть важна. Что ж, эти растения росли как на дрожжах под
стимулирующими лучами солнечных башен. И я молился, чтобы они поторопились
расти и цвести. Каллисто — безцветущий мир, Рон. Наверное, в этом и
заключается суть. При одинаковом начале роста растения зацвели
все сразу. И подул ветер, и пришла чума. И теперь мы,
колонисты, снова хозяева Титана. Ачарианцы больше никогда
не смогут нам угрожать. Даже если они найдут способ бороться с
чумой с помощью масок-фильтров и так далее. Для нас есть большая часть их
космический флот, чтобы защитить нас. Ты знаешь, о чем я говорю сейчас, Рон?
Все?"

Была благоговейная тишина в толпе, слушая. Потом Барт Мэллори
вдруг гикнул. "Я понял!" - воскликнул он с триумфом. "Конечно!
Callistan легкие и тонкие и полностью unacclimated к одному
Земные условия! Естественно, они отреагировали бы на это даже гораздо более яростно,
чем мы! И теперь Терра - хозяйка этой части космоса! Мои
солнечные башни, должно быть, помогли некоторым, увеличив нормальную вирулентность
растений. Но больше всего я благодарен Арне Рейно, и тебе, Анна, и тебе, Рон.

Мэллори, учёный, развёл руки в стороны, указывая на поля. Там, под ярким искусственным солнцем,
раскинулся зелёный ковёр из цветов.
заводы, чтобы люди Земли знали и жили, со значительным
дискомфорт, но мало реальный ущерб в течение бесчисленных веков.

Был ли это просто ветер, который дул на это воинство, заставляя его раскачиваться
с простым величием, в то время как огромный Сатурн наблюдал за происходящим? Или невидимый
дух Арне Рено, старого садовода, старого дурака,
мечтателя и волшебника, тоже будоражил их?

Рон Лейккен нахмурился, всё ещё не понимая и не справляясь с загадкой, как и большинство других слушателей. «Думаю, тебе придётся нарисовать мне схему, Анна», — проворчал он, печально качая головой. «Я многое знаю
о машинах, космических кораблях и кольцах Сатурна, но, похоже, что
эта биологическая проблема выходит за рамки моего понимания.

Анна Чарльз улыбнулась слабой, искривленной улыбкой. "Мы это уже проходили
многое прошли вместе, Ронни", - сказала она с тоской, не заботясь о том, что другие
слышал. "Мы много ссорились, многому научились вместе, и я
думаю, наконец-то поняли, что жизнь может быть прекрасна для нас обоих. Так что я могу
позволить себе быть терпеливой. А теперь смотри...

Она наклонилась. Её маленькие кулачки сжимали высокое колючее растение,
которое росло неподалёку в траве. Сильно потянув, она выдернула его. Из
На его верхушке, где было скопление невзрачных золотистых бугорков,
лежала тонкая желтоватая пыльца. Пыльца.

 Анна сморщила нос. Внезапно она сильно чихнула.

"Кто-нибудь должен написать музыку об этом растении, — сказала она наконец. — Оно широко известно как амброзия. У некоторых землян на него ужасная аллергия, хотя и не такая сильная, как у бедных ачарианцев с безцветного
Ахара, конечно. Его сухая пыльца, разносимая летним ветерком,
вызывает более сильную сенную лихорадку, чем что-либо другое, известное на
Земле!