Договориться с Тенью продолжение 8

Вернувшись из Австрии, она продолжала общаться с Леной. Существует утверждение, что горы людей проверяют и сближают. София могла подписаться под этим утверждением.
Однажды Лена приехала в Симферополь по рабочим делам со своей коллегой Валерией. Девушки договорились встретиться в кафе. Валерия Софии сразу не понравилась. Она даже себе не могла объяснить эту неприязнь, возникшую в первое же мгновение.
— Кажется, ты не понравилась нашей Лерке, — улучив момент, шепнула Лена Софии.
— Я не стодолларовая купюра, чтобы всем нравиться, — ответила София, но не сказала, что это взаимно. — Как твой немецкий продвигается?
— Сегодня проверишь. В машине вместо музыки слушаю твои диалоги. Все смеются надо мной.
— Пусть смеются. Когда приедет твой  Ганс, будете общаться без переводчика. Ты поймёшь, как это классно!
— Но по телефону плохо получается. Он звонит, а я сразу теряюсь, беру словарь, волнуюсь.


— Ничего, всё приходит со временем. Главное, не бойся говорить, даже если не правильно. Всё равно перешагни свой страх. Ты увидишь, человек, пытающийся тебя понять, всегда поймёт. Хочешь, я с тобой позанимаюсь? Оставайся на выходные у меня. Я одна дома — муж уехал на рыбалку с друзьями.
— Здорово! Я с удовольствием, — обрадовалась Лена и обратилась к Валерии: — Я остаюсь у Софии. Ты сможешь сама уехать домой на маршрутке? Не обидишься?
— Не проблема, меня отвезут, — заговорщицки улыбнулась девушка. — Мой бойфренд должен позвонить, у нас тут стрелка забита.
— Вот и отлично. А что за бойфренд? Спортсмен твой, что ли? Ты говорила, он на сборах? — поинтересовалась Лена.
— Нет, запасной вариант. С Витькой у нас любовь. А с Павлом — грубый секс.
— Ну, ты даёшь, подруга!
— Даю — и с удовольствием. Сама удивляюсь, как раньше жила без этого. Мы такие штуки вытворяем!
— Без подробностей, пожалуйста.
Лене стало неудобно перед Софией.
— Да, ладно, ханжа. Может, попробуешь с коллективом — и тебе понравится? Помнишь, я на работу с синяками на запястье пришла? Так это от наручников. Передать не могу, что за ощущения.
— За предложение спасибо, я подумаю, — пошутила Лена. — Ну, мать, не замечала, что ты у нас мазохистка!
— Я раньше тоже не замечала. Это Павел меня открыл.
«Странно, — подумала София, — значит, Борис Хигир ошибается. А я глупая, верила, что по имени можно определить характер человека. Моего мужа тоже Павлом зовут, но он — сама нежность в постели:  боится лишний раз обнять покрепче, чтоб не сделать больно».


Валерия пошла в туалетную комнату. Её телефон остался лежать на столике, рядом с чашкой Софии, и неожиданно зазвонил. София невольно бросила взгляд на экран и увидела до боли знакомый номер. Точно такой же, как у неё, за исключением последней цифры. Это был номер её мужа.
София протянула дрожащую руку к чужой трубке:
— Привет, где тебя забрать? — услышала она голос мужа и нажала на отбой.
София положила трубку на место, перевела взгляд  на Лену:
— Мне сейчас лучше уйти. Или я убью их обоих.
— Я с тобой.
     Вернувшись, Валерия не поняла, что произошло и почему девушки ушли, не попрощавшись. «Ой, какие мы нежные! Подумаешь — интеллигенция вшивая, переводчица! Пусть слепых через дорогу переводит!»
   

  Урок немецкого в этот вечер не состоялся. София молча собирала свои вещи в квартире, где они жили с Павлом. Лена не оставляла подругу. Поздно вечером они вдвоём приехали к родителям Софии.
На все вопросы родителей отвечала:
— Потом поговорим. Сегодня я не знаю, что сказать.
— Лена, хотя бы ты можешь что-нибудь объяснить? — допытывалась Мария.
— Тёть Маш, я такое видела только в тупых сериалах и всегда раздражалась: как этому можно верить? Сегодня сама убедилась: жизнь круче сериалов. Вы пока не спрашивайте её ни о чём, ладно? Пусть время пройдёт.
София замкнулась и молчала неделю, держа дистанцию. Встревоженные родители общались шёпотом и передвигались по квартире бесшумно.
   

 Разговорил её отец. Пришёл как-то на подпитье, сел рядом на диван и начал что-то вспоминать о детстве дочери, о её проделках, первых слезах, огорчениях, маленьких бедах.
Дочь молчала, потом неожиданно спросила:
— Папа, вот скажи, как можно было всю жизнь знать человека и не знать его совсем?
— Ты о Павлуше, что ли?
— Да, о нём. Мы же с детства вместе. Я верила ему больше, чем себе. Помнишь, в четвёртом классе он написал мне записку: «Я тебя люблю». И с тех пор никому из мальчишек не позволял приблизиться ко мне. Мне иногда казалось: мы — одно целое. И уже не надо было слов, общались на ментальном уровне. Бывало, я подумаю — он озвучит, я начну говорить — он продолжит. А выходит, я не знаю его совсем. Как он мог оказаться таким животным? Объясни! Ты же мужчина, должен знать.
Отец задумался.


— Понимаешь, дочь, мы и себя-то до конца не знаем. И какие демоны в нас сидят. А ты просишь о других сказать. Я думаю, что рядом с животным и мужчина — животное, а рядом с богиней — он сам бог!
— Ты, как всегда, философствуешь, а я не знаю, как жить дальше. Понимаешь? Он изменял мне с вульгарной девицей, занимался с нею грубым сексом, как она выразилась. Как жить после этого?
— А ты, дочь, просто живи. Любые раны затягиваются, время лечит. Только не озлобляйся. Посмотри на это иначе, попробуй выйти из той роли, которую тебе жизнь предложила, стань сама режиссёром в этом спектакле жизни. Взгляни на ситуацию с высоты режиссерского кресла. Павел твой не больше животное, чем остальные. Он столкнулся со своим бессознательным и не смог подавить своей Тени. Как заметил Юнг, «простое подавление своей тени спасает от грехов не меньше, чем гильотина от головной боли». Так что подавлять или убивать своего внутреннего зверя не стоит. Хотя и относиться к своим тёмным сторонам, как к безобидным мелочам, нельзя. А вытеснять бессмысленно.
— И где выход?


— О, если бы всё в жизни было просто — вот выход, идите все сюда! Помнишь, когда-то, я рассказывал тебе мифические истории? Одна из мифических личностей сумела не только побороть свои дикие порывы, но и трансформировать их в божественную силу. Это Дионис — бог хмеля, вина и оргиастических празднеств. Он даже путешествовал на зверях! А Пентей, добропорядочный царь города Фив, прогнавший из своего дворца Диониса и потом тайком пришедший посмотреть на его праздник, пал жертвой своего внутреннего зверя. Если бы он смог его выпустить и договориться с ним жить в определённых границах, то научился бы управлять им. Но он подавлял его и, уже думая, что подавил и победил его, сам пал жертвой своей похоти. Он не знал: чтобы двигаться по своему пути дальше, сознание должно найти общий язык с бессознательным и отказаться от алчных желаний своего «я». Иначе можно самому стать зверем. Читай сказки, дочь, их никогда не поздно читать. В них все ответы.
— Пап, так горько! Любовь ушла...
София заплакала.
— Никуда она не ушла, деточка моя. Она, знаешь, как цветок, на ночь закрывается — закрылась и в сердце твоём живёт. Потом неожиданно лепестки откроются и потянутся навстречу солнышку, вот увидишь. Я правду говорю. Любовь не уходит, она в нас пребывает постоянно. А уж мы сами выбираем, кому и когда наш цветок любви открыть. Хочешь, я поговорю с Павлом?


— Нет! Никогда! Я не разрешаю тебе говорить обо мне.
— Представь, что могла бы прожить с мужем долгую жизнь и никогда не узнать о его теневой стороне. Для тебя он мог быть самым идеальным мужчиной из всех смертных.
— Но узнала же. Значит, не просто так судьба свела меня с этой девицей и мне открылось всё.
— Судьба — судьбой, а решаем мы. Мы сами каждый день делаем свой выбор и каждый день рождаемся заново, а какая-то наша часть умирает. Не будь фаталисткой. Тебе решать свою судьбу.
— Вот я и решила. Пусть он без меня разбирается со своей Тенью.
— Жаль, дочь. Вы были хорошей парой.