Семантическая логика мышления о ненасилии

Ненасилие — это идея, нравственная концепция, которая кочует из одной теории в другую, проявляясь в различных культурах. Но, что самое поразительное, она существует и продолжает иметь значение. Идеи вроде бы живут по этим законам кочевничества. Но в этой кочевнической логике есть важная и во многом доминирующая роль семантической логики существования идеи.

Терроризм и насилие стали одной из главных проблем XXI века. И эта проблема, конечно же, не сводится только к терроризму как отдельному и особому феномену, эта проблема значительно шире и фундаментальнее. Терроризм — лишь один из способов проявления насилия, возведённого в идеологию и религию. Но и те, кто сам не причастны к терроризму, оказываются невольно вовлечёнными в поиск решения этой проблемы.

Мораль ненасилия неизбежно возникает в системе насилия как исходно данного состояния. И хотя насилие в семантическом смысле оказывается первичным по отношению к ненасилию, ведь термин «ненасилие» семантически производим от смысла и содержания, от самого факта насилия, фактически, именно ненасилие концентрирует антисмысл насилия.

Проблема насилия возникает с возникновением человека разумного, но здесь проблема животного насилия, парадоксально, приобретает тот смысл, которого нет в животном мире. Симптоматично то, что человек превратил охоту в некое искусство убийства и насилия в условиях, когда эта охота уже не является необходимым условием для выживания самого человека.

Философия насилия — это особая идеология. Философия насилия лежит в основе социальной организации, то есть, социальная организация базируется на некой органичной для неё философии насилия. Насилие — базис социальной организации. И с этой точки зрения смысл насилия видится как естественная сущность мира, смысл существования человека.

Культурология насилия показывает, что весь исторический процесс — это развитие средств и методов насилия, стратегии и тактики насилия, это искусство дозирования насилия с целью противодействия, соперничества и исторического выживания. Культура насилия — это то, что отличает простого хищника дикой природы от человека как культурного хищника.

Роль и значение насилия в каждой отдельной цивилизации может относительно меняться, но насилие есть в любой социальной организации. Поэтому в каждой культуре есть свой статус насилия, есть своё рациональное объяснение насилия.

Правовое понимание насилия как проблема возникает всякий раз, когда необходимо осмыслить и понять человеческие взаимосвязи, возникшие в результате насилия, в том числе, самого страшного насилия, убийства. Достоевский устами князя Мышкина говорит о том, что государство, наказывающее и убивающее убийцу, страшнее этого убийцы, потому что оно последовательно и осознанно планирует технологию убийства как якобы форму ответственности.

Ответственность за содеянное обязательно ли должно выражаться в насилии над личностью? И с точки гуманистической логики либерализма, личность, возведённая в ранг абсолютного правового идеала, не должна подвергаться насилию даже тогда, когда это личность самого насильника, человека, совершившего насилие по отношению к другому человеку. Страх есть то, что останавливает многих от использования силы по отношению к другому человеку. Страх перед наказанием как неотвратимость юридической ответственности не является идеальным средством, позволяющим искоренить исходные причины и реальные действия, акты насилия.