Фрагменты. Пушкин и Веневитинов

Знакомство А.С.Пушкина и Дмитрия Веневитинова, начавшееся ещё в детстве, возобновилось в сентябре 1826 в Москве, через С.А.Соболевского. Через мать Веневитинова, Анну Николаевну из княжеского рода Оболенских-Белых, Дмитрий Веневитинов и А.С.Пушкин были четвероюродные братья.

Поэт Александр Пушкин, по приезде в Москву, в сентябре 1826 года, квартировал у своего дяди, Василия Львовича на Большой Никитской.
10 сентября 1826 Дмитрий Веневитинов был приглашён к Соболевскому на чтение Пушкиным «Бориса Годунова». У Соболевского, кроме них, присутствовали П.Я.Чаадаев и братья Киреевские.

Собачья площадка, дом № 14 — жилой дом, принадлежавший статской советнице А.А.Ренкевич. Сергей Соболевский в 1820-е годы арендовал часть здания. Его неоднократно навещали Михаил Погодин, Евгений Баратынский, Дмитрий Веневитинов и другие. 

На следующий день, 11 сентября, Пушкин посетил дом Веневитиновых в Кривоколенном переулке дом номер четыре, на несколько минут.

12 сентября Веневитинов был у Пушкина сам.

25 сентября Пушкин читал «Бориса Годунова» уже у Веневитиновых; в этом доме он познакомился с М.П.Погодиным.
12 октября 1826 года у Веневитинова собралось человек сорок московских писателей, журналистов, любителей литературы. Среди них М.П.Погодин, С.П.Шевырев, С.А.Соболевский, И.В. и П.В. Киреевские, А.С. и Ф.С.Хомяковы. Пушкин читал ещё не опубликованного «Бориса Годунова», песни о Степане Разине, недавно написанное добавление к «Руслану и Людмиле» — «У Лукоморья дуб зелёный…».

Опубликованы воспоминания Погодина:
Какое действие произвело на всех нас это чтение, передать невозможно. До сих пор ещё — а этому прошло сорок лет — кровь приходит в движение при одном воспоминании <…> Надобно представить себе самую фигуру Пушкина. Ожидаемый нами величавый жрец высокого искусства — это был среднего роста, почти низенький человек, с длинными, несколько курчавыми по концам волосами, без всяких притязаний, с живыми быстрыми глазами, вертлявый, с порывистыми ужимками, с приятным голосом, в чёрном сюртуке, в темном жилете, застегнутом наглухо, в небрежно завязанном галстуке.

Вместо языка Кокошкинского (Погодин имеет в виду знаменитого тогда декламатора, директора московских театров, Ф.Ф.Кокошкина) мы услышали простую, ясную, внятную и вместе с тем пиитическую, увлекательную речь. Первые явления мы выслушали тихо и спокойно или, лучше сказать, в каком-то недоумении. Но чем дальше, тем ощущения усиливались Что было со мною, я и рассказать не могу. Мне показалось, что родной мой и любезный Нестор поднялся из могилы и говорит устами Пимена: мне послышался живой голос древнего русского летописателя. А когда Пушкин дошел до рассказа Пимена о посещении Кириллова монастыря Иваном Грозным, о молитве иноков: «Да ниспошлет покой его душе, страдающей и бурной», — мы все просто как будто обеспамятели. Кого бросало в жар, кого в озноб. Волосы поднимались дыбом. Не стало сил воздерживаться <…>

Кончилось чтение. Мы смотрели друг на друга долго и потом бросились к Пушкину. Начались объятия, поднялся шум, раздался смех, полились слезы, поздравления. «Эван, эвое, дайте чаши!» Явилось шампанское, и Пушкин одушевился, видя такое своё действие на избранную молодежь) <…> «О какое удивительное то было утро, оставившее следы на всю жизнь. Не помню, как мы разошлись, как закончили день, как улеглись спать. Да едва ли кто и спал из нас в эту ночь. Так был потрясен весь наш организм».
В Память об этом событии на доме установлена мемориальная доска.

По неизвестной причине у Пушкина на обратном пути от коляски отвалились два колеса. Как он не погиб, непонятно. Вяземскому А.С. жаловался на Соболевского - пришлось ехать не в своей коляске, а на колымаге тащиться неделю. Самому Соболевскому, напротив, написал письмо со стихами. Их все знают - путеводитель по дороге Москва-Михайловское: взять в дорогу хорошее вино, бутылки выбрасывать на станции (почему не в поле?); что где поесть, где от каких девок быстро уезжать и прочее, и прочее.

С декабря 1826 по май 1827 года А.С. квартировал уже у друга, в доме Ренкевич.

Сто лет спустя, 24 октября 1926 года в доме Веневитинова состоялось закрытое заседание Пушкинской комиссии Общества любителей Российской словесности при Московском Университете, посвящённое столетней годовщине чтения Пушкиным «Бориса Годунова» у Веневитиновых.

Из воспоминаний Галича:
«…После того как мы переехали из Севастополя в Москву, мы поселились в Кривоколенном переулке, в доме номер четыре, который в незапамятные времена — сто с лишним лет тому назад — принадлежал семье поэта Дмитрия Веневитинова. Осенью тысяча восемьсот двадцать шестого года, во время короткого наезда в Москву, Александр Сергеевич Пушкин читал здесь друзьям свою только что законченную трагедию „Борис Годунов“. В зале, где происходило чтение, мы и жили. Жили, конечно, не одни. При помощи весьма непрочных, вечно грозящих обрушиться перегородок зал был разделён на целых четыре квартиры… и между ними длинный и тёмный коридор, в котором постоянно, и днём и ночью, горела под потолком висевшая на голом шнуре тусклая электрическая лампочка. Окна нашей квартиры выходили во двор. Вернее, даже не во двор, а на какой-то удивительно нелепый и необыкновенно широкий балкон, описанный в воспоминаниях Погодина о чтении Пушкиным „Бориса Годунова“».

Программки были отпечатаны тиражом всего в шестьдесят экземпляров. И то это было много, потому что торжественное заседание происходило не где-нибудь, а в нашей квартире — в одной из тех четырёх квартир, что были выгорожены из зала веневитиновского дома. И хотя квартира наша состояла из целых трёх комнат, комнаты были очень маленькими, и как разместились в них шестьдесят человек — я до сих пор ума не приложу.

Открыл заседание Председатель Общества любителей Российской словесности при Московском Университете профессор П.Н.Сакулин, за ним выступили литературовед, исследователь творчества А.С.Пушкина, М.А.Цявловский и старший брат отца хозяина дома, профессор Московского университета, известный литературовед-пушкинист Лев Самойлович Гинзбург. Фрагменты «Бориса Годунова» исполняли артисты МХАТа — Качалов, Лужский, Синицын, Гоголева, Леонидов.

Примечания:

- В XIX или в начале XX века один из переулков в Москве был назван Соболевским по фамилии здешнего домовладельца Дмитрия Никитича Соболева, хотя Соболев переулок ближе был бы к фамилии.

- По сообщению А.В.Веневитинова, возобновить знакомство с Веневитиным предложил Пушкин. К 1826 относится и его послание «К Пушкину».

- Это событие было отмечено в квартире Гинзбургов, родителей А.Галича и В.Гинзбурга, которые жили здесь с 1923 года.

12.02.2025